Афон

Афон есть узкий гористый полуостров на юге Македонии, вдающийся в Эгейское море и омываемый Стримонским и Сингитским заливами; хребет гор, покрывающих этот полуостров, начинается у самого перешейка, который соединяет полуостров с материком Македонии: имея здесь незначительную высоту, он идет далее (на пространстве 80 верст), постепенно возвышаясь, и у моря оканчивается исполинской возвышенностью, достигающей до двух верст и называемой горой Афонской (ὁ Ἀ’θως). В физическом отношении А. представляет удивительный уголок. Вот как описывает его природу греческий писатель XIV в. Никифор Григора: «Гора А., пишет он, достойна удивления как потому, что отличается весьма благорастворенным воздухом, так и потому, что украшена обильной и разнообразной зеленью и весьма щедро удовлетворяет эстетическому чувству ее обитателей. Отовсюду, как из сокровищниц, несется благовонный запах цветов; самые чистые солнечные лучи ласкают поверхность горы. Она зеленеет разновидными деревьями, богата рощами и разноцветными лугами, оглашается пением разнообразных птиц; там порхают вокруг цветов рои пчел и наполняют воздух тихим жужжаньем. Все это как бы сплетается в одну удивительную, узорчатую ткань, доставляющую наслаждение не весной только, но во всякое время и пору: все четыре времени года соединяются здесь в непрерывный ряд удовольствий и наслаждений для человека, особенно когда раздается из средины рощи утреннее пение соловья, который как бы воспевает Господа вместе с монахами. Местность орошается многими источниками природных вод; ручейки тихо и тайно друг от друга выбиваются из недр земли, соединяются в поток и тихо журчат, будто бы выполняя особое назначение, чем дают полную возможность монахам возносить тихие молитвы к Богу. Гора доставляет желающим проводить на земле небесную жизнь большое удобство и в отношении покоя, и в отношении продовольствия. Море, окружающее гору, придает ей еще больше прелести и удобства, не позволяя ей быть вполне островом и затрудняя чрез перешеек сообщение с материком. Словом, всюду здесь видны признаки добродетели и в природе, и в подвижничестве обитателей». Новейшие путешественники в таких же ярких красках изображают природу Афона. Они восхищаются его живописным видом, прекрасным местоположением, роскошной растительностью (здесь произрастают деревья лимонные, апельсиновые, грушевые, ореховые, каштановые и виноград), мягкостью климата и находят, что в этих отношениях А. не уступает наиболее привлекательным местам Европы. Один из них, француз Беллоний, прямо говорит, что во всей вселенной он не встречал места более спокойного, живописного и удобного для отшельнической жизни, чем А. В истории греко-восточной церкви А. имеет весьма важное значение, так как он был центром византийско-восточного монашества, главным пунктом религиозно-созерцательной жизни греческого и славянского востока, его святой горой (ἁ’γιος Ὀ’πος), а вместе с тем, главной хранительницей церковного предания и христианского просвещения, необоримой твердыней православия, Ватиканом востока; такое же значение А. в известной мере сохраняет и в настоящее время.

Точно установить время появления монашества на А. чрезвычайно трудно, по отсутствию ясных документальных сведений об этом. Сами афониты относят появление христианства на св. Горе ко временам апостольским, начало же монашества приурочивают ко временам императоров – то Антония Каракаллы (211–219 г.), то Константина Великого (306–­337), то Феодосия Великого (379–395 г.), то царицы Пульхерии (V в.) и т. д. Но все эти сказании носят легендарный характер. На основании их относительно афонского монашества можно высказать предположение, что оно получило начало в глубокой древности, в первые же времена после возникновения христианского иночества на востоке. С полною же достоверностью об афонском монашестве древнего времени можно сказать только то одно, что оно было кратковременно, так как между 670 и 676 годами А. был опустошен арабами. Вслед за этим, в том же 676 году, А., по мнению русского ученого епископа Порфирия Успенского, был отдан императором Константином Погонатом для обитания монахов, которые вскоре поселились и на перешейке, и на самой горе. Одни из них вели киновиальный образ жизни, другие отшельнический. Первые построили себе несколько монастырей, один из коих, называвшийся «Кафедра Старцев», стоял во главе афонских обителей; в нем было учреждено центральное управление аф. монашества, находившееся в руках прота, или первого, и его совета. Первоначальные аф. монастыри были небогаты и отличались малыми размерами. Что касается анахоретов, то они подвизались преимущественно в многочисленных пещерах и лесах А. Из них особенно известен св. Петр, живший на А. 53 года (681–734); его считают первым безмолвником (ήσιχαστη’ς) св. Горы.

Иноческие поселения на А. значительно увеличились в период иконоборческих смут (VIII в.), когда монахи, почитатели икон, были гонимы нечестивыми императорами. Спасая от огня церковную утварь, мощи и книги, они бежали с ними в безопасные места и, между прочим, на малодоступный А. Но недолго продолжалось на А. благополучие монахов; в 830 г. св. Гора вторично подверглась арабскому опустошению. Вторично запустение А. было очень непродолжительно: от 842 г. мы имеем достоверное известие об афонских монахах византийского писателя Иосифа Генесия, а во второй половине IX в. на А. было уже очень много иноков. Они вели, по преимуществу, анахоретский образ жизни и подвизались у самой вершины А., в пещерах, шалашах и убогих хижинах. Между ними прославились подвигами Иосиф, Иоанн Колов, Симеон, Онуфрий и особенно Евфимий, который считается вторым, после св. Петра, основателем афонского монашества, так как он много содействовал развитию и упрочению иночества в разных пунктах А., несмотря на то, что во второй половине IX в. св. Гора неоднократно подвергалась арабским набегам. При византийском императоре Василии Македонянине (867–886 г.) монахи окончательно водворились на А. и с того времени непрерывно здесь пребывают вплоть до наших дней. В 869 г. препод. Иоанн Колов построил здесь каменный монастырь, но не на самой горе, а на узком афонском перешейке, близ крепости Ериссо, а в 872 г. исхлопотал у императора грамоту, которою весь афонский полуостров уступался в исключительное пользование монахов, причем миряне не имели права нарушать их спокойствие и уединение. В 887 г. император Лев Мудрый дал афонским инокам новую грамоту, которою разрешалось монастырю Иоанна Колова пользоваться некоторыми соседними имениями, данными ему при основании, а всем анахоретам А. предоставлено право свободы и независимости. В 934 г. при имп. Романе Старшем афонские монахи были освобождены от всяких податей и повинностей, от боярских и епископских притязаний всякого рода.

С 960 история А. становится более ясной сравнительно с прежней. Около этого времени сюда пришел инок Афанасий, на которого должно смотреть, как на главного основателя и устроителя монашеской жизни на А., первого ее законодателя. Этот Афанасий родился (около 920 г.) в Трапезунте, учился и служил в Константинополе, подвизался сперва на горе Кимине в Вифинии (в Малой Азии), под руководством препод. Михаила Малеина (см. о нем особо), а потом тайно удалился на А. В житии св. Афанасия рассказывается, что, прибыв на св. Гору, он обошел ее и, осмотрев ее обитателей, которых в ту пору было немного, вследствие набегов агарян, – разузнал об их суровом образе жизни, об их пустынном и безмятежном житии, дивился и радовался, глядя на них; он вполне уверился, что приблизился к горам небесным, и возносил великую благодарность к Богу, своему путеводителю, приведшему его на гору Свою и в селения Свои. Ибо подвижники А. не пахали и борозды не взрывали, не имели ни вола, ни лошака, ни иной тяглой скотинки, ни даже собачонки, но, сложивши шатры из жердей и накрыв их собранной травой, там проживали летом и зимой, перенося удары ветра. Если когда и случалась надобность перенести кое-что с места на место, то они сами несли обязанность тяглого скота. Вся пища их, после духовного или телесного подвига, была простая и совсем горная, если только можно назвать телесною такую пищу, которую вкушают почти что бесплотные и бескровные телеса. Собирая плоды диких деревьев, они подносили сами себе этот незатейливый обед, кроме разве такого случая, что кое-кто из них примет подаяние из судна, откуда-нибудь приставшего, благословения ради. Так, у некоторых было издавна заведено, что, когда миряне привозили им пшеницу или просо, или какое-либо другое зерно, то променивали это на овощи; но это делалось редко, осторожно и со страхом, вследствие набегов сарацин, водворившихся на острове Крите. Обозрев А., Афанасий поселился в монастыре Зигу, где прожил около года, а потом удалился в местность Мелана на южной оконечности А., при подошве его, и усердно предался здесь аскетическим подвигам. Слава о новом подвижнике быстро распространилась по А. и привлекла к нему многих учеников. О тайном местопребывании Афанасия узнали и мирские его друзья, в частности военачальник византийской армии, а после император Никифор Фока (963–969 г.), с которым Афанасий познакомился во время подвижничества на Кимине. Никифор очень любил монахов и сам склонен был к монашеской жизни. Узнав о том, что его друг Афанасий подвизается на А., он убедил его построить здесь монастырь, рассчитывая впоследствии и сам сделаться членом его братства. На деньги, данные Никифором, Афанасий построил монастырь и при нем церковь во имя Пресвятой Богородицы, больницу и странноприимницу, провел сюда водопровод и приобрел значительные имения в пользу монастыря. Но Никифору Фоке не удалось сделаться афонским иноком: в 963 году, когда обитель еще не была вполне устроена, он занял византийский императорский престол. В звании императора Никифор очень много покровительствовал Афанасию и его монастырю. В последнем под руководством Афанасия, было сосредоточено до 80 монахов. Для упорядочения их внутренней жизни он написал устав, который потом был подтвержден императором Никифором. Устав проповедовал киновиальный образ жизни. Все монахи должны были жить в монастыре, за исключением пяти, наиболее добродетельных иноков, которые могли жить анахоретами в особых келлиях, но на монастырском содержании. Все они должны находиться в безусловной зависимости от игумена и свято чтить его волю. Игумен, для всех иноков – отец и глава. Между собой же иноки – братья и друзья. У них должна быть общая одежда и трапеза, общие часы молитвы и труда. Штат братии был определен в 120 человек. Так возникла Афонская Лавра св. Афанасия, которая была в рассматриваемое время первым значительным монастырем А., наиболее благоустроенным с внешней и внутренней стороны, с большим братством, жившим по началам киновии, тогда как прежде афонские монахи вели преимущественно отшельнический образ жизни, жили в шалашах и пещерах, не обрабатывали земли и подвергались опасности голодной смерти.

Но порядок монашеской жизни, введенный на А. св. Афанасием, вызвал сопротивление со стороны анахоретов, которые в монастырском общежитии с неизбежным материальным обеспечением иноков и заботами их об этом обеспечении увидели нарушение монашеских принципов и отступление от подлинной святости. Посему анахореты в 970 г. отправили к императору Иоанну Цимисхию депутацию с жалобою на Афанасия за то, что он нарушил древние обычаи А. и поселил среди ее обитателей несогласия. Император поручил рассмотреть дело игумену Студийского в Константинополе монастыря Евфимию, которому и удалось водворить на А. мир и согласие. При участии всех игуменов А. Евфимий составил устав, известный под именем «трагос», коим утверждено равноправие на А. как киновитства, так и анахоретства, причем одиночное отшельничество дозволено только наиболее опытным инокам. В 971 г. этот устав был утвержден имп. Цимисхием. Из него видно, что в указанное время вся Аф. гора, от перешейка до вершины, была населена монахами, число коих доходило до 600. Они принадлежали к народностям греческой, грузинской, армянской, славянской и римской. Иные из них жили уединенно в так наз. исихастириях или убежищах безмолвия, рассеянных по монастырским владениям и зависимых от монастырей, а другие в обителях, устроенных по началам киновии. Главное управление Афонских монахов находилось в Карее, в местном иноческом учреждении, называвшемся Протатом или Срединою, и было вверено проту вместе с собранием игуменов всех афонских монастырей. Управлению принадлежала судебно-законодательная власть. Собрания протата происходили трижды в год: в праздники Рождества Христова, св. Пасхи и Успения пр. Богородицы. Карейский протат возник еще около 886 г., а в X в., при участии св. Афанасия, он получил более постоянную и прочную организацию.

Св. Афанасий, введший на А. общежительное подвижничество, не остался без последователей: еще при его жизни на А. было воздвигнуто несколько других замечательных общежительных монастырей и прежде всего Иверский или Грузинский, лежащий на юго-восточном склоне А., на берегу моря. Происхождение этого монастыря связано с именами грузинского куропалата Иоанна и знаменитого византийского полководца Торникия. Они вместе с другими грузинами прибыли на А. около 965 г. и сперва жили в лавре Афанасия. Но потом им стало здесь тесно и они задумали построить свой монастырь. В 980 г. Иоанн Ивир выпросил у императора Василия Болгаробойцы полуразрушенный монастырек Климента и начал основывать здесь свою обитель. На помощь к нему пришел полководец Торникий, который, с разрешения императора, употребил на постройку нового монастыря всю богатую добычу, отнятую им у мятежника Варды Склира. Монастырь был окончен постройкою в 985 г. и вскоре приобрел от различных жертвователей большие владения. Сначала Иверская обитель была посвящена св. Иоанну Предтече, а потом соборный ее храм был устроен в честь Успения Богоматери. Монастырь находился под непосредственным покровительством византийских императоров и был независим от власти прота св. Горы. Владея весьма большими имениями в Македонии, Элладе и Иверии, он привлекал в свои стены многочисленных постриженников из грузин, абазгов и лазов. Монастырь, после своего возникновения, был прекрасно устроен и с внутренней стороны, чем он обязан своему ктитору и первому игумену Иоанну Ивиру и его сыну и преемнику по игуменству Евфимию.

Немного после основания Иверского монастыря, на А. прибыло много латинских монахов из Рима и других городов. Они сначала подвизались в греческих обителях, а потом воздвигли свои собственные монастыри, один из коих назывался Каракалским, по имени своего ктитора, римского монаха Антония Каракалла. Он был построен южнее Иверского монастыря, на берегу моря и посвящен апостолам Петру и Павлу.

К 980 г. относится первое известие и о монастыре Кутлумушском, который находится среди северо-восточного склона А. Кто был ктитором Кутлумуша и когда именно он основан, достоверных известий нет. Можно лишь предполагать, что происхождение его связано с именем или одного из членов византийской фамилии Кутлумушей, или же какого-нибудь выходца из фессалийского села Кутлумуш. Главный храм монастыря сооружен в честь Преображения Господня около 1279 г. Кутлумушский монастырь был обновлен монахом Дионисием.

В конце X в. на А. были возобновлены и некоторые старые монастыри, занимавшие потом очень видное место в ряду афонских обителей. Раньше других восстановлен на северо-восточном склоне А., близ моря, монастырь Ватопедский, основание коего приурочивается преданием к первым временам существования монашества на востоке и связано с именем императора Феодосия Великого. Его история до половины IX в. представляет картину постепенного упадка вследствие разорений его то арабами, то морскими разбойниками. С 870 г. началось сравнительно лучшее состояние Ватопеда, тем не менее и тогда он находился в жалком состоянии. Наконец, в самом конце X в. он был приведен в блестящее состояние. В это время на А. прибыли из Адрианополя три благородные мужа Афанасии, Николай и Антоний с искренним желанием построить здесь собственный монастырь и постричься в нем в монахи. О своем намерении они заявили преобразователю А. св. Афанасию и просили у него совета. Св. Афанасий, взамен постройки нового монастыря, посоветовал им возобновить древний Ватопедский монастырь, предварительно показав им «лепоту положения его и разрушение, еже ему сотвориша сарацины», и пророчески возвестив им, что «многократную имут восприяти от Бога мзду, аще сей монастырь обновят» (Василий Григорович Барский). Совет понравился пришельцам и они с искренним расположением совершили это святое дело между 980–9 97 г., построив главный храм монастыря в честь Благовещения. С того времени Ватопед стал процветать, приобрел первостепенное значение на А., имел многолюдное братство и был прекрасно устроен с внутренней стороны. Иноки жили здесь по уставу св. Афанасия, введенному еще при ктиторах обители.

Кроме Ватопеда, на А. был восстановлен монастырей во имя св. Николая Чудотворца, прозванный Ставроникитой и находящийся на берегу моря, севернее Иверского м. Возникновение о того монастырька приурочивается ко времени императора Константина Погоната (680 г.). В 830 году, после арабского нашествия, он запустел и был возобновлен только в X в. усердием одного монаха, родом из богатой византийской фамилии Ставроникита.

Из одного афонского акта от 992 г. видно, что в это время на юго-восточном склоне А. существовал также монастырь Филофея. И этот монастырь возник вскоре после 680 г., когда весь А. был отдан Константином Погонатом во владение монахам. Строителем его был инок Арсений. Монастырь сначала назывался Фтерийским и в VIII–IX веках неоднократно подвергался арабскому разорению. В 870 г. монастырь был обновлен монахом Филофеем, по имени коего и получил второе наименование. В конце X в. он принадлежал к числу наиболее благоустроенных святогорских монастырей.

В последние годы X в. на А. стали известны и монастыри Есфигменский и Зографский. Монастырь Есфигменский (на северо-восточном склоне А.) своей древностью не уступает ни одному из древнейших святогорских монастырей. Предание приписывает его основание царице Пульхерии. При Константине Погонате братство этого монастыря составилось из жителей фессалийского села Сфиги, от которого обитель и получила наименование. С 830 по 870 г. Есфигмен находился в запустении, вследствие арабских набегов, и заселился только в начале X в. История его до конца этого века очень темна. Только в самые последние годы X в. имя Есфигмена начинает встречаться в афонских актах наряду с другими святогорскими монастырями. Главный его храм устроен в честь Вознесения Господня.

Что касается монастыря Зографского, то ктитором его был греческий монах Георгий Зограф, т. е. живописец. Он основал его в 911 г. при импер. Льве Мудром на северо-западном склоне А., недалеко от перешейка, устроив главный храм во имя св. Георгия. В X в. Зографский мон. был невелик и беден; в нем тогда жили исключительно греческие монахи.

Наконец, в рассматриваемое время был восстановлен и монастырь Кастамонитский (на северо-западной стороне А.), основание коего относится к VII веку и приписывается некоему выходцу из малоазийского города Кастамони.

Вообще, в конце X в. по примеру св. Афанасия и под его руководством на А. было построено много новых и восстановлено много старых монастырей, одни из коих находились на афонском перешейке, а другие на самой горе А. Молва об А., как монашеском рае, распространилась по всей византийской империи и даже на западе; отовсюду сюда собирались любители строгой аскетической жизни. В год смерти св. Афанасия (1001 г.) на А. собралось уже до трех тысяч монахов, которые принадлежали к различным народностям, с преобладанием греческой.

После кончины св. Афанасия, трудами которого афонское монашество было преобразовано, упрочено и усилено, оно быстро пошло по пути блестящего развития. Его процветанию много содействовали и современные византийские императоры, которые снабжали монахов Деньгами, дарили в пользу монастырей недвижимую собственность и освобождали их, посредством грамот, от различных повинностей. Но в средине XI в. на А. возникли некоторые непорядки, о которых афонские старцы нашли необходимым уведомить императора Константина Мономаха. Последний отправил на А. монаха Косьму Цинцулука, которому удалось умиротворить святогорцев и составить, при участии афонских игуменов и старцев, новый устав для А.; этот второй Афонский устав был утвержден импер. Константином Мономахом в 1046 году. В уставе 1046 г. А. называется Святою Горою (το ά’γιον αρος). Здесь в то время было до 180 монастырей и громадное число монахов; в одной лавре св. Афанасия их было 700. Иноки принадлежали к различным национальностям: греческой, грузинской, армянской, латинской. Между 1046 и 1049 г. на А. поселились еще болгарские монахи. Они пришли сюда во главе с игуменом Селинским Иоанном и заняли греческий монастырь Зографа. С того времени Зограф сделался национальным болгарским монастырем. Из монастырей, кроме упомянутых выше, наиболее известными были: св. Никифора, Ксиропотамский, Дохиарский и Ксенофонтов. Обитель св. Никифора, по преданию, была основана царицей Пульхерией (ум. 451 г.) и сначала именовалась Стратоникийскою. Во время арабских нашествий на А. в VIII и IX в. она запустела и возобновлена только после 870 г. под названием Никифоровой. Во второй половине XI века она получила имя Ксиропотамской, которое удержала и до настоящего времени. Монастырь находится на западном береговом склоне А., главный его храм устроен во имя сорока Севастийских мучеников. Монастырь Ксиропотамский был построен в половине X в. болгарским царем Петром для монаха Павла Ксиропотамского, происходившего из богатой византийской фамилии Рангаве, в благодарность за его апостольские труды в Болгарии и Сербии. Немного ранее 1071 г. название этого монастыря Ксиропотам было перенесено на вышеупомянутую Стратоникийскую обитель, а ему дано наименование Павловского. Это произошло таким образом. Незадолго до 1071 г. обитель Стратоникийская опустела или по недостатку материальных средств, или вследствие разорения ее пиратами. Тогда, по распоряжению прота св. Горы, в нее перешло несколько монахов из Ксиронотамского монастыря, построенного для препод. Павла. От них то она и стала прозываться Ксиропотамскою, а прежний их монастырь удержал имя первого своего игумена препод. Павла. Монастырь помещается на юго-западной стороне А.; главный его храм сооружен в честь Сретения Господня.

Монастырь Дохиарский был основан ранее 738 г. неким Дохиаром на северо-западной стороне А., близ пристани Дафны. В первой половине XI в. он был обновлен игуменом Евфимием. Но в 1044 г. Дохиар был разорен арабами. Евфимий, едва спасшись от смерти с несколькими своими собратиями, приобрел потом соседний монастырь Архангела Михаила в нагорной части А. и поселился здесь со своими учениками. В 1078 г. сюда пришел племянник Евфимия Николай, любимец византийского императора Никифора Вотаниата, и постригся здесь в монахи с именем Неофита. Он потом был игуменом Дохиара и соорудил здесь новый весьма красивый храм во имя Архангела Михаила. – Ксенофонтов монастырь был построен препод. Ксенофонтом, современником св. Афанасия, во имя великомученика Георгия, на северо-западном склоне. К середине XI в. он пришел в некоторый упадок и вновь был устроен византийским евнухом и великим друнгарием (адмиралом) Стефаном, постригшимся на А. с именем Симеона. Его попечением и щедротами, при денежной помощи императора Никифора Вотаниата, был обновлен и украшен монастырский храм, сооружена ограда, увеличено число монастырских келлий, иноков собрано до 55 человек и к прежним имениям прикуплены новые.

Устав 1046 г. запретил принимать в афонские монастыри скопцов и безбородых, а также строить большие суда, на которых монахи могли бы с торговыми целями плавать в Константинополь и другие города; позволялось иметь лишь небольшие лодки. Безусловно запрещалось монахам продавать мирянам строевой лес, доски и смолу, обращать Карею в торговое место и иметь скот.

Со времени издания устава 1046 г. А. стал поистине святой горой, местом самого строгого аскетизма и самой высокой религиозно-созерцательной жизни. Мирские занятия, женщины, пиршества были навсегда изгнаны из его пределов. Там не было различия между рабом и господином, там царили истинная свобода и справедливость. Ни одно живое существо там не рождалось, а только умирало. Под руководством этого устава, а также при содействии византийских императоров, афонское монашество быстро продолжило расти и укрепляться. С каждым годом увеличивалось здесь число новых и реставрированных обителей, а монахи считались тысячами. Наибольшего развития афонское иночество достигло в царствование византийских императоров Алексея (1081–1118 г.), Иоанна (1118–1143 г.) и Мануила (1143–1180 г.) Комнинов, которые высоко ценили святогорцев и различными средствами им покровительствовали. Особенно благоволил к ним император Алексей. Занявши в 1081 г. византийский престол, он послал афонитам следующее письмо: «Святые отцы, обитающие на божественной и святой Горе! Знайте, что как Константинополь есть царь городов и выше всех их, так и царственнейшая и божественная Гора ваша превосходит все горы вселенной, вы же, по Писанию, наш свет и соль. Мы так думаем и так верим. И не только царство христиан, но и все, вокруг нас живущие, народы вместе с нами радуются вашей жизни по Боге. Итак, радуйтесь и молитесь о нашей державе и о всем мире. Честные же и святые молитвы ваши да подарятся нам и помогут в час нашего исхода». А в 1095 и 1097 г. император Алексей узаконил, чтобы А. был свободен и независим от всякой власти – гражданской и церковной, даже патриаршей, и подчинялся одному только императору. Ближайшее высшее управление афонскими монастырями возлагалось на прота и совет игуменов, при нем состоящий. Епархиальной власти представлялось только право хиротонии афонских священников и диаконов. Такого же рода были отношения к А. и со стороны Иоанна и Мануила Комнинов. Царствование последнего замечательно, между прочим, событиями, касающимися истории Русского на А. монастыря. Стремление русских людей на А., как в высшую школу христианского подвижничества и благочестия, было современно просвещению России христианской верой: известно, что отец русских иноков св. Антоний, до водворения своего в Киеве (1051 г.), жил на А. Путешествие препод. Антония на А., конечно, не могло не возбудить в русских подражания и остаться бесследным. И действительно, теперь положительно известно, что еще в первой половине XI в., после 1043 г., русские уже имели на А. свой особый, с правами самостоятельности, монастырей, известный под именем «Богородицы Ксилургу», с придаточным названием монастыря Руссов, с храмом во имя Успения Богородицы. В царствование Алексея Комнина русские монахи стеклись на А. в таком количестве, что царь окончательно передал им во владение обитель Ксилургу. При Мануиле Комнине этот монастырь оказался тесным для русского братства. Ввиду этого, русские иноки, чрез своего игумена Лаврентия, обратились в 1169 г. к проту св. Горы и его совету с просьбой дать им один из больших Афонских монастырей, «ради его устроения и своей пользы». Прот Иоанн и весь собор, зная усердие русских к обновлению и украшению монастырей, и приложив к ним слова Спасителя: «добрый рабе и верный, о мале был еси верен, над многими тя поставлю», «по долгом рассмотрении и общем рассуждении», решили «дать, передать и отдать» руссам монастырь во имя св. великомученика Пантелеймона, называвшийся еще обителью Фессалоникийца и находившийся на северо-западной стороне А.; этот монастырь был весьма беден и близок к совершенному исчезновению. Тем не менее русские были очень обрадованы таким решением собора, который постановил также оставить во владении русских иноков и обитель Ксилургу. По этому поводу был составлен соответствующий письменный акт. С того времени (1169 г.) русские иноки навсегда получили право гражданства «в великой пустыне А.» В деле благоустройства обители Пантелеймона русским инокам немало содействовали сербские короли, а также болгарские монахи, подвизавшиеся в монастыре Зографском.

Конец XII в. ознаменовался в истории А. возникновением второй славянской обители, сербской, называемой Хиландарь или Хилендарь (на северо-восточной стороне св. Горы). Ктитором его был родоначальник царского дома Неманичей, великий сербский жупан Стефан Неманя, в монашестве Симеон, прибывший на А. в 1197 г. для сожительства с любимым своим сыном-царевичем Растко, впоследствии знаменитым сербским архиепископом св. Саввою. Царевич Растко еще в 1186 г. оставил родительский дом и скрылся на А., в русский монастырь. Здесь он, презрев «вся красная мира» отечество, царство, богатство и славу, принял в том же году иночество и с высоты монастырского пирга сбросил посланным за ним в погоню лицам свою мирскую одежду, объявив им о своем пострижении. Из Руссика Савва, по воле прота св. Горы, был перемещен в Ватопед. Сюда-то и пришел для сожительства с ним престарелый его отец инок Симеон, оставив царство второму своему сыну Стефану. Здесь же у Симеона и созрела благая мысль основать для сербских монахов свой особый монастырь. Сербский монастырь был не вновь построен Симеоном, а только восстановлен им из развалин одного старого монастыря, носившего имя Хиландарь и посвященного Богоматери. Этот монастырек по своему происхождению относится к первым временам появления монашества на А., но в конце XII в. он представлял одни лишь развалины. Симеон в 1198–1 199 г. обновил его и обогатил, приписав к нему много недвижимых имуществ. Византийский император Алексей III, со своей стороны, подарил монастырю несколько владений и дал ему право быть и именоваться царским и в управлении не зависеть ни от прота, ни от других монастырей. По смерти Симеона (1200 г.), Хиландарь по завещанию перешел во владение св. Саввы, при котором он еще более был устроен с внешней и внутренней стороны; препод. Савва дал ему свой общежительный устав, явившись чрез то законодателем для славянских монахов, как прежде св. Афанасий был законодателем для монахов греческих. Царственные ктиторы Хиландаря – Симеон и Савва обновили также монастыри Ватопедский, Каракалл, Ксиропотам и Филофея и посему называются вторыми ктиторами и этих монастырей.

В конце XII и начале XIII в., в царствование византийской династии Ангелов, число афонских монастырей значительно умножилось. Этому отчасти содействовали бедствия империи, побуждавшие византийских монахов массами оставлять Константинополь и другие монашеские пункты, страдавшие от внешних и внутренних врагов, и бежать на А., который находился вдали от мирской суеты и неурядиц. Жизнь византийского монашества постепенно стала отливать на св. Гору, которая начинала приобретать значение главного центра монашеской жизни Византии и славянских стран. К началу XIII в. А. был весь усеян монастырями, так что казался одним большим монастырем. Единством духовных целей А. роднил все племена и соединял в одну общину представителей разных народностей. Здесь не было вражды ни национальной, ни религиозной, здесь исчезал всякий антагонизм. Все стремились к одной цели – вечному спасению, для всех А. был самой высшей школой православно-христианского подвижничества. Это был монашеский рай или, по словам римского папы Иннокентия III, место святое, дом Божий и врата небесные. Неудивительно, что в этот рай стремились тысячи любителей аскетизма, из которых образовался особый иноческий мирок, как бы отдельно иноческое государство, ограниченное пределами А., со своим законоположением и порядками. Судя по настоящему, афонскому монашеству предстояло и блестящее будущее. Но в 1204 г. в истории А. наступила другая пора.

В упомянутом году Константинополь, как известно, был завоеван крестоносцами и здесь возникла латинская империя. Латинское завоевание распространилось и на область Фессалоникийскую с св. Горой А., где получил господство Монферратский маркиз Вонифантий. В церковном отношении А. был подчинен непосредственно самому римскому папе Иннокентию III, а ближайшее о нем попечение было вверено некоему Севастийскому латинскому епископу. Этот епископ, живя на А., весьма грубо и дерзко обращался с монахами, угнетал их и препятствовал нормальному развитию монастырей и монашеской жизни. Едва монахи освободились от притеснений этого епископа, как подверглись новому, более ожесточенному гонению со стороны другого врага. На юго-западной стороне А. какой-то франк построил крепость, набрал шайку разбойников и совершал с ними отсюда постоянные набеги на монастыри, число коих простиралось до 300, грабил в них деньги, золотую и серебряную утварь, а монахов подвергал страшным мучениям. Бедствия монахов были так сильны, что побудили их обратиться со смиренной просьбой к папе Иннокентию III принять А. под «покровительство свое и блаженного Петра». Просьба их была уважена, и это спасло А. от безумного разорения латинянами. Тем не менее положение А., во время латинского господства, было неспокойно и исполнено многих тревог и бедствий. Жизнь монахов улучшилась лишь после того, когда А. был освобожден от латинян и перешел под власть болгарских царей Асеня II (1218-­1241 г.) и Калимана (1241–1246), которые вновь подтвердили независимость А. от церковной власти Солунского митрополита и Иериссовского епископа, благотворили монастырям, особенно Лавре и Зографу, и покровительствовали монахам, число коих доходило до трех тысяч; около 1240 г. Зографский монастырь при содействии Асеня был вновь построен на том же месте и вскоре был возведен на степень наиболее значительных монастырей А. В это же время, благоприятное для болгарских монахов, Афанасий Протат передал греческий монастырь св. Николая на юго-западной стороне А. болгарским инокам, во главе с Григорием; этот Григорий, вместе с подвижниками, обновил его и благоустроил; с этого времени и доныне он называется Григориат; главный его храм посвящен св. Николаю Чудотворцу. В половине XIII в. греческий император Иоанн III Дука Ватаци освободил А. от болгарской зависимости. Под властью Никейских греческих императоров А. пользовался сравнительным благополучием. Особенно много покровительствовал ему в первые годы своего царствования и после освобождения Константинополя от латинян в 1261 г. император Михаил VIII Палеолог (1259–1282 г.), который дарил монастырям новые имения, подтверждал за ними право на прежние владения, высоко ценил подвиги монахов. Но с 1267 г. отношения императора к А. резко изменились. Дело в том, что по соображениям политическим и личным Михаил Палеолог захотел ввести на Востоке унию с церковью римской, которая формально и состоялась на Лионском соборе 1274 г. Однако это незаконное дело императора встретило сильное противодействие со стороны народа, духовенства и монахов Византии. В частности, монахи афонские, когда импер. Михаил прислал им, еще до формального введения унии, приказ поминать на богослужении римского папу, признавать его главенство в делах церковных, представили ему около 1272 г. вероисповедное послание, в котором осудили все нововведения римской церкви, отказались принять унию и признать папу главой церкви и убеждали царя крепко держаться православной греко-восточной церкви. За свои привязанности к истинной вере и церкви монахи А. подверглись со стороны униатов страшным бедствиям. По приказанию царя, в октябре 1280 г. на А. прибыли, для введения унии, ее греческие приверженцы вместе с латинским духовенством. Явившись, прежде всего, в лавру св. Афанасия, они встретили здесь радушный прием. Но в монастыре Иверском иноки отказались принять унию. Тогда паписты, выделив греков из среды иноков Ивера, утопили их в море, грузин отправили в Италию, а монастырь ограбили. В монастыре Ватопедском также было оказано сопротивление унии, и монахи его были все повешены. Из Ватопеда латиняне прибыли в Зограф, где сожгли за сопротивление унии 26 монахов. В Карее были изрублены мечом прот св. Горы и все подвизавшиеся здесь старцы, церковь была сожжена и келлии ограблены. В монастыре Ксиропотамском, под влиянием мучений и угроз, латиняне встретили сочувствие унии со стороны монахов, но ночью произошло землетрясение и разрушило храм и монастырь. Это устрашило латинян и они уехали с А.

В первые годы царствования преемника Михаила Палеолога, императора Андроника Старшего (1281–1328 г.), А. несколько оправился от прежних бедствий. Но в 1285 г. он подвергся набегу морских разбойников, которые и ограбили некоторые из местных монастырей, а многих монахов умертвили. Около 1304 г. А. был опустошен турками, а в 1308 г. подвергся нашествию каталонцев. В следующие годы царствования Андроника А. не подвергался вражеским набегам и монахи жили спокойно, под покровительством императора, который оказывал им всякие милости. В 1310 году здесь был начат постройкою новый монастырь – Пантократор, на восточной стороне А., близ моря. Строителями его были братья Алексей Стратопедарх и Иоанн Приммикирий. В 1313 году в монастыре были уже построены – соборный храм в честь Преображения Господня, братская трапеза и несколько келлий, поэтому монастырь Пантократорский был уже включен в число главных святогорских обителей. В последующее время монастырь достиг полного благоустройства. В 1313 г. на А. совершилось другое весьма важное в его истории событие: император Андроник Старший отказался от непосредственного управления А., которое принадлежало византийским императорам по хрисовулу Алексея Комнина, и подчинил его власти Константинопольского патриарха, определив особым сигиллием, чтобы прот св. Горы получал благословение на власть от патриарха; в то же время вселенский патриарх Нифон дал афонскому проту право носить во время богослужения набедренник и палицу, коих прежде он не имел. Благодаря новому покровительству, афонские монастыри имели возможность успешнее достигать благосостояния, причем содействие вселенских патриархов выражалось в благоустройстве преимущественно внутренней их жизни, а щедроты византийских императоров изливались главным образом на материально-экономический их быт. Из Константинопольских патриархов XIV и XV вв. более других им покровительствовали – Нифон, Каллист, Филофей, Нил, Матфей и Иосиф, а из императоров им оказывали милости преимущественно – Андроник Младший (1328–1 341), Иоанн Палеолог (1341–1376), Иоанн Кантакузин, Мануил II (1391–1425 г.) и другие. Много щедрот излилось на А. и от сербского царя Стефана Душана, под властью которого он некоторое время был; в 1347 г. Стефан был на А. вместе с супругой Еленой, богомольствовал во всех тамошних монастырях, больших и малых, и по-царски одарил их. В конце XIV в. на А. возникли два новые монастыря Симопетрский и Дионисиатский. Монастырь Симопетра или Симонопетра (на западной стороне А.) был построен, собственно, в первую эпоху афонского монашества (680 870 г.) и в половине XI в. был одним из больших монастырей А. В первые годы занятия А. латинянами монастырь запустел. Вновь восстановил его, между 1367 и 1371 годами, сербский деспот Иоанн Углеш, в благодарность за исцеление его дочери преподобным Симоном, некогда подвизавшимся в маленькой обители на месте нынешнего монастыря. Что касается Дионисиата, который считается самым молодым из существующих ныне на А. монастырей, то и его основание относится, вероятно, к более древнему времени; по крайней мере, из афонских актов видно, что монастырь с именем Дионисия существовал еще в конце X в. Между 1375 и 1380 г. его восстановил препод. Дионисий на средства, данные трапезунтским императором Алексеем III Комнином; храм монастыря, находящегося на юго-западной стороне А., был сооружен во имя Иоанна Предтечи.

Но, несмотря на покровительство византийской гражданской и церковной власти, А. в конце XIV и начале XV в. не имел прежнего цветущего состояния. Причиной тому были, прежде всего, частые набеги на А. морских разбойников и турок, которые грабили и разоряли монастыри, уводили в плен монахов, разгоняли и убивали их. Византийское правительство не имело сил защитить св. Гору от внешних врагов, так как само всецело было поглощено борьбой с турками, которые постепенно завоевывали у Византии города и области, к тому же в недрах империи шла ожесточенная внутренняя борьба между различными претендентами на византийский престол. Внутренняя неурядица, далее, существовала в данное время и на А., среди местных монахов. Разумеем религиозно­философское движение, выразившееся в споре двух партий – паламитов и варлаамитов по вопросу об энергиях существа Божия и о свете, воссиявшем из преобразившегося на Фаворе Иисуса Христа. Партия паламитов, состоявшая главным образом из исихастов или безмолвников А., группировалась вокруг афонского подвижника Григория Паламы, впоследствии архиепископа Фессалоникийского, а во главе противной партии стоял монах-калабриец Варлаам. Борьба этих партий (см. об этом особо) волновала А. почти в течение всего XIV в. и внесла в его внутреннюю жизнь много нестроений. Кроме этих споров, А. в XIV в. был взволнован и ересью богомилов (см. о ней особо), приразившейся к некоторым из его подвижников. Ввиду этих, и других неурядиц, Константинопольский патриарх Антоний послал на А. в 1394 г. особую грамоту касательно власти прота и должном отношении к нему со стороны игуменов монастырей, а император Мануил дал А. в 1406 г. новый устав, регулирующий его внутреннюю жизнь.

В 1453 году Константинополь был завоеван турками, под власть коих в том же году перешел и А. Св. Гора при завоевании была пощажена турками от разорения и получила право свободно совершать христианское богослужение и проводить иноческую жизнь под управлением прота. За это Афонские монахи обязаны были платить турецкому правительству подать подушную и десятинную. Для сбора ее и для полицейского надзора на А., после его завоевания, был водворен в Карее турецкий чиновник ага, который получал жалованье от монастырей. В первое время после турецкого завоевания положение афонских монахов было сравнительно благополучно, так как монастыри по-прежнему владели имуществами, приобретенными в византийскую эпоху, и по-прежнему посвящали себя молитве и подвигам, под покровительством вселенского патриарха. Лишь изредка монахи подвергались набегам турок и преследованиям со стороны турецких властей. Так, в 1534 году турецкие разбойники напали на Есфигмен, ограбили его и разорили церковь и келлии, а монахов взяли в плен. Но при турецком султане Селиме II (1566–1574 г.) А. постигло большое бедствие. Султан объявил все имения афонских монастырей вакуфами, т. е. принадлежащими государству, причем эти имения могли сдаваться в аренду частным лицам, а равно, и монастыри могли их арендовать и покупать. Это распоряжение было крайне разорительно для монастырей, так как они не имели средств выкупить всех, раньше принадлежавших им, имений, и вследствие этого впали в крайнюю бедность. Тогда открылось широкое поле для общественной благотворительности в пользу афонских монастырей, и греки, болгары, сербы, валахи, молдаване, грузины и русские оказывали им щедрую помощь, так что, с течением времени, афонские иноки опять стали владеть достаточными имениями. Особенно много благотворили А. русские великие князья, цари и императоры. В 1574 году святогорцам был дан устав вселенским патриархом Иеремией II, составленный на самом А. 975-ю монахами под председательством Александрийского патриарха Сильвестра. Устав имеет задачей поднять религиозно-нравственную жизнь монахов, пришедшую в упадок вследствие разных внутренних нестроений. В 1626 г., с ведома вселенского патриарха и турецкого правительства, на А. была упразднена власть прота, издревле управлявшего всеми монастырями, и взамен его было учреждено коллегиальное управление из представителей всех монастырей, получившее наименование «Великой Средины» или «Великого Собрания».

Из дальнейших событий исторической жизни А. нужно отметить обрядово-догматические споры, возникшие здесь в XVIII в. и долгое время волновавшие святогорцев. Разумеем споры по вопросам о поминовении усопших в субботу и воскресение и о том, как часто следует причащаться. Дело в том, что одни из афонских монахов совершали поминовение усопших только в воскресные дни, а другие только в субботу, причем служили, согласно уставу, панихиды с коливом; а с другой стороны, по мнению одних иноков, причащаться следует как можно чаще, дабы вместить в себя целого Христа, а иные утверждали, что время для причащения должно определяться не днями, а совестью причастника. Отсюда между сторонниками противоположных мнений возгорелись горячие споры со взаимными обвинениями в ереси, вызвавшие вмешательство и высшей церковной власти. В грамотах, отправленных по этому поводу на А. патриархами XVIII в. Феодосием и Софронием, проводится мысль, что хорошо поступает тот, кто совершает поминовение усопших в субботу, но не подлежит осуждению и тот, кто поминает их в воскресенье, так как и то, и другое согласно с Апостольскими постановлениями (кн. 8, гл. 42); в деле же причащения время не определено, но необходимо приготовление покаянием и исповедью. В XVIII в. и внешнее положение афонских монастырей было тяжелое. Посетивший А. в 1744 г. русский паломник Василий Григорович Барский сообщает в своем «Странствовании» о больших и крайне обременительных податях, вносимых монастырями туркам и весьма тяжело отражавшихся на их материально-экономическом быте. Некоторые из монастырей пришли тогда в совершенное запустение, другие были близки к гибели, а иные были обременены неоплатными долгами. Ввиду этого, вселенский патриарх Гавриил дал А. в 1783 г. новый устав, направленный к тому, чтобы улучшить финансовое положение св. Горы, упорядочить распределение и взнос монахами податей и вообще благоустроить внутреннюю жизнь на А. В 1821 г., во время общего восстания греков против турок, в нем приняли участие и афонские монахи. Но за это они были жестоко наказаны. На А. вступили турецкие войска и заняли монастыри; турецкий паша Робут брал с монахов большую денежную контрибуцию, некоторые из монастырей ограбил и совершенно разорил, монахов разогнал и многих предал смерти. Султан Махмуд хотел срыть афонские монастыри до основания, но пощадил их лишь по ходатайству императора Александра I. А. после этого сильно запустел и стал наполняться монахами только после заключения нашего мира с турками в Адрианополе.

Что касается современного состояния монашества на А., то оно представляется в следующем виде. Ныне здесь существует двадцать больших и главных монастырей, именующихся еще от времен византийских царскими и ставропигиальными, т. е. зависящими от вселенского патриарха. Близ них и в пределах их владений существуют малые монастырские учреждения (скиты, каливы и келлии), зависящие от этих 20 больших монастырей. Сами же монастыри не зависят друг от друга в своей внутренней жизни и управлении, а общие их дела ведаются так называемым Священным Кинотом или Собранием А. Из монастырей семнадцать принадлежат грекам, один (св. Пантелеймона) русским, один (Зограф) болгарам и один (Хиландарь) сербам. Монастыри по внутреннему своему устройству разделяются на киновии и идиоритмы (τα κοινο’βια τα ίδιο’ρρυθμα). В монастыре киновиальном все монахи равны между собою по правам, ведут общую жизнь и имеют общее имущество – имущество монастыря, составляют истинное братство по обязанностям и по труду в пользу своего монастыря; никто из них не имеет права иметь частную собственность, но все владеют всем, все питаются одинаковой пищей в общей столовой в определенные часы, носят одинаковую одежду, получаемую от монастыря. Киновией управляет игумен, избираемый пожизненно братством монастыря и им же увольняемый, в случае неисполнения обязанностей, налагаемых на него законами игуменского звания; игумен утверждается в звании вселенским патриархом; при решении важных дел он совещается со всем братством. К общежительным монастырям на А. принадлежат: Кутлумуш, Каракалл, св. Павла, Дионисиат, Григориат, Симопетра, св. Пантелеймона, Ксенофонта, Кастамонит, Есфигмен и Зограф. Идиоритмами же называются такие монастыри, в которых нет ни общей жизни, ни общего имущества, ни равенства прав и обязанностей, ни единоличной власти прота. Иноки своежительного монастыря делятся на два разряда – старших, или проистаменов (προιστα’μενοι) и младших, или пангениотов (παγγεενειῶται). Класс проистаменов управляет и руководит жизнью монастыря; из среды их избирается «священное собрание» монастыря, которое собственно и управляет его текущею жизнью чрез посредство избираемых собранием двух эпитронов и одного дикея, всегда действующих по указанию и под высшим надзором священного собрания. Избираются в идиоритмах и игумены, согласно предписанию древних монашеских уставов, но они находятся в зависимости от проистаменов, распоряжаются только в церкви и в трапезе и очень скоро лишаются своей власти, после чего с титулом проигумена, остаются в числе почетных старцев монастыря. Дикеи заведуют преимущественно приемом в монастыре знатных посетителей и действуют всегда по указанию эпитронов, ближайших слуг священного монастырского синода. В идиоритмах монахи совершенно изолированы друг от друга и не имеют общения ни в пище, ни в имуществе. Каждый из отцов добывает для себя средства к жизни своим трудом. Впрочем, почти все иноки идиоритма, особенно почетные старцы, имеют собственные денежные средства, и даже недвижимые имущества, и живут в келлиях вполне самостоятельно, имея свою прислугу. Поэтому жизнь в идиоритмах не отличается строгостью; здесь разрешается даже питаться мясом. Имущество монахов, после их смерти, переходит всецело во владение монастыря. К идиоритмам на А. принадлежат следующие монастыри: Ксиропотам, Иверский, Филофея, Великая Лавра, Дохиар, Хиландарь, Ватопед, Пантократор и Ставроникита. Эти монастыри получили идиоритмическое устройство в разное время, а самое возникновение афонского идиоритма относится к концу XIV и началу ХV в.

В пределах владений двадцати главных монастырей на А. расположены и второстепенные монастырские учреждения – скиты, каливы и келлии. Скит состоит из нескольких отдельных зданий или калив, каждая из коих населена несколькими монахами; центром скита служит так называемый кириакон, т. е. общая церковь и близ нее главная калива скита, в коей живет дикей, или проистамен скита, управляющий им по выбору братии и при содействии двух епитропов; управление это выражается в руководстве общими делами калив, в разрешении возникающих между ними споров и главным образом в попечении о скитском храме. Каждая калива населена монахами, составляющими ее братство, и имеет в себе небольшой храм или часовню; обитатели каливы считаются ее собственниками и могут иметь при себе несколько последователей или учеников. Но главная власть над каливами принадлежит не скиту, но тому монастырю, на территории которого скит находится и от которого он зависит. Эта власть выражается в надзоре за всеми каливами и за самым скитом, в нравственно-аскетическом руководительстве его обитателей, в разрешении разного рода вопросов из жизни скита, выходящих за пределы компетенции дикея и его совета; за это каливы обязаны делать в пользу монастыря денежные и иные взносы. Братство каливы, этого маленького монастыря, состоит обыкновенно, как упомянуто, из трех лиц, или братий, старший из коих, именуемый геронт, является как бы игуменом каливы, есть главный ее собственник и по имени его получает название и калива. По смерти геронта, старшинство переходит ко второму брату, а место это занимает третий; для восполнения братства в каливу может поступить новое лицо с теми же правами, какие принадлежат прежним ее обитателям, если это разрешит главный монастырь, в зависимости от которого находится калива. Живущие в каливах монахи занимаются различными ремеслами и проводят жизнь строго аскетическую. Правила их жизни определяются теми монастырями, от которых они зависят, и во всем бывают согласны с уставами сих монастырей. Особенно строго соблюдаются предписания касательно пищи и богослужения; последние совершаются каждый день в храме каливы, а в праздники обитатели каливы должны посещать скитский храм. Главные старцы калив иногда бывают в сане иеромонаха или архимандрита, а дикеем всегда бывает иеромонах. Таким образом, скит по своему внутреннему устройству близок к монастырскому идиоритму.

Но в последнее время на А. возникли скиты и с киновиальным устройством; ими управляет избранный всем братством и признанный главным монастырем дикей или игумен, который находится в зависимости от главного монастыря и действует согласно особому с ним договору, касающемуся жизни скита и утвержденному св. собранием А. Главный монастырь определяет общее число иноков скита и дает всякий раз особое разрешение на принятие в скит нового брата, признает и утверждает вновь избранного дикея, разрешает тому или иному иноку посвящение в иерархический сан и взимает со скита определенную годовую подать. Взамен того, скит пользуется покровительством главного монастыря, который разрешает ему рубить в его лесах дрова, пользоваться полями и т. п. В киновиальных скитах жизнь иноков отличается аскетическою строгостью. Из скитов, существующих в настоящее время на А., известен, прежде всего, скит Святой Анны, принадлежащий лавре св. Афанасия и расположенный на самой возвышенной оконечности А., близ упомянутой лавры, на месте древней Вулевтирийской обители. Эта обитель возникла в царствование Константина Погоната, в девятом веке была разрушена арабами и вновь восстановлена около 1012 года игуменом лавры Евстратием. С того времени обитель находилась под покровительством благоустроенной и многолюдной лавры св. Афанасия, но тем не менее неоднократно подвергалась разорению со стороны морских разбойников, а в XV веке и совершенно запустела. В XVI столетии любители аскетических подвигов, с разрешения лавры св. Афанасия, опять стали жить в пределах Вулевтирийской местности. Один из них, к сожалению, неизвестный по имени, в 1572 году поселился на верхнем Вулевтирионе, где теперь расположен скит св. Анны, построил здесь келлию и подвизался с одним учеником. Вскоре здесь была устроена небольшая церковь в честь Успения Божией Матери. Около 1623 года инок по имени Герман построил здесь себе келлию, с храмом в честь Благовещения, а вскоре основал и еще церковь в честь успения праведной Анны. К нему стали стекаться другие подвижники, и таким образом возник скит. Скитники занимались рукоделием и каллиграфией и подвизались под управлением дикея, получавшего руководство от лавры. В конце XVII века в этот скит прибыл бывшими Константинопольский патриарх Дионисий, поселился здесь и предпринял постройку нового храма во имя св. Анны, при содействии других христиан (1680 г.). С того времени за скитом упрочилось наименование Святоаннинский, а название Вулевтирион вышло из употребления. В 1744 году в ските было до 60 келлий, как пишет русский путешественник Василий Григорович Барский, и при них общая церковь во имя св. праматери Анны; кроме других малых храмов, близ большого скита св. Анны находился и малый, состоящий из шести келлий. В 1845 году в большом и малом скитах св. Анны было 40 + 6 келлий с малыми церквами, да без оных 9, а обитателей во всех келлиях 120. В настоящее время число насельников Аннинского скита простирается до 150 человек. Соборный храм св. Анны сохранил роспись прошлого столетия.

Близ скита св. Анны находится скит Кавсокаливский, зависящий также от лавры св. Афанасия. Скит получил наименование от местности, в которой расположен, так как жители ее некогда занимались выжиганием извести из мрамора (καῦσις – выжигание и (καλυ’βη – хижина). Около 1320 года здесь подвизался препод. Максим, но имени местности получивший название Кавсокаливита. Но, не найдя здесь воды, препод. Максим ушел в другое место. После него Кавсокалива не была обитаема в течение 400 лет. В 1720 году здесь поселился инок Святоаннинского скита Акакий и в уединении провел несколько лет. Когда весть о его подвигах распространилась по А., к нему прибыло несколько учеников, в том числе бывший игумен лавры св. Афанасия Неофит, который и построил для Акакия келлии и две церкви. Таким образом, возник новый скит, благоустроенный Акакием. По смерти его в 1740 году, скит перешел под власть лавры св. Афанасия, которая признала и утвердила порядок скитской в нем жизни в 1745 году. Тогда скит имел соборными храм св. Троицы и двадцать келлий. В 1772 году в скиту было уже тридцать калив, из них девять с церквами, а в 1845 году всех калив было 44, из них 24 с церквами, с 80 насельниками. Кавсокаливский скит беден, не имеет ни виноградников, ни огородов; его насельники живут трудами рук своих. Скит владеет небольшой денежной кассой, составившейся из подаяний поклонников и из взносов монахов. Монахи этого скита, как и Аннинского, греки. Близ скита Аннинского, в той же Вулевтирийской местности, находится скит Новый, принадлежащий монастырю св. Павла. Он основан в 1760 году молдаванином Дангилом, человеком образованным, по профессии врачом, который подвизался здесь около пятидесяти лет. К нему собрались многие монахи, благородные по происхождению и ученые, построили здесь до 40 келлий и два большие храма – соборный, во имя Рождества Богородицы и кладбищенский, во имя всех святых. В минувшем столетии в этом скиту спасались многие просвещенные мужи. В 1845 году здесь было 15 келлий с храмами и несколько без оных, а скитников подвизалось до 60. В настоящее время монахов здесь до 100, преимущественно греков.

Монастырю св. Павла принадлежит также скит Лаккос, расположенный в диком и лесистом ущелии (ο’ λα’κκος) вдоль реки Морфо, на месте древнего Амальфинского монастыря. В ХIV и ХV веках здесь подвизались сербские монахи, а в XVIII болгарские и русские, но около 1744 года существовавшее здесь иноческое поселение было разорено и разрушено морскими разбойниками. Спустя десять лет (1754 г.), скит был возобновлен молдаванами на денежные средства, собранные в Молдавии. Скитский соборный храм устроен во имя св. великомученика Димитрия. В 1861 году в скиту было 40 подвижников и 16 келлий, частью с церквами. Ныне скит населен молдаванскими иноками, число коих простирается до 70. Монастырю Иверскому принадлежит скит св. Предтечи, находящийся на месте древнего грузинского монастыря Афо. В конце XIII века этот монастырек был разрушен латинянами и возобновлен в виде скита, в начале ХV века преподобным Иаковом Новым. После кончины Иакова (1520 г.), его скит запустел, но в 1744 году он опять существовал и имел шесть келлий и соборный храм в честь Предтечи и Крестителя Иоанна. В 1845 году в ските было 15 келий, а скитников 20. – Близ Предтеченского скита находится скит Пантелеймоновский, находящийся на земле монастыря Кутлумушского и ему принадлежащий. Он был основан немного ранее 1785 года иеромонахом Харалампием, в 1790 г. здесь был построен главный храм во имя св. великомуч. Пантелеймона, а в 1799 г. скит получил от Кутлумуша устав в 24 параграфа, определявший порядок жизни в нем и отношение к этому монастырю. В 1858 г. в скиту было 16 келлий. В настоящее время скит населен греческими монахами.

В пределах монастыря Ватопедского расположен скит Димитриевский. На месте этого скита в IX веке существовал монастырек, который был разрушен потом сарацинами и возобновлен лишь около 1430 г. деспотом Андронином Палеологом, сыном византийского императора Мануила. В XVII веке здесь уже существовал скит с храмом во имя св. великомученика Димитрия Солунского; в 1425 году в нем было лишь пять келлий. Немного ранее 1744 г. Димитриевский скит был возобновлен иеромонахами Ватопедского монастыря Филофеем и Паисием, при содействии скитских иеромонахов Стефана и Сильвестра, которые, собственно, и считаются строителями этого скита. В 1755 г. был расписан его соборный храм, в 1759 г. скит получил от Ватопеда подробный устав, а в 1764 г. устроен кладбищенский храм в честь Рождества Богородицы. В 1846 г. в скиту было 12 келлий с церквами и 14 без церквей, а скитников 34. В настоящее время скит значительно увеличен в отношении и келлий, и монахов.

На владениях монастыря Ксенофонтовского расположен скит Благовещенский. Он основан около 1757 года иеромонахом Сильвестром и иноком Ефремом, которые в 1766 году воздвигли и кириакон (соборный храм) в честь Благовещения. В 1839 году скит получил от монастыря Ксенофонта обширный устав, определявший его внутреннюю жизнь и отношение к главному монастырю. В настоящее время скит населен греческими монахами. Монастырю Пантократорскому принадлежит скит Ильинский. Он основан блаженным иеросхимонахом Паисием Величковским, который родился в 1722 году в Полтаве, в семье священника, подвизался в монастырях – Любицком близ города Любича на Днепре, Медведовском св. Николая на острове реки Тясмины, Киево-Печерской лавре, в скитах – Трейстенском, Никольском и Кырнул в Валахии, а потом прибыл на Афон и здесь поселился в каливе Кипарис, близ Пантократорского монастыря. На 22 году Паисий был облачен в иноческую мантию. К нему в келлию стали стекаться для подвигов молдаване и русские. Тогда Паисий выпросил у Пантократорского м. ветхую и пустую келлию св. пророка Илии и основал здесь скит для 30 иноков. Устроив его, Паисий отправился в Молдавию, где подвизался в монастырях Драгомирна, Секуле и Нямецком, в коем и скончался в 1794 году. В 1763 г. Ильинский скит опустел, но не надолго: в 1775 г. здесь уже жили русские монахи. В 1835 г. в Ильинском скиту подвизался иероманах Аникита, в мире князь Ширинский-Шихматов, который много содействовал его благоустройству. В 1839 г. скит получил от Пантократорского монастыря правила о взаимном их отношении. Ныне в скиту подвизается до 500 монахов, преимущественно малороссов. Скит, кроме соборного храма во имя св. пророка Илии, имеет большую церковь во имя святителя Митрофана Воронежского. Он очень богат и походит на монастырь. Ему принадлежат виноградники, огороды, мельницы и рыбная ловля на Дунае. Русскому монастырю св. Пантелеимона принадлежит скит во имя Богородицы. Он устроен на месте древнего Верриотского монастыря, близ скита Ильинского. В настоящее время он населен болгарскими монахами. Главный его храм устроен в честь Успения Богородицы.

На северо-восточном склоне Афона, близ Кареи, расположен русский Свято-Андреевский общежительный скит. Основанием для него послужила уединенная келлия во имя препод. Антония Великого, устроенная на земле Ватопедского монастыря Константинопольским патриархом Афанасием Пателларием, который прибыл сюда на покой в 1652 году. Впрочем, Афанасий недолго жил здесь, вскоре был вызван в Москву для исправления наших церковных дел и на обратном пути скончался (1654 г.) в Лубенском Преображенском монастыре Полтавской епархии, где ныне и находятся его мощи в сидячем положении. Спустя сто лет, на Афон прибыл для покоя другой вселенский патриарх Серафим, приобрел келлию Афанасия и воздвиг здесь красивый трехэтажный дом с двумя храмами – в честь Покрова Пресвятой Богородицы (наверху) и св. Апостола Андрея Первозванного и препод. Антония Великого (внизу). Келлия за свой величественный вид получила наименование Серай (красивый дворец). Благоустроив ее, Серафим по политическим обстоятельствам, уехал в Россию, на дороге скончался и был погребен также в Лубенском монастыре. Оставшийся в келлии архидиакон патриарха, узнав о его смерти, переселился в Ватопедский монастырь и, за дарование ему там приюта и содержания, передал Серай этому монастырю. После этого Серайская келлия запустела. В тридцатых годах Х1Х-го столетия на Афон прибыли из России два инока – Виссарион и Варсонофий, в мире купцы Толмачев и Вавилов. Здесь они подвизались в монастыре Иверском, в келлиях Преображенской и Свято-Троицкой, в скиту пророка Илии, были посвящены в сан иеромонаха и приняли схиму. У них возникло желание устроить собственный скит. В 1841 году Виссарион и Варсонофий приобрели у Ватопеда Серайскую келлию, собрали здесь до 20 русских монахов и благоустроили, насколько было возможно, новую иноческую общину. В 1849 г. на Афон прибыл известный ревнитель православия Андрей Николаевич Муравьев. При его посредстве Серайская келлия была возведена на степень скита, причем Ватопед дал право новому скиту иметь собственную печать, избирать собственного игумена и некоторые иные преимущества, направленные в пользу его самостоятельности. За такие заслуги А. Н. Муравьев получил титул ктитора скита. Торжественное открытие скита совершилось 22 октября 1849 года проживавшим на покое в Ватопеде адрианопольским митрополитом Григорием, который во время литургии поставил Виссариона в игумена, вручив ему в благословение от Ватопеда икону Богоматери «В скорбех и печалех утешение», некогда принадлежавшую патриарху Афанасию. Затем игумен Виссарион ездил в Константинополь к патриарху Анфиму, который выдал ему грамоту на вечное утверждение нового русского скита. В том же 1849 году Андреевский скит получил от Ватопеда устав под названием «Омология», определяющий порядок внутренней жизни скита и его отношение к этому монастырю. Старанием и заботами игумена Виссариона (его сподвижник Варсонофий скончался в 1850 г.), скит был приведен в прекрасное состояние. Сам Виссарион преставился в 1862 года. Его преемником был игумен Феодорит, управлявший скитом в течение 25 лет. Он несколько раз путешествовал в Россию для сбора пожертвований и имел доступ к очень влиятельным и богатым лицам, украсил скит новым храмом, соорудил величественные корпуса, устроил различные мастерские и открыл подворья в разных городах. Ватопедский монастырь за труды о. Феодорита почтил его саном архимандрита, а патриарх вселенский Анфим наградил его золотым с украшениями наперсным крестом. Феодорит скончался в 1887 году, после него до 1891 года скитом управлял иеросхимонах Феоклит, старец высокой подвижнической жизни, а ныне игуменом состоит архимандрит Иосиф, родом из Ярославской губернии, человек светлого ума, большой энергии и строгой подвижнической жизни. В скиту имеется тринадцать церквей, из них две (св. ап. Андрея Первозванного с приделом во имя преподобного Антония Великого и Покрова Пресвятой Богородицы) древние. Но самыми лучшими храмами не только в Андреевском скиту, но и на всем Афоне, следует признать громадный восьми купольный собор во имя св. апостола Андрея Первозванного с приделом в честь св. благоверного великого князя Александра Невского и равноапостольной Марии Магдалины. Этот храм был заложен в средине скитской площади в 1867 году Его Императорским Высочеством Великим Князем Алексеем Александровичем в память спасения Императора Александра II от злодейского покушения в Париже. Средства на постройку собора собраны в России, а работа производилась нанятыми в Константинополе мастерами, при участии монашествующей братии, кроме болящих и престарелых: Собор построен из мрамора двух цветов – белого и серого, причем толщина его в основании достигает до трех сажен; высота храма – 19 саженей. Куполы обложены медью и выкрашены масляной краской; главы, яблоки и кресты позолочены. На колокольне повешены 16 колоколов, из коих самый большой в 200 пудов пожертвован покойной Императрицей Марией Александровной. Иконостас сплошь золоченными, с резными колоннами. Строился собор около 30 лет и весьма торжественно освящен 16-го июня 1900 г. Стоимость его доходит до двух миллионов рублей. Жилые помещения скита громадны и прекрасно устроены. Вокруг скита находятся виноградники, огороды, сады. Андреевский скит имеет подворья в Константинополе, Одессе, Ростове-на-Дону и Петербурге. Он также издает на собственные средства ежемесячный религиозно-нравственный журнал «Наставления и утешения святой веры христианской», выходящий в Одессе. В настоящее время в скиту подвизается до 500 иноков. Они ведут весьма строгую жизнь. Вообще, Андреевский скит весьма благоустроен, богат и населен и своим благолепием не уступает древним афонским монастырям. Возведение его на степень монастыря есть вопрос времени. Наконец, русскому Пантелеймоновскому монастырю принадлежит цветущий и обширный скит Новая Фиваида, находящийся в юго-западной части Афонского полуострова близ Крумицы. Он выстроен недавно и населен русскими иноками.

На поземельном участке каждого монастыря на А. устроены так называемые келлии, представляющие собою не что иное, как отдельные усадьбы, которые отдаются монастырями в наем желающим купить их монахам. Каждая келлия состоит из жилого помещения с церковью и из небольшого участка земли с огородом, садом и виноградником. Владелец келлии называется геронтом. У него, смотря по величине келлий, живут 2–4 товарища и обрабатывают его участок вместе с наемными мирянами. Владелец келлии, кроме внесенной при покупке ее платы, делает в пользу монастыря и ежегодные взносы. Внутренняя жизнь келлий устраивается независимо от монастыря. Из келлий известны: св. Игнатия Богоносца, св. Василия Великого, Преображения Господня, Положения Пояса Божией Матери, Казанской Божией Матери, св. Иоанна Златоуста, трех Святителей, Святителя Митрофана, Евфимия Великого и многие другие.

Кроме этих монастырских учреждений, на А. существуют так называемые аскетические каливы или келлии, в коих живут беднейшие монахи, имеющие лишь это убогое помещение, да земледельческие и ремесленные орудия и инструменты; они или работают дома, или нанимаются для работы в скитах и келлиях. Такая калива покупается монахом у того или иного монастыря и, по смерти каливита, опять переходит во владение этого монастыря.

Общими делами афонских монастырей заведует «Священный Кинот» или «Синаксис», заседающий в Карее. Синаксис состоит из антипросопов или представителей всех 20 монастырей, которые равны между собою по своим правам и обязанностям. В синаксисе председательствует антипросоп Великой Лавры, а в отсутствие его антипросоп Ватопеда, Ивера, Хиландаря и Дионисиата. Антипросопы заседают в киноте однажды в неделю (по пятницам), а в важных случаях имеют и два заседания в неделю. В остальные дни в киноте работает так называемая епистасия, состоящая из четырех старцев, назначаемых по очереди каждым монастырем сроком на один год. Епистасия делает в синаксисе доклады по делам и представляет данные для их решения. Обсуждение дел в синаксисе должно производиться беспристрастно и мирно. После заседаний составляются протоколы, которые подписываются епистатами и грамматиком (секретарем). Полнота синаксиса признается, если на лицо присутствует 2/3 антипросопов. Священный синаксис имеет право определять епитропов или уполномоченных в Константинополь и Солунь для сношения с церковной и гражданской властью, рассматривает приходо-расходные книги монастырей, решает вопросы касательно отношений между монастырями, скитами и т. п.

Карея, где находится кинот, помещается в центре А. и представляет собою монашеский город. Здесь построены подворья или конаки всех монастырей, в коих живут антипросопы и епистаты, заседающие в синаксисе, а также келлии, зависящие от монастырей и населенные монахами собственниками, которые занимаются ремеслами и изготовляют для продажи различные предметы. По субботам здесь бывает торг, на котором монахи сбывают свои изделия купцам-мирянам, владеющим здесь лавками; лавки устроены под келлиями и храмами вдоль единственной улицы. Главный собор воздвигнут в честь Успения Богоматери, имеется и другие храмы; всех домов в Карее до 120, а населения до 700 человек. Здесь живет и турецкий чиновник – ага, с подведомственной ему полицией.

В гражданском отношении А. подчинен турецкому правительству, которому и вносит ежегодно подать до 800 турецких лир (лира 8 р. 50 к.); подать распределяется между всеми монастырями соответственно количеству населения каждого из них. Все обитатели А., к какой бы народности они ни принадлежали, признаются подданными Оттоманской империи. В церковно-религиозном отношении А. подчинен юрисдикции Константинопольского патриарха, который, однако, имеет право вмешиваться во внутреннюю административную жизнь монастырей и синаксиса лишь по их просьбе. Посредником между патриархом и А. состоит избранный для сего антипросоп св. Горы.

Вся территория А. принадлежит монастырям, каждый из коих имеет на свои владения особые грамоты, полученные еще от византийских императоров и подтвержденные потом турецкими султанами. Владения монастырей на А. состоят из виноградников, лесов, ореховых рощ, огородов, полей и т. п. Кроме того, афонские монастыри имеют владения на острове Фасосе, в Македонии, Фракии, Малой Азии, Бессарабии, России и в других местах. В частности, монастырь Кутлумушский имеет пахотную землю в Сифонии и Паллине (близ А.) и на А. ему принадлежат 15 келлий и один скит (Пантелеймоновский); число его монахов доходит до 160, все они родом греки. М. Иверский имеет недвижимую собственность на Фасосе, в России и Бессарабии, дающую ему доход до 2 т. турецких лир; на А. Ивер имеет 15 келлий, из коих пять населены русскими монахами, и скит св. Предтечи; монахов в нем до 500. М. Филофея очень небогат, населен лишь 50-ю монахами и имеет 12 келлий, 6 из которых принадлежат русским монахам. Каракалл имеет до 100 монахов и 17 келлий, а также владения на Фасосе и в Малой Азии; экономическое его состояние очень хорошее. Великая Лавра владеет на А. пространством земли большим, чем всякий другой монастырь, а кроме того ей принадлежат обширные имения и вне А. она имеет два скита (Кавсокаливский и св. Анны) и 46 келлий; братство ее и скитов с келлиями простирается до 700 человек. М. св. Павла имеет два скита (Новый и Лаккон), один из коих населен греками, а другой валахами; кроме того, монастырю принадлежат 6 келлий; общее число монахов доходит до 280 человек; экономическое положение монастыря очень хорошее, благодаря владениям в Бессарабии. М. Дионисия на своей территории не имеет ни одного скита и ни одной келлии, лишь в Карее ему принадлежат 6 келлий; общее число его монахов простирается до 100; благодаря метохам вне А., монастырь находится в хорошем экономическом состоянии. Киновия Григориат имеет 6 келлий и ни одного скита; монахов в ней около 85. Киновия Симопетра имеет 4 келлии, из них 3 в Карее; монахов здесь до 70. В 1893 г. этот монастырь сгорел дотла, но теперь вновь воздвигнут усердием игумена Неофита. Идиоритм Ксиропотам владеет имуществами в Македонии и Бессарабии; в нем подвизается до 80 монахов, часть коих живет в 4 келлиях.

Монастырь св. Пантелеймона, или Русский, есть самый большой из монастырей А. по величине его территории, по грандиозности построек, по обилию храмов и часовен, по числу монахов и своему богатству. Здесь живет до 2 тысяч монахов по уставу общежительному, из них до 50 греков. Пред монастырем сделана весьма удобная гавань, выше которой находятся обширные и прекрасно устроенные гостиницы для многочисленных русских поклонников. Самый монастырь представляет группу зданий и храмов, имеющих величественный вид. Соборный храм весьма богат драгоценными иконами, священными одеждами и утварью. Монастырь имеет два скита, четыре келлии и несколько метохов на Афонском полуострове. Оба скита устроены по уставу общежительному. Один из них, именуемый скитом Богородицы, населен 25 болгарскими монахами, а другой, называемый «Новою Фиваидою», населен русскими монахами, коих здесь более 200; этот скит обширен и находится в цветущем состоянии. Келлии, из коих одна в Карее, находятся во владении также русских монахов. Русский монастырь весьма богат и имеет большое влияние на течение иноческой жизни на А., тем более, что русские монахи подвизаются и в других монастырях св. Горы; общее их число доходит до пяти тысяч.

Монастырь Ксенофонта населен 120 монахами-иноками, часть коих живет в 9 келлиях монастыря; монастырь имеет несколько метохов на Афонском полуострове и Благовещенский скит. М. Дохиар населен 80 монахами; у него нет ни келлий, ни скита; метохи его расположены только на А. Киновия Кастамонит имеет до 50 иноков; у ней нет ни келлий, ни скита, а метохи очень невелики, поэтому монастырь очень небогат. Монастырь Зографский принадлежит болгарам; он очень богат и обширен, благодаря владениям в Бессарабии и широкой помощи со стороны болгар и русских; он имеет две келлии в Карее и населен 200 монахов. Идиоритм Хиландарь населен главным образом болгарскими и отчасти сербскими монахами; он имеет до 26 келлий, часть коих принадлежит русским; монастырь находится в цветущем состоянии. Киновия Есфигмен имеет до 80 монахов и одну келлию в Карее; владения ее на А. и вне его невелики, поэтому монастырь небогат. М. Ватопед имеет братство до 200 монахов; ему принадлежат большие имения на А. и вне его, 25 келлий и два скита; один из них, во имя св. Димитрия, устроен по своежительному уставу и населен греками (до 50), а второй во имя св. Андрея, называемый Серай, принадлежит русским монахам, которые, в числе до 500 человек, живут здесь на началах киновии; скит очень богат и является вторым, после м. св. Пантелеймона, большим центром русских на А. Идиоритм Пантократор населен 50 греческими монахами; ему принадлежит скит пророка Илии, населенный русскими монахами (до 400 человек), 11 келлий, из коих одна болгарская и 42 аскетические каливы, из коих 34 принадлежит русским; монастырь довольно богат. Наконец, м. Ставроникита населен греческими монахами (до 50), имеет 4 келлии, в двух из которых живут русские монахи, и 42 аскетические каливы, которые все находятся во владении русских монахов; монастырь считается самым бедным из всех обителей А. и обременен громадным долгом.

Жизнь монахов на А. всецело посвящена православной церкви и проходит главным образом в молитвах и служении Богу. Ежедневно монахи, в определенные часы, по удару колокола, являются в св. храмы и проводят здесь большую часть дня и ночи в прославлении и благодарении Господа. Уже в самую полночь они являются в св. храмы на богослужение и остаются здесь до утра; незадолго до восхода солнца совершается утреня, после которой разрешается некоторым отдых для приготовления к литургии; после восхода солнца начинается последование часов, а за ними – литургия, в конце которой всем раздается антидор; когда же наступит день, в который иноки обычно причащаются, то в храмах, во время литургии, можно видеть сонм подвижником, коленопреклоненно молящихся и испрашивающих взаимно прощения, дабы с верою, любовию и страхом Божиим приступить ко св. причащению. После литургии, если случится вторник, четверг или суббота, монахи, не вкушавшие пищи с полудня предыдущего дня, идут в общую трапезу и вкушают здесь самую простую пищу в глубоком молчании, слушая назидательное чтение одного из иноков; в эти дни монахам разрешается принимать пищу и вечером. В остальные же дни (понедельник, среду и пятницу), по окончании литургии, они ничего не едят, а около полудня, после совершения параклисиса, они идут в трапезу, но вечером ничего не едят. В воскресенье они бывают в трапезе дважды. В определенные праздничные дни, а главных образом, в дни храмовых праздников того или иного монастыря в их храмах совершается богослужение с вечера предыдущего дня и до праздника, т. е. около 17–18 часов, во время коего все монахи должны быть в церкви; после полудня в эти дни совершается еще панихида по всем ктиторам монастыря. Таким образом, молитвы и богослужения наполняют большую часть дня и ночи в жизни афонского монаха; остальное время идет на отдых и физический труд. В киновиях все монахи работают в садах, огородах, кузнецах, столярных и иконописных мастерских, на морских парусных судах и т. п. В идиоритмах этим занимаются только пангениоты, а проистамены заботятся лишь об управлении и материальном благосостоянии монастыря. Обычным занятием монахов является и чтение Св. Писания, творений св. отцов и назидательных сочинений разного рода. Познания большей части Афонских монахов не выходят за границы элементарного курса, но среди них есть немало и людей ученых, с высшим богословским и иным образованием, усердно занимающихся учеными трудами. Существует на А. и школа для обучения молодых иноков наукам общеобразовательным. Таким образом, А. и ныне служит центром самой высокой религиозно-созерцательной жизни не только православного греческого востока, но и мира славянского, по-прежнему остается горою святою, монашеским раем, домом Божиим и вратами небесными. Заслуга афонских монахов в области религиозной состоит и в том, что они всегда были носителями истинного православия, верными чадами греко-восточной церкви, защитниками точного соблюдения ее догматов и канонов. За истинное и правое исповедание веры и за высокую нравственную жизнь, многие из подвижников А. достигли небесных венцов и прославлены чудесами и знамениями, как это отчасти можно видеть из «Афонского Патерика».

Но А. в истории православной церкви имеет и иное значение. Его подвижники всегда отличались любовью к наукам и просвещению. В тиши уединения они усердно занимались чтением и изучением книг и достигали иногда обширнейших познаний. Многие из них выступали и на литературное поприще, и оставили после себя ценные произведения из различных областей знания, главным же образом по богословию. В «Истории Афона» епископа Порфирия Успенского (часть III, отд. 2, стр. 447–598) перечисляются все более или менее известные книжники А. и оцениваются их многочисленные и разнообразные литературные труды. Величайшая заслуга Афонских книжников состояла и в том, что они собрали при монастырях богатейшие библиотеки рукописей греческих и славянских и сохранили для науки многие весьма важные и ценные произведения литературы христианской и древне-классической. Перепиской рукописей монахи занимались преимущественно сами и достигали в этом искусстве большого совершенства. Своими рукописями они снабжали не только А. и Византию, но и другие христианские страны. Ныне в библиотеках афонских монастырей насчитывается до десяти тысяч рукописей различных эпох, разного содержания и происхождения. Они еще недостаточно изучены и обследованы, но, несомненно, представляют неоценимое сокровище. Между прочим, в афонских книгохранилищах содержится немало рукописей богослужебного содержания и певческого характера. А. всегда был самым строгим хранителем древне-византийского церковного пения и проводником в церковно-богослужебную практику основной православно-греческой церковно-певческой мелодии. Знатоки и любители древне-византийской гармонии найдут в местных библиотеках обильный рукописный материал по истории православного церковного пения, а в монастырских храмах и теперь услышат правильные церковные напевы. Монастырские храмы весьма любопытны и в архитектурном отношении, а также в художественно-иконописном. Афонская живопись, фрески, мозаики, древняя утварь и проч. служат теперь предметом весьма тщательного исследования со стороны ученых русских и иностранных. На А. предпринимаются целые экскурсии ученых и командируются комиссии для изучения афонской живописи, исторически выработавшей себе особый стиль и отлившейся в своеобразные формы. Наконец, св. Гора А. имела громадное аскетически-просветительное влияние не только на греческий восток, но и на славянский православный мир. В частности наше отечество, со времени преп. Антония Печерского, находилось в самых живых и благотворных сношениях с А., и уклад русской монашеской жизни склонился под сильным влиянием уставов и жизни А. Ныне же русские иноки твердо стали на почве святой греческой Горы и еще более скрепили историческую связь нашего отечества с этим замечательным местом Востока. Афон ныне сделался для русских богомольцев самым вожделенным и дорогим местом путешествия и поклонения.

1) Епископ Порфирий Успенский, История Афона. Части I–III. Киев,1877. Спб. 1892; 2) Его же, а) Первое путешествие в афонские монастыри и скиты в 1845 и 1846 гг. Киев, 1877 и б) Второе путешествие по св. Горе Афонской в годы 1858–1861 и описание скитов афонских, Москва, 1880; 3) Μανουήλ Γεδεών Ὀ Ἂϑως. Άναμνήσεις, Ἒγγραφα σημειώσεις. Έν Κωνσταντίνουπόλει, 1885 , 4) Архим. Антонин, Заметки поклонника св. Горы, Киев, 1874. 5) Архим. Леонид, а) Истор. обозрение афонских славянских обителей 一 Зографа, Руссика и Хиландаря и б) Историческое описание сербской лавры Хиландаря, Москва, 1867; 6) Василий Гргигорович Барский, Странствования по св. местам Востока с 1723 по 1747г. (Спб. 1885–87): 7) Ph. Meyer, Die Haupturkunden fur die Geschichte der Athoskloster, Leipzig, 1894; 8) A. A. Дмитриевский, Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена Русского Пантелеимоновского монастыря архимандрита Макария Сушкина. Спб., 1895. 9) Афонский Патерик, или жизнеописание святых, на Афоне просиявших. Части I-II. Москва, 1897. 10) П. Кαρоλίδης, Ήενεστώσα κατάστασίς; έν τῷ Ἀγίώ Ὀρεί. Έν Ἀϑήναις 1897. 11) Μ. Cоколов, Состояние монашества в византийской церкви с половины IX до начала XIII века (842–1204). Казань, 1894. 12) Мuller Historische Denkmaler in den Klostern des Athos (Fr. Miklosich, Slavische Bibliothek, oder Beitrage zur slavischen Philologie und Geschichte. Band I. Wien, 1851). 5. 123–199. 13) Gass, Zur Greschichte der Athos-Kloster, Giessen, 1865. 14) Langlois, Le mont Athos et les monastères, Paris, 1867. 15) Neyrat, L’Athos, Paris-Lyon, 1880; 16) De Vogue, Syrie, Palestine, mont Athos, Paris, 1876. 17 ) Em. Miller Le mont Athos, Paris, 1869. 18 )Δήμίσδa, Μακεδονικά, Τόμος δεύτερος, Άθήναι, 1874. 19) Акты русского на святом Афоне монастыря, св. великомученика и целителя Пантелеимона, Киев, 1873. 20) Т. Флоринский, Афонские акты и фотографические снимки с них в собраниях II. И. Севастьянова, С-Петербург, 1880; 21) В. Э. Регель Χρυσόβουλλα καί γράμματα τής έν τω Άγιω ״Ορει Άθω ιερά; και σεβιστίας μεγίστης μονής του Βατοιχεδίου, ’Εν Πετρουπόλει, 1898; 22) И. В. Помяловский, Житие преподобного Афанасия Афонского (греческий текст), Спб. 1895.

П. Соколов