О разделении заповеди на две скрижали, или о любви к Богу и ближнему и о любви к самому себе, как вытекающей из того, что себя самого любить должно, как ближнего
Д. Добродетели христианина, содействующие ему в исполнении первой заповеди Божия
1. Отвергнись от себя
а) Что значит «отвергнуться от себя»?
Самоотвержение по словам св. Василия Великого состоит в следующем: «сам себе отрицается той, иже совлечеся ветхого человека с деяньми его, тлеющего в похотех прелестных, – отрицается и всех пристрастий мирских, яже препятствовати могут намерению благочестия; совершенное же отвержение в том состоит, еже и к самой жизни беспристрастну быти и осуждение смерти имети, во еже бы на себе не надеятися», т. е. «сам себя отрицается тот, кто старается подавлять в себе все греховные привычки, как в мыслях и намерениях, так и в самых делах, свойственные человеческой природе, не очищенной от греха благодатию Божиею чрез веру Христову, – кто отрицается от всех мирских пристрастий, могущих препятствовать стремлению к благочестию; совершенное же отвержение состоит в том, чтобы не иметь пристрастия к самой жизни земной и не надеяться на свои силы». – По словам св. Златоуста, «отвергнуться себя» значит отказаться от своей собственной, естественной воли и предаться воле Божией, ради Христа отказаться от всего, если то потребуется, и быть готовым ради Него на всякие скорби, лишения, говения, страдания, если Ему угодно будет послать их нам, как бы ни больно было, чего бы ни стоила нашей воле такая жертва всем, что для вас дорого»65. (См. «Толков. еванг.», еп. Михаила, т. 1, стр. 304).
б) Библейские примеры самоотвержения.
I. Апостолы: Симон, Андрей, Иаков, Иоанн: проходя-же близ моря Галилейского, увидел (I. Хр.) Симона Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы. И сказал им Иисус: идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков. И они тотчас, оставив свои сети, последовали за Ним. И, прошедши оттуда, Он увидел Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, также в лодке, починивающих сети; и тотчас призвал нх и они, оставив отца своего Зеведея в лодке с работниками, наследовали за Ним. (Марк. И, 16 – 20).
II. Бедная вдова: ибо все те от избытка своего положили в дар Богу, а она от скудости своей положила все пропитание свое, какое имела. (Лук. XXI, 4).
III. Первобытние христиане: не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями, или домами, продавая их, приносили цену проданного (Деян. IV, 34).
IV. Ап. Павел; я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнию, только-бы с радостию совершит поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедовать евангелие благодати Божией (Деян. XX, 24).
в) Церковно-исторические примеры самоотвержения.
аа) Благочестивый Беневол: из множества рассказов о подвигах христианского самоотречения мы приведем здесь следующий: императрица Юстина, следовавшая ереси Ария, весьма огорчалась тем, что св. Амвросий, еп. медиоланский, успешно боролся с этою ересью. Она решилась погубить поборника православия и для этого вознамерилась издать указ, которым позволялось арианам явно отправлять богослужение, а все те, которые осмелились бы делать им какое-либо препятствие, объявлялись мятежниками, нарушителями церковного мира, оскорбителями царской власти и преступниками, достойными казни. Для этого она призвала Беневола, первого государственного секретаря, и приказала ему изготовить надлежащий указ. Но этот муж, почитая имя «православного» выше всех достоинств, отказался исполнить волю ее. Императрица принуждала его, грозила гневом своим, обещала возвесть на высшую степень; но благочестивый вельможа отвечал на это: «этою ценою я не хочу покупать ваших достоинств; отберите у меня и то, что я имею, но оставьте мне мою совесть и мою веру»! При этих словах он снял с себя знаки своего достоинства и положил к ногам Юстины. Вскоре после этого он удалился в Брессу, где и провел остальное время жизни в строгом исполнении христианских обязанностей. (Из кн. «Уроки по зак. Божию», А. Царевского, в. V. 1887 г., стр. 51 – 52).
бб) Преподоб. Феодосий печерский. «Никто, по слову одного из святых подвижников (Св. Иоанна лествичника), в небесный чертог увенчан не взыдет, если не учинит первого, второго и третьего отвержения: во-первых, если не отречется от всех дел мирских, а притом и самую плоть свою не возненавидит; во-вторых, если не отсечет собственной своей воли, или не совлечется ветхого человека, а в третьих, если не истребит тщеславия или самомнения о своих трудах и подвигах, к которому устилает путь многое трудолюбие». Вот существенно необходимые условия для всякого, желающего получить неистленен венец во царствии Отца небесного! – Так текли к горнему своему отечеству все угодившие Господу святые Божии, не смотря на различие образа их жизни с внешней стороны; так совершал свое течение и перешел к небесным чертогам и преподобный, богоносный отец наш Феодосий.
Первое отвержение. По замечанию святого списателя жития его (см. Патерик печерский), он, «еще в юностнем возрасте сый, земных гнушашеся и небесная мудрствоваше... невозлюби славы мира сего, нищету вольную приим, подобяся Господу своему, доброты мимотекущия ни во чтоже вмени, единого точию желая, когда приити и явитися лицу Божию» (Псал. 41, 3); по пострижении же в иноческий чин «бдение творяще по вся нощи в славословии Божии, сонную тяжесть отлагая, по вся же дни воздержанием и постом себе удручаше, руками своими делая... Тем же воздержанием и постом смиряше свою душу, бдением же и рукоделием утруждаше тело».
Вот первое отвержение, необходимое для успешного течения к царствию Божию: отречение от всякой привязанности к миру и от угождения собственной своей плоти!
Второе отвержение. «Елика мне велиши творити, сотворю, ответствовал он преподобному наставнику своему Антонию при своем вступлении в иночество, и по пострижении своем весь предался Богу и богоносному своему старцу, вот начало второго отвержения – отречение от собственной своей воли! За благим началом последовало и богоугодное совершение: вся последующая жизнь его была не что иное, как постоянное совлечение ветхого человека «И оттоле, замечает тот же святый списатель жития его, вдаде себе на труды великия аки по истине иго приемый..., творением же и учением день от дне на лучшая преходя, по апостолу: задняя забывая в предняя простираяся» (Фйлип. 3. 13).
Третье отвержение. Не долго светильник оставался под спудом: изволением Божиим, по желанию преподобного Антония, он поставлен был иереем. «Но и саном иерейства почтен, превосхождаше всех смирением и споспешеством всех служаше, иногда воду нося, иногда же из лесу дрова, иногда же братиям почивающим, взем разделенное жито, коегождо их часть измеливаше и на своем месте поставляше. Поставленный, далее, игуменом монастыри, аще и старейшинство прия, не измени своего смирения, но в памяти имеяше Господа, рекшего: иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга (Марк. 10, 43). Темже смиряшеся, меньша себе всех творя и всем служа».
Вот третье отвержение, вводящее прямо к тихому пристанищу царствия небесного!
Вот образец и твоего течения к горнему отечеству, душа христианская! Не любите мира, ни яже в мире (1Иоан. 2, 15), заповедует св. апостол всем христианам; иже хощет по Мне ити, да отвержется себе (Мар. 8, 34), говорит Сам Господь; елико велик еси, и преимущественно по нравственным совершенствам, толико смиряйся и пред Господем обрящеши благодать (Сирах. 3, 18), заметил еще древний мудрфц. – Тако тецы, да постигнеши неувядаемый веиец славы от верховного Подвигоположника и Подвигозрителя66. (Воскр. чт. г. XVII).
2. Умри для мира
а) Что значит умереть для мира?
I. О св. Арсении Великом рассказывают, что когда греческий император Аркадий предоставлял ему брать дань с Египта для своего монастыря, он отвечал императору: «Арсений не требует этого, потому что он давно уже умер для мира». (Четьи-Мин. 8 мая. Подоб. см. в «Достоп. сказан. о подвиг. св. отцов», § 29 об Арсении). Если же и нужно когда, пользоваться такими вещами, то пользующийся – ими христианина, по апостолу, должен быть как непользующийся (1Кор. VІІ, 31), т. е. о получении какой-нибудь вещи не радоваться и о потере не печалиться.
I. Кто умер для мира, тот не должен иметь привязанности и к внешним достоинствам, не восхищаться похвалами, почестями, и не оскорбляться бесчестиен, уничижением; но в том и другом случае быть в одинаковом расположении духа, и должен, по словам аввы Пимена, (Скит. патер. и Четьи-Мин.), уподобляться мертвецу или истукану, который, когда его хвалят, не превозносится, когда поносят, не гневается, и ни на то, ни на другое не отвечает.
II. Однажды Макарий египетский для наставления своего ученика приказал ему идти на кладбище и ругать мертвецов, Когда ученик это сделал, авва спросил его: «что сказали тебе мертвецы»? Ученик сказал: «ничего». После сего авва приказал ему идти и хвалить мертвых. Когда ученик исполнил, то авва опять спросил: «что сказали мертвецы?» Ученик отвечал: «опять ничего». Тогда авва Макарий сказал ему: «так и ты будь мертв, если хочешь спастясь: когда ругают тебя, молчи, не сердись; а когда хвалят, не превозносись, даже и не думай, подобно мертвому, ни об оскорблениях, ни о похвалах – и спасешься». (Достоп. сказан. о подв. св. и блаж. отц.).
б) Три вида отречения от мира. «Первое отречение, говорит авва Пафнутии, есть то, которым отказываемся от всех богатств мира и от всех имуществ; второе, которым отвергаем все прежние обычаи, пороки и страсти духа и плоти; третие есть то, в котором, отвращал ум наш от всего настоящего и видимого, созерцаем только будущее и желаем невидимого.
Что эти три отречения должно совершить все вместе, это заповедал Господь еще Аврааму, когда сказал ему: изыди от земли твоей, и от рода твоего, и от дома отца твоего (Быт. XII, 1) . Он сказал, во-первых: от земли, т. е. от имуществ мира сего и от богатств земных; во-вторых: от рода твоего, т. е. от прежнего жития, от прежних нравов и пороков, которые, соединяясь с нами от рождения нашего, как бы родственны нам и единокровны; в третьих: от дому отца твоего, т. е. от всякого воспоминания о том, что в мире сем представляется зрению очей наших». (Пр. Кассиана «бес. III. Гл. VI»).
3. Ищи благодати Божией, возбуждающей грешника от сна греховного
Благодать Божия обыкла, для воздействия на нас, избирать известные посредства. Итак, приложи в себе сии посредства и ходи под их осенением и влиянием. Не падет ли и на тебя из какого-нибудь луч благодати, как падал на других, подобных тебе, грешников?
а) Избирала Божия благодать для действия своего храмы Божии. Ходи и ты в церковь и терпеливо, внимательно и благоговейно выстаивай священнодействия. И вид церкви с устройством ее, и чин последования служб, и пение с чтением – все может подействовать.
б) Действовала благодать чрез слово Божие. И себе возьми его и читай. Может быт, встретишь такое место, которое поразит и тебя, как поразило Августина место, на которое пали глаза его, по раскрытии нового завета.
в) Умягчалось сердце иных грешников от бесед с людьми благочестивыми67. Поди и ты побеседуй. Слово за слово в беседе – не выпадет ли и такое, которое и у тебя пройдет до разделения души и духа, судительно помышлениям и мыслям сердечным? Может быть, живое слово, согретое любовию, пройдет до глубины сердца твоего и потрясет составившиеся там твердыни греха.
г) Сильною являлась молитва бедных. Поди и ты умножь милостыню, отри слезы несчастных, устрой, если можешь, разорившихся. Молитвенный вопль нищего доходит до неба и про – ходит небеса небес. Не изведет ли он и в тебе ангела-руководителя, как к Корнилию сотнику?
Ходя среди сих и подобных дел, будешь касаться сосудов и носителей благодати. Уканет, может быть, и на тебя откуда-нибудь живительная роса ее и оживотворит замерзшие в тебе ростки духовной жизни.
Трудись, напрягайся, ищи – и обрящешь; толпы – и отверзется тебе. Не ослабевай и не отчаивайся. (См. кн. «О пути ко спасению» Феофана, стр. 178).
4. Помни, что за временные скорби христианина, которые бывают тогда, когда он, отвергаясь себя (от самоугодия, от мира, от служения диаволу), лишается многих естественных удовольствий, он испытывает еще даже здесь, при земной жизни, утешения благодатные, божественные, которых самые страдания нарушить не могут
Это благодатное утешение не сразу ниспосылается человеку. Вот моменты вселения и благодати в человека.
1) Благодать вселяется в человека и бывает при нем с минуты принятия таинства. «Благодать, говорит св. Диодох, с самого того мгновения, в которое получаем крещение (или покаяние), поселяется в самой глубине ума...» (§ 77).
2) При первом вселении своем чрез таинства благодать сия сподобляет человека полного вкушения блаженства от богообщения. «Всесвятый Дух, говорит св. Диодох, в начале усовершения, если ревностно возлюбим добродетель Божию, дает душе вкусить сладости Божией всем чувством и удовлетворительно, для того, чтобы ум имел точное познание о конечной награде богоугодных трудов» (§ 90). «Еще благодать сначала обыкновенно озаряет душу своим светом так, что она может обильно ощущать его (§ 69). Сие ощутительнейшее осенение благодати вначале изображается белою одеждою, в какую на семь дней одеваются крещаемые.
Что это не один обряд, видно из примеров святых обращенных, ибо иных видимо одевал свет, на других нисходил голубь, у иных просветлялось лицо. Вообще же все, истинно приступавшие во Господу, ощущали сие некоторым взыгранием духа своего, подобным том, каким взыгрался Предтеча Господень во чреве Елисаветы, при приближении Матери Божией и в Ней Господа. В житии Симеона и Иоанна (июля 21) говорится, что они видели свет около брата, окрещенного и приявшего образ монашеский, – и это семь дней. Ощутив, по приятии образа, и в себе действие Божие особенное, они взыскали сохранить его навсегда, для чего тотчас же и удалились на уединение – способнейший к тому образ подвижничества.
3) Потом благодать скрывает себя от спасаемого, и хотя пребывает в нем и действует, но так, что тот не замечает сего, и до того не замечает, что нередко считает себя оставленным от Бога и гибнущим, от чего впадает в тугу, сетование и даже легкое нечаяние. Так св. Диодох учит (§ 90): «благодать сперва утаивает свое присутствие, выжидая произвола души, и как скоро человек совершенно обратится ко Господу, тогда неизъяснимым каким-то ощущением открывает сердцу свое присутствие и опять ожидает движения души, попуская между тем диавольским стрелам достигать до глубокого чувства ее, дабы она с ревностнейшим произволением и с смиреннейшим расположением взыскала Бога... Впрочем, надлежит знать, что хотя благодать и утаивает от души свое присутствие, однако же подает ей помощь скрытным образом, дабы показать врагам, что победа принадлежит единственно душе. Посему-то душа бывает тогда в унынии, скорби, уничижении и даже умеренном отчаянии (§ 87)». И св. Макарий египетский объясняет это примерами Авраама, Иакова, Иосифа и Давида, кои, получив великие обетования, потом долгое время должны были страдать в безвестности, пока наконец увидели исполнение обетований. (См. св. Макар. Вес. 9 § 1–6).
4) Наконец, когда кончится сей период сокровенного богообщения и Божия в душе действования, продолжение которого не в руках человека, а в руководительной премудрости спасающей человека благодати, – Бог особенным образом вселяется в человека, видимо преисполняет его, соединяется и общается с ним, что и составляет цель всего подвижничества и всех трудов со стороны человека, и всего домостроительства спасения от лица Божия, и всего, что бывает с каждым человеком в жизни настоящей от рождения до гроба.
Когда, по св. Макарию, дело благодати в нем совершенно является, – он приемлет полное усыновление; или, по Диодоху, благодать озаряет все существо его в глубоком каком-то чувстве, и он делается вполне жилищем Святого Духа: знаменается на нем свет лица Божия (Псал. 4, 7); Господь и Бог приходит и обитель в нем сотворяет (Иоан. 14, 23), возвеселить его. Возрадуется сердце ваше, говорит Господь, и радости вашея нитоже возмет от вас (Иоан. 16, 22). Царство Божие – радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17). Свет, сияющий в человеке, говорит св. Макарий, так всю внутренность пронзает, что он весь, погрузяс е сей сладости и приятном чувствии, находится вне себя ради преизобилующей любви и сокровенных таинств, собою созерцаемых. «Душа пламенеет тогда, говорит св. Диодох (§ 13), и с неизъяснимою какою-то радостию и любовию стремится тогда выйти из тела и отойти ко Господу и как бы не знать временной сей жизни». И откроет ему тайны своя – тайны божественной премудрости, достопоклоняемой Троицы, домостроительства спасения, усвоения его, тайны греха и добродетели, промышления тварей умных и вещных, и вообще, всего божественного порядка вещей, как это подробно изображается у св. Исаана сирианина в послании к Симеону. «Когда ум обновится и освятится сердце..., тогда ощущается духовное познание творений, воссиявает в нем созерцание тайн Святой Троицы с тайнами достопоклоняемого оной смотрения о нас, и тогда он получает всесовершенное познание надежды будущего. Такой не учится, не исследует, но созерцает славу Христову, наслаждается удовольствием созерцания тайн нового мира. Такое совершенство познания приходит с приятием Духа, Который вводит дух наш в тот мир, порядок или область созерцаний». (Слово 56 от стран. 375 и далее). Дух Святой отъемлет от души покрывало, восхищает ее в оный век и вся чудная ей показует. (Макарий Великий: «Слово о возвышении ума» § 13, о свободе 24, 20 и 21. Бес. 17 § 4).
Итак, теперь очевидно, что к обращенному чрез таинства проходящая благодать единится с ним и сначала дает ему вкусить всю сладость жизни по Богу, а потом скрывает от него свое присутствие, оставляя его действовать как бы одного, среди трудов, потов, недоумения и даже падения; наконец, по прошествии сего периода испытания, вселяется в него явно, действенно, сильно, ощутимо. (Сост. по кн. «О пути ко спасению», епископа Феофана, стр. 244 – 6).
* * *
Что значит погубить душу для Христа и евангелия? Св. Иоанн Златоуст отвечает на этот вопрос так: «любяй душу свою, погубить ю: а ненавидяй души своея и мире сем, в живот вечный сохранит ю (Иоан. XII. 25). Слова эти походят, по-видимому, на загадку, но они не загадка, – в них заключается великая мудрость. Каким же образом любяй душу свою погубить ее? Это бывает тогда, когда кто исполняет неуместные ее пожелания, когда кто угождает ей больше, чем должно. Потому то некто и дает такое наставление: в след похотей души твоей не ходи (Скр. ХVIII. 30). Чрез это ты погубишь ее, потому что похоть отдаляет от пути, ведущего в добродетели. Точно также и на оборот: ненавидяй душу свою в сем, спасет ее. Что значит: ненавидяй душу свою? Это означает того, кто не слушает ее, когда она внушает что-нибудь вредное. Но И. Христос не сказал: кто не слушает ее, а – ненавидяй ее. Как мы не можем ни слышать голоса ненавидимых нами, ни видеть лица их равнодушно, так точно мы должны крайне отвращаться и души, когда она внушает нам что-нибудь неугодное Богу». (На еванг. от Иоан. «бес. 67.» стр. 429 и 430. Сиб. 1855 года).
Разрушай при помощи благодати Божией узы, связывающие дух человека и препятствующие ему угождать Богу. Это одно из самых действительных средств, содействующих к исполнению первой заповеди закона Божия. Разреши дух, дай ему свободу, и он сам собою потечет туда, откуда взят – к Богу. Узы духа треплетены, составляемы будучи: а) самоугодием, б) миром, в) диаволом. Против них и направляются разрушительные действия возбуждающей дух благодати. а) Ближайшие узы духа суть узы самоугодия. Опор у нашего самоугодия много; они есть и в нашем существе, то есть, в теле и душе, и во внешней жизни нашей и вообще во всем порядке быта нашего. Таково плотоугодие в разных видах, то есть, сластолюбие, роскошь, похотность, празднолюбие, страсть к развлечениям, житейская многопопечательность, честолюбие, властолюбие, видимая в делах успешность, лестный внешний быт, ценность связей, мирность внешних отношений, пристрастие в художественности, учености, предприятиям. Все это в многоразличнейших видах, составляет твердую опору нашей самости, которая, с уверенностию в ее надежности и прочности, спокойно почивает на том и, пространно питаясь, возрастает день ото дня, у одного преимущественно в одном роде, у другого – в другом. Спасительная божественная благодать, для пробуждения грешника от усыпления, направляя свою силу на разорение той опоры, на которой кто утверждается и почивает своею самостию, – вот что делает: Кто связан плотоугодием, того ввергает в болезни, и, ослабляя плоть, дает духу свободу и силу прийти в себя и отрезвиться. Кто прельщен своею красотою и силою, того лишает красоты и держит в постоянном изнеможения. Кто упокоевается на своей власти и силе, того подвергает рабству и унижению. Кто много полагается на богатство, у того отнимается оно. Кто высокоумничает, тот посрамляется, как маловедущий. Кто опирается на прочность связей, у того они разрываются. Кто положился на вечность установившегося вокруг него порядка, у того он разоряется смертию лиц или потерею вещей нужных. Держимых в узах беспечности внешним счастием, чем иным отрезвить, как не скорбями и несчастиями? И не для сего ли вся жизнь наша преисполнена бедствий, чтобы она споспешествовала намерению Божию держать нас в трезвенности?... Все такого рода разорения опор беспечного самоугодия составляют повороты жизни, кои, потому что они бывают всегда нечаянны, действуют поразательно и спасительно. б) Вторые узы духа налагаются от мира. Мир с своими понятиями, началами, правилами, вообще со всем своим порядком, возведенным в неизменный закон, налагает тяжелую владычественную руку на всех своих чад; вследствие чего никто из них не смеет я подумать о восстании против него, или отвержении его власти. Перед ним все благоговеют, с какою то робостию держатся его правил и нарушение их считают как бы уголовным преступлением. Мира нет, как лица, но дух его каким-то образом держится и свете, влияет на нас и связывает как узами. Очевидно, что власть его мысленная, воображаемая, а не действительная, не физическая. Следовательно, стоит только развеять сию воображаемую силу мира, – и к нам близка будет возможность отрезвления от его обаяний, Так и действует Божие спасительное промышление о нас. С сею целию, оно аа) Постоянно пред лицом мира и нами держит два других мира, святых, божественных, и в них и чрез них представляя вниманию и даже давая ощутить лучшее, непрестанно твердит о пустоте мирской жизни и мирских надежд, Эти Божии миры суть: видимая природа и церковь Божия. Опыт показывает, как нередко ум, отуманенный чадом мирским, отрезвлялся созерцанием творений Божиях, или вступлением в церковь: Один зимою смотрел на дерево, стоявшее пред окном, и очнулся; другой, после шумной беседы, ощутив сладость душевного покоя в храме, оставил прежние обычаи и посвятил себя служению Богу. Природа видимая и храм Божий не только вразумляли и отрезвляли часто христиан, беспечных и грешных, но обращали даже язычников в истинному боговедению и богоугождению. Одной женщине пало на сердце слово: осанна, и сделало ее христианкою. Обращение наших предков окончательно утвердилось воздействием на них храма. Великомученицу Варвару обратило от идолов в Богу созерцание красот видимых творений Божиих. Сила их и влиятельность зависят от того, что они, утомленному, изможденному, обессиленному, умученному суетою мира духу, живо и ощутительно представляет лучший, блаженнейший порядок жизни, и мгновенно изливая в него отраду сей жизни, вразумляют человека тем, что, предаваясь владычеству мира, он только терзает и мучит себя, что счастие сокрыто совсем в другом мире и что если теперь так мучительно содружество с миром, то чего должно ожидать после? бб) Второй способ благодатного исторжения из уз мира состоит в том, что благодатию Бога-Всепромыслителя иному пред очи представляется на деле жизнь, совершенно противоположная той, в которой он движется. Сюда относятся особенно все обращения посредством мученичества, и примеров тому было бесчисленное множество. Иногда мученический подвиг одного обращал целые веси и города. Тут, очевидно, присутствие нравственной силы из другого, не нашего мира. Иногда, кажется, надлежало бы быть верному поражению, а нет его; мучимый остается непобежденным, благодушествующим, не зная от чего и как. Мгновенное соображение сего и ударяет в ум, и разгоняет в нем обаяние прежних порядков жизни. Сюда же относится обращение разбойника царем Маврикием, который, вместо казни ему, обошелся с ним милостиво, как с заслуженным человеком; – обращение блудницы, которую одна мать просила помолиться и возвратить к жизни умершего единственного сына ее, и еще другой блудницы, пришедшей в раскаяние от одного воззрения на иноков, смиренно занявшихся молитвою и богомыслием, когда она в том же доме предавалась роскоши и разврату. И все обращения примерами жизни принадлежат суда же. Сила действия их в том, что лицом к лицу видятся лица довольные и покойные, без удовольствия и успокоительных предметов, коими обильно обладая другой, не находит однако ж ни довольства, и покоя. Отсюда разочарование и изменение жизни. вв) Третий способ отвлечения от мира ест посрамление его в лице чад своих. Иулиан превозносится над всем, смирено восстает против христиан и грозит подавить их своею силою, – но потом неожиданно падает. Это не только утвердило веровавших, но много и неверовавших обратило в Богу истинному. На св. Макария, по лжесвидетельству, восстает целое селение, бьет, терзает, налагает наказание: мир восторжествовал; но потом истина открывается, посрамляет всех и всех возвращает в благоговеинству и страху Божию. Сюда относятся все вразумления падениями и нечаемою смертию сильных и великих мира. Посрамление мира здесь унижает его пред лицом своих приверженцев, обличает его бессилие, и тех, с одной стороны, отвращает от него, с другой – дает смелость противостать ему. гг) Нередко, наконец, мир сам теснит и гонит из себя как бы самих собою, именно тем, что не удовлетворяет или постыждает ожидания. Ищем счастия; в мире и есть только слава, честь, власть, богатство, утехи, – но ничто такое не удовлетворяет искателя. Рассудительный скоро замечает обман и берется за ум. В святых Божиих видим, что многие из них, рассмотрев суету и мятежность мира, удалялись от него и решительно посвящали себя Богу, Блудный сын, в притче, говорил: аз же гладом гиблю (Лук. 16, 17). в) Третьи узы духа идут от сатаны и духов его. Они невидим и большею частию совпадают с узами самоугодия и мира, которые сатана своим влиянием укрепляет и чрез них держит ум в омрачении. Но есть нечто и непосредственно исходящее от сатаны. От него некоторая неопределенная робость и боязнь, мятущая душу грешника во всякое время, а тем более тогда, когда задумает он о добре. Это почти то же, что господин грозит слуге, когда тот начинает что-либо делать не по его воле и планам. От него разные лести духовные, как-то: у одних чрезмерная, без верхних оснований, надежда на милосердие Божие, не отрезвляющая, а все более и более углубляющая в грехолюбие; у других, напротив того, отчаяние; у этого – сомнение и неверие; у того – самоуверенность и самооправдание, заглушающее всякое чувство раскаяния. Да, многое, многое прямо зависит от сатаны, хотя определить это трудно. Но и все греховное надо относить к нему, как к источнику, ибо он царь грешного мира. Одна из хитрых его уловок – скрывать себя, то есть, наводить на грешников уверенность, что его нет, вследствие чего он и самовольничает с свирепостию в грешной душе, слагая греховные стремления, им внушаемые, на природу, и располагая к ропоту на Бога, запрещающего, будто бы, естественное и повелевающего то, что выносит у них сил не достает. Вразумляющая божественная благодать нередко исхищала грешников из челюстей ада посрамлением сатаны. Она выводила его на позор и предавала посмеянию, обнажая его бессилие и глупость, и разоблачая хитрости. Так постыжден он в лице Симона волхва, в лице Киприана антиохийского и многих других. Все такие случаи сопровождались обращением и вразумлением немалого числа ослепленных. Во дни Господа на земли, бесы, источник неверия и сомнений, становились проповедниками веры. И св. мученики, силою всемогущего Бога, часто заставляли и отца и детей лжи говорит истину чрез кумиры в капищах. Такое раскрытие козней лукавого приводить грешника к уверенности, что он в злобных и вражеских руках, что его дурачат на зло ему самому, что обманно ведут каким-то мрачным путем к погибели и хотят порадоваться ею. Это неминуемо рождает чувство опасения за свое собственное благо, осторожность, подозрение, отвращение и к хитрецу, и в его изобретениям – порокам и страстям, и ко всей прежней жизни. Отсюда уже не далек переход к источнику истины, добра и блаженства – Богу. Вот пути и способы, коими воздействует Божия благодать на дух человека, исторгает его из уз несвойственной ему жизни и лицом к лицу показывает другую, лучшую, ту, в которой его радость и покой. (Извлеч. в сокращ. из кн. «О пути в спасению», епископа Феофана, стр. 145 – 6).
Жизнь с благочестивыми людьми. Один инок спросил авву Паисия: «что мне делать со своею душою: она бесчувственна и не страшится Бога? – Старец отвечал ему: «пойди, прилепись в человеку боящемуся Бога: когда сблизишься с ним, он я тебя научит бояться Бога». (Сказ. о подвиж. св. и блаж. отцов стр. 242). Как живописцы, списывая одно изображение с другого, часто смотрят на первообраз, и стараются в точности изобразить черты его в своем произведении; так и тот, кто желает достигнуть совершенства в добродетели, должен смотреть на образцы ся в жизни святых, и чрез подражание усвоят себе добродетели.