Источниковедческий обзор

Научное издание исторических источников, освещающих государственно-церковные отношения первых лет советской власти, началось достаточно рано, с публикации документов В.И. Ленина и декретов и постановлений СНК, призванных нормативно закрепить антирелигиозную политику пришедших к власти большевиков и их политических союзников. У истоков этой работы стоял крупнейший археограф и источниковед С.Н. Валк, представитель петербургской исторической школы, ученик академика А.С. Лаппо-Данилевского. Данные источники были введены в научный оборот в полном собрании сочинений В.И. Ленина и сборниках первых советских декретов, когда на этих документах, что называется, еще не высохли чернила¹¹¹. Несомненно, составленные С.Н. Валком правила издания ленинских документов и первых декретов советской власти, а также его опыт их публикации и источниковедческого анализа являются наивысшим достижением в этой области за весь советский период¹¹².

В первом томе серии «Декреты Советской власти» текст Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви был воспроизведен дважды, под соответствующими литерами «а» и «б»: с архивного подлинника, в котором имеется правка В.И. Ленина, и с официальной публикации в газете «Известия ВЦИК». В подлиннике полужирным шрифтом и угловыми скобками отмечались все изменения, внесенные в декрет рукой В.И. Ленина, с пояснениями их особенностей в подстрочнике. В подстрочнике официального текста декрета указывались разночтения, встречающиеся в публикациях в советской и партийной периодике тех лет. В качестве научного заголовка было дано первоначальное название декрета («Декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах»), не применявшееся в последующем в научной литературе. Дата в заголовке также далека от устоявшейся в историографии (23 января 1918 г.) – 20 января (2 февраля) 1918 г., т. е. дата заседания СНК, на котором декрет был утвержден. В археографической легенде указаны архивный шифр подлинника, имеющиеся на нем тексты помет и особенности их написания, а также названия периодических изданий с датами и номерами, где декрет был официально обнародован. Заголовок, легенда, подстрочник, т. е. научные тексты публикаторов, набраны курсивом, что визуально отделяет их от текстов публикуемого памятника. В конце публикации приведен небольшой комментарий об истории создания и утверждения декрета. Данная публикация до сегодня не утратила своей научной значимости и, несмотря на все последующие издания текста декрета, является наиболее авторитетной¹¹³.

Публикацию интересующих нас документов предпринял занимавшийся изучением государственно-церковных отношений историк М.М. Персии. В 1958 г. в академическом сборнике «Вопросы истории религии и атеизма» он издал подборку материалов за 1917–1918 гг., включавшую тексты первой советской Конституции, большевистских декретов и постановлений (полностью и в выдержках), постановлений СНК о создании VIII отдела НКЮ, документов самого отдела, а также Моссовета и ВЧК, газетных статей. Для своей публикации М.М. Персии использовал тексты из «Собрания узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства», журнала «Революция и церковь», газеты «Беднота». Часть документов была выявлена им в ЦГАОР СССР (ныне ГАРФ). Иногда он давал прописными буквами или курсивом заголовки, заимствуя их из самих документов. Проблема датировки издаваемых материалов им практически не решалась. В отдельных документах публикатор воспроизводил имевшиеся бланки с датами и адресные формулы. Археографические легенды он свел к указанию названия периодического издания, его номера или шифра архивного хранения публикуемого документа, отметив только один раз, что текст является машинописной копией. Подстрочник был отведен одновременно под реальный комментарий и текстуальные замечания. Отсутствие предисловия к публикации исторических источников компенсировали своеобразным послесловием, в качестве которого была напечатана аналитическая статья М.М. Персица, посвященная секулярному законодательству Октябрьской революции. В текст данной статьи включили иллюстрационные вставки – фотокопии подлинника текста Декрета об отделении церкви от государства с ленинскими поправками к нему, хранившегося в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС¹¹⁴.

В 1974 г. вышел в свет обширный сборник основных постановлений партии и правительства по истории советской школы, охватывавших период с октября 1917 по июль 1973 г. По своему характеру это издание – симбиоз исторического труда и оперативной публикации нормативных актов, поэтому составители не воспроизвели в нем правовые положения, утратившие свою актуальность. Сборник был подготовлен для использования в повседневной деятельности работников органов народного образования. В него включили партийные и советские директивные документы из опубликованных сборников, в том числе ведомственных, и периодической печати. В начале первого раздела были помещены постановления 1917–1918 гг., касающиеся секулярной политики в отношении школы: обращение наркома А.В. Луначарского о светском характере советской школы, постановление о передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение НКП, Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви, Декрет о передаче учебных и образовательных учреждений и заведений всех ведомств в ведение НКП, Декрет о введении новой орфографии. Все они перепечатаны либо из ведомственных законодательных изданий, либо из фундаментального сборника «Декреты Советской власти». Тексты их воспроизводились по упрощенной схеме, без большинства формул подписей наркомов. Все декреты и постановления снабжены весьма далекими от научных трехуровневыми заголовками: после краткого указания содержания документа идут его разновидность и дата. В конце документа после сокращенных формул подписей приводилось выделенное шрифтом название издания, из которого заимствовался текст¹¹⁵.

Одним из первых издание документов Поместного Собора и Патриарха Тихона за 1917–1918 гг. осуществил исследователь истории Русской Церкви Л.Л. Регельсон в книге «Трагедия Русской Церкви. 1917–1945 гг.». Данная книга вышла в свет в 1977 г. в Париже и состояла практически на две трети своего объема из перечня документов по истории Русской Православной Церкви, с публикацией текстов некоторых из них. Ряд соборных определений и патриарших посланий еще до издания книги Л.Л. Регельсона был опубликован в эмигрантском «Вестнике русского христианского движения»¹¹⁶. Тексты изданных за рубежом церковных документов были взяты публикаторами, включая Л.Л. Регельсона, из светской и религиозной периодики, выпусков соборных деяний и определений, частных архивов и коллекций, самиздатовских работ и малоизвестных церковно-исторических рукописей. При этом главным для публикаторов оставался сам факт издания, а не осмысление издаваемых документов в археографическом или источниковедческом отношении¹¹⁷.

В период горбачевской «перестройки» к публикации документов по церковной истории первых лет советской власти приступил ученый секретарь Института научного атеизма АОН при ЦК КПСС кандидат философских наук М. И. Одинцов. В 1989 г. в серии «Вопросы научного атеизма» он опубликовал подборку патриарших документов, адресованных в основном советским высшим органам, переписку руководителей этих органов по поводу данных документов. Все эти материалы, за редким исключением, были взяты М. И. Одинцовым из ЦГАОР СССР и ЦГА РСФСР (ныне ГАРФ) и изданы в строго хронологическом порядке, с 1918 по 1925 г. В предисловии он дал небольшие пояснения практически к каждому документу в традиционном для советского исследователя разоблачительном ключе. В подборку включены: послания Патриарха Тихона от 19 января и 26 октября 1918 г., а также листовка «Анафема патриарха Тихона большевикам», издание которой М.И. Одинцов приписал Поместному Собору и датировал январем-февралем 1918 г. Он не счел нужным пояснить, каким образом установлена эта дата и принадлежность листовки Священному Собору. Не стал публикатор составлять и полноценных заголовков, археографических легенд. В качестве заголовков он нередко использовал оригинальные названия из текстов самих документов, не закавычивая их. Подстрочник был отведен им под шифры архивного хранения издаваемых источников и реальный комментарий. М. И. Одинцов не воспроизводил имевшиеся в конце документов формулы подписей, однако проставлял здесь даты¹¹⁸.

После 1991 г., в течение трех-четырех лет, в связи с открытием доступа к ранее засекреченным материалам, в том числе в партийных архивах, для более широкого круга исследователей доминирующими стали не отдельные публикации документов в специальных изданиях, а адресованные массовому читателю публицистические, научно-популярные, документально-художественные, биографические, агиографические работы с включением текстов документов по церковной истории. В этих работах авторы использовали документы, приводя их целиком или в извлечениях, в полном соответствии с поставленными жанровыми задачами. Отбор прежде всего выдержали наиболее красноречивые документы, соответствующие авторским пристрастиям. При этом были привлечены материалы из известных уже фондов ЦПА, ставшего РЦХИДНИ (ныне РГАСПИ), и ГАРФ, а также из абсолютно не доступных ранее фондов ЦА МБР (ныне ЦАФСБ) и АПРФ. В первую очередь документы из дел с ленинскими подлинниками, материалов секретариата В. И. Ленина, личного фонда Е.М. Ярославского, фонда ВЦИК, тематических дел фонда Политбюро, следственного дела Патриарха Тихона и многих других¹¹⁹.

Отдельные документы церковной тематики 1917–1918 гг., не издававшиеся ранее, обнародовали исследователи, живущие в регионах. В частности, в 1993 г. такие документы включили в хрестоматию по истории России XX в. екатеринбургские историки во главе с профессором М.Е. Главацким. Составители обратились к проблемам монастырского и церковного землевладения, преподавания Закона Божьего, реакции Поместного Собора и Патриарха на большевистские нововведения и др. Опубликованные ими документы снабжены заголовками, состоящими из небольшой закавыченной цитаты из текста источника, названия его разновидности, от кого и кому он адресован и даты. В обязательном порядке после каждого документа приводились архивные шифры или названия изданий, из которых брался для публикации текст¹²⁰.

Сходные документы воспроизвела в сборнике, составленном из писем деятелей Русской Православной Церкви и собственных художественных сочинений, М.Д. Склярова. Составительница данного сборника поместила в своей книге несколько факсимиле типографских листовок с посланиями Поместного Собора и Патриарха Тихона по поводу большевистских новаций. Она обнаружила их в материалах личной библиотеки и архива профессора Н.Н. Глубоковского. Особенно информативны опубликованные ею документы 1918 г., в том числе частная переписка из рукописного отдела РЫБ, касавшиеся закрытия Петроградской духовной академии и других высших учебных заведений Русской Церкви. По возможности М. Д. Склярова давала документам заголовки с датами и указывала их местонахождение, однако делалось это не всегда¹²¹.

В 1993 г. в журнале «Исторический архив» М.И. Одинцов начал публикацию докладов эксперта VIII отдела НКЮ, бывшего петроградского священника М.В. Галкина о посещении им в конце 1918 г. ряда северо-западных губерний России с целью проверки проведения в жизнь на местах церковной политики центра. В основу публикации были положены четыре рукописных доклада, отложившиеся в ГАРФ, в фонде НКЮ. Данные доклады были приведены полностью, без купюр, под собственными заголовками документов, которые составителем не закавычивались; имевшиеся фактологические ошибки не оговаривались. Приложения к докладам не публиковались (часть из них сохранилась вместе с докладами в архивном деле). В качестве археографических легенд были приведены шифры архивного хранения с указанием, что тексты этих документов – автографы. В начале публикации М.И. Одинцов дал предисловие (не источниковедческое!), а в конце – комментарии, которые носят формальный характер и малоинформативны¹²².

В том же году в журнале «Отечественные архивы» была издана подборка документов 1918–1922 гг., связанная с осуществлением Декрета об отделении церкви от государства и Декрета об изъятии церковных ценностей. В ее основу легли материалы из ГАРФ (фонд НКЮ), в частности постановление и циркуляр этого наркомата о создании VIII отдела НКЮ по проведению в жизнь Декрета об отделении, а также материалы, отражающие последствия деятельности этих структур. Открывает публикацию небольшое историческое предисловие, содержащее самые общие и отвлеченные суждения об истории государственно-церковных отношений. Все документы, за единственным исключением, приведены с полными научными заголовками, археографическими легендами (архивный шифр и степень подлинности), имеющимися пометами и реальным комментарием. Комментарий идет зачастую вперемежку с текстуальными примечаниями и воспроизводимыми пометами. В публикации сохранены формулы подписей, включая заверительные в копиях, однако многие из них не атрибутированы¹²³.

С середины 1990-х гг. наряду с отдельными журнальными подборками, тематически связанными с историей Русской Церкви в 1917–1918 гг., стали появляться и документальные сборники, целиком состоящие из церковных материалов. В 1994 г. Православным Свято-Тихоновским богословским институтом был издан под редакцией ректора протоиерея о. В.Н. Воробьёва сборник «Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве высшей церковной власти», охватывающий периоде 1917 по 1943 г. Эта книга представляет собой негласно составленный в течение нескольких десятилетий крупнейшим церковным историком М.Е. Губониным сборник документов, часть из которых дана в виде заголовков, без текстов самих источников. Именно данный сборник, попавший в руки Л.Л. Регельсона, был использован им в работе над книгой «Трагедия Русской Церкви. 1917–1945 гг.» и даже частично опубликован в ней, правда, без упоминания имени М.Е. Губонина. В качестве первоисточников сам М.Е. Губонин привлек светскую и церковную периодику, официальные издания, самиздатовскую литературу, рукописи, документы из частных архивов. В примечаниях к перечню он реконструировал историю создания некоторых из опубликованных документов, объяснил ту или иную датировку, провел атрибуцию, выявил смысловые искажения и ошибки в текстах, и т.п.¹²⁴

Документы 1917–1918 гг. из тех же самых источников, что и в книгах М.Е. Губонина и Л.Л. Регельсона (в том числе и из самого «собрания Губонина»), были частично, в выдержках, опубликованы в первой книге сборника «Русская Православная Церковь в советское время», вышедшей в 1995 г. в Москве. Составленный швейцарским специалистом по церковной истории Г. Штриккером, этот сборник является по сути расширенным вариантом последней главы немецкой хрестоматии «История Русской Православной Церкви в документах», посвященной тысячелетнему пути русского православия¹²⁵. Помещенные в сборнике материалы Поместного Собора перепечатывались публикатором из соборных выпусков деяний и определений, изданных в 1918 г. Воззвания и послания Патриарха Тихона давались из тех же выпусков деяний, церковной периодики и губон и некого собрания. Советские декреты и постановления воспроизводились из оперативных изданий законодательных актов тех лет и научных сборников документов. Швейцарский историк не ставил задачи академического издания и адресовал свой сборник широкому кругу читателей. Им были даны авторские заголовки к некоторым документам, а в конце их обязательно сделаны отсылки с указанием, откуда составитель заимствовал изданные тексты. Оговорил Г. Штриккер и условия передачи текстов: «...в современной орфографии с сохранением некоторых стилистических особенностей оригинала»¹²⁶.

В 1996 г. был выпущен и другой сборник документов, включая фотоматериалы, по истории Русской Церкви в XX в., в подготовке которого участвовали сотрудники Института российской истории РАН Я.Н. Щапов (отв. редактор), О.Ю. Васильева (отв. составитель)¹²⁷. Впервые в научный оборот были введены ранее секретные архивные документы 1917–1918 гг., отобранные в РГАСПИ (фонды В.И. Ленина (подлинные материалы), его секретариата, протоколов СНК РСФСР, Е.М. Ярославского) и РГИА (фонд Священного Синода). Многие документы представлены здесь копиями, подлинники их составителями не выявлялись. Вместе с не известными прежде историческими источниками публикаторы разместили и давно находившиеся в научном обиходе документы, тексты которых давались по вышедшим в свет в 1918 г. выпускам соборных деяний и определений, периодическим изданиям тех лет, фундаментальному сборнику «Декреты Советской власти». Из этого сборника они перепечатали дважды один и тот же текст Декрета об отделении церкви от государства («О свободе совести, церковных и религиозных обществах») и комментарии к нему, причем указали в первом случае, что это текст из РГАСПИ (тогда РЦХИДНИ), а во втором – из «Декретов Советской власти». Неотъемлемой частью публикации декрета стали не удаленные рабочие пометы самих составителей о внесении правки в подготовленные ими тексты. При этом каких-либо источниковедческих комментариев к изданным источникам сделано не было. Структурные разделы сборника предварялись историческими (не источниковедческими!) предисловиями к приводимым далее материалам. Выборочно к отдельным документам или целым группам таковых были даны неунифицированные, разнородные заголовки. В легендах, которыми также выборочно были снабжены публикуемые документы, отмечались их архивное местонахождение и названия печатных изданий, по которым шла републикация. После шифров хранения, порой неполных и ошибочных, составители указывали иногда степень подлинности того или иного текста. Наиболее часто ими употреблялась малопонятная формула: «Машинописный текст». В целом рассмотренный сборник представлял собой поспешную, незаконченную работу, выполненную без соблюдения элементарных норм эдиционной археографии, с грубыми ошибками, что уже было отмечено в научной печати¹²⁸.

В подготовленном М.В. Шкаровским совместно с Н.Ю. Черепениной сборнике документов «Санкт-Петербургская епархия в двадцатом веке в свете архивных материалов», вышедшем в 2000 г., особый интерес представляют документы этой столичной епархии за 1917–1918 гг.¹²⁹ Отметим также, что в книге наряду с материалами из федеральных и ведомственных московских архивов, религиозной и светской периодики тех лет опубликованы документы из архивохранилищ Санкт-Петербурга. В частности, заслуживают внимания исторические источники, выявленные в ЦГА Санкт-Петербурга. Данные документы освещают проблемы, связанные с отношением митрополита Петроградского Вениамина ( Казанского) к готовящемуся большевиками Декрету об отделении церкви от государства, реквизиции помещений Александро-Невской лавры, существованием в новых условиях Петроградской духовной академии, печатанием религиозно-нравствен ных книг, преобразованием домовых храмов в приходские, захватом большевиками церковных зданий и имущества, закрытием церквей и духовных учебных заведений и др. Публикуя отобранные для сборника документы, Черепенина и Шкаровский стремились по возможности снабдить их необходимым историческим комментарием. В предисловии были оговорены особенности археографической обработки публикуемых материалов: состава заголовков, легенд, текстуальных примечаний, передачи текстов¹³⁰.

Сходным образом основные принципы издания документов, которыми руководствовались публикаторы, были изложены в предисловии к другому сборнику документов, появившемуся на свет в том же 2000 г. Мы имеем в виду сборник «Следственное дело Патриарха Тихона», подготовленный большой группой исследователей во главе с ректором Православного Свято-Тихоновского богословского института протоиереем о. В.Н. Воробьёвым. На сегодня этот сборник является одним из самых серьезных, профессионально подготовленных документальных трудов, в котором материалы следственного дела Патриарха Тихона из ЦА ФСБ изданы с использованием археографической обработки. Можно только сожалеть, что данный труд представляет собой всего лишь выборку документов, а не полную публикацию всех материалов, имеющихся в многотомном следственном деле Предстоятеля Русской Церкви. Публикуемые в двух разделах материалы за 1918–1925 гг. оснащены историческим и археографическим предисловием, документальным приложением, примечаниями с элементами источниковедческого анализа, именным, географическим, библиографическим указателями, указателем храмов и монастырей. Сами документы, помимо обстоятельных научных заголовков и текстуального подстрочника, имеют археографическую легенду, включающую шифр архивного хранения, степень подлинности, способ воспроизведения, тексты резолюций и помет, описание штампов и печатей. Тематически связанные друг с другом документы объединены в группы с общим заголовком и общей легендой, что, несомненно, помогает при работе с материалами сборника, но нарушает порядок их археографического оформления и хронологической последовательности размещения публикуемых источников. Не всегда в сборнике учитывались и повторные экземпляры одного и того же документа, которые можно обнаружить в разных томах следственного дела Патриарха¹³¹.

В 2004 г. московские архивисты под руководством М. М. Горинова издали масштабный документальный сборник, посвященный истории Русской Церкви в первые годы советской власти. Отобранные для публикации материалы составители ограничили не только строгими хронологическими рамками – от февральских событий 1917 и до 1921 г. включительно, но и одним городом – российской столицей, поставив целью по мере своих возможностей «познать церковную жизнь Москвы во всей ее полноте». На страницах сборника были обнародованы исторические источники, взятые как из архивохранилищ (в первую очередь московских, городских и областных), периодической печати того времени, так и из других документальных сборников. Книга состоит из трех тематических частей и 10 глав, а также предисловия, пролога, эпилога, приложения. В конце ее помешен обширный комментарий к издаваемым материалам, список сокращений и указатель имен. Публикуемые документы отражают картину состояния Русской Церкви накануне октябрьского переворота и в последующий период, связанный с проведением в жизнь в Москве большевистских декретов и постановлений¹³². Вводятся в исследовательский оборот документы из судебно-следственных дел А. Д. Самарина и священников о. И.И. Восторгова, о. Р.И. Медведя. Несмотря на то что сборник носит научно-популярный характер (с явным переизбытком публицистики и художественного слова) и предназначен для самой широкой аудитории, публикаторы сочли необходимым дать в качестве археографических легенд шифры архивного хранения (с указанием степени подлинности и способа воспроизведения документов) и названия периодических и книжных изданий. К сожалению, заимствованные из тогдашней прессы материалы датировались зачастую не по выходным данным газет и журналов, а по времени описываемых в них событий. Многие документы приведены в сокращенном виде, отдельные компоненты их формуляра безоговорочно опускались или переносились в заголовки. Из имеющихся помет и резолюций учитывались лишь те, которые составители считали особо важными, в частности принадлежащие архиереям. Только в одной из глав через подстрочник отмечались текстовые особенности публикуемых документов. В приложении наряду с историческими источниками напечатаны аналитические статьи составителей, носящие самостоятельный характер и не перекликающиеся с обнародованными в сборнике материалами¹³³.

Ряд документов, направленных в 1918 г. духовенством во властные органы, был опубликован в 2012 г. в сборнике документов из архива Государственного музея истории религии (ГМИР), подготовленном его сотрудником Е.М. Лучшевым¹³⁴. В данный сборник он отобрал материалы, посвященные истории взаимоотношений партийно-государственных структур и различных религиозных организаций с 1918 по 1938 г. Православная Российская Церковь представлена здесь источниками более узкого диапазона – с 1918 по 1920 г. Во многом это обусловлено тем, что данные документы взяты из архивного фонда известного советского религиоведа большевика В.Д. Бонч-Бруевича, возглавлявшего ГМИР. В первые годы советской власти он работал управделами СНК, поэтому значительная часть посланий, адресованных советскому правительству и В. И. Ленину, прошла через его руки. Подлинники и копии с этих документов и составляют ныне названный архивный фонд в ГМИР. В сборник составитель включил письма священников, направленных В.Д. Бонч-Бруевичу и отражающих реакцию рядового духовенства на первые мероприятия советской власти в области антирелигиозной политики, в том числе три послания не покинувшего еще ряды петроградских клириков распопа М.В. Галкина, упоминавшего большевикам о своем вкладе в антицерковную деятельность и предлагавшего им свои дальнейшие услуги. Опубликовано здесь, по копиям того времени, и заявление профессора Н.Д. Кузнецова в СНК РСФСР и приложенный к нему доклад олонецкого епископа Иоанникия (Дьячкова) Патриарху Тихону о разгроме большевиками Александро-Свирского монастыря и расстрелах в нем. Как показывают комментарии к данным документам, Е.М. Лучшее привлек для их написания чрезвычайно ограниченный круг существующей по этой теме литературы. Документы размешены им в сборнике не по хронологическому принципу, а по порядку нумерации дел в фонде В.Д. Бонч-Бруевича. Это позволило обойтись без обязательной работы, связанной с установлением отсутствующих в источниках дат. В научных заголовках публикатор при водит только даты, имеющиеся в документах, если же таковых нет, то он так и сообщает: «без даты». Сами заголовки он свел к указанию разновидности документа, его адресанта и адресата, если они указаны в документах, если нет – то им использовались безымянные формулы («неизвестные инстанции», «неизвестное лицо», «правительственные органы», «верующие» и т. д.). Не приводит он в заголовках и краткого содержания издаваемых источников. Подобный подход публикатора затрудняет работу с материалами данного сборника. В кратком общем предисловии, предваряющем разделы с текстами источников, Е.М. Лучшее указал, что «все языковые особенности документов, их орфография и стиль воспроизводятся без изменений». Однако в реальности соблюсти данные условия не удалось. Приводя тексты подлинников документов, написанных с использованием дореволюционной орфографии (например, письма священника М.В. Галкина В.Д. Бонч-Бруевичу), составитель не сохранял таковую, уравнивая их, по сути, с имеющимися в архивных делах машинописными копиями, снятыми советскими канцеляристами с учетом нового правописания. В таких случаях эти позднейшие копии Е.М. Лучшее вообще обходил молчанием.

Как видим, в последние десятилетия в научный оборот был введен и издан фрагментарный массив документов по истории государственно-церковных отношений в 1917–1918 гг. Дополнить этот массив источников и призван настоящий сборник, включающий разностороннюю тематическую подборку документов по наиболее острым проблемам церковной истории первых лет советской власти.

***

В первой части сборника, посвященной октябрю-декабрю 1917 г., периоду захвата власти большевиками, обозначились проблемы отношения большевиков к Православной Церкви, которые в 1918 г. приобрели необратимый характер. Свою, и вполне определенную в отношении большевиков, позицию Православная Российская Церковь высказала в начале ноября 1917 г., входе развернувшихся в Москве боев, когда варварскому обстрелу подверглись кремлевские святыни. В настоящем сборнике публикуется обширный массив документов, связанных с реакцией Всероссийского Поместного Собора, Святейшего Синода, Патриарха Тихона, духовенства и мирян на расстрел Московского Кремля. Это и обращение Священного Собора к светским властям от 2 (15) ноября 1917 г. с призывом прекратить «ужасную кровопролитную бойню» и артиллерийский обстрел Кремля (№ I.6.1), и послание Священного Собора всем церковным чадам от 11 (24) ноября о разрушении кремлевских храмов и монастырей (№ I.8), и определение Святейшего Синода от 2 (15) декабря о сборе средств на восстановление порушенного (№ I.6.21). В сборнике приводится текст беседы нареченного Патриарха Тихона с корреспондентом одной из московских газет по поводу бомбардировок кремлевских зданий и монастырей (№ 1.6.10). В публикуемых документах освещаются не известные ранее аспекты создания и деятельности двух соборных комиссий (митрополита Тихона (Беллавина) и митрополита Вениамина (Казанского)) и одной светской (генерал-лейтенанта Н.М. Истомина)¹³⁵. В значительной мере благодаря усилиям этих комиссий был получен скрупулезный и обильный материал о разрушениях, который появился затем на страницах периодических изданий (№ I.6.8-I.6.10, I.6.12, I.6.13, I.6.17) и в знаменитой брошюре епископа Камчатского Нестора (Анисимова) – «Расстрел Московского Кремля»¹³⁶. Из различных актов, писем и заявлений членов соборных комиссий и отдельных соборян, актов и справок мирян-архитекторов можно узнать об особенностях проведения обследований имевшихся повреждений, предложениях по обустройству охраны бомбардированных святынь и организации церковных сборов на их восстановление (№ 1.6.3, 1.6.5,1.6.6, 1.6.14–1.6.16,1.6.18–1.6.20).

Обнародование Декрета СНК о земле от 26 октября (8 ноября) 1917 г. практически сразу же поставило в повестку дня проблему охраны от захватов церковных и монастырских имуществ (№ I.2). Как показывает один из публикуемых документов, уже 10 (23) ноября этот вопрос обсудил имущественный отдел Поместного Собора и предложил издать распоряжение о составлении описей и протоколов церковного имущества, которое подверглось реквизиции (№ I.7). Другие издаваемые документы позволяют проследить последующие шаги Священного Собора, связанные с решением этой острейшей проблемы, вплоть до обнародования специального соборного определения от 18–20 декабря 1917 г. (31 декабря 1917 г.– 2 января 1918 г.) по поводу положений этого декрета СНК, касающихся монастырских и церковных земель (№ I.50). Наиболее острые моменты самовольного отъема крестьянами земель у православных обителей и причтов в Московской губернии были аккумулированы в майском 1918 г. заявлении члена Поместного Собора, профессора Н.Д. Кузнецова, поданном на рассмотрение в СНК (№ III.33).

Несомненный интерес представляют и документы, посвященные интронизации избранного и нареченного в Патриархи митрополита Московского Тихона (Беллавина). В советской историографии избрание после столь длительного синодального периода Патриарха практически всегда трактовалось как контрреволюционное деяние, направленное на подрыв зарождавшихся советских устоев. В книге публикуются ноябрьские 1917 г. определение Святейшего Синода о возведении на патриаршую кафедру митрополита Московского Тихона, письмо Соборного Совета о свободном пропуске духовенства и богомольцев на патриаршую интронизацию в кремлевский Успенский собор, прошение членов Священного Собора о размещении резиденции Патриарха в Кремле (№ I.11, I.12, I.18). Завершает логически этот ряд документов послание Первоиерарха Православной Российской Церкви духовенству и верующим от 18 (31) декабря 1917 г. о вступлении на Патриарший Престол «в годину гнева Божия, в дни многоскорбные и многотрудные» (№ I.51).

В сборнике приведены документы, затрагивающие одну из мрачных страниц церковной истории в советское время, – появление священников-ренегатов и их деятельное участие в осуществлении политики новой власти в религиозном вопросе в 1917 г. (№ VI.23, VI.32, VI.33). Несомненно, своеобразной знаковой фигурой здесь является питерский распоп М. В. Галкин (литературный псевдоним – М. Горев), сразу же после октябрьского переворота 1917 г. примкнувший к большевикам. В сборнике публикуются документы, касающиеся антицерковной работы М.В. Галкина (№ I.22, I.23, I.29, I.41).

Вторая часть сборника посвящена разработке и развертыванию политики большевиков в отношении Православной Церкви.

Положение о создании светского государства было внесено отдельным пунктом в программы многих российских революционных партий. После февральских событий 1917 г. это положение стало обретать вполне осязаемые контуры. С захватом власти большевиками данный принцип государственного устройства перешел в практическую плоскость. Православное духовенство и верующие еще до обнародования в периодической печати проектов Декрета об отделении церкви от государства высказывали свою тревогу по этому поводу (№ I.1 и приложение, № I.5 и приложение). После того как проекты этого декрета стали достоянием гласности, поток таких посланий, адресованных Патриарху и Собору, увеличился многократно, ярким примером чему служат публикуемые в сборнике письма верующих (№ I.34, I.54). Весьма оперативно прореагировал на появление первых газетных сообщений о проекте декрета и Священный Собор (№ I.32, II.1.4). Большой резонанс в тогдашнем церковном и светском общественном мнении получило протестное обращение митрополита Петроградского Вениамина (Казанского) в СНК от 10 (23) января 1918 г., суммировавшее ряд предшествующих инициатив Собора в этом направлении (№ II.1.3). Во весь голос обозначенная проблема прозвучала в послании Патриарха Тихона от 19 января (1 февраля) того же года об анафематствовании гонителей православной веры и Церкви (№ II.1.7).

В сборнике публикуются многочисленные документы, связанные с выражением поддержки посланию Патриарха и тем мерам, которые выработала Православная Церковь в качестве протестных против большевистского декрета – проведение крестных ходов и организация братств (№ II.1.11, II.1.12, II.1.15, II.1.20–II.1.25, II.1.30, II.1.31, III.19.8). Приводятся материалы из периодики и официальных советских документов, дающие представления о том, как проходили крестные ходы в различных российских городах, и об ответной репрессивной реакции местных властей (№ II.1.18, II.1.26, II.1.34, III.1.7, III.19.13, III.19.14). Не обойдены молчанием постановление Поместного Собора от 25 января (7 февраля) 1918 г. и его воззвание от 27 января (9 февраля) по поводу Декрета об отделении церкви от государства, постановление Патриарха Тихона и Священного Синода от 28 февраля о деятельности церковно-административного аппарата при новой государственной власти (№ II.1.16, II.1.17, II.1.29). В последнем из упомянутых документов приведен попунктный перечень тех мер, к которым в новых условиях церковной жизни должны были прибегнуть духовенство и миряне, чтобы решить проблемы выживания причтов, приходских обшин, духовных учебных заведений, монастырей, а также защиты от поругания святынь и охраны церковного имущества.

Самым тесным образом к соборному постановлению и воззванию примыкают издаваемые впервые протесты рядовых верующих из разных российских губерний, а также просьбы духовенства о разъяснении положений декрета (№ II.1.28, II.1.33, II.1.42, II.1.56). А постановление о деятельности церковно-административного аппарата существенно дополнено и расширено в воспроизводимом в сборнике определении Священного Собора «О мероприятиях, вызываемых гонением на Православную Церковь» от 18 апреля 1918 г. (№ II.1.36).

Значительный массив публикуемых материалов посвящен деятельности делегаций Священного Собора для переговоров с СНК по наиболее острым вопросам церковно-государственных отношений. Документы говорят нам, что первоначально организованные высшей церковной властью депутации из членов Собора и представителей столичных приходских советов призваны были решать проблему с захватом церковной собственности в Петрограде, а затем, после переезда советского правительства, в Москве, однако в реальности полномочия их были намного расширены (№ II.1.32.1, II.1.32.3, II.1.32.5). Подтверждают это поданные в СНК от имени членов депутаций заявления, содержащие требования по поводу как «декрета об отделении», так и начавшихся гонений на Православную Российскую Церковь (№ II.1.32.4, II.1.35, II.2.72). Особую роль в этих депутациях и в дальнейших контактах с СНК, его управделами В.Д. Бонч-Бруевичем играл уполномоченный для этих целей член Священного Собора, профессор Н. Д. Кузнецов (№ II.1.38, II.1.50, II.1.53, III.19.16 и приложение, III.19.22-III.19.24, III.19.26-II1.19.28, III.19.32-III.19.34, III.19.37, III.19.38, III.19.44, III.25, 111.33 и др.). Как показывают составленные им протестные письма, в этот период времени именно он был наиболее авторитетным правоведом в области церковно-государственных отношений, разработчиком детальнейшей и обоснованной критики положений большевистских декретов и инструкций.

В сборнике помещены документы, отражающие деятельность соборной Комиссии, созданной для выработки ответных мер в связи с изданием Инструкции НКЮ РСФСР о порядке проведения в жизнь декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви от 30 августа 1918 г. (№ II.1.51, II.1.53). В результате работы этой Комиссии под председательством архиепископа Анастасия (Грибановского) появилось знаменитое определение Священного Собора «Об охране церковных святынь от кощунственного захвата и поругания» от 12 сентября 1918 г. (№ II.1.52).

Весьма основателен корпус материалов, в которых освещается позиция Православной Церкви в отношении экспроприации большевиками монастырских помещений, капиталов, инвентаря и другого имущества. Попытки захвата большевиками монастырей граничили по своей форме со столь присущими революционному времени воровскими налетами и ограблениями (№ I.17 и приложение, I.19, I.46, II.1.6, III.62), поэтому они принимали нередко остроконфликтный, а то и трагический характер. В разделе I и особенно в разделе III сборника приведены документы, исходящие от Патриарха Тихона, Священного Собора и его членов, в первую очередь Н.Д. Кузнецова, Высшего церковного управления, архиереев, настоятелей монастырей и иноков, крестьян, а также публикации в церковной и светской периодике того времени. В большинстве исторических источников дается негативная оценка всему происходившему в православных обителях. В первую очередь, в таких крупнейших и известнейших монастырях как Александро-Невская лавра (№ III.1.3-III.1.5, III.1.8-III.1.11),Троице-Сергиева лавра (№ I.13,1.14, III.23, 111.56), Воскресенский Новоиерусалимский монастырь (№ II 1.55), Московский Новоспасский монастырь (№ III.69, III.81 и приложение), Московский Данилов монастырь (№ III.2), Московский Сретенский монастырь (№ III.57, III.58), Московский Ивановский монастырь (N° III.61), Московский Спасо-Андроников монастырь (№ III.80 и приложение), Московский Всехсвятский единоверческий монастырь (№ III.64, III.73 и приложения 1, 2), а также в удаленных от столиц провинциальных обителях – Александро-Свирской Олонецкой епархии (№ III.91.1, III.91.2), Макарьевско-Желтоводской Нижегородской епархии (№ III.86.1–III.86.3, III.86.5), Пафнутьево-Боровской Калужской епархии (№ III.97 и приложение), Николо-Бабаевской Костромской епархии (№ III.27), Саровско-Успенской Тамбовской епархии (№ III.28), Одигитриевской Челябинской епархии (№ III.29), Преображенской Вятской епархии (№ III.96 и приложение 1, 2) и многих других (№ I.10, I.33, III.5, III.11 и приложение, III.18, III.45.1, III.45.3–III.45.5). В обширнейшем массиве разнообразных документов издаются, например, подлинники писем Патриарха Тихона и митрополита Макария (Невского-Парвицкого) в адрес В. И. Ленина в связи с налетом на Николо-Уфешский монастырь, изъятием в ходе проведенного обыска личных вещей митрополита и его архива (№ III.87.1, III.87.2).

Не менее негативно были восприняты в Православной Церкви национализация имущества монастырей и соборов Московского Кремля и изгнание из них духовенства, иноков и мирян. Просьбы, направленные высоким церковным и светским инстанциям, касались широкого круга проблем: оставления церковных святынь в Кремле, организации охраны Успенского собора, допуска верующих в кремлевские храмы и монастыри, создания из желавших взять их в пользование – общин и братств, проведения крестных ходов и молебнов, выселения монашествующих, вывоза церковного имущества и перенесения мощей святых (№ III.19.2–III.19.9, III.19.12, III.19.15, III.19.24, III.19.29, III.19.35). На особицу и здесь выделяется из общего массива огромное количество заявлений, прошений, ходатайств члена Священного Собора профессора Н. Д. Кузнецова (№ III.19.16 и приложение, III.19.22, III.19.26-III.19.28, III.19.32-III.19.34, III.19.37, III.19.38).

В этот период времени решительный протест против насильственного отчуждения Петроградской синодальной типографии вынес Святейший Синод (№ III.4), против реквизиции капиталов страхового отдела духовного ведомства – Патриарх Тихон и Высший Церковный Совет (№ II 1.31).

После принятия декрета ВСНХ от 7 марта 1918 г. о национализации спичечных и свечных фабрик на общих собраниях рабочих и служащих епархиальных свечных заводов принимались решения об оправданности существовавшего строя управления производством и прежних администраций, включавших представителей духовенства (№ III.20.3, III.20.4). Консолидированная точка зрения Православной Церкви на советские декреты и инструкции была выражена в обширном письме Центрального комитета по делам свечных заводов и складов при Священном Синоде в ВСНХ от 20 ноября 1918 г., в котором аргументированно предлагалось отменить задуманную большевиками национализацию или существенно пересмотреть порядок ее проведения (№ III.20.8).

Чрезвычайно обостренно было воспринято и постановление ВЦИК от 1 июня 1918 г. о реквизиции помещений Московской духовной семинарии (№ VII.17.2). Еще до его обнародования член Священного Собора и представитель делегации Высшего церковного управления для сношений с СНК протоиерей К. М. Аггеев пытался убедить управделами СНК В. Д. Бонч-Бруевича не отнимать Московскую духовную семинарию и Епархиальный дом, в силу того что они были нужны для проведения Поместного Собора и съезда Московской епархии, а также для работы самого Высшего церковного управления, его канцелярий, комитетов и отделов (№ VI 1.17.1). После издания постановления ВЦИК с просьбами отменить это решение во властные органы обращались делегация Высшего церковного управления, Союз родительских комитетов духовно-учебных заведений, член Священного Собора Н. Д. Кузнецов, преподаватели и служащие Московской духовной семинарии (№ VI 1.17.3–VI 1.17.7 и приложение 1).

Сходное настроение господствовало и в других епархиях Православной Российской Церкви. Это подтверждают обращения духовенства и мирян в центральные и местные органы власти, подкрепленные специальными постановлениями, которые были отправлены, например, из Тверской епархии по поводу экспроприации зданий архиерейского дома и духовных учебных заведений (№ II 1.44.1-II 1.44.3, III.44.5). Оказавшийся в такой же ситуации вступивший в управление Нижегородский епархией архиепископ Евдоким (Мещерский) потребовал от местного губисполкома возвратить назад архиерейский дом для размещения в нем епархиальных учреждений (№ III.106). Противодействовал этот архиерей, согласно сведениям VIII отдела НКЮ, отъему здания бывшей духовной консистории и на занимаемой им ранее Костромской кафедре (№ IV.46).

Еще до появления Инструкции от 30 августа 1918 г. и особенно после ее издания все несогласные с закрытием домовых церквей, в первую очередь прихожане, стали подавать прошения о сохранении таковых в ранге приходских (№ III.13, III.44.5, III.82 и приложение 2, III.96 и приложение 1,2). Весьма любопытны здесь материалы, связанные с попытками ученых и преподавателей МГУ перевести по благословению Патриарха Тихона домовую Татианинскую церковь в разряд приходских или сохранить ее в неприкосновенности как исторический памятник (№ III.66, II 1.67, III.68, III.107). Как показывают публикуемые документы, проблема домовых церквей волновала и провинциальных служащих тюремного и больничного ведомств (№ III.34, III.39, VI. 16).

В сборнике напечатаны документы с протестами в СНК против незаконного наложения огромных по своему размеру контрибуций и налогов на духовенство Московской, Новгородской, Костромской, Тверской, Тамбовской епархий, в том числе на такого видного иерарха Православной Российской Церкви, как митрополит Арсений (Стадницкий). Чаще других здесь ходатаем выступал уже неоднократно упомянутый член Священного Собора, профессор Н.Д. Кузнецов, именно ему присылало свои просьбы пострадавшее духовенство (№ III.35.I–III.35.4, VI.19).

В специальном разделе сборника публикуются материалы, посвященные реакции Православной Церкви на большевистские декреты о расторжении брака и о гражданском браке. Документы из этого раздела отражают деятельность Священного Собора и его специальной Комиссии под председательством протоиерея А.П. Рождественского, которая рассматривала декреты гражданской власти и давала им церковную оценку (№ 1V.3, IV.4 и приложение). Итогом проделанной работы стало постановление Священного Собора от 4 марта 1918 г. по поводу декретов о расторжении брака и о гражданском браке (№ IV.7). Самым тесным образом сданной проблемой были связаны вопросы ведения метрических книг и существования духовных консисторий. Выражая свое несогласие с изъятием метрических книг, запретом на ведение бракоразводных дел и ликвидацией консисторий, духовенство и верующие направляли протестные обращения в центральные и местные учреждения советской власти. Ряд таких обращений, в том числе поданных Н.Д. Кузнецовым в СНК, приводится на страницах сборника (№ IV.11, IV.14, IV. 18 и приложение, IV.19, IV.28 и приложение, IV.34 и приложение, IV.38, 1V.41 и приложение 1). Определенное представление об отношении духовенства к данным мероприятиям большевиков дают официальные материалы властных структур. Особо красноречивы здесь документы, пришедшие в Москву из Могилевской, Костромской, Пермской, Калужской, Тамбовской губерний (№ IV. 13, IV.15-IV.17, IV.21, IV.35, приложение 2 к IV.41).

Достаточно большой объем сборника отведен под протестные документы, связанные с принятием декретов, согласно которым духовенство призывалось в тыловое ополчение и привлекалось к исполнению трудовой повинности (№ V.1). Публикуются постановление Священного Собора от 27 июля 1918 г. о недопустимости призыва духовенства на военную службу (№ V.2), а также заявления профессора Н.Д. Кузнецова в СНК и полученные им и властными органами по этому поводу протесты прихожан, духовенства и монашествующих (№ V.6 и приложение 2, V.8 и приложение 1, 2, 3, V.10 и приложение, V.17, V.20, V.23).

Неотъемлемой частью проводимой большевиками политики по созданию светского государства являлось проведение мероприятий по отделению школы от церкви. В последнем разделе сборника приведены материалы Священного Собора, его отделов и комиссий, связанные с противодействием захватам зданий и имущества духовных академий, семинарий, училищ и церковно-приходских школ, ликвидации домовых церквей при учебных заведениях, роспуску духовных учебных заведений (№ VII.15, VII.17.3, приложение 2 к VI 1.17.7, VI 1.29.4, VII.44). Патриарх Тихон, Священный Синод и Высший Церковный Совет поручили члену Поместного Собора и Комиссии по переговорам с СНК протоиерею К. М. Аггееву довести точку зрения Православной Российской Церкви по этому вопросу до советского правительства (№ VI 1.22). Доклады и письма церковного посланца в адрес управделами СНК В.Д. Бонч-Бруевича публикуются в настоящем сборнике (№ VII.11-VII.14, VII.17.1). Большевистскими решениями об отделении школы от Церкви и последовавшим их претворением в жизнь были недовольны духовенство, педагоги духовных учебных заведений и прихожане Московской, Орловской, Пермской, Олонецкой, Воронежской, Казанской и многих других епархий (№ VII.I6.3–VI1.16.5, VII.17.4, VII.17.6, VII.18, VII.19, V1I.21, VII.35, VI1.49, VII.57, VII.60). Представлены в сборнике исторические источники, освещающие попытки профессорско-преподавательской корпорации Петроградской духовной академии путем переговоров с НКП решить проблему ее существования в новых условиях, соединив академию с Петроградским университетом (№ VII.7.1, VII.7.2, VII.7.5, VII.59). Эта идея была поддержана в Российской академии наук, о чем свидетельствует письмо ее непременного секретаря академика С.Ф. Ольденбурга, направленное в СНК (приложение к № VII.7.4).

С. Г. Петров,

канд. ист. наук (Новосибирск)