Глава 7

1. Краткая беседа Суламиты с иерусалимскими женщинами. 2–10a. Соломон еще раз восторженно превозносит похвалами свою возлюбленную. 10б-14. Суламита твердо, без всяких колебаний, исповедует свою искреннюю любовь к другу своему и свою безраздельную привязанность ему.

Песн.7:1. «Оглянись, оглянись, Суламита! оглянись, оглянись, – и мы по­смотрим на тебя».

Что вам смотреть на Суламиту, как на хоровод Манаимский?

В этом стихе и только здесь невеста книги Песни Песней названа по месту своего рождения Суламита, LXX: Σουναμιτις – nomen gentilicum от имени Сунем евр. Шунем или Сонам – города в Иссахаровом колене (Нав 19.18; 1Цар 28.4; 4Цар 4.8), родины Ависаги (3Цар 1.3) и женщины благотворительницы прор. Елисея (4Цар 4.8); теперь селение Солом к сев. от Зерын (Иезреель), Onomast. 690.

Этим именем называют невесту женщины иерусалимские, выражая, вероятно, оттенок восхищения ее красотою. В ответ им Суламита скромно в виде взаимного вопроса, смысл которого таков: «стоит ли такого внимания скромная деревенская девушка, жительница незнатной Галилеи? она ведь не есть что-либо достопримечательное вроде, напр., хоровода Манаимского». Манаим или Маханаим – город на восточной стороне Иордана в колене Гадовом (Нав 13.26, 30; 2Цар 2.8, 12, 29 и др.), его отождествляют с развалинами Махнех к северу от Иавока (Onomast. 668). Названием своим местность эта была обязана имевшему некогда здесь место чудесному явлению – виденному патриархом Иаковом ополчению Ангелов ( (Быт 32.2–3). См. у проф. свящ. А. Глаголева. Ветхозаветное библейское учение об Ангелах. Киев. 1900, с 206, 210). LXX, Vulg. слав. дают нарицательное значение рассматриваемому слову: Σουναμιτις, chori castrorum, лики полков. Смысл сравнения не вполне ясен: сведений о хороводах Маханаима мы не имеем. Заслуживает лишь полного внимания мнение (О. Цекклера и др.), усматривающее здесь историческое воспоминание об упомянутом уже небесном ангельском ополчении, явившемся Иакову при возвращении его из Месопотамии (Быт 32.2–3).

Песн.7:2. О, как пре­красны ноги твои в сандалиях, дщерь име­нитая! Округле­ние бедр тво­их, как ожерелье, дело рук искусного художника;

Песн.7:3. живот твой – круглая чаша, в которой не истощает­ся ароматное вино; чрево твое – ворох пше­ницы, обставлен­ный лилиями;:

Песн.7:4. два сосца твои – как два козленка, двойни серны;

Песн.7:5. шея твоя – как столп из слоновой кости; глаза твои – озерки Есевонские, что у ворот Батраббима; нос твой – башня Ливанская, обращен­ная к Дамаску;

Песн.7:6. голова твоя на тебе, как Кармил, и волосы на голове твоей, как пурпур; царь увлечен тво­ими кудрями.

Песн.7:7. Как ты пре­красна, как при­влекатель­на, воз­люблен­ная, твоею миловидностью!

Песн.7:8. Этот стан твой по­хож на пальму, и груди твои на виноградные кисти.

Песн.7:9. Подумал я: влез бы я на пальму, ухватил­ся бы за ветви ее; и груди твои были бы вместо кистей винограда, и запах от ноздрей тво­их, как от яблоков;

Песн.7:10. уста твои – как отличное вино.

Данное здесь изображение красот невесты в общем напоминает два прежних описания ее: Песн. 4:1–7, 6:4–10. Но отличается от них преобладающим чувственным характером (описание начинается снизу – с ног и бедер); при обилии здесь самых смелых сравнений в чисто восточном духе (ст. 2–6), реализм картины достигает высшей степени и даже переходит всякую меру (ст. 9). Ст. 3–4, сн. Песн. 4:4–5. В ст. 5 Есевон и Батраббим – синонимы. Именем Есевона (Чис 21.26; Втор 1.4 и др. Onomast 454) называлась столица Аммореев, а затем моавитян, при И. Навине назначенная в удел колену Гадову (Нав 13.26), теперь Хесбан к юго-западу от Амман. Батраббим (у Кенник. код. 77) или Бат-раббим, у LXX: θνγατρος πολλων, слав., «дщерей многих», Vulg: filiae multitu dinis, указывает на большую населенность Есевона. Дамаск – главный город Сирии (Ис 7.8), завоеванный Давидом (2Цар 8.6), теперь Димашк-еш-Шам (Onomast. 378).

По объяснению проф. Олесницкого, рассматриваемая глава и вообще отдел Песн 6.4 – Песн 8.4 представляет «осеннюю песнь обетованной земли, теперь переполненной вполне уже созревшими плодами и политически окрепшей (годовым сезонам противостоят здесь периоды истории евреев, как это признают Таргум и Мидраш). Палестина покрыта стадами коз так густо, как голова человека волосами; ее созревшие гранатовые яблоки рдеют как девичьи ланиты; ее точила полны готового лучшего вина и проч. Особенно здесь выставляется на вид сопоставление невесты с пальмою, с ее осенними плодами, чего в предшествующих песнях мы не замечали… При этом естественном богатстве и величии, Палестина сильна политически: на ней красуются прекрасные и сильные города, напр.: Иерусалим, Тирца, Дамасская крепость, ее бранные полки выступают стройно, подобно хороводам (Песн 8.1 по LXX). Образ плодовитой пальмы, служащий показателем богатства созревших земных плодов, обозначает вместе с тем высокое значение Палестины, как политической единицы; в таком значении фигурирует пальма между изображениями иерусалимского храма» (с. 376–377).

Песн.7:10. Оно течет прямо к другу моему, услаждает уста утомлен­ных.

Песн.7:11. Я при­надлежу другу моему, и ко мне обращено желание его.

Песн.7:12. Приди, воз­люблен­ный мой, выйдем в по­ле, по­будем в селах;

Песн.7:13. по­утру пойдем в виноградники, по­смотрим, распустилась ли виноградная лоза, раскрылись ли по­чки, расцвели ли гранатовые яблоки; там я окажу ласки мои тебе.

Песн.7:14. Мандрагоры уже пустили благо­воние, и у дверей наших всякие пре­восходные плоды, новые и старые: это сберегла я для тебя, мой воз­люблен­ный!

В ответ на пышные и частию неумеренные похвалы совершенствам невесты, она спешно и порывисто заявляет, что она со всеми своими достоинствами и совершенствами всецело принадлежит другу своему (ст. 10б-11), которого она теперь настойчиво зовет на лоно природы, чтобы насладиться ее красотами и произведениями (ст. 12–14). При этом благовоние, разливаемое в саду мандрагорами – этими «яблоками любви», – символизирует силу и жизненность ее любви к своему другу (ст. 14а), а ее мудрая заботливость о нем и житейская ее опытность свидетельствуются обилием и разнообразием сбереженных ею для него прекрасных плодов (14б). Мандрагоры, евр. дудаим, – известное на древнем и современном востоке растение Atropa Mandragora или Mandragora vernalis из породы Белладонны, с небольшими бледно-зелеными и красноватыми цветками на стволе величиною до 1 метра; в мае или июне на нем появляются маленькие желтые, сильно пахнущие яблоки, которые, по свидетельству Плиния, у арабов употреблялись в пищу, хотя и производили снотворное действие. Древний и новый восток, классическая древность и все средние века да новейших времен приписывали мандрагорам чародейную силу искусственного возбуждения половой любви и также оплодотворения бесплодных дотоле супружеств. Это верование служит основанием рассказа Быт 30.14–16. В устах же невинной Суламиты это упоминание о мандрагорах (как вместе и о плодах) есть простой символ истинной любви, силу которой она затем (Песн 8.6–7) неподражаемо изображает.