Житие священномученика Иоанна Восторгова (1867–1918)

Выдающийся организатор миссионерского дела и яркий проповедник протоиерей Иоанн Восторгов родился 30 января 1867 года в станице Кавказская Кубанской области. Отец его, священник Иоанн, был сыном профессора Владимирской духовной семинарии, магистра богословия Александра Восторгова. Мать протоиерея Иоанна – Татьяна Ксенофонтовна. Крещен он был в честь святителя Иоанна Златоуста. День тезоименитства совпадал с днем рождения – 30 января. К своему небесному покровителю отец Иоанн всегда относился с сыновней любовью: «Его жизнь навеки полна поучений, как пример твердой веры, бестрепетного служения долгу, невзирая ни на какие препятствия, беспредельной преданности Святой Церкви и Сопряженной с великими трудами и подвигами любви к своим ближним», – говорил отец Иоанн о великом святителе в день 1500-летия его кончины. Самого священномученика Иоанна Восторгова сближала с великим архиереем беспредельная преданность Церкви, жертвенное исполнение долга и дар проповедника. Святой праведный Иоанн Кронштадтский называл его Златоустом¹⁴.

В марте 1868 года семья переехала в станицу Ново-Александровскую (ныне г. Новоалександровск Ставропольского края). Здесь прошли детство и отрочество Иоанна.

«...смиряюсь пред Божиим Промыслом, что вывел меня из этой когда-то глухой и заброшенной станицы, из горького сиротства и нищеты на широкий путь жизни и службы Богу, царю и родному народу... слезы благоговейного смирения невольно льются из очей пред Богом моего детства и отрочества... Не стыжусь признать и благодарно исповедать, что среди простого верующего народа... заложены были мне в душу первые, и самые сильные, чувства преданности Богу, царю и нашему русскому царству, те чувства, которыми дышали тогда здесь все от мала до велика; не стыжусь я признать и поведать трепетную благодарность этому народу, во дни сиротства моего и лишений спасшему мне жизнь и укрывшему от голода и гибели»¹⁵.

Иоанн Восторгов по окончании в 1887 году Ставропольской Духовной семинарии по первому разряду (под первым номером, со званием студента) был назначен 15 августа того же года надзирателем за учениками Ставропольского Духовного училища.

30 сентября того же, 1887, года он назначается штатным учителем русского и церковно-славянского языков в том же училище. Обязанности свои исполнял усердно и хорошо, о чем свидетельствуют отмеченные в послужном списке вознаграждения, выдававшиеся с разрешения преосвященного епископа Владимира¹⁶.

К 1887 году относится и самое раннее дошедшее до нас сочинение Иоанна Восторгова «Раскольническая австрийская иерархия с точки зрения церковных канонов»¹⁷. Эта работа, посвященная опровержению мнения старообрядцев-раскольников о канонической законности белокриницкой иерархии, показывает, как рано определились церковно-апологетические устремления будущего блестящего защитника Церкви от различных противоцерковных течений. Заметны в ней и зачатки дарований, так ярко проявившиеся в последующие годы: ясное понимание темы, сила опровержения, прозрачность слога.

Преподавал молодой учитель недолго. Решением епископа Владимира Иоанн Восторгов определяется на священническую должность в Михаило-Архангельской церкви поселка Кирпильского Кубанской области. 1 августа 1889 г., в праздник Происхождения честных древ Животворящего Креста Господня, он был рукоположен в диакона, а 6 августа, в двунадесятый праздник Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Иоанн Восторгов стал иереем.

При первом своем служении (20 августа 1889 г.) он сказал, как страшно ему, молодому, совсем даже юному, в священнических одеждах стоять перед людьми, убеленными сединами, учить и управлять каждую вверенную ему душу к Царствию Небесному. «Но совершается воля Божия, и рождением, и воспитанием, и призванием церковной власти, и – что еще скажу? – желанием моего сердца пришел я на эту высоту и тяготу священства и готов повторить пред призывающим Богом то, что говорят при этом высшие священноначальники: благодарю, приемлю, ничесоже вопреки глаголю»¹⁸.

Молодому пастырю предстояло священство в необычайно трудных условиях: большую часть населения составляли раскольники, около ста лет здесь не было православного священника. Надо было сначала создать и духовно воспитать приход. Но даже сам храм пришлось батюшке устраивать самому. «Этот храм мною построен, освящен и наполнен утварью», – говорил он через 14 месяцев после своего рукоположения, прощаясь с прихожанами. За год служения 25-летний священник добился поразительных результатов. Люди стали более богобоязненными, привыкли ходить в храм, меньше стало пьяниц и закоренелых грешников. Более ста человек из старообрядцев познали истину и присоединились к Православной Церкви.

Отец Иоанн не ограничил себя только священством и приходским пастырством, вскоре на свои собственные средства он открывает церковно-приходскую школу. 6 ноября 1889 года епархиальный училищный совет назначает его законоучителем и учителем в этой школе¹⁹: Им же было основано в селе общество трезвости. В этой благотворительной деятельности у 25-летнего начинающего священника обнаружились те свойства его личности – жертвенность, ревность в трудах и любовь к учительству, – к которым он, несомненно, имел особое призвание.

12 мая 1890 года епархиальный Училищный совет назначает его наблюдателем всех церковно-приходских школ 12-го благочиннического округа Кубанской области. 15 сентября 1890 года отец Иоанн получает новое назначение – законоучителя Ставропольской мужской гимназии. Предстояло расстаться с прихожанами, которых он полюбил. Последнее его служение было 6 октября 1890 года. Прощаясь с духовными чадами, он сказал: «Со словом мира и любви – не на языке только, но и в сердце – я в первый раз приходил к вам, возлюбленные братие, когда по воле Пастыреначальника Господа Иисуса паства эта вручена была моему недостойному попечению. И вот прошел год, в который я день и ночь оглашал вас, не имущих прежде пастыря, оглашал, поучал слову Божию. Не прошло ни одной службы, не пропущено ни одного случая, чтобы не сказал я вам слово поучения, назидания... Любите Господа Бога всею душою вашею, почитайте Божию Матерь, угодников Божиих, крепко держитесь святой православной нашей веры. Наша вера – Христова, наша вера – правая, наша вера – спасительная»²⁰.

В Ставропольской гимназии, на новом поприще, не слабеет его ревность. 21 августа 1891 года преосвященный Евгений, епископ Ставропольский и Екатеринодарский, назначил его настоятелем церкви Ставропольской мужской гимназии. 6 декабря 1891 года владыка Евгений наградил отца Иоанна набедренником. В указе Консистории было дано объяснение: «За ревностное исполнение обязанностей, за проповедование слова Божия, усердное преподавание Закона Божия, открытые им собеседования с пансионерами гимназии»²¹.

Епархиальный съезд духовенства Ставропольской епархии, состоявшийся 24 августа 1893 года, избрал отца Иоанна членом совета Ставропольского епархиального женского училища на три года. В этом же 1893 году, 2 октября, он был избран членом правления Ставропольской Духовной семинарии. 14 мая 1894 года преосвященный Агафодор за усердную службу наградил отца Иоанна бархатной фиолетовой скуфьей. В том же году в жизни отца Иоанна совершилась перемена: с согласия высокопреосвященного архиепископа Владимира (Богоявленского), экзарха Грузии, попечитель Кавказского учебного округа телеграммой от 29 сентября назначает его законоучителем гимназии в Елисаветполе (ныне г. Гянджа в Азербайджане). Он покидает родную епархию и начинает деятельность на Кавказе.

Всякое дело отец Иоанн Восторгов освящал молитвой, согревал теплотою сердца, оживотворял любовью. Так и четырехлетний труд по возделыванию молодой, чистой нивы соединил его с воспитанниками сердечными узами. Поэтому таким задушевным и одновременно печальным было его прощальное слово в Ставропольской гимназии: «Последний раз я молился сегодня с вами, братие и дети, в этом храме, в той семейной обстановке, в которой мы сходились сюда каждый праздник более четырех лет сряду... В эти памятные для меня и для вас годы вступили мы с вами в общение веры и молитвы, к которому присоединилось общение любви. Не знаю, как вы – хотя и могу судить по тем слезам, с которыми вы слушали меня, – но я сроднился с вами, милые дети, сроднился с этим храмом и братиями его. Вот почему в настоящие минуты сердце мое полно скорби, слезы застилают мне очи, вся душа моя трепещет во мне... В эту минуту я помню только то доброе, светлое и чистое, что я видел здесь за четыре года службы. Незабвен буди этот святой храм и в нем таинственный престол благодати, к которому я предстоял, недостойный. Незабвенны будьте те светлые минуты, когда ваших душ касался Ангел молитвы, и я видел вас здесь поверженными пред алтарем в сердечном умилении. Буду вспоминать, как вы говели, как многие со слезами исповедовались, какими умиленными подходили ко Святой Чаше. Памятны будут мне те минуты внимания, которым вы отвечали на мое проповедное слово, когда я сам чувствовал, что оно дошло до сердца. Отрадою наполнялось все существо мое, когда, посещая пансион, иногда в поздний послеполуночный час я видел пред иконою, в сумраке лампады, склоненных в молитве детей. От всей души призывал я тогда на вас благословение неба...»²²

И на новом месте отец Иоанн проявляет сугубую ответственность и усердие. Ревность, соединенная с дарованиями, вновь приносит плоды. В послужном списке записано: «По засвидетельствованию учебного начальства об отлично усердной службе и особых трудах по должности законоучителя и настоятеля гимназической церкви удостоен благословения Святейшего Синода с выдачею установленной грамоты в 12-й день июля месяца 1896 года, как о сем изложено в Указе Святейшего Синода от 20 августа того же года»²³.

Как и в Ставрополе, в Елисаветполе ведет отец Иоанн, наряду с богослужением, воспитанием и обучением учащихся, разнообразную общественно-административную работу. 7 сентября 1895 года епархиальным начальством Грузинского экзархата он назначен членом Елисаветпольского отделения Грузинского епархиального училищного совета, 11 августа 1896 года избран на три года секретарем педагогического совета гимназии.

«За отличную, усердную и полезную службу» Святейший Синод 6 мая 1897 года наградил отца Иоанна бархатной фиолетовой камилавкой.

С 1897 года жизнь и деятельность отца Иоанна Восторгова проходит в Тифлисе: 17 июля он перемещен законоучителем Тифлисской 1-й женской гимназии великой княгини Ольги Феодоровны. Высокопреосвященный Владимир, экзарх Грузии, утвердил его в должности настоятеля домовой гимназической церкви во имя святой равноапостольной княгини Ольги. В августе 1898 года отцу Иоанну поручено преподавание Закона Божия также в 1-й Тифлисской мужской классической гимназии.

В 1900 году благодаря деятельности Тифлисского миссионерского братства в одном из самых неблагоустроенных районов Тифлиса, населенного сектантами и железнодорожными рабочими, возникли три церковно-приходские миссионерские школы (число учащихся дошло до 300). Просветительское дело шло успешно, и вскоре число школ было доведено до восьми. Заведующим школами был поставлен отец Иоанн. Он не только руководил занятиями, но и совершал богослужения (сначала в классах, а затем в устроенной его усилиями домовой церкви), а также проводил беседы о воспоминаемых Церковью лицах и событиях, о поведении в храме, в школе и дома. Число учащихся через несколько месяцев достигло 500 человек Двадцать процентов из них составляли дети сектантов. «Пусть они сближаются с Православной Церковью, – писал заведующий этими школами отец Иоанн, – пусть видят любовь к ним и заботливость о них. Не может быть, чтобы потом на любовь они не ответили любовью»²⁴. За усердную и полезную службу Святейший Синод наградил отца Иоанна Восторгова золотым наперсным крестом.

7 ноября 1900 года экзарх Грузии высокопреосвященный Флавиан (Городецкий) назначил его временно заведующим приходом и школою первой миссионерской тифлисской Покровской церкви. Исполнял эти обязанности отец Иоанн до 21 июля 1901 года. В декабре 1900 года Святейший Синод определил отца Иоанна в должность епархиального наблюдателя церковно-приходских школ и школ грамоты Грузинской епархии с возведением в сан протоиерея. 21 декабря 1900 года высокопреосвященный Флавиан поставил его наблюдателем за преподаванием Закона Божия во всех низших и начальных учебных заведениях Кавказского учебного округа в пределах Грузинской епархии. В январе 1901 года владыка Флавиан поручил отцу Иоанну быть также наблюдателем за преподаванием Закона Божия в железнодорожных училищах Закавказского края. Указом Святейшего Синода от 13 февраля 1901 года отец Иоанн Восторгов назначен редактором журнала «Духовный вестник Грузинского экзархата». В августе 1901 года вышло новое определение Святейшего Синода об отце Иоанне Восторгове: он назначен окружным наблюдателем школ церковно-приходских и школ грамоты во всех епархиях Грузинского экзархата. На том же заседании Святейшего Синода было принято решение командировать его в Персию для обозрения дел Российской духовной миссии в Урмии и ревизии состоящих при миссии школ. В этой поездке отец Иоанн находился до 9 октября 1901 года.

Проповеднические труды отца Иоанна были оценены и признаны полезными советом Императорского Православного Палестинского общества. 18 июля 1902 года он был избран пожизненным действительным членом Общества с присвоением установленного знака. 28 декабря 1902 г. отец Иоанн принял от священноначалия еще одно послушание – быть председателем попечительства при тифлисской церкви Иверской иконы Божией Матери, а месяц спустя (28 января 1903 года) на него были возложены и обязанности председателя попечительства при тифлисской Кукийской Иоанно-Крестительской церкви.

В мае 1903 года вышло новое высочайше утвержденное положение об управлении церковными школами Грузинского экзархата. Оно коснулось и отца Иоанна Восторгова: он был оставлен окружным наблюдателем церковных школ, но с него были сняты обязанности грузинского епархиального наблюдателя школ. Училищный совет Грузинской епархии принял специальное постановление о трудах отца Иоанна на этом посту: «Ввиду выдающейся деятельности протоиерея Восторгова по должности епархиального наблюдателя, проявившейся в том, что за три года служения число школ в епархии удвоилось (с 160 до 300 с лишним), а средства школ увеличились более чем втрое, выразить протоиерею Иоанну Восторгову особую благодарность и вместе с тем ходатайствовать пред Его Высокопреосвященством, не в пример прочим и не в очередь, представить протоиерея Восторгова к почетной награде по усмотрению Его Высокопреосвященства»²⁵.

Духовная жизнь отца Иоанна этого периода запечатлелась в его проповедях. Настроение его было бодрое, а сердце исполнено благодарения Богу. «Вот мы стоим сейчас на грани прошлого и настоящего, – говорил он на полунощном молебствии 1 января 1903 года в экзаршей церкви г. Тифлиса. – Что говорит нам прошлое, какие чувства оно подсказывает нам для молитвы? Мы живы, мы сохранены для земли, для работы, для покаяния, для спасения. О, благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя имя святое Его! Благослови, душе моя, Господа и не забывай всех воздаяний Его! В этот миг новогодней молитвы возблагодарим Отца Небесного, щедрого и милостивого, о всех, ихже вемы и ихже не вемы, о всех благодеяниях, бывших на нас: за свет дня, за покой ночи, за каждое биение сердца, за радость осмысленного труда, за уроки нужды и страданий, за сладость молитвы, за отрадное и светлое чувство, за бодрость духа жизни, за то, что мы видехом свет истинный, прияхом Духа Небесного, обретохом веру истинную. Слава Богу за все!»²⁶.

Устраивая новые школы, совершенствуя процесс обучения в прежде созданных, отец Иоанн в своей деятельности окружного наблюдателя руководствовался прежде всего духовно-воспитательными целями. Он не упускал ни единого случая принести им нравственную пользу своими назиданиями: «Милые дети! Счастливы вы, что введены во храм вашими родителями и воспитателями по образу Приснодевы. Ея именем и радостью нынешнего праздника мы просим вас и молим: останьтесь детьми пред Богом навеки! Сохраните детскую веру, детское послушание Церкви, детские чувства и детское умиление молитвы и, введенные во храм Господень, останьтесь в нем духом навсегда до последнего вздоха вашей жизни!»²⁷

Среди множества трудов в должности руководителя церковно-школьного дела в Грузинском экзархате отец Иоанн находил силы и время участвовать в жизни общественных организаций. 18 декабря 1903 года он был избран членом Кавказского отдела Императорского общества. В этот же день он утверждается секретарем Тифлисского отдела Православного Императорского Палестинского общества. Кавказское окружное управление Красного Креста 25 января 1905 года утверждает его пожизненным членом общества и избирает членом Комитета Кавказского окружного управления Красного Креста. Отмечены наградой священноначалия и священнические труды отца Иоанна. Святейший Синод 6 мая 1904 года наградил его палицею.

Дважды обер-прокурор Святейшего Синода посылает его в ответственные командировки: 16 декабря 1904 года на Северный Кавказ (в Ставропольскую и Владикавказскую епархии) для обозрения инородческих церковно-приходских школ и для ознакомления с делами местных епархиальных училищных советов и 6 июля для выяснения нужд и положения Ардонской Духовной семинарии (г. Ардон сейчас находится в Северной Осетии. – Ред.). Отец Иоанн вновь безупречно выполнил порученные ему задания. По особому представлению Святейшего Синода от 27 августа 1905 года он «Всемилостивейше сопричислен за отлично-усердную и полезную службу к ордену Святой Анны 2-й степени»²⁸.

За два дня до указа о награждении (25 августа) обер-прокурор Святейшего Синода направил его в очень продолжительную и крайне трудную поездку для знакомства с нуждами духовно-учебных заведений Иркутской, Забайкальской и Приамурской епархий. Девять лет спустя, готовя к печати второй том полного собрания сочинений, отец Иоанн писал: «Тревожные обстоятельства того времени и вообще крайне тяжелые условия этого обширного путешествия, во время которого пришлось много раз совершать богослужения и говорить поучения в различных городах и местах России, препятствовали печатанию проповедей, и поэтому они остаются в рукописях...»²⁹

Особо значимым в жизни отца Иоанна был день 25 января 1906 года. Указом Святейшего Синода он назначается на должность проповедника-миссионера Московской епархии с правами противосектантского епархиального миссионера. Начинается последний – московский – период его жизни. Протоиерею Иоанну исполнилось 42 года. Яркие и многообразные дарования, соединившись с опытом жизни, созрели для новых выдающихся трудов. Богатые силы своей незаурядной личности он всегда отдавал на служение любимой им Церкви. «В Церкви – наше спасение; в Церкви – мир, радость, счастье и жизнь; без нее не стоит работать, не к чему стремиться, без нея – скажем дерзновенно – не стоит и жить, ибо бессмысленно жить. Итак, будем в послушании Церкви. Пусть послужит нам в этом руководством прекрасное слово древнего библейского мудреца: «Подставь послушанию плечо твое и, неся его, не тяготись узами его. Путы его будут тебе крепкою защитою, и цепи его славным одеянием» (см.: Сир.6:26, 30)»³⁰.

Последние 12 лет жизни были отданы отцом Иоанном Восторговым святому делу миссионерского служения. Его кипучая энергия, блестящий дар слова, творческий ум и высокое чувство долга вполне соответствовали требованиям этого важнейшего общецерковного дела. Священномученик митрополит Московский Владимир, оценивший отца Иоанна еще в Тифлисе, будучи экзархом Грузии, возлагает на него ряд ответственных поручений. Он назначает его членом редакционной комиссии по изданию и распространению журнала «Московские церковные ведомости» (с 29 июня того же года – исполняющим обязанности редактора). 25 августа 1906 года высокопреосвященный Владимир как председатель Всероссийского миссионерского общества вводит отца Иоанна в качестве члена в состав совета общества. Трудился он и в миссионерском братстве Святого митрополита Петра, членом совета которого он был назначен еще 25 января 1906 года.

Святейший Синод также возлагает на отца Иоанна ряд ответственных поручений. С 1 июня 1906 года он – член предсоборного присутствия при Святейшем Синоде. В сентябре 1906 г. он посетил Самарскую и Симбирскую епархии, знакомясь с состоянием там церковных школ. Обер-прокурором Святейшего Синода в августе 1907 года он был послан в Нижний Новгород для участия в работе миссионерского съезда. 22 августа 1907 года обер-прокурор Святейшего Синода посылает его в командировку для изучения состояния миссионерского дела и доклада в 24 епархиальных городах: Твери, Рязани, Тамбове, Воронеже, Ярославле, Вологде, Вятке, Калуге, Казани, Ставрополе, Харькове, Туле, Орле и др. 6 декабря 1906 года отец Иоанн был всемилостивейше пожалован митрою.

К этим годам относится сближение его и общение любви со святым праведным Иоанном Кронштадтским. В день памяти святителя Николая, 6 декабря 1907 года, отец Иоанн Восторгов в Кронштадтском Андреевском соборе произнес взволнованное слово о великом старце-молитвеннике: «Здесь, в этом святом храме, полвека трепетал самый воздух его от гласа молитв и воздыханий всероссийского пастыря и молитвенника... Он зажег священный огонь в тысячах душ, он спас от отчаяния тысячи опустошенных сердец, он возвратил Богу и в ограду Церкви тысячи погибших чад, он увлек на служение пастырское столько выдающихся людей, которые именно в личности отца Иоанна успели увидеть, оценить и полюбить до самозабвения красоту священства...»³¹ В день памяти трех вселенских святителей – Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого – 30 января 1909 года, отцом Иоанном Восторговым от всех московских патриотических союзов была возложена на гробницу святого праведного Иоанна Кронштадтского икона святителей Московских. Это был сороковой день кончины основателя Иоанновского монастыря, где теперь покоятся его святые мощи. Святой праведный Иоанн Кронштадтский высоко ценил отца Иоанна Восторгова. Известен отзыв о нем, записанный в дневнике его духовной дочери: «Похвалил священника Восторгова, сказав, что это дивный человек, обладающий необыкновенным красноречием, что это Златоуст, что он может великую пользу принести России»³².

18 января 1908 года отец Иоанн получил высочайшее поручение посетить переселенческие места в епархиях: Оренбургской, Омской, Тобольской, Томской, Енисейской, Иркутской, Якутской, Забайкальской, Владивостокской и Благовещенской. Целью поездки было изучение духовных нужд миллионов переселенцев.

В эту многомесячную поездку, требовавшую большого напряжения духовных и физических сил (значительная часть путешествия проходила Великим постом), он регулярно служил. Сохранились и опубликованы 12 его проповедей³³. В 5-ю Неделю Великого поста во Владивостоке при служении архиепископа Владивостокского он произнес замечательные слова: «В сознании обязанностей, в долге повиновения нужно, наконец, видеть не только силу жизни, не только исполнение заповеди Христовой, но и высокое наслаждение правды, доступное только для людей, много и долго над собою поработавших»³⁴. Сказанные слова приложимы и к отцу Иоанну Восторгову. Обозревая десятки поручений, данных ему священноначалием и высшей властью, многие из которых требовали многомесячных изнурительных путешествий, трудно сомневаться, что исполнение этих обязанностей сопровождалось особой радостью.

Отец Иоанн был одним из организаторов четвертого Миссионерского съезда, проходившего в Киеве с 12 по 26 июля 1908 года. Общим собранием съезда он был избран председателем отдела по организации мер борьбы с социализмом, атеизмом и противоцерковной литературой.

Он сделал доклад съезду³⁵ о нарастающей опасности сектантства. Все 15 предложенных им тезисов были приняты общим собранием членов съезда. Другой его доклад – «Проповедь социализма и успех ее среди учащейся молодежи, и главным образом среди рабочих». Он обобщил основные положения доклада в десяти тезисах, среди которых были следующие: христианство и социализм несовместимы; социализм по природе атеистичен, и стать на место христианства не может; так называемый «христианский социализм» ввиду бесспорно атеистического его происхождения невозможен и другие.

Отец Иоанн Восторгов с обостренным и тревожным вниманием следил за деятельностью социалистов в России и за успехами их пропаганды. Многочисленные его работы о социализме, составляющие целый том его собрания сочинений, показывают, насколько точным было его духовное видение сущности происходивших общественных процессов. Никто из церковных писателей того времени не посвятил столько усилий для раскрытия богоборческой природы социализма и коммунизма. «Обманные, пагубные речи и тайно и явно раздаются теперь всюду в России. Они заманивают в свои сети людей, часто искренних и хороших, но не понимающих того, как ими пользуются враги веры, Церкви и России. Таковы простые люди – крестьяне, рабочие, которым ложные учителя ложно обещают всякие блага; таковы часто люди молодые, неопытные, увлекающиеся, из образованных и полуобразованных, думающие, что они самоотверженно жертвуют собою для общего блага, а на самом деле служащие только общей смуте, беспорядку и гибели Родины»³⁶. Отец Иоанн указывает на богоборческую природу социализма, ибо он пытается приобрести все внешние черты религии и стать на место христианства. «Раз социализм отрицает Бога, душу, бессмертие, свободу духовную в человеке, постоянные правила нравственности, то он должен обратиться к единственному средству воздействия на человека – к насилию»³⁷. Последующая история нашего Отечества это полностью подтвердила.

Столь трезвое и вдумчивое отношение ко всем проявлениям «освободительного движения», умение увидеть в них богоборческую природу и разрушительные цели (чаще всего прикрытые словами об общем благе) является главной причиной его участия в патриотических союзах. Человек не только мысли и слова, но и дела, отец Иоанн был убежден, что все, видящие в монархическом государстве защитника и охранителя Православия, должны соединиться. Отец Иоанн яснее других понимал, что с падением царской власти жестокие удары будут направлены против Святой Церкви. «Патриотические русские союзы, ставя Православие во главу угла своего политического исповедования, делают это не по «тактическим соображениям», а по глубокому убеждению в истине, спасительности и исключительной духовно-культурной силе религии»³⁸.

Человек глубокой и непоколебимой веры, беспредельно преданный Церкви, покорявший силой своего необычайно сильного и яркого слова сердца и умы многих людей, отец Иоанн посвящал свое время общественно-монархической деятельности только потому, что видел в патриотических союзах средство охранения Церкви и святого Православия. «Народ русский есть народ православно-христианский, составляющий царство христианское, имеющее мировое призвание, указанное Промыслом, – призвание сохранить и распространить святую истину Православия; народ наш входит в Церковь, гибель его есть потрясение Церкви, следовательно, потрясение мира и человечества есть умаление истины... Служить в этом смысле народу – значит служить Богу, Христу, Церкви, истине, Православию, спасению мира и человечества. Патриотизм и национализм тогда – не цель, а средство для высшей цели, для служения вечной истине...»³⁹.

Горячая ревность отца Иоанна Восторгова о благе Святой Церкви, мужественная защита Православия от клеветы и нападок, искренняя любовь к царю и, несомненно, активное участие в патриотических организациях навлекали на него нападки тех, кто, напитавшись «прогрессивными» идеями, испытывал явную или скрытую вражду к Православию и вековым отечественным традициям. «Тяжкая тревога закрадывается в сердце при виде этой зияющей бездны ненависти, окружающей Церковь и истинно церковных людей, – писал отец Иоанн. – Мы видим опасность: все эти рассуждения, таящие ненависть к Церкви, однако прикрытые и замаскированные общелиберальными и прогрессивными фразами то о свободе, гуманности и прочих приманках современности, то о свободе и силе самой Церкви, делают свое пагубное дело»⁴⁰.

Отец Иоанн, все свои колоссальные силы и время отдавший церковному делу, почти не участвовал в полемике. Отвечал он в исключительных случаях. Так, сугубая любовь к святому праведному Иоанну Кронштадтскому была причиной взволнованного и сильного слова в защиту общецерковного достояния – великого молитвенника: «Черные вороны тучами собираются над Россией, и первое, что они силятся расклевать хищными клювами, – это святыни и святых, подорвать авторитет уважаемых лиц, подорвать благоговение религиозное, на котором построен всякий долг, всякий порядок, всякая жизнь, истинно достойная и истинно человеческая»⁴¹.

На выпады против себя отец Иоанн старался не отвечать. Лишь однажды, когда Н. Н. Дурново выпустил брошюру, в которой отца Иоанна Восторгова обвинял в блуде, покрывании убийства и разграблении казенных денег, он выступил с опровержением. Упомянутое сочинение и аналогичные публикации побуждают задуматься об умственном и душевном здоровье авторов. Нравственно и психологически трудно погружаться в эти материалы. Впрочем, в этом нет никакой необходимости, достаточно привести образчик. Так, Дурново писал: «Русская революция выдвинула чуть не на высоту расстриг архимандрита Михаила-Жидовина, попа Георгия Гапона, Огнева, Тихвинского, Бриллиантова, Григория Петрова и о. Иоанна Восторгова». В своем опровержении отец Иоанн писал: «Полагаю, для многих, и особенно для меня, совершенная новость, что я будто бы «расстрига». Кто, когда и за что снял с меня сан и расстриг – не знаю и не помню. Но я ведь состою на службе, совершаю богослужение, проповедую, имею должность при Святейшем Синоде, получаю различные поручения, и в формуляре у меня не значится, что я лишен сана»⁴².

Недоброжелатели подхватывали ложные печатные обвинения и распространяли их повсюду, несмотря на их фантастичность. В проповеди, произнесенной 24 августа 1908 года в родной станице Ново-Александровской, отец Иоанн говорил: «Вы знаете, что по рассказам ваших смутьянов, усердно распространяемых здесь, на моей родине, и я будто бы за что-то сослан в Сибирь, совершал преступления, убил жену, бежал даже в Америку. Все это клевещут за то одно, что я остался верен долгу и присяге, Богу, царю и Отечеству и, как ныне пред вами, везде, где Бог привел мне и учить, я обличал смутьянов, бунтовщиков и лжеучителей. Но вы видите – вот я пред вами, не сослан, не обвинен и не был никогда и никем обвиняем в преступлениях»⁴³. С сожалением нужно признать, что и среди людей, находившихся в церковной ограде, в том числе священников, были те, кто, поддавшись настроениям социально-общественного обновления или будучи теплохладными в вере, питали к отцу Иоанну неприязнь.

Он глубоко печалился об этом и утешался тем, что люди, которые его знали и были едины в общем деле служения Церкви, его горячо любили. Принимая в дар в августе 1912 года по завершении пастырско-миссионерских курсов Албазинскую икону Божией Матери, он сказал: «Святыня эта будет знаком нашего духовного с вами общения. Ведомо вам и то, что мне приходится идти часто над зияющей бездной ненависти человеческой. Страшно заглядывать в нее, и нередко сердце сжимается от боли и естественных страхований. В эти минуты ваш святой дар будет у меня пред глазами укреплением и утешением. Он мне будет говорить о том, что на пути моем встречал я не одних врагов, но встречал и друзей, не одну ненависть, но и любовь...»⁴⁴

Указом Святейшего Синода от 16 февраля 1908 года отец Иоанн Восторгов назначается членом Особого совещания при Святейшем Синоде о миссионерском деле для разработки мер к наилучшему устроению внутренней и внешней миссий и к оживлению их деятельности.

Он был представителем духовного ведомства в межведомственной Комиссии по организации празднования 25 ноября 1908 года 200-летия Полтавской битвы. Неделю спустя он командируется в города Тверь и Кашин, чтобы принять участие в заседаниях Комитета по восстановлению почитания святой благоверной княгини Анны Кашинской. Святейший Синод поручил отцу Иоанну к 200-летию Полтавской победы и к прославлению святой благоверной княгини Анны Кашинской написать специальные листки и брошюры. В это же время по заданию совета Православного Миссионерского общества им составлено и напечатано шесть поучений о миссионерском деле для рассылки по всем церквам империи.

1909 год прошел для отца Иоанна, как и предшествующий, в напряженнейших делах и многотрудных поездках. Священномученик митрополит Московский Владимир утверждает его 4 января в звании товарища председателя братства Воскресения Христова в Москве.

В конце января 1909 года государь Николай Александрович вновь поручает ему совершить поездку по восьми переселенческим епархиям (включая Владивостокскую) для определения порядка открытия новых приходов и школ, построения церквей и школьных зданий в переселенческих районах. Святейший Синод сделал эту поездку еще насыщеннее, поручив отцу Иоанну: 1) обозрение состояния дел Пекинской духовной миссии в Китае; 2) рассмотрение на месте вопроса о епархиальном управлении церквами Северной Маньчжурии в связи с возникшими разногласиями между Пекинским и Владивостокским епархиальными начальствами; 3) обозрение духовных семинарий, духовных мужских и женских епархиальных училищ в восьми епархиях Зауралья. Кроме этого, совет Православного Миссионерского общества поручил ему ознакомиться с состоянием миссионерского дела в Японии и Корее с обозрением местных миссионерских учреждений.

В течение многих месяцев он совершил путешествие по обширным просторам Сибири, Китая, Кореи, Маньчжурии и Японии. Исполнение такого множества поручений было под силу лишь недюжинному по своим духовным и физическим силам человеку. Дневник этой поездки⁴⁵ свидетельствует о высоком чувстве долга и самоотрешенности ради блага Святой Церкви и своего Отечества: «Проехал Китай и Японию, посетил Сеул, Чемульно, а оттуда прорезал всю Корею к северу с большими неудобствами и лишениями через реку Ялу и горы Маньчжурии, мимо знаменитого Тюринчена. Посетил всюду могилы русских воинов, совершил везде панихиды»⁴⁶.

Из наблюдений за жизнью переселенцев в Сибири и на Дальнем Востоке и понимания во всей остроте их духовных нужд отец Иоанн пришел к мысли создать в Москве пастырско-миссионерские курсы по подготовке священников и учителей для создаваемых в переселенческих районах приходов и школ. Он издал пособие «Народно-миссионерские и катехизаторские курсы» с подробными программами занятий, с указанием учебников и руководящими статьями по этому вопросу.

Московские курсы, проходившие с 15 октября 1909 по 15 февраля 1910 г., менее всего походили на просветительский лекторий. Они оживотворялись пастырской любовью и ревностью. Теоретические занятия соединялись с практическими: слушатели четыре раза в неделю посещали богослужения, произносили проповеди, вели в различных местах Москвы миссионерские беседы с сектантами и раскольниками, проводили совместные собрания с церковно-просветительскими обществами (Миссионерским обществом, Православным Палестинским обществом, Братством митрополита Петра и др.), совершали паломнические поездки в Свято-Троице-Сергиеву лавру, Ново-Иерусалимский монастырь и другие. Работа курсов была успешной: 105 слушателей было рукоположено для переселенческих приходов в Сибири и на Дальнем Востоке. «Этот человек незаурядного ума и огромной энергии, – писал протопресвитер Михаил Польский, – отлично справился с этой трудной задачей, избирая в священники способных псаломщиков и сельских учителей и подготовляя их на специальных семинарских курсах. Особенно поразительны были результаты обучения проповедничеству. В год по его методе ученики совершенно овладевали церковным ораторским искусством. Коллективно разработанные его учениками проповеди печатались и раздавались после произнесения их по церквам»⁴⁷. Сам отец Иоанн писал: «Я могу сказать собратьям-пастырям одно: попробуйте только раз завести народно-катехизаторские или народно-миссионерские курсы; возьмите хоть несколько человек для обучения, проведите через 4–6 месяцев правильного обучения: ручаюсь, что потом от этого святого дела и радостного труда сами уже не отойдете. Вы увидите преданных прихожан, отличных и осведомленных сотрудников по миссии, воистину чад духовных, любовью преданных Церкви и пастырю. Вкусите и видите; прииди и виждь – вот единственный путь к тому, чтоб убедиться в пользе курсов. Надо собирать чад Церкви, скреплять их, единить пасомых, вооружать духовным оружием, и тогда мы будем пастырями, а не требоисполнителями, не формальными лекторами-проповедниками с церковной кафедры, а будем стоять в центре живого дела, окруженные живыми людьми, близкими нам, верующими и ревностными, и тогда посрамится всякое сектантство. Тогда будет успешна борьба с тем, что, может быть, опаснее открытого сектантства: с сектантствующим настроением, с сомнениями и недоумениями, которые часто долго живут среди членов Церкви, постепенно охлаждая их преданность Православию»⁴⁸.

На уровне приходов отец Иоанн широко создавал народно-миссионерские курсы. «Такие курсы теперь ведутся во многих местах Москвы... и имеют до 8 тысяч слушателей, которые объединяются ныне в «Братстве Воскресения», имеют свою газету «Церковность"», – писал он⁴⁹.

В 1910 году отец Иоанн предпринял еще одну поездку для изучения духовных нужд переселенцев. На этот раз он объехал Туркестан от персидской границы до северных пределов Сыр-Дарьинской области, посетил Семиреченскую и Семипалатинскую области.

Он участвует в работе Общесибирского миссионерского съезда, проходившего в Иркутске с 24 июля по 5 августа 1910 года. Общим собранием съезда он был избран товарищем председателя. К мысли о проведении такого съезда отец Иоанн пришел еще в 1908 году во время поездки по Сибири в качестве синодального проповедника-миссионера. Предложение это было поддержано Иркутским епархиальным начальством и одобрено Святейшим Синодом.

Отцу Иоанну было поручено сделать при открытии съезда доклад, в котором он сказал: «Собрались здесь миссионеры под небесным благодатным покровом у раки святого миссионера святителя Иннокентия, жизнь которого, от земных утеснений и скорбей до небесной славы, есть как бы символ пути всякого миссионерского делания... Здесь пройдут пред нами, как ободрение и живое поучение миссионерам, величавые образы двух современных апостолов: одного – архиепископа Николая, полстолетия подвизавшегося в Японии и создавшего там из ничего Церковь из язычников, его представитель здесь – Преосвященный Киотский Сергий; другой, среди нас находящийся апостол Алтая архиепископ Макарий. Каждый из них полстолетия горит на свещнице Церкви, каждый перейдет в историю, каждый примером своей жизни и деятельности показывает нам, как много может сделать ревность, молитва и благочестие в святом апостольском деле»⁵⁰

По возвращении в Москву отец Иоанн участвует в организации Высших богословских женских курсов в Москве. Митрополит Владимир назначает его руководителем курсов (резолюция от 5 октября 1910 года). Через два дня высокопреосвященный Владимир возлагает на него еще одно поручение, назначив председателем совета по управлению Московским епархиальным домом.

С 15 ноября по 15 декабря 1910 года отец Иоанн руководит первыми Московскими епархиальными миссионерскими курсами. Работа прошла успешно. Владыка Владимир 30 декабря выразил отцу Иоанну особую благодарность.

В то время, когда в Москве проходили миссионерские курсы, Святейший Синод 22 ноября 1910 года принял указ о назначении отца Иоанна членом Московского Духовно-цензурного комитета.

Важную поездку совершил он в январе 1911 года с согласия великой княгини преподобномученицы Елизаветы Феодоровны и по благословению Святейшего Синода. Отец Иоанн посетил г. Рим и г. Бари, где приобрел земельный участок для строительства православного храма и странноприимного дома для паломников, приезжающих из России на поклонение святым мощам святителя и чудотворца Николая. В августе 1911 года с соизволения государя Николая Александровича он стал членом Барийского комитета по строительству в г. Бари храма и странноприимницы.

Определением Святейшего Синода он был направлен в Белгород для произнесения проповедей в дни праздничных торжеств в связи с открытием святых мощей святителя Иоасафа Белгородского (сентябрь 1911 г.).

В 1912 году протоиерей Иоанн организовал для Сибири и Дальнего Востока выездные пастырско-миссионерские курсы: в Тобольске (июль) и Хабаровске (август). По окончании этих курсов слушатели как в Тобольске, так и в Хабаровске вручили заведующему курсами благодарственные адреса. Участники миссионерских курсов Тобольской епархии говорили о давно назревшей потребности в них, но «встретились препятствия, которые едва не заставили отказаться от всякой мысли о миссионерских курсах в Тобольской епархии. Не было на месте человека, который принял бы на себя обязанности руководителя курсов; поиски его в других соседних епархиях также были безрезультатны в течение трех лет. Но после долгих и тщетных поисков Бог послал нам в лице Вашем, глубокочтимый отец протоиерей Иоанн Иоаннович, такого умелого, многосведущего и опытного руководителя миссионерских курсов, на какого мы не осмеливались рассчитывать... Думалось, что тяжелые труды по ведению пастырских и иных курсов в Москве зимою и другая разносторонняя и многосложная деятельность неблагоприятно могут отразиться на здоровье Вашем, что поездка Ваша на Дальний Восток, включая сюда Сахалин и Камчатку, может утомить Вас настолько, что Вы не найдете времени или откажетесь от намерения руководить курсами в Тобольске. Но, слава Богу, все наши страхи и опасения не оправдались. В памятный для нас день – 15 июля – Вы стали своею миссионерскою дружиною во главе наших миссионерских курсов... с начала и до последнего часа Ваших занятий курсисты с неослабевающим интересом слушали полные захватывающего интереса, глубокосодержательные и прекрасно изложенные лекции, или вернее – беседы Ваши»⁵¹.

Этот ценный для жизнеописания протоиерея Иоанна документ подписан преосвященным Алексием, епископом Тобольским и Сибирским, священниками, дьяконами и псаломщиками, участвовавшими в работе курсов.

В Хабаровске не менее высоко оценен был подвижнический труд отца Иоанна и его сотрудников. О колоссальном труде, который был совершен ими, говорят цифры: занятия начинались в 9 часов утра и продолжались до 10 часов вечера. На обоих курсах было прочитано 140 лекций.

Священнослужители Хабаровской епархии так же, как и в Тобольске, вручили отцу Иоанну адрес: «Духовенство обеих епархий давно уже сознавало необходимость миссионерских курсов. Но не было у нас ни средств, ни лиц, способных вести это дело. И вот Вы, отец протоиерей, первый сердцем отозвались на нашу острую нужду, у Вас первого загорелась мысль о курсах для нашей дальневосточной окраины, Вы же взяли на себя труд ходатайства пред Святейшим Синодом о разрешении их и об отпуске необходимых средств, Вы же приняли на себя и главную работу на курсах. И вот, считая себя всем обязанными Вам, мы счастливы принести Вам свою глубокую, искреннюю, сердечную благодарность за все, благодарим за неусыпные труды и заботы как по ведению курсовых занятий, так и по самому их направлению, выразившиеся в стремлении пробудить нас от гибельного сна, ободрить и вдохновить нас на дело, к которому и призваны, и разрозненных, рассыпанных – собрать воедино»⁵².

25 ноября 1912 года митрополитом Московским стал высокопреосвященный Макарий (Невский). Он, как и его предшественник по кафедре, оценил деятельность отца Иоанна и опирался на него как на одного из ближайших своих помощников, прежде всего в делах миссионерских.

В 1913 году протоиерей Иоанн Восторгов был поставлен настоятелем Покровского собора на рву (собора Василия Блаженного). До этого он был причисленным к церкви Семи Вселенских Соборов, что при Святейшем Синоде (с 25 августа 1911 года). Для отца Иоанна это было очень значимым событием. Он, несомненно, имел особое призвание к священству: человек глубокой церковности, обладавший огромными пастырско-педагогическими дарованиями, выдающийся проповедник, неутомимо-ревностный в служении и послушаниях христианин. Лишь один год приходского служения молодого батюшки в с. Кирпильское принесло замечательные плоды. Хотя большая часть его жизни была посвящена исполнению важнейших общецерковных послушаний, священство свое он всегда считал самым драгоценным достоянием. В слове на праздник Сретения Господня (2 февраля 1901 года) в церкви Тифлисской Духовной семинарии он сказал: «Священство, подобно царству и пророчеству, не есть сословие, оно выше этого обычного деления общественной жизни. Если же мы, носители священства, говорим о нем, как о духовном первородстве, то, как видите, говорим с чувством трепетного смирения и сознания своего недостоинства... И доныне, и до конца времен, и на вечные веки священство во Христовой Церкви имеет значение, подобное первородству Иакова: оно есть первенец духовный, оно есть залог жизни духа, оно есть семя мира; оно есть жертва Богу всенародная, всемирная»⁵³.

Свое священство отец Иоанн принял как великую милость Божию к себе и стремился до последнего дня своей земной жизни быть верным и достойным этого дара. Принимая 21 мая 1900 года от своих чад наперсный крест, он сказал: «Вы подчеркиваете мою любовь к долгу моего звания. И в эти минуты и пред этим крестом не могу я отречься от того, что действительно люблю его больше жизни»⁵⁴.

Протоиерей Иоанн совершал священнодействия благолепно и благочинно. «Ваше благоговейное совершение богослужения, – говорится в письме к нему, подписанном епископом Тобольским Алексием и священниками, – отчетливое и выразительное произношение возгласов и такое же чтение молитвословий, ваша красноречивая, сердечная и одушевленная проповедь, всегда на злободневные вопросы данного момента, никогда не изгладятся из нашей памяти и будут служить для нас образцом, как следует совершать богослужение, чтоб оно производило благотворное действие на молящихся, и как назидать свою паству живым словом»⁵⁵.

Протоиерей Иоанн обладал высоким даром проповедника. Его исключительная сила поучения и назидания заключалась и в кристальной ясности творческой мысли, и в красоте выразительного слога, и в удивительной цельности его духовно-нравственного облика, насквозь пронизанного духом церковности, и конечно, в чуткости и отзывчивости ко всем нуждам современной ему жизни. Все его слова, беседы, поучения и статьи исполнены желания на все жизненные вопросы пролить свет высшей евангельской правды. Проповеди его производили на современников сильное и благодатное воздействие. «Трогательное, доходящее по местам до художественного воодушевления слово посвятил протоиерей Восторгов памяти в Бозе почившаго святителя Николая, воистину апостола Японской страны, – писал архиепископ Никон (Рождественский). – Немногими, но сильными чертами он сумел изобразить во весь рост этого великого человека нашего времени, при воспоминании о котором считаешь себя счастливым, что ты – ему современник, что ты имел счастье знать его лично, переписываться с ним, что ты – православный христианин, ибо в этом Божием человеке так непререкаемо ясно проявила себя сила Божией благодати, обитающей именно в нашей Православной Церкви»⁵⁶.

Все, что причастно к истине, не умирает и даже не стареет. В многочисленных проповедях отца Иоанна Восторгова все православные люди, священники и миряне, ищущие совета и руководства во всех областях жизни, имеют источник разрешения многих вопросов.

В начале 1915 года умерла жена протоиерея Иоанна – Елена Евпловна (урожденная Маковкина). Сколь велико было его переживание – известно из письма отца Иоанна к митрополиту Макарию: «Возлюбленный и незабвенный Владыко, отец мой и архипастырь! От всей души благодарю Вас за слово участия и соболезнование моему горю. Тяжело оно, несказанно тяжело, но да будет и совершится воля Божия. Теперь уже нет у меня ничего на земле, в смысле земных плотских привязанностей: пусть безраздельная любовь к Святой Церкви и служение ей совершенно заполнит мою жизнь»⁵⁷.

Митрополит Макарий, ценивший протоиерея Иоанна Восторгова как выдающегося церковного деятеля, специальным представлением от 22 апреля 1916 года предложил Святейшему Синоду возвести отца Иоанна по принятии монашества в сан епископа, викария Московской епархии с целью объединения в митрополии всего миссионерского дела. Владыка Макарий закончил представление надеждой найти в лице Иоанна Восторгова умелого и верного пособника во всяком добром и церковном деле, особенно в деле миссии и организации приходской жизни»⁵⁸.

Предложение это вызвало новую активность клеветнических выступлений против отца Иоанна. В связи с промедлением Святейшего Синода в решении вопроса о епископстве отца Иоанна владыка Макарий 23 мая направил дополнительное представление. Касаясь публикаций против отца Иоанна, он писал: «Заметки и статьи не сообщают ровно ничего нового и повторяют старые клеветы на протоиерея Восторгова, давно и документально опровергнутые, пишутся его недоброжелателями – личными завистниками, охотно печатаются на страницах противоправительственных и противоцерковных газет, очевидно потому, что в протоиерее И. Восторгове они справедливо опасаются найти сильного и опасного для них борца за Святую Церковь и за государственный порядок, чем он доселе и отличается. Для доказательства неправды всех наветов прилагаю несколько экземпляров его брошюры, составленной в ответ на обвинения некоего Н. Дурново, давнего и известного хулителя почти всех русских архиереев и церковных деятелей»⁵⁹. В представлении митрополита Макария приводятся факты, характеризующие отца Иоанна как настоятеля Покровского собора и священника-проповедника: «В соборе Святого Василия Блаженного, где настоятельствует отец Восторгов и где прежде не было богомольцев, в настоящее время, благодаря его служению и постоянной миссионерской проповеди, такое множество богомольцев и такое религиозное усердие, что собор сей по количеству продаваемых церковных свечей занял в настоящее время одно из первых мест в епархии – 615 пудов в год». Он был избран закрытым голосованием председателем Московского столичного Совета благочинных. «Он постоянно получает приглашения служить и проповедовать в самые многолюдные церкви столицы и епархии, причем его служения всегда привлекают особый прилив богомольцев... Все это говорит за то, что в сане епископа деятельность его будет еще плодотворнее»⁶⁰.

Первые вести из Петрограда о начале событий, закончившихся февральским переворотом, отец Иоанн воспринял крайне тревожно: «Неужели «времена исполнились»? Чудилось мне, что Москва не спит, а чует день расплаты за грехи свои и грехи отцов... Что камень уже сорвался с горы, и только Творец один может сдержать падение его на виновные и невиновные головы...»⁶¹

В то время протоиерею Иоанну было 50 лет. Несмотря на огромные труды, совершенные им на ниве священства, духовного просвещения и миссионерства, дух его был исполнен свежих и бодрых сил. Его жизненное настроение не изменилось со дня, когда в храме Троицкого подворья в Санкт-Петербурге он сказал: «В общей борьбе добра и зла, непрерывно совершающейся в мире, бывают особые времена и сроки, когда такая борьба наиболее усиливается и обостряется, когда мы наблюдаем как бы некоторые особо напряженные духовные битвы, необыкновенно ожесточенные духовные сражения... И если борцам за правое дело – за Бога и Его закон, за религиозно-нравственные устои и основы жизни -сынам воинствующей на земле Православной Христовой Церкви нужен теперь ободряющий призыв, поднимающий дух, то мы можем найти его именно в словах нынешнего Евангелия: не бойся, только веруй! (см.: Лк.8:50). О, не бойся, не бойся, верный! Брось малодушие и страх пред врагами истины, взявшими засилье только потому, что кругом их не видится отпора, нет смелого сопротивления... Наше дело – бороться со злом в окрылении веры и любви; наше дело – творить свой долг. А победу даст Сам Господь. Таково Его обетование: Его сила в нашей немощи совершается (см.: 2Кор.12:9). Не бойся, малое стадо! ибо Отец благоволил дать вам Царство (Лк.12:32). Аминь»⁶².

Отношение его к новой власти – Временному правительству – определялось позицией, занятой Святейшим Синодом, признавшим ее законной. Но в сознании он оставался преданным монархии, как соответствующей христианскому общественному идеалу. С этим соединялась его личная любовь и признание последнего государя как помазанника Божия и подвижника благочестия. Это вызывало недовольство людей, питавших социальные иллюзии в отношении новой власти, возникшей после Февральского переворота. Это недовольство прозвучало и на собрании московского духовенства и мирян 27 марта (по ст. ст.) 1917 года: «Среди других сравнительно мелких вопросов, решенных на этом же общем собрании духовенства и мирян, обращает на себя внимание следующий. В маленьком журнальчике «Церковность», издававшемся для народа и солдат протоиереем Восторговым, в номере от 25–26 марта с. г., между прочим, был напечатан призыв к верности «помазаннику Божию», т. е. бывшему царю. Выслушав сделанные от сего печальные последствия, общее собрание вынесло такую резолюцию: «...общее собрание Союза объединенного духовенства и мирян относится с порицанием к отцу Восторгову, который публично дает подписку на верность Временному правительству, а сам агитирует в народе против него, и высказывает пожелание, чтобы отец Восторгов был удален совсем из клира Московской Церкви как элемент в ней пришлый и совсем нежелательный». 13 мая протоиерей Иоанн был уволен от должности наблюдателя церковных школ Поволжских и Приуральских епархий и лишен звания и должности синодального миссионера-проповедника. В рапорте Святейшему Патриарху Тихону от 15 марта 1918 года он писал: «Я уволен не за служебные, судом и следствием доказанные преступления или неисправности, а по каким-то другим, службы не касающимся соображениям»⁶³. Далее протоиерей Иоанн продолжает: «Лично для меня желательнее сохранить помянутые должности без всякого содержания, сохранив за собою только звания, причем если Вашему Святейшеству и Священному Синоду угодно будет оказать мне эту милость и правду, то я совершенно бесплатно, по-прежнему охотно и беспрекословно буду исполнять всякие возлагаемые по сим званиям поручения, каковые будут соответствовать и той службе, которую я и доныне несу по совету Православного Миссионерского общества по внешней миссии, немыслимой без школ и без объединяющей деятельности синодального миссионера. При сем присовокупляю, что должности сии не закрыты и никем не замещены»⁶⁴. Протоиерей Иоанн продолжал оставаться секретарем Православного Миссионерского общества.

Все свои силы и время протоиерей Иоанн отдает делу священства, руководит жизнью Покровского собора, проповедует. Часть его слов и поучений публикуется в издаваемой им газете «Церковность». Отец Иоанн бесстрашно говорит о тяжелых днях гонения на веру и Церковь⁶⁵. Сильное впечатление производит его проповедь 9 мая 1918 года «Чудо и вера» – по случаю крестного хода к чудотворной иконе святителя Николая на Никольских воротах Московского Кремля. Проповедник рассказывает о недавнем чуде, которое произошло на глазах у многих людей. Революционные власти завесили огромными кумачовыми полотнами Спасские ворота, закрыв икону Спасителя, и Никольские ворота, на которых было изображение святителя Николая. Кумачовая завеса сама собой упала со Спасских ворот; люди, вышедшие после всенощной из храма, увидели ее лежащей на земле, а лампада на Спасской башне ярко горела перед образом Спасителя. На Никольских воротах полотнище также само разодралось крестообразно перед иконою, потом стало быстро истлевать, распалось на части и развеялось ветром по площади.

31 мая 1918 года протоиерей Иоанн Восторгов был арестован на своей квартире. Перед богоборческой властью стояла цель, которую она стремилась достичь любыми средствами, – уничтожить неутомимого миссионера, талантливого обличителя всех лжеучений (включая и социализм), преданнейшего служителя Церкви. С этой целью сотрудниками ЧК было сфабриковано «дело». Это очевидно из следственных материалов. В апреле 1918 года к протоиерею Иоанну, как секретарю Православного Миссионерского общества, явился человек, назвавшийся петроградским купцом 1-й гильдии П. Я. Погаревым. Он предложил заключить сделку на покупку им здания общества, которое предполагалось продать еще в 1916 году. За покупаемый им дом Погарев предлагал сумму в 1 млн. 600 тыс. рублей и взятку секретарю общества. Отец Иоанн был арестован по обвинению в совершении в своекорыстных целях, в обход декрета от 23 января об отделении Церкви от государства, незаконной сделки по продаже дома, ранее принадлежавшего Православному Миссионерскому обществу. Знакомство со следственным делом протоиерея Иоанна Восторгова убеждает, что он полностью понимал и цели чекистов в отношении к нему, и средства, какими они действовали. В своих показаниях он полностью опроверг выдвинутое против него обвинение: «На предложение Погарева относительно продажи дома я ответил, что как рядовой член совета, могу принять от него только заявление для передачи на заседание совета. Его намеки на получение личного вознаграждения я в мягких формах отклонил» (протокол допроса протоиерея Иоанна Иоанновича Восторгова, следственное дело).

Оправдательные показания отца Иоанна были документально подтверждены в удостоверении, выданном председателем Православного Миссионерского общества Святейшим Патриархом Тихоном 10/23 июля 1918 года. В нем было указано, что Восторгов «по должности секретаря принимал все заявления, просьбы, между прочим, и по продаже и покупке принадлежащего обществу

в Москве дома. Все такого рода дела обсуждались в совете общества, проводились по журналам за общей, всех членов, подписью. Продажа дома советом не могла быть совершена без Святейшего Синода. В числе семи соискателей принято было протоиереем Восторговым заявление о покупке дома некоего Погарева, представлено в совет, советом же передано в Святейший Синод, и Святейший Синод отверг самую возможность продажи дома на заседании 18 мая (по ст. ст.), за 6 часов до ареста протоиерея И. Восторгова. О всех случаях предлагаемых отцу Восторгову комиссионных вознаграждениях, иногда очень крупных, отец Восторгов всегда докладывал председателю совета, и таковые предложения всегда отвергались... Заявление Погарева о покупке дома было написано на имя совета Миссионерского общества и после доклада Святейшему Синоду было отвергнуто».

Получив от Петроградской купеческой управы удостоверение, что за последние 10 лет среди петроградских купцов Погарев не значится, и сопоставив всю совокупность фактов, отец Иоанн пришел к выводу, что Погарев является сотрудником ЧК. Отец Иоанн писал: Юн вошел в сношение со мною с совершенно определенною целью, во-первых, создать обвинение против патриарха в спекуляции или получении денег на нужды Церкви каким-то незаконным путем, уличив его и вместе в контрреволюционности, во-вторых, искусно обманув меня... втянуть меня путем крупной взятки в 300 тыс. рублей в спекулятивную сделку, этим потом опозорить меня в глазах общества, одновременно же войти ко мне в доверие и выявить политические секреты в области активного участия моего в контрреволюции» («Прошение в следственную комиссию Верховного революционного трибунала заключенного в Бутырской тюрьме протоиерея Иоанна Восторгова»). Из следственного дела нетрудно убедиться, что смертный приговор был предрешен заранее.

4 сентября 1918 года следственная комиссия Революционного трибунала при ВЦИК приговорила протоиерея Иоанна к расстрелу. На следующее утро (5 сентября) он вместе с епископом Ефремом (Кузнецовым) и несколькими государственными деятелями был привезен на братское кладбище на Ходынском поле. Умер отец Иоанн, как и жил: непоколебимым в вере мужественным исповедником. Он удостоился смерти христианского мученика. До нас дошла запись рассказа очевидца – заключенного, имевшего обязанность копать могильные рвы и засыпать расстрелянных: «По просьбе отца Иоанна Восторгова палачи разрешили всем осужденным помолиться и попрощаться друг с другом. Все встали на колени и полилась горячая молитва «смертников», после чего все подходили под

благословение преосвященного Ефрема и отца Иоанна, а затем все простились друг с другом. Первым бодро подошел к могиле протоиерей Восторгов, сказавший перед тем несколько слов остальным, приглашая всех с верою в милосердие Божие и скорое возрождение Родины принести последнюю искупительную жертву. «Я готов», – заключил он, обращаясь к конвою. Все встали на указанные им места. Палач подошел к нему со спины вплотную, взял его левую руку, вывернул за поясницу и, приставив к затылку револьвер, выстрелил, одновременно толкнув отца Иоанна в могилу»⁶⁶.

К самому протоиерею Иоанну Восторгову можно применить слова, сказанные им на Священном Соборе о священномученике, убиенном митрополите Киевском Владимире: «И мученическая смерть старца-митрополита, человека чистого и цельного – ими же Бог весть судьбами, верим – внесет много в то начинающееся движение покаяния, отрезвления, которое мы все предчувствуем сердцем, которое мы призываем и которое одно принесет спасение нашему гибнущему в кровавой и безверной смуте народу»⁶⁷. За десять лет до принятия мученического венца в проповеди, произнесенной в праздник Усекновения главы Иоанна Крестителя, он сказал: «И если и нам самим за слово истины, за крепкое стояние в исполнении долга, за верность Богу, царю и Родине судит Господь принять клеветы, гонения, позор, преследования и даже смерть, то да сподобит и нас Господь части верных Его свидетелей в молитве Церкви и во Царствии Христовом»⁶⁸.