Скорби

Один из иноков, бывши в Александрии, вошел в церковь помолиться. Тут он увидел одну, в смиренной одежде, почтенную женщину, при которой был раб, и эта женщина, павши пред иконою Спасителя, восклицала: «Оставил мя еси, Господи, помилуй мя, Милостивый!» Слыша вопли ее и видя ее всю в слезах, инок подумал: «Видно, она вдова, и кто-нибудь обижает ее». Выждав, когда она кончила молитву, инок, подозвав к себе ее раба, сказал ему: «Передай своей госпоже, что мне нужно переговорить с нею». Раб передал: она подошла к иноку. Инок спросил: «Кто же это тебя так обижает, что ты так горько жалуешься Богу?» Женщина со слезами отвечала: «Я нахожусь в мире, и никто меня даже до сего времени ничем не обидел. И вот о том я и плачу, что за мое небрежение Бог оставил меня и три года никакою скорбью меня не посетил. В это время ни сама я ни болела, ни сын мой; даже из домашней птицы ни одна у меня не пропала. И вот, размышляя о сем, я и думаю, что Бог прогневался на меня, и умоляю Его, чтобы Он хоть чем-нибудь посетил меня». Удивился инок боголюбивой и крепкой душе женщины и ушел от нее, славя за нее Бога («Пролог», 5 апреля).

У пр. Ксенофонта и Марии были два сына – Аркадий и Иоанн, прекрасные, благочестивые юноши, подававшие отрадные надежды в будущем. Отправившись из дома родительского морем в Вирит, где обучались наукам, эти гоноши потерпели кораблекрушение и считались несомненно погибшими в глубине морской. Известие об этой гибели детей сначала получила мать. Что же она: упала ли она духом от неожиданного удара бедственного? разразилась ли отчаянными воплями? Нет. Несчастная мать тотчас оперлась о твердый камень упования христианского и сказала: «Благословен Бог, так устроивый; как Ему угодно, так и сотворил: буди имя Господне благословенно отныне и до века». Она запретила слуге, принесшему печальное известие, разглашать о погибели детей, сказав при этом: «Господь даде, Господь и отъят: Он Един ведает, что нам на пользу». К вечеру приходит Ксенофонт; при виде его Мария не могла удержаться от горького рыдания, но с твердостью открыла ему причину своего плача. Преп. Ксенофонт также, вместо всякого ропота, с христианским упованием произнес: «Да будет благословенно имя Отца и Сына и Св. Духа». Затем скорбящие родители всю наступившую ночь провели в слезной горячей молитве. И Господь в сонном видении открыл им, что их дети живы и покрываемы милостью Божиею. Вскоре благочестивые родители имели утешение видеть детей своих, считавшихся погибшими; они нашли их в иноческом сане в одном из монастырей в окрестностях Иерусалима, и сами остаток дней своих посвятили там же на служение Богу в правде и преподобии («Пролог», 26 января).

Праведный человек, который знает и верит, что все, случающееся с нами, случается по допущению премудрого и всеблагого Промысла Божия, принимает всякое приключающееся ему зло мужественным и радостным сердцем.

Св. ап. Павел говорит: «Я исполнен утешением, преизобилую радостью при всякой скорби нашей» (2Кор.7:4). «Радуюсь, – говорит он, – не только в алчбе и жажде, не только в узах, темницах и ранах, не только в бедах и стеснениях, и во всякой скорби нашей, и не только исполняюсь небольшим утешением, но преизбыточествую радостью, преизобилую веселием, когда бьют меня палками, когда побивают меня камнями, когда терплю кораблекрушение и целые сутки нахожусь в пучине морской».

То же самое было со св. ап. Андреем, который, когда вели его на распятие, издали еще приветствовал святой крест и, приблизясь к нему, радостно обнял и поцеловал его (по «Четьи-Минеи»).

Когда подвергаешься скорби, не будь нетерпелив и не спеши освободиться от нее, но расположи душу свою ко всякому терпению, и тогда скоро освободишься от скорби, ибо для того Бог и посылает ее, чтобы вразумить. Таким образом, если мы с самого начала умеем переносить скорби и не ропщем, то Он скоро освобождает нас от них, потому что все уже сделано. Я хочу рассказать вам один весьма полезный и назидательный пример. Какой же? Когда воздвигнуто было гонение и началась жестокая война против Церкви, были взяты некоторые два мужа; один из них был готов переносить все, а другой также мужественно готов был перенести отсечение головы, но других мучений боялся и трепетал. Смотри же устроение Божие: когда судия стал судить, то готовому на все велел отсечь голову, а того повесить и терзать, и не раз или два, но проводя по всем городам. Для чего же это было попущено? Для того, чтобы слабая душа его укрепилась в страданиях, чтобы он отвергнул всякий страх, чтобы он не боялся, не колебался и не трепетал пред мучениями. И Иосиф, когда особенно усиливался уйти из темницы, тогда и оставался в ней; ибо послушай, что говорил он: татьбою украдет бых из земли еврейския, и да помянеши о мне фараону: и не помяну старейшина Иосифа, но забы его (Быт.40:14–15,23). Потому он и оставался там, дабы научиться, что не должно полагаться и надеяться на людей, но все возлагать на Бога. Итак, зная это, будем благодарить Бога и делать все, служащее к нашему благу, дабы нам сподобиться будущих благ (6 бесед св. Иоанна Златоустого на послание к Титу).