17 июня, 1966 г.

Дорогой и глубокочтимый Владыка,

Получил, конечно, письмо Ваше, а затем посыпались на меня в письмах американских друзей и знакомых вырезки из Н.Р.С. с Вашей статьей обо мне, статьей, по единогласному мнению, «прекрасной». Для меня она, конечно, вдвойне и втройне прекрасна, так как в ней отражено не только мнение и суждение о моей поэзии, но Ваше, полное любви отношение к ней. Исключительно чутко, мудро и бережно показали Вы в своей статье людям ее сущность. И подчеркнули это своим высоким духовным саном, ибо все знают, кто такой «Странник». Когда Вы сообщили мне, что Гуль попросил у Вас отзыва о моей книге, я ни на мгновение не подумал о том, что такое может осуществиться. Я полагал, что Вы, естественно, уклонитесь от такого предложения, ибо, по укоренившимся понятиям, не может высокий князь Церкви выступать в печати с рецензиями. Я, видимо, недооценил тогда Вашу смелость, Вашу независимость, перед коим сейчас глубоко преклоняюсь. Думаю, дорогой Владыка, что именно Вы и оказались тем единственным литературным критиком, который мог и сумел раскрыть подлинную сущность моей поэзии – всем остальным это было просто не по зубам. Нужно ли мне говорить, какой радостью был для меня (и, естественно и для Осинкиной-Листочкиной) Ваш обо мне отзыв?! Вы правы, что дали его не в «Новый Журнал», попадающий в руки лишь немногих, а в «Новое Русское Слово» – совершенно с Вами согласен! Особенно, поскольку отзыв пошел в таком распространенном печатном органе, как «Н.Р.С.», я отзывом Вашим, дорогой Владыка, не только глубоко обрадован, но и окончательно утешен во всех огорчениях моих – в этом великое действие статьи Вашей: не возгордился ею, а утешился...

Д. Кленовский