№ 8. Сотрудник Братства св. Гурия. 23 января 1910 года

„Еже бе исперва, еже слышахом, еже видехом очима нашими, еже узрехом и руки наша осязоша...“ это слова Ап. и Еванг. Иоанна Богослова (1Ин. 1:1), которые я напоминаю вам, братия, желая вам сказать слово – о том, что мы сами слышали, и видели и осязали почти руками своими, – слово на память о батюшке отце Иоанне Кронштадтском; вы вместе со мною помолитесь о нём, в то время как, я сам буду в первый раз творить молитву у его гробницы. Я хочу вам сказать, братия мои, о том, что очень близко было от нас и есть ещё – и всё-таки очень далеко от нашего понимания...

Мы очень мало разумели, чем жил о. Иоанн и кому он всецело подражал своей жизнью. Мы очень мало обратили внимания на то, что было основным правилом его жизни, которым он руководился и до самой своей смерти.

Не задолго до неё, уже в последние годы своей великой трудовой жизни, он говорил мне и другим лицам: „Я употреблял все усилия, чтобы исполнить то самое основное правило, которое было известно ещё до пришествия Христова, – правило жизни, без которого разумный человек не может подвигаться на духовном пути, – правило о познании самого себя.»

Вот с чего о. Иоанн Кр. начал свою жизнь!

На первых страницах главного, можно сказать, своего сочинения: „Моя жизнь во Христе», он выразил другими словами эту же основу её: он увидел самого себя, грехи свои .. и ужаснулся их и, познав себя, – боролся с собою. Но как? Своей горячей молитвой... Отец Иоанн, братия мои, от всего сердца мог говорить молитву Духу Святому, мог сказать, что Дух Святой, воистину, – сокровище благих. – И там, в этом сокровище и всякий из нас, возлюбленные, может почерпать одну истину и силу, но только в той мере, как он сам её желает, и ищет её, и готов её принять.

Замечательно, что на 2-й странице этого основного своего сочинения, о. Иоанн называет Бога и Духа Святого не так, как мы привыкли, не так, как это обычно в церковном употреблении; он называет Бога – Животворящей Мыслью. И это не случайно, конечно: писания о. Иоанна шли вместе с его жизнью. Вначале он боролся с раздвоением души, когда, живя ещё плотской жизнью, он не мог покорить свои мысли и вот в это время в Господе Боге искал мысль животворящую. Таково было начало, а конец – конец был в том, к чему приходит каждый праведник, что Бог стал для него не Мыслью только, а Жизнью Животворящей, источником непрерывным чистого настроения, чистой святой жизни. В отце Иоанне пред нами явственно совершилось чудо обновления грешной души человеческой, и он пришёл к тому, что жил всегда уже не умом, не сердцем, а всей любовью на небе – в своей непорочной жизни. Мы видели в нём чудо перерождения нашей природы, чудо обновления человека, потому что эта победа над грехом, святость и чистота душевная истинно есть великая тайна чудесная. Мы сами можем проследить это в нём, оживив в себе его воспоминание.

Отец Иоанн был человеком непосредственным; всегда ясен, правдив, всегда искренен в словах и, конечно и в своих действиях – и в своей молитве. Он поставлял себе правилом и научал так других: „никогда не произносить молитву, как будто она вам знакома». Вот мысль вполне справедливая и не подлежащая сомнению в искренности того, кто её высказал! Именно ведь то нам и вредит для нашего обновления душевного, что, когда мы молимся, мы собственно и не молимся вовсе, а только произносим слова молитвы, или слушаем их в церкви. – Говорим их, вторим им, но молимся ли? Многие из вас, братия, несомненно видели батюшку Иоанна Кронштадтского за священнослужением... Многих, особенно не привыкших его слышать, неприятно поражали его резкие возгласы, вы верно все их запомнили. Вы замечали, что он, когда служил, был как бы внешне некрасив, потому что не обращал совершенно внимания на это, так как всецело переживал то, что он совершал. Батюшка о. Иоанн за каждым словом молитвы обновлялся, у него не могло быть привычных возгласов, которые бы он всегда красиво произносил одинаково – и привычные слова молитвы были для него всегда новы.

Вы, братия, поймите: мы постоянно ведь не похожи на себя, сегодня мы не такие, как были вчера; мысли наши другие, чувства другие, и настроения. И если мы сейчас сознательно будем читать молитву, всем сердцем и душою, то иначе произнесём её, чем вчера.

Вот эти слова: „Благословенно Царство Отца и Сына и Св. Духа» – какое многое множество раз были произнесены о. Иоанном за 55 лет почти ежедневного служения! Ведь он по крайней мере 300 раз в год их говорил и никогда в этом возгласе не было ничего для него привычного. – Царство Отца и Сына и Св. Духа, – в этих трёх словах и была его Жизнь Животворящая!

Неизгладимо запечатлелся в моём сердце и другой его возглас, и это относится почти уже к последним дням его жизни. Батюшка о. Иоанн был уже давно больной и слабый, но во время служения он так отдавался молитве, что совершенно не помнил о своих немощах, и о них и думать нельзя было, потому что он исполнялся великой силы. И вот в последней литургии, когда я видел батюшку, произнося знакомый возглас, он сказал: „Горе имеим сердца – долу поникшие!« – Для алтаря, во всяком случае, это окончание было совершенно внятным! И эти два слова, им тихо добавленные, были произнесены с таким безпредельным раскаянием о том, как и его сердце могло поникнуть – что вот уже два года прошло с тех пор, и я всегда их слышу.

Итак, братия, даже о. Иоанн, всегда паривший к Богу, глубоко оплакивал такое своё душевное состояние, когда сердце его, несмотря на всё его стремление к Господу, всё-таки было поникшим. Мы всегда, родные мои, должны иметь „горе сердца», потому что сами мы очень все привязаны к земле и, если не будем и помышлять, чтобы сердца свои возносить, то что же будет в нашем сердце; ведь, для него, кроме греха, ничего не останется! Если о. Иоанн, непрестанно служивший Богу, славивший Его каждым делом своим и долгими годами молитвенного подвига очистивший своё сердце, – если он (– не могу без слёз вспоминать о том), и в последние дни этой праведной своей жизни всё ещё оплакивал грехи свои, и каялся в них пред Богом с таким глубоким сокрушением, что покаяние его вылилось в этом скорбном восклицании, то, братия возлюбленные, как же мы тогда должны скорбеть, и плакать, и взывать к Господу, чтобы сердца наши поникшие возносились к Нему!

Апостол Павел советует забывать прежнее и простираться вперёд. Вот так о. Иоанн в своей молитве и делал и об этом мне и хочется, братия, вам сказать, – о том, что особенного наблюдалось в нём, чем он был так велик и что для нас так непостижимо, – о его дерзновении к Господу, со-пребывании с самим Спасителем... Отец Иоанн свой грех просто презирал, забывал о нём, совершенно отделял себя от него. Когда мы молимся, то наш грех стоит между нами и Богом, мы всё время остаёмся со своим грехом, и тогда, просто осязательно даже, молитва наша не доходит до Бога. А он всегда обновлялся в молитве и приходил в ровное, святое и благодушное настроение. О. Иоанн всегда веровал в милосердие Божие. Эта вера просто топила всякий его грех, он забывал о нём и дерзновенно устремлялся к Богу. Это, братия мои, последняя милость, какую Господь может явить человеку на этой земле, чтобы даровать ему такое великое дерзновение.

Вот мы в молитве своей можем каяться, плакать о своих грехах, переживать более чистые настроения – а он, батюшка о. Иоанн, мог требовать, ради Страстей Господа Спасителя своего, прощения себе...

Мы этой молитвы не имеем, но да будет благословен, кто приобрёл её. Когда человек вступает на путь спасения своего, он уже возненавидел свои грехи, но это ещё пятна на нём. Пророк Исаия говорит, что как хищное животное тигр не может очиститься от пятен, с которыми он родился, так и грешник, пока его не очистит благодать. И это конечное очищение и есть эта великая милость, а вытребование её может быть наградой усилий целой жизни, как показал вспоминаемый нами батюшка о. Иоанн. Не могу кончить воспоминаний о нём. Вот я называю его батюшкой и, кажется, иначе и нельзя его назвать, и нам христианам это очень понятно.

Говорю вам, братия, об о. Иоанне за любовь вашу к нему; а он сам – был истинно батюшкой, отцом для всех; он по духу, можно сказать, был батюшкой для всей России. Он вместил всех в своё сердце, только вот не все приходили к нему.

Даже не все ищущие доброго в своей жизни... А много ли ищущих?.. Но вот многие и из нас не сумели к нему прийти. Виноват ли он, однако, в этом? Да, конечно, не виноват, как и Бог не виновен в наших грехах. А как о. Иоанн Кр. был всегда несчастен тем, что его окружали люди, очень часто его недостойные! Это было очень тяжело ему, и тяжело для многих других, которые страдали от мысли, почему около него, источника вечной радости, собирались дурные люди. Но это было – и грех преуспевал вокруг него; вы, конечно, все это знаете, видели сами или могли слышать и можете прочесть. И это сделало особенно последние его дни очень тяжёлыми. Верно, такова судьба всех, кто любит людей истинной всеобъемлющей любовью. Ап. Павел говорит, что любовь вселяет веру, имеет всему надежду... – надежду тому, что этой любви радость предлежит. О. Иоанн, конечно, видел около себя очень много худого, но всегда ждал обновления людей: он сознавал зло, но верил в добро. Вот причина, почему около него могли жить те люди, которые причиняли ему столько горя; он и страдал от этого худого, его окружавшего и не имел силы отогнать от себя грешников, надеясь на их возрождение. И так было до самой его блаженной кончины.

И вот, братия, вспоминая его скорби, его труды пред Богом, – вспомним его любовь к нам и помолимся Господу, чтобы нам хоть в малой степени уподобиться тому угоднику, которого недостойными современниками мы были.

Помолимся об этом, пока ещё не поздно нам начать своё обновление. – Кто нас будет судить на страшном суде Христовом? Премудрость говорит: „праведник осудит нечестивых, с которыми он жил“. Страшное это слово остаётся, чтобы нас обличить. – Осуждает нас по истине совесть наша, но предметом её будет тот праведник, который был подле нас поставлен в жизни и мог служить нам спасительным примером. Вот теперь, сейчас, о. Иоанн, несомненно, молитвенник наш, а там он будет совестью нашей, нас осуждающей.

Когда вся жизнь праведника, все труды его тела, его души были прославлением св. Духа, то он стал сосудом благодати и имя его служит нам и после смерти. У него мы можем научиться тем надеждам, которыми он жил, тем подвигам, которыми исповедал Спасителя своего; тому терпению, и любви, и силе духовной, с которыми он нёс все тяготы своего жизненного пути. Он ради спасения ближних всё претерпел и вот всё приобрёл для спасения души своей. Пора нам изучить его, узнать, как он прославлял Господа своего и за что получал прославление Его Будем не устами бесчувственными творить ему память, а горячими сердцами, любящими его и взывающими к нему, чтобы у него черпать, для нашего спасения, чувства святые и волю добрую. Тогда мы научимся у него собирать себе сокровища нетленные.

И будем же молиться, братия дорогие, чтобы нам услышать блаженные слова: „благий рабе и верный, вниде в радость Господа твоего» – вниде в Царствие Божие с твоим пастырем, с твоим учителем. Будем добрыми сынами духовными незабвенного батюшки о. Иоанна и будем достойными молитв его; будем, возлюбленные, просить отца нашего духовного, чтобы он умолил Небесного Отца нашего даровать нам св. дары Духа, для нашего непоколебимого служения правде Божией и укрепления любви к Господу.

Епископ Андрей.

и возможность наблюдения над этими движениями.²⁷

Мы замечаем следующее: в последнее время мухаммедане-татары под влиянием представителей своей интеллигенции, образованных по-европейски, открывают частные школы, где обучение ведётся не по старому способу преподавания чтения и письма, арабского, или турецко-татарского, а по генетическому звуковому способу, с постановкой воспитания в национально-мусульманском духе. Для достижения этой цели, к сожалению, к татарам-мусульманам пришёл на помощь русский же педагог по министерству народного просвещения. Для обоснования своего суждения сошлёмся на факт.

Двадцать пять лет тому назад инспектор татарского отделения при Закавказской семинарии, г. Черняевский, составил учебники на азербайджанско-татарском языке (на котором говорят почти все мусульмане Кавказа и часть Персии) с арабско-турецкой транскрипцией (общей для всех мусульманских народов) по генетическому звуковому способу²⁸. Эти учебники г. Черняевского распространились по мусульманским татарским школам и при помощи его учеников в семинарии, впоследствии учителей, успешно стала распространяться магометанская грамотность, конечно, не в смысле применения русской культуры. Прежде татарам не легко удавалось быть порядочно грамотными по-турецки ввиду несовершенства турецкого алфавита и разнообразного изменения его в письме, а также неимения учебника, составленного по правилам современной дидактики. С появления-же новых учебников по европейскому образцу, вроде г. Черняевского, татарские училища стали оказывать сравнительно лучший успех в усвоении национальной мусульманской литературы. Всё это, конечно, идёт в ущерб русской миссии среди инородцев. После объявления манифеста о свободе совести, учреждений, печати, веротерпимости, и проч., татарские училища вышеозначенного типа умножаются. В гор. Катта-Кургане, мусульманское население простирается до десяти тысяч из сартов, говорящих на тюркском наречии. Есть несколько домов из татар, занимающихся торговлей. Несмотря на то обстоятельство, что в русской части города имеется правительственное русское министерское приходское училище, а в туземной части – русско-туземное, при мечетях-же мектебы, притом при главной мечети – медресе, открыта недавно ещё частная татарская школа при материальной поддержке местного богача-татарина, с целью обучения мусульман письменности по методу звуковому, генетическому (по образцу, как составил г. Черняевский), имея учителя татарина мусульманина при учащихся обоего пола. Кто контролирует за состоянием этого училища, пока не видно.

Прот. Т. Иваницкий.

При обсуждении способов наиболее пригодных для того чтобы начать благоустроение и оживление церковной жизни, – а во многих местах, – чтобы вызвать её существование, – нужно иметь в виду, что это дело чрезвычайно хрупкое, требующее к себе самого глубокого внимания. Здесь по заказу, по выработанным образцам, по общему шаблону сделать ничего нельзя; это дело души каждого пастыря, дело церковное, дело Божие. В этом деле необходимо только вот что: 1) твёрдое убеждение пастыря, что он без помощи самих прихожан, без их любви к общецерковному делу может растерять всю свою паству, и что его дальнейшее одиночество уже совершенно невозможно; 2) твёрдая его вера в помощь Божию в его трудном деле.

Вот это совершенно необходимо; всё остальное уже – подробности, которые укажет сама жизнь.

Сама жизнь покажет, с чего нужно и начинать это святое, великое дело.

Жизнь сейчас бьёт ключом и нужно иметь очень немного наблюдательности, чтобы почти безошибочно указать основную потребность прихода.

Вот читаем в газетах: в одном селе взбунтовались бабы против повального пьянства. Они отправились к местным властям, умоляя избавить их от этого благодетельного учреждения: „казённой винной лавки“, в корне развращающего народ. Очевидно, этот приход переживает тяжкий кризис от пьянства, и, если священник воспользуется народным движением, он может сделаться благодетелем прихода и всецело подчинить его своему влиянию через устройство общества трезвости.

В другом месте священник сумел войти в полное доверие и приобрести любовь прихода через устройство образцовой пасеки, которая дала ему возможность делать в приходе всё на общую пользу. И у этого священника дело устройства церковно-приходского совета, – это дело его доброй воли: кого он укажет, тот и будет уполномочен от прихода...

Наконец, – опять говорим то, что совершается пред глазами нашими, – мы знаем священника, который просто зарекомендовал себя высокой жизнью и снискал общее уважение. В его приходе слова батюшки закон; и даже нельзя подумать, что у него не мог бы сформироваться церковно-приходский совет.

Теперь выдвинула жизнь кредитные товарищества, т. е. такие народные учреждения, которые помогли бы народу кредитоваться с малыми процентами и вообще финансировали бы народный труд. Многие наиболее проницательные священники увидели в этих учреждениях способ для них быть для народа полезными и посильно послужить народу, и взялись организовать эти „кредитные товарищества». И доброе дело!

Наконец, можно сказать коротко: священнику жизнь даёт массу средств и поводов, как подойти к приходу, как начать общую с приходом жизнь.

Стоит только захотеть, а захотеть необходимо и как можно скорее.

Иначе приходская жизнь будет разваливаться всё более и более, а способов её собирания будет всё менее и менее. – Приходы всё более и более будут подвергаться влиянию со стороны противоцерковной пропаганды, вполне сорганизованной и даже охраняемой гражданским законодательством.

Нужно твёрдо помнить, как об этом настойчиво напоминает в печати А. А. Папков, известный защитник приходских прав, что иноверные, инославные, старообрядческие и даже сектантские общины уже добились соответствующих прав, способствующих их укреплению и процветанию: а этих прав православные приходы не имеют ещё..

Епископ Андрей.

1909 г. Мая 11 дня члены Царевококшайского миссионерского кружка 1-го благочиннического округа, собравшись в монастырской двухклассной церковно-приходской школе под председательством местного благочинного, священника о. Азановского, после пения тропаря Вознесению Господню, – приступили к обсуждению текущих дел.

1) Заслушав протокол предыдущего собрания кружка, постановили – принять к сведению.

2) Член кружка – священник о. Денисов заявил собранию, что одному из его прихожан Арбанское волостное правление выдало удостоверение о принадлежности его к секте „кугу-сорта“.

Находя подобный образ действий Арбанского волостного правления едва-ли законным, а кроме того, соблазнительным для других слабых прихожан, миссионерский кружок постановил запросить г. земского начальника данного участка, имеет-ли право волостное правление выдавать подобные удостоверения, клонящиеся к соблазну для других обывателей.

3) В целях объединения миссионерской деятельности по благочинию постановили просить приходские кружки ревнителей православия при церквах сёл: Нурмы, Цибикнура и Ронги знакомить с своей деятельностью благочиннический миссионерский кружок.

4) Для вящего преуспеяния миссионерской деятельности просить всех членов кружка вести беседы совершенно частным образом, пользуясь всяким удобным случаем.

5) Слушали предложение члена кружка о. Пчелкина о желательности приобретения волшебного фонаря для иллюстрации бесед. Постановили: приобрести для кружка при ведении бесед волшебный фонарь²⁹.

6) Слушали письменные подробные доклады миссионеров благочиннического округа священников – Пчелкина и Николаева о посещении ими приходских деревень села Ронга-Кугенера и Кур-солы постановили выразить благодарность о.о. Николаеву и Пчелкину и, просить их не ослабевать и в дальнейшей миссионерской деятельности; Беседу о. Пчелкина о кровавых жертвоприношениях просить перевести на черемисский язык для распространения среди местного инородческого населения.

Для религиозного воздействия на инородцев Ронгинского прихода деревень – Кур-солы и Кугенера – просить причт села Ронги совершать в означенных деревнях, когда возможно, и богослужения, сопровождая их беседами.

7) В виду отдалённости деревни Кугенера от приходского храма и невысокой степени религиозного уровня обывателей её на границе Вятской губернии и возможности занесения оттуда учения „Кугу-сортинцев“ – просить епархиальное начальство о постройке в дер. Кугенере церкви на казённые средства, тем более что жителями дер. Кугенера, через их доверенных, вопрос о построении церкви уже поднимался ранее.

8) Для издания на черемисском языке брошюр религиозно-нравственного содержания, организовать переводческую комиссию в кружке из следующих лиц: о. о. Николаева и Пчелкина, диакона Петропавловского, псаломщиков Яковлева и Иванова; учителей – Чакшина, Иванова, Токмурзина и крестьянина Алексея Кисментьева.

9) Для редактирования составленных на русском языке брошюр избраны: председатель кружка о. А. П. Азановский, священник Царевококшайского монастыря о. Преображенский и послушница того-же монастыря Е. В. Боровицкая.

По обсуждении вышеизложенного собрание закрылось пением молитвы „Достойно есть».

Председатель кружка, благочинный священник

Алексей Азановский.

Член делопроизводитель священник А. Темин.

Наблюдения за жизнью крещёных татар приводят к мысли, что неотлагательно нужно принять самые серьёзные меры к образованию и воспитанию девочек крещёных татар в христианской школе.

Внешкольное пастырское воздействие приходского священника не всегда простирается на всех, нуждающихся в таковом воздействии, прихожан: то прихожанин не ходит в церковь к службам, где бы он мог ощущать благотворное влияние христианского богослужения, то священник не имеет досуга, случая, повода к посещению дома прихожанина, чтобы иметь на него необходимое воздействие в духе православной веры. Будущие матери-прихожанки через школьное обучение и воспитание окрепнут в истинах христианства и уже в зрелом возрасте не поддадутся тому или иному зловредному влиянию; воспитанные и обученные правилам веры в школе, сделавшись матерями, они ещё до школьного возраста будут воспитывать детей своих в духе евангельских заповедей. Несомненно, дети с молоком матери, так сказать, воспринимают её религиозно-нравственное направление.

Есть крещёная татарка, получившая воспитание под влиянием родственников, склонных к мухаммеданству; живёт она замужем, вот уже лет 30–35, в селении, где нет ни мусульман, ни склонных к мухаммеданству и, несмотря на окружающую нравственную атмосферу, остаётся упорно преданная исламу, – в церковь не ходит, от встречи со священником всячески уклоняется. На семью она имеет сильное влияние: дети её носят мусульманские имена, хотя крещены. Однако местная школа Бр. Св. Гурия спасла её сыновей из-под её влияния.

Нужно заметить – мальчики школьного возраста почти поголовно посещают школу; увлекаемые примером товарищей, сыновья этой крещенки тоже ходили в школу. Мальчики, до посещения школы носившие мусульманские имена, по указанию учителя, припомнили свои христианские имена, сначала ими именовались только в школе, затем постепенно эти имена стали известными в обращении вне школы и, в настоящее время, за этими лицами во всём обществе известны только христианские имена, хотя мать по прежнему продолжает называть их именами мухаммеданскими. Иначе обстоит дело с воспитанием девочек; в школу они ходят почти как исключение, и воспитательное влияние воспринимают девочки главным образом от родителей. У упомянутой нами крещенки имеются две дочери; обе носят мусульманские имена; старшая из них вышла замуж в соседнее селение за склонного к отпадению в ислам и, как слышно, вместе с другими членами семьи подала уже просьбу об отчислении от православия. Младшая сестра, в настоящее время девица, на зиму отправляется в мусульманскую деревню и там живёт под видом гостьи, занимается своим обычным рукодельным трудом и, основательнее матери своей, получает воспитание в духе ислама: научается совершать моления по-мусульмански, заучивает мусульманские молитвы. Почти несомненно что девица эта не выйдет замуж в родном селе, потому что там нет склонных к исламу; если и выйдет, то только при исключительно благоприятных условиях оставит своё тяготение к мухаммеданству; но может случиться, что она сделается миссионершей ислама среди однодеревенцев своих – крещёных татар. В целях парализования влияния отдельных лиц среди крещёных татар – с одной стороны, с другой – в целях наиболее прочного воздействия в духе христианства на подрастающее поколение крещёных татар – необходимо открывать христианские школы и улучшать во всех отношениях существующие школы среди крещёных татар.

Р. Д.

В известной части русского общества высказывается такое убеждение: переводы богослужебных и религиозно-нравственных книг на инородческие языки не нужны; они тормозят обрусение инородцев; нужно обучить их русскому языку, а через язык придёт к ним и вера.

Все эти мысли не оправдываются ни историей, ни современной действительностью. Апостолы просвещали каждый народ на его языке. „В церкви», говорит апостол Павел, „хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке« (1Кор. 14:13–19). Св. Златоуст просвещал го́тов через посредство природных го́тов; бл. Августин просвещал пунийцев через посредство пунийцев. Результаты получались прекрасные. Тоже было и с другими святителями. Св. Стефан Велико-пермский просвещал зырян на их языке.

Покойный Н. И. Ильминский желал именно такого просвещения. Об этом свидетельствует его переписка с К. П. Победоносцевым, с крещёными татарами и т. д.

Христианство, писал Н. И. Ильминский, соединяет людей тесными узами.

Евангельская любовь сближает людей настолько, что все внешние различия исчезают. Единство духа ведёт к единству языка, но не наоборот. Об этом говорит вся история христианского просвещения иноверцев и наших инородцев.

Вывод из сказанного ясен. Надо дать инородцам сначала христианскую душу, русский же язык и обычаи придут сами собой.

До Н. И. Ильминского господствовал во всём русский язык, язычество и ислам существовали даже среди христиан инородцев; церкви пустовали; христианские обязанности не исполнялись. Со введением в действие системы Н. И. Ильминского всё пошло по-новому. Там, где она применяется вполне, церкви всегда полны богомольцев; треб всегда бывает много. Поэтому остаётся пожелать, чтобы христианская истина проводилась в сознание инородцев на их родных языках.

Русский.

С радостью помещаем эту заметку о значении природного языка в деле просвещения инородцев светом истины Христовой. Правда, истина эта так-же ясна для каждого миссионера, как и то, что немой не может быть оратором. – Но люди с вывихнутыми мозгами, которых гениальный Влад. Соловьев называл „лжеправославными лжепатриотами“, – они до сих пор твердят о русском языке, как средстве обучения даже молитвам несчастных инородческих детей! И эти глупости утверждают с учёным видом знатоков...

Е. А.

„С.-Петербургские Ведом.“.

В Западном крае замечается усиленное развитие церковных общин. Церковные общины – это не то, что церковные православные братства. Братства пока занимаются политикой, а общины переходят к культурно-трудовой деятельности. Это, по-видимому, первые шаги к восстановлению давно исчезнувшего церковного прихода. Церковные общины ещё только начинают свою деятельность, начинают проявлять свою физиономию, но уже пользуются общими симпатиями православных, не вызывая отрицательного к себе отношения и со стороны иноверцев.

Образцом такой общинно-церковной деятельности является „Новосветская община». Эта община имеет уже свои мастерские, свои склады, свои благотворительные заведения, ведёт свои торговые дела и даже выступает на подрядах. В общине сосредоточились люди трудовой энергии, как мужчины, так и женщины и работают дружно, не покладая рук.

Деятельность общин уже выбилась из тех рамок, в которых она могла находиться только под опекой духовенства и сделалась достоянием прихожан. А при этих условиях их будущность находится вне всякой опасности.