Иконостас

Иконостасом – от слов είκον, икона, и στἀσις, поставление – называется уставленная иконами перегородка, которая отделяет алтарь от средней части храма. В настоящем своем виде иконостас явился сравнительно недавно. В древних храмах ни на Востоке, ни на Западе не было нашего иконостаса. О нем не упоминают ни историки, ни литургисты, ни древние, ни позднейшие – Софроний, патриарх Иерусалимский (VII в.), Герман, патр. Константинопольский (VIII в.); Симеон Солунский (XIV в.), оставивший подробное описание храма того времени со всеми принадлежностями, упоминает лишь о преграде из столбов с фризом, карнизом и изображениями над ними Спасителя, Богородицы, Иоанна Крестителя, ангелов, апостолов и прочих святых. В русской церкви нынешний иконостас так же не был явлением изначальным, о нем не упоминается ни в одной летописи, и лишь в XVI в. под 1528 г. говорится об иконостасе, устроенном Новгородским митрополитом Макарием. Иконостас заменяла простая преграда без икон, которая отделяла алтарь от средней части храма. О существовании ее говорят вещественные памятники. Свободно стоящие колонки у алтаря подземных церквей в катакомбах Прискиллы и Агнесы в Риме, не могли иметь другого назначения, как служить опорою для этой преграды. Многочисленные свидетельства подтверждают факт существования ее в храмах надземных (Евсевий, Златоуст, Григорий Богослов, Созомен). Преграда носила разные названия: δίκτυα (сеть, мрежа, дно у решета), περίβολοι (ограда, пояс), κίκλις (решетка), κύκλοι (окружность, круг), δρύφακτα (забор), cancelli, septa, pectoralia (грудь), σθήθεα (грудь), θώρακες (нагрудник). Различные названия преграды указывают на различную форму ее. Она устраивалась иногда в виде решетки из столбиков, иногда в виде стенки глухой или сквозной с резьбой. Евсевий рассказывает о тирском храме, устроенном Константином Великим: «он украсил храм возвышенными престолами в честь предстоятелей и, кроме того, седалищами, расположенными в стройном порядке, а посередине поставил святое святых – жертвенник (престол). Но, чтобы это святилище не для всех было доступно, он оградил его деревянною решеткою, украшенною тонким резным искусством».

Св. Григорий Богослов в видении о храме Воскресения говорит: «Народ, точно рой пчел толпится у решетки (алтаря)». Иногда в качестве преграды служила и завеса, наподобие ветхозаветной, отделявшей святое святых от святилища. По крайней мере, Кирилл Иерусалимский упоминает о такой завесе. И св. Иоанн Златоуст пишет: «Когда ты видишь открывающимися обе половинки завесы, то представляй, что отверзается небо и нисходят ангелы» (3 бес. на посл. ап. Павла к Ефес.). Преграда устраивалась очень невысоко, всего по грудь, на это указывают самые названия ее – θώρακες, σθήθεα, pectoralia (грудь, нагрудник), так что на нее могли класть руки, о чем рассказывает житие св. Евфимия Великого, принадлежащее Кириллу Скифопольскому. Небольшую высоту перегородки подтверждают существующие изображения ее (Менологий императора Василия Македонянина), наконец, и живая действительность: у греков царские двери остаются низкими до сих пор, а они устраивались одинаковой высоты с иконостасом.

Существуя в древности одинаково в церквах Востока и Запада, преграда в последующее время развивалась различно: на Западе не только ничего не прибавилось к первоначальной форме ее, но даже перестали считать перегородку необходимой; на Востоке же она развилась до многоярусных настоящих иконостасов. Развитие шло веками и выражалось в постепенном увеличении перегородки и украшении ее иконами. Последние были в церкви гораздо раньше, только занимали другие места. Чаще всего любили украшать священными изображениями апсиду. Здесь изображали крест, Спасителя, Богородицу, пророков, апостолов, мучеников. В церкви св. Климента в Риме видны в апсиде изображения апостолов Петра и Павла, пророков Исаии, Иеремии, Иезекииля, четырех евангелистов. В более позднее время цикл изображений увеличился событиями из жизни Иисуса Христа. Другим любимым местом для священных изображений в древнейших храмах базиличного типа была триумфальная арка на границе между алтарем и средней частью храма. В храме Марии Великой на этом месте находим изображение Спасителя и апостолов в виде тринадцати агнцев. Все эти иконы перенесли на алтарную перегородку. Первый толчок к перенесению икон дан был изменением формы преграды в видах придания ей большей красоты. Алтарная преграда обычно разделялась столбиками на «прясла», столбики были одной величины с перегородкой, но император Юстиниан в храме св. Софии сделал иначе: он поставил большие колонны (числом 12), значительно возвышающиеся над перегородкой. На колонны был положен горизонтальный брус – архитрав для красоты и для прочности. Архитрав и представляет дальнейшую ступень в развитии иконостаса. Со своей боковой стороны, обращенной к зрителям, он должен был иметь украшения, возбуждающие религиозное чувство молящихся, для чего могли служить крест и другие священные изображения, с него иконы перешли на самую преграду. Кроме того, в храмах византийских позднейшего времени не было триумфальной арки, и христиане, не желая расставаться с обычными изображениями на ней, должны были дать им другое видное место, каким могла служить опять алтарная преграда. Прежде других изображений явился на алтарной преграде крест. О нем мы находим свидетельство у Софрония, патриарха Иерусалимского (VII в.), также у Георгия Амартолы (IX в.). К изображению креста вскоре присоединили изображение Спасителя. Император Василий Македонянин (867–886 г.) приказал изобразить на алтарной перегородке икону Спасителя, в построенной им «Новой» церкви. К одной иконе присоединили другую, третью и т. д. Так развивался иконостас. Но развитие его шло не таким образом, чтобы увеличивались ряды икон через присоединение новых, писанных на особых досках, а увеличивалась доска, на которой была написана первая икона: получался сколоченный из досок щит, больший или меньший по количеству икон, – такова форма, в которой явился у греков иконостас. Щит получил название темплона – τἐμπλον. Какие иконы были поставлены здесь, решить можно с большой вероятностью по аналогии с позднейшим иконостасом. Во втором ярусе нынешнего иконостаса ставится в середине икона Спасителя с предстоящими Божией Матерью и И. Предтечей. Икона Спасителя была первой иконой темплона, следовательно, соседние с нынешней иконой Спасителя и были те самые, которые ранее других были помещены на темплоне. С течением времени к темплону присоединился и другой ряд икон «месячных» – лицевых святых и двунадесятых праздников. Последние иконы получили название «поклонных», так как вынимались для поклонения народу. Явились они не ранее IX века, с окончательным утверждением иконопочитания. В конце XI и начале XII столетия к иконам предалтарным присоединили еще икону храма, ее стали ставить на аналое, возле царских врат.

С принятием христианства обычай устраивать иконостас перешел и к нам. Разница заключается лишь в том, что в древней Руси иконы темплона писались не на общем щите, как у греков, а на отдельных досках. Причиной, может быть, послужило неудобство перевозить на громадные расстояния большие щиты темплонов, так как первые иконы мы получили от греков. Мастера и придумали разнять их на отдельные иконы. Самое название темплона у нас не удержалось, – вместо него этот ярус и даже весь иконостас стали называть «деисус», от «δέησις» – моление, по центральной иконе Спасителя с предстоящими Божией Матерью и И. Предтечей (деисис или деисус), тем более, что в некоторых церквах весь иконостас состоял только из этой иконы. Храмовую икону в русской церкви стали ставить под темплоном наряду с поклонными, которые получили название «наместных», от слова «наместный», что значит праздничный (см. Словарь Востокова). Круг икон иконостаса продолжал расширяться, яруса росли и достигли до верха храма. Это случилось не ранее конца XV–XVI в. К половине же XVI в. явились и киотные иконы; они ставились в киотах и не приставлялись вплотную к алтарной преграде, а ставились пред ней. Собор 1667 г. сделал постановление поставить их на иконостас или придвинуть к алтарю, чтобы не производить тесноты в храмах пред алтарем; впрочем, постановление это не соблюдалось строго. Что касается Востока, то там удержалась как древняя форма темплона – щит, так употребляется и русская – иконостас из отдельных икон.

Иконостасу, как и всем принадлежностям храма, церковь усвоила символическое значение. Сообразно с ним, и на основании практики древней церкви, в настоящее время иконостас устраивается таким образом. В нем устраиваются трое врат: из них одни расположены в середине, а двое других по сторонам первых. Первые называются царскими, так как ведут к престолу Царя царствующих и Господа господствующих, а двое других – северными и южными, по месту своего расположения относительно царских. На царских, обыкновенно, помещаются иконы Благовещения Богородицы, как «главизны» нашего спасения, и евангелистов – благовестников его. Над царскими вратами чаще помещается изображение Тайной вечери, которая совершается в алтаре за царскими вратами; на северных и южных изображаются или ангелы, или пророки, или святые диаконы. Вся же совокупность икон иконостаса выражает идею вселенской церкви²⁰. Так как начало и конец церкви спасаемых есть крест, то вверху помещают изображение креста, а по сторонам его – Божией Матери и Иоанна Богослова, стоявших у креста Спасителя (Ин.19:25–26). Ниже под крестом, как знаменем соединения членов церкви со Христом и между собою, предстоит вся церковь Господа. Верхний, или первый, ярус состоит из икон отцов и патриархов, среди них Господь Саваоф с Предвечным Словом, прежде век рожденным. Второй ярус представляет лики пророков от Моисея до Христа, окружающих икону Божией Матери с Предвечным Младенцем на лоне ее. Третий вмещает изображения главнейших праздников и евангельских событий. В четвертом изображена христианская церковь: Спаситель в образе великого архиерея, сидящего на престоле, с предстоящими Ему Матерью, И. Предтечею и апостолами. В нижнем, или пятом, ряду принято за правило ставить иконы – Господа с правой стороны царских врат и Божией Матери с левой. На правой стороне, если позволяет место, ставится икона святого, которому посвящен храм, и «местные» иконы. Таким образом, иконостас является как бы раскрытой книгой, которая свидетельствует, с кем мы, верующие во Христа Иисуса, находимся в духовном единении, кого имеем предстателями за себя пред Богом и с кем составляем единую церковь Христову.

В. Груздев