Черты сходства между отношением Апостолов к ревнителям Моисеева закона из христиан и – нашей православной Церкви к старообрядцам из раскольников

Никанора, Архиеп. Херсонского

Первоверховный апостол Петр, по повелению Божию, пошел к необрезанному язычнику Корнилию и крестил его со всем домом его. Верующие из обрезанных (сопоставьте их с нашими ревнителями старины), пришедшие с Петром, ужаснулись, изумившись, что дар Св. Духа излился и на язычников (Деян. 10, 45). Когда Петр пришел в Иерусалим, обрезанные упрекали его, говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними, т.е. нарушил закон Моисеев (Деян. 11, 2, 3). И Первоверховный апостол Петр оправдывался перед этими ревнителями иудейской старины. Когда Бог отверз широкую дверь веры язычникам по разным городам и, между прочим, в Антиохии, то некоторые, пришедшие туда из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву (не будете соблюдать старую букву ветхого закона), не можете спастись. На них похожи наши ревнители старины, которые учили и учат братию, что если не будете молиться по старопечатным книгам, не можете спастись. Когда же в Антиохии произошло разногласие и немалое состязание у апостолов Павла и Варнавы с ними-то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к апостолам и пресвитерам в Иерусалим. На эти препирания в первой апостольской Церкви похожи препирательства в нашей российской Церкви относительно то неприкосновенного хранения, то нужды исправления старопечатных книг и старых обрядов. По прибытии в Иерусалим, Павел и Варнава были приняты церковию, апостолами и пресвитерами. На Варнаву и Павла похожи греческие святители, посещавшие Москву и зазиравшие некоторое погрешение в наших старых обрядах. Тогда восстали против апостолов Павла и Варнавы некоторые, из фарисейской ереси уверовавшие, и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать им соблюдать закон Моисеев. На этих фарисеев похожи первые наши расколоучители, каковы: Неронов, Аввакум, Никита и другие, которые учили, что должно соблюдать старый обряд, иначе нельзя никому и спастись. Тогда апостолы и пресвитеры собрались на собор для рассмотрения. Так и святители греко-российской церкви собирались на соборы и, наконец, на великий московский собор для рассмотрения дела по исправлению старопечатных, в то время пока еще новопечатных книг. Многу взысканию бывшу, восстав Петр сказал, что по вере нашей мы обрезанные иудеи, как и они, необрезанные язычники, спасемся благодатию Господа Иисуса Христа, без дел Моисеева закона. Сие многое взыскание, долгое рассуждение апостольского собора напоминает собой многое же взыскание на московских соборах по вопросу об исправлении книг. Тогда по окончательному заключению председателя апостольского собора, апостола Иакова, апостолы, пресвитеры и братия написали соборное определение в свитке, где пишут братьям из язычников, находящимся в Антиохии, Сирии и Киликии, что некоторые, вышедшие от нас, смутили вас своими речами и поколебали ваши души, говоря, что должно обрезываться и соблюдать закон Моисеев, чего мы им не поручали. Почему мы, собравшись, единодушно рассудили: изволися Святому Духу и нам не влагать на вас бремени Моисеева закона, кроме необходимого (Деян. 15, 1–29). По сему священному апостольскому примеру действовали и московские соборы и завершительный между ними великий московский собор, которому изволися, по изволению Святого Духа, изменить в некоторых погрешениях так называемый старый обряд и утвердить исправление церковных книг.

Но так как и после определения апостольского собора, некоторые из фарисействующих иудеев, уверовавших во Христа, имеющих ревность Божию, но не по разуму, упорствовали не только сами соблюдать старую мертвую и убивающую букву Моисеева закона, но и навязывать ее всем верным из язычников, то великий апостол языков Павел, в опровержение этих слепых и упорных ревнителей, писал несколько посланий, и главным образом, послание к Галатам, в котором на упорных противников прямо изрекает анафему. Чуждуся, – писал он (Гал. 1, 6–9), – удивляюсь, что вы от призвавшаго вас благодатию Христовою (от апостола, который учил, что мы спасаемся верою и благодатию Христовою, а не делами по старой букве Моисеева закона) так скоро переходите к иному благовествованию, – которое, впрочем, не есть иное. А только есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово, – это фарисействующие верные из иудеев, которые учат, что для спасения необходимо соблюдать и старую, убивающую букву Моисеева закона. Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Как прежде мы сказали, так и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли от нас, да будет анафема. На эту апостольскую анафему, изреченную и повторенную на ревнителей мертвой старой буквы Моисеева закона, похожи изреченные и повторенные московскими соборами анафемы на упорных ревнителей старой, мертвой буквы старопечатных книг.

Тем не менее, несмотря на определение великого апостольского собора, несмотря на эту анафему, изреченную и повторенную апостолом Павлом, сам же он, ради немощных совестью христиан из иудеев, неразумных ревнителей иудейской старины, – сам он, апостол Павел, первый в апостольской Церкви учредил тогдашнее единоверие, буквально единоверие, при разности обряда. Так скоро после апостольского собора, прибыв в Дервию и Листру, взял с собою туда ученика Тимофея, которого мать была иудеянка, уверовавшая во Христа, а отец еллин язычник, почему Тимофей был и необрезан, апостол Павел взял и обрезал его, ради иудеев, находившися в тех местах. Ибо все знали об отце его, что он был еллин. Однако же, несмотря на это началоположение единоверия, апостол языков вовсе не думал распространять его на всех веровавших, на всю Христову Церковь. Напротив, проходя по городам, апостол Павел предавал верным соблюдать определения, поставленные апостолами и пресвитерами на соборе в Иерусалиме (Деян. 16, 1–4). А следующее обстоятельство покажет еще яснее, что сами апостолы учредили в Иерусалиме своего рода единоверие, так что даже они сами подчинялись требованиям этого единоверия, соблюдая его уставы. Так, уже много лет спустя после апостольского собора, в последнее посещение Иерусалима апостолом Павлом со спутниками, между которыми находился и священный апостольский дееписатель и евангелист Лука, Иерусалимская братия радушно приняли их. На другой день Павел, со своими спутниками и Лукой, пришел представиться предстоятелю иерусалимской Церкви, апостолу Иакову, тому самому, который во дни оны председательствовал на апостольском иерусалимском, соборе. Явились туда к Иакову и все иерусалимские пресвитеры. Приветствовав их, Павел рассказывал подробности, что сотворил Бог у язычников служением его. Они, выслушав, прославляли Бога. Однако же, сказали ему: видишь, брат, сколько тысяч уверовавших иудеев, и все они ревнители закона Моисеева (в своем роде то же, что наши единоверцы). А о тебе наслышались они, что ты всех иудеев, живущих между язычниками, учишь отступлению от Моисея, проповедуя необязательность старой буквы Моисеева закона, отмененной апостольским собором, и говоришь, чтоб они не обрезывали детей своих и не поступали по старым иудейским обычаям. Итак, что же делать? Верно, соберется народ; ибо услышат, что ты прибыл. Да не соблазним их, брате. Сделай же, что мы скажем тебе. – Заметьте, это говорит апостол Иаков, брат Господень, с иерусалимскими пресвитерами, апостолу языков Павлу. – Сделай, что мы скажем тебе: есть у нас четыре человека, имеющие на себе обет. Взяв их, соверши вместе с ними иудейское очищение по закону Моисееву, и узнают все, что слышанное ими о тебе несправедливо, но что и сам ты продолжаешь соблюдать старый Моисеев закон. – Так Иаков с пресвитерами приглашают Павла, чтоб он сам исполнил обряды тогдашнего единоверия. Тем не менее, они весьма далеки были от мысли упразднить обязательность определения великого апостольского собора. А об уверовавших язычниках, – продолжает бывший председатель апостольского собора Иаков, – мы писали, как и положили тогда на соборе, чтобы они ничего такого не наблюдали, т.е. чтоб спасались верой и благодатью Христовой, а не делали по старой, умершей теперь, букве Моисеева закона. Так апостол Павел и поступил, – исполнил предложенные ему обряды тогдашнего единоверия, ходил в иудейский иерусалимский храм, семь дней соблюдал иудейский устав очищения (от соприкосновения с необрезанными) и приносил во храме иудейскую жертву очищения (Деян. 21, 17–26).

Подобным же образом и сам Первоверховный апостол Петр долго соблюдал обряды тогдашнего единоверия; тот самый Петр, который первый, по повелению Господню, вступил в общение веры с необрезанными; тот самый Петр, который на апостольском соборе первый подал решительный голос за отмену старой буквы Моисеева закона.

Но за это, простертое дальше благопотребного, благоснисхождение к требованиям тогдашнего фарисействующего единоверия, смущавшего совесть других истинно верующих, Первоверховный апостол Петр сам удостоил подвергнуться, для благоустроения и мира Церкви, нелегкому личному перед народом укору от апостола языков Павла, о чем сам же Павел, на память и в назидание Церкви не только своего времени, но Церкви и всех времен, и записал в послании к Галатам (Гал. 2, 11 –18). Так, он повествует, что когда Петр прибыл в Антиохию, где были христиане как из иудеев, так и язычников, откуда и послано было на апостольский собор в Иерусалим вопрошение, должно ли христианам из язычников соблюдать старый Моисеев закон, – то в этот раз, здесь в Антиохии, апостол Павел нашел благопотребным лично противостать ему, Петру, потому что Петр подвергался нареканию. Ибо до прибытия в Антиохию некоторых от апостола Иакова, тогдашних иерусалимских единоверцев, Петр имел общение в пище вместе с язычниками. А когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных, тогдашних единоверцев. Вместе с ним лицемерили и прочие иудеи, так что даже спутник и сотрудник Павла, апостол Варнава был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, – пишет апостол Павел, – что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи иудеем, живешь, как жил доселе, по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски, лицемерно показывая вид, как будто необходимо для спасения соблюдать всем старую букву Моисеева закона. Мы по природе иудеи, а не из язычников, грешники. Однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою во Христа Иисуса, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона. Если же я, снова придерживаясь буквы Моисеева закона, буквы, отмененной всем апостольским собором, буквы убитой и убивающей, мертвой и мертвящей, снова созидаю то, что сам же разрушил, то сам себя делаю преступником.

Таким образом, в священно-историческом раскрытии этого обстоятельства разъяснен весь смысл единоверия, как тогдашнего, допущенного самими апостолами в апостольской Церкви, так и современного нам, допущенного святой соборной и апостольской Церковью всероссийской. По указанию Божию, Первоверховный апостол Петр усмотрел, что ни обрезание, ни вообще соблюдение старой буквы ветхозаветного Моисеева закона не обязательно для спасения. Многу взысканию бившу, иерусалимский апостольский собор также не признал необходимым для спасения соблюдение буквы Моисеева закона, и главенствующие голоса по сему на соборе подали апостолы Павел, Петр и председатель собора, брат Господень, апостол Иаков. тем не менее, первый апостол языков, Павел признал нужным допустить в апостольской Церкви единоверие, попуская немощным соблюдать отмененную букву Моисеева Закона. Даже сами апостолы даже те же Павел, Иаков и Петр по нужде, желая всем быть вся да всяко некия спасут, да не соблазнят ни единаго от малых сих, немощных совестио, сами по временам соблюдали требования и обряды допущенного ими единоверия. Тем не менее, никто из них, ни Иаков, ни Петр, ни Павел, не думал отменять свое собственное апостольское постановление, состоявшееся, наконец, и на великом апостольском соборе. Тем не менее, апостол Павел весьма далек был от мысли снять анафему, изреченную и повторенную им на тех, которые благовествуют всеобщую обязательность исполнения старой буквы Моисеева закона и необходимость ее для спасения. Он нашел нужным даже противостать самому Первоверховному апостолу Петру, который, впадая сам, и других увлекал в лицемерие, к смущению других, к нареканию на себя, и в лицо ему обратил упрек, что если я снова созидаю то, что разрушил, то сам себя делаю преступником; а к Галатам по сему поводу с упреком писал: како возвращаетеся паки на немощныя и худыя стихии, имже паки еще служити хощете (Гал. 4, 9)? Таким образом временно допущенное святыми апостолами единоверие само собою, с течением времени, исчезло, а истинная Церковь Христова пошла своим царским путем, к своему преуспеянию, к исполнению своих горних судеб, вперед, а не назад (Бес. и поуч., т. III, стр. 370).