Толкование на Апостол из Деяний Апостольских, читаемый неделю жен Мироносиц (Деян.6:1–7)

Ни мало неудивительно, что народ Израильский, вышедши из Египта, толикократно роптал на Моисея и Аарона (Чис.14:2). Народ простой, многочисленный, грубый в понятиях, поврежденный во нравах, несовершенный в вере, удивительно ли, что лишившись снедей Египетских, ходя по такой пустыне, где и воды или совсем не было, или была, но горькая и к питию неспособная, роптал на тех, которые его вывели из Египта, и заставили терпеть толикую бедность и нужду. Подивиться же паче же должно тому, что Апостол Лука повествует об учениках Христовых. Их было несравненно менее Израильтян, их ум был возвышен к созерцанию будущих благ: они имели толикую между собою любовь, что все были одних мыслей, одной воли и души: «народу же», говорит тот же Лука, «бе сердце едино и душа едина» (Деян.4:32). Они имели толикую веру во Христа, что презирая всякое мирское пристрастие, продавали свое имение, и цену за оное получаемую полагали пред ногами Апостол (Деян.4:35). Они все толикое имели довольство в нужных вещах, что из них не было ни одного бедного: «не бяше бо нищ ни един в них» (Деян.4:34). Отчего ж родилось в сердцах их роптание, когда толикое было во всем у них равенство? «Вси же веровавшии бяху вкупе, и имяху вся обща. Толикое совершенство в делах добродетели, толикая радость и простота: по вся дни терпяще единодушно в церкви и ломяще по домом хлеб, приимаху пищу в радости и в простоте сердца, хваляще Бога и имуще благодать у всех людей» (Деян.2:44, 46–47). И при всем том роптание? Удивительное дело! Выслушайте со вниманием толкование ныне чтенного Апостольского деяния, и вы узнаете не только причину роптания сего, но и то, с каким благоразумием и с какою мудростию Богоносные Апостолы прекратили оное.

Деян.6:1. Во днех онех умножившимся учеником, бысть роптание Еллинов ко Евреом, яко презираеми бываху во вседневнем служении вдовицы их.

Еллины по роду своему и по Богослужению были Евреи: назывались же они сим именем потому, что от предков их жили в Еллинских городах как то: в Александрии, в Малой Азии, на островах Архипелага и в других местах, а притом и говорили языком Еллинским. Сии Еллины собирались каждогодно во Иерусалиме по причине праздника Пасхи и Пятидесятницы. А что повседневное служение оное означает ежедневное занятие приготовлением и раздаянием нужного для пищи: то явствует не токмо отсюда: «Марфа же молвяше о мнозе службе» (Лк.10:40), но и из сих слов Божественного Луки: «не угодно есть нам оставльшим слово Божие, служити трапезам» (Деян.6:2). Приставники убо сей каждодневной службы или потому, что число верующих во Христа со дня на день умножалось, или по небрежению, или по другой какой причине, презирали жен вдовиц Еллинов оных. Каким же образом они презирали их? Может быть они думая, что вдовицы оные Еллинские недостойны служить Апостолам и учениками, не допускали их к сему служению: может быть не давали им такого содержания, какое давали женам вдовицам Евреев, живших во Иерусалиме: или может быть определяли их на тягчайшие и самые низкие службы: сие видя Еллины оные возроптали на Евреев, живших во Иудеи, которые, как явствует, были надзирателями того служения. О сем убо Апостол повествует: в те, говорит, дни, когда то есть Апостолы и ученики⁵ были все во Иерусалиме, число учеников умножилось. Еллины же видя, что во вседневном приуготовлении и раздаянии пищи Евреи, начальники сего дела, презирали их вдовиц, начали роптать и жаловаться о сем самым же оным Евреем. Что же сделали Апостолы, услышав таковой ропот?

Деян.6:2. Призвавше же дванадесять множество ученик, реша: не угодно есть нам оставльшим слово Божие, служити трапезам.

Дванадесять Апостолы призывают к себе все множество учеников Христовых, и отзываются пред ними от трапезного служения: не угодно есть, говорят они, нам оставить слово Божие, то есть, Евангельскую проповедь, и заботиться о потребном для трапезы. Но кому не угодно, как Богу, пославшему их проповедывать Евангелие во все языки, так и самим Апостолам, посвятившим себя Апостольской проповеди? Почему же не угодно? Потому, что дела трапезные могли исправлять и другие точно также, как бы и Апостолы, а проповедывать Евангелие с такою деятельностию, и с таким успехом кроме их самих не мог никто. Ибо для сего великого дела их токмо одних Иисус Христос избрал от сего мира. Заметьте здесь, как одна добродетель бывает преимущественнее другой. Добродетель есть и служение трапезное, яко дело любви и милосердия: но проповедание веры добродетель есть высшая, пoелику без веры невозможно угодить Богу (Евр.11:6): и толикоже высшая, колико душа выше есть тела: ибо слово Божие питает душу, а хлеб трапезный тело. Посему-то дванадесять Апостолы и отреклись пред всем множеством учеников от трапезного служения: посему-то они, уверив их, что такое дело им неприлично, и сказали им потом:

Деян.6:3–4. Усмотрите убо, братие, мужы от вас свидетельствованы седмь, исполнены Духа Свята и премудрости, ихже поставим над службою сею: Мы же в молитве и служении слова пребудем.

Божественные Апостолы, будучи исполнены даров Пресвятого Духа, и знали совершенно людей достойных сего служения, и имели полную власть избрать и поставить таковых служителей: однако дабы показать, что прочие ученики имели сведение и власть в сем избрании и поставлении, и дабы отъять от них повод к роптанию: они дело сие поручили им же самим, объяснив только, с какими свойствами должны быть имеющие принять на себя таковое служение. Рассмотрите, говорили они им, братие, самих себя, и изберите из вас седмь мужей: число седмь назначили они, может быть потому, что столько требовалось к оному служению, или может быть потому, что число сие почиталось священным и таинственным: свидетельствованных от многих, то есть таких, о которых известно, что они воодушевлены верою, и способны к отправлению оной должности: «исполненных Святаго Духа», то есть людей добродетельных, которых бы дела доказывали, что в них обитает благодать Пресвятого Духа: исполненных премудрости, то есть людей сведущих, разумных и ревностных, которые бы могли, как надлежит, располагать общими делами, Богу посвященными для общей всех пользы: и тех вами избранных, говорили они, поставим мы попечителями и служителями повседневных сих нужд, а сами пребудем, как прежде, в молитве и проповедывании веры. Отсюда видеть можно высоту и достоинство молитвы: ее Божественные Апостолы соединили с великою и высокою добродетелию Евангельской проповеди, сказав: «мы же в молитве и служении слова пребудем».

Деян.6:5. И угодно бысть слово сие пред всем народом: и избраша Стефана мужа исполнена веры и Духа Свята, и Филиппа, и Прохора и Никанора, и Тимона и Пармена, и Николаа пришельца Антиохийскаго.

Предложение дванадесяти Апостолов угодно было всему многочисленному собору учеников Христовых: почему они и избрали, по заповеданию их, седмь мужей, которые все, кроме Николая, были из числа седмидесяти учеников, и были Еллинисты, то есть, по роду и по Богослужению, как выше сказано, Евреи, а по местопребыванию, и языку, что доказывают и самые имена их, Еллины (См. Минеи месяч. в день). Из сих седми мужей особенного примечания достойны, Стефан и Николай: первый по добродетели, а последний по злочестию. Стефан был славен яко «исполнь веры» (Деян.6:8), то есть поколику имел веру теплую, любовию действуемую и плодотворящую все Богоугодные дела: также и яко исполнь Духа Святого, то есть яко исполненный благодати Святого Духа, посредством коей «творяше знамения и чудеса велия в людех» (Деян.6:8), и с толикою мудростию и силою учил слову Божию, что ни един не мог «противустати премудрости и духу, имже глаголаше» (Деян.6:10). А пришелец Николай, которой бывши прежде Еллином, вступил в веру Иудейскую, от чего и назывался пришельцем, а потом уверовав во Христа, избран был между прочими во диакона, по рукоположении и поставлении его над службою оною, и сделался начальником там называемой по его имени Николаитской ереси. Сих-то седмь мужей представили избравшие их пред Апостолов.

Деян.6:6. Ихже поставиша пред Апостолы: и помолившеся возложиша на ня руце.

Избранные седмь мужей представлены к Апостолам, и Апостолы, помолившись возложили на главы их свои руки. Молитва и возложение рук означает излияние благодати Святого Духа, сие доказывают нижеследующие примеры: Когда Апостолы, бывшие во Иерусалиме, услышали, что Самаряне приняли «слово Божие» тогда они «послаша к ним Петра и Иоанна, которые пришедши туда помолишася о них, и возложиша руце на ня, и прияша Духа Святаго» (Деян.8:14, 15, 17). Равно и бывшие в Антиохии Апостолы, когда отпускали от себя Варнаву и Савла, то постились и молились, «и возложше руки на ня, отпустиша их» (Деян.13:3). То же самое сотворил потом и сам Павел. Он чрез возложение рук своих преподал благодать Святого Духа ученикам, бывшим во Ефесе. «И возложшу», говорит Святый Лука, «Павлу на ня руце, прииде Дух Святый на ня, глаголаху же языки и пророчествоваху» (Деян.19:6). Нет убо сомнения, что и сии седмь мужей получили чрез молитву и возложение рук Апостольских благодать Божию: сомнение же только в том, какую благодать. Иные говорят, что они не были рукоположены во диаконы⁶ (Злат. на Деян.), потому что тогдашнее церковное служение не требовала диаконов, а одних токмо пресвитеров⁷: другие думают, что они имели и название и достоинство пресвитерское (Феоф. на Деян.): иные же утверждают, что Апостолы рукоположили их во диаконы не по степени, в церквах приятому (Икум. на Деян.), но по чину смотрения в рассуждении трапезы, дабы они не небрежно, но со всяким тщанием разделяли хлеб сиротам и вдовицам. Однако ж, ежели принять в рассуждение то, что сии избранные седмь мужей были не токмо свидетельствованы от всех в добродетели и искусстве, но еще исполнены Святого Духа и премудрости: и что Апостолы не токмо молились о них, но и возлагали на них руце свои: ежели рассмотреть, что Стефан не токмо творил великие чудеса и знамения, но еще со дерзновением учил проповедуя Христа, и пред самым сонмищем о нем провозвещал и обличал в народе Иудейском жестокость и Богоубийство: ежели, говорю, во все сие вникнуть: то едва ли поверить можно, чтобы они были токмо служители телесной трапезы, паче признаться должно, что не телесного токмо, но духовного служения были они диаконы, и что Апостолы преподавши им молитвою и рукоположением благодать Святого Духа, поставили их диаконами как Божественных таинств, так и раздаяния телесных брашен. Истину сию доказывает церковь наша сама собою. Ибо с того самого времени, как вера Христианская распространилась по многим странам света и тогдашнее общежитие Христиан иерусалимских, а следовательно и попечение об общей трапезе прекратилось, диаконы рукополагались и до ныне рукополагаются, так как и тогда, только для служения не телесного, ибо оно уже ненужно, а для священного, да служат при совершении Божественных таинств. Свидетельствует о сем современник Апостольский Богоносец Игнатий: «подобает же, говорит он, Диаконам, сущим служителям таинств Иисуса Христа, по всякому образу угождати: не бо брашен и пития суть служителие, но церкви Божией» (Игнат. писм. в Трал.). И далее: «что же суть диакони: подражатели Ангельским силам, приносящие Богови службу чисту и непорочну: якоже святый Стефан блаженному Иакову». Свидетельствует о сем также и святой Поликарп, ученик Иоанна Богослова: «такожде диакони, пишет он, должны быть непорочни пред правосудием, яко служителие Бога во Христе, а не человеков» (Полик. писм. в Филип.). Святой же мученик Иустин Философ открывает, в чем особенно состояло тогда духовное служение диаконов: «называемые нами, говорит он, диакони преподавали комуждо из сущих в церкви от благословеннаго хлеба, вина и воды, а не бывшим при священнослужении приносили в домы» (Иуст. во 2 аполог.). Выслушайте же и то, что святой Лука повествует нам по истории оной о семи диаконах.

Деян.6:7. И слово Божие растяше, и множашеся число ученик во Иерусалиме зело, мног же народ священников послушаху веры.

Слово Божие возрастало по трем причинам: или потому, что умножавшееся число верующих во Христа приумножало и число проповедников веры Христианской, или потому, что слушающие слово Божие умножали со дня на день плоды оного, то есть Боголюбезные добродетели, или потому, что и то и другое соединялось вместе, то есть и число священных проповедников умножалось, и успехи в добродетелях увеличивались. Почему сие «и множашеся» есть как бы причина первого. «Растяше», говорит, «слово Божие», потому, что число учеников во Иерусалиме весьма умножалось: даже и из самых священников Еврейских, великое множество «послушаху веры», то есть, приемля веру во Христа, подчиняли себя всем ее заповедям, и завещаниям.

Беседа о незлобии и терпении

Отчего в краткое время возросло столь великое число учеников Христовых, и отчего весьма многие даже из самых священников Иудейских восприяли веру в Господа нашего Иисуса Христа? Благодать Божия есть первая вина их обращения. Она, нашедши тогда людей достойных себя и возымев действие в их сердцах, обращала оных от заблуждения их: а чудеса, повседневно от Апостолов творимые, преклоняли ум их к принятию истины веры. Сверх сего сила, которую Бог дал слову, Апостолами проповедуемому, подобно магниту привлекала ко Христу сердца слушателей. Но и самый пресветлый свет столь многих и столь великих Апостольских добродетелей весьма много просвещал ум и мысль слушающих слово веры: ибо свет добродетели имеет такую силу, которая ум человеческий чудесным образом просвещает, убеждает, и заставляет повиноваться словесам мужа, добродетелию исполненного. «Тако да просветится», рек Господь, «свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела: и прославят Отца вашего, иже на небесех» (Мф.5:16). Свет добрых дел просвещает верных, и возбуждает их к славословию Божию: озаряет он и неверующих и возбуждает их ум к познанию истинного Бога: действует же в нас свет добродетели или потому, что добродетель есть дело благодати Божией, или потому, что семена добродетели насаждены в естестве человеческом: а что по естеству, то бывает нам угодно, и влечет нас к себе. Действие света сего мы тогда внутрь себя ощущаем, когда, взирая на дела добродетели, чувствуем обличение совести, умиление сердца, ревность к подражанию, наклонность повиноваться тому, что говорит или чему научает муж, украшенный добродетелями. Взирая на святость дел учителя, заключаем мы, что и учение его есть также свято и истинно. Чем больше бывает добродетель, темь больший и свет от нее происходит: а чем больше свет, тем большее бывает от него и просвещение. Пoелику же светильник дел Богоугодных воссиял во времена Апостольские несравненно в большем свете, нежели когда-либо прежде: потому и несравненно большее множество людей достойных света тогда просветилось. Тогда люди видели толикую чистоту во нравах, толикое отвращение ко всему земному, толикую любовь к ближнему, толикое милосердие к бедным, толикую добродетель во всех деяниях Апостольских: видели, что верующие продавали свое имущество, и сребро, за него получаемое, повергали его к ногам Апостолов, которые употребляли его на пропитание и прочие потребности вдов, сирот и всех неимущих: тогда люди видели небесное оное общежительство, в котором никто не имел собственного, а все было общее: видели такое единомыслие, такую любовь и согласие между верующими, что казалось всему тому «народу бе сердце и душа едина» (Деян.4:32). Видели, с каким благоразумием и с каким беспристрастным домостроением прекратили Апостолы ропот народный, совершенно истребив его: видели, говорю, пресветлый свет всех Апостольских добродетелей, и просвещаясь от него, познавали истину проповедуемой веры во Христа. Между прочими же их добродетелями славнейшая была великая добродетель незлобие, которое не только просвещало людей, но и нужно было к обращению их: оно, обитая в сердцах Апостолов, содействовало к обращению мира.

Сколь великую любовь имели Апостолы к Иисусу Христу, Божественному своему Учителю и Спасителю, сие известно, и никакого не требует доказательства. Они из любви к Нему не токмо оставили свое отечество, домы, друзей, сродников и все, что ни имели: не токмо с великим желанием потекли в отдаленные пути, не токмо решились на ежедневные бедствия и смертные опасности: решились, говорю, переносить гонения, биения, заточения и мучения: но и презрев свою жизнь, предали себя на смерть. И так, когда взирали они на тех священников, на тех начальников собора, которые неправедно осудили безгрешного Иисуса: когда взирали на тех воинов, которые заплевали Ему лице, которые по ланитома ударяли Его, заушали, били и распяли: в то время, в каком смущении они должны были находиться? Ужели помысл памятозлобия не восставал против них, говоря так: сии люди суть те самые, которые подъяв неправедные свои руки, поносною смертию умертвили вашего Учителя и Спасителя мира, которые не только распяли Его на кресте, но еще старались после всячески сокрыть славное Его воскресение из мертвых? Они суть враги спасения человеческого, почему и недостойны слышать Евангельскую проповедь: недостойны того, чтобы принять веру и получить спасение. Бегите убо от них, отвратите от них лице ваше, оставьте их в бездне собственной их погибели. Уже ли о сем не говорил им закон, сущий во удех наших, «противовоющий закону ума» (Рим.7:23) и понуждающий нас делать то, что мы не хотим? Без сомнения им то было внушаемо: ибо они были люди, также как и мы. Но вот, сколь велико было незлобие их! Они начинают Евангельскую проповедь в Иерусалиме, в преддверии храма Соломонова и в самом храме, среди тех священников, Фарисеев и книжников, среди тех Иудеев, которые осудили Иисуса Христа на смерть и распяли его посреде двух разбойников. Что же они им проповедывали? Они проповедывали им покаяние и, убеждая их веровать в Иисуса Христа, обещали им отпущение грехов и дарования Святого Духа. «Покайтеся», говорили они им, «и да крестится кийждо вас во имя Иисуса Христа во оставление грехов, и приимете дар Святаго Духа» (Деян.2:38). Что же значит сие, как не желание Апостольское облаготворить тех, которые предали на крестную смерть Иисуса Христа, коего они столько возлюбили, что из любви к нему презрели весь мир и собственную свою жизнь? Что, говорю, значит сие, как не беззлобие сердца их совершенное непамятозлобие?

Мы не можем смотреть без отвращения на людей, причинивших какую-нибудь обиду тем из наших друзей, которых мы отлично любим: не можем забыть обид, им нанесенных: и никто не подвизается, чтобы облаготворить убийц любезного своего друга. Одно незлобие Божественных Апостолов совершило сие великое и преславное дело. Они все силы свои посвятили на то, чтобы облаготворить врагов, гонителей и убийц Иисуса Христа, паче всего ими возлюбленного, наставляя и научая их святейшим правилам вечного спасения.

Послушайте же и еще большего незлобия. Тот по справедливости называется весьма незлобивым, кто благотворит убийцам своего друга: но тот несравненно должен быть незлобивее, кто благотворит поносившим и бившим его самого. Ибо мы по врожденному нам самолюбию, сколь бы ни много любили друга своего, но самих себя любим более, нежели его. Божественные Апостолы были благотворителями не только распявших паче всего возлюбленного ими Иисуса, но и тех, кои гнали и мучили их самих. Когда князи, старцы, книжники, Архиереи Анна и Каиафа (Деян.4:5, 6), и елицы быша от рода Архиерейского, услышали, что Апостолы проповедуют Иисуса Христа, утверждая свою проповедь чудесами, и что тысячи людей уже соделались Христианами: тогда они, собравшись и поставивши Апостолов посреди себя, жестоко грозили им, заповедая не учить, и даже не говорить ничего о имени Иисусове. Как же в сем случае поступили Апостолы? Прогневались ли они на грозивших им, и сказали ли так: мы, желая вам спасения, спешили открыть вам истину веры: поколику же вы того не желаете, и нам еще грозите, то мы замолчим после сего, и вы в наследие себе получите муку оную, уготованную для непокоряющихся истине? Нет, они ничего такого не говорили: но во-первых со всякою кротостию в ответ им сказали, отдая им самим то дело на суд: «судите, аще праведно есть пред Богом вас послушати паче, нежели Бога. Не можем бо мы яже видехом и слышахом, неглаголати» (Деян.4:19, 20), а потом помолившись, и испросивши у Всесильного Бога себе помощи, паки начали облаготворять их, паки начали со дерзновением проповедывать им слово Божие.

И так Апостолы, ни мало не злопамятствуя, паки проповедуют: Иудеи же гневоборствуя, заключают их в темницу. Но Апостолы сим не останавливаются в своих предприятиях. Они, как Ангел Господень отверз им темничные двери, паки вшедши во храм, безбоязненно преподают свое учение: тогда Иудеи из храма их извлекают, отдают под стражу и представляют в собор свой, где всячески им поругавшись, и жестоко бив, определяют наконец удалить их от своих взоров.

Что же после сего учинили Апостолы? Возненавидели ли они поругавшихся им и бивших их? Оставили ли проповедь свою? или хотя бы возмутились ли? оскорбились ли и опечалились? Нет, послушайте, как они то приняли. «Они же», говорит Божественный Лука, «идяху радующеся от лица собора, яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти» (Деян.5:41). О чрезвычайного незлобия! О непамятозлобия наисовершеннейшего! Презрение и бесчестие за имя Христово они почитают своею славою и достоинством, а биения составляют для них радость и веселие. «Идяху радующеся от лица собора». Чему ж они радовались? Тому, яко за имя Господа Иисуса сподобились бесчестие прияти. По учиненных им поношениях и биениях, они паки охотно по всяк день благотворят их поносившим и бившим, проповедуя им слово спасения: «по вся же дни в церкви и в домех не престаяху учаще и благовествующе Иисуса Христа» (Деян.5:42). Вот поистине незлобие, исполненное святости! Кто из нас почитает поношение честию, и презрение славою? Кто из нас радуется, когда биют его люди, им благотворенные? Кто из нас, будучи бесчестим и бием от облагодетельствованных, не престает благотворить им? Увы нам окаянным, что мы ни мало не подражаем сим святым примерам! Так, когда я советую кому что-либо полезное, то смотрю, с каким видом принимает он от меня советы: и ежели примечу на лице его признаки неудовольствия или гнева, то, хотя бы он не бил меня, хотя бы ничем не оскорблял, хотя бы не устрашал меня, и не говорил мне, молчи: я тотчас оскорбляюсь, замолкаю, не хочу отверсть уст моих, отвращаю от него лице мое, и оставляю его в бездне его погибели. Святый Павел велегласно молит нас, «молю же вас», говорит он, «подобни мне бывайте. Подражатели мне бывайте, якоже и аз Христу» (1Кор.4:16, 11:1). Но мы, как бы глухие и бесчувственные, ни мало не слушая сего святейшего моления его и не чувствуя спасительной пользы, от того произойти имеющей, столь далеко удаляемся от подражания сему Апостольскому примеру, сколько небо отстоит от земли. Мы к величайшему, говорю, нашему несчастию, ни мало не понимаем, сколь высокая добродетель есть незлобие, и сколь много во вселенной произвела она великого и чудесного.

Великая добродетель незлобие доставила людям спасение. Сие кажется странно, но совершенная истина: выслушайте на то доказательство. Без веры, никто не может спастись: о сем говорит Богоглаголивый Павел: «без веры не возможно угодити Богу» (Евр.11:6). Но никто не уверует без проповеди, подтверждает сие тот же Апостол: «како же уверуют, егоже не услышаша? Како же услышать без проповедующаго?» (Рим.10:14). Для сего-то Апостолы посланы были от Бога во всю вселенную, да проповедуют Евангельскую веру. «Шедше», рек к ним Господь, «в мир весь, проповедайте Евангелие всей твари» (Мк.16:15). Но ежели бы Апостолы не были незлобивы, а злопамятны и мстительны: ежели бы они не благословляли бесчествующих их, а воздавали им равное: ежели бы они не переносили гонений, но удалялись от гонителей: не молились бы за хулящих их, но на них гневались бы и их убегали: то обратился ли бы мир? приняли ли бы веру столь многие народы? нет. Если бы Апостолы не имели в сердцах своих священной добродетели незлобия, а были злопамятны, гневливы и мстительны: то без сомнения затворили бы они уста свои, оставили бы дело свое, и возненавидели их оскорбляющих и гонящих. Ежели же бы вера престала быть проповедуема, то люди остались бы во мраке неверия. И так обращение мира есть дело незлобия.

Ежели посмотреть, откуда в мире происходит всякое зло: то видеть можно, что оное происходит более от того, что нет в сердцах наших незлобия, а вместо того, вкоренилось злопомнение и дух мщения. «Не возможно есть», сказал Господь, «не приити соблазном» (Лк.17:1). Мы яко люди, плоть носящие, живущие в мире, и от диавола искушаемые, удобно можем оскорбить друг друга, и словом и делом: а пoелику не незлобивы, то не можем равнодушно переносить оскорбления друг другу чинимые, не можем один другому снисходить в погрешностях. Иногда за одно оскорбительное слово, а часто и за один только неблагоприятный взгляд, сколь много мы гневаемся, досадуем, гнушаемся и ненавидим своих братий! Часто за один самый малейший и скороминуемый вред, нам причиненный, сколько чиним мы умышлений, сколько клевет, лжесвидетельств, мятежей, браней, соблазнов, сколько беззаконий, самых достоплачевных и ужаснейших? Соделай сердце человеческое незлобивым. И тогда узришь людей невинных, «целых яко голубие» (Мф.10:16), снисходящих один другому в немощах и погрешностях: узришь людей благословляющих своих поносителей, благотворящих своим гонителям, «не воздающих зла за зло, но промышляющих, добрая пред всеми человеки» (Рим.12:17). Тогда не увидишь более на земли пороков, а вместо того увидишь благие нравы, мир, любовь, повсеместное исполнение законов: узришь, говорю, исполнение той молитвы, которой научил нас сам Господь: то есть «да приидет царствие твое, да будет воля твоя, яко на небеси и на земли» (Мф.6:10). Тогда люди, на земли сущие, исполнят волю Божию, равно как и Ангелы пребывающие на небесех: тогда приидет к людям царствие Божие, то есть, воцарятся тогда в сердцах их добродетель, радость и слава Господня.

Но кто может насадить в сердце человеческом незлобие, сию великую и чудесную добродетель? Кто иной, Вседержителю Господи! как не Ты, Бог Всемилостивый и Всесильный? Ты убо, Господи, Источниче благости, ниспошли с высоты жилища Твоего незлобие душам нашим, да тако друг друга тяготы носяще, исполним Божественный и спасительный закон Твой, во Христе Иисусе Спасителе нашем, емуже слава и держава во веки веков. Аминь.