Выше были указаны условия, ускорившие выступление архимандрита Иннокентия против господствовавшего в обществе мистицизма.

Как духовный цензор, архим. Иннокентий, в пределах данной ему власти, старался предупреждать появление мистических сочинений. В 1813 году в цензурный комитет представлена была на рассмотрение книга «Сравнительная философская история» Г. Дежерандо. Архимандрит Иннокентий не допустил к печати это сочинение и отправил его в Комиссию духовных училищ, присоединив к нему и сделанные им по поводу этого сочинения подробные замечания.

В 1814 году цензурным комитетом получена была книга «Торжество Евангелия» вместе со сделанными на нее московской духовной цензурой замечаниями. Рассмотрев сочинение, свт. Иннокентий не счел возможным пропустить его и с подробными примечаниями также отправил в Комиссию духовных училищ⁹¹.

В 1816 году вышла в свет книга «Победная повесть, или истолкование Апокалипсиса». Это был перевод одного из сочинений Штиллинга, сделанный А.Ф. Лабзиным. «Победная повесть» отличалась крайне выраженным мистицизмом и по своему направлению была совершенно противна духу православной веры. По словам одного критика, в ней содержалось немало оскорбительного для Православия. Ее автор высказал отрицательное отношение к внешней практике Церкви: святые храмы приравнял к языческим капищам, отрицал поклонение иконам и т.п.⁹²

Даже епископ Филарет, уклонявшийся от участия в борьбе направлений и потому способный более других оценить внутренние достоинства и недостатки изданной книги, видя в ней много признаков протестантства, осуждал это сочинение, при том, что находился в коротких отношениях с его издателем Лабзиным⁹³.

По словам протоиерея Кочетова, «Победная повесть» хоть и есть толкование на Апокалипсис, но такое, в котором неблагонамеренный сочинитель использует слово Божие только как орудие для своих целей. Следуя ложным вычислениям Бенгеля, он не только утверждает, вопреки Евангелию, положительную близость последних времен, но и самый точный год (1836 г.) Второго Пришествия Христова. О тысячелетнем царстве говорит пространно и решительно, как о вещи ему знакомой. Лютера и Бенгеля почитает за первых двух Ангелов, упоминаемых в Откровении Иоанна Богослова. Церковь Восточная – греческая, по мнению автора, не есть Святая и Православная, но крайне поврежденная, ужасно развратившаяся и николаитская, т.е. языческая; дух Христов сохраняется и сохранится до конца мира только в фиатирской, то есть богемо-моравской⁹⁴, гернгутерской⁹⁵ братской церкви»⁹⁶.

Святитель Иннокентий, возмущенный духом «Победной повести», прямо называл ее противной Православию. Епископ Филарет проще взглянул на дело и постарался успокоить друга, уверяя его, что книга уже пропущена светской цензурой и потому на цензуре духовной не лежит за нее никакой ответственности. Святитель Филарет внушал свт. Иннокентию, что тот, в случае своего вмешательства в судьбу этой книги, берет на себя великое дело спасения Церкви, которое не отвечает его скромному положению; что им не пересоздать строй современной жизни Церкви, что это – обязанность представителей Церкви, а не чад ее. Архимандрит Иннокентий под влиянием доводов еп. Филарета успокоился, но ненадолго.

Немало вооружался свт. Иннокентий и против других мистических изданий, например, против «Божественной философии» Дю-Туа⁹⁷. Известный ученый протоиерей Г. Павский дал следующую характеристику автора «Божественной философии»: «Дю-Туа – швейцарский пастор, живший в конце XVIII столетия, придерживавшийся сначала заблуждений, оставивший пастырство, чтобы их не проповедовать, покушавшийся на жизнь свою. От сильного присутствия в себе «внутреннего света» находил развлечение в картах. Прочитал всех мистических писателей и так увлекся учением г-жи Гюйон, что издал вновь с великими трудами все ее сочинения. Выдавал себя за вдохновенного, за «посланника Божия», под конец жизни почувствовал непреодолимую потребность сообщить другим то, что в необычайном обилии получил будто бы от Бога»⁹⁸.

Незадолго до своей хиротонии во епископы о. Иннокентий, как духовный цензор, получил на рассмотрение книгу «Система философская новейшего времени». «Слез не достанет,– говорил он в одной из бесед с архим. Фотием, состоявшейся по прочтении данной книги,– не только у здравомыслящего христианина, но и у всякого любомудрого и доброго человека оплакивать раны, какие сия нечестивая философия может нанести умам и сердцам, если только будет читаема и преподаваема в школах. Ну как можно одобрить ее, когда она вся состоит из нездравых и нечистых мудрований? И ныне не одна сия философия в свет вышла, но множество подобных вредных писаний являются изо дня в день».

Поклонники мистицизма всячески пытались склонить на свою сторону свт. Иннокентия, как человека, известного своим высоким просвещением и, еще более, своей святой жизнью; но, конечно, попытки их каждый раз оканчивались неудачей. «Был я у неких великих вельмож иностранного исповедания,– так однажды рассказывал архимандриту Фотию свт. Иннокентий,– беседовал с ними о вере много, и они мне говорили о соединении всех Церквей и всех вер воедино и прежде всего – соединении лютеранского исповедания с восточным, греко-российским. Предлагали они и новый образ веры, которым можно соединить тех и других во едино исповедание. Видя и разумея лукавство сих князей, действо сатаны в сердцах их, я отказался от собеседования с ними навсегда. Дивно, что уже во дни наши есть слуги и лукавые духи, кои совершают тайные беззакония, слывущие ныне за святость под видом очищенной религии и вновь рождающейся церкви. В беседах, в книгах, в обществах новых времен говорится о какой-то новой вере, новом учении, новых тайнах, новой церкви, о новом царствии духовном, о новой святости, о новом ожидании и о какой-то новой истинной любви, о чем Откровение совершенно умолчало. Ах, брат! Едва ли это все новое, Откровением умолчанное; но вернее, что это является явным признаком тайны беззакония и духа антихристова (2Фес.2:7; 1Ин.4:З)»⁹⁹.

Пока архим. Иннокентий только готовился к выступлению на открытую борьбу с мистицизмом, она начата была Стефаном Смирновым, переводчиком Московской медицинской академии¹⁰⁰. 17 августа 1816 года Смирнов подал Императору Александру I письмо, в котором выступал против появления в России мистических книг, в коих видел отступничество от Православия и усматривал серьезную опасность даже для государства¹⁰¹. Именно письмо Смирнова, на некоторое время оставшееся без последствий, при соединении с некоторыми другими обстоятельствами побудило свт. Иннокентия к более решительным действиям против мистиков.

Дело архива С.-Петербургского Комитета духовной цензуры. 1817. № 8.

С. Смирнов. Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1858. Кн. 4.

Сушков Н. Записки о жизни митрополита Филарета. С. 105–111.

Богемское и Моравское Чешские братства – религиозная секта, основанная в середине XV века в Чехии.

Гернгутеры – протестантская секта последователей Чешских братьев. В XVIII-XIX веках распространилась в Германии, Сев. Америке, Латвии, Эстонии.

Христианское чтение. 1872. Т. 1. С. 703–704. Ср.: Русский архив. 1868. С. 1352–1354. Записка о крамолах врагов России.

Издание 1812 года. Против этого сочинения восстал и Е. Станевич в книге «Беседа на гробе младенца о бессмертии души». С.-Петербург, 1825. С. 74.

Христианское чтение. 1872. Т. 1. С. 707.

Житие преосв. Иннокентия, составленное архим. Фотием.

Любопытен отзыв архим. Фотия о Смирнове: «Чиновник Стефан Смирнов написал много книг против зловерия, делал и рассылал апологии, на вышедшие еретические книги написал опровержения и обличения. Многие послания его я читал, некоторые его обличения разумны, имеют силу и убедительность. Сей ревнитель, поборник Церкви, терпел многие гонения; слышно было, что лишился даже места службы, питается с семейством милостыней православных». Ему помогала известная почитательница архим. Фотия графиня А.А. Орлова. Автобиография архим. Фотия. Кн. 2. Архиеп. Филарет Черниговский. Обзор духовной литературы. Кн. 2. С. 238–239. Сравнительные записки А. Стурдзы. Русская старина. 1876. Февраль.

Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1858. Кн. 4. С. 139–142.