Глава XXXII
Судьбы Церкви Христовой во дни властительного безбожия. Количественное, а не качественное умаление сынов Церкви. «Избранные». Церковь Христова в видимом своем оказательстве и потаенное христианство. Что разумеется в Св. Писании под прикровенными словами: «пустыня, воды и земля»? Таинственная судьба еврейского народа. Еврейский народ в его прошедшем (времена Иисуса Христа), в его настоящем и в мыслимом для него будущем. «Святое семя» – сокращение дней властительного зла в роде человеческом. Конец зла во вселенной.
Обетование Иисуса Христа о том, что основанная Им Церковь будет существовать до скончания века, по ясности и определенности своей не позволяет себе делать никакого ограничения. «На сем камени, – т.е. на исповедании веры в Него, как Сына Божия, говорит Иисус Христос, – созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей» (Мф.16:18); «Дана Мне всякая власть на небе и на земле.., – говорит Он ученикам Своим при Своем вознесении, – и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь» (Мф.28:18–20). Следовательно, по обетованию Иисуса Христа, имеющее открыться в людях «диавольство», как безбожное начало, на основе которого определится историческая жизнь данной эпохи, не возможет прекратить собой существование Его Церкви: будут, значит, и тогда, при общем как бы осатанении в человеческом роде, оставаться истинные чтители Бога и исповедники Иисуса Христа, как Сына Божия, во плоти пришедшего. Правда, по свидетельству Св. Писания, Церковь будет умалена в числе своих сынов и подвергнется страшному испытанию от ненависти и открытых гонений, имеющих быть направленными к ее искоренению на земле; однако, несмотря на тяжелую и невыносимую участь своего положения, несмотря на всю свирепость и жестокость времени для служителей Бога и исповедников Христа, она, в лице своих истинных чад и верных слуг Христовых, пребудет и тогда, как «Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины» (1Тим.3:15), «свята и непорочна, не имеющая скверны или порока, или нечто от таковых» (Еф.5:25–27).
Свидетельство Иисуса Христа о том, что «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле» (Лк.18:8), показывает, без сомнения, на количественное сокращение числа верующих в Него на земле, а не качественное, так сказать, уменьшение веры тех, которые пребудут верующими до конца: сила воодушевления в душах их к Имени Господа Бога и Сына Божия будет настолько велика и всепобеждающа, что лютейшие и злейшие условия для существования Церкви не в состоянии будут преодолеть мужество верующих. Впрочем, что не вера умалится в душах верующих, не воодушевление и ревность к Богу охладеют и станут погасать в сердцах их, а именно сократится число верующих, ясно из следующих слов Спасителя о сокращении того лютого времени и о ускорении пришествия Сына Человеческого на землю: «И если бы не сократились те дни, – говорит Иисус Христос, – то не спаслась бы никакая плоть: но ради избранных сократятся те дни» (Мф.24:22).
Слово «избранные» само говорит за качество и достоинство веры тех, которые имеют оставаться верными сынами Церкви в последние дни существования мира сего и века сего (Лк.18:7–8). К тому же заключению приводят и те свидетельства Св. Писания, которые говорят об эпохе царственного исторического атеизма в царствах, народах, племенах, коленах и языках; и если уже полный атеизм под водительством и владычеством «того человека» водворится на земле, то, значит, веры не будет в этих отступивших от Бога людях никакой, ни даже теплохладной: теплохладность в вере, естественно предположить, обозначит собой предыдущие периоды времени перед той страшной эпохой безбожия на земле. Ибо не вдруг же в самом деле и не сразу человечество в массе своей осатанеет и станет под знамя дьявольщины? Сперва «диалектика» и «похоть» будут трудиться над разрушением Царства Божия на земле; потом теплохладность в вере и та же похоть внесут разложение в общество верующих; затем отчужденность в Церкви и массовые отступления от веры разрушат нравственно-религиозный порядок воплощения жизни в людях; далее ожесточение и огрубение сердец в поклонении миру и красоте его прикуют человека к земле и заставят его окончательно преклониться перед идолами «похоти плоти, похоти очес и гордости житейской»; наконец, полное практическое безбожие потребует своего оправдания в безбожии спекулятивном, и тогда «человек греха и сын погибели» приведет к окончательному исполнению и созрению «тайны беззакония» в роде человеческом, воссев сам на троне Бога «яко бог». Следовательно, говоря о том, что «Сын Человеческий, пришедши, найдет ли веру на земле?» Спаситель именно свидетельствует о сокращении числа верующих, а не о состоянии, хотя бы и теплохладном, веры в людях: теплохладная вера все-таки есть вера; неверие же и безбожие есть отрицание всякой веры. Значит, в то страшное и решительное время все те, «которые от Бога и от истины», останутся и пребудут в полной и совершеннейшей вере, воодушевленной ревностью и любовью к Богу; те же, которые отцом своим будут иметь дьявола (Ин.8:44), отступят совершенно от Бога и пребудут в ожесточении и вражде против Бога: два полюса духовного тяготения – Бог и человеческий абсолютизм, личное «яко божество», пребудут тогда на земле без всяких посредствующих по приближению ступеней и без всяких средних звеньев в людях, а потому «Сын Человеческий, пришедши», не веру будет искать в безбожных душах, а верующих среди царства безбожников.
Итак, хотя Церковь, по обетованию Иисуса Христа, будет существовать до скончания века, однако она будет умалена в числе своих сынов и исповедников имени Иисуса Христа. Такое умаление при этом не будет единственным умалением Церкви; вместе с отступлением от нее всего теплохладного в вере и мертвенно-бледного, вместе с воцарением безбожия и натурализма, Церковь, само собой разумеется, лишится нравственного своего влияния в коленах и племенах, народах и языках, перестанет быть для исторического человечества «солью земли, светом мира», прекратит свое зиждительство и устроительство в обозначении норм и порядка воплощения бытовой и общественной жизни народов, так как эта жизнь потечет бурным и страшным атеистическим потоком и, заключившись в среде «избранных» Божиих, Церковь должна будет выдержать яростное устремление на нее бури и волн враждебных ей элементов, принимая удары, но не колеблясь в своем основании. Сохранит ли Церковь свое видимое оказательство в мире и свое представительство в лаизированной, атеистической жизни народов, увидим ниже; но что религия будет объявлена вне законов тогдашнего времени и вера в Бога исключена даже будет из предметов, терпимых в функциях социальной жизни тогдашнего общества, это ясно из тех свидетельств Св. Писания, которые говорят о жесточайших и тягчайших преследованиях и гонениях против Церкви и против избранных чад ее.
При всей, однако, трудно объяснимой в настоящее время, но мыслимой по «диавольству и сатанинству» зла в природе человека, злобе тогдашнего властного правительства к исповедникам Бога и Христа, меры этого правительства, под водительством «того человека», не достигнут своей цели – погасить веру в Бога в людях и изъять от земли служение Богу во имя Христа, Сына Божия, пришедшего во плоти. Будет ли отдельное христианское государство, имеющее сохранить свою самостоятельность и независимость от власти «того человека»; будет ли то отдельный народ, отдельный язык, колено или племя, имеющее каким-то образом сохранить себя даже и тогда в открытом исповедании Бога и Иисуса Христа, Св. Писание ясно не обозначает этого; но говорит при этом положительно и определенно, что Церковь оказательно будет продолжать свое существование даже и в то страшное время, причем Св. Писание такое оказательное существование Церкви отделяет от другого образа ее сохранения в людях, от потаенного и скрытого, и это последнее, т.е. потаенное и сокрытое продолжение существование веры в людях Св. Писание не ограничивает одним каким-либо народом или племенем, но определяет его повсюдным – среди племен и народов, якобы вошедших строй и порядок тогдашней лаической жизни.
Как мы говорили выше, «человек греха и сын погибели» сотворит брань со «святыми», и «дано будет ему победить святых»; но победа эта будет лишь прологом к дальнейшим мероприятиям против верующих и боящихся Бога (Откр.13:6–8): «Второй зверь», т.е. ложный пророк «того человека», со властью первого зверя, говорит Апостол Иоанн, заставит «всю землю и живущих на ней поклониться первому зверю, и будет убиваем всякий, кто не будет поклоняться образу зверя» (Откр.13:12–15); плен и убийство ожидает чтителей Бога и исповедников Иисуса Христа (Откр.13:10); однако адский замысел и свирепейшие меры «того человека» не увенчаются успехом и не достигнут цели разрушения Царства Божия на земле в «святых Божиих»: ни Церковь в своем видимом оказательстве, ни потаенное христианство в людях не исчезнут из мира: «Жена, облеченная в солнце <т.е. Церковь Христова>, – говорит Апостол Иоанн, – убежит в пустыню, где приготовлено будет для нее место от Бога... И рассвирепел дракон на жену, и пошел, чтобы вступить в брань с прочими от семени ее, сохраняющими заповеди Божии и имеющими свидетельство Иисуса Христа» (Откр.12:6–17); очевидно, в злобе против Церкви, имеющей оказательство продолжать свое существование в «пустыне», «тот человек» начнет истреблять «семя ея» везде – там, где «пустыня» не прикроет собою и не соблюдет в себе неприкосновенными чтителей Бога. «...Он, <лжепророк «того человека»>, – говорит Апостол Иоанн, – сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их; и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его» (Откр.13:16–17): действие это правительства «того человека» нельзя иначе рассматривать, как направленным исключительно к тому, чтобы извести и истребить потаенно чтущих Бога и служащих Богу во имя Иисуса Христа, Сына Божия. В это-то время и исполнится во всей ужасающей силе и потрясающей действительности пророчественное слово Иисуса Христа о том, что в последние дни люди «друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга» (Мф.24:10): «Предаст же брат брата на смерть; и отец – детей; и восстанут дети на родителей, и умертвят их» (Мк.13:12).
При всем, однако, этом ужасе поведения людей в отношении друг к другу и при всем страшном этом позорище взаимопредательства и отчаянного вероломства в людях, потаенные христиане останутся живущими даже в среде осатанелого, властительного правительства «того человека»: дьявольство в людях и врата ада не одолеют Церковь Христову даже там, где царственно и властительно дьявольство управляет судьбами людей и где врата ада признаются единственными вратами жизни. Мысль эту ясно подтверждает Св. Писание, ибо, с одной стороны, Сам Иисус Христос свидетельствует о том, что день второго Его пришествия на землю ускорится «ради избранных», вследствие того, что тяжко будет жить им на земле, причем прикровенно дает разуметь, что сохранить себя избранным среди всеобщего предательства и царствующего безбожия будет чрезмерно тяжело и трудно: «И если бы не сократились те дни, – говорит Он, – то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни» (Мф.24:22); с другой стороны, Иисус Христос прямо указывает на сохранение потаенного христианства в народах и племенах владычества «того человека», ибо, свидетельствуя о дне Своего второго пришествия, Он говорит: «Сказываю вам: в ту ночь будут двое на одной постели: один возьмется, а другой оставится; две будут молоть вместе: одна возмется, а другая оставится; двое будут на поле: один возьмется, а другой оставится» (Лк.17:34–37; Мф.24:40–41).
Следовательно, и среди властительного безбожия христиане, как избранное и святое семя Церкви, пребудут в самой среде растленных, безбожных и осатанелых людей. Но, как мы говорили выше, Церковь Христова не заключится только в потаенных христианах, а пребудет даже в видимом оказательстве себя и своей жизни, т.е. в исповедании веры и в служении Богу во имя Сына Божия, не преставая быть в представительстве полноты иерархической власти даже до последнего дня и часа кончины нынешнего мира и нынешнего века: «жена, облеченная в солнце», т.е. Церковь, говорит Апостол Иоанн, убежит «в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога» (Откр.12:1–6). Спрашивается: что должно разуметь под словом «пустыня», где уготовано будет место Церкви Христовой от Бога? И что означает выражение: «уготовано»? Из повествования Апостола Иоанна следует заключить, что «пустыня» не означает место уединенного или совсем неизвестного, ибо «человек греха и сын погибели» будет знать это место и будет стремиться к тому, чтобы наложить свою руку на Церковь Христову и в этом месте: «...пустил змий <«тот человек»>, – говорит Апостол Иоанн, – из пасти своей вслед жены воду как реку, дабы увлечь ее рекою. Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои, и поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей» (Откр.12:15–16). Да и какую пустыню можно считать малодоступной, тем не менее, совсем недоступной даже в настоящее время? Притом, если пустыня может быть местом, доступным для Церкви Христовой, то каким образом это место будет недоступным «тому человеку» со всеми его превосходящими силами и средствами мира нынешнего и века нынешнего?
Очевидно, слово «пустыня» в откровенном повествовании Апостола Иоанна не означает места уединенного или мало известного, и потому понимать значение слова «пустыня» в его буквальном смысле не следует. Но что же в таком случае должно разуметь под словом: «пустыня»? Пророк Исаия, говоря в одном месте о призвании племен и народов к вере в Истинного Бога и Спасителя, свидетельствует следующее: «Возвеселится пустыня и сухая земля, и возрадуется страна необитаемая, и расцветет как нарцисс; великолепно будет цвести и радоваться, будет торжествовать и ликовать; слава Ливана дастся ей, великолепие Кармила и Сарона; они увидят славу Господа, величие Бога нашего. Укрепите ослабевшие руки и утвердите колени дрожащие; скажите робким душею: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас. Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь; ибо пробьются воды в пустыне и в степи – потоки. И превратится призрак вод в озеро, и жаждущая земля – в источники вод; в жилище шакалов, где они покоятся, будет место для тростника и камыша. И будет там большая дорога, и путь по ней назовется путем святым: нечистый не будет ходить по нему; но он будет для них одних; идущие этим путем, даже и неопытные, не заблудятся. Льва не будет там, и хищный зверь не взойдет на него; его не найдется там, а будут ходить искупленные» (Ис.35:1–9).
Очевидно, под образом пустыни в пророческом видении олицетворен народ, или – народы, пребывшие до времени не на пути «святых» и бывшие неплодными для «Царства Божия»; но вот пустыня оживает; она наполняется водами: «пробиваются воды в пустыне и в степи потоки»; призрак вод превращается в озеро, и жаждущая земля в источники вод, по ней проходит большая дорога, и путь по ней называется путем святых; хищные звери не будут ходить по нем, а будут ходить только искупленные. Видение пророка об оживлении пустыни, равно как видение пророком Иезекиилем поля, наполненного мертвыми костями, ожившими «в весьма великое полчище» по слову Вседержителя (Иез.37:1–10), говорят об одном и том же: о нравственно-духовно-религиозном возрождении народа и народов в Боге Спасителе: не должно ли поэтому разуметь и пророчество Апостола Иоанна о «пустыне», как месте укрытия Церкви в последние дни века сего и мира сего, именно как в смысле образа какого-либо народа, который в среде своей оказательно и в полном иерархическом представительстве сохранит себя христианским народом во время нравственного безбожия на земле под владычеством «того человека»? Если так, то выражение Апостола Иоанна: «где», т.е. в пустыне, уготовано ей (Церкви) место «от Бога» – будет иметь подлинное свое значение действительного уготовления места Церкви Богом, так как призвание того или другого народа ко Христу «во временах и сроках» есть дело Промысла Божия, благодати Божией, и в то же время есть тайна судеб Божественных о племенах и народах.
Но кто же будет тот народ, к концу времен имеющий принять к себе наследие Божие и сохранить в себе «Царство Божие» на земле? В Св. Писании этот народ не назван в точном, ясном и прямом смысле, но весьма много дано в Св. Писании такого, которое почти позволяет назвать этот народ по имени: времена языков, по пророчеству Апостола Павла, должны будут исполниться и кончиться ко времени второго пришествия Иисуса Христа на землю; «дикая маслина, привившаяся к хорошей по природе маслине», не только отломится от ствола дерева жизни, но сделается разлагающимся, смрадным злокачественно-заражающим трупом; в великом отступлении от Бога мир ожесточится и озлодействуется; ожесточение же Израиля пройдет и «весь Израиль, как народ» обратится к Богу Спасителю и спасется: «Не хочу оставить вас, братия, – говорит Апостол Павел, – в неведении о тайне сей.., что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников, и так весь Израиль спасется» (Рим.11:6–25). Когда это будет во «временах и сроках»? Словом «отчасти» Апостол дает разуметь, что вопрос о Личности Иисуса Христа и о вере в Него, как в Мессию и Сына Божия, для иудейского народа во все существование «мира сего и века сего» не будет решен окончательно, что двери Церкви никогда не будут закрыты для вхождения в нее избранных от иудеев; но что всеобще народное обращение иудеев ко Христу, по свидетельству Апостола, произойдет, когда кончится время язычников, и «что будет принятие» их, вопрошает Апостол, «как не жизнь из мертвых» ? (Рим.11:15).
Итак, по свидетельству Св. Писания, перед концом мира, с одной стороны, произойдет великое отступление от Бога племен и народов и созреет тайна беззакония на земле (2Фес.2:3–7), с другой стороны, обратится ко Христу целый народ, пребывающий до того времени в ожесточении против Христовой Церкви; не дают ли нам эти свидетельства Св. Писания указания на то, что народом, в среде которого Господь уготовит место для Церкви во дни «того человека», будет именно народ еврейский? Такое предположение о высокой будущности и о великом в будущем проявлении нравственно-духовно-религиозной зрелости, свежести и жизненности не согласуется, по-видимому, с современной историей еврейства, в среде которого царствует реализм и безграничная жажда земного устроения: Ваал и поныне, по-видимому, есть бог, которому поклоняется и жаждет поклоняться еврей; однако в массе еврейства религиозная идея не только жива и действенна доселе под знаменем Моисея и пророков, но даже содержит все еврейство в единстве общего сознания как одного человека: «Неужели они преткнулись, – говорит Апостол Павел о евреях, – чтобы совсем пасть? Никак.» (Рим.11:11).
История еврейского народа во всяком случае не закончена на земле: Иисус Христос, говоря об отвержении евреев, в то же время свидетельствует, что придет некогда время, когда, в радости и веселии, народ еврейский благословит пришествие Его – Мессии и Сына Божия на землю: «...сказываю вам, – говорит Иисус Христос современным Ему иудеям, – не увидите Меня отныне, доколе не воскликните: благословен грядый во имя Господне!» (Мф.23:39); «Се, оставляется вам дом ваш пуст. Сказываю же вам, что вы не увидите Меня, пока не приидет время, когда скажете: благословен грядый во имя Господне!» (Лк.13:35). Какое, спрашивается, пришествие Иисуса Христа благословит еврейский народ? Очевидно, второе пришествие на землю Сына Божия; дом же еврейского народа, его до сих пор плодотворящая Церковь, как скиния Бога с человеком, до того времени оставляется пустым; однако придет время – евреи увидят Христа, и благословят пришествие Его: «...умы их ослеплены, – говорит Апостол Павел,–... покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом. Доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их; но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается» (2Кор.3:14–16). И «покрывало это», как мы должны заключить из свидетельства Св. Писания, снимается с душ и сердец еврейского народа обращением их к Господу во имя Христа, Сына Божия, в Лицо Которого, как истинного Мессию, уверуют наконец евреи: отломившиеся ветви от хорошей по природе маслины – они, говорит апостол Павел, как «природные привьются к своей маслине», и что, действительно, «будет принятие их, как не жизнь из мертвых» (Рим. 11:15–24)3.
Итак, если под словом: «пустыня», где уготовано будет Богом место для Церкви, должно разуметь народ, и именно – народ еврейский, имеющий обратиться ко Христу, – то становится возможным до некоторой степени объяснить и то, что должно разуметь под «водою», пущенною «драконом» вслед «жены» для ее потопления, и что должно разуметь под «землею», поглотившей собой «воду», и почему «вода» не могла достигнуть жены и увлечь ее в волнах своих? Под образом «воды и вод», обступающих человека, в Св. Писании часто разумеется множество бедствий, наподобие вод облегающих и постигающих в жизни людей, причем «рука сынов чуждих» наводит «воды многи» (Пс.143:7), «поток» проходит душу людей от ярости наводящих его (Пс.123:3–5): «Спаси мя, Боже, – молится пророк среди притеснений, угнетений и бесчеловечий врагов, – яко внидоша воды до души моея. Углебох в тимении глубины, и несть постояния; приидох во глубины морския, и буря потопи мя... Спаси мя от брения, да не углебну; да избавлюся от ненавидящих мя и от глубоких вод. Да не потопит мене буря водная, ниже да пожрет мене глубина, ниже сведет о мне ровенник <колодец> уст своих» (Пс.68:2–3, 15–16, Пс.17:17–31, Пс.8:8; Ис.19:3, Ис.28:2; Дан.11:10); под землей же в Св. Писании иногда разумеется весь внутренний человек с его душевными и сердечными расположениями, с его нравственно-духовной энергией и с религиозно-нравственным плодоношением (Мф.13:19–23; Мк.4:20; Лк.8:15; Пс.142:6; Ис.35:1).
Прилагая в изложенном смысле толкования «воды и земли» к народу еврейскому, мы можем понимать таинственно-пророческое слово Апостола Иоанна о «воде», пущенной драконом вслед жены, и о земле, поглотившей собой «воду», следующим образом: народ, испытанный беспримерной историей своего сохранения и существования среди других народов земного шара; народ, «хитрый, яко змий» и имеющий явиться в своем обращении ко Христу «цел яко голубь»; унаследовавший опыт и мудрость в сохранении себя во время многих тысячелетий найдет в себе самом и силы, и средства поглотить «воды», т.е. отвратить и сделать недостигающими своих целей злокозненные и разрушительные для Церкви мероприятия «человека греха и сына погибели». «Вода», пущенная драконом, т.е. угнетательные и бесчеловечные распоряжения «того человека», направленные к тому, чтобы или увлечь народ еврейский в безбожие, или насилием, казнями и бедствиями искоренить этот народ, будет поглощаться землей, т.е. еврейский народ (Земля) всем угнетениям и мероприятиям «того человека» противопоставит себя самого, свою мудрость, свою энергию, свою выносливость, твердость и единодушную сплоченность настолько решительно и действенно, что удары, назначаемые к разрушению и искоренению Церкви на земле, останутся недостигающими своего назначения и безрезультатными в смысле поглощения «водами» жены, т.е. Церкви.
Предлагая эти соображения в виде подходящего толкования смысла откровенных слов Апостола Иоанна о сохранении Церкви в ее видимом оказательстве и представительстве в мире во дни «того человека» перед кончиною века нынешнего, мы в данном случае стремились привести к единству многозначительные свидетельства Св. Писания о таинственной и далеко неконченной судьбе еврейского народа во всеобщей истории человеческого рода: «Если же падение их <евреев>, – говорит Апостол Павел, – богатство миру, и оскудение их – богатство язычникам, то тем более полнота их» (Рим.11:12). Что же, однако, говорит нам Св. Писание всем свидетельством своим о последних днях «мира сего и века сего», и о судьбе Церкви Христовой на земле? Говорит, что зло на земле в роде человеческом, действительно, созреет в «диавольское и сатанинское» зло; но в то же время в сынах же человеческих, в «избранных и святых», сохранится чистое и совершеннейшее добро, добро победное и торжествующее в себе самом над ложью и фикцией «диавольства и сатанинства»: никакие силы ада, несмотря на все властительство и державство имеющей открыться царственности зла в мире нынешнем, не смогут привести всю землю вконец к общечеловеческому озлодействованию. «Семя святое» на земле даже и тогда, в веке властительного и царственного безбожия, могло бы еще и еще святить собой землю, могло бы еще и еще заступить собой перед Богом мир, стремящийся к своему концу и своей погибели (Иер.5:1; Ис.6:13), если бы этот мир зла якобы царственно, повелительно и властительно не занес руки своей на Бога и на самое «Святое Семя» к его искоренению на земле.
Но так как царственность зла во вселенной есть ложь и фикция дьявола и самое зло не есть бытие, не есть сущее в себе самом, а разрушение, отрицание бытия, есть химера сущего, есть лесть, созданная относительным бытием от «несущего» «призрака», и само оно есть призрак, является же реальностью только как противление Богу, как нежелание относительным частным личным бытием для себя Бога во имя лжи и фикции своего якобы абсолютизма, и есть потому подлинная и истинная ирреальность, могущая, однако, всякую реальность обращать в свое орудие и средство и лишь в этом одном быть как бы реальностью, т.е. быть таковой в разрушении и отрицании добра: то созрение зла в «диавольство и сатанинство» в людях и должно быть концом его на земле вместе с концом самой земли в ее настоящем образе бытия: «...Нынешние небеса и земля, – говорит Апостол Петр, – содержимые тем же Словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков... Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушается земля и все дела на ней сгорят... Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» (2Пет.3:7, 10, 13).
День второго пришествия Иисуса Христа ускорится, и кончина мира явится; Бог сократит время тех ужасов обнаружения злых волей на земле, которые в конце концов должны привести мир к исторжению чудовищного, адского и неизобразимого стона озлодействованного и осатанелого сосуществования людей. Даже в этом моменте страшного существования мира он будет избавлен от себя самого тем «святым семенем», которое и есть стояние мира: «ради избранных», говорит Иисус Христос, «сократятся те дни» (Мф.24:22). Апостол Иоанн, заканчивая свою книгу «Откровение», восклицает: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» Так, думается, молитвенно будут взывать к Господу и все «избранные» в страшные и ужасные дни царственного и повелительного «диавольства» на земле, и Господь ответит «знамением Сына Человеческого на небе»: «Ей, гряду скоро! Аминь» (Откр.22:20). «...И тогда восплачутся все племена земные, – говорит Иисус Христос, – и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф.24:30); тогда Господь сотворит «суд над всеми и обличит всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники» (Иуд.1–15); тогда отдаст «море мертвых, бывших в нем», и смерть и ад отдадут «мертвых, которые были в них»; и судим будет каждый «по делам своим» (Откр.20:13).
Страшно ожидание суда, говорит Апостол Павел, и «страшно впасть в руки Бога живаго!» (Евр.10:26–31). Но каков же, спрашивается, конец зла во вселенной? Конец зла во вселенной для безусловно злых волей – быть объектом исключительно и единственно самих себя. И в этом откроется абсолютная и вечная справедливость: осуждение зла праведным судом Божиим в великий день суда (2Пет.2:4; Иуд.1:6) и оставление злым волям заключиться в себе самих, без права и свободы оказательства себя во вселенной, как беззаконию и неправде в бытии, осуждение злу быть тем, чем оно есть, т.е. ложь, фикция самобытия, – этого требует абсолютная правда вселенского бытия. Божественный приговор в день суда о злых волях: «Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф.25:41) – есть как бы снятие злых волей с круга бытия, но ни в каком случае не их уничтожение, а оставление в самих себе, в разрушенном, ниспровергнутом, лишенном гармонии, покоя и отрады бытии. Ад и зло, адские мучения и злые воли суть вещи тождественные, ибо взаимно друг друга обуславливают. Что же даст силу, спрашивается, злым волям так безгранично упорствовать во зле и остаться непокаянным даже в адских муках? То, что дает силу злу от начала и всегда: лесть личного абсолютизма, противобожие во имя личной самости, отвержение для себя Бога, нежелание Его, при этом всецелое озлобление и бесконечная злоба против Бога: продолжать в самом аде свое Богохуление, послать Богу от себя проклятие, свое личное отвержение Бога, нежелание Его для себя и гордое упоение своей, ничем непоколебимой стойкостью и личной самостью – в этом, думается, зло в самом аде найдет для себя точку опоры для целой вечности быть без Бога, в отвержении от Бога. «И смерть и ад, – говорит Апостол Иоанн, – повержены в озеро огненное. Это смерть вторая», т.е. уже вечная смерть (Откр.20:14). Таков конец зла во вселенной.
* * *
Говоря о призвании ко Христу еврейского народа и о значении сего призвания для Царства Божия ко времени второго пришествия Сына Божия на землю, мы, само собою разумеется, признаем за еврейским народом великую будущность: однако из наших рассуждений явствует, что эту будущность еврейского народа мы признаем не в мирском смысле, не в смысле преобладания еврейского племени среди других племен и народов властью, силою и средствами мирских орудий, например, капитала, таланта, умственного превосходства и прочая, а в смысле чисто духовном – на почве религиозного возрождения еврейского народа. По-видимому, настоящее этого народа не дает собою никаких надежд на его Воскресение как бы из мертвых (Рим.11:15), о чем, впрочем, положительно говорит Апостол Павел, ибо он говорит, «что ожесточение произошло в Израиле отчасти» (Рим.11:25), следовательно, в свидетельстве своем Апостол оставляет за еврейским народом такие духовно-нравственные основы, которые пребывают и пребудут в нем сохраненными для «воскресения из мертвых» в Царстве Божием, т.е. в Христовой Церкви. «Умы их <евреев> ослеплены, – говорит Апостол Павел, – ибо то же самое покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета; потому что оно снимается Христом. Доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их; но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается» (2Кор.3:14–16). В этих словах Апостола Павла охарактеризовано духовно-нравственное состояние евреев с той стороны, которая позволяет нам ближе подойти к уразумению вопроса о призвании евреев ко Христу: во-первых, умы евреев, говорит Апостол, ослеплены и находятся под покрывалом при чтении Ветхого Завета; во-вторых, когда они обращаются к Господу, покрывало с их умов и сердец снимается. Очевидно, покрывало тождественно с ослеплением евреев, и самое ослепление есть вместе причина и следствие покрывала; свойства же сего покрывала и содержание покрывала таковы, что они не дают евреям возможности обратиться непосредственно к Богу, так как само то покрывало закрывает от них Господа, и евреи, находясь под покрывалом, не обращаются, по смыслу слов Апостола, к Господу именно по действию преграждающего покрывала. В чем же, спрашивается, состоит ослепление евреев и каково то покрывало, которое сплетено для умов и сердец евреев сим ослеплением? Слова Апостола: «когда евреи обращаются ко Господу, тогда покрывало снимается» объясняют нам, что сплетено покрывало из того, что не от Господа, в данном случае сказать можно конкретнее – что оно не от закона Господня, а что самочинно и самовольно оно измышлено и принято евреями в качестве доминирующего над их умами и сердцами начала. Из Евангелия же мы знаем, что ослепление умов евреев и ожесточение их сердец к Лицу Иисуса Христа хотя и вытекали из ложных представлений о Лице Мессии, о Его служении в Божественно-царственном земном величии и о Его отношении к потомству Авраама, как к избранному народу Божию, и вследствие самого этого избрания, как к природным, так сказать, и полноправным наследникам Царства Божия в Царстве Мессии; однако эти ложные представления, как всякие ложные человеческие понятия и заблуждения, нельзя считать роковыми и непреоборимыми без помощи и действия первичных элементов и стимулов, которые делают заблуждение собственностью заблуждающегося и отождествляют личность заблуждающегося с его заблуждением так, что заблуждение олицетворяет заблуждающегося, и сам заблуждающийся только в своем заблуждении и своей лжи чувствует и сознает себя личностью, как таковою, которая не знамя только носит, но отождествляет себя с своим знаменем. В чем же сказались сии основы и первичные элементы, укрепившие заблуждения в умах евреев настолько, что этот народ, живший идеею Мессии от своего начала, не признал Мессии и доселе стоит вне ограды Царства Его, хотя, поступая по общечеловеческому нормальному поведению, рассуждению, смыслу и воле, ввиду очевидной истины, он должен был бы отказаться от лжи и заблуждения и принять истину как свет, теплоту и жизнь, как утверждение, богатство и освобождение в отраду, мир и довольство собою духа человеческого? Ответ на поставленный вопрос дает нам Евангелие: евреи не вмещали в себе слов Иисус Христа (Ин.8:37). «Почему вы не понимаете речи Моей, – говорил Иисус Христос евреям, – потому что не можете слышать слова Моего» (Ин.8:43); «Кто от Бога, тот слышит слова Божии. Вы потому не слышите, что вы не от Бога» (Ин.8:47) – «Вы судите по плоти» (Ин.8:15); «вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира» (Ин.8:23). Божественный элемент, положительный закон Божий евреи заменили человеческим элементом, своим человеческим измышлением и поклонились ему в качестве верховного доминирующего начала для себя: «...вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего» (Мф.15:3–6); «учаще учением, заповедем человеческим; оставльше бо заповедь Божию.., да предание ваше соблюдете.., преступающе слово Божие преданием вашим, еже предаете» (Мк.7:7,8,9,13). От сей замены Божественного человеческим, во имя якобы подлинно и истинно божественного смысла и разумения, произошло то, что, с одной стороны, истина, явленная в Иисусе Христе, отверглась евреями без рассуждений и исследований, а прямо и фанатично во имя якобы Божественного у самих евреев, на что и указал Иисус Христос Своим Апостолам: «...приидет час, – говорил Иисус Христос Апостолам в Своей прощальной беседе, – да всяк, иже убиет вы, возмнится службу приносити Богу» (Ин.16:2), с другой стороны, авторитет князей и вождей народа, стражей закона возвысился настолько в глазах народа, что слово их для народа являлось светом истины и руководительным началом всякий раз, когда требовалось опознание нового факта – Божественен ли он, или обманен, призрачен и лжив: «Не Тот ли это, – говорили об Иисусе Христе иерусалимляне на празднике кущей, когда Иисус Христос учил во храме, – Которого ищут убить? Вот, Он говорит явно, и ничего не говорят Ему: не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос?» (Ин.7:25–26). «Впрочем никто не говорил о Нем явно, боясь иудеев» (Ин.7:13), – замечает евангелист. Служителям, посланным взять Иисуса Христа и вместо взятия заслушавшимися учением Его и говорившим об Иисусе Христе по возвращении своем: «Никогда человек не говорил так, как Этот Человек. Фарисеи сказали им: неужели и вы прельстились? Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев?» (Ин.7:46–48). Очевидно, такой вопрос, как аргумент, мог быть предложен только тогда, когда доказательность и сила его сами собою разумеются непререкаемо. Входя вглубь освещения души самых вождей еврейского народа, Иисус Христос отметил, что самообольщенность их граничила с диавольским самообольщением: «Ваш отец диавол, – говорил Иисус Христос, – и вы хотите исполнять похоти отца вашего... Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога» (Ин.8:44–47). «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете?» (Ин.5:44). «...Знаю вас, вы не имеете в себе любви к Богу» (Ин.5:42). Таким образом, объективная истина перестала существовать как для вождей народа, так и для самого народа еврейского, так как сия истина принуждена была освещаться не своим Божественным светом и не своею Божественною правдою и правотою, а субъективным вожделением под призмою субъективно сложившихся и действующих в людях человеческих осуетнений, обольщений, похотствований, лжи и самообмана, возведенных на седалище истины. Духовно-нравственную безнадежность такого состояния в еврействе Иисус Христос видел и со всею силою Своего слова засвидетельствовал о ней на суде Своем пред членами синедриона; на вопрос собравшихся старцев людстиих и архиереев и книжников: «Аще Ты еси Христос; рцы нам», – Иисус Христос ответил: «Аще вам реку, не имете веры; аще же и вопрошу (вы), не отвещаете Ми, ни отпустите» (Лк.22:67–68). Этот безусловный приговор Иисуса Христа о небытии того, чтобы начальники иудейские уверовали в Него, ставит пред нами духовно-нравственный образ вождей иудейского народа вне, стало быть, возможности влияния на них истины: евреи в прямом и буквальном смысле не вмещали в себе слов Иисуса Христа, как Спаситель, о чем сказано было выше, и засвидетельствовал о них. Стеною между Иисусом Христом и вождями еврейского народа стояли измышления и ложь человеческие, возведенные в закон якобы от Бога чрез толкование и предания старцев. Самоубежденность в себе, в своей правоте, в своем «сыновстве» у Бога (Ин.8:41) настолько были велики у евреев, что всякое слово Иисуса Христа против них с этой стороны возбуждало не только гнев, ярость и злобу против Спасителя, но даже покушение на убийство (Ин.8:59). При обличительном слове Иисуса Христа против книжников и фарисеев, один из законников сказал Ему: «Учитель! говоря это, Ты и нас обижаешь» (Лк.11:45); – значит, «сидевшие на седалище Моисеевом» (Мф.23:2) и мысли не допускали той, чтобы они были не правы и не правоверующие. Далее уже, конечно, было идти некуда по пути закоренелости в себе самих: далее должно было все сокрушено и уничтожено, что осмеливалось поднять голову или слово против осатанелых в себе людей, что, конечно, и совершилось в осуждении и смерти Иисуса Христа. Итак, подменив всецело элемент божественный в законе элементом человеческим и приняв сию подмену как истинное толкование закона, евреи имели такое покрывало на умах и сердцах своих, которое как таковое, т.е. как якобы истинно Божественное, не давало им возможности обратиться к Богу, а ставило их, по самому свойству сего покрывала, сотканного из лжи, из земных человеческих вожделений, из преобладания низших инстинктов природы человеческой, вне Бога. Прочность и почти неприкосновенность сего покрывала для всей массы еврейского народа обеспечивается тем обстоятельством, что жизнь этого народа задолго еще до Рождества Христова окончательно организовалась на началах безгласности массы, на почве безусловного послушания водительству старейшин и вождей народа, бывших первоначально, действительно, оплотом и стражею единства и целости всего народа в век плена Вавилонского, а равно в век персидского, македонского, египетского и сирийского владычеств. Храмовая и книжная знать, а также финансовая, влиятельная чрез предстательство за народ у сильных мира сего пред чужеземными правительствами, фарисейская и законническая клика, превознесенная в народе своей якобы святостью и верностью закону Божию – все эти высшие классы еврейского народа имели и содержали народ в безусловном рабском подчинении и послушании: они были зрением, слухом и разумом народа, совершенно обезволенного и обезличенного особенно в делах веры: «не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос?» – вот голос народа о возможности для него признания Иисуса Христа Мессиею. А между прочим народ все же жил и продолжал жить, т.е. умел жить религиозною идеею, Богом и законом Божиим, и Иисус Христос не только не раз свидетельствовал об этой народной черте, обращаясь к религиозному чувству народа, к его якобы предполагаемой верности Моисею и пророкам (Ин.5:46, 7:19), но даже в среде народа и находил истинные семена веры для достойного плода в Его Царстве, причем, однако, нельзя не заметить, – находил преимущественно там, где народ, как в Галилее, менее проникнут был истым иудейством, т.е. иерусалимски- фарисейским и книжническим жидовством. Там и тогда, где и когда люди были более свободны от «покрывала» иудейского, они более имели возможности непосредственно – от себя обращаться к Господу, и потому готовы были идти за Иисусом Христом; а где и когда народ ожидал указания и решения вождей своих, там он или безмолвствовал, или отвергал Христа и требовал Его казни. «Видев же народы, – говорится в Евангелии, – Иисус Христос «милосердова о них, яко бяху смятени и отвержени, яко овцы не имущыя пастыря» (Мф.9:36; Мк.6:34) – вот Евангельское свидетельство о духовно-религиозно-нравственном состоянии массы еврейского народа времени общественного служения Иисуса Христа; народ еврейский был стадом овец без пастыря; был смятен в своем религиозном миросозерцании, и был отвержен, т.е. находился в презрении у тех, кто должен был бы быть для народа вождем, пастырем, учителем и священником. Знать фарисейская, книжная и храмовая смотрела на народ с величайшим презрением, заклеймив его даже проклятием в делах веры за его якобы невежество: «...этот народ, невежда в законе, проклят он» (Ин.7:49), говорили о нем вожди его; самый же закон Божий в подлинном своем виде, в непосредственном вещании, как слово Божие, открытое для всех, перестал быть воспитателем и руководителем жизни народа, а подмененный человеческими измышлениями – преданиями старцев, и извращенный толкованиями «законников», стал годен в руках последних, в качестве орудия, для освящения и прикрытия изуверских нравов и жестокаго поведения. Спаситель, говоря о пастырях народа, как о наемниках, не радящих об овцах, татях и разбойниках, ограбляющих, убивающих и погубляющих овец (Ин.10:1–15), о вождях народа, поедающих домы вдов (Мф.23:14), оставивших важнейшее в законе: суд, милость и веру (ib. 23), отцеживающих комара, а верблюда поглощающих (ib. 24), полных внутри хищения и неправды (ib. 25), исполненных лицемерия и беззакония (ib. 28), определяет тем самым характер пастырства в народе и преступную развращенную волю вождей. Но что еще более усиливало зло, делая его как бы непреоборимым в вождях, это их безмерное самомнение, не допускающее, по-видимому, и тени сомнения в их правоте: слова фарисеев, сказанные ими Иисусу Христу в ответ как бы на Его обличение о духовной слепоте людей: «неужели и мы слепы?» (Ин.9:40) – показывают собою всю бездну, которая отделяла вождей как от Иисуса Христа, требовавшего от них прозрения, покаяния и исправления, когда они якобы зрячи, праведны и святы, так и от народа, который был действительно слеп в законе, но за то «он и проклят», по мнению вождей. Понятна поэтому та жгучая ненависть и величайшая злоба, которые таились и созрели в сердцах и душах вождей еврейского народа к личности Иисуса Христа; для них Божественное слово Спасителя и истина Христова были не только осуждением, но и смертоносным приговором, отнимавшим у них все прерогативы их власти и влияния, разрушавшим тот покров лжи и обмана, который они, под знаменем Моисея и пророков, воздвигли между Богом и народом в свое имя и в свое водительство. Обличительные слова Спасителя книжникам и фарисеям: «...вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель – Христос, все же – вы братья; и отцом себе не называйте никого на земле; ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками: ибо один у вас Наставник – Христос» (Мф.23:8–10), – имеют, без сомнения, то чудовищное направление учительства, наставничества и отечества в народе иудейском, по которому «Учитель, Наставник и Отец», в слове своем и своем водительстве, был не только мудрейшим и наилучшим толкователем Закона Божия, хранителем Заветов Божиих, но и орудием спасения в Боге, хранителем тайн Божиих, обладателем величайших полномочий от Бога и представителем Бога для народа. Можно сказать без преувеличения, что «учительство, наставничество и отечество» в народе иудейском заслонило собою Бога, и вожди еврейского народа стали для него толкователями, вершителями и узаконителями воли Божией. При таком порядке религиозной, а отсюда и социальной жизни еврейского народа обращение его ко Христу в целом, во время самой жизни и проповеди Иисуса Христа, была вещь невозможная; возможны были частные обращения и притом там и тогда, где и когда отдельные лица сохраняли в себе живую веру и живое чувство непосредственно к Богу, помимо указки и водительства «учителей, наставников, отцев и вождей», что мы и видим в евангельской истории: «на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи», говорил Иисус Христос в своем обличительном им слове: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворятете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете» (Мф.23:1–13). «...вот, Я посылаю к вам пророков и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших, и гнать из города в город» (Мф.23:34). Но все это сделаете потому, что не знаете «пославшего Меня» (Ин.15:21); «даже наступает время, когда всякий, убивающий вас за имя Мое, будет думать, что он тем служит Богу. Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня» (Ин.16:2–3). «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст» (Мф.23:37–38). И вот начинается скитальческое, в буквальном смысле, существование еврейского народа среди других народов мира; но потеряв отечество, и выброшенный на позорище племен и народов, еврейский народ не потерялся национально и этнографически. Что же касается до религиозно-нравственного своего состояния и социального своего внутреннего устройства, то еврейский народ, завершив окончательно и заключив в письмена в течение первых трех веков христианской эры систему религиозно-социальной жизни на основе якобы «преданий старцев», т.е. человеческих измышлений, под одним и тем же знаменем Моисея и пророков во имя «учительства, наставничества, отечества» вождей, продолжает доселе жить и быть тем евреем, который жил и был во время Иисуса Христа: доселе лежит на умах и сердцах евреев тот покров, который лежал у них во время жизни Иисуса Христа и во время Апостольской деятельности, потому что доселе продолжается в народе еврейском закрытие Бога от умов и сердец евреев, как бы завесою, старчеством и учительством, и эта завеса, завершенная во всех своих деталях Талмудом, доселе лежит прочно. Поэтому доселе еврейский народ удален от Иисуса Христа действием тех же преград, которые между ним и Иисусом Христом лежали в еврействе во время жизни и проповеди Спасителя мира. Сила этих преград не в них самих, а в воспитании и организации еврейского народа на основании их; у массы еврейского народа, огражденного Талмудом, отняты и слух, и зрение, и воля, и личное разумение; высший, господствующий класс в еврействе – морейне (знатные) содержит весь еврейский народ под своею пятою и имеет его в безусловно-рабском себе подчинении. Как во время жизни Иисуса Христа, так и доселе еврей отделен от Царства Божия теми же книжниками и фарисеями, которые, продолжая сидеть на седалище Моисея и пророков, «сами не входят, и хотящих войти не допускают». Возможно ли, спрашивается, дать массе еврейского народа средства и способы разбить оковы духовного их талмудического плена и разрушить тот строй религиозно-социальной их жизни, при котором действительный и истинный Моисей и пророки сокрыты от него и заслонены его вождями. По-видимому, евреи сами ищут сего, когда говорят и пишут о слиянии своем с христианскими народами на основе полного равноправия их с сими христианскими народами: тогда, дескать, евреи сами оставят свою обособленность и соединятся воедино с христианами не только на почве социально-экономической жизни, но и духовно-нравственно, на почве религиозно-христианской жизни. Ничего наглее и дерзновенее вожди еврейского народа не могут придумать, как это их требование равноправности и равноправоспособности их с христианскими народами под стражею талмуда и при господстве талмудической, религиозно-нравственной системы внутреннего социального их строя, и мы глубоко убеждены, что Господь, сохранив еврейский народ, как целое, не допустит до сей величайшей катастрофы не только христианские народы, но и самый еврейский народ, так как для христианских народов это было бы петлею и западнею к уловлению их в талмудические еврейские руки, для евреев, как целого народа, было бы окончательным шагом к тому, чтобы все еврейство, среди других народов, возвело себя окончательно и закрепило бы навсегда в звании морейне над всеми народами мира, и потому навсегда во всей еврейской массе стало бы вне Бога, заслоняя Его собою себе самим, как доселе заслоняют Бога евреям их вожди. В самом деле, что такое морейне ныне, эта еврейская знать – талмудическая, раввинская и денежная, как не продолжающаяся доселе от времен Иисуса Христа, господствующая и властвующая клика фарисейская, книжническая и храмовая? До настоящего времени история еврейского народа, во внутренней его жизни и в его религиозно-социальной организации, стоит неподвижно, в одном и том же направлении созидаясь: вверху «князья народа», знать еврейская, морейне, практически-безбожная, служащая золотому тельцу, до ума помрачения превознесенная в своей гордыне, до ума помрачения упоенная идеею еврейства самого по себе, как исключительного и величайшего народа в мире, призванного к обладанию и владычеству среди народов; внизу духовно-подавленная, безусловно-рабски, на основе лживо построенной якобы религиозной системы, подчиненная вождям своим, однако в глубине души все-таки доселе проникнутая религиозною идеею, но воздыхающая под Ферулою Талмуда о силе власти и значении своих вождей – масса еврейства, – такой талмудический строй еврейского народа и есть именно доселе то покрывало, та стена, которые отделяют и будут отделять еврейский народ от всех народов и племен рода человеческого. Разрушить эту стену в еврействе и снять с него его покров – значит вывести миллионы еврейских душ на свободу, дать им возможность мыслить за себя самим себе, смотреть своими очами и слушать своими ушами, значит дать им возможность каждому за себя и от себя «обратиться к Господу» непосредственно, и тогда, скажем словами Апостола, «покрывало снимется с умов и сердец евреев». До тех же пор, пока правительства христианских народов будут позволять евреям жить под водительством морейне и охраною Талмуда, всякий еврей отдельно и все евреи вместе будут тем, чем они были доселе, т.е. всемирным гражданином, все и всех подбирающим под себя и свое иго и первым протестантом против всего, что относится не к его очевидной выгоде. Чья, спрашивается, благодетельная рука произведет ампутацию в рассечении талмудической язвы? И кто будет тем призванным служителем Божиим, который освободит евреев из талмудического плена и, свергнув возложенное на них иго подмены Закона Божия бессовестнейшею, наглейшею и лживейшею талмудическою казуистикою, поставит их на путь пред Господом и даст им тем самым возможность из сынов тьмы века сего стать сынами «света в Царстве Христовом»? Будет ли сим призванным слугою Божиим муж или мужи из самого еврейства восставшие, или же, что вероятнее, будет сим призванным наше русское правительство, проникнутое высшею идеею служения Богу и людям, во всяком случае «Воскресение как бы из мертвых» евреев, о чем говорит Апостол Павел, совершится на почве низвержения Талмуда и разрушения той внутренней организации еврейского народа, при которой талмудическая, раввинская и финансовая еврейская знать держит в своих руках не только знамя Талмуда и управляет тайно или явно внутренним режимом еврейства, но и судьбу каждого еврея. И тогда, естественным ходом вещей, на основании веками воспитанной религиозной настроенности и глубоко лежащей в душе религиозной идеи, восстанет и обновится истинная религиозная жизнь еврейского народа, и христианская религия признается ими родною его религиею, его достоянием и духовно-нравственным наследством: «Ибо, если ты, – говорит Апостол Павел о язычниках, – отсечен от дикой по природе маслины и не по природе привился к хорошей маслине <т.е. сделался в Иисусе Христе наследником Царства Божия>, то тем более сии природные привьются к своей маслине», «потому что Бог силен опять привить их» (Рим.11:23–24).