Слово на литургии в неделю 12-ю по Пятидесятнице
5 сентября/23 августа 1976 г.
«Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали... Я первоначально преподал вам, что и (сам) принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был и что воскрес в третий день, по Писанию...» (1Кор. 15:1–4).
Апостол Павел, совершая между 49 и 52 годами по Рождестве Христовом свое второе миссионерское путешествие, в течение восемнадцати месяцев жил и проповедывал Слово Божие в городе Коринфе, главном городе греческой области Ахайи.
Последовавшее затем пятилетнее отсутствие Апостола произвело неодинаковое действие на коринфских христиан: одни из них твердо хранили все заветы своего любимого наставника и учителя, пребывая в вере, любви и нравственной чистоте; другие же, менее стойкие, оставили первую любовь свою, разделились на соперничавшие между собой группы, стали позволять себе неблаговидное поведение в церковном собрании, легко мирились с соблазнительным и безнравственным образом жизни некоторых в своей собственной среде.
Услышав об этом, Апостол Павел в 57 году из города Ефеса, где он тогда находился, написал свое 1-е послание к Коринфянам, стремясь устранить возникшее неустройство в их церковной жизни, укрепить их веру и преданность Господу и путем нравственных наставлений утвердить в христианском благочестии. Проникнутое отеческой любовью послание это возымело свое благотворное действие, пробудив в сердцах коринфян лучшие чувства и стремления, исправило ошибки, уврачевало духовные раны.
Нет сомнения в том, что и для всех последующих времен, и для нас с вами, возлюбленные, богомудрые апостольские назидания имеют весьма важное значение, ибо ведь и у нас не всегда все бывает благополучно в личной, семейной и церковно-общественной жизни. Отчасти немощь нашей расслабленной грехами природы, отчасти многообразные искушения и выпадающие на нашу долю жизненные испытания бывают причиной того, что мы как бы охладеваем душой в нашей любви к Господу и к ближним, погружаемся в стихию бесчисленных неумеренных забот о чисто земном благополучии, нередко в ущерб духовной жизни, впадаем в уныние от малейших неудач, жалуемся на судьбу, оскорбляем благость Божию своим маловерием и ропотом,– словом, забываем о своем высоком христианском звании, обязывающем жить так, чтобы имя Божие святилось нашей верностью Богу и чтобы окружающие нас люди, видя добрые, достойные христиан дела и поступки, прославляли Отца нашего Небесного.
Вдумаемся же, дорогие братия и сестры о Господе, в те немногие, но глубоко содержательные слова Апостола Павла, которые сегодня святая Православная Церковь обращает к нам, напоминая ими самую сущность благовествования Христова, того благовествования, в котором и мы, подобно коринфянам, были наставлены, которое приняли, в котором и утвердились, которым и спасаемся, если только остаемся ему непоколебимо верными, если удерживаем преподанное, если только мы не напрасно уверовали!
Господь наш Иисус Христос, Божественный наш Спаситель, движимый бесконечной любовью к Своему созданию, полный милости и сострадания к людям с их искалеченной грехопадением природой, «умер за грехи наши, по Писанию, и воскрес в третий день». А другое апостольское чтение сегодняшнего отдания праздника Успения Пресвятой Богородицы возвещает нам о тех чувствах, которые подвигнули Господа подъять на Себя тяжкий крестный подвиг, нашего ради спасения. и совершить его до конца. "Он, – говорится в послании к Филиппийцам, – будучи образом Божиим» не восхотел, подобно гордым и тщеславным искателям почестей, явиться миру в ослепительном блеске Своей славы, хотя и имел на это несомненное право, как Единородный Сын Божий, Единосущный Отцу, но «уничижил Себя Самого, приняв образ раба ... смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Фил. 2:6–8).
И если мы хотим, чтобы это величайшее христианское благовестие о крестном подвиге и последующем воскресении Господа нашего Иисуса Христа действительно послужило нам во спасение, то, разумеется, должны не просто принять с доверием нашим умом эту возвещенную в Божественном Откровении истину, не только исповедывать ее нашими устами, как это делаем часто, произнося слова Вселенского Символа веры, но, как решительно указывает св. апостол Павел, в нас «должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» (Фил. 2:5).
... Христос умер за грехи наши! – Это значит не только то, что наши грехи, грехи всего человечества, являются причиной, вследствие которой потребовался для нашего спасения величайший подвиг земной жизни и крестной смерти нашего Господа и Искупителя; это значит и то, что самый подвиг этот состоял в великой священной непримиримой борьбе со злом и всечеловеческим грехом, в той борьбе, которую благоволил возглавить Господь Иисус Христос.
Конечно, для Господа это не была борьба с личными грехами, ибо у Него не было даже и тени собственного личного греха. «Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его» (1Пет. 2:22). С полным нравственным правом мог Он сказать неправедным Своим преследователям – книжникам и фарисеям иудейским: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ин. 8,46), а перед самыми страданиями Своими возвестить ученикам, что вот уже «идет князь мира сего», но в Нем «не имеет ничего» (Ин. 14:30), т. е., что сам «отец лжи» (Ин. 8:44) – диавол не в силах отыскать в Его словах или поступках что-либо несоответствующее божественной любви, истине и святости.
Но Его, «незнавшего греха», человеколюбие и милосердие Божие соделало «жертвой за грех» (2Кор. 5:21), предало в руки беззаконных и немилосердных людей, обрекших Его на ни с чем на земле не сравнимые физические и нравственные муки, дабы в этой беспримерной борьбе со злом Его смирение, Его кротость, Его послушание сделали то, чего не смогла бы сделать никакая другая, самая могущественная человеческая сила. Он пришел на землю, «чтобы разрушить дела диавола» (1Ин. 3:8), чтобы «смертью лишить силы имеющего державу смерти» (Евр. 2:14), – и вот, очами нашей веры, в свете неложного свидетельства Слова Божия, мы ясно зрим ныне благословенный результат искупительного подвига нашего Спасителя. Он – Победитель ада и смерти – чрез Свое воскресение из мертвых и восшествие на небеса отверз для нас врата рая, обеспечил нам надежный доступ к блаженной вечности в общении с Богом, а чрез основание на земле Церкви и ниспослание на Своих учеников и апостолов Святого Духа даровал нам могущественные духовные силы для победы над злом и грехом в этой временной жизни, для нравственного совершенствования и очищения. Мы знаем и верим, что в Святой Христовой Церкви дано нам «все потребное для жизни и благочестия» (2Пет. 1:3), для того, чтобы мы, в подвиге борьбы против зла и греха, соделались побеждающими все нечистое и скверное, приобщились к победе, приобретенной кровью Божественного Агнца.
Когда мы принимали святое крещение и благословенное имя христианина или христианки, то или собственными устами, или устами наших восприемников мы давали Господу священные обеты верности Ему. Мы отреклись от сатаны, «и всех дел его, и всех ангел его, и всего служения его, и всея гордыни его»! Мы исповедали наше горячее желание неразрывно сочетаться со Христом! Мы произнесли священные слова Символа веры, как бы присягнув нашему Владыке и Господу в верности на всю жизнь, даже до смерти! – И как были бы мы счастливы и блаженны, если бы чаще вспоминали об этих великих обетах, о той нравственной ответственности, которую мы приняли на себя вместе с нашим христианским званием.
Тогда мы ясно ощущали бы всю несовместимость этого звания с греховными поступками, с гнилыми словами и порочными мыслями. Ведь мы в купели крещения крестились в смерть Иисуса Христа, «погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» (Рим. 6:3–4). И потому мы должны почитать «себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе Господе нашем» (ст. 11). И если все же, по немощи нашей природы, мы не в силах бываем всегда сохранять себя во всем безупречными пред всевидящим взором Божиим, то нашей святой обязанностью является, по крайней мере, постоянное очищение души от прилипшего к ней греха посредством святого таинства покаяния, а также глубокое и всецелое возненавидение греха.
Да, грех должен стать ненавистным для нас, как наш единственный враг, которого нужно преследовать до конца, с которым не может и не должно быть никакого примирения. Его нужно без сожаления изгонять из сердца, из мысли, из всей нашей жизни, ибо мы – если только не тщетно приняли звание христианина – «умерли для греха: как же нам жить в нем?» (Рим. 6:2). Вся земная жизнь должна стать для нас поприщем борьбы с грехом, прежде всего с нашим собственным, но и не только с нашим, а с грехом вообще, где бы только мы с ним не встретились...
Но мы должны, конечно, ясно различать способы этой борьбы. Когда речь идет о борьбе с собственным грехом, то здесь мы обязаны не знать никакого снисхождения. Ведь, хотя и образно, и в виде притчи, однако со всей силой решительного требования обращены к нам слова нашего Божественного Учителя: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя; ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя; ибо лучше для тебя, чтоб погиб один из членов твоих, а не все тело было ввержено в геенну» (Мф. 5:29–30).
Иное дело, когда долг христианской совести обязывает бороться с грехом вокруг нас: в семье, среди ближних и дальних. Здесь мы должны сочетать всю силу любви к ним с непреклонным внутренним отвращением от греха. Здесь нужна особая мудрость, чтобы грубостью или высокомерием не оскорбить наших братьев и не сделать их чрез это еще более далекими от правды и чистоты. Здесь нужен поистине христоподражательный нрав, «те же чувства, какие и во Христе Иисусе», нужно глубокое смирение, неподдельная кротость, незлобивость, неосуждение, умение ни на что не обижаться, наконец, умение найти самую подходящую минуту, чтобы ненавязчиво сказать слово, благодатию растворенное, способное дойти до сердца и как бы незаметно, исподволь, помочь брату победить грех, воспротивиться злу...
Вспомним, как поступал с грешниками Сам чистый и безгрешный Господь Иисус Христос. Он был милосерд к тем, в кого другие люди, мня себя праведниками, готовы были метать камнями. Он любовью привлекал к Себе сердца мытарей и грешников, а на людей самоуверенных, но все же не неисправимых, умел взирать с гневом, скорбя в то же время Своим благостным сердцем об ожесточении сердец их. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал (1Пет. 2:23). И даже во время невыносимых мук на кресте, Он нашел в Себе силу смиренно молить Отца о прощении Его распинателей.
Конечно, мы недостойны того, чтобы во всем этом полностью подражать нашему Спасителю. Да если бы и попытались, то, без сомнения, это оказалось бы для нас непосильным. Но ведь Господь и не требует от нас этого. Он просто призывает нас быть милостивыми, а не жестокими, смиренными, а не самодовольными, остро сознающими свои собственные грехи, а не высокомерно осуждающими других, заботящимися о том, чтобы не подать соблазнительного примера окружающим, а не изыскивающим малейшую погрешность в других людях. Господь предлагает нам относиться к другим с любовью, заботливостью, братской предупредительностью и нежностью. Он хочет, чтобы мы не делались назойливыми и непрошенными наставниками и учителями, а стремились привлекать к Богу других людей своей доброй жизнью, скромностью, миролюбием, чистым и богобоязненным поведением.
Попросим же у Господа в этот день, когда святая Церковь напоминает нам самую сущность Евангельского благовестия и зовет нас к сердечному его принятию и к поступкам, ему отвечающим, – попросим в смиренной сердечной молитве, чтобы Он, с обычной для Него любовью и снисходительностью, ниспослал нам благодать такого слышания Его святого слова, чтобы оно возбудило в нас и отвращение ко греху, и любовь к чистоте, и желание всегда быть верными нашему Искупителю, и вселило в нас «те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» Господе нашем. Аминь.