Часть вторая. Основы Деятельного Благочестия. Начало Христианской Жизни. 1. Нравственные средства воспитания и укрепления духовной жизни
§1. Состояние грешника
Как начинается христианская жизнь (после крещения), в таинстве покаяния или о покаянии и обращении грешника к Богу.
Начало благодатной христианской жизни полагается в крещении. Но редко кто сохраняет эту благодать: большая часть христиан теряет ее. В действительной (сознательной) жизни одни являются больше или меньше развращенными, с греховными страстями, которым попустили развиться и укорениться; в других, – может быть, и положены были добрые начала, но в юношеский период жизни по собственному влечению или по соблазну других забывают их, привыкают к худому. Все таковые уже не имеют в себе истинно-христианской жизни. Им снова ее надо начинать.
Святая наша вера для этого предлагает таинство покаяния. «Аще кто согрешит. Ходатая имамы ко Отцу, – Иисуса Христа Праведника» (1Ин. 2:1). Согрешил, – познай грех и покайся. Бог простит грех и опять даст тебе «сердце новое и дух новый» (Иезек. 36:26). Для христианина другого пути нет: или не греши, или кайся, исправляйся. Судя по многочисленности падающих после крещения, надо сказать, покаяние стало для нас единственным источником истинно-христианской жизни (еп. Феофан. Путь ко спасению, изд. 8-е, М., 1899, с. 71). Таким образом, обращение человека от греха к новой благодатной жизни совершается чрез покаяние по вере в Господа Иисуса Христа Спасителя нашего.
Необходимо знать, что в таинстве покаяния у одних христиан только и возгревается дар благодатной жизни, уже воспринятой и действующей в них, в других же полагается только начало этой жизни. Здесь мы рассмотрим покаяние только с этой последней стороны (о первой же стороне покаяния см. ниже гл. 2, § 7).
Покаяние как начало новой благодатной жизни, есть решительное изменение на лучшее, перелом воли, отвращение от греха и обращение к Богу, или воспламенение огнем ревности об исключительном Богоугождении, с решительным отвержением себя и всего греховного (еп. Феофан. Путь ко спасению, изд. 8-е, М., 1899, с. 71).
Изменения, какие происходят в кающемся грешнике, мы рассмотрим в последовательности, начав с рассмотрения состояния грешника до обращения.
§1. Состояние грешника
Грешника, до его обращения и обновления в покаянии, слово Божие большей частью изображает погруженным в глубокий сон.
Это общая черта греховного состояния человека.
Обращающихся к новой благодатной жизни можно разделить на три группы. К первой группе отнесем тех лиц, которые после крещения пошли дорогою тяжких грехов и пороков, проводят жизнь в полном богозабвении, погружены в глубокий греховный сон.
Ко второй группе отнесем тех лиц, которых нельзя назвать тяжкими или очевидными грешниками, но которые живут жизнью тепло-хладной, хотя и не оставили Бога, но усердно служат и миру. По выражению апостола «они порабощены вещественным началом мира, живут по стихиям мира» (Гал. 4:3; Кол. 2:8–20). «Отличительная черта таких лиц, – пишет еп. Феофан, – не всегда явная порочность, но собственно отсутствие этой воодушевленной, самоотверженной ревности о Богоугождении, с решительным отвращением ко всему греховному. У них благочестие не составляет главного предмета забот и трудов, они, заботливые о многом другом, совершенно равнодушны к своему спасению, не чувствуют в какой опасности находятся, нерадят о доброй жизни, проводят жизнь холодную к вере, хотя иногда совне исправную и «безукоризненную» (еп. Феофан. Цит. соч., стр. 74).
Для того и другого вида греховных состояний людей весьма характерным является многозаботливость (многопопечительность) и жизнь по стихиям мира сего.
Отвратившись от Бога, человек останавливается на себе и себя поставляет главной целью своей жизни и деятельности. Себялюбие становится основной движущей силой его жизнедеятельности. Отпав от Бога, человек лишил себя полноты жизни, которую прежде получал от Бога. И старается он заполнить чем-либо эту образовавшуюся в нем пустоту, утолить ничем неудовлетворимую, непрестанную и непреодолимую жажду. Оттого он весь свой век – в труде, в великих и непрестанных хлопотах, занят разнообразными предметами и интересами, лишь бы утолить снедающую его жажду, заполнить образовавшуюся душевную пустоту. Предметы и дела окружающего мира поглощают все его внимание, все время и всю его деятельность. В них он живет всем сердцем и почти никогда не бывает в себе, а все – вне себя, в вещах сотворенных или изобретенных суетой.
Так, грешник жаждет, заботится, суетится о многих и разнообразных вещах и предметах вне себя и Бога. Отсюда, характеристичная черта греховной жизни, при беспечности о спасении – забота о многом, многопопечительность (Лк. 10:41).
Эта многопопечительность у грешника может быть разных видов и оттенков. Пустота ума, забывшего о Едином Боге, Источнике премудрости и ведения, рождает заботу о многознании, суетное разведывание и пытливость. Пустота воли, лишившейся опоры в Едином, производит многожелание, стремление к многообладанию. Пустота сердца, лишившегося наслаждения Богообщения, образует жажду многих и разнообразных удовольствий, искание услаждения внутренних и внешних чувств. Так, грешник находится в непрестанных заботах о многознании, многообладании, многонаслаждении, в постоянном круговращении, в котором он кружится весь свой век.
Это суетное круговращение в многопопечительности во много раз увеличивается и усложняется от суетного мира, которого занятия, обычаи, правила, связи, язык, увеселения, развлечения, понятия, – все от малого до великого пропитано страстями и пороками, грехами, которые составляют безотрадное крушение духа миролюбцев. Состоя в живом союзе со всем этим миром, всякий грешник опутывается тысячесплетенною его сетью, так что и пошевельнуться не по-мирски не имеет сил.
К большей еще беде грешника в этом мире действует враг нашего спасения, – «князь мира сего», единственный по лукавству, злобе и опытности в обольщениях, со всем своим полчищем слуг – тёмных духов. Через плоть и вещественность, с которыми смесилась душа после падения, духи злобы имеют к душе свободный доступ, и подступая, стараются продлить и углубить пребывание грешников в сетях греха, в мирской, суетной многопопечительности, разнообразно разжигают в душе пытливость, любоимение, сластолюбивую самоутешность, чтобы не дать человеку очнуться, разорвать опутавшие его сети и ослепление. «У Сатаны одна заботы, – пишет еп. Феофан, – чтобы то, чем человек весь занят, где его сознание, внимание, сердце, – было не Бог единственно и исключительно, а что-нибудь вне Его, чтобы, прилепившись к сему умом, волею и сердцем, он имел то вместо Бога, и о том только и заботился, тем услаждался и обладал. Здесь не только страсти плотские и душевные, но и вещи благовидные, как, например: ученость, художественность, житейскость, – могут служить узами, которыми держит сатана ослепленных грешников в своей власти, не давая им опомниться» (еп. Феофан. Путь ко спасению, стр. 78).
Если посмотреть на грешника в его внутреннем настроении и состоянии, то окажется, что он иногда и много знает, но слеп в отношении к делам Божиим и делу своего спасения, что он хоть непрестанно в хлопотах и заботах, но бездейственен и беспечен в отношении к устроению своего спасения, нечувствителен ко всему духовному. Грехом поражены все силы существа его и преобладает в нем духовное ослепление, нерадение и нечувствие. Он не видит своего состояния, а потому не чувствует и опасности своего положения и не заботится от нее избавиться.
Кроме указанных выше двух групп обращающихся от греха к новоблагодатной жизни, может быть еще третья группа лиц: это те, которые могут быть названы лучшими из среды христиан. Это те христиане, которые и в детстве жили благонравно и, подрастая, сохранили себя невинными и усердно служили Господу. Но и таковым лицам необходимо обращение в смысле восхождения на путь сознательного и самоотверженного Богоугождения. Для каждого христианина без исключения наступает в свое время такой период жизни, в который он должен сознательно и свободно воспринять все то, что он доселе слышал о христианстве и его требованиях, свободно возгореться огнем ревности к Богоугождению, возыметь твердую решимость идти путем христианских добродетелей.
§2. Благодать Божия и ее значение в возрождении человека
Хотя человеку для нравственной жизни дан евангельский нравственный закон, ясно указывающий ему путь ко спасению и представлен живой нравственный идеал в Лице Самого Господа Спасителя, побуждающий его к подражанию, однако, всего этого мало для того, чтобы начать и продолжать новую богоугодную жизнь. Человек в естественном и поврежденном состоянии сам по себе нравственно возродиться не может. Для обращения грешника к Богу и спасения требуется участие еще особой Божественной помощи. Эта помощь и подается в благодати Божией, «немощная врачующая и оскудевающая – восполняющей».
Под именем благодати разумеется спасительная сила Божия, которая подается по воле Бога Отца чрез Сына в силу совершенного Им искупления, во Св. Духе (прот. Н. Стеллецкий. Опыт нравственного богословия, ч. 1, стр. 445–446).
Так как спасение каждого человека на земле созидается преимущественно деятельностью Духа Утешителя, то и благодать как сила, усвояющая человеку спасение, приписывается, главным образом, Святому духу.
Необходимость благодати – начала, продолжения и нравственного совершенствования человека на всех ступенях его нравственного подвига – не подлежит сомнению. Слово Божие учит, что самое начало богоугодной жизни есть плод благодатного действия на человека. «Без Мене не можете творить ничесоже» (Ин. 15:5), – говорит Спаситель, и другие изречения Священного Писания ясно показывают необходимость благодати для самого начала нашей нравственной жизни. Человек не может сам начать нравственную жизнь подобно тому, как худое дерево не может приносить добрых плодов. Начало и источник новой благодатной жизни не могут заключаться в самом человеке, в его совести и разуме и самопроизвольное зарождение духовной жизни в человеке невозможно, как невозможным признается самопроизвольное зарождение жизни в окружающей нас природе.
Жизнь может порождаться только жизнью. Этот закон приложим и к духовной жизни, а не только к физической. Но благодать необходима не только для начала нравственной жизни, но и для ее продолжения, укрепления и возрастания этой жизни.
Как развитие телесной жизни человека обуславливается притоком в него и усвоением в нем находящихся жизненных начал, так и нравственное возрождение не может обойтись без внешней благодатной помощи. «Якоже розга не может плода сотворити о себе, тако и вы аще во Мне не пребудете» (Ин. 15:4).
Однако, действиями благодати Св. Духа не исключается действие и самого человека в деле его нравственного возрождения. Благодать Божия действует в человеке не принуждая, а только возбуждая собственной деятельностью ту энергию духовной силы в его душе, те остатки добра, которые остались в душе после падения. Подтверждается это Словом Божиим. В притче о сеятеле и семени Спаситель учит, что слово Царствия Небесного, будучи вносимо в сердца человеческие одним сеятелем различно произрастает в зависимости от различного состояния и расположения сердец. В притче о сокровище на поле Иисус Христос хотя и говорит, что сокровище Царствия человек обретает готовое, но вместе указывает и на собственную деятельность со стороны человека. Человек, нашедши сокровище, радуется находке, идет и продает все, чтобы купить это сокровище. Подобно этому и Царствие Небесное силою, усилием берется и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11:12).
Св. Отцы также указывают на необходимость самостоятельного участия человека в процессе нравственного возрождения. «Бог насильственно не влечет нас, – говорит св. Иоанн Златоуст. Он дал нам власть избирать худое и доброе, чтобы мы были добрые свободно, ибо, где нет произволения, там нет добродетели. Надо убедить душу, чтобы она по своей воле сделалась доброю». Таким образом, нравственная жизнь христианина есть произведение двух действующих сил: главной – благодати и вторичной – содействующей человеческой свободы.
По мере и степени участия свободы нравственная жизнь христианина произрастает с большим или меньшим успехом и плодами (проф. прот. Стеллецкий. Опыт нравственного богословия, т. I, ч. I, гр. 27).
§3. Моменты обращения грешника к Богу
Начертать подробную и точную картину обращения человека-грешника к Богу, представить отдельные моменты в процессе обращения так ясно и отчетливо, чтобы можно было вполне точно сказать, что именно в каждом моменте принадлежит благодати Божией, и что относится к усилиям одного человека, едва ли возможно, так как здесь многое зависит от индивидуальных особенностей обращающегося. Поэтому можно представить только общую схему обращения грешника, руководствуясь евангельской притчей о блудном сыне (Лк. 15:11–32), в которой изображена история обращения грешника к Богу.
В этой притче главные действия изображены так: Блудный сын в «себе пришел», т.е. опомнился, сознал свою греховность. Голод и сопровождающие его бедствия и несчастья в жизни постигающие блудного сына на чужой стороне, заставляют его вспомнить о том довольстве, которое находится в доме отца его. Это приводит его к решимости оставить прежнюю жизнь и возвратиться к отцу: «Восстав, иду» – говорит блудный сын. И действительно, встав, пошел. Причем, придя, он говорит своему отцу: «Согрешил я, отче, против неба и пред тобою», т.е. приносит ему чистосердечное раскаяние. Отец принимает его не как наемника, или раба, а как сына. Прощает ему грехи. Одевает его в лучшую одежду. Приготовляет ему трапезу.
По смыслу этой притчи, в обращении грешника к Богу, можно усматривать следующие частные моменты:
Возбуждение к обращению.
Сознание греховности.
Раскаяние, вследствие сознания греховности, восход к решимости оставить грех и посвятить себя Богоугождению.
Самообличение пред Богом и желание помилования.
Принятие Богом обращающегося грешника и помилование (облечение силою свыше на дела Богоугождения в таинствах исповеди и причащения).
Первый момент – возбуждение. Под возбуждением надо разуметь как благодатное воздействие на душу грешника, так и то состояние, в которое поставляется этим воздействием душа человека. Этот момент всецело принадлежит благодати Божией. Это воздействие благодати Божией хорошо отмечается в книге Деяний Апостольских, когда Лидия, – женщина из города Фиатир – слушала Павла с собравшимися женщинами этого города. «Господь, – замечает Дееписатель, – отверзе сердце ея внимать глаголанному от Павла» (Деян. 16:14). Здесь отчетливо отмечается и проповедь и внутреннее действие благодати Божией на душу Лидии, в результате чего крестилась она и домашние её. Пути и способы, посредством которых благодать Божия воздействует на человека, могут быть и бывают очень разнообразны. Весьма часто обращение бывает чрез слышание или чтение слова Божия, чрез наставление и добрые примеры христианской жизни. Бог часто призывает людей или чрез самые обыкновенные случаи жизни или «чрезвычайные события».
Разные индивидуальные обстоятельства в жизни человека, например, внезапные неудачи, тяжкие страдания, неожиданная смерть близких и т.д. поражают грешника и нередко приводят его к Богу. Иногда орудиями нашего спасения Господь делает других людей, встреча с которыми побуждает грешника к коренной перемене своей жизни. Например, по-видимому, случайная встреча евнуха Эфиопской царицы с диаконом Филиппом послужила к его обращению. По свидетельству апостола Петра, некоторые мужья приобретаемы были для царства Небесного чрез своих жен, т.е. через их богоугодную жизнь. К «чрезвычайным событиям», способствующим обращению человека, относятся, например, явления и видения Христа, как это было при обращении Павла, при сражении Константина Великого с Максентием, а также чудесные действия, например, в истории обращения Марии Египетской, явления святых и т.д.
В притче о блудном сыне первый момент обращения, т.е. благодатное возбуждение к обращению – изображается как голод, поразивший его на далекой стране после довольства в доме отца, как унижение, которому несчастный подвергся на чужой стороне и как воспоминание о том довольстве, которое присуще дому отца и которым пользуются даже наемники.
Внимая воздействию этой благодати и свободно отдаваясь влечению ея, греховный человек начинает сознавать свою греховность, чувствует свою безмерную вину пред Богом. Под влиянием этого возбуждения в блудном сыне евангельской притчи является глубокое сознание своей виновности, сознание своего падения и он начинает искать выхода из своего положения. «Я умираю от голода», – говорит в этом состоянии блудный сын». «Отче, согрешил я против неба и пред Тобою и уже недостоин называться сыном Твоим». Это сознание греховности есть второй момент обращения грешника к Богу.
Сознание греховности надо отличать от простого недовольства собою. Такое сознание виновности не имеет нравственного значения. Его можно назвать сознанием ошибки, своей нерасчетливости, но никак не сознания греховности в христианском смысле.
Христианское сознание греховности – это состояние тяжелого пересмотра своих убеждении, которое должно привести человека к глубокому убеждению в необходимости выхода.
Этот второй момент есть по преимуществу дело самодеятельности человека, результат усилий его свободной воли. Впрочем, благодать не оставляет грешника в эти трудные минуты жизни.
«Что сотворим?» – спрашивали находившиеся в таком состоянии слушатели, обличаемые св. Иоанном Крестителем. «Что сотворим?» – повторяли иудеи, слышавшие обличения ап. Петра. Вот в каком состоянии, которое близко к отчаянию, благодать Божия указывает человеку выход. Сознание виновности возбуждает в душе блудного сына чистосердечное раскаяние.
Раскаяние есть третий момент в обращении грешника. Раскаяние по существу есть сильное желание видеть совершившееся как бы несовершившимся, устранить и вознаградить оскорбления, нанесенные отцу. Это состояние предполагает решимость воли отвергнуть зло и осуществлять только одно добро. Эта решимость соединяется с таким крепким отвержением от греха и с таким искренним сочетанием с добром, с ревностью о Богоугождении, что истинно кающийся охотнее претерпит все испытания, даже самую мучительную смерть, чем возвратиться к прежней жизни. Спрашивается: откуда у грешника может явиться такая крепкая решимость? Люди, опытные в духовной жизни, говорят, что в этот момент обращения нужно дать всю свободу здравому рассуждению И неотступно держать при нем сердце. Просветленное истинное разумение сначала представит греховные предметы в истинном их виде, снимет прелестный покров, скрывающий их безобразие, а сердце почувствует к ним тогда отвращение. То же разумение представит всю опасность содружества с ними, а сердце воспламенится отвращением к тем узам, которые влекут человека в пагубу.
Таким образом, в этот момент сердце должно проникнуться решительными расположениями, противоположными требованиям греха. Но сердце достигает добрых расположений не само собою, а при содействии благодати Божией. Таким образом, христианское раскаяние есть крепкая решимость на добро при содействии благодати Святого Духа. Однако, решимость переменить свою жизнь есть только условие жизни по Богу, а не самая жизнь. Жизнь и есть сила действовать. Жизнь духовная – есть сила действовать духовно, т.е. по воле Бога. Такая сила потеряна человеком и пока она снова не дастся ему, он не может жить духовно, сколько он ни решался. Вот почему у грешника за раскаянием следует четвертый момент обращения – Самообличение Пред Богом и Желание Помилования. Сознание виновности возбуждает у блудного сына чистосердечное раскаяние, т.е. сильное желание сделать совершившееся как бы не совершившимся, устранить и вознаградить оскорбления, нанесенные Творцу. Но как это сделать?
Грешнику не остается ничего больше, как, прозрев и отвергшись от самого себя, обратиться к отцу с просьбой о помиловании и спасении. В притче о блудном сыне это состояние и выражается словами: «Я уже недостоин называться сыном твоим, приими мя в число наемников твоих». Самообличение пред Богом и желание помилования есть та печаль по Боге, которая, как говорил Апостол, «неизменное покаяние ко спасению соделывает». Она слагается из трех моментов: представления блаженства Богообщения, скорбного ощущения лишения этого блаженства по собственной виновности и сильного желания возвратить это блаженство богообщения при посредстве Божьего милосердия.
Слово Божие ясно и решительно говорит нам о неразрывной связи между обращением грешника и его прощением. «Если исповедуем грехи наши, – говорит ап. Иоанн, – то он, будучи верен и праведен, простит грехи наши, очистит нас от всякой неправды» (1Ин. 1:9). Еще яснее эту связь между самообличением пред Богом, желанием помилования от Него и действительным помилованием выразил Псалмопевец в следующих словах: «Я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего, я сказал: исповедую Господу преступления мои. И Ты снял с меня вину греха моего» (Пс. 31:5).
Печаль по Боге выражается различно: иногда она сопровождается тихой грустью, иногда эта грусть бывает очень сильна, даже чрезмерна. Однако, чрезмерная печаль – болезненна, нездорова. Печаль по Боге всегда должна умеряться христианской надеждой на милосердие Божие. Поэтому она очень часто выражается слезами умиления.
За самообличением грешника и желанием помилования следует завершительный момент обращения – принятие обращающегося грешника Богом и помилованием его. В притче о блудном сыне – это тот момент, когда блудный сын уже был на пути к дому отца своего, и когда отец, увидев его издалека, сам пошел к нему навстречу. Притча рассказывает нам, что отец встретил раскаявшегося сына еще далеко от своего дома, пал ему на шею, целовал его, ввел его в свой дом не как наемника, а как своего сына. Приказал одеть его в лучшую одежду, дать перстень на руку его, обуть ноги его и устроить для него праздник, полный радости и веселья, ибо сын этот умер было и ожил, пропал было и теперь найден.
Обращающийся грешник и Сам Бог встречаются непосредственно и действительно в таинстве крещения и миропомазания, или в таинстве покаяния. Здесь Бог изливает на душу человека чудеса любви Своей; Его любовь принимает обращающегося грешника и милует его, оправдывает и освящает.
Возрожденный благодатью Божией есть уже не блудный сын, идущий к дому прогневанного Отца своего, чтобы просить помиловать его и принять в число Его наемников, а обновленный во всем нравственном существе своем, любимый сын любящего Отца, живущий в доме Его в теснейшей связи с Ним.
Таковы отдельные моменты обращения человека-грешника. Но для всех ли необходим этот путь обращения, этот нравственный перелом со всеми его моментами? Нет, не для всех. Те, которые сохранили благодать крещения во всей чистоте, не испытывают такого перелома, но таких христиан немного. Для большинства же христиан, как и не христиан описанный в притче о блудном сыне путь обращения положительно необходим.