Май

Господи! Благодарю Тебя за торжественное, во благодати Твоей служение литургии и причащение Божественных Тайн в мир душевных сил; за молебен царский, яко помог в нем; за молебны и крестины в домах и за помощь во время их; за непреткновенное совершение брака! За всё благодарю! Не оставь во предняя⁴⁷.

Земная жизнь тленна, хрупка, ломка: сегодня жив, завтра мертв, – но, по уверению слова Божия неложного, есть другая, вечная жизнь за гробом. Готовимся ли мы к той жизни и как готовимся? Вот вопросы, о которых должно всем подумать, на которые должен всякий дать себе немедленно верный ответ. Если готовимся – хорошо, мы на верном пути; если нет – мы заблудились, сбились с пути и немедленно должны направиться на истинный путь. Мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно (2Кор. 4, 18).

Наука угождать Богу. Во всем и на всякое время угождай Богу и думай о спасении души своей от грехов и дьявола и усвоении ее Богу. Встал с постели, перекрестись и скажи: Во имя Отца и Сына и Святого Духа, и еще: Господи, сподоби в день сей без греха сохранитися нам⁴⁸ и: научи мя творити волю Твою [Пс. 142, 10]; моешься дома или в бане, говори: окропиши мя, Господи, и очищуся: омыеши мя, и паче снега убелюся [Пс. 50, 9]; надеваешь белье, думай о чистоте сердца и проси у Господа чистого сердца: сердце чисто созижди во мне, Боже; обнову сшил и надеваешь ее, думай о обновлении духа и говори: дух прав, Господи, обнови во утробе моей [Пс. 50,12]; отлагаешь ветхую одежду с пренебрежением ее, думай об отложении с большим пренебрежением ветхого человека, греховного, страстного, плотского; вкушаешь хлеб сладости, думай об истинном хлебе, дающем вечную жизнь душам, – о Теле и Крови Христовой, и алкай этого хлеба, то есть желай чаще его причащаться; пьешь воду, или чай, или мед сладости, или другое питие, думай об истинном питии, утоляющем жажду души, палимой страстями, – о пречистой и животворящей Крови Спасителя; отдыхаешь днем – думай о вечном покое, уготованном подвизающимся здесь в борьбе с грехами, с духами злобы поднебесными и с неправдами человеческими или невежеством и грубостью человеческою; спать ли ложишься ночью – думай о сне смертном, который рано или поздно непременно придет для всех нас, и той темной, вечной, ужасной ночи, в которой будут повержены все грешники нераскаянные; встречаешь день – думай о невечернем, вечном, пресветлом паче нынешнего солнечного дня дне Царствия Небесного, в котором будут радоваться все угодившие Богу или от всего сердца покаявшиеся Богу в этом временном животе; идешь ли куда – думай о правости духовного хождения пред лицом Божиим и говори: Стопы моя направи по словеси Твоему, и да не обладает мною всякое беззаконие [Пс. 118, 133]; делаешь ли что – старайся это дело делать с мыслью о Боге Творце, всё соделавшем бесконечною премудростью, благостью Своею, всемогуществом Своим, а тебя создавшего по образу и подобию Своему; деньги ли, сокровища ли какое получаешь или имеешь – думай, что сокровище наше неистощимое, от коего все сокровища души и тела, источник приснотекущий всякого блага есть Бог, и вседушевно Его благодари и не заключай своих сокровищ у себя, да не заключишь входа в свое сердце бесценному и живому своему сокровищу – Богу, но уделяй из своего достояния требующим, нуждающимся, нищим братьям своим, которые для того и оставлены в этой жизни, чтобы ты мог доказать на них свою любовь, благодарность к Богу и удостоиться за то наград от Бога в вечности; видишь ли белый серебряный блеск, то есть самое серебро, не прельщайся им, но помышляй, что так должна быть бела душа твоя и блистать добродетелями Христовыми; видишь ли златой блеск или злато – не прельщайся им, но помяни, что тебя самого Господь хочет просветить, как солнце, в Царствии Отца Своего вечным светом, что ты узришь незаходимое Солнце правды – Бога в Трех Ипостасях, Пресвятую Владычицу Богородицу и все Небесные Силы и святых человеков, неизреченным светом исполненных и сияющих вечным светолитием.

Ты любишь сласти земные – это превратность⁴⁹: надо любить тебе бесконечную сладость, источающую все сладости, то есть Христа Бога, Пречистую Владычицу Богородицу; любишь красивые лица – превратно: люби прекрасно Создавшего их и люби ради прекрасно Создавшего, свято, о Господе; любишь земной блеск – опять превратность: ты должен любить небесную славу, для которой ты создан и которая будет вечна; ты любишь красоту одежд земных – это превратность: люби одеяние небесной славы, в которое облечет тебя Христос, если будешь соблюдать здесь Его заповеди, люби ту одежду чистоты и правды, которую ты получил от Духа Святого после крещения.

С корнем исторгай из сердца своего гордость и лицезрение, или лицеприятие, и, не взирая на лица – простые ли они или знатные, необразованные или ученые, богатые или бедные, одинаково уважай их, ибо у всех одна человеческая природа, одинаковая душа и все от одного хлеба причащаемся. Не взирай на цвет кожи, смуглый он или белый, на речь – простая ли и грубая или образованная, на одежду – грубая она или тонкая, безобразная или благообразная, – это всё внешность, ничтожно: на внутреннее смотри.

Внешнее: лицо, одежда и прочее – прелесть, плоть, земля, тлен, грязь; внутреннее: душа, сердце – то человек, истина, дух нетленный и бессмертный, по образу Божию. Истинные, обновленные христиане радовались, когда видели, что внешний их человек тлеет (болит или грубеет от трудов и старости), ибо внутренний обновляется тогда по вся дни (2Кор. 4, 16]. Не нежь плоти сластями – горе от того внутреннему человеку: брезгать начнет всем грубым – грубым, некрасивым лицом, одеждою, пищею, питием, нехорошей квартирой, [жилище бедное, убогое презирать будет, неприятного запаха отвращаться будет].

Помни, какой ты растленный грешник, да смиряйся искренно пред всеми, долготерпи ко всем, не раздражайся ни на кого.

Пресыщенный и сластолюбивый человек озлобляется на голодных, просящих у него милостыни, и хорошо одетый на носящих раздранные рубища. Такое ослепление сердца достойно великих слез! Всеблагий и прещедрый Создателю наш, всеблагим и богатым промыслом управляй всяческая, как мы жестоко оскорбляем Тебя злобами своими, безумием своим, неблагодарностью своею! Но помилуй нас!

Чем большую, дражайшую и приятнейшую жертву из собственности твоей (поколику Бог тебе ее даровал) приносишь ближнему, тем больше будь доволен, радостен, ибо человек – высокое, бесценное, бессмертное, по образу Божию создание на земле, член Христов; а когда скудную жертву принесешь и не с полною охотою, поскорби об этом, что ты не почтил ближнего, как должно, как желал бы этого от других сам, что ты не почтил в лице его Самого Христа, и чем большему числу ближних в известный день оказываешь услуги, милости, тем больше радуйся, но не скорби, ибо за большую жертву любви большая награда от Бога, – что сеешь, то и пожнешь.

Ежедневно Господь обретает нас привязанными к житейским сластям и из-за житейских сластей враждующими с ближними, а чрез них и с Богом. Доколе же это будет? Не застал бы нас день Господень, как тать в нощи (2Пет. 3, 10)! О, когда мы будем искать Царствия Божия и правды его [Мф. 6, 33] ? Доколе в кал не вменим и тело наше, и все сласти, а деньги, одежды и жилища в прах? Доколе со всем жаром, со всею любовью не будем стремиться ко Господу нашему Иисусу Христу Жизнодавцу, в вечные, праведные кровы?

Господь туне даровал нам временную жизнь и все ее блага, даровал нам в надежде будущее Царство и вечную жизнь, а мы не хотим туне подавать милостыню бедным от избытков своих или угощать гостей, к нам приходящих, негодуем за частую просьбу или за частое хождение к нам. Господь туне пострадал и умер за всех нас, спас нас, а мы не хотим и небольшого беспокойства, труда подъять для ближнего бескорыстно, например для бедного. О, неблагодарность, о, злонравие наше! О, самолюбие наше!

Что ты боишься козней лукавого внутренних или внешних, видимых, слышимых или не подлежащих внешним чувствам? Кто бессильнее его по благодати Господа нашего Иисуса Христа, сокрушившего крестом Своим всю крепость его, все мечты его? Не бойся, раб Иисуса Христа! Тебе стыдно и грешно бояться его. Единого Господа бойся, да не нарушишь ни едину заповедь Его.

Ты ищешь воздаяния за свое добро. Это язычество. Делай добро и не ищи воздаяния – это христианство. Ожидай воздаяния от Христа. Даже тех, кои тебе зло делают, и тех люби и благословляй. Это христианство. Если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? [Лк. 6, 33]. Если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? [Мф. 5, 47]. Люби ближнего по заповеди Божией, для Бога, бескорыстно, не за доброту его души, не за ум, не по богатству его, не по дарам его, а как человека, созданного по образу Божию, как член Христов и свой, как имеющего одинаковую душу, одинаковое естество, как происшедшего от одной крови. Не тех только люби, которые тебя чествуют, тебе благоприятствуют, но и которые огорчают. Не тех только, которое тебе дают, но и которые у тебя просят или твое берут без твоей воли; не тех только, которые редко, но и которые часто ходят, чтоб пользоваться твоими сластями, которые ты любишь, хотя и сами они не бедны.

Представь, что за беда, если ты сегодня на брата-гостя потерял десять, двадцать, даже тридцать копеек? Не ничто ли это? Ну что если ты потеряешь для плоти своей несколько кусков сластей? И слава Богу – то не пойдет в твое утучнение, услаждение. Между тем ты в лице брата послужишь Христу. Будь, как овечка, кроток, когда берут твое и не помышляй о том, чтобы сердиться на брата из-за праха. Ибо кто человек? Царь земли. Уважай в нем себя, свою природу, почитай в нем образ Самого Бога. Как равнять ближнего с прахом? И не помысли об этом. Ты, до небес, до обожения возвышенный, как еще ценишь сласти земные, имение земное? Как не презираешь сласти, не ценишь, не уважаешь бесконечно, не любишь, как себя, брата, за которого Христос излиял кровь, за которого Христос умер? Как враждуешь против того, коего Христос возлюбил, коего повелел тебе любить, как себя, коему велел служить, как Ему Самому? Не всё ли я даром, легко получаю от Господа? Отчего так же легко не отдаю?

Доколе, душа моя, будешь рабою сластей, доколе будешь считать что-либо своим, когда всё – Божие? Доколе будешь полагать жизнь в сластях? Доколе будешь невоздержна? Доколе зла, раздражительна, горделива и презорлива, завистлива, скупа, уныла, ропотлива?

Удивительное дело: сам я жаден до всего вкусного и употребляю с избытком, до сытости, но если брат мой жаден в моем доме, за моей трапезой до вкусного и употребляет своеручно с избытком, не щадя добра моего, огорчаюсь, окаянный, озлобляюсь на него, а ведь не одна ли у нас природа, не одни ли слабости? Если снисхожу себе, отчего не снисхожу ему? Если услаждаю себя, отчего и не его? Себе снисхожу оттого, что крепко люблю себя, – отчего же крепко не люблю его? Ведь надо любить его, как себя. Но доколе я не распну сластолюбия своего? Доколе не презираю сласти, которые враг мой с такою насмешливостью, ругательством, издевательством, мучительством адским внушает ценить мне? Сладкое для плоти не горче ли всего горького для души? При служении Господу в Таинствах как сласти плотские изменяют мне, пленяют меня, удаляя от Христа моего!

Разве это жизнь разумного существа – есть-пить, потом гулять для лучшего и скорейшего сварения пищи, затем опять есть, потом опять пить-есть и наконец спать? А ведь так многие живут. Где же христианская жизнь, жизнь по духу?

[...] любишь и ни во что ценишь брата своего, за негоже Христос умре, что ты жалеешь для него ежедневно сладостей земных, для коего все сладости неба и здесь еще пресладкая Кровь Спасителя с пресладким Телом Его. Брось безумие. Ведь всё от Бога, мы – ничто.

Любишь Бога, хочешь приносить Ему непрестанные жертвы любви – приноси их ближнему своему во благое, ближнему, который есть живое изображение, икона Господа Бога, член Христов. Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога? (1Ин. 4, 20). Препятствия видишь от врага – жалость для брата вещей, сластей, одежд, денег и прочего, и знай, что это препятствие вражие, и борись с препятствиями и ниспровергай их во имя Христово и не огорчайся на взимающих твое туне или на просящих часто милостыни.

Целуя руку матери с искренним уважением и любовью, я бываю покоен, а когда усомнюсь, возгнушаюсь ею – бываю беспокоен, тяжко мне, тесно, горько бывает. Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли [Исх. 20,12]. И кто искреннее, постояннее нас любит, уважает, трудится, самоотвергается для нас, как не родители? Они – мы сами, наша плоть и кровь, как бы наша душа. Мы и они – одно. Если разделяет нас кто с ними, вооружает против них, так это дьявол, враг наш всеобщий, мечтатель темный, извративший свою некогда светлую природу и превративший ее в ложь, безобразие, беззаконие. А все, весь мир, все чины Ангелов, всё сотворенное – только законами и держится и благоденствует: беззаконие – начало разрушения, искажения, погибели.

Грех – духовное дело и дело дьявола: бежи этого змииного яда.

Уважая человека, мы уважаем себя, ибо мы все от одного человека и были некогда в одном человеке и один человек; уважаешь образ Божий, по которому мы созданы, значит, уважаешь, почитаешь Бога, а уважая христианина, уважаешь Самого Христа, ибо христиане – тело Его. Вот как естественно и необходимо любить и почитать друг друга!

У дьявола свои, вконец извращенные взгляды на вещи, свои умствования, свои чувства, свои стремления и дела, совершенно противные воле Божией, и он усиливается вести войну против Бога чрез нас, созданных по образу Божию, искупленных от его мерзкого, темного и ужасного владычества страданиями и смертью Бога воплощенного; нас – тело Христово он усиливается сделать собственными телами чрез страсти наши – гордость, злобу, зависть, скупость, любостяжание, чревоугодие и пресыщение, нечистоту, лжесвидетельства, хулу, уныние, ропот и прочие грехи. А мы да любим друг друга, как себя, и Господа своего Спасителя, Главу и Промыслителя.

Люби, о иерее, души человеческие, а не тела их, не наряды их, не деньги их, не яства их, не напитки их, не земные сокровища их. О, как прельщает нас, иереев, прелестник! И мы больше на внешнее, на мечтательное, преходящее обращаем внимание, а не на внутреннее, истинное, вечное, то есть душу бесценную с ее силами и способностями. Богатых, знатных, внешне образованных, дрессированных (да ведь лошадей и медведей дрессируют и слонов), одетых хорошо, осанку красивую и величавую имеющих – уважаем, а и петух имеет красивую и величавую осанку, и попугай, и лев, и орел, и лошадь – это обще с бессловесными; а бедных, незнатных, необразованных, простых, [смиренных, кротких] (не лукавых в сердце, как богатые, знатные, образованные), невидных – не уважаем, презираем нередко. Но помни, что всяческая и во всех Христос [Кол. 3, 11]. Благоговейно, почтительно, любовно обращайся со всеми.

В чем состоит истинное просвещение? Чтобы просвещаемые стяжали просвещенные очеса сердца. В чем истинное образование? Чтоб образуемые обновились по образу Создателя своего, восстановили в себе падший образ Его, отложив ветхого человека, чтоб научились презирать страсти и любить добродетель, или имели веру, благочестие, страх Божий, любовь к Богу, к Церкви, к ближнему, к государю, к отечеству.

Сколько раз я озлоблялся на брата из-за сластей! Сколько раз я озлоблялся на нищих из-за жаления денег и огорчал этим сам себя! Доколе же я не презрю сластей, денег, этого гибельного для души моей сора, этого терния, бодущего душу? Доколе не мудрствую ко Христу и не вменяю их в прах? Доколе ближнего ставлю на одну доску с этим сором? Доколе царя и обладателя земли буду унижать предпочтением ему земного сора?

Страсти воюют в нас отчего? Огнь, теснота отчего? От пресыщения нашего, сластолюбия нашего, от пристрастия нашего к земному, от любостяжания нашего.

Господи! Что я принесу тебе, чем отблагодарствую Тебя за Твои непрестанные, величайшие мне и людям Твоим милости Твои? Ибо вот я каждое мгновение оживляюсь Духом Твоим Святым, каждое мгновение дышу воздухом, Тобою разлитым, легким, приятным, здоровым, укрепляющим, просвещаюсь Твоим радостным и животворным светом, духовным и вещественным; питаюсь духовною пищею пресладкою и животворною и питием таковым же – Святыми Тайнами Тела и Крови Твоей, и пищею и питиями сладости вещественными; Ты одеваешь меня пресветлым, прекрасным, царским одеянием – Собою Самим, по Писанию: во Христа крестившиеся, во Христа облеклись [Гал. 3, 27], и одеждами красоты во храме и вне его вещественными; очищаешь мои прегрешения, исцеляешь и очищаешь страсти мои греховные, многие и лютые, отъемлешь мое душевное растление в державе безмерной благости, премудрости и крепости Твоей; исполняешь Духом Твоим Святым, Духом святыни, благодати, подаеши душе моей правду, мир и радость, пространство, силу, дерзновение, мужество, крепость; драгоценным здравием и тело мое одаряешь; научаешь руце мои на ополчение и персты мои на брань [Пс. 143, 1] с невидимыми врагами моего спасения и блаженства и с врагами святыни и державы славы Твоей – с духами злобы поднебесными; венчаешь успехами дела мои, о имени Твоем совершаемые. За всё сие благодарю, славлю и благословляю всеблагую, отеческую, всесильную державу Твою, Боже, Спасителю, Благодетелю наш. Но познан буди тако, якоже мне познался еси, Человеколюбче, и прочим людям Твоим, да ведают Тебя, Отца всех, Твою благость, Твой промысл, Твою премудрость и силу и прославят Тебя со Отцем и Святым Духом ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Как незаметно гнездится гордость в нашем сердце! Вот я подхожу к домашнему моему, к коему я привык, живя вместе, или к иному родственнику, часто ко мне приходящему, приветствую его, беру за руку, но не искренно, не от сердца, и прикосновения своего считаю его как бы недостойным, гнушаюсь как нечистотою, отвращаюсь его как ненавидимого. Откуда такая надменность, гордость? Образ ли Божий я так презираю? Член ли Христов, хотя и немощный? Не равноправный ли и равночестный мне (даже честнее) брат мой, ближний мой мне? Разве не братия все мы, не создания, не дети Отца Небесного? Разве не общие грехи, страсти, немощи? Так ли, как завещал нам Спаситель, мы живем? А Он заповедал нам: любите друг друга [Ин. 13, 34], и Сам Агнец Божий взял на Себя грехи всех нас, всего мира, чтобы мы не тяготились грехами и немощами друг друга, не брали на себя ответственности за них, ибо и за себя ответить не можем, а возвергали все немощи на Него, Агнца Божия, и не судили друг друга, ибо каждый за себя даст ответ Богу, свое бремя понесет [Гал. 6, 5]. Господи! Чем я грешнее, тем гордее!

Себя считай всегда нечистым, а всех как чистыми и уважай, почитай их как святых во Христе, ибо как члены Христовы, по Христу все чисты; с верою взирай на каждого христианина, а не тленными только очами.

Слава Тебе, Христе Боже, сотворивый силу со мною в квартире Михайла Михайловича Дмитриева, раба Твоего, ибо Ты отъял державно растление сердца моего и умиротворил меня и просветил лице Твое на раба Твоего. Слава благости Твоей, слава силе Твоей! О, сколь благо прилеплятися мне к Тебе, Боже мой, полагати в Тебе упование спасения моего. Слава Духу Животворящему, Духу благодати, Духу мира, свободы, света, силы, дерзновения! О чудо благости, Господи, слава Тебе! Слава имени Твоему святому, слава вере во имя Твое державное!

О, поистине зло в человеке есть гордость, презорство, злоба, зависть, скупость, любостяжание, не знающее меры, а слово необразованное, простое ничего не значит, не есть грех человека.

Тут-то и покажи кротость, смирение и незлобие и нестяжательность, когда ближние твои даром берут твое: от взимающаго твоя не истязуй [Лк. 6, 30]. Все чаи, кофе, шоколады – это мечта, излишество, даже пища и питье обыкновенные должны быть пренебрегаемы, ибо мы имеем истинный, живой, вечный хлеб – Тело и Кровь Христову.

Радуйся, что всё, что ты добываешь трудами, идет в пользу и удовольствие больше ближних твоих, чем твое, – да будет доброхотно угощение и даяние. Да будет общение имений. Радуйся, что мало в плоть твою идет и не усиливайся иметь для себя многое. Не ревнуй лукавнующым [Пс. 36, 1]. Живи Духом, не ревнуй о наслаждении плоти. Насладися Господеви [Пс. 36, 4], прилепись к Нему единому. Он твой единственный, верный, животворящий Друг, – только ты будь Его другом, творя угодное Ему. Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам [Ин. 15, 14].

Славлю, Господи, Твой чудодейственный о мне промысл, Твои великие щедроты: когда я малодушествовал касательно большого потребления съестных припасов, когда раздал несколько своих денег нищим (1 рубль 50 копеек) в этот день и молился Тебе, чтобы Ты не оставил меня щедротами Своими, Ты вдруг неожиданно послал мне дар благости Своей туне, да не усумневаюсь туне подавать требующим. Слава Тебе, Господи, Боже прещедрый! Кто жалеет даром земных благ своим и по крови и во Христе, когда Господь так богато промышляет об нас! Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5].

Как не послужить охотно людям всяким образом при той мысли, что Сын Божий Иисус Христос послужил нам для вечного нашего блага страшным образом, именно: воплотился (Ужасеся о сем небо и земли удивишася концы, яко Бог явися человеком плотски⁵⁰, трудился, ходил из веси в весь, из города в город с проповедью о Царстве Божием, пострадал, умер и воскрес из мертвых? Что Он дал нам Свое пречистое Тело и Кровь в пищу и питие? Как нам всю жизнь не служить ближним и, между прочим, нищим, и не себе угождать, хотя мы ищем почти непрестанно себеугодия? Не вся ли жизнь наша должна быть служением ближним? Господи Иисусе! Умудри, помоги, утверди!

Живи так относительно всего приятного в мире, как будто бы не было ничего, то есть умри для всего, живи же для единого Бога.

Говори медленно, со вниманием сердечным все молитвы и возгласы, ибо молитвы церковные и обряды составляют то же откровение Божие, только преданное, а не писанное в Евангелии. Не пропускай ни одного слова. Ибо, пропустив, после захочешь двадцать раз сказать одно и то же, только бы возвратить потерянное, да поздно будет.

Если Пресвятую Деву Богородицу называем Владычицею своею, как воистину есть, то должны повиноваться Ей, должны стараться быть сообразными Ей по мыслям, по чувствам, добродетелям, по жизни своей, ибо мы, христиане, – наследие Ее. Да будем же чисты и святы, преданы в волю Божию, покорны судьбам Божиим, кротки, смиренны, терпеливы, благостны, общительны.

Только желай, только старайся быть искренно ласковым ко всем, только призывай Спаса Христа в помощь, только принуждай себя смело – и успеешь и совершишься в любви. Не жалей, не щади себя и своего для блага ближних.

С какою любовью, простотою, естественностью делается угощение у добрых людей! И как это угощение трудно дается мне! О, пусть людие Божии всё едят-пьют у меня, как траву, как воду! Нет ничего моего: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь в землю [Иов. 1, 21].

Я должен всегда помнить свои отношения к Богу как тварь к Творцу, как художественное произведение к Художнику, как скудельный сосуд к Скудельнику – с одной стороны; с другой стороны – как образ к Первообразу, как чадо к Отцу, как спасаемый к Спасителю, как облагодетельствованный к Благодетелю, как подзаконный к Законоположнику, как вступивший в завет к Заветоположнику, как обрученный к Жениху, или как невеста к Жениху, как член, как гражданин горнего града к Начальнику его, как чающий будущего века к Отцу этого века, как подсудимый к Судии.

При чтении молитв надо иметь сердечное доверие к самым этим молитвам или к богоносным и богомудрым отцам Церкви, составившим их и принятыми Церковью в молитвенное руководство верующих; хотя мы многого, что говорится в этих молитвах, может быть, и не испытали, но опыт других, опыт множества святых должен быть для нас достовернее своего. Надо уважать опытность, мудрость и добродетель святых. Мы должны быть как дети простосердечны и доверчивы относительно их. Потому мы и называем святителей и преподобных отцами, а себя чадами их. В сравнении с ними мы по состоянию своей духовной жизни точно дети, малоразумные, неопытные. Между тем многие из нас еще смеют поднимать голову и высокомудрствовать, не признавать авторитета святых отцов, отвергать предания.

Господи! Я ежедневно погибающий, Ты ежедневно спасающий; много раз я погибаю иногда в один день – много раз Ты являешься моим всеблагим и всемогущим Спасителем.

Спрашиваю тебя, христианин: делаешь ли ты ежедневно это величайшее дело на земле – веруешь ли сердечно в Спасителя, призываешь ли Его, чтоб Он спасал тебя, стараешься ли ты спасаться, обновляться? Отвергаешься ли себя, носишь ли крест свой?

Будь как дитя незлобив, простосердечен, смирен.

Говорят: духовенство – [задавленная среда). Это только внешность: внутренность их цела – и, слава Богу, что они, как светские, не имеют рассуждения. Но светские, образованные, презирают духовно образованных. На каком основании? Как смеют? Для чего, когда хотят преобразовать наши учебные заведения в России, обращаются не к духовенству своей страны, а к светским педагогам иностранным, зачем презрели законных пастырей и учителей, которым по праву Божию принадлежит руководство юношества? Вот где причина разделения духовной среды с светскою. Светские, гордые своею внешностью, презирают бедное духовенство. Для чего ввели языческий классицизм?

Чтобы не смущаться, не усумневаться и не безмолствовать пред людьми в церкви, помни, что мы едино тело о Господе. Говори: я и Господь.

Искреннее, теплое сознание моего окаянства, моей беды, нищеты, слепоты и наготы – вот мое блаженство, наслаждение духовное, мой мир, моя радость, мой простор!

Без Бога в сердце я мерзость греховная, немощь всеконечная; во мне свирепствует смерть греховная со всеми ее томлениями и [ужасами].

Единственное сокровище мое живое, неистощимое, совершенное – Господь и образ Его на земле – человек, хранящий заповеди Его, а всё земное – прах ничтожный, прелесть зрения, вкуса, слуха (кроме священного слова Божия, священных чтений и пений), осязания, обоняния.

Враг ежедневно издевается над нами чрез наше глупое пристрастие к земным вещам – к пышному одеянию, лакомым яствам и напиткам, к деньгам, к земному блеску, и отвращает нас, сердца наши, помышления наши от Отца нашего Небесного, от света Его, от любви Его, от присносущной славы его, от желания зреть неизреченую доброту лица Его, бесконечную премудрость, всемогущество Его. Мы зарываемся в навоз, как черви, и бежим от света, прилепляемся к тому, что томит наше сердце (и удаляемся от того, что делает его мирным, блаженным) или что на время утешает плоть и потом повергает дух в томление и печаль. Любовь к земному и небесному никогда не могут жить в одном сердце, как любовь к Велиару⁵¹ и Христу, к Богу и мамоне.

Дивное дело! Когда враг томил меня пристрастием к вещам земным – я взял Евангелие, прочитал две главы из Первого послания к Коринфянам, и всякое томление миновало: я тотчас умиротворился в духе. Вот где жизнь наша, покой наш, блаженство наше! Все вы, страстные до нарядов, до сластей, до денег, бросьте ваши жгучие пристрастия, томительные, омрачающие, повергающие дух в рабство, и читайте ежедневно слово Божие с размышлением, с благоговением, искреннею верою и любовью – вы обретете в нем свет, покой и радость. Мая 11 дня 1866 г.

Не ревнуй, видя лукавство и гордыню в этом мире награждаемыми. Путь нечестивых большею частью спеется, и нечестивые гобзуют⁵², как еще святой богоотец Давид заметил, а путь благочестивых тесен [Пс. 72, 12; 122, 3 – 4]: они подвержены часто гонениям внутренним или внешним, бедности, бесчестию, скорбям, бедам и напастям. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает [Евр. 12, 6] для того, чтобы сподобить их не здешних суетных почестей, но почести горнего звания. Здесь последователи Христовы должны нести крест самоотвержения, крест гонений, скорбей, болезней, лишений. Как Христос Бог наш жил на земле? Как апостолы, святители, мученики, преподобные, бессребреники, праведные, юродивые и все святые? Подражай им – и спасешься. Слава мира сего у Господа презренна, нечиста; она питает гордость, высокомерие, любовь к миру, жестокосердие. О, как земная слава прельщает! Но да любим едину небесную славу. Ведь мы христиане!

Никому не завидуй в почестях мирских, но как сам радуешься, получая их, так сорадуйся и ближнему, хотя, по-видимому, он и недостоин ее, да и сам ты достоин ли? Помни, что Христос Бог праведный Мздовоздаятель, а здешние награды подобны сновидению. Так нищий часто видит себя богатым, в великолепном доме, в богатой одежде, за сытым столом. Но проснулся – и нет ничего: та же нищета. Так и мы по душе окаянны, бедны, нищи, слепы и наги, а украшенные одеждами, питаясь пространно, имея довольно денег или богатый дом или пользуясь временными почестями, отличиями, считаем, что мы богаты. На внутреннее, на сердце, душу обращай всё внимание, а внешнее, как сон, презирай. Любовь не завидует (1Кор. 13, 4), а мы завидуем благополучию ближнего, особенно если ближний нам не благоприятствует. Но зависть есть плод гордыни и себялюбия.

Нет меня – есть во мне Господь и святыня Его, правда Его. Когда грех просится, рвется к тебе, говори ему: нет меня – Господь во мне.

Если ты получишь благодать в сердце от чтения слова Божия или молитвы и потом позавидуешь ближнему в чем-либо, то благодать, мир и легкость сердечная теряется, и опять водворяется томление, теснота, тяжесть, омрачение. О, горе наше! А всё самолюбие, любовь к земному! Не любовь к ближнему, как к себе! Благожелательствуй ближнему, как себе. Молись за него, как за себя. Он тем же, что и ты, страдает и немощам подвержен. Да в тебе их несравненно больше: ты таешь в них, преисполнен ими.

Неизреченная сладость зрящих Твоего лица доброту неизреченную⁵³. Сладости земные все преходящие и сами по себе, и по превратности жизни человеческой. А сладость небесного блаженства не будет иметь конца, бесконечна. Не стоит ли презреть все сладости этого временного мира и еще более скоропреходящей жизни, чтобы всем сердцем возлюбить сладости духовные, непременные?

Зависть в христианине есть безумие: во Христе все мы получили бесконечно великие блага, все обожены, все соделались наследниками неизреченных и вечных благ Царствия Небесного, да и в земных благах обещано нам довольство под условием искания правды Божией и Царствия Божия: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам [Мф. 6, 33]; нам повелено довольствоваться тем, что имеем, и не быть сребролюбивыми: Имейте нрав несребролюбивый, довольствуясь тем, что есть. И прибавлено: Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5]. Не безумно ли после этого завидовать в чем-либо ближнему, например его почестям, его богатству, роскошному столу, великолепной одежде, прекрасному жилищу и прочему? Всё это не прах ли в сравнении с тем, что нам даровано в образе и подобии Божием, по коему мы созданы, в искуплении нас Сыном Божиим от греха, проклятия и смерти и в даровании нам снова благословения Отца Небесного и соединенных с ним вечных утех в небесах. Итак, да стяжем любовь взаимную, доброжелательство и довольство своим состоянием, дружество, гостеприимство, нищелюбие, страннолюбие и верх добродетелей – смиренномудрие, незлобие, кротость, святыню. Да уважаем друг в друге образ Божий, члены Христа Бога, тело Его, чадство Божие (ибо все мы чада Божии), граждан Небесного Царствия, сожителей и сопеснословцев Ангельских. Да будем все едино, как Бог наш, в Троице поклоняемый, есть един и создал сердца наши наедине (на единстве), то есть прόстыми⁵⁴, единичными.

Основание беззаконной жизни есть ложь, заблуждение, какие-либо ложные мысли, убеждения. Потому ложь в вере, как дело дьявола, как противоборство Божественной истине, не должна и не может быть терпима.

Доказательством единства Церкви Небесной и земной служит то, что Господь приставил к каждому человеку после крещения Ангела Хранителя. На каждого христианина надо смотреть с особенным уважением 1) как на обоженного во Христе, как на обитель Святой Троицы и 2) как на друга Ангела Хранителя, который всегда с ним, если человек грехами, страстями не отгонит его от себя. (Вера в Церковь.)

Прекрасно нас создавый, чисто нас создавый, слава Тебе!

Не светлая одежда, а светлое лицо при светлом сердце нужно нам, или при светлой одежде – светлое лицо, чистое сердце.

Вы, христиане, именуетесь учениками Христовыми, а не учитесь у Христа, не читаете Его Евангелия. Как это можно? Читайте же Евангелие, а то вы совсем не имеете духа Христова, а дух земной, пристрастие к земным вещам, любостяжание, гордость, зависть, скупость, сластолюбие.

Я, как образ Божий, должен прилепляться к Первообразу своему – Богу-животу и всё подающему, а не к земным благам, не к сластям, не к деньгам, не к блеску земному, не к одежде красивой и дорогой, не к жилищу своему и его обстановке, ибо это противоестественно и противно Богу.

Я, как страстная до нарядов женщина, будучи священником, пекусь о том, как бы мне в служении лучше облачиться, как бы попышнее, и заранее раздражаюсь и негодую на протоиерея, безумно предполагая, что он не позволит мне облачиться в великий праздник в лучшие ризы, между тем как неизвестно, доживу ли я до праздника! Ибо я могу умереть сегодня же. О, как я пристрастен к внешности! Как я мало обращаю внимания на внутреннее, что есть едино на потребу. Я должен облечься во Христа, в Его кротость, смирение, нищету, нестяжание, нерадение о земном, любовь к горнему, в Его святость, любовь к Богу и человечеству, в Его незлобие, терпение и долготерпение, покорность и послушание Богу и властям. Тогда я и в рубище сиял бы, как солнце, лучше всяких драгоценных одежд и украшений. Тогда я был бы другом Божиим, другом светоносных Ангелов и святых Божиих человеков, другом всех богобоязненных и благочестивых на земле. А теперь, гоняясь за земным блеском, я теряю всё богатство духа, которое есть Бог, весь свет духовный. И становлюсь по своей воле, по своему безумию постыдно нищ и мрачен. Преподобные Антоний и Феодосий Печерские и Сергий Радонежский, Зосима и Савватий Соловецкие и прочие были и в рубищах великими угодниками Божиими. Не бедных ли миро избрал Бог быть богатыми верою и наследниками Царствия, которое Он обещал любящим Его? [Иак. 2, 5]. Не нищие ли мира сего паче всего любят Бога, тогда как гобзующие любят мир, мирские удовольствия, свою плоть, своих родителей и друзей паче Бога, свои драгоценные, прекрасные одежды, земной блеск, сласти и прочее, а не Бога.

Я пристрастен также к деньгам и жалею их для нищих, часто просящих милостыни, хотя сам люблю часто получать дары щедрот от Господа и человеков, раздражаюсь на нищих, когда они усиленно просят у меня во второй и третий раз (и даже иногда если в первый раз) милостыни, между тем как я подаю понемногу и не в тягость было бы подать в другой и третий раз. О, плоть! О, грех! О, злое мое произволение! Согрешил я пред Тобою, Господи, помилуй мя! Исцели душу мою и научи мя творити волю Твою, яко Ты еси Бог мой, яко у тебе источник живота.

Я пристрастен и к сластям и жалею их для домашних или иногда гостей частых и, дерзкий и безумный, раздражаюсь на них, озлобляюсь иногда, что не щадят моего сахару, или вина дорогого, или вкусного пирога и пр. О, какой я жадный, какой скотоподобный! Забываю я, что смертен, что сегодня же могу умереть, и всё тело мое и чрево мое обратится в зловоние, в гной, в прах.

Ибо такова участь всех живущих для чрева, а не для Бога! Только у живущих духом, в посте и молитве тела благоухают и цветут и после смерти благодатию Святого Духа, с которою они сроднились чрез воздержание еще при жизни. Господи! Даруй мне единое на потребу: любить Тебя всем сердцем и ближнего, как себя, зреть свои прегрешения и презирать свою плоть!

Я раздражителен – даждь мне, Господи, благодать не раздражаться.

Господи! Ты совершенно совлекся одежды ради меня на кресте, о срамоте и страдании нерадев, а я, окаянный, стремлюсь одеваться в блестящие одежды, прилепляюсь к ним сердцем и из-за них отпадаю сердцем от Тебя – моего пресветлого, бесценного одеяния! Забываю я, что, крестившись в Тебя, я в Тебя облекся. Забыл я словеса Твои: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться... всего этого ищут язычники... Ищите же прежде Царства Божия и правды Его [Мф. 6, 25 – 33].

Вода протекает, и течением вода очищается; вода стоит, и оттого вода загнивает; богатство расточается – душа богатого очищается, богатство лежит – душа и тело болит.

Совершенным сердцем надо ходить все дни и часы жизни нашей, не лицемерить, не двоедушничать, не гордиться, не презирать других, не завидовать, не озлобляться и пр., любить Бога непрестанно паче всего, ближнего, как себя, искренно, от души. Грешен, скажешь, брат, – и ты не без греха: Бог судия его, не ты.

Гнуснейшее существо – дьявол, гнездящийся в сердце моем, внушает мне гнушаться человека, во всем мне подобного и равного и даже по праву Божественному и человеческому высшего (родителей, царственных особ, особенно начальствующих); он же внушает мне гнушаться и презирать словеса святейшие матери моей – Церкви, словеса Самого Святого Духа, чрез Церковь изреченные, словеса, которые для меня дух и живот, мир, свет, очищение, святыня, и иногда словеса Священного Писания. О душе гордыни, душе злобы, душе мечтательный! Не тебя ли одного надо гнушаться, гнуснейшего, не все ли мы люди Божии, Божии создания и чада во Христе, не все ли святы во Христе? Не все ли достопочтенны? Не всякое ли создание Божие добро: вся добра зело [Быт. 1, 31]? Прочь, мерзкое исчадие гордыни и непослушания! Прочь, гнуснейший! Тебе противно всякое благочестие, тебе ненавистно слово «благочестивый, благочестивейший». Прочь, злодей, не прикасайся мне! О имени Господа моего, в державе крепости Его, хочу неотложно разорвать с тобою всякую связь. Господи, помоги!

Брюшина нечистая! Ты зачем дьяволу приют в себе даешь? Сердце нечистое! Ты как смеешь давать в себе приют нечистому? Нечистый душе! Ты как смеешь быть в сосуде Божием? От самого крещения я принадлежу Господу, не тебе! Прочь, тать и разбойник!

Всё настоящее есть только одна тень будущего: свет – тень будущего неизреченного света, сладости земные – слабая тень будущих неизреченных, бесконечных сладостей, огонь – слабая тень будущего огня геенского, который будет опалять грешников во веки веков; чистая радость земная – тень будущих, неизреченных радостей; чертоги царские преукрашенные – ничтожная тень пресветлых райских обителей, уготованных любящим Бога и исполняющим заповеди Его; славные одеяния мужей и дщерей человеческих не могут идти в сравнение с тою одеждою славы, в которую облекутся избранные, ибо они облекутся во Христа и просветятся, яко солнце, в Царствии Отца их, по неложному обещанию Спасителя [Мф. 13, 43].

Ни из-за чего вещественного не смей ненавидеть брата, который есть образ Божий и храм Божий, например из-за того, что протоиерей нерадит об обновлении внутри собора. Может быть, обновление его предназначено другому, а не ему. Всё – дело Божие. Святой Давид, пророк и царь, хотел создать храм, да Бог того не восхотел, а сыну его Соломону предоставил: отец только материалы приготовил.

Чего себе не желаешь, того и другому не желай и не делай: не хочешь, чтобы тебя во всех твоих действиях подозревали и считали тебя или вором, или придирчивым, капризным и упрямым человеком, хотя бы только в сердце, – и сам этого не думай о другом; не хочешь, чтоб на тебя порывались злобою и презрением и завистью или скупостью – и сам ни на мгновение ни на кого не озлобляйся в сердце, никого не презирай, никому не завидуй, ни для кого не скупись. Во всем, как желаешь, чтоб поступали с тобою люди, так поступай и ты с ними. Умудри меня, Господи!

Снисходить к немощам плоти всякого человека, как желаю, чтоб снисходили к моим многим и великим немощам, ибо все мы разным и многим немощам подвержены; снисходить к грубой, неправильной речи простого человека, к грубому виду, ибо и я сам подвержен наичаще немощи слова и имею часто непривлекательный вид; обращать же всё внимание на сердце человека, или на внутреннего человека, который наичаще просиявает и процветает под грубою внешностью и который наичаще бывает мрачен и мертвен под внешностью украшенной, ибо нищие духом и по внешности стараются соответствовать нищете духа, одеваясь в грубые, бедные и как бы нищенские одежды, а гордый и напыщенный порок и во внешности ищет пышности и изысканности, отпечатлевая гордость свою и на одежде, и на походке, и во взоре, и в речи, и в приемах.

Милостыню не кое-как надо подавать, не нерадиво, не высокомерно и с холодностью, жалея денег или другого чего, не раздражаясь, а со смирением, кротостью, с сердечным вниманием, жалея бедного, а не денег, ибо это дело Божие, дары Божии, и Самому Христу Богу подаем в лице бедного. О, поистине, Господи, яко руб⁵⁵ поверженные жены нечистые вся правда наша пред Тобою,

Господи! И в делах добрых проявляется наше самолюбие, неискренность, лицемерие, лицезрение. Нищий в худой одежде презрен в наших очах, человек в ризе светле, злат перстень на руке носящий, весьма почтен. О, бесовское мечтание наше! Аще не Ты просветиши, умудриши, утвердиши, Господи, како можем исправити стопы наши к деланию заповедей Твоих? От Господа, сказано, исправляются стопы человеку: смертный же како уразумеет пути своя? [Притч. 20, 24].

Я сам грешен, грешнее паче сех человек, – как я могу судить грешника собрата? Я буду судить сам себя, ибо я то же делаю, что и он. Ах! Всё, что есть во мне доброго – от Бога и Божие, только зло всякое – мое. Как я беден, окаянен, нищ, слеп, наг [Откр. 3, 17]! Помолитеся о мне, братия мои!

Когда и животное голодное подбегает к нам и ласкается к нам, прося тем у нас пищи, мы бросаем ему что-либо – человеку ли нищему или нищим пожалеем дать на хлеб, на рубашку, сапоги, кафтан, на наем жилища, на покупку вида по силе своей? Человеку ли, по образу Божию сотворенному? Человеку ли, коего естество обожено и коему что благое делается нами, делается как Самому Христу? Христианину ли, который есть член Христов? Но даже и неверного надо жалеть, если нуждается, болит, терпит беду, скорбь, печаль, потерю, и тем более, что он неверный и, значит, лишен величайшего блага в жизни – веры Христовой, или веры правой!

Желание блестящих одежд есть дело гордости и тщеславия и означает суетную душу. Надо жаждать внутреннего света, озарения от Духа Святого. Как желание блестящих одежд, так и желание сластей – пожелание плотское, всё дело дьявола, отревающего нас всеми мерами от Бога и повергающего в любовь земную, в сласти земные, в блеск земной.

Признак гордости есть, между прочим, блистать наружным блеском. Но у пристрастного к наружному блеску, душа помрачается страстями, – отсюда обязанность быть равнодушным к внешнему блеску и пламенно желать внутреннего осияния от Духа Святого, или стяжать сияние кротости, смирения, незлобия, простосердечия, целомудрия, послушания, терпения, нестяжательности.

Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (в противоположность ценной одежде) (1Пет. 3, 3 – 4). И нам, иереям, страстным до блестящих облачений и блестящих, дорогих шелковых одежд, это говорит Апостол. Мы стали как женщины пещись об одеждах, об украшении себя нарядами, да еще и враждуем из-за этого друг на друга.

В алтаре, этом месте селения Божия, с каким страхом и благоговением должно держать себя служителю алтаря, с какою кротостью, смирением, с какою чистотою, забыв всё земное, ибо алтарь есть поистине небо и небо небес! Тут служитель алтаря должен быть весь дух.

Как для дитяти всё равно, какая бы ни была надета на него одежда, так и христианин, младенец о Христе, должен быть равнодушен к разнообразию, богатству и великолепию земных одежд, считая лучшим и нетленным одеянием своим Христа Господа, ибо пристрастие к дорогим, прекрасным одеждам свойственно людям века сего, или язычникам, как говорит Господь: всего этого, то есть пищи, одежды изысканной, ищут язычники [Мф. 6, 32], ибо одежда есть идол людей века сего. О, как мы суетны, мы, которые призваны к общению с Богом, Которым обещано наследие нетленных и вечных благ! Как неясны наши понятия о вещах тленных и нетленных благах! Как мы неразумны, придавая цену вещам ничтожным и не ценя благ нетленных – вечной души своей, мира, радости, дерзновения пред Богом, святыни, послушания, терпения, вообще всех свойств истинного христианина! Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся [Гал. 3, 27]. Итак, надо ценить душевные блага, доблести, а вещественные, как тленные, ничтожные, презирать.

Любовь к земному есть дух дьявола (к сластям, к блеску, почестям, богатству), и, чтобы удобнее прельщать нас к этому, дьявол пользуется естественным расположением нашей плоти к сластям, красоте, блеску (ибо и душа наша сотворена для вечных сладостей, для вечного света, для обладания бесконечным богатством) и удобно уловляет нас в свои сети. Ясно, что христианину надо горняя мудрствовать и презирать все земные блага – и земной блеск, и земную сладость, и земное богатство, а возлюбить блага горние, сладость Христову, свет Христов, богатство Христово – всё иное, небесное. И как сладостны, мирны и животворны эти блага духовные! Испытавшие знают это! Зачем же они прилепляются к тлению и оскверняют в себе образ Божий своим пристрастием? Зачем любодействуют от Бога?

Как ужасно Божественное оставление человека самому себе, его страстям или злобе дьявольской, оставление благостью Божиею! Скорбь, теснота, уничижение, мрак, безотрадность наполняют его! Он бывает страшилищем для себя самого, становится в тягость себе самому!

Так как Бог Слово вочеловечился и смесился с человеками, то, оскорбляя человека, и особенно христианина, мы оскорбляем Самого Христа.

Человек по образу Божию сотворен, значит, оскорбляя напрасно человека, мы оскорбляем и Бога.

Слово к тем, которые чуждаются священнического благословения. Чье это благословение? Отца Небесного. Кем заслужено и как? Иисусом Христом, Сыном Божиим, страданиями и смертью Его. Как на него смотреть? Какие плоды его? Успех во всех делах.

Христиане связались любовью земною: любовь земная съела любовь небесную.

Надо избегать во время молитвы легкомыслия и нечувствия своих грехов, немощей и непрестанных великих к нам Божиих милостей. Если непрестанно согрешаем мыслию и чувством, словом и делом, то и каяться надо всем существом – мыслию, чувством, словом и делом.

Господь Иисус Христос для меня – руда златая, неистощимая: из ней я добываю верою и прошением очищение прегрешений, святыню, мир, свободу, дерзновение духа.

Троицын день. Благодарю Тя, Господи, яко даровал еси непреткновенно совершити Божественную литургию и вечерню великую и сподобил еси неосужденно причаститися Божественных Твоих Тайн. Благодарю Тя, яко ныне несколько раз от насилия страстей изымал меня по молитве моей. Благодарю Тя, яко имена всех лиц царственного дома на литургии изглаголать даровал еси.

Благодарю Тебя, яко беседою с рабом Твоим Василием Ивановичем Петровским усладил еси.

Владычица не только Сама чиста и пречиста, но по преизбытку чистоты и нас, грешных и нечистых, очищает сие даровал Ей Бог за безмерную Ее чистоту и безмерную любовь к чистоте и святости и за совершенное возненавидение и отчуждение греха. Да умоляем же непрестанно Ее святыню очистить нас грешных и всегда очищать, во все дни живота нашего, и да испросим у Ней ненависть ко греху.

Духов день. Благодарю Тебя, Господи, за дивные силы Твои, явленные на мне после причащения Святых Твоих Тайн: существо их исцелило лютую болезнь моего духа и тела и умиротворило меня.

Если святые Божии человеки не истинствуют в исповедании грехов своих, то не истинствуют и в хвалении и благодарении Бога, но это невозможно, ибо они вседушно славословят и благодарят Господа, значит, и исповедуют грехи свои. А если и святые были не без грехов, то и нам незачем отчаиваться в Божием милосердии и долготерпении к нам.

Кто к нам доброжелательнее, уважительнее? Простые и нищие люди: их-то особенно надо уважать и любить как потому, что они сами любят, так и потому, что они имеют много немощей, неразлучных с необразованностию, впрочем, более внешних, чем внутренних.

Нет зла больше, как гордость и злоба, нет добродетели выше, как смирение, кротость и незлобие; но в образованных по обычаям мира гнездится гордость и злоба, а в простых и неученых живет простота, кротость, смирение и незлобие. Итак, простые люди лучше людей образованных. Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?.. незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее (1Кор. 1: 20, 28). Господи! На кого я не бросаюсь с моею злобою? Господи! Даждь мне простоту любви, кротости и смирения. Господи! Даждь мне памятовать, что Ты – любовь. Бог есть любовь (1Ин. 4, 16).

Кто нас больше уважает, любит, ласкает? Простой человек. А простых людей, необразованных мы презираем, ненавидим. Вот моды наши, роскошь наша, сласти наши к чему нас ведут, прекрасная внешность до чего нас доводит – до презрения внутреннего человека и в себе и в других, до отвращения от грубого вида, грубой речи, грубой одежды, манеры походки. Согрешили мы и беззаконновали, неправдовали пред Тобою, Господи! А святые нарочито одевались в грубую одежду, нарочито делали грубым посредством трудов тело свое, чтобы душа была нежна, сердце нежно к Богу и ближнему.

О, как не беснуется окаянная плоть моя!

Благодарю Тя, Господи, яко даровал еси мне совершити литургию и причаститися Божественных Тайн в мир душевных сил.

Нужно неотменно помнить следующее: 1) мы, люди, – едино тело под Главою Христом, 2) свое небесное звание, 3) тленность всего земного.

Всё съедомое, пиемое, одеваемое и иным образом употребляемое человеком есть сор, а человек – существо бесконечной цены и для него так немного всего нужно, что грешно и стыдно и крайне нечестиво и безрассудно жалеть для него потребного.

Есть грех рассеянности, которому мы все сильно подвержены; не надо его забывать и каяться в нем: мы предаемся рассеянности не только дома, но и в церкви. Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя [Лк. 22, 31 – 32]. Виновник рассеянности – дьявол и многоразличные пристрастия наши к житейскому, земному; причина ее – маловерие; средство против ней – усердная молитва.

Святые Божии человеки, начиная с Божией Матери, все обожены, то есть в них вселился, с ними соединился, срастворился, так сказать, и в них стал всяческая Господь. Вселюсь в них и буду ходить в них (2Кор. 6, 16). Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (1Кор. 6, 17). Так же и на земле живущие христиане обожены, они – тело Его [Еф. 1, 23], Он – Глава их; они вкушают пречистое Тело Его и пиют Кровь Его, и в них дух Его, Божество Его. Какого же духа должны быть христиане, особенно священники!

Что надо помышлять в то время, когда священник стоит пред святыми запасными Дарами и пред больным, готовящимся принять их, и пред всеми, тут находящимися? Должен помышлять о безмерной любви Божией к роду человеческому, о крайнем снисхождении Его к нам, страданиях и смерти за нас и об обожении нашего естества, и с крайним уважением смотреть на больного, готовящегося к соединению с Господом чрез причащение, равно как и на всех христиан, тут находящихся, которые также общники Божества Христова и члены Его.

Помни, что такое ветхая прелесть.

Покрывай грехи ближнего – Господь покроет твои, как и покрывает.

Меньше учи и суди других: у каждого есть свой учитель и судия – совесть да Бог. Каждый о себе даст слово Богу. Еще у каждого есть свой учитель – Ангел Хранитель. Итак, смотри, не презирай ни одного из малых сих, верующих во Христа; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного [Мф. 18, 10].

Дьявол с лукавством внушает нам замечать грехи ближнего, чтобы нас озлоблять, раздражать против него, презирать его (вместо того чтобы раздражаться на дьявола), чтобы таким образом держать нас в постоянной вражде с ближними и с Самим Господом Богом. Потому надо презирать грехи, погрешности, а не ближнего, делающего их по научению дьявола, а ближнего жалеть, с кротостью, с любовью вразумлять его, как забывающегося или как больного, как пленника, невольника своего греха. А злоба, презорство наше к ближнему согрешающему только увеличивает его болезнь, забвение, духовный плен его, а не уменьшает, да и нас делает как бы умопомешанными, больными, пленниками собственных страстей и дьявола, их виновника.

Я горд, мне надо смиряться.

Смотри, с какою кротостью, с каким смирением мать твоя простая общается с тобою, говорит с тобою, с каким незлобием. Что же ты с своею ученостью? – Лукавнуешь, сердишься, гордишься, злишься, самолюбствуешь, завидуешь, скупишься, сребролюбствуешь, считаешь себя многого достойным, тогда как и малого, малейшего недостоин.

Человек не идет ни в какое сравнение со всеми сладостями и драгоценностями земными, ибо он бесконечно дороже, выше всех сладостей и драгоценностей земных. Потому жалеть чего-либо для человека, имеющего нужду в нашем имуществе, безбожно.

Почтение к матери должно быть так естественно, как дыхание воздухом. Смиряйся пред матерью, считай себя ничтожным сравнительно с нею при всех своих познаниях, при всей важности твоего сана, ибо это все не заслуженные тобою дары тебе Божии, а сам ты – ничтожество, грех, мерзость. Она – образ Божий как человек и как мать (родительница), как член Христов. Она кротка, смиренна, молчалива, простосердечна, что пред Богом многоценно, а ты лукав, горд, презорлив, завистлив, жаден, скуп, любостяжателен, рассеян и пр., что пред Богом – мерзость. О, какое священное и почтенное имя – мать! Что она для тебя сделала, как бесконечно много! Кто тебя так искренно любит, как она? Кто почитает так, как она? Кто простосердечен, как она?

Хочешь, чтобы тебе были рады твои знакомые, родственники, когда ты к ним приходишь, и притом во всякое время, – будь и сам рад всем во всякое время, поколику ты хозяин дома, начальник и пр. Помни, что человек – бесценное, бесконечно высшее всего земного существо, пред которым вся бездна земных благ – ничто, прах. Встречай всегда с радостью приходящих к тебе, хотя бы они и часто к тебе ходили, и отнюдь не враждуй из-за чего-либо земного. Мы едино тело, Глава наша – Христос. А Он сказал: По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою [Ин. 13, 35]. Внимай сердцу, замечай шепот врага, действие козни его в сердце – и ни на мгновение не следуй им. Будь ласков ко всем.

Благодарю Тебя, Господи, победоносно в державе крепости Твоей даровавшего мне совершить литургию, причаститься Божественных Тайн и провести два класса в гимназии (четвертый и третий). Пятница. 20 мая 1866 года. Но отыми прибывшую мне греховную нечистоту. Доколе пища-питье будут причиною неприязни к брату? Доколе заповедь Сладчайшего моего Спаса буду я нарушать из-за сластей тленных? Доколе не презрю их? Господи, помоги, утверди, заступи, спаси!

Жалеть чего-либо – происходит от слова жало, жегало⁵⁶. Любовь, пристрастие к земным вещам жалит, жжет, палит наши внутренности. Жалеть кого-либо опять происходит от жало: отсюда – жало любви, уязвление любовью. Не нужно жалеть ничего, надо жалеть всех, как-то: подверженных грехам, или смертным жалом уязвленных, скорбящих, голодных, нагих, бесприютных, сирых, несчастных. Итак, не жалей ничего, но жалей всех. Тот не христианин, кто жалеет всего хорошего для ближнего (а всё прекрасное для него – венца творения, и создано) и не жалеет ближнего.

Кто не терпит без всякой основательной причины приходящих к нему гостей, тот подобен тем умопомешанным (у пророка) людям, коим Господь говорил: как будто вы одни поселены на земле [Ис. 5, 8]. То есть он есть самолюбец, который хотел бы жить один в мире и один всем пользоваться. Но христианин должен быть общителен, он должен помнить о первых христианах, у коих было сердце и душа едина и вся обща.

Жадному человеку, многоядце кажется, что все, кто приходят к нему, приходят затем, чтобы есть да пить, и что они его объедят, обопьют, тогда как он-то именно готов бы всех объесть-опить. Посмотрите на него, когда он ест-пьет: он ест-пьет много, с жадностью, ни на кого, ни на чьи речи не обращая внимания; он всем сердцем отдался лакомым кушаньям и напиткам; духовная сторона его спит, находится в омертвении, жива только телесная, животная. Значит, жадному не других надо подозревать в многоядении и многопитии и негодовать на них, а на себя должно негодовать, за свою жадность и скупость, всех же принимать в простоте сердца, с радостью, не думая о пище и питье.

Так признак всякого грешника есть тот, что он на всех бросается за малейшие грехи, а сам не видит и очень тяжких своих грехов, ибо страстями ослеплены сердечные очи его. А признак праведного человека тот, что он всегда покрывает чужие грехи, а свои обнаруживает и оплакивает, себя считает первым грешником. Но смирение вменяется ему в правду.

Благодарю Тебя, Господи, всеблагий Владыко, яко вчера во время всенощной от разжженной, великой злобы бесовской избавил еси мя и не посрамил еси вконец лица моего. Поводом к злобе было осердчание на дьячка за забытие Требника к молебну, Требника, без которого удобно было бы обойтись, и еще за вздорное его пение, которое тоже есть нечто внешнее. Надо было сохранить мирное и кроткое настроение духа, а я, окаянный, не сохранил его. Надо было уважить и всегда уважать в лице дьячка достоинство человека, а я не уважил его и потому достойно предан был в руки дьявола, да поучусь не яриться на брата. Мы уничижаем, презираем ближних в двух особенно случаях: во-первых, когда они едят-пьют наше (якобы), вообще смотрят чего-либо без нас (хотя надо бы было считать за счастье то, что не мы смотрим им в руки, а они смотрят от нас и что мы можем служить им, оказывать им любовь и в лице их Самому Христу, а не они нам); во-вторых, когда ближние – наши подчиненные. Но да научусь я у Господа моего Иисуса Христа кротости и смирению сердца, да люблю я ближнего, как себя, да долготреплю, милосердую, не завидую, не превозношусь, не горжусь, не раздражаюсь и пр.

Пойми, о иерее, твое высокое положение, достоинство, и старайся ему соответствовать. На твоем месте с Божиею помощью тебе много можно сделать.

Да будет воля Твоя, потому что дьявол непрестанно усиливается заставить, принуждает нас к исполнению воли своей, убийственной. Да святится имя Твое, потому что дьявол свое хульное имя старается в нас по-своему прославить; да приидет Царствие Твое, потому что дьявол непрестанно домогается угвердить в нас и над нами свое дьявольское владычество.

Видишь, как сестра вседушно разумно служит своему брату своим или твоим даром: не позавидуй в сердце, не скажи: моим добром она угождает, но скажи: вот так я должен угождать всякому, так должен быть радушен, гостеприимен ко всякому. Или еще: я должен подражать любвеобильному и гостеприимному Аврааму.

Или еще скажи: пища удаляет меня от Бога – чрез раздаяние ее да приближусь к Богу.

Страсти совершено извращают мою природу, мое назначение, цель моего бытия и обращает жизнь мою в мечту, притом самую злую, пошлую, нелепую, и внепрестанное прогневание Господа Бога моего, общего всех Творца, Промыслителя и Спасителя: страсти эти суть по преимуществу самолюбие плотское, гордость, злоба, зависть, скупость, любостяжание, блуд, упрямство, непослушание, леность и пр.

Христиане! Воззрите на лик страждущего Спасителя, повешенного на кресте вас ради, и восплачите и возрыдайте о прегрешениях ваших, о неверностях ваших, о вероломствах ваших ко Христу! Это ли вы воздаете Спасителю своему? Так ли вы цените дело спасения вашего, искупления вашего?

Господи! Благодарю Тебя, яко пременил еси сердце раба Твоего, протоиерея Павла, на кроткое и любящее и возглаголал еси в сердце его благая о мне, непотребном рабе Твоем, и внушил еси ему сделать братское целование! Господи! Даждь мне благодать взирать на него как на отца!

Когда любовь наша к ближнему искренняя, христианская познаётся? Тогда, когда ближний берет что-либо наше, и мы не озлобляемся на него; когда просит часто у нас милостыни, помощи, наших трудов, хлопот в свою пользу – и мы не озлобляемся на него; когда погрешает в чём-либо, а мы не озлобляемся на него; когда обижает, делает нам несправедливости, гонит, вредит нам, и мы не озлобляемся на него и даже молимся за него. А любить только любящих нас не есть истинная любовь! Это значит то же, что любить себя.

Каким животом пресладким разливается во внутренностях моих Господь и каким адом, каким огнем палящим, теснящим разливается дьявол! Господи! Слава долготерпению Твоему, милосердию Твоему!

Враг – дьявол вселяется хищнически в наше сердце как любовь, пристрастие сердца к земному (а мы небесны) – к хорошей одежде, сластям, деньгам и пр., как озлобление на ближнего, как презрение к нему, зависть, скупость, жаление и пр., как нечистота блудная.

Семя – от «сею»: я из семени ничтожного, я насеян; животные, растения – из семени. Дивны дела!

Как гордеца злого, завистливого, скупого, нечистого принять в рай? Он и там будет презорствовать, озлобляться, завидовать, скупиться, иметь нечистые помыслы и отравит блаженство праведных! Нет, не войдет в него ничто нечистое [Откр. 21, 27]. Итак... очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием (2Кор. 7, 1)!

Когда молишься, поешь, читаешь – думай, размышляй о том, что поешь, читаешь, говоришь в молитвах, чувствуй силу тех слов, которые говоришь, поешь, читаешь, обозревай мысленными очами пространство их и внутреннее содержание их.

Всякий на своем месте, – сказал отец Александр Лебедев.

Если бы мы не были по образу Божию, то Бог не воплотился бы от Пречистой Девы. О, как возвышено наше естество – ив творении, и в искуплении! Чрез воплощение Сына Божия от Пресвятой Девы Марии Бог преискренне соединился с человеками. О, Ты, Яже Бога Слова человекам преславным Твоим рождеством соединившая и отринувшееся естество рода нашего небесным совокупльшая⁵⁷, – слава Тебе, достойная от всей твари умной, яко толикую чистоту и благодать обрела еси у Бога, еже возмощи по благоволению Бога Отца содействием Святого Духа воплотити Сына Божия! Но удостой, о Госпоже, и нас достигнута чистоты духа и тела чрез причащение Божественных Тайн Тела и Крови Сына Твоего!

Две крайности, равно гибельные, в нашем обществе: одни из наших соотечественников держатся слишком буквы писания и богослужебных книг и обрядов, другие не признают ни боговдохновености писаний, ни важности церковных богослужебных книг и богослужения. Одни – раскольники, другие – еретики и хуже еретиков – истые безбожники.

Капитал денежный умеете обращать в оборот и в проценты, – времени, этого драгоценнейшего, данного нам

Богом капитала, отчего не обращаем в надлежащий оборот, отчего не извлекаем из него процентов для вечной жизни? Кто употребляет время на дела добродетели, кто благочестиво живет, тот обращает капитал времени в оборот, в проценты. Припомним притчу о десяти, пяти, одном таланте [Лк. 19, 11 – 27].

Господи! Даждь мне благодать ходить в простоте сердца, во смирении, кротости и незлобии. Как будто вы одни поселены на земле [Ис. 5, 8]? Помнить надо, что едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17). Не ближнего надо отвергаться в свою вещественную пользу, а себя надо отвергаться и своих вещественных польз в пользу ближнего.

Чье создание, здание – Церковь? Иисуса Христа. Созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей [Мф. 16, 18]. Значит, надо глубоко уважать весь строй, особенно иерархический порядок этой Церкви, как дело Духа Божия, ниспосланного Иисусом Христом от Отца вместо Себя и наставляющего Церковь на всякую истину. Как же неразумно и дерзко поступают те учители и общества христиан, которые отделились и отделяются от Церкви и сами созидают свои церкви, сами, так сказать, куют свои церкви? Как они смеют отделяться от созданной Самим Господом Церкви? И ещё смеют называть себя евангелистами или католиками или реформатами. Не реформаты они, а анафематы. Если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь [Мф. 18, 17]. Строго будет судить Господь за отступление от созданной Им Церкви все отпавшия от единства Церкви общества христианские. (Господь создал Церковь Свою в продолжение тысячелетий, во всё время Ветхого Завета и потом Нового Завета. И такое-то здание Божие еретики отвергают и строят свои церкви.)

Все мы дело рук Божиих, все достопочтенные Божии создания и должны почитать и любить друг друга, как себя. Но никто из нас, падших грехом, да не превозносится, ибо мы все вне благодати Божией мерзость греховная, чада гнева и проклятия, всё, что мы имеем доброго, – от благодати Божией, не от нас.

Нам бы надо плакать о грехах и смиряться пред всеми и всегда одеваться в простую одежду, а мы ищем веселия, развлечений, гордимся друг пред другом, носим одежду тщеславия и таким образом грехи ко грехам прилагаем. О, окаянство!

Никем и ничем не гнушайся, кроме греха, ибо все и всё, кроме греха, дело пречистых рук Божиих, пречистого ума Божия.

Взбранной Воеводе – Тихвинской иконе Божией Матери, победительная, яко избавльшеся от злых – терзавших меня страстей гордыни, презорства, злобы, зависти, – благодарственная восписую Ти, раб Твой, Богородице. Но яко имущая державу непобедимую, от всяких мя бед свободи. (Я, став на колена и приклонив лицо к полу, читал молитву: Нескверная, неблазная и пр. и вскоре тут же по окончании ее, почувствовал облегчение и свободу от разлившегося внутри зла, которое носил в себе часа полтора и не мог изгнать, теснимый, уничижаемый, мучимый им внутренно; лицо мое стало светло, нежно от благодати Богоматери.)

Берегись есть-пить часто, много, избытчно: от этого происходит внутренняя беда, пленение от врагов, сильное обуревание страстей, поглощение, увлечение ими, уничижение, упадок, теснота духа.

Враг вооружил сегодня меня – отдо éное на матерь свою [Пс. 130, 2] внутренно, и долго я не мог исторгнуть этой внутренней вражды и презорства (часа два). Наконец по молитве моей неоднократной Господь помиловал меня. Почитай лаской неизменно свою матерь, проси всегда ее благословения, целуй руку ее с благоговением, как виновницы после Бога бытия твоего: честь, ей воздаваемая, к Богу возвращается.

Я бываю очень ласков к тем, кто накормит, напоит меня или из одежды что-либо дает мне, или денег дает, или вообще какую-либо вещь. Но сколько же я должен быть ласковее к отцу и матери, которые по воле Божией дали мне бытие, которые после Господа Бога земные боги мои, и в особенности к матери, с которою я был одна плоть, которая с нежною любовью отдоила, воскормила меня. Не отцу ли и матери я после Господа Бога обязан тем, что я наслаждаюсь жизнью, могу познавать Создателя моего, благодарить и славословить Его, что я могу вкушать пищу и питие, что я имею одежду, деньги – всё, нужное к жизни. И как же мне не быть в сто раз ласковее к ним, чем к тем, которые угощают меня, дают мне что-либо маловажное из земных благ? Ибо родители даровали мне жизнь и сохранили мне эту жизнь, которая могла скоро угаснуть от малейшего небрежения их, так как она первоначально бывает очень нежна и бессознательна. Господи! Ты дай мне силу по достоянию почитать моих родителей и не гнушаться их, когда они болезненны или грубы, и невежественны, и низки по званию и состоянию, ибо всё маловажно сравнительно с тем величайшим благом, которое они мне даровали.

Какое зло происходит от сластолюбия и чревоугодия? То, что сластолюбивый не состраждет страждущему и не может и вообще не имеет истинной любви к Богу и ближнему. Он чадо тела, но не чадо Царствия Божия.

Не мать простая должна приспособляться к вашему городскому, искусственному житию, к вашим искусственным, часто богопротивным нравам, а вы – к ее простоте, безыскусственности. Прочь лукавые очи!

Господи! Научи мя заповеди Твоя сохранити зело [Пс. 118, 4].

Господи! Благодарю Тебя за благополучное препровождение двух классов, яко с Тобою бех! 24 мая 1866 г.

Господи! Благодарю Тебя за двукратное избавление от теснот Твоих именем Твоим по молитве веры! Сокровище для меня – имя Твое Господи! Миро разлитое – имя Твое! Благоухает, оживляет душу. И что я воздам Тебе за сие? Даруй мне житие добродетельное принести Тебе, да буду я по благодати Духа Твоего благоуханием Тебе. Буди!

Тленность, скоропреходность здешней жизни и земных благ, видимые нами непрестанно, должны пробуждать в нас жажду благ нетленных, духовных, вечных, а не жалость временных благ и скорбь о них. Ибо дружба с миром есть вражда против Бога [Иак. 4, 4].

Словом и делом принимай искреннее, живое участие во всяком человеке, особенно христианине, – и знакомом и родственнике, и чужом, как желаешь, чтобы другие принимали в тебе искреннее, родственное, братское участие, и свои и чужие, особенно же принимай участие духовное в духовной жизни человека. В нюже меру меришь, возмерится тебе, воздастся тебе [Мф. 7, 2]. И всякое добро в недро твое возвратится с избытком [Лк. 6, 38]. Это утверждает и Писание, и многочисленные опыты жизни. Никого не презирай, никем не пренебрегай, как бы кто, по-видимому, беспутно ни жил, но тем больше принимай участие в человеке, чем в опаснейшем положении он находится.

Владычица – полнота Божества Христова, полнота Наполняющего все во всем [Еф. 1, 23].

Сын Божий облекся во всего мя человека, чтобы мне, человеку, облечься во всего Бога, обожиться. Чудные дела! Чудное я творение! Чудные благость, премудрость, всемогущество Господа!

Когда кто-либо причиняет тебе какую-либо обиду словом или делом, не возмущайся духом и не раздражайся на обидящего, как бывает с тобою, – это дьявол играет и обидчиком и тобою, но, познав деющееся над обоими вами искушение, вооружись мужеством и терпением и сочти за преходящий дым, излетевший из ада, эту обиду и помолись Господу за обидчика, чтобы он познал грех свой и чтоб не погиб за обиды свои, чтоб сатана не увлек его совершенно и не запутал в сеть свою. Если придется говорить с обидчиком, говори спокойно, ласково, голосом убеждения, а не рвения и раздражения, воркуй, подобно голубице, а не лай, подобно псу, – и ты обидчика переменишь в друга. Опыт.

Тогда ли мы будем ценить блага жизни, коими теперь пользуемся, когда их лишимся? Не дай Бог. Оценим же их скорее теперь, и возблагодарим Господа, и да употребляем дары Господа по воле Его, паче же да любим друг друга прилежно от чиста сердца, и да не живем в злобе и вражде и зависти. Ибо, скажи, тогда ли познаем величие добродетели – любви, когда будет терзать нас злоба, гордость, зависть и прочие страсти? Тогда ли познаем величие и пользу милосердия, когда не будем в состоянии делать дела милосердия? Не дай Бог. Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере [Гал. 6, 10].

Святые – это боги по благодати Господа Бога, ибо обожены. Человеком стал Бог, да богом человека соделает, говорит Святая Церковь. Стихиры Благовещению. Аз рех, говорит святой Давид пророк Духом Святым, бози есте, и сынове Вышняго вси [Пс. 81,6]. Боги же – на земле чисто живущие христиане, особенно же освященные лица – архиереи, иереи. Это поистине как бы боги на земле: они имеют власть разрешать и связывать грехи, священнодействовать величайшую тайну – Евхаристию, чрез которую и сами непрестанно обожаются, и других обожают; они возрождают крещением в жизнь духовную, святую и делают людей, чад тела, чадами Божиими, чадами Царствия Небесного; они просвещают светом Евангельского учения сидящих во стране и сени смертней; они прогоняют мрак страстей, наставляют на путь истины, на стезю вечную, они изводят честнόе⁵⁸ от недостойного, из глубины порока на путь добродетелей. Потому глубоко надо почитать архиереев, иереев, диаконов и благодарить Господа за учреждение на земле этих богоподобных степеней.

Государь – глава государства, а государство есть, так сказать, златой ковчег веры христианской православной. Как же достопочтен для нас должен быть государь православный и как царь, и как хранитель веры и Церкви Христовой! Итак, да молимся за царя, да тихое и безмолвное житие поживем во всяцем благочестии и чистоте (1Тим. 2, 2).

В простоте сердца и незлобии ходи среди дому твоего [Пс. 100, 2], желай всем довольства и радуйся о довольстве домашних и их здоровье, спокойствии и благополучии; на все же блага земные смотри как на сор, не жалей их и не прилепляйся к ним сердцем, прилепляйся же к единому Богу, животу бесконечному.

Если творение Божие столь прекрасно, то во сколько прекраснее должен быть Творец? Если создания Его столь сладостны, то во сколько сладостнее Сам Творец? И за все Его блага, нам туне данные, не к Нему ли единому должно прилепляться? Воистину. А всё земное считай за сор.

Насколько Бог возвысил естество наше, настолько враг старается унизить его многоразличными страстями и пристрастиями житейскими: гордынею, высокомерием, злобою, завистью, скупостью, объядением, пиянством, блудом, любостяжанием, непокорством и прочими. Отсюда необходимо всегда противиться дьяволу.

Для чего мы жалеем другим сластей пищи и пития? Чтобы самим жадничать, чтобы самим наслаждаться, пресыщаться, – значит, содеваем грех для нового греха. Как же мы прогневляем Создателя! Где любовь, заповеданная Спасителем, любовь, не ищущая своих си⁵⁹? Где распинание плоти со страстьми и похотьми? Где любовь к ближнему, как к себе?

Почему заповедано ближнего любить, как себя? Потому что он, как и я, по образу Божию, он во всем подобен мне, он от одной крови со мною, он – член Христов.

Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд... (1Кор 15, 41). Значит, святые светлы, как солнце, луна, звезды! О, светлость святых! О, блаженство святых нескончаемое, непременяемое, никогда же преходящее! Что значит всё земное? Тень одна, сновидение краткое, мечта воображения, игра плоти минутная.

Господь в сердце – вот и всё: вся жизнь, покой, блаженство наше, – всё прочее прилагается нам без нашей заботы, попечения, печали. Только имей всегда Бога в сердце да другим внушай то же. Печали о житейском – одно безумие, мечта, парадокс.

Как, чрез мою гордость, надменность, злобу, зависть, скупость, непокорность, невоздержание, блуд, ложь, обман и прочие страсти дьявол будет возноситься над образом Божиим, каков есть человек (я и ближние мои), и в лице его над Самим Богом – и я буду это терпеть, я буду попускать действовать во мне различным страстям, чрез которые дьявол господствует над наследием Божиим? Или у меня нет ума, свободной воли, что дьявол будет играть мною, как пешкой? Господи! Да не будет сего. Господи! Сокруши сатану под ноги наши вскоре.

Господи! Благодарю Тебя за дивное спасение, которое Ты послал мне по молитве моей в классе у Семгиной. Я презрел на мгновение одного бедного мальчика, вошедшего в класс, и неискренно, лицемерно сказал ему: здравствуй, дитя, – и напал на меня лукавый и злой демон и лишил меня мира, дерзновения и свободы, внесши в душу смятение, тесноту, мрак, стыд, уничижение; но помолились мы Тебе (молитва пред началом учения), сознал я равенство пред Тобою всех людей, сыновство во Христе, достопочтенность, величие каждого человека как образа Божия и члена Христова, и Ты оставил нечестие сердца моего и умиротворил меня, и слово дерзновенное, светлое, здравое даровал мне, и лице мое просветил, и любезными всех детей Твоих мне соделал еси, так любезными, что не расстался бы я с ними. Так же любезными Ты соделал мне детей и в пансионе у Яковлевой и такое же свободное слово даровал мне. Но отжени от Мене вовеки, Господи, духа презорства и высокомерия и даруй мне дух кротости и смирения, ибо не я ли хуже всех, не я ли воистину последний из всех, всех злосмраднейший ?

Всех тебе не обратить ко Христу на путь спасения, ибо все свободны, и Сам Христос Бог не принуждает никого идти по Его пути, а советует, убеждает, ублажает. Ты сам себя спасай, а других только обличай, вразумляй с кротостию: послушают – хорошо, не послушают – сами ответят за это, с тебя не взыщется. (Чего стоят одни мучения, растление бессмертной души вследствие жаления сластей, радения о сластях. Из-за этих мучений, из- за этого растления души надо презреть совершенно все сласти, за нечистый сор, за кал их считать: они – благо, но прилепляться к ним – зло.)

Полно тебе предаваться безумию и лицемерию – возмущаться духом оттого, что домашние твои едят скоромное в пост. Держись любви и не озлобляйся на согрешающих; из-за сору ли этого – то есть пищи и питья, будем мы засоривать душу страстями, лишать себя любви и мира с ближними? Из-за сору ли этого будем давать в себе место дьяволу? Не будет ли больший грех – враждовать на ближнего, чем есть скоромное? Благоразумно перескакивай чрез преграды, поставляемые тебе дьяволом и лукавою плотью. Блюди свое сердце, от того бо исходища живота [Притч. 4, 23].

Дать людям слугам по одной чашке сладкого чаю или кофе враз есть ли роскошь? И чего это стоит? Весьма малого. Но человек есть образ Божий, венец творения, цены не имеющее существо, бесценною кровью Сына Божия искупленное, и все земные сладости – для него, и рай сладости, и бесконечные сладости неба для него уготованы. Какое безумие жалеть для него чего-либо! Какая дерзость! Какое возмущение против Творца! Радоваться надо, что из рук наших получает человек, хотя бы слуга наш, сладости, и за честь себе вменять насыщать, услаждать его, столько возлюбленного Богом, Который есть бесконечная сладость для любящих Его. Как мы безумны! Жалеем сладостей плотских ближнему и пожинаем горечь душевную в себе самих! И поделом! Разве наши сладости, а не Божии, разве нам одним, а и не ближним вместе даны они Богом? Нам Господь туне подает, да и мы с другими туне делимся. Но вот что удивительно, дико и безумно! Мы хотим сделать меньшею долю ближних для того, чтобы наша доля была больше, чтоб нам больше как можно давать плоти своей, хотя это чрезвычайно вредно и для плоти, и для духа. Потому истинный христианин расточает дары Божии в пользу ближних, сокровиществует себе елей на день сретения Жениха душ – Христа, а в свою пользу оставляет как можно меньше. Он извлекает из имения своего плод любви, да принесет этот сладкий плод Христу Царю, возлюбившему нас до смерти и даровавшему нам в снедь и питие Свое пресладкое и пречистое Тело и пречистую Кровь, да мы не щадим ничего собственного, своих сладостей ближнему, который есть Его член и наш, да мы соединяемся все воединое духовное тело и да не щадим ничего друг для друга, да попираем все земные блага сердечным произволением, яко прах, и не будем с этим прахом одно тело – тело с дьяволом, коего мечта есть прилепить наши сердца к праху земному и поселить в нашем сердце вражду против Бога в лице образа Его – человека и вдруг вооружить нас и против Бога, и против человека!

Боже мой! Как велик человек – христианин истинный! Только подумать надо, что он от Бога родился, что он – чадо Божие во Христе и едино со Христом! Ибо сказано: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем [Ин. 6, 56]. Душа души, огнь, проникнувший древесный или каменный уголь.

Бог в сердце – вот жизнь и блаженство наше! Любовь к Богу и ближнему, пренебрежение всем земным как преходящим и тленным – вот истинная мудрость и жизнь человека! Даруй сие, Господи! Господь – Попечитель наш – непрестанно пекся, печется и будет пещись о нас. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5].

Как превратна земная жизнь! Вот в одном и том же доме здесь живет довольство и богатство и веселие, а вот здесь – крайняя скудость и нищета, а богатые не заботятся о бедных; здесь здоровые и веселые, а вот здесь – больные и печальные; здесь родился человек в мир, а здесь оставил человек мир; здесь брачное веселие, а здесь погребальное пение; здесь танцы, а здесь слезы; здесь песни веселия, а здесь рыдания горести! Вот какова земная жизнь наша! Как она изменчива! Или здесь богатые наряды, а здесь грязные, раздранные рубища!

Умри для всего земного, да оживешь для всего небесного. Ходи в простоте сердца. Умертви чрево, да оживиши душу.

Сый⁶⁰ – Господь Иисус Христос – всё во всех. Чего же нам беспокоиться? Чего же мы надеемся на бездушные вещи? Отчего не на Подателя всех благ, не на Питателя всех тварей? Отчего слушаем в сердце безумные внушения дьявола, врага Бога и человеков, отца всякой лжи, мечтателя, гордеца, завистника, скупца, противника и ослушника?

Можно ли равнять несравненные вещи: человека и сласти, человека и деньги, человека и одежды, человека и мебель и пр.? А это делается. Человек становится уже ниже всего этого. На сласти, на одежду, на мебель ничего не жалею, а истинно бедному на одежду, на хлеб подать жалею. И это делают одаренные от Творца умом, образом и подобием Божиим? И это делают христиане, прозванные чадами Божиими? Суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом [Иак. 2, 13].

Гнушение человеком есть гнушение делами рук Создателя, между тем как Господь вся премудростию сотворил [Пс. 103, 24] и вся добра зело [Быт. 1, 31]; это есть гнушение дьявола над Создателем чрез нас. Как мы безумны и ветрены! Красотою прельщаемся, белизною, нежностью, румяностью кожи, обнаженною несколько грудью (у женщины), а смуглою, грубою кожею гнушаемся, особенно если у простой женщины обнажена грудь несколько – обоюдный грех! О, гордость сласти! О, сластолюбие! Это всё от сластей, воюющих во удех наших, от пристрастия к телесной красоте. Это всё похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1Ин. 2, 16)! Прости, Господи согрешения наша, просвети тьму нашу! Не одна ли и та же земля – тело нежное и красивое и тело грубое и некрасивое, не тот же ли гной и прах будет: где во гробе различие?

Гнушаться грехом: гордостью, злобою, завистью, блудом – вот чем!

Надо гнушаться дьяволом, озлобляться на дьявола, а не на человека, на коего дьявол дышит злобою, надо жалеть врагов, милосердствовать об них, снисходить к ним, молиться за них: не ведят бо, что творят. Надо считать себя достойными обид, поношения, укорения, ругательств от ближних по грехам нашим: достойная бо восприемлем за злобы наши – гордость, зависть нашу и пр. Аще благая прияхом от руки Господни, злых ли не стерпим? [Иов. 2, 10].

Итак, забудь и думать кем-нибудь и чем-либо гнушаться, кроме греха и виновника его, ибо все – дело рук Божиих; равно ни на кого не озлобляйся, кроме дьявола, ибо он виновник всякого зла: человек – жалкое орудие его злобы, сам не ведающий, что творит.

Как можно в особенности гнушаться плотью матери, от которой ты сам получил плоть? Помнить надо, что Сам Господь воплотился и освятил и возвеличил плоть человеческую. Как плоть наша прославлена в мощах святых! Они даже на престоле, в Теле и Крови Агнца Божия! Всяческая и во всех Христос [Кол. 3, 11] – как я осмелюсь кого-либо гнушаться, презирать, да как и из-за чего? Сый! Во всех и во всем я буду лобызать Тебя, чтить Тебя, ибо все от Тебя! Прочь ветхая прелесть – гордость и гнушение!

Господи! Благодарю Тебя, яко ныне (29 мая, воскресенье) помогл ми еси совершить непреткновенно Божественную литургию, хотя и при тесных обстоятельствах духа и тела, и затем молебен Иверской иконе Божией Матери. Господи! Благодарю Тя, яко от тесноты и скорби спасл еси мя в квартире таможенного чиновника Алексея Пучкова, пред молебном по молитве веры; благодарю Тя, яко в доме спасл еси мя после чаю полуденного, простив мне согрешение словом! Долготерпеливе, Всемилостиве, слава Тебе! Научи и мене долготерпению!

Как смирен и кроток тесть мой, старец! Но я пред ним горд и дерзок! Увы мне, грешному, заевшемуся! Он – старец и отец мой, а я кто? – червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людий [Пс. 21, 7]. Из-за хлеба ли соли, чаю-сахару, денег я горжусь? Не паче ли я должен по великой благодарности к отцу смиряться пред ним и радоваться, что могу на старости служить ему, столько для меня послужившему, отдавшему мне место, дочь, достояние свое! Господи! Прости мне великие мои согрешения и научи мя чтити отца моего подобающею сану его, старости его, званию отца честью, быть искренно благодарным к нему, кротким и смиренным пред ним! Сие есть праведно! Чего мне жалеть ему? Обыкновенной ли, ежедневной порции чаю сладкого? Да не будет. Сам себе не жалею – и ему так же. На таких ли мелочах я буду искушаться? И Господь ли мне не посылает? Он ли не вознаграждает? Да ревную же о любви, чувство же вражды к ближнему да считаю за великое преступление, [...], внутреннее убийство.

Се, что добро, или что красно, но еже жити братии и сестрам вкупе! [Пс. 132, 1]. Приятен Господу мир семейный, единодушие членов семейства, общества, государства, Церкви. Приятна Господу общая, единодушная молитва! Как легко молиться! Какой мир, какая отрада на душе! Слава Тебе, Господи, за всё, и за общую и согласную молитву дома и в церкви! Даруй нам тако всегда благоугодити Тебе. Говорящих же, что не нужны церковные собрания, – вразумить.

Доброхотно ли всегда молишься, отдаешь ли должное всякому слову молитвы, охотно ли, смиренно ли, с верою ли, упованием и любовью выговариваешь слова молитвы; охотно ли, твердо ли, с уважением ли выговариваешь на молитве имена своих родителей, государя, государыни, наследника, начальствующих или наставников твоих, родственников и всех связанных с тобою узами духовными и плотскими? С благоговением ли и любовью выговариваешь имена святых, коих призываешь в подкрепление своей молитвы, в ходатаи и молитвенники о тебе и о прочих людях? В нюже меру меришь, возмерится тебе: молитва твоя в недро твое возвратится.

И мать, как мать, больше меня, потому что я сын ее, и крест, которым она благословляет меня, бесконечно выше меня, ибо он – сила Божия и, так сказать, Сам Христос. Потому достойно и праведно благословлять меня матери, хотя я и священник. Зато, как от священника, и она просит моего благословения: таким образом, мы обоюдно Божии, и начало и конец у нас – Бог.

Только простер я руки сердца и телесе к Богу живому с верою и упованием о даровании дождя, только сказал: Господи! поели дождь жаждущей земле, ибо в Твоей деснице все стихии, – ив скором времени в тот же день, часа через четыре пролился дождь. Слава Тебе, Господи, яко и гласу червя внимаешь: аз бо есмь червь, а не человек – червь, ибо пресмыкаюсь по земле и в земле, и к земле прилепился, и земным больше живу, чем небесным.

Горе презирающим пастырей и архипастырей в отдельности, сугубое горе презирающим святейшее их собрание (Синод), ибо презирающий пастырей и архипастырей презирает Самого Пастыреначальника – Христа, давшего им и Духа Святого, поставившего их. Потому надо с великою честью чтить пастырей и архипастырей, да будем участниками данной им от Бога благодати – учения, Таинств, пастырства, руководства к животу вечному. С дерзновением, с силою, с твердостью надо выговаривать в молитве имена пастырей или архипастыря и святейшего правительственного сословия их (Синода).Бог дал матери моей право благословлять меня – сына. Я уважаю свое право, стою за него – надо уважать и матернее право и неизменно быть ему верным, да благо мне будет.

Начало премудрости страх Господень [Притч. 9, 10]. Стяжи же страх Божий, да премудр будешь.

Если скуден христианскою мудростию, то есть добродетелями, – проси с верою несомненною у Матери Ипостасной Премудрости, Пресвятой Девы Богородицы, Которая всегда близ нас, как и Бог, – и получишь. С опыта. Проси Саму Ипостасную Премудрость.

Что я окаянный не благодарю Господа за спасение Его истиною Своею, именем Своим? Он спас меня от внутренней злобы, презорства к почтенным особам, членам семейства. Едино тело есмы мнози под Главою Христом (1Кор. 10, 17). О, ветхая прелесть гордыни и злобы!

Господи! Благодарю Тебя за двукратное спасение в классе (шестом) и за дарование спокойствия и дерзновения, за спасение по выходе из класса на пути к дому именем Твоим верою же моею, купно же и Твоею, яко от Тебя и вера моя в Тебя. Потом за неоднократное спасение вечером дома. О Иисусе мой, бездна спасения моего, бездна милосердия, любви, щедрот, – слава Тебе! 30 мая 1866 года.

Дух пристрастия к земным благам и жаления их поистине есть дух дьявола. Надо равнодушие к ним иметь, презирать их, за прах считать, а быть горячим к Богу и ближнему ради Бога, прилежа о душе его, которая есть образ Божий.

Как будем мы прилежать о душе ближнего, когда нерадим и об удовлетворении потребностям его телесным? Как будем полагать за него душу свою, когда жалеем для него и вещественного достояния своего, которое есть прах, когда безумно предпочитаем земные вещи человеку, созданному по образу Божию, когда на прах промениваем царя земли, разумного, одаренного свободою, предназначенного к бессмертию, к вечному царствию со Христом, к сожитию с Ангелами и святыми!

Вошед в церковь и видя лики Господа, Божией Матери и святых, вспомни слова Апостола, обращенные к нам, верующим: вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем [Еф. 2, 19 – 20], или: вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу [Евр. 12, 22 – 24]. Храм наглядно представляет эту истину. Вот кто мы, братия мои христиане, вот члены какого мы общества! Не прах ли пред нами и для нас вся земля, все её блага? Не низко ли, не унизительно ли, не безумно ли нам иметь пристрастие сердца к этим благам? Не храмом ли Божиим должно быть непрестанно наше сердце? Не огнь ли любви к Богу должен пылать непрестанно на жертвеннике нашего сердца? Не кадилом ли живым, горящим, благоухающим должно быть наше сердце? А мы хотим совсем угасить его и угасили уже многие, многие из нас – как бы хотим, чтобы оно не только не благоухало фимиамом веры, упования, любви, но будто хотим, чтобы оно смердело зловонием неверия, маловерия, безнадежности на воскресение и лучшую жизнь, на воздаяние за зло и добродетель, злобы, гордыни, зависти, любостяжания, скупости, нечистоты, лжи, лености, чревоугодия и прочих страстей. Опомнимся, братия мои, воспрянем от духовного сна и да трезвимся прочее время живота нашего, ибо суд при дверях есть и на суд уготован престол Господа Вседержителя.

Видя на иконах Спасителя, изображенного с благословляющею десницею, с державою в руке Его, припомним слова тропаря на Рождество Пресвятой Богородицы; Из Тебе бо возсия Солнце правды, Христос Бог наш, и разрушив клятву, дaдe благословение, и упразднив смерть, дарова нам живот вечный, и словаИсаии пророка: Он есть Тот, Который восседает над кругом земли, и живущие на ней – как саранча пред Ним; Он распростер небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатер для жилья. Он обращает князей в ничто, делает чем-то пустым судей земли [Ис. 40, 22 – 23].

Надо радоваться тому, что Бог пошлет к нам кого-либо и мы послужим в лице ближнего Самому Господу, ибо Господу [угождаем] в лице ближнего: все мы члены Его. Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне [Мф. 25, 40]. Гости ли, нищие ли приходят к тебе – принимай их и служи им со светлым лицом. Осуществляй в себе и в других идею о Церкви. Взирай непрестанно мысленными очами на Главу Церкви Иисуса Христа.

Храм наш прекрасно изображает Церковь – собрание верующих и святых под Главою и крылом (кровлею) Христа Бога, Главы Церкви. Глава Церкви означает Главу – Христа; кровля храма – [...] Христа, стены из камней или древ – святых и нас, основание храма – опять Христа, апостолов и пророков.

Ты разрешаешь на скоромное в пост не для того ли, чтобы твоя блудная плоть больше похотствовала, осквернялась во сне и наяву? О, сколь хорош пост, виновник чистоты, целомудрия и умерщвления плоти, бдения и молитвы, милосердия и других добродетелей, ибо постящийся воспринимает человеческие чувства и делается сострадательнее и милостивее!

Матерь Божия, как бесконечно возлюбившая чистоту, кротость, смирение и прочие добродетели все до одной, – бесконечно гнушается всяким грехом. Этого Она хочет и от нас, чад Своих. А мечтатель дьявол хулит в вольных или невольных орудиях своей хулы – сердцах человеческих – имя Пречистой! Мерзавец, клеветник! Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи, учитель всякой нечистоты [Ин. 8, 44]. Возненавидим, братия мои, грех всею душою, всем сердцем, всем помышлением и возлюбим всем сердцем добродетель и источника всякой добродетели, блага и блаженства – Бога, Пречистую Богородицу, солнце добродетелей, святых Ангелов Господних, по чистоте подобных солнцу, и святых Божиих человеков, подобных солнцу или звездам по святыне и добродетелям своим, да прославим Господа, живущего в неприступном свете, да благоугодим Ему и соделаемся наследниками обещанных благ.

А волосы для чего заплетать? Чтобы блудить? Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, говорит Апостол (1Пет. 3, 3).

Господи! Вот я в другой раз в простоте и силе веры и надежды помолился к Тебе о даровании дождя, и Ты в другой раз исполнил мою смиренную и верную молитву, как исполняешь все во славу Твою молитвы моя. Благодарю Тебя, Царю всеблагий, всемогущий, присноживущий, благопослушливый, снисходительный! Но что есть человек, яко помниши его, или сын человечь, яко посещаеши его и внемлеши молитве его? [Пс. 8, 5]. Но никогоже и ничегоже не гнушаешися, яко вся Твоя суть, Владыко Душелюбче! (Премудрость Соломона.) Ничего не жалей человеку, ибо бесконечно дорог человек: весь мир отдай за него, да и мало. Всё в мире для него. А мы жалеем, скупимся для него.

Благодарю Тебя, Господи, за спасение Твое, явленное мне по молитве моей пред образом Твоим, что у меня в моленной. Не престаеши, Иисусе мой, спасати мя, оживотворяти мя, умерщвляемого грехами, умиротворяти, радовати. 31 мая 1866 г.

В отце и матери уважай достоинства и права человека, отца, матери, членов Церкви и граждан общества равноправных с прочими членами. Воздавай всем должная.

Когда враг касается твоего сердца жалом жаления сластей, или денег, или одежд ближнему, скажи с твердостью в сердце Господу: Ты, Господи, сладость моя вечная, сокровище мое неистощимое, одежда моя пресветлая, нетленная: к Тебе единому прилепляться лепо⁶¹ есть.

Человек! Ты подобен пловцу, плывущему на утлом челноке среди большой, быстрой реки при сильном ветре: при малейшем невнимании к себе и к своим действиям тебе угрожает быть опрокинутым в реку вместе с челноком силою этого непрестанно свирепеющего ветра и захлебнуться волнами речными. Ибо непрестанное действие в нас страстей поистине подобно великой, разрушительной буре, а мы с плотью своею подобны человеку в утлом челноке, жизнь же наша ежедневная есть быстротекущая река, стремящая нас с нашими делами в безбрежный океан вечности; порывы страстей – порывы сильного ветра; пленение страстями, утопание в страстях, омрачение страстей – утопание в реке.

Да возрадуется душа моя о Господе, облече бо мя в ризу спасения, и одеждею веселия одея мя, яко жениху возложи ми венец, и яко невесту украси мя красотою [Ис. 61, 10]⁶². Камилавка моя – венец мой, одежды священные – ризы спасения, одежда веселия. Но в духовном смысле венец мой – Христос и одежда веселия, риза спасения – Он же. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись [Гал. 3, 27].

Научи мя, Господи, служить Тебе с твердостью, чтобы я каждое слово молитвы, славословия, благодарения выговаривал твердо, от всей души! Буди!

Беседуй с Господом как можно чаще и мало-помалу уподобишься Ему: от Кроткого научишься кротости, от Всеблагого – благости, от Премудрого – мудрости, от Всемогущего получишь силу, от Долготерпеливого научишься терпению, от Блаженного – блаженству. Со избранным избран будеши [Пс. 17, 27].

Что злосмрадный воздух в комнате, не освежаемый внешним воздухом, то зловоние страстей в человеке, не очищаемых духом молитвы, покаяния и умиления сердечного. Очищаем, переменяем воздух в своем жилище – тем более необходимо очищать, переменять духовный воздух в душе: изгонять духа злобы и исполняться Духом Святым чрез молитву усердную и чрез Таинства.

Исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу [Еф. 5, 18 – 19].

Я работаю на вас непрестанно, говорит Господь, работаю ежедневно, ежеминутно, отродив⁶³ вас водою и Духом, просвещаю ваш разум, действую на ваше чувство, питаю вас словом Моим, Телом и Кровию Моею; готовлю вам хлеб и различные плоды в пищу и наслаждение ваше, разлив живительный к отдыханию вашему воздух, непрестанно освежаю, увлажняю, благорастворяю его; просвещаю вас светом Моего солнца, изображающего неприступный свет Моего Божества; уготовляю многоразличное и многовидное вещество для ваших одежд, вы украшаетесь делами рук Моих, делами искусства тварей Моих, которых Я научил; Я покою вас в домах ваших, которые у многих из вас подобны царевым; спасаю вас от грехов, готовлю обители вечные. – Что же вы для Меня делаете? Как вы Мне работаете, служите, что Мне за всё это воздаете? Вы не хотите ведать Меня или вы хулите имя Мое, презираете слово Мое, заповеди Мои и живете в гордыне и злобе, зависти и скупости, в любостяжании и невоздержании, в неге и разврате, в праздности и рассеянности. Если есть у вас какие-либо надежды, то скажите, чего вы надеетесь в будущем при таком образе вашей жизни? Или вы, как животные, не имеете никаких надежд? Вот чего от Меня надейтесь: если будете так жить впредь, Я приду к вам, как тать, и растешу вас пополам и часть вашу с неверными положу: ту будет плач неутешный и вечный скрежет зубом [Лк. 12, 46; 13, 28].

Что значит обыкновенная пища без духовного брашна Тела и Крови Христовой, веры в Бога, без молитвы искренней, без слова Божия, писаний святых отцов? – Ничем не лучше грязи, что под ногами, да и самое тело наше тоже. Что значит обыкновенное питие или все напитки без пития истинного – Крови Христовой, без пения и песней духовных? Одна тяжесть, один тлен, иногда умножение грехов. Итак, ревнуйте о брашне Господнем, о питии Господнем. О, какое благо – вера в Бога, молитва или беседа с Богом, Тело и Кровь Христова, чтение слова Божия, писаний отеческих! Оживляют, просвещают, облегчают, умиротворяют, освобождают, радуют, распространяют дух и тело. Итак, возлюбим воздержание, пост и молитву, прогоняющие страсти, и прилепимся верою ко Господу, к слову Его, будем заниматься духовным созерцанием и размышлением, прилежать чтению писаний святых отец и упражняться во всех делах добродетели.

На пищу и питье смотри как на грязь, прах, а на человека, вкушающего оные, как на царя и обладателя, как на образ Божий, как на распорядителя всем, что на земле... Сотворим человека по образу Нашему и по подобию, и да обладает... всею землею [Быт. 1, 26]. Кто ты, посягающий на права образа Божия и вместе свои? Кто ты, безумец, жалеющий даров Божиих ближнему, алчущему, жаждущему, обнаженному, лишенному крова, когда эти дары в избытке у тебя? Кто ты – дьявол?

Господи! Благодарю Тебя, яко после немирного и недерзновенного, унылого состояния душевного по причине множества грехов моих соделал еси мене мирна и дерзновенна в продолжение двух классов (в пятом классе). Июня 3 дня. 1866.

Господи! Вся жизнь наша, покой, блаженство наше, простор, свобода наша в сердечной беседе с Тобою посредством молитвы, в сердечном внимании слову Твоему, в приобщении Святых Твоих Тайн. Но прилепление сердца к сластям, богатым, красивым одеждам, к украшениям жилища, утвари жилища, к деньгам – скорбь, томление и крушение духа, мрак, теснота и рабство – словом, смерть духа. [Июня] 3 1866. Исповедание этой истины есть мир сердца.

Даруй мне, Господи, всячески себя уничижать, на себя единого озлобляться, как на сущую гордыню, злобу, мерзость любодеяния – словом, вместилище всякого греха, зависти, скупости, любостяжания, сребролюбия, чревоугодия, объядения, пиянства, непокорности, непочтения, лености, нерадения о духовном и о делах звания своего; рассеянности, беспечности, праздности, тунеядства, неблагодарности, лицеприятия, вещепристрастия, лицемерия и множества всяких прочих грехов, имже несть числа.

Как надо смотреть на святых Божиих человеков? Как на человеков новых, чистых от тли греха, убеленных кровью Агнца, просвещенных светом Божиим, благоухающих святынею Духа Святого наподобие кедров и кипарисов. Увы нам, грешным, растленным, смрадным грешникам!

Богатые люди бывают прихотливы, капризны и злы.

Господи! Любовь Твоя покрывает и очищает множество великих грехов моих, а я не хочу покрыть и малых грехов брата моего, отца и матери моей! Увы мне, окаянному! И не только грехов ближнего не покрываю, а раскрываю, увеличиваю их, малейшие его немощи обращаю в предлог к злобе на него. Увы мне, окаянному! О жало сатанинское! Когда ты притупишься? Когда ты исчезнешь? Господи! Всади в сердца наши святыню Твою, благодать Твою, кротость Твою, терпение Твое! Господи! Нет нам покою от греха и от козней врага!

Блага мира – потому что суть дары благого Бога, и с благим сердцем надо давать их ближнему.

Отрекись от своего сердца, от своей воли, от своего зрения, слуха, вкуса, осязания, обоняния ради славы Божией, то есть ощущения всех чувств да будут для тебя как ничто.

Дьявол – лукавый, прόстый дух, чрез мгновение зрения и чрез пустую вещь (какое-нибудь движение в ближнем) производит в нас или чувство злобы на него, или ощущение блуда, или зависти и скупости и пр., чрез пустые вещи ввергая нас в тяжкие грехи! О, изверг создания Божия! О, извратившее свою светлую природу существо, злейшее и всех людей на свой лад, образец извергнуть усиливающееся! Защити нас от него, Господи! Изринь его, пса нечистого, от нас, рабов Твоих!

Ни во что вменяй свое мудрование сердечное, например при целовании руки матери гнушение ее рукою, потому что она черна и груба, и что сама мать слишком проста и необразованна, и речь ее груба и проста, и лицо ее. Но у этой простоты просто сердце, которое у тебя, образованного, лукаво; эти руки черны и грубы, да почтеннее твоих белых, потому что чернота и грубость пристали к ним от тяжких и многих работ полевых и домашних. Эта простая и необразованная очень простосердечна, добра, кротка, смиренна – не преречет, ни возопиет [Мф. 12, 19]. Эта речь груба и проста, но зато сердечна, а твоя и обточенная, искусственная, заученная, но зато не сердечная – сердце твое далече отстоит от собеседника; лицо ее грубо и просто, да досточестнее твоего, потому что его очернило солнце, оно загрубело от частого нахождения на воздухе, от поту, от грубых работ, тогда как твои работы легкие, духовные, в стенах дома. Итак, ни во что вменяй свое мудрование сердечное – вместо же его следуй заповедям Божиим, люби мудрость Божественную.

Вменихомся яко овцы заколения [Пс. 43, 23]: дьявол колет, жжет, палит нас злобою, гордостью, презорством, завистью, скупостью, жадностью, любостяжанием и прочими страстями ежедневно. Умерщвляеми есмы весь день: вменихомся якоже овцы заколения [Рим. 8, 36]. Так бывает с истинными христианами: их непрестанно гонит враг человеков – дьявол, гонит, преследуя их своими мерзостями.

Простота, немнительность. Дай, Боже!

Руку матери как Самого Христа лобызай, ибо мы все – члены Христовы. Отнюдь никого не презирай. А то у нас есть привычка: людей, коих мы давно знаем, презирать (ветхая, укоренившаяся прелесть), хотя давно знаемый человек таков же, как и только что узнанный, или, может быть, стал еще лучше. Итак, мы все члены Христовы и должны жить во взаимном уважении.

Господи! Благодарю Тебя от всего сердца моего за благодать Духа Святого, излиянную в сердце мое вовремя воскресной всенощной (4 июня на воскресение Третьей недели по Пятидесятнице), за очищение грехов, отъятие скорби, тесноты и дарование мира, свободы. Дерзновения пространства душевного и телесного; благодарю Тебя за очищение страстей моих, за победу врагов моих сильных. 5 июня 1866.

Не заботьтесь... во что одеться [Мф. 6, 31], а я, язычник по сердцу, искал и ищу во что одеться в церкви, в какие ризы, и хочу одеваться как можно блистательнее. И беспокоюсь, когда протоиерей не по желанию моему в праздник дает ризы. А одежду души забыл! О, язычник!

Лукавство не любит простоты, ненавидит, гонит ее. Но лукавые люди есть как между необразованным, простым народом, так и между образованными. Лукавству научившиеся дети гонят и своих простых родителей, которых тем более бы надо любить, чем они проще, добрее, бесхитростнее, ласковее. Отыми, Господи, лукавство от душ наших. О, лукавство наше явно.

Так будут последние первыми, и первые последними [Мф. 20, 16]. Простые, необразованные мужики наши многие будут первыми, а образованные, выжившие из ума, – последними. Прочь блестящая наружность, прочь внешнее образование, краснословие, прочь модная одежда, прекрасное жилище, обстановка и всё, что в дому, – дай мне внутреннего человека твоего, сердце твое. Хоть груба речь твоя, грубо лицо твое, походка твоя, манеры твои, одежда твоя, [но если] сердце просто, добро, кротко, смиренно, целомудренно – я всё обретаю в нем. Мудрование сие – мир, истина Божия!

Говори смело, с уважением с тем человеком и с теми людьми, против коих сердце твое вооружает злобою, гордостью, скупостью, и не упадай духом, не поддавайся этим страстям: они, как мечта, исчезнут, как снег, растают.

Когда говоришь ектении или читаешь молитвы в церкви при богослужении или при совершении Таинств, молебнов, панихид, войди наперед в дух Церкви, с которым она составила эти молитвы, и в этом духе произноси их. Таким образом входи в дух вечерни, утрени, литургии – будничной, воскресной, праздничной, в дух Крещения, Миропомазания, Покаяния, Брака, Елеосвящения, великого и малого водосвящения, напутственного и других молебнов и прочих служб. Таким образом старайся стяжать и один дух жизни, одну главную цель жизни – угождение Богу, спасение душ человеческих и своей души, стремление к Царствию Небесному.

Всякому человеку несомненно, неколебимо желай столько добра, сколько себе, особенно духовных благ – добродетельной жизни и спасения души. Этими благожеланиями будешь непрестанно угождать Богу, видящему все тайны нашего сердца. И врагу желай всякого добра, и тем более, что он имеет несчастие быть врагом.

Действия страстей в людях приписывай не столько людям, сколько дьяволу и молись Господу о просвещении и избавлении их от козней сопротивника. По себе суди, как сильны бывают козни врага и как трудно устоять против его порывистого насилия, против его вихря. Молись с любовью за врагов своих.