Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. Часть 2. Памятники древности в новгородских церквах

Общее понятие о древних новгородских церковных памятниках. Причины, способствовавшие к умножению и уменьшению их в новгородских церквах. Разделение их и порядок обозрения.

Древние церковные памятники начали являться в Новгороде вместе с построением в нём церквей. Все они происхождением своим обязаны христианской вере, которая давала им направление сообразно духу своему и цели, определяла не только их форму и назначение, но и самое вещество. Освящённые ею художества сделались служебными для церкви, а произведения их были столько же памятниками благочестия, сколько искусства. Как в Киеве, так и в Новгороде византийские Греки сооружали церкви, украшали их иконописью и стенописью, произведениями чеканной работы и литейного искусства, шитою утварью и богослужебными книгами. От Греков научены в Новгороде не только иконописи и торевтике или чеканной работе, но и живописи¹ и резному искусству. Перенесённый ими византийский церковный стиль усвоен был подражавшими им русскими художниками. От него произошёл стиль корсунский, в каком производили художники и ремесленники Корсуни таврической и Корсуни киевской². В последствии слово – корсунский, у наших предков значило то же, что отличный и прекрасный, и придавалось даже произведениям русских художников, подражавших греческому или корсункому стилю. Как в летописях новгородских, так и в древних церковных описях нередко упоминается о Корсунских колоколах, иконах и утварях. Этот древний корсунский стиль, как святыня, завещанная предками, оставался в новгородских древних памятниках, при всём влиянии со стороны немецких и русских мастеров. Оттого на всех церковных памятниках древнего Новгорода видим не только изображения греческого стиля, но и самые надписи полугреческие, писанные отвесно, буква под буквой, по сторонам изображений, с присоединением к именам – о агиос (например, Петрос), или, как большей частью встречается, в сокращении – (а). На многих металлических произведениях древнего новгородского искусства видим крылатых центавров, коих изображение основано, впрочем, не на мифологии, а всего вероятнее на явлении в пустыни преподобному Антонию Великому сего чудовища, указавшего ему путь к Павлу Фивейскому³. На всех древних памятниках видим характер исторический в связи с символическим, изображения веры и благочестия, согласные с духом св. Писания и церковного предания. По этим чертам и другим, о коих упомянём в своём месте⁴, легко можно узнать стиль греческий или корсунский, хотя и не будет знать о времени самых произведений. В своё время произведения сии, служившие украшением новгородских храмов, назывались дивными и чудными по своему высокому, многознаменательному характеру.

Что же было причиной умножения древних памятников в новгородских церквах? Главной, внутренней причиной умножения церковной утвари в Новгороде, как и в других городах, была вера, служившая началом и проводником оной из Греции и Палестины, столь часто посещаемых новгородскими путешественниками⁵. По вере и благочестию устрояемы и украшаемы были храмы новгородские князьями, святителями, посадниками и целым городом. По вере приносимы были в жертву на алтарь церковный не только золото, серебро и драгоценные камни, но и медь, олово, железо и дерево, не только дорогие ткани, но и простое изделие холста и крашенины. И всё это служило к сооружению утвари церковной, не всегда ценной по материалу, но всегда многоценной по усердию благотворителей. Кроме этой общей внутренней причины, многие были причины частные, внешние к размножению утвари в церквах новгородских. В древности, Великий Новгород в собственном смысле был великим по народонаселению и богатству. Издавна было в нём, кроме околотка или каменного города, пять больших концов, из коих в каждом считалось по 15 и по 20 населённых улиц⁶. Многочисленная населённость города подтверждается и летописями, когда в них повествуется о пожарах и язвах, истреблявших целыми тысячами дома и их жителей⁷. Не удивительно, если при таком многолюдстве, в Новгороде было много церквей, снабжённых полной утварью. Особенно неудивительным должно казаться умножение утвари, если возьмём во внимание богатство и промышленность Новгорода, ведшего обильную торговлю с Греками и, в особенности, с ганзейскими городами⁸. Богатство сие яснее, стало быть, в Новгороде с XV века, когда введены были в нём, вместо мехов и серебряных слитков, чеканные деньги, как более определённая монета. Об этих деньгах в летописях XV и XVI века упоминается не раз и в большем количестве⁹.

Но доколе процветал Новгород, дотоле славился он богатством церквей и церковной утвари. С упадком Новгорода естественно упадала в нём промышленность, уменьшалась населённость, сокращались церкви и оскудевала в них утварь. Причиной упадка внутренней было разногласие, неустройство и междоусобие, о коих часто упоминается в новгородских летописях. К этим внутренним причинам присоединялись и внешние со стороны пожаров и моровых язв. Нигде можно сказать, по русским городам не было столь разрушительных пожаров, как в Новгороде. Сколько погибло от них церквей и церковной утвари¹⁰! Немало утрачено навсегда новгородской древней утвари при вражеских нападениях со стороны Половцев (XI в.), Литвы (XVI в.) и в особенности Шведов (XVII в.). Но ещё более вывезено было в Москву и в другие города при покорении (1478+) и усмирении (1569+) самосудного Новгорода¹¹. По свидетельству Герберштейна¹², Великий князь Иоанн Васильевичи III в 1480 году вывез из Новгорода в Москву одного только золота, серебра и драгоценных каменьев 300 или даже более возов. А царь Иоанн Васильевич IV, по свидетельству Гванини¹³, в 1569 году собрал в Новгороде из церквей и из купеческих домов несметное количество золота и серебра, и кроме того, по сказанию летописей¹⁴, вывез оттуда некоторые иконы и другие церковные вещи. После сего не удивительно, что древний Новгород, толико славный и знаменитый своим богатством, в настоящее время не имеет и тени своего прежнего величия. Впрочем, святыня новгородская, с таким усердием и ревностью охраняемая от всех пожаров и нападений, большей частью остаётся доныне неприкосновенной и привлекает к себе немало чтителей древних святых мест.

Имея все сие в виду, при обозрении древних новгородских памятников, мы старались указать как оставшиеся доселе памятники, так и те, кои были некогда достоянием Новгорода, по указанию летописей и других актов, чтобы чрез сие можно было делать общие заключения об устройстве их в древние времена. Но для сего сочли нужным описание памятников древности отделить от описания церквей, в коих они находятся или находились. Побуждением к сему служит для нас желание, с одной стороны, привести в известность и в систематический порядок все памятники новгородской древности, а с другой – показать историю и значение иконописи и утвари церковной в таком древне-историческом городе, каков Новгород, имевший свои школы или, по крайней мере, своих мастеров по всем отраслям художеств. С этою-то целью всё описание памятников древности в новгородских церквах делим мы на три отделения. В первом отделении будут описаны древние новгородские иконы, во втором – древняя металлическая утварь, а в третьем – древняя шитая утварь.

Первое появление икон и иконописцев в Киеве и вместе в Новгороде относится ко времени святого равноапостольного князя Владимира, который, после крещения, вместе со священниками взял с собой из Корсуня, по словам Нестора, сосуды церковные и иконы на благословение себе (988)¹⁵. Подобно Киеву, и в Новгороде первые иконы были корсунские или греческие. Они частью были перевезены из Корсуня и Царьграда в Новгород, а частью написаны здесь вызванными греческими изографами. Но в летописях о них упоминается в первый раз уже в половине XI века, при построении в Новгороде каменного софийского собора (1045–1052). «И устроив церковь, сказано в летописи¹⁶, приведоша иконных писцев из Царя-града, и начаша подписывати во главе, и написаша образ Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со благословящею рукою» и проч. По свидетельству знаменитого Сильвестра, священника московского благовещенского собора (1554), в Новгороде «церкви ставили великие князья, а по иконописцов посылали по греческих, церкви подписывати и святыя иконы писати»¹⁷. Таким образом, следует принять, что первые и древнейшие иконы в Новгороде писаны были Греками и под их руководством. Но летописи, говоря о росписании церквей и написании икон, редко упоминают о греческих иконописцах¹⁸. Первый из греческих иконописцев упоминается в Новгороде: грьцин (грек) Петрович, росписывавший в 1196 году церковь пресвятой Богородицы на воротах¹⁹, второй Грек Исаия (с другы), росписывавший в 1338 году Входо-иерусалимскую церковь²⁰, третий Гречанин (Грек) Феофан, росписывавший в 1378 году Спасскую церковь на Ильине улице²¹ и прозванный современниками философом²².

Влияние византийской иконописи на новгородскую объясняется не только вызываемыми в Новгород греческими иконописцами, но и путешественниками или паломниками новгородскими. Из них в начале XIII века новгородский архиепископ Антоний²³, посетивший константинопольский Софийский собор до разграбления его крестоносцами, сообщил в Новгород сведения об иконах и иконописцах царьградских. Там он видел икону с изображением Бориса и Глеба, которая служила царьградским иконописцам образцом для списывания. Там он узнал о древнем иконописце Лазаре, написавшем в алтаре святой Софии пресвятую Богородицу с предвечным Младенцем и с двумя Ангелами. Там видел и современного ему иконописца византийского Павла Хитрого, написавшего в крестильнице водной Иоанна Крестителя в деянии со Спасителем и с народом, метавшимся для крещения во Иордан. Там видел и царьградского патриарха, трудившегося в иконописании и поправлявшего величественную икону святого Спаса²⁴. Около 1350 года Стефан Новгородец, бывший в Царьграде и видевший на пути в монастыре Студийском своих Новгородцев Ивана и Добрилу), списывавших книги, упоминает об иконах константинопольского Софийского храма, именно об иконе святого Спаса, украшенной мусиею и называемой: Елеон гора, также об иконе Одигитрии Божией Матери, писанной евангелистом Лукою²⁵.

Таким образом, под влиянием византийских иконописцев²⁶, и икон образовалось иконописание новгородское, состоявшее из нескольких школ. Главная школа сего иконописания находилась при новгородском архиерейском доме и помещалась, как надобно полагать, на Островке у Волхова, за восточной кремлёвской стеной²⁷. Свои иконописцы были и в монастырях новгородских: в Юрьеве, Антониевом и Хутынском. Иконописью занимались и частные люди в отдельности, особенно принадлежавшие к духовенству. Из новгородских иконописцев первый упоминается в XIII в. Вячеслав, внук Малышев, расписывавший в 1227 году церковь 40 мученик в Новгороде²⁸, второй муж благий и смиренный Станила, брат Домажиров, исполнявший в 1230 году приказание архиепископа Спиридона о погребении умерших в Скудельнице у 12 Апостол во время глада и мора²⁹; а третий Александр Петров, написавший в 1294 году храмовую икону св. Николая в Липенский монастырь³⁰. В XIV в. 1386 года упоминается о церковном роспищике Иване, сгоревшем во время пожара, и о том, что Немцы³¹ наняли новгородских иконников и «повелеша им написати образ Спасов на ропашном углу». В том же XIV веке занимался иконописью святитель новгородский Василий, хиротонисанный в 1329 году из священников новг. козмодемьянской церкви. В летописях сказано, что он в 1341 году иконы исписа и кивот (иконостас) доспе; а по преданию, сам он писал храмовую икону Благовещение на Городище и также икону Бориса и Глеба, которая была храмовой иконой Борисоглебского кремлёвского храма, а теперь находится в Покровской кремлёвской приписной церкви. В XV веке упоминается только об иконах, писанных на золоте, коими святитель Евфимий украсил церковь Спаса³², но о самих иконописцах по летописям не известно. В XVI веке известны: – архиепископ Макарий, управлявший новгородской епархией в продолжение 16 лет и в 1528 году возобновлявший чудотворную икону Знамения Божией Матери³³, Андрей Лаврентьев и Иван Дермоярцев, дописавшие, при архиепископе Серапионе, изображение Деисуса в Софийском соборе (1509)³⁴. За ними следовали: преп. Анания, иконописец Антониева монастыря, «писавший дивные иконы многих св. чудотворцев» и скончавшийся в 1521 году³⁵, Григорий Стефанов, резавший в 1532 году крест в Спасо-преображенскую церковь на Ильине улице³⁶, иконник диакон Никифор Грабленой, писавший в 1568 году икону Живоначальной Троицы с деянием для Клопского монастыря³⁷, Евтропий Стефанов, мастер Антониева монастыря, устроивший в 1573 году раку для преп. Антония Римлянина с иконным его изображением³⁸, и вместе с ним делавшие 1572 года царское и святительское места в Софийском соборе, Иван Белозерец и Исаак Яковлев³⁹, также иконник Максим Григорьев, дьячок новг. Власиевской церкви, упоминаемый в росписи ружных церквей за 1585 год, иконники Гавриил и Богдан Калита, из коих первый в 1594 году писал для Софийского дома за рубль 25 пядниц св. Никиту, а другой в том же году писал за 25 алтын большой образ Иоанна Златоустого о 9-ти пядей на краске для поставления в корсунской паперти Софийского собора⁴⁰. В XVII веке упоминаются: при митрополите Исидоре (1603–1619) иконописцы монах Иринарх в Софийском доме и поп Логин в Зверинцах⁴¹, Иван Дранишников, бывший иконописцем при митрополите Киприане в продолжение многих лет⁴², иконник Леонтий Чёрный из придворных иконописцев, служивший приказным при Софийском доме и поновлявший в 1640 году чудотворную икону Знамения Божией Матери⁴³, певчий Софийского собора Феодор, писавший в 1653 году икону святителя Феоктиста в молении пред благовещением пресвятой Богородицы⁴⁴, дьячек Ивашка, написавший в 1662 году икону св. Троицы в Михайловскую церковь на Прусской улице⁴⁵, Михаил иконописец, писавший в 1673 году слова на покрове святителя Иоанна, вышитом княгиней Дарьей Ивановной Дашковой⁴⁶, Семён Никитин Новгородец, писавший в 1680 году икону Спаса нерукотворного в Спасскую церковь на поле за Никольскими вратами⁴⁷, иконописец Лука Фомин, внук Троицкого священника, писавший 1680 года в Троицкую церковь на Редятине улице доску с именами для поминовения усопших⁴⁸, Михаил Корнилиев, писавший в 1682 году образ Спаса нерукотворного в Воскресенскую церковь на Мячине⁴⁹, и Константин Галактионов, иконописец и певчий Софийского собора, написавший в 1700 году икону св. Феоктиста на лудане⁵⁰. Кроме того, в XVII веке из числа новгородских иконописцев упоминаются:

а) жалованные в 1644 году за Успенское письмо (в московском Успенском соборе)⁵¹,

б) высланные в 1660 году из Новгорода к Архангельскому письму (московского Архангельского собора)⁵²,

в) бывший в 1670 году у письма в селе Коломенском⁵³ и по другим записям⁵⁴. В начале XVIII века новгородские иконописцы известны: священники – Марковской Георгий Тихвинец⁵⁵, Иоанн Дмитриев, Логин, Георгий и сын его Димитрий, диаконы – Иоанн Левитов, изограф Вонифатий Алексеев Гребенщиков (1714 года), Вавила Фёдоров (1745), Василий и Лаврентий Григорьевы Торопчане и дьячок Иоанн, также писавшиеся просто софийскими изографами: Павел Криницкий, Михаил Корнеев, Максим Калинин (1735), Василий Макарьев, Пётр Степанов, Михаил Алексеев, Григорий Михайлов⁵⁶ и Иван Яковлев, писавший в 1704 году икону Иоанна Богослова в новгородском Вяжицком монастыре.

Соображая начало и постепенное развитие новгородского иконописания по оставшимся его памятникам, приходим к такому заключению: иконописание в Новгороде началось и развивалось под влиянием греческих иконописцев – XIII, XIV и XV века были временем самого цветущего его состояния. С XVI и особенно с XVII века прежнее греческое иконописание в Новгороде, под влиянием других пошибов, как русских, так и фряжского (немецкого и вообще западного), начало мало-помалу упадать, так что в 1642 году, для поновления чудотворной иконы Знамения пресвятой Богородицы, от царя Михаила Феодоровича прислан был уже из Москвы иконописец Чёрный⁵⁷, а в 1702 году для росписания Знаменского собора нанят был костромский иконописец Бахмататов с 30-ю костромскими мастерами, как видно из настенной надписи.

Несмотря на один главный источник или начало русской иконописи, в ней замечают различные пошибы, зависевшие от разной местности. К отличительным признакам новгородского иконописания относится преимущественно то, что в его изображениях и, особенно в ликах святых, заметно более строгости, чем умиления⁵⁸, но так, что в них являются жители именно горнего мира, а не земного. Этим самым оно подходит ближе к греческой иконописи, чем к московской, отличающейся светлым колоритом и умилением в лицах, и чем к строгоновской, отличающейся точностью обрисовки, разнообразием в лицах и яркостью красок⁵⁹. Поля в новгородской иконописи большей частью зелёные (празелень), тогда как в строгоновской – белые. В частности, признаки древней новгородской иконописи, следующие:

1) Все фигуры имеют продолговатость; очерк головы более округлённый; глаза большие; выражение лиц строгое, но вместе с тем величественное и спокойное.

2) Одежды изображены со всей строгостью археологических требований; но тени не сделаны с той тщательностью, с какой сделаны они на подлинных византийских памятниках: здесь, например, складки и оттенки обозначаются просто одними чертами.

3) Оттенки на волосах и бороде сделаны по белилам и тёмной охре.

4) Венцы, подобно как на византийских иконах, окружают голову, а вокруг лика Спасителева разделяются крестом.

5) Некоторые иконы сделаны одним колером, с разделением его на различные тени, чего не видно в других русских школах иконописания.

Судя по этим признакам, новгородский пошиб иконописания более других, исключая разве киевского, подходит к греческим подлинникам в отношении главных его очерков. Основание его есть чисто иерархическое, подчинение одному велению православной Церкви и отчуждённое от своевольных требований мира. Всё основано на духе благочестия, на уважении к святыне, в самом строгом исполнении рисунка. Отступления от подлинников заключаются в том, что новгородский пошиб не имеет той тщательной отделки, плавки письма чистой и ровной, каковыми отличаются произведения греческие. Здесь нет и той смелой творческой кисти, и той тщательности в разделе линий, в отделке волос на голове и бороде, какие усматриваем на византийских иконах. Наконец самые краски не имеют той яркости, какую имеют они на иконах древнего греческого письма.

В иконописании новгородская школа, подобно другим школам, держалась правил, изложенных в греческих подлинниках⁶⁰. Вначале избирали известной меры сухую доску⁶¹; в средине её с лицевой стороны делали выемку (углубление) и поля, а с задней стороны вкладывали поперёк её шпонки (планки). Потом проклеивали доску, приготовляли паволоку из редкого холста, напитанного рыбным клеем, и прилагали к доске. На паволоке накладывали левкас или грунт из простого алебастра, а иногда из мела слоями. К числу постоянных составов принадлежали частью яичный желток, а частью масляная грунтовка, на коей писаны были иконы. Приготовляясь же писать на грунте, смачивали его холодной водой и вычищали пемзой или хвощом, но так, чтобы левкас имел вид матовый, а не глянцевый. Сделав левкас и грунт, иконописцы делали начертание фигуры, положение изображаемого ими святого. При этом, в иконописании было три главных правила: фигура или положение человека, т. е. в пояс или во весь рост, одеяние и окружающие предметы. При изображении лица обращали внимание на лета святого, какого возраста он был, стар, средовек и млад. Возрастом старый был изображаем с седыми волосами или с проседью, которая в новгородских иконах изображается тушёвкой по белилам; средовек с бородой тёмной и волосами светло-русыми, младый с власами кудреватыми, но без бороды. Что касается до звания, к которому принадлежал святой, то оно обозначалось одеждой.

Одежда Апостола состоит из хитона, т. е. длинной срачицы, епанчи и ширинки, или перевязи чрез плечо; святителя – из крестчатой фелони (полиставрия), омофора, митры, епитрахили, палицы и поручей: в руках у него жезл, или евангелие, или свиток, но большей частью в левой руке евангелие, а правой благословляет⁶². Те из Апостолов, особенно из числа 70-ти, которые были епископами, изображаются как святители. В саккосах являются на иконах токмо патриархи, и то не ранее IV века, равно и митрополиты всероссийские; но архиепископы и епископы просто в фелони и омофоре⁶³.

Преподобный пишется в фелони, епитрахили, поручах, когда он был архимандрит, игумен, или священник, – в мантии иноческой и схимнической, когда был простым монахом, или схимником; на главе куколь вроде скуфьи с воскрилиями, или с открытой головой. Все иноки и инокини в руках со свитками и крестами: на тех и других видны епитрахили и поручи.

Мученики изображаются в одеждах, смотря по лику, к которому они принадлежали. Но все вообще мученики имеют в правой руке крест или пальмовую ветвь, а левая с распростёртой дланью, или со свитком: одеяние на них светлое.

Святые архидиакон и диакон пишутся в стихарях, поручах и орарях; в руках у них кадильницы, иногда хлебы и ладоницы.

Праотцы изображаются в хитонах с ширинкой через правое плечо, в шапочках, или просто с открытой головой. Из них первосвященники имеют короткие сверх хитона одежды с рукавами, поручи, пояса и на голове остроконечную двурогую шапку; в руках жезлы, хлебы и кувшины, как, например, у Мельхиседека, Аарона и проч.

Пророки пишутся в одежде праотцов, но с открытыми головами и с свитками своих пророчеств о Христе Иисусе.

Изображения святых царей, цариц, князей, княгинь, воинов и простецов или простолюдинов, мужчин и женщин, пишутся в соответственных одеждах.

Одежда царя состоит из далматика, порфиры, драгоценного пояса, зарукавьев, короны и золотой цепи. Далматик есть подобие хитона, к которому пришит род круглого ворота. На царице подобный же далматик и прочее, как у царя, на голове корона⁶⁴. Святой князь изображается в хитоне с зарукавьями, опоясанный драгоценным поясом. Сверх этого надеты – в рукава длинная опушённая мехом одежда, известная под именем шубы или ферязи и остроконечная шапка; но чаще голова просто открытая и шуба иногда накинута сверх воинской кольчуги и лат. Одежда княгини состоит из такового же хитона, сверх которого накинута шуба; голова же непременно закрыта платом или убрусцем.

Одежда Божией Матери сделана так, что самый плат или убрусец как бы пришит к верхней одежде.

Вообще, в женской одежде не позволяли себе даже малейшее обнажение волос и груди⁶⁵, согласно с внушениями Апостола (1Кор.1:5) и с народным бытом древних Иудеев. А по тому самому, западный обычай изображать Божию Матерь с открытой головой противен православию. Ни на востоке, ни в нашей древней Руси не видим ни одного подобного изображения.

Одежда воина состоит из кольчуги, лат, портов, сверх которых надеты длинные сапоги, чрез правое плечо перекинута разноцветная ткань, называемая ширинкой; на голове шлем; на плечи часто накинута слегка мантия вроде короткого плаща. Воин изображается пешим или на коне; оружие составляют: мечи, копья и щиты; иногда вооружение пишется лежащим у ног, а в руках св. воин держит крест, ветвь, копье со знаменем и свитки, в особенности если мученик.

Одежду простеца составляет короткое полукафтанье, пояс, сапоги сверх портов, шапка – при изображении древних Иудеев. Одежда простой женщины в покрое ничем не отличается от знатной, кроме шубы, украшений, поясов и драгоценных зарукавьев, голова тоже закрыта убрусцем.

Из сил небесных Архангелы и Ангелы имеют одеждою одну срачицу, пояса, иногда крест на кресте по раменам перепоясанные; крылья их или огнеобразные, или белые. Серафимы имеют шесть крыл.

Во всех вообще изображениях не допускалось обнажения членов, кроме лица и частью рук и ног. Но некоторые из Христа ради юродивых, согласно их жизни, изображаются полунагими. Короткие ширинки едва покрывают некоторые части тела⁶⁶; в руках блаженных, обыкновенно, свитки.

Сверх того, изображения святых окружают иногда разнородные предметы, как-то: города, церкви, монастыри, особенно те, кои ими самими были созданы и кои держат они иногда на руках, также палаты, каморы, сады, горы, рощи, реки, долины и проч. Над святыми в облаках Спаситель, Божия Матерь и парящие силы небесные, держащие, в особенности над мучениками, венцы.

Часто изображение святого окружено в разных отделах изображениями, относящимися к его жизни. В древности образа сии назывались образами в деяниях, в чудесах.

В деяниях, относящихся к живописи исторической, дозволялось помещать всё нужное для выражения события, как-то: богослужение, духовные процессии, битвы, судилища, казни, народ, воинов и проч., не исключая даже изображений животных. Эти вводные изображения составляют собственно обстановку. Изображения святых прославленных отличаются от прочих лиц обстановки одним только венцом⁶⁷.

Все эти изображения писались по левкасу на красках, кои называемы были вапами и шарами⁶⁸, а также на празелени и на золоте. По числу вершков, или же по числу листов накладываемого на дску золота, иконы именовались пятилистовыми, шестилистовыми, осмилистовыми. Они измерялись также пядью (пядницы)⁶⁹, четвертями и даже локотью. Что касается до самых изображений; то иконы, при всем их разнообразии и множестве, могут быть подведены к четырём родам: на одних изображались лица, на других – история⁷⁰, на третьих – олицетворения библейских текстов и церковных песней⁷¹, на четвёртых – олицетворения благочестивых мыслей художника⁷².

Употребление в церквах иконостасов, подобно самым иконам⁷³, относится к первым временам христианства. Но доколе христиане жили под игом гонений, и не могли совершать открыто своего богослужения; дотоле вместо иконостасов служила у них завеса: (катапетасма) и потом деревянная решётка, как видно из Евсевиева описания церкви св. Павлина тирского епископа «Чтобы святилище, – говорит Евсевий⁷⁴, – неприступно было для народа; то Павлин отгородил оное деревянными решётками, выработанными самой лучшей мелкой работой, так что удивительное представляли зрелище взирающим». Таким образом, иконостасы, или вернее решётки служили в начале преградой между церковью и алтарём, куда не позволялось входить мирянам⁷⁵. А после, со времён Константина великого, иконостасы⁷⁶, кроме преграды, начали быть украшением храмов и местом поставления икон для поклонения правоверным христианам. Устройство их вместе с самыми иконами заимствовано от Греков и перенесено в Киев и в Новгород⁷⁷. И потому древние иконостасы в новгородских храмах были всегда одинаковы, т. е. прямые, с тяблами и без колонн. Всё различие их зависело от различия храмов по величине. В больших храмах иконостас состоял из пяти ярусов (называемых иногда тяблами), кроме изображений вверху над праотцами и внизу под местными иконами. А в меньших храмах или приделах он состоял или из тех же пяти ярусов, но в меньших размерах, или же, как большей частью было, из двух ярусов. Но, во всяком случае, заботились не о колоннах, а о числе образов.

На больших или полных иконостасах изображалась вся история Христовой церкви, или всё домостроительство нашего спасения, начиная с обетований и пророчеств до второго пришествия Иисуса Христа⁷⁸. Оттого в древних описях иконостас назывался кивотом, а иконы, в нём находящиеся, Божиим милосердием. Все лики святых на иконах в иконостасах изображались с преклонёнными ко Спасителю главами. Преклонение сие с одной стороны выражает внимание святых к нашим земным молитвам, а с другой – благоговейное ходатайство и моление их за нас пред Господом Вседержителем. Согласно с таковыми мыслями, верхние три яруса представляют нам исторический образ всей церкви, с нами молящейся в её различных состояниях, от сотворения мира до наших времён. Сперва, в самом верху, церковь патриархальная в лице праотцов и патриархов; они преклоняются пред ликом Господа Вседержителя Бога Отца, Который проявляет в лоне Своём образ Бога Сына, имеющего открыться в грядущих веках. Потом изображалась также ветхозаветная церковь, подзаконная, в лице Пророков с хартиями их пророчеств. Все они преклоняются пред иконой Знамения Божией Матери, которая проявляет нам в лоне своём образ родившегося от неё на земле Сына Божия⁷⁹. Причина изображения Знамения Божией Матери среди Пророков та, что в пророчествах догмат Воплощения яснее раскрыт был в сравнении с обетованиями, данными праотцам. В третьем ярусе Сам Господь, в образе вечного Архиерея Своей Церкви, восседает на престоле славы, посреди Апостолов, имея по сторонам пречистую Матерь Свою и Предтечу. Этот ярус, собственно, назывался Деисусом, т. е. молением⁸⁰; потому что вокруг Господа Иисуса Христа предстоят ближайшие к Нему молитвенники о нас – Божия Матерь и Иоанн Предтеча, равно и Апостолы, бывшие постоянными Его на земле сопутниками. Четвёртый (сверху) ярус двенадцатью праздниками напоминает нам о главнейших торжествах нашей Церкви, дабы никогда не выходили они из нашей памяти. Место 12-ти праздникам назначено здесь потому, что они относятся прямо к изображённым над ними иконам, составляющим Деисус, особенно к иконам Спасителя и Божией Матери. Пятый или нижний ярус заключает местные иконы, более чтимые для ближайшего их поклонения и называемые стоящими на поклоне. Здесь встречаем иконы: Спасителя, Божия Матери, иконы храмовые, Святой Троицы и другие, имеющие особенное отношение ко граду или храму и молящимся в нём. Таковые иконостасы доселе остаются в целости от древних времён, с некоторыми изменениями, в соборах: Софийском, Знаменском, и Николодворищском⁸¹, в монастырях: Юрьеве, Антониеве, Хутынском, упразднённом Перынском и других. В меньших храмах иконостасы состоят, по-прежнему, из двух или трёх ярусов. Но во всех почти храмах, кроме Софийского собора и других⁸², над верхним ярусом поставлены изображения Распятия с предстоящими, или Спаса нерукотворного и Воскресения Христова. Причина этому та, что в крестной смерти и воскресении Иисуса Христа заключается основание и торжество христианской веры. Внизу под местными иконами большей частью встречаются разные фигуры с крестами или изображения притчей Спасителя. А в Петропавловской церкви (1406 г), на прежней Панской улице, внизу находятся изображения из синодиков, относящиеся к поминовению усопших, – в Николаевской церкви Вяжицкого монастыря (1437 г.) и в Николаевской же церкви Отенского монастыря (1462 г.) – греческие мудрецы, философы, сивиллы с свитками в руках об Иисусе Христе⁸³. Причиной последних изображений служит то, что лица оные хотя были седящими во тьме и сени смертной, впрочем, презирали и сквозь тьму неведения в благодатное царство Иисуса Христа, имеющего просветить всю вселенную.

Что касается до царских врат, то нынешних сквозных и высоких в древности не было. Обыкновенно они в Новгороде были двух родов. Одни, с самой глубокой древности, устроялись двустворные, с полукружиями, из досок, на коих писались иконы Благовещения и четырёх евангелистов. Впрочем, встречаются царские иконописные врата, например, в церкви 12-ти Апостол (XIII в.) в Чудинцах и в обыденной кремлёвской церкви Андрея Стратилата (XIV в.), где вместо четырёх евангелистов изображены двое святителей: Василий Великий и Иоанн Златоуст. Столбцы при вратах были четырёхугольные, также иконописные. На этих столбцах, в нескольких небольших отделениях, со всех сторон изображались: с одной стороны Спаситель с разными святыми, а с другой – Божия Матерь также со святыми. Над вратами устраивался полукруглый подзор, называемый в то время сенью. На этих подзорах был вырезываем сквозной небольшой крест с предстоящими Архангелами и изображалась Святая Троица; пониже её с одной стороны Спаситель – преподающий Апостолам тело, а с другой – преподающий им кровь⁸⁴. Таких царских врат более или менее древних, в более или менее возобновлённом виде, осталось в новгородских церквах большое множество. О времени их устройства можно судить только по времени построения, или возобновления церквей. Но в летописях о них не упоминается, кроме двух царских врат в Софийском соборе. Одни из них в главном Успенском иконостасе устроены в 1659 году, но теперь в новом сребропозлащённом окладе; а другие XVI века в Богородице-Рождественском приделе остаются в прежнем своём виде. Об этих вратах записано в летописи под 1528 годом, что «при державе благоверного великого князя Василия Ивановича всея Русии, повеле боголюбивый архиепископ владыка Макарий, устроити царские двери во святую Софею, понеже прежний двери от много лет обетшали, ни епископ повеле устроити двери сугубее первых в высоту и в ширину⁸⁵. Преже бо начен от божественных икон писания на кивот, еже над дверьми, и на самых дверях, и на столбцех, числом иконного поклонения святых, яко 66; такоже повел хитрецем древие угодное различным начертанием устрояти с мудрыми подзоры и украшати златом и сребром лиственным, еже есть сусань. Иконописцы же и хитрецы устроиша по велению царския двери велми чюдно видети и вся лепоты исполнены: и крест честный на верее дверей постави от камени хрусталя велми чудно устроение, и повеле царския двери поставити в соборной церкви во святей Софеи и закону (завесу) устроил от различных тафт велми лепо видети»⁸⁶.

Эти царские врата находились прежде в главном иконостасе Софийского собора, а со времён митрополита Макария (1659) перенесены в придел Рождества Пресвятой Богородицы.

Другого устройства царские врата не менее древние, хотя и в меньшем пред первыми количестве, встречаются резные, позолоченные. Резьба их отличается от нынешних тем, что они были не сквозные, а накладные и мелкотравчатые. Причина, почему таких врат менее иконописных, заключается в том, что работа их требовала больших издержек и искусных мастеров. Впрочем, и доселе врата сии находятся в церкви упразднённого Спасо-Нередицкого монастыря (XII в.), в церкви Ап. Петра и Павла в Панской улице (XV в.), в Спасском приделе Богородице-Рождественской церкви на Молоткове, в Златоустовском приделе Христорождественского кладбища (из Софийского собора), в Воскресенской кладбищенской церкви на Мячине⁸⁷, а в некоторых местах, например, в Сыркове женском монастыре Варламиевской часовне (под слюдой) и на Болотове (одна половинка) остаются без употребления. На этих вратах, в приличных местах, вкладывались также небольшие иконы Благовещения пресвятой Богородицы и евангелистов в резных рамках, с вырезанными иногда над ними церковками. Подзоры на таких вратах оставались те же, какие были и на иконописных, а столбцов особых иногда не было.

Для подтверждения мыслей об устройстве древних иконостасов в Новгороде обращаемся к старинным описям больших и малых новгородских церквей. В описи Хутынского монастыря, составленной 1642 года, иконостас соборной Спасо-Преображенской церкви (1192) описывается так⁸⁸: «а в церкви Божия милосердия образов: двери царския и сени и столпцы деревянныя резныя позолочения; на столпцех же царских дверей вверху Спас да пречистая Богородица на серебри басманном позолочены». Из местных образов упоминаются; по правую сторону Преображение Господне на золоте, другой: о тебе радуется обрадованная, третий – Варлаама Хутынского, а по левую: образ живоначальной Троицы, второй Божией Матери Одигитрии, третий – Покрова пресвятой Богородицы. Над царскими дверьми деисус большой⁸⁹, на тяблех⁹⁰, а в нём 17 икон. Над деисусом господских праздников 24 иконы писаны на золоте. Над праздники образ пречистой Богородицы воплощение, по сторонам 18 Пророков писаны на золоте, поясные. Над Пророки нерукотворенный образ Господень на золоте. На северных дверех благоразумный разбойник Дижман (Рах), а над ними вверху деисус дву пядей, а в нем 11 святых с праздники и с праотцы. В церкви преп. Варлаама (XIV в.) образов Божия милосердия: двери царские и сень и столпцы резные деревянные золочены; на царских дверех Благовещение пресвятей Богородицы да четыре евангелисты; над царскими дверми сень, а у ней Троица живоначальная, а по сторонам: прiимите, ядите; на другой стороне: пiйте отъ нея вси..; у царских дверей на столпцех Иисус Христос да Пречистая Богородица, по столпцам же святители и архидьяконы. Над царскими дверьми деисус большой, а в нем 30 икон писаны на золоте. Над деисусом 12 праздников да пять пророков писаны на краске; а над пророками образ Спасов нерукотворенный писан на золоте восьми пядей. Из местных образов: Варлаама Хутынского, Григория Великой Армении и Пророка Илии, св. Николая, Богородицы Одигитрии на красках и второй Богородицы Одигитрии на празелени⁹¹. На северных дверях благоразумный разбойник.

В церкви Григория Великой Армении (1445 г.) «Божие милосердие: двери царские и сень и столпцы на золоте, а на них писано Благовещение пресвятой Богородицы да четыре евангелиста. На сени писан Иисус Христос в венцы во святительских ризах на престоле. По сторонам: прiимите, ядите... и: пiйте отъ нея вси... У царских же дверей и на столпцах Иисус Христос да Пречистая Богородица, около писаны Херувимы и Серафимы; на тех же столпцах десять святых писаны на золоте. Из местных образов были первый в киоте св. Григория Великой Армении, второй Козма и Дамиан и преподобный Феодотий писан в чудесех, по левую сторону первый образ пречистой Богородицы и второй пр. Варлаама в молении пред Спасом. Над царскими дверьми деисус большой; а в нём девять икон писаны на золоте; да в том же деисусе образ пр. Варлаама. Над деисусом в тябле образ Пречистой Богородицы Знамение, да по сторонам девять пророков писаны на золоте. В церкви св. Пророка Илии (1418) Божие милосердие образов: двери царские и сень и столпцы писаны на золоте. На дверех Благовещение Пречистой Богородицы, да четыре евангелисты, да 14 преподобных. Над царскими дверьми сень, а на ней писано Софея премудрость Божия, а по сторонам: прiимите, ядите, да: пiйте отъ нея вси, а над сению Троица живоначальная да восмь святых. На столпцех же вверху Иисус Христос да Пречистая Богородица, да 6 святителей, да два страстотерпца, да семь архидиаконов писаны на золоте. Над царскими дверьми деисус, а в нём Спас на престоле, около его семь святых, стоящих писаны на золоте. Над деисусом 11 икон праздников господских писаны на золоте, да в том же тябле образ невелик Иван Предтеча на празелени. Из местных образов первой в киоте – огненное восхождение на небеса св. Пророка Илии в чудесех писан на золоте и второй пречистой Богородицы Одигитрии. На северных дверях благоразумный разбойник, а над северными дверьми образ деисусной»⁹².

В новгородском монастыре Антония Римлянина, по описи 1696 года⁹³, «в соборной церкви Рождества Пресвятой Богородицы (1117) Божия милосердия: двери царские, сень и столпцы резные позолочены по полименту. Над царскими дверьми вверху деисус – Спас на престоле в силах, а по сторонам десять святых стоящие, да по краям два образа узких. В другом тябле 12 праздников господских. В третьем тябле образ пречистые Богородицы вопроищение; по сторонам 18 Пророков. В четвертом тябле 19 образов праотцев. Все сии образа обложены басменным позолоченным серебром. Из местных образов по правую сторону царских врат: – 1-й Софии Премудрости Божией, второй Рождества Пресвятой Богородицы, 3-й Антония Римлянина в деянии, 4-й св. благоверного в. князя Александра Невского; а по левую сторону: 1-й местный образ пресвятой Троицы в деянии, 2-й св. Николая в деянии; затем северные двери, на коих писана Лествица на золоте, и над ними деисус в створцах. За северными дверьми 3-й местный образ св. Иоанн Предтеча и Козма и Дамиан в деяниях. В церкви пр. Онуфрия, устроенной вверху в столбе (в круглой башне) Божия милосердия образов: деисус Спас на престоле, пречистая Богородица и Предтеча, Архангели и Апостоли на 11-ти дсках. На тех же дсках над деисусом 17 праздников писаны на золоте. Над деисусом же образ пречистые Богородицы воплощение да 14 Пророков писаны на золоте. Двери царские и сень и столпцы писаны на золоте. По правую сторону царских дверей местный образ пр. Онуфрия Великого да Петра Афонскаго на золоте, по левую сторону образ местный пречистые Богородицы Одигитрии на краске. В церкви Сретения Господня (1119) Божия милосердия образов: деисус стоящей 9 икон писан на краске. Двери царские, сень и столпцы писаны на краске. Из местных образов по правую сторону царских дверей первой сретения Господня писан на золоте, второй пречистые Богородицы воплощение, да Иоанн Предтеча да Елисавета – стоящей – писаны на золоте; по левую сторону образ пречистые Богородицы Одигитрии, да два Архангела Михаил и Гавриил писаны на краске. В церкви пр. Иоанна Списателя Лествицы Божия милосердия образов: деисус стоящей, а в нём 12 образов писаны на золоте. Над деисусом 14 праздников писаны на золоте. Над праздники пречистая Богородица воплощение, а по сторонам 12 Пророков. Двери царские, сень и столпцы писаны на золоте. Из местных образов по правую сторону образ Иоанна Списателя Лествицы в деянии, писан на золоте, другой страстотерпца Георгия в деянии; по левую сторону первый пречистой Богородицы Одигитрии писан на краске, второй рождества Пресвятой Богородицы в деянии. В придельной церкви св. Николая деисус гладкой (без тябли) девять икон на краске; двери царские, сень и столпцы писаны на золоте. Из местных образов один св. Николая в деянии, а другой пречистой Богородицы Одигитрии на краске. В церкви преп. Антония Великого под колокольнею деисус стоящей со владычними праздниками на семи дсках, на дске писано по два святых. Над деисусом в тябле пречистая Богородица с предвечным, Младенцем, по сторонам 20 Пророков. Двери царские и сень и столпцы писаны на краске. По правую сторону царских дверей образ местный Троица живоначальная в деянии, второй Антония Великого и Антония Римлянина, по левую сторону образ Похвалы Пресвятой Богородицы в деянии. В придельной церкви Антония Римлянина, по правую сторону соборной, Божия милосердия образов: двери царские, сень и столпцы резные позолочены сусальным золотом. Над царскими дверьми деисус – Спас на престоле в силах; а по сторонам пречистая Богородица и Предтеча и Архангели и святые на десяти дсках. На тех же дсках над деисусом образ Богородицы воплощение, около – 10 праздников. Над праздники образ Господа Саваофа во облаце; а около 12 Пророков – писаны все на краске. Из местных образов по правую сторону царских дверей образ Спасителя стоящей, в молении Никита епископ да Антоний Римлянин, второй образ Антония Римлянина в деянии, а третий архидиакона Стефана; по левую сторону – образ Благовещения Пресвятой Богородицы; на северных дверях благоразумный разбойник, и потом образ новгородских чудотворцев. В другой придельной церкви Иоанна Богослова, по левую сторону соборной, Божия милосердия образов: двери царские резные и сень золочены сусальным золотом, столпцы писаны краски. Над царскими дверьми деисус: Господь на престол, около пречистой Богородицы и Предтеча и Апостоли на трех дсках писаны краски. Из местных образов по правую сторону царских дверей образ пречистой Богородицы Владимирская, второй – Иоанна Богослова; по левую сторону первый образ пречистой Богородицы Одигитрии, второй Ап. Петра и Павла. В церкви усекновения главы Иоанна Предтечи на святых воротах, Божия милосердия образов: двери царские, сень и столпцы писаны на краске. Над царскими дверьми деисус: Спас на престоле в силах, а около Богородица и Предтеча Иоанн и святые на 12 досках. Да на тех же дсках, над деисусом, писаны праздники, все. Из местных образов по правую сторону царских дверей Иоанн Предтеча в деянии, второй образ страшного суда; по левую сторону образ местный успение Богородицы – на краске, второй – св. Николая – в деянии»⁹⁴.

Подобные иконостасы были в Новгороде и прежде ХѴII века, как видно из древних описей⁹⁵. Из описи Духова мужеского (ныне женского) монастыря за 1591 год видно, что в церкви Св. Духа, строенной св. Моисеем в 1357 году, были царские двери резные вызолочены. Из местных икон были чудотворная сошествия Св. Духа, остающаяся доселе в целости, с северной стороны Отечество, Божия Матерь Одигитрия. Над царскими вратами записан деисус большой шести пядей в 11 образов, потом праздники и пророки на одних дсках на золоте. А вверху образ Спаса Нерукотворного⁹⁶. В описи упразднённого новгородского Николо-Лятского монастыря за 1604 год упоминаются, в Никольской церкви, «деисус стоящей, да 12 праздников господских, да пророки в 13 досках на золоте поясные, а над пророками вверху образ Спаса нерукотворного, да на тябле над царскими дверьми семь образов пятниц малых. А царские двери, сени и столпцы были резные золочены по левкасу. По правую сторону их образ местной св., Николая поясной в деянии, другой образ: О тебе радуется; а по левую сторону образ местный – пречистой Богородицы Одигитрии, второй Живоначальной Троицы, а третий – пречистая Богородица на престоле со Христом»⁹⁷.

Кроме иконостасов главных или предалтарных, были устраиваемы небольшие иконостасы в церквах, по стенам, на столбах, в алтарях, притворах и папертях, так что стоящие в храмах, имевших небольшие просветы, со всех сторон были окружены иконами. Со входов в паперть и церковь, кроме настенных изображений, были поставляемы иконы большей частью храмовые и деисусные в створах и тяблах. При входе в церковь издавна имели обычай ставить образа страшного суда и Ангелов, записывающих входящих и исходящих из храма. И все эти иконы украшались большей частью басменным окладом, а иногда сканным, со многими привесками крестов, панагий, монет, колец, перстней, серёг, блях, дробниц и проч. Нередко встречаются и лопасти (рясны), цаты, гривны и пелены к одной иконе, или же под весь нижний ярус иконостаса⁹⁸.

Со времени просвещения христианской верой Новгорода, в продолжение почти девяти веков, премилосердый Господь, дивный во святых своих, являл силу Свою не только чрез святых угодников новгородских, но и чрез иконы чудотворные. Следуя порядку времени, укажем по летописям на новгородские чудотворные иконы как остающиеся доселе в целости, так и недошедшие до нас.

1. Первой по времени чудотворной иконой в Новгороде до́лжно почитать образ Спасителя, изображённый в главе Софийского собора на своде. Время написания образа относится к половине XI века, когда устроен был новгородский Софийский собор (1045–1052). О знамении, бывшем от изображения, в летописи повествуется, что вызванные из Царьграда иконописцы написали Спасителя с благословящей рукой. На другой день рука оказалась сжатой. По приказанию епископа Луки, до трёх раз исправляли икону; и каждый раз Спаситель чудесно являлся со сжатой десницей. Наконец в 4-й день от образа Спасителя был глас иконописцам: «писари, писари, о писари! не пишите мя благословящею рукою, напишите мя с сжатой рукою; Аз бо в сей руце Моей сей Великий Новград держу: а когда сия рука Моя распространится, тогда будет граду сему скончание»⁹⁹.

2. Второй чудотворной иконой почитается в Новгороде икона св. Николая в Николо-Дворищском соборе. Очертание иконы круглое, мерой во все стороны по 13 вершков. Святитель изображён в ризах и омофоре, правой рукой благословляет, а в левой держит евангелие. Риза на иконе сребропозлащенная, новая; а самая икона остаётся без поновления и сохраняет свой древнейший колорит, при всей темноте. О времени сей явленной и чудотворной иконы известно, что она в начале XII века обретена была в водах озера Ильменя, у острова Липно, близ того места, где после того был Николо-Липенский монастырь, от которого осталась одна приписная к Сковородскому монастырю церковь. Поводом к обретению и прославлению иконы была болезнь В. К. Мстислава Владимировича, сына Владимира Мономаха. По чудесном явлении св. Николая, страждущий на одре болезни князь послал за иконой в Киев. Но посланные обрели её за 7 вёрст от Новгорода и принесли её к больному князю. Мстислав вскоре получил от неё исцеление, и в благодарность угоднику Божию построил на Ярославле Дворище Николаевский храм, в коем она и поставлена. В Новг. III летописи сказано об этом: «в лето 6621 (1113) князь великий Мстислав Владимирович, внук Владимира, нареченный во святом крещении Георгий, заложил церковь каменную в Великом Новеграде святого Николы чудотворца, на Княжи дворе. Тогоже лета образ Николы чудотворца Мир-Ликийского приплыл из Киева в Великий Новгород, дска круглая и взяли на Липне при архиепископе Иоанне¹⁰⁰, и тое икону устроиша в том превеликом храме, на Ярославле Дворище, в церкви»¹⁰¹.

3. Чудотворная икона Спасителя находится на архиерейском дворе, в нише на каменной стене, при входе в церковь св. Иоанна архиепископа, устроенной в 1825 году из грановитой палаты. Икона сия в вышину 2 аршина без вершка, а в ширину 1 аршин 8 вершков. На иконе обыкновенные надписи: «ὁ ὡν Iисус Христосъ, Господь Вседержитель». Правая рука у Спасителя приложена к персям с разгнутыми и обращёнными кверху перстами благословящей руки. В левой руке евангелие, разгнутое на словах, имеющих отношение к судебной грановитой палате: «суд судите, имже судом судите, судится и вам, не на лица зряще судите сынове». О времени чудотворений и написания образа имеется под ним летописная надпись, написанная в недавнее время: «лета от рождества 1170 (?) года 24 февраля¹⁰², стоящу святитилю Иоанну на молитве пред сею иконой Иисус Христовой и со слезами моля избавлении Новаграда от нашествия супостатов, слыша от иконы глас, глаголющий ему; иди в церковь, яже есть на Ильине улице, и тамо вземши образ Богородицы, вознеси на стены града противу супостатов и узриши спасение граду». Далее написан тропарь и кондак Спасителю, и потом: «образ с 1116 года по летописи», т. е. известен. Действительно, к 1116 году можно относить написание иконы потому, что в этот год вел. князем Мстиславом Владимировичем построен каменный город или кремль в большем и лучшем виде¹⁰³; след. и с грановитой палатой, где написана икона, сделавшаяся уже известной через 53 года (1169).

4. Чудотворная храмовая икона Знамение Божией Матери в новгородском Знаменском соборе¹⁰⁴. Величиной она в вышину 13½ вершков, в ширину 12 вершков, а с ручкою в вышину 1 арш. 13½ вершков. На иконе с лицевой стороны изображена Божия Матерь молящеюся с воздетыми руками, при персях у ней предвечный Младенец¹⁰⁵; на полях изображения св. мучеников: Георгия, Иакова Персиянина, преп. Петра и Онуфрия Афонских. На другой стороне чудотворной иконы, обращённой в алтарь, находятся изображения Спасителя и двух Ангелов по сторонам Его. Пред ним в молении Ап. Пётр и великомученица Наталия; а на полях священномученик Климент, святитель Николай, святые мученицы Екатерина и Евдокия¹⁰⁶. Под левым глазом чудотворной иконы находится едва заметное повреждение, вероятно, сделанное стрелой, пущенной суздальским воином в то время, когда чудотворная икона была вынесена св. Иоанном на градские забрала¹⁰⁷. Риза на иконе с лицевой и задней стороны золотая высокой работы, с драгоценными каменьями, украшенная усердием граждан новгородских 1850 года в ознаменование благодарения Господу Богу за избавление от обдержащие в 1831 и 1848 годах болезни. Рама и рукоять сребропозлощенные. Когда писана икона Знамение Божией Матери, неизвестно. Известно только, что до 1169 года она была уже запрестольной иконой в Спасо-Преображенской церкви, где оставалась и после того до 1354 года; а в этом году перенесена в новопостроенный в честь её – Знаменский собор. Что касается до иконописи с исподней стороны иконы, то она, вместе с планом Новгорода под иконой¹⁰⁸, произведена не ранее конца XVII или начала XVIII века. История прославления этой знаменитой иконы, при князе Романе Мстиславиче и св. Иоанне, тесно соединяется с предыдущей иконой Спасителя и с историей избавления Новгорода. Она более или менее известна каждому чтителю русской святыни¹⁰⁹. В настоящее время приведём слова летописи: «в лето 6677 (1169) нашедши Суждальцы, и с ними 72 князи с воинством на град сей, и молящуся Иоанну архиепископу и глас бысть: веляше вынести на град икону Богородицыну из храма Спасова с Ильины улицы; послаже святитель архидиакона и недвижеся икона, сам же пришед сокресты, и образ сам о себе двигнуся на град и слезы источи; абие противнии ослепоша и побеждени быша. И до сего дни та святая икона Богородицына чудодействует, и целбы дарует»¹¹⁰. Впрочем, о последующих чудесах летопись упоминает только до трёх раз, именно в 1354, 1699 и 1709 годах¹¹¹. Дополнения к чудесам, бывшим от иконы Знамения, можно находить в рукописных сказаниях об этой чудотворной иконе¹¹². О возобновлениях этой древнейшей иконы в летописях упоминается под 1528 годом, когда поновил её и украсил кузнью и монисты сам архиепископ Макарий, и торжественно сопровождал её в церковь¹¹³; упоминается и в письменных актах 1642 и 1661 годов¹¹⁴.

5. В XIII веке известной становится по чудотворениям¹¹⁵ храмовая икона Покрова Пресвятой Богородицы в Яковлевском соборе, существовавшем с 1172 до 1846 года. В 1837 году, когда собор Яковлевский приходил в ветхость, чудотворная икона перенесена в Николо-Качановскую церковь, к которой он по близости был приписан. В этой церкви она сделалась также храмовой в Покровском приделе. Величиной икона в вышину 1½ аршина с вершком, а шириной 1½ аршина. Написание сей иконы можно относить со всей вероятностью ко времени основания Яковлевского собора в 1172 году¹¹⁶. О чудотворениях её в Новгородских летописях ясно записано, что утром 18 марта 1208 года «плака святая Богородица у святого Якова в Неревьским конци»¹¹⁷. В Новг. II летописи икона, плакавшая 17 марта 1208 года, названа Покров в церкви у Иакова Апостола на Софийской стороне¹¹⁸. О другом чуде, бывшем от той же иконы в конце XIV века, сказано в летописи: «В лето 6899 (1391) бысть знамение в Великом Новегороде, в Большом земляном валу на Софийской стороне, в Неревском конце, от иконы Покрова Пресвятой Богородицы текоша слезы от обою очию, октября в 1 день на обедни. Архиепископ Иоанн, что с Хутыни взят, повеле строити полаты (хоры) в тойже церкви у Иакова Апостола над дверми, октября во 2 день, и придел устроити Покрову Богородицы; и бысть от христиан подаяния – сбору – (в древ: помету) много Покрову Богородицы; и святил ю владыка, собором освященным, и уставил ход со кресты по вся годы на праздник Покрова Богородицы»¹¹⁹.

6. К XIV веку относится чудотворная икона Божией Матери Умиления, находящаяся в новгородской ямской Троицкой церкви. Величиной она в вышину 1 арш. 1¾ вершк., а в ширину 1 арш. ¼ вершка. Риза на ней серебренная и по местам позолочена, устроена в 1836 году. По изображению, икона более всего походит на икону казанской Божией Матери¹²⁰. О чудесах этой иконы делается известным в летописях с 1337 года, когда 8 июля она видима была в церкви восхищенной на воздух и испускающей слёзы от очей, и потому в этот день установлено ей празднество¹²¹. В 1497 году икона взята была Иоанном III в Москву и оставалась там до 1508 года, но потом опять возвращена в новг. Троицкую церковь, по ходатайству княгини Марии, видевшей об этом сон¹²². Несмотря на возобновления иконы Божией Матери Умиления, её можно отнести к 1165 году, когда устроена Троицкая церковь в Новгороде¹²³. Впрочем, бывшего опаления на иконе, замеченного летописью, в настоящее время не заметно.

7. Того же XIV века чудотворная икона Спасителя находилась в Ипатьевской церкви на Софийской стороне на Щиркове улице¹²⁴. Об иконе Ипатьевской записано в летописи под 1396 годом: «створися знамение от образа Владычня в святом Еупатьи, на Щеркове улице: акы вино идяще от иконы»¹²⁵. Но где теперь эта чудотворная икона, неизвестно.

8. Чудотворная икона Божией Матери, находившаяся в женском Лазареве монастыре, основанном до 1300 года¹²⁶. Об этой иконе записано под 1339 годом в летописях: «в лето 6847 бысть знамение, месяца августа 13: у святого Лазаря от иконы святые Богородица, на вечерни, из обею очию яко слезы течаху, – и поставиша две вощаници; на утрияже уведавше город весь, игумени и попове с причетники, в ризах, с кресты ходиша видети»¹²⁷. Но где теперь эта чудотворная икона, неизвестно. Известно только, что Лазарев монастырь, от которого теперь осталась одна ветхая церковь без службы, в 1761 году упразднён; штат его переведён в Зверин монастырь, куда в недавнее время поступили иконы и церк. утварь, по случаю ветхости Лазаревской Церкви. По летописи, в XIV века, именно в 1365 году упоминается о знамении от иконы Пресвятой Богородицы в церкви св. Апостол Петра и Павла на Славне¹²⁸. Но где теперь находится эта чудотворная икона, неизвестно.

9. К XV веку принадлежит чудотворная храмовая икона св. исповедников Христовых Гурия, Самона и Авива в церкви, устроенной в честь сих исповедников. Церковь сия примыкает к юго-западному углу Софийского собора и построена в 1411 году по случаю знамения от иконы. Об этом знамении в Новг. I-й летописи под 1410 годом сказано: «сътворися знамение в святей Софии от иконы святых мучеников Гурия и Самона и Авива, месяца декабря 21»¹²⁹. А в Новг. III-й летописи объясняется, что знамение от иконы было о судех церковных при архиепископе Иоанне, устроившем церковь у Софии со владычня двора¹³⁰. Из указаний летописи видно, что чудотворная икона св. исповедников, до знамения в 1411 году, стояла в Софийском соборе, но, когда писана, неизвестно. Величиной она в вышину 1 арш 5 вершков, а в ширину 1 арш. 1 вершок. На ней древнего украшения три венца сребропозлащенные с таковыми же цатами, а кругом обложена басменным золоченым серебром.

10. К XV веку относится чудотворная икона Покрова Пресвятой Богородицы, находившаяся в обыденной деревянной церкви, устроенной во время Анастасиинского мора в 1417 году у Софийского собора¹³¹. Об этой иконе под 1418 годом сказано: «в лето 6926 знамение бысть в церкви святей мученици Анастасии: идяше от иконы святыа Богородица Покрова акы кровь по обе стороны ризы ея, месяца апреля в 19»¹³². Икона сия теперь находится храмовой в Кремлёвской Покровской церкви. Хотя письменных известий о перенесении её в эту церковь не сохранилось; впрочем, она почитается здесь издавна чудотворной¹³³.

11. К тому же веку относится явленная и чудотворная икона Симеона Богоприимца в приделе¹³⁴ Покровской церкви Зверина монастыря. Величиной она в вышину 1 арш. 6 вершков, а в ширину 1 аршин 1 верш. На ней изображён праведный Симеон держащим на руках предвечного Младенца-Спасителя. Риза на ней сребропозлащенная, новая, украшенная жемчугом и каменьями. По летописям икона явилась и прославлена в 1467 году; когда моровая язва под именем жилвы или железы свирепствовала с чрезвычайной силоё в Новгороде и его окрестностях. Среди всеобщей скорби, святитель Иона Отенский во время молитвы слышал утешающий глас: «иди со кресты со всем освященным собором в Неревский конец, в Зверин монастырь, к Покрову Пресвятой Богородицы на скудельню. Там явился образ святого и праведного Симеона Богоприимца. В честь его поставь там единым днем храм, и тогда мор престанетъ».

1 октября святитель исполнил сие веление, и мор прекратился¹³⁵. Вместо обыденной деревянной церкви на другой год (1469) построена в Зверине монастыре каменная церковь Симеона праведного, остающаяся доселе в целости¹³⁶. По летописям, в XV также веке упоминается о чудотворных иконах: Пресвятой Богородицы в Георгиевской церкви (1410)¹³⁷, Пресвятой также Богородицы в упразднённом Евфимииме женском монастыре (1470) и св. Николая на Никитине улице (1470)¹³⁸. Но где теперь находятся эти иконы, неизвестно.

12. К XVI веку относится чудотворная икона мученицы Параскевы, нарицаемой Пятницы в Пятницкой церкви, принадлежащей к Николо-Дворищскому собору. Величиной икона в вышину 2 аршина, а в ширину 1½ аршина. Святая мученица изображена с крестом в правой руке и с сосудом в левой. О чудесах её, по летописям, известно с XVI века, именно в 1529¹³⁹, 1552¹⁴⁰ и 1571¹⁴¹ годах. Что касается до времени написания иконы, то она есть одна из древнейших в Новгороде икон. Во всяком случае, несомненно то, что в честь её поставлена была заморскими купцами в 1156 году Пятницкая церковь на Ярославле Дворище, при князе Мстиславе Юрьевиче и при епископе Нифонте¹⁴².

13. К XVI веку также относится чудотворная икона Софии Премудрости Божией; она в новой сребропозлащенной ризе, находится в числе местных икон в главном иконостасе новг. Софийского собора, получившего от неё своё наименование. Величиной икона, с приделанными каймами и нижнею приставкой, в вышину 3 арш. 5½ вершков, а в ширину 2 арш. 2½ вершка. На ней в средине изображён Ангел крылатый сидящим на золотом престоле и в царском далматике, лицом, одеждой и крылами огненного вида. У него в правой руке скипетр, а в левой свиток; над ушами слухи или тороцы. Над главой Ангела в небольшом огненном кругу изображён поясной (облачный) Спаситель в червлёном хитоне с голубой хламидой, перекинутой чрез левое плечо, благословляющий обеими руками. Над главой Спасителя четвероножный золотой престол, на коем среди огневидного свитка изображена раскрытая книга, вероятно – евангелие. На обеих сторонах сего престола по три крылатых Ангела, к нему припадающих по сторонам Ангела, сидящего на престоле, в предстоянии на правой стороне Божия Матерь в червлёной одежде. С левой стороны предстоит Иоанн Предтеча во власянице, со свитком в левой руке¹⁴³. На кайме сребропозлащенной ризы и, вероятно, на кайме самой иконы с четырёх сторон праотцы, Пророки и Апостолы. На нижней приставке (в ¾ арш.) к образу вычеканены тропарь и кондак Софии Премудростии Божией. Икона сия, судя по изображениям, представляет собой Сына Божия по Божеству и по человечеству, или Христа Божию Силу и Божию Премудрость, т. е. воплотившуюся (1Кор.1:24.). Она признаётся, по преданию, чудотворной. Действительно, в 1542 году 1 августа, когда архиепископ Феодосий из хутынских игуменов возведён был на кафедру новгородскую, от иконы сей совершилось чудо, о котором сказано в Новг. III летописи: «и в то время Премудрость Божия простила жену, – очима была болна»¹⁴⁴. Что касается до времени написания иконы, то её можно относить ко времени построения Софийского собора (1045–1052), согласно со словами Сильвестра, священника московского Благовещенского собора (1554 г.), сказанными на соборе в 1554 году¹⁴⁵. Несмотря на возобновления, коим подвергалась икона Софии-Премудрости, она доселе сохраняет отпечаток древности и греческий пошиб иконописания.

14. Чудотворная Владимирская икона Божией Матери, находящаяся в церкви женского Сыркова монастыря. Величиной она в вышину 14½ вершков, а в ширину 12½, вершков. На ней изображена Божия Матерь с предвечным Младенцем, а на полях: св. Никита епископ и Моисей архиепископ, новгородские чудотворцы. Риза на иконе сребропозлащенная. Что касается до времени написания иконы, то оно определяется временем построения пустыни и каменной в ней церкви 1548 года дьяком Феодором Сырковым, бывшим при посольстве в Колывани (Ревеле)¹⁴⁶. В эту-то пустынь, по словам жалованной грамоты¹⁴⁷, от царя Иоанна Васильевича IV прислан чудотворный образ Пресвятой Богородицы Владимирской с Москвы.

15. Кроме этой чудотворной иконы, в Сыркове монастыре есть другая икона Владимирской Божией Матери, признаваемая явленной и чудотворной. Она в серебропозлащенной богатой ризе, с жемчугом и драгоценными камнями. Величиной в вышину 1 арш. 7 вершк., а в ширину 1 арш. Об этой иконе рассказывают, что она явилась за соборной монастырской церковью Владимирской Божией Матери между деревьями до построения дьяком Сырковым монастыря¹⁴⁸.

16. В Свято-Духове женском монастыре чудотворная храмовая икона сошествия Св. Духа на Апостолов, вышиной 2 арш. 10 вершк., а шириной 1 арш. 15 вершков. На ней изображена Божия Матерь, сидящая на троне, а пониже по сторонам её сидящие 12 Апостолов. Вверху над Божьей Матерью в малом кругу Дух Святый в виде голубя, а под нею внизу – двери ада заключённые, и при них князь тьмы, на серебре, впрочем, не вычеканенный. На всей иконе риза серебряная чеканная и по местам позолоченная. Внизу на ризе между Апостолами в кругу вычеканена следующая надпись полууставом: «в лето 6865 (1357) постави владыка Моисей церковь каменную Духа Святого монастырь мужеский¹⁴⁹, устроиша. И в лето 7068 (1560) на праздник Святого Духа в Духове монастыре от иконы Святого Духа на утрени бысть чудо преславно; исцеление получи жена, единым оком прозре; на литургии и другим оком прозре; днем того же году от тоеже иконы Духа Святого исцеление получи отрок 12-ти лет, очима болен. В лето 7071 (1563) в Духове монастыре поднялся огнь от церкви Духа Святого, и паде огонь на Вяжицком подворий на Яковлевской улице, и то чудо многие люди видели». Об этих самых чудесах упоминается и в летописях Новгородских¹⁵⁰. А время написания иконы, со всей достоверностью, можно определить временем возобновления монастыря и построения в нём каменной церкви Св. Духа в 1357 году¹⁵¹.

17. В церкви Рождества Богородицы на Молотков, оставшейся от древнего Михалицкого женского монастыря, чудотворная храмовая икона Рождества Пресвятой Богородицы в деяниях или в чудесах. Величиной она в вышину 2½ аршина, в ширину 1 арш. 14½ вершков. Риза на изображении Богородицы сребропозлащенная с таковыми же венчиками на святых, а оклад иконы серебряный басменный. На иконе пред св. праведной Анной три девы; бабка омывает младенца, а дева льёт из сосуда воду в купель; Иоаким зрит из верхние палаты. Внизу изображены гуси, лебеди и журавли. Об одном чуде, бывшем от этой иконы, записано на западной стене храма под изображением, что «1589 года апреля в 16 день в великий четверток получила исцеление одна девица, страдавшая 8 лет от болезни». А в 1594 году к этой иконе приложена царская пелена, остающаяся доселе в целости¹⁵². Судя по основанию Рождество-Богородицкой церкви, написание храмовой её иконы следует отнести к 1199 году¹⁵³.

18. В Ильинской церкви на Славне чудотворный образ Спасителя, писанный, как говорят, на алебастре, вышиной 1 арш. 13 вершков, а шириной 1 арш. 5½ вершков, в серебряной ризе. Об этой чудотворной иконе Спасителя известно, что она в XVII веке находилась на башне, на городских воротах, в Павловской улиц, а с 1828 года, по случаю пожара, из Спасской (на валу) сгоревшей церкви перенесена в Ильинскую, куда и бывает в честь иконы издавна установленный крестный ход из некоторых церквей на второй день пасхи. Когда писана эта икона, – неизвестно; а о чудесах её в XVII веке находится запись при Ильинской церкви, напечатанная на особом листе. Там показано, что чудеса были свидетельствуемы, при митрополите Киприане, в 1634 году Софийским ключарём и троими поповскими старостами.

19. В новгородской кладбищенской Воскресенской церкви на Красном поле чудотворная Тихвинская икона Божией Матери в сребропозлащенной ризе, вышиной в 2 аршина, а шириной в 1¼ арш. На ней изображена Богоматерь в рост с предвечным Младенцем. Над изображением надпись: «Мария Мати Царя Христа, Назорея», а на краю верхней одежды с правой стороны: «Покров и стена необоримая». С левой стороны изображения на поле: «лета 7151 (1643) году бысть явление Новгородцем на море Димитрию да Василию Воскобойниковым, как их носило по морю шесть недель, и явися им пресвятая Богородица во сни; повеле им образ сей из неверных вывесть на Русь: аще преслушаете заповедь мою, то умрете и они вышли на брег и пришли к латвийскому попу в светлицу, и увидели сей образ у чулана дверьми сотворен¹⁵⁴. Они образ её выменяли, а промену дали 15 ефимков люпских; они взяли её на судно, и её помощью Бог дал путь скор до Великого Новаграда, и по её велению отнесли в монастырь Воскресения Христова на поле». С этой иконы имеются гравированные копии.

Кроме этих чудотворных икон, есть в Новгороде и его окрестностях древние иконы, о которых записей не осталось, но которые издавна почитаются чудотворными. О времени написания их можно судить по устройству церквей, в коих они находятся. Таковы, например, чудотворная икона настенная св. Николая в рост над бывшими Кремлёвскими Владимирскими вратами (1311)¹⁵⁵; чудотворная настенная икона Спасителя над бывшими кремлёвскими Спасскими вратами (1426)¹⁵⁶; настенная Владимирская икона Божией Матери¹⁵⁷; храмовая икона Успения Божией Матери в Успенской церкви бывшего Колмова монастыря (1310)¹⁵⁸; храмовая икона св. Николая чудотворца, в чудесах, в Николаевском Вяжицком монастыре (1411)¹⁵⁹; Мирожская икона Божия Матери, известная под именем Знамение, в Десятинском женском монастыре¹⁶⁰; икона Рождества Пресвятой Богородицы храмовая в церкви упразднённого Перынского монастыря; икона Введения – Божией Матери в Введенской церкви, принадлежащей к ведомству пахатн. солдат, близ Хут. монастыря; Тихвинская икона Божией Матери в Тихвинской церкви, принадлежащей к военному ведомству и другая Тихвинская икона Божией Матери, почитаемая с 1722 года чудотворной и находящаяся в Крестовой церкви св. Иоанна в архиерейском доме¹⁶¹.

Наконец, в числе чудотворных икон считались в Новгороде также иконы Спасителя, сидящего на престоле в Софийском соборе и Ржевской Божией Матери в Успенской церкви на Торговой стороне. Но первая из них, писанная императором греческим Мануилом, взята Иоанном IV в 1561 году в Москву и находится там в Успенском соборе¹⁶², а вторая взята также в Москву Иоанном III в 1478 году, и потом оттуда когда-то, по случаю моровой язвы, перенесена в Осташковский уезд Тверской епархии¹⁶³.

В древнем Новгороде, как и в других городах, на иконах имели обыкновение делать надписи не только о том, кто их жертвовал и в какую церковь, а иногда даже и о том, кто их писал и кто им молился. Конечно, немного осталось икон с надписями, которые часто закрашивались при возобновлении, но и эта небольшая часть их для нас драгоценна: потому что указывает прямо на происхождение икон. К числу таковых икон принадлежат следующие:

1. Икона св. Николая чудотворца, XIII века, бывшая храмовой в упразднённом Николо-Липенском монастыре, а теперь находящаяся в Сковородском монастыре, к коему оный приписан. Величиной она в вышину 2½ аршина, а в ширину 1 аршин 12 вершков. На ней святитель изображён в крестчатых ризах, правой рукой благословляет, а левой держит евангелие. С правой стороны святителя изображён в малом виде Спаситель в крестчатых ризах подающим угоднику евангелие обеими руками, – а с левой Божия Матерь подаёт омофор¹⁶⁴. По каймам вверху изображены два Архангела и 12 Апостолов, а по одну св. Василий Великий, Иоанн Златоуст, Кирилл, благоверный князь Борис, великомученик Георгий, Флор и Козма, а по другую: св. Григорий Богослов, Ипатий, Афанасий, Глеб, Димитрий, Лавр и Дамиан. На нижней кайме надпись древним полууставом: «Въ лето 6802 (1294) при князи Андреи Александровичи и при архіепископе Клименте и при посаднице Андреи Климовичи написана бысть икона сія повеленіемъ и стяжаніемъ раба Божія Николы Васильевиче святому Николе въ честь и славу отъ века и до века. А писалъ грешный Александръ Петровъ сынъ. Да въ лето 7064 (1556), при державе царя и Государя великого князя Ивана Васильевича всея Руси самодержца и при архіепископе Пимине Великого Новграда и Пскова, повелтъніемъ и стяжаніемъ Никольского игумена Антонія обновленъ бысть си образъ святаго Николая чудотворца Липенского монастыря¹⁶⁵. О великій святителю отче Николае! своею святой молитвой призри притекающихъ къ честному твоему образу, заступи и избави отъ всякого зла, исполни прошенія сердецъ ихъ, а поставившему и обновившему сію икону мзду подаждь и въ сіи веце и въ будущій, и услыши ихъ на всякомъ месте призывающихъ тая и просящихъ отъ тебе милости, слава Богу аминь. – Святителю Христовъ Николае, архіепископъ Миръ Ликійскихъ чудотворче, спаси и помилуй и соблюди христолюливаго православнаго царя и государя великого князя Ивана Васильевича всея Руси самодержца и христолюбивую правовіьрную царицу Анастасію и ихъ благородная чада, благороднаго христолюбиваго царевича Ивана Ивановича и ихъ благородную дщерь христолюбивую царевну Евдокію. Святителю Христовъ Николае, моли Христа Бога нашего, да умножитъ Господь Богъ лета живота ихъ, да устроитъ царство ихъ твердо и весно в роды и роды до века аминь». Икона сия, не смотря на возобновление в 1556 году, носит на себе явные следы древнего греческого письма, поражающего величием изображения.

2. В часовне пр. Варлаама Хутынского, приписанной к Николо-Качановской градской церкви, бывшая домовой икона XV века. Величиной она в вышину 1½ аршина 1 вершок, а шириной арш. 3½ вершка. На иконе изображены в малый рост Спаситель, Божия Матерь, Иоанн Предтеча, Архангелы Михаил и Гавриил, Апостолы Пётр и Павел. Она разделена на две равные части, из коих в нижней части изображены в малый рост несколько мужеских и женских лиц, в древних боярских одеждах, с надписью под ними: «Молятся рабы Божiи: Григорiй, Марiя, Иаковъ, Стефанъ, Евсей, Тимоѳей, Олфимъ и чады Спасу и пречистей Богородице о гресех своих. В лето 6995 (1487) индикта 15 повеленiем раба Божiя Антипа Кузьмина на поклоненiе православнымъ». Икона сия замечательна потому, что указывает на обыкновение наших предков иметь у себя особенные домашние иконы¹⁶⁶, даже с изображением себя самих в известных лицах¹⁶⁷.

3. В Свято-Духове женском монастыре икона св. Николая чудотворца средней величины с надписью над ним «ѡⷰ҇ Николае чудотворецъ». По сторонам святителя небольшие изображения священномуч. Власия, Мины, Георгия Победоносца и Параскевы. Святитель изображён в крестчатой ризе; правая рука благословящая, а в левой евангелие. Внизу иконы надпись: «отъ воплощенiя Бога Слова 1500 написанъ сей образъ святаго великого свитителя, Николая Мvрликiйского чудотворца, взятъ сей образъ из Дикихъ пол...» Надпись сия сделана, вероятно, при возобновлении иконы в прошлом столетии.

4. В Тихвинской церкви, находящейся на Софийской стороне и принадлежащей к военному ведомству, икона св. Николая чудотворца в чудесах, довольно большого размера. Риза на иконе серебряная, устроена в 1841 году. О времени написания иконы свидетельствует надпись на прибитой сребропозлащенной дщице: «въ лето 7051 (1543) года написанъ бысть образъ сей великого чудотворца Николы повеленiем раба божiя Никиты Кирилова сына, сей образъ бывшаго Николы Розважского монастыря, что ныне уничтоженъ»¹⁶⁸. Николо-Розважский монастырь, в котором икона сия была храмовой, находился невдалеке от Тихвинской церкви, на месте нынешнего военного госпиталя¹⁶⁹.

5. В Борисоглебской церкви, на Торговой стороне, храмовая икона св. благоверных князей Бориса и Глеба в чудесах, вышиной в 2 арш. 7 верш., а шириной в 1 арш. 15 вершков, посреди Бориса и Глеба изображен св. Владимир. Надпись вычеканена на серебреной ризе след: «лета 7053 (1545) написана бысть святая икона при благоверном царе и великом князе Иоанне Васильевиче и при архиепископе Ѳеогносте (Ѳеодосiи) повеленiем раба Божiя Никифора, а возобновлена въ лето от Рождества Христова 1839 года»¹⁷⁰.

6. В церкви св. Климента папы римского, на Торговой стороне, храмовая икона в приделе св. Иоанна Златоустого с надписью: «Златоуст написан 706 шестаго (1558) на Воздвиженьевъ день поставленъ в храмъ его внутри города». Вокруг иконы в малых размерах изображения Григория Богослова, Симеона Столпника, Василия Великого и св. Кирилла. Икона сия была храмовой в упразднённой кремлёвской Златоустовской церкви¹⁷¹.

7. В Клопском монастыре храмовая икона Св. Троицы, с изображениями вокруг неё библейских сказаний об Аврааме, Исааке и Иакове, в бронзовой вызолоченной ризе (1809 г). Вместо надписи служит запись об иконе летописная: «въ лето 7076 (1367) сентября 28, в неделю, в монастырь живоначальныи Троицы принесли образ новой написан Живоначальная Троица с деяньем, а писалъ иконникъ Никифоръ дiаконъ Грабленой, а встречали тотъ образъ игуменъ и братiя со кресты, при игумени Ѳеодосiи»¹⁷².

8. В Ильинской церкви, на Торговой стороне, икона пр. Антония Римлянина во весь рост, бывшая на его раке. У преподобного правая рука с чётками приложена к персям, а в левой держит свиток¹⁷³. По краям иконы резная по дереву надпись: «въ лето 7080 перваго (1373) месяца августа въ 19 день составлена быстъ сія рака въ царство благовернаго и богохранимаго царя и государя великого князя Ивана Васильевича всея Русіи самодержца и при благоверныхъ царевичахъ великихъ князехъ Иване Ивановиче и при великомъ князи Ѳеодоре Ивановичи и при архіепископе Леониде богоспасаемаго великого Новаграда и Пскова и при настоящемъ игумени Мисаиле, яже о Христе съ братіею, въ лавру пресвятей Богородицы, честнаго и славнаго ея рождества богоносному игумену и строителю тоя честныя лавры Антонію Римлянину, его молитвами улучимъ милость». Внизу иконы: «преп. Антонія мастеръ Евтропій Степановъ».

9. В Варламиевской часовне, на Торговой стороне, икона св. Димитрия Солунского, бывшая храмовой в упразднённой Димитриевской церкви, величиной в вышину 2¾ арш., а в ширину 2 арш. 2 вершка. В правой руке у св. Димитрия крест, а в левой копие и щит; на нём латы с иконой на груди, а под ним изображены лев и дикобраз. Внизу иконы надпись: «лета 7112 (1604) написана бысть сія икона во храмъ Дмитрію Селунскому повеленіемъ раба Божія Стефана Исакова».

10. В Успенской церкви, на Торговой стороне, местная икона Вседержителя, известная под названием: «Предста Царица одесную Тебе». Величиной икона в вышину 1 арш. 14 вершк., а в ширину 1 арш. 10 вершков. На иконе написанье по правую сторону Спасителя Матерь Божия, а по левую Иоанн Предтеча и молящиеся св. Николай чудотворец и Варлаам Хутынский. По краям иконы разные святые. Надпись внизу иконы чеканная на дщице: «лѣта 7114 (1606) году написанъ быстъ си святый образъ: „предста Царица“ по обѣщанію приказныхъ людей и всѣхъ православныхъ христіанъ, а праздновати на праздникъ боголѣпнаго Преображенія Господа нашего Іисуса Христа». Икона сия поновлена около 20 лет тому назад.

11. В Иоанно-Богословском приделе Софийского собора Тихвинская икона Божией Матери хотя и без надписи, но должна относиться к началу ХѴП века, именно: к 1617 году, когда заключён был князем Даниилом Ивановичем Мезецким известный Столбовский мир со Шведами в Даниловском острожке. При сем договоре в посольстве была эта икона, списанная с чудотворной в Тихвинском монастыре. Образ сей принесён послами в Новгород 15 марта 1617 года, встречен был митрополитом Исидором на Хутынской дороге и поставлен в Соф. соборе. С этого времени, по царскому указу, велено ежегодно праздновать Тихвинской иконе в пятую неделю поста (Новг. III лет., стр. 305.). По преданию, икона сия устроена из той самой колоды, на которой Матерь Божия беседовала с св. Николаем в Тихвине¹⁷⁴.

12. В Николаевском Вяжецком монастыре икона св. Евфимия архиепископа, небольшой величины, в створах, с сребропозлащенным чеканным окладом, с жемчугом и каменьями. На двух её створах по серебру чеканная надпись: «лѣта 7162 (1654) апрѣля въ 27 день состроенъ сей образъ повелѣніемъ смиреннаго Лаврентія, архіепископа тверского и кашинского¹⁷⁵, его собинной казной келейной въ Великій Новгородъ, въ домъ великихъ чудотворцевъ Николы и Евѳимія на Вяжища за 200 рублей за 20 алтынъ въ вѣчное поминаніе, доколѣ сія святая обитель стоитъ, а постриженникъ тоежъ честныя обители». Икона сия, по письму, подходит больше к Строгановскому пошибу.

13. В Михайловской церкви на Прусской улиц, в третьем ярусе иконостаса образ пресв. Троицы с надписью на задней стороне: «написал сей образ в храм святого Архистратига Михаила на Прусскую улицу тоеж церкви дьячок Ивашко лета 7170 (1662) году».

14. В Новг. Юрьеве монастыре, в соборной Георгиевской церкви икона Знамения Божией Матери запрестольная помещается за жертвенником, письма древнего, но теперь возобновлена и украшена сребропозлащенным окладом. О времени написания иконы неизвестно; а о первоначальном окладе свидетельствует чеканная надпись с двух боковых сторон вязью: «Богоспасаемаго Великого Новагрода въ пречестнѣй обители Всемилостивѣйшаго Спаса и св. великомученика Георгія, на сей чудотворной иконѣ образъ Знаменія пресвятыя Богородицы обложенъ вновь серебренымъ рѣзнымъ окладомъ и позолоченъ въ лѣто 7173 (1663) сентября въ 1-й день, въ царствованіе благочестиваго великого Государя царя и великого князя Алексѣя Михаиловича, повелѣніемъ тояже пречестныя обители архимандрита Ѳеодосія съ братіею, монастырской казной». С этой боковой надписи внизу иконы вычеканена вновь та же самая надпись на новом окладе, новым почерком, с лицевой стороны.

15. В церкви св. Иоанна, устроенной в новг. архиерейском доме, над входом – икона св. Николая чудотворца в чудесах, среднего размера, в басменном окладе и с сканным венцом на святителе. Внизу иконы прибита небольшая сребропозлащенная дщица с надписью: «въ лета 7174 (1665) году декабря въ 1 -й день обложенъ сій чудотворный образъ Николы чудотворца Корельского вново повелтьніемъ великого господина преосвященнаго Питирима, митрополита Великого Новаграда и великихъ Лукъ». Икона сия по письму XVI века и взята, вероятно, из Корельского монастыря при его возобновлении¹⁷⁶.

16. В Спасском приделе Богородице-Рождественской церкви на Молоткове, образ Спаса нерукотворного с надписью: «лета 7188 (1679) октября въ 3 день построенъ сей святый образъ въ монастырь ко всемилостивому Спасу нерукотворенному образу, на полть за Никольскими вратами на Торговой стороне, на поклоненіе православнымъ Христіаномъ. Иконописецъ Семенъ Никитинъ Новгородецъ». Спасская церковь, откуда перенесён образ, находилась между нынешними кладбищенскими церквами Воскресенской на Красном поле и Христо-Рождественской у Скудельни¹⁷⁷.

17. В Воскресенской кладбищенской церкви на Мячине образ Спаса нерукотворного с изображением вверху оного св. Троицы. Надпись на иконе: «лета 7190 (1682) году писалъ сей святый образъ Михаилъ Корнильевъ».

18. Храмовая икона Феодора Тирона в рост в приделе церкви Феодора Стратилата на Софийской стороне с надписью под изображением: «написанъ быстъ сей образъ великомученика Христова Ѳеодора Тирона, убо и святыя образа сего предѣла въ лѣто 7198 (1690) августа 12 дня».

19. В Спасо-Преображенской церкви на Ильине улице Тихвинская икона Божией Матери с надписью: «лѣта 7203 (1695) года марта въ 1 день по волѣ въ Троицѣ славимаго Бога, заступленіемъ и молитвами пресвятыя Богородицы Дѣвы Маріи и всѣхъ святыхъ, при бытности великого господина Преосвященнаго Корнилія, митрополита Великого Новгорода и Великихъ Лукъ и ближняго боярина и воеводы намѣстника тверского князя Бориса Ивановича Прозоровского, по обѣщанію всѣхъ нововыѣзжихъ иноземцевъ кормовыхъ дворянъ новгородского разряду написанъ сей образъ пресвятыя Богородицы Тихвинскія, и кіотъ рѣзной вызолоченъ нашими трудами, а помогалъ тутже иноземецъ кормовой выѣзжей полякъ стольникъ ротмистръ Иванъ Ивановъ Квятинскій, и сей вышеписанный образъ поставленъ въ церкви всемилостиваго Спаса на Ильинской улицѣ на моленіе всѣмъ православнымъ христіанамъ».

20. В Варлаамиевской церкви Хутынского монастыря, в трапезе, икона пр. Варлаама, XVI века, в рост, в басменном по краям оклада. Правая рука у преподобного молящаяся изображена по православному, а в левой руке свиток с надписью: «братіе, о немже изыдосте, о томъ и подвизайтеся, и о своемъ спасеніи не нерадите; и Господь нишъ Іисусъ Христосъ да сохранитъ вы въ любви Его; азъ же аще и тѣлеснѣ отхожу отъ васъ, но духомъ съ вами неотступенъ буду, и о всемъ да разумно будетъ, аще убо обрѣлъ благодать предъ Богомъ, монастырь и по смерти моей, якоже и при моемъ животѣ ничимже»... На маленькой медной дщице надпись: «сiй образъ преподобнаго Варлаама чудотворца обложилъ ближней окольничій и воевода новгородскій Петръ Матвеевичъ Опраксинъ по обѣщанію своему въ лѣто 7206 (1698)».

21. В Алексеевском приделе Успенской церкви, на Торговой стороне, небольшая икона Похвалы Пресвятой Богородицы с надписью на сребропозлащенном окладе «лета 7179 (1670) года ноября 26 дня обложена сия икона Похвалы Пресвятой Богородицы церковными казёнными деньгами».

22. В церкви св. Димитрия Солунского, на Торговой стороне местная икона Спасителя с надписью внизу: «лѣта 7206 (1698) года писанъ сей святый образъ по обѣщанію въ церковь великомученика Димитрія на Славковѣ улицѣ Новгородца торговаго человѣка Іоанна Агапитова, а писалъ Москвитинъ Косьма Бабуринъ»¹⁷⁸.

23. В той же Димитриевской церкви местная храмовая икона св. Димитрия Солунского в окладе, с надписью по правую сторону иконы на дске: «лѣта 7207 (1699) года писалъ образъ сей царевъ изографъ Кирилъ Улановъ. Построенъ сей святый образъ тщаніемъ московского Благовѣщенского собору священника Стефана Парфентъева въ помяновеніе души великихъ государей и духовника Меркурія Гавриловича и о ихъ родителѣхъ». На груди у великомученика изображён Спаситель, в правой руке кресте, а в левой копие¹⁷⁹.

24. В Предтеченской церкви на Опоках икона св. Димитрия Солунского в чудесах с надписью: «писанъ образъ сей 206 (1698) году».

25. В Вяжицком монастыре, в притворе Иоанно-Богословской церкви икона знамения Божией Матери с разными святыми; вверху иконы деисус с предстоящими святыми, а внизу надпись: «лѣта 7199 (1691) мѣсяца генваря въ 16 день написанъ сій образъ по вѣрѣ и по обѣщанію Вяжицкого монастыря съ посаду бобылевъ на поклоненіе православнымъ Христіаномъ, возобновленъ при архимандритѣ Виссаріонѣ 1749 года мѣсяца сентября въ 28 день».

26. В церкви св. мученик Флора и Лавра, на Софийской стороне, древняя икона Симеона Столпника в чудесах, бывшая храмовой в упразднённой Симеоновской церкви. На иконе преподобный изображён стоящим на столпе, со свитком и молящеюся рукой; внизу надпись: «поновлен бысть сій святый образъ лѣта 7208 (1700) года мѣсяца августа въ 8 день радѣніемъ Софіи Дому Чункове (Чудинцовы) улицы истопника Ивана Матвеева».

27. В Воскресенском Деревяницком монастыре, местная Коневская икона Божией Матери; под нею на особой дске большая надпись, где после описания начала Коневской обители, продолжается: «и по преставленіи преподобнаго отца Арсенія въ лѣто 7118 (1610) при царѣ и великомъ князѣ Васильи Іоанновичѣ всея Россіи и при преосвященномъ Исидорѣ митрополитѣ Великого Новаграда и Великихъ Лукъ изъ вышеписаннаго Коневского монастыря игуменъ Леонтій съ братіею выѣхали въ сей Воскресенскій Деревяницкій монастырь съ сею иконой пресвятыя Богородицы, яже принесена преподобнымъ отцемъ Арсеніемъ изъ святыя горы Аѳонскія и со всею церковной утварію отъ нѣмецкого разоренія, а мощи его преподобнаго отца Арсенія и донынѣ лежатъ въ созданномъ его монастырѣ на Невѣ езерѣ въ Каневскомъ острову. И въ лѣто 7208 (1700) года мѣсяца сентемврія въ 24 день, при державѣ великого государя царя и великого князя Петра Алексѣевича, всея в. м. и б. Россіи самодержцѣ и при святѣйшемъ патріархѣ Адріанѣ московскомъ и всея Руссіи и при митрополитѣ Іовѣ В. Новаграда и В. Лукъ, устройся и освятися сей святый храмъ во имя Воскресенія Господа Бога и Спаса нашего Іисуса Христа, въ немже и образъ сей пресвятыя Богородицы Святогорскія и окол ея кондаки и икосы, также и прочій, мѣстный иконы при игуменѣ Антоніѣ съ братіею».

28. В Петропавловской церкви, на Торговой стороне, храмовая икона свв. Ап. Петра и Павла древняя в чудесах с надписью на ней в клейме: «святыхъ верховныхъ Апостолъ Петра и Павла, что въ Славнѣ, образъ построенъ и написанъ въ церкви сей, въ прежнихъ прешедшихъ лѣтѣхъ писанъ; въ 1700 году мая въ 22 числѣ въ велицѣмъ Новѣградѣ былъ пожаръ великій, а сія церковь также и иныя многія церкви на Торговой сторонѣ и въ ней святыя иконы и церковный утвари и всякіе потребы и жилецкихъ людей домы всѣ сгорѣли безъ остатку. А сей образъ, да образъ Христа, да образъ пречистыя Богородицы Тихвинскія, что стоитъ за престоломъ, да образъ великого чудотворца Николы изъ сей церкви вынесены и раскиданы были въ саду посадского человѣка Якова Карлина возлѣ яблоннаго древа, и для бреженія тѣхъ св. иконъ отъ того великого пожару никто въ томъ саду небылъ. А то древо все обгорѣло. А тѣ образы Божіею помощію заступленіемъ пресвятыя Богородицы и святыхъ угодниковъ Божіихъ сохранишася, только отъ великого пожара на семъ святомъ образѣ во многихъ мѣстахъ левкасъ отсталъ; и въ нынѣшнемъ 1701 году въ май мѣсяцѣ сій образъ иконное написаніе починено и сребреный вѣнецъ и прикладъ сдѣланъ радѣніемъ сей церкви церковниковъ и прихожанъ всякого чина людей подаяніемъ. И сей верховныхъ Апостолъ Петра и Павла образъ когда и въ прежнихъ прошедшихъ лѣтѣхъ тое церкви сводъ обвалился, и того своду падшаго кирпича разобравъ образъ отъ того падшаго своду молитвами Апостолъ ничимъ неповредился, а позолоченіе и окладъ 1703 году въ мартѣ мѣсяцѣ радѣніемъ и подаяніемъ всякого чина людей». Современные этой иконе: иконы Вседержителя, св. Николая в чудесах, по сторонам коего Спаситель подаёт евангелие, а Божия Матерь омофор, потом Архангел Михаил и Арх. Гавриил.

К числу древних икон, без летописных надписей, в Новгороде относится бесчисленное множество. Но мы укажем на более замечательные из них:

1) на иконы так называемые Корсунские,

2) на иконы храмовые и

3) на иконы, отличающиеся своими изображениями¹⁸⁰.

1. В новгородском Софийском соборе Корсунская икона св. Апостол Петра и Павла в древнем басменном окладе. Величиной она в вышину 3 аршина 4½ вершка, а в ширину 2 арш. 1½ вершка. Апостолы изображены на иконах во весь рост, стоящие. Замечательно, что у Ап. Петра ключей в руках нет. Правая рука у него поднята вверх и сложена для преподания благословения. В левой руке у Апостола жезл с крестом на конце. У Ап. Павла правая рука сложена, по-видимому, для изображения крестного знамения. В левой руке держит евангелие. Против Ап. Петра – греческая надпись, вдоль иконы, состоит из букв, поставленных одна под другой: (а) (т. е. ὁ ἄγιος) Петрос; равно и против Апостола Павла надписано в таком же порядке: (а) Павлос.

Над Апостолами – Спаситель в облаках с надписью под чернью: IС. ХС. По сторонам иконы на кайме в 15 клеймах вычеканены разные святые. На верхней кайме деисус, т. е. в средине Спаситель с надписью около главы: IС. ХС. по правую сторону Его Божия Матерь – Μ҃ρ. Θȣ̃ по левую Иоанн Предтеча – (а) Ιῶн., а за ними на углах по Архангелу, из коих при одном надпись – Гавр. а при другом: Михаiлъ. Над Ап. Павлом на кайме святые по надписям (а) Козьмаос, (а) Дамьянъс, (а) Панътелее, (а) Куроос, (а) Иоаннос, по левую сторону за Ап. Петром также на кайме святые по надписям (а) Еvстаѳиос, (ὁ) ἁгiосъ Проко..,(о) агиосъ Димiтри(о)с, (ὁ) ἁгиа Θекла, (ὁ) агиа Варвара. Между сими клеймами и изображениями на них круги с розетками. На нижней кайме изображений нет, а одни розетки в кругах.

Икона св. Апостол Петра и Павла, по преданию, признаётся древнейшей иконой, принесённой из Корсуня св. великим князем Владимиром, и находилась до 1561 года в числе местных икон в новгородском Софийском соборе против Владычнего места¹⁸¹. А в 1561 году 9 марта, вместе с другими корсунскими иконами¹⁸², она при архиепископе Пимене Иоанном Васильевичем IV взята была в Москву. Но спустя 11 лет, при архиеп. Леониде, в 1572 году 19 июля тем же царём возвращена в Новгород¹⁸³. Что касается до иконописи, то, несмотря на возобновления, коим подвергалась икона, она доселе сохраняет то священное величие, коим отличаются древние иконы греческого письма¹⁸⁴.

Другая Корсунская икона Божией Матери находится также в Софийском соборе, в Мартириевской паперти; величиной в вышину 2 арш. 7 вершк., а в ширину 1¾ аршина. На иконе изображена Божия Матерь с предвечным Младенцем; по сторонам иконы, на кайме, в 11 клеймах изображены разные святые.

На верхней кайме деисус, т. е. в средине Спаситель с надписью около главы IС. ХС., по правую сторону Его Божия Матерь Μ͂ρ Θȣ., а по левую Иоанн Предтеча – (а) Iῶн. а за ним на углу по одному Архангелу с надписями: Мих. и Гавр. По правую сторону на кайме святые по надписям: (а) Евmстаөи, (а) Мерькурi, (а) Никита; по левую сторону также на кайме: (а) Θѣдор, (а) Прокпья, (а) Нѣстьръ. Между сими клеймами и изображениями на них круги с розетками. На нижней кайме изображений нет, а одни розетки в кругах.

Икона корсунской Божией Матери признаётся древнейшей, вывезенной также из Корсуня. Хотя в летописях о ней не упоминается, кроме 1439 года¹⁸⁵, где она представляется иконой известной; впрочем, глубокая древность её может подтверждаться сходством с корсунской или царьградской иконой св. Апостол Петра и Павла, самым наименованием, окладом и пошибом письма. Сходство корсунской иконы Божией Матери с иконой первоверховных Апостол выражается и в окладе, и в клеймах, и в надписях, и в самой иконописи. А потому они должны быть современны между собой и должны быть современны первоначальному построению Софийского собора (1045–1052). Слово: корсунский, приложенное к иконе Божией Матери, означало у нас то же, что редкий, чудный, изящный, отличный и притом из иной страны¹⁸⁶, по уважению к первоначальному просвещению верой в Корсуни и вывезенным оттуда византийского письма иконам.

Басменный сребровызлащенный оклад на иконе, судя по греческим надписям на нём, древнейший и притом современен написанию иконы. Самый пошиб письма, несмотря на возобновления¹⁸⁷, должен быть признан греческим. Впрочем, согласнее будет с летописями принять, что иконы св. Апостол Петра и Павла и Корсунской Божией Матери писаны были не в Корсуни или Царьграде, а в Новгороде, только изографами, или иконными писцами из Царьграда, вызванными св. Владимиром Ярославичем для написания икон в устроенном им Софийском соборе¹⁸⁸.

Третья Корсунская икона св. великомученика Георгия храмовая в новг. Юрьеве монастыре, в новой сребропозлащенной ризе, вышиной в 3 арш. 7 вершк., а шириной в 2 аршина. Она замечательна по древности и по величественному изображению. Св. Георгий победоносец изображён не на коне, поражающим змия, а стоящим, во весь рост, в воинском вооружении. Судя по окладу, вероятно соответствующему самой иконе, Георгий в правой руке держит копьё с развевающимся знаменем, а левой рукой при бедре придерживает меч в ножнах. На главе у него шлем с крестом, а позади лика из-за главы и из-за плеч виднеется щит. Одежда у него воинская, – состоит из шлема, пернатой или чешуйчатой брони, пояса и сапогов. На шее повешен крест, а внизу с правой и левой стороны представлен город Верит, с зданиями, скалами и с мостом через реку. Об этой древнейшей иконе, писанной при первоначальном построении каменного Георгиевского храма около 1130 года¹⁸⁹ известно, что она в двадцатых годах текущего столетия была возобновлена. С ней имеются гравированные копии.

Кроме этих икон, в Новгороде были и другие Корсунские иконы, но об иных не сохранилось никаких известий, а некоторые взяты в Москву. Из числа их первая икона всемилостивого Спаса, писанная около 1113 года греческим императором Мануилом и известная в летописях под именем златой ризы или рясы¹⁹⁰.

Она находилась в новг. Софийском соборе, но в 1561 году взята царём Иоанном Васильевичем IV в Москву вместе с греческой иконой Петра и Павла¹⁹¹. Спустя 11 лет, обе эти иконы возвращены в Новгород и поставлены на старом месте против владычнего места¹⁹². Но при этом оказалось, что икона св. Апостол Петра и Павла возвращена та самая, которая взята была из Новгорода, а с иконы Спасителя прислан только список или копия¹⁹³. Подлинник же остался в Москве, где и ныне находится в Успенском соборе¹⁹⁴. Впрочем, и оставшийся в Новгороде список имеет большое сходство с подлинником.

Нынешняя икона Спасителя, сидящего на престоле писана на кипарисе и занимает первое место в главном иконостасе собора, по правую сторону царских врат. Она в вышину 3 арш. 5½ вершков, а в ширину 2 арш 2½ вершка. На иконе Спаситель в левой руке держит раскрытое греческое евангелие, в котором на одной стороне написано: «Ἐгώ ἐιμи τὸ φῶс τȣ̃ κόσμου ὀ ἀκολουδώн ἐμοὶ» на другой стороне: «ὀυ μи περιπατисεн ἐн τῆ σκοτία, ἀλλ’ ἒξει τὸ φῶс τῆс ζωῆс» (Иоан.12)¹⁹⁵. Правая рука у Спасителя опущена вниз, и распростёртым указательным перстом. Он указывает долу на конец правой стороны евангелия, где слово: ἐμοὶ. Около главы Спасителя надпись ΙΣ. ΧС., а пониже другая – Господь Вседержитель. По сторонам Спасителя на кайме, в клеймах, изображено на правой стороне Благовещение и Рождество Христово, на левой стороне Введение во храм пресвятой Богородицы и Богоявление Господне. На кайме ризы с четырёх сторон вычеканены в клеймах: деисус, Праотцы, Пророки и Апостолы.

Корсунская икона Благовещения пресвятой Богородицы взята царём Иоанном IV из новг. Юрьева монастыря¹⁹⁶. Но где теперь находится эта икона, неизвестно.

Икона пресвятой Богородицы Иерусалимская, присланная Владимиром I из Корсуня в Новгород, взята была, при покорении его, царём Иоанном Васильевичем в Москву, где похищена во время нашествия Наполеонова 1812 года¹⁹⁷.

Запрестольная икона Божией Матери в московском Успенском соборе, по преданию, была принесена св. великим князем Владимиром также из Корсуня и находилась прежде в Новгороде, а в Москву взята царём Иоанном Васильевичем. На оборотной стороне этой возобновлённой иконы изображён Спаситель благословляющий¹⁹⁸.

Запрестольная икона всемилостивого Спаса в московском Успенском соборе, по преданию, была принесена также из Корсуня св. великим князем Владимиром и находилась прежде в новг. Софийском соборе, а в Москву взята царём Иоанном Васильевичем. На этой возобновленной иконе с одной стороны изображён нерукотворный лик Спасителя, а с другой Божия Матерь¹⁹⁹.

Наконец ещё известно об одной древней новгородской иконе св. Николая чудотворца, которая сгорела в московском Благовещенском соборе²⁰⁰. А о Петровской иконе Божией Матери, писанной св. Петром митрополитом и находившейся в 1474 году в новг. Соф. соборе, упоминает Никон. летопись²⁰¹; но где теперь эта икона, неизвестно. Впрочем, указывают на неё в Успенском соборе в приделе Петра митрополита.

2. Из числа древних храмовых икон в Новгороде замечательны очень многие. Укажем на некоторые из них:

А) в кремлёвских церквах,

Б) в монастырях и

В) в градских церквах на Софийской и Торговой сторонах²⁰².

А) В главном иконостасе новг. Софийского собора храмовая икона Успения Божией Матери. На сей иконе в средине изображён Господь наш Иисус Христос в лучезарном осиянии десницей благословляющий предлежащее пред ним усопшее тело пренепорочной Своей Матери, а левой при персях Своих держит душу её, изображённую в виде младенца. Одр преставльшейся окружают ученики Христовы, принесённые по воздуху Ангелами. Пониже одра Михаил Архангел поражает копием Аффония, хотевшего опровергнуть оный. Из чудес и явлений в клеймах по сторонам иконы изображены весьма многие, заимствованные большей частью из предания. Таковы например, известны по надписям: 1. «Ангел Господень повеле Захарии призвати вдовцы и жезлы положити в церкви и помолитися Господу, да прозябнет жезл, и тому отдати Деву в жену». 2. «Прием Захария жезлы от вдовых мужей и положи в церкви и помолися Господу». 3. «Приведе Иосиф дщери своя ко пресвятей Богородицы, да учатся премудрости от нее». 4. «Напаяше Иосифа водой обличения». 5. «Архангел принесе пресвятой Богородице ветвь райскую пред успением». 6. «Пресвятая Богородица взем ветвь райскую, Архангел же благовести ей скорое отшествие её к вечному животу». 7. «Пресвятая Богородица показует ветвь райскую Апостолам и всем верным». 8. «Собравшися Апостоли облаком ко пресвятей Богородице и беседование Владычица последним беседованием». 9. «Ненавистницы Христови жидове хотяше озлобити пресвятую Богородицу, но Ангели Господни самем воздаша казнь». 10. «Прииде Господь Иисус Христос с силами святых взяти душу Матери Своея пресвятой Богородицы». 11. «Напаяше водой обличения пресвятую Деву Богородицу». 12. «Благовещение пресвятой Богородице на кладезе». 13. «Св. Пророк Захария предает Иосифу пресвятую Деву во обручение и жезл его прозябший». 11. «Проповедник вопиет, да приидут вдовцы и принесут жезлы своя в церковь» и проч.

Списки с этой иконы, с некоторыми изменениями и сокращениями, находятся в Софийском же соборе на столбе в Успенской церкви на Торговой стороне²⁰³, в Георгиевской церкви на Торговой также стороне и в Благовещенской, что на Аркаже.

В Богородице-Рождественском приделе Софийского собора древняя икона Рождества пресвятой Богородицы в чудесах. На этой иконе праведная Анна изображена в двух местах: в средине к ней, сидящей, приходят две девы с дарами; в правой стороне она показывает Новорождённую прав. Иоакиму, а в левой в углу бабка омывает Новорождённую водой, поданной от рабы.

В другом приделе Богоотец Иоакима и Анны храмовая икона, на которой представлен дом с изображением внизу разных домашних птиц. Среди иконы изображены прав. Иоаким и Анна: у первого лик приподнят к верху, а руки распростёрты для моления; вторая правой рукой держит Божию Матерь, а левой придерживает у ней ножку. Подобный образ Богоотцов находится и в Звериине женском монастыре, бывший храмовым в приделе упразднённого Николо-Бельского монастыря.

В Никольской кремлёвской часовне, принадлежащей к Софийскому Собору, находятся две иконы, бывшие храмовыми в упразднённых церквах. Из них одна, большого размера, поясная икона св. Владимира, равноапостольного, бывшая храмовой во Владимирской церкви над воротами (1311 г.), где устроена Никольская часовня. Икона поновлена в недавнее время, но по прежним чертам и с соблюдением древнего пошиба. На ней св. Владимир в далматике и порфире, с надписью: «о агиос благовѣрный князь Владимiръ кiевскiй чудотворецъ», в правой руке у него крест восьмиконечный, а в левой свиток с надписью: «Господи Iисусе Христе Боже нашъ, сотворивый небо и землю и мiръ и вся, яже в нихъ, призри на люди твоя новопросвѣщенныя». По сторонам угодника у главы в малом виде два лица: «агиос Борисъ», «агиос Глебъ», в далматиках и порфирах, в правых руках с крестами, а в левых с мечами. У свитка св. Владимира ещё два лица: «агиа мученица Улита» с крестом в правой руке, а под левой у неё младенец Кирик также с крестом. Другая икона преп. Евфимия Великого подобного размера, украшена басменным окладом: она была храмовой в Евфимиевской церкви на сенях у св. архиепископа Евфимия (1445 г.). На иконе у преподобного правая рука благословящая, а в левой посох.

Подобного размера и письма храмовая икона преп. Сергия Радонежского в церкви архиерейского дома (1463 г.). На иконе венец, поля и оклад серебрённые басменные; надпись по обеим сторонам об имени изображённого угодника на древней круглой финифти. Правая рука у преподобного благословящая, а в левой свиток с поучением к братии.

В Покровской кремлёвской церкви икона св. благоверных князей Бориса и Глеба, бывшая, по преданию, храмовой в кремлёвском Борисоглебском храме и писанная новг. архиепископом Василием (1329–1352 г.). На иконе св. Борис изображён на белом коне, а св. Глеб на красном: над ними вверху Спаситель в облаках. Подобная древняя икона в Борисоглебской церкви, на Торговой стороне, с изображением Бориса и Глеба также на конях и благословляющей их с неба руки Спасителя.

Б) В Спасо-Преображенском соборе Хутынского монастыря храмовая икона Преображения Господня. На ней, кроме преобразившегося Господа, в средине с обеих сторон Спаситель благословляет по три ученика. Подобные иконы находятся как в Хутынском монастыре, так и в церквах Спасо-Преображенских, на Ковалёве и в Нередицах. Впрочем, Спасо-Нередицкая икона отличается большей древностью и полнотой. На ней вверху окружают Спасителя Моисей и Илия; потом те же св. лица выводятся – Моисей из гроба, а Илия из облака. В средине иконы с правой стороны Спаситель с тремя учениками поднимается на гору, а с левой с ними же нисходит с горы; внизу изображён Ап. Пётр в изумлении, а Иаков и Иоанн падшие ниц на землю²⁰⁴.

В Богородице-Рождественском соборе новг. Антониева монастыря храмовая икона в басменном окладе. На ней вверху изображена сидящая прав. Анна и пред нею три девы, пришедшие с дарами; в средине по одну сторону сидящие Иоаким, Анна и Новорождённая, а по другую – бабка с младенцем и при ней служанка, подающая воду над сосудом для омовения. Под всеми этими изображениями представлен фонтан с бьющейся водой. Подобная храмовая икона и в Десятинском женском монастыре, но отличается некоторыми дополнениями. На ней представлен дом в виде храма. Вверху по углам изображены молящиеся Иоаким и Анна. В средине Иоаким даёт Новорождённую бабке; впереди и позади их две девы. Внизу посредине изображена сидящей за столом с яствами прав. Анна, и пред нею предстоят девы, принёсшие дары; по правую сторону целование Иоакима и Анны, а по левую бабка держит на руках новорождённую Богородицу, а служанка льёт из кувшина воду для омовения.

Кроме этой иконы, в Десятинском монастыре также замечательна бывшая храмовой иконой, перенесённая из упразднённого Варваринского монастыря. На ней изображена св. Варвара великомученица в большом величественном виде, с чудесами вокруг её. У великомученицы в правой руке крест, а в левой свиток. Одежда её состоит из венца, порфиры, епитрахили и поручей шитых или зарукавьев²⁰⁵.

В Деревяницком Воскресенском монастыре храмовая икона Воскресения Христова. На ней внизу восстание Спасителя из гроба и два Ангела, приковывающие сатану; посредине идут на гору праведники, ведомые Архангелом всей иконы 12 господских праздников и другие. Подобные храмовые иконы, с некоторыми отличиями, находятся в двух новг. Воскресенских церквах, оставшихся от древних упразднённых монастырей. В Воскресенской церкви на Мячине вокруг Спасителя воскресшего изображены многие лица обоих полов. В средине Ангелы издали поражают демонов воздушных; а внизу с одной стороны Спаситель в сонме Ангелов, с другой два Ангела приковывают цепями двух демонов и в числе их главного сатану. В Воскресенской церкви, на Красном поле, на иконе Спаситель правой рукой изводит праотцов из ада, а в левой пред ними же держит свиток. Внизу по углам восстают умершие из гробов и изводятся из ада; а в средине два Ангела, отверзшие ад, заключают в него двух демонов. На той и другой иконе внизу при Ангелах изображены топоры, клещи, кирки и ключи для заключения ада и связывания сатаны.

В Зверине женском монастыре, кроме нынешней храмовой иконы Покрова пресв. Богородицы древней, но возобновлённой и обложенной ризой, находится в ряду местных икон Покровской церкви прежняя храмовая икона, празднуемая в день положения честных риз²⁰⁶. На иконе, пред Божьей Матерью во весь рост, изображён Влахернский храм с дверьми. Руки у Божией Матери сложены вместе в молящемся (молебном) положении пред Спасителем. Вокруг иконы по краям изображены: по правую сторону Ап. Фома, Пророк Иона, Кирик, Гедеон и Мария, а по левую – преп. Герасим, Ксенофонт, св. Евгения, Феодосия и Агафия. Икона сия замечательна как по своей величине (3 арш 14½ вершк.), так и по древнему письму и басменному на ней окладу. В том же монастыре находится храмовая икона бывшего Лазарева монастыря. На ней изображён прав. Лазарь в чудесах: у него правая рука благословящая, а левой держит евангелие. Края иконы украшены мелкой резьбой.

В) На Софийской стороне в церквах более замечательны храмовые древние иконы следующие:

В Троицкой церкви, в Ямской слободе, на храмовой иконе в средине изображены три Ангела; по правую сторону их Авраам, а по левую Сарра; внизу отрок, сидя верхом, закаляет большого тельца; вверху иконы изображена Троица в отечестве, а по сторонам иконы сидение за столами в семи местах, из коих на одном месте Троица в виде трёх Ангелов; по левую сторону иконы три Ангела ведут трёх отроков во храм.

В Николо-Качановской церкви икона блаженного Николая; на ней изображён угодник Божий во весь рост в боярском платье, согласно его происхождению; платье это состоит из пунцовой шубы, с златым гасом и круглым лежачим воротником в виде малого капюшона. Лицо его бледно, волосы и брада с проседью, под одеждой хитон голубого цвета, в левой руке свёрнутый свиток, на ногах обувь²⁰⁷. В той же церкви находятся храмовые иконы упразднённых церквей. Такова икона св. Ап. Иакова брата Божия в чудесах, перенесённая сюда из бывшего Яковлевского собора; на ней у Апостола изображена правая рука благословящая, а в левой держит евангелие²⁰⁸. Другая храмовая икона перенесена сюда из бывшей Димитриевской церкви, что в Кожевниках. На ней св. Димитрий Солунский изображён в воинском одеянии, сидящим в креслах, с обнажённой главой; у него в правой приподнятой руке копие, а в левой меч, позади его щит, на груди у него изображение Спасителя и зеркало. Вокруг иконы изображены чудеса²⁰⁹.

В церкви св. Феодора Стратилата, на храмовой иконе св. Феодор изображён молящийся Господу Богу с обнажённой главой; внизу положены щит, меч и шлем. Но в церкви Феодора Стратилата, на Торговой стороне, тот же угодник Божий изображён в воинской одежде, с копием в правой руке и с мечом в левой: вокруг иконы представлены его чудеса²¹⁰.

В церкви св. мученик Флора и Лавра храмовая их икона в чудесах; из них св. Флор представлен едущим на белом коне, а св. Лавр на красном; внизу иконы написаны в большом множестве лошади. В Христорождественской кладбищенской церкви, на Торговой стороне, икона Флора и Лавра написана несколько иначе. Вверху изображены Спаситель и Николай чудотворец, в средине св. Флор и Лавр и между ними Архангел Михаил; а внизу три отрока в шапках, на конях, с надписью: «Спевсипъ, Елевсипъ, Мелевсипъ», и за ними бегут кони.

В Тихвинской церкви военного ведомства, построенной на месте бывшей Козмодемьянской (1711 г.)²¹¹, храмовая (в приделе) икона св. бессребреников Космы и Дамиана в чудесах.

В Михайловской церкви, на Прусской улице, в приделе трёх отроков, на храмовой иконе оные отроки изображены стоящими в пещи вместе с Пророком Даниилом, а над ними Архангел Михаил.

В церкви Власиевской на храмовой иконе священномуч. Власий изображён вместе со Спиридоном Тримифунтским; над ними Спаситель в облаках, а внизу представлен разного рода домашний скот²¹².

На Торговой стороне к числу храмовых замечательных икон относятся следующие:

В Ильинской церкви две древних иконы с изображениями св. Пророка Илии: из них на одной изображён Пророк с чудесами, а на другой без чудес; но на обеих он представлен в пустыни, в полулежащем положении, обращённым к летящему врану: ноги у Пророка наложены одна на другую от обращения головы назад. Подобные две иконы пр. Илии находятся и в Зверине монастыре и в бывшей Ильинской церкви на Софийской стороне.

В Прокопиевской церкви храмовая икона св. великомученика Прокопия в чудесах; голова у него обнажена, в правой руке копье с знаменем, а в левой меч обнажённый и щит с изображением льва.

В Климентовской церкви на храмовой иконе св. Климент папа римский изображён сидящим в креслах, правой рукой благословляет, а левой держит евангелие²¹³.

В Никитинской церкви, на храмовой иконе св. великомученик Никита изображён сидящим в креслах; у него в правой руке меч, а в левой копье. В той же церкви храмовая икона св. Ап. Андрея Первозванного с окружающими его Козмою и Дамианом: она перенесена сюда из бывшей Андреевской церкви на Щитной улице. Сюда же перенесена из упразднённого женского Евфимиина монастыря храмовая икона Евфимии всехвальные в чудесах; у неё в правой руке крест, а в левой свиток. Другая икона не менее древняя – из того же монастыря с изображением погребения всехвальной Евфимии.

В Христо-Рождественской кладбищенской церкви древняя храмовая икона Рождества Христова; на ней вверху изображены два Ангела и три волхва, едущие на конях; в средине по одну сторону изображены ясли, Божия Матерь, три Ангела, вол и конь, а по другую сторону два пастыря, из коих один играет на свирели; внизу Иосиф, старец пастух с костылём и при нём стадо. Саломия держит новорождённого Спасителя и омывает над купелью, а воду льёт из кувшина одна прислуживающая девица. Последние изображения находятся на подобной иконе в Благовещенской церкви на Торговой стороне.

В Предтеченской церкви, на Опоках, на храмовой иконе св. Иоанн Предтеча изображён в виде Ангела с крыльями, левой рукой держит чашу с предвечным Младенцем и свиток со словами евангельскими, а правой указывает на Младенца²¹⁴.

3) К иконам, отличающимся своими изображениями, принадлежат как те, кои были списаны с других известных икон, так и те, кои отличаются разнообразием и многосложностью. Образцом для написания икон служили с одной стороны чудотворные новгородские иконы, а с другой иконы новг. Софийского собора, освящённые глубокой древностью. Оттого изображения Спасителя со сжатой десницей в куполах, икона Знамение пресвятой Богородицы²¹⁵, икона св. Николая в Николо-Дворищском соборе²¹⁶, Тихвинской иконы Божией Матери²¹⁷, Симеона Богоприимца²¹⁸ встречаются здесь весьма часто. Часто также встречаются списки с местных икон новг. Софийского собора, именно: с Софии новгородской²¹⁹, с иконы Успения пресвятой Богородицы²²⁰, Корсунской иконы Петра и Павла²²¹, с иконы Спасителя, сидящего на престоле²²², с иконы: Предста Царица одесную Тебе²²³ и с иконы Благовещения пресвятой Богородицы, которая, впрочем, изображалась с некоторыми изменениями.

На всех почти новгородских иконах Благовещения – Архангел, согласно с иконой Соф. собора, представлен благословляющим правой рукой, а в левой держащим трезубец. Но пресвятая Богородица изображена то в благоговейном молчании²²⁴, то с веретеном или початком в руках²²⁵, то с водоносом черпающей воду из кладезя²²⁶, то благоговейно читающеё книгу Пророка Исаии: се Дѣва во чревѣ пріиметь²²⁷... А на храмовой иконе Городищенской церкви находится при персях прядущей Богородицы изображение зачатого во утробе предвечного Младенца: икону сию считают написанной новг. арх. Василием, освящавшим в 1345 году Городищенский храм²²⁸.

На древних новг. иконах не одинаково изображается и пресвятая Троица. Именно, изображаются три Ангела при столе²²⁹ и без стола, с приготовлением к угощению странников и без приготовления, даже без Авраама и Сарры, в деяниях кругом иконы²³⁰, и без деяний. Самые три лица св. Троицы пишутся на иконе в четырёх местах²³¹ с находящимся при них престолом²³², или крестом²³³. Кроме того, св. Троица часто изображается в лицах Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа святого, Который в виде голубя представляется летящим, или вернее – исходящим, от Бога Отца к Богу Сыну²³⁴. Это последнее изображение в древности называлось – Отечеством. В изображении его находим также отличие. например, из трёх лиц пресвятой Троицы Бог Отец держит правой рукой Бога Сына, а левой Бога Духа Святого, Бог Сын держит того же Духа Святого правой рукой²³⁵.

Неодинаковым образом изображается на древних иконах и сошествие Святого Духа на Апостолов. В Софийском соборе на столбе находится в басменном окладе икона, на которой вверху Господь Саваоф и Иисус Христос, под ними Дух Святый в лучезарном осиянии; ниже Божия Матерь со всеми Апостолами; под ними изображение лица в короне и царском далматике с надписью: – «весь мiръ». Подобное изображение находится и в Колмовской Успенской церкви. А в Прокопиевской церкви под изображениями Божией Матери и Апостолов внизу находятся пять лиц; в Благовещенской церкви на Городище на двух сторонах изображены 12 Апостолов без Божией Матери, а внизу изображение лица в царской короне без всякой подписи.

Не только господские праздники, но и отдельные лица, святых изображались неодинаково. Таковы, например, изображения св. Иоанна Предтечи и Иоанна Богослова.

Предтеча в церквах Предтеченской на Опоках и Успенской на Торговой стороне изображён одинаково, с крыльями, указующим на чащу с предвечным Младенцем²³⁶. В церквах Покровской в Кремле и Феодора Стратилата на Софийской стороне, на храмовых иконах²³⁷ Предтеча изображён также с крыльями и во власянице, но правая рука у него приложена к персям, а левой держит свиток с своею усекнутой главой. В Десятинском монастыре, на местной древней иконе²³⁸ Иоанн Предтеча изображён также в виде Ангела с крыльями; правая рука у него благословящая, а левой рукой держит хартию, над коей находится предвечный Младенец в купели. По углам иконы изображены вверху: молящийся Захария и рождение Иоанна, а внизу: усекновение главы Предтечевой и предание её спекулатором плясавице. А в Климентовской церкви на иконе – Иоанн Предтеча изображён крещающим в реке Иордан многих людей всякого возраста.

Святой Иоанн Богослов на храмовой иконе в Богословской церкви, на Торговой стороне, изображён во граде Ефесе; одной рукой выражает внимание к слушанию вещающего Архангела, а другой обращается к ученику своему Прохору. С пишущим учеником храмовая древняя икона Иоанна Богослова находится и в Богословской церкви Вяжицкого монастыря. На других иконах св. Иоанн пишется с евангелием и с символом орла подле него; какова например, местная икона в Георгиевской церкви на Торговой стороне. А в Вяжицком и Деревяницком монастырях есть иконы, на коих у Иоанна Богослова в руках раскрытое евангелие и перо, из-за левого плеча орёл в клюве держит чернильницу с футляром для пера; в верхнем углу Дух Святой, а внизу змий, исходящий из сосуда, факел, ножик, книги и водонос. Наконец в Ильинской и Власиевской церквах, на иконах св. Иоанн изображён в чудесах и со многими явлениями ему, означенными в Апокалипсисе, откуда заимствованы и надписи.

В новгородских древних церквах многие иконы замечательны и по самой многосложности своей. Кроме древних изображений новгородских чудотворцев с деянием или в чудесах²³⁹, обращают на себя особенное внимание иконы, изображающие ту или другую церковную песнь. Таковы например, в Соф. соборе на столбе икона: верую во единого Бога Отца... ²⁴⁰, где изображены в лицах все 12 членов символа веры.

Подобная древняя икона есть и в Ильинской церкви на Славне, но с некоторыми отличиями. Здесь изображено распятие на кресте Иисуса Христа, с изображением вокруг – символа веры в разных клеймах. Под надписью: вѣрую во единаго Бога Отца, – написан Господь Саваоф с распростёртыми руками сидящий на небе и окружённый по сторонам Ангелами, а внизу ликом праведных. Под словами: – и во единого Господа, изображение одного Господа Саваофа с изображением внизу двух человек в нагом виде. Под словами: Иисуса Христа Сына Божiя написан Иисус Христос с двумя по сторонам Его Апостолами и тремя внизу лицами с поникшими главами. Под словами: – насъ ради человѣкъ – изображено благовещение Архангела Гавриила пресвятой Богородицы. Под словами: и восшедшаго на небеса – изображение Иисуса Христа седящего на небе, и поддерживаемого с обеих сторон двумя Ангелами, внизу изображение Богородицы, стоящей с двумя Ангелами и ликом праведных. Под словами: и воскресшаго въ третiй день, изображение Иисуса Христа, стоящего и держащего в левой руке победу Знамения. Под словами: и Марiи Дѣвы и вочеловеѣчшася – изображение Рождества Христова. Под словами: и въ Духа святаго Господа Животворящаго – изображение Божией Матери, сидящей на престоле славы и окружённой ликами праведных. Под словами: во едину, святую соборную и апостольскую – изображение святой Церкви с находящимся в оной ликом святых.

Под словами: чаю воскресенія мертвыхъ изображение Господа Саваофа, сидящего на небе, внизу его изображение Пророка Илии и восстание мёртвых людей. Под словами: и паки грядущаго со славой судити живымъ и мертвымъ изображение Иисуса Христа с предстоящими по правую сторону Божией Матерью, а по левую Иоанна Предтечи и многих других праведников; внизу изображено восстание мёртвых. Под словами и жизни будущаго вѣка, аминь, – изображение царствия небесного. В Софийском соборе, на столбе, древняя икона с изображением в лицах песни: достойно есть... На ней изображено величание Богородицы в четырёх отделениях, – в первом: «достойно есть яко воистину блажити тя Богородицу», где вокруг Божией Матери Праотцы и Пророки; во втором отделении: «присноблаженную и пренепорочную и Матерь Бога нашего», где вокруг Божией Матери Пророки и Апостолы; в третьем отделении: «честнѣйшую Херувимъ и славнейшую безъ сравненiя Серафимъ», где вокруг Божией Матери Ангелы и Архангелы; в четвертом отделении «безъ истлеѣнiя Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаемъ», где вокруг Божией Матери преподобные и пустынножители²⁴¹.

В том же Софийском соборе на столбе – древняя икона: Премудрость созда себе дом. На этой иконе вверху Господь Вседержитель окружённый святыми; под изображением Господа Дух Святой в виде голубя; от Духа Святого лучи с надписями: «премудрость, совесть, разум, крепость, ведение, благочестие, страх Божий»; по сторонам Ангелы. Под изображением Духа Святого распятие с таинствами вокруг него; около надписей о таинствах в десяти местах разные лики святых, а на нижней части по обе стороны отдельно изображены Апостолы. Подобные иконы есть в монастырях новг. Юрьеве и Кириллове, но с некоторыми отличиями. В Юрьеве монастыре, в Крестовоздвиженской церкви, икона: Премудрость созда себе храм; на ней вверху изображён Вседержитель, под Ним Дух Святой с указанием на семь даров Его; в средине распятие с размещёнными указаниями на веру, любовь и надежду, на семь таинств и на семь соборов, и со многими разными святыми. В Кириллове монастыре, в соборной церкви Кирилла и Афанасия александрийских, икона древняя; на ней представлен собор святых отцов, коими исполнена церковь; внизу: Премудрость созда себе домъ, где по одну сторону София под именем силы Божией и Божией премудрости в одном лице, а по другую – Божия Матерь; от окружающих святых подаются чаши или сосуды; между Софией и Божьей Матерью – Соломон со свитком: Премудрость созда себе дом²⁴².

Среди иконописных икон, в Новгороде немало было и резных²⁴³. Резьба древняя не ограничивалась изображением разных фигур на царских вратах²⁴⁴ и на престольных сенях, на рамах, киотах и полях икон, на раках²⁴⁵ и фонарях²⁴⁶; но простиралась на изображения самых икон и крестов. Мы не будем указывать на те резные иконы, кои хранятся во главе Софийского собора и кои собраны при Петре Великом (1722 г.) из разных мест епархии²⁴⁷, а ограничимся теми резными крестами и иконами, кои принадлежат новгородским церквам.

Из числа деревянных резных крестов в Новгороде, по своей важности и известности, первое место занимает так называемый Чудный крест, находящийся в каменной часовне²⁴⁸, на левом берегу реки Волхова, по выезде из Кремля к востоку, у самого Волховского моста. Крест вырезан из липового дерева, величиной в вышину 3 арш. и 6 вершков, средняя поперечина его 2 арш. и 3 вершка, верхняя 1 арш. и 3 вершка, нижняя косвенная 1 арш. 5¾ вершков; широта креста 7¾ вершков. Толстота дерева, на котором вырезано распятие Господне, около дюйма, а вся с подложенным деревом 1¾ вершок. На восьмиконечном древе креста изображено резное в половину тело – рельефное распятие Господа нашего Иисуса Христа; на правом конце главного поперечника вырезаны грудные изображения Богоматери и Марии Магдалины, а на левом Иоанна Богослова и Логина сотника с надписями: «Мρ. Θᴕ., Мироносица, Иванъ, Логинъ». Выше изображения Спасителева надпись: распятие Господне. На верхнем поперечнике изображены два Ангела с распростёртыми крылами, сверху взирающие на Распятого; по концам сего поперечника в голубых кругах подпись резными буквами: IC. ХС. а на самом верхнем конце креста: Царь славы. На косвенном нижнем поперечнике по концам оного: НИ. КА. Ниже сего подножия – Голгофа, и потом вырезана надпись полууставными выпуклыми буквами: «в лѣто 7056 (1547) сентября, при царѣ и государѣ великомъ князѣ Иванѣ Васильевичѣ всея Руси и при архіепископѣ Ѳеодосіѣ великого Новаграда и Пскова, поставленъ быстъ крестъ сей повелѣніемъ раба Божія Петра Невѣжина на мосту»²⁴⁹. Крест сей во всё его пространство с задней стороны подложен другого рода деревом²⁵⁰. Лицевые его буквы в кружках бывали некогда позлащены, но ныне кажутся кофейного цвета. Изображения лиц и одеяния покрыты приличными красками, а поля обложены сребропозлащенным басменным окладом.

По вырезанной на кресте надписи определяется, по-видимому, время не построения Чудного креста, а его возобновления и постановления на новом месте в 1548 году повелением Петра Невежина. Что касается до времени сооружения креста, то он по летописям, записям и особенно по преданию относится к древнейшим временам. Именно, в Новгородской летописи упоминается, что 1508 года 20 августа архиепископ Серапион, во время бывшего в Новгороде сильного пожара, о прекращении оного с освящённым собором совершал молебное пение пред Чудным крестом, «дондеже, – как там сказано, – уставися гнѣвъ Божiй»²⁵¹. В 1418 году, по свидетельству летописи, святитель Симеон, во время междоусобной брани Новгородцев, для прекращения кровопролития, на Волховском мосту, во всём святительском облачении совершал Господу Богу моление, доколе не утишился народный мятеж²⁵². А по преданию крест сей почитается за крест св. Владимира, но какого – киевского или новгородского, неизвестно. Он мог быть водружён св. Владимиром новгородским на месте сгоревшего в 1045 году деревянного Софийского собора²⁵³, или же на месте каменного собора в его основание²⁵⁴. Но после крест этот, во время нападения на Новгород полоцкого князя Всеслава Брячиславича и производимых им опустошений²⁵⁵, мог быть сокрыт в потаённом месте Софийского собора, где в 1069 году опять был обретён и поставлен у реки Волхова при епископе Феодоре²⁵⁶. С этого-то времени крест сделался предметом особенного почитания у всех Новгородцев. Наименование же Чудного усвоено ему не по чудесной силе, какая вообще приписывается знамению животворящего креста Господня, а по особенным его знамениям над Новгородцами. Сведения об этих знамениях хотя и не остались в летописях или записях; но мы не можем сомневаться в явлении их, основываясь на общем предании и почитании сей святыни в Новгороде. К Чудному кресту, как известно, прибегали святители Серапион и Симеон всенародно в несчастных случаях, и получали помощь. При часовне Чудного креста встречали В. князей и царей²⁵⁷; при ней останавливались издавна крестные ходы для совершения литий, чтения евангелий и осенения крестом²⁵⁸; к её святыне и доселе прибегают с особенным усердием и благоговением²⁵⁹.

Другой деревянный восьмиконечный резной крест XIV века на софийской стороне в церкви св. мученик Флора и Лавра. Величиной он в вышину 2 арш. 9 вершков, в ширину 2 аршина ровно. На нём выпукло вырезаны и отживлены распятие Господне и разные святые в 19 клеймах. Внизу креста вырезана надпись о времени его поставления, «въ лѣто 6867 (1359) индикта 12 поставленъ быстъ крестъ си Господи Іисусе Христе по милоти вся христъяны на всякомъ мѣстѣ молящася Тобѣ вѣрой чистымъ сердцемъ, и рабомъ Божіимъ помози поставившимъ крестъ си Людгощичамъ и мнѣ написавшему Ф-с. Манас. р. рлксс. Т. ВВВМЛ. Р. Рмл. насс. iх у – фа» вырезанные буквы повреждены и указывают, вероятно, на имена мастера и принимавших участие в устроении креста; но какие были имена их, определить невозможно. Нельзя определить и того особенного случая, по которому поставлен крест Людгощичами на поклонение православным христианам. Что касается до наименования означенных на кресте Людгощичей, то они относятся к жителям Легощей улицы, разделявшей концы Неровский от Загородного и находящейся доселе по левую сторону церкви Флора и Лавра²⁶⁰.

Третий деревянный резной крест, XVI века, в Спасо-Преображенской церкви, на Торговой стороне, прибит к южной стене подле клироса. Величиной он в вышину 2 арш. 8 вершков, а в ширину 1 арш. 14 вершков. На нём вырезаны и позолочены распятие и 16 Господских и Богородичных праздников в кружках. Внизу креста вырезана надпись: «въ лѣто 7040 (1532)-е вырѣзанъ быстъ крестъ сей при великомъ князѣ Василіѣ Ивановичѣ московскомъ и при митрополитѣ Даніилѣ и при архіепископѣ великого Новаграда и Пскова владыкѣ Макаріи, а повелѣніемъ раба Божія Никифора Еѳимовича на поклоненіе всѣмъ, христіанамъ; а рѣзалъ крестъ сей мастеръ Григорій Стефановъ своими руками». Год и лица, при коих устроен крест сей, видны из надписи; но о причине поставления его не известно ни по летописям, ни по преданию.

Подобной резьбы деревянные кресты с отживлёнными лицами находятся в Воскресенской на Красном поле и Мироносицкой церквах. Первый в вышину 3½ арш., а в ширину 2 арш. 6 вершк. в большой его поперечине. Второй в вышину 2 арш., а в ширину 1 аршин. На первом вырезано в средине распятие с предстоящими и со многими святыми вверху и внизу²⁶¹. А на втором одно распятие с предстоящими.

Кроме этих крестов, были издавна резные кресты запрестольные с резными изображениями на них по дереву и по кости. Первого рода крест находится в Благовещенской церкви на Аркаже, а с костяными вставными изображениями в монастырях – Юрьеве²⁶² и Вяжицком.

Много было крестов, на коих был вырезываем распятый Спаситель с терновым венцем и в язвах. Из таковых крестов более древние остались – один в Троицкой церкви, перенесённый сюда из упразднённой Крестовоздвиженской, а другой в Никольской кремлёвской часовне, принадлежащей к Софийскому собору. Предстоящие при этих крестах были большей частью иконописные на тех самых досках, к коим прикреплено было распятие Спасителя.

Вырезывались также из дерева и кресты напрестольные, из коих замечательные по древности находятся в Сковородском монастыре и Спасо-Нередицкой церкви. В Сковородском монастыре деревянный крест положен был с св. Моисеем при погребении и находился у него в руках 323 года (1362–1686), На лицевой стороне креста вырезан восьмиконечный крест, над коим сохранились буквы: (Ц)Р. СЛ, а по сторонам IС. ХС. трость и копие. На исподней стороне, приделанной в конце XVII века, летописная надпись (чернилами) о преставлении св. Моисея и обретении его мощей²⁶³. В Спасо-Нередицкой церкви деревянный напрестольный крест, величиной в длину 8 вершк., а в ширину 3 вершка. На нём вырезаны распятие Спасителя с предстоящими и два Ангела вверху. Надписи накрест след.: «Распятіе, Ангелы Господни, Царь славы, Мρ Ѳᴕ. Ісъ Хсъ, Івано, копие, ника, глава Адамова», и буквы: «млрбсапс»²⁶⁴.

Наконец вырезывались гладкие кресты на небольших тонких дсках с надписями: да воскреснетъ Богъ., и: кресту Твоему поклоняемся... Такого устройства древние кресты остались в Спасо-Нередицкой и Филипповской церквах. Кресты эти, как видно, лежали большей частью на аналогиях.

Из икон резных в новгородских церквах остались немногие²⁶⁵. Таковы например, резные изображения Николы Качанова, во весь рост, в Варлаамиевской часовне, преп. Варлаама Хутынского (рельефная или полутельная) в Димитриевской церкви²⁶⁶ и св. Николая чудотворца в Петропавловской церкви на Торговой стороне. Последняя икона в резном вызолоченном киоте с резной надписью вверху: «въ церковь святыхъ Апостолъ Петра и Павла»; а внизу: «1702 года апрѣля въ 1 день, во славу святыя единосущныя нераздѣльныя Троицы Отца и Сына и Святаго Духа начатъ строить сей кіотъ рѣзной къ образу Николая чудотворца радѣніемъ и обѣщаніемъ новгородскихъ пѣшихъ казаковъ атамана Якова Тимоѳеева, да эсаула Тимоѳея Андреянова съ товарищи. Совершижеся сей кіотъ того же года мірскимъ подаяніемъ».

Резьба церковная не ограничивалась одними, в отдельности взятыми крестами и иконами, но простиралась и на многосложные церковные вещи. Из числа таковых вещей остались в новг. Софийском соборе: царское и святительское места и так называемая халдейская пещь.

Места царское и святительское находятся в Соф. соборе и пристроены к двум каменным столбам близ иконостаса. В вышину они с крестом 9½, аршин, в длину два арш. и 7 вершков, а в ширину 2 арш. без вершка. Нижняя часть сих мест, утверждённых на четырёх столбцах, с трёх сторон ограждена деревянными стенками. Дверцы у того и другого места сделаны из двух половинок, – у царского с северной, а у святительского с южной стороны. Столбцы, стенки и дверцы с наружной стороны украшены мелкой резьбой, по местам позолоченной и окрашенной. Средняя часть сих мест открыта на три стороны; а верхнюю часть составляет потолок, на котором утверждён шатровый шпиц с полукруглыми уступами и небольшими вызолоченными главками. На верху шпица глава вызолоченная, на которой поставлен железный вызолоченный прорезной крест с полулунием. Эта последняя часть обложена резным вызолоченным карнизом с подзором²⁶⁷. На каждой стороне карниза обоих мест в круглых небольших рамках вырезаны разные святые, и на одном виден даже храм с престолом.

По карнизу царского места вырезано вязью, состоящей из позолоченных букв: «Владимірского, Московского, Новгородского, царя Казанского, царя Астороханского, государя Псковского великого князя Смоленского и Тверского и Югорского, Пермскій, и Вятскій и Болгарскій, и Новагорода низовскіе землѣ, и Черниговскій, и Рязанскій, и Полоцкій, и Ростовскій, и Бѣлозерскій, и Вологодскій и Сѣбирскіе земли и сѣверныя страны повелѣтеля и государя земли Віюлянскіе и Ливонскіе и инѣхъ многихъ. Свершено быстъ царское мѣсто сіе лѣта 7080 (1571)-е мѣсяца сентября въ 26 день».

По карнизу святительского места вырезано подобными буквами: «Единородный Сынъ и Слово Божіе безсмертенъ сый изволи спасенія нашего ради воплотитися отъ Святыя Богородицы и Приснодѣвы Маріа». Окончание этого стиха теперь находится на карнизе царского места: «распятся Христе Боже, смертію на смерть наступи, единъ сый святыя Троица спрославляемъ Отцу и Святому Духу спаси насъ». Далее надпись идёт на других сторонах святительского места²⁶⁸: «Вѣрнаго царя нашего укрѣпи, вѣру утверди, языки укроти, міръ умири, святую обитель сію добрѣ соблюди, предотшедшая отца и братію нашу въ селѣхъ праведныхъ учини, и насъ въ покаяніи и православной вѣрѣ Господи пріими и помилуй, яко благій и человѣколюбецъ. – Божіею милостію и пречистыя Его Богоматери и всѣхъ святыхъ молитвами сряжено бысть сіе святительское мѣсто, Богопросвѣщенной великой Россійстѣй земли, въ Богохранимомъ Великомъ Новѣградѣ, въ святую и великую съборную церковь, къ святѣй Софіи премудрости Божіи, лѣта 7068 (1560)-е, при благовѣрномъ царѣ и великомъ князѣ Иванѣ Васильевичѣ всея Русіи, повелѣніемъ преосвященнаго Пимена, архіепископа Новаграда и Пскова, во вѣки аминь». У правой стороны при входе на святительское место вырезана надпись полууставом: «сіе мѣсто дѣлали Иванъ Бѣлозерецъ да Еутропей Стефановъ сынъ, да Исакъ Яковлевъ сынъ».

Места царское и святительское были в большом внимании у современников, и потому отмечены в летописях. Во II-й Новг. летописи сказано: «лета 7078 (1570), месяца августа в 26, в неделю, в Софии с места владычня с Пиминова кровлю снимали сверху; да того же лета мастеры учали наряжать место новое государское на место владычня, резали два лета»²⁶⁹. Потом: «7080 (1572) месяца октября в 26, в пяток доспели и поставили в Софии место новое царское, всё позолочено и резано, и святыи писаны, а на версе на месте крест сняли до голубь злат поставили; да и на владычне месте верх новой поставили с крестом». Подобным образом и в III летописи показано о тех же местах: «в лето 7080 (1571), октября в 26 день в Великом Новеграде, в соборной церкви у Софии премудрости Божии, построиша места новые, царское и святительское, вырезано травами и золочено и около его святые писаны, а на верее государева места крест да и голубь злат²⁷⁰, а на владычнем месте такожде верх устроиша и крест поставиша, иже и доныне видимо есть»²⁷¹.

Халдейская пещь, находившаяся прежде в употреблении во время утреннего богослужения пред Рождеством Христовым²⁷², поставлена теперь во главе Софийского собора. Она устроена из дерева, так что её можно разбирать; по виду круглая, в вышину имеет 3¼, а в диаметре 2¾ аршина. На основании, спло́ченном из брусьев, утверждено 12 столбиков, оканчивающихся остриями. Между столбиками внизу поставлено по одному резному Пророку с поднятыми к верху руками. Над Пророками между столбиков находится другой круг из поперечных брусков, на коих утверждены продольные доски, оканчивающиеся вверху полукружием с главками. На каждой доске было по три резных святых, которых в настоящее время нет, а видны только места, на которых они находились. Святые сии разделены между собой поперечными перекладинами, украшенными мелкой резьбой. Подобной резьбой обложены столбики и доски по всей пещи; на столбиках, кроме того, есть по местам резные Херувимы²⁷³. Что касается до времени устройства сей пещи, то она со всей вероятностью относится к первой половине XVI века. Об ней в летописи записано: «того же лета 41 (1533), месяца июня в 15 день, при благоверном великом князе Василие Ивановиче, всея Русии самодержце и его богодарованных детех князе Иване и Георгие боголюбивый архиепископ великого Новагорода и Пскова владыка Макарий постави в соборней церкви во святей Софеи В Великом Новегороде амбон велми чуден и всякия лепоты исполнен: святых на нём от верха в три ряды тридесять на поклоненье всем православным Христианом, а по всему амбону резью и различными подзоры и златом лиственным велми преизящно украшен и удивленья исполнен: а от земля амбону устроены яко человечьки древяные дванадесять, и всякими вапы украшены и во одеждах, и со страхом яко на главах держат сию святыню, велми лепо видети»²⁷⁴. Хотя в летописи амвон сей и не назван халдейской пещью, но описание его весьма близко подходит к оставшейся пещи. Если же описание амвона не относится к халдейской пещи; тем не менее, оно важно для нас, потому что указывает на то, как смотрели в Новгороде на резные изображения и украшения в XVI веке.

Употребление металлических изделий в Новгороде относится к самым глубоким и отдалённым временам его существования. Задолго до призвания Рюрика на княжение (862), а тем более до принятия христианской веры (988), Новгородцами были употребляемы металлические изделия для войны со врагами, для украшения почитаемых ими богов, для разных общественных и домашних нужд²⁷⁵. Но всё это производство относилось к миру языческому, к быту людей не просвещённых верой, а не к Церкви. Собственно церковное металлическое производство в Новгороде относится ко времени просвещения его верой, ко времени св. равноапостольного Владимира, взявшего с собой из Корсуня (таврического) церковные сосуды и кресты и украсившего ими первую Десятинную церковь в Киеве (989)²⁷⁶. С этого времени как в Киеве, так и в Новгороде явились корсунские или греческие произведения, относящиеся к церковной утвари, и греческие мастера, сделавшиеся первыми учителями наших мастеров. А с распространением христианства, с постройкой новых церквей естественно увеличивалась потребность в церковных металлических вещах для их украшения.

Впрочем, летопись не сохранила нам обстоятельных свидетельств о первых металлических произведениях, присланных Владимиром I из Корсуня, и о первых художниках, украшавших ими церкви в Новгороде. Одно только предание, называя некоторые церковные вещи корсунскими, почитает их вместе присланными св. Владимиром из Корсуня²⁷⁷. Во всяком случае, несомненным остаётся то, что первая металлическая церковная производительность в Новгороде образовалась и развилась под руководством греческих произведений и греческих мастеров, выписываемых из Царьграда. Этому способствовали с одной стороны князья и архиепископы новгородские, жившие в постоянном общении с Константинополем, а с другой – новгородские паломники или путешественники по святой земле²⁷⁸. Первое историческое известие в Новгороде о бывших металлических изделиях осталось от XI века, когда в 1066 году похищены были из Софийского собора колокола и паникадила литовским князем Всеславом Брячиславичем²⁷⁹. Но более определённое первое известие о греческом металлическом и финифтевом производстве для Новгорода осталось от времени Мстислава Владимировича, княжившего в нём до 1125 года. Это византийской работы оклад на евангелии, устроенный для князя в Царьграде²⁸⁰. Второе известие о греко-римском металлическом и финифтевом производстве в Новгороде относится к тому же почти времени. Это сосуды, иконы и другие церковные вещи пр. Антония Римлянина, чудесно приплывшего к Новгороду в 1106 году²⁸¹. Третье известие о металлическом производстве в Новгороде касается первой также половины XII века. Это блюдо серебряное, данное князем св. Всеволодом Мстиславичем новгородскому Юрьеву монастырю (1125–1130)²⁸², и сребропозлащенная печать, привешенная к данной по этому случаю грамоте с изображением на одной стороне Спасителя, сидящего на престоле, а на другой Архангела Михаила, поражающего змия²⁸³. Четвёртое известие о греческом металлическом производстве принадлежит началу XIII века Это воздвизальный крест архиепископа Антония, управлявшего новгородской епархией с 1212 до 1229 года²⁸⁴.

Не смотря на все эти указания, свидетельствующие о металлическом и финифтевом производстве под влиянием византийским, западные пли немецкие художники в Новгороде имели также неоспоримое влияние на металлические изделия²⁸⁵. Причиной этому были с одной стороны близость Новгорода к немецким владениям, а с другой особенный союз его с ганзейскими городами, заключённый в 1164 году и продолжавшийся до закрытия в нём ганзейской конторы в 1498 году²⁸⁶. По близости к немецким владениям. Новгородцы имели гораздо большее удобство сноситься с ними, нежели с Греками. По этой же близости Новгород, начиная с разорения города Сигтуны в 1187 году²⁸⁷, не раз торжествовал над Шведами, но и не раз терпел от них поражения и разорения. Торговые сношения новгородских Славян сперва с Готландцами, а потом с Немцами, имели начало едва ли не ранее XI века. А в XII веке, в Новгороде упоминается уже о варяжской церкви на Торгу как до ганзейского союза (1152)²⁸⁸, так и вовремя самого союза (1181)²⁸⁹. Равным образом до союза (1156)²⁹⁰, и по заключении оного (1207)²⁹¹, заморскими купцами была строена и возобновляема Пятницкая церковь на Торгу у Ярославова дворища. Как немецкие торговцы имели в Новгороде свою божницу и при ней большое складочное место товара²⁹², так и новгородские торговцы имели православную церковь на острове Готланде, часто ими посещаемом²⁹³. Оттого даже в XV веке были в Новгороде мастера немецкие из-за моря²⁹⁴.

После сего не удивительно, что в новгородских церквах нередко встречаются металлические памятники немецкого мастерства. И из летописей не видно, чтобы до XV века Новгород был богат своими металлическими изделиями и художниками. Знаем только, например, о свинцовых кровлях на храмах новгородских с XII века²⁹⁵, также о свинцовых и сребропозолоченых печатях с изображениями святых на грамотах и договорах между В. князьями и Новгородом в XIII и XIV веках²⁹⁶. Знаем также о свинцовых печатях XIV века с изображением Знамения Божией Матери у новг. архиепископов: св. Феоктиста в 1305 и 1308 годах, Давида (1308–1324) и Алексия (1360–1389), о древних печатях с изображениями св. Николая в Людин и Загородском концах и с изображением св. Павла исповедника в Славенском конце²⁹⁷, и наконец об устроенных св. Василием медных позолоченных вратах в 1336 году²⁹⁸. А с XV века Новгородцы начинают чеканить свой монету (1420)²⁹⁹, имеют своих мастеров резного дела, – чеканного, басменнаго³⁰⁰, сканного³⁰¹, литейного, финифтяного и ценинного³⁰². В состав металлического производства, как и ныне, входило тогда железо и медь и олово и серебро и золото³⁰³. О богатстве новг. металлических изделий в XV веке ясно свидетельствуют дары, поднесённые архиепископом Феофилом в. князю Иоанну III в год покорения им Новгорода (1478). Архиепископ в первый раз, 29 января, поднёс В. князю на Паозерьи: «панагию сизову обложена златом с жемчюги, да кубок яйцо струфокамилово оковано сребром, чарку сердоличну оковану сребром, мису серебряну 12 гривенок золота, 200 злотых корабленых»; а в другой раз 19 Февраля³⁰⁴: «чепь золоту 5 гривенок, да чару золоту 10 гривенок, да чару золоту полторы гривенки и 9 золотников, да ковш золот гривенка и десять золотников, да кружку золочену серебрену 13 гривенок, да кубок складной серебрян золочен четырнадцать гривенок, да мису серебрену одиннадцать гривенок, да кубок золочен в полсемы гривенки, да пояс золочен великий оковы в пол – 19 гривенки, на сто золотых корабленых»³⁰⁵. А о богатстве металлической утвари в XVI веке свидетельствуют дары новг. архиепископа Пимена, поднесённые царю Иоанну IV при поздравлении его со вступлением во второй брак. При этом случае, в 1561 году послано царю с архимандритом Юрьева монастыря Варфоломеем: «два креста в триста рублев да и в сем десять, да два образа Спасов да Пречистая, обложены серебром сто рублев и семдесять, да двема царевичем два образа Спасов да Пречистая – осмдесят рублев, да сорок золотых»³⁰⁶.

Из числа художников новгородских в XV веке известны мастера серебряных дел: Иван (Арип)³⁰⁷, сделавший в 1436 году артосную панагию для Софийского собора, Флор-Братилов и Константинов, устроившие два кратира для св. воды в тот же Софийский собор³⁰⁸, мастера денежных дел – Феодор Жеребец, убитый 1447 года во время смятения от посадника Секиры³⁰⁹ и Никита, живший на Дворище в 1494 году³¹⁰. – В XVІ веке медяник Андрей, живший в 1547 году на Торговой стороне³¹¹, серебреник Ефрем, живший на Славне в 1567 году³¹², серебряных также дел мастера Артемий и Родион Петровы с детьми, работавшие оклады на образа и вызванные в Москву царём Иоанном IV в 1556 году³¹³, колокольных дел мастера: Иван, ливший колокол к Знаменскому собору в 1554 году³¹⁴, Иван и Филипп с Городища, лившие колокол к Филипповской церкви в 1557 году³¹⁵, Иван Афанасьев, ливший в 1561 году колокол Медведь, перевезённый в Москву, а другой колокол 1571 года в слободе для Новгорода³¹⁶, Иван с пасынком Димитрием, лившие в 1566 году два колокола к Вознесенской церкви на Прусской улице³¹⁷, Димитрий Кононов, ливший колокол 1568 года в Николо-Островский монастырь³¹⁸, Тимофей, сливший колокол 1597 года в Спасо-Нередицкий монастырь³¹⁹. В XVII веке, серебряных дел мастера новгородские: Фаддей Кастьянов³²⁰, Истома Рушанин, упоминаемый в 1628 году³²¹, Степан Марков, Илья Михаилов и Григорий Иванов, работавшие в 1653 году кресты и серьги³²², Артемий Амосов и Кирилл Иванов, работавшие 1653 года оклады в московский Успенский собор³²³, и серебреник Иван Борисов, делавший в 1695 и 1696 годах сребропозлащенные оклады для новг. Соф. собора³²⁴; а из мастеров литейного дела известны: Ермолай Васильев, ливший колокола в 1651 году для новг. Кириллова монастыря, а в 1659 году для новг. Софийского собора³²⁵, Евтихий Перфильев, отливший 1671 года большое медное паникадило в Знаменский собор³²⁶, Иван Туров, ливший колокол 1674 года в новг. Сырков монастырь³²⁷, Василий, Яков и Феодор Леонтьевы, лившие в 1677 году вседневный колокол к Софийскому собору³²⁸, и наконец Иван Матвеев, сливший в 1697 году три колокола к новг. Ильинской церкви что на Славне³²⁹.

Таким образом, следует принять, что металлическая церковная утварь в Новгороде до XV века была преимущественно иностранная, известная под именем корсунской, т. е. вывезенная с востока и с запада, сделанная восточными или западными мастерами, или, по крайней мере, под руководством их и по образцу их вещей. С XV же века Новгород, как уже видели, начал иметь своих мастеров по всем частям церковной экономии, кои сами, или при помощи псковских и московских художников могли удовлетворять всем нуждам церкви. Впрочем, и до XV века Новгород имел у себя все те церковные вещи, кои служат к благолепию и украшению храмов. Летопись хотя и не перечисляет нам этих вещей сполна, но в существовании их мы не можем сомневаться, основываясь частью на употреблении их у древних христиан³³⁰, потом у Греков и в церквах, построенных в XI веке В. князем Ярославом Владимировичем³³¹, в XII веке В. князем Андреем Боголюбским во Владимире и Боголюбове³³², в XIII веке Владимиром Васильевичем волынским в южной России³³³, а особенно основываясь на оставшихся древних памятниках в новгородских церквах. Указание на все памятники и на другие, бывшие принадлежностью Новгорода, будет вместе указанием в нём на художественное металлическое и финифтевое производство³³⁴.

1) Оклады как на иконах, так и на евангелиях издавна были гладкие, резные, чеканные, сканные и преимущественно басменные из меди и серебра с позолотой. Не говоря о евангелиях, самые иконы в древнем Новгороде были собственно не в ризах, как ныне, а преимущественно в окладах, коими покрывались одни поля или оплечья. Но богатство украшений на иконах особенно являлось в подвесах, венцах, гривнах или цатах с запонами и репьями из дорогих каменьев³³⁵. Из числа икон новгородских в древних металлических окладах дошло до нас немало. Таковы, например, древнейшие корсунские иконы Божией Матери и Апостолов Петра и Павла в басменных окладах, находящиеся в Софийском соборе³³⁶. Подобный оклад в том же соборе на иконах Владимирской Божией Матери, Пресвятой Троицы, св. Николая и св. Никиты, а в придельной церкви Софийского собора на чудотворной храмовой иконе св. исповедников Гурия, Самона и Авива (1410), и в приписной к нему Никольской часовне на бывшей храмовой иконе пр. Евфимия Великого, также в крестовой Сергиевской церкви на храмовой иконе преп. Сергия в Антониевом монастыре на храмовой иконе Рождества пресвятой Богородицы и на многих других иконах в новгородских церквах. Подобные басменные оклады были здесь не только на иконах, но и на царских вратах и раках. Из царских врат остались в Богородице-Рождественском приделе Софийского собора, обложенные в 1528 году басменным золочёным серебром и горными по местам хрусталями³³⁷, равно также из рак в подобном окладе осталась одна в ризнице Софийского собора, устроенная для мощей святителя Никиты в 1629 году³³⁸. Древние сканные венцы и цаты с финифтью остались в софийском соборе на указанной чудотворной иконе св. Исповедников (без финифти), на Владимирской иконе Божией Матери и на Тихвинской иконе Божией Матери, бывшей при заключении Столбовского мира в 1617 году, также в Пятницкой церкви у Ярославова Дворища на храмовой чудотворной иконе, в Никитинской церкви на Тихвинской иконе Божией Матери, в Антониевом монастыре на храмовой иконе Рождества Пресвятой Богородицы, на местной иконе Софии премудрости Божией и на других иконах среди церкви. Чеканные оклады сребропозлащенные от XVII века остались на указанной Тихвинской иконе Божией Матери (в Соф. соборе), на коей оклад гладкий с 8-ю дробницами³³⁹, в Вяжицком монастыре на иконе св. Евфимия (1654) и на некоторых других³⁴⁰.

Впрочем, чтобы получить более ясное и полное понятие о древних окладах на иконах и особенно о бывших на них украшениях, обратимся к древним церковным описям. Так например, о бывшем окладе на чудотворной иконе Знамения Божией Матери сказано, что в 1528 году она преосв. архиепископом Макарием украшена кузнью и монистами³⁴¹. В описи Свято-Духова монастыря за 1591 год чудотворная икона Сошествия Св. Духа описывается так: «образ местный Сошествие Св. Духа чудотворный 9 четвертей, обложен серебром басмянным, а у него кузни: крест большой обложен серебром, да две понагии обложены серебром, да понагия с мощми обложена серебром, две золотых, да 15 гривенок серебреных позолоченых»³⁴². В описи Николо-Датского упразднённого монастыря за 1604 год храмовая икона св. Николая показана: «образ местный Никола чудотворец, поясной, в деянии, окладной; венец и гривна, и в анфоре (омофоре) кресты и евангелие и зарукавье оклад серебро басменное золочено, а деянье не окладано; да кузни у Николина образа – гривна басменная золочена, да четыре панагии резвые; панагия – резано по черной кости»³⁴³. В описи Зверина монастыря за 1682 год описываются три остающиеся доселе иконы: «образ местный Покрова Богородицы в деяниях писан на золоте, венец сканной с финифтью, гривенка басменая; у Богородицы и у Спаса и у Архангелов венцы и гривенки серебряные гладкие золочены, у Спаса ожерельицо жемчужное; у Богородицы убрус и ожерельице жемчужные ж; да старого прикладу: цепочка серебреная плетеная, на ней три креста серебреных, в том числе два золоченых, третий белой крест янтарной; серьги одинаки с зелеными камешки, другие серьги двоенки – на цепочки три пронизки. Образ местной положение Богородицы честные Её ризы на окладе; оклад басмен золочен, поля обложены ж; венцы у Богородицы и у Спаса серебреные гладкие золочены, а в тех венцах у Богородицы и у Спаса девять вставок в гнездах, да каменей разных цветов; у того ж образа прикладу: серьги одинаки с каменьем бечетой и с жемчуги, другие серьги одинаки же с бубеньчики и с жемчужки; ожерелье низаное жемчужное, в нём три плащи серебреные золочены; у того же образа в прибыли прикладу: у Спаса ожерельицо жемчужное, да гривенка серебреная золоченая гладкая; у Богородицы почелок низан жемчугом с подвески; а в нем вставка каменье простое разных цветов, да гривенка серебреная гладкая золочена, а в ней три вставки; да зарукавье жемчужное; три креста серебреные белые, два креста костяные в серебре, две пронизки серебряные, копейка золоченая; на том же образе на полях у дванадцати святых венцы серебряные гладкие золочены. Образ местной Симеон Богоприимец писан на золоте; венцы у Спасова образа и у Симеона Богоприимца серебреные басменные золочены, да два креста серебреные, копейка золоченая»³⁴⁴. В других более знаменитых монастырях украшений на иконах было гораздо более. Так, например, в соборной Спасо-Преображенской церкви Хутынского монастыря местные иконы за 1642 год описаны: «на правой стороне подле царских дверей образ местный Преображение Господне писан на золоте, обложен серебром чеканным позолоченым; венец у Преображения Господня серебреной чеканной позолочен, а в венце два яхонта лазоревы, да третей камень зелен бирюза в серебреных гнездех позолоченых, да жемчужина в серебреном же гнезде позолоченом; да прикладу у того образа гривенка серебреная чеканная позолочена; да панагея кругла не велика, резана на древе на обеих сторонах, – на одной стороне Благовещение пречистой Богородицы – обложена серебром басменным позолоченым, да у тое ж понагеи глава серебрена позолочена, а во главе на забоках две жемчужинки; да два креста аспидных, а на них распятие Господне литое серебреное позолочено; у одного креста пять жемчужин невеликих, да два камешка червчаты лалы в серебреных гнездех позолочены; крест серебреной тощей сканной позолочен, на нём распятие Господне серебреное литое позолочено, а на кресте подпись: мощи в нём Якова Перского, да Варфоломея Апостола и иных святых, а в нём два камешка червцы, да у главы две жемчужинки; крест кипарисной резной обложен серебром; на нем вырезано распятие Господне, а на другой стороне Никола чудотворец; да у Спасова ж образа пять золотых, да две копейки серебреных позолочены, да две копейки серебреных; у Пророков два венца серебреные чеканные позолочены; да у Спаса на обеих сторонах два венца серебреные ж чеканные золочены; да по полям восмь киотцов серебреных резных позолоченых, а на них вырезано Отечество да Апостолы; у того же образа подпись серебреная чеканная позолочена; да на том же Спасове образе деисус не велик одиннадцать образов с праздники обложен серебром басмяным золоченым; а тот Спасов образ и деисус в киоте; а на киоте те травы литыя оловянныя – нарезное дело, позолочены на подзоре. Образ местной: О Тебе радуется обрадованная – писан на золоте, обложен сребром басменным позолочен; у Спаса и у Пречистой Богородицы венцы серебряные сканые позолочены; да у Ивана Дамаскина венец басменной серебряной позолочен; подпись серебреная финифтом; образ – О Тебе радуется – в деревянном киоте; а на киоте травы литыя оловянныя – нарезное дело, литыя позолочены на подзоре»³⁴⁵. Подобным образом описываются местные иконы за 1696 год в соборной Богородице-Рождественской церкви Антониева монастыря: «от царских дверей по правую сторону образ местной Премудрости Божии обложен серебром басменным золочен; у Премудрости Божии и у Богородицы и у Иоанна Предтечи и во облаце у Спаса венцы и цаты и коруна серебряные сканные с финифтью и с подзоры; да у Премудрости Божии прикладу – поногея кость белая обложена серебром сканью золочена, а по забойцам шесть жемчужин, да во главе жемчужина, а в средине резано – Знамение пречистые Богородицы да Пресвятая Троица, да поногея резная костяная обложена серебром сканным, а на ней две жемчужины да два червцы, да на гонтае шесть пронизок сканных серебряных да шесть пронизок больших серебряные сканные, а в них по хрусталю, да шесть хрусталиков маленьких; во главах, в венце и в коруне десять каменей и проч. Да подле образа Премудрости Божии образ Рождества пречистые Богородицы в деянии, обложен серебром басменным золочен; у пречистой Богородицы и у святых праведных Богоотец Иоакима и Анны три венцы серебряные сканные с финифтью золочены, около венцов обнизано жемчугом; у Пречистые ж Богородицы цата серебреная кованая золочена, около цаты низано жемчугом; прикладу – три кресты аспидных красных обложены серебром»³⁴⁶.

Что касается до больших икон на металлических дсках, украшенных финифтью или мусией; то в Новгороде теперь их нет, кроме известных и едва ли не единственных в России шести мусийных икон в Антониеве монастыре, принадлежавших, по преданию, преп. Антонию Римлянину. На трёх из них изображён Господь Вседержитель, а на других трёх распятие Господне. Мусия наведена на тонких медных досках, наложенных на другие дубовые доски³⁴⁷. Кругом досок находятся ободки, составляющие раму с фигурными украшениями.

Первая икона Господа Вседержителя длиной в 1 фут и 5 линий, шириной в 7 дюймов и шесть линий³⁴⁸. Изображение Господа Вседержителя выпуклое на меди, ничем не окрашенной; по сторонам главы Его ω. А. По углам иконы символические изображения евангелистов с выпуклыми главами; у трёх евангелистов по книге кирпичного цвета, а у Иоанна свиток³⁴⁹. На ободках помещено десять изображений в святительских облачениях, но с крыльями. Краска господствующая лазуревая, но есть несколько кирпичной и жёлтой. Как на этой иконе, так и на других у благословляющей руки Спасителя три первые перста простёрты, а два последние пригнуты.

Вторая икона Господа Вседержителя длиной 1 фут и 4 линии, шириной 7 дюймов и 5 линий. В изображении Вседержителя глава выпуклая; по сторонам главы те же буквы, только в обратном порядке. А. ω. По углам иконы символы евангелистов с выпуклыми главами; книги у них в руках белые с кирпичными пятнами, у Иоанна свиток. На ободках также десять изображений, подобных Ангелам, с выпуклыми головами; но изображения сии уже, нежели на предыдущей иконе. Краски здесь бледнее, и много краски зелёной.

Третья икона Господа Вседержителя длиной 11 дюймов и 8 линий, шириной 7 дюймов и 8 линий. Здесь также самая обронная (выпуклая) работа, как и на второй иконе; и отличие её состоит в том, что книги в руках евангелистов лазоревого цвета с красными пятнами. На ободках нет никаких изображений. Главная краска лазуревая, темнее предыдущих.

Икона с изображением распятия Господня длиной 1 фунт и 2½ линии, шириной 7 дюймов и 1½ линии. Изображение Спасителя на жёлтом медном кресте выпуклое, приставное; глаза выпуклые, вставные, черные и блестящие; венец на главе не терновый, а царский³⁵⁰; над головой на кресте по жёлтому полю надпись красными буквами:

т. е. Vos redux (вас возводяй); под ногами место для Адамовой головы имеет вид белого круга. Вверху, по углам иконы, помещены два Ангела с выпуклыми главами и с книгами в руках; по сторонам креста предстоят Божия Матерь и Иоанн Богослов также с выпуклыми главами. На ободке десять Ангелов. Краска синяя и голубая довольно тёмная; выпуклые лица изображены довольно неискусно.

Вторая икона с изображением распятия Господня длиной 1 фут и 4½ линии, шириной 7½ дюймов. Здесь крест выделан ярко-зелёной краской. Глава Спасителя выпуклая; надпись над главой по жёлтому полю красными буквами:

т. е. Iesus hominum Saluator, Xristus Patronus Sanctissimus³⁵¹. В верхних углах иконы два Ангела с выпуклыми главами и с книгами. По сторонам креста предстоят Божия Матерь и Иоанн Богослов. Внизу креста, под ногами Спасителя, помещено изображение человека с выпуклой головой и с распростёртыми вверх руками. На ободке восемь Ангелов с выпуклыми главами; нижней части ободка нет. Главные цвета здесь зелёный и синий.

Третья икона с изображением распятия Господня, длиной 11 дюймов и 7 линий, шириной 7 дюймов и 8 линий. Крест покрыт тёмно-зелёной краской. В изображении Спасителя одна глава выпуклая; над главой на кресте надпись по голубому полю жёлтыми буквами:

т. е. Xristus hominum Saluator, Iesus Patronus Sanctissimus; выше надписи видна благословляющая рука, выходящая, по-видимому, из облаков; у неё два последние перста пригнуты, а прочие протянуты; под ногами Спасителя Адамова голова. В верхних углах иконы два Ангела с выпуклыми главами и с воздетыми для молитвы руками. По сторонам креста предстоят Божия Матерь с положенными накрест при персях руками и Иоанн Богослов, держащий в правой руке книгу, а левую имеющий при персях³⁵², главы у той и у другого выпуклые, как и на других иконах. На ободке нет никаких изображений, кроме фигур. Краски такие же, какие на предыдущей иконе, только немного потемнее³⁵³.

Судя по изображениям и особенно по надписям, иконы мусийные до́лжно отнести к древним произведениям римских художников: они могут принадлежать к тому веку, в котором жил и приплыл к Новгороду Антоний Римлянин с своей церковной утварью.

2) Из окладов на евангелиях первое место занимает оклад на известном евангелии новгородского князя Мстислава Владимировича, княжившего в Новгороде до 1125 года. Евангелие сие, писанное по велению князя Алексою Лазаревым, сыном священника, для новоустроенной Благовещенской церкви на Городище († 1103), находится теперь в московском Благовещенском соборе. Оклад украшен золотым сканным разводом и финифтяными цатами, одной большой в средине и двенадцатью малыми по сторонам и углам. На среднике изображён Спаситель, по сторонам два Архангела – Михаил и Гавриил. По углам четыре Евангелиста³⁵⁴, вверху Херувим, а внизу Серафим. В верхней четырёхугольной цате оклада изображена св. Троица – «престол Господень». В остальных цатах изображены Божия Матерь и Апостолы, а по углам святые с четырёхконечными крестами в правых руках. Сканный развод местами украшен также финифтью, в виде репьев и листочков, финифть употреблена разных цветов, но более других синяя, червлёная, зелёная и бледно-голубая, также под цвет тела. Из приписок в конце евангелия узнаём, кроме писавшего, и то, что оно украшено богатым окладом в Царьграде, куда его возил, по приказанию князя, какой-то Наслав, который в приписке говорит о себе следующее: «Азъ рабъ бжи и недостоинъ си хоудыи грѣшный, съпъсахъ памяти дѣля цру нашемоу и лудемъ осъконьчань и сугліе же бяше тъказалъ Мъстиславъ кънязь хоудомоу Наславоу, и возивъ црю городоу и оучинихъ химипетъ (поклоненіе) бже еюже волею възъвратихся и съ цря города и съправихъ все: злато и сребро и драгыи камень пришедъ Кыевоу и съкончася въсе дѣло, мца августа въ К. цѣноуже евангелія сего единъ бъ вѣдаетъ, азъ же хоудыи Наславъ много троуда иодъяхъ и печали, нъ бъ оутѣши мя добрааго кънязя млтвой... и дай бъ его млтвоу въсѣмъ хръстияномъ имънѣ хоудомоу Наславу. правящи его ороудия въ правдоу³⁵⁵...».

В новгородском Софийском соборе евангелие печатано 1711 года, а оклад на нём снят с другого евангелия и принадлежит к XVІ веку. Он состоит из верхней дски сребропозлащенной чеканной с каймою сканной, которая была украшена финифтью. На верхней дске вычеканен Спаситель на троне с предстоящими, а по углам Евангелисты. По краю оклада надпись: «Лѣта 7102 (1594) февраля въ 10 день здѣлана бысть сія дска на евангеліе при державѣ царя государя и великого князя Ѳеодора Ивановича всея Русіи, и при благовѣрной царицы и великой княгини Ирины, повелѣніемъ преосвященнаго Варлаама, митрополита Великого Новаграда и Великихъ Лукъ».

В том же соборе евангелие печатано 1677 года, а оклад на нём сделан в 1654 году и, очевидно, снят с другого евангелия. Верхняя дска оклада сребропозлащенная сканная с финифтью, украшенная разными камнями; на средине в киоте литое распятие с предстоящими, а по углам чеканные Евангелисты. Надпись по краям оклада чеканная: «Лѣта 7162 марта въ 1 день при державѣ благовѣрнаго и христолюбиваго великого государя царя и великого князя Алексѣя Михайловича, всея великія и малыя и бѣлыя Росіи самодержца и при сынѣ его благовѣрномъ царевичѣ князѣ Алексіѣ Алексіевичѣ устроено быстъ сіе евангеліе тетръ въ соборную и апостольскую церковь Софѣи».

На прочих евангелиях Соф. собора, судя по годам напечатания их, оклады должны относиться к 1681, 1689 и 1707 годам. Из них на первом евангелии, приложенном от новг. митрополита Евфимия († 1697), верхняя дска обложена серебром гладким с четырьмя вставками красного цвета и трубами по краям чеканными; на средине оного воскресение Христово, а по углам Евангелисты чеканные. На втором, самом большом, евангелии верхняя дска оклада сребропозлащенная; на ней посредине воскресение Христово, а по углам Евангелисты чеканные; между Евангелистами Отечество и двунадесятые праздники на дщицах; кайма чеканная трубкой высокой работы. На третьем евангелии, приложенном в 1714 году от митрополита Стефана Яворского, верхняя дска оклада серебряная и по местам позолоченная; на средине верхней дски вычеканен Спаситель, сидящий на престоле с предстоящими; по углам четыре Евангелиста, в двенадцати кругах черневой работы, находящейся на верхней и нижней дсках, изображены двунадесятые праздники.

В Свято-Духове женском монастыре евангелие, печатанное в 1644 году, приложено было в женский Михалицкий монастырь ростовским митрополитом Варлаамом³⁵⁶. На нём верхняя дска сребропозлащенная чеканной и по местам сканной работы; на средине её литое распятие Иисуса Христа, поверх восьмиконечного креста, с предстоящими чеканными лицами Божией Матери, Иоанна Богослова, Логина сотника и Марии Магдалины; на углах четыре Евангелиста накладные чеканной работы, по сторонам дски также вычеканено трубкой, а по краям её чеканная надпись: «Лѣта 7167 (1649) декабря въ 8 день великій господинъ преосвященный Варлаамъ далъ сію книгу евангеліе въ Великій Новградъ въ Михалицкій дѣвичь монастырь на Молотково въ церковь Рождества Пресвятыя Богородицы по отцѣ своемъ священноіереѣ Карпѣ и по матери своей инокѣ схимницѣ Евѳиміѣ и по сродничѣ своемъ инокѣ схимникѣ Іоасафѣ». А об украшении оклада та же надпись продолжается по листам евангелия вероятно самим митрополитом Варлаамом: «обложена серебром с трубами, распятие и Евангелисты и средина чеканные, с каменьи в гнездах, четыре бирюзы да четыре забирзяки, да два взмазни зелены, обложены бархатом золотым, на другой доске четыре наугольника и пятой посредине, застежки серебряные, прокладка с кистьми шелк красной с золотом за семдесят рублев». Но другое евангелие, печатанное в 1637 году и приложенное в 1640 году собственно в Духов монастырь от царя Михаила Феодоровича³⁵⁷, находится теперь в библиотеке новгородского Софийского собора. Современный оклад на нём гладкий сребропозлащенный с чернью. На верхней дске в средине распятие с предстоящими, а по углам Евангелисты.

В Михайловской церкви на Софийской стороне евангелие в сребропозлащенном чеканном окладе, печатано 1697 года, а оклад на нём с другого более древнего евангелия, как показывает чеканная надпись на его среднике: «Лѣта 7145 (1637) году апрѣля въ 7 день приложилъ сіи Евангелисты въ домъ Пречистые Богородицы честнаго Ея Успенія и св. Апостолъ Петра и Павла и Николая Чудотворца въ Конюшенной слободѣ, что на Могилищахъ, Василій Яковлевъ сынъ Серебрениковъ по своихъ родителехъ».

Из описей Хутынского монастыря за 1642 год и Антониева монастыря за 1696 год видно, что евангелия в то время были с окладами басменными, чеканными и сканными, украшенными жемчугом и каменьями.

В новгородских церквах с давних времён употреблялись, кроме крестов на храмах, кресты разных родов: напрестольные, известные под именем благословенных или благословящих, воздвизальные, употребляемые в день Воздвижения и в крестных ходах³⁵⁸, запрестольные или выносные, водружальные, поставляемые при освящении храмов, и наконец малые, к коим принадлежат подвесные к иконам, княжеские, святительские и нательные. Они устроялись большей частью из дерева и окладывались басменным и чеканным, а иногда сканным серебром, были также литые из меди, чеканные из серебра и золота, каменные и финифтевые. Одни из этих крестов остались в Новгороде с надписями, а другие без надписей.

1) Из числа крестов с надписями первое место занимает воздвизальный шестиконечный крест новгородского архиепископа Антония, в длину имеет 1 арш. без вершка, а в средней поперечине 6 вершков. Он устроен из дерева и обложен басменным и сканным серебром. На средине его часть животворящего креста Господня, крестообразно положенная за стеклом. В верхней части креста изображён финифтевой мусией Иисус Христос на кресте с предстоящими Божьей Матерью и Иоанном Богословом. В шести клеймах на лицевой стороне вычеканены изображения Знамения Богородицы, Господа Вседержителя, двух Херувимов и св. Иоанна Богослова, между коими помещения означенные два креста. Надписи сделаны были на боках креста по басменному окладу: «о агиос Петрос, о агиос Павълос, о агиос Іо..., о агиос Семьонъ», и потом: «Господи помози рабу своіему Антону архіе. Новгородьскуму давшюму кръстъ святой Софии». Из надписи этой видно, что крест приложен архиепископом Антонием, бывшим около 1211 года в Царьграде³⁵⁹ и управлявшим новгородской епархией с 1212 до 1229 года³⁶⁰. Но в настоящее время крест сей обложен новым сребропозлащенным окладом, устроенным в 1848 году на иждивение новгородского митрополита Антония³⁶¹.

К XVI и XVII векам относятся кресты напрестольные: в Хутынском монастыре крест сребропозлащенный с мощами, с лицевой стороны сканный с разными каменьями, а с исподней обложен басменным окладом, где внизу на серебряной дощечке вырезана под чернью надпись: «Лѣта 7042 (1534) содѣланъ бысть си животворящи крестъ въ домъ Спасовъ и великого чудотворца Варлаама, при благовѣрномъ и христолюбивомъ великомъ князѣ Василъи Ивановичи всея Руси и при его дѣтехъ благочестивыхъ князехъ Іоаннѣ и Георгіи и при святѣйшемъ архіепископѣ В. Новгорода и Пскова владыцѣ Макаріи и при игуменѣ Ѳеодосіи грѣшномъ иноцѣ на Ѳутыню». Крест сей в описи Хутынского монастыря за 1642 год значится так: «крест воздвизальной; верхняя дска обложена серебром сканью позолочена, распятие Господне на кресте серебряное литое, венец на главе и около всего креста низано жемчугом в одну прядь, да в том же кресте, в серебреных гнездех позолоченых три яхонта лазоревых, да вверху камень бечета, да в исподи камень червчат, шесть жемчужин больших уродцев, да четыре жемчужины бурмитских, двенадцать жемчужин середних, исподняя дска обложена серебром басменным позолочена, да на том же кресте подпись серебреная с финифтью: мощи святых – голень первомученика Стефана, мощи Евстафия Плакиды, длань Якова Перского, мощи Феодора Тирона и иных многих святых, древо животворящее, кровь Христова, камень гроба Христова, от ризы Варлаама чудотворца, мощи четыредесяти мученик, святого мученика Никиты, миро страстотерпца Христова Димитрия, мощи св. мученицы Варвары; да на том же кресте подпись»³⁶².

Принадлежавший новг. Вяжицкому монастырю, а теперь находящийся в московском, Благовещенском соборе³⁶³ крест серебренный, сканный, с св. мощами, обнизан жемчугом и по местам украшен драгоценными негранёными каменьями; на рукояти его черновая надпись: «лѣта 7061 (1553) здѣланъ бысть крестъ в домъ святаго Николы на Вежича при благочестивомъ царѣ, великомъ князѣ, Іванѣ Васильевичѣ всея Руси і при орхиепископѣ Пиминѣ великого Новагорода и Пскова, повелѣніемъ ігумена Никиѳора яже (о) Христѣ з братьею».

В Никитинской церкви на Торговой стороне крест в басменном окладе с надписью: «лѣта 7076 (1568) года марта 25 дня положенъ крестъ Благовѣщенію въ (Е)ѳимьинъ, а въ немъ мощи Апостола Варнава, да камешокъ мѣста лобнаго, да Никиты епископа патрахиль, да палица, да поясъ, да Антонія Римлянина трость, да поминати Германа инока»³⁶⁴.

В Ильинской новг. церкви крест напрестольный из низкого серебра с надписью: «7104 (1596) года маія въ день сіи благословящій напрестольный крестъ Иліи Пророка и Славна».

В Молотковской церкви, оставшейся от упразднённого Михалицкого монастыря, крест медный посеребрён, с тремя простыми цветными камнями; на исподней его стороне вырезана надпись: въ лѣто 7104 (1396) мая во 2-й день благословящіи напрестольный крестъ сооруженъ царей рода Богородицѣ.

В Юрьеве монастыре напрестольный сребропозлащенный крест с мощами и с надписью: «лѣта 7107 (1599) положилъ си крестъ архимандритъ Якимъ въ домъ Спасу и Егорью».

В новг. Софийском соборе крест напрестольный золотой 1600 года, восьмиконечный, с литым распятием, и по сторонам его с предстоящими, украшен жемчугом и разными 8-ю камнями. С лицевой стороны крест работы сканной, а с исподней чеканный, гладкий, с надписью на ней о св. мощах и о построении: «лѣта 7108 г. сдѣланъ бысть сій златый крестъ въ домѣ пречистые Богородицы и при державѣ Государя царя и великого князя Бориса Ѳеодоровича и всея Руси самодержца во 2 лѣто царства ево и при его благовѣрной царицѣ и великой княгинѣ Маріи и при его царевичи и князи Ѳеодори Борисовичъ всея Русіи и при святѣйшемъ Іеви, патріархи московскомъ и всея Руси, повелѣніемъ преосвященнаго Варлаама, митрополита Великого Новаграда и В. Лукъ».

В Юрьеве монастыре сребропозлащенный напрестольный крест с надписью: «лѣта 7126 (1618) г. сей крестъ данъ Спасу и Егорью въ домъ Василеемъ Елесѳеровымъ въ Юрьевъ монастырь, при архимандритѣ Никандрѣ».

В Савво-Вишерском монастыре крест напрестольный обложен серебром с верхней стороны сканным с финифтью и с литым распятием, а с исподней стороны обложен серебром гладким. Над распятием вверху: Ангели, ІС. ХС. Мρ. Ѳȣ̃. Мария, Логин, Иван. На исподней стороне изображение преподобного Саввы чеканное, под ним надпись; «лѣта 7129 (1621) года данъ сей святый крестъ въ Великій Новаградъ в пустыню преподобнаго отца и великого чудотворца Саввы иже на Вѣиерѣ бояринъ князь Ѳедоръ Ивановичъ Мстиславскій по своихъ родителехъ и по себѣ въ наслѣдіе вѣчныхъ благъ будущаго ради покоя».

В Духове монастыре сребропозлащенный небольшого размера крест с надписью на исподней стороне: «а въ крестѣ мощи Николы чудотворца, да великомуч. Димитрія Селунского мѵро, да Антонія Римлянина трость». Далее следует: «лѣта 7135 (1627) году Божіею милостію и благословеніемъ сдѣлалъ сій святый и животворящей крестъ игуменъ Леонидъ изъ своихъ келейныхъ денегъ и отданъ въ опщую обитель въ Духовъ монастырь, что въ Великомъ Новѣгородѣ по собѣ и по своихъ родителехъ миро».

В Хутынском монастыре напрестольный крест сребропозлащенный гладкий, небольшого размера, с мощами святых по указанию надписей. На кресте изображения Господа Саваофа, распятия с предстоящими, Адамовой главы и преп. Варлаама. На исподней стороне внизу летописная надпись: «лѣта 7137 (1629) февраля 28 день положилъ си крестъ въ домъ ко всемилостивому Спасу и чудотворцу Варлааму архимаритъ Ѳеодоритъ».

Принадлежавший к новгородской Алексеевской церкви, а ныне находящийся в валдайском Иверском монастыре крест, обложенный позолоченным чеканным серебром. На лицевой стороне его распятие с предстоящими, а внизу святитель Николай и вырезанные слова: «преп. Сергій, муч. Георгій и преп. Марѳа», указующие, вероятно, на мощи святых в кресте. На исподней стороне креста вычеканена надпись: «160 (1652) года іюля въ 12 день сій животворящій крестъ Господень пожаловалъ государь царь и великій князь Алексѣй Михаиловичъ всея Русіи въ Великій Новгородъ къ своему государеву ангелу къ Алексѣю человѣку Божію, по челобитью преосвященнаго Никона, митрополита новгородского и великолуцкого». Церковь, к которой приложен крест, находится в Новгороде на Торговой стороне и составляет придел Успенской церкви.

В Деревяницком монастыре сребропозлащенный напрестольный крест с мощами и с надписью: «лѣта 7169 (1660) году ноября въ 30 день состроенъ си крестъ въ домъ Воскресенія Христова въ Деревяницкой монастырь, при настоятелѣ власти тоя честныя и святыя обители при игуменѣ Іосифѣ, а въ немъ вѣсу серебра 1 фунтъ 24 зол.». В Клопском монастыре крест напрестольный сребропозлащенный. На лицевой стороне вверху два выпуклых Ангела и два Херувима, потом выпуклое распятие с предстоящими. На исподней стороне креста цированный крест с тростью и копием. Под этим крестом чеканная надпись: «разъдраша ризу и меташа жребий». Внизу на серебряной приложенной дщице вычеканено: «лѣта 7172 (1664) году мая въ 20 день построили сій крестъ Господень въ обитель святыя Троицы и преподобнаго и святаго Михаила Клопского Дмитрей Григорьевъ сынъ Шубинъ и жена его Парасковья по своимъ душамъ и по родителехъ своихъ».

В Духове монастыре крест сребропозлащенный восьмиконечный, с надписью на лицевой стороне: «лѣта 7173 (1664) октября въ 1 день сдѣлалъ си крестъ вдомъ Духа Святаго архимаритъ Кипріянъ своими келейными денгами по обѣщанію». На исподней стороне: «часть гроба Александра Свирского, крестъ Антонiя Римлянина».

В Хутынском монастыре сребропозлащенный крест с мощами, украшенный финифтью, жемчугом и драгоценными камнями; на нём распятие и предстоящие литые; надпись внизу чеканная: «лѣта 7182 (1674) году генваря. въ день въ домъ Всемилостиваго Спаса и въ обитель Варлаама чудотворца новгородского Ѳутынь монастырь, что въ Великомъ Новѣградѣ сей честный и животворящій крестъ Господень построенъ по прошенію князя Михаила Яковлевича Черкасского художниками Московского государства изъ его пожитковъ по отцѣ ево боляринѣ князѣ Яковѣ Куденетовичѣ и по матери его боярынѣ княгинѣ Евдокіи Сименовнѣ и по прочихъ его сродникахъ въ вѣчныя въ той обители поминовеніе тщаніемъ и снисканіемъ архимандрита Пахомія въ его паствѣ тоя обители».

В новг. Кириллове монастыре сребропозлащенный крест с надписью под изображением Андрея Блаженного на исподней стороне: «Сей святый и животворящій крестъ положилъ въ Ситецкой монастырь по свой вѣрѣ тогоже монастыря строителъ игуменъ Филаретъ схимникъ въ лѣто 7182 (1674) марта въ 11 день». От Ситецкого монастыря, приписного к Кириллову, осталась одна небольшая древняя церковь.

В Отенском монастыре крест напрестольный обложен по дереву гладкими серебряными листами. На нём распятие с двумя Ангелами и предстоящими литое, на исподней стороне прибита сребропозлащенная дщица с чеканной надписью: «лѣта 7182 (1674) года апрѣля въ день водруженъ сій крестъ по обѣщанію приказныя полаты подъячево Ѳеодора Никифорова за вкладъ».

В Клопском монастыре крест XVI века сребропозлащенный полый с цированным распятием и с предстоящими. На исподней стороне указание на бывшие мощи, а внизу надпись: «лѣта 7087 (1578) года мѣсяца октября устроенъ бысть крестъ сей въ домъ Живоначальные Троицы и чудотворца Михаила повелѣніемъ раба Божія игумена Корнилія тояже обители на память себѣ и своимъ родителемъ». В том же монастыре другой крест XVI века не большой медный посеребрённый с надписью: «Ангели Господни, Iс. Хс., Мρ. Ѳȣ̃., распятие Господа нашего Іи. Хс. Іωн. Ѳεῶ» внизу: «м. л. р. б. т. е. место лобное рай бысть», а ниже этого надпись чеканная: «7095 (1587) здѣланъ бысть крестъ сій повелѣніемъ епископа Варлаама Крутицкого»³⁶⁵.

В новгородской Никитинской церкви крест сребропозлащенный с надписью на исподней стороне: «197 (1689) году сооруженъ сей благословящей крестъ на престолъ церковный Ѳеодора Стратилата, а мощей въ немъ положено Ѳеодора Стратилата частъ, а далъ сіи к. н. п. ч., т. е. крестъ новгородскій посадскій человѣкъ, Стефанъ Никифоровъ сынъ Солодовника». На правой стороне: колоды на ней же сидела пречистая Владычица часть, ризы Ивана и мощей Моисея часть раки. На левой стороне: «свечи гроба Господня и смирна часть красного и чернаго: иконы архиепископов новгородских часть». Внизу: «а вясом сий крест 107 золотников, ценой в 30 рублевъ».

В Духове монастыре крест сребропозлащенный с надписью: «лѣта 7199 (1690) октоврія въ 7 день сей животворящій крестъ содѣланъ въ царствующемъ градѣ Москвѣ тщаніемъ благочестивыхъ христіанъ художествомъ и тщаніемъ серебренника Іереміи Сивцова въ Великомъ Новгородѣ въ обитель великомученицы Евѳиміи въ дѣвичь монастырь отъ собраніяжъ на сей святый крестъ и попеченіемъ прилѣжной тояже обители инокини Анастасіи отослася въ сію обитель сій святый и животворящій крестъ Господень».

В Михайловской церкви на Торговой стороне Крест с мощами и с надписью: «лѣта 7198 (1660) году построенъ сій животворящій крестъ Великого Новаграда Торговые стороны церкви Михаила Архангела на Михайлову улицу въ предѣлъ Воздвиженія честнаго креста Господня, по обѣщанію дому Премудрости Божіи приказнаго Андрея Богданова Сназина».

В Феодоровской церкви на Софийской стороне сребропозлащенный крест с мощами и с надписью: «лѣта 7199 (1691) года марта Росткина монастыря сдѣлала честный крестъ Господень игуменія Марѳа Панова»³⁶⁶.

В Знаменском соборе крест сребропозлащенный с финифтью. В нём находятся мощи разных святых и часть камня от гроба Господня. На одной стороне креста изображено распятие Господне с предстоящими; над распятием Господь Саваоф и два Ангела, а под ним голова Адама; на рукояти – столп, трость, копие и стихи: кресту Твоему... да воскреснетъ Богъ и разыдутся врази Его. Венец Спасителя и поля у креста обложены жемчугом. На исподней стороне надписи о частях св. мощей и о том, что крест построен в церковь Знамения Пресвятой Богородицы лета 7205 (1697) месяца августа.

В Клопском монастыре крест сребропозлащенный чеканный с указанием разных мощей и с надписью на исподней стороне в клеймах: «лѣта 7206 (1698) мѣсяца генваря въ день построилъ сій крестъ въ обитель Живоначальные Троицы и преподобнаго отца нашего Михаила Клопского чудотворца».

В Климентовской церкви на Торговой стороне крест напрестольный с мощами св. Ипатия, обложен серебром; на исподней стороне надпись: «207 (1698) года декабря въ день отдала сей крестъ благословящей въ Новгородъ въ церковь къ Ипатію чудотворцу³⁶⁷, по обѣщанію, гостя Владиміра Васильевича Воронина жена вдова Ѳедосья Васильевна по своихъ родителехъ въ вѣчное поминовеніе».

В новг. Антониевом монастыре крест напрестольный сребропозлащенный чеканный, с изображением распятого Спасителя, со св. мощами и с драгоценными камнями. На передней стороне его внизу надпись: «1701 году ноемврія въ 19 день построенъ сей животворящій крестъ въ церковь Божію поминовенія ради, гдѣ положенъ стольникъ Іоаннъ Самойловымъ Салътыковъ, а убитъ на бою на ево великого Государя службѣ подъ городомъ Ругодевымъ, а убитъ на память святаго Пророка Авъдѣя»; а в надписях на задней стороне в пяти местах значится: «мощи святаго Василiя Великого, мощи преподобнаго Николы Святоши, земля Іорданова, мощи святыя великомученицы Варвары, камень преподобного Антонiя Римлянина»³⁶⁸.

2. К числу древних крестов без надписей относится каменный, шестиконечный, чёрного цвета, крест преподобного Антония Римлянина, находящийся вместе с его мусийными иконами у раки в Антониевом монастыре. Длина креста 8½ дюймов или 4½, вершка, ширина верхней поперечины 2 дюйма и 8 линий, а нижней поперечины 4 дюйма. В верхней части его мозаичное изображение другого креста в малом виде, с словами: ІС. ХС.; в девяти других местах вставлены мозаичные же разные фигуры, из которых четырёх теперь нет. В монастырской описи за 1696 год значится: «крест животворящей, каменной, обложен медью, римской».

В Хутынском монастыре восьмиконечный медный литой крест пр. Варлаама Хутынского. Судя по беловатому цвету, он должен был лит из меди, олова и серебра, – из чего лились древние колокола и пушки, – вверху креста лицо неизвестного святого с надписью под ним: «Михаи обрачь»³⁶⁹, потом Спас с предстоящими, пред коими написано: «Михаил, Гавриилъ»; далее следует распятие с предстоящими, над распятием: Царь слвы³⁷⁰, Ісь., Хс., Нка.; над предстоящими Мариа Ѳȣ̃, Іоа. Бог.; под распятием Голгофа с надписью: – Лоб.

В монастырской описи за 1612 год, крест сей отнесён к числу утвари чудотворца Варлаама и назван: «крест благословящей, медной, литой». Величиной крест в вышину 7½ вершков; а в ширину верхняя поперечина 2 средняя 3, нижняя 1½ вершка. По времени устройства он принадлежит к концу XII века, когда жил и подвизался преп. Варлаам († 1193); а по работе – к первым русским мастерам в Новгороде.

В церкви упразднённого Спасо-Нередицкого монастыря крест четырёхконечный литой из жёлтой меди. На нём распятие литое с предстоящими и с надписями: «ХСЪ ИСЪ, МР. ѲУ. ИѲАНЪ» крест сей был к чему-то приделан и должен относиться к древним временам. Величиной он в вышину шесть вершков, а в ширину в поперечине 3½ вершка.

В ризнице новг. Софийского собора два древних креста³⁷¹, устроенные, по преданию, в XIII веке. Из них один крест воздвизальный, шестиконечный, обложен серебром басменным вызолоченным, с 16-ю выпуклыми горными хрусталями; на средине его часть животворящего древа, положенного крестообразно. Другой крест также шестиконечный, обложен серебром басменным с 9-ю выпуклыми горными хрусталями; на средине его часть мощей первомученика Архидиакона Стефана, крестообразно положенная.

В Знаменском соборе деревянный четырёхконечный крест, сквозной, греческой мелкой резьбы, обложен серебром и каменьями с финифтью³⁷² Длина его 3, а ширина 1½ вершка. На одной стороне его распятие Спасителя с двумя по сторонам Его разбойниками. Над крестами разбойников два Ангела, из коих один держит две чаши, – одну у ребра прободанного, другую у язвы руки, а второй держит одну чашу у язвы левой руки Спасителя. У подножия креста Его изображены предстоящими четыре лица. По правую и по левую сторону распятия – два Евангелиста без надписей; над распятием – изображение с повреждённой над верхом надписью: и папат; под распятием вознесение Господне с предстоящими и неполной греческой надписью, написанной русским почерком: нанавас. На другой стороне креста посредине изображено крещение Спасителя от Иоанна и три Ангела; по правую и по левую сторону сего изображения два Евангелиста без надписей; над крещением изображено Благовещение пресвятой Богородицы с неполной греческой надписью: о евагг; а под крещением – Преображение Господне, Пророки – Моисей и Илия, и те из Апостолов, которые были свидетелями сего Преображения, также с неполной греческой надписью: и метамор. На боковых оконечностях креста два овалика с повреждёнными изображениями и без надписей. Как все лица, так и надписи изображены резьбой древнего греческого искусства.

В Антониевом монастыре два древних напрестольных креста. Из них один кипарисный четырёхгранный с круглой ручкой. На нём мелкой резьбой изображено: распятие, праздники Господские и Евангелисты; оклад серебрёный золочёный сканный с финифтью и простыми камнями, изображения покрыты слюдой. Другой крест напрестольный серебряный сканный, позолоченный с финифтью. На нём литое изображение Распятия. На задней стороне, начиная сверху, надписи прежде о св. мощах, а потом: «крестъ со святыми мощми рождества Богородицы антоньева (м) Римлянина»³⁷³.

В Димитриевской церкви на Торговой стороне сребропозлащенный напрестольный крест с частями св. мощей и с надписью без указания года: «Во славу Господа Бога и Спаса нашего Іисуса Христа въ боголѣпное украшеніе святыя церкви Его, устройся сей честный и животворящей крестъ Господень имѣющъ въ себѣ мощи святыхъ вѣрно Ему покланяющихся и любезно его лобызающихъ въ Великій Новградъ, въ церковь великомученика Димитрія Селунского Мѵроточца на Славкову улицу, тщаніемъ стольника Петра Кириловича».

В Клопском монастыре крест воздвизальный, восьмиконечный, обложен с лицевой стороны и с боков золочёной сканью; на нём распятие отливное, четыре камня разных цветов; кругом распятия обнизано мелким жемчугом; исподняя сторона в басменном окладе. Судя по искусной сканной работе, крест может относиться к началу XVII века³⁷⁴.

3. В новгородских церквах и монастырях хранятся древние малые кресты, принадлежавшие к числу наперсных и привесных к иконам. Таковы например, в Соф. соборе крест со св. мощами сребропозлащенный, сканной работы, с четырьмя большими камнями красного цвета; на средине оного Спаситель с предстоящими Николаем чудотворцем и Ангелом; на другой стороне вырезаны надписи св. мощей: «святые мощи Іоанна Златоустаго, Аѳанасія Великого, мѵро и тѣло Варвары мученицы, мѵро св. Димитрія, камень столпа Христова, мощи Лазаря великого, мощи Прокопія великого мученика и священномученика Мокія, Пантелеймона великого». На ушке вычеканен образ Спаса, цепочка из больших сребропозлащенных колец; из них одни витые, а другие лосчатые. По устройству своему, крест сей имеет сходство с теми крестами, с коими, обыкновенно, пишутся издавна русские великие князья и цари. От того он считается крестом княжеским, носимым новгородскими князьями³⁷⁵.

Другой подобный по работе и по древности крест сребропозлащенный, сканной также работы; на нём четыре небольших камушка, а пятый в сканной головке; на задней стороне надписи о частях св. мощей³⁷⁶.

Третий крест медный складной, древней работы; на нём вычеканено распятие с надписью: ІС. ХС.; на ушке цирован образ Спаса с надписью IС. ХС.; а на исподней стороне едва заметное изображение Спасителя, сгладившееся от времени.

Четвёртый крест сребропозлащенный, складной, украшенный по местам алмазными искрами и яхонтовыми камешками. Он пожалован Императором Петром I.

Пятый крест золотой, состоящий из трёх голубых продолговатых яхонтов, пожалован Императрицей Екатериной II митрополиту Гавриилу. На среднем яхонте его изображено распятие Иисуса Христа, Коего ноги пригвождены одним гвоздём по римскому обычаю³⁷⁷; на боковых яхонтах предстоящие Божия Матерь и Иоанн Богослов; по сторонам сего креста три пчёлки; внизу надпись: Urb. VIII. P. M., т. е. Urbanus VIII Pontifex Maximus; на другой стороне солнце и травы из эмали³⁷⁸ Изображениями пчёл, вероятно, намекается на слова (Пс.117:12): «обыдоша Мя яко пчелы сотъ». Рисунок с этого креста приложен в Древностях Росс. Государства Отд. I. № 26.

В Юрьеве монастыре наперсный сребропозлащенный крест с таковой же цепочкой; на исподней его стороне надписи о находящихся в нём св. мощах. По преданию, крест сей приложен в монастырь царём Иоанном VI.

К крестам подвесным до́лжно отнести в Знаменском соборе две золотые четырёхугольные, продолговатые медали, пожертвованные царём Иоанном IV и сыном его Иоанном. На первой надпись: «лѣта 7087 (1579) октебря сію чепъ кпречистое Богородице кзнаменью приложилъ Государъ своего Ливонского походу»; на второй: «к пречистой Знаменію сій золотоі приложилъ царевичъ своего Ливонского походу». Об этом походе известно, что во время оного взято было Русскими 11 городов в Ливонии, в один 1560 год³⁷⁹.

В Антониевом монастыре крест наперсный сребропозлащенный, тощий. На лицевой стороне вырезано распятие, с правой стороны коего изображение Божией Матери, с левой какого-то преподобного, имя которого стёрто; над распятием изображение Серафима, а под распятием – Иоанна Богослова. Ушко так же сделано, как и самый крест, тощее; на нём изображён Спас нерукотворный.

На задней стороне находится надпись о св. мощах, коих теперь не имеется.

Другой наперсный крест из чёрной кости в серебряной вызолоченной с финифтью оправе; на нём с обеих сторон изображены мелкой резьбой некоторые праздники и святые. Третий крест наперсный, кипарисный чёрный в серебряной вызолоченной сканной оправе; на нём также вырезаны праздники и святые. Четвёртый наперсный крест, вырезанный на белой кости в серебрёной вызолоченной сканной оправе; на лицевой стороне его изображён Спаситель с предстоящими святыми, а на задней – Ангел хранитель с ликами святых.

В Клопском монастыре пять привесных крестов, окладных по концам и связанных по ним проволоками; два из них зелёные яшмовые, два красные и один стеклянный.

В новгор. Ильинской церкви десять привесных крестов, из коих пять каменных, обложенных и связанных по концам, два нательных с чернью и жемчугом, два резных, а один украшен на меди камнями.

В Никитинской церкви 22 наперсных креста разного вида, состава и величины, в серебряных оправах с разными камешками и вставками; два из них с частицами мощей святых угодников.

В первенствующие времена у христиан священно-служебные сосуды были иногда деревянные³⁸⁰, иногда стеклянные³⁸¹, а большей частью серебряные и золотые³⁸². Таковы же были сосуды у Греков, а от них в Киеве и Новгороде, принявших греческую веру со всеми её обрядами и постановлениями. Устройство древних новгородских потиров, как и теперь на востоке, отличается тем, что они были несколько пониже, и чаша у них была всегда шире и круглее нынешних, наподобие разрезанного пополам шара или круглого плода; а звездицы были поуже нынешних в ширину. До нас дошли в Новгороде сосуды древние как те, кои остаются теперь без употребления, так и те, кои находятся в употреблении. К числу первых принадлежат деревянные³⁸³, оловянные и медные, также сосуды пр. Антония Римлянина яшмовые и ониксовые, взятые из Новгорода в Москву; а к последним относятся серебряные, золотые и сребропозлащенные.

1. В ризнице новгородского Софийского собора хранятся три деревянных потира с круглыми деревянными поддонами. Из них два неравной величины с деревянной простой работы лжицей, найдены в 1846 году, при разобрании древнего Яковлевского собора в алтарной его стене. На большом потире не видно никакого изображения, а на чаше малого изображён крест краской четырёхконечный с подписью по сторонам: ІС. ХС. На третьем деревянном потире написан красками Иисус Христос с предстоящими и с надписью: Іс. Хс. Мρ. Ѳȣ̃. Iванъ; а с другой стороны крест восьмиконечный с подножием, копием и тростью. К этим потирам принадлежат две тарелочки деревянные плоские, из коих на одной написан красками в круге такой же крест, какой и на чаше; а на другой в круге же – Знамение Божией Матери.

В Антониевом монастыре два потира деревянных старинной формы, ветхих. При них два таких же дискоса в виде простых тарелок с поднятыми вверх краями, и лжица, мало отличающаяся от обыкновенной деревянной ложки. Подобного устройства – два деревянные потира в приписной Прокопиевской церкви на Торговой стороне.

Что касается до оловянных сосудов, остающихся без употребления, то они находятся во многих новгородских церквах и монастырях, но без летописных надписей. Из них более древние: один потир в Хутынском монастыре медный лужёный (ХVI в.), два оловянных потира с некоторыми приборами в Антониевом монастыре³⁸⁴, один потир в Клопском монастыре³⁸⁵ один в новг. прокопиевской церкви и три потира с некоторыми принадлежностями в Отенском монастыре.

Каменные церковные сосуды, остающиеся теперь без употребления, находились также в Новгороде; но теперь принадлежат московским Успенскому и Благовещенскому соборам. Таковы и два сосуда Антония Римлянина и один святителя новг. Моисея. Из Антониевых сосудов один греческой работы устроен из зелёной яшмы с золотыми репейками и листочками, в кои вставлены яхонты и изумруды. По сторонам чаши в двух золотых клеймах изображены мусией Святая Троица и четырёхконечный крест с копием, тростью и обыкновенными словосокращениями. По венцу чаши надпись золотыми буквами: «+Πιετε εξ αυτου παντες+»³⁸⁶. Другой сосуд русского изделия состоит из верхней чаши ониксовой с четырьмя золотыми переймами и из серебряного поддона, он украшен драгоценными негранёными камнями и крупными бурмитскими жемчужинами. Кругом чаши вверху вырезана древним почерком надпись: «пиiте отъ нея вси се iеcть кровь моя новаго завета: iзливаема: за вы: i за многы: +»³⁸⁷. Третий каменный сосуд святителя Моисея агатовый, в сребропозлащенной оправе, с сребропозлащенным поддоном, украшен по местам сканными каймами и разными каменьями в гнёздах. Вверху на чаше вырезана надпись: «в лѣпо 7837 (1328) мѣсяца марта созданы быша суды сі христолюбивымъ архіепіскопомъ новгородскым Моісѣем». Над этими словами вырезаны изображения деисуса, Архангелов Михаила и Гавриила и св. Пророка Моисея. Откуда и как перешёл сосуд сей в московский Благовещенский собор, неизвестно³⁸⁸.

2. Из золотых и серебряных сосудов первое место занимает золотой потир в новг. Софийском соборе. На чаше его изображены Спаситель с предстоящими и крест Господень; средина у него сканная с финифтью; на поддоне чеканном надпись: «въ лѣто 6948 (1440) сряженъ бысть потиръ сей замышленіемъ преосвященнаго архіепископа В. Новагорода Владыка Евѳимія³⁸⁹, а нынѣ сей золотый потиръ передѣланъ вновь въ 177 (1669) году марта въ 25 день, повелѣніемъ великого господина преосвященнаго Питирима, митрополита В. Новаграда и В. Лукъ. Вѣсу въ немъ 5 фунт, и 57 золотн.». При этом потире златая лжица с финифтевой на конце ручкой³⁹⁰.

От XVI века по надписям остались в целости два потира. Из них один в Антониевом монастыре сребропозлащенный с резными в глубь изображениями; надпись на нём след.: «лѣто 7068 (1360) здѣланъ бысть святый сей потыр повелѣніемъ игумена Геласіи Антонева монастыря тщаніемъ старца Ѳеодося Шакалату – 10 рублевъ». Другой подобный потир, принадлежавший Отенскому монастырю, находится теперь в Большом Тихвинском монастыре; на чаше потира резные Изображения деисуса и восьмиконечного креста; на рукояти в средине небольшой шарик с накладками; на поддоне надпись: «лѣта 7082 (1575) года марта въ 23 день дѣланъ сей потиръ по приказу царя Ивана Васильевича отъ его царскихъ скровищь въ монастырь Отню пустыню при игуменѣ Деонисьи». При этом потире серебряные чеканные дискос с приделанным в 1730 году поддоном, звезда и лжица.

От XVII века остались потиры с надписями и без надписей. С надписями сребропозлащенный потир, принадлежавший новг. Кремлёвской церкви, находится теперь в селе Грузине, новг. уезда. Из надписи на нём видно, что он устроен 1651 года в Великий Новгород в церковь пр. Марии Египетской³⁹¹, повелением великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея России самодержца и его благоверной царицы и великой княгини Марии Ильиничны.

В Успенской церкви на Торговой стороне сребропозлащенные сосуды приложены царём Алексеем Михайловичем в Алексеевскую церковь³⁹². Из них на потире внизу следующая надпись: «лѣта 7160 (1662) февраля 3 день, государъ царь и великій князъ Алексѣй Михаиловичъ всея Русіи и благовѣрная царица и великая княгиня Марія Ильинична пожаловали дали сіи сосуды въ Великій Новгородъ къ своему государеву Ангелу въ церковь къ Алексію человѣку Божію, а вѣсу въ нихъ 2 фунта 22 золотника». При этих сосудах дискос и два блюдца, из которых на одном изображён животворящий крест, а на другом Знамение Божией Матери.

В Предтеченской церкви на Опоках сребропозлащенные сосуды, из коих на двух блюдцах позади вычеканена одинаковая надпись: «лѣта 7180 (1672) марта въ 74 день далъ сіе блюдо въ обитель и домъ животворящія Троицы, что въ Торжску по конецъ посадовъ, по своихъ родителемъ Москвитинъ Спасской, что у великого государя на Сѣняхъ, протопопъ Александръ».

Во Введенской церкви пахатных солдат, близ Хутынского монастыря, небольшие серебряные сосуды, из коих на потире внизу вырезана надпись: «сей потиръ Рождіства пречистыя Богородицы Лисъя монастыря³⁹³, а сдѣланъ при настоящемъ власти тоя честныя обители при игумене Ермогенѣ лѣта 7181(1673) году, съ дискосом и звѣздой вѣсомъ 1½ фунт. 11 зол.».

В Антониевом монастыре сребропозлащенный потир, украшенный изумрудами, рубинами и яхонтами; на нём надпись следующая: «1700 году ноября въ 19 день построены сие сосуды въ церковь Божію поминовенія ради гдѣ положенъ стольникъ Иванъ Самоловичъ Салтыков, а убитъ на бою на его великого государя службѣ подъ Ругодевымъ на память святаго Пророка Авдія». Вкладчик потира погребён в Антониевом монастыре.

К XVII также веку должны быть отнесены потиры без летописных надписей. Из них один в Соф. соборе, известный под именем потира, принадлежавшего патриарху Никону. Потир сей сребропозлащенный, высокий, обложен по чаше прорезным чеканным серебром; на нём изображён Спаситель с предстоящими и двумя ангелами, и крест с голубой и синей финифтью и с надписями: Царь славы, ИС. ХС. НИ. КА. м. л. р. г. гл.³⁹⁴; на поддоне страдания Спасителя в шести клеймах; а на рукояти в клеймах же цированные евангелисты с символами; вверху на чаше резные по мусийной финифти слова: «пiйте отъ нея вси»...

Два сребропозлащенные потира в Юрьеве монастыре. Из них на одном надпись: «поти церкви святыхъ женъ Мироносицъ съ ерославля дворища³⁹⁵, а вису два фунта восменнадцатъ золотниковъ». А у другого потира на узкой звездице надпись замечательна тем, что после: вверху – прибавлено слово: вертепа³⁹⁶.

В Никитинской церкви серебряный потир с латинской надписью: «IHESHS», а внизу: «pro ecclesia S. N³⁹⁷. in Luconi».

Из приборов к сосудам остались древние две тарелочки в Савво-Вишерском монастыре с одинаковой надписью о вкладчике их: «князь Ѳедоръ Ивановичь Мстиславской»³⁹⁸; и большой дискос в Клопском монастыре с надписью: «лѣта 7182 (1673) сентября въ день сдѣланъ сій дискосъ и потиръ при игуменѣ Макаріи изъ старыхъ сосудовъ, что были даны (по) княгини старицы Ѳеодосьи Сицкой»³⁹⁹. Что касается до лжиц, то древние из них большей частью западного изделия. Такова например, в Антониевом монастыре лжица сребропозлащенная с обозначением на внешней стороне арабскими цифрами года: 1234. На конце ручки её Божия Матерь с двумя младенцами по римскому обычаю, т. е. со Спасителем и Предтечей, внутри на лжице – Бог-Отец, на персях у Него Дух Святый, под ним распятие, на коем ноги Иисуса Христа прибиты одним гвоздём также по римскому обычаю; на лицевой стороне лжицы Божия Матерь и пред Нею какой-то страдалец весь в стрелах, у коего ноги прибиты одним гвоздём, а правая рука привязанная поднята к верху⁴⁰⁰.

В Деревяницком монастыре лжица серебряная с словами: TDSW MKS, и с надписью на ручке: «дал сию лошку въ Деревяницкой монастырь Петръ Горихвостовъ при игуменѣ Михаилѣ 7166 (1667) году.» В Кириллове монастыре сребропозлащенная чеканная ложка; на круглой ручке её четыре чеканные лица; в самой ложке пеликан кормит трёх птенцов и с надписью кругом: «HUADH * HUDH * FORSER * THETT * ALLTSDH * SKEER». На обороте чеканные фигурки с надписью; EEDHТ. В Клопском монастыре лжица сребропозлащенная с вырезанной надписью на ручке: «лжица церковная Живоначальные Троицы Клопского монастыря. Далъ сію лжицу Тихвина монастыря келарь Ѳеодосій, далъ по своихъ родителехъ, 12 золотн.» Не русские два слова у самого конца ложки; gonas sang., клеймо из двух букв: ИЕ.

По описи Хутынского монастыря, составленной в 1642 году, известны двое вкладных сосудов, коих теперь уже нет. А) «Дача в монастырь боярина Ивана Никитича⁴⁰¹ Романова» церковных судов серебряных: потир серебряный, а на нём в четырёх местах в кругах на рези Спас да Пречистая Богородица да Иван Предтеча; на другой стороне крест; около потира подпись – слова резные, в начале подпись: пiйте отъ нея вси...; образ и подпись и крест золочёный; на рукояти яблочко и поддонник ложчатый через ложку резь, а на потире образ и около потира подпись и яблочко и поддонник через ложку золочены. Да три блюда: одно блюдо дискосное; в средине блюда на рези Агнец Божий – Иисус Христос, – подпись: се есть Сынъ Божій вземляй грѣхи всего міра; по сторонам два Ангела – в руках рипиды; по полям в трёх местах подпись резная: пріимите и ядите, се есть тѣло мое..; Агнец и подпись золочена. Да два блюда дорные; на блюде в средине крест на рези; да по полям на блюде в четырёх местах подпись резная: Кресту Твоему покланяемся...; крест и поля и подпись золочена. На другом блюде Спас да Пречистая Богородица – воплощение; около блюда подпись резная: Достойно есть...; Пречистыя образ и подпись резная золочена. Звезда дискосная серебряная; на ней круг, а в кругу крест резной позолочен. Лжица серебряная, на верху у лжицы до половины стебла золочено; да копие серебрянное. Б) Дача Мирона Тимоѳеевича Хлопова⁴⁰² судов серебряных церковных: потир, а на потире в кругах образ Спасов, да Пречистая Богородица да Иван Предтеча; на другой стороне животворящий крест Господень; около потира подпись, слова резные: пiйте от нея вси..; образ и крест, и подпись золочены; на рукояти яблочко круглое резное; на рукояти и на поддонник грани и через грань резь – всё позолочено. Да три блюда серебряных: одно блюдо дискосное; среди блюда на рези Иисус Христос; по сторонам два Ангела, в руках у Ангелов рипиды. Два блюда дорные; на одном блюде в средине на рези крест животворящий; на другом блюде в средине на рези образ Пречистой Богородицы – воплощение. Звезда дискосная серебряная; вверху круг, а в кругу крест вырезан, а круг не позолочен. Лжица да копие серебряное⁴⁰³.

О ковчегах дароносных известно с половины IV века. Тогда ковчеги для хранения святых даров устроялись или в виде небольшого ящика с крестом поверх его, или же в виде серебряного и золотого голубя привешивались над престолом на железной проволоке⁴⁰⁴. Подобные ковчеги были в Москве⁴⁰⁵ и в Новгороде. Но до нас дошли ковчеги обыкновенного устройства из олова и серебра. Замечательно, что устройство оловянных ковчегов XVII века в Новгороде было одинаково. Именно, на нижней части ковчега с одной стороны литое изображение деисуса с херувимами; с другой изображены Иоанн Богослов, Святитель Николай и Филипп, митрополит московский, а с третьей – преподобные Зосима и Савватий, ведомые Архангелом Гавриилом. Таковые оловянные ковчеги находятся в новг. церквах: Предтеченской на Опоках, Христо-Рождественской на кладбище, Ильинской и других, а в Михайловской церкви на Софийской стороне подобный ковчег, по отчистке, оказался серебряным. Из ковчегов оловянных большого устройства известны один в Отенском монастыре, – большого размера, с четырьмя столбиками; а другой в Деревяницком монастыре не русского изделия⁴⁰⁶.

В Софийском соборе дарохранительница деревянная, устроенная в 1717 году с выдвижным ящиком, внутри обложенным вызолоченным серебром для хранения освящённых агнцев; снаружи обложена серебром чеканным вызолоченным; по виду четырёхугольная, разделённая на два отделения. Первое отделение с четырьмя столбцами и дверцами о двух створах, на коих вычеканены: Благовещение, Евангелисты, два Архангела и два Херувима, а на прочих сторонах – Рождество Христово, Тайная вечеря и Распятие Иисуса Христа. Второе отделение также четырёхугольное, несколько поменьше первого, с выдвижным подобным ящиком для хранения запасных даров, снаружи обложено серебром чеканным вызолоченным; на двух сторонах оного по три, а на других двух по два Святителя. На верху купол гладкий серебряный вызолоченный; на нём крест литой с предстоящими и с надписью: «помяни Христе Боже труды и тщанiе монаха Iоасафа». Судя по виду, ковчег сей, вероятно, устроен по образцу древних ковчегов.

К числу ковчегов дароносных относятся также сионы или ерусалимы и ковчеги для хранения святых мощей. В ризнице новг. Софийского собора хранятся два сиона, употребляемые во время торжественных богослужений в соборных кафедральных церквах⁴⁰⁷. Сионы сии имеют вид столпообразной церкви, круглые, серебряные, вызолоченные, со вставками простых камней. Внизу у них блюдо; на нём у одного начертан крест четырёхконечный и в средине Иисус Христос, а у другого крест восьмиконечный, на блюдах утверждены круглые столбцы с дверцами⁴⁰⁸, состоящими из двух створов, на коих вычеканены Евангелисты и Апостолы со свитками в руках и с надписями, начертанными отвесно из смеси греческих букв с славянскими, на пр. о агиос Петрос, о агиос Павлъ, Ιῶ Προδρο (Иоанн Предтеча). Замечательно, что Ап. Пётр изображён не со свитком, а с тремя ключами в одной руке, и с жезлом в другой. Верх у сионов полукруглый выпуклый с семью крестами четырёхконечными; наверху в шести круглых клеймах за стеклянными вставками вычеканены – Спаситель, Божия Матерь, Иоанн Предтеча, Василий Великий и два Архангела⁴⁰⁹. В изображении лиц художник, как видно, подражал византийским образцам. Сионы эти, судя по работе, должны быть отнесены, по крайней мере, к XV веку. В прежние времена, при праздничных служениях архиерейских, на большом выходе, они выносились диаконами вместо митры, и смотря по важности праздника иногда оба, а иногда один⁴¹⁰.

В ризнице Соф. собора много находится ковчегов с частями святых мощей; но с летописной надписью известен только один сребропозлащенный с правой стопой от ноги святителя Никиты, На ковчежце вычеканена надпись: «лѣта отъ созданія свѣта 7217, отъ всеспасителънаго же Богочеловѣка Іисуса Христа истиннаго Мессіи Рождества 1709 въ мѣсяцѣ априліи устройся сей ковчегъ на сохраненіе святыхъ и чудодѣйственныхъ мощей иже во святыхъ отца нашего Никиты епископа новгородского, благословеніемъ и повелѣніемъ великого господина преосвященнаго Іова, митрополита Великого Новгорода и Великихъ Лукъ, изъ ево архіерейскія домовыя казны при казначеѣ іеромонахѣ Ѳеодосіи». Другой сребропозлащенный ковчег в Духове монастыре с костью от руки святителя Моисея; на ковчеге изображён св. Моисей, внизу ковчега надпись: «IС. ХС. НИ. КА. 7301 (1693) мая въ 13 день сія частъ мощей Моисея архіепископа новгородского чудотворца принесена при державѣ царѣ и великомъ князѣ Іоаннѣ Алексѣевичѣ, Петрѣ Алексѣевичѣ всея Росіи самодержцѣ, при патріархѣ Адріанѣ Московскомъ и при митрополитѣ Корниліи Новгородскомъ въ Духовъ монастырь, что въ В. Новѣградѣ тоя обители при архимандритѣ Никодимѣ».

Панагии как в Греции⁴¹¹, так и у нас в России были двух родов: артосные (столовые) или панагиары и наперсные (вратные) или святительские. К числу последних относятся также панагии привесные к иконам. Первые, т. е. артосные панагии устроялись большей частью из серебра, а вторые из металлов, камней и различного дерева. Средину между сими панагиями занимают панагии походные или путные.

1) Артосныя панагии, обыкновенно, имеют вид раковинообразных складных ковчегов, а иногда вид небольшой чаши с рукоятью на поддоне. Артосными называются они потому, что на них полагается хлеб или просфора, возносимая в честь пресвятой Богородицы. Таковых древних панагий в новгородских церквах осталось четыре. Первая панагия в ризнице новг. Софийского собора серебряная вызолоченная. Она состоит из крышки и поддона, утверждённых на медном столбике; на крышке в круге литое изображение вознесения на небо Господа нашего Иисуса Христа, поддерживаемого четырьмя летящими ангелами, а внизу изображена Божия Матерь с предстоящими; надпись около круга чеканная:

«въ лѣто 6-тысячное 9-сотное 44 – (1436) Индикта 14 мѣсяца сентября 14 день, на Вздвиженье честнаго креста створена панагія си повелѣньемъ преосвященнаго архіепископа Великого Новагорода владыци Евѳимія», в другой строке: «при великомъ князѣ Васильѣ Васильѣвиче всея Рус, при князѣ Юрьѣ Лугвенъевичъ⁴¹², при посадникѣ Великого Новаграда Борисѣ Юрьевичъ⁴¹³, при тясяцкомъ Дмитреѣ Васильевичь, а мастеръ Иванъ Арипъ»⁴¹⁴. Края крышки обложены сканью золоченой; внутри под крышкой начертаны Святая Троица и Знамение Божией Матери. Над Троицей слова: Святая Троица, а вокруг изображения вычеканено: «

Благословен еси Христе Боже наш иже премудрыя ловца явивъ ниспославъ имъ Духъ Святый и тем вселенную уловивы человеколюбче слава Тебе». При изображении Знамения: Мр. Ѳȣ̃. Iс. Хс. О ωн., у Спасителя правая рука благословящая именословная, а в левой свиток. Вокруг изображения надпись начинается: «

Честнѣйшу», – после слов: «воистину Сераѳимъ» – следует: «безо истлѣнія Бога Слова рожъшую сущую Богородицу тя величаемъ». На поддоне литые львы, держащие во рту один у другого хвост, а на них Ангелы, поддерживающие руками верх сосуда. Сей сосуд в прежние времена, по древнему обыкновению, употреблялся для ношения в праздничные дни Богородичной просфоры из собора в дом святительский, где после стола совершаем был чин панагии⁴¹⁵.

Вторая артосная панагия в Антониевом монастыре, круглая створчатая. На верхней половине начертано совне: Воскресение Христово, где Спаситель в левой руке держит четырёхконечный крест, а правой выводит из ада ветхозаветных мужей. Ниже сего изображения: с левой стороны Распятие с предстоящими, а с правой два лика Святых – Стефана и Николая Чудотворца; вокруг сего изображения Херувимы и далее к краю – четыре Евангелиста. Все эти изображения литые, кроме Херувимов, рельефные и во весь малый рост. По краю вокруг всей панагии вырезана надпись древним полуизгладившимся почерком, в которой можно разобрать только: «дѣла Иванова... Моѵсей Пророкъ, – первомученикъ (Стефанъ), понагия... Мохирева... Протопопова». На той же половине панагий внутри изображение Святой Троицы в виде трёх Ангелов, явившихся Аврааму, а вокруг по краю также полуизгладившаяся надпись: «Троице Святая спаси души наша... Херовимъ... Отца, Сына и Святаго Духа». На нижней половине внутри Знамение Пресвятой Богородицы, а вокруг вырезана церковная песнь: «Достойно есть».., продолжающаяся на верхней половине панагии.

Третья артосная панагия в Духове монастыре серебряная, чеканная, с ушком, на котором образ Спаса: Ис. Хс. На верхней стороне её распятие с предстоящими; на нижней стороне изображены трое вселенских Учителей. Вокруг на одной стороне надпись: «148 (1640) г. марта въ 23 день далъ сию панагию смощми вдомъ Духа Святаго игуменъ Еоуѳимей Псковитинъ Барашковъ вкладу за отца за своего за Василья Григорьева, дана двѣнадцать рублевъ, а въ сей понагіи мощи многихъ святыхъ». На внутренних сторонах панагии два чеканных изображения: Троицы и Знамения Божией Матери. Вокруг первого изображения: «Благословенъ еси Христе Боже нашъ иже премудрая ловца явлей, пославъ имъ Духъ Святый и тѣмъ уловле вселенную Человеколюбче слава Те». Вокруг Знамения: «Честнѣйшую Херувимъ и славнѣйшую в истину Сераѳим безо истлѣния Бога Слова рожеши сущую Богородицу Тебе велича». Внутри панагии зашиты мощи святых с указанием мощей. С одной стороны кружка вырезан крест с тростью и копием, с обыкновенными надписями, а с другой надпись мощей: «камень гроба Господня, часть жезла Ааронова, часть ризы пресвятой Богородицы, часть купины неопалимой, кровь и персть и кость Димитрия Селунского, персть четыредесять мученик, часть ризъ и омофоровъ и патрахили и поручей и калигъ Никиты епископа, Ивана, Моѵсея, Еуѳимея, Iоны архиепископовъ новгородскихъ, мощи великого князя Ѳеодора Невского, трость Антонiя Римлянина, схима Александры Сверьского и иных святых многихъ – игумен Еуѳимей Псковитинъ».

От четвёртой артосной панагии в Вяжиицком монастыре осталось одно серебряное блюдо с изображением Знамения Божией Матери и с надписью: «Достойно есть...», где, вместо – «безо сравненія», начертано – «безъ разсуженія».

2) Наперсные или святительские панагии, носимые на цепочках и шёлковых гойтанах, находятся в одном Софийском соборе⁴¹⁶. В его ризнице хранятся более замечательные панагии следующие.

Панагия XVI века, принадлежавшая архиепископу Пимену (1553–1570), обложена кругом золотом сканной прекрасной работы, по местам украшенной финифтью, с изображением Софии Премудрости Божией на чёрном дереве, известном в описи XVII века (1690) под именем сиколоя⁴¹⁷; около иконы обнизано жемчугом средним в одну нить; ушко у панагии наподобие короны сканной работы; на нём яхонтовый лазоревый камень с изображением Спасителя; в ушке на закрепах две жемчужины и два зерна бурмитских; на той же панагии четыре яхонта лазоревых гладких и четыре жемчужины; назади дска сребропозлащенная, на ней цирован престол с крестом; над престолом Дух Святый; около престола символы Евангелистов – Матфея (Ангел), Марка (орёл), Иоанна (лев), Луки (телец), два Херувима и два Серафима. Вокруг на исподней стороне надпись с указанием на лицевой стороне на резное изображение: «Одесную святые Софѣи, Петръ Апостолъ, Василий Кесар., Иванъ Злат., Никита епископъ, Евфимей архиепископъ», а с другой стороны: «Павелъ Апостолъ, Григорий Богосл., Николае, Иоаннъ архиепископъ», а посреди: «Варлаамъ Хутынский». Внутри круга по четырём сторонам надпись: «мощи святыхъ Iоанна Предтечи, Николы чудотворца, Никиты епископа, Iвана архиепископа, Евѳимея архiепископа, Ионы архиепископа, Стефана первомученика, риза Варлаама чудотворца», а особо вычеканено: «риза пресвятыя Богородицы». На этой же стороне начертана надпись: «Божіею милостію Піминъ архіепископъ Великого Новаграда и Пскова».

Панагия серебреная, с лицевой стороны сканная, а с исподней чеканная, украшена в два ряда жемчугом и в два ряда камнями; на средине, за горным выпуклым хрусталем, распятие с предстоящими; а на другой стороне нацированы вверху Апостолы Пётр и Павел, держащие храм, внизу святители вселенские Григорий, Василий и Иоанн, по сторонам – Борис и Глеб; кругом этих изображений надпись: «сия понагия сдѣлана бысть Нектарию архиепископу и патриарху ахрицкому, повелѣнием Ѳеодорита архiепископа рязанского». Из упоминаемых здесь архиепископов – рязанский Феодорит хиротонисан 1606 года и был 1613 года при избрании и возведении на царство Михаила Феодоровича, а Нектарий, родом Грек, был архиепископом в болгарском город Ахриде, в 1613 году был определён в Вологду и потом в 1620 году отлучён от управления, находясь под запрещением в Кирилло-Белоезерском монастыре⁴¹⁸.

Панагия новг. митрополита Никона (1648–1652) серебряная золочёная, выпуклая, сканной работы, украшена десятью жемчужинами, с привесками трёх продолговатых камней с пятью жемчужинами. В середине её на лицевой стороне по дереву вырезан образ Святой Троицы; на другой стороне, по гладкому сребропозлащенному окладу, нацировано востание Иисуса Христа от гроба, с надписью: «Никона митрополита».

Панагия сребропозлащенная складная, на лицевой стороне вверху Знамение Божией Матери, а внизу нацированы под чернью предстоящие в молении преподобные Сергий и Алексий человек Божий; на ушке образ Спаса, а на исподней стороне вычеканено: «Въ семъ ковчезѣ великого Сергія чудотворца частъ мантіи, да земля Апостола Павла, да Алексѣя человѣка Божія древо отъ лѣстницы, гдѣ трудился, а ковчегъ сей построилъ Ѳеодоръ Медвѣдевъ въ лѣто 7207 г. (1699)».

Две древние панагии, из коих одна серебряная складная с изображениями Спасителя и распятия, а другая серебряная, украшенная финифтью, с образом святителя Николая⁴¹⁹. Кроме того, замечательна также по древности святительская панагия, украшенная финифтяными узорами, драгоценными камнями и жемчугом⁴²⁰.

К числу замечательных панагий относятся пожалованные от щедрот царских. Таковы: панагия пожалованная Императором Петром I, серебряная, золочёная; на ней Спасителев образ на финифти, вверху корона с крестом. Панагия сия украшена алмазами и яхонтами красного цвета; на другой стороне портрет Государя Императора Петра I писан на финифти.

Панагия бриллиантовая, пожалованная Государыней Императрицей Екатериной II преосвященному Димитрию Сеченову; на средине оного образ коронования Божией Матери, а на другой стороне портрет Императрицы, кругом осыпан бриллиантами, и надпись позолотой чеканной ленточке: «пожал. Ея И. В. Г. Екат. Алек. преосв. Димитрію М. Н. 1767 года февр. 10».

Панагия алмазная, пожалованная Государыней Императрицей Екатериной II Гавриилу, митрополиту новгородскому и Санкт-петербургскому; на средине оной на финифти образ Спасителя с Херувимами; около его обложено изумрудами.

В описи архиерейской ризницы, хранящейся в Софийском соборе, за 1690 год показаны, между прочим, две панагии с указанием лиц, коим они принадлежали. Таковы: «панагия золотая, сканная с финифтью; около верёвочка сканная; в средине образ Спасов на престоле, да Богородицын, да Предтечин резаны на хрустале; около Спасова образа в гнёздех четыре яхонта лазоревых; во главе вырезан Спасов образ нерукотворенный в серебре; на спнях четыре жемчужины; назади дска серебряная золочена; на ней вырезан Ангел Хранитель да подпись – имя Питирима митрополита; чепочка серебряная золочена. – Панагия серебряная золочена тощая⁴²¹; а на ней в средине вырезан Спасов образ, по сторонам образ Никиты епископа и Иоанна архиепископа; около Спасова образа и чудотворцов низано жемчугом большим в одну нить; над Спасовым образом камень яхонт лазорев гранёный Турской; да по сторонам и в подножии три камени яхонты лазоревы в гнёздах серебряных золочёных; около каменья низано жемчугом большим в одну нить; над Спасовым образом камень яхонт лазорев гранёный Турской; да по сторонам и в подножии три камени яхонты лазоревы в гнёздах серебряных золочёных; около каменья низано жемчугом большим в одну нить; во главе у понагеи вырезан нерукотворенный Спасов образ; на забойцах четыре жемчужины бурминских; на заде понагии вырезан образ Ангела хранителя; около подпись: сия панагия сделана бысть в дом премудростии Божия повелением преосвященного Макария, митрополита В. Новаграда и В. Лук. У панагии чепь серебряная, кольчатая, золочена»⁴²².

3. Привесные к иконам панагии, остающиеся теперь без употребления, находятся в ризнице Софийского собора, в Антониевом монастыре, в Знаменском соборе, в Клопском и Деревяницком монастырях, в Никитинской церкви и других, но надписей летописных на них не имеется.

Из панагий Соф. Собора более замечательны: панагия круглая с вырезанным по дереву образом Спаса; вокруг образа оклад сребропозлащенный с надписями: «οωн – Пресвятому Твоему образу покланяемся благiй прося»; исподняя сторона обложена басмой. Панагия из тонкого сребропозлащенного кружка; посредине её под горным хрусталём Спаситель; по сторонам обложена сканью, на ушке нацированы образ Спаса, а на исподней стороне св. Николай.

В Антониевом монастыре более древние панагии: одна из чёрного дерева в сребропозлащенной сканной оправе, с резным рельефным изображением Спаса нерукотворного в средине, а по сторонам ликов святых. Другая панагия полуовальная из дикого, серого цвета, камня в серебряной сканной оправе. Посредине – изображение благословляющего Спасителя; вокруг, по надписи, лики святых спящих, или точнее восстающих от сна семи ефесских отроков, отделённые один от другого гранями. Все изображения выпуклые с сияниями вокруг голов, а надписи врезные⁴²³.

В Знаменском соборе четыре панагии сребропозлащенныя сканной работы с разными камешками; четыре также панагии в сребропозлащенных окладах, из коих на одной надписано над резным изображением: Iacobus, а на другой – Пятница.

В Клопском монастыре замечательны панагии: одна резная по кости, круглая и складная, обложена сканным серебром; с одной стороны на ней вырезаны – совне образ Спаса, а внутри образ св. Троицы; с другой стороны – совне св. Николай с благословящей рукой, а внутри Знамение пресвятой Богородицы; вокруг Троицы вырезано: «Благословенъ еси Христе Боже».., а вокруг Знамения: «Достойно есть»... Другая панагия имеет вид маленькой ладонки, складная, медная, позолоченная, со св. мощами. На одной стороне вычеканены Божия Матерь со Спасителем на облаках, по правую сторону Доминик, коему Спаситель подаёт венец, и по левую – Божия Матерь подаёт венец св. Екатерине. По краям над Домиником надпись чеканная: S. Domin., над Екатериной: S. Cathr. Внизу под основанием изображения: Roma. На другой стороне также Божия Матерь на троне с предвечным Младенцем у неё в лоне. По правую сторону Доминик с надписью над ним: S. Р. Domin., по левую сторону какое-то лицо, вокруг коего надпись: inasorian. Под основанием изображения: Roma. Панагия сия, очевидно, католическая, и сделана, как видно, в Риме⁴²⁴.

В Никитинской церкви из числа 17 панагий более древними до́лжно признавать две⁴²⁵: одна панагия резная из мягкого камня пепельного цвета, круглая, обложенная с боков серебром; на одной стороне резное изображение Божией Матери, подобное Знамению, но без Спасителя, с надписью: М᷉ρ. Ѳȣ̃., а на другой стороне резное изображение св. Николая чудотворца. Правая рука у святителя изображена благословящей, а левая держит евангелие. По сторонам вырезана надпись древним уставом: «ω αгиωс Никола Заступенико». Другая панагия, вырезанная из подобного по мягкости и цвету камня, пятиугольная, обложенная с боков серебром. На одной стороне вырезан Захария, на другой Иоанн Предтеча, с древними вокруг них надписями: «Захарiй, Ивано». У св. Захарии правая рука приложена к груди, а левая держит, кажется, свиток; у св. Иоанна правая рука благословлящая, а левая держит тоже свиток. Обе панагии, судя по изображениям и надписям, работы не великорусской.

Древние новгородские кадила⁴²⁶, как и в других местах России, имели вид храма одноглавого или пятиглавого, состоящего из чашки на поддоне с высокой шатровой кровлею или верхом. Подобного устройства были и ладоницы⁴²⁷, и кацеи⁴²⁸, только без цепей и повыше кадил. Те и другие устроялись из меди и серебра.

1. Из дошедших до нас кадил все относятся к XVII веку. От XVI же века осталась одна нижняя часть, или поддон медного большого кадила в церкви упразднённого Болотова монастыря, с чеканной надписью: «лѣпа 7054 (1546) году мѣсяца мая 20 день, далъ сие кадило въ монастырь Преображенiю Спасову на Ковалево Евдоиимъ Степановъ сынъ Льнянинъ при игумени Ѳеодосiи». Упоминаемый здесь Ковалёв монастырь находился близь Болотова.

Что касается до XVII века, то от него сохранилось до 15 серебряных кадил в новг. церквах и монастырях, а кадильниц или кацей древних нигде не видно.

В Антониевом монастыре кадило сребропозлащенное, лосчатое, о семи чешуйчатых главах, изящной работы, весом один фунт 70 золотников. О построении и возобновлении его свидетельствует надпись вязью: «лѣта 7130 (1622) генворя въ 8 день, при державѣ благовѣрнаго государя царя великого князя Михаила Ѳеодоровича всея Русіи самодержца и при святѣйшемъ Ѳиларете патріархе московскомъ и всея Русіи и при преосвященномъ Макаріи митрополитѣ великого Новаграда и великихъ Лукъ, велѣніемъ боярина князя Ѳеодора Ивановича Мстиславского здѣлано сіе кадило Рождеству пречистей Богородицы во Антоніевъ монастырь Римлянина при игумене Павлѣ збратіею»; а потом пониже другими буквами написано: «вдѣлано (вероятно переделано) сіе кадило 182 (1674) году ноября въ 7 день при настоящія тоя честныя обители Антоніева монастыря Римлянина архимандрите Макаріи збратьею вдвадесятое лѣто паствы его».

В Духове монастыре кадило круглое сребропозлащенное 1631 года, древней чеканной работы, устроено наподобие одноглавого храма, с прорезным верхом и чешуйчатой главкой. Надпись на верхней части его двустрочной крупной вязью в шести клеймах: «лѣта 7139 году |октября въ 1 день| дѣлано сіе кадило |при царѣ и великомъ князѣ| Михаилѣ Ѳеодоровичѣ| всея Руси и при великомъ|» на нижней чашке также в шести клеймах вязью: «государѣ святѣйшемъ Филаретѣ патріархѣ московском| всея Руси, при преос|вященномъ митропоолитѣ Варлаамѣ ростов|скомъ и ярославскомъ». Под этими последними шестью клеймами надпись не вязью, полууставная: «и то кадило преосвященный Варлаамъ митропо|литъ ростовскій и ярославскій далъ въ домъ Рожества| пречистые Богородицы въ дѣвичь монастырь Михалицкой на Молотковѣ по душѣ отца своего священ|ноіерея Карпа и по матери своей| по инокѣ Евѳиміи схимницѣ». На поддоне въ четырёх клеймах надпись двустрочной вязью: «Духъ Святый| найдетъ на тя| и сила Вы|шняго осѣн».

В Деревяницком монастыре кадило серебряное чеканное, лосчатое, с надписью: «въ лѣто 7150 (1642) далъ сіе кадило въ монастырь на Деревяницу Троицко-Сергіева монастыря архимандритъ Андреянъ».

В Борисовской церкви кадило медное, чеканное с надписью: «лѣта 7157 (1648) декабря въ 27 день въ Великомъ Новѣгородѣ на Запольскую улицу въ храмъ благовѣрнымъ княземъ Борису и Глѣбу Ѳеодоръ Григорьевъ сынъ Махотинъ далъ сіе кадило по своихъ родителехъ».

В Успенской церкви кадило серебряное, приложено царём Алексеем Михайловичем, с следующею надписью: «160 (1632) года іюля въ 12 день сіе кадило пожаловалъ государь царь и великій князъ Алексѣй Михаиловичъ всея Русіи въ В. Новгородъ къ своему государеву ангелу к Алексѣю человѣку Божію, по челобитью преосвященнаго Никона митрополита новгородского и великолуцкого».

В валдайском Иверском монастыре сребропозлащенное кадило, чеканное прорезное, имеет вид одноглавого храма с чешуйчатой главкой. На нём по верхней чаше в шести клеймах чеканная надпись: «лѣта 7160 августа въ 7 день сдѣлано сіе кадило въ Великій Новгородъ къ каменной церкви святыхъ страстотерпецъ Бориса и Глѣба изъ государевы, царевы и вели»;–далее продолжается надпись на нижней чаше в шести также клеймах: «кого князя Алексѣя Михаиловича всея Русіи казны, по благословенію великого господина святѣйшаго Никона, патріарха московского и всея Русіи». Борисоглебская церковь, к которой приложено кадило, находится в Новгороде на Торговой стороне.

В Юрьеве монастыре серебряное кадило с надписью: «лѣта 7126 (1618) г. іюня въ пятый день сдѣлано быстъ кадило въ Георгіевъ монастырѣ при архимандритѣ Иларіонѣ, вѣсомъ фунтъ 77 золотниковъ».

В Соф. соборе кадило сребропозлащенное лосчатое, большое, с чешуйчатой главкой; на нём надпись: «лѣта (7166) (1658) апрѣля въ 1 день передѣлано старое кадило въ царствованіе благочестиваго государя царя и в. князя Алексѣя Михаиловича всея Русіи, повелѣніемъ преосвященнѣйшаго Макарія митрополита Великого Новаграда, а вѣсомъ три фунта безъ четверти, и въ то число прибавлено къ старому кадилу казеннаго серебра фунтъ семдесять девять золотниковъ съ полузолотникомъ». Другое подобное кадило в том же соборе с надписью: «повелѣніемъ великого государя царя и в. князя Алексѣя Михаиловича всея Русіи самодержца и ево благовѣрные царицы».

В Вяжицком монастыре кадило сребропозлащенное, чеканное, чешуйчатое с надписью: «лѣта 7171 (1663) августа въ 1 день, построено сіе кадило по благословенію смиреннаго Лаврентія, митрополита казанского и свіяжского, въ В. Новгородъ въ домъ великихъ чудотворцевъ Николая и Евѳимія на Вяжищи по душѣ Москвитина гостинные сотни Бориса Андреева сына Никитинскова».

В Соф. соборе кадило серебряное большое с прорезной главкой и с надписью: «лѣта 7180 (1672) марта въ 4 день далъ сіе кадило въ обитель и домъ Живоначалъныя Троицы, что въ Торжку по конецъ посадовъ по своихъ родителей Московитинской, что у Великого государя на сѣняхъ».

В Преображенской церкви на Ковалеве кадило серебряное, чеканное, лосчатое, с надписью вязью: «лѣта 7183 (1675) августа 25 д. кадило всемилостиваго Спаса Ковалева м. при настоящей власти игуменѣ Савѣ съ братіею».

В Преображенской Кунинской церкви серебряное чеканное, лосчатое кадило с надписью: «лѣта 7190 (1681) года сентября въ день построено сіе кадило въ церковь Петра и Павла, на Куниновѣ вѣрой и тщанiемъ Ѳеодора Васильевича Нащокина».

В Предтеченской церкви на Опоках кадило сребропозлащенное, прорезное, с надписью: «лѣта 7193 (1687) при благовѣрныхъ великихъ государехъ царехъ и в. князехъ Іоаннѣ Алексѣевичѣ и Петрѣ Алексѣевичѣ, и при благородной царевнѣ и в. княжнѣ Соѳіи Алексѣевнѣ всея великія и малыя и бѣлыя Россіи самодержцехъ и при митрополитѣ Корниліи В. Новаграда и Великолуцкомъ устроено сіе кадило въ церковь Рожества Іоанна Предтечи на Петрятинѣ Дворищѣ, сего церковнаго кадила вѣсомъ 203 золотника».

В Знаменском соборе кадило старинного устройства с надписью: «лѣта 7204 (1693) декабря въ 23 д. при благовѣрномъ государѣ царѣ и великомъ князѣ Іоаннѣ Алексѣевичѣ и при великомъ государѣ, царѣ и великомъ князѣ Петрѣ Алексѣевичѣ всея великія и малыя и бѣлыя Россіи самодержцѣ сдѣлано сіе кадило въ дому у пречистые Богородицы честнаго ея Знаменія въ церковные утварь».

В Хутынском монастыре известно об одном кадиле XVII века, приложенном от князя Феодора Ивановича Мстиславского. В монастырской описи за 1642 год оно записано так: «кадило серебряное на поддоннике лосчатом с покрышкой, через ложку золочено, резь позолочена, травы резныя; а на покрышке маковица, а на ней крест вольячной»⁴²⁹; по обе стороны креста резь, а на резе подпись – Iисусъ Христосъ; маковица и крест золочены, а около кадила подпись: «лѣта 7129 (1621) году далъ сіе кадило въ Великій Новгородъ, боголѣпнаго Преображенія Господа Бога и Спаса нашего Іисуса Христа въ монастырь великого чудотворца Варлаама на Ѳутыню бояринъ князь Ѳедоръ Ивановичь Мстиславской по своихъ родителехъ и по себѣ, въ наслѣдіе вѣчныхъ благъ будущаго ради покоя, при архимандритѣ тоя обители Варлаамѣ съ братіею». А подпись около кадила резная; да у того же кадила пять цепей серебряных не золочены; среди цепей четыре херувимы серебряные литые, по одной стороне золочены, на верху цепей чашка, а на ней травы резные золочены, на верху чашки два конца серебряные⁴³⁰.

По устройству кадила были почти одинаковы и в XVIII веке, как показывают оставшиеся от него кадила: одно в Никитинской церкви, приложенное в 1716 году в упразднённую церковь Андрея Первозванного, другое в Деревяницком монастыре, устроенное в 1745 году, и третье в Христо-Рождественской кладбищенской церкви, устроенное около 1763 года по князе Иване Алексеевиче Долгорукове.

2. Старинные новг. ладоницы⁴³¹ сохранились только в Софийском соборе и в Десятинском монастыре. В ризнице Соф. собора хранятся три ладоницы. Одна серебряная золочёная; на ней крышка шатровая, к верху остроконечная; по сторонам сей ладоницы на гладких дсках 11 Апостолов литые; поддон, на котором утверждён поддерживающий её прут, медный, сверху золочёный⁴³²; на поддоне надпись: «4 гривенки 42 с половиной»⁴³³. Другая ладоница медная четырёхугольная, устроенная наподобие древних храмов о пяти главах, из коих на средней литое распятие; к ней с одной стороны приделаны дверцы, а внизу по кайме изображены львы. Надпись на ней около карниза след: «сію ладоницу поставилъ въ церкви Преображенія Господа Бога и Спаса нашего Іисуса Христа въ Старой Русѣ въ монастырѣ инокъ Ѳеогностъ Іосифова монастыря»⁴³⁴. Третья ладоница серебряная вызолоченная, высокая; верх у ней шарообразный с изображением птиц, на коем крышка с изображением цветка; поддон у ладоницы круглый; на нём утверждено дерево, на коем человек, рубящий оное. Предание относит ладоницу сию ко временам патриарха Никона.

В Десятинском монастыре две серебряные ладоницы, имеющие вид древних кубков с крышками. На одной оставшейся крышке корона указывает на царский приклад ладониц. Судя по устройству, они не могут восходить далее половины XVII века. К числу ладониц в том же монастыре до́лжно причислить бронзовую древнюю крабийцу с крышкой и поддоном. Надпись на ней по верхнему борту чеканная: данъ сій сосудъ къ пречистей Богородицѣ на Десятину по князѣ Семенѣ Никитичѣ Гагаринѣ, во иноцехъ Сергіи схимники, стого сосуда игуменіи сестрамъ не продати⁴³⁵.

Из описи Хутынского монастыря за 1642 год (л. 51) видно, что ладоницы в XVII веке были в употреблении, кроме серебряных, и оловянные. Здесь записаны: «двѣ ладоницы оловянныя брусчатыя съ кровлями. Ладоница оловянная круглая съ покрышкой; на покрышке крестъ оловянной же; поддонникъ подложенъ бѣлого желѣза позолоченъ».

Паникадила, лампады и подсвещники (λύχνοι – свещники) по виду были подобны нынешним и устроились из железа, меди, серебра, а иногда, особенно подсвещники, даже из дерева.

1. О паникадилах в Новгороде упоминается ещё в 1066 году, при нападении князя литовского Всеслава Брячиславича, снявшего их в Соф. соборе⁴³⁶. В настоящее время из древних новгородских паникадил одни известны по надписям, а другие, и притом бо́льшая часть без надписей. С надписью паникадило или хорос в Софийском соборе большое медное, утверждённое над амвоном на пяти железных цепях, с четырьмя ярусами свечников и с литыми Херувимами, Апостолами и Пророками. На верху оного двуглавый орёл, а внизу серебряный шар с надписью вокруг него: «поставлено бысть сіе паникадило во Святѣй, Велицѣй, Соборнѣй и Апостольстѣй церкви, въ Софѣи неизреченныя премудрости Божія, на украшеніе Церкве Божіи, при державѣ государя царя и в. князя Бориса Ѳеодоровича всея Русіи самодержца, во второе лѣто царства его, и при его государынѣ благовѣрной царицы и в. княгинѣ Маріи, при царевичѣ князѣ Ѳеодорѣ Борисовичѣ всея Росіи и при царевнѣ Ксеніѣ Борисовнѣ, и при Іовѣ патріархѣ Московскомъ и всея Русіи Боголюбивымъ Варлаамомъ митрополитомъ Новагорода и В. Лукъ, въ 8 лѣто святительства его, лѣта 7108 (1600) мѣсяца февраля въ 24 день».

Другое паникадило с надписью находится в Знаменском соборе; оно медное продолговатое с 31 шандалами для поставления свечей. Внизу паникадила на медном яблоке вычеканена надпись: «лѣта 7179 (1671) году куплено сіе паникадило въ домъ Знаменія пречистѣй Богородицѣ изъ церковныя казны.., при державѣ благовѣрнаго государя царя и великого князя Алексѣя Михаиловича всея великія и малыя и бѣлыя Руси самодержца, при благовѣрномъ царевичѣ князѣ Ѳеодорѣ Алексѣевичѣ и при блоговѣрномъ царевичѣ князѣ Іоаннѣ Алексѣевичѣ и при великомъ господинѣ Питиримѣ, митрополитѣ Велика Новаграда и В. Лукъ. Отлилъ мастеръ Евтихей Перѳильевъ»⁴³⁷.

В Вяжицком монастыре, медное паникадило в трапезе при Богословской церкви, с вырезанной надписью вокруг ствола: «лѣта 7192 (1684) году маія въ 5 день далъ сіе паникадило вкладомъ во обитель Николаевского Вяжицкого монастыря, при архимандритѣ Боголѣпѣ, рабъ Божій, Трифонъ Козминъ сынъ мѣдникъ».

Из числа паникадил без подписей первое место занимают два медных паникадила, оставшиеся, по преданию, от преп. Антония Римлянина. Одно из них о четырёх ручках и шандалах и стольких же гранях, с четырьмя над ними литыми птичками. Оно висит в паперти соборной церкви, на медной складной и сквозной цепочке в виде пластинки, составленной из трёх частей, соединённых между собой шарнирами; между нижней и средней – кружок, в средине которого сделано распятие с предстоящими – Божьей Матерью и Иоанном Богословом; над распятием надпись: IС. ХC., над Божьей Материю МР., над Иоанном Богословом: Iωн.; между средней и верхнею частями цепочки другой кружок, в котором находится изображение льва; величина паникадила 6 вершков в вышину и почти столько же в ширину, длина цепочки 1 арш. 1½ вершка. Другое паникадило двухъярусное, о десяти ручках и подсвечниках, имеющее вид цилиндра, оканчивающееся с обоих концов украшениями литыми медными же. Сверх того, на верхнем конце литое медное изображение голубя. Висит в приделе во имя преподобного Антония Римлянина на цепочке сквозной, в виде пластинки, представляющей собой довольно большой крест. Внизу у паникадила головка львиная с продетым в неё кольцом. Надписи, как и на предыдущем, никакой нет⁴³⁸.

В Никитинской церкви древнее литое медное паникадило с изображениями Херувимов и многих святых угодников, а кроме того и центавров. Паникадило сие, по преданию, перенесено из Антониева монастыря и принадлежало к числу утвари преподобного Антония Римлянина.

В Зверине женском монастыре большое медное паникадило, остающееся без употребления. Вокруг ободка чеканные изображения: Спасителя, Божией Матери и Иоанна Предтечи – повторяются до трёх раз, ещё Апостол Пётр, Архангелы Михаил и Гавриил. Внизу вместо яблока голова львиная держит кольцо, а повыше этой главы центавры с луками в коронах.

К числу древних паникадил до́лжно отнести два в Антониевом монастыре, из коих на одном вверху двуглавый орёл, а на другом пятиглавый храм, одно в Деревяницком монастыре с двуглавым на верху орлом, одно в Петропавловской церкви на Синичей горе с таким же орлом и в других новг. церквах и монастырях.

По описи Хутынского монастыря за 1642 год значится паникадило, остающееся доселе в целости: «середи церкви перед царскими дверьми паникадило большое медное на цепи на железной о тридцати шанданех гладкое; а верху у паникадила орел двоеглавой невелик; а в шанданех свечи вощаныя витыя; под паникадилом яйцо стекляно обнято медью; под яйцом плащ круглой скляничной, подкрашен, обложен медью; а под плащиком чашка обложена участком золотным; а под чашкой кисть шелк червчат с золотом; а на верху того паникадила над орлецом кольцо медное и чепь»⁴³⁹.

2. Древнейшей в Новгороде лампадой признаётся хранящаяся в ризнице Соф. собора так называемая Корсунская лампада, относимая преданием ко временам равноапостольного Владимира. Лампада сия медная величиной в диаметре 10½ вершков, имеет вид прорезного узорчатого колпака с обручем, составляющим вершину лампады. На обруче изображение деисуса с предстоящими двумя Архангелами, Апостолами Петром и Павлом и другими святыми; а на выпуклом прорезном колпаке изображены Херувимы с надписью над ними – Херовимъ, а также и крылатые центавры. Замечательно, что центавры на лампаде вылиты с крыльями на шее, с короной на голове и со скипетром в руках. При лампаде имеются обломки от цепи с изображениями на ней также центавров. Несмотря на предание об этой лампаде, её признают устроенной под влиянием ганзейских или немецких художников⁴⁴⁰, и относят её к XV веку на основании изображённых на ней русских святых с славянскими надписями на хартиях⁴⁴¹.

От XVI века дошли до нас три лампады с надписями. Из них одна в ризнице Софийского собора железная сквозная с железным обручком, принесённая в 1558 году новгородскими гражданами угоднику Божию св. Никите, по обретении его мощей. На обручке вызолоченными сквозными буквами надпись: «свѣча великого Новаграда всѣхъ православныхъ крестьянъ поставлена новому новгородскому чудотворцу Никитѣ въ лѣто 7066 апри(ля) въ 30-й при архіепископѣ Пимини, – Софѣи Премудрости Божіей въ придѣлъ Богоотецъ Іоакима и Анны»⁴⁴²... Другая подобная лампада в новг. архиерейском доме, в кельях святителя Иоанна, железная, круглая с пятью шандалами для свечей. Вокруг неё по обручу в два ряда надпись, состоящая из прорезных вызолоченных букв: «лѣта 7074 (1366) поставилъ сію свѣчю Павелъ Юрьевъ сынъ Гречинъ родомъ изъ Кесаріи, а нынѣ живетъ въ Царѣградѣ при архіепископѣ Пиминѣ». Надпись сию можно объяснять так, что Гречин устроил лампаду пред тем как нужно ему было отправляться в Царьград из Новгорода; а это было во время управления новг. епархией архиепископом Пименом. К какой именно иконе была привешена Гречиным лампада, из надписи не видно. Но по старинным записям известно, что она была привешена, под бывшим карнизом, пред каменным крестом XIV века, что вкладен в западную стену Соф. собора, у церкви св. исповедников Гурия, Самона и Авива. По форме лампады сии имеют сходство с древними хоросами, какие употреблялись в церквах и вешаемы были пред св. иконами и мощами⁴⁴³.

В Никитинской церкви медная лампада, обращённая в подсвечник, со следующей надписью вокруг неё: «лѣта 7102 (1394) году іюля 1 дня (дали) сію лампаду въ домъ великомученику Христову Никитѣ къ образу Пречистыя Богородицы по рабѣ Божіи Романѣ Залякинѣ по души брата своего Ивана и по своихъ родителехъ во вѣки». Другая подобная лампада в Соф. собор. серебряная, обращённая также в подсвещник, с надписью по чаше в 4-х клеймах: «лѣта 7137 (1649) апрѣля въ 27 день, на память святаго священномученика Симіона епископа срацинского, при державѣ благочестиваго царя государя и великого князя Алексѣя Михаиловича самодержца и при его благочестивой царицѣ и в. княгинѣ Маріи Ильиничнѣ всея Русіи и при благочестивомъ и благородномъ сынѣ благовѣрномъ царевичѣ князѣ Димитріѣ Алексѣевичѣ всея Русіи, и при святѣйшемъ патріархѣ московскомъ и всея Русіи и при преосвященномъ Никонѣ, митрополитѣ новгородскомъ и великолуцкомъ, дана сія лампада въ церковь Софѣи Премудрости Божіи въ придѣлъ святыхъ и праведныхъ Іоакима и Анны къ ракѣ къ мощамъ святителя Христова Никиты епископа новгородского чудотворца; далъ сію лампаду по отцѣ его бояринѣ по князѣ Андреѣ Васильевичѣ Хилковѣ сынъ его окольничей князь Ѳеодоръ Андреевичъ Хилковъ».

В Антониевом монастыре пред местными иконами серебряные паникадила XVII века; у них на круглых меднопозлащенных подвесах или яйцах чеканная надпись: «лѣта 7160 (1632) года іюля въ I день сдѣлано сіе яйцо въ соборную церковь Рожества пречистые Богородицы и преподобнаго чудотворца Антонія Римлянина при митрополитѣ Никонѣ и при архимандритѣ Рафаилѣ съ братіею». На прочих четырёх яблоках надпись отличается немного от указанной. К XVII также веку до́лжно отнести и в Деревяницком монастыре пред местными иконами медные лампады с серебряной оборкой, с херувимами и со словами в клеймах: IХС. Об этих лампадах известно, что они перенесены сюда из Юрьева монастыря.

3. Подсвещники были издавна в новгородских церквах запрестольные или выносные, также поставные пред местными иконами, напрестольные, называемые также шандалами, и употребляемые архиереями при священнодействии трикирии и дикирии. Первого рода подсвещников древних почти нет, кроме двух устроенных из лампад⁴⁴⁴, и некоторых деревянных простой работы, хранящихся в церквах Спасо-Преображенской на Ильине улице, Ковалевской, Мироносицкой и других. В описи Хутынского монастыря за 1642 год показаны: «подсвещник медной на трёх крюках на железной; подсвещник медной на поддоне медном же; два подсвещника железных; подсвещник деревянный, с яблочки, золочен сусальным золотом; подсвещник деревянной, писан краски; подсвечник деревянной резной с яблочки»⁴⁴⁵.

Напрестольные подсвещники XVII века остались в целости только в Соф. соборе и в Вяжицком монастыре. В соборе четыре подсвещника (лампады), из коих один для примитирной свечи, серебряный, чешуйчатый, с тремя яблоками, двумя, украшенными каменьями, а третьим – без украшения; на поддоне оного подпись: «сдѣлана сія лампада св. Премудрости Божія, повелѣніемъ великого господина преосвященнаго Никона митрополита новгородского и великолуцкого лѣта 7158 (1650) геннуарія 22 дня, при державѣ благовѣрнаго и христолюбиваго государя и в. князя Алексѣя Михаиловича всея Русіи и при благовѣрной и христолюбивой царицѣ и великой княгинѣ Маріи Ильиничнѣ»⁴⁴⁶. Прочие три подсвещника небольшие, серебреные, позолоченые, с решетками медными по средине и поддонами серебреными; на поддонах каждого кругом надпись: «лѣта 7177 (1669) августа въ 13 день сдѣланъ сей подсвѣшникъ къ водоосвященной чаши повелѣніемъ великого господина преосвященнаго Питирима, митрополита великого Новаграда и Великихъ Лукъ»⁴⁴⁷.

В Вяжицком монастыре три серебряных напрестольных шандала; на них подписи по краям тарелочек: а) «отчину въ В. Новградъ въ честную и великую обитель великихъ ерархъ Николая и Евѳимія»; б) «на Вяжища повелѣніемъ смиреннаго Лаврентія архіепископа казанского и свіяжского митрополита»; в) «по его души и по родителехъ въ вѣчной поминокъ при архимандритѣ тоя обители Іосифѣ Старицкомъ»⁴⁴⁸;

Из трикириев и дикириев более древние остались в Антониевом монастыре, именно двои деревянные с железными трубками для свеч и без поддонка; одни окрашены зелёной краской, а другие без окраски. Что касается до Соф. собора, то в нём старинные трикирии переделаны на новые. О трёх переделанных упоминается в описи ризницы архиерейской за 1690 год. Таковы: «трикирии архиерейские – серебряные травы с подсвещниками литые позолочены; в средине два креста серебряные с финифтью; на крестах по три камешки яхонты; поддоны и средины и яблоки сканные с финифтью. Другие трикирии поменьши тех тогож дела. – серебряные литые; на них кресты серебрянные золочены; на крестах – на тройной три камени яхонтики, на двойной яхонтики и баусы лазоревые. Трикирии медные золочены; кресты на них медныежъ; на них камешки простые».

1. Чаши водосвятные в прежние времена устроялись так же, как и ныне, из серебра, а большей частью из меди и олова. До нас сохранились в новг. церквах чаши XVI и XVII века. Из них XVI века в Никитинской церкви медная водосвятная чаша с надписью кругом: «лѣта 7102 (1594) сентября въ первый день дали сію чашу водосвященную въ домъ Христову великомученику Никиты рабъ Божій Иванъ Сергѣевъ сынъ прозвище Пятоншувникъ, да сынъ его Василій по своимъ душамъ и по своихъ родителехъ въ вѣчный поминокъ». В Борисоглебской церкви чаша водосвятная также медная лужёная с надписью: «лѣта 7106 (1598) мѣсяца мая день подписана бысть чаша при благовѣрномъ и великомъ князѣ Борисѣ Ѳеодоровичи и при игуменіи Варсоноѳіи Рагодовижского монастыря пречистые Богородицы Успеніе»⁴⁴⁹. Внутри чаши вырезано Богоявление Господне. Но более древняя и более замечательная по ценности и чеканному мастерству того же XVI века водосвятная чаша в Соф. соборе. Она серебряная, круглая, местами позолочена; на дне её в средине начертано Богоявление Господне, на котором позади Спасителя и Предтечи изображены два Ангела; поддон у ней чеканный, поддерживаемый тремя львами серебряными литыми; рукоятки чеканные золочёные, помещены между двумя львами в зубах. По верхнему краю чаши вычеканена надпись: «лѣта 7100 (1592) сдѣлана бысть чаша сія въ домъ святыя Софѣи неизреченныя Премудрости Божія, при благовѣрномъ царѣ и в. князѣ Ѳеодори Ивановичи и при его благовѣрной царицѣ и в. княгини Иринѣ и при ихъ чадѣ благовѣрной царевнѣ и в. княжнѣ Ѳеодосіи, повелѣніемъ господина преосвященнаго Варлаама митрополита Великого Новаграда и Великихъ Лукъ. – Сдѣлана чаша сія изъ Софійского церковнаго серебра, и язъ митрополитъ Варламъ своихъ денегъ прибавилъ 26 рублевъ вдача отъ дѣла десять рублевъ». На поддоне в трёх каймах вязью вычеканено: «а золота пошло на чашу 25 золотыхъ».

Из числа водосвятных чаш XVII века известны: в Преображенской церкви упразднённого Спасо-Нередицкого монастыря чаша оловянная с надписью кругом: «лѣта 7110 (1602) августа 26, при благовѣрномъ Богомъ хранимомъ государи и в. князи Борисы Ѳедоровичѣ всея Русіи самодержцѣ и при патріархѣ Іевѣ московскомъ и всея Русіи и при игумени Іонѣ, положилъ сію чашу къ Преображенію Господа Бога Спаса нашего Іисуса Христа въ Нередицкомъ въ монастырѣ рабъ Божій Иванъ Онаньинъ сынъ Сосковъ».

В Антониевом монастыре водосвятная серебряная чаша с изображением внутри её креста и с надписью кругом: «лѣта 7139 (1631) году августа въ 12 день, сію чашу велѣлъ сдѣлать князь Иванъ Шуйскій и далъ ее въ Великій въ монастырь въ пречестную и великую обитель пречистыя Владычицы нашея Богородицы и Присно Дѣвы Маріи честнаго и славнаго Ея Рождества и преподобнаго Антонія Римлянина церковные ради потребы на освященіе водѣ, И за тотъ вкладъ за него за князя Ивана и за его княгиню Марѳу молитъ Бога о здравіи ихъ во святыхъ своихъ молитвахъ при ихъ животѣ: а какъ Богъ сошлетъ по души ихъ и князя Ивана или его княгини Марѳы, ино поминати ихъ въ вседневномъ поминаніи и на литоргіяхъ и на литіяхъ и въ сенаники ихъ написати». Подобная серебряная чаша того же вкладчика Шуйского была в Хутынском монастыре⁴⁵⁰. В описи монастырской за 1642 год она значится: «чаша водосвящённая, серебряная большая на поддоне на тощем на круглом; поддон спущен с чашей вместе; под чашей на поддоне и около поддона верёвочка серебряная, поперёк резная, золочена; а на тое чаши подпись: „лѣта 7145 (1637) маія въ 9 день; данье та чаша, боярина князя Ивана Ивановича Шуйского“, а подпись тайничная около всей чаши резана по краю – слова золочены; „да у тое же чаши четыре плащи выбиваны серебреные позолочены; а у тех плащев два конца серебреных белых“»⁴⁵¹.

В Михайло-Архангельской церкви на Софийской стороне чаша водосвятная медная с надписью кругом: «7145 (1637) году сдѣлана сія чаша водосвященная во храмъ къ Воскресенію Христа Бога нашего въ дѣвичій монастырь Гаряйского (Горончанского) конца при строительницѣ старицѣ Александрѣ».

В Вяжицком монастыре водосвятная среброполащенная чаша с надписью по краям с лицевой стороны: «лѣта 7167 (1639) году августа въ 1 день при державѣ в. государя царя и в. князя Алексѣя Михаиловича всея великія и малыя и бѣлыя Россіи самодержца и при его благовѣрной царицѣ и в. княгинѣ Маріи Ильиничнѣ и при его благовѣрномъ царевичѣ в. князѣ Алексѣѣ Алексѣевичѣ, устроена бысть сія чаша велѣніемъ смиреннаго Лаврентія архіепископа тверского, казанского и свіяжского митрополита своею келейной казной въ В. Новградъ въ общій монастырь великихъ чудотворцевъ Николы и Евѳимія новгородского чудотворца на Вяжища въ свое о Господѣ обѣщаніе по своихъ родителехъ и по своей убогой души въ вѣчной поминокъ». Внутри чаши чеканное изображение Богоявления с надписью тропаря: «во Іорданѣ крещающуся...».

В Успенской церкви на Торговой стороне медная водосвятная лужёная чаша с изображением внутри Богоявления Господня и с надписью кругом: «лѣта 7167 (1639) году іюня въ 20 день сдѣлана бысть чаша сія въ церковь во храмъ Пресвятѣй Богородицы къ мірскому завѣтному храму, а сдѣлана сія чаша повелѣніемъ земскія избы пятиконечнаго старосты Аникія Васильева съ товарищи и всѣхъ новгородцовъ посадскихъ людей на ихъ мірскіе, деньги».

Во Власиевской церкви медная лужёная чаша с надписью: «лѣта 7169 (1660) декабря въ 20 день, сію чашу водосвященную въ домъ священномученику Власію дали прихожане пушкари Пахомъ и Евстафій съ товарищи по себѣ и по своихъ родителехъ».

В церкви Феодора Стратилата на Соф. стороне чаша водосвятная медная лужёная, с надписью: «лѣта 7189 (1681) года генваря въ 31 день бысть чаша сія въ Росткинъ дѣвичь монастырь въ церковь святаго Іоанна Предтечи по игуменіи иноки Марѳы схимницѣ и по еѣ родителехъ»⁴⁵².

В Петропавловской церкви на Панской улице чаша водосвятная медная лужёная с надписью: «лѣта 7193 (1685) года мѣсяца іюля въ 16 день, далъ сію чашу въ церковь водосвященную св. верховныхъ Апостолъ Петру и Павлу въ Неревской конецъ новгородской посадской человѣкъ, тоежъ церкви прихожанинъ Тарасей Перфильевъ по своихъ родителехъ».

В Троицкой церкви в Ямской слободе медная лужёная водосвятная чаша с надписью: «лѣта 7205 (1697) году августа въ 4 день построена сія чаша водосвященная Новинскіе слободы въ церковь Луки Евангелиста радѣніемъ тоежъ церкви попа Бориса съ причетники».

В Антониевом монастыре чаша серебряная для кропления св. водой. Надпись, находящаяся на ней, показывает, что «сія чаша сдѣлана лѣта 7205 (1697) изъ монастырского серебра при архимандритѣ Тарасіи».

2. Кратиры имеют вид стопы или кружки для св. воды. Два таковых древних кратира хранятся в ризнице нов. Софийского собора. Оба они серебряные вызолоченные, обронной работы, с выпуклыми гранями и литыми рукоятками. На одном из них, среди узоров, начертаны благословляющий Спаситель (IC. ХС) Божия Матерь, в молении (Мρ. Ѳȣ̃), Апостол Пётр с жезлом и свитком (о агиос Петросъ) и мученица Анастасия; с крестом в руке (и aгia Настасiа); а на другом – те же первые три лика и мученица Варвара с надписью – «aгia Варвара». Как на том, так и на другом кратире по верхнему краю надпись чернью: «пiйте из нея всi, се iесть кръвь моя новаго завета» а по нижнему н а одном; «+сь съсудъ Петриловъ и женъи его Варвары»: на другом «+сь съсудъ Петровъ и жены его Маръе». На поддонах ещё надписи – у одного: «Господи помоги рабу своему, Костантинъ Коста дѣлалъ аминъ»; на другом: «+Господи помоги рабу своему Фълорови. Братило дѣлалъ. Шестъ фунт»⁴⁵³. Об употреблении кратиров этих в прежние времена известно из рукоп. архиерейского Чиновника или Устава ХѴII века⁴⁵⁴. Здесь под 5 числом генваря в службе навечерия святых Богоявлений сказано: «по освещении воды, святитель причащается святой воды из кратира. Потом причащает святитель боярина и воеводу и диаконов, а протопоп священниц; и святитель и протопоп причащают водой и весь прилучившийся в церкви народ, а священницы глаголют тропарь беспрестанно доколе причащение совершается».

3. Старинные ковшички для теплоты остались в Соф. соборе и других новг. церквах. В Соф. соборе четыре серебряных и по местам золочёных ковшичка времён патриарха Никона. Все они продолговатые и с ручками. Отличие их состоит в том, что на двух из них ручки с чеканными изображениями птиц, а с внешней стороны надпись: «163 г. Никонъ патріархъ выверской монастырь»; а у прочих двух ковшичков на ручках обезьяны, и по краям надпись: «ковшъ Ивана Аѳанасьева сына Юдина, пити изъ него на здравіе»; под этой надписью ещё надпись: «163 г. Никонъ патріархъ выверской монастырь».

В церкви Феодора Стратилата на Софийской стороне серебряный ковшичек не русской работы, с изображением внутри Богоявления Господня, на коем Иоанн Креститель представлен обливающим Спасителя. Вокруг крещения надпись: «Filius Meus dilectus», а на дне изображение короля с надписью кругом его: «Cosmus III. D. S. Ta. Du. Etruri VI. 1676». Не русской также работы серебряный ковшичек в Савво-Вишерском монастыре, на ножках из дутых пуговиц, с чеканными изображениями внутри – крокодилов, а на ручке, – четырёх птиц; равно и в Деревяницком монастыре серебрёный ковшичек, на ножках, с изображением внутри короля, с надписью кругом: «Franc. III. D. S. Loth. Bar. et Μ. Etr. D. Rex. Hier»; на дне герб государственный с надписью кругом: «Speravi in Те Domine. Pisis 1739».

В других церквах есть старинные ковшики русского изделия. Таковы, например, в Борисоглебской серебряный ковшичек XVII века с чеканной надписью: «чарка посадского человѣка Евтихіева Сергіева сына Жемзиина». Другой подобный ковшичек в Георгиевской церкви с надписью: «ковшъ игумена Іосифа, пити изъ него на здравіе». Третий ковш в Никитинской церкви жалованный, большой, сребровызлащенный, с двумя царскими гербами и с надписью в разных местах: «Божіею милостію великій государь и великій царь и князь Петръ Алексіевичъ всея великія и малыя и бѣлыя Россіи самодержецъ – пожаловалъ симъ ковшомъ новгородского посадского человѣка Аѳанасія Золотова за многой приборъ питейной прибыли 700 году».

1. Блюда, подобно водосвященным чанам, устроялись из олова, меди и серебра, и имели различные назначения. Из них первое место занимает серебряное блюдо в Юрьеве монастыре в два фунта 60 золотников, приписываемое св. князю Всеволоду-Гавриилу. В грамоте Мстислава Владимировича (1128–1132 г.), по которой блюдо приписывается князю Всеволоду (1125–1130 гг), сказано: «а се яз Всеволод дал есмь блюдо серебряно в 30 гривен серебра святому же Георгиеви, велел есмь бити в не на обеде, коли игумен обедаетъ»⁴⁵⁵. Нам не известно, какие именно блюда употреблялись за трапезой в обителях для возвещания о начале, продолжении и конце трапезы. Известно только, что по уставу студийскому, записанному патриархом константинопольским Алексием между 1025 и 1040 годами для основанного им Богородичного монастыря и введённому преп. Феодосием в Печерском монастыре, было узаконено: как скоро приносится на трапезу иноков блюдо с пищей, оно ставится на краю, и старший из братии ударяет в него большою лжицей; чтец умолкает, и старший из братии возглашает громко: «Господи благослови! Помолимся»! Все встают, поставленное кушанье благословляют, и тогда начинают вслед за игуменом есть поставленное⁴⁵⁶. Видно из слов Всеволода, что впоследствии ставилось особое блюдо, в которое ударяли. Этот обычай сохраняется и ныне в большей части обителей; только вместо блюда употребляется колокольчик. Что касается до 30 гривен серебра, то они, сколько известно нам о весе гривен московских и новгородских, никак не могут соответствовать весу блюда в два фунта 60 золотников. Если принять, что киевская гривна была в 72 золотн., а новгородская в 96 золотн.⁴⁵⁷; то блюдо в 30 гривен будет равняться 30 фунтам с 60-ю золотниками по новгородскому весу, или 22 фунт, с 8-ю золотн. по киевскому весу, а не 2-м фунт., с 60-ю золотн. Блюдо это не только не было приписано князю Всеволоду в описях монастыря прошлого века и в Истории Росс, иерархии при описании его, но даже и не упоминается об этом блюде; чего не могло бы быть, если бы оно было подлинное. По устройству своему, блюдо состоит из двух частей – из внутреннего блюда сребропозлащенного и серебряного блюдного круга, в который оно приделано. По древности, оно не может восходить далее XV или даже XVI века. Что касается до чеканных изображений на блюде, то они хотя и соответствуют подвигам святого великомученика Георгия, коему посвящён монастырь, но не могут быть доказательством подлинности Всеволодова блюда, без надписи. На блюде изображены мифологические лица: – Персей и освобождённая им от морского чудовища Цето-Андромеда, дочь эфиопского царя Цефея и Кассиопеи. Но подобные изображения встречаются часто на художественных произведениях запада. Даже в Софийском соборе есть одно блюдо с изображением Персея и поражаемого им змия. Сходство мифологических сказаний с истинными событиями заставило в текущем столетии приписать блюдо князю Всеволоду⁴⁵⁸, некогда приложившему оное для битья за общественной трапезой в честь святого Георгия.

В ризнице Соф. собора три блюда, не русского изделия. Из них одно блюдо шведское, из жёлтой меди, большое, глубокое; на средине оного вычеканен круг с узором; надпись около круга, несколько раз повторяемая, немецкая древними готическими буквами: «DAS+WORT+60EZ+PLEJBT+EWIG», то есть, «слово Божие пребывает вовек». В надписи сей слово pleibt поставлено вместо bleibt по особому наречию немецкого языка, а слово Gocz вместо Gottes – по старине. По краям на блюде вычеканены разные цветы с изображениями среди них сердца. Блюдо cиe, по преданию, привезено Новгородцами из древней шведской столицы Сигтуны вместе с шведскими воротами, находящимися в соборе, после разорения оного города в 1187 году.

Другое блюдо серебряное, чеканное; на средине оного вычеканены два бьющиеся воина в коротких римских одеждах; по сторонам их: с одной – воин, держащий коня, а с другой войско; по краям вычеканены разные лица с латинскими надписями: Cleopatra, Alexander Mag., Roxan., Hannibal. Между надписями лиц выпукло изображены цветы. Третье блюдо также серебряное чеканное с узорами, на средине оного изображён Персей, сидящий на коне и поражающий копием змия, а по краям – четыре римских полководца, из коих двое в Лавровых венках и двое в шлемах. Сии два последние блюда почитаются приложенными когда-то в собор от князей новгородских⁴⁵⁹.

К числу блюд не русского изделия до́лжно отнести блюдо в Тихвинской церкви на Софийской стороне; оно устроено из жёлтой меди с чеканным изображением Благовещения, где Архангел подаёт Пресв. Деве скипетр, а между ними ваза с цветами.

А в Христо-Рождественской кладбищенской церкви серебряное чеканное блюдо с изображением не церковным и с надписью на исподней стороне: «cie блюдо во новгородскую церковь Николаи чудотворца дано вкладу по князѣ Ивана Алексѣевича Долгорукова».

Русские блюда с надписями летописными находятся в некоторых церквах и монастырях. Именно, в Борисоглебской церкви блюдо медное лужёное с надписью: «прiимите ядите, се есть тѣло мое нового завѣта, яже за вы ломимое воставленiе грѣховъ; a cie блюдо Троичи Живоначалъныи и Ивана Богослова, лѣта 7083 (1575), Игнатъ Григорьевъ сынъ».

В Вяжицком монастыре блюдо сребропозлащенное, чеканное, для окропления водой с восьмиконечным в средине крестом и с надписью по краям: «устроено cie блюдо серебреное позлащенное на подъятiе честнаго креста въ церковь кь водосвященiю, въ лѣто отъ созданiя мира по седмитысящахъ во 168 (1659) году октября въ 7 день, во дни благочестиваго государя держателя, благовѣрнаго и благороднаго и христолюбиваго государя царя и в. князя Алексѣя Михаиловича всеа великiя и малыя и бѣлыя Руси и многихъ государствъ обладателя и самодержца, въ его государство пременитую отчину въ В. Новградъ пречестную и великую обитель великихъ ерархъ Николы и Евѳимiя новгородского»; далее продолжается надпись обыкновенным полууставом: «чудотворца на Вяжища повелѣниемъ смиреннаго Лаврентiя apxienucкona тверского, казанского и свiяжского митрополита, по ево душѣ и по родителехъ его поминъ, келейной его казной, при архимандритѣ тоя обители Iосифѣ Старицкомъ; а кто покусится cie блюдо изъ церкви взяти суетнаго ради своего прибытка, и того имать Богъ судити со мной въ онъ день». Другое серебряное блюдо в том же монастыре с чеканной надписью: «лѣта отъ созданiя мира 7238, а отъ Рождества Христова 1730 построил cie блюдо подъ благословенные хлѣбы въ Вяжицкой монастырь въ поминовенiе своихъ родителей дворянинъ Трифонъ Васильевичъ Елагинъ, а вѣсу въ немъ одинъ фунтъ».

В Духове монастыре блюдо из жёлтой меди чеканное посеребрённое, средней величины. На нём в средине вычеканены Иисус Христос и приходивший к Нему ночью Никодим с надписью под ними: «1661 Christus, Nicodemus». А над ними по краям среди розеток вырезаны слова: «сiе блюдо подаянiе прыкязные полаты подьячего Ѳедоря Амосова въ Духовъ мянястыръ».

В Кирилове монастыре блюдо медное посеребрённое, с изображением Благовещения пресвятой Богородицы, по надписи устроено в 1661 году.

В Воскресенской кладбищенской церкви на Красном поле блюдо из красной меди, с обеих сторон лужёное; на дне его начертан крест, и над оным образ Спаса; а внизу надпись: «блюдо въ созданiе монастыря Mapmupiя apxienucкona»; на краях с верхней стороны изображена в трёх местах птица, подающая пищу двум птенцам, и над каждым изображением оной надпись: «птица неясыть»; а между изображениями её вырезана надпись: «лѣта 7180 (1672) году cie блюдо Bocкpeсенского монастыря съ Красного поля домовое казенное, создано при строителѣ старцѣ Илии».

В церкви Феодора Стратилата на Софийской стороне блюдо для освящения воды медное посеребрённое, с изображением на дне распятия с предстоящими и с надписью по краям: «лѣта 7198 (1690) году мѣсяца iюля въ 26 день далъ cie блюдо въ церковь Ѳеодору Стратилату Московского Новаго приказу Р. Б. Н. Я. С. У. Н. П».

В Десятинском женском монастыре блюдо медное, лужёное, с изображением, по средине, орудий страстей Господних; по краям его в трёх клеймах надпись: «блюдо церковное святаго Василiя Парiского съ Черницины улицы».

В Антониевом монастыре два блюда серебряные позлащённые. На них хотя нет летописных надписей, но о древности их свидетельствует самая работа и отчасти старинное чтение вырезанных стихов; на одном с изображением Иоанна Предтечи вырезан кондак Рождеству его (21 июня); а на другом с изображением Спасителя и с надписью над ним – IС. ХС. о Еммануиль, –вырезаны слова: «прiимѣте, ядите, се есть тѣло мое ломимое за вы за многы въ оставленiе грѣховъ аминъ»⁴⁶⁰.

2. Из рукомоев самый древний в Новгороде остался от времён св. Иоанна, архиепископа новгородского в его кельях, находящихся в архиерейском доме позади церкви, в честь сего святителя устроенной. Рукомойник сей устроен из жёлтой меди, по виду кругловатый, средней величины, с двумя рыльцами или отверстиями, по обветшавшим местам запаян оловом⁴⁶¹, крышка у него медная на железной цепи, к которой прикреплена она в два ушка. Об этом рукомойнике на деревянной дверке пред углублением стены, где он повешен, находится надпись из Пролога: «стоящу святителю Iоанну на молитвѣ, начатъ диаволъ трепетати въ рукомойникѣ, святый же огради сiю умывальницу крестомъ, и немогий дiaвoлъ терпѣти; повелѣ ему святый, да несет его во Iepycaлимъ, и въ едину нощь бывъ во Iерусалимѣ, и паки тояжде нощи возвратися въ Великий Новградъ».

В ризнице Соф. собора рукомой сребропозлащенный, чеканный, имеет вид петуха; на нём изображён лев литой, держащий щит с изображением человеческой головы, при коей находятся ещё три литые головы; на крышке рукомоя надпись: «лѣта 7160 (1652) великiй господинъ святѣйший Никонъ, nampiapxъ московскiй всея Русiи, сей рукомойникъ далъ вкладу въ домъ святѣй Софiи по себѣ и по своихъ родителехъ»; а внизу на поддоне: «серебра вѣсу три фунта 4 золотн. Государю челомъ ударили, Троицкова монастыря власти: PHS. генв. 9».

В ризничной описи Соф. собора за 1690 год, кроме описанного рукомоя, показаны ещё два, из коих один чеканный лощатый с кровлей, а другой чеканный травчатый с поддоном и с кровлей – серебряные золочёные. Здесь также записаны две лохани, употребляемые при архиерейском служении: «лохань большая серебряная, восьмиугольная; на ней выбиты травы с лицами; на средине подпись чернью – даяние патриарха Никона; внутри золочена и по краем, исподь бел; весом по подписи 5 фунтов 63 золотника. – Лохань серебряная лощатая чеканная с травами; внутри и по краем золочена, исподь бел; весом по подписи 7 фунтов 93 золотника».

3. Братин древних осталось только две в ризнице Соф. собора. Обе они небольшие круглые, выпуклые или кубоватые, точёные из кокосового ореха, с изображением баснословных зверей и птиц; одна из них в сребропозлащенной оправе с надписью: «братина Троикого-Сергiева монастыря казначея старца Калиника»; а другая в серебряной оправе без подписи⁴⁶².

К братинам до́лжно отнести и старинные кружки, из коих две серебряные чеканные находятся в Антониевом монастыре. На одной из кружек по бокам вычеканены три человеческие головы в венках и разделены одна от другой разной военной арматурой, а на другой – простые украшения.

Надпись на них «7205 (1697) года далъ вонтоневъ монастырь ближней окольничей и воевода новгородскiй Петръ Матвѣевичь Опраксинъ». Весу в кружках, по надписи, «116 зол., и 95 золотн».

1. У древних христиан рипиды (ριπιδιον – опахало, веер) устроялись из полотна или павлиньих перьев для отгнания насекомых, которых очень много в Палестине⁴⁶³. А в России и вместе в Новгороде они делались из дерева, меди и серебра. Впрочем, деревянные рипиды до наших времён не сохранились. Первое место по древности занимают две рипиды в ризнице Соф. собора, относимые преданием к XII веку. Рипиды cии медные позолоченные; на них с одной стороны начертан Иисус Христос с предстоящими и двумя Ангелами, простирающими к Нему руки, а с другой – Иисус Христос и Евангелисты с благословящими руками. Надписи над Иисусом Христом ИС. ХС., НИ. КА, а над Евангелистами: «агиос Iо. Ѳеологъ, агиос Лука, агиос Матѳей, агиос Марко». У одной рипиды рукоятка деревянная, с деревянными яблоками, обложенная красным сукном; а другая без рукоятки⁴⁶⁴.

В том же Соф. соборе находятся две рипиды серебряные, чеканные, круглые, с Херувимами, литыми на обе стороны; повыше Херувимов престол и на престола крест, поддерживаемый двумя Ангелами, а на кресте Дух Святой в вид голубя среди Херувимов и Серафимов. Рукоятки у рипид деревянные, на коих по три яблока, обложенные чеканным серебром. Надписи на рипидах у одной под кругом на серебряном окладе, а у другой на рукояти: «лѣта 7170 (1661) мѣсяца октября въ 1 день, сдѣланы сіи рипиды въ соборную и апостольскую Церковь Премудрости Божія, домовыя казны, повелѣніемъ смиреннаго Макарія, митрополита Великого Новаграда и Великихъ Лукъ и всея Поморіи». Кругом рипид по краям вычеканены церковные песни: Иже Херувимы и проч., Нынѣ силы небесныя и проч. Да молчитъ всякая плоть и проч. В песни: «Иже Херувимы» с отличием от нынешнего чтения вычеканено: «приносящей» (вместо – припевающе) «отвержемъ» (вместо – отложимъ), «печаль» (вместо – попечение), слово – «да» – опущено, «подъемлюще» (вместо – подымем), «дароносима» (вместо – дориносима).

К старинным рипидам принадлежат в Антониевом монастыре рипиды серебряные, местами позолоченные с изображениями Херувимов. На них вырезана надпись: «ріпиды Рождества пречистые Богородицы Антониева монастыря казенные построены при бытности въ томъ монастыре архимандрита ректора (а на другой по ошибке – Виктора) Иннокентія въ 7744 году марта 20 дня». Подобные рипиды находятся и в Хутынском монастыре. А в описи сего монастыря за 1642 год показаны за престолом: «две рипиды медные – бывали золочены; а на них вырезаны Херувимы и Серафимы, а на другой стороне резаны по углом четыре Евангелисты. А другие рипиды серебряные позолочены; а те рипиды – дача боярина князя Димитрия Михайловича Пожарского»⁴⁶⁵.

2. Посохи были употребляемы издавна деревянные, также в костяных и серебряных окладах. По форме, верхняя часть древних посохов имела подобие буквы Т, иногда с крестом, нередко вид полумесяца, то вверх, то вниз обращённого; а с XVII века рукоять на жезлах является с двумя змеями. Из простых деревянных посохов остался один посох святителя Моисея († 1362) в Духове монастыре; он деревянный золочёный, с яблоками, длиной 2 арш. 2 вершка; наконечник у него железный. В Новг. летописи упоминается о тростном посохѣ преп. Варлаама Хутынского при его раке⁴⁶⁶; но теперь посоха этого нет. К тростным посохам до́лжно отнести, в Антониевом монастыре, ветвь морской травы осоки, с которой пр. Антоний, по преданию, приплыл из Рима, держа оную в руке, и с которой он изображается на иконах; она состоит из пяти отдельных, связанных между собой ветвей, величиной в 2 аршина; находится при раке преподобного за стеклом, в сребропозлащенной оправе. На окладе сем чеканная надпись: «лѣта 7119 (1611) іюня въ 15 день обложила сію трость у гроба преподобнаго Антонія Римлянина вдова Неонила Васильева дочь Порховская жена Захарьина по своихъ родителехъ».

Что касается до ризницы Соф. собора, то здесь хранится немало древних разного рода посохов. Из них самый древний посох святителя Никиты († 1108), состоящий из трёх жимолостных тросточек, связанных тремя костяными (из моржовой кости) резными яблоками или шипками; на верху посоха рукоять костяная прямая, с вырезанными по кости деисусом и разными (греческими и русскими) святыми, находящимися и на первом коленце⁴⁶⁷; у посоха наконечника, вероятно, не было, и потому концы его обгрызены, когда он был при раке святителя⁴⁶⁸. Другой посох, устроенный в XV веке и переделанный в начале XVIII века. До переделки, в описи за 1690 год, он описывается так: «посох костяной, резан на рыбьи кости, с яблоком хрустальным, а на нём резан на главе по обе стороны деисус на подзоре медном золочёном; сверху образ Пречистые воплощение, а по сторонам – Пророки; под деисусом на кости резаны святители; под главой на кости резаны слова: въ лѣто 970 (1462) года созданъ сій посохъ повелѣніемъ преосвященнаго Геронтія; во главе по концам резаны две главы львиные; на том же посохе ниже хрусталя пять яблок серебряных сканных, золочёных, на подзорах; а под теми яблоками по выше осна оков серебряной чешуйчатой золочён; осно медное»⁴⁶⁹. В настоящее время посох этот обложен по тонкой палке фольгой, и потом резной костью; рукоять у него костяная, несколько вниз нагнутая, у которой одного рога теперь недостаёт, а оставшийся рог оканчивается круглым горным хрусталём; на средине рукояти вырезана София Премудрость Божия, по сторонам Апостолы, на верху в два ряда Херувимы, на другой стороне также в круге Знамение Божией Матери; под оставшимся рогом вырезано: «крестъ Сына Твоего, Богородице, тѣмъ низлагаетъ враговъ». Пониже рукояти в четыре ряда резаны на кости разные святые; на посохе пять яблок обложенных чеканным серебром и одно хрустальное; между яблоками по кости резные животные и птицы; наконечник у посоха обложен серебром и медью. На первом колене вырезана надпись по кости: «лѣта 7211, отъ Рожества Бога Слова 1703, построенъ сей жезлъ по благословенію великого господина преосвященнаго Іова, митрополита В. Новагорода и В. Лукъ,а прежде построенъ былъ въ лѣто 6909 (1401) при Геронтіѣ владыкѣ⁴⁷⁰. Возлюбилъ еси жезлъ правости, жезлъ царствія Твоего». На втором колене также надпись: «А нынѣ 211 года строенъ въ Каргополѣ радѣніемъ Каргополъца Ивана Андреева сына Попова, труды мастера Ивана Т.».

Третий посох архиепископа Пимена († 4570) обложен серебром сканным с чернью; на нём четыре яблока хрустальных – три круглых и одно гранёное; на верху рукоять костяная⁴⁷¹ полукруглая, несколько наклонная вниз; по концам обложена серебром, начертаны чернью: «архиепископъ Великого Новаграда и Пскова владыка Пименъ»; наконечник у посоха железный с разными выпуклостями.

Четвёртый посох устроен был тем же архиепископом Пименом; но в XVII веке поновлён; он обложен серебром сканным; на нём семь яблок, из коих два обложены серебром с камешками и финифтью, а прочие без камешков; возглавие или рукоять с двумя рогами, на краях коих по херувиму; поверх рукояти крестик и надпись: «лѣта 7062 (1354) сряженъ быстъ посохъ си повелѣніемъ архіепископа Пимена Великого Новаграда и Пскова, а поновилъ си посохъ Макарій митрополитъ Ве...».

По описи архиерейской ризницы в Соф. соборе за 1690 год, ещё вписаны два посоха: «посох резан по серебру чешуею; пять яблоков чеканных золочены; глава серебряная чешуйчатая золочена; по концам главы резаны херувимы; подков и трубка серебряные резные золочены; под главой того посоха подпись: строенiе Питирима митрополита.

Посох ящуровой; на нём глава со змиями серебряная резная чешуйчатая золочена; на главе два креста литые; в них вставлено 20 камешков искор яхонтовых червчатых; да во змиевых главах четыре камешка такие ж, на том посохе четыре яблока грановитые резные серебряные золочены; подков железной; строение Иоакима митрополита». Этот последний посох, как можно видеть из сравнения его с оставшимся, хранится доселе в целости, хотя надписи нет на нём.

Наконец есть ещё посох, устроенный из разноцветного мрамора, по преданию, для употребления Патриархам, когда бывали они в Новгороде; на посохе девять мраморных яблок, рукоять мраморная же, концы коей загнуты кверху⁴⁷².

Митры древние к металлическим изделиям относятся, потому что на них украшения состояли преимущественно из чеканного золочёного серебра, также из разных камней и жемчуга. По устройству, они отличались не только украшениями, но и самым видом, будучи ниже и ровнее нынешних. Употребление их известно с давних времён⁴⁷³; но древних с металлическими украшениями в Новгороде осталось не много. Такова например, в Хутынском монастыре митра, украшенная по зелёному бархату жемчугом и дробницами, с надписью на сребропозлащенном обруче: «лѣтa 7161 (1643) марта въ 1 день сдѣлана быстъ сія шапка въ домъ всемилостиваго Спаса и чудотворца Варлаама на Ѳутыню, при державѣ государя царя и в. князя Михаила Ѳеодоровича всея Руси» далее надпись продолжается на переломленной и привязанной части обруча: «и при Алексѣѣ Михаиловичѣ всея Руси и при митрополитѣ Афѳоніи Великого Новгорода и Великихъ Лукъ и при архимандритѣ Евѳиміи съ братіею дѣланъ».

Последнюю часть обруча можно считать прикреплённой и подложенной под первую, по случаю переделки шапки с большей на меньшую голову. В описи Хутынского монастыря за 1642 год из числа четырёх митр одна записана приложенной от думного дьяка Михаила Данилова: «шапка служащая – атлас вишнев, а на ней 15 плащей серебряных чеканных позолочены; а на плащах чеканен Спас Вседержитель, а по сторонам около всей шапки святые стоящие; а вверху над святыми 16 плащей круглых серебряных чеканных позолочены, а на них Херувимы и Серафимы; да вверху на шапке круг серебряный чеканный позолочен, а на нём чеканено воплощение – пречистые Богородицы; а на углах Евангелисты, а по сторонам два Херувимы да два Серафимы; да на той же шапке около всех плащей низано жемчугом в одну нить, а на верху около круга низано жемчугом в две нити; да на той же шапке девять каменей бирюзы да 21 камень в серебряных гнёздех позолоченных; а около тех камешков обведено жемчугом середним в одну нить; а около жемчугу обведено верёвочкой золотной; а у той же шапки внизу подпись около всей шапки серебряная позолочена резная; а на ней в гнёздах серебряных позолоченных шесть камешков обышных, а опушена та шапка горностаем»⁴⁷⁴.

В Юрьеве монастыре хранится старинная митра с сребропозлащенными плащами и с надписью по обручу: «7171 (1663) г. марта в 30 д. в царство благочестиваго великого государя царя и великого князя Алексѣя Михаиловича, всея великия и малыя и бѣлыя России самодержца, устроена сия шапка в дом всемилостиваго Спаса и великомученика Георгия при архимандрите Ѳеодосии и строена его казной».

В Кириллове монастыре старинная митра с сребропозлащенным круглым верхом, 9-ю плащами и дробницами⁴⁷⁵; опушка на ней горностаевая, а по обручу чеканная надпись: «лѣто 7212 (1704) году октября 2 дня состроена сiя шапка в обитель Покрова пресвятыя Богородицы в Кириллов монастырь, по благословенiю преосвященнаго Iова, митрополита Великого Новаграда и Великихъ Лукъ, при игумене Александре с братiею». Подобная старинная митра находится и в Антониевом монастыре; на верху её по дереву изображена красками Святая Троица и в 10-ти сребропозлащенных дробницах – Спаситель и разные святые. Вокруг по сребропозлащенному обручу вычеканены слова: «призри съ небесе Боже» и проч.

В Соф. соборе старинная митра с 19-ю дробницами сребропозлащенными; на верхней круглой дробнице изображена Святая Троица, на средних девяти – Херувимы, на нижних девяти же Иисус Христос с предстоящими – Божией Матерью, Предтечей, двумя Архангелами, двумя Апостолами – Петром и Павлом и двумя святителями – Кириллом и Афанасием Александрийскими; между дробницами есть блёстки, камешки и китайские жемчужины; внизу по обручу серебряному надпись: «лѣта 1705-го 4-го сентября, вновь построена сiя шапка города Лукъ Великихъ въ обитель Живоначальныя Троицы пр. отца Сергiя чудотворца, по благословенiю преосвященнаго Iова, митрополита В. Новагорода и В. Лукъ и при архимандритѣ Пафнутiѣ тоя обители». Опушка на митре из горностая. По описи архиерейской ризницы за 1690 год, значатся четыре архиерейские митры: «большая митрополита Никона без указания на надпись, а прочие три митрополита Макария, строенные в 1655 и 1657 годах». Из числа последних одна описывается так: «шапка на златое дело: на верху шапки плащ серебрян золочен, а на нём вырезан образ Софии; около образа веревочка да кайма сканная с финиифтом; во главе у Софии в кайме камень изумруд зелен, да по сторонам два яхонта лазоревых, да в подножии у Софии камень лал в гнездех серебреных; да в каймеж около Софии же жемчужины четыре больших на спнях серебреных; да около плащаж низано большим жемчугом в три нити; промежь жемчугу четыре камени яхонты лазоревы в гнездех; да под тем же жемчугом девять дробниц серебреных сканных золоченых с финнфты, а на них вырезаны четыре Евангелисты да пять Херувимов; да на тех же дробницах по четыре искорки яхонтовые червленые; да меж тех дробниц около шапки низано жемчугом большим в две нити; да под теми дробницами девять киотов серебреных сканных золоченых с финифтом; меж киотов столбцы серебреные золочены литые; а на киотах дробницы, а на дробницах вырезан деисус – Спасов образ на Престоле; да по сторонам – пречистая Богородица, да Иоанн предтеча, да Архангели, да три святителя – Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, да Григорий папа римский; да на тех же киотах по три искры яхонтовые червленые в гнездех серебреных; да меж тех искр на спнях серебреных по 8 жемчужин больших; а по верх киотов около всей шапки низано жемчугом большим в одну нить, а меж киотов низано жемчугом же в две нити; да под киотом над Спасовым образом камень яхонт лазорев; да над Богородицей и Предтечею два камени взмазни гранены; да над Михаилом Архангелом, Василием В. и Григорием Богословом и Григорием папою римским – каменье винюсы; да над Архангелом Гавриилом камень достокан зелен, да над Иоанном Златоустом камень взмазень невелик; да меж киотов около всей шапки 11-ть яхонтов лазоревых; да по правую сторону Спасова образа две бечеты, а по левую сторону Спасоваж образа два камени достоканы турские и лимонные; да кругом же шапки два камени достоканы лазоревы, да четыре камени взмазни черленые турские, да четыре камени взмазни зелены турскиеж, два камени достоканы турскиеж лазоревые; а то все каменье в гнездах серебреных золоченых сканных; а по киоту и около всей шапки низано жемчугом большим в две нити; да под тем жемчугом, обруч серебрян золочен, а на нём резан в подножии Спасова образа крест, а от креста подпись: лѣта 7163 (1655) г. августа въ 13 день, устроена бысть сiя шапка в домъ Премудрости Божiи в царство благочестиваго государя царя и великого князя Алексѣя Михаиловича всея великiя и малыя и бѣлыя России самодержца, и при сынѣ его благоверном царевиче и в. князе Алексѣѣ Алексѣевичѣ и при святейшем Никонѣ патриархе, повелением смиреннаго Макарiя, митрополита Великого Новагорода и Великих Лукъ. Опушена та шапка горностаем белым, подложена атласом зеленым»⁴⁷⁶.

Входные врата в новгородских церквах, обыкновенно, делались из дерева, обитого железом, а иногда из одного железа. Из того же железа устроялись и створы в церковных окнах в предосторожность от бывших в прежние времена частых пожаров. Что касается до медных или покрытых медью врат; то они, как и в других землях⁴⁷⁷, устроялись из гладких медных листов с разными священными изображениями. Одни из них медные, или – вернее, бронзовые врата устроены были в 1336 году новг. архиепископом Василием, вероятно, под руководством немецких мастеров для новг. Софийского собора. В Новг. летописях под 6844 (1336) годом сказано: «в то же лето боголюбивый архиепископ Василий святую Софию тыном новым отыни, и у святей Софии двери медяны золочены устроил»⁴⁷⁸. Но врата сии вместе с другими замечательными вещами взяты царём Иоанном IV в Александровскую слободу и находятся теперь в городе Александрове (Владим. губ.), в Успенском женском монастыре, как свидетельствует об этом оставшаяся на них надпись: «в лѣто (6844) декабря изписана дверъ сия повелѣниемъ боголюбиваго архиепископа новогородского Василия, – при благовѣрном князѣ Иваномъ Даниловичѣ, при посадничествѣ Ѳедора Даниловича, при тысячкомъ Аврамѣ»⁴⁷⁹.

В настоящее время, в новг. Софийском соборе находятся двое металлических врат, известные под именем Корсунских и шведских. Первые из них находятся при входе в западную или корсунскую паперть с архиерейского двора. Они состоят из двух деревянных половинок. Каждая из них вышиной в 5, шириной в 1¾ аршина, с внешней стороны обложена по краям бронзовыми выпуклыми рамами и разделяется поперечными бронзовыми же каймами на семь отделений, из коих верхнее идёт во всю ширину половинки, а прочие делятся продольной каймой пополам. Они покрыты неравным числом бронзовых досок разной величины; на целых вратах досок этих считается 48, на каждой половинке по 24. Доски отлиты в толщину около 1 дюйма и с выпуклыми изображениями. Не описывая этих изображений, известных по сочинению Ф. Аделунга⁴⁸⁰, сделаем некоторые общие замечания касательно врат.

Цвет металла на вратах не везде одинаков: то зеленоватый, то желтоватый. Изображения на досках, как видно, сделаны не одним мастером: одни из них хорошо изобретены и выполнены; другие напротив сделаны грубо.

Из 54 надписей – 29 на славянском языке, 17 на латинском и 8 на латинском же с славянским переводом; 13 досок вовсе без надписей. Все эти надписи сделаны большей частью неверно и небрежно, исключая латинских надписей над двумя епископами – Александром и Вихманом, кои вырезаны тщательно и красиво. Славянские надписи, судя по форме букв и употребления знака + вместо знака препинания принадлежат к древнему письму и сделаны не позже XIV века, а латинские – к готическому и относятся к XIII и XIV векам. Узор же рам и каймы, составленной из двух листьев, сделан вообще с хорошим вкусом.

О происхождении этих врат главных мнений собственно два: по одному, корсунские врата почитаются греческого происхождения, а по другому – нижнесаксонского, и сделаны в Магдебурге Первое из этих мнений относительно того, каким образом врата сии могли попасть из Корсуня в Новгород, подразделяется на три вида: одни из учёных, основываясь на древнейшем предании⁴⁸¹, и на сказании Нестора⁴⁸², что врата привезены из Корсуня, полагают будто бы Владимир Великий, по завоевании сего города, взял их оттуда в числе добычи и подарил Новгороду. Другие, сличая сказание Нестора о привезении Владимиром в Киев медных икон и церковной утвари с Новгородской летописью, где под 1336 годом упоминается, что архиепископ Василий устроил медные вызолоченные двери у Соф. собора, и с мнением Татищева, что они куплены за большую цену у Немцев, утверждают: будто бы из Корсунской добычи Владимир В. уделил Новгороду несколько медных икон, а в последствии времени арх. Василий, желая обложить ими западные двери Соф. собора вызвал для того немецких художников; но как тех икон было недостаточно, то он пополнил их прикупленными в Германии изображениями, заимствованными от западной церкви, рамами и каймой. Третьи, наконец, руководствуясь повествованием шведского историка Туана⁴⁸³, что Владимир вывез из Корсуня двое медных врат, которые король польский Болеслав II-й перенёс после в Гнезно для римско-католического храма, доказывают, что Польша, находясь в больших сношениях с Новгородцами, возвратила им оные, по старанию архиепископа их Василия, как драгоценность, издавна России принадлежавшую.

Второе мнение, по которому корсунским вратам приписывается нижне-саксонское происхождение, основано между прочим на след. доказательствах: 1) вид священных предметов, способ изображения и стиль их не редко встречаются на немецких памятниках XII и XIII-го столетий⁴⁸⁴, так например, новгородские врата имеют сходство с медными дверями Гильдезгеймского собора в Германии, отлитыми по приказанию епископа Форварда; 2) на многих досках изображены епископы и священники западной Церкви и немецкие художники⁴⁸⁵, в их национальном костюме, и 3) архитектура и украшения – немецкие XII и XIII веков: тонкие башенки с узкими окнами и остроконечными верхами, тощие витые колонны и полукруглые своды. Отечеством новг. Корсунских врат предполагают город Магдебург; потому что он ещё в X веке из всех нижнесаксонских городов был в цветущем состоянии и славился искусными литейщиками, и потому что в этом городе был знаменитый архиепископ Вихман, имя которого находится на вратах, и который делал щедрые приношения для украшения храмов. Если же врата Германского происхождения: то они, судя по изображению на них Вихмана, который был архиепископом с 1152 по 1192-й год, сделаны не ранее второй половины XII века; но в Новгород могли попасть чрез ганзейских купцов не ранее конца XIII века, т. е. когда Новгородцы вошли в тесные связи с ганзейскими городами. Что касается до расположения на вратах священных изображений, не имеющих настоящего порядка, то оно могло произойти или по случаю уменьшения и увеличения соразмерно отверстию входа, или же от повреждения при бывшем в 1340 году пожаре⁴⁸⁶. Название же новг. врат Корсунскими основывается на древнем обыкновении, бывшем у нас в России. Слово: Корсунский означало у нас то же, что редкий, чудный, изящный, отличный и притом из иной страны, по уважению к первоначальному просвещению в Корсуни и вывезенным оттуда Византийского устройства иконам и другим церковным вещам. Подобные Корсунские произведения делались у нас, как известно, прежде под влиянием византийских, а потом ганзейских или немецких мастеров⁴⁸⁷.

Другие в Соф. Соборе металлические врата, находящиеся в приделе Рождества Богородицы и известные издавна под именем Шведских и Сартунских или Сигтунских. Они вышиной в 3¾, шириной в 1⅓ аршина, и состоят также из двух деревянных половинок. Каждая из них обложена цельным медным листом в ¼ дюйма толщиной и разделяется каймой, состоящей из двух продольных и четырёх поперечных полос, на три равные отделения. В каждом отделении заключается по четырёхугольнику, составленному из двух рядов линий с двойным полукружием внутри, в котором помещён шестиконечный крест: верхний конец креста примыкает к полукружию, а нижний, касаясь основания, разделяется на две части, загнутые к верху наподобие буквы S, как бы к кресту присоединялся якорь. Кайма сделана с большим вкусом и состоит из розеток, цветов, звёзд и других украшений. На продольных полосах по семи розеток, а на поперечных по три, из коих две крайние принадлежат уже к продольным полосам. В средине каймы на внутренней продольной полосе обеих половинок, вместо розеток, помещены львиные головки, как бы для обозначения места для рукояток. Таким образом, на каждой половинке дверей 17 розеток. Между каждыми двумя розетками на продольных полосах находится по три различных украшения: среднее состоит из продолговатого кружка (эллипсиса) с колокольчиком, либо с лилией внутри, а крайние два походят на греческую букву ω, прилегающую отверстием к розетке и содержат внутри: одно – лучистую звезду, другое – род запонки. Первые два вида украшений повторяются на каждой продольной полосе по три, а последние два по шести раз. На поперечных же полосах между розетками помещены резные изображения горшков с цветами, заключённые в кайме, состоящей из четырёх двойных дуг. Таковых украшений на каждой поперечной полосе по два.

История этих врат, подобно Корсунским, также не известна. Предание говорит, будто бы они взяты из бывшей шведской столицы Сигтуны, от коей произошло искажённое их название Сартунскими. Город этот находился при озере Меляре, и в 1187 году разрушен морскими разбойниками, в чём, по словам шведской летописи, участвовали и Новгородцы, возвратившиеся оттуда с богатой добычей. О вывозе врат Новгородцами из Сигтуны упоминает также шведский историк Далин называя их серебряными, или потому, что они были в то время высеребрены, или же по светло-жёлтому цвету, какой имеют доселе Сигтунские врата⁴⁸⁸.

В Новгороде о колоколах упоминается с XI и XII века, как видно из повествования о приходе в Новгород литовского князя Всеслава Брячиславича, снявшего с Софийской колокольни колокола в 1066 году⁴⁸⁹, из жития преп. Антония Римлянина, приплывшего в 1106 году во время утрени к Новгороду и слышавшего в нём великий звон⁴⁹⁰, и из приписки на пергаменном евангелии XII–XIII в. в новг. Софийской библиотеке⁴⁹¹. Но колокола сии, вероятно, были другого устройства и едва ли дошли до нас, хотя и признаётся преданием в Антониевом монастыре один небольшой колокол за колокол преп. Антония Римлянина († 1147)⁴⁹². Между тем известно, что в XVI и XVII веках в новгородских церквах были ещё в употреблении клепала и била за неимением колоколов⁴⁹³. Впрочем, до XIV века упоминается о колоколах вечевых и Корсунских⁴⁹⁴, а с XIV века о нынешних колоколах церковных. Первый из таковых колоколов, как известно по летописям, слит в 1342 году к Софийскому собору московским мастером Борисом, по приказанию архиепископа Василия⁴⁹⁵ при архиепископ Евфимии, были литы колокола не только церковные⁴⁹⁶, но и часовые⁴⁹⁷.

Что касается до XVI и XVII веков, то от этого времени осталось в Новгороде немало колоколов и даже с надписями русскими и иностранными, указывающими на русских и западных колокольных мастеров. В XVI веке по летописям известны колокола: Макарьевский в 250 пудов, произведший удивление в современниках (1530)⁴⁹⁸, Пименовский в 500 пудов, взятый Иоанном IV в Александровскую слободу (1569)⁴⁹⁹, два колокола, из коих один слит в слободе по приказанию Иоанна IV⁵⁰⁰, а другой для Мироносицкой церкви (1572)⁵⁰¹ и наконец колокола в Хутынском монастыре⁵⁰².

В настоящее время в новг. церквах находятся два колокола в Клопском монастыре XVI века, из коих один в 15, а другой в 9 пудов с одинаковой надписью: «+лѣто 7039 литъ колоколъ сiи собитель Живоначальныя Троицы и чюдотворца Николы и къ Покрову Святыя Богородица и святителю Михаилу, при благовѣрномъ великомъ князи Василiи Иваночи всея Русѣ,+ при архiепискупѣ Великого Новаграда и Пскова владыкѣ Макарьи и при игуменѣ Iевѣ».

В Хутынском монастыре вседневный колокол с надписью вверху и внизу: «Божiею милостiю царя и государя всея Русiи Владимiрского и Московского и Новгородского, Псковского, Смоленского и Тверского, Югорского и Пермскако, Вятского и Болгарского и иныхъ, при державѣ царства благовѣрныхъ и христолюбивыхъ и великихъ князей Василiя Ивановича⁵⁰³ и при его дѣтехъ благоверныхъ князехъ Иванѣ и Георгiи, слитъ сей колоколъ в лето 7041 (1332) месяца октоврiя в 1 день на Покровъ Пресвятыя Богородицы во обитель Боголѣпнаго Преображенiя Господа Бога и Спаса нашего Iисуса Христа и его угодника чудотворца Варлаама игумена милостiю святыя Софiи и неизреченныя Премудрости Божiя, благословенiемъ архiепископа Великого Новаграда и Пскова владыки Макарiя, при намѣстникѣ великого, князя Ѳеодорѣ царевичѣ Мелехъ Даировичь и при князѣ Михаилѣ Васильевичѣ Горбатомъ, и богомоленiемъ Хутынского монастыря игумена Ѳеодосья и всей яже о Христѣ братiи, а мастеръ дѣлалъ преименитого и славнаго града Пскова Андреевъ сынъ Михаиловъ Псковитинъ. Слава свершителю Богу, аминь»⁵⁰⁴.

В Знаменском соборе колокол с надписью: «Божiею милостiю и пречистые Богородицы слитъ бысть колоколъ въ Великомъ Новѣгороде ко всечестному храму пречистые Богородицы честнаго ея Знаменiя лѣта 7063 (1554) мѣсяца декемврия, 2. Въ царство благовѣрнаго и христолюбиваго государя царя и великого князя Ивана Васильевича всея Росiи самодержца, господина преосвященнаго Пимина архiепископа Великого Новаграда и Пскова, повелѣниемъ и по завѣту того же преосвященнаго Пимина и всѣхъ православныхъ христианъ великого Новагорода, чтобы избавилъ насъ Богъ и пречистая Богородица православныхъ крестьянъ отъ смертоносныя язвы и отъ напрасныя смерти. А лилъ мастеръ Иванъ»⁵⁰⁵.

В Успенской церкви упразднённого Колмова монастыря два колокола, литые при Иоанне IV и при новг. архиепископе Макарии (1533–1542); а в Соф. соборе два колокола, литые в 1566 году, с одинаковой почти на них надписью: «лѣта 7074 благоизволенiемъ Отца и поспѣшенiемъ Сына и совершенiемъ Святаго Духа, а слеты быша два колокола сiи святому Христову Вознесению на Прусскую улицу, при благоверном цари и великом князи Иванѣ Васильевичѣ и сея Русiи, рабѣ Божiи Вознесенского прихода всѣх православных христiанъ Пруского заполья, мастер Иванъ». «На втором колоколе надпись отличается по началу: помощiю Христа Бога нашего», и по концу: «повелениемъ всѣхъ православныхъ христианъ Прусского, а мастеръ Иванъ съ пасынкомъ съ Метею».

В Духове женском монастыре три колокола XVI века. Из них на первом колоколе надпись: «лѣта 7076 (1568) слитъ бысть си колоколъ къ Николѣ чудотворцу и святыхъ Апостолъ Петра и Павла въ монастырь на Островъ, при царѣ Иванѣ Васильевичѣ всея Русiи, при игуменѣ Трифонѣ, а мастеръ Дмитрiй Кононовъ сынъ»⁵⁰⁶.

На втором колоколе: «лѣта 7095 (1587) г. марта в 30 день, при благоверномъ царѣ и великомѣ князе Ѳедоре Ивановичѣ всея Русiи, слитъ бысть си колоколъ къ Симiону Богопрiимцу, при архiепископѣ Александрѣ В. Новаграда и Пскова, при игумени Симiони съ братиею Сплавского монастыря, при Христолюбцехъ, которые милостину дахъ Ѳедоръ, и всехъ милостину давших въ колоколъ сей – старица Парасковья»⁵⁰⁷.

На третьем колоколе: «лѣта 7097 (1589) марта въ 25 день, при благочестивомъ царѣ и в. князѣ Ѳедорѣ Ивановичѣ всея Русiи самодержцѣ, при его при благочестивой и великой царицѣ и в. княгинѣ Иринѣ, сей колоколъ поставилъ въ В. Новегороде, въ монастырѣ Сшествiе Святаго Духа и Живоначальныя Святыя Троицы, конюшей бояринъ Борисъ Ѳедоровичь Годуновъ»⁵⁰⁸.

В Хутынском монастыре три колокола конца XVI века. Из них один полиелейный с надписью: «лѣта 7107 (1599) iюня 1 дня, при государѣ царѣ и в. князѣ Борисѣ Ѳедоровичѣ всея Русiи самодержцѣ и при святѣйшей патриархѣ Iевѣ московскомъ и всея Русiи и при преосвященномъ митрополитѣ Варлаамѣ В. Новаграда и в. княжества въ даръ ко всемилостивому Спасу и преподобному Варлааму чудотворцу на Ѳутынѣ, – Тимоѳей Андреевичь Хлоповъ во иноцѣхъ Тихонъ по себѣ да по своей семьи Варсонофьи и по своихъ родителехъ денегъ двѣсти рублевъ, да его Павелъ да Миронъ дали денегъ двѣсте рублевъ и на ту всю дачу на четыреста рублевъ слитъ колоколъ въ двести пудовъ при игуменѣ Аркадiи и при келарѣ старцѣ Варлаамѣ, при казначеи священникѣ Варлаамѣ и при всей яже. о Христѣ братiи Ѳутыни монастыря. Делалъ колоколъ псковичь Василей Ивановъ да Аѳанасей Панкратьевъ да Iакимъ Ивановъ. Богу Совершителю аминь»⁵⁰⁹.

Другой небольшой колокол со след. надписью: «Божiею милостiю и помощiю Господа и Спаса нашего Iисуса Христа и молитвами преподобнаго Варлаама, вылитъ ceй колоколъ в 7105 (1596) году сентября, при державѣ благовѣрнаго и христолюбиваго царя и государя Ѳеодора Ивановича и всея Русiи при преосвященномъ митрополитѣ Варлаамѣ Великого Новаграда». На третьем небольшом колоколе надпись показывает, что он лит «при царѣ и великом князе Ѳеодорѣ Ивановичѣ всея Русiи, при преосвященномъ митрополитѣ Варлаамѣ В. Новаграда, при настоятелѣ игуменѣ Аркадiи и при келарѣ Парѳенiи и при казначеѣ Митрофанѣ и всей яже о Христѣ братiи»⁵¹⁰.

В Спасо-Нередицкой церкви колокол с надписью: «лѣта 7105 (1597) году слитъ бысть сей колоколъ в монастырь къ Спасу Нередицы при государѣ царѣ и в. князе Ѳедорѣ Ивановичѣ всея Руси и при патрiархѣ Иовѣ Великого Новаграда, при игуменѣ Iонѣ, да въ тотъ колоколъ Ѳеодосей приказалъ по себѣ и по своихъ родителехъ. Лилъ мастеръ Тимоѳей новгородецъ».

В Михайловской церкви на Торговой стороне колокол XVI века с надписью: «+ и христолюбиваго царя и государя великого князя Ѳедора Ивановича всея Руси и благовѣрной царицѣ и великой княгинѣ Иринѣ». Из этой неполной надписи на колоколе видно, что вместе с ним лит был другой колокол, которого теперь нет.

К колоколам XVI века можно отнести небольшую металлическую кандию, находящуюся в ризнице Соф. собора. Она устроена наподобие небольшой чаши; вокруг поддона её надпись⁵¹¹: «лѣта 779 (1571) г. поставилъ сию кандию въ домъ святому Николы на Боровно⁵¹² старецъ Андрей». При кандии небольшой железный язычок для ударения, которое совершалось в старину, например, во время чтения евангелия в 1-й день пасхи. В письменном устав (XVII в.) Софийского собора на св. пасху сказано: «и на всяком возгласе протодиаконове евангелия ударяют в кутейник по единощи в кандею и в вестовой колоколец».

К XVII веку относятся два колокола в Успенской Колмовской церкви, литые при царе Василии Иоанновиче Шуйском и новгородском митрополите Исидоре (1606–1610).

В Вяжицком монастыре большой колокол с надписью: «Божiею милостiю, повеленiем благовернаго христолюбиваго государя царя и в. князя Михаила Ѳеодоровича всея Руси, и по благословенiю отца его государева, великого государя святѣйшаго патриарха Филарета Никитича московского и всея Русiи, слитъ сей колоколъ въ новгородской уѣздъ въ некончаемый домъ великому чудотворцу Николѣ въ Вяжицкой монастырь при игуменѣ Варлаамѣ еже о Христѣ с братiею, лѣта 7136 (1627) года мѣсяца маiя въ 22 день; мастеръ Дмитрий Матвѣевъ»⁵¹³.

На колокольне Соф. собора три колокола XVII века. На одном из них надпись: «лѣта 7145 (1637) февраля в 23 день дала си колоколъ гостя Ивана Офонасева сына Юдина жена Ксенiя Ѳедорова дочь о сынѣ своемъ Григорiѣ вобитель пречистыя Богородицы Веденiю дѣвичь монастыря на Тиѳину въ вечный поминокъ и по родителехъ; а тотъ колоколъ не продать, не заложить». На другом большом колоколе надпись: «Божiею милостiю и великихъ новгородскихъ чудотворцевъ молитвами перелитъ бысть сiй колоколъ в Богоспасаемомъ В. Новѣградѣ къ Соборней и Апостольской Церкви святыя Софiи, еже есть Премудрости Божiи в лѣто 7168 (1659) мѣсяца октября в 20 день царства благовѣрнаго и христолюбиваго и великаго государя царя и в. князя Алексѣя Михаиловича всея великiя и малыя Россiи самодержца и при его благовѣрной и христолюбивой царице великой княгине Марьѣ Ильиничнѣ и при его великаго государя сынѣ благоверном царевичѣ великомъ князѣ Алексѣѣ Алексеѣвичѣ всея великiя и малыя и белыя Росiи и при святѣйшемъ Никонѣ патрiархѣ московскомъ и всея Русiи, повелѣнiемъ смиреннаго Макарiя Божiею милостiю митрополита В. Новаграда и В. Лукъ, Христу Богу на вѣчную хвалу и Славу, а любящимъ церковное собранiе и молитву на многую душевную пользу, а перелитъ сей колокол Софѣйской домовой казной, а весомъ 1614 пудъ, а лилъ Софѣйской домовой мастеръ Ермолай Васильевъ». На третьем вседневном надпись; «лѣта 7185 (1677) августа в 20 день в царство благочестивыя державы благовѣрнаго и христолюбиваго великого государя царя и в. князя Ѳеодора Алексѣевича всея великiя и малыя и бѣлыя Росiи самодержца о Святѣм же Дусѣ при отцѣ его и богомольцѣ святѣйшемъ Iоакимѣ патрiархѣ, московскомъ и всея Росiи, тщанiем же бысть сiе дело смиреннаго Корнилiя, Божiею милостiю митрополита В. Новаграда и В. Лукъ, в честь же и хвалу славимому въ Троицѣ единому Богу, а любящимъ благолѣпiе на многую пользу, – излiяся сiй благовестникъ въ дому премудрости Божiи домовой казной въ триста пудовъ, а лили мастеры Василiй, Яковъ, Ѳеодоръ Леонтьевы дети».

В Духове женском монастыре два колокола 1678 года с одинаковой надписью на них: «лѣта 7186 далъ сей колоколъ въ обитель Сшествiе пресвятаго и животворящаго Духа вкладомъ по своему обещанiю тояже честныя обители архимандритъ Мисайла по своей души и по своихъ родственниковъ къ своему вкладу. А весомъ сiй колоколъ полтора пуда и шесть гривенокъ». Вес на другом колокол означен: «2 пуда и шесть гривенокъ».

В Михайловской церкви на Торговой сторон два колокола также XVII века. Из них один без ушей с надписью: «139 (1651) марта 7 далъ сей колоколъ Благовѣщенію Богородице Михаилу Архангелу Василей Степановъ по своихъ родителей въ Великій Новгородъ». На другом колоколе надпись: «Въ лѣто 7200 (1692) купилъ сій колоколъ въ Великій Новгородъ къ церкви всемилостиваго Спаса и пресвятыя Богородицы Благовѣщенію и Воздвиженію Честнаго Креста и Архангела Михаила на Михайлову улицу Дому Премудрости Божіи приказной Андрей Богдановъ Сназинъ въ вѣчное поминовеніе по себѣ и родителей своихъ. Вѣсу въ немъ 42 пуда и 2 фунта».

В Воскресенской церкви на Мячине колокол с надписью: «лѣта 7177 (1669) года марта 12 дня вымѣненъ колоколъ въ Великомъ Новѣгородѣ, при благовѣрномъ государѣ царѣ и великомъ князѣ Алексѣѣ Михаиловичѣ всея Русіи къ Воскресенію Христову».

В Перекомском монастыре колокол с надписью: «Въ лѣто 7189 (1681) году далъ сей колоколъ въ Новгородской уѣздъ въ Николаевской Перекомской монастырь Романъ Ѳедоровичъ Бобырыкинъ по себѣ и по родителехъ».

В Никитинской церкви на пяти колоколах находится следующая одинаковая надпись: «сей колоколъ далъ къ церкве Андрея Первозваннаго Щитной улицы торговой посадской человѣкъ Григорій Сильверстовъ лѣта 7206 (1698) апрѣля въ день». На двух колоколах год вылит – 7206, а на трёх – 7205 (1697) и месяца марта в 25 день.

В Феодоровской церкви на двух колоколах одинаковая надпись: «7205 (1697) марта въ 4 день вылитъ сей колоколъ въ Великій Новградъ къ церкви великомученику Ѳеодору Стратилату на Торговую сторону вѣсу въ немъ 14 пудъ 29 фунтовъ». На другомъ колоколе вес написан: «12 пуд. 9 фунт».

В Николо-Дворищском соборе большой колокол с надписью: 1686 года 6 декабря, из священного Писания о сотворении Моисеем труб кованных и серебряных и о употреблении их во время новомесячий.

В Ильинской церкви, на трёх колоколах одинаковая надпись: «лѣта 7205 (1697) марта въ 1 день, сей колоколъ В. Новаграда церкви св. Пророка Иліи Славной улицы, а вылитъ послѣ пожара изъ старыхъ колоколовъ тояжъ церкви. Лилъ сей колоколъ мастеръ Иванъ Матвѣевъ».

В новгородских церквах есть также колокола с латинскими и немецкими надписями⁵¹⁴. Из них в Борисо-Глебской церкви на самом меньшем колоколе, в 1 пуд, надпись: «Gloria in Exselsis Deo. Anno 1636».

В Воскресенской церкви на Мячине два колокола с одинаковой вылитой надписью на латинском языке по верхней части оных: «Μ. KORDT KLEIMAN ME FEC1T». Другая одинаковая русская надпись на них вырезана внизу кругом: «лѣта 7155 (1647) года марта 1 дня при благовѣрномъ государѣ царѣ и в. князѣ Алексѣѣ Михайловичѣ всея великія и малыя Россіи самодержцѣ дали сіи три колокола Великого Новагорода церкви Всемилостиваго Спаса Нерукотворенному образу у Новинскихъ воротъ,.. Бога молить, а по смерти за ихъ души ихъ поминать, доколѣ сей св. церкви Богъ благоволитъ по вѣрѣ христіанъ стояти, а пріемъ подписанъ въ 177 (1669) году мая 1 дня».

В Клопском монастыре колокол в 50 пуд немецкого литья. На нём вверху кругом вылита готическая надпись: «Kleiman aus Lubect bat mic gegosen, aus dem Feur ain ich geflossen anno 1647»...

Это значит: «Клейман из Любека лил меня; из огня разом я вылился 1647 года». Месяц и число неудобно разобрать, потому что слова сии приходятся в пролёте наружу, где повешен колокол. Другая надпись вырезана пониже первой и после неё спустя 7 лет. Она начинается: «лѣта 7162 (1653) года ноября 29 день при царѣ государѣ и в. князѣ Алексіѣ Михаиловичѣ»; кроме того можно читать: «при патріархѣ Никонѣ и при новгородскомъ Макаріи митрополитѣ далъ сій колоколъ вѣсомъ въ 50 пудъ въ Клопскій монастырь Живоначальные Троицы и чудотворцу Михаилу государь дворянинъ Иванъ Лукинъ Ланежской»⁵¹⁵.

В новг. Георгиевской церкви небольшой колокол с надписью: Soli Deo. Assulius Koster me fecit. Amsteladami 1671.

В новг. Никитинской церкви два колокола с латинскими надписями; на одном: «1643 Gloria in Excelsis Deo»; а на другом: «Anno Domiani 1673. АЕ»

В новг. Никитинской церкви два колокола с латинскими надписями; на одном: «1643 Gloria in Excelsis Deo»; а на другом: «Anno Domiani 1673. АЕ»

В новг. Никитинской церкви два колокола с латинскими надписями; на одном: «1643 Gloria in Excelsis Deo»; а на другом: «Anno Domiani 1673. АЕ»

В приписной Феодоровской церкви на Торговой стороне колокол с латинскими надписями; вверху около ушей:

«

»;

внизу:

«

»;

на средине:

В Деревяницком монастыре колокол около 5 пудов, древней, нерусской работы. На нём вылит сидящий на троне Апостол Пётр с ключом в правой руке и с надписью над главой: S.Р.Т. Повыше Апостола вылита латинская надпись почти сгладившаяся. Первые её слова:

«

», а последние:

«

».

Начало церковной шитой утвари, как известно⁵¹⁶ относится ко временам Ветхого Завета⁵¹⁷, откуда она перешла с некоторыми изменениями к христианам⁵¹⁸, и процветала красотой и благолепием у Греков⁵¹⁹. Эта церковная утварь вместе с верой христианской, вместе с обрядами и украшениями церкви, от Греков перешла в Киев и Новгород.

Впрочем, летописи, говоря о храмах, почти не упоминают об утвари, тем более об утвари шитой, подверженной тлению и постоянным изменениям. В XI веке для шитых украшений на иконах встречаем только общее название паволоки⁵²⁰, а в XIII веке упоминаются «завесы шитыя золотом и оксамитныя с дробницей и разными узорами, платы и индитии, шитыя золотом, жемчугом и паволоками»⁵²¹. Что касается до Новгорода, то сведения о церковной шитой его утвари, по летописям, не восходят далее XIV века. Первое историческое известие по сему предмету осталось о белом клобуке, присланном из Царьграда от патриарха Филофея новгородскому архиепископу Василию (1329–1352)⁵²². Второе известие касается крестчатых риз, присланных тому же архиепископу Василию от московского митрополита Феогноста в 1346 году⁵²³. Третье известие касается также крестчатых риз, присланных в 1354 году от константинопольского императора Иоанна Палеолога и патриарха Филофея новгородскому архиепископу Моисею, при вторичном его вступлении на святительскую кафедру⁵²⁴. После сего, в XV веке упоминается о шитых покровах, устроенных в 1439 году св. Евфимием Вяжицким на раки или гробницы св. благоверных князей и создателей новг. Соф. собора, – Владимира Ярославича и матери его Анны, супруги Ярослава I Владимировича⁵²⁵. В XVI веке упоминается о запоне или завесе, сделанной в 1528 году из различной тафты для царских врат Софийского собора новгородским архиепископом Макарием⁵²⁶, и о ризах святителя Никиты, отвезённых в 1558 году из Новгорода в Москву к царю Иоанну IV, вероятно, по его требованию⁵²⁷.

Несмотря на столь скудные известия о шитой церковной утвари и священных облачениях в Новгороде, мы твёрдо уверены, что то и другое с первых времён просвещения Новгорода было здесь в употреблении. Уверенность эта основывается с одной стороны на оставшихся древних памятниках, восходящих к началу XII века⁵²⁸, а с другой – на церковных описях XVI и XVII века, указывающих на большое количество шитой утвари. Образцы для шитья всякой церковной утвари были доставляемы из Греции, откуда получаем был и самый материал. Впрочем, изделия, кроме Царьграда, были привозимы в Новгород из Персии и особенно из немецких городов, с коими он находился в постоянных сношениях⁵²⁹. На сие указывают и самые названия материй, из которых шита утварь. Таковы: алтабас, изуфрь, куфтер, киндяк, объярь, аксамит, изарбат, тафта, камка, бархат турский, кизышбашский и другие⁵³⁰. Среди этих привозных материй издавна употреблялся и русский материал для утвари и риз. В старинных описях церквей, особенно бедных, встречаем полотно, крашенину, выбойку, миткаль, затрапез, кумач, выделываемые самими Новгородцами и бывшие в немалом употреблении до текущего столетия⁵³¹. Между тем издавна в Новгороде производилось также шитьё шелками, золотом и серебром по рисунку иконописцев, начертывавших для шитья изображения и самые надписи вязью⁵³². Рукоделие сие было большей частью у княжеских или боярских жён и дочерей. Всё это откроется само собой, когда укажем по оставшимся памятникам: 1, на древнюю храмовую шитую утварь в Новгороде и 2, на древние облачения, употребляемые при богослужении.

Под храмовой шитой утварью разумеем ту, которая употребляется в храме и для храма, т. е. для его украшения и благолепия. К таковой утвари относятся:

1) плащаницы,

2) покровы надгробные,

3) воздухи шитые, пелены, хоругви и знамёна.

Древние шитые плащаницы или возду́хи были двух родов: одни, употребляемые в страстную седмицу, отличаются от нынешних величиной и многими лицами, вышиваемыми на них; а другие меньшие употреблялись на покровение сосудов и престолов. Плащаницы первого рода более древние остались в Юрьеве монастыре и в Софийском соборе.

В Юрьеве монастыре плащаница шита в 1449 году супругою В. К. Димитрия Юрьевича Шемяки, который, после учинённого им злодеяния над Василием Тёмным, принят был в Новгороде. Она шита по голубой земле шелками, золотом и серебром. По средине шелками вышит образ Спасителя умершего, и над Ним четыре Ангела с рипидами; по краям, по чёрной шёлковой земле, вышиты лики святых Апостолов и других святых в числе 24-х, а по углам символические животные. Некоторые изображения на ней поправлены; а шитая надпись по краям плащаницы сделана вновь, впрочем, без отступления в речениях от прежней: Лѣта 6957, индикта 7, какъ былъ князь Великій Дмитрій Юрьевичъ въ великомъ Новѣгородѣ, и повелѣніемъ его, в. князя, наряженъ бысть сей воздухъ въ храмъ святаго великомученика Георгія, того же лѣта, мѣсяца августа въ 23 день, благовѣрной его в. княгинею Софьею, и при сынѣ благовѣрномъ князѣ Иванѣ, и положенъ бысть въ церкви святаго великомученика Христова Георгія въ Великомъ Новѣгородѣ, въ Юрьевѣ монастырѣ, при архіепископѣ Великого Новагорода, владыкѣ Евѳиміи, при архимандритѣ Мисаилѣ, за оставленіе грѣховъ и спасенія ради душъ нашихъ и нашихъ дѣтей, и тѣмъ внучатомъ и правнучатомъ, въ семъ вѣцѣ и въ будущемъ. Аминь⁵³³. Величиной плащаница сия в длину 2 арш. 11 вершков, а в ширину 1 арш. 11 вершков⁵³⁴.

В Софийском соборе плащаница шита в 1456 году супругой В. князя Василия Васильевича и обложена со всех сторон каймами. Величиной она с каймой в длину 3¼ аршина, а в ширину 2 арш. 11 вершков. На ней изображены по голубому атласу вышитые шёлком, золотом и серебром Иисус Христос с надписью: IC. XС, обнимающая главу Его пресвятая Богородица, шесть Ангелов с рипидами, из коих на двух имеются надписи: агiос, – два Херувима и два Серафима, Мария Магдалина и символы Евангелистов, без надписей об имени их, в таком порядке: лев, орёл, телец и человек в виде Ангела; вверху на звёздном небе солнце с девятью лучами и луна с тремя лучами; над лежащим во гробе Спасителем лампадка под балдахином. Надпись летописная внизу вышита: «Лѣта 6964 милостью Божіею сій вздухъ зданъ бысть благовѣрнымъ великимъ княземъ Васи... Ваcильевичимъ всеа Руси, и сыномъ его великимъ княземъ Иваномъ Васильивичимъ и благовѣрной великой княшнею Марьею и сыномъ благороднымъ княземъ Юръемъ Васильевичемъ въ домъ святыя Софіа Премудрости Божьи, въ вотчину велики князе Василья, Ивана и Юрья, – въ великій Новгородъ, преосвященному архіепископу, владыцѣ Евѳимію». Кроме сей надписи, вокруг плащаницы по кайме вышито также полууставом: «+ Да умолчить всяка плоть человѣча и да стоить страхомъ и трепетомъ, и ничто же земнаго всобѣ да помышляетъ; царь бо царствующихъ и Господь господствующимъ, Христосъ Богъ нашъ, происходить заклатися и датися въ снѣдь вѣрнымъ, предъидуть же сему лица Ангельстіи со всѣми Началы и Властьми и многоочитая херувимъ и шестокрылатная сраѳимь лица закрывающе и вопіюще пѣснь аллилуія, аллилуія, аллилуія

».

Другая в соборе плащаница относится по времени к началу прошлого века. На ней по голубому атласу изображён шелками Иисус Христос, над коим надпись: «Положенiе во гробъ Господа нашего Іисуса Христа», у главы Его изображена вышивным золотом Божия Матерь, обнимающая оную, и две Мироносицы; у ног Его приникшие к телу Господа Иоанн Богослов, Иосиф и Никодим; по сторонам два Ангела с рипидами; вверху в полукруг, изображающем звёздное небо, Дух Святый в вид голубя; внизу Голгофа и два Ангела с рипидами, по углам символы Евангелистов, на кайме в кругах с верхней стороны Господь Саваоф и Пророки, с нижней – Успение Божией Матери и Апостолы, с боковых святители и преподобные отцы и матери. Надпись на плащаниц вышита: «лѣта отъ сотворенія міра 7219, а отъ Рождества Христова 1711 году, мѣсяца іюнія въ 1 день, при державѣ благочестиваго царя и великого князя Петра Алексѣевича всея великія и малыя и бѣлыя Россіи самодержца, при благородномъ царевичѣ и великомъ князѣ Алексіѣ Петровичѣ всея Россіи, между патріаршества, при митрополитѣ Іовѣ Новгородскомъ и Великолуцкомъ, построила плащаницу сію ближняго стольника Ивана Ивановича Большова Бутурлина жена ево вдова Акалина Петровна въ вѣчное поминовеніе раба Божія схимонаха Иларіона и супруга своего раба Божія Іоанна и сродниковъ своихъ». К тому же времени или даже к концу XVII века могут быть отнесены небольшие шитые плащаницы в Клопском монастыре и в Богородице-Рождественской церкви упразднённого Михалицкого женского монастыря.

По описи Хутынского монастыря за 1642 год значится: «плащаница – тафта алая, а на ней шито положение во гроб Господа нашего Иисуса Христа; венец шит золотом; в возглавии пречистая Богородица; верхняя риза у пречистой Богородицы шита шёлком багровым, исподня риза шита лазоревым, подножие шито золотом и серебром; у гроба же Иван Богослов, а на нём верхняя риза багрова, промеж – шёлк гвоздичен, на ризе в сгибе шита шёлком багровым и зелёным; исподняя риза лазорева с пробелью; подножие шито золотом и серебром и шелки жёлтым и зелёным; да у гроба же два Ангела шиты золотом, ризы на них шиты серебром, по сгибом шито шёлком лазоревым, крыле шиты золотом и серебром и шелки. Да у гроба же два Ангела с репиды; ризы на них шиты серебром; пробеж на ризах – шёлк Лазарев; оплечье и зарукавье и подольник шиты золотом и серебром; у Ангела уларь зелен, у другово лазорев уларь, крыле багровы, пробеж лазоревы перышки шиты золотые; подсвечник у гроба шит золотом, а на нём три яблочка шиты серебром и шелком зелёным и лазоревым; да в верху над гробом два Ангела шиты шёлком лазоревым и зелёным и белым; венцы шиты золотом. Да на плащаницы по углом Херувимы и Серафимы; да четыре Евангелисты; а около плащаницы подпись шита золотом: „Да молчитъ всяка плоть“, весь до конца; опушка плащаницы атлас золотной лазорев подложен киндяком кирпичным»⁵³⁵.

Покровы шитые издавна полагались на раках или гробницах для того, чтобы к вышитым на них ликам угодников Божиих можно было прикладываться вместо самых св. мощей. Но в новг. Софийском соборе покровы сии имели ещё особое употребление. Именно, сослужащие священники в некоторые праздничные дни носили их по одному и по два, во время служения архиерейского, за св. дарами и сионами при большом выходе⁵³⁶. Из числа покровов надгробных дошли до нас покровы XVI, XVII и начала XVIII века.

В Вяжицком монастыре покров 1549 года из крестчатой шёлковой материи с вышитым шелками и серебром изображением святителя Евфимия во весь рост, без подклада. Вверху над главой: «о агиос чудотворец архиепископ Евфимий Великого Новаграда и Пскова». По краям вышит вязью тропарь святителю, и потом: «В лѣта при державѣ царства царя и государя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси самодержца и при святѣйшемъ митрополитѣ Макаріи всея Руси и при господинѣ преосвященномъ архіепископѣ Великого Новаграда и Пскова владыки Ѳеодосія, сей покровъ положенъ бысть на гробъ чудотворцу Евѳимію архіепископу Новгородскому, повелѣніемъ игумена Порфирія яже о Христѣ съ братіею въ лѣто 7067». Правая рука у святителя благословящая, у коей указательный и средний персты в конце разъединены, меньший и безымянный пригнуты, за ними большого не видно; в левой руке у него Евангелие, у коей указательный и средний персты в конце разъединены, меньший и безымянный пригнуты, за ними большего не видно; в левой руке у него Евангелие.

В Хутынском монастыре покров 1580 года, на крашенинной подкладке, с вышитым изображением по крапивному атласу преп. Варлаама, шелками, серебром и золотом, украшен разными камнями и жемчугом. По краям вышиты тропарь и кондак преподобному. Летописная надпись на покрове внизу вышита золотом: «7088, марта въ 20 день, при Государи, цари и великомъ князи Иванѣ Васильевичи всеа Русіи и при его дѣтехъ при царевичѣ князѣ Иванѣ Ивановичѣ и при его царицѣ княгинѣ Иринѣ, сій покровъ шитъ бысть на преподобнаго Варлаама Хутынского чудотворца, повелѣнiемъ царевича князя Ѳеодора Ивановича и его царицы княгини Ирины». Покров этот в монастырской описи за 1642 год описывается так: «покров камка лазорева, а на нём образ преп. Варлаама чудотворца: венец шит золотом волоченым травами; в венце у преподобного камень мал червчат, да две камени яхонты лазоревы, а те камени в серебряных гнездех позолоченных; а около гнёзд низано жемчугом; да около венца низано жемчугом в две нити; а около жемчугу всех слов обложены верёвочками золотными. У преподобного схима шита шёлком лазоревым; на схиме на схиме на главе крест большой и трость и копие низано жемчугом; да два креста невеликих низано жемчугом же, а обведены все кресты и трость и копие верёвочкой золотной; подпись у креста низана жемчугом; да и преподобного ж среди схимы крест и трость и копие и подпись – низано жемчугом, а кругом всего креста обведено верёвочкой золотной; да на схиме ж пониже плетей два креста невеликих низаны жемчугом; около крестов обведено верёвочками золотыми; у преподобного верхняя риза шита шёлком багровым; плетёнек шёлковой гвоздничной – тканы столбцами. Пониже плетей три строки низаны жемчугом; поперёк схимы правая рука благословящая; в руки свиточек шит серебром. Да у преподобного ж в подножии слова шиты серебром: „лѣта 7088 марта въ 20 день“. Да у преподобного ж около покрова подпись: слова шиты серебром в начале: „Ублажаемъ тя преподобне отче Варлааме“, – весь до конца; а около подписи две с троки шиты вязью золотом; подложен тот покров тафтой червчатой»⁵³⁷.

В том же Хутынском монастыре другой покров на холстинной подкладке, с шитым изображением пр. Варлаама в рост по голубой штофи шелками, а частью серебром и золотом Преподобный изображён в схиме и мантии, с воздеянием рук молящимся пред образом Спасителя, десницей благословляющего с неба, а в шуице держащего свиток. Как у молящегося, схима у пр. Варлаама изображена несколько снятой, а лик его обращён к Спасителю. По сторонам главы пр. Варлаама вышито: «преподобный Варлаамъ чудотворецъ», а в подножии его надпись летописная: «Въ лѣто 7049 (1541) положила покровъ на гробъ святого Варлаама Марѳа Богданова жена Буракова». По сторонам всего покрова вышиты вязью тропарь и кондак пр. Варлааму согласно с нынешним чтением. Покров сей был прежде в употреблении и замечателен по искусству шитья, процветавшего у нас с давних времён.

Третий покров в Хутынском монастыре, без подкладки, с шитым изображением пр. Варлаама в рост по коричневой штофи шелками, серебром и золотом. Преподобный изображён в схиме и мантии. У него правая рука благословящая именословно, а в левой – свёрнутый свиток. По сторонам главы его вышито: «о агиос преподобный Варлаамъ», а в подножии его надпись летописная: «лѣта 7050 (1542) положилъ на Варламовъ гробъ покровъ князь Василій Ивановичь Оболенской-Рѣпнинъ». По сторонам покрова величание преп. Варлааму, тропарь ему и кондак. В кондак сем замечательно вместо слов: «великiй бо Новградъ», чтение: «земля бо Русская вельми тобою хвалится».

В том же Хутынском монастыре четвёртый покров, 1669 года с вышитым по красному атласу изображением преп. Варлаама шелками, золотом и серебром, по местам украшен камнями и жемчугом. По краям покрова на зелёном атласе вышиты золотом тропарь и кондак преподобному; а внизу вышита надпись: «сiя плащаница – строенiе преосвященнаго Корнилiя митрополита сибирского и тобольского, 177 году».

В Антониевом монастыре покров 1633 года, на новой бахтовой подкладке, с шитым изображением преп. Антония Римлянина во весь рост по голубому цветному атласу, находился прежде на мощах преподобного, а теперь остаётся без употребления. Венец у преподобного вырезан из твёрдой шитой сребристой материи⁵³⁸, а схима, лик, руки, ноги и половина одеяния вышиты волочёным шёлком; другая половина – одежда нижняя и свиток из шитой серебристой материи. Над главой вышито серебром: «агиос преподобный Антоний Римлянинъ». На схиме вышиты три восьмиконечных креста с тростью и копием и с надписью: IC. ХР. НИ. КА: по краям каймы вышито: «Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, помилуй насъ». Правая рука у преподобного благословящая именословно, несколько почерневшая от лобызавших её уст на мощах, а в левой свиток с вышитой надписью: «не скорбите братiе моя, но по сему разумѣйте – аще угодна суть дѣла моя Богу, то обитель сiя не оскудѣетъ, но паче распространится, но токмо..». Кругом всего покрова была по зелёному атласу шитая серебром надпись широкой вязью. Теперь половина каймы по ветхости отрезана, и потому целой половины надписи недостаёт. На оставшейся шитой кайме надпись вверху состоит из тропаря преп. Антония: «Ветхаго Рима... освященъ темъ»... Этими последними словами и оканчивается уцелевшая вышитая надпись тропаря по кайме. Хотя в некоторых местах шитые буквы вырваны; впрочем, видно, что он читался в то время несколько иначе в сравнении с нынешним исправленным чтением. На левой стороне с половины каймы осталась вышитая летописная надпись: «...икій князь Михайло Ѳеодоровичь всея Руси и его благовѣрная царица и великая княгиня Евдокѣя и ихь благородная чада лѣта 7141». Поставленные в именительном падеже имена царя, царицы и чад показывают, что покров или приложен ими, или же от неизвестного нам вкладчика выражено желание долгоденствия царю и царице с чадами. Во всяком случае, покров имеет важность для нас потому, что на нём рука благословящая именословно и весьма близко подходит к настоящему изображению оной, хотя покров устроен при патриархе Филарете Никитиче, за 20 лет до патриарха Никона.

В том же монастыре старинный шитый покров без надписи, с изображением преп. Антония Римлянина во весь рост, вышитым по тёмно-лазуревому атласу золотом, серебром и жемчугом с камнями; опушен зелёной камкой, на которой вышит золотом тропарь преподобному. Правая рука у него благословящая именословно, а в левой – свиток.

В ризнице новг. Софийского собора два покрова XVII века, атласные, с каймами. На одном вышит во весь рост шёлком, золотом и серебром св. Никита, епископ новгородский, в крестчатых ризах, а на другом св. Иоанн архиепископ в мантии. Оба покрова сии обнизаны в приличных местах жемчугом; на обоих правые руки благословящие, у первого именословно, а у второго святителя большого перста не видно за безымянным. На покрове св. Никиты кругом вышиты вязью тропарь и кондак, а внизу той же вязью: «построенъ сій покровъ Никиты епископа Новгородского чудотворца, повелѣніемъ великого господина преосвященнаго Питирима, митрополита Великого Новаграда и В. Лукъ, Софійской Долю во о казной, труды и тщаніе князя Ивана Даниловича Дашкова жены его княгини Дарьи Ивановны въ лѣто 7180 (1672) мѣсяца Іюня вдень совершенъ бысть сій покровъ, при великомъ господинѣ Іоакимѣ митрополитѣ Великого Новаграда и Великихъ Лукъ». На покров св. Иоанна по каймам вышиты вязью тропарь и кондак, а внизу той же вязью: «построенъ си покровъ, при великомъ господинѣ митрополитѣ Великого Новаграда и Великихъ Л., Софѣйской Домовой казной, а тщаніе и труды князя и боярина Дашкова жены ево княгини Дарьи Ивановны, а намели и писалъ иконописецъ Михаило Новгородецъ въ лѣто 7181 (1673)».

Последние слова показывают, что шитье изображений и надписей производилось по рисунку иконописцев.

В Клопском монастыре покров конца XVІІ века, с вышитым изображением пр. Михаила Клопского во весь рост; у него правая рука благословящая, а в левой свиток; одежда из схимы, но голова обнажена⁵³⁹.

В Савво-Вишерском монастыре покров из шёлковой наклеенной материи с изображением пр. Саввы, начертанным красками; у него правая рука благословящая, а в левой свиток. В средине покрова с двух сторон надпись чёрной краской: «лѣта 1721⁵⁴⁰ года положилъ сій покровъ на святаго чудотворца Савву посадникъ бурмистръ Ѳома Ивановъ сынъ Ларинъ, по своему обѣщанію отъ потопа, по себѣ и по своихъ родителехъ въ вѣчное поминовеніе».

В Сковородском монастыре покров на св. Моисея приложен также в прошлом веке от Новгородца Алексия, по случаю явленной им помощи святителем во время плавания по реке Неве. Об этом покрове известие помещено в печатной службе и житии св. Моисея, новгородского чудотворца⁵⁴¹.

О других бывших покровах известно только по старинным описям и записям. Так, например, в одном из синодиков, хранящихся в новг. Софийской библиотеке, между прочим, записано⁵⁴²: «лѣта 7056 (1548), при семъ преосвященномъ Ѳеодосіи, архіепископѣ Великого Новаграда и Пскова, княгиня Ксенія княжь Иванова Михаиловича Шуйского шила покровъ десяти пядей образъ иже во святыхъ отца нашего Іоанна архіепископа новгородского, новаго чудотворца, златомъ и серебромъ и шолки различными цвѣты, и на праздникъ Воскресенія Христова на св. Пасху положила на гробѣ чудотворца Іоанна архіепископа новгородского во храмѣ святаго и славнаго пророка и предтечи крестителя Господня Іоанна, за здравіе князя Ивана Михайловича и за своё и за своихъ благородныхъ чадъ, а по преставленіи князя Ивана и княгини Ксеніи поминати ихъ во въ сенаникѣ и въ литіи во вѣки, въ церкви святыя Софіи Премудрости Божія и въ храмѣ святаго Іоанна Предтечи Крестителя Господня, идѣже лежатъ честныя и многочудныя мощи иже во святыхъ отца нашего Іоанна, архіепископа новгородского, новаго чудотворца».

а) Кроме покровов надгробных, в новг. церквах издавна были в употреблении шитые покровцы или судари и воздухи для св. даров; но их дошло до нас не много. В Антониевом монастыре сохранилось до шести покровов XVII века. На одном из них, шитом по красному атласу, с исподней стороны находится надпись чернилами вязью: «строилъ сей сударь игуменъ Герасимъ Кусковъ своими деньгами во 143 (1635) году». А на лицевой стороне вышито изображение Знамения Божией Матери. На другом покрове по красной камке золотом, серебром и шёлком вышито положение во гроб Господа Иисуса Христа, а по углам символы Евангелистов по древнему обычаю, именно: Евангелист Матфей под символом человека, Марк под символом льва, Лука под символом тельца, Иоанн под символом орла. На третьем покрове вышито изображение Спаса нерукотворного. Кроме того, покровы и воздухи шитые могут быть отнесены к началу прошлого века в Богородице-Рождественской церкви на Молоткове и в Троицкой церкви в Ямской Слободе.

В описи Хутынского монастыря за 1612 год показаны: «сударь камчат червчатъ; а на нём Вседержитель Спас стоящий – шит золотом и серебром; в молении у него преподобные Сергий и Варлам шиты шёлком; да два Ангелы шиты шёлки же, а крыле шиты золотом и шёлки; у одного Ангела в руках крест, а у другого копие и трость, у Спаса и у преподобных и у Ангелов венцы шиты золотом, а около венцев строчки золотые же шиты золотом волочёным обвивкой; опушка багрова, а на судари тропарь: помилуй нас, Господи, помилуй нас, всякого бо ответа недоумеюще, – весь до конца шит золотом, а подложен сударь зеньденью; а на подкладки подпись: Дача Гавриловой дочери Хлоповой Парасковьгѣи». Из восьми воздухов в той же описи Хутынского монастыря показаны первый «воздух камчат ал, опушен камкой жёлтой, подложен тяфтой таусинной; а на нём шит Агнец Божий на дискосе, шит золотом да серебром; по сторонам дискоса в четырёх местах Ангелы с рипиды, да около херувимы и серафимы, да четыре Евангелисты шиты золотом и серебром. Второй воздух камчат бел, опушен камкой вишнёвой; а на нём Иисус Христос шит золотом и серебром, да по сторонам Ангелы шиты шёлком; а на ризах по местам шито золотом; венцы на главах шиты серебром; около венцов шито золотом строчкой, а подпись – слова греческие; подле слов по опушке шиты травы шёлки; подложен тафтой зелёной»⁵⁴³.

По описи Клопского монастыря за 1695 год, из числа вкладных покровцов и воздухов показаны: «Два покровца изорбаф черлен; опушка куфтер желтая; кресты – кружива серебренаго; подложен киндяком алым, – дача боярини Богдана Матвеевича Хитрово. Покровец отлас черлен: на нём шито: се Агнецъ Божiй; да во облацѣ Господь Саваоѳъ; по сторонам Ангелы с рипидами и подпись шито серебром и золотомъ; подложен дорогами зелеными, – дача боярыни Фетинии Сицкой. Воздух отласу краснаго; на нём шиты: Во гробе плотски, – и Ангели с репидами и херувими и подписи золотом и серебром; опушен отласом зеленым; подложен дорогами зеленымиж, – дача боярыни Фетинии Сицкой⁵⁴⁴.

б) Пелены издавна привешивались под местными и другими более чтимыми иконами. В настоящее время осталась одна пелена 1594 года под храмовой чудотворной иконой Богородице-Рождественской церкви на Молоткове. Пелена сия шита из зелёного бархата; на ней сделан крест из 39 серебряных круглых образков, обнизанных жемчугом и известным под именем дробниц; из жемчуга же вынизаны копие, трость, Адамова голова с надписями: Царь Славы. Іс. Хс. Ни. Ка; и под ними следующая надпись, вышитая золотыми буквами: Повелѣніемъ благовѣрнаго Государя цари и Великого князя Ѳеодора Ивановича всеа Русіи его благовѣрные царицы и великіе княгини Ирины, и ихъ благовѣрные царевны Ѳеодосіи здѣлана сія пелена къ образу Рождества пречистые Богородицы лѣта 7102». Пелена сия кругом обложена древним малиновым гарусом с шитыми разными цветами.

В синодике новг. Софийского собора, писанном при архиепископе Феодосии (1512–1551), остались известия о двух бывших пеленах XVI века⁵⁴⁵. О первой пелене записано: «лета 7049 (1541), при Макарии архиепископе Великого Новаграда и Пскова, шила пелену княгиня Анна княж Никитина Васильевича Оболенского в дом святыя Софии неизреченные Премудрости Божии, к ней же пелена и приложена бысть; а за то архиепископу Макарию, или кто по нём иный архиепископ будет в Новеграде, велети поминати протопопу с братиею в сенонике и в литейном поминании в повседневном, докуды и храм святыя неизреченныя Премудрости Божия стоит; а из сенаника из литейного повседневного поминания невыгладити княгини Анны». О второй пелене записано: «лета 7051 (1543), при архиепископе Великого Новаграда и Пскова шила золотом и серебром пелену княгиня Ксения княж Иванова Михайловича Шуйского в дом святыя Софии неизреченныя Премудрости Божия; а приложена бысть к Спасову образу; и как преставится княгиня Ксения, и архиепископу Феодосию, или кто по нём иный архиепископ будет в Великом Новеграде, велети поминати протопопу с братиею в сенанике и в литейном поминании и в повседневном, докуда и храм святыя Софии неизреченныя Премудрости Божия стоит; а из сенаника и из литейного – из повседневного поминания невыгладити».

В прежние времена были в употреблении шитые иконы одни поверх изображений на дсках, также шитые убрусы или цаты на иконах, но теперь их нет. В одной Власиевской церкви на Софийской стороне местная икона Спасителя в облаках, под шитой ризою, замечательна тем, что у него из ребра, из рук и из ног истекает кровь; а в ризнице Знаменского собора хранится убрус, низанный жемчугом⁵⁴⁶.

в) Хоругвей и знамён древних почти не дошло до нас, кроме некоторых. Такова например, хоругвь в Никитинской церкви с вышитым изображением новг. Софии премудрости Божией и с вышитой около оного надписью, относящеюся к сему изображению: «церкви Божия Софья пречистая Дева Богородица, имеет бо над главой Христа, простерта же небеса, превыспрь Бога, имать же девство лице дивное огненное, имать же над ушима тороце, еже и Ангели имут, на главе же»⁵⁴⁷... На другой стороне той же хоругви вышиты: св. Николай чудотворец, великомученик Никита, Антоний и Феодосий Печерские.

Две хоругви в Богородице-Рождественской церкви упразднённого Михалицкого монастыря на лудане, имеющем вид двуличневой клеенки. Из них на одной изображение нерукотворного Спаса и Рождества пресвятой Богородицы; а на другой изображение Софии премудрости Божией и собора пресвятой Богородицы. На этой последней хоругви имеется надпись: «1744 года іюля 3 дня, сіи хоругви и паникадило большое мѣдное тщаніемъ Ея Императорского Величества блаженныя и вѣчнодостойныя памяти Великія Государыни Императрицы Анны Іоанновны, изъ Санкт.-Петербурга въ Новгородскій Михалицкой дѣвичь монастырь»⁵⁴⁸.

Знамёна хранятся в ризниц Софийского собора. Из них одно из беловатой тафты с красными нашивными с обеих сторон буквами

т. е. Христос, на длинном древке, оканчивающемся вверху яблоком. Предание относит это знамя к временам новгородских посадников. Другое новгородское знамя большого размера, из голубой и жёлтой тафты, с изображением на обеих сторонах нерукотворного Спаса и с греческой надписью: Τὸ ἅγιον μαντίλιον; пониже изображения надпись: «по указу великихъ Государей и великихъ князей Іоанна Алексѣевича и Петра Алексѣевича, всея великія и малыя и бѣлыя Россіи Самодержцевъ, и по приказу ближняго боярина и воеводы новгородского и намѣстника тверского князя Бориса Ивановича Прозоровского, за усерднымъ тщаніемъ гостя Ивана Семенова, построено бысть сіе знамя ко украшенію полковаго строенія Рогатицѣ Иворовѣ улицѣ жителей, родственнымъ же промысломъ надъ тѣми вышеупомянутыхъ улицъ жительми, и совершися въ лѣто 7201 (1693)». По краю у сего знамени вызолоченная полоска вместо каймы. В начале текущего столетия в ризнице собора было другое подобное знамя с изображением равноапостольного Владимира, Александра Невского, Бориса и Глеба, и было также несколько значков воинских⁵⁴⁹, но теперь их нет. Впрочем, и в настоящее время есть ещё два знамени прошлого века, с короной, трезубцами и вензелем Императрицы Анны Иоанновны⁵⁵⁰; из них одно с древком, а другое без древка.

Облачения древних времён, употребляемые при богослужении, отличаются от нынешних частью по материалу, из которого устроились, а частью и по форме или по внешнему виду. К оставшимся древним облачением в новгородских церквах и монастырях относятся:

1) фелони,

2) саккосы и омофоры,

3) одежды священнослужителей,

4) мантии, клобуки и шапки.

Фелонь, называемая также ризой, была в древние времена общей одеждой для святителей и священников. Древние фелони отличаются от нынешних самым своим устройством, по коему передняя и задняя части их были почти равны между собой, и первая по временам, при священнодействии, приподнималась на пришитые металлические пуговицы и опять опускалась.

Из оставшихся в Новгороде святительских Фелоней первое место по древности занимает риза святителя Никиты (1097–1108), хранящаяся в ризнице Софийского собора. В этой самой ризе святитель был погребён в 1108 году; а в 1558 году, при обретении св. мощей его, она обретена нетленной, и с тех пор, как древняя святыня, хранится в соборной ризнице. Об этой ризе известно, что она вместе с шапкой Иоанна Златоустого, в год обретения мощей св. Никиты (1558), была отвозима к Государю в Москву⁵⁵¹, и оттуда возвращена, вероятно, вместе с возвращёнными новгородскими иконами в 1572 году⁵⁵². Риза святителя состоит из древнего тёмно-коричневого травчатого штофа; оплечье у неё из мелко полосатой зелёной шёлковой материи, подобной атласу; наподольник из тафты зелёной; крест и звезда небольшие крашенинные; подкладка под всей фелонью крашенинная кирпичного цвета. Передняя и задняя части её ровные; спереди пришиты пуговки для поднятия фелони, а сзади петли для присоединения к ней омофора⁵⁵³.

В Антониевом монастыре хранятся в ящике за стеклом две старинные ризы, приписываемые преп. Антонию Римлянину (1106–1147). Они устроены из шёлковой белой крестчатой материи, имеющей вид атласа; кресты заключены в овальных фигурах и с надписью: Іс. Хс. Ни. Ка. На одной из них оплечье золотой парчи, а на другой шитое по чёрной шёлковой материи, вероятно, жемчугом, судя по оставшимся нитям; подкладка из белого тонкого холста. Оподольник у одной фелони обшит шёлковой голубой материей, по коей вышиты центавры⁵⁵⁴, а у другой обшит шёлковой сиреневой материей с разными вышитыми фигурами, но без центавров⁵⁵⁵.

В Хутынском монастыре фелонь или риза преп. Варлаама Хутынского († 1193) из кофейного мухояру, подобного прежнему талону или гарусу, спереди и сзади ровная; оплечье у ней вишнёвого травчатого атласа; на передней стороне две пуговки оловянные для поднятия оной к верху; а на задней крестик из полосатой материи с двумя перекладинками. В описи Хутынского монастыря за 1642 год сказано об этих ризах: «А в сундучке ризы Варлаама чудотворца бывали мухояровы багровые, в трёх ласкутех»⁵⁵⁶. Из этих-то лоскутов, по времени, сшиты нынешние пр. Варлаама ризы.

В ризнице Софийского собора риза крестчатая (полиставрий), присланная св. архиепископу Моисею от патриарха константинопольского Филофея в 1354 году⁵⁵⁷, лазоревого цвета, с крестами в кругах желтоватого цвета; в крестах вытканы слова: Іс. Хс. Ни. Ка; а между кругами в маленьких кружках буква Ф, означающая имя патриарха Филофея, приславшего ризу. Оплечье у ризы из малинового бархата; крест и звезда из белого фризе; в приличных местах она обложена белыми шёлковыми лентами; подкладка у неё крашенинная. Судя по устройству, не отличающемуся от нынешнего, можно думать, что риза св. Моисея когда либо была перешита⁵⁵⁸.

В Антониевом монастыре риза XVII века из серебряной парчи по красной земле; по оплечью вышиты золотом, в цветах, следующие образа – с задней стороны деисус и четыре Апостола, с передней образ Божией Матери, сидящей на престоле, восемь Апостолов и четыре святых новгородских чудотворца. Около ердани (шеи) вышита надпись: «7162 (1654) сдѣлано быстъ оплечие cue Рождества Пресвятѣй Богородицы, при архимандрите Авраміе». А при окончании оплечья вышита церковная песнь: «Сωузом любове съвязаеми Апостωли владущωму весими себе Хрисъту предавωше красенъ нωгы о умывааху благовѣстующе весему миру»⁵⁵⁹. Между словами сей песни с передней стороны на ризе в двух углах вышито: «шила Ростквина Катерина Петрова». Изображения обшиты и надписи над ними вышиты мелким жемчугом⁵⁶⁰.

В Деревяницком монастыре остаются в целости ризы с шитым оплечьем; на нём вышиты три короны и вензель Императрицы Анны Иоанновны, а на двух звёздах и крестах буквы

означающие: Иисус Христос. Там же хранятся двое риз с вышитыми оплечьями, из коих на одном шито по красному бархату с блёстками и стеклярусом, а на другом по зелёному бархату с китайскими перлами, сребропозлащенными дробницами и блёстками⁵⁶¹.

Что касается до старинных описей церковных, то из них можно иметь сведения о ризах и о том, кто были вкладчиками оных. В описи Хутынского монастыря за 1642 год показано: «Дача боярина Ивана Никитича Романова: – ризы отлас золотный с розными шелки по червчатой земли; оплечье – шиты кубы и травы и репьи золотом и серебром по черному бархату; крест и звезда того же оплечья; подольник отлас серебрян, а по нём травы разных шелков, а подольник опушен камкой червчатой; а подложены ризы тяфтой зеленой. Дача Троицы Сергиева монастыря келаря старца Александра: ризы отлас вишнев с золотом да серебром и с шелки розными; оплечье бархат золотной земля червчата, по ней травы серебреные; крест и звезда оксамичен по отласу по зеленому; подольник отлас цветной по белой земли; подложены те ризы крашениной лазоревой, а подольник подложен крашениной червчатой. Да вновь приложены – дача боярина князя Дмитрея Михайловича Пожарского: Риза камка бела; оплечье бархат червчат золотной с серебром; крест тогоже оплечья, звезда отлас золотой; подольник камка цветная; подложена дорогами червчатыми; а ризы подложены зеньденью лазоревой»⁵⁶².

По описи Клопского монастыря за 1695 год значатся «Дача патриарха Никона – ризы отлас светлолазорев; оплечье бархат золотной; крест и звезда тогож бархату; опушены дорогами полосатыми; подольник тафтяной. Дача Ивана Афонасьевича Гавренева: ризы объярь серебреная; оплечье бархат золотной; подольник камчатой узорчатой; подложены зенденью. Дача Романа Боборыкина: ризы дороги двоеличные; оплечье бархат червчат полосат. Дача боярина князь Михаила Яковлевича Черкасского: ризы объярь серебреная; оплечье участок золотной; опушены тафтой алою; подложены киндяком. Дача боярыни Хитрово: – ризы куфтерь желтая; оплечье отлас золотной; опушены дорогами золотными, подложены зенденью желтой»⁵⁶³.

Древние саккосы и омофоры были такого же устройства, как и ныне, но отличались гораздо большими украшениями и зависевшей от того тяжестью. По уважению к прежним святительским ризам, их часто переделывали на саккосы, когда сии последние дано было право носить новгородским митрополитам.

А) В ризнице новг. Софийского собора древним саккос считается только один патриарха Никона; пожалованный митрополиту Корнилию от царя Феодора Алексеевича после погребения патриарха. Этот, почитаемый патриаршим, саккос устроен из парчи золотой с травами золотыми; на нём оплечье, зарукавья, приперсник и наподольник малинового бархата, низаны разным жемчугом, по бокам обложены таким же бархатом, обнизанным жемчугом; на оплечье четыре из жемчуга агнца, в кружках, обнизанных жемчугом; крест и кустодия, в средине коей агнец из жемчуга, обнизаны мелким жемчугом; на приперснике в круге, обнизанном жемчугом, с сиянием из жемчуга, четырёхконечный крест жемчужный. Чтобы видеть, действительно ли этот самый саккос патриарха Никона, выписываем о нём из описи архиерейской ризницы за 1690 год. Здесь записано: «Саккос – алтабас серебреной гладкой; оплечье и зарукавье и передник и подольники – аксамит петельчатой по червчатой земли; около ердана и зарукавья тесьма золотная; около оплечья галунок золотной; да около зарукавья и на рукавах и около передника и подольников и сторон круживо золотное клетчатое; на заде саккоса в кругу Спасов образ шит золотом и серебром; подложен саккос дорогами гилянскими желтыми; подпушен отласом червчатым; 12 пуговиц гладких больших серебряных, да девять звонцев золоченых. Жалованье тот саккос царя и в. князя Феодора Алексеевича Корнилию митрополиту, как погребал в Воскресенском монастыре Никона патриарха во 189 (1681) году»⁵⁶⁴. После сего надлежит принять, что нынешний саккос в ризнице соборной вовсе не патриарха Никона, или же его, только не жалованный царём за погребение патриарха, как говорит предание.

Что касается до других старинных саккосов, то из числа двадцати трёх более замечательные по ризничной описи за 1690 год представляются; саккос, шитый золотом по белому атласу в кругах и украшенный жемчугом, дробницами, плащами и каменьями, переделан был из риз архиепископа Пимена при митрополите Киприане в 1627 году. Саккос из крестчатой камки по лазоревой земле с двойными кругами, из коих в одном выткано: IC. XC. HИ. КА, а в другом имя Фотия – (Ф), устроен был из Фотиевских риз⁵⁶⁵ при митрополите Киприане в 1627 году. В то же время переделан был из риз другой подобный саккос из крестчатого атласа по лазоревой земле, с ткаными кругами, крестами и херувимами⁵⁶⁶. Саккос из золотного атласа по лазоревой земле с большими кругами, пожалован был от патриарха в 1605 году⁵⁶⁷, вероятно, митрополиту Исидору. Саккос из золотного атласа по белой земле, устроен был из риз при митрополите Исидоре. Саккос из золотного крестчатого бархата сначала устроенный при митрополите Никоне с употреблением на него более фунта жемчугу от государыни царицы Марии Ильиничны, а потом в 1680 году переделанный царевной Татианой Михайловной для митрополита Корнилия. Саккос из участка двойного греческого по серебряной земле большими золотными травами и с шитьём греческим. Саккос из золотного атласа по зелёной земле с мелкими травами, пожалован от государыни царицы Марии Ильиничны митрополиту Никону. Саккос из объяри серебряной травчатой, пожалован от той же государыни царицы тому же митрополиту. Саккос из атласа золотного с ткаными крестами в кругах, пожалован в 1651 году от той же государыни царицы также митрополиту Никону. Саккос панахидной из таусинного бархата, пожаловав от той же государыни царицы тому же митрополиту. Саккос многокрестчатой из атласа червчатаго, пожалован в 1674 году от государя царя Алексея Михайловича митрополиту Иоакиму. Саккос аксамитный золотной с большими травами, подарен митрополиту Корнилию боярином князем Михаилом Яковлевичем Черкасским. Из этого краткого указания на некоторые саккосы по описи 1690 года видно⁵⁶⁸, что право носить оные дано новгородским митрополитам не в 1675⁵⁶⁹ или 1667⁵⁷⁰ году, а гораздо прежде, и именно не позже 1605 года, в который упоминается о саккосе, пожалованном от патриарха Иова новг. митрополиту Исидору.

Б) Из омофоров в ризнице новг. Соф. собора самый древний есть омофор святителя Никиты, в котором он был погребён и почивал во гробе с 1108 до 1558 года. Омофор сей устроен из белой штофной материи, кресты на нём широкие штофа травчатаго, тёмно-коричневого цвета; на концах вместо гаса по три полоски штофа белого и по семи кистей несканого разноцветного шелка; подкладка на омофоре из тафты тёмно-коричневой⁵⁷¹.

Другой омофор святителя Моисея († 1362) из белой холстинной чешуйчатой материи; кресты на нём шиты чёрным шёлком; на концах по три поперечных полоски красного цвета; на них вышито зелёным шёлком: «Моѵсия архiепискоупа молитвами святыя Софiя»⁵⁷². В описи за 1690 год значится – «омофор ветх горазно архиепископа Моисея новгородского чудотворца, шит по точиву тонкому белым и черным шелком в чешую; да четыре креста шиты черным шелком, шесть каем, – слова – подпись шиты зеленым шелком промеж красного шелку; подложен камкой белою; 18 кистей шелковых, 10 пуговиц медных»⁵⁷³.

Два омофора патриарха Никона. Из них один из белой струйчатой материи; на нём кружево плетёное золочёное во весь омофор; в четырёх крестах четырёхконечных вышито золотом, серебром и шёлком: распятие Господа, пригвождение ко кресту, снятие со креста и сошествие во ад⁵⁷⁴; около коих кайма обнизана жемчугом в два ряда; на концах вышиты царствующий град Москва с московскими чудотворцами; и В. Новград с новгородскими чудотворцами; около венцев чудотворцевых и риз низано средним и мелким жемчугом; пониже и повыше чудотворцев две полоски поперечные низаны жемчугом; на них вышиты жемчугом слова: «седмеричное же число сих кре... знаменует седмь даров Духа, их же глаголет Пророк, – дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух смысла, бл..». Назади вместо кустодии вышит в круге воскресший Спаситель, с Апостолами по сторонам, обнизанный жемчугом; на концах серебреные кисти с ворворками (круглыми шариками), обнизанными жемчугом; по сторонам каймы в длину всего омофора, вместо гасов, низано жемчугом по малиновому атласу; пуговицы у омофора серебреные старинные. Другой омофор парчи золотной травчатой; на нём вышито в четыреконечных крестах золотом, серебром и шелком – распятие Господне, пригвождение ко кресту, снятие со креста, воскресение и в круге знамение Божия Матери. Около сих изображений обнизано жемчугом; к концам пришиты серебреные кисти с ворворками, обнизанными жемчугом; по краям омофор обложен среброзолотым позументом. Оба эти омофора признаются за дар царя Феодора Алексеевича, пожалованный в 1681 году митрополиту Корнилию после смерти и погребения патриарха Никона. Чтобы поверить подлинность сего предания, обращаемся опять к описи ризничной, составленной чрез 9 лет после пожалования омофоровъ, – и при том при митрополите Корнилии. В описи значится: «омофор греческой – камка белая мелкотравная; четыре кресты шиты в лом по червчатому отласу золотом и серебром волоченым; около тех крестов шиты травы тем же волоченым золотом и серебром; а в средине тех крестов шиты в лицах воскресение Христово, да три Спасовы образы; около венцев сажено мелким жемчугом; по концем четыре каймы – шиты травы золотом волоченым и шелками разными цветы; а на заде в кругу Спасов образ шит золотом, да по местам сажено мелким жемчугом, опушен отласом ; четыре пугвицы серебреныя белыя, пятая золочена; по концом 19-ть кистей разных шелков с золотом, ворворки плетеные волоченым золотом; подложен омофор камкосеею зеленой. Жалованье тот омофор блаженныя памяти царя и в. князя Феодора Алексеевича всея Русии, как был преосвященный Корнилий митрополит на погребении святейшего Никона патриарха в Воскресенском монастыре во 189 (1681) году»⁵⁷⁵. Что касается до нынешних двух омофоров, называемых жалованными от царя по смерти патриарха Никона; то в описи за 1600 год они хотя и записаны, но вовсе не значатся таковыми. О первом омофоре из серебряной объяри, с вышитыми изображениями страстей Христовых, городов Москвы и Новгорода с их чудотворцами⁵⁷⁶, – в описи ничего не сказано касательно его устройства; а можно только предполагать, что он был устроен при преосв. Никоне, когда он был митрополитом новгородским. А о втором, судя по сравнению вышитых на нём изображений, прямо сказано, что он есть «даяние боярина князя Михаила Яковлевича Черкасского»⁵⁷⁷.

Отсюда очевидно, что предание касательно происхождения сих омофоров, остающихся досель в целости, не заслуживает вероятия.

Священнослужительские облачения⁵⁷⁸, и по названию, и по устройству, остаются те же, кои были в употреблении с давних времён, кроме некоторых изменений в форме устройства. К этим облачениям принадлежат:

А) подризники и стихари,

Б) епитрахили, палицы и набедренники;

В) поручи, орари и пояса,

Г) мантии, клобуки и шапки.

А) В Хутынском монастыре хранится подризник преп. Варлаама († 1193), сшитый из кофейного цвета материи, называемой стамедом, на крашенинной подкладке. В монастырской описи за 1642 год подризник этот записан в числе вещей преп. Варлаама: «да стихарь мухоярной подризной ветх, рукава ободралися»⁵⁷⁹. О других древних подризниках и стихарях известно только по старинным описям. В помянутой описи Хутынского монастыря за 1642 год, между прочим, значится: «дача боярина Ивана Никитича Романова – стихарь отлас серебряной цветной, по нём травы розных шелков; оплечье отлас вишнев; круги с золотом и с шелки разных цветов; полосат крест тогожь оплечья; зарукавье отлас золотной червчат с травы розных шелков; подольник камка лазорева; подпушено зарукавье и подольник дорогами алыми и подложен киндяком зеленым»⁵⁸⁰.

В описи архиерейской ризницы, в Соф. Соборе, за 1690 год из архиерейских подризников более замечательные показаны: «подризник – камка червчатая; оплечье и крест и зарукавье и подольник отлас желтый подложен киндяком зеленым; – жалованье государыни царицы и великие княгини Марии Ильиничны. Подризник отласу белого; около ердани и зарукавья и около подольника круживо серебреное, в средине ткано шелком рудожелтым; на заде вместо креста Спасов образ шит золотом, подложен дорогами желтыми; – дача царя Феодора Алексеевича, как преосвященный Корнилий митрополит был на погребении святейшего Никона патриарха»⁵⁸¹. В той же розничной описи записаны два пожалованных стихаря: «стихарь дьяконской, – жалованье государыни Марии Ильиничны, – отлас золотной по червчатой земли – травы мелкие; оплечье и зарукавье участок золотной по белой земли ветх; подольник участок серебряной – травы золотные, подложен киндяком зеленым, подпушен тафтой красной. Стихарь дьяконский, – жалованье государыни царицы Марии Ильиничны, – отлас золотной травчатой; оплечье и зарукавье бархатное по червчатой земли, – травы золотные и серебряны; около оплечья круживо серебреное; опушен бархатом рытым по червчатой земли; подложен киндяком зеленым, подпушек киндяком лазоревым»⁵⁸².

Б) В ризнице Соф. Собора хранится епитрахиль св. Никиты († 1108), с которой он почивал во гробе до 1558 года. Она двойная⁵⁸³, устроена из мелкополосатой зелёной шёлковой материи, имеющей вид атласа; кругом и посредине обложена тафтой тёмно-коричневого цвета; на ней шесть крестиков штофа тёмно-коричневого; внизу у неё семь кистей несканого разноцветного шелка; подкладка под нею крашенинная⁵⁸⁴.

В Хутынском монастыре епитрахиль преп. Варлаама Хутынского († 1193). Она сшита из кофейного мухояру; на ней кресты с плащами сребропозлащенными и 68 таких же дробниц, между коими есть и наугольники; по епитрахили в приличных местах 10 херувимов, шитых золотом и украшенных жемчугом; по краям её и по накладному позументу обнизано мелким жемчугом. По монастырской описи в 1612 году, епитрахиль сия записана в числе вещей пр. Варлаама чудотворца: «патрахель мухояр черлен, а на ней крест, а на кресте плащи серебряные позолочены репейчатые; около плащей низано жемчугом мелким, жемчуг осыпался; да на патрахели же в девяти местах семдесят одна дробница круглых клетчатых серебряных позолочены; около дробниц низано мелким жемчугом, в девяти местах дробниц нет»⁵⁸⁵.

В Антониевом монастыре епитрахиль, шитая по лазоревому атласу и украшенная крупным и мелким жемчугом и камнями, принадлежит к ризам, устроенным в 1654 году. Другая епитрахиль ветхая на крашенинной подкладке, шитая по холстине, покрытой голубым шёлком; в средине её вшита старинная парча, а по краям голубой атлас с разводами. На епитрахили древние вышитые изображения с надписями над главами угодников Божиих: «о агиос Василій, о агиос Іωа Златоустъ, агиос Никоила Мрукркъій, о агиос Стефанъ Сурскъіи, о агиос Стефанъ (Архидіаконъ), о агиос Лаврентіосъ». Между святыми вышиты крестики в кружках. На подоле внизу шёлковые кисти. Над святыми вверху мелкая вышитая полууставом надпись: «Госпоже Богородица, Пречистая Мати Божія, Милостивая Царице, пожалуй, Госпоже, помилуй рабу свой Марію, отдай ей грѣхъ; буди, Госпожу помощница въ семъ вѣцѣ и въ будущемъ рабѣ своей Маріѣ и раба своего Ѳеодора, спаси её, Госпоже царица пречистая, пожалуй, Госпоже, помилуй». Епитрахиль сия, судя по шитью XV или XVI века; но кто были вкладчики Феодор и Мария, неизвестно.

В описи новг. архиерейской ризницы за 1690 год более замечательные вписаны епитрахили: «патрахиль, на ней шиты 16 праздников Владычних; промеж праздников пророки шиты золотом и серебром волоченым; ниже праздников царь да царица шиты волоченым же золотом и серебром; подпись у праздников и у пророков и у святых греческая; а по краю и по средине опушена отласом золотным; на патрахилп 29 пугвиц серебряных золоченых гладких, 12 кистей – шелк червчат с золотом; ворворки у кистей шелк с золотом же и с серебром; подложена патрахиль таятой таусинной. Патрахиль – отлас золотной по червчатой земли – травы золотные; около и в средине круживо серебряное; у патрахили 20 пугвиц серебряных золоченых, 15 кистей разных шелков с золотом, ворворки золотные; ердань отлас желтой травчатой; подложена патрахиль тафтой красной; строена при Никоне митрополите»⁵⁸⁶.

В той же ризничной соборной описи палицы более замечательные показаны: «полица, на ней шит образ Премудрости Божии серебром и золотом по таусинному отласу; около тропарь: въ рождествѣ дѣвство сохранила еси, – шито серебром; в средине около святых Ангелы и Херувимы и подписи низаны жемчугом мелким; у той полицы – три кисти – шёлк с золотом; ворворки низаны жемчугом; пугвица серебряная белая гладкая, крюк железной; подложена полица отласом лазоревым; – дача боярина Ивана Борисовича Морозова». Палица сия доныне хранится в целости. Надпись на ней внизу вышита жемчугом: «162 (1654) в домъ Софии Премудрости Слова Божiя полицу сiю далъ Иванъ Морозовъ». Далее в той же описи следует: «полица шита золотом и серебром; на нём образ Успения Богородицы; около шит тропарь серебром: в рождѣствѣ дѣвство сохранила еси; образ Успение и святые низаны жемчугом большим и середним и мелким, около образов и тропаря низано жемчугом большим в одну нить; у тое полицы три кисти золотных, ворворки жемчужные: – дача патриарха Никона Макарию митрополиту»⁵⁸⁷. Подобным образом устроились в прежние времена и набедренники: они были как шитые, так и матеревые подобно ризам, и называются в старинных описях подполками⁵⁸⁸. В Антониевом монастыре хранится один старинный набедренник, принадлежащий к ризам 1645 года; он шит по рудо-жёлтому бархату золотом, украшен жемчугом и камнями.

В) Поручи в прежние времена были шитые и простые, и отличались от нынешних величиной и пришиваемыми к ним металлическими пуговицами, как и на епитрахилях. Древнейшей осталась в ризнице Соф. собора поручь св. Никиты, бывшая на нём во гробе с 1108 по 1558 год. Она устроена из той же материи, из которой и епитрахиль его, т. е. шёлковой мелкополосатой зелёной, имеющей вид атласа; обложена тафтой тёмно-коричневого цвета, на крашенинной подкладке, без креста⁵⁸⁹. В ризнице Хутынского монастыря поручи преп. Варлаама († 1193) шиты золотом и шёлком по тафте, с вышитыми на них изображениями деисуса, обнизанными мелким жемчугом, которого во многих местах недостаёт. Надписи на поручах над изображениями вышиты: «Iс. Хс. Mρ. Ѳȣ̃., агiосъ Іоаннъ», а на другой: «Иванъ». В описи монастырской за 1642 год поручи сии отнесены к вещам преп. Варлаама и описываются так: «поручи тафтяные зелены, шиты золотом да шёлком червчатым да черным; на поручах образ Спаса да Пречистая Богородица да Иван Предтеча стоящие; около образов низано жемчугом мелким, подложены крашениной лазоревой»⁵⁹⁰. В XVII веке, по описи 1690 года, значатся архиерейские поручи: – одни с вышитыми изображениями воплощения пречистой Богородицы по белой земле, с 14 пуговицами серебряными белыми на каждой и с двумя малыми золочёными; другие из золотного бархата и атласа с шитьём и без шитья, с жемчугом и без оного⁵⁹¹.

Орари (улари) издавна были тканые, с шитьём и без шитья. В Антониевом монастыре орарь вместе с ризами считается принадлежавшим пр. Антонию Римлянину († 1147); он шит золотом с изображением каких-то фигур, многократно повторяющихся, на синей крашенинной подкладке. В Юрьеве монастыре орарь шёлковый старинный, на коем, по голубой земле, вытканы шёлком короны и под ними слова: «Vivat Petrus Alexewitz Czaar»; на ораре семь крестов из сребропозлащенных гасов, а по концам пришиты шёлковые кисточки. В описи архиерейской ризницы в Соф. соборе за 1690 год показаны у двух стихарей, пожалованных государыней царицей Мариею Ильиничной, «один уларь – участок серебреной, травы золотныя, опушен участком золотным; на концах уларя круживо серебреное, три пуговицы серебреные белые; другой уларь – отлас золотной по червчатой земли, опушен камкой зеленой, три пуговицы серебряных»⁵⁹².

Пояса подризные, как и орари, были нарочно тканые, шитые и просто из шёлковых материй, но всегда с двумя висящими кистями. По описи архиерейской ризницы за 1690 год в Соф. соборе, между прочим, значатся: «пояс кресчат, – шелк черлен, да светлозелен, ткан в кружки, да две кисти шелковые ворворки обшиты золотом и серебром и шелки, пряжа (пряжка) железная, наконечник медной. Пояс тесьма золотная, ткан по алому шелку; по краем каемка по зеленому шелку; крест сажен жемчугом средним, в кресте два камешка зеленых да два красных; пряжа и наконечник и два жучка серебреные с чернью, по местам золочены: дача боярина Михаила Яковлевича Черкасского»⁵⁹³. По описи Клопского монастыря за 1695 год значится – «пояс шелковый ткан с золотом и серебром; по концам две кисти шелковые с золотом и с серебром; завязки плетеные шелковые: – дача Михаила Милославского»⁵⁹⁴.

Г) Древних мантий осталось только две – одна св. Иоанна служебная, а другая св. Моисея келейная. Служебная или праздничная мантия св. Иоанна († 1186) устроена из материи василькового цвета наподобие рытого бархата; источники у ней атласные двуцветные, т. е. белого и красного цвета, а скрижали из красного бархата с двумя на них крестами из золотосеребряной парчи. Келейная мантия св. Моисея († 1362) короткая кофейного цвета с атласными двуцветными источниками, на крашенинной подкладке. По устройству своему, первая мантия имеет сходство с нынешними служебными мантиями, а другая с теми фелоньками, кои употребляются при посвящении в стихарь клириков⁵⁹⁵.

Древние святительские клобуки хранятся также в ризнице Софийского собора. Но более древний и известный из них есть белый клобук Василия, архиепископа новгородского⁵⁹⁶, хранящийся в особом кипарисном ящике. Он вязан из белого твёрдого сканного или сучёного шёлка, и от времени потемнел. По виду своему клобук (καβουλη) более походит на скуфью или схимнический куколь, нежели на употребляемые ныне в России монашеские клобуки. Именно, он состоит из полусферической (полукруглой) шапочки или каптыря и трёх воскрылий, друг от друга отделяющихся. Каптырь величиной в вышину ¼ аршина, и подложен внизу по местам белой камкой и белым травчатым атласом, несколько обветшавшим. Воскрылия в длину ¼ арш. 2 вершка, а в ширину каждое в два вершка, без всякой подкладки. На челе или на передней части клобука крест в 1½ вершка в длину и ширину, вынизанный из крупного жемчугу, среди коего яхонт с четырьмя по углам золотыми вставочками, наведёнными краской. Воскрылия на клобук поверх украшены почти сплошным средней величины жемчугом и бурминскими зернами, а по местам камнями. Украшение сие простирается ниже воскрилий самого клобука и известно под именем рясн или ряс, кои величиной в длину ½ арш. 2 вершка, а в ширину по два вершка. На конце каждой из них привешено на проволоках по три горных продолговатых хрусталя, между двумя бурминскими зёрнами. Подкладка под ряснами из белой камки или белотравчатого атласа, а самые рясны низаны жемчугом по дымчатой шёлковой затемневшей материи, под которой подложена наклеенная крашенина. Всё жемчужное украшение обведено шёлковыми шнурками. На каждой из трёх равномерных рясн, среди жемчуга, находится по четыре кругловатых сребропозлащенных дробницы, вероятно в ознаменование Пресвятой Троицы и 12 Апостолов. Рясны сии находятся между собой в параллельном положении; а когда клобук должен находиться на главе, то две крайние должны простираться по персям с правой и левой стороны, средняя же должна оставаться позади на междорамии⁵⁹⁷. На рясне, приходящейся по правую сторону персей, изображения у дробниц следующиея: 1) Спасителя, пониже его трёх Апостолов, 2) Варфоломея, 3) Симона и 4) Фомы. На противоположной с нею рясне, приходящейся по левую сторону персей, изображения: 1) Богоматери, пониже – трёх Апостолов, 2) Андрея Первозванного, 3) Иакова и 4) Филиппа. Средняя рясна, долженствующая оставаться на междурамии, со следующими изображениями на дробницах, вверху: 1) Архангела Гавриила, пониже – трёх русских преподобных мужей, 2) Сергия Радонежского, 3) Кирилла Белоезерского и 4) Варлаама Хутынского. Все сии дробницы обведены жемчугом и с русскими надписями об именах изображённых на них Святых⁵⁹⁸.

По преданию, согласному с летописями и записями, белый клобук сей почитается присланным новгородскому архиепископу Василию от цареградского патриарха Филофея. Именно, в Новг. II летописи под 1424 годом записано⁵⁹⁹: «клобук белой дал патриарх иерусалимский владыки Василию, а патриарху дал папа римский; и с тех мест клобук белой в Новегороде». А в Новг. III летописи под 1335 годом сказано: «при архиепископе Василии принесен бысть белый клобук от царя Константина и папы Сильвестра, в Великий Новград, иже и доныне новгородские митрополиты на главах своих тем подобием носят»⁶⁰⁰. Из этих летописных указаний первое поставлено не на своём месте⁶⁰¹, а второе вопреки всякой истории считает присланным клобук в XIV веке от лиц, кои жили в IV веке⁶⁰²; оба же вписаны после и едва ли не взяты с какой-нибудь позднейшей повести о белом клобуке. Во всяком случае, время построения клобука до́лжно определять временем управления новгородской епархией архиепископа Василия, избранного в 1329 году, хиротонисанного в 1331 году 25 августа и скончавшегося в 1352 году 23 июля⁶⁰³. Согласно с этим временем, клобук признаётся присланным от патриарха по одним в 1339, а по другим в 1352 году⁶⁰⁴, хотя тот и другой год не соответствует указанию печатной летописи⁶⁰⁵. Остаётся верным только то, что клобук устроен в Греции и должен принадлежать XIV веку.

Что касается до украшения клобука, то оно не греческое, а русское. Нельзя признать украшение греческим потому, что 1) дробницы на нём работы не греческой, а русской, как показывают и надписи имён, у всех святых на дробнице русские; 2) из самых лиц трое: Сергий Радонежский, Кирилл Белоезерский и Варлаам Хутынский принадлежат к числу русских угодников. Даже нельзя думать, чтобы украшение на клобуке сделано архиепископом Василием, получившим оный клобук от патриарха; потому что из русских святых один преп. Варлаам († 1193) скончался прежде Василия за 161 год, и след., мог быть изображён на клобуке его, а прочие два угодника скончались после его, – один преп. Сергий 40 годами (1392), другой – преп. Кирилл 76 годами (1428)⁶⁰⁶. Принимая во внимание время жития сих двух угодников Божиих, изображённых на дробницах у воскрилий клобука, до́лжно предположить, что он устроен уже по присоединении Новгорода к Московской державе (1478), когда избирались на новгородскую кафедру не из новгородских, а из московских монастырей⁶⁰⁷. Действительно, в описях Соф. собора за 1625 и 1629 годы, бывших в руках у митрополита Евгения⁶⁰⁸, белый клобук архиепископа Василия, называется Леонидовским, вероятно, в том смысле, что архиепископ Леонид, управлявший епархией с 1527 по 1576 год⁶⁰⁹, возобновил оный, украсил ряснами и употреблял при служении. Таковым же клобук значится и в описи архиерейской ризницы в новг. Соф. соборе за 1690 год. Замечательно самое описание оного, составленное за 165 лет тому назад: «клобук бел большой леонидовской, вязен, шелк бел; у него рясы низаны жемчугом середним; на рясах 12 кругов серебреных золоченых, а на них святые чеканные в киотех; на рясах промеж святых 9 каменей яхонтов в гнездех серебреных золоченых; около яхонтов в гнездех 35 каменей бечетов невелики, да два червца, да достокан; по конец ряс восемь яхонтов лазоревых, да тумпаз рудожелт, да 18 жемчужин на спнях на серебреных; по ряснам около жемчугу по краем пояски тканые в веревочку в розмет золотом да серебром; рясы подложены камкой белою; у тогож клобука крест сажен жемчугом; в кресте камень яхонт лазорев, да четыре дробницы золотых чернью навожены; да по нынешнему осмотру на том клобуке на верху ряс на концах за поясками вновь 78 жемчужин продолговатых; да на тех же рясах 14 жемчужин нет»⁶¹⁰. Таким образом, согласно с указаниями старинных описей, следует принять, что украшения на клобуке сделаны в конце XVI века архиепископом Леонидом. Было ли прежде сего какое-нибудь украшение на клобуке, неизвестно, А должно предполагать, что не было; иначе оно осталось бы при самом возобновлении, по крайней мере, по отношению к святым на дробницах. Предки наши не решились бы изменить украшения на такой вещи, которая была прислана из Греции от патриарха и с которой соединялись права преемников святителя Василия⁶¹¹.

Несмотря на все эти известия, о клобуке св. Василия придумана раскольниками особенная сказка, напечатанная ими, около 1786 года, в их супрасльской типографии⁶¹². Сказка сия была сообщена русским толмачом Димитрием Геннадию, архиепископу новгородскому, при В. князе Иоанне Васильевиче III. Автор сказки говорит, что Константин Великий дал белый клобук римскому патриарху Сильвестру, от коего и принял св. крещение, что Римляне, оставив православие греческой Церкви, забыли и важность клобука, который поэтому был спрятан в одной церкви и оставался неизвестным. Наконец уже папа, около половины XIV века, в царствование императора Иоанна Кантакузена, отослал клобук в Царьград к патриарху Филофею. А патриарх, будто бы по откровению Божьему, прислал клобук новг. архиепископу Василию с тем, чтобы он и будущие по нём архиепископы новгородские, в знак особенного преимущества, носили на главах своих сие белое покрывало. При этом Апостолы Пётр и Павел открыли будто бы патриарху Филофею, что Константинополь будет скоро взят Турками, а Россия заступит место Греции. Но повесть сия справедливо объявлена баснословной сначала на московском Соборе 1667 года, а потом и в духовном регламенте⁶¹³.

Клобук арх. Василия обращает на себя особенное внимание по виду, по цвету и украшениям. Что касается до вида, то форма эта в древности была обыкновенной и заимствована из Египта⁶¹⁴, где процветало монашество: древние российские иноки не употребляли высоких плосковерхих камилавок, а подобно схимонахам, носили низко-круглые подкапки (шапочки), равно и клобуки. Кроме устного предания, можно видеть сие на изображениях преп. отцов, на древних портретах иноков, и из того, что старообрядские и раскольнические монахи доныне употребляют подобные сему клобуки. Уже в 1667 году на московском Соборе, бывшем при святейших патриархах – Паисии александрийском, Макарии антиохийском и Иоасафе московском и прочих православных архиереях греческих и российских, в изложенном тогда соборном свитке правилом 14 поставлено, для единомыслия и согласия, в святой православной Церкви изменить обыкновение употреблять кругло-верхие клобуки с предоставлением впрочем употреблять то и другое по произволению. «Обаче не принуждаем, – сказано там отцами, – но подражателей святыя восточныя Церкви благословляем»⁶¹⁵. По сему снисхождению, несколько времени и после оного собора некоторые из монашествующих употребляли низко-круглые камилавки и клобуки. Но из архиереев новгородских, белого цвета таковые клобуки, или подобные древним, последний употреблял преосвященный митрополит Иов.

Касательно белого цвета до́лжно заметить, что употребление белых клобуков ни в Греции, ни в других восточных православных церквах, ни в самой России никогда не было всеобщим, непрерывным и узаконенным обыкновением какого-нибудь класса или града у монашествующих архиереев. Хотя в глубокой древности владыки, поступавшие на святительскую кафедру без восприятия на себя иноческого образа, имели обыкновение носить белые головные покрывала, как свидетельствует константинопольский император Иоанн Кантакузен⁶¹⁶; но с постановлением за правило, производить в архиереи единственно из монашествующих, оное обыкновение прекратилось. Бывшие в конце X века св. Леонтий и в конце XI века св. Исаия, а св. Игнатий в начале XIII века – епископы ростовские, также св. Иоанн архиепископ новгородский⁶¹⁷, Пётр и Алексий митрополиты московские, по прославлении их российской Церковью, на древних иконах изображаются в белых клобуках⁶¹⁸. Равно и в Греции, после сих святителей, константинопольский патриарх Иоанн по короновании греческого императора Иоанна Палеолога в 1341 году, отличил себя некоторым облачением, украсил головное белое покрывало золотом, начертав на нём изображения Спасителя, Богородицы и Иоанна Крестителя⁶¹⁹. Вскоре после сего, подобное отличие прислано было от константинопольского патриарха новг. арх. Василию, вероятно, по особенному уважению к новгородской иерархии. С этого времени начали употреблять таковое отличие преемственно все новг. архиепископы, а из подражания им некоторые святители других епархий, и употребляли оное до 1564 года. В этом же году, на московском XIX Соборе, рассуждавшим именно о белом клобуке, постановлено: «кому Бог благоволит на великой степени русские митрополии быти, почесть ему чинить древнюю, – носить ему клобук белой с ряснами и с херувимом; а архиепископу В. Новаграда носити белый клобук по прежнему обычаю»⁶²⁰. При учреждении патриаршества в 1589 году, отличие сие распространилось и на прочих митрополитов великороссийских⁶²¹. После того в 1667 году на московском XLIII соборе, рассуждавшем об исправлении книжном о разных обрядах церковных, 14-м правилом решительно поставлено архиепископам и епископам носить чёрные клобуки, а всем митрополитам русским белый, по греческому обряду, ради древнего обычая⁶²². Сие право носить белый клобук тем более имели все российские патриархи, как верховные священноначальники. Но в настоящее время ни в Греции, ни в других вост. православных церквах, кроме России, белый клобук не употребляется⁶²³. После сего нельзя согласиться со сказанием Софийского Временника⁶²⁴ и Никоновой летописи⁶²⁵, что будто клобуки белые изначала носили на Руси все святители – как митрополиты, так архиепископы и епископы. Сказание сие, как очевидно, внёс в летопись какой-нибудь позднейший переписчик; ибо оно не имеет прямой связи с предыдущим в тех же летописях. Нельзя согласиться и с тем мнением, что белые клобуки употребляемы были в Греции теми, кои производимы были в патриархи и вообще в архиереи не из монашества, а из белого духовенства, и что клобук белый от царьградского патриарха прислан новг. арх. Василию потому, что он избран из белых приходских священников новг. Козмодемьянской церкви⁶²⁶. Действительно, в Греции обыкновение носить белое полотняное покрывало было, как уже видели, не для монашествующих, а для поступивших в патриархи или архиереи без принятия сана монашеского. Но в России такого обычая не было; потому что в сан архиерейский возводимы были одни только монашествующие, – и между тем сии последние носили на себе белые клобуки, без различия, из вдовых ли они священников поступали, или были пострижены в монашество до священства. Да и Василию архиепископу прислан из Царьграда белый клобук вовсе не потому, что он был избран и рукоположен из белых священников, а по особенному уважению к его заслугам и к старейшей новг. епархии, прославившейся святыней, в знак преимущества её пред другими русскими епархиями.

Несмотря на то, что белые клобуки были в употреблении, вместе с новгородскими, и у других русских митрополитов и некоторых архиепископов, украшения на них были принадлежностью одних новгородских владык. Они только носили клобук с воскрилиями и с иконами на сих воскрилиях. У прочих же архиереев, кроме патриархов, клобуки были без икон, или без рясн⁶²⁷. В этом уверяют нас, между прочим, оставшиеся в России белые вязаные клобуки. Самые древние из них хранятся в ризнице ростовского Успенского собора; они без рясн и почитаются оставшимися от первых ростовских святителей: Леонтия, Исаии и Игнатия. Но с сребропозлащенными ряснами, украшенными жемчугом и камнями, хранятся клобуки московских патриархов в московской синодальной ризнице, и из них по украшениям особенное внимание обращают на себя клобуки патриархов Филарета Никитича и Никона⁶²⁸. В ризнице новг. Софийского собора, кроме описываемого нами клобука арх. Василия, хранятся 14 белых старинных митрополичьих клобуков, из коих два вязаных (один с ушками), а прочие из шёлковой материи, известные под именем решетчатых, или чешуйчатых камчатых. Хотя все эти 14 клобуков без рясн; впрочем, отсюда не следует, чтобы не было в Новгороде клобуков с такими украшениями, какие на клобуке арх. Василия. Это видно, между прочим, из оставшейся описи архиерейской ризницы за 1690 год. В ней, после клобука Василия, названного там Леонидовскпм, записаны: «клобук отлас бел решетчатый; у него рясны низаны жемчугом середним, а на тех рясах пять полиц серебрены золочены резные, а на полицах святые – навожен финифть: по краем на дсках кругом каймы резаны и навожены финифтом; промеж святых вверху и внизу сажено жемчугом середним, в саженье 32 камешка червчиков невеликих; да на челе у того клобука плащ кругом шит золотом, а на нём крест низан жемчугом середним; на кресте во главе и поручкам и в подножии 4 искры яхонтовые в гнездех серебреных сканных золоченых; подпись низана жемчугом мелким». За этим клобуком записаны ещё: «два клобука, – один вязеный шелку белого, во главе подпушен отласом белым; по концам ряс камка бела таусинная, жемчуг весь снят; а другой клобук ветх горазно вязеной же, плачен заплатами»⁶²⁹. А в описи соборной прошлого века, кроме вязаных, упоминается восемь клобуков, хранившихся в ризнице; из них «один тафты струйчатой, три камчатые белые, один тафтяной белой и один камчатой чешуйчатой»⁶³⁰. Из всего этого видно, что белые клобуки издавна были употребляемы как вязаные, так и из материй шёлковых, как с украшениями, так и без украшений, с тем, вероятно, различием, что украшенные ряснами были употребляемы во время одних богослужений и при особенных торжествах, а потому и встречаются в меньшем количестве. Согласно с сим клобуки сии издавна были большого и меньшого наряда, праздничные и рядовые или повседневные⁶³¹. Замечательно, что белые клобуки были не только у святителей, но и в монастырях. В описи Хутынского монастыря за 1642 год показаны: «куколь бел камчат, куколь объяринной бел; пять куколей холщовых, а на всех шиты кресты, а те куколи кладут на неверных, как их крестятъ»⁶³². Последний род клобучков изъясняется из древнего требника 1606 года Стратинского издания. В этом требнике показано, что на младенцев, при крещении их, надевали клобучки или куколи, род шапочек⁶³³. В ризнице Соф. Собора хранятся две шапочки святителя Никиты, кои отличаются от старинных митр, по своим украшениям принадлежащих более к металлическим изделиям. Из этих шапочек одна, вместо митры, была на святителе во гробе с 1108 по 1558 год. Она круглая, небольшая, устроена из камки василькового цвета и опушена мехом. На ней вышиты золотом и серебром небольшие крестики, также два херувима и два серафима с вышитыми надписями «хѣровимъ, сѣраѳимъ»⁶³⁴. Другая шапочка, принесённая Новгородцами святителю по обретении мощей его (1558), из парчи золотосеребреной с разными шёлковыми цветами, опушённая также мехом; на ней перекрестье позумента серебряного.

К числу святительских шапочек в ризнице Соф. Собора может быть отнесена шапочка, по преданию, признаваемая княжеской. Она деревянная, круглая, обложена алым атласом и шёлком Спаситель с предстоящими Божией Матерью и Иоанном Богословом, двумя Ангелами и двумя Херувимами; на верху крест четырёхконечный деревянный позолоченный в деревянном круге; опушена также белым мехом⁶³⁵.