Другие служения в Церкви Христовой в век апостольский

В. Я. Михайловского

Из книги Деяний и посланий св. Апостолов видно, что одни служения в Церкви в век апостольский имели характер вселенски-церковный, а другие относились к частным Церквам и имели частный характер. К служениям первого рода принадлежали прежде всего Апостолы, потом пророки и наконец, евангелисты: священнослужителями второго рода были епископы пресвитеры и диаконы.

Апостолы. Они занимают в истории христианской совершенно особое положение, в котором никто не может с ними равняться и которого никто не может от них присвоить; потому что они: 1) призваны лично Самим Христом, без всякого человеческого посредничества; 2) суть боговдохновенные и непогрешимые органы христианского откровения; 3) служат основателями Церкви и 4) по отношению ко всему христианскому миру (а не только к иудеям или к Церкви своего времени) стоят предстоятелями. Как Сам Господь избрал только двенадцать апостолов и обещал им посадить их некогда судьями над коленами израилевыми на двенадцати местах (Матф.19, 28), так и последняя книга священного писания знает только «двенадцать апостолов Агнца», имена которых написаны на двенадцати основных камнях небесного Иерусалима (Апок. 21, 14; сн. 12, 1, двенадцать звезд в венце невесты Христовой). В этом отношении их служение несообщимо и непереходно. Оттого-то мы и не находим того, чтобы по смерти одного какого-нибудь апостола, напр. Иакова старшего (Деян. 12, 1), было восполнено их число, и в последние десятилетия первого века оставался в живых из первобытного сонма апостолов только один Иоанн. Но, с другой стороны, очень можно говорить о непрерывном продолжении апостольского служения. Потому, во-первых, что первоначально Господом поставленные апостолы продолжают жить и действовать не только в высшей (небесной) Церкви, которая имеет таинственную связь с Церковью воинствующей, но и через свое истинное учение и свой дух в Церкви воинствующей: они постоянно научают ее, ободряют, увещавают, укрепляют и утешают ее; во-вторых, каждое законно поставленное духовное лицо (а не одни только епископы, как учат католики и англиканцы), по существенному признаку своего учения, в обширном смысле есть преемник апостолов, так как и оно тоже – посланник от имени Христова и во имя Его, как Его орган, через таинство подает кающимся грешникам все благодатные дары спасения, которые еще доселе служат животворным благоуханием к жизни и смертоносным запахом на погибель. Наконец, по временам, Господь воздвигает особенных проповедников евангелия между народами, не знавшими Его, которые в таком случае верно представляют в себе служение апостолов-миссионеров и называются равноапостольными.

Пророки. Под ними мы должны разуметь вдохновенных учителей и проповедников тайн Божиих. Они не были привязаны к какому-нибудь одному месту и являлись в разных Церквах с учением, увещанием и утешением, там, где указывало им деятельность высшее влечение Духа. И при выборе священнослужителей они, кажется, имели особенное влияние, так как они склоняли общее внимание на те личности, о которых они, после молитвы и поста, по откровению, узнавали как об отличных органах для какого-нибудь другого служения в царстве Божием (Деян.13, 1 и д.; 16, 2; сн. 1Тим.1, 18; 4, 14). Пророками в Деяниях апостольских поименованы: Агав, впервые встречающийся нам в Антиохии (Деян.11, 28), далее в Кесарии (21, 10); затем проповедник евангелия Варнава (сн. 4, 36), Симеон, Люций (которого не нужно смешивать с Лукою), Манаил и Савл (апостол) в Антиохии (13, 1), Иуда и спутник Павла, известный проповедник евангелия, Сила (15, 32). Но прежде всех пророками должно считать самих апостолов, потому что, когда говорится (Еф.2, 20) о христианах, что они утверждены на основании апостол и пророк (των αποστόλων και προφυτών), то уже отсутствие члена перед вторым словом указывает на то, что оба эти понятия (подобно как в 5-м ст. 3-й главы) должно сопоставлять между собою и объяснять их так: «Апостолы, которые в то же время и пророки». Да и действительно, апостолы, как органы Духа Святого, приявши христианское откровение (сн. Гал. 1, 12), сообщили весь план спасения и открыли то, что прежде было тайной. Поэтому-то и их проповедь и их писания суть пророческие в более высоком смысле, чем ветхозаветные писания.

Евангелисты (Благовестники). Уже самое имя намекает на то, что их занятие главным образом состояло в проповедовании радостного спасительного учения собственно между нехристианскими народами, но, впрочем, и не среди только их, потому что и верующим постоянно нужно повторять и напоминать евангельское учение. Проповеди их были исторического содержания и имели предметом преимущественно главные события из жизни Иисуса, особенно Его воскресение. Этим легко объясняется позднейшее словоупотребление, по которому название это перенесено было на писателей известных у нас евангелий. Благовестников мы обыкновенно встречаем в непосредственном общении с апостолами или, по крайней мере, в услужении при них, их помощниками и сотрудниками. Павел, при своем обширном круге деятельности, больше всех других апостолов имел в них нужду, и в последнее свое путешествие в Иерусалим он имел около себя даже семерых спутников (Деян. 20, 4, 5). К этому классу служителей Церкви принадлежат: Филипп, один из семи диаконов иерусалимских, но впоследствии проповедовавший о Мессии сперва самарянам, затем крестивший ефиоплянина на пути из Иерусалима в Газу и, наконец, действовавший в Кесарии (Деян.8, 5 и д. 26 и д. 21, 8, где он назван «евангелистом»); Тимофей (сн. 2Тим.4, 5), особенно любимый апостолом Павлом и в надписях многих его посланий упоминаемый об нем рядом с самим апостолом; Тит, христианин из язычников, родом, может быть, из Коринфа (Гал.2, 1; 2Кор.8, 23; 7, 6, 14; 12, 18. Тит.1, 5); Сила или Силуан, пророк из иерусалимской Церкви (Деян. 15, 22, 32), сопровождавший апостола язычников во время второго его проповеднического пути (Деян.15, 40; 16, 19, 25; 17, 4; 18, 5); Лука, писатель третьего евангелия и деяний апостольских (в которых он хоть прямо не называет себя, но виден в тех местах, где рассказывает в первом лице множественного числа), вместе с тем врач (по Кол. 4, 14) и один из самых верных спутников Павла, которого не покинул даже во время последних уз (Филим. 24; 2Тим. 4, 10); Иоанн-Марк из Иерусалима, сотрудник в проповеди сперва Павлу, затем Варнаве, своему двоюродному брату, после опять в общении с Павлом и наконец (хотя по времени и раньше) с Петром, которому он, вероятно, был обязан своим обращением, и служил при нем переводчиком (Деян.12, 25; 13, 5, 13; 15, 39; Кол.4, 10; Фил.24; 2Тим.4, 11), и другие апостольские сотрудники.

Из этих примеров достаточно видно, что и благовестники не были служителями какой-нибудь частной Церкви и не имели, как епископы и пресвитеры, какого-нибудь определенного места, но, смотря по нуждам, свободно странствовали всюду. Апостолы рассылали их с разными целями во все места своей обширной деятельности, то для дальнейшего распространения евангелия, то для передачи посланий, то для обозрения, охранения и утверждения уже основанных Церквей, так, чтобы они, подобно самим апостолам, вместе с тем служили живыми посредствующими членами и споспешниками братского единства между разными частями Церкви. Одним словом, они были некоторым образом местоблюстителями апостолов и действовали под их распорядительностью и с их дозволения, как посланники какого-нибудь царя. Так, Тимофея вскоре после его обращения мы видим на проповеди (Деян.16, 2 и д.) , затем в Ефесе – для дальнейшего устройства Церкви и во время отсутствия Павла для обличения возникающих ересей (1Тим.1, 3; 3, 14, 15; 4, 13); потом он посылается Павлом в Коринф (Деян.19, 22; 1Кор.4,17 и д. 16, 10), встречается с Павлом в Македонии (2Кор.1,1), сопровождает апостола во время его последнего пути в Иерусалим (Деян. 20, 4), при нем находится во время его римских уз (Кол.1, 1; Филим.1; Фил. 1, 1), отправляется им с письмом к Церкви Филиппийской для того, чтобы разобрать все дела (Фил.2, 1–23), и, во время написания Павлом второго послания к Тимофею, Тимофей был, вероятно, неподалеку от Ефеса и оттуда вызван Павлом незадолго до его смерти в Риме (2Тим. 4, 19, 21); наконец, в послании к евреям говорится о его освобождении из уз и его намерении отправиться на восток (13, 23). Точно в таких же отношениях к апостолу находится Тит, с которым мы встречаемся то в Иерусалиме (Гал. 2, 1), то в Ефесе, то в Коринфе (2Кор. 7, 6, 14), то в Крите (Тит. 1, 5), затем в Никополе (Тит. 3, 12), наконец в Далмации (2Тим. 4, 10).

Епископы и пресвитеры. Имя «пресвитер», старейший – старшина, набольший, без сомнения, получило начало у христиан от иудеев, и оно составляет буквальный перевод еврейского слова зекеним, употреблявшегося в приложении к начальникам синагог, на которых лежала обязанность заведовать религиозными делами. Это слово выражает собственно понятие о старости и соединенном с нею личном уважении; затем уже в производном смысле понятие о служебном достоинстве и начальстве, так как в высшие начальники обыкновенно избирались пожилые и опытные лица. Слово епископ, т.е. надзиратель, по всей вероятности, заимствовано от гражданских отношений греков; таким образом только после внесено в церковный язык и притом между христианами из язычников (как он действительно встречается в Новом Завете только у ап. Павла и его ученика Луки) и буквально означает служебную должность и деятельность предстоятелей Церкви.

В самом начале эти два слова – «пресвитер и епископ» прилагались к одному и тому же лицу. Это совершенно ясно видно из тех мест, где встречается это последнее слово. Так, в Деяниях (20, 28), Павел обращается с речью как к епископам, к тем самым предстоятелям ефесской Церкви, которые несколько выше (ст. 17) названы были пресвитерами. Далее, в надписи на послании к филиппийцам (1, 1) он приветствует святых в Филиппах вместе с епископами и диаконами, не упоминая о пресвитерах, что, конечно, можно объяснить безразличным употреблением слова επίσκοπος в приложении к пресвитерам. В пользу этого говорит, как заметил еще Иероним, множественное число, так как в одной Церкви не может быть многих епископов в позднейшем смысле слова. Третье свидетельство представляет слововыражение в Павловых посланиях к пастырям. В послании к Титу (1, 5) апостол предписывает своему ученику поставлять «пресвитеров» в критских церквах и затем излагает качества, на которые Тит должен обращать внимание при выборе; и при этом вдруг вставляет слово «епископ», где, очевидно, идет речь еще о прежнем лице, как показывает причинный союз – «потому что», ст. 7. Наконец, ап. Петр (1Петр. 5, 1, 2) в послании своем обращается с речью к пресвитерам Церкви, как «сопресвитер», и их должностью считает пасение стада Божия и надзор над ним. Но из этого заменения слов одного другим нельзя выводить того, будто бы сан епископа и пресвитера – один и тот же. Сам апостол Павел очень хорошо различает их, когда, напр., своим ученикам-пресвитерам поручает право поставлять пресвитеров, надзирать за ними, судить, награждать и наказывать их (сн. 1Тим. 5, 17, 19; Тит. 1, 5).

О времени, способе и роде избрания в сан епископа и пресвитера, к сожалению, не имеем известий даже вроде тех, какие даны об учреждении диаконского служения (Деян. 6). Нужда к тому открылась, конечно, слишком рано, так как, несмотря на распространение необходимо соединенных с саном сверхъестественных даров, нужно было позаботиться о нормальном и обыкновенном научении и управлении быстро размножавшихся церквей. Исторический образец на то дан в иудейских синагогах, именно в совете старейшин (πρεσβύτεροι, Лук. 7, 3. A­ρχισυνάγωγοι, Марк. 5, 22. Деян. 13, 15), которые занимались отправлением богослужения, совершением молитв, чтением и объяснением писания. В первый раз христианские пресвитеры встречаются (Деян. 11, 30) в Иерусалиме, по случаю пересылки пожертвований Антиохийской церкви в пользу своих братьев в Иудее. Оттуда учреждение это распространилось не только по всем церквам, составившимся из иудеев, но и в церквах, основанных Павлом. Из примера семьи Стефановой в Коринфе (1Кор. 16, 15) видно, что в этот сан избирались первые обращенцы (άπαρκαΐ), о чем прямо говорит и Климент римский.

По образцу синагог, равно как и гражданского управления городами, которое находилось в руках сонма стариков (senatus), коллегиума декурионов (decuriones), следовательно, имело аристократическую форму, в каждой церкви было много пресвитеров. Мы повсюду читаем рассказы об их множестве, как о каком-то товариществе, корпорации: в Иерусалиме (Деян. 11, 30; 15, 4, 6, 23; 21, 18), в Ефесе (Деян. 20, 17, 28), в Филиппах (Фил. 1, 1), при посвящении Тимофея (1Тим. 4, 14), где речь идет о возложения рук священничества, и в тех церквах, к которым писал Иаков (Иак.5, 14): «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, чтобы они помолились над ним и пр. К этой же мысли приводит рассказ Деяний апостольских (14, 23) о том, что Павел и Варнава для каждой церкви избрали и рукоположили пресвитеров, – значит, не одного, а многих; и еще яснее говорит наставление Титу в каждом городе критском образовывать сонм пресвитеров (Тит.1, 5). Правда, некоторые ученые так представляют дело, что будто бы в больших городах было много церквей, и в каждой церкви по одному священнику и епископу, и что, следовательно, в устройстве частных церквей с самого начала был принцип не демократический или аристократический, но монархический. Но против такого мнения о множестве самостоятельных церквей говорят только что приведенные места, в которых пресвитеры изображаются как совет (комитет), а также направление к образованию братств, товариществ, какое одушевляло христиан с самых первых времен. Домашние церкви (έκκλησίαι κατ᾿ οίκον), о которых упоминается довольно нередко и к которым в посланиях встречается немало приветствий (Рим. 16, 4, 5, 14, 15; 1Кор. 16, 19; Кол. 4, 15; Филим. 2), указывают только на то, что христиане там, где их было очень много и где они жили вдалеке друг от друга, как напр. особенно в Риме (который по народонаселению тогда превышал нынешний Париж), собирались на молитву во многих местах, и вовсе не исключают органической связи с целым обществом и их управления собором пастырей. Оттого послания апостолов никогда не были писаны к какой-нибудь отдельной части Церкви (ecclesiola in ecclesia), к какому-нибудь частному собранию, но всегда ко всему обществу христиан в Риме, Коринфе, в Ефесе, Филиппах, Солуни и т. п., и обращаются к ним, как к одному нравственному лицу (сн. 1Сол. 1, 1; 2Сол. 1, 1; 1Кор. 1, 2; 5, 1 и д;. 2Кор. 1, 1, 32; 2, 1 и д.; Кол. 4, 16; Фил. 1, 1 и пр.) .

Но полное ли равенство господствовало между членами этого собора пресвитеров, или один, положим, самый старший, всегда председательствовал, или, наконец, каждый из них один за другим поочередно, как primus inter paris (первый между равными), заведовал делами и имел верховную власть в своих руках, – об этом нет ясных решительных данных в Новом Завете. Без сомнения, председательство какого бы то ни было рода в благоустроенном управлении и для правильного хода дел необходимо, а поэтому, и в первых христианских сонмах пресвитеров оно, вероятно, было, только мы не можем частнее определить его свойств и особенностей, так как о нем не говорят решительно ни Деяния апостольские, ни Павловы, ни Соборные послания. Свойство дел требует также и того, чтобы различные служебные занятия были разделены так, чтобы не произошло беспорядочного вмешательства в чужой круг занятий. Обязанность этих священнослужителей заключается в Управлении паствой. На это указывают уже многие имена, которыми обозначаются они и их должности: именно пастыри (Еф.4, 11), которые должны «пасти» стадо Божие (Деян.20, 28; 1Петр.5, 2), «надзиратели» (1Петр.5, 2 и д.) , «предстоятели» (1Сол.5, 12; Рим.12, 8; 1Тим.3, 4, 5, 12; 1Тим.5, 17; сн. 1Кор.12, 28), «наставники» (Евр. 13, 7, 17, 24). Это церковное правительство имело в своей власти не только наблюдение над богослужением, сохранение в чистоте нравственного религиозного состояния, одним словом, всю область попечения о душах и суде, но простирало свою власть и на имущества церковные, и на все движимые денежные дела, доходы, как можно заключать из того, что пожертвования, собранные антиохийскими христианами в пользу своих братьев в Иудее, были отправлены в Иерусалим, к собору пресвитеров иерусалимских (Деян. 11, 30).

Далее, епископы и пресвитеры были и законными учителями в Церкви, на которых лежала обязанность объяснять священное писание, проповедовать евангелие и совершать таинства. Что эта обязанность тесно была связана с другой, это видно уже из сопоставления слов «пастыри и учители» (Еф.4, 11), под которыми должно разуметь одни и те же лица. Такое же соединение пастырства и учительства находится в послании к Евреям (гл. 13, 7): «Поминайте руководителей (ηγούμενοι) ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (см. ст.17). Особенно решительны наставления, заключенные в пастырских посланиях, в которых Павел, кроме беспорочной жизни и способности к управлению паствой, помещает, как необходимую часть иерархической должности, и способность к научению (1Тим. 3, 2): епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв и целомудрен, благочинен, страннолюбив, назидателен и т д.; также в послании к Титу (1, 9), где от епископа требуется держаться истинного учения, ревностно заниматься (сн. 2Тим.3, 14) преподанием поучений согласно с истиной для того, чтобы он был в состоянии как наставить в здравом учении, так обличить и посрамить противников (Духов. Вестн. 1865 г. окт., стр. 167).