Заволжские старцы

Заволжские старцы-иноки Кирилло-Белозерского, Ферапонтова и других монастырей, лежавших в окружности между Белым и Кубенским озерами, в местности, приходившейся от Москвы за рекой Волгой и потому носившей в XVI веке общее название Заволжья. С именем З. с. соединяется целое направление русской церковной мысли XVI в., характеризующееся названием критического и либерального. Родоначальником и первым литературным выразителем этого направления был преп. Нил Сорский, – монах-мыслитель, воспитавший вокруг себя целую плеяду преданных его нравственным и церковно-общественным взглядам учеников, в лице инока Вассиана Патрикеева, старца Германа (t 1533 г.), Гурия Тушина (t 1526), троицкого игумена Порфирия, Кассиана, еп. Рязанского, и др. З. с. явились в XVI в. проповедниками строгой евангельской нравственности, основанной не на внешнем исполнении религиозных требований и правил благопристойности, а на внутреннем, духовном расположении и настроении, глашатаями христианской любви и терпимости в отношении к заблуждающимся, противниками вотчиновладения монастырей и других явлений церковной жизни, не согласовавшихся, по их мнению, с идеей истинного монашества и христианства. Распространение этих взглядов поставило З. с. в оппозицию с господствовавшим тогда в русском обществе формальным пониманием религии, выразителями и защитниками которого были иосифляне, т.е. Иосиф Волоцкий с партией своих приверженцев. Возгоревшаяся между лицами обоих направлений церковной мысли литературная борьба продолжалась почти до конца XVI века, причем сосредоточивалась преимущественно около двух вопросов: вопроса об отношении к еретикам жидовствующим и вопроса о вотчиновладении монастырей.

Иосиф Волоцкий, как известно, с неумолимою строгостью относился к еретикам, считая действительными против них только два средства – заточение и смертную казнь. Между тем, З. с., исходя из христианского учения о любви, как зиждущем начале нравственности, не могли разделять этой непомерной ревности к истреблению еретиков. Они настаивали на необходимости, прежде всего, церковными мерами воздействовать на заблуждающихся и затем, если эти мероприятия пробудят совесть заблуждающихся и они принесут покаяние и проклянут свою ересь, таких лиц, по мнению с., церковь должна принимать «простертыми дланьми, потому что грешных ради Сын Божий воплотися и прииде взыскати и спасти погибших»; если же еретики останутся непреклонными в своем заблуждении, то их, как нераскаянных грешников, можно отправлять и в заточение, но отнюдь не предавать смертной казни. Старцы также противились разыскиванию и истязанию еретиков в том случае, если они держали свою ересь в тайне, не пытаясь распространять свое лжеучение в народной массе и ничем не обнаруживая свою ересь вовне. Таким образом, З. с. в некотором смысле защищали свободу совести. Эти взгляды З. с. на вопрос об отношении к еретикам выражены в двух анонимных посланиях старцев, из коих одно писано в ответ на письмо Иосифа Волоцкого к духовнику великого князя Митрофану (письмо с ответом старцев напеч. в «Древней Российской Вилиофике» Новикова, XVI), а другое, называвшееся «любопрепирательным посланием», писано было также по поводу письма Иосифа к самому великому князю и не дошло до нас; о содержании его можно судить по ответу на него самого Иосифа. Исследователи не без основания предполагают, что автором обоих посланий был инок Вассиан Патрикеев. Борьба З. ст. с иосифлянами по вопросу о еретиках велась с переменным успехом, но в конце концов разрешилась торжеством иосифлян, достигших того, что великий князь Василий Иванович велел всех освобожденных было его отцом еретиков вновь заключить в темницу и «быть им неисходными в ней до кончины живота».

Спор об отношении к жидовствующим и самая борьба с ересью раскрыла немало таких явлений церковной жизни, к которым З. с., желавшие всюду видеть проявление одного евангельского духовного начала нравственности, не могли отнестись сочувственно: сюда, прежде всего, принадлежит вотчиновладение монастырей, составлявшее главное зло тогдашнего монашества. Стоя на строго евангельской точке зрения, с. считали вотчиновладение несовместимым с идеей истинного монашества, требовавшей, чтобы монахи кормили себя трудами рук своих и, мало заботясь о материальных средствах содержания, всю цель своей жизни полагали в нравственном усовершенствовании. Нил Сорский прямо называл вотчиновладение «ядом смертным» иночества, так как, по причине его, монашеская жизнь, некогда превожделенная, стала жизнью мерзостною. Монахи, позабыв о своем призвании, заботились только о приобретении сел и деревень, эксплуатировали подвластных им крестьян и таскались по судам, споря со своими соседями о межах и вотчинах. З. с. мечтали через отобрание от монастырей земельных владений возвратить иночество к его первоначальному идеалу. Поднятый с. вопрос слишком близко затрагивал материальные интересы духовенства, поэтому против смелого суждения заволжских скитников ополчилось почти все черное и белое духовенство во главе опять с Иосифом Волоцким и его учениками. Со стороны заволжцев ярым противником вотчинных прав монастырей выступил все тот же энергичный Вассиан Патрикеев, написавший в защиту своих взглядов два обширных слова с предисловием (изд. в «Прав. Собес.» 1863 г., ч. III). Вассиан требовал от иноков самоотречения и самопожертвования, и возмущался тем, что приходилось видеть полную противоположность между истинным призванием иноков и их действительною жизнью, обставленною, благодаря владением селами и поместьями, всевозможными удобствами высоковладетельных особ. З. с. и сам преп. Нил, уверившись, что вотчиновладение составляет несомненное и гибельное зло монашества, не поколебались отвергнуть достоверность и авторитетность тех святоотеческих произведений и житий святых, в которых имеются суждения, благоприятные для вотчиновладения и на которых защитники вотчиновладения думали основать свои взгляды. Так, напр., Вассиан многие из аргументов Иосифа, заимствованные из таких книг, называл «человеческим преданием и языческим обычаем, ими же имя Божие хулимо есть».

Существовало и еще много вопросов церковной и общественной жизни, по которым З. с. расходились с иосифлянами. Так, напр., они высказывались против соборного определения 1503 года, воспрещавшего вдовым попам и диаконам священнослужение, проводили принцип отделения церкви от государства и невмешательства как духовенства в светские дела, так и гражданских правителей в дела церкви, призывали духовенство стать на прежнюю высоту «печаловников земли русской»; не сочувствовали усилению в их время великокняжеской власти и в своих политических воззрениях более склонялись к старым государственным порядкам, какими жили Новгород и отдельные княжества времени уделов.

Литература. Голубинский, «История р. Церкви» т. II, 1-я пол., Μ. 1900; Жмакин, «Митрополит Даниил и его сочинения», Μ. 1881 г., отзыв проф. Голубинского о сочинении Жмакина в отчетах о присуждении (XXV) премии Уварова; Пыпин, «История р. литер.», Спб. 1902 г., т. II, гл. III–IV; Архангельский, «Нил Сорский и Вассиан Патрикеев»; Павлов, «Исторический очерк секуляризации церковных земель в России» и др.