Глава 3

1–7. Поставление Навуходоносором статуи на поле Деир и указ о поклонении ей. 8–23. Неисполнение царского приказания друзьями Даниила и их ввержение в огненную печь. 24–48. Покаянная и вместе просительная молитва трех отроков. 49–90. Их спасение и благодарственная песнь. 91–100. Прославление Навуходоносором всемогущества Бога Израилева и возвышение им отроков.

Дан.3:1. Царь Навуходоносор сделал золотой истукан, вышиною в шестьдесят локтей, шириною в шесть локтей, по­ставил его на по­ле Деире, в области Вавилонской.

По указанию текста LXX, перевода Феодотиона в славянской Библии, сооружение Навуходоносором статуи падает на 18-ый год его правления, – год окончательного разрушения Иерусалима. 19-ый (4Цар.25:8; Иер.52:12) от действительного вступления Навуходоносора на престол, он по официальному вавилонскому счислению, которому следует пророк Даниил (см. толкование Дан.2:1), является 18-ым. Завоевание доставившей не мало хлопот Иудеи представило достаточный повод отблагодарить богов, помощников в войне, особым в честь их торжеством. Его форма – поставление статуи и поклонение ей вполне соответствует духу того времени. По свидетельству клинообразных надписей, Навуходоносор имел обычай чествовать своих богов в известные дни года. Так, он устраивал торжественные процессии в честь Меродаха, причем жрецы или государственные сановники несли среди народа статуи богов, а он благоговейно преклонялся пред ними. То же самое видим и в настоящем случае. Согласно еврейскому названию «целем» (ср. Дан.2:31 и д.), поставленная Навуходоносором статуя представляла человеческую фигуру, в каковом виде и изображает ее живопись катакомб. Она имеет здесь вид человеческого бюста, стоящего на высокой колонне. Но кого изображала статуя – самого ли Навуходоносора, как думают святой Иоанн Златоуст, блаженный Иероним, Симеон Метафраст и некоторые из новейших экзегетов, или же какого-нибудь бога, сказать трудно. В подтверждение первого мнения ссылаются обычно на слова трех отроков к царю: «мы богам твоим служить не будем, и золотому истукану, который ты поставил, не поклонимся» (Дан.3:18). Они, говорят, ясно отличают служение богам от поклонения золотой статуе: последняя не была изображением какого-либо божества. В действительности друзья Даниила только отказываются от поклонения прежним идолам и только что сооруженному новому. В их глазах последний такой же запрещенный законом кумир, как и первые. Ни колоссальные размеры статуи (60 локтей = 13 саженей 6 вершков [ок. 30 м] высоты и 6 локтей = 1 саж. 15 вер. [ок. 3 м] ширины), ни ее громадная ценность, при предположении, что она вся была золотая, не являются баснословными. История восточных народов знает случаи сооружения еще больших по размеру статуй. Так, по свидетельству Геродота, в Мемфисе стояла статуя в 75 футов (225 м) высоты, – а Илиопольский идол солнца имел 150 локтей (75 м) высоты и 75 л. (37 м) ширины. Не должна поражать и ценность статуи. Полная достоверность библейского повествования подтверждается свидетельствами древних историков о существовании у ассиро-вавилонян громадных золотых литых статуй. Из них Геродот видел в вавилонском храме большое золотое изображение сидящего Бела, пред которым были устроены стол, стул и скамейка, все из чистого золота весом в 800 талантов (стоимостью до 26 000 000 р.). По словам Диодора Сицилийского, на вершине храма Бела стояли три вылитых из золота статуи – самого Бела, Милитты и Юноны. Первая из них весила 1 000 вавилонских талантов (ок. 30,3 т); вторая, посаженная на золотой колеснице, имела тот же вес: третья, державшая в правой руке змею, а в левой скипетр, украшенный драгоценными камнями, весила 800 талантов. Для этих трех божеств на верху храма стоял общий золотой стол весом в 500 талантов, на нем – два золотых бокала весом в 30 тал. (ок. 900 кг), две кадильницы в 300 тал. и три чаши, из которых принадлежавшая Белу весила 1 200 тал., а каждая из остальных двух по 600 тал. Наконец, и сам Навуходоносор рассказывает о себе в одной надписи, что он покрыл чистым, тяжеловесным золотом алтарь для одной вавилонской статуи и покрыл золотом же внутренность верхнего святилища пирамиды в Борзиппе. Ценность статуи значительно уменьшится при предположении, что она была только позолоченная. Возможность же этого подтверждается рассказом пророка Даниила о статуе Вила, сделанной из глины и снаружи покрытой медью (Дан.14:7). Местом поставления статуи служила долина Деир или Дура, каковое название носит и до настоящего времени расположенная на юго-восток от Вавилона равнина.

Дан.3:2. И по­слал царь Навуходоносор собрать сатрапов, намест­ников, воевод, верховных судей, казнохранителей, законоведцев, блюстителей суда и всех област­ных правителей, чтобы они при­шли на торже­с­т­вен­ное открытие истукана, которого по­ставил царь Навуходоносор.

Торжество открытия поставленной Навуходоносором статуи было обставлено соответствующею пышностью. На нем присутствовали созванные со всех концов вавилонской империи важнейшие сановники: сатрапы (евр. ахашдарпеним) – правители отдельных областей (4Цар.25:22; Дан.6:2; 1Ездр.8:36), совмещавшие в своих руках высшую военную и гражданскую власть, воеводы (евр. сигнайа, ассир. saknu) – военные начальники областей (Иер.51:23, 57), наместники (евр. пахавата; ассир. pihu) – гражданские правители областей, находившиеся в подчинении у сатрапов (ср. пеха 1Ездр.8:36; Неем.2:7 в отношениях к пеха авар нахара – 1Ездр.5:3; 1Ездр.6:6 по 1Ездр.5), верховные судьи (евр. адаргазрайа), казнохранители (евр. гедабрайа) – лица, заведовавшие экономическими и финансовыми делами страны, законоведцы (евр. детабрайа) – верховные охранители законов, заведовавшие юридическими делами государства, судьи (евр. типтайа) в собственном, в тесном, смысле этого слова и, наконец, всех разных родов и должностей областные чиновники.

Дан.3:4. Тогда глашатай громко воскликнул: объявляет­ся вам, народы, племена и языки:

Дан.3:5. в то время, как услы­шите звук трубы, свирели, цитры, цевницы, гуслей и симфонии и всяких музыкальных орудий, падите и по­кло­нитесь золотому истукану, которого по­ставил царь Навуходоносор.

Открытие статуи и поклонение ей сопровождалось, по приказанию Навуходоносора, игрою на различных духовых и струнных инструментах, что вполне согласно с духом времени. По указанию ассирийских памятников, музыка имела место при каждом выдающемся торжестве. Так, Асаргадон после битвы с Сандуарри, царем городов Кунди и Сизу, возвратился в Ниневию с певцами и музыкантами. На одном барельефе времени Ассурбанипала изображено триумфальное шествие этого царя в сопровождении 11 музыкантов и 15 певцов. Равным образом и упоминаемые пророком Даниилом музыкальные инструменты были в употреблении у ассиро-вавилонян. Так, труба (евр. керен) – простой рог, отличавшийся чистым и сильным звуком, встречается на барельефе Сеннахерима, свирель (евр. машрокита) – простая пастушечья дудка на барельефах различного времени представлена состоящею из двух дудок, но не соединенных при помощи мундштука, а совершенно разъединенных; цитра – нечто вроде нашей гитары изображается на ассирийских памятниках в своем первоначальном виде, в виде двух брусков горизонтального и перпендикулярного, на который натягивалось от 8 до 10 струн; гусли (евр. песантерин) инструмент вроде вашей гитары, но без шейки: пустой внутри ящик, на котором натягивалось до 10 струн, воспроизведен на барельефе Ассурбанипала, представляющим торжественную процессию в Сузах. Что касается цевницы (евр. савка) и симфонии, то устройство их в точности неизвестно (Рисунки см. напр., у Делича: «Библия и Вавилон», с. 87–89).

Момент поклонения истукану возвещался народам, племенам (арамейское jummaia), – составным частям известного народа (ср. евр. jummah, jummoth, употребляемое для обозначения отдельных племен народа измаильского и мадиамского, – (Быт.25:16) и языкам, – обществам, говорящим на одном наречии, через глашатая (кароз). Это речение, производимое прежде от греческого «κηρυξ» в настоящее время признается древне-халдейским словом: встречается, по свидетельству проф. Гоммеля, в арамейской надписи 7 или 6 в. до Р. X.

Дан.3:6. А кто не падет и не по­кло­нит­ся, тотчас брошен будет в печь, раскален­ную огнем.

Поклонение статуе было торжественным признанием власти богов, доставивших Навуходоносору владычество над врагами. С этой точки зрения противление приказанию царя было восстанием против богов царя, против него самого, как их почитателя, и потому наказывалось сожжением в печи, – обычной у ассиро-вавилонян казнью мятежников, бунтовщиков. Она практиковалась, напр., Салманассаром II и Ассурбанипалом, предававшими сожжению пленников, не исключая и детей. Последний сжег за возмущение даже своего брата Саммугаса. От ассириян этот род казни перешел к халдеям: по свидетельству пророка Иеремии, Навуходоносор сжег на огне двух иудейских лжепророков – Седекию и Ахава, проповедовавших среди пленных Иудеев о скором падении Вавилона, возвращении их на родину и тем возбуждавших пленников против его власти (Иер.29:21–22).

Дан.3:8. В это самое время при­ступили некоторые из Халдеев и донесли на Иудеев.

Дан.3:9. Они сказали царю Навуходоносору: царь, вовеки живи!

Дан.3:10. Ты, царь, дал по­веле­ние, чтобы каждый человек, который услы­шит звук трубы, свирели, цитры, цевницы, гуслей и симфонии и всякого рода музыкальных орудий, пал и по­кло­нил­ся золотому истукану;

Дан.3:11. а кто не падет и не по­кло­нит­ся, тот должен быть брошен в печь, раскален­ную огнем.

Дан.3:12. Есть мужи Иудейские, которых ты по­ставил над делами страны Вавилонской: Седрах, Мисах и Авденаго; эти мужи не по­винуют­ся по­веле­нию твоему, царь, богам тво­им не служат и золотому истукану, которого ты по­ставил, не по­кло­няют­ся.

Дан.3:13. Тогда Навуходоносор во гневе и ярости по­велел при­вести Седраха, Мисаха и Авденаго; и при­ведены были эти мужи к царю.

Даниила на торжестве почему-то не было, но его друзья, оставаясь верными закону Моисееву (Исх.20:2–4), не исполнили приказания царя, о чем ему было доложено завидовавшими их возвышению халдеями. Друзья обвиняются в том, что богам царя не служат и поставленному им истукану не поклоняются. Первая половина доноса не требует непременно признания, что на торжестве открытия статуи находились изображения и других богов. Из факта непоклонения золотому истукану халдеи могли вывести общее заключение об отрицании друзьями всех вавилонских божеств. Построенное таким образом обвинение становилось особенно тяжелым. Поступок отроков являлся оскорблением не только вавилонских богов, но и самого Навуходоносора, от имени которого было издано нарушенное ими приказание. Отсюда вполне понятен его гнев.

Дан.3:14. Навуходоносор сказал им: с умыслом ли вы, Седрах, Мисах и Авденаго, богам мо­им не служите, и золотому истукану, которого я по­ставил, не по­кло­няетесь?

Дан.3:15. Отныне, если вы готовы, как скоро услы­шите звук трубы, свирели, цитры, цевницы, гуслей, симфонии и всякого рода музыкальных орудий, падите и по­кло­нитесь истукану, которого я сделал; если же не по­кло­нитесь, то в тот же час брошены будете в печь, раскален­ную огнем, и тогда какой Бог избавит вас от руки моей?

Но как ни сильно овладевшее царем раздражение, он как бы не может допустить мысли, что его повеление нарушено лицами, облеченными его особым доверием. Поэтому прежде чем привести в исполнение угрозу, он желает знать: по каким побуждениям друзья не исполнили его приказания – случайно или намеренно. Если сознательно, то пусть одумаются и поклонятся истукану. В противном случае их ждет смерть, от которой нет спасения.

Дан.3:16. И отвечали Седрах, Мисах и Авденаго, и сказали царю Навуходоносору: нет нужды нам отвечать тебе на это.

Дан.3:17. Бог наш, Которому мы служим, силен спасти нас от печи, раскален­ной огнем, и от руки твоей, царь, избавит.

Дан.3:18. Если же и не будет того, то да будет извест­но тебе, царь, что мы богам тво­им служить не будем и золотому истукану, которого ты по­ставил, не по­кло­нимся.

Угроза царя не страшна друзьям. От смерти избавит их Бог, которому они служат, избавит так же, как избавил их ранее (2 гл.). Если же этого почему-либо не будет, то боязнь смерти препобеждается сознанием, что, не поклонившись истукану, они останутся верны своей религии.

Дан.3:21. Тогда мужи сии связаны были в исподнем и верхнем платье своем, в головных по­вязках и в про­чих одеждах сво­их, и брошены в печь, раскален­ную огнем.

Быстрота, с которою было исполнено приказание разгневанного царя, не дала времени снять с отроков одежду. Они были брошены в печь «в исподнем в верхнем платье своем и в головных повязках», по-арамейски: «бесарбалейгон патишейгон векорбелатегон». Сарбалин – нижняя плотно прилегающая в телу одежда, вроде нашей длинной рубашки; патиш – хитон, туника, носимая поверх рубашки, и корблан – одежда, носимая сверх двух нижних, вроде плаща. Употребление ассиро-вавилонянами подобных одежд подтверждается свидетельством Геродота. По его словам, они носили длинную, спускающуюся тунику, сверху другую шерстяную, а на ней небольшой белый плащ.

Дан.3:22. И как по­веле­ние царя было строго, и печь раскалена была чрезвычайно, то пламя огня убило тех людей, которые бросали Седраха, Мисаха и Авденаго.

С человеческой точки зрения гибель отроков была неизбежна. Если пламенем огня были убиты бросавшие, то тем более должны были погибнуть брошенные в печь. Но чем неизбежнее казалась гибель, тем поразительнее становилось чудо спасения.

Дан.3:24–90. В современном еврейском тексте книги пророка Даниила данного отдела нет, как не было и в древнее время, – в эпоху Оригена и блаженного Иеронима. Он сохранился в переводе LXX, с которого составлен древне-латинский, цитируемый Тертуллианом, Феодотионом, Вульгате, во всех восточных, сирийских, коптском, эфиопском, армянском, арабском, и, наконец, славянском и русском, составленных по тексту Феодотиона.

Отсутствие отдела в подлинном еврейско-арамейском тексте книги дает, по-видимому, основание думать, что и первоначально в нем его не было. Но подобный вывод ослабляется прежде всего наличностью ст. 24–90 в переводе Феодотиона. Он переводил прямо с еврейского независимо от LXX; следовательно, только оттуда мог заимствовать и данный отрывок. О существовании его в оригинальном тексте говорит далее неестественность современного еврейского чтения ст. 23 и 24: Седрах, Мисах и Авденаго упали в раскаленную огнем печь связанные (23). Навуходоносор царь изумился, и поспешно встал, и сказал вельможам своим: «не троих ли мужей бросили мы... вот я вижу четырех» (Дан.3:91–92). Связи между стихами, как видно, нет; допущен слишком резкий переход, предполагающий несомненный пропуск. И этот последний прекрасно восполняется 24–90 ст. греческого текста, в которых идет речь о спасении брошенных в печь отроков, о сошедшем к ним в пламень Ангеле, об их пении и хождении посреди огня. Увидев их живыми, заметив еще четвертого, Навуходоносор «изумился» и т. д. Греческое чтение гораздо последовательнее и логичнее еврейского. Допущенный в последнем пропуск предполагает существование и в первоначальном оригинальном тексте более пространной редакции данного места, редакции подобной той, которая имеется в греческих переводах. Но допуская ее существование на еврейском языке, необходимо сознаться, что автор рассматриваемого отдела отличен от писателя третьей главы книги пророка Даниила. За это ручается употребление еврейских имен отроков: Анания, Азария и Мисаил, тогда как в канонической части главы употребляются исключительно халдейские названия: Седрах, Мисах и Авденаго. Время написания данного отдела в точности неизвестно. Факт тожества его греческого языка с языком всего перевода LXX книги пророка Даниила дает, впрочем, основание думать, что и он принадлежит автору этого последнего. В таком случае и еврейский или арамейский оригинал ст. 24–90 должен был существовать к началу 3 в. до Р. X. Что касается исторической достоверности обозреваемого отдела, особенно повествования о чудесном спасении трех отроков, то она подтверждается каноническою частью главы: 19–92 ст. говорят об явлении в печи Ангела, этого «четвертого мужа, подобного Сыну Божию» (Дан.3:49).

Дан.3:24–45. Изложенная в данных стихах молитва Азарии распадается на три части: 26–33 ст.; 34–38 ст.; 39–45 ст. Она начинается славословием Бога и исповеданием того, что все дела Господни, пути Его и суды, проявленные в отношении к богоизбранному народу в пленении его, а в отношении к городу Иерусалиму – в разрушении, истинны, что народ постоянно грешил, а потому достойно предан в руки беззаконных врагов, ненавистнейших отступников и царю неправосудному. Продолжением молитвы служит моление, чтобы Господь ради Своего имени и ради завета с патриархами, которым говорил, что умножит семя их, как звезды небесные и как песок морской, не оставил народа своего, теперь умаленного больше всех народов, униженного настолько, что у него нет ни князя, ни пророка, ни всесожжения, ни жертвы, ни места, где бы он мог принести ее и обрести милость Его (ср. Плч.2:9). Заканчивается молитва прошением Азарии от своего лица и лица товарищей, чтобы Господь принял их духовную жертву, приносимую от полноты сокрушенного сердца, как жертву из тысячи тучных агнцев, тельцов и овнов, чтобы Он не посрамил их, надеющихся на Него всем сердцем, но по множеству милости Своей спас, тем прославил имя Свое, а врагов посрамил.

Дан.3:46. А между тем слуги царя, ввергшие их, не пере­ставали раз­жигать печь нефтью, смолою, паклею и хворостом,

Дан.3:47. и поднимал­ся пламень над печью на сорок девять локтей

Дан.3:48. и вырывал­ся, и сожигал тех из Халдеев, которых достигал около печи.

Дан.3:49. Но Ангел Го­с­по­день сошел в печь вместе с Азариею и быв­шими с ним

Дан.3:50. и выбросил пламень огня из печи, и сделал, что в средине печи был как бы шумящий влажный ветер, и огонь нисколько не при­коснул­ся к ним, и не по­вредил им, и не смутил их.

Силою божественного всемогущества было ограничено пространственное действие огня. Оно не касалось внутренности, центра печи, а простиралось только на ее периферии. И потому в то время как вырывавшееся из печи пламя сожигало разводивших огонь, бросавших в него обычную в Вавилоне нефть, средина ее была наполнена влажным шумящим ветром.

Дан.3:51–90. Чудесное спасение трех отроков наполнило их душу чувством глубочайшей благодарности, вылившимся в восторженном гимне. Полные духовного восторга, они благословили и прославили величие Господа, призывая всех воспевать и превозносить Творца, – и небесные силы, и небеса, облака и светила, и величественные явления природы (ночь и день, свет и тьму, молнию), и все физические стихии и перемены (дождь, ветер, огонь и т. п.), и землю, и все земные элементы и организмы (горы, холмы, источники), все водные и земные существа (китов и рыб, птиц и зверей), наконец, всех вообще людей, затем израильтян, священников и т. п. (ср. Пс. 148).

Дан.3:91. Навуходоносор царь, [услы­шав, что они по­ют,] изумил­ся, и по­спешно встал, и сказал вельможам сво­им: не тро­их ли мужей бросили мы в огонь связан­ными? Они в ответ сказали царю: истин­но так, царь!

Дан.3:92. На это он сказал: вот, я вижу четырех мужей несвязан­ных, ходящих среди огня, и нет им вреда; и вид четвертого подобен сыну Божию.

Вид отроков, поющих и невредимо ходящих среди огня, привел Навуходоносора в изумление. Это чувство усиливалось присутствием в печи четвертого лица, – не похожего на человека, а имевшего вид высшего существа. Сообразно с верованием вавилонян, что у богов есть жены и дети (так, Син считался отцом богов, Ниргал – матерью их; Самас – сыном Сина; Нево – сыном Меродаха), Навуходоносор называет его (Ангела), отличного по виду от людей, «Сыном Божиим».

Дан.3:93. Тогда подошел Навуходоносор к устью печи, раскален­ной огнем, и сказал: Седрах, Мисах и Авденаго, рабы Бога Всевышнего! выйдите и подойдите! Тогда Седрах, Мисах и Авденаго вышли из среды огня.

Желание удостовериться, не впал ли он в обман, Навуходоносор подходит к печи в просит отроков выйти из нее. Его желание исполняется: сомнения в их спасении нет.

Дан.3:94. И, собрав­шись, сатрапы, намест­ники, военачальники и советники царя усмотрели, что над телами мужей сих огонь не имел силы, и волосы на голове не опалены, и одежды их не изме­нились, и даже запаха огня не было от них.

Бывшие очевидцами смерти близко подходивших к печи (Дан.3:48) вавилонские сановники настолько поражены чудом спасения бывших в огне отроков, что еще не верят ему. И только личный осмотр спасенных заставляет их признать акт избавления от смерти.

Дан.3:95. Тогда Навуходоносор сказал: благо­словен Бог Седраха, Мисаха и Авденаго, Который по­слал Ангела Своего и избавил рабов Сво­их, которые надеялись на Него и не по­слушались царского по­веле­ния, и пред­али тела свои [огню], чтобы не служить и не по­кло­няться иному богу, кроме Бога своего!

Дан.3:96. И от меня дает­ся по­веле­ние, чтобы из всякого народа, племе­ни и языка кто про­изнесет хулу на Бога Седраха, Мисаха и Авденаго, был изрублен в куски, и дом его обращен в раз­валины, ибо нет иного бога, который мог бы так спасать.

Во второй раз Навуходоносор убеждается в величии Бога еврейского и второй раз исповедует Его силу. Но эта исповедь не идет далее признания Его превосходства над другими богами, не содержит веры в Господа, как единого истинного Бога. Поэтому в своем указе Навуходоносор не требует от подданных веры только во Всевышнего, а грозит им в случаях хулы на Него смертью, т. е. назначает то самое наказание, которое полагается по вавилонским законам за богохульство.

Дан.3:97. Тогда царь воз­высил Седраха, Мисаха и Авденаго в стране Вавилонской [и воз­величил их и удосто­ил их началь­ства над про­чими Иудеями в его царстве].

Признав величие Бога еврейского, Навуходоносор не мог не почтить и так чудесно спасенных Им отроков. Он не только возвратил им свое благоволение, но и наделил большими, чем ранее, полномочиями, – поставил главными начальниками над всеми иудеями, жившими в пределах Вавилонской империи.

Дан.3:98. Навуходоносор царь всем народам, племенам и языкам, живущим по всей земле: мир вам да умножит­ся!

Дан.3:99. Знаме­ния и чудеса, какие совершил надо мною Всевышний Бог, угодно мне воз­вестить вам.

Дан.3:100. Как велики знаме­ния Его и как могуще­с­т­вен­ны чудеса Его! Цар­с­т­во Его – цар­с­т­во вечное, и владыче­с­т­во Его – в роды и роды.

Совершившееся в последние годы царствования Навуходоносора событие из его личной жизни – второе сновидение, болезнь и выздоровление (4 гл.), были настолько знаменательны, что он объявил о них своим подданным в особом манифесте. В этом случае он поступил, подобно другим ассирийским царям, рассказывавшим в торжественных воззваниях о выдающихся событиях своего царствовании и даже о снах.

Начинаясь пожеланием мира входящим в состав Вавилонской империи народам и племенам (ср. 1Ездр.4:17), указ Навуходоносора переходит к прославлению величия Всевышнего Бога и совершенных Им над царем чудес. Судя по такому началу и аналогичному заключению (Дан.4:31–34), можно думать, что ближайшим поводом к изданию манифеста послужило чувство глубочайшего благоговения Навуходоносора пред поразившей и исцелившей его десницей Всевышнего. Убедившись личным опытом в той истине, что Всевышний управляет царствами (Дан.4:29), он и других желает убедить в ней своим рассказом. Существовали, как предполагают, и другие побуждения к изданию манифеста. Болезнь Навуходоносора не была тайной. О ней знали, напр., придворные чиновники, отлучившие его от людей (Дан.4:29–30), знали советники и вельможи, отыскавшие царя после выздоровления (Дан.4:33). От них и через них молва и слухи о болезни царя естественно проникли и в народ. Поэтому во избежание ложных и вредных толков и для распространения правильного взгляда на болезнь и на вызвавшие ее причины, Навуходоносор и счел необходимым рассказать о ней в особом указе.