Гермоген (Долганов Георгий Ефремович), еп. Тобольский и Сибирский

Родился 25 апреля 1858 года. Сын священника Херсонской епархии.

Низшее и среднее образование получил в духовно-учебных заведениях Херсонской епархии. Затем он выдержал экзамен на аттестат зрелости при классической гимназии г. Ананьева, Херсонской губернии и поступил в Новороссийский университет, где и окончил полный курс юридического факультета. Здесь же, кроме того, он прошел курс математического факультета, слушал лекции на историко-филологическом факультете и оставил университет только в 1889 году.

Глубоко религиозный с детских лет, он рано почувствовал влечение к подвижнической жизни, но решительный шаг сделал только под влиянием Херсонского архиепископа Никанора. Оставив университет, он поступает в С.-Петербургскую духовную академию и здесь в 1890 году принимает монашество, причем постригает его митрополит С.-Петербургский и Ладожский Антоний, бывший в то время ректором Академии в сане епископа. Посвященный в сан иеродиакона, затем 15 марта 1892 года – во иеромонаха, о. Гермоген, кроме научных занятий в Академии, много потрудился в деятельности пастырской, принимая горячее участие в кружке студентов-проповедников.

В 1893 году окончил академию со степенью кандидата богословия и был назначен инспектором Тифлисской духовной семинарии. С тех пор, до последнего назначения, деятельность о. Гермогена была посвящена г. Тифлису и Грузинскому экзархату.

В 1898 г. о. Гермоген был назначен ректором семинарии с возведением в сан архимандрита и затем почти одновременно определен членом Грузино-Имеретинской Синодальной Конторы и председателем Епархиального Училищного Совета. Кроме того, он был редактором «Духовного Вестника Грузинского Экзархата» и исполнял многие другие поручения, возлагавшиеся на него епархиальным начальством.

14 янв.1901 года в Казанском соборе на Калужской площади в Москве хиротонисан во епископа Вольского, вик. Саратовской епархии. Чин хиротонии совершали: митр. С.-Петербургский и Ладожский Антоний, митр. Киевский и Галицкий Феогност, митр. Московский и Коломенский Владимир, архп. Холмский и Варшавский Иероним и другие.

21 марта 1903 года назначен епископом Саратовским. В этом же году был вызван для присутствия в Св. Синоде.

Положение дела в Саратовской епархии давно уже обращало на себя внимание высшей духовной власти с одной стороны и ослаблением духовной дисциплины в связи с выступлением иеромонаха Илиодора, почему, собственно, и последовал вызов Преосвященного Гермогена для присутствования в Св. Синоде. Но, однако, и после двухмесячного пребывания Преосв. Гермогена в заседаниях Св. Синода и непосредственного личного общения его с прочими иерархами, положение дел в Саратовской епархии не только не улучшилось, но грозило новыми осложнениями в виду предположения иеромонаха Илиодора основать в Царицыне с 1912 года два издания, с учреждением собственной типографии, причем одному изданию предполагалось усвоить характер резко полемический и крикливое название «Гром и молния».

Преосв. Гермогену указано было на нежелательность разрешения иеромонаху Илиодору последнего издания, ввиду неизбежности прискорбных последствий от неоднократно проявленной иеромонахом Илиодором несдержанности в его печатных выступлениях, всегда вызывавших возбуждение страстей. Увещания остались без успеха. Совокупность всех этих обстоятельств вызывала необходимость возвращения Преосв. Гермогена в Саратов, для ближайшего руководства епархиальными делами и непосредственного наблюдения за издательской деятельностью иеромонаха Илиодора.

Между тем выяснилось, что Преосв. Гермоген позволил себе высказать осуждение Святейшему Синоду по поводу бывших на рассмотрении Синода дел:

а) о диакониссах, по которому Преосв. Гермоген остался при отдельном мнении и

б) особом чине панихиды по инославным христианам.

По делу об особом чине панихиды в то время еще не было никакого решения, а по делу о диакониссах Преосв. Гермоген имел данное обер-прокурором обещание, что отдельное его мнение будет представлено в подлиннике царю. В своей телеграмме царю Преосв. Гермоген изложил, что якобы «в настоящее время в Св. Синоде постепенно усиливаются проводить некоторые учреждения и определения прямо противоканонического характера”, причем указывал: а) что Св. Синод учреждает в г. Москве «чисто еретическую корпорацию диаконисе, фальшивое подложное учреждение вместо истинного», и б) что в Св. Синоде «голосовали введение в Православной Церкви грубо противоканонического чина заупокойного моления Православной Церкви о еретиках инославных», чем будто бы оказывается «открытое попустительство и самовольное бесчинное снисхождение к противникам Православной Церкви». В заключение Преосв. Гермоген обращался к царю о «защите» Святой Церкви от действий Св. Синода. Эта телеграмма не могла не сделать дальнейшее присутствие епископа Гермогена в составе Св. Синода неудобным. При таких обстоятельствах 3 янв. 1912 года последовало распоряжение на увольнение Преосв. Гермогена от присутствования в Св. Синоде во вверенную ему епархию. Увольнение преосвященных от присутствования в Св. Синоде, равно как и вызов преосвященных к присутствованию в Синоде, производились волей царя, независимо от постановлений Св. Синода. На совещании Св. Синода было вынесено осуждение епископу Гермогену и дано знать ему о том указом.

Со времени объявления Преосв. Гермогену указа об его увольнении от дальнейшего присутствования в Св. Синоде в ежедневной печати не переставали появляться изложения газетными сотрудниками устных бесед их с преосвященным, а затем и с приехавшим в С.-Петербург иеромонахом Илиодором. В этих беседах заключались резкие суждения по адресу Св. Синода и синодального обер – прокурора, производивших соблазн и волнения в обществе.

Во исполнение царской воли о немедленном отъезде епископа Гермогена совместно с иеромонахом Илиодором во вверенную ему епархию Св. Синодом было предписано немедленно отбыть из С.-Петербурга. Епископ Гермоген подал прошение о разрешении ему пребывания еще на три дня, но по-прежнему было постановлено о немедленном оставлении столицы. Такая неизменность прежнего решения вызывалась еще и тем, что Преосв. Гермоген, будучи недоволен некоторыми решениями высшей духовной власти, позволял себе выражать осуждение синодальным решениям пред газетными сотрудниками и делать, таким образом, свои слова достоянием гласности. Ввиду всего этого Св. Синод постановил немедленно выбыть епископу Гермогену из столицы и не допускать каких-бы то ни было выступлений, способствующих нарушению порядка и спокойствия как с своей стороны, так и со стороны прикосновенных к нему лиц, как в С.-Петербурге, так и по пути, а равно и по прибытии в Саратовскую епархию. Одновременно с этим архиепископ Полтавский Назарий, епископ Вологодский Никон и архиепископ Серафим (Чичагов) Кишиневский посетили преосв. Гермогена и убеждали его отбыть немедленно в свою епархию, но Преосв. Гермоген в указанный ему срок в свою епархию не отбыл.

Ввиду такого упорного, дважды выраженного неповиновения, он был уволен от управления Саратовской епархией с назначением ему пребывания в Жировицком близ города Слонима Гродненской губернии монастыре, а иеромонаху Илиодору, заведующему Царицынским монастырским подворьем, было назначено местожительство во Флорищевой пустыни Владимирской епархии в числе братии монастыря.

Так освещает дело епископа Гермогена в специальной статье журнал «Русский Паломник», пользовавшийся авторитетным и беспристрастным и одобренный в свое время всеми ведомствами.

Иеромонах Илиодор, упоминавшийся выше, впоследствии снявший с себя духовный сан и ставший называться своим прежним именем Сергей Труфанов, в своей книге «Святой черт» или «Записки о Распутине», рисует дело епископа Гермогена Саратовского под другим углом зрения.

Надо сказать, что целый ряд литературных источников, освещающих дело епископа Гермогена с подобной же точки зрения, нам сейчас недоступен и поэтому пришлось ограничиться лишь случайно попавшей нам книгой – «Записки о Распутине».

Приводим выдержки из вышеуказанной книги: стр.104 – «Московский митрополит Владимир, заменявший в Синоде болевшего митрополита Антония, желая угодить великой княгине Елизавете Федоровне, стремившейся в своей Московской Марфо-Марииной общине установить чин диаконисе на протестантский лад, все меры употреблял, чтобы желание Елизаветы было исполнено. Члены Синода соглашались. Только один Гермоген, вызванный на зимнюю сессию Синода, восстал против. Он требовал в этом вопросе руководствоваться не желанием Елизаветы Федоровны, а исключительно церковными правилами. Когда Гермогена сослали за обличение «святого старца» Распутина, то Синод, скрывая истинную причину ссылки в «Церковных Ведомостях» разглагольствовал, что Гермоген ссылается на то, что обратился к царю с телеграммой, в которой грубо и дерзко критиковал деятельность Синода в вопросе о диакониссах и вообще».

В самом начале 1912 года епископ Гермоген был выслан как бы на покой в Жировицкий Успенский монастырь Гродненской епархии. Монастырь находился при местечке Жировицах в 10 верстах от уездного города Слонима. В монастыре епископ Гермоген заявил, что он прибыл не в качестве ссыльного, а как человек, желающий всецело отдаться служению Господу Богу.

В монастыре епископ Гермоген пробыл до 1915 года. Отличался благочестием и был прозорливым. Ниже приводим рассказ одной очевидицы о даре прозорливости епископа Гермогена.

у одной женщины, вследствие колдовства злых людей умерла дочь, а другая сильно заболела. В скорбном состоянии мать умершей и больной решила пойти к епископу Гермогену и просить у него совета и молитв.

Как она порешила, так и сделала. Утром, когда Владыка по обыкновению совершал в главном храме Божественную литургию, она пришла в храм и стала ожидать конца службы.

Вот, наконец, служба окончилась. Из алтаря вышел Владыка и прямо направился к скорбящей матери.

Не успела она высказать архипастырю свое горе, как он первый обратился к ней и сказал: «Вы пришли с большим горем, у вас одна дочь-малютка умерла, а другая болеет. Милая моя, продолжал благостный владыка, ведь это сделано злыми людьми и Господь попустил эту быть. Но пройдет немного дней, как и эта больная скончается. Перед самой смертью придет к вам женщина, которая молча войдет в комнату, пройдет к маткам (Перекладинам, поддерживающим потолок) и уйдет, и после этого скончается и эта больная. Впрочем, не волнуйся, без попущения Божия ничто не бывает”. Затем он благословил бедняжку мать и стал подыматься к себе в покои. В это время к нему приехала еще одна женщина с ребенком, которая стала просить владыку благословить ее и младенца. Владыка обернулся и сказал: «Вы приехали за 15 миль ко мне искать Бога, напрасно приезжали, мне нужны вот эти люди», указывая рукой на скорбящую мать, произнес архипастырь», которые может быть и не умеют по-настоящему и лба перекрестить, но у них глубокая вера, а вы ведь имеете своего бога, вы ведь отдали ему своего ребенка и я не имею права благословлять».

После этих слов владыка поднялся по лестнице наверх и удалился в свои покои.

Слова владыки исполнились в точности. Прошло несколько дней после того, как мать возвратилась от владыки к себе домой. Вдруг приходит женщина в ее комнату и, ни с кем не разговаривая, прошла по тем местам, которые указал владыка, и молча удалилась. После этого случая умерла болящая девочка.

25 авг.1915 года ему было назначено местопребывание в Николо-Угрешском монастыре Московской епархии.

8 марта 1917 года был назначен на Тобольскую кафедру в Сибирь. В этом же или в 1918 году в г. Тобольске Преосвященный Гермоген был схвачен местными бандитами, которые с подвязанным к шее камнем сбросили его в реку Тобол, где он и утонул.

Отсюда и понятны стихи народного эпоса тобольчан:

«Тише волны, ветер...»

Тише волны, ветер.

Полно над рекою бушевать!

Не шумите, не будите!

Он пришел к нам отдыхать.

Наш страдалец, страстотерпец,

Наш святитель Гермоген.

В век кровавый и лукавый

Лишь в могиле нет измен.

Со звездами, с облаками

Вы играете порой,

Солнца чистыми лучами

И серебряной луной.

Так бегите и сплетите

Лучезарные венцы!

В наше время их достойны

Вечной истины борцы.

Тише волны, ветер...

Полно над рекою бушевать.

Затихайте, не мешайте

Страстотерпцу почивать.

Плавно льется, вдаль несется

Над Тобольском грустный звон,

С крестным ходом все народом

Страстнотерпца встретил он.

Плач и пенье и моленье

В гимн торжественный слились.

За терпенье и мученье

Ему в землю поклонись.

Все дивитесь и учитесь

Как он Родину любил.

Как молился и трудился,

Веру свято сохранил.

В тяжкой муке свои руки

Он высоко поднимал

И покой на недостойных,

На врагов ниспосылал.

Сердце – камень; веры пламень

Он может в сердце заронить.

И без веры люди – звери,

Души их мрачнее туч.

В черной ночи ясны очи

Наш отец закрыл навек.

С камнем в воду за свободу

Его бросил человек.

Свет наш ясный и прекрасный,

За отчизну и народ

Он до бога в путь дорогу

Сам бестрепетно идет.Христиане в Божьем храме,

Слейте стройно голоса,

Твердо славу пойте ныне,

Вам открыты небеса!

Дуб ломайте и сплетайте

Победителю венки.

В поле чистом и душистом

Для него растут цветы.

Лобызайте, украшайте

Камень – памятник его.

Поминайте, величайте

Все Владыку своего!

Ночь спустилась, засветилась

Церковь множеством огней.

Над могилой дым кадила

И одна мольба людей:

Русь святую, дорогую,

Нашу мать от бед спасешь,

У престола Бога Слова

За нас грешных, безутешных,

Ты молитву вознесешь.

Прямо стойте, дружно пойте

Здесь на месте на святом,

Очищайтесь, совящайтесь,

Мир Христов несите в дом.

Помяни нас, огради нас

От врагов и от измен,

Наш архипастырь Гермоген!

ТРУДЫ:

«Нынешние последователи Анатэмы и его крамол».

«Самар. Еп. Вед.» 1910, № 3, неоф. стр.90–105.

Литература:

«Церк. Вед.» 1901, № I, стр.2.

-«- 1903, № 13, стр.89.

-»- 1908, № 38, стр.291.

-«- 1912, № 3, стр.15.

-»- 1917, № 9–15, стр.70.

«Приб. к «ЦВ» 1901, № 3, стр.90–92.

-«- 1903, № 45, стр.1745.

«Рус. Паломн.» 1912, № 6, стр.94–96.

-»- 1912, № 7, стр.111.

«Церк. Вестн.» 1908, № 1, стр.19.

-«- 1908, № 43, стр.1353.

«Тобол. Еп. Вед.» 1917, № 13.

«Изв. Каз. Еп.» 1912, № 4, стр.123–124.

-»- 1912, № 5, стр.155.

-«- 1912, № 7, стр.226–227–228.

-»- 1912, № 8, стр.263.

-«- 1912, № 9, стр.295–296.

-»- 1912, № 10, стр.340 подстрочн.

-"- 1912, № 10, стр.345.

«Русск. Знамя» 1910, № 3.

«Прав. Собес.» 1909, апрель, стр.238.

«Мисс. Обозр.» 1901, т.II, стр.284.

«Мисс. Календ.» 1907, № 131.

«Состав Св. Прав. Веер. Син. и Рос. Церк. Иерархии на 1917 г.,»

стр.356–357.

«Красный Архив» 1936, № 2, (75), стр.174–175.

(Из дневника Льва Тихомирова 1912 г.).

Булгаков, стр.1412.

БЭС т.1, стб.640.

БЭС т.II, стб.2004.

Градова М. «Судьба епископа Гермогена».

«Русск. Паломн.» 1912, № 8, стр.124–125.

Родзянко М.Б. «Крушение империи».

Изд. «Прибой», 1927, стр.16, 21, 23–25, 27–29, 36–38, 40–42, 45, 58.

Поливанов A.A. «Из дневников и воспоминаний 1907–1916 ». Москва, 1924.

Иеромонах Илиодор. «Записки о Распутине».

стр.8, 21, 43, 71, 104, 107, 144–148, 170.

Заметки и дополнения Е.М. № 60 и 106.

In der Karwoche im April 1918 wurde er verhaftet und nach Ekaterinburg gebracht. Im Mai wollte ihn eine Delegation der Gläubigen für 100 000 Rubel loskaufen, sie soll jedoch auch verhaftet und mit В Germogen nach Tjumen gebracht worden sein. Hier wurde В Germogen auf den Dampfer «Petrograd» gesetzt, um nach Tobolsk gebracht zu werden, wo er vor Gericht gestellt worden sollte. Da aber Tobolsk von den Weißen erobert war, ertränkten ihn die Rotarmisten auf Befehl ihres Kommissars am 16.6.1918 gegenüber dem Dorf Pokrovskoe in der Tura, einem Nebenfluß des Tobol.

Literatur:

M. Pol'skij, Novye mučeniki I, 66–68, 178.

Miller, Novye mučeniki rossijskie, in: Prav. Put‘ 1975,74–85. Regel^‘son 238–246.

Joh. Chrysostomus, Kirchengeschichte I, 135, 190, 230, 368.