Практическое значение канонов вселенской церкви

Практическое значение канонов вселенской церкви. Каноны вселенской церкви, изданные и утвержденные на седми вселенских соборах, составляют основной источник церковного права, обязательный для всех поместных церквей, входящих в состав православной церкви, и на все времена. Так понимали значение своих канонов сами вселенские соборы – шестой (пр. 2) и седьмой (пр. 1). Так понимала эти каноны и наша русская церковь. Простым и наглядным доказательством этого служит то обстоятельство, что каноны древней церкви составляли главнейшую часть Кормчей книги, которою она управлялась²⁰. Эта точка зрения не отменена и с появлением новейших источников местнорусского церковного законодательства. Духовный Регламент признает основанием церковного управления Закон Божий, в Свящ. Писании предложенный, потом каноны или правила соборные и святых отец. В Прибавлении к Дух. Регламенту о церковном причте говорится, что священникам и диаконам достаточно было бы наставлений, преподанных Апостолом Павлом (Деян. 20. 1Тим. 3. Тит. 1) если бы они надлежащим образом исполняли их. Но в виду уклонений от этих наставлений со стороны клириков, св. отцы на соборах были вынуждены издать дополнительные правила. То же явление повторилось и с русским духовенством. И вот явилась надобность сочинять „собственные сверх прежних исправления, образом древних отцов, однако же Слову Божию согласныя». Равно в конце прибавления о монахах делается ссылка на древние церковные правила, помещенные в Кормчей книге. Из этого видно, что изданием Дух. Регламента и Прибавления к нему не имелось в виду устранить древние церковные правила и постановления прежних соборов, а только дополнить их новыми предписаниями в виду современных потребностей русской жизни.

Эта точка зрения сохраняется и в постановлениях, и в практике русской церкви до настоящего времени. В уставе дух. консисторий основаниями епархиального управления и суда называются Закон Божий, в Свящ. Писании предложенный, правила св. Апостолов, св. соборов вселенских и поместных и св. отец (ст. 6). Об употреблении церковных правил в епархиальной практике находится достаточно свидетельств в материалах, относящихся к деятельности московского митрополита Филарета (Сборник, изд. Общ. люб. д. пр. по случаю празднования столетнего юбилея со дня рождения Филарета м. московского, Москва 1883; т. И, стр. 111. 272. 442. 458–9. 466. 473–4. 481. 489. 616. 632–3. 723. 733. 747. 754; т. II, стр. 51–54). Сам Св. Синод в своих постановлениях и указах ссылается на правила древней церкви, как на основания своих постановлений (напр., Уст. кон. ст. 3. 195. Цир. ук. 6 июня 1867 г. № 28. Ук. 26. июня 1867 г. № 30. Ук. 8 янв. 1891 г. № 1). Как пользуется Св. Синод правилами древней церкви в своих постановлениях и решениях, об этом подробнее показано в статье анонимного автора: „Основания решений Св. Синода по духовно-судебным делам“ и в ее продолжении: „Общие начала, какими руководствуется Св. Синод в приложении правил древней церкви („Прав. Обозр. 1874 г., стр. 40–58. 190–215). В „Отчетах обер-прокурора Св. Синода“ правила древней церкви называются основными законами православной церкви; издание их в переводе на русский язык, по мнению обер-прокурора, должно дать твердость духовному суду (Отч. обер-пр. 1836 г., стр. 91, 1837 г., стр. 122, 1838 г., стр. 108). Русское правительство также держится того начала в своем законодательстве по делам церковным, что „всякая вновь предпринимаемая законодательная мера, к какому бы предмету духовного управления и суда она ни относилась, должна быть согласна по духу и сущность с древними вселенскими постановлениями, всегда долженствующими сохранять свою обязательную силу“ (Елагин, Предполагаемая реформа церковного суда, вып. 1, стр. 103). Иногда наше светское правительство в своих указах, адресованных Св. Синоду, прямо указывает на согласие своих постановлений с каноническими правилами. Из новейшего времени можно указать на указ императора Александра III, от 12 июня 1890 г., Св. Синоду, которым он заявляет о своем утверждении составленного Св. Синодом положения об управлении военным духовенством (ср. у проф. И. С. Бердникова, Основные начала права православной церкви, Казань 1902, стр. 383–385).

Но соответствует ли теоретическому учению практика поместных церквей православной церкви? На практике мы видим, что значительная часть правил древней церкви не применяется или применяется не вполне. На практике мы видим, что во всех поместных православных церквах существует много постановлений церковной и светской власти местного происхождения, которые заменяют собою правила древней церкви. И между ними не мало найдется таких, которые значительно отступают от норм древней вселенской церкви. Как же примирить практику с теорией, – с учением об обязательности правил древней вселенской церкви? Прежде всего, нельзя понимать эту обязанность в смысле безусловной неизменяемости и неотменяемости правил древней вселенской церкви для последующего времени. Характер неизменности принадлежит только таким определениям соборов, которые касаются догматов веры. Это ясно выражено в самых постановлениях соборных. „Вера всех в церкви Божией прославившихся мужей, – говорит 1 правило Трулльского собора, – да пребывает до скончания века непоколебимою“. Относительно же постановлений соборных, касающихся церковной дисциплины, сказано: „Никому да не будет позволено вышеозначенные правила изменяти (точнее: подменивать – παραχαράττειν) или отменяти (точнее: отвергать – ἀθετεῖν) или кроме предложенных правил приимати другие с подложными надписаниями составленные некиими людьми, дерзнувшими корчемствовати истиною“ (Трул. 2). По справедливому объяснению † Иоанна, епископа смоленского (Курс церк. законов. т. II, стр. 343–344), указанным правилом Трулльского собора порицаются и запрещаются произвольные действия частных лиц или отдельных церквей властей, проявляющиеся в извращении или отвержении правил, а не исключается возможность закономерной деятельности церковной власти по усовершенствованию норм церковной жизни или приспособлению к новым обстоятельствам общественной жизни. Что Трулльский собор не представлял соборных постановлений не подлежащими изменению, – это видно из постановлений его самого, в которых нередко предлагаются новые нормы в замену норм, которые были постановлены прежде другими соборами (ср., напр., Неок. 15 с Трул. 19; Карф. 50 с Трул. 29; Апост. 5. 51 с Трул. 12; Аак. 10 с Трул. 6. 40). Указанное отличие норм церковной дисциплины, как норм, допускающих изменение, от догматов веры, как норм, не подлежащих изменению, было до такой степени общеизвестным и общепризнанным, что оно было принято и в светское византийское законодательство. Quatuor synodorum dogmata sicut sanctas scripturas accipimus et regulas sicut leges obseriamus, говорится в 131, сар. 1 новеллы Юстиниана. Это положение принято и в Номоканон Фотия (Ш. И, с. 2). Но с другой стороны и изменяемость церковных правил нельзя считать беспредельною. Правила церковные далеко не одинаковы между собою по своей важности для организации церкви и церковной дисциплины. Есть правила очень маловажные, почти безразличные, напр., правила о времени сознания повременных соборов епископов (V-го всел. соб. 5-е и VІ-го всел. соб. 8-е). Перемена таких правил не может представлять никаких затруднений. Есть правила, носящие на себе печать исторических обстоятельств жизни церкви, напр., правило 15-е Неок. соб. о том, что в городе не может быть более семи диаконов; не удивительно, что оно было потом отменено Трулльским собором (пр. 16) есть правила, имеющие существенное значение в строе церковной жизни, находящиеся в тесной связи с догматическим учением о церкви и ее полномочиях. Такие правила, конечно, не могут подлежать перемене, как и самые догматы, на которых они опираются. Большая часть таких норм указана еще в учении Основателя и Главы церкви Христа Спасителя и Его Апостолов. К таким основным нормам церковного порядка относятся след.: церковь есть общество отличное от государства по своему происхождению и по своим задачам. Она есть происхождения непосредственно божественного; имеет своею задачей устроять блаженное состояние людей в будущем небесном царстве Христовом. Она есть общество организованное, получившее свою основную организацию не от государства, а от своего Основателя – Христа. Главным условием этой организации служит богоустановленная церковная иерархия; ей принадлежат законодательственные, правительственные и судебные полномочия в церкви jure divino. Церковь едина для всей вселенной. Она делится на поместные церкви, пользующиеся автономией в своих внутренних делах. Поместные церкви суть только части церкви вселенской и должны находиться в тесном органическом общении между собою. Христианские общины, отделившиеся от единения с церковию вселенской по той или другой причине, находятся вне церкви; они секты и могут войти в каноническое общение с церковию по уничтожении причины их отделения от церкви установленным для этого чином. Крещение есть дверь в церковь для евреев, магометан и язычников, а секты христианские принимаются в церковь посредством миропомазания или покаяния, за немногими исключениями. Христианская община делится на два класса – клир и мирян. Христианская община не может организоваться без епископа. Высшая власть в церкви принадлежит собору епископов – поместному или вселенскому, т. е. собранию представителей всех поместных церквей. Члены клира живут по особым установленным для них правилам. Епископ поставляется собором епископов, а низшие клирики епархиальным епископом. Члены церкви, презирающие церковный порядок жизни и не покоряющиеся увещаниям церковной власти, подлежат исключению из состава церковного общества и пр. Все такие и подобные им по важности нормы церковной дисциплины не подлежат изменению никакой церковной власти, хотя бы и вселенского собора. Есть еще церковные нормы, связанные с нравственным христианским учением, напр., норма о брачной жизни клириков, о повторяемости брака для мирян, о брачном разводе и т. д. Этого рода нормы допускают изменения, как показывают правила церковные (Апост. 5, Карф. 4, 34, VI-го всел. соб. 12. 13. 48) и практика. Тем не менее вопрос о степени их изменяемости не может быть решаем произвольно и легкомысленно, а только применительно к положительным нормам, выразившимся уже в церковных правилах. Вообще, при всяких отступлениях от церковных правил или дополнениях их, предпринимаемых церковною властию поместной церкви, следует обращаться за советом и руководством к тем же правилам древней вселенской церкви. Правила эти составлены при таких счастливых обстоятельствах церковной жизни, которые уже не могут повториться в истории церкви. Поэтому их по всей справедливости можно считать точным выражением духа Христова учения о церковной дисциплине и разума церкви, руководимой в своих постановлениях Духом Божиим; ибо, – по выражению отцов седьмого вселенского собора (пр. 1), – все они (соборы и св. отцы) от „единого и того же Духа быв просвещены, полезное узаконили“.

В каких же формах может закономерно выразиться отступление от церковных правил, изданных в период вселенских соборов? Во-первых, в форме дополнительного законодательства поместных церквей. История церковного законодательства показывает, что греко-восточная церковь после периода вселенских соборов пополняла источники церковного права синодскими постановлениями патриарших синодов. Известно также, что и в настоящее время все поместные церкви православного Востока имеют свои дополнительные источники церковного права местного происхождения и характера. Такая правообразующая деятельность поместных церквей считается вполне законною. Основание для признания за поместными церквами права законодательной деятельности, кроме потребности времени, можно находить в тех правилах вселенского канона, которые позволяют поместным церквам жить и действовать по местным обычаям (II-го всел. соб. 2; ІІІ-го всел. соб. 8; IV-го всел. соб. 28. 30; VІ-го всел. соб. 39. Вас. в. пр. 1). Здесь под обычаем можно разуметь не только нормы, установившиеся путем практики, без положительного законодательства, но и законные постановления поместной церкви, изданные формальным образом. Заняв положение, параллельное обычаю, нормы права поместной церкви в своем развитии должны руководствоваться началами, регулирующими отношение обычая к положительному церковному праву. Местное церковное законодательство должно считать прямою сферой своей деятельности пробелы в правилах древней церкви. Затем оно может быть вынуждено современными обстоятельствами издать постановления, отступающие от правил Церкви. Подобные отступления могут быть терпимы (напр., Амост. 5. Карф. 4. 34. VІ-го всел. соб. 12. 13), если делаются не легкомысленно, а по нужде, ради пользы церковного общества. Они не выражаются отменою норм древних церковных правил, а составляют терпимые отступления от них. Они подлежат оценке с точки зрения правил древней церкви. Чем ближе к последним по своему духу они будут, тем выше будет их каноническое достоинство. Подобные отступления могут не нарушать общения между поместными церквами.

Во-вторых, отступление от правил древней церкви может выразиться в снисходительном применении в пастырской практике требований древних церковных правил. Этот способ применения древних правил был допущен уже самими этими правилами и называется технически σίκονομία (Вас. в. пр. 1. 3. 47. VІ-го всел. соб. 37. 102). Оно применялось еще с древних времен в практике наложения церковной епитимии и принятия в церковь еретиков и раскольников. Ныне приложение этого приема имеет гораздо более обширные пределы в церковной дисциплине. Так, напр., в древней церкви даже до шестого вселенского собора верующие обязаны были посещать богослужение часто, во все воскресные и праздничные дни (VІ-го всел. соб. 80), под угрозою церковного наказания; ныне же они приглашаются к праздничному богослужению возможно чаще. Равным обр. требование соблюдения постов (Апост. 69. VІ-го всел. соб. 56) ныне смягчено в очень значительной степени. Понижение этих и подобных требований церковной дисциплины для настоящего времени делается из снисхождения к слабости человеческой, в надежде на милосердие Божие, Который может помиловать кающегося члена церкви за одно слово, за один вздох искреннего раскаяния (еписк. Иоанн, Курс цер. законоведения, т. I, стр. 17–34; т. II, стр. 343–4. Проф. Н. Е. Соколов, Из чтений по церковному праву, Москва 1874, стр. 145–162. † проф. В. Ф. Кипарисов, О церковной дисциплине, Сергиев-Посад 1897, гл. I-III, Проф. И. С. Бердников, К вопросу о церковной дисциплине, Казань 1902).

Проф. И. Бердников