Четвертая заповедь блаженства
«Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся»
Поучение 1-e. Объяснение четвертой заповеди блаженства
1. Христианин, ищущий вечного блаженства, должен быть «алчущим и жаждущим правды».Человек – грешник в совести своей чувствует свою нищету духовную; он тяжко скорбит, что множеством содеянных грехов своих навел на себя праведный гнев Божий; но он не отчаивается в своем помиловании: в твердом уповании на промысл Божий он старается воспитать в себе христианское терпение и всецелую преданность воле Божией. Душа грешника кающегося, в сознании своей духовной бедности и беспомощности, алчет и жаждет благодатного оправдания, дарованного ныне в Господе Иисусе Христе. «Не посла Бог Сына Своего в мир, да судит мирови, но да спасется Им мир» (Ин. 3,17). «Правда Божия» состоит в том, что человеку, повинному в грехах своих и безответному перед Богом, даровано вечное спасение. Единородный Сын Божий Господь Иисус, во исполнение воли Отца небесного, принял на Себя плоть человеческую, стал совершенным человеком, взял на Себя грехи всего мира, претерпел за нас вольные страдания и крестную смерть и примирил нас с Богом. Все мы получаем оправдание по вере в искупительные заслуги Господа Иисуса Христа, так как «вси согрешиша и лишени славы Божией, оправдаеми туне благодатью Его, избавлением, еже о Христе Иисусе, егоже предположи Бог очищение верой в крови Его, в явление правды Своея за отпущение прежде бывших грехов» (Рим. 3, 23–25).
В таинствах святой церкви Господь Иисус верующему христианину подает действительное оправдание, очищение от грехов и освящение; из чада гнева Божия грешник становится сыном Божиим по благодати искупления, – храмом Св.Духа; он получает внутреннее успокоение и мир совести. Оправдание, которого желает достигнуть христианин в вечно блаженном царстве славы, предначинается для него еще на земле: «Царствие Божие внутрь вас есть», – говорит Господь (Лк. 17, 21).
а) Ущедренный правдой Божией, оправданный верой в искупительные заслуги Иисуса Христа, освященный в таинствах святой церкви, христианин, естественно, стремится проводить жизнь благочестивую, – «в правде и преподобии истины» (Еф. 4, 24). «Отче наш, Иже еси на небесех,.. да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли», – так все мы молим Отца небесного, чтобы Он помог нам Своей благодатью проводить жизнь ангелоподобную на земле. Сам Господь явил нам пример послушания воле Отца Своего: «Мое брашно есть, да сотворю волю Пославшего Меня, и совершу дело Его» (Ин. 4, 34). Перед страданиями Своими Господь молился Отцу небесному: «Отче, не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22, 42). Последователям Своим Господь дал заповедь о любви: «Аще любите Меня, заповеди Моя соблюдите» (Ин. 14, 15). Богобоязненный христианин, жаждущий благодатного оправдания, старается сообразовать всю свою жизнь с заповедями Божиими: не только в словах он желает быть правдивым, но – и в самих делах.
б) Но так как спасение наше находится «между надеждой и страхом», то истинный христианин бывает всегда чужд духа самоправедности, – не на свои добрые дела он полагается в достижении вечного спасения, а – на Божие милосердие. Если совесть наша говорит в нашем сердце, что мы исполнили какую-либо заповедь, то и тогда мы должны в смирении полагаться на волю Божию, – не приписывать себе особых заслуг: «Егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы: яко еже должны бехом сотворити, сотворихом» (Лк. 17, 10). Преподобный Агафон, видя приближающуюся смерть, трое суток смотрел неподвижными очами на небо. Сидевшие вокруг одра его братия, удивляясь тому, спросили у него: «Что так смотришь, авва?» «Стою перед судилищем Христовым», – отвечал Агафон. «Неужели и ты, человек Божий, страшишься суда?» – опять спросили иноки. «Сколько мог, я соблюдал заповеди Господни, – сказал им старец, – но, как человек, могу ли знать, что совершенно угодил Богу?» «Авва, – возразили иноки, – тебе можно надеяться на добрые дела твои». «Не надеюсь, доколе не увижу Самого Господа, – вздохнув отвечал им святой Агафон, – ибо суд Божий не таков, как суд человеческий».
Если таким образом, по слову Божию, «праведник едва спасется», то нам, грешным, в особенности необходимо печься о нашем спасении. Для укрепления в добре мы имеем спасительные средства: молитву, слово Божие и таинства. В молитве христианин с верой и упованием испрашивает себе от Бога духовных благ и Божией помощи в своих начинаниях и делах; словом Божиим просвещает свой ум и мыслями своими воспаряет – горе к престолу Отца небесного; в таинствах христианину сообщается благодать Св. Духа, необходимая для его освящения и духовного преуспеяния. Молитва, слово Божие и таинства, в особенности святое причащение Тела и Крови Христовой, и составляют «насущный хлеб» для души, которого верующий постоянно «алчет и жаждет» и испрашивает себе в духовное насыщение в молитве Господней.
3. Возлюбленные братия! Все мы имеем нужду в телесном насыщении: оно доставляет прекращение чувства голода и жажды и подкрепляет наши телесные силы, – поддерживает нашу жизнь. Если насыщение тела для нас необходимо, то не тем ли более для нас безусловно важно насыщение духовное? Питание телесное имеет временное значение, ограничивается пределом смерти, – «брашно же духовное пребывает в живот вечный». Господь наш Иисус Христос пролил на кресте Пречистую Кровь Свою не за тело наше, но – за душу – образ и подобие безсмертного Бога. «Я душу Мою полагаю, – говорит Господь, – да паки прииму ее. Никтоже возмет ее от Мене, но Я полагаю ее о Себе» (Ин. 10, 17, 18).
Да будет же алчба и жажда нашего оправдания вожделенной для каждого из нас! «Блажени непорочные в пути, ходящие в законе Господнем... Руки Твои (Господи) сотворили меня и устроили меня; вразуми меня, и научусь заповедям Твоим... Знаю, Господи, что суды Твои праведны. Если бы не закон Твой был утешением моим, погиб бы я в бедствии моем. Жажду спасения Твоего, Господи, и закон Твой – утешение мое. Да живет душа моя и славит Тебя, и суды Твои да помогут мне» (Пс. 118:1, 73, 75, 92, 174–175). Христиане, «алчущие и жаждущие правды», ходящие в оправдании Господнем, получают внутреннее успокоение здесь на земле и совершенное насыщение духовное в будущей жизни – наслаждение вечным блаженством. «Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся». Аминь.
Приложение к катехизическому поучению
Примеры заимствованные из русского подвижничества алкавших и жаждавших оправдания чрез Иисуса Христа
Чтобы одержать победу над греховной стороной своей природы, подвижники предавались иногда весьма изнурительным телесным трудам, чтобы достигнуть через это праведности, которая приводит к жизни вечной, не ради заслуг своих, а ради участия в страданиях Христовых, ради сораспятия своей плоти со страстями и похотями ее.
1. Самый обыкновенный вид подвижничества отшельнического составляет пустынножительство. Наши русские пустынножители уходили не в песчаные пустыни, но в непроходимые лесные дебри и болота, на необитаемые острова, туда, куда до них не ступала нога человека.
Пустынник селится в хижине или в пещере, иногда даже в дупле дерева «яко вран на нырище», по словам летописца; его мучит жар, холод, голод, дикие звери, а когда проведают, то и злые люди; наконец, он сам изнуряет себя усиленными трудами, постом, бдением и т. п. Так проводит он долгие годы, пока не соберутся к нему последователи и не образуется, таким образом, обитель, а иногда и умирает он в уединении. В большинстве случаев русские подвижники уходили в пустынные места из монастырей, где они уже успели прославиться своей святой жизнью. Приведем несколько примеров:
а) Преподобный Герасим Болдинский (Смол, губ.) тринадцать лет провел в Горицком монастыре. Об его подвигах знали не только в обители, но и в Москве. Тяготясь славой, он оставил монастырь и поселился в дикой местности Дорогобужского округа, где жили только звери, да укрывались разбойники. У ближайшей дороги он повесил на дереве кузовок; проходящее клали в него милостыню, которая и была единственным средством пропитания пустынника. Но нередко этой милостыней пользовались и другие. Разбойники часто били его, стараясь прогнать из той местности. По преданию, хижину отшельника и его кузов, впоследствии, охранял ворон, который бил в глаза дурных людей и зверей, подходивших к месту подвигов святого. Позднее преподобный Герасим перешел на Болдину гору. Здесь напали на него местные жители, избили, связали и хотели бросить в озеро, но потом передумали и представили в Дорогобуж к наместнику, который и посадил его в тюрьму. Только прибывший в это время посол из Москвы узнал Герасима и освободил его.
Когда подвижник возвратился к себе в уединение, к нему стали собираться ученики, и он построил для них церковь, а потом и монастырь.
б) Один из учеников преподобного Сергия Радонежского, преподобный Сильвестр, избрал себе для уединенных подвигов глухой лес на берегу р. Обноры. Долго никто не знал про отшельника, и только случайно один заблудившийся в лесу местный житель увидал его хижину. Подвижник сожалел, что его убежище открыто, и просил пришельца никому не говорить о нем. Между прочим, преподобный рассказал своему неожиданному гостю, что он уже давно живет в этом лесу, питаясь только кореньями и травами, что в первое время он изнемогал от голода и иногда без сил падал на землю, пока, наконец, явившийся ему в видении чудный муж не укрепил его. Пришелец не исполнил просьбы пустынника и рассказал о своей встрече с ним. Скоро к Сильвестру собрались ревнители благочестивой жизни, и он устроил монастырь, в котором сам был первым игуменом. Преподобный Сильвестр так любил отшельнические подвиги, что часто из монастыря уходил в дремучий лес для молитвы.
в) Преподобный Тихон Медынский не имел даже хижины и жил в дупле огромного старого дуба. Пищей ему служила трава, а воду брал он из колодца, который выкопал своими руками. Злые люди восстановили против него местного владетельного князя, который собственноручно хотел избить отшельника, и был удержан от того только внезапной болезнью. Впоследствии преподобный Тихон также основал обитель в честь Успения Божией Матери.
г) Преподобный Савватий, уже убеленный сединами, проведя много лет в подвигах монастырских, прибыл на Белое море. Вдвоем с Германом на утлой лодке переехали они с берега на Соловецкий остров, пробыв в пути около трех дней. Даже закаленные в борьбе с суровой северной природой местные береговые жители не отважились поселиться на этом острове; их устрашала трудность сообщения, жестокие морозы, неплодородные земли. Но подвижников ничто не устрашило: в страшной нужде и лишениях преподобный Савватий прожил здесь последние шесть лет своей жизни, а затем один в лодке возвратился на берег, где принял святое причастие и мирно скончался.