Начаток Церкви из язычников

Соединение верующих язычников во едино тело Церкви, вместе с израильтянами, было прежде так невероятно и неожиданно, что апостол Павел называет это тайною, яже во инех роднех не сказася сыном человеческим, но которая ныне, говорит, открыся святым апостолом и пророком (Нового Завета) Духом Святым (Ефес. 3, 3–5). Правда, еще в Ветхом Завете были обращения язычников; но обращенные не иначе входили в состав Церкви, как посредством обрезания и под условием хранения всего закона Моисеева. Древние пророки говорили о некоем будущем великом обращении иноплеменников (см. Ис. 56, 6; Амос.9, 12); но какого рода будет это обращение? Какие будут права обращенных и какие отношения к древнему народу Божию? Это нигде ясно не определено у пророков, а потому евреи могли думать и думали, что без обращения и без закона Моисеева никому невозможно спасение. В самом деле, очень трудно было представить, чтобы те, на которых тяготела вековая, даже тысячелетняя тьма многобожия, отчужденные от жития Израилева, чуждые от заветов обетования, упования неимущие, безбожные в мире (Еф.2, 12), -некогда могли сравняться в благодатных правах с древним народом избранным, быть, и не приняв закона иудейского, снаследниками и стелесниками и спричастниками обетования Божия о Христе Иисусе (Еф. 3, 6). Кто мог дать им это высокое право? Кто мог и предвидеть, что это право дается им? Мог дать и даровал Один Тот, Кто есть мир наш, Господь Иисус Христос: Он сотворил обоя, – иудеев и язычников верующих, едино, и разорил средостение ограды, разделявшее их между собою (Еф. 2, 14). Он же и раскрыл, наконец, тайну, сокрытую от век и родов (Кол. 1, 26).

Спаситель мира открывал постепенно спасительную тайну. Еще до креста и воскресения Своего указывал Он на принятие верующих из всех народов под благодатный покров Свой, то благотворениями своими некоторым вне народа еврейского (напр., сотнику в Капернауме и Сирофиникиянке), то предсказаниями о едином стаде под единым пастырем (Иоан. 16, 15) и о собрании верующих от всех концов земли к небесной радости Авраама и других патриархов (Матф. 8, 11). По воскресении полнее открыл Господь Свою божественную волю. Тогда заповедал Он апостолам: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Св. Духа (Матф. 28, 19), и будете Ми свидетели, во Иерусалиме же и во всей Иудеи и Самарии, и даже до последних земли (Деян. 1, 8). Но все сие, как ни много раскрывало тайну, не открывало еще всего. Когда именно начать проповедание язычникам? Как обходиться с обращенными в отношении к верующим из древнего народа Божия? Должно ли все или нечто из закона Моисеева удержать в обязанность обращенным из язычников или не должно? По всему ли равны благодатные права обрезанных и необрезанных? Все это и многое другое, что нужно для благоустройства Церкви вселенской, долженствовало открыться в свое время после, действием Божественного Параклита, Который и дарован апостолам, да наставит их на всяку истину (Иоан. 16, 13). И как премудро, как благоплодно было действие Божие, когда пришло время отверсть пространнее двери благодати язычникам! Это можем видеть, читая всю десятую главу Деяний апостольских. Рассмотрим.

1. Откровение Корнилию сотнику и, вследствие того, посольство Корнилия к ап. Петру (Деян. 10, 1–8).

2. Откровение ап. Петру и, вследствие того, путешествие апостола к Корнилию (9–23).

3. События в доме Корнилия в присутствии апостола и других верных братий (24–48).

I. Откровение Корнилию (1–8 ст.)

Здесь замечательно: а) кто сподобляется быть первенцем Церкви из язычников (ст. 1 и 2), б) какое употребляет Господь средство Для просвещения Корнилия (ст. 3–6) и в) как пользуется сим средством Корнилий (ст. 7 и 8).

а) Готовность Корнилия к вере (1, 2 ст.) .

Муж некий бе в Кесарии, именем Корнилий, сотник от спиры нарицающияся Италийския, благоговеин и бояйся Бога со всем домом своим, творяй милостыни многи людем, и моляйся Богу всегда.

Таков был муж, которого Промысл Божий не только в тысячах Кесарии (главном тогда месте правления Римского для Палестины), но и в миллионах всего мира языческого избрал быть первенцем Церкви из язычников. Как сотник Итальянского Легиона, он, без сомнения, был родом из Италии и, следовательно, получил воспитание языческое: кто же научил его знать Бога истинного и отвергнуть лесть многобожия? Тогда как другие римляне на востоке старались только обогащаться или утопали в наслаждениях чувственных, Корнилий собирал сокровища духовные, помышлял о едином на потребу и все благо свое поставлял в Боге, к Которому устремлялся всей душей, стараясь благоугождать Ему постом (см. ст. 30), милостынями и молитвами. Что произвело в нем столь благотворную перемену? То великое движение духовное, которое происходило тогда в Иудее, т.е. благодать Божия, в преизбытке разливавшая в то время свои чудодейственные силы. Известно, по крайней мере, то, что Корнилий немалое время жил на востоке, знал глагол, бывший по всей Иудеи, со времени крещения Иоаннова, слышал и об Иисусе, великом помазаннике Божием и чудотворце (сн. ст. 37). Не помог ли ему и естественный разум или учение древних мудрецов познать суету язычества? Неизвестно; известно только то, что не в Риме и не в Афинах, а в Палестине, стране пророков и апостолов, судил Римскому сотнику Промысл Божий познать истинное благочестие, в показание того, что один разум и мудрость человеческая не могут совершенно наставить человека на путь спасения. Господь Сам, предвидя в Корнилий достойный сосуд Своей благодати, привел его в Свое училище благодатное и Сам приготовлял его к св. крещению. Потому, еще до явления Ангела, Корнилий был уже не только оглашенным, но и готовящимся к просвещению. За оглашением ангельским, скоро последовало последнее оглашение – апостольское, и в то же самое время крещение Духом и водою. Словом, благоговейный сотник, служивший Богу со всем домом своим, был, так сказать, новоустроенным и готовым храмом Богу; и только оставалось освятить сей храм посредством священноначальника Церкви.

б) Явление и наставление ангельское (3–6 ст.) .

Ст. 3. Виде в видении яве. Откровение искавшему спасения язычнику было не во сне и не во исступлении, чтобы не осталось для него никакой тени сомнения.

Яко в час девятый дне, или около 3-го часа (по нашему счислению пополудни). В это время Корнилий не принимал еще пищи (см. ст. 30).

Ангела Божия, который явился в виде мужа, облеченного одеждою светлою (ст. 30). Корнилий не мог подумать, что это человек обыкновенный; невольный трепет объял его при виде существа горняго мира (пристрашен быв, ст. 4).

Ст. 4. Что есть, Господи? – И это есть еще мужество души, – спросить так Ангела. Душа слабая могла при сем лишиться чувства. Молитвы твоя и милостыни твоя. – Удивительно! Еврею Савлу напоминается его гонение против верующих (9, 5), а язычнику вспоминаются его добродетели: Сердцеведец знал, что первому нужно более смирение, а последнему – ободрение.

Взыдоша на память пред Бога. Значит, они не были из числа тех тщеславных добродетелей, которые совершаются только на память людям и падают на землю, а не восходят на небо. Здесь видим, что и от язычника не без благоволения приемлются Богом дела добрые: они сами по себе недостаточны ко спасению, без веры и благодатного освящения, но, происходя от сердца, ищущего Бога, привлекают благодать Божию.

Ст. 5 и 6. Откровение с подробностью означает все, что и как нужно сделать Корнилию.

Посли во Иоппию. Там уже мнози вероваша в Господа (5, 42), а в знаменитой Кесарии не нашлось ни одного достойного наставника Корнилию.

Мужей. Ни одного: потому и посылаются три (ст. 7) Призови Симона-Петра. Почему не Корнилий посылается к Петру? Потому, что явление ап. Петра в Кесарии благотворно будет не для одного Корнилия; притом это нужно было и для показания равенства благодатных прав для язычников и для иудеев: к последним сами апостолы приходили с проповедью. Почему не сам Ангел совершил все то, что после совершил апостол? Потому, что Ангелы только помощники священнослужителей и пастырей и не присваивают себе той должности, какая поручена последним в Церкви Божьей на земле. Притом здесь нужен был пример обращения язычников для всей Церкви и для всех времен, который и мог показать только апостол.

У некоего Симона усмаря (кожевника), ему же есть дом при мори. Указывается само местоположение дома, равно, как имя и звание хозяина, у которого странствовал (пользовался странноприимством) апостол. Немаловажно и это пред Богом, где находят пристанище Его верные служители (см. Матф. 10, 40–42).

Той речет тебе глаголы, в них же спасешися ты и весь дом твой. Такова цель посольства, таково, без сомнения, было и желание Корнилия. Это для него было выше всех сокровищ и достоинств. – Возблагодарим Господа за то, что сии драгоценные глаголы сохранены и для нас св. Лукою (см. ст. 34–43).

в) Посольство к св. Петру (7, 8 ст.) .

И якоже отыде Ангел глаголяй Корнилию, пригласив два от рабов своих и воина благочестива от служащих ему, и сказав им вся, посла их в Иоппию.

Очевидно, и домашние Корнилия, и близкие к нему воины подражали ему в добродетельной жизни. Не мог ли сотник и без объяснений послать подчиненных своих в Иоппию? Но он обращается с ними как с друзьями, зная, что и они жаждут спасения. Так, не быв чадом Авраама по плоти, Корнилий уже подражал Аврааму не только благотворительностью, но и благотворным действием на домашних (Быт. 18, 19). – Объяснение было самым лучшим напутствием для посланных к тому, кто имел ключи царствия небесного. – Повеление Ангела исполнено было немедленно (абие ст. 33).

II. Откровение ап. Петру (9–23 ст.)

Рассматривая откровение о язычниках, данное ап. Петру, не забудем того, что это наставление Божественное, нужно было не столько для самого апостола, сколько для тех верующих иудеев, которые гнушались язычниками, нужно в руководство всей Церкви и на все времена ее. (для одного Петра довольно было бы внутреннего просвещения или гласа ангельского, как для Филиппа, 8, 26). Смотря с этой точки зрения на видение Петрово, мы можем лучше уразуметь его значение и познать, почему именно такой, а не другой образ откровения употреблен в настоящем случае. Обратим внимание: а) на обстоятельства, предшествующие видению, б) на само видение и в) на обстоятельства, за ним следующие.

а) Обстоятельства, предшествующие видению (8–10 ст.) .

Воутрие же путешествующим им и ко граду приближающимся, взыде Петр на горницу помолитися, о часе шестом. Бысть же приалчен и хотяше вкусити; готовящим же онем, нападе нань ужас.

Видению предшествуют: приближение посланных Корнилием к апостолу, молитвенное положение апостола и чувство в нем голода. Все это, ни порознь, ни вместе, не могло быть естественной причиной видения. Между тем, премудрость Божия ко всем сим обстоятельствам, очевидно, приспособляет свои символы. Вот те, которых апостол должен принять в Церковь, уже близки к нему, -это язычники, от которых иудеи отвращались, как от нечистых животных: потому Петру и покажется образ язычников в видении таких животных. Апостол был тогда на горнице, или горнем месте (собственно, на плоской кровле дома), под открытым небом, в состоянии молитвенном: сообразно с тем и плащаница с животными представится ему ниспускаемою с неба. С ощущением, наконец, телесного голода будет соображено повеление о духовном питании: заколи и яждь. Как приведен был св. Петр в состояние видения? Внезапно. Нападе нань, сказано, ужас, или исступление (extasis), т.е., с ним случилось, по изъяснению Златоуста, «духовное созерцание» и как бы выступление души из тела. Это состояние, подобно тому, в каком бывали пророки, и о котором говорили: бысть на мне рука Господня (Иезек. 7, 3), бых в дусе (Апок. 1, 10). Так избранные рабы Божии, предавшие себя один раз навсегда Богу добровольно, иногда невольно и внезапно увлекаются Духом Божиим! – Настоящее видение Петрово не ниже видений пророческих: оно также большей частью относится к будущему, изображая великую Церковь из язычников.

б) Видение плащаницы (11 –16 ст.) .

Ст. 11. И виде небо отверсто. Уже это одно показывает великую важность видения. В отверстом небе являются очам избранных предметы чрезвычайной важности (См. напр. Матф. 3, 16; Деян. 7, 55; Апок. 4, 1, 2 и дал.) . Что же видит апостол?

Сходящ нань сосуд некий яко плащаницу велию. Это хотя не был Иерусалим нов сходящ от Бога с небесе (ап. 21, 2), но было изображение так же Церкви, только Церкви земной и состоящей из язычников. Какое значение того, что сей сосуд по четырем краем привязан, и низу спущаем на землю? То, что Церковь собирается от всех стран мира, собирается рукою Всевышнего и Его же силою поддерживается.

Ст. 12. В немже бяху вся четвероногая земли, и зверие, и гади, и птицы небесныя. Нет нужды в таком видении искать под каждым родом исчисляемых здесь животных знаменование особое. Довольно того, что здесь должно разуметь все роды животных нечистых (см. ст. 14), тех, о которых писал закон (Лев. гл. 11), а подразумевать язычников, которые в небесном совете предведения Божия уже приняты в лоно св. Церкви. Животных сих пасет Агнец Божий как тот народ мног, о котором говорит Тайновидец (Апок. 7, 9).

Ст. 13. И бысть глас с небесе: востав, Петре, заколи и яждь. Что значит здесь ядение? Блаж. Августин изъясняет так (Serm 149): «Петр представляет лицо всей Церкви, а Церковь есть тело Христово. Да приимет же Церковь язычников, уже очищенных (благодатию) от грехов, да войдут они в тело Церкви, в тело Христово, как чистая пища». В таком случае и заклание животных может иметь значение таинственное, т.е. указывать на таинственную смерть в крещении (Рим. 6, 4).Ст. 14. Петр же рече: никако же, Господи: яко николиже ядох всяко скверно или нечисто. Не разумея еще видения, Петр следует своему обычному чувству и отвращается от того, что запрещено законом. Он как бы подражал пророку Иезекиилю (Иез. 4, 14 и дал.) и мог думать, что Господь сделает снисхождение и его естественному чувству отвращения. Но здесь точность символа не должна терять нисколько своей силы.

Ст. 15. И ce глас паки к нему вторицею: яже Бог очистил есть, ты не скверни (не называй скверным). Бог может сделать чистым и то, что прежде было очень нечисто, и перед Ним и перед людьми Его. Таковы были прежде все язычники, все не имевшие законного обрезания. Но когда прошло время закона, тогда и эллины сравнились с иудеями; ибо те и другие уже не обрезанием очищаются, а верою оправдываются без дел закона (Римл. 3, 28). Теперь един Бог, Иже оправдит обрезание от веры, и необрезание верою (-30).

Ст. 16. Сие же бысть трищи. То есть и ниспущение и возвышение плащаницы, и повеление Петру: заколи и яждь, повторялись троекратно. Вероятно, впрочем, что отрицание Петрово не было при сем троекратное: апостол, выразив как бы невольно чувство отвращения, мог после только в молчании внимать небесному гласу. Для чего было это повторение? В означение того, яко истинно будет слово еже, от Бога, и ускорит Бог сотворити оно (Быт. 41, 32), т.е. для показания непреложности и твердости намерения Божия; с тем вместе в троекратном понижении и возвышении плащаницы можно видеть, с древними отцами Церкви, и образ св. крещения, как духовного возрождения народов.

И паки взяся сосуд на небо. Видение кончилось, и небо заключилось пред очами апостола. Теперь осталось ему, как имеющему ключи царства небесного, самому отверзать небо для верующих язычников, – увидим далее, как св. Петр уразумеет притчу и в точности исполнит явленную в ней благую волю Господню.

в) Обстоятельства, последующие за видением (17–24 ст.) .

Здесь видим, как божественное видение, только что сокрывшееся от апостола, начинает открываться в самых действиях и событиях. Оно много объясняется еще в Иоппийской гостинице Петра, а вполне осуществляется в доме Корнилия, в Кесарии.

Ст. 17 и 18. Якоже в себе недоумевашеся Петр, что бы было видение, еже виде, и ce мужие, посланнии от Корнилиа, сташа пред враты, и проч.

Это самое недоумение есть уже начало объяснения притчи. Оно показывает, что внимание Петра все обратилось к видению бывшему, и он, без сомнения, вопрошал в это время Духа Святого, как некогда Иисуса Христа: что есть притча сия (Лук. 8, 9)? Тогда же, по устроению Промысла, явились перед вратами дома одни из тех, которых образ видел апостол в животных плащаницы небесной. Ст. 19 и 20. Петру же размышляющу о видении, рече ему Дух: ce мужие трие ищут тебе; но востав сниди, и иди с ними, и проч.

Дух Божий ответствует на тайный вопрос Петра (не ум или дух Петров; ибо только Дух Божий мог сказать: Аз послах их). Здесь есть частью объяснение притчи. Ибо повеление: иди с ними, т.е. с язычниками, ничтоже рассуждая, есть уже часть повеления: заколи и яждь животных, коих ты почитаешь нечистыми; слова же: зане Аз послах их, имеют внутреннюю связь с прежним изречением: яже Бог очистил есть, ты не скверни (ст. 15). Так изъяснит это впоследствии и сам апостол (см. ст. 28).

Ст. 21 и 22. Сошед же Петр к мужем, посланным к нему от Корнилиа, рече: ce аз есмь, его же ищете... Они же рекоша: Корнилий сотник, увещен есть от Ангела свята, призвати тя в дом свой и слышати глаголы от тебе.

Не дивно ли все это слышать из уст язычников? Самые слова сии показывают уже чистоту, приятную для апостола Христова: он слышит о таких добродетелях в язычнике, которые сделали бы честь и иудею, ревнителю закона, слышит еще более, – о явлении Ангела свята Корнилию. При сем он мог не только вспомнить о сказанном ему очищении Божием, но и рассуждать так: «Как не идти мне к язычнику, когда сам Бог удостоил его посещения ангельского? И глас, бывший ко мне с неба, и глас во мне Св. Духа, и те слова, которые слышу теперь от язычников, – все – один глас, выражающий одну волю Божию. Пойду и увижу, что устроит там Господь».

Ст. 23. Призвав же их учреди (угостил). Так начал уже св. Петр исполнять волю Божию о язычниках. Вероятно, здесь же он разрешил себе и вкушать с язычниками, в чем после укоряют его верующие, и иже от обрезания (11, 3). – Вскоре напитает апостол язычников и хлебом духовным (ст. 34 и дал.) .

Наутрие же Петр востав иде с ними, и нецыи от братий, иже от Иоппии идоша с ним.

Это новое сближение иудеев с язычниками, что с Петром идут к Корнилию и нецыи от братии, переставшие чуждаться необрезанных. Братий сих было шесть (11, 12). Они, по устроению Промысла, нужны были, как свидетели чудных действий благодати над язычниками в дому Корнилия. Их удивление (ст. 45) послужит к большему прославлению славы Господней, а свидетельство подкрепит свидетельство Петрово и заставит многих славить Бога и говорить: убо и языком Бог покаяние даде в живот (11, 18).

III. Устроение Церкви в доме Корнилия (24–48 ст.)

Дом Корнилиев, уже ознаменованный явлением ангельским, делается, наконец, совершенным храмом Божиим. В нем, как во храме.

1. Является священноначальник, вносящий в него сокровищницу благодати (ст. 24–33);

2. Возвещается слово Божие в проповеди апостольской (ст. 34–43);

3. Совершается таинственное священнодействие, при чудесном явлении Св. Духа (ст. 44–48).

Вот важнейшие события, которые теперь предлежат нашему вниманию.

1. Явление апостола в собрании язычников (24–33).

Событие весьма важное, всемирное в царстве Божием! Никогда еще язычники не сподоблялись такой благодати. Приходили ль к ним когда посланники Божии? Приходили, как Иона, с проповедью грозной, и видели одни временные плоды покаяния. Были ль у них свои просветители и как бы пророки (Тит. 1, 12)? Они являлись между ними, как метеоры в ночи, и оставляли по себе больший мрак. Но теперь вот сам верховный апостол Христов является в собрании язычников, неся им слово жизни и спасения, свет в откровение языков, и раскрывая перед ними все дары Благодати новозаветной. И как чувствовали это великое счастье язычники? Чувствовали так хорошо, так полно, что нельзя не удивляться прекрасному настроению душ их. Один Корнилий представляется высшим всех древних Платонов и Сократов: ибо не выше ли всякой мудрости так познать необходимость веры и так всем сердцем искать небесной премудрости, как познал и искал он?

Ст. 24. И наутрие внидоша в Кесарию; Корнилий же бе чая их, созвав сродники своя и любезныя други. Дивная душа: она оставляет все другие занятия, чтобы заняться единым на потребу, обрести единый бесценный бисер (Матф. 13, 46). Бе чая их. И одна ли она хотела воспользоваться сокровищем? Нет: Корнилий окружил себя другими, подобно ему жаждущими спасения, многими сродниками своими и многими друзьями (ибо как не иметь многих друзей столь благодетельному мужу?) всеми теми, в которых он умел и своим примером, и словесным убеждением поселить отвращение от язычества и желание веры истинной. Каково же должно быть чаяние Корнилия? И какую радость почувствовал он, когда вышел в сретение того, кого ожидал с нетерпением души пламенной.

Ст. 25. Якоже бысть внити Петру, срете его Корнилий, и пад на ногу его поклонися. Это радость и вместе благоговение. Высокое понятие о св. Петре составил себе Корнилий: он видит в нем как бы существо небесное, принимает его (как после Галатяне Павла), яко Ангела Божия, яко Христа Иисуса (Гал. 4, 14). Зато и Петр как обращается с язычником, исполненным такой веры и такого смирения!

Ст. 26 и 27. Петр же воздвиже его глаголя: востани, и аз сам человек есмь; и с ним беседуя, вниде. Здесь Петр прикоснулся не только руками к язычнику, но и душой своей к душе его. Здесь сретается смирение учителя с смирением ученика, страх Божий, воздающий одному Господу всю честь и славу, со страхом же Божиим, почитающим Господа во святых Его, любовь отеческая с любовью возвращающегося от заблуждения сына. Востани, говорит апостол: значит, Корнилий лежал в ногах его. И воздвиже лежавшего, – руками собственными, уже приемля его в свои объятия. Когда же Корнилий был воздвижен, ободрен, апостол начинает беседовать с ним, как с другом, и входит в дом, в котором открывается для Петра еще большая радость.

И обрете собравшияся многи, не самое ли приятное для сердца апостольского зрелище? Не прекрасная ли жатва для жателя Христова? Видя такое собрание, жаждущее одного – слышать слово Божие, апостол, без сомнения, возрадовался той радостью, которую чувствовал Сам Господь его, когда увидел грядущих к нему самарян, и говорил ученикам: возведите очи ваша, и видите нивы, яко плавы суть к жатве уже (Иоан. 4, 35). Св. Петр мог вспомнить при сем, как Господь называл обращение грешников Своим брашном (там же, 32), для которого забывал всякую пищу земную, и вместе с тем уразуметь, что такое же вожделенное брашно и ему предлагалось в видении плащаницы (заколи и яждь), а теперь предлагается на самом деле в доме Корнилия. Блажени, сказано, алчущий и жаждущий правды (Матф. 5, 6): каково же блаженство тех, которые видят целый собор сих алчущих и сами алчут и жаждут напитать их словом правды!

Обозревая собрание, Богодухновенный муж мог видеть на лицах присутствующих, вместе с радостью, страх и некий стыд, какой свойствен кающимся грешникам в присутствии святых. «Не проникает ли человек Божий сердца наши? – так думали, конечно, сии язычники, жаждущие спасения, – не видит ли он всех нечистот наших? и как без омерзения может смотреть на нас?» – Посему-то апостол прежде всего старается отнять у них излишний страх, препятствующий сердечной искренности и сближению душ, ободряет дух собрания, показывая ту лучшую точку зрения, с которой смотрит он теперь на язычников.

Ст. 28. Рече же к ним: вы весте, яко нелепо есть мужу Иудеанину прилеплятися или приходите ко иноплеменнику: и мне Бог показа ни единого скверна или нечиста глаголати человека. Здесь явно видно, что апостол совершенно уже уразумел значение показанной ему плащаницы. Собрание язычников, самим Богом призванных к спасению, живо представляло ему прежнее видение. О нем-то помышлял он в это время, хотя, щадя чувство Корнилия и сообщников его веры, не объяснил им, под какими отвратительными образами (зверей и гадов) показаны они ему были Богом. Он хочет упразднить в них всякое сомнение, открывая перед ними, что и в нем нет уже никакого сомнения.

Ст. 29. Темже и без сумненил приидох призван. Воспрошаю вы убо, коея ради вины посласте по мене? Требую, говорит, искренности и откровенности сердечной. Говорите все, что у вас на сердце. Я готов служить вам, готов все сделать для вас, что делал доселе для иудеев. Мне Бог показал в вас готовые сосуды для благодати.

На вопрос ответствует за всех старейший между ними верою Корнилий.

Ст. 30 и 31. И Корнилий рече: от четвертаго дне даже до сего часа (т.е. в четвертый пред сим день, который усматривается из ст. 24, 23, 9 и 8-го) бех постяся, и в девятый час моляся в дому моем: и ce муж ста предо мною, и проч. Обстоятельства видения раскрывает со всеми подробностями. Не умалчивает о своем посте, о молитве и милостынях, для чего? Не с тем, чтоб похвалиться, а чтобы ничего не сокрыть от апостола, желающего видеть отверстое сердце, и дабы дать ему верное понятие о видении. Он опасается притом что-нибудь прибавить от своего разума, а потому и Ангела, которого прежде сам называл так своим домашним (см. ст. 22), называет только, как он представлялся, мужем во одежде светле. Все видение отдает, как оно было, на суд Петра.

Ст. 32. Поели убо во Иоппию, и призови Симона, иже нарицается Петр; иже пришед возглаголет тебе, и это рассказывает со всей точностью, одного только не достает в словах его, – того замечания ангельского, что Петр речет тебе глаголы именно такие, в которых спасешися ты и весь дом твой (ст. 6), замечания, которое, вероятно, после открыл апостолу Корнилий (сравни 11, 13, 14). Почему не все договорили уста, что было на сердце? Потому, полагаем, что благочестивый сотник, по вере своей, только таких глаголов и ожидал от великого посланника Христова, и потому слова: Петр возглаголет тебе значили у него то же самое, как и речет глаголы, в нихже спасешися ты и весь дом твой. Не мог забыть он этих слов Ангельских, душа его все три дня повторяла их себе непрестанно; но сия ревностная душа спешила теперь, при виде апостола, от языка вся переселиться в слух. Потому и говорит:

Ст. 33. Абие убо послах к тебе; ты же добре сотворил еси пришед: ныне убо вси мы пред Богом предстоим слышати вся повеленная тебе от Бога. С первых минут после явления ангельского доселе, душа блаженного Корнилия стремилась к Благовестнику Христову. Теперь, собрав друзей, домашних и родных своих, она торжествует в присутствии апостола, подобно Закхею, принявшему в дом свой Спасителя мира (Лук. 19, 6). Не прилично ли и здесь сказать: днесь спасение дому сему бысть, зане и сей сын Авраамль есть? (Там же, 9). Мало сего; видя такое усердие к вере в язычнике и слыша столь благочестивые слова его, Петр мог в душе своей повторить и слова Господа, сказанные о другом сотнике: ни во Израили толики веры обретох (Матф. 8, 10)! В самом деле, какое это великое слово в устах и сердце язычника: вси мы пред Богом предстоим! Так говорили пророки (3 Царств. 17, 1). И если действительно, все тогда собравшиеся у Корнилия были одного духа с ним (в чем и нельзя сомневаться, когда на всех их так скоро сходит Дух Святой, см. ст. 44), то необходимо полагать, что в сем собрании язычников началось тогда уже Богослужение, и все в этом новом храме Божии имели горе сердца свои. Прекрасное расположение душ для слышания слова Божия и для принятия божественных таинств?