Двадцатипятилетие учебно-педагогической и пастырской службы протоиерея Иоанна Хрисанфовича Стрельбицкого

Отрадным воспоминанием будет отмечен день 5-го сентября 1910 года в истории Одесской духовной семинарии: в этот день корпорация служащих в семинарии, с разрешения и благословения Высокопреосвященнейшего Архиепископа Херсонского и Одесского Димитрия, скромно, но серьезно и единодушно чествовала одного из старейших деятелей семинарии, преподавателя истории и обличения раскола старообрядчества и русского сектантства протоиерея Иоанна Хрисанфовича Стрельбицкого, по случаю исполнившегося двадцатипятилетия его духовно-учебной при Одесской семинарии службы.

Отец Иоанн Стрельбицкий – сын протоиерея села Копыстырина, Ямпольского уезда, Подольской епархии, родился в 1861 году. По окончании курса учения в Холмской духовной семинарии, в 1881 году поступил для продолжения образования в Киевскую духовную академию, из которой, пройдя полный курс учения, вышел в 1885 году, будучи удостоен ученой степени кандидата богословия. Приказом Обер-Прокурора Святейшего Синода 5-го сентября 1885 года определен на должность помощника инспектора в Одесскую духовную семинарию, а затем в 1886 году указом Святейшего Синода от 16 октября перемещен на вновь открытую в той же семинарии должность преподавателя Обличительного Богословия и истории и обличения раскола старообрядчества и сектантства, и с тех пор непрерывно преподает означенные предметы и доныне.

Во все это время Иоанн Хрисанфович, кроме того, заведовал семинарской библиотекой (до мая мес. 1909 г.) и состоял и ныне состоит членом Совета Свято-Андреевского Братства при церкви Одесской семинарии (а с октября 1909 г. при церкви Димитриевской Херсоно-Одесского Епархиального Дома), а также разновременно нес, по поручение Епархиального Начальства, и другие служебные обязанности по семинарии: преподавал латинский язык в параллельных классах семинарии, исправлял должность инспектора (с 15 июня по 15 августа 1901 г. и с 28 мая по 27 июня 1905 г.), и ректора семинарии (с 16 июня по 5 июля 1904 г.), состоял членом Епархиальных временно-ревизионных Комитетов, присутствовал в качестве депутата от Правления семинарии на экзаменах в духовных училищах. 15 августа 1889 года преподаватель семинарии И. Стрельбицкий бывшим Высокопреосвященным Архиепископом Херсонским Никанором рукоположен в священника к Одесской Сретенской церкви, а 16 февраля 1898 года перемещен на должность настоятеля церкви и законоучителя в Одесском Институте благородных девиц Императора Николая I, в какой должности остается доныне. С 29 октября 1893 г. о. Иоанн Стрельбицкий состоит законоучителем в старших классах женской гимназии Министерства Народного Просвещения, учрежденной Е.С. Пашковской, – и кроме того – действительным членом Холмского Свято-Богородичного Братства (с 18 марта 1891 г.), действительным членом Историко- филологического Общества при Новороссийском университете (с 3 декабря 1896 г.) и Одесского Императорского Общества истории и древностей (с 23 декабря того же 1896 г.). В июле месяце 1908 г., согласно резолюции Высокопреосвященного Димитрия, Архиепископа Херсонского и Одесского, отец Иоанн был командирован, в качестве представителя от семинарии, на 4-й Всероссийский Миссионерский Съезд в гор. Киев.

За свою усердную и полезную учебно-педагогическую и пастырскую деятельность в Херсонской епархии о. протоиерей И. Х. Стрельбицкий разновременно награжден Высшим Начальством разными знаками отличия: 22 августа 1889 года (чрез неделю по рукоположении в священника) набедренником, 25 октября 1892 г. скуфьею, 14 мая 1896 г. камилавкой, 6 мая 1900 г. золотым наперстным крестом; 2 сентября 1903 года, по указу Святейшего Синода за № 7896, возведен в сан протоиерея; 6 мая 1906 года о. протоиерей И.X. Срельбицкий Высочайше награжден орденом Св. Анны 3-й степени; 6 мая 1910 года тем же орденом 2-й степени, и, кроме того, имеет серебряную медаль в память Императора Александра III и знак Холмского Свято-Богородичного Братства 2-й степени.

За истекшее 25-летие своей служебной деятельности отец Иоанн Хрисанфович Стрельбицкий довольно видно заявил себя и на поприще литературном, составивши и издавши за это время следующие сочинения: 1) Церковные униатские соборы с конца XVI века до воссоединения униатов с Православной Церковью (выпущено вторым изданием), 2) История русского раскола, известного под именем старообрядчества (3 издания), 3) Краткий

очерк штундизма и свод текстов, направленных к его обличению (4 издания), 4) Обличение раскола, известного под именем старообрядчества, состав. применительно к программе духовных семинарий, 5) Пятидесятилетие воссоединения Белорусских униатов с Православною Церковью, 6) Модест, Архиепископ Иерусалимский, 7) Архимандрит Владимир Терлецкий, 8) Путеводитель по Св. Горе Афонской, 9) Жизнь св. Иоанна Дамаскина, 10) Святитель Феодосий, Архиепископ Черниговский, 11) Древняя Русская Святыня в Латинском Костеле, 12) Архимандрит Паисий (Величковский), настоятель Нямецкого монастыря, 13) Церковь Одесского Института Императора Николая I; 14) Слова и Речи (выпуск первый), 15) Статьи и Заметки, том первый и др.

Всегдашняя расположенность и уважение, которые снискал себе о. Иоанн Хрисанфович своею деятельностью и своими душевными качествами среди семинарской корпорации и воспитанников семинарий, бывших и настоящих, – особенно наглядно выразились в день 25-летия его службы. В этот день в семинарском Свято-Андреевском храме самим отцом Иоанном, в сослужении его товарища по академическому курсу протоиерея Одесской Покровской церкви Мелетия Шаравского и о. эконома семинарии, совершена была Божественная литургия. К 12-ти часам (к концу литургии) прибыл в храм Преосвященный Анатолий, Епископ Елисаветградский, бывший ректор Одесской семинарии. После этого Владыкой, в сослужении членов семинарского Правления от духовенства, некоторых законоучителей местных гимназий и многих членов Одесского духовенства – главным образом бывших учеников отца Иоанна, в присутствии его самого и его семьи, всей семинарской корпорации с семьями некоторых из ее членов и многих друзей и почитателей отца юбиляра, отслужен был благодарственный Господу Богу молебен, с возглашением в конце многолетия рабу Божию Протоиерею Иоанну.

Совершение молебна предварено было следующею, соответствующею случаю, речью Преосвященного Предстоятеля, Епископа Анатолия:

«Собрались мы здесь, в семинарской церкви, движимые желанием засвидетельствовать наши чувства пред о. протоиереем Иоанном Хрисанфовичем в день его 25-летия церковно-общественного служения, протекшего главным образом на пастырско-педагогическом поприще. Одни из нас явились сюда, как бывшие и настоящие сослуживцы по семинарии, другие и большинство, – как его ученики и почитатели. Привело сюда всех нас одно общее, нелицемерное, одинаково всех одушевляющее чувство уважения к о. Протоиерею и желание в этот знаменательный для него день принять участие в молитве под кровом сего храма.

Открытое, нарочитое, засвидетельствование одушевляющих нас чувств в этот момент жизни почтеннейшего о. Протоиерея – есть наша обязанность, наш долг.

Почему же?

Во-первых, потому, что он заслужить это своей деятельностью на протяжении целой четверти века.

Во-вторых, потому, что этого требует переживаемый нами момент в церковно-общественной жизни нашего отечества. Переживаемые нами последние годы – время всяких шатаний и ломки традиционных, сотнями лет установившихся взглядов, привычек и всего нашего старожитного уклада. Эта ломка не проходит мимо общественных деятелей, мимо лиц, так или иначе соприкасающихся с жизнью. На одних это тревожное время отразилось угнетающим образом, поселило недоверие к самому себе и в свое дело; для других – оно явилось пробным камнем устойчивости их убеждений; для некоторых оно было днями тяжелых переживаний в одиночестве.

В такое тревожное время проявление сочувствия общественному деятелю со стороны других – дорого и благотворно. Оно ободряет его на тяжелом пути общественного служения, укрепляет, окрыляет его силы для дальнейшей работы.

Досточтимый отец юбиляр, всегда отзывчиво откликающийся на выдвигаемый жизнью обстоятельства и устным, и печатным словом, не мог избежать общей участи.

Вот поэтому-то мы поставляем нашим долгом в знаменательный день 25-летия служебной деятельности о. протоиерея Иоанна Хрисанфовича засвидетельствовать пред ним одушевляющие нас чувства.

Выражая наше уважение юбиляру, вознесем молитвы о том, чтобы Господь подал и впредь ему здравие, долгоденствие и новые силы для дальнейшего благополучного делания в общественной жизни. Помолимся же о рабе Божием протоиерее Иоанне».

Во время литургии и молебна довольно стройно пел хор, наскоро составленный семинарским регентом из проживавших в каникулярное время в Одессе воспитанников семинарии (съезд воспитанников семинарии назначен был в этом году к 15 сентября).

После молебна все присутствовавшие в храме перешли в семинарский зал собеседований. Здесь Инспектор семинарии К.К. Спасский от лица всех сослуживцев приветствовал юбиляра речью следующего содержания:

«Ваше Высокопреподобие.

Досточтимый, отец Иоанн Хрисанфович!

Двадцать пять лет тому назад волею Промысла Божия и указанием высшей церковной Власти Вы были призваны к тому высокому духовно-просветительному служению в городе Одессе, которое с достоинством несете и поныне.

Пастырское служение в приходе, многие светские учебные заведения, миссионерски-просветительные и благотворительные учреждения города Одессы знают Вас, как лучшего, достойнейшего деятеля. Но прежде всего и ближе всего имя Ваше связано с Одесской духовной семинарией: здесь началась в должности воспитателя и затем непрерывно в течение всего ныне истекшего двадцатипятилетия продолжалась и продолжается сейчас Ваша церковно-общественная деятельность в должности преподавателя одной из отраслей богословских наук. С полным правом поэтому можно и должно назвать Вас послужившим педагогом нашей духовной школы. Каждому из нас должна быть близка и понятна истина, что педагогическое служение есть своего рода подвиг- подвиг высокий и благородный, но и вместе с тем ответственный и многотрудный. Не легка доля земледельца, в поте лица своего полагающего массу труда над возделыванием своего клочка земли, чтобы приготовить, засеять и получить от него насущное питание. Но едва ли не гораздо тяжелее наша учительская доля: дело воспитания и обучения юных поколений по самому существу своему таково, что на него мало отдать только часть своих трудов, сил и способностей. Чтобы возделать душу юноши и дать ей надлежащее направление, а особенно – чтобы приготовить

из юноши не только полезного члена государству и обществу, но и достойного пастыря Церкви Христовой, какова высшая цель нашей духовной школы, – на это великое и святое дело надо посвятить всего себя или, по крайней мере, отдать ему весьма и весьма значительную часть своего труда, своих сил и способностей. А кто не знает, какими препятствиями и затруднениями, какими своего рода терниями не редко усыпан бывает этот

тяжелый педагогический труд? Сколько приходится иногда встречать здесь огорчений, разочарований, лишений и недостатков всякого рода! Условия педагогического труда подчас бывают настолько тяжелы, что лишают энергии и самую сильную волю, заставляют отчаиваться и самое мужественное сердце.

Но если так сложно и трудно педагогическое служение, то в такой же мере должны быть высоко ценимы и лица, посвятившие себя этому служению, – и в особенности те из них, который долгое время остаются на этом поприще, не меняя его на другие более легкие служения, преодолевая все трудности и неуклонно следуя к своей высокой цели. Вы, досточтимый наш юбиляр, принадлежите к таким именно лицам: целую четверть века Вы неустанно трудились и трудитесь во благо родной нам семинарии: ей Вы отдали главные свои силы, ей посвятили лучшие годы своей жизни – годы юношеской свежести и энергии духа и годы полного расцвета сил в пору зрелого мужества. Четверть века мера времени не малая даже для жизни народов, а в жизни отдельных людей четверть века – это, по слову Божию, треть человеческого бытия на земле. Столько времени Вы принесли на служение столь важному, но и столь нелегкому учебно-воспитательному делу в нашей семинарии!

Уже это одно способно вызвать чувства глубокого к Вам уважения. Но пройденное Вами поприще отмечено не одною лишь долговременностью, а и другими свойствами, по которым оно становится достойным высшего почитания. Прежде всего, Ваше служение не было лишь формальным исполнением долга, а совершалось Вами, как дело любимое, с искренним расположением сердца. Привычка многих лет не сделала преподавательскую деятельность Вашу механическою и безжизненною – Вы отдавались ей всей душой и к такой же работе располагали и Ваших юных питомцев – возбуждали в них усердие, живое стремление к знанию, любовь к истине и добру. Самым способом ведения Вами преподавания Вы внушали Вашим воспитанникам вникать в самую сущность дела, а не довольствоваться лишь верхушками в деле изучения; и вместе с тем Вы наглядно показывали им, что в деле учения главным связующим звеном между преподавателями и учениками должно служить взаимное доверие, уважение прав личности и законного порядка. Хорошо изучив за 25 лет свойственные ученикам слабости и недостатки и их причины, Вы в своих отношениях к учащимся умели соединять меры законной строгости с мерами разумной снисходительности, – и за все это заслуженно пользуетесь уважением Ваших бывших и нынешних воспитанников. Чтобы судить о высокой благотворности Вашего служения в нашей семинарии, достаточно, я думаю, представить пред мысленным взором длинные ряды прошедших за 25 лет чрез Ваше воспитательно-образовательное воздействие и в настоящее время подвизающихся на разных поприщах служения Церкви и отечеству Ваших воспитанников, – воспитанников, умы и сердца которых Вы заполняли семенами «доброго, разумного, вечного», просвещая их мудростью – и не человеческою, а Божественной, вещая им не временные, а вечные истины бытия и жизни.

Справедливость требует однако сказать здесь о Вас и нечто большее, особенное. Дело в том, что Ваша преподавательская деятельность в Одесской семинарии сразу же поставлена была в особые, исключительные условия: Вы явились пионером Вашего дела в нашей семинарии – в том смысле, что Вам первому пришлось взяться здесь за преподавание учебных предметов Вашей нынешней семинарской кафедры,– личным разумением, личною энергией и трудом, так сказать, создавать самую постановку этой кафедры в Одесской семинарии. И, не обинуясь, нужно сказать, Вы с достоинством выполнили эту далеко не легкую задачу,– не только поставили преподавание своих предметов на подобающую высоту, но и успели обогатить нашу дотоле очень бедную учебно-богословскую литературу новыми довольно ценными трудами: составленные и изданные Вами учебники по расколу и сектоведению известны не только кругу Ваших непосредственных слушателей – учеников, но и значительному большинству лиц, получающих богословское образование в русских духовных семинариях; весьма важную

услугу, особенно в первое время оказали Ваши книги и Вашим ближайшим коллегам по профессии – преподавателям тех же предметов в семинариях, равно как и труженикам на поприще миссионерского служения в Церкви Русской. Литературный труд с тех пор сделался необходимою потребностью, для удовлетворения которой Вы отдаете почти весь остающийся от служебных занятий досуг. Чрез своих многочисленных питомцев, и особенно чрез пастырей Церкви, и своими богословско-литературными трудами Вы, глубокоуважаемый отец Иоанн, внесли, конечно, свой вклад в общий ход развития русской церковной жизни, русской культуры, и оставили, несомненно, след в религиозно-нравственной жизни местного нашего Херсонского края.

Воздавая должное Вашему некратковременному благотворному учебно-воспитательному служению в нашей семинарии, нельзя, наконец, не отметить в настоящий момент и многих глубокосимпатичных качеств Вашей открытой, искренне прямой, честной натуры, Вашей высокоблагородной живой души, Вашего доброго, мягкого сердца,– качеств, которые делают Вас и милым человеком, и дорогим товарищем, и приятным собеседником, и отменно радушным хозяином и высокодобродетельным, в истинном христианском смысле слова образцовым, семьянином.

Досточтимейший о. Иоанн Хрисанфович! Проникнутые глубоким уважением к Вам и искреннею любовью о Христе, мы, ближайшие сослуживцы Ваши по семинарии, сейчас вместе с Вами вознесли в нашем семинарском храме молебное Господу Богу пение о Вашем здравии и благоденствии, и собрались здесь для того, чтобы с чувствами глубокой радости и высокого удовлетворения духовного приветствовать Вас с торжественным и знаменательным в жизни Вашей и в жизни семинарии нашей днем, – чтобы почтить в лице Вашем достойнейшего преподавателя – педагога Одесской семинарии. Мы радуемся о Вас, – радуемся о том, что в Вас совершилась сила Божия, которая для Вас была нетща, а содействовала Вам благочестно и благоплодно совершить 25-летнее течение Вашего служения в семинарии; радуемся, видя Вас при вступлении в новое 25-летие сего служения бодрым и крепким духом и телом.

В знак же нашей искренней любви и уважения к Вам и в молитвенную память просим Вас принять от нас этот святой образ Христа Спасителя. Небесный Пастыреначальник, призвавший Вас к великому служению на ниве своей святой Церкви, да хранит Вас еще на многие и многие годы таким же, каким приветствуем мы Вас сегодня, во благо Святой церкви, на радость всем любящим Вас, на пользу духовного юношества и дорогой всем нам Одесской семинарии».

Старший из наличного состава преподаватель семинарии М. Д. Тарасевич вручил при этом отцу юбиляру серебряную позлащенную, ажурной работы, икону-складень Христа Спасителя.

Благоговейно облобызав святой Образ, отец Иоанн сказал в ответ:

«Благодарю Вас, глубокоуважаемый Константин Константинович, за теплое приветствие Ваше.

Во время моей службы я присутствовал на нескольких юбилейных торжествах. Меня всегда глубоко трогал обычай нашей семинарии – подносить икону юбилярам. Священный и святой дар неоценим сам по себе. Если же принять во внимание обстоятельства, с какими сочетается поднесение, то подарок получает особый смысл и значение. Как награда и венец двадцатипятилетних трудов, он заставляет юбиляра окинуть мысленным оком глубь и ширь прожитого времени и возблагодарить Бога за его милости и щедроты. Как знак добрых чувств к юбиляру со стороны сослуживцев, он служит показателем братского общения в совместной работе.

Бесспорно, что и мне предлежит идти общим путем: и для меня этот святой образ, при каждой молитве, при каждом взгляде на него, будет напоминанием о прошлой жизни и работе в семинарии и вызовет обращение к Богу с благодарной молитвой. Но сомневаюсь, далее, что настоящий момент является суммой братски- дружественных чувств ко мне моих дорогих сослуживцев.

Позвольте же, многоуважаемый Константин Константинович и Михаил Данилович, в Вашем лице выразить мою сердечную благодарность корпорации семинарии и всем, принявшим участие в поднесении столь ценного и святого для меня подарка».

После этого приветствовали отца Иоанна его бывшие ученики по Одесской семинарии, ныне находящиеся на разных поприщах церковного и общественного служения в городе Одессе, при чем от лица всех бывших учеников священник Одесского Кафедрального собора о. Стефан Лобачевский обратился к отцу юбиляру с следующею речью:

«Ваше Высокопреподобие,

Высокочтимый Наставник,

Отец Протоиерей Иоанн Хрисанфович!

На мою долю выпала высокая честь в нынешний знаменательный в Вашей жизни день приветствовать Вас от лица Ваших учеников с исполнившимся 25-летием Вашей педагогической и пастырской деятельности. Двадцать пять лет – период не малый в жизни человека, и если весь этот период был временем разумной, самоотверженной и высоко плодотворной деятельности, то он делается еще более великим в жизни каждого. И если человеку, честно прослужившему на каком бы то ни было поприще 25 лет, люди должны отдать должную дань уважения, то тем более мы, Ваши ученики, считаем своим нравственным долгом выразить Вам сегодня чувства глубокого уважения и признательности, ибо Вы, как верный часовой, 25 лет стояли на страже духовного просвещения юношества, которое в свою очередь должно было стать духовным руководителем народа.

Обыкновенно каждый юбиляр, оглядываясь на всю свою прошлую деятельность, ищет в ней нравственного удовлетворения, ищет уверенности, что вся его работа не пропала даром, что остались добрые плоды ее. И это удовлетворение бывает тем глубже и полнее, чем более всесторонне его деятельность оценена окружающими.

Не нам, Вашим ученикам, входить в оценку всей Вашей 25-летней педагогической деятельности. Она оценена в свое время высшим начальством и прекрасно охарактеризована Вашим сослуживцем, высокоуважаемым Константином Константиновичем. Мы только свидетельствуем, что Ваши труды не пропали даром и что Ваши уроки, дышавшие любовью к делу и прекрасным знанием своего предмета, остались в сердце и в памяти каждого из нас. За это приносим Вам сердечную благодарность! Знали и знаем мы Вас не только как нашего наставника, но и как доброго, сердечного человека. Вы сумели установить между собою и учащимися самые лучшие отношения, и все Ваши бывшие ученики соединяюсь с Вашим именем самые лучшие воспоминания. Доказательством этого служит то поразительное единодушие, с каким все они откликнулись на призыв почтить Вас в день Вашего юбилея.

Когда путник проходит далекий путь, ему встречаются иногда высокие холмы, закрывающие дальнейший путь его. Но всякий раз, когда он взойдет на высокий холм, пред ним открываются новые горизонты и он устремляется в дальнейший путь. Вы, дорогой Наставник, взошли сегодня на вершину высокого холма, лежавшего на Вашем жизненном пути. Отсюда Вам видны новые горизонты Вашей дальнейшей деятельности и мы, Ваши ученики, от души желаем Вам в бодрости духа и тела проходить при помощи Божией и дальнейший путь Вашей жизни! Между Вами и нами было единение, когда мы были в семинарии; но и теперь, за стенами семинарии, это единение не прекратилось и, надеемся, не прекратится.

Благодарим Вас за Ваши уроки, благодарим за Ваше постоянно доброе отношение к своим ученикам! Примите, дорогой Наставник, этот образ Богоматери, копию чудотворного образа Касперовской иконы Божией Матери, небесной покровительницы нашего города и всей епархии Херсонской, по которой рассеяны Ваши ученики, и пусть он будет залогом нашей любви к Вам и признательности. Господь же да сохранить Вас еще на

много... много лет!»...

При этом бывший ученик отца Иоанна протоиерей Митрофан Попов, благочинный 2-го округа церквей г. Одессы, вручил ему серебряную вызлащенную икону-складень – Касперовский Образ Богоматери.

Облобызав святую икону, отец юбиляр ответил:

«Будить тени прошлого – великое наслаждение. Когда я вижу пред собой своих старших учеников и переношусь мыслью в первоначальные годы своей службы, я с удовольствием вспоминаю доброе старое время, Я вспоминаю, как вы своим прилежанием заставляли меня не только учить вас, но и учиться самому, как ваше усердие к труду вдохновляло и меня на усиленные занятия и более широкое знакомство с избранным предметом. Скажу более, большинство моих литературных трудов увидело свет только потому, что я, как преподаватель, был поощряем вашим вниманием к моему предмету.

В настоящий день я особенно утешен вами: ваше внимание ко мне очень трогательно. Время не только лучший врач, но и жестокий истребитель, но и время не успело в своей работе: оно не изгладило в вас следов наших отношений, не заглушило ваших добрых чувств ко мне. За эти добрые чувства, за внимание, каким почтили меня мои бывшие ученики, прошу вас,

о. благочинный, передать им мою сердечную благодарность с просьбой помолиться о бывшем их преподавателе – сегодняшнем юбиляре».

От Одесского духовенства приветствовал юбиляра благочинный 1-го округа Одесских церквей, священник Владимир Шаворский, речью следующего содержания:

«Ваше Высокопреподобие,

глубокочтимый о. протоиерей Иоанн Хрисаноович!

На рапорте моем и о. Митрофана о разрешении духовенству города Одессы, в рядах которого есть не мало учеников Ваших, приветствовать Ваше Высокопреподобие с исполнившимся сегодня двадцатипятилетием учено-педагогической деятельности Вашей в Одесской духовной семинарии, Его Высокопреосвященству, Высокопреосвященнейшему Архиепископу Димитрию, милостивейшему Архипастырю нашему угодно было положить такую резолюцию: «прошу о.о. благочинных поздравить о. юбиляра и от моего имени».

Исполняя в настоящую минуту совместно с о. Митрофаном это высокое поручение и приветствуя Ваше Высокопреподобие от имени Его Высокопреосвященства, приятным долгом почитаю поздравить Вас и от себя лично с знаменательным в жизни Вашем днем. Не стану я оценивать Вашей деятельности за истекшее время. Это так прекрасно сделано уже старшим членом семинарской корпорации, досточтимым Константином Константиновичем. Мне бы хотелось лишь выразить пред Вами свои личные чувства, которые преисполняют мое сердце, и пробудить в душе воспоминания юных лет указанием на те узы, которыми незримо соединяются наши души. Ваше имя, как выдающегося пастыря-учителя известно не одним непосредственным ученикам Вашим по Одесской семинарии. Своим печатным словом Вы расширили круг своих учеников далеко за пределы епархии. Вот почему и я, не принадлежа к числу непосредственных учеников Ваших, все же считаю Вас и своим наставником. Помню, еще учеником в семинарии штудировал Ваше руководство по предмету Вашей специальности. – Меня сближают с Вами и те лица, которые ведомы нам обоим. Это мои учители, а Ваши товарищи и други по академии – А.Г. Стадницкий – ныне Высокопреосвященнейпгий Архиепископ Псковский Арсений, И.А. Семейкин, почивший уже профессор А.И. Булгаков. Не забыть мне в особенности присного Вам и мне – ныне в Боге почивающего Владыки Модеста, Архиепископа Волынского, моего рукоположителя, мудрого Архипастыря-руководителя и поощрителя своим отеческим вниманием и снисхождением к первым опытам моей пастырской деятельности.

Воспоминания об этих лицах, пробужденные в душе сегодняшним днем праздника Вашего, как светлые точки пережитых некогда высших настроений отмечая содержание протекшей жизни, бодрят душу и делают милыми и любезными лиц к ней причастных.

Мое искреннее пожелание, да ущедрит Господь Вас Своими милостями и в дальнейшей Вашей преподавательской и пастырской деятельности и подаст силу проходить служение в бодрости духа и крепости тела еще много лет.

Закончу свое приветствие словами сегодняшнего Апостольского чтения, стойте в вере и продолжайте назидать в ней души юношей, готовящихся к великому и ответственному служению Церкви Христовой, мужайтесь и вселяйте мужество в юные сердца их в предстоящей им борьбе с врагами Церкви, утверждайтесь и помогайте своим словом и жизнью еще много, много лет возрастать и укрепляться в духовной жизни нынешним и будущим питомцам Вашим».

Выслушавши приветствие, отец Иоанн сказал:

«Сердечно благодарю вас, отец благочинный, за ваши теплые слова. Почту долгом завтра же лично принести благодарность Его Высокопреосвященству за его милостивое, внимание к моему недостоинству. Что касается уз, связывающих вас со мной, то скажу, что и для меня памятно ваше служение в Житомире при блаженной памяти Владыке Модесте, так любившем привлекать к пастырскому служению лиц с высшим богословским цензом. Если наше первоначальное знакомство в Житомире не было тесным, то, очевидно, это устроилось с тою целью, чтобы нам, как показывает действительность, сойтись ближе в общем служении Церкви Херсонской. Еще раз благодарю вас за теплые слова и воспоминания, за сердечное приветствие и пожелания».

Затем, после личных приветствий, принесённых отцу Иоанну каждым из присутствовавших лиц, чествование юбиляра продолжалось в квартире инспектора семинарии, где от корпорации семинарской юбиляру была предложена дружеская трапеза.

За трапезой инспектор семинарии прежде всего доложил собранно, что на представлении отца ректора семинарии Его Высокопреосвященству, Высокопреосвященнейшему Димитрию, Архиепископу Херсонскому и Одесскому, с просьбою о разрешении почтить юбилейный день отца протоиерея Иоанна Стрельбицкого скромным семинарским торжеством, Высокопреосвященным Владыкой положена резолюция (от 1 сентября 1910 г. за № 4922): «Разрешается чествование Протоиерея Стрельбицкого по предположенной в настоящем представлении программе. Прошу отца ректора выразить достойнейшему отцу Иоанну и мое приветствие в день исполнения 25-летия его служения делу Церкви в духовной школе. Архиепископ Димитрий».

При этом инспектор возгласил первую здравицу в честь Высокопреосвященного Владыки Архиепископа Димитрия, всегда оказывающего Одесской семинарии свое высокое внимание и особенно в подобные настоящему, знаменательные в ее жизни дни, – на что все присутствовавшие ответили одушевленным троекратным пением многолетия Архипастырю.

Второй тост провозгласил почтивший семинарское торжество своим присутствием Преосвященный Анатолий, Епископ Елисаветградский, за досточтимого юбиляра, Протоиерея о. Иоанна Хрисанфовича, с пожеланием ему поработать на духовную пользу Одесской семинарии и Церкви православной до второго, уже пятидесятилетнего, юбилея. Тост был встречен общим дружным пением «многая лета» виновнику торжества.

Следующие два тоста, также покрытые троекратным многолетием, возглашены были самым отцом юбиляром: первый – за Высокопреосвящейннейшего Архиепископа Херсоно-Одесского Димитрия, оказавшего высокое внимание юбиляру своим, двукратно уже в тот день оглашенным поздравлением; второй – за Преосвященного Епископа Елисаветградского Анатолия, также с явным сочувствием относящегося к. Одесской семинарии, к ее интересам и жизненным радостям, вообще, и к нему, юбиляру, в частности, – доставившего отцу Иоанну высокую радость своею церковного молитвою за него в нынешний день и осчастливившего его разделением вместе с ним трапезы.

За сим было произнесено несколько приветственных речей, в которых с разных сторон была обрисована почтенная личность юбиляра и его полезная педагогическая деятельность в Одесской семинарии.

Прежде всего инспектор семинарии К. К. Спасский обратился к Отцу юбиляру с такими прочувствованными словами:

«Досточтимый и дорогой отец

Иоанн Хрисанфович!

Сегодня наша скромная педагогическая семья, проникнутая единством интересов и жизненных стремлений, движимая не сухим приличием или формальною официальностью, а искренними чувствами, тесным кругом собралась вокруг Вас для того, чтобы приветствовать Вас и вместе с Вами разделить радость по поводу исполнившегося 25-летия служения Вашего родному для всех нас делу духовного просвещения юношества. Пусть позволено будет и мне, хотя отчасти, высказать одушевляющие меня сейчас чувства. Я принадлежу к числу давних Ваших сослуживцев: волею Божиею, прошло уже двадцать лет с тех пор, как я работаю с Вами на одном поприще делания. Двукратно я связан с Вами узами духовного родства. Смею думать, что за это время я успел, как должно, изучить Вас, а изучивши, скажу Вам откровенно, я полюбил Вас от души.

Но ведь известна и несомненна та истина, что любовь порождается любовью же. И Вы именно принадлежите к числу тех людей, в которых это глубоко симпатичное, высокоблагородное чувство составляет главную духовную стихию, – основу их душенастроения. Эта центральная, характерная черта Вашей духовной физиономии заглаждает и, так сказать, обезвреживает (простите, что так выражаюсь) не чуждые и Вам, как человеку, недочеты и неровности Вашей от природы пылкой, впечатлительной, прямой и непосредственной натуры. Об этом-то дорогом качестве Вашего сердца, о значении его в личной жизни и в общественном Вашем служении мне и хотелось бы сказать несколько слов.

Я уже имел сегодня случай высказать, что наша учительская доля, вообще говоря, далеко не из завидных. Не веселый отпечаток кладут обыкновенно на педагога, и особенно на педагога духовной школы, те условия и элементы, при которых и из которых зачастую складывается его жизнь. Какой-то наблюдательный русский писатель (не помню сейчас, кто именно), сам вышедший из учительской среды, так приблизительно рисует тип современного педагога: если увидишь, говорит он, человека еще не старого, но уже истомленного, с порывистыми движениями, с нервным смехом, с желчным раздражением в голосе, то знай, что это школьный учитель. Но благодарение Богу, портрет этот со всем не похож на Вас, дорогой Иоанн Хрисанфович! Как ни тяжело складывались иногда условия Вашей личной, семейной жизни и Вашего общественного служения, Вы все же вышли из них победителем, не сделались унылым или раздраженным пессимистом, а всегда оставались и остаетесь благодушным, жизнерадостным. Едва ли нужно доказывать, что источником, из которого Вы черпали силы для борьбы с жизненными невзгодами, служило всегда Ваше доброе мягкое сердце, та духовная теплота, которая, согревая и оживляя Вашу душу, рассеивала и внешний облегавший Вас мрак и заставляла Вас светлым взором и с упованием смотреть на окружающую действительность. Это та именно великая сила, которая, по слову Св. Апостола, «все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».

Еще более, чем в частной жизни, эта сила важна и необходима в том великом деле воспитания, над которым Вы с достоинством трудитесь вот уже 25 лет. Действие доброго сердца в этой области сопровождается такими успешными, благодетельными результатами, каких не могут дать ни блестящий ум, ни железный характер, ни другой какой-либо фактор воспитания. Причина этого заключается в том, хотя и не всегда наглядном и приметном, но неотразимо могущественном, можно сказать, творчески благотворном влиянии, которое всегда производит на юные души правдивое, из глубины доброго сердца исходящее слово, – будет ли то слово научения, совета, увещания, или даже обличения и порицания. Еще сегодня Вы, достоуважаемый Иоанн Хрисанфович, имели утешение видеть то полное единодушие и неподдельную искренность, с какими Ваши бывшие воспитанники стремились выразить Вам свои приветствия и благопожелания. Я глубоко уверен, что и нынешние воспитанники нашей семинарии сделали бы тоже самое, если бы находились сейчас в Одессе, или, по крайней мере, имели бы здесь достаточное число своих представителей.

Да и в обществе, в нашем дружески семейном общежитии Ваша сердечность, Ваша жизнерадостность и благодушие являются таким же высоким достоинством Вашей личности, – и особенно, если принять во внимание, как редки эти качества в наш само замкнутый, рассудочно-эгоистический век. Всегда Вы являетесь душою наших братских собраний, всюду Вы несете с собою довольство, оживление и радость.

Объяснение всему этому нужно искать все там же – в Вашем добром сердце. Вот за эту-то все созидающую силу неподдельной душевной доброты и искренней сердечности, и за достойного носителя этих дорогих качеств – за сегодняшнего юбиляра, за нашего доброго о. Иоанна Хрисанфовича я провозглашаю тост. Здравствуйте и благоденствуйте, дорогой Иоанн Хрисанфович, на многие и многие годы!»

Засим, после исполненного собранием многолетия в честь юбиляра, к нему обратился преподаватель семинарии И.К. Егурнов с такою речью:

Глубокоуважаемый

Иоанн Хрисанфович!

Поднимаясь для того, чтобы приветствовать Вас в день Вашего 25-тилетнего юбилея, я мыслью и сердцем невольно уношусь к моменту, теперь уже отдаленному – к моменту нашей первой встречи.

Это было в день моего вступления на службу – 18 лет тому назад. Как сейчас помню Ваш добродушно ласковый взгляд, крепкое рукопожатье и сердечные слова Вашего привета. Припоминаю, что я мысленно сказал себе тогда: «Вот, наверное, хороший человек и добрый товарищ!»

И я очень рад засвидетельствовать теперь, что мое первое впечатление, полученное от Вашей личности, вполне оправдалось. Наблюдая Вас за истекшие долгие годы, я не раз замечал яркое подтверждение этого в Ваших отношениях к сослуживцам.

С удовольствием констатирую, что Вы нередко проявляли черту, которая далеко не часто встречается в наше черствое время: не заслонять собою и не игнорировать своих сослуживцев, а напротив: если есть возможность, то доброжелательно помогать им.

Кроме того, как товарищ – Вы, дорогой Иван Хрисанфович, незаменимы, благодаря Вашему светлому и жизнерадостному настроению, которое составляет тайну Вашего богато одаренного темперамента и которое, к счастью, не вполне рассеяли даже тяжелые испытания судьбы, посланные свыше и на Вашу долю!

Как часто, особенно в прежние годы, в нашей учительской комнате раздавалось на переменах Ваше «крылатое слово», разгонявшее заботы и усталость на истомленных лицах Ваших сослуживцев и будившее эхо непринужденного веселья и оживленный обмен мнений.

Далее. Как педагог, Вы являетесь с своей резко очерченной и ярко выраженной индивидуальностью. Можно сказать, что самостоятельность взгляда, независимость убеждений и готовность всегда и везде горячо отстаивать их – вот основные черты Вашей личности,– как педагога. В частности, что касается Вашей преподавательской деятельности, то оценка ее не входит в мою компетенцию. Она уже получила должное признание и похвалу со стороны высшего начальства.

Прошу позволенья указать в ней только на то, что имеет к ней, невидимому, косвенное отношение, а между, тем полно огромного значения. Предметы, составляющие Вашу специальность, не только трудны сами по себе. Трудность их раньше вдвойне чувствовалась, особенно, вследствие новизны их в семинарском курсе и того обстоятельства, что в учебной литературе не было подходящих руководств. Вы не только лично для себя одолели трудности преподавания, вытекавшие из самого существа предметов, но и постарались облегчить это дело для других. Издавши свои собственные учебники, Вы, таким образом, помогли преподавателям других семинарий, дали надежное руководство для учащихся и целый ряд ориентирующих идей и приемов для борцов с сектантством и расколом и хотя об этом уже раньше меня сказал наш почтенный сослуживец, однако и я, с своей стороны, считаю долгом еще раз подчеркнуть эту Вашу несомненную и крупную заслугу.

Наконец, последний пункт, о котором я должен упомянуть с большой симпатией, это Ваша литературная деятельность. Особенно ценными в ней являются статьи против штундизма. Все, кто хоть немного следил за светской и духовной литературой 70-х и 80-х годов, я полагаю, отлично помнят, в каких идеальных чертах рисовалась в первых (хотя бы, наприм., в

«Отечественных Записках») жизнь сектантских общин, их религиозная настроенность, редкий будто бы, по высоте моральный подъем, поддержка неимущих, трезвость и простота трудовой жизни... и какая растерянность в виду этого обнаружилась в духовной журналистике. Врага, к сожалению, проглядели. Но мало-помалу, прошло смущение. На сцене появились опытные бойцы. В числе их и Вы заняли боевую линию. В своих полемических статьях, анализируя сущность нового религиозного движения,

Вы превосходно вскрыли его настоящую основу. Вы настойчиво разъясняли, что «апостолы» нового учения вовсе не имели в виду религиозные потребности русского народа, а просто сеяли политическую смуту и рознь среди русских людей ad majorem gloriam соседней Германии. Вы настаивали на том, что сектантское движение это вовсе не самородное заблуждение русских простецов на почве религиозных исканий, а что здесь замешалась ловкая немецкая рука, которая бесцеремонно хозяйничала в самом интимном месте русской души – в области религиозного сознания. Вы указывали, что идеальный формы сектантской жизни – одна пустая и лживая выдумка. Эти Ваши статьи – я уверен в том – имели огромное агитационное движение. Заканчивая свою речь, я ввиду сказанного с удовольствием провозглашаю Вам тост, как хорошему товарищу-сослуживцу, честному педагогу и смелому литературному борцу.

«Многая Вам, многая лета!»

Далее следовала приветственная речь преподавателя семинарии В. С. Лотоцкого.

«Дорогой о. Иоанн Хрисанфович!

В настоящий день юбилейного торжества Вашего да будет позволено и мне присоединить свой скромный голос к несущемуся со всех сторон дружному, многоголосому хору приветствий.

25 лучших лет своей жизни Вы посвятили педагогической деятельности в Одесской семинарии и послужили ей, говоря без преувеличения, с честью и достоинством. Всем, кто знает настоящую цену педагогической деятельности и подвигам, которые сопряжены с нею, понятно, что четверть века плодотворно трудиться на поприще образования и воспитания юношества – дело нелегкое. Много было пережито за это время, много пришлось увидеть, много испытать, много, может быть, и выстрадать. 25 лет, в продолжение которых Вы неутомимо и плодотворно работали на ниве воспитания духовного юношество, канули в вечность... и ныне для Вас наступил день радости – радости высокой по тому отрадному чувству, которым должно быть объято Ваше сердце вследствие сознания свято исполненного долга по отношению к воспитанию духовного юношества. С чувством полного нравственного удовлетворения Вы можете оглянуться в настоящий знаменательный для Вас день на Ваше служебное прошлое. Обозревая пройденное Вами поприще, Вы не можете не сознавать, что вся деятельность Ваша есть самоотверженное исполнение долга и что продолжительная педагогическая деятельность Ваша увенчалась успехом, принесла благие плоды. Ваша настоящая радость и чувство нравственного удовлетворения должны быть тем полнее, что Ваша плодотворная деятельность на пользу семинарии не осталась незамеченною, неоцененною. Сегодня приподнята завеса Вашей учительской деятельности Вашими почитателями и Ваши труды и Ваши незаурядные дарования и способности нашли себе достойную оценку. Сейчас только Вы получили от лица почитающей Вас корпорации сослуживцев Ваших по семинарии и от любящих Вас и дорогих сердцу Вашему питомцев словесные выражения тех высоких и искренних чувств признательности, уважения и любви к Вам, во имя и силою которых мы все здесь собрались вокруг Вас в настоящий знаменательный для Вас день. Я, как Ваш сослуживец, сердечно радуюсь открытому признанно Вашей плодотворной деятельности.

Упомянув о Вашей служебной деятельности, не могу пройти молчанием редких свойств Вашей души, которыми Вы завоевали общие симпатии своих сослуживцев. Кому из нас неизвестны Ваши – добродушие и благожелательность, составляющие лучшее украшение Вашего нравственного облика!

Мне приятно также отметить благородный и прямой образ Вашей деятельности, не допускавший колебаний и нерешительных отступлений и отклонений в сторону. Вы всегда служили примером благородства и любви к истине и правде. Не могу не отметить и присущей Вам товарищеской общительности. Вы были всегда среди нас приятным средоточием, когда бывало у кого-либо из Ваших сослуживцев товарищеское собрание или заводилась дружеская беседа в учительской комнате.

Позвольте же пожелать Вам в этот день Вашего душевного торжества еще многие и многие годы с таким же успехом трудиться на пользу Одесской семинарии».

Инспектор семинарии К.К. Спасский предложил тост за здоровье многоуважаемой Любови Алексеевны, супруги о. юбиляра – его ближайшего друга, его вернейшей помощницы и лучшей советницы, разделяющей все его жизненные труды и лишения, все радости и печали, – являющейся, так сказать, земным ангелом-хранителем о. Иоанна Хрисанфовича.

Затем, в зал, где происходила трапеза, вошел, предварительно испросивши разрешение инспектора, ученик VI класса семинарии К. Вальпер (он же регент семинарского хора) и от лица присутствовавших в то время в Одессе воспитанников двух старших классов (где преподает о. Иоанн) в немногих, но искренних словах принес поздравление юбиляру.

Поблагодаривши ученика Вальнера, отец Иоанн по этому поводу предложил тост за нынешних воспитанников Одесской семинарии, – с пожеланием, чтобы своим благонравием и успехами они неизменно всегда радовали своих начальников и воспитателей.

После этого было прочитано несколько приветственных писем и телеграмм, присланных чрез телеграф и почту на имя отца юбиляра от родных его, знакомых, друзей и почитателей, от товарищей по школьной скамье и от бывших учеников и учениц.

Оглашены были приветственные телеграммы:

от Высокопреосвященного Архиепископа Псковского Арсения, бывшего товарища отца Иоанна Хрисанфовича по Киевской Академии (Стадницкого) получена телеграмма следующего содержания:

«Незабвенного товарища сердечно поздравляю с 25-летием педагогической и литературной деятельности. Молитвенно желаю всех милостей Господних. Архиепископ Арсений».

От Преосвященного Феодосия, Епископа Оренбургского (бывшего Викария Херсонской епархии):

«Дорогому другу, непостыдному труженику на ниве Христовой, доброму семьянину о. Иоанну Хрисанфовичу шлет самый искренний и сердечно пастырский привет по случаю двадцатипятилетнего служения Богу и ближним любящий и всегда молящийся о нем и близкой мне по духу его семье Феодосий, Епископ Оренбургский».

От заслуженного профессора Киевской духовной Академии протоиерея Иоанна Королькова (письмо):

«Ваше Высокопреподобие, досточтимый отец Протоиерей! Сердечно поздравляю Вас с 25-летием Вашего доблестного служения Церкви Божией, духовному просвещению и духовной литературе.

Дай Бог Вам много лет здравствовать и с умножением лет умножить Ваши литературные труды.

Только вчера я узнал о Вашем юбилейном торжестве и спешу к сонму многочисленных поздравителей присоединить и свое скромное, но искреннее и доброжелательное, приветствие.

С совершенным почтением и искренней преданностью имею честь пребыть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою заслуженный профессор Киевской духовной Академии протоиерей Иоанн Корольков».

От Настоятеля Одесской Свято-Троицкой греческой церкви:

«Благоволите с обычной любезностью Вашей принять усерднейшее поздравление мое с 25-летием плодотворной деятельности Вашей, во Христе брат, Архимандрит Ангел Пефани».

От Начальницы Одесского Института благородных девиц Императора Николая I из Царского Села:

«Горячо поздравляю, желаю сердечно всего наилучшего. Привет всем. Кандыба».

От Корпорации Херсонского духовного училища:

«Корпорация Херсонского духовного училища, в числе которой состоят два глубокоблагодарных Вам Ваших ученика, Павлов и Мильский, сердечно приветствует Ваше Высокопреподобие, с двадцатипятилетием многоплодного служения Вашего святой Церкви и плодотворной просветительной деятельности на пользу духовного юношества. Да поможет Вам Господь Бог еще многие и многие годы с такою же пользою трудиться на избранном Вами поприще. Смотритель Никольский».

От Настоятеля Одесской Покровской церкви, заслуженного Протоиерея А. В. Яновского:

«Прошу причислить и меня к лику почитателей, приветствующих Вас в настоящий знаменательный день Вашей жизни, с наилучшими благожеланиями».

От проживающего на покое в Одессе бывшего преподавателя Одесской духовной семинарии, магистра богословия, статского советника Льва Степановича Мацеевича (письмо):

«Досточтимый и любезнейший

отец Протоиерей Иоанн Хрисанфович!

Примите от меня сердечный привет с совершившимся 25-летием служения Вашего Церкви, Отечеству и духовному просвещению. Мне, как бывшему Вашему сослуживцу, известны первые шаги Вашей служебной деятельности в Одесской духовной семинарии... И вот – оглядываюсь назад – и живо представляется мне один знаменательный эпизод нашей тогдашней общесеминарской жизни...

В зале шестого класса, на кафедре наставника, сидит приснопамятный Иван Андреевич Чепурной и читает – преподает ученикам лекцию по обличению штундизма. Возле кафедры сидим мы – отец Ректор семинарии незабвенный Мартирий Феодорович, Вы, я и еще кто-то из сослуживцев наших,– сидим и внимательно слушаем талантливую беседу оригинального наставника... Вы, помню, что-то записывали на бумажке делали какие-то заметки... Итак, вот кто первый познакомил Одесскую духовную семинарию с методикой обличения штундизма – Иван Андреевич Чепурной, никогда не учившийся мещанин, самоучкой, но глубоко изучивши всю библию, горевший духом ревности к обличению отступников от Церкви среди родного ему малорусского народа в Херсонщине, и готовый все свои силы и здоровье употребить на защиту Церкви православной! Он скоро и умер, простудившись в горячей беседе со штундистами где-то в деревне Одесского уезда. На Вас, помню, производила сильное впечатление личность гениального Чепурного, как называл его тогдашний Архипастырь Херсонский Никанор...

И вот Вы, не без влияния живого примера Чепурного, решились продолжать его дело – взять на себя обязанность преподавателя в Одесской семинарии по кафедре обличения штундизма и прочих сект и расколов в Русской Церкви... И вот, с тех пор доселе – в продолжение всей своей семинарской службы, Вы усердно и с любовно работаете на этом поприще. Написали несколько ценных учебников по обличению раскола и сектантства для учеников семинарии; а также, кроме классного преподавания уроков по истории раскола и сектантства, вели с учениками практические занятия по обличению расколо-сектантства, в присутствии всегда многочисленной публики. Труды Ваши по этому предмету, дорогой о. Иоанн Хрисанфович, никогда не забудутся в истории Одесской духовной семинарии... Не буду говорить о других разнообразных занятиях Ваших по должности пастыря Церкви и законоучителя... Ваше просвещенное усердие к проповеданию слова Божия всем в Одессе известно... Да вознаградит же Господь все прошлые труды Ваши – многочисленные и да благословит Вас на новые будущие труды, даруя Вам крепость здоровье, общественное и семейное благополучие, постоянный душевный мир и спокойствие жизни – на многая лета!

Целую Вас горячо и сердечно, досточтимый и дорогой бывший мой сослуживец о. Иоанн Хрисанфович! И в этот многознаменательный момент жизни Вашей шлю Вам самые искренние пожелания успехов на поприще Вашей службы- во благо Церкви и духовного просвещения! Господь да хранит жизнь Вашу и да сподобит Вас торжественно справлять и 50-летний юбилей Вашей служебной деятельности!

Остаюсь неизменно любящий и сердечно почитающий Вас бывший Ваш сослуживец Лев Мацеевич.

P.S. Многоуважаемой и добрейшей Любови Алексеевне и всему семейству Вашему посылаю сердечный привет свой. 4 сентября 1910 года. Слободка Романовка».

От директора Одесского городского сиротского дома К.А. Пятницкого.

«Сердечно поздравляю глубокоуважаемого о. Иоанна с славным юбилеем и шлю самые лучшие пожелания, извиняясь, что не могу лично приехать с поздравлением».

Из Киева от протоиерея М.Е. Едлинского, товарища о. Иоанна по Академии:

«Приветствую дражайшего и возлюбленнейшего товарища и собрата во Христе о. Иоанна Хрисанфовича с исполнившимся 25-летием многоплодного служения на ниве духовного просвещения подрастающих поколений.

Дай Бог, чтобы наступающая вторая четверть века жизненного пути была пройдена с тою же выдающеюся энергией и богатою содержанием разнообразной деятельностью, что и первая четверть века.

Дай Бог, чтобы и в дальнейшем Твоем служении на благо св. Церкви и общества не ослабевал интерес к пастырской и педагогической деятельности. Пошли Тебе Господь сугубые силы на непрестающее делание во вторую четверть века. Присоединяюсь к многочисленному хору участвующих в Твоем славном юбилее товарищей, сослуживцев, почитателей, учеников и учениц и особенно домашних, и еще раз сердечно и молитвенно желаю многие лета здравствовать и трудиться на радость и утешение всем и крепко Тебя обнимающего и любящего Тебя Михаила Едлинского».

От Ключаря Одесского Кафедрального собора, священника А.А. Тимофеева (товарища о. юбиляра по Академии):

«Поздравляю дорогого товарища Ивана Хрисанфовича с исполнившимся 25-летием служения духовному просвещению юношества. Сердечно желаю Тебе служить еще столько же. Gloria tibi, Domine. Тимофеев».

От священника Подольской епархии М.В. Самолевского (школьного товарища о. юбиляра):

«Молитвенно благожелаю также достойно прослужить и другое 25-летие. Безгранично уважающий и любящий Мелетий Самолевский».

От Почетного Попечителя семинарии по хозяйственной части, коллежского советника П.П. Котляревского:

«Почтительно и сердечно поздравляю высокочтимого отца Иоанна Хрисанфовича с исполнением четверти века служения в храме Господнем, стоящего выше всяких изъянов и неустройств современной жизни. Кроме этого служения, Вы упорно охраняли чистое учение православной Церкви от вторжения в него ложных и ненужных толкований. Будьте здоровы и бодры духом для продолжения высокого служения, ученой работы и педагогической деятельности на благо нас всех и подрастающего поколения. Чувствуя крайнюю усталость, не могу лично горячо Вас приветствовать. Павел Котляревский».

От Смотрителя Одесского духовного училища, священника

Стефана Карпинского (письмо):

«Глубокочтимый отец Протоиерей

Иоанн Хрисанфович!

Сегодня исполняется 25 лет Вашей многополезной просветительной духовно-учебной и пастырской деятельности. Сегодня Ваши сослуживцы, Ваши многочисленные ученики и почитатели воздают должное своему достойному товарищу, учителю и пастырю. Сегодня они свидетельствуют перед Вами свое нелицемерное уважение и возносят благодарные молитвы Господу Богу, воздвигающему таких ревностных деятелей православной Церкви и духовного просвещения, как Вы. Сегодня Ваши почитатели молят Подателя всех благ, чтобы Он дал Вам силы и крепость и впредь также ревностно служить религиозно-нравственному просвещению и малых и взрослых чад Церкви Христовой.

Сегодня считаю своим непременным долгом присоединиться к Вашим почитателям и я. Примите, глубокочтимый Отец Протоиерей, и мои искренние пожелания Вам доброго здоровья и сил для предстоящей и неослабной службы Вашей на пользу и славу Церкви Православной и дорогого Нашего Отечества.

Искренно уважающий Вас Смотритель Одесского духовного училища священник Стефан Карпинский».

От бывшей преподавательницы Одесского Института благородных девиц А.С. Ганнибал (письмо):

«Глубокоуважаемый отец Иоанн!

В день Вашего юбилея прошу Вас принять и мое искреннее поздравление и сердечные пожелания Вам всякого благополучия, а Вашим духовным детям продолжения на многие годы Вашего полезного пастырского служения.

Ваша доброта, снисходительность, сердечное отношение к воспитанницам, к товарищам по службе, к Вашим прихожанам оценены по заслугам.

Я помню, как горевали о Вас прихожане, когда Вы, оставляя свой приход, переходили настоятелем в Институтскую церковь. Мне случилось также видеть, с какою любовью и благоговением подходили к Вам на улице Ваши бывшие прихожанки и просили у Вас благословения. Вы оставили глубокий след в сердцах этих простых людей, так чутко откликающихся на доброе, теплое слово и наставление, если оно сказано от чистого сердца.

Ваши другие духовный дети, воспитанницы Института и сослуживцы, на сколько мне известно, высоко ставят Вашу пастырскую деятельность и Ваши нравственные качества и навсегда сохраняют о Вас теплое воспоминание.

Сердечно разделяя эти чувства, прошу Вас, высокочтимый отец Иоанн, верить моему глубокому уважению и искренней преданности. А. Ганнибал».

От протоиерея города Одессы о. А. Чепурина:

«К многочисленному хору приветствий и поздравлений, по случаю исполнившегося 25-летия Вашей многополезной педагогической и пастырской деятельности, позвольте и мне присоединить свой слабый голос и пожелать Вам много лет здравствовать, и еще и еще украшаться милостями Божиими и вниманием и любовью людскою. Протоиерей А. Чепурин».

От законоучителя Одесского Кадетского Корпуса, протоиерея С.В. Петровского:

«Сердечно приветствую Вас с исполнившимся 25-летием Вашего многоплодного блестящего служения Церкви, науке, юношеству. Дай, Боже, вторую такую же полосу жизни, удесятери ее плоды. Протоиерей Сергий Петровский».

От протоиерея А.В. Думанского:

«Поздравляю юбиляра; ныне молим Господа даровать здравие и многие лета. Протоиерей Ананий Думанский».

От священника о. Евгения Татомира:

«Сердечно приветствую дорогого подолянина с 25-летним юбилеем педагогической деятельности и от души желаю многих лет глубокоуважаемому о. Протоиерею. Священник Татомир».

От Секретаря Одесского Биржевого Комитета, преподавателя гимназии Ф. М. Булатовича:

«В день четвертьвекового полезного служения Вашего возношу к Господу молитву словами тайного моления святительского во время хиротонии, когда вся Церковь призывается помолиться о нем «да будет и впредь достоин предстоять непорочно жертвеннику Господню, вествовать Евангелие Царствия Божия, священнодействовать слово истины, приносить дары и жертвы духовные, возновлять люд Господень через купель пакирождения, и да с благоговением и честностью во старости добрей свершить живот свой. Шлю товарищески братский поцелуй и лучшие пожелания. Любящий Феодор Булатович».

От Московского Епархиального противораскольнического миссионера Протоиерея И. Полянского.

«Многоуважаемый о. Протоиерей

Иоанн Хрисанфович!

От всей души поздравляю Вас с 25-летием педагогической деятельности. Дай Боже, чтобы Вы в добром здравии прослужили и вторую половину юбилея на пользу учащимся, а через них и всей церкви и отечеству.

Христос посреди нас! Целую Вас. Ваш кратковременный знакомый Протоиерей Иоанн Полянский, Московский Епархиальный Миссионер».

От Болгарского консула в Одессе Б.П. Кисимова.

«Сердечно поздравляю с юбилеем. Да сохранить Вас Бог еще на много лет продолжать Вашу полезную деятельность. Кисимов».

От уполномоченного Палестинского Общества М.И. Осипова.

«С чувством сердечного почитания приветствую Вас, дорогой юбиляр, пожеланиями здоровья и долгих лет благотворной деятельности на ниве Христовой. Михаил Осипов».

От протоиерея А.Ф. Лебедева.

«Приветствую досточтимого о. Иоанна Хрисанфовича с юбилеем, желаю дожить до следующего пятидесятилетнего. Протоиерей Лебедев».

От настоятеля приютской церкви священника о. М. Мирославлева.

«Поздравляю Вас благороднейший отец Протоиерей с 25-летием служения Вашего делу воспитания юношества. Сердечно желаю здоровья. Священник Мирославлев».

От священника Холмского Кафедрального собора о. А.М. Суворова.

«Горячо приветствуем дорогого юбиляра с 25-летием плодотворной учебно-педагогической деятельности молитвенными пожеланиями дальнейшего достославного служения на многие лета. Суворовы».

От протоиерея г. Маяк Херсонской епархии о. И. Павловского.

«Шлю приветствие достопочтеннейшему юбиляру. Желаю еще много лет потрудиться на пользу духовного юношества. Протоиерей Павловский».

От семьи Рашеевых.

«По случаю сегодняшнего юбилейного торжества сердечно приветствуем уважаемого отца Иоанна. Шлем пожелания здоровья, всех благ. Семья Ивана Дмитриевича Рашеева».

От семьи действительного статского советника Д. Г. Тюнеева.

«Сердечно поздравляем высокочтимого юбиляра и его семью, желаем еще много лет трудиться на пользу подрастающего поколения. Тюнеевы».

От священника Подольской епархии о. Смолянского.

«Высокопочтеннейший о. Иоанн Хрисанфович!

Из родной Вам Подолии шлю сердечный привет и искреннее пожелание в день 25-летия Вашей учебно-педагогической деятельности и молю милостивого Бога, да укрепит Ваши силы и энергию для дальнейшего труда на ниве духовно-школьного просвещения.

С почтением всегда уважающий Вас священник Феодор Смолянский.

От чиновника К.Г. Зелинского.

«Досточтимый отец Иоанн Хрисанфович!

От души приветствую Вас с двадцатипятилетием Вашей учебно-педагогической деятельности и примерного служения Святой Церкви. Дай Бог Вам в добром здоровье служить святому делу еще много, много лет.

Вверяя себя Вашей любви и молитвам, остаюсь преданный Вам земляк, надворный советник Зелинский».

От отставного полковника Н.В. Пазухина из г. Тирасполя

«Поздравляю глубокоуважаемого батюшку с юбилеем и шлю наилучшие пожелания н в будущем на пользу учащимся, а главное желаю здоровья. Н.В. Пазухин».

От духовных детей.

«Уважаемый батюшка позвольте и нам поздравить Вас с 25-летним юбилеем Вашей педагогической деятельности. Ляпины».

«Глубокоуважаемый отец Иоанн!

Сейчас прочла в Одесском листке о Вашем торжестве, спешу принести Вам мое сердечное приветствие с наилучшими пожеланиями: здоровья, счастья, душевного покоя и долголетия на пользу юношеству, которое так многим обязано Вам. Любовь Алексеевне, прошу передать мое искреннее поздравление и привет. Преданная Вам О. Моллер».

От родных юбиляра: благочинного городских церквей Нижнего-Новгорода протоиерея М.Р. Кудрявцева.

«Приветствую тебя, дорогой брат, исполнившимся юбилеем педагогической деятельности, молю Бога да укрепит твои силы на дальнейшие труды на пользу юношества и церкви. Протоиерей Михаил Кудрявцев».

От члена Нижегородской духовной консистории протоиерея Д.И. Листова.

«Многая, многая лета юбиляру с берегов Волги! Листовы.»

От брата священника Подольской епархии М.X. Стрельбицкого.

«Приветствуем юбиляра двадцатипятилетием педагогической деятельности, К сожалению, не представляется возможности лично поздравить. В Дашковцах современная болезнь. Подробности в письме. Стрельбицкие».

От о. о., благочинных 1-го и 2-го округа Литинского уезда Подольской епархии.

«Сердечно приветствуем дорогого отца Иоанна с двадцатипятилетним юбилеем служения церкви и просвещению, желаем еще много лет подвизаться на этом поприще в добром здоровье и благополучии. Протоиереи Бачинский и Смирнов».

От заслуженного протоиерея с. Александровки, Брацлавского уезда, Подольской епархии Николая Мартириевича Танашевича.

«Ваше Высокопреподобие, Высокоуважаемый

о. Протоиереи Иоанн Хрисанфович!

Из родной Вам Подолии, от Ваших родных, хотя и дальних, но глубоко Вас уважающих, примите сердечный привет и искреннее поздравление с 25-летним юбилеем Вашей ученой и полезной деятельности вместе с сердечным пожеланием много лет, в добром здоровье и совершенном благополучии, еще потрудиться па пользу Церкви и Общества, – в воспитании благородных девиц в глубокой вере Богу и любви к Царю и Родине».

Примите уверение в глубоком к Вам и семейству Вашему уважении, искреннем и сердечном благожелании доброго здоровья и многих, многих лет.

Покорнейший слуга Протоиереи Николай и Пелагия Танашевичи с семейством».

От племянника Н.Д. Листова.

«Позвольте выразить свои искренние пожелания всех благ, дорогой крестный. Николай Листов».

От священника с. Татарки, Херсонской епархии И.Ф. Дымова.

«Достопочтейнейший о. Протоиереи Иоанн Хрисанфович!

Считаю своим священным долгом поздравить Вас, с 25-летием Вашей педагогической деятельности. Молю Господа Бога да пошлет Вам и Вашему семейству еще и еще много лет благоденствия и мирного жития.

Всею душою любящий Вас священник Иоанн Дымов».

От М.Г. Крапивина.

«Сердечно приветствуем глубокоуважаемого юбиляра двадцати- пятилетием плодотворной деятельности. Дай Бог еще много лет поработать в полном здоровье на высоком поприще. Крапивины».

Телеграммы и письма от сослуживцев юбиляра: от бывшей помощницы начальницы института М.П. Ногайцевой из Петербурга.

«Мысленно участвую в чествовании дорогого высокочтимого юбиляра. Горячо приветствую, желаю полного счастья всей семье на многая лета. Ногайцева».

От преподавательницы музыки в Одесском институте Е.И. Улыбышевой.

«Приветствую многоуважаемого и глубокосимпатичного отца Иоанна с юбилеем и желаю много лет здравствовать. Улыбышева».

От бывшей классной дамы того-же института В.С. Мамонтовой.

«Глубокоуважаемый батюшка! мысленно присутствую на Вашем торжестве, присоединяюсь к дорогим коллегам, чтобы принести Вам свое сердечное поздравление с пожеланием здоровья еще на много лет. Мамонтова».

От бывшей классной дамы О.А. Воздвиженской из Киева.

«Сердечно поздравляю глубокоуважаемого батюшку с двадцатипятилетним юбилеем на педагогической ниве. Ольга Воздвиженская».

От преподавателя института П.Г. Чуйкова.

«Шлю наилучшие пожелания глубокоуважаемому отцу Иоанну. Чуйков».

От классных дам института:

«Сердечно поздравляем многоуважаемого юбиляра. Сестры Грюцмахер».

«Сердечно поздравляем дорогого нашего батюшку с днем юбилея, желаем здоровья, полного счастья. Кардиналовская, Радионова, Камкина, Депрерадович, Ширмахер и Туренко».

От преподавателя института А. Ф. Мальцева.

«Дорогой отец Протоиерей Иоанн Хрисанфович! Семья и я сердечно, приветствуем Ваше славное четвертьвековое служение Церкви, школе и семье и глубоко памятуем и ценим с женой Ваше благословение нас на трудовую совместную жизнь. Храни Вас Господь еще многие лета. Вас любящая и глубоко благодарная семья Мальцевых».

От главного преподавателя и инспектора музыки в Одесском институте Д.Ф. фон-Ресселя.

«Сердечно поздравляю самыми лучшими пожеланиями. Фон-Рессель».

От свободного художника И.А. Введенского.

«Сердечно поздравляю с двадцатипятилетием Вашей плодотворной педагогической деятельности. Молю Бога о продолжении ее еще на многие лета. Художник Иван Введенский».

От эконома и казначея института В.Г. Кирице-Топора.

«Прошу принять мое поздравление и пожелание сил и здоровья к 50-летнему юбилею. Кирице-Топор».

От судебного пристава при Одесском Окружном Суде С.Ф. Чемены.

«Поздравляю Вас, дорогой о. Иоанн, с двадцатипятилетием широкой просвещенной деятельности Вашей на поприще науки и служения Церкви и Обществу. Приветствую в Вас человека в самом высоком значении этого слова и шлю горячие искренние и сердечные пожелания. Чемена Сергей»:

От преподавателя Одесского кадетского корпуса К. А. Николенко.

«Глубокоуважаемый отец Иоанн!

Примите от меня искреннее поздравление и пожелания в знаменательный день 25-летия Вашей педагогической деятельности. Дай Бог Вам еще много-много лет на этом нелегком поприще поработать на пользу юношества, сохранив здоровье, силу и бодрость. Глубокоуважающий К. Николенко».

От бывшей надзирательницы лазарета в Одесском институте из г. Владивостока.

«Глубокоуважаемый отец Иоанн!

Только что узнала из газет, что институт праздновал Ваш юбилей. Позвольте и мне Вас поздравить и пожелать от души всего хорошего и дай Бог Вам и Вашему семейству здоровья и всякого благополучия. Уважающая Вас А. Умецкая».

От классной дамы А.А. Древинг.

«Поздравляю Вас, глубокоуважаемый батюшка, с 25-летней годовщиной педагогической деятельности.

Знаменателен этот день для Вас, а потому и я хочу ко всем, полученным Вами, благожеланиям присоединить и свое.

Да благословит Господь и на будущее время Ваш труд еще на многие, многие годы! Искренно уважающая Вас А. Древинг».

От классной дамы А.В. Вознесенской.

«Поздравляю Вас, дорогой батюшка, с исполнившимся двадцатипятилетием Вашей службы и желаю Вам много сил и здоровья для дальнейшей работы на пользу детей. А. Вознесенская».

От классной дамы З.Д. Старовой.

«Глубокоуважаемый батюшка, приношу свое сердечное поздравление со столь знаменательным для Вас днем. Дай Вам Бог всего хорошего! Уважающая Вас З. Старова».

От преподавательницы института Э.Ф. Соколовской.

«Поздравляю Вас, многоуважаемый батюшка, с 25-летием Вашей педагогической деятельности, и желаю Вам с таким же успехом продолжать ее. Уважающая Вас Э. Соколовская».

От служащей в канцелярии института В.В. Боржковской.

«Примите искреннее сердечное поздравление по случаю исполнившегося двадцатипятилетия служебной педагогической деятельности Вашей, с пожеланием здоровья и всех благ в будущем. Боржковская».

От бывших сослуживцев по Сретенской церкви г. Одессы.

«Бывшие и настоящие сослуживцы сердечно приветствуют дорогого о. Протоиерея Иоанна Хрисанфовича с знаменательным днем 25-летия служения св. Церкви. От всей души и искреннего сердца молим Царя царей продлить дни Вашей жизни на благо св. Церкви и дорогой Вашей семьи. Топчий, Зеленкевич, Машкевич».

От бывшего настоятеля Афонского Пантелеимоновского подворья в г. Одессе иеромонаха Кирика.

«Сердечно приветствую досточтимого юбиляра, молитвенно желаю милости Божией на многие-многие лета! Иеромонах Кирик».

От жены полковника Ю.И. Есауловой.

«Юлия Ивановна Есаулова просит многоуважаемого отца Иоанна принять ее искреннее поздравление с днем юбилея и пожелание отпраздновать 50-летний – в полном благополучии и здоровье».

От бывших учеников отца Иоанна:

Протоиерея города Одессы Гавриила Леончукова.

«Горячо приветствую Ваше Высокопреподобие с исполнением 25-летия прохождения Вами многотрудного, но и многополезного педагогического поприща. Господь да даст Вам крепость еще много лет продолжать добрый подвиг во славу Святой Церкви. Очень скорблю, что долг службы не позволяет мне сегодня быть с дорогим наставником. Протоиерей Леончуков».

Священника Полтавской епархии Иакова Сорокина.

«Глубокоуважаемый отец Иоанн!

Среди приветствий и пожеланий настоящего знаменательного для Вас дня благоволите принять скромное, но искреннее приветствие и от меня, бывшего Вашего ученика. Трудами Вашими да исчезнут враги Церкви Христовой. Желаю Вам здоровья и благоденствия. Благодарный ученик и усердный молитвенник ваш священник Иаков Сорокин».

От Херсонского Епархиального противосектантского миссионера М. А. Кальнева (письмо):

«Ваше Высокопреподобие, досточтимый отец Иоанн!

Крещение сектантов, совпавшее с днем двадцатипятилетнего Вашего служения в деле воспитания будущих пастырей Церкви, помешало мне лично приветствовать Вас с знаменательным для Вас днем. Примите мой привет и пожелание доблестно нести Вашу высокую педагогическую службу еще многие годы, готовя и литературным трудом, и путем научения будущих пастырей-миссионеров, ревностных защитников веры Христовой.

С искренним уважением Ваш покорнейший слуга М. Кальнев».

От священника с. Яссок Херсонской епархии П.Н. Стоянова.

«Достойнейшего отца Иоанна, своего дорогого наставника, поздравляю с юбилейным днем. От всей души желаю сил и здоровья для продолжения многополезной деятельности на пользу нашего юношества. Любящий благодарный ученик, священник Петр Стоянов».

От священника Одесской Рождества Св. Богородицы церкви о. Н. Чередеева.

«Приветствую от души дорогого наставника с четвертьвековым юбилеем доблестного служения Святой Церкви, Царю и учащемуся юношеству. Священник Чередеев».

От учеников юбиляра, студентов Киевской Академии:

«Горячо приветствуем с юбилейным днем. Студенты – одесситы Киевской Академии: Миляновский, Орловский, Ревва, Голоносов, Гукович, Нагнойный».

От бывших учеников из гор. Николаева, Херсонской губ.

«Признательные воспитанники и почитатели Николаевцы, оповещенные Одесситами однокашниками о Вашем юбилее, шлют сердечный привет и искреннее пожелание да укрепит Господь силы Ваши на многие еще годы служения Церкви и духовной школе. Священники: Быстров, Малевинский, Рожновский, Стоянов, Левандовский, Зеньчевский, Купчевский, Манжелей, Зинович, Романовский, диакон Предаевич, чиновник Гукович, врач Муретов, студенты университета: Петр и Николай Зубовы».

От священника Херсонской епархии священника Мацко.

«Глубокочтимый отец Иоанн, сердечно приветствую Вас с двадцатипятилетней годовщиной многотрудной педагогической деятельности. Молю Бога, да укрепит Ваши силы и продлит лета на служение родной семинарии. Священник Мацко».

От бывших учеников Ниценко и Шрамкова:

«Поздравляем глубокоуважаемого отца Иоанна с исполнившимся 25-летием учебно-педагогической деятельности и от души желаем пребывать в добром здравии и благополучии. Ваши бывшие ученики, псаломщики Вознесенской церкви: Георгий Ниценко и Герман Шрамков».

От священника Херсонской епархии о. Андрея Григорьева (письмо).

Дорогой учитель!

«Смутно реагирует деревня на события общественной жизни. Заброшена она, оторвана от мира. Клики, житейский шум с трудом проникают в ее недра. Но все же проникают. Хоть поздно, а узнает человек деревни, что делается на белом свете. Хотя поздно, а узнал я то, что школьная семья наша приветствует одного из своих членов, благодарит его за долгую неутомимую, хорошую работу. Яркий, живой день! Яркие, живые впечатления! Двадцать пять лет твердо, неутомимо шли Вы, учитель, по каменистой дороге; четверть века пылкая натура питомцев пристально следила за Вами, чутко ловила семена знаний. И не глохнут эти семена. Сколько за этот большой период было и есть незаметных питомцев, которые в деревенской глуши проводят в жизнь эти знания. Четверть века! Но Вы, о. Иоанн, еще не устали! Живите еще в нашей школьной среде, еще своей живой, игривой, полезной речью завлекайте молодые умы! Живых действительных интересов для меня не существует. Я живу прошлым, больной, разбитый. И в силу этой боли оно приобретает для меня большую выразительность, выпуклость. Впечатление

давнего шире теперь перерабатываются мною. Промелькнула моя школьная жизнь... и переживания ее так хороши, что своим письмом к Вам оживляю их. Вспомнились, Вы, учитель, и я не могу не сказать: «живите еще в родной семье, ведите ее за собою, она помнит и любит учителя. Долго Вы шли, но Вам нужно еще идти!» Я поздно узнал о Вашем юбилее, но все же откликаюсь на нашу общую радость. Хорошее прошлое, его не забыть. Им, его переживаниями я скрашиваю свою больную жизнь. Я помню, уважаю Вас, о. Иоанн, как человека, как преподавателя.

Примите же привет, искренние слова ученика священника Андрея Григорьева».

От священника той же епархии о. И.Ф. Смоленского.

«Высокоуважаемый о. Иоанн!

Узнав о Вашем 25-летнем юбилее, который редко выпадает на долю просветителя и воспитателя молодежи, я спешу поздравить Вас, Высокоуважаемый о. Иоанн, с сим торжественным днем и принести искренние пожелания – быть еще долго гуманным и полезным тружеником на этом достойном и ответственном посту.

Всегда уважающий Вас Ваш, бывший ученик, священник Ипполит Смолянский».

От священника Св.-Духовской церкви с. Малеевки, Херсонской епархии.

«Ваше Высокопреподобие, Досточтимейший отец Протоиерей Иоанн Хрисанфович, дорогой наставник и воспитатель!

Примите и от меня сердечнейшее Вам приветствие и поздравление с истекшим 25-летием Вашей службы на пользу родной семинарии. Да сохранит Вас Многомилостивый еще на многие годы в добром здоровье, крепости сил и непременном благополучии.

Прошло 18-ть лет со времени выхода из семинарии, и я с радостью, любовью, и благодарностью вспоминаю всех своих наставников и потому ныне радуюсь случаю выразить пред Вами чувства глубокого уважения и любви.

Вашего Высокопреподобия почитатель и богомолец,

бывший ученик, священник Владимир Бабура».

От священника Херсонской епархии о. И. Миронова.

«Ваше Высокопреподобие,

о. Протоиерей Иоанн Хрисанфович!

К многочисленному хору приветствий с 25-летней служебной деятельностью Вашей я присоединяю и свое. Поздравляю Вас, глубокопочитаемый о. Иоанн, с исполнившимся 25-летием служения Вашего столь важному делу – воспитанно и образованно юношества. Да подаст Вам Премилосердый Господь возможность еще долго и долго служить столь великому делу, которому Вы всегда предавались с энергией и любовью, оставив в памяти своих питомцев самые светлые воспоминания о себе, как о прекрасном преподавателе и благороднейшем человеке. От души желаю Вам

многих и многих лет!...

Ваш любящий и благодарный ученик,

священник Иоанн Миронов».

От священника с. Скалевого Херсонской епархии С. Глядковского.

«Ваше Высокопреподобие, Высокоуважаемый

о. Протоиерей Иоанн Хрисанвович!

Почтительнейше прошу Ваше Высокопреподобие принять от меня поздравление (хотя и запоздалое) с знаменательным днем исполнившегося 25-летия Вашей преподавательской деятельности в Одесской Духовной Семинарии. С искренним удовольствием, сердечной признательностью и благодарностью вспоминаю о Вас, как о своем начальнике и наставнике, душа которого всегда дышала непритворной братской любовью к своим питомцам.

Молюсь, чтобы Господь Бог в награду за Вашу многополезную службу и Ваши труды по обучению духовных юношей послал Вам наилучшее здоровье и долгие годы,

С искренним и совершенным почтением и глубокой преданностью имею честь пребыть Вашим покорнейшим слугой

Священник Симеон Глядковский».

От священника м. Кривой-Рог Херсонской епархии В. Панкеева (письмо).

«Многоуважаемый отец Протоиерей Иоанн Хрисанфович!

Прошу принять мое искреннее поздравление с исполнившимся 25-тилетием Вашей службы в нашей родной семинарии.

Мы одновременно поступили в Одесскую семинарию – Вы учить, я учиться. Ясно припоминаю первые дни и первые годы Вашей службы. Как воспитателя мы, тогда еще мальчуганы, уважали Вас, за то, что у Вас не было обыкновения выслеживать и ловить нас в проступках. Как учителя мы, уже будучи юношами, ценили Вас за Ваше любезное и всегда благожелательное отношение к нам; в особенности-же для нас было дорого то, что Вы дали нам печатный учебник. В те годы многие преподаватели обременяли нас записками и Ваш печатный труд явился для нас благодеянием. Выходя из семинарии, мы вынесли о Вас светлое воспоминание. Поэтому, вполне понятно, что и выйдя в жизнь, Ваши ученики не забывают Вас и многие обращаются к Вам со своими просьбами, вполне основательно рассчитывая на Вашу любезную помощь и содействие.

Лично обязанный Вам определением моей дочери в Одесский институт, я рад, что имею возможность засвидетельствовать, что воспитанницы института любят Вас и с восторгом о Вас отзываются.

От души желаю Вам много лет здравствовать.

Признательный ученик, священник Василий Панкеев».

Бывшие воспитанники одесской духовной Семинарии, болгарские уроженцы, почтили юбиляра тем, что напечатали, о нем в болгарских журналах и газетах биографические заметки (см. «Христианин», № 5–6, Бегли биографически бележки за протоиерей отец Иоанн Стрельбицки и «Вечерна Поща» №3223, юбилеят на Протоиерей Стрельбицки) и прислали их ко дню празднества в Одессу. В журнале «Христианин» в заключении биографического очерка прот. И. Х. Стрельбицкого говорится, между прочим, следующее: «Ние, неговете възпитаници сегашни волни български граждани, с радость си спомняли за светлия лик на отца Иоанна и, като се присединяваме къмъ общата радость на почитателитъ му в деньтъ на 25 годишния му юбилей, подносяме нашите сердечни благодарности и благопожелания да живее още дълги и щасливи дни и да съе разумно-то, доброто, вечното».

(«Мы, его воспитанники, и теперешние свободные болгарские граждане, с радостно вспоминаем светлый облик о. Иоанна и присоединяемся к общей радости его почитателей в день его 25-летнего юбилея и приносим нашу сердечную благодарность и благопожелание жить еще долгие и счастливые дни и сеять разумное, доброе, вечное»).

Приветствия от бывших учениц юбиляра, из Батума:

«Сердечно поздравляем с юбилеем. Сатовы».

Из Одессы.

«Дорогой батюшка, поздравляем Вас с двадцатипятилетним юбилеем Вашей педагогической деятельности. Дай Боже Вам силы и здоровья продолжать многие годы свою деятельность на пользу дорогому отечеству и на радость благодарным и любящим Вас учащимся. Любящие Вас, бывшие Ваши ученицы Риганелович и Рекашева».

Из Одессы.

«От всего сердца прошу моего доброго законоучителя в день его благотворной двадцатипятилетней деятельности принять мои искренние поздравления и пожелания всех благ и здоровья для дальнейшей деятельности. Мама и бабушка присоединяют свои поздравления. Лиля Деменкова».

Из Севастополя, от О. Калинг.

«Глубокоуважаемый и дорогой батюшка!

Только что узнала о Вашем юбилее и спешу поздравить Вас и пожелать Вам долголетнего продолжения Вашей деятельности. Я с Люсей очень часто и с удовольствием вспоминаем о Вас и об институте. Вспоминаем также и Ваши слова: «уедете и с удовольствием будете думать об институте». Желаю Вам и Вашей семье всего, всего хорошего. Глубокоуважающая Вас Оля Калинг».

Из Матыри от В. Жолтановской:

«Дорогой батюшка!

Зина и я поздравляем Вас с юбилеем и от всего сердца желаем Вам всех благ. Целую Ваши руки, остаюсь горячо любящая Вас, Ваша Вера Жолтановская».

Из Симферополя от О. Кекуатовой:

«Глубокоуважаемый и дорогой батюшка!

Поздравляю Вас с Вашим юбилеем и шлю наилучшие пожелания. Желаю Вам быть здоровым и продолжать Вашу полезную и благотворную деятельность еще многие, многие годы. Вот уж четвертый месяц, как я окончила, но воспоминания еще свежи. С каким удовольствием вспоминаю Ваши уроки и институт, жаль, что это больше не повторится! Позвольте еще раз пожелать Вам и Вашей семье всего наилучшего. Глубокоуважающая Вас Ольга Кекуатова».

Из Милана от М. Триархи.

«Глубокоуважаемый и всегда любимый батюшка!

Узнав из газет о предстоящем юбилее Вашей плодотворной деятельности, хотя и поздно, шлю Вам с чужбины свое сердечное приветствие в этот светлый и радостный для всех любящих Вас день, о пожеланием долгих, долгих лет здоровья и бодрости. Уважающая Вас Мария Триархи.

Из Харькова, от Е. Белофастовой.

«Глубокоуважаемая и дорогого батюшку, поздравляю с двадцатипятилетием учебно-пастырской службы и искренно желаю счастливо дослужить до второго юбилея – пятидесятилетия. Е. Белофастова».

Выслушав все речи и приветствия виновник торжества выразил собранно свою благодарность в таких словах:

«Сгущать краски – прием не только художников, но и ораторов. Чтобы картина была речистее, а речь картиннее, этот прием никогда не был зазираем. Для меня в нынешний день прибегать к эффектам непозволительно, а потому скажу без прикрас: пройден длинный путь, – простой, прямой, честный, свободный от малодушных извилин, подчас крутой и тернистый, но повсюду отмечаемый вехами побежденных трудностей и плодотворных усилий.

Сегодняшнее празднество доставило мне высокой цены нравственное удовлетворение. Принося за него моим дорогим сослуживцам сердечную благодарность, я искренно желаю недостигшим еще 25-летия отпраздновать свой юбилей, а праздновавшими – повторить его в 50-летие службы. За ваше здоровье, господа!»

Следующий тост возглашен был отцом Иоанном за всех тех лиц, которые выразили ему свое внимание письменными приветствиями.

После этого Преосвященный Анатолий, Епископ Елисаветградский, в немногих словах охарактеризовавши личность отца протоиерея Иоанна Хрисанфовича, как самостоятельного во взглядах, убежденного, стойкого, всегда прямого в деле и нередко острого в слове общественного деятеля, и отметивши то редкостное единодушие, взаимное уважение и согласие, которые он с особенною радостно и удовольствием всегда встречал и встречает среди членов педагогической семьи в Одесской духовной семинарии, – еще раз предложил тост за здоровье глубокоуважаемая отца юбиляра и всех членов семинарской педагогической корпорации.

Трапеза закончилась пением молитвы «Достойно есть».

В заключение но общему решению в одном из обширных зал семинарии был сделан фотографический снимок всех участников торжества во главе с отцом юбиляром.

За чаем тут же, в квартире инспектора, до позднего вечера длилась радушная, дружественная беседа с виновником торжества, свидетельствовавшая о том глубоком уважении, каким пользуется отец протоиерей Иоанн Хрисанфович среди членов семинарской корпорации, и о том согласии и внутреннем единении, какие, действительно, одушевляют педагогическую семью одесской духовной семинарии.

В тот же день между церковной службой и трапезой юбиляр у себя на квартире принимал Поздравления от воспитанниц института, прибывших к нему во главе с помощницей начальницы М. К. Брун, от одесского музыкального училища в лице инспектора научных классов Ф. К. Булатовича и преподавателя Э. Ф. Люткевича, от начальницы гимназии О. В. Кандыба, от преподавателя института Л. А. Горисса, вдовы действительного статского советника М. Д. де-Вальден, от бывших воспитанниц института Наталии

и Зинаиды Хомичевских, Н. Бузни, Н. Викторовой, от столоначальника канцелярии Попечителя Одесского учебного округа И. П. Новикова, от духовных детей и др. лиц.

12 сентября юбиляр отвечал корпорации Одесской духовной семинарии трапезой, на которой кроме педагогического состава семинарии, присутствовали преосвященный Анатолий, епископ Елисаветградский, кафедральный протоиерей В.А. Флоровский, секретарь Херсонской духовной консистории Н.В. Чистяков, протоиерей церкви приюта Гладкова Г.Н. Молдавский, протоиерей Покровской одесской церкви М.А. Шаравский, уполномоченный Палестинского общества М.И. Осипов, священник Киевского Владимирского собора Г.А. Тихомиров, инспектор научных-классов одесского музыкального училища Ф.К. Булатович и др. лица.

Первую застольную речь произнес юбиляр с пожеланием доброго здоровья своему бывшему профессору по Киевской Академии, ныне предстоятелю Херсонской церкви, высокопреосвященнейшему архиепископу Димитрию и его ближайшему помощнику преосвященнейшему Анатолию, епископу Елисаветградскому. Вторая здравица также провозглашена была юбиляром в честь присутствовавших гостей. Затем, произнесено было несколько речей гостями юбиляра.

Секретарь херсонской духовной Консистории Н.В. Чистяков обратился к юбиляру с такими словами:

«Глубокоуважаемый отец протоиерей

Иоанн Хрисанфович!

В достопамятный для Вас день 5 сентября и сегодня, в целом ряде речей, Ваши сослуживцы и ученики дали всестороннюю оценку честной доблестной службы Вашей, в течение четверти века, Церкви и Отечеству. Но среди молившихся вместе с Вами 5 сентября и собравшихся ныне под Вашим гостеприимным кровом не мало лиц, который не были ни Вашими сослуживцами, ни Вашими учениками, но искренно Вас почитают. Принадлежа к числу таких почитателей Ваших, я в настоящую минуту невольно привожу себе на память первую, случайную встречу с Вами. Это было лет шесть тому назад... Присущая Вам приветливость, доброта и искренность неотразимо действуют на всех, кому приходится с Вами хотя раз встречаться, внушая глубокую к Вам симпатию и доверие. Се воистину Израильтянин, в нем-же льсти несть, – таково было впечатление от первого моего знакомства с Вами, добрейший Иоанн Хрисанфович, – впечатление, которое последующими встречами и более близким знакомством с Вами лишь подтвердилось и укрепилось. В наше время, когда,– увы,– более процветают и преуспевают Иудины и Каиновы доблести, отрадно встретить на жизненном пути человека, к которому можно подойти с открытым сердцем, не опасаясь ни лицемерного лобзания, ни удара из-за угла. Я приветствую в лице Вашем, дорогой Иоанн Хрисанфович, доброго,

честного человека, истинного христианина, идеального пастыря и прекрасного семьянина! Я радуюсь, что Господь помог Вам достигнуть 25-летия Вашей благородной и высокополезной деятельности и горячо желаю Вам в последующей Вашей трудовой жизни видеть всегда успех в служебной деятельности и утешение в семье».

Затем, произнес речь священник Киевского Владимирского собора Г.А. Тихомиров.

«Дорогой о. Иоанн Хрисанфович!

Прежде, чем обратиться к Вам с приветствием и высказать Вам одушевляющие меня чувства, спешу оговориться, что я буду говорить, не как брат Вашей жены, а как один из первых по времени, старейших Ваших учеников.

Наука, которую Вам суждено с такою честью и пользою читать в родной мне семинарии, 25 лет тому назад считалась наукою новою. История обличения русского сектанства и раскола только введена была еще в наших семинариях. Первые преподаватели этого предмета оказались в очень тяжелых условиях. Не только подходящих учебников, но достаточного, научно-разработанного миссионерского, особенно противосектантского материала в то время было немного. Солидных, выдающихся трудов в этом направлении было так же мало, как и оазисов в пустыне. Нужно было отыскивать подходящий научный материал, разрабатывать его, создавать методы и приемы преподавания и т. д. Предстояла задача нелегкая, – и не все тогдашние преподаватели раскола и сектантства справились с этой задачей. Некоторые из них при первой возможности оставили свою новую кафедру и

перешли на другую, более спокойную, – предпочли пойти по проторенной дороге. Но Вы этого не сделали. С большою энергией и свойственным Вам трудолюбием взялись Вы за новое делание. На наших глазах, на глазах Ваших первых учеников, началась Ваша научно-миссионерская, педагогическая деятельность. Мы, Ваши ученики, сразу увидели в Вас выдающегося преподавателя, незаурядного полемиста. Вы не только освоились в своей науке, но и сделались в ней полным хозяином. Скоро Вы доказали это воочию всех. Чуть ли не на другой год Вашего преподавательства из под Вашего талантливого пера стали выходить противо-раскольнические и противо-сектантские труды, которые являются ценным вкладом в миссионерскую литературу. За эти труды, особенно за первый из них – именно- за историю и обличение русского раскола мы, ученики Ваши, были искренно признательны Вам, так как они много облегчали нам нашу домашнюю подготовку.

Не имея возможности входить здесь в оценку всех сторон Вашей педагогической деятельности, я позволю себе отметить одну, более яркую. Исходя из того совершенно правильного взгляда, что в лице священника должны неразделимо совмещаться пастырь и миссионер, Вы стремились сделать из нас достойных миссионеров, подготовить основательных полемистов. Вы искренно хотели, чтобы по всей передовой линии Херсонской епархии стояли стойкие, решительные и убедительные борцы за родное православие и Церковь святую. Вы очень заботились о том, чтобы вложить в наши руки духовный меч, которым мы успешно отражали бы духовных волков. Не Ваша вина, что меч этот, Вами тщательно отточенный, в руках некоторых из нас от бездействия покрылся ржавчиной и притупился...

Приветствуя Вас, дорогой Иван Хрисанфович, с 25-летием Вашего славного служения духовной школе и науке и желая, чтобы в моем лице Вы видели сейчас выразителя лучших чувств к Вам всех Ваших бывших учеников иноепархиальных, я поднимаю тост за Ваше здоровье и за то, чтобы

педагогическая благотворная деятельность Ваша в одесской семинарии продолжалась еще долгие и долгие годы!»

Протоиерей одесской Покровской церкви М.А. Шаравский сказал приблизительно следующее:

«Дорогой Иван Хрисанфович!

Позволяю и себе поднять бокал в честь твою ныне с выражением моих искренних благожеланий тебе, – которые, надеюсь, г.г., вы не откажетесь, разделить вместе со мною и после тех прекрасных речей, какие мы слышали здесь по адресу нашего милого и гостеприимного юбиляра... Я же почитал бы себя и недостойным, и даже неблагодарным членом нынешнего торжественного собрания, если бы не высказал этих своих благожеланий...

Я не буду говорить, дорогой Иван Хрисанфович, о том, что нас связывало с тобой, как земляков, как сверстников,– чуть даже не ровесников, что, наконец, привело к тесной взаимной дружбе друг с другом, как товарищей – однокашников – от дней нашей юности и раннего детства и затем по школе низшей, средней и высшей. Об этом мы с тобой часто и много говорили, не раз вспоминая то, что было, что прошло и быльем поросло, что, как вешний снег растаяло, сбежало, что, как вешняя травка, засохло, отцвело.

Не буду говорить я о тебе и как о сослуживце, как об общественном деятеле, как о педагоге – наставнике, как о пастыре – миссионере, равно о твоем открытом характере, о твоей сердечной отзывчивости и многих-многих других сторонах и прекрасных качествах твоей души, твоей личности. Об этом говорили тебе другие, говорили все, говорили и сказали лучше и краше, чем я бы мог сказать. И к тому же ты знаешь, – а вы все, г.г., должны поверить, – что я знал и мог оценить эти качества ранее всех, здесь говоривших, много, много ранее, чем нынешний юбилей дал повод так торжественно и вслух всех отметить эти качества...

Я буду говорить, как «я», только от себя, и буду говорить о тебе просто и только как о дорогом Иване Хрисанфовиче для меня... Тост мой,– если только мое слово, после блестящих речей предыдущих ораторов, может быть названо этим широковещательным термином, – будет поэтому слишком субъективным. Но я заранее прошу у вас, г.г., извинения, уверенный всегда в снисходительности ко мне доброго юбиляра...

Я должен сказать вам, гг., что если Одесса имеет честь считать меня вот уже свыше 23 лет в числе своих достойных граждан, что если я имел некогда – в начале моей службы здесь – высокую честь и счастье быть членом достоуважаемой, присутствующей здесь, семинарской корпорации, и если, наконец, все вы, г.г., поэтому имеете в данную минуту пренеприятное удовольствие слушать мою настоящую речь, то причиною, виною всему этому наш прекрасный юбиляр, мой милый Иван Хрисанфович...

Вот как это было.

Попал я, г.г., из Академии на службу – конечно, за добродетели свои, особливо – увы! – за ту, которая есть мать всех пороков, – в одну дыру, в один медвежий угол, какими так богата наша матушка Русь. Попал прямо – чуть не в заточение... Можете, потому, понять, как я чувствовал себя в этом, буквально забытом людьми и чуть не отверженном Богом, месте. Я бредил на яву и грезил во сне одной мыслью, одной мечтой, как бы вырваться оттуда. Товарищи мои также были заинтересованы этим, сочувствуя мне... И вот, помнишь ли, Иван Хрисанфович, как ты написал мне письмо, что открылось место в Одесской семинарии, твое же место за перемещением твоим на преподавательскую вакансию по кафедре расколоведения?!... Это было благовестие для меня с самого неба!... Завязалась оживленная переписка между нами, полетели прошения от меня в разные углы нашего училищного ведомства, Иван Хрисанфович устранял и предупреждал здесь на месте разные препятствия, затруднения, несомненно, как сами вы, г.г., должны согласиться, брал на себя, на свою совесть не малый грех, расписывая меня с

лучшей стороны, чем я есть на самом деле пред правлением семинарии – пред вами, и вот я с той поры среди вас, г.г.! Этим, как видите, я всецело обязан доброму моему другу и товарищу Ивану Хрисанфовичу... Окажете, быть может, глядя на меня, «не большая, мол, заслуга нашего милого юбиляра», – и скажете правду! – но я счастлив, что свою искреннюю, сердечную, всегдашнюю свою благодарность тебе могу высказать теперь, мой добрый друг... Ты же меня и встретил первым, дорогой Иван Хрисанфович, по прибытии моем в Одессу на службу, ты же и выручал меня в моих личных частных затруднениях по перевозке моего легковесного холостяцкого скарба, когда я был занят службой или терялся среди новой непривычной для меня обстановки, ты же в первое время до самой женитьбы моей и жил со мною в моей квартире, разделяя и облегчая мое понятное на первых порах одиночество в незнакомом большом городе, ты же меня и ввел в дом своих знакомых, большею частью наших общих тогда сослуживцев, где меня доверчиво и радушно принимали, потому что я был так сказать, «под твоей маркой», «под твоей фирмой», а меня еще не знали... И помнишь ли, как я сейчас помню, как мы, бывало, сидя поздним вечером на нашей общей квартире, каждый за своей скучной служебной работой, сидя по своим комнатам, где даже и двери не прикрывались, как мы, еще почти вчерашние студенты, но мальчишески, перебрасывались друг с другом записочками – где бы и как лучше и многозлачне скоротать вечер?! и как мы всегда были солидарны в своих выборах, – ибо оба были молоды и оба имели большею частью одинаково голодные желудки свободных граждан, – и шли если не к кому-нибудь из наших добрых знакомых, где мило проводили время, то в соседнюю с старой семинарией «Кану Галилейскую», где заказывали непременно самую дешевую порцию не дороже 15 коп. и неизменно по кружке пива?!!... Хорошее, беззаботное было время!... Еще не звали мы тогда терний и тяготы жизни, как знаем их уже теперь, когда и морщины видим друг у друга на лице, и седина кой-где уже украсила наши когда-то беспечные, беззаботные головы, когда уже и силы, и интересы, и цели, да и отношения к нам и людей, и жизни – не те...

Но твоя роль, мой добрый друг, в отношениях ко мне не ограничивалась сказанным. Мои воспоминания, и при том самые лучшие и дорогие воспоминания, идут дальше... я припоминаю время

своей женитьбы...

«Блажен, кто смолоду был молод», кто «на заре туманной юности» пережил румяную, в розовом утре молодости занимающуюся и зарю своего личного, молодого счастья, которого каждый ждет и находит в любви и далее в семье!... Но счастье переполненного сердца уже без меры, уже в избытке, когда есть в это время – вблизи, под рукою, еще и добрый, близкий друг, так сказать, поверенный тайн сердца, который способен и понять, и разрешить восторги пылкого чувства, который, дружеским и бережным участием и сочувствием может прийти и на помощь в требованиях практической, прозаической действительности и жизни, с которыми не хочет считаться занятое лишь одним собой сердце... Таким близким мне, таким другом, таким поверенным в переживаниях моего сердца в ту пору для меня был ты, мой дорогой друг, мой товарищ, мой тогдашний сожитель, Иван Хрисанфович! -И хотя ты от такой близости тогда со мною рисковал и сам заразиться подобною же опасною болезнью (и, кажется, таки заразился – пусть уж скажет об этом сияющая сейчас счастьем твоя достоуважаемая супруга, Любовь Алексеевна!), но ты терпеливо, любовно-снисходительно и самоотверженно выслушивал тогдашний бред моей души и даже взял на себя труд не только дружески выручать меня, где нужно, в страдавшей от этого моей службе, но подъял на себя иго даже и снарядить меня к моей свадьбе!...

Но и здесь не конец еще, г.г., – хотя вы уже и устали слушать меня – добрым отношениям, ко мне в ту пору моего доброго Ментора:..

Нагруженный всякими свадебными принадлежностями, тобою же, дорогой Иван Хрисанфович, для меня купленными и заготовленными, экипированный, снаряженный, напутствованный твоими сердечными благожеланиями, я, как помнишь, на крыльях золотой мечты, своего молодого счастья умчался на родину венчаться, а ты- ты, мой добрый друг, остался здесь, связанный уже буквально по рукам и по ногам не только исполнением моих обязанностей по моей службе, по моей должности, но еще и новыми, принятыми тобой на себя заботами и хлопотами для меня и уже для моей молодой супруги: ты взял на себя труд и хлопоты устроить для нас семейную квартиру, устроить для нас семейное гнездышко!...

Наконец, после свадьбы с молодой женой своей я прибыл в Одессу, в устроенную тобой мою семейную квартиру. Этот день я особенно помню, – ибо в этот день опять и уже наилучше, особенно мило сказалась твоя сердечность, твоя дружба. Ты опять первый же встретил уже нас обоих с М. Ф., встретил у самых ворот, даже у самого экипажа, на котором мы приехали, и встретил на этот раз не с одними лишь обычными и естественными приветствиями, лобзаниями и объятиями, а встретил, как, может быть, и в обычае, но совершенно неожиданно для нас, с букетом прекрасных цветов, свежих, красивых белых роз и лилий, которые с застенчивою улыбкой доброго друга и преподнес моей молодой супруге... Ты, дорогой мой, быть может не раз, быть может, много раз преподносил цветы своим знакомым, особенно дамам – ибо известно, что твоя любезность и воспитанность превосходить даже твой рост, об этом могут засвидетельствовать все присутствующая здесь дамы и в особенности твоя милая супруга,– но знай, что более удачного цветочного подношения и по внутреннему нравственному его смыслу и значению, и по своевременности момента, и по той трогательности, с которою оно было принято нами, – кроме разве цветов, преподносимых Любовь Алексеевне, – ты никогда никому другому не делал... Ты бесконечно тронул меня тогдашнею своею милою сердечною встречею, своим изящным подношением, покорив на всегда к себе и симпатии моей супруги... Что сказать тебе уже на это, мой дорогой друг?!... Могу сказать лишь следующее.

Цветы, эти, дорогой Иван Хрисанфович, не увяли и доселе: они хранятся у меня и у М. Ф. в нашем сердце. Их аромат, их свежесть, их красота те же, что были и тогда, 23 года назад. Связанные прочною, шелковою – или лучше- даже золотою нитью нашей доброй, неизменной, товарищеской взаимной дружбы и любви, они будут благоухать тем же ароматом лучших сердечных

чувств и лучших воспоминаний прошлого, молодости и до твоего пятидесятилетнего юбилея. Я, отправляясь сюда на твой сегодняшний праздник, хотел отблагодарить тебя тем же, чем ты одарил меня тогда: я сорвал тогда несколько лепестков с этого твоего букета и хотел преподнести хоть некое подобие маленького веночка твоей дружбе, твоему доброму сердцу, твоим милым отношениям ко мне. Вижу, что не умел этого сделать:

неумелыми руками срывал эти лепестки, неумелыми руками и сплетал их -они выходят поблекшими, беспорядочными. Виноват, быть может, и я в своей не искусности, но виноват и ты: ты слишком много наставил передо мною всякой влаги, всяких жидкостей, и я слишком много старался поливать эти лепестки, чтобы сохранить их свежесть и поддержать их красоту... ошибся. Прости. Но прими от меня за то ничем искусственно не политые и не подогретые, всегда искренние, горячие благожелания: дай Бог тебе успехов, здоровья и счастья и в новом наступившем 25-тилетии твоей службы, твоей жизни! Да минуют тебя тернии и волчцы на пути твоего дальнейшего жизненного делания, да цветут и благоухают одни лишь розы радости и счастья, и в счастье и в здоровье и благоустроении твоей семьи, твоих детей, и в успехах и пользе твоей служебной деятельности, и в любви к тебе всех знаемых твоих до дня 50-тилетия твоего, когда будет уже соответствующая – и уже несравненно лучшая – речь и особые благожелания, если не от меня, то во всяком случае от других!... Теперь же, пожелаем, гг., нашему юбиляру этого пятидесятилетия!...

Говорили еще речи инспектор Семинарии К. К. Спасский, уполномоченный Палестинского Общества М. И. Осипов, почетный блюститель Семинарии П.П. Котляревский и другие.

День 12 сентября был теплый, в виду чего послеобеденный чай предложен был гостям в саду. После чая все присутствовавшие на обеде снялись в общей группе и затем беседовали до позднего вечера.

19 числа месяца сентября, в воскресенье, юбиляр благодарил трапезой своих бывших участников за поздравление. За этой трапезой тоже было произнесено много речей. После здравицы за архипастырей, юбиляр обратился к своим гостям с такой речью:

«Осуществилась моя давняя мысль. Я давно желал собрать своих учеников, чтобы в их среде провести несколько часов. В моем возрасте переживания прошлого – насущная потребность. В какой же среде эти переживания могут быть более уместными, как не между живыми свидетелями первых шагов моей деятельности. На вас я смотрю, как живые даты всей моей службы, и пред мысленным моим взором прошлое воскресает в строгой последовательности и удивительной ясности. Но это мысли эгоиста – юбиляра. Вы мне, конечно, простите их.

Обращаясь к недавно пережитым моментам высокого нравственного удовлетворения, я приношу вам, други мои, сердечную благодарность за то единодушие и единомыслие, какое проявили вы в согласном чествовании вашего бывшего наставника, а теперь во Христе брата и сослуживца. Поверьте, я высоко ценю чувства, одушевлявшие вас при обсуждении способа чествования меня, и выразившиеся в таком ценном и святом подношении, каким ваша любовь почтила меня. Сердечное вам спасибо за единодушие чествования, за святой подарок, за дружеское общение со мной за этой скромной трапезой. За ваше здоровье, мои друзья- ученики!»

После этого настоятель Николаевской ботанической церкви прот. Г. Я. Леончуков, сказал следующее:

«Ваше Высокопреподобие,

Глубокоуважаемый отец Иоанн Хрисанфович!

Позвольте мне, одному из старейших учеников Ваших, сказать несколько слов в настоящие радостные минуты, когда Вы еще продолжаете праздновать двадцатипятилетие службы Вашей в Одесской духовной Семинарии.

Отрадные воспоминания сохранились у меня о годах жизни, проведенной в Семинарии, и о всех моих наставниках,– в том числе и о Вас, – дорогой юбиляр. Живо я припоминаю первые служебные шаги Ваши и отношение Ваше к воспитанникам. Следя по должности помощника инспектора за порывами юности нашей, Вы охраняли нас от увлечений, свойственных юности, и благоразумно,– терпеливо, без раздражительности, спокойно вели нас к пути добра.

Ставши потом наставником Семинарии, Вы заняли кафедру нового предмета – истории и обличения раскола и сектантства в России,– особенно штундизма. Много пришлось Вам потрудиться, чтобы выпускать нас на предлежавший нам путь пастырства с достаточным запасом необходимых познаний, и я свидетельствую по опыту, что для молодых пастырей, бывших Вашими учениками, не страшен был в приходе раскол,– не боялись мы и штунды.

А сколько потом, помимо преподавательства, довелось Вам потрудиться, как автору полезнейших изданий,– утверждающих и назидающих на поприще пастырства не только Ваших школьных учеников, но и всех, готовых трудиться на пользу епархии и во славу православной Церкви! Без преувеличения можно сказать: если Херсоно-Одесская епархия, давно обуреваемая сектантством, достойно защищается от нападений волков хищных, то многим, очень многим в этом отношении она обязана Вам.

Примите же, в настоящие торжественные минуты, глубокоуважаемый Наставник, за все сие от меня и от всего бывшего сонма учеников Ваших, здесь присутствующих, глубокую благодарность и сердечное наше пожелание, да продлить Господь дни Вашей жизни на многие еще годы- на радость дорогому семейству и сродникам Вашим, – на утешение благодарно-преданным Вам бывшим ученикам Вашим и на пользу Херсоно-Одесской церкви.

Многая и премногая лета дорогому наставнику нашему, отцу Иоанну Хрисанфовичу!...

Затем, следовала речь священника одесского Кафедрального собора С. В. Лобачевского.

Высокочтимый Наставник, отец Иоанн Хрисанфович!

Позвольте мне в дополнение к тому, что уже сказано здесь Вашими учениками, коснуться еще одной стороны Ваших отношении, как преподавателя.

Никогда не забуду следующего случая из моей личной, ученической жизни. Когда я был в 6-м классе семинарии, мне поручено было приготовить в рукописи беседу на тему: «Различие между догматом и обрядом» для предстоящего собеседования со старообрядцами. Потрудился я добросовестно и сдал свою работу Вам на рецензию. Когда я получил свою рукопись обратно, то увидел в ней неожиданную для меня надпись: «Благодарю за труд».

Это не была оценка ученической работы, не была даже похвала; это было с Вашей стороны признание меня добросовестным тружеником, готовым и правоспособным выступить на публичное собеседование с старообрядцами. И это лестное тогда для меня слово моего наставника «благодарю за труд» навсегда осталось в моей памяти. Думаю и убежден в том, что не я только один из Ваших учеников испытал с Вашей стороны подобное отношение; несомненно были и многие другие. Таким отношением Вы ободряли нас, поощряли нашу личную инициативу, возвышали нас в наших собственных глазах и создавали наилучшие отношения к Вам со стороны учеников.

Отмечая, именно, эту в высшей степени симпатичную сторону Ваших отношений к своим ученикам, от всей души благодарю Вас, как своего высокоуважаемого наставника, и прошу принять от меня выражения самых искренних пожеланий Вам многих, многих лет!»...

Столоначальник канцелярии попечителя одесского учебного округа И. И. Русаневич сказал следующее:

«Глубокочтимый учитель, о. Иоанн Хрисанфович!

В настоящий момент, момент знаменательный, редкий в жизни учителя и его учеников, когда первый и вторые совместно разделяют предложенную юбиляром хлеб-соль, я считаю наиболее удобным засвидетельствовать Вам, высокоуважаемый о. Иоанн Хрисанфович, от имени здесь присутствующих, что мы, Ваши ученики, преисполнены к Вам чувством особого расположения. Это особое расположение к Вам не результат снисходительной оценки наших ответов и познаний, не результат каких-либо вообще послаблений и льгота нам с Вашей стороны. Нет, расположение наше к Вам – результат того серьезного и в высшей степени добросовестного отношения Вашего, как учителя, к своим высоким и почетным обязанностям. Вы трудились, Вы работали, так сказать, не покладая рук, в наших интересах, на благо каждого из нас. Все мы знали хорошо, что Вы одушевлены были одним: дать нам побольше знаний по тем предметам, которые Вы преподавали, выяснить подробнее и обстоятельнее очередной вопрос, подлежавший изучение. Поэтому Вы не ограничивались формальным разъяснением учебника, Вы не ограничивались формальным указанием выучить по учебнику «отселе-доселе»; нет, Вы были озабочены желанием сообщить нам всякого рода дополнительные, помимо учебника, сведения из тех учебных пособий, которые имелись у Вас, Вы делились с нами всем тем, что было в данном случае в Вашем распоряжении.

Такое Ваше отношение к нам и является результатом того расположения, которые мы питаем к Вам. Такое Ваше отношение и побуждает нас, особенно в настоящий момент, выразить Вам, как нашему учителю, глубокую и искреннюю нашу благодарность, сердечную и задушевную нашу признательность».

Затем, преподаватель одесского духовного училища П.И. Слюсаревский произнес приблизительно следующее:

«Дорогой наставник, глубокочтимый о. Протоиерей!

Учеников у Вас так много, и они так много уже сказали о Вас и Вашей педагогической деятельности, что, полагаю, никто не удивится, если в моих словах встретите что-нибудь и из сказанного уже, – так же, как я не удивлялся, слушая многочисленных Ваших учеников, говоривших прежде меня.

Кто-то из присутствующих здесь, по поводу стройного пения в честь Вашего глубокочтимого имени «многая лета», сказал: «Как стройно поют! Настоящий хор!» Я, г.г., нисколько не удивляюсь тому, что ученики глубокоуважаемого о. Протоиерея поют стройно, как хороший хор. Всякий хор поет хорошо, если им руководит хороший «маэстро». А в лице о. Иоанна ученики его имели всегда ведь опытного, искусного наставника. Что же удивительного, если не только те, кто здесь присутствует, но и все ученики о. Протоиерея, работающие не в одной Херсонской епархии, но смело можно сказать, на протяжении всей, матери – России, составляют один согласный, дружный хор работников, добросовестно исполняющих свой долг пред Церковью и государством!

Глубокочтимый о. Иоанн! в прекрасной речи Вашего сослуживца К.К. Спасского и в других речах Ваша деятельность и Ваши личные качества очерчены уже ярко и всесторонне. Позвольте мне, однако, еще раз остановиться на том же предмете.

Что делало Вас хорошим «маэстро» хора Ваших учеников?

Обращаясь к годам своего обучения в одесской духовной Семинарии, я нахожу в памяти прекрасные образы многих своих учителей и воспитателей. Среди них Вы занимаете видное место. Сердечность мы видели в Ваших отношениях задолго до ее популяризации в качестве принципа воспитательного воздействия на воспитанников. Параллельно ей, в Вашем лице мы, ученики Ваши, встречали деликатность обращения. В обучении простота была отличительной чертой Ваших уроков. И простота эта отнюдь не была в ущерб научной правде. Я с удовольствием вспоминаю, что о политическом характере и государственной опасности распространяющегося сектантства я впервые узнал из Вашего «штундизма». Помню, приходилось встречать по этому поводу и критику Ваших воззрений. Порой она доходила до издевательства. Но жизнь оправдала Ваши воззрения, так как теперь никто уже не станет сомневаться в противогосударственном характере пропаганды штундистов, евангелистов, иеговистов и др. «истов», им же несть числа.

Пусть же Ваша деятельность, глубокоуважаемый о. Протоиерей, еще долго содействует выяснению жизненной правды с кафедры Вашего предмета! – Многая Вам лета!»

Присутствовавший на обеде, бывший сослуживец юбиляра по Сретенской церкви, протоиерей А.Ф. Лебедев произнес следующую речь.

«Позвольте и мне, досточтимый о. Протоиерей Иоанн Хрисанфович, сказать несколько слов по Вашему адресу. Не буду говорить о Вашей учебно-педагогической деятельности, с ней я мало знаком. Я знаю Вас, главным образом, как приходского священника Сретенской церкви, прослужившего с нами восемь лет. Помнится, явились Вы к нам в расцвете молодости; голова Ваша не была украшена таким серебром, какое заметно теперь на ней; видно, проработать 25 лет нелегко. С самого начала вашей службы в приходе, Вы привлекли нас, т. е. причт прихожан, своим прямым и простым симпатичным характером. Все в один голос заговорили: «какой славный батюшка- о. Иоанн и какой прекрасный проповедник!» Я всегда видел в Вас хорошего сослуживца, никогда не отказывавшегося в случае нужды заменить по службе товарища. Причт всегда считал Вас усердным работником на пользу братии. Для прихожан Вы являлись благоговейным служителем алтаря Господня, прекрасным проповедником и желанным духовником. Мне приятно теперь вспомнить об этой первой вашей приходской деятельности, когда нас связывали отношения, полные товарищеской искренности. Пью за Ваше здоровье, многоуважаемый о. Иоанн Хрисанфович, и желаю Вам много-много лет здравствовать и работать на пользу того дела, которому Вы теперь служите».

Много было произнесено и других речей, в которых с различных сторон охарактеризована была личность юбиляра. Обед окончился так, как он обычно оканчивается в Семинарской столовой – пением молитвы: «Благодарим Тя, Христе Боже наш»...

10 октября, в одесском Институте благородных девиц, после божественной литургии и благодарственного молебствия, состоялось чествование протоиерея Иоанна Хрисанфовича Стрельбицкого, по случаю исполнившегося 25-летия его учебно-педагогической деятельности, отложенное корпорацией института на октябрь месяц, в виду позднего начала учения.

В актовом зале, где, во главе с начальницей института В.П. Кандыба, собрались преподаватели, воспитательский персонал и учащиеся. Инспектор классов, действительный статский советник Н.Н. Кравченко обратился к юбиляру с следующим прочувствованным словом.

«Глубокоуважаемый Иван Хрисанфович!

Все служащие при институте собрались здесь, чтобы поздравить Вас с исполнившимся 25-летием Вашей служебной деятельности.

При кратковременности человеческой жизни, каждое лицо, прослужившее 25 лет уже этим самым внушает к себе известное уважение. Каково же должно быть отношение к Вам, который во все эти,– лучшие годы своей жизни всецело посвятил себя педагогической и пастырской деятельности, относясь к своим обязанностям не поверхностно, а проникнутый глубоким сознанием святости и важности принятого на себя долга.

Из этих 25-ти тринадцать последних лет Вы посвящали также и институту. Все Ваши помыслы, все Ваши старания были направлены к тому, чтобы Ваша деятельность, как настоятеля церкви, духовника и законоучителя этого заведения, была бы возможно более плодотворной. Вы сумели привлечь к себе сердца детей, сумели внушить им должное к себе уважение и привязанность, и потому нравственное влияние Ваше на них было весьма благотворным; и это значительно облегчало дело воспитания вообще, и внушаемый детям чувство религиозное, чувство нравственного долга и законности, а равно и все другие правила нравственности, – все это воспринималось детьми должным образом, так как падало на хорошо подготовленную Вами почву.

Сумели Вы также, глубокоуважаемый Иван Хрисанфович, завоевать себе самые горячие симпатии и вместе с тем вызвать самое глубокое к себе уважение и со стороны всех служащих при институте. Поэтому мы просим Вас принять от нас этот небольшой подарок, как знак нашего искреннего к Вам расположения, на добрую память о нашей совместной службе и о Вашей 25-летней плодотворной служебной деятельности».

В заключение речи, юбиляру был поднесен очень ценный, роскошной работы, подарок (письменный прибор) на память от сослуживцев по институту.

Глубоко растроганный протоиерей И.X. Стрельбицкий отвечал следующей речью:

«Благодарю Вас, дорогой Николай Николаевич, за вашу теплую речь. Прошу позволения сказать и мне несколько слов. Усматривая в подносимом корпорацией института подарке добрые чувства ко мне моих сослуживцев, я с своей стороны должен поделиться теми мыслями и чувствами, какие наполняют мою душу в настоящий момент. Семнадцать с лишним лет тому назад глубокоуважаемая Варвара Платоновна предложила мне занять место законоучителя в институте. Не помню, по каким соображениям, но, очевидно, не без воли Божией, я уклонился от этого предложения, указывая на своего предшественника, о. Иоанна Сапоровского, как на достойного кандидата на место законоучителя института.

Прошло пять лет, о. Сапаровский умирает, мне опять предлагается то место, какое я сейчас занимаю. Не без душевной тревоги оставлял я тех, кого полюбил и у которых, кажется, сам пользовался любовью, не без душевной тревоги, вступил я в это здание, где чувствую теперь себя своим человеком. И вот протекло уже слишком двенадцать лет моего пребывания в институте. Я сжился, сроднился с институтом: он стал для меня дорогим на столько, что худое слово о нем я считаю чуть ли не личным оскорблением. Скажу более, когда я встречаюсь с мыслью, что мне придется оставить институт, облако грусти окутывает мою душу. Конечно, все это происходит от того, что служба в институте никогда не оставляла во мне осадков горечи. Все мои недостатки покрывались добрыми чувствами ко мне начальствующих и сослуживцев, а непосредственное мое дело, как преподавателя, облегчилось примерным усердием детей – институток. В такой атмосфере дышалось легко и исполнение служебного долга обращалось в приятную обязанность. Скажу откровенно; в последние годы сочетание моих служебных обязанностей было таково, что уроки в институте были для меня отдыхом. За все доброе, что окружало меня в институте, за доброе внимание и расположение ко мне, за добрые чувства и пожелания, выразившиеся в этом подарке, считаю своим глубоким нравственным долгом принести институту мою сердечную благодарность».

Вслед затем, одна из учениц старшего класса просила своего батюшку принять и от них, институток, в знак глубокого уважения и любви, изящно исполненное воспитанницами рукоделие с инициалами юбиляра и живые цветы, причем обратилась к юбиляру с такими словами.

«Глубокоуважаемый и дорогой наш батюшка!

От души поздравляем Вас с исполнением Вашего 25-ти-летняго юбилея.

Примите от нас искренние пожелания всего наилучшего в жизни и выражения нашей глубокой благодарности и любви за все Ваши отеческие отношения к нам.

Скоро мы кончаем институт, но надеемся, что наши хорошие отношения не изменятся, и Вы останетесь навсегда одним из наших светлых институтских воспоминаний.

Примите, дорогой батюшка, от любящих Вас воспитанниц работу их рук и цветы».

На эту речь юбиляр сказал следующее:

«Спасибо и вам, дети, за ваш подарок и за ваши пожелания. Я никогда не сомневался в благородстве и высокой ценности ваших чувств ко мне.