1869

Проповедуй слово, настой вовремя и не вовремя,

увещай, запрещай, увещай со всяким долготерпением

и назиданием

(2Тим.4:2)

Вот, благочестивые христиане, какое наставление пастырю Церкви дает св. ап. Павел. Следуя этому наставлению, я намерен в данные минуты обратить ваше внимание на один весьма неприличный, но вместе с тем весьма распространенный в нашем городе обычай в течение всего времени, как происходит у кого-нибудь сватовство, стучать в медные сосуды – обычай, сопровождаемый песнями и пляской.

Не знаю, когда именно и как получил начало этот обычай, но, судя по тому, что он еще и в настоящее время распространен между средним и низшим классами народонаселения нашего города и существует в некоторых соседних городах и их селениях, можно с достоверностью полагать, что такой обычай издавна существует в здешнем крае и был известен нашим предкам. Очень даже может быть, что этот обычай начало свое получил еще в те времена, когда древние наши предки, славянское племя «вятичи», язычники, жившие, по свидетельству преподобного Нестора, по Оке, в лесах, подобно диким зверям, не знали брака, а устраивали у себя игрища между селениями, причем каждый должен был увести себе в жену ту женщину или девицу, с какою кто совещался. Но в таком случае скажите, братья, беспристрастно, какая теперь честь нам, уже несколько веков тому назад вышедшим из-под мрака глубокого невежества и язычества и просвещенным истинною христианскою верою, – доселе еще держаться такого обычая, который был свойственен только невежеству и язычеству? Для наших предков – язычников «вятичей» – этот обряд стучать при свадьбах в медные сосуды, сопровождаемый песнями и пляской, во время народных игрищ, служивших временем для заключения брачных союзов, – быть может, и имел свое религиозное или какое-нибудь другое значение. Но какое значение может иметь он для нас, христиан? Что имеет он общего с христианским значением таинства брака?

В самом деле, что это такое религиозный свадебный обряд? Но ведь мы христиане, а христианский закон не освящал такого обряда и никогда ничего подобного не терпел. Служение? Но кому? Разве злому духу, которому пляшущие и неистово кричащие действительно угождают тем, что в это время забывают о своей душе и служат прихотям и страстям. Нет, это не свойственно христианину.

Христианскому же значению и святости таинства брака совершенно противоречит этот и сам по себе неприличный, и даже безобразный обряд. По учению нашей Православной Церкви, брак есть такое таинство, или священное действие, установленное самим Спасителем нашим, в котором друг другу сочетающиеся жених и невеста, обещая в храме пред лицом самого Бога и Церкви взаимную супружескую верность и любовь, чрез благословение священника, видимым образом скрепляющее их взаимный союз, невидимо – таинственно – благословляются самим Богом и получают благодать Святого Духа, освящающую их брачный союз во образ духовного союза Христа с Церковью и содействующую верному исполнению супругами взаимных обязанностей, целомудрию и христианскому рождению и воспитанию детей. Тайна сия велика есть, – говорит св. апостол Павел (Еф.5:32). Поэтому Св. Церковь наша требует от своих верных чад, вступающих в брак, как непременного долга, чтобы жених и невеста в самый день брака прежде, чем совершится это таинство, освящали себя таинствами покаяния и причащения, наперед приготовив себя к тому постом и молитвою. Равным образом Церковь требует, чтобы и самое торжество брака совершалось «со всякою тихостью и подобающею христианам честностью без плясок и пьянства» (Кормчая книга, глава 50 и Лаодикийский собор, правило 53. – См.: Прот. И. Скворцов. Записки по церковному законоведению). Из такого понятия о таинстве брака, из такой великой важности и святости его и, наконец, из такой строгости церковных правил сами собой уже вытекают и те обязанности, которые лежат на женихе и невесте во все время их сватовства, и то поведение, каким должны отличать себя все их родные и знакомые. Это не пляски и песни, не пиры и веселия, и тем более не безобразное хождение целыми толпами по улицам с криком и стуком во всякую пору дня и ночи, невзирая иногда и на то место, где или близ чего все это происходит, – нет. Это усердная молитва самих жениха и невесты и всех их родных и знакомых о ниспослании намеревающимся вступить в брак взаимного доброго согласия, самой искренней любви супружеской и верности, долгоденствия, успеха во всех их добрых намерениях и счастья в семейной жизни – молитва обо всем этом, сознательное и вполне обстоятельное наставление жениху и невесте со стороны их родителей и сродников относительно правил истинно христианского поведения в супружестве и, наконец, истинно христианское приготовление по уставу Церкви к освящению брачующихся таинствами Покаяния, Причащения и самого Брака. Вот чего требует от нас таинство Брака, вот как должно нам приготовлять себя к этому таинству.

Скажите же теперь, насколько может быть сообразен со святостью брака исполняемый вами обряд? Не ясно ли, что он совершенно противоречит христианскому понятию о таинстве Брака?

Если бы по благочестивому христианскому обычаю совершались у нас браки, тогда, быть может, не было бы у нас того грустного явления, что из совершающихся в нашем городе браков, сопровождаемых различными безобразиями и суевериями, половина выходит несчастных браков, – супруги по какому-то странному праву расходятся друг с другом, и иногда чрез весьма скорое время после свадьбы. Тогда, быть может, не было бы и того грустного явления, что нередко у нас после двух или трехмесячного веселия, сопровождаемого безобразием и суеверными обрядами, брак вдруг расстраивается за несколько дней до совершения его. Да, быть может, таких неотрадных явлений тогда не было бы. Потому что там только и почивает благословение Божие, где все совершается с благословения Божия, а где всего более заботятся о выполнении разных суеверных обрядов и нелепых обычаев, нередко соединенных не только с нарушением приличия, но и с явным оскорблением величия Божия, там о благословении Божием или вовсе не думают, или думают только мимоходом, и потому и дело начинается и совершается без благословения Божия и бывает безуспешно и несчастливо.

Обычай стучать в медные сосуды при свадьбах приносит, наконец, народной нравственности одно лишь растление нравов – пение разного рода соблазнительных песен, сладострастные движения тела, таковые же помыслы, нередко сквернословие, разговоры о таких постыдных предметах, о которых, по словам апостола, срамно христианам глаголать, и, наконец, многое другое этому подобное. Вот самое обыкновенное, чем сопровождается неприличное стучание в медные сосуды. А все это к чему иному приводит человека, как не к растлению нравов? Что другое само по себе все это означает, как не растление нравов? Да, человек богобоязненный никогда ничего подобного себе не позволит... Но и это еще не все. Случается еще, и даже весьма нередко, что стучание в сосуды при свадьбах многих заводит слишком далеко. Под влиянием неукротимого желания – как можно больше потешить себя и других во время свадьбы и дать знать всему народу об имеющей быть свадьбе весьма часто толпа женщин и девиц, забыв свою скромность и женскую стыдливость, к тому же весьма часто в нетрезвом и от этого безобразном виде, предпринимает путешествие по городу, сопровождаемое пронзительным визжанием каким-то нечеловеческим голосом и плясками. И в это-то время вся эта толпа часто не знает границ своей нескромности. Мало того, что в самую глухую полночь она беспокоит мирных жителей, и самому храму-то Божию она не делает никакого отличия пред обыкновенными жилищами и относится к нему крайне неуважительно. Вместо того, чтобы пройти мимо храма с должным благоговением, эта толпа как будто нарочно против самой церкви-то и начнет потешаться, доходя до неистовства. Ни на какой праздник, ни на время – ни на что при том не обращает внимания: все нипочем, лишь бы побольше потешить себя.

Так, например, недавно это было, надень свт. Иоанна Златоуста, всеми почитаемый, в ту самую пору, как во многих городских церквях уже благовестили к ранней обедне в большой колокол, а в нашей церкви был сделан возглас «Слава Тебе, показавшему нам свет», большая толпа, возвращавшаяся со свадебного пира, вдруг против самих церковных дверей грянула в медные сосуды, заплясала, завизжала и с шумом пронеслась мимо церкви и огласила храм своими криками, так что не слышно было и пения церковного. И это вовсе не исключительный случай. Подобные случаи не раз и прежде этого были и после этого повторялись. Скажите ради Бога, что это такое? Плясать, скакать, неистово визжать и крутиться против самого храма христианского, и кому же? Не язычнику, не еврею и не магометанину, а самим же христианам – это не верх ли бесчинства и неуважения к святыне, самой религии и самого имени Бога, таинственно пребывающего в храме, или безумие? Подобное весьма грустное явление в среде христиан с первого раза кажется не только сомнительным, но и невозможным. А между тем это горькая истина, истина тем более горькая, что она прямо и непосредственно налагает на нас черное пятно неуважения к месту нашего священнослужения и самой религии нашей в виду проживающих в нашем городе евреев и раскольников различных сект, никогда себе не позволяющих не отдавать должного почтения местам своего богослужения. Удивительно, как только мог доселе держаться такой чисто невежественный остаток язычества до настоящего времени. Каким образом он может быть терпим всеми и доселе. Давно, давно пора бы преследовать и искоренить такой обычай. Оправдывать его и терпеть как исключительный случай, допускаемый только при особенных обстоятельствах по принятому обыкновению и необдуманности, напрасно некоторые стараются. Тем более напрасно некоторые легко смотрят на оскорбление при этом святости храма и дней праздничных.

Праздники должны быть посвящаемы на дела богослужебные, а не на праздное или бесчинное провождение времени; храм же христианский есть селение самого Бога, таинственно в нем присутствующего, и потому есть только место молитвы и славословия Бога. Дом Мой – дом молитвы (Мф.21:13), – говорит сам Иисус Христос. Как велика в очах Божьих должна быть такая дерзость в нарушении должного служения и благоволения к храму как селению самого Бога и месту славословия имени Божия. О, умоляю, братья, именем самого Бога и судом Его Страшным, оставьте нелепый обычай бряцания в медные сосуды. Убойтесь Господа, сидящего здесь во храме на престоле превознесенном. Страшитесь впредь оглашать храм своими безумными воплями и бряцаниями в сосуды. И если у кого из вас случится свадьба, не позволяйте своим домочадцам делать такое бесчиние и тем более не позволяйте им с подобным бесчинием проходить мимо храма. Бог же мира да укрепит вас в этом, братья. Аминь.