IV. Западно-русская церковная уния

В представленных папе условиях соединения (унии) западно-русской церкви с латинской, епископы Поцей и Терлецкий, соглашаясь признать главенство папы, требовали, чтобы оставлены были неприкосновенными восточные обряды и догматы в западно-русской церкви, и чтобы униатов не принуждали к обрядам, совершаемым римлянами.

Но, в произнесенном пред папой исповедании веры, те же епископы уже признают исхождение Св. Духа и от Сына, для евхаристии принимают без различия хлеб квасный и пресный, признают чистилище и действительность индульгенций, принимают постановления флорентинского и тридентского соборов.

Вслед за выбытием западно-русских епископов из Рима, папа буллою Benedictus sit Pastor поручает митрополиту Рагозе созвать на областной собор всех епископов, дабы каждый отдельно в открытом собрании произнес исповедание веры в той форме, как сделали это два епископа, бывшие в Риме.

Таким образом уния, на которую соглашались западно-русские епископы, совершенно заменена другой, предложенной папой в исповедании веры. Последняя была уже весьма близка к латинству. Самое оставление восточных обрядов допускалось только в такой мере, в какой они не противны учению католической Веры и не исключают общения с римской церковью.¹¹⁰³

Вскоре после того, особой привиллегией, папа дал митрополиту право дважды в один день совершать литургию, надевать в случае нужды светскую одежду, отчитывать розарий, когда не мог совершать божественной службы. – Очевидно, Рим давал унии свою программу.

Но осуществлеше этой программы сначала встретило страшное противодействие в западно-русском народе, привыкшем к всей праотеческой вере. Униаты посылали в Рим жалобу за жалобой на презрение русских к унии. Но так как унию принимало и поддерживало правительство, то, несмотря на страшную борьбу, она мало по малу вошла в силу.

Занявший митрополичью кафедру после Рагозы, Поцей занят был, во все время своего правления, так сказать, внешней борьбой за признание своих прав и, по раздвоенности-ли убеждений, или по опасению, не вводил во внутреннюю жизнь церкви ничего нового.

Внутреннее устройство унии начинается с преемника его, митрополита Иосифа Велямина-Рутского.

Преемник Поцея начал реформу униатской церкви с монашества, которое по своему образованию, материальной обеспеченности, независимости положения и влиянию на народ, представилось наиболее пригодной силой для поддержания и упрочения унии. Рутский образовал из униатского монашества особый орден, по образцу латинских монашеских орденов, особенно иезуитского, наименовав его базилианским.¹¹⁰⁴

По конституции этого ордена, все униатское монашество освобождалось из-под власти епархиальных архиереев и составляло общину, подчиненную власти одного лица, которое называлось то генералом, то протоархимандритом, и которое избираемо было самой общиной.

По первоначальным правилам ордена протоархимандрит должен быть простым монахом и не должен иметь никакой челяди, кроме необходимой прислуги. Он не мог быть ни епископом, ни викарием, но мог быть старшим одного из монастырей. Протоархимандрит избирался на 4 года. Избирательные конгрегации созывались митрополитом. Но протоархимандрит должен был каждые четыре года созывать генеральную конгрегацию для рассуждений по делам ордена.¹¹⁰⁵ Власть протоархимандрита была весьма обширна. Ему принадлежало назначение должностных лиц ордена, важнейших должностных лиц в монастырях и наблюдение над монастырями. Помощниками его были генеральные советники или консульторы, избираемые архимандритом. Их было четыре и они состояли начальниками монастырей, ближайших к месту жительства протоархимандрита. Старший из них, постоянно находившийся при протоархимандрите, назывался протоконсультором.

В Риме всегда жил прокуратор, представлявший орден пред римским престолом. Чрез него происходили все сношения с Римом по делам ордена. Папа Урбан VIII подарил ордену в Риме церковь Сергия и Вакха, в которой богослужение совершалось на славянском языке.

Основа этого учреждения (ордена) положена была Рутским еще в бытность его коадъютором митрополии, при жизни Поцея, и первые базилианские монастыри (Бытенский, Жировицкий, Новогрудский п пр.) основаны были в епархии Поцея. Сделавшись потом митрополитом, Рутский выпросил у короля привиллегию на подчинение ему всего духовенства греческого обряда в Польше и вместе с этим получил право входить в управление других епархий. Рутский воспользовался этим, ближайшим образом, для упрочения и распространения базилианского ордена, а затем для подчинения ему всей униатской церкви. Уже на первой, созванной им, конгрегации в Новогрудке в 1617 оду, постановлено было просить короля о привиллегии, чтобы на епископские кафедры избираемы были только члены ордена, пробывшие в нем значительное время, и притом с согласия и рекомендации ордена. В 1635 году орден получил от Владислава IV привиллегию, по которой одни только базилиане имели право на получение иерархических должностей. «Епископства, архимандрии и игуменства, – говорилось в привиллегии – никому другому не будем давать мы и преемники наши, как только заслуженным монахам чина св. Василия, находящимся в унии, которых теперешний отец митрополит унит и преемники его униты будут представлять нам и преемникам нашим».

Первым протоархимандритом ордена был сам основатель его, митрополит Рутский. Но, поступившись раз своим уставом и своими правами в пользу митрополита, орден создал прецедент для его преемников и нажил себе множество хлопот и затруднений, пока опять не вывел своего дела и положения на почву первоначального устава. Хотя на второй конгрегации, лавришевской (1621 г.), избран был особый протоархимандрит из базилиан, виленский троицкий опат Лев Кревза, и после него на лавришевской конгрегации (в 1626 г.) виленский же настоятель Рафаил Корсак и в 1636 г. на виленской конгрегации виленский же архимандрит Пахомий Война Оранский: но Рутский продолжал самоуправно заведовать делами ордена, созывал генеральные конгрегации и председательствовал на них; орденские тенденции и выгоды подчинял епархиальным; раздавал иерархические должности и устанавливал архимандрии, вследствие чего они, с своими имуществами, ускользали из рук ордена. Преемники Рутского, Корсак, Селлява и Коленда, настаивали, на том, чтобы сохранить за собой звание протоархимандрита. Настойчивость эта при м. Селляве, особенно при Коленде, была поводом к неприятным столкновениям между митрополитом и орденом. Между тем Рим, вполне понимая, какую выгоду он может извлечь для себя из ордена, принял его под свое особое покровительство, так что власть митрополита над орденом сдалалась бессильной. После смерти митрополита Коленды базилиане избрали в протоархимандриты простого монаха.

Преемник Коленды, митрополит Жоховский, сначала не домогался звания протоархимандрита; потом стал искать его, но уже было поздно. Под влиянием Рима, в 1686 г. наконец установлены и утверждены Римом правила или договорные статьи (Nexus), определяющие отношения ордена к митрополиту и положившие конец притязаниям митрополитов на звание протоархимандрита.¹¹⁰⁶ В силу этих правил орден получил полное внутреннее самоуправление и громадную силу. Без согласия его митрополит не мог никого возводить на иерархические места. Таким образом, благодаря покровительству Рима, базилианский орден захватил в свои руки управление униатской церковью.

Но это не остановило притязаний митрополитов на подчинение им ордена. С другой стороны самовластие ордена, полное сближение его с латинством, презрение к белому духовенству, надменность пред митрополитом и епископами и обращение в свою исключительную пользу всех громаднейших доходов от монастырских имений, возбудили общее нерасположение к нему в униатской церкви. В начале XVIII столетия митрополит Кишка и преемник его Афанасий Шептицкий возобновили тактику первых митрополитов по отношению к ордену. Кишка сам был протоархимандритом ордена и даже, вопреки правилам, сохранил это звание после посвящения в сан епископа владимирского; но, сделавшись митрополитом, он не мог видеть подле себя независимой базилианской корпорации и, сложив с себя звание протоархимандрита, употреблял все меры к унижению и ослаблению ордена, умножал число архимандрий, выбирал по своему усмотрению лиц на орденские должности и пр. Не довольствуясь этим, он задумал основать другую, отдельную от литовской, конгрегацию из южно-русских монастырей на Волыни и в Короне, не бывших доселе под властью протоархимандрита, с подчинением этой новой конгрегации митрополиту. Здесь можно заметить, что, благодаря этой независимости волынских монастырей от ордена, в них сохранялся дотоле восточный обряд в большей чистоте, нежели в Литве и Белоруссии. Но м. Кишка сам не успел окончить этого предприятия; осуществление его принял на себя преемник его, Афанасий Шептицкий. Он достиг того, что в 1739 году, подле литовской конгрегации (Св. Троицы), за которой остались монастыри литовские и белорусские, образовалась другая Коронная (называвшаяся также Русской), в состав которой вошли монастыри епархии: Львовской, Перемышльской, Холмский, Каменецкой, Киевской, Владимирской и Луцкой. Новая конгрегация получила название Покрова пресвятыя Богородицы. Но литовские базилиане успели при содействии Рима достигнуть того, что эта область именовалась только провинцией (а не конгрегацией) и была подчинена протоархимандриту ордена, выбираемому попеременно из той и другой провинции. К половине XVIII в. власть митрополита над орденом упала настолько, что базилиане почти совершенно ее не признавали, относясь прямо в Рим и получая от святейшего отца всякое содействие их видам. Вместе с тем униатская иерархия и даже вся униатская церковь теряла всякое уважение и значение в глазах папы: он знал, видел и просил только преданный ему орден.

В 1751 г., ввиду того, что настоятели (старшие) некоторых монастырей имели право употреблять при служении митру, посох, наперсный крест и перстень, папа разрешил пользоваться этими отичиями и протоархимандриту; а в 1756 г., 30 марта, буллою Super familiam, протоархимандриту подчинены все архимандрии или аббатства, бывшие доселе в подчинении митрополиту.

Базилианские школы. – Базилианский орден имел главной целью распространение унии. Лучшим средством для достижения этой цели было обучение детей светских лиц. Таким образом в заведование базилиан перешли все школы, в которых обучалось светское юношество и, кроме того, постоянно открываемы были ими новые школы, как первоначальные, так и с высшими курсами. Орден и стоявший во главе его протоархимандрит с особым вниманием относились к орденским школам, наблюдая как за порядком учения, так и за направлением преподавания и воспитания в школах; наставникам вменялось в обязанность внушать особое уважение к монашеству, и даровитейшие из воспитанников переводились в новициаты, а за тем посылались в высшие школы для дальнейшего образования. При самом учреждении базилианского ордена м. Рутский объявил базилианам, что они должны считать иезуитов своими собратами и оказывать им всякую благосклонность и содействие, дабы они видели, что униаты соединились с ними не именем только, а самым делом. Рим также сделал все, чтобы олатинить базилианский орден. Для членов его папа назначил 22 места в своих алюмнатах (в Риме, Вене, Праге, Ольмюце, Брунсберге и Вильне), которыми заведывали иезуиты. Русские, получившие образование в этих школах, возвращались из них более ревностными латинянами, чем сами католики. Папа разрешил также свободное вступление в орден римлянам.¹¹⁰⁷ Понятно, что вступив в орден, они не только сами оставались латинянами, но приносили с собой и распространяли латинские обряды. Этого мало. Те и другие, т. е. как базилиане, получившие образование в иезуитских школах, так и католики (поляки), перешедшие в базилианский орден, по стараниям иезуитов, возводимы были на высшие иерархические должности. При таких обстоятельствах уния мало по малу не только сближалась с латинством, но перерождалась в латинство. Изучение церковно-славянского языка в школах мало по малу было брошено, так что многие базилиане, по выходе из школ, не умели читать по-славянски и отправляли церковные службы по тетрадкам, в которых обедня и прочие чинопоследования написаны были латинскими буквами. А более ревностные из высшего униатского духовенства переделывали и самое восточно-славянское богослужение на латинский манер. В первой половине XVIII столетия в униатской церкви появились различные латинские обряды, читанные мши, сокращение и извращение православных чинопоследований, оставление многих обрядов и благочестивых обычаев православной церкви.

Базилианские монастыри. – По основной задаче базилианского ордена, в состав его должно было войти все униатское монашество и все униатские монастыри, с подчинением протоархимандриту и с изъятием из-под власти епархиальных архиереев. Но так как уже древним обычаем освящено было право отдачи монастырей духовным и светским лицам за различные услуги в пожизненное владение, то орден на первой же конгрегации своей постановил выпросить у короля привиллегию на замещение всех иерархических мест и должностей в церкви лицами базилианского ордена, и к трем известным иноческим обетам присоединил четвертый – о недомогательстве высших иерархических мест и должностей. Но ни митрополиту, ни епархиальным начальникам, не хотелось выпустить из своих рук богатых и доходных монастырей, которые доставляли им обильные средства содержания. Это было поводом к постоянным пререканиям между орденом и епархиальной властью. Уже сам основатель ордена, митрополит Рутский, самовластно распоряжаясь его датами, обратил несколько монастырей в архимандрии, которые, в качестве королевских бенефиций, отданы были разным лицам в пожизненное владение. Также поступали и преемники Рутского. М. Селлява, по своей слабости, уступал разным лицам в искании архимандрий; а м. Коленда нарочно увеличивал число архимандрий, чтобы держать орден в зависимости от себя. Так возведены были в достоинство архимандрии монастыри. Виленский, Полоцкий, Черейский, Дубненский, Гродненский, Брестский, Минский, Мстиславский, Кобринский, Лавришевский. Епископы отдавали пожалованные им архимандрии своим родственникам, которые монахов выгоняли из монастырей, обращая их только в доходные оброчные статьи. Сами базилиане, несмотря на 4-й обет, были далеко не последними в искании архимандрий. На жировицкой конгрегации 1661 г. базилиане постановили: отправить в Рим ревностнейшего базилианина, холмского епископа Сушу, с ходатайством об упразднении пожизненных архимандрий и о подчинении всех монастырей власти протоархимандрита. Избранный в 1666 г. в протоархимандриты ордена м. Коленда заставил некоторых архимандритов, в том числе владимирского и пинского епископов, отказаться от своих бенефиций. В то же время обращено было внимание на поправление внутреннего состояния базилианских монастырей и восстановление совершенно упавшей дисциплины между монахами-базилианами. Суша докладывал брестской конгрегации, что его самого однажды избили пьянствующие монахи в Холме, несмотря на то, что он был епископом и протоархимандритом. Но, по смерти Коленды, прежние бенефицианты монастырей снова завладели ими на основании своих привилеев. Те же беспорядки продолжались при митрополитах Жоховском, Заленском и Кишке. Вот в каких чертах изображает состояние униатских монастырей, в начале XVIII в., Ян Олешевский, бывший прокуратором в Риме, потом настоятелем в четырех монастырях и наконец консультором ордена († 1720 г.): «кому неизвестны королевские привиллегии, данные Виленскому Свято-Троицкому монастырю на свободное избрание старших или титулярны архимандритов на 4 года – и как этот монастырь противился желанию одного прелата (Марциана Белозора, епископа пинского) присоединить его к Пинской епископии. Кто не знает, что Минская Вознесенская архимандрия с 1633 года присоединена к церкви и монастырю Святодуховскому и привилеем короля Владислава IV обращена в игуменство? А кто будет противоречить тому, что монастырь Лавришевский имел одинаковые права и привиллегии с Виленским монастырем и который теперь, благодаря тем, которые нарушили эти права и выхлопотали себе правилей на полное и безотчетное владение его обширными фундушами, не может содержать и одного иеромонаха, чтобы, по крайней мере, в большие праздники и в воскресные дни могло отправляться богослужение в церкви? А что сказать об архимандрии Гродненской, в которой церковь основана Богушем Боговитиновичем, писарем короля Александра, в честь мучеников Бориса и Глеба, на земском фундуше? Стыдно сказать, что там в недавнее время все заросло крапивой, а церковь без крыши, так что это пустое здание служит страшилищем и пугалом для местных жителей, чему я сам был свидетелем в 1693 году, во время сейма. Тогда как во всех костелах славилось имя Божие, одна только наша церковь была пуста и служила посмешищем свету, несмотря на то, что имела фундуш с несколькими десятками крестьян.»

«Нельзя без особенной жалости вспомнить и о Черейском монастыре, получившем фундацию от знаменитой фамилии Сапегов. Пока этот монастырь был простым игуменством, по красоте и богатству церкви и вообще по своему прекрасному местоположению он мог считаться райским жилищем славы Божией. Но как скоро сделался архимандрией, то не только монастырь пришел в развалины, но и самая церковь, обезображенная соломенной крышей, угрожает скорым падением. Нечего уже говорить о других архимандриях на Волыни, как напр., о Жидичинской, которая когда-то считалась золотым яблоком, а теперь едва может содержать одного или двух монахов, а церковь стоит на подпорах. – Дорогобужская тоже обнищала и напоминает о себе только полуразвалившимися стенами своей церкви. – Архимандрия Браславская, около 1718-го года, переходя от одного владельца к другому, наконец пришла в такой упадок, что иногда и одного монаха не могла содержать, а церковь пришла почти в такой же упадок».

«Перейдем теперь к архимандрии Дерманской и Дубенской, и спросим, отчего эти монастыри, славящиеся когда-то многочисленностью монахов и особенным благоволением Божиим, теперь известны только по имени, и со дня на день приходят все в большие и большие развалины? Вероятно нам скажут, что эти архимандрии пришли в такой упадок от того, что потомки князя Острожского начали отнимать понемногу фундуши своих предков. Но все таки и из тех фундушей, которые остались во владении этих монастырей, можно было бы содержать двух или трех иноков; но чем же тогда будут пользоваться их архимандриты? Стыдно описывать состояние Трокской архимандрии, основанной великим князем литовским Витовтом. Эта архимандрия имела не малое количество земли и десятины на некоторых имениях; теперь почти все это потеряла, благодаря особенной заботливости своих архимандритов. Не стану говорить о других, менее мне известных архимандриях». (Вестн. Зап. Poccии, 1868, IV стр. 6–9).

Базилианский орденъ сформировался окончательно в половине XVIII столетия, с подчинением власти протоархимандрита всех униатских монастырей. В это время базилианских монастырей, которых около времени Nexus’а считалось только до 30, простиралось уже свыше 160.

Базилианские монастыри, основанные униатами.¹¹⁰⁸

I. В нынешних Виленской, Гродненской и Ковенской губерниях:

1) Борунский, в ошмянском уезде, осн. в 1692 г. Николаем Пселяком. В 1874 г. упразднен, а церковь обращена в приписную к ольшанской церкви. (Акт. Вил. арх. ком. т. XI. Пред. XXII–XXV).

2) Сутковский, в с. Суткове, ошмянского уезда, осн. в 1731 г. ошмянским мостовничим Владиславом Марковским. Впоследствии был приписан к Боруискому, а затем упразднен. (Там же, стр. XXVII)

3) Березвецкий, в м. Берсониче, дисненского уезда, осн. в I-й половине ХVII стол. При нем была школа и с 1779 г. новициат.

4) Вержбиловский, осн. в конце XVIII века в имениях Березвецкого монастыря.

5) Глушнянский, в с. Глушнове, лидского уезда.

6) Бытенский, в м. Бытен, слонимского уезда, в 20 верстах от Жировиц, один из древнейших и знатнейших униатских монастырей, основан слонимским маршалком, Григорием Тризной, и его женой из фамилии Сапег. При монастыре находился орденский новициат. По воссоединении униатов упразднен.

7) Рожанский, в м. Рожана, слонимского уезда, на берегу озера Зельвянки. – Упразднен, а церковь обращена в приходскую.

8) Тороканский, в м. Тороканах, кобринского уезда, устроен в начале XVIII века базилианским протоархимандритом Львом Кишкой в честь Иосафата Кунцевича. (Арх. сборн. VI, № 142. Акт. Вилен. Арх. ком. XI, 5, 73 и 135). В 1831 г. обращен в православный, а в 1874 г. упразднен.

9) Новоселецкий, в м. Новоселки, кобринского уезда, деревянный.

10) Антопольский, в м. Антополе, в 29 верстах от Кобрина, деревянный. Упразднен в 1828 г.

11) Ятвежский, в с. Ятвегах, волкониского уезда, осн. в 1711 г. стольником волковыским Тризной. (Акт. Вил. Арх. Ком. XI, № 121).

12) Лысковский, в м. Лыскове, волкониского уезда, осн. в 1628 г. – Упразднен в 1834 г.

13) Хомский, близь м. Хомска, на берегу р. Яселды, деревянный.

14) Черленский, в м. Черленах, гродненского уезда, деревянный. Упразднен в 1835 г.

15) Дрогичинский Николаевский, осн. в XVII ст. при отнятой у православных Николаевской церкви. Упразднен в 1828 г.

16) Крожский, в pocеиенском. уезде.

17) Гелиановский, названный так по имени основателей Елены и Яна Бутлеров, или Казачинзненский, в с. Козачизне ново-александровского уезда, осн. в 1745 г. Упразднен в 1845 г.

II. В Курляндии:

18) Иллукштский монастырь, основан в начале XVIII или в конце XVII века. Упразднен в 1828 г.

III. В Витебской и Могилевской губерниях:

19) Витебский монастырь, устроен в 1690 г. Адамом Киселем в г. Витебске на том месте, где убит Кунцевич. (Витеб. Стар., ч. I,–№ 92).

20) Полоцкий Софийский, устроен при полоцком кафедральном соборе в самом начале унии.

21) Махировский, в с. Махирове, в 15 верстах от Полоцка. Упразднен.

22) Сиротинский, в слободе Сиротин, в 45 верстах от Полоцка деревянный. Упразднен в 1834 г.

23) Вежрбиловский, в с. Вержбилове, себежского уезда.

24) Тадулинский на берегу озера Тадулина в суражском уезде.

25) Добригорский в лепельском уезде. Упразднен в 1834 г.

26) Ушацкий, в м. Ушаче, лепельского уезда. Упразднен в 1828 г.

27) Повставский, в м. Поставах, дисненского уезда, в 90 верстах от уездного города. Упразднен в 1834 г.

28) Безводицкий, в м. Безводичах, чериковского уезда. Упразднен в 1828 г.

29) Лысковский, в с. Лыске рогачевского уезда. Упразднен в 1834 г.

30) Толочинский, в м. Толочине, копысского уезда.

31) Сирицкий, в м. Сирицы, бабиновецкого уезда.

32) Милашковский, при с. Милашковичи, климовецкого уезда. Упразднен в 1834 г.

Маривильский, в с. Маривиле, климовецкого уезда. Упразднен в 1837 г.

34) Белоцерковский, в копысском уезде.

35) Любавецкий, осн. в половине XVIII века, в графстве Любавецком, в оршанском повете.

IV. В Минской губернии:

36) Минский Святодуховский, основан настоятелем Минского Вознесенского монастыря Афанасием Пакостой около 1616 г. В нем была униатская семинария, а в конце XVIII века при монастыре учреждена была типография. В 1795 г. он назначен был для пребывания минского православного архиерея, а церковь обращена в кафедральную.

37) Новогрудский Борисоглебский, основан при отнятой у православных Борисоглебской церкви митрополитом Рутским в 1636 г.

38) Вольнянский, в с. Вольне, новогрудского уезда, осн. в 1632 г. новогрудским подстолием Каменским и женой его урожд. Друцкой Горской. (Акт. Вил. Арх. ком. XI № 35). В 1834 г. обращен в женский.

39) Мирский, в с. Мире, новогрудского уезда, осн. в 1705 г. князем Станиславом Гадзивилом. В 1828 г. упразднен.

40) Даровский, в с. Дарове, новогрудского уезда, осн. в XVIII стол. Упразднен в 1828 г.

11) Фуровицкий, в урочище Фуровицах, близ Новогрудка, осн. в XVIII стол.

42) Раковский, в м. Ракове, минского уезда, осн. в 1702 г.

43) Ново-Сверженский, в м. Новом-Свержне, минского уезда. осн. в 1743 г. каштеляном виленским, Станиславом Радзивилом. При монастыре была семинария. Этот монастырь состоял в главном ведении провинциала литовских монастырей.

44) Казимировский, в м. Казимирове, бобруйского уезда, осн. в 1713 г. речицким подкоморием Юдицким.

45) Ляданский, в с. Лядан, игуменского уезда, осн. в XVII столетии, женой минского воеводы Терезой Тышкевич.

46) Логойский, в Логойском замке, борисовского уезда, осн. в начале унии. При монастыре были братство и училище. В 1831 г. закрыт.

47) Суховицкий, в м. Суховицах, речицкого уезда, осн. в 1720 г. базилианами Мозырского Ясногорского монастыря. В 1839 г. закрыт.

V. В Киевской губернии:

48) Уманский, в г. Умани, основан киевским воеводой Потоцким. Упразднен в 1834 г.

49) Лисянский в с. Монастирек-Лисянский, близь м. Лисянки, звенигородского уезда. Упразднен в 1834 г.

50) Каневский, при м. Каневе, богуславского уезда. Архимандрия.

VI. В Волынской губернии:

51) Владимирский, в г. Владимире на Волыни.

52) Загоровский, в с. Загоровская Волица, владимирского уезда. К нему приписаны были Волевинский и Городинский монастыри.

53) Верховский, в ковельском уезде. В этом монастыре обучался три года уроженец с. Нуйна, ковельского уезда, Григорий Рафальский (впоследствии митрополит с.-петербургский Антоний).

54) Пучинский, в с. Пучинках, ковельского уезда, осн. в половине XVIII в.

55) Поддубецкий, в с. Поддубцах, луцкого уезда.

56) Тригурский, в с. Тригуры, житомирского уезда. В половине XVIII в. приписан был к Билиловскому монастырю.

57) Любарский. К нему приписан был Колодеженский монастырь.

58) Ясногородский, близ с. Ясногородки, житомирского уезда. После обращен в женский. В 1799 г., по принятию монахинями православной веры, обращен в православный. – Туропинский, в половине XVIII в. приписан был к Низкиничскому монастырю.

59) Мильчанский, в с. Малой-Мильче, дубненского уезда. К нему приписан был Перекальский монастырь.

60) Злочевский, в дубненском уезде.

61) Дорогобужский, в с. Дорогобуже, острогского уезда. В 1834 г. передан в ведение православного духовенства.

VII. В Подольской губернии:

62) Малиовецкий, в с. Малиовицах, ушацкого уезда.

63) Грановский, близ м. Гранова, гайсинского уезда.

64) Коржевецкий, в селении Коржевцах, летиченского уезда, осн. в 1742 г.

65) Немеровский, при м. Немерове, брацлавского уезда; построен иждивением графа Винцентия Потоцкого; в 1783 г. обращен в женский; в 1795 г. в православный.

VIII. В Царстве Польском:

Холмский Рождество-Богородицкий, при епископской кафедре; основан при бывшем православном кафедр. соборе в самом начале унии; сгорел в 1638 г., но епископ Мефодий Терлецкий возобновил его и учредил при нем гимназию и новициат; вызвал из Литвы в Холм Якова Сушу и назначил настоятелем соседнего с Холмом Спасского монастыря в с. Столпе. Суша в 1646 г. составил описание чудес от Холмской иконы Божией Матери и издал под названием: Phoenix redivivus. Епископ Суша устроил при Холмской Успенской церкви женский монастырь базилианок. Закрыт в 1865 г.

65) Базилианский монастырь в г. Беле (ныне Седлецкой губернии) устроен в конце XVIII в. княгиней Катериной Радзивил из Cобиесских. В начале XVIII в. в него перенесены были из Полоцка мнимые мощи Кунцевича. Закрыт в 1865 г.

В конце XVII же века обращен на унию православный Преображенский монастырь в г. Люблине, закрытый также в 1865 г.

Замостьский, в г. Замостье, основан в начале XVIII в. при церкви св. Николая (бывшей православной). При монастыре было братство. Упразднен в 1865 г. (Н. Петрова: Забытые иноческие обители. Kиeв. Стар. 1883 г. т. III).

67) Варшавский униатский монастырь и при нем Онуфриевское братство. Закрыт в 1865 г.

Женские базилианские монастыри:

Гродненский Рождество-Богородицкий в г. Гродне, осн. в I-й половине XVII в. при отнятой у православных Пречистенской церкви. После воссоединения униатов обращен в православный.

Полоцкий, в г. Полоцке.

Витебский Святодуховский, осн. в 1697 г. (Витеб. Стар. ч. I, №95)

Оршанский, в г. Орше, осн. в 1642 г.

Минский Святодуховский. Каменные здания построены митр. Селлявой, который здесь и погребен. В 1834 г. базилианки переведены в Мадзиольский монастырь кармелиток, а здания бывшего монастыря отданы под городскую больницу.

Новогрудский Борисоглебский, осн. в 1634 г.

Полонский, в м. Полонном, заславского уезда.

Подберезко-Дубенский. Упразднен в 1832 г.

Винницкий; в 1795 г. обращен в православный; в 1845 г. перенесен в Браилов.

По мере того, как возвышалось базилианское монашество, падало все ниже и ниже белое духовенство. Первый удар ему нанес Поцей, подорвавший значение капитулов и смешавший принадлежавшие им имения с своими митрополичьими. М. Рутский прямо отнимал у белого духовенства имения и целые приходы и отдавал их в распоряжение базилиан. За предоставлением высших иерархических мест ордену, белое духовенство не было допускаемо ни на какие правительственныя должности.

Вошедши в силу и пользуясь покровительством Рима, базилиане отняли у белого духовенства насилием и захватом богатейшие церкви и лучшие приходы. В одной Вильне они присвоили себе тринадцать приходских церквей, в Бресте 8, со всеми принадлежащими к ним землями и угодьями. То же было в Полоцке, Минске, Гродне, Львове, Перемышле и Самборе, где они завладели кафедральными церквами. Чтобы скрыть следы своих узурпаций и лишить белое духовенство способа отыскивать свое право, они прибрали к своим рукам инвентари и прочие документы, и частью уничтожили, частью испортили их. Белому духовенству оставлены были самыя бедные церкви и приходы. Невидавшему этих церквей трудно даже составить понятие об их убожестве. Это были сараи, пригодные разве только для бедного деревенского домашнего обихода. Бедность и убожество их особенно ярко бросались в глаза при контрасте с соседними богатыми костелами.

Приниженное и забитое духовенство лишено было средств получить какое-либо образование. Базилиане прибрали к своим рукам все фундуши, предназначенные на образование епархиальных семинарий. При самом начале унии учреждены были для униатов стипендии в заграничных учебных учреждениях: в Риме в семинарии при конгрегации распространения веры и в греческой коллегии, в Граце, Брунсберге, Праге. Стипендии эти предназначались исключительно для белого духовенства; но базилиане захватили их в свои руки. Виленский папский алюмнат захвачен был иезуитами.

В 1626 г. митрополит Рутский созвал собор в г. Кобрине, на котором присутствовали, кроме него, шесть епископов: владимирский Иоаким Мороховский, луцкий Иеремия Почаповский, полоцкий Антоний Селлява, пинский Григорий Михаловский и смоленский Лев Кревза, со множеством архимандритов, игуменов и протопопов. На соборе предположено было учредить семинарию для образования юношества, приготовляющегося к церковным должностям; на содержание ее, сверх единовременных взносов, сделанных митрополитом и епископами, и отчисления части монастырских доходов, положено было употреблять, имения наданные в разное время приходским церквам, и все привиллегии на оные передать епископам:¹¹⁰⁹ но это не осуществилось.

Вследствие такого приниженного положения священников, лучшие люди устранялись от этого звания. На священнические места поступали обыкновенно священнические дети, механически обученные родителями грамоте, или исключенные из низших светских училищ по неспособности, либо по недостатку средств. Обыкновенно они предварительно служили у панов, чтобы заслужить презенту (рекомендацию), без которой архиереи, на основании права патронатства, не могли рукополагать в священники. Taкиe пастыри смотрели на свое служение, как на ремесло или промысел, не понимая ни обязанностей, ни ответствености, соединенных с их саном и званием. Они готовы были, не смущаясь, исполнить все, что им прикажут. Многие едва умели совершать литургию без проскомидии, которая в униатских церквах была вообще в пренебрежении. Малый и большой входы на литургии, с уничтожением иконостасов, сделались им вовсе неизвестными. Их заменило перенесение мшала. Вечерня и утреня почти никогда не отправлялись. Mногие священники вовсе не знали славянского языка. Митрополит Кишка, «с неисчетной болестью сердца и язвою утробы неудобоисцельною, узнал, что едва сотый иерей разумеет славянский язык, не ведяй, что чтет в божественной службе».¹¹¹⁰ Можно судить, что было за богослужение, ими отправляемое.¹¹¹¹

В униатской иерархии был и сан диакона. Кроме обязанностей церковного священнослужения, диакон мог, в качестве помощника священнику, совершать крещение (без миропомазания), причащать больных, погребать умерших. Но впоследствии времени посвящение в диаконы почти прекратилось и в торжественных случаях один из священников облачался в стихарь и служил за диакона.

Введение латинской обрядности в униатскую церковь началось с самого первого времени унии. Можно сказать даже, что до некоторой степени оно подготовлено было вообще состоянием церковной обрядности в западно-русской церкви еще задолго до унии. Такой подготовкой служили латинские богослужебные книги, во множестве, с половины XIII в., переводимые на церковно-славянский язык и распространяемые между западными славянами в Далмации, Иллирии, Боснии и Валахии. Известно не малое число таких рукописных книг; а потом типографии Венеции и Рима печатали их во множестве и рассылали в славянские земли. Под влиянием этих изданий много латинских обрядов и обычаев вошло в западно-русские требники еще до унии (наприм. обливание в крещении, употребление колокольчиков при преждеосвященной литургии и проч.) к немалому смущению православных. Издания (особенно Требников) Галицкие (Львовские и Стрятинские), Волынские (Острожские) и Виленские, представляли такую пестроту в обрядах, такую разность в церковных чинопоследованиях, что настойчиво вызывали православных пастырей подумать и позаботиться об исправлении богослужебных книг и приведении их к однообразию.

Эта спутанность и неустойчивость богослужебного обряда особенно вредно отозвалась на богослужебной практике униатской церкви. Иезуиты, и руководимые ими базилиане, в противность первоначальному типу унии и торжественным обещаниям пап сохранить восточный обряд неприкосновенным, с самого начала унии начали вводить в богослужебную униатскую практику различные латинские праздники, торжества, утренние, полуденные и вечерние церковные звоны, внушая в то же время презрение к восточному обряду. Произвол отдельных издателей одно вносил в богослужебные книги, другое исключал и выбрасывал, иное сокращал, не стесняясь никакими правилами и не подчиняясь никакому авторитету. Народ смущался этим неустройством богослужения. Лучшие из униатских пастырей также возмущались своеволием издателей книг. Но еще нестрее была живая практика, делавшая свои дополнения по произволу священников, официалов, деканов и папов-помещиков. К концу XVII века уже сами униатские пастыри начали делать изменения в обряде, для сближения его с латинским. Но эти нововведения не были освящены высшей церковной властью. Дело приняло новый оборот с начала XVIII столетия, со времени Замойского собора, созванного с специальной целью для поднятия упавшего обряда.

По первоначальному предположению, собор должен был открыться в Львове; но, по случаю моровой язвы в Львове и по внушению папского нунция в Польше Иеронима Гримальди, собор перенес свои заседания в город Замостье и открыл их 26-го августа 1720 года в церкви Покрова Божией Матери и св. Николая. На соборе присутствовали, под председательством нунция, униатский митрополит, шесть униатских епископов: владимирский, луцкий, пинский, львовский, перемышльский и смоленский, протоархимандрит базилианского ордена, делегаты от униатских епархий и многие из латинских каноников.

Собор имел три заседания: 26-го августа, 1-го сентября и 17-го сентября. В первом же заседании предложена была к прочтению и подписанию униатских пастырей формула исповедания веры папы Урбана VIII с римскими догматами filioque, непогрешимости папы и прочими нововведениями западной церкви, утвержденными на Флорентинском соборе. Многие из бывших на соборе униатов сначала возмущены были этими нововведениями; но потом уступили и на 3-м заседании постановлено было «чтобы к Символу веры, где только на будущее время он будет печататься или произноситься, будет ли то всенародно или частно, прибавлялась частица «и от Сына (filioque), которою обозначается происхождение Св. Духа от Отца и Сына».¹¹¹² Тогда же постановлено было возносить имя папы римского в богослужении; распространено на униатское духовенство постановление Тридентского собора об одеянии священников; назначены праздники св. Иосафата и тела Христова; дозволено освобождать крестьян от соблюдения Петрова поста; воспрещено приобщение детей; введены читальные шептанные литургии (мши). Чтобы ввести все эти нововведения в общее употребление, собор предписал ввести их в богослужебные книги и, сообразно с тем, напечатанные уже книги переделать.

Когда постановления Замойского собора представлены были папе Клименту XI, то он не решился утвердить их. И только преемник его, Бенедикт XIII, в 1724 г. утвердил постановления Замойского собора и при том условно – на столько, на сколько они не противятся постановлениям вселенских соборов и конституциям его предшественников относительно восточного обряда, «каковые определения всегда, несмотря на сие наше утверждение, должны оставаться в своей силе».

Со времени сего собора, и частью под его санкцией, начинаются нововведения в униатской церкви и, главным образом, порча восточного обряда. Митрополит Кишка в первые же три года переделал на латинский лад употребительнейшие богослужебные книги. Преемник его, Афанасий Шептицкий, окружным посланием 3-го мая 1738 г. подтверждал униатам исправить книги, указывая, какое слово или место вымазати, если выкинути треба. Затем последовали частные распоряжения об исключении из святцев некоторых русских святых, о замене погружательного крещения поливательным. В 1739 году Шептицкий издал «Евхологий» с самыми разнообразными латинскими вставками и нововведениями. После того униаты стали вносить в свои книги не только молитвы и разные последования римской церкви, но целые службы латинским святым – Игнатию Лойоле, польскому королевичу Казимиру, Яну Непомуцену, Кунцевичу, в честь праздника Божьего тела и пр.

Настоятели базилианских монастырей пошли в исправлениях, т. е. в порче богослужебных книг, еще далее. Издания Супрасльской, Униовской и Почаевской типографий совершенно проникнуты латинским учением и наполнены католической обрядностью. Вскоре и сами папы приняли латинизацию униатского обряда под свое покровительство и исключали из присылаемых к ним на ревизию богослужебных книг, пред новыми изданиями, службы древле-православным святым.

К порче богослужения присоединилось введение в униатские храмы принадлежностей латинских костелов: появились конфессионалы, монстранции, проповеднические амвоны и пр. Немаловажную роль в искажении униатской обрядности играли патроны и фундаторы церквей и монастырей, большей частью католики. Они устроивали в униатских церквах католические алтари и боковые престолы; и ни священники, ни прихожане не смели противоречить им, боясь лишиться их милости. Мало по малу введены были органы. Максимиллиан Рылло, описывая свои заслуги для Холмской епархии, писал: «для холмского собора трудами моими приобретена великолепная драгоценная монстранция. В Замостье можно видеть почти уже готовый орган, который стоит 8 тысяч без позолоты, а также заказана мною, частью на мой счет, частью на счет церкви, серебряная, по обыкновению, цимборья».¹¹¹³

Естественной целью и последствием этой латинской пропаганды было постоянное совращение униатов в латинский обряд.

Иезуитские коллегии и в особенности Виленская иезуитская академия неустанно делали свое дело, совращая русских, православных и униатов, в латинство. Униаты жаловались на эти совращения, опустошающие униатскую церковь. В 1623 году м. Рутский и униатские епископы подали в Рим, в конгрегацию de propaganda fide, жалобу, в которой, говоря о худых успехах унии и перечисляя различные препятствия к распространению оной, между прочим выставляли такими препятствиями холодность католиков римского обряда к унии и переходы от греческого обряда на латинский. Епископы доказывали, что эти переходы из унии в латинство не совместны ни с благом унии, ни с пользой католической церкви. Вследствие этой жалобы, папа Урбан VIII в 1624 г. 7-го февраля издал декрет (Ad conservandam pacem), запрещающий переход из унии в латинство.¹¹¹⁴ Но король Сигизмунд III, по настоянию иезуитов, воспротивился обнародованию этого декрета, указывая на то, что это послужило бы препятствием к распространению веры, так как русские принимают унию с тем, чтобы потом перейти на латинский обряд; далее это преградило бы путь русскому дворянству к высшим государственным должностям так как, оставаясь при греческом обряде, они по законам царства, не могут занимать высших должностей и особенно не могут получить сенаторского звания, до которого русские не допускаются. Вследствие этого прежний декрет изменен папой (7-го июля того же 1624 г.) в том смысле, чтобы не допускать перехода на латинский обряд только духовным лицам, священникам и особенно монахам, без особого на то разрешения апостольского престола, sub poena nullitatis actus; в отношении же светских лиц сделано только внушение латинскому духовенству и особенно иезуитам, чтобы они не слишком усердствовали склонять русских к принятию латинского обряда.¹¹¹⁵

Но это не остановило перехода русских в латинство. Одни переходили, не спрашивая разрешения Курии; другим Курия отвечала, что не нужно особого разрешения (non indigere dispensatione), так как мирянам дозволен переход декретом 7-го июля 1624 года.

Не довольствуясь совращением мирян, иезуиты направили свою деятельность на базилиан, которыми наполнены были иезуитские школы и папские алюмнаты. За мерами убеждений, когда оне оказывались недействительными, следовали обыкновенно всякого рода насилия и принуждения. Особенно же успешным средством к окатоличению базилиан было дозволение латинянам вступать в базилианский орден. «Сие хитрое постановление, – писал м. Иосиф Семашко, – по наружности лестное для униатов, вскоре оказалось гибельным для сего обряда. Богатые феридуши монастырей, епископий и архиепископий, привлекли немедленно в униатский обряд достаточное количество людей знатнейших римских фамилий. Добрые монахи может быть радовались толикой деланной им чести: но вскоре без сомнения раскаялись».¹¹¹⁶

В XVIII столетии, при папе Бенедикте XIV, русские епископы возобновили свое ходатайство о восстановлении декрета папы Урбана VIII 7 февраля 1624 года.¹¹¹⁷ Папа призвал на совещание русских и латинских епископов. Латинские епископы настаивали, чтобы на переход испрашивалось позволение от латинских, униатские – чтобы от русских епископов. Но так как первые давали оное весьма легко, а последние весьма затрудняли дело, то обе стороны соглашались в том, чтобы предоставить разрешение на эти переходы апостолическому нунцию в Варшаве. Узнав об этих несогласиях, король Август III письмом просил папу не вводить по этому предмету ничего нового.¹¹¹⁸

Латинское духовенство употребляло все усилия, чтобы воспрепятствовать благоприятному для русских решению. Латинские епископы составили письмо, выпущенное под именем неизвестного автора, в защиту прав латинской церкви и представили римскому престолу и польскому правительству.¹¹¹⁹ В этом письме приводится 10 причин, по которым не следует возбранять русским перехода в латинский обряд, именно: 1) что латинская религия – есть господствующая в царстве польском и великом княжестве литовском, и мирянам латинского обряда не запрещено вступление в униатский базилианский орден; 2) что запрещением уничтожится уния между греческим и латинским обрядом; 3) что уния греков не истинная, но притворная; 4) запрещением умножится греческая религия и без того распространенная в тех странах и уменьшится латинская с опасностью для государства; 5) упадший греческий обряд опять усилится; 6) увеличится число греческих приходов и церквей; 7) апостольский престол более доверяет в этой стране испытанной верности латинян, нежели греков; 8) униаты, обращаясь с латинянами, более будут успевать в вере и добрых делах; 9) униатское простонародье, не зная разницы между унией и греческой церковью и посещая чествуемые русскими места (Киев), легко отпадает к греческой вере; 10) униаты легко привлекают к себе латинян и священники их крестят латинских детей в свой обряд.

Митрополит Гребницкий с епископами составили опровержение, это письмо и представили папе. Полоцкий коадъютор Смогоржевский послан был в 1753 г. в Рим, с специальной целью ходатайствовать о восстановлении декрета 7 февраля 1624 года.¹¹²⁰ В 1754 г. 25 марта, перемышльский епископ, Онуфрий Шумлянский, писал в Рим к Смогоржевскому: si S. Sedes tanto malo transitus opportunum remedium applicare tardaverit, brevi tempore actum erit de s. nnione, pro qua antecessores nostri tot annis strenue decertarunt; sperta enim transitus janua: isti, qui sunt actu uniti, ad ritum latinum transibunt; schismatici vero nunquam ad unionem accedent, timentes, ne et ipsos latini ad diversum ritum trahant; nos autem, infelices pastores quo vertemur?»¹¹²¹ Наконец в 1774 г., уже после первого раздела Польши, 22 марта состоялось, так сказать, вынужденное обстоятельствами, постановление конгрегации, коим подтверждался декрет папы Урбана VIII о воспрещении перехода как духовенству, так и мирянам, из униатского обряда в латинский.¹¹²²

За свои старания в деле пропаганды унии, и по праву господствующей церкви, латинские епископы и приходские ксендзы собирали с униатов десятину сверх той, какую они давали своим униатским епископам и священникам. В 1624 году митрополит Рутский писал в Рим: «латинские парохи берут десятины с русских, хотя бы там был их собственный парох. В гордой самонадеянности они осмеливаются в некоторых местах брать десятины даже от священников. Всю эту горечь униаты до сих пор старались покрыть молчанием, чтобы только сохранить мир и братскую любовь, думая, что время – лучший наставник – исправит это. Но в действительности они стали замечать, что зло сильно укореняется и ежедневно все более и более распространяется. Поэтому необходимо запретить латинским ксендзам вымогательство десятин от русских, когда они имеют своего пароха, и тем более от священников». Подобные жалобы повторялись и после. В 1643 г. латинское духовенство, на соборе в Красноставе, выслушав заявление, что русские злоумышленно отнимают у латинского духовенства десятины и проповедуют своему народу, что не следует платить таковых, – постановило: всех таковых и каждого особо, кто будет уличен в этом преступлении, объявлять отлученными от церкви.¹¹²³ Холмский епископ Суша ездил по этому делу в Рим, и добился того, что папа в 1665 году издал декреты о воспрещении латинскому духовенству Холмской епархии брать десятину. Но латинское духовенство Холмской епархии не слушалось этого декрета, а в прочих вымогательство доведено было до крайней наглости. Чтобы заручиться, по крайней мере, формальным правом, униатские епископы просили распространить на все епархии действие декрета 1665 года: но это не привело ни к чему.

Недоброжелательство и презрение латинян к униатскому духовенству.

Латинское духовенство, собравшись на собор въ Красноставе, издало 8-го ноября 1643 года постановление: 1) чтобы униатские епископы не присвоивали себе незаконно прав и преимуществ, принадлежащих католическому духовенству; 2) чтобы отказались от титла преосвященных; 3) не носили золотых цепей, кроме как при совершении литургии, 4) отбросили монашескую одежду св. Василия; 5) чтобы оказавшиеся виновными в чем-либо судимы были латинским епископом. В то же время постановлено было, чтобы униаты не осмеливались принимать католических юношей в свои школы; чтобы латинские настоятели не дозволяли униатам совершать в своих церквах богослужение, и сами не совершали оных в синагоге русской; чтобы никто из латинян не осмеливался исповедоваться у русского священника и чтобы смешанные браки венчаны были только латинским священником. Униатский митрополит Селлява с епископами протестовали против этих постановлений и указывали на свои права и свое равенство с латинскими епископами пред лицом святого престола: но протесты не привели ни к чему.¹¹²⁴

Ровно целое столетие спустя, в 1744 г., русское духовенство снова жаловалось римскому престолу, что латиняне, как духовные, так и миряне, презирают униатов – русских; но уже мотивы и тон жалоб были другие. Униатское духовенство уже просило сравнять его в правах с латинским, уничтожить всякое различие между ними и установить однообразие одежды, дабы не было никакого другого различия между ними, кроме разности обряда. Эти испрашиваемые постановления должны быть обнародованы повсеместно, и если не каждый месяц, то по крайней мере раз в год, объявляемы публично в церквах.¹¹²⁵

Польские епископы заседали в Сенате и имели места впереди светских сенаторов: гнезненский архиепископ, как примас королевства, по правую сторону короля, львовский по левую; за ними прочие епископы: краковский, познанский, виленский, куявский, полоцкий, варшавский, луцкий. перемышльский, жмудский, хелминский, холмский, киевский (впоследствии житомирский), каменецкий, инфлянтский (венденский) и смоленский. Униатские митрополиты и епископы с самого начала унии просили такого же права, и папа на первой поре настаивал, чтобы им дано было место в Сенате.¹¹²⁶ Но потом папы нашли другие способы влиять на русских епископов, не усиливаясь посадить их в Сенат рядом с латинскими епископами, которые не переставали презирать их. Светское правительство еще яснее заинтересовано было в этом вопросе, до самого конца XVIII в., когда польское правительство, при начавшемся распадении государства, должно было подумать, как бы сберечь то, что еще можно сберечь. В это-то время получил звание сенатора, с правом заседания в Сенате, митрополит Феодосий Ростоцкий – единственный униатский митрополит, имевший звание сенатора.