Церковное запрещение и разрешение

Впадших в грехи древние церковные правила подвергают строгому и продолжительному покаянию. Но покаяние, хотя бы и соединенное с тяжкими подвигами сердечного сокрушения и самоотречения, само по себе еще не есть наказание за грехи. Кроме того, что оно во многом зависит от расположений самого кающегося, оно есть только средство – преклонить Бога к милосердию, излечить рану души, избежать тягчайшего суда и наказания от Бога и возвратиться на путь истины и спасения. Поэтому-то отцы Церкви гораздо более называли покаяние врачевством души, чем казнию греха (VI всел. собора прав. 102. Вас. вел. прав. 3. Григ. нисс. 8) ¹. В тяжких преступлениях принятое церковью покаяние почиталось в первые века даже милостью, а настоящим за них наказанием – непринятие от преступника самого покаяния ², пока они не будут заглажены противоположными добрыми делами, так что некоторые правила повелевали принимать покаяние только при конце жизни виновных (I всел. 13. агкир. 16. неокессар. 2. п др.). Сущность же церковных наказаний составляло удаление грешника от св. тайн и общения верных. Вообще это называлось запрещением (апост. пр. 74. IV всел. 3. 14. Вас. 71. 74. 68). Это общее наказание раскрывалось в следующих видах и степенях:

1) Первую и низшую степень церковного запрещения составляло так называемое малое отлучение. Виновные лишались только приобщения св. таин, но не отлучались от церкви и не лишались общение церковных молитв ³. Впрочем, эта степень разделялась еще на два вида: одни из грешников могли стоять с верными в церкви и участвовать в молитвах, только без приобщения св. тайн; другие, более виновные, не только лишались причастия, но и стояние с верными, и низводились в ряд припадающих (см. ниже), или еще ниже – в ряд оглашенных, но от Церкви не отлучались. Так агкирский собор в правиле 5 говорит: «те, которые вошли (в религиозные собрание язычников; во время гонений) в одеянии печальном, и, возлегши, ели, плача между тем во все время возлежания, те, аще исполнили трехлетнее время припадания, да приимутся в общение кроме причащения святых тайн». В правиле 8-м: «дважды и трижды идоложертвовавшие, по принуждению, четыре лета да будут в числе припадающих, два лета да будут в общении молитв, кроме причащения, и в седьмое лето да приимутся в совершенное общение». Св. Григорий неокессарийский в правиле 10: «нашедшие что либо на поле, или в домах своих, оставленное Варварами, аще по обвинению будут обличены, да будут в числе припадающих. Аще же сами о себе объявят, и отдадут найденное, то да удостоятся молитвы» (вместе со всеми верными).

2) Вторую, высшую степень наказания составляло не только отлучение от св. причастия, но и общение молитв, – и низведение в ряд только слушающих слово Божие. Агкирского собора правило 9: «которые не токмо соделались отступниками (от веры), но и возставали на братий, и принуждали их к отступлению, или были виновниками такого принуждения, те на три лета да приимут место между слушающими писание, потом на шесть лет между припадающими, еще едино лето да будут в общении, кроме причащение, так что, исполнив десятилетие, получат совершенное общение». Василия великого 4-е: троебрачных отлучать на пять лет. Впрочем, не должно совсем заграждать для них вход в церковь, но удостаивать их слушания писаний два или три года, а посем допускать до стояния, но удерживать от приобщения святыни, и тако, показывающих некий плод покаяния, возстановлять на место общения».

3) Третья и тягчайшая степень наказания была – недопущение согрешивших даже в число слушающих слово Божие, и совершенное лишение их церковных молитв. «Григория неокессарийского правило 8-е: «аще которые сопричислились к варварам, и с ними, во время своего пленения, участвовали в нападении (на христиан), забыв, яко были сами христиане, и ожесточась до того, что убивали единоплеменных своих, или древом, или удавлением, такожде указывали неведущим варварам пути или домы: таковым должно преградити вход даже к слушающим, доколе что либо изволят о них, купно сошедшеся, святые отцы, и прежде них Дух Святый. 9-е: «дерзнувшие учинити нападение на чужие домы, аще по обвинении уличены будут, да не удостоятся ниже чина слушающих писание. Но аще сами о себе объявят и возвратят похищенное: то в чине обращающихся да припадают». Василия великого 73-е: «отрекшийся от Христа и соделавшийся преступником против таинства спасения, все время жизни своея должен быти в числе плачущих и обязан исповедатися; а при конце жизни удостоится причастия святынь, по вере в Божие человеколюбие».

4) Четвертая степень – не только лишение молитв, но и всякого общения Церкви. Это было настоящее, или великое отлучение, иначе извержение, или отсечение от Церкви ⁴. Апостольское правило 28-е: «аще кто, епископ, или пресвитер, иди диакон, праведно за явные вины изверженный, дерзнет коснутися служения, некогда ему порученного: таковый совсем да отсечется от Церкви». Неокессарийского собора 2-е: «жена, совокупившаяся браком с двумя братиями, да будет отлучена от общения церковного до смерти. Но при смерти, аще обещается разрушити брак по выздоровлении, да будет по человеколюбию допущена к покаянию. Аще же умрет жена, или муж в таковом браке: оставшемуся трудно покаяние». Григория нисского. прав. 5-е: «убийца (вольный) кающийся должен провести девять лет в совершенном отлучении, с преграждением ему входа в церковь». Но и в этом отлучении можно различать два вида: а) отлучение собственно церковное, или духовное, которое состояло в преграждении виновному входа в церковь и всякого духовного общения с верными ⁵: но он еще не совсем лишался внешнего общения с ними, так что еще мог искать помилования, и даже разрешения, если мог доказать, что отлучен неправильно. I-го вселенского собора правило 5-е: «о тех, которых епископы, по каждой епархии, удалили от общения церковного, принадлежат ли они к клиру, или к разряду мирян, должно в суждении держаться правила, которым постановлено, чтобы отлученные одними, не были приемлемы другими. Впрочем, да будет изследываемо, не по малодушию ли, или распре, или по какому подобному неудовольствию епископа, подпали они отлучению. Итак, дабы о сем происходити могло приличное изследование, за благо признано, чтобы в каждой области дважды в год были соборы: чтобы все вообще епископы области, собравшися во едино, исследовали такие недоумения: и, таким образом, достоверно оказавшиеся несправедливыми против епископа, основательно всеми признаны были недостойными общения, доколе не заблагоразсудит собрание епископов произнести о них более снисходительное решение». Антиохийского 6-е: «аще кто своим епископом отлучен от общения церковного, такового другим епископам не приимати в общение, разве когда своим епископом принят будет, или когда составится собор, и он, представ, принесет оправдание, и, убедив собор, получит иное о себе решение. Тоже определение да соблюдается для мирян, и для пресвитеров, и для диаконов, и для всех состоящих в клире» (см. сардик. 14. карф. 28. 38); б) лишение не только духовного в Церкви общения, но и внешнего, вне Церкви. Это было отлучение конечное, совершенное. В таком случае отлученный был для членов Церкви тоже, что язычник и мытарь (Мф. 18:17). Его чуждались, как прокаженного, с ним не имели ничего общего, ни даже в пище, ни в жилище (1Кор. 5:9–10) ⁶. Иначе это отлучение называлось анафемой ⁷. Такому отлучению подвергались грубые еретики, по дознании их зловерия и по испытании всех способов к их обращению (II всел. 1. 6. ап. 45. 65. лаодик. 6. 9. 32. 37 и пр.); закоснелые и нераскаянные грешники (Вас. 84. 85), непокорные суду Церкви, клирики и миряне (ап. 28. антиох. 4. Вас. 88), – и некоторые особенные преступления, как то симония (IV всел. 2), самовольное сложение с себя духовными лицами (клириками и монашествующими) своего сана и переход в мирское звание (IV всел. 7. 13), похищение чужих жен (пр. 27), совершенное отпадение от веры (св. Петра алекс. 4), отчаяние (то же правило).

При отлучении соблюдались следующие общие правила: 1) отлучение составляло гласный суд Церкви и было пред всем собранием христиан провозглашаемо; после чего все и каждый из верных обязывались не иметь никакого духовного общения с отлученными, ни даже в домашних частных молитвах (апост. 10. антиох. 2) ⁸; 2) Церковь не принимала от них никаких приношений, ни для богослужения, ни для содержания своего (ап. 46. лаод. 37) ⁹; 3) отлученные в одной церкви не могли быть приняты ни в какой другой; иначе лица, принявшие их (хотябы епископы), подвергались сами отлучению (ап. 32. I всел. 5. антиох. 2 и др.). А для предупреждения подобной неосторожности, поместные церкви обыкновенно повсюду объявляли о важнейших случаях отлучения посредством окружных грамот ¹⁰. Клирика отлученного принимающий к себе, не только епископ, но и весь народ подлежал тому же наказанию (Вас. 88). Если же отлученный успел скрывать свое отлучение, то оно продолжалось еще на большее время (ап, 13 ; 4) отлученный мог быть разрешен только связавшим его; разве только в случае смерти последнего, или судебного изследования о деле, мог быть разрешен высшею церковною властию, – как то собором (ап. 32. I всел. 5. антиох. 6. 20); 5) дерзнувший, вопреки отлучению, насилием войти в церковное общение, подлежал проклятию, без надежды прощения (ап 8. антиох. 4. Вас. 88); 6) в смертной, опасности, при раскаянии, отлученный мог быть удостоен разрешения; но по миновании этой опасности (напр. в случае выздоровление от болезни), виновный в особенно тяжких грехах снова возвращаем был к прежнему отлучению (I всел. 13. карф. 7. неокессар. 2. Вас. 73. Григ. 2. 5). Если же он умирал, не получив разрешения, то, по вниманию к признакам его раскаяния, не лишался молитв Церкви и приношения св. жертвы. Только нераскаянные умирали в отлучении и вечном осуждении (Петра алекс. 4. Вас. 88). Они лишались и погребения. Впрочем, должно заметить, что в православной Церкви никогда не было такого решительного, безвозвратного отлучения, которое отнимало бы у преступников всякую надежду возвращения к Церкви, чтобы Церковь и обращающихся не принимала. Все зависело от расположений самого отлученного и плодов покаяния. Даже о нераскаивающихся Церковь молилась, чтобы Бог силою своей благодати обратил сердца их на путь истины. Так говорит св. Василий великий: «которые непреодолимо держатся своих нравов, и лучше хотят служити удовольствиям плоти, нежели Господу, и не приемлют житие по Евангелию: то нет у нас с ними ничего общего. И днем и ночью, и всенародно, и наедине, мы должны засвидетельствовать им истину: но да не попустим себе увлеченным быть их беззакониями, наипаче же да молимся, дабы приобрести их, и извлещи из сети лукавого. Аще же сего не возможем: то потщимся, по крайней мере, спасти свои души от вечного осуждения» (Вас. 84. 85) ¹¹.

Особенные наказания положены были в церковных правилах для священных лиц. Высота духовного сана и особенность прав с ним соединенных, требовали и особенных наказаний, из которых самое тяжкое было – лишение самого сана и его прав. Поэтому нередко за одни и те же преступления, которые мирян подвергают отлучению, священные лица наказываются извержением из сана (ап. пр. 23, 24. 31. 64. и пр.). По этой же причине, священные лица, лишаясь сана, не лишаются в тоже время церковного общения и не низводятся в ряд кающихся мирян; в противном случае не выдерживалось бы преимущество священного сословия пред мирскими званиями, – и за одно преступление налагалось бы два наказания. Так говорит апостольское правило 25-е: «епископ, или пресвитер, или диакон, в блудодеянии, или в клятвопреступлении, или в татьбе обличенный, да будет извержен от священного чина, но да не будет отлучен от общения церковного. Ибо Писание глоголет: не отмстиши дважды за едино. Такожде и прочие причетники». Св. Василий Великий, изъясняя это, говорит: «диакон, по принятии диаконства соблудивший, хотя должен извержен быть от диаконства, но, по низведении на место мирян, да не отлучается от приобщения: ибо древнее есть правило, извергаемых от священной степени, подвергати сему токмо образу покаяния, в чем, как мне мнится, древние последовали закону: не отмстиши дважды за едино. Есть же и другая сему причина; ибо находящиеся в чине мирян, быв извержены от места верных, паки приемлются на место, с которого ниспали. А диакон подвергается наказанию извержения, продолжавшемуся навсегда. И так они ограничились сим единым наказанием, поскольку не возвращается ему диаконство. Тако по уставам» (прав. 3. сн. 32. 51. карф. 36).

Степени наказаний для духовных лиц определяются в следующем порядке:

1) За беспорядочное отправление своей должности и нарушение церковной дисциплины, – лишение должности и отрешение от места. Такое наказание правила определяют: епископам, – например, за продолжительное оставление своей епархии и замедление в ином месте (двукр. 16); за недеятельность и какие-либо неуместные поступки (карф. 135) ¹²; за насильственное завладение какою-либо епархией (антиох. 16) и пр.; пресвитерам – за самовольную перемену места службы без разрешения епископа (ап. 15) и пр.; диаконам–за неуважение к пресвитерам (VI всел. 7) и пр. ¹³.

2) Запрещение священнодействия: а) временное – для каких-либо проступков (VI всел. 3. Вас. 69 , или на время суда по доносам и обвинениям (сард. 14. карф. 28. 147), – б) постоянное, за более важные вины (Вас. 88), даже такие, которые, хотя и очищены раскаянием и исправлением, но помрачают чистоту и святость звания, особенно если соединяются с явным соблазном для народа. Такие вины наказывались именно устранением виновных от совершения таинств, – но не извержением из сана. Так наказывались священные лица, идоложертвовавшие по принуждению, но по раскаянию пострадавшие за Церковь (агкир. 1. 2. Петр, алекс. 10); также связанные в совести грехами неведения, но такими, которыми нарушаются правила священного звания, как, например, неправильным браком, нечистым супружеством (VI всел. 26. неокессар. 8.9. Вас. 27); беспорядочые в своей частной жизни (VI всел. 13) и ар., – в) запрещение на предбудущее время. Так VI вселенский собор временно постановил, чтобы некоторых пресвитеров, диаконов и иподиаконов, вступивших в брак после рукоположения, или взявших в супружество вдов, или порочных, – по. расторжении их брака, не лишать сана, но не возводить на высшие степени (VI всел. 3). Также причетников, вступивших во второй брак, запрещалось посвящать на степени священства, – хотя этот брак сам по себе был для них позволителен (апост. 26. IV всел. 14). ¹⁴.

3) Извержение из сана (de positio). Эта высшая степень наказания определялась как за особенно важные преступление против правил священнослужения (например, за симонию, ап. пр. 39. IV всел. 2 и др.), так и за те общие вины, за которые мирян подвергали отлучению от Церкви. Поэтому сила этих обоих наказаний почиталась как бы равною, – и хотя духовные лица, с лишением сана, еще не отлучались от Церкви, но правила относительно изверженных клириков были почти те же, что отлученных мирян (ап. 11. 12. I всел. 5. aнтиох. 6).

4) Отлучение от Церкви, которое следовало за извержением из сана, – а) когда, не смотря на извержение, или запрещение, виновные касались священнослужения (ап. 28. антиох. 4. Вас. 88); б) когда по извержении снова впадали в те же преступления, за которые извержены (Вас. 3. 88); в) когда впадали в такие преступления, за которые по общим правилам подвергают виновных неизбежному отлучению от Церкви, как, например, ереси (VI всел. 1. антиох. 5) ¹⁵.

Hе только лишение сана, но и извержение из духовного звания и обращение в податное состояние ¹⁶.

Предание гражданскому суду, – когда лишенные своего сана не покорялись духовному суду и поднимали возмущение в Церкви (антиох. 5. карф. 59), – или когда впадали в гражданские и уголовные преступления ¹⁷.

Извержение из сана совершалось однажды навсегда (апост. 68. карф. 36. Вас. 3). Но, если оно было определено не по справедливости, сан мог быть возвращен безвинно его лишенному (IѴ всел. 29). Все наказания духовных лиц зависели от местных церковных властей. Впрочем, даже изверженным не возбранялось искать оправдания перед высшим церковным судом, как то пресвитерам и прочим клирикам, изверженным от своего епископа, – пред собором, а епископам, изверженным от местного собора, – пред большим собором епископов (I всел. 5. антиох. 4. 6. 12). Решение высшей власти могло оправдать осужденного, или присудить ему иное наказание – меньшее (см. те же правила). Но никакая вина священных лиц не соединялась с общественным, или открытым покаянием (карф. 36); такое покаяние навсегда преграждало и мирянам путь к священному званию (I всел. 10. ап. 62. Петр. 10). Следовательно, присуждение духовного лица к открытому покаянию уже само собой лишало бы его священства. Равно и частное покаяние во грехе, возбраняющем священнослужение, – хотя бы совершенном и прежде рукоположения, могло вести к извержению из сана (I всел. 2.9, неокессар. 9.10).

Та же церковная власть, которая связывает совесть человеческую духовным судом, – та же и разрешает ее от тяжести грехов и от суда за них. Спаситель мира, положив в основание этой власти благодать Св. Духа, изобразил без особого ограничения разрешительную силу ее: им же отпустите грехи, отпустятся им (Ин. 20:22–23): и тем показал не неограниченность этой власти, а неистощимость и могущество благодати, через нее действующей и разрешающей все грехи, кроме разве тех, в которых человек сам отвергает эту благодать, или делает себя уже совершенно неспособным к принятию ее: что и составляет грех к смерти (1Ин. 5:16–17).

В Церкви можно различать двоякое разрешение от грехов: первое и общее – в таинстве крещения (Мк. 16:16. Деян. 2:38) и вторичное, частное – в таинстве покаяния (Ин. 20:22–23) ¹⁸. Поэтому самое допущение к таинству крещения в древней Церкви было делом разрешительной власти. Св. Кирилл александрийский, изъясняя слова Спасителя о власти вязать и решить, говорит: «мужи, вдохновляемые Св. Духом, отпускают или удерживают грехи двумя способами: допуская к крещению достойных, т. е. уже испытанных в вере и жизни людей, или отдаляя от общения благодати Божией, тех, которых признают еще недостойными ее; также исправляя судом согрешающих членов Церкви, или прощая грехи кающимся» ¹⁹. Св. Амвросий также говорил новатианам: «для чего вы крестите, если, как вы учите, нельзя человеку отпускать грехи человека? Ибо в крещении все грехи отпускаются: a не та же ли власть священников действует – и в покаянии, какая и в крещении»? ²⁰. Здесь мы должны говорить о правилах разрешения в таинстве покаяния.

а) Искренно раскаивающимся в своих грехах и заглаждающим их совершенною переменою жизни, хотя бы они и отлучены были, – и какие бы грехи их ни были, правила повелевают невозбранно давать разрешение (VI всел. 43). Никто из имеющих власть вязать и решить не имеет права, по своей воле, или жестокосердию, отвергать кающегося. Апост. прав 52-е: «аще кто, епископ, или пресвитер, обращающегося от греха не приемлет, но отвергает: да будет извержен из священного чина. Опечаливает бо Христа, рекшего: радость бывает на небеси о едином грешнике кающемся».²¹

б) Впрочем, хотя пастырям и предоставлено право разрешать грехи, и даже сокращать положенное в правилах время покаяния: но Церковь никогда не одобряла разрешение поспешного, без совершенных плодов покаяния (I всел. 2. 12. VI всел. 102. Вас. 3). Такое разрешение, оставляющее грехи человека в своей силе, и незаконно, и недействительно (I всел. 9. 10) ²².

в) Разрешать может только тот, кто связал; только в случае смерти его связанный разрешается, по усмотрению, другими, или в случае судебного делопроизводства, – высшею церковною властью (ап. 32. I всел. 5. антиох. 6. 20).

г) Соответственно степеням церковного покаяния, и разрешение было постепенное: кающиеся, смотря по успехам их покаяния и исправления, переводимы были пастырями с одной степени на другую. Таким образом, для плачущих было уже степенью разрешение – дозволение быть в числе слушающих (слово Божие); затем разрешение увеличивалось до принятия в число припадающих, или в общее стояние с верными. Допущение к. св. причастию было уже полным разрешением для кающегося. Находящиеся в опасности жизни получали разрешение на св. тайны, хотя бы были в числе кающихся и еще не исполнили времени покаяния; хотя бы и не были, – а исповеданные ими в час опасности грехи требовали бы более или менее продолжительного очищения (I всел. 13. карф. 7. Григ. нисс. 2. 5). Таким образом даже еретики, при кончине обращающиеся к православной Церкви, были принимаемы с полным разрешением (Вас. в. 5).

д) Разрешение кающихся – открытое – совершалось епископами, частное – пресвитерами (карф. 6. 7. 52). Первое происходило обыкновенно на последней седмице великой четыредесятницы, чтобы кающийся вполне примирился с Богом причастием св. тайн, в день воскресения Спасителя ²³. Вся Церковь молилась о прощении грехов падшего, и только после продолжительных молитв, увещаний к грешнику, возложением епископской руки подавалось ему разрешение и полное общение Церкви ²⁴.