12-го числа

Св. муч. Татиана

Римлянка Татиана была дочь знатных и богатых родителей. Отец её, состоявший на Римской службе (и три раза исправлявший должность префекта), исповедовал втайне христианскую веру и дочери своей дал христианское воспитание. Проникнувшись им всецело, она посвятила себя служению Богу, и в сане диакониссы предавалась делам милосердия и молитве постоянной. Подготовленная таким образом, она явилась достойной избранницей Божией для получения мученического венца. Она пострадала во время гонения на христиан при малолетнем императоре Александре Севере. Страдания, которым подвергали её, были жестоки и разнообразны. Её резали бритвами, били по лицу, выкололи ей глаза, строгали тело железными когтями, но твёрдость её веры и терпения были непоколебимы; среди мучений она только молилась, чтобы Бог просветил её мучителей, и Господь услышал молитву праведницы: восемь слуг эпарха, мучивших святую, уверовали во Христа, поражённые той сверхъестественной силой, при помощи которой мученица оставалась твёрдой и невредимой среди истязаний...

– Прости нас, служительница истинного Бога! – воззвали они к ней, упав к ногам её, и объявили себя верующими в Бога Татианы, – и тут же были преданы смерти, громко исповедуя и прославляя Христа, истинного Бога.

После истязаний, в продолжение целого дня, Татиану отвели на ночь в темницу, где всю ночь бодрствовала она, молясь и славя Господа. На другой день эпарх приказал вывести её на съедение выпущенному льву, но лев начал ласкаться к ней и лизал ей ноги... Тогда, опасаясь, чтобы это новое чудо не поразило народ и не привлекло бы многих к исповеданию Бога Татианы, эпарх осудил её на казнь мечом.

Св. преп. Мартиниан Белозерский

Мартиниан, в мире Михаил¹³², родился в деревне Березниках, вблизи которой ныне Сямский монастырь, прославленный иконой Богоматери. Ещё в юных летах оказывать он наклонность учиться грамоте; но родители не находили, у кого ему учиться; на 13 году оставил родителей и родину, и прямо с поля, где боронил вспаханную отцом полосу, тайно ушёл к преп. Кириллу Белозерскому, о котором слышал от многих.

Березники в 30 вёрстах от Кириллова монастыря, но это было нипочём для Миши. «Возьми меня к себе, господине – говорил он преподобному, упав ему в ноги. Преподобный оставил добродушного отрока у себя: «прилучися, близ обители святого человек некий живяше, имя ему Олеш (Алексий) Павлов, дияк мирский, дело его бяше книги писати и ученики учити грамотный хитрости: и зело искусен бе таковому художеству. Сего Кирилл призвав, рече ему: друже, сотвори ми любовь Божию, научи ми отрока сего грамоте, егоже видиши». Алексий Павлович с любовью выполнил поручение преп. Кирилла. Полюбив чистую душу юного Михаила, святой старец облёк его в иноческое одеяние и велел ему жить у себя в келье. Когда блаженный Кирилл молился в своей келье, и Мартиниан клал поклоны; он первый являлся по благовесту в храм к утреннему славословию; смущавшие его помыслы открывал св. старцу.

Испытав Мартиниана послушаниями, преп. Кирилл позволил ему жить в особой келье, но зорко смотрел за его духовной жизнью. Раз Мартиниан из церкви зашёл в келью одного брата. « Зачем нарушаешь устав обители?» – сказал ему Кирилл. «Войдя в свою келью, сомневаюсь, чтобы захотел я выйти из неё; а мне нужно было быть в келье брата», – отвечал Мартиниан. «Наперёд иди в свою келью, чтобы сотворить там должную молитву, и келья научит тебя всему», – сказал св. старец¹³³. По просьбе св. игумена Мартиниан посвящён был в иеродиакона и потом в иеромонаха. Преп. Кирилл любил блаж. Мартиниана. Это возбуждало в иных зависть, язвившую Мартиниана оскорблением; Мартиниан терпел. По воле преп. Кирилла, Мартиниан списывал для него книги. А такое послушание пр. игумен назначил только двум ученикам: Христофору и Мартиниану.

Ещё цел в обители канонник, списанный Мартинианом. Послесловие его особенно драгоценно: оно показывает, какими чувствами дышала душа Мартиниана. Вот оно: «в 1423 г. сентября 1, написана эта книга душеполезная в обители пречистой Богородицы, по благословению господина старца Кирилла игумена, в славу Св. Троицы, аминь. О! Дева Богоизбранная! О! Отроковица Богоневестная! О! Владычица мира, Пречистая Богородица! во всемирных Твоих молениях к Сыну и Богу помяни, милостивая Госпожа, и меня грешного, недостойной рукой писавшего сие.

Всякому делу благому начало и конец Христос. Ему слава в бесконечные веки, аминь. Господи Иисусе Христе! Спаси писавшего и имеющего читать.

Господин старец Онуфрий, сотвори любовь, помяни в святых своих молитвах грешного Мартиниана, инока ложного, а не истинного»¹³⁴.

По смерти св. Кирилла, 1427 г., блаж. Мартиниан удалился для безмолвия на безлюдный остров озера Вожа. Когда сюда стали собираться к нему братия, он создал храм Преображения Господня и ввёл чин общежития. Братия Ферапонтовой пустыни, осиротевшие по вызову Ферапонта в Можайск, умоляли преп. Мартиниана принять игуменство над ними; преподобный покорился призыву любви. Уцелевшие памятники представляют заботливость игумена Мартиниана о Ферапонтовой обители: с 1435 г. и в продолжение 12 лет он привёл обитель Ферапонтову в такое цветущее состояние, что она долго называлась обителью Мартиниановой.

Сын князя Можайского, князь Михаил Андреевич, живший в Белозерье, много помогал Мартиниану в средствах к поддержанию и украшению обители¹³⁵. Более же всего Мартиниан возвысил обитель строгим сохранением иноческих правил. Как пчёлы слетаются на медовые цветки, так стекались к Мартиниану миряне и иноки слушать его наставления и видеть жизнь, устроившуюся по его святым мыслям.

Когда великий князь Василий Васильевич Тёмный решился искать себе Московского престола, отнятого насилием Шемяки, он получил на то благословение преп. Мартиниана и полюбил св. старца. Вступив на Московский престол, признательный князь Василий вызвал Мартиниана к себе и поручил ему игуменство над обителью преп. Сергия. Имя Мартиниана, игумена Троицкого, было первым между игуменами в грамоте Московского собора 29 декабря 1447 г., которой Шемяку предавали отлучению от церкви за кровавые смуты, если не покается¹³⁶. Преподобный искренно любил покой отчизны, но дорожил правдой и о правде говорил всякому, не думая о своём покое. Великий кн. Василий поручил Мартиниану уговорить вельможу, удалившегося к Тверскому князю, возвратиться в Москву, с тем, что тот не только будет прощён, но и награждён будет почестями. Боярин послушался преподобного, но вместо почести заключён был в темницу. Услышав о том, Мартиниан немедленно явился к великому князю и сказал духовному своему сыну: «таков ли праведный суд твой, великий князь?! Ты продал грешную мою душу, лишив свободы того, кому ручался я за свободу душой моей. Ты нарушил своё слово. Да не будет немощное благословение моё на тебе и на твоём княжении». И вслед за тем вышел от князя, сел на коня и возвратился в монастырь.

Великий князь осознал свой грех. В слух бояр своих сказал он, как бы гневаясь: «судите, бояре, что со мною наделал болотный чернец? Пришёл ко мне во дворец и снял с меня благословение Божие». Бояре не понимали, что это значит. Великий князь прибавил: «виноват я пред Богом, други мои! Забыл своё слово и поступил несправедливо; пойдём к св. Троице, к преп. Сергию и блаж. Мартиниану, чтобы получить прощение».

Вслед за тем освободил он боярина и осыпал его милостями, а потом отправился в обитель преподобного Сергия. Здесь со всей братией вышел к великому князю навстречу обрадованный Мартиниан. Но обитель, близкая к столице, тяготила пустынника; он припоминал себе слова наставника своего преп. Кирилла: «добро иноку хранить молчание и нестяжание и избегать всего, что может возмущать чувств». С другой стороны, желал он докончить устроение внутреннего порядка в любезной ему Ферапонтовой обители. И в 1455 г. Мартиниан простился с братией лавры.

В Ферапонтовом монастыре приняли Мартиниана с великой радостью, как ангела Божия, и упросили его (в числе упрашивавших был и игумен Филофей) принять опять управление обителью. Он устроил здесь чин монашеской жизни, заняв иное из устава Кирилловой обители, а другое из чина Сергиевой. К старцу высокой духовной опытности спешили приходить за советами, и он с любовью преподавал их. Любезный ученик великого Кирилла и собеседник Ферапонта много назидательного из жизни их сообщал слушателям своим. Так слушал его жизнеописатель святой Пахомий, который отзывается о нём с похвалами, как о муже высокой духовной жизни¹³⁷. Преп. Мартиниан достиг старости глубокой. Но и в дряхлой старости не оставлял ни келейного правила, ни служения храма. Когда уже не мог он ходить от дряхлости, его носили в храм, – такова была верность его своим обетам! Причастившись св. таин, скончался он на 86 году жизни, января 12 дня 1483 года. Спустя 30 лет, когда хотели погребсти подле него друга его архиепископа у Иоасафа, тело преподобного найдено совершенно нетленным, даже с одеждой, хотя гроб наполнен был водой. Мощи его почивают ныне под спудом в храме его имени¹³⁸. Над гробницей его хранится древняя икона с изображением подлинного вида преподобного Мартиниана; здесь же и ореховый костыль преподобного игумена; но обитель, к сожалению, закрыта с 1798 года¹³⁹.

Св. Галактион юродивый

В рукописных святцах читаем: «преподобный Галактион юродивый бысть в Ферапонтове монастыри». Блаж. Галактион был учеником преп. Мартиниана; он жил у него в келье и, когда преподобный по дряхлости уже не мог сам ходить в храм, Галактион носил его в церковь. Преподобный Мартиниан, зная настроение души его и тайные подвиги, благословил ему, по его желанию, юродствовать. Галактион тайными подвигами достиг высокого совершенства.

Однажды братия взошли во вновь построенную трапезу и стали хвалить её; «хороша, да недолговечна», – сказал Галактион. На другой день трапеза сгорела. У одного брата загорелась келья, и пламя распространилось по обители.

Здесь пребывал тогда блаж. Иоасаф, Ростовский архиепископ, прежде того бывший князь Оболенский. Когда пламя пожара обняло келью Иоасафа, он скорбел, что погибнет в ней одна дорогая вещь, принадлежащая монастырю. Галактион, услышав, что это – собственность обители, осенил себя крестным знамением, бросился в пылавшую келью, вынес оттуда вещь и сказал святителю: «вот она, не тужи, зачем тужить о пустом?».

Опасность пожара грозила колокольне; сбежавшиеся сторонние люди хотели снимать колокола, но Галактион прогнал всех со словами: «этому не гореть». И точно, колокольня осталась цела¹⁴⁰. Это было пред кончиной преподобного Мартиниана, в 1483 г.¹⁴¹. Блаженный Галактион, после наставника своего, ещё прожил более 20 лет в обители, служа примером строгой жизни и по временам подкрепляя ослабевавших. Один из братий тяготился унынием, хотел оставить обитель. Галактион пришёл к нему, сел на пороге кельи его и сказал: «Что это, брат, задумал ты? От волнения не убежишь, хотя бы ты и удалился от нас: нигде нельзя избежать искушений вражьих»¹⁴².

В 1505 году новый великий князь Василий отправил брата своего, князя Димитрия с войском против Казани; слух о том дошёл до Ферапонтовой обители; об этой новости сообщили Галактиону. «И ещё много раз князь Василий будет хлопотать о Казани, но всё будет безуспешно; родится сын Иван, – тот овладеет Казанским царством». Эти слова замечены были в обители; потому с года на год ждали рождения сына Ивана. Но так как долго и после смерти Галактионовой не видели покорения Казани, то положили, что слова Галактиона были слова юродивого, без всякого особенного значения. Спустя 24 года родился и князь Иван(1630 г.), а спустя другие 23 года взята и Казань. Тогда-то уверились, что слова Галактиона были точной историей будущего¹⁴³. Блаженный Галактион предвидел свою кончину и сказал о ней братии; сотрудник его Савва скорбел о разлуке с ним. «Не скорби, через восемь дней увидимся», – сказал Галактион. И точно, спустя 8 дней после блаженного Галактиона умер и Савва. Кончина преподобного последовала в 1506 году¹⁴⁴

Св. Савва, архиепископ Сербский

У великого жупана Сербии Стефана Немани были два сына – Стефан и Волкан, но родителям хотелось ещё иметь сына, и по молитве их родился им сын Ростислав¹⁴⁵. Желанному сыну дано было прекрасное образование; на 15-м году Ростислав получил в управление особую область Герцеговину, которая впоследствии и называлась герцогством святителя Саввы¹⁴⁶. Когда наступил 17-й год, родители готовились женить его. Но у сына не было желаний мирской жизни – душа его томилась скукой среди шума мирского. Случилось, что когда он прибыл к родителям, пришёл в дом их, всегда открытый для странников, инок с Афона, русский, из монастыря русского. Весёлые родители давали пиры по случаю свидания с любимыми сыном, а они, позвав в уединённую комнату инока, расспрашивал о жизни Афонской. Когда инок говорил о тихой жизни молитвенников, – об их подвигах и надеждах на вечность, слёзы текли у Ростислава, и он сказал иноку: «теперь я понял, чего желала душа моя, так недовольная всегда суетой мирской. Счастливы те, кого привёл Бог вести безмятежную жизнь пустыни.

– Но, что делать, – прибавил он, – с родителями, которые так любят меня? Они готовы женить меня, а я боюсь, что супружеская жизнь, весёлости и толкотня мирская погасят во мне всё лучшее». Инок сказал, что нужна твёрдая решимость на добро. Ростислав выпросился на охоту; разослав слуг делать облаву, он с несколькими преданными и иноком поспешил в Афон.

Отец, выслушав весть о Ростиславе, понял, что тот с иноком удалился в Афон. Призвав надёжного из воевод, печальный отец сказал: «испытал ли ты болезнь любви к детям? Докажи мне твою верность, – возврати мне моего Ростислава». Поручив ему дружину молодых людей, он написал к воеводе Солунскому, что отмстит войной, если не возвратят ему сына из Афона. Воевода и дружина поспешили к эпарху с письмом и от него приняли письмо к проту горы.

Прибыв на Афон, расспросами дознались, что Ростислав в русском монастыре, и явились прямо в тот монастырь. Князь наедине просил воеводу не препятствовать ему облечься в иночество, обещая написать потом письмо к отцу. «Нет, – отвечал старик, – и не проси меня о том, – я должен быть верен жупану отцу», – и велел не спускать глаз с князя. Ростислав переговорил с игуменом. Воевода и дружина были угощены с полным радушием, а вслед за тем все отправились на всенощное служение. Длинное служение после быстрой поездки и сытного стола расположило к тому, что старик и молодые товарищи задремали и даже заснули сном глубоким в покойных сиденьях. Ростислав и старец иеромонах тихо вышли из храма, и в башне монастырской княжич совершил иноческие обеты с именем Саввы¹⁴⁷. Окончилось бдение. Стражи, проспавшие князя, подняли шум и страшную тревогу. Савва из окна башни дал знать, что дело кончено и стыдно тревожить невинных. «Вот, – говорил он старцу-воеводе, – одежда моя и волосы мои, – доставьте родителям эти памятники моего прошлого»; затем он вручил письмо к родителям. Это было в 1186 году.

Ватопедские иноки, пригласив Савву на храмовый праздник Благовещения, убедили его остаться в их обители¹⁴⁸. Спустя несколько времени Савва испросил благословения у игумена посетить отшельников горы, дабы принять от них благословение и советы. Побыв в лавре святого Афанасия, Савва взошёл на вершину горы Афонской. Здесь провёл несколько дней и ночей в молитве. Посещая отшельников, Савва узнавал об их жизни и оживлялся высоким подвигом их. «Хотя, – говорит описатель жизни его, – и нельзя назвать сих отцов Ангелами, потому что они имели плоть, но истинно были человеки Божии. Они свободны были от всего: не занимались ни земледелием, ни торговлей; занятием их были молитвы, слёзы, постоянное устремление ума к Богу; открытое небо было их храмом; Христа зрели они в сердцах своих; их тесные кельи украшены были только травой; слух их оглашался шумом дерев и пением птиц. Иные скрывались в расселинах камней; другие, подобно птицам, гнездились на камнях морских, терпя дождь и ветры, летом опаляемые зноем, зимой перенося холод; пища их была самая скудная; иные немного принимали хлеба, другие довольствовались плодами и дикими растениями». Такая жизнь отшельников восхитила Савву.

Он хотел жить отшельнически, но игумен не дозволил ему, объяснив, что молодому иноку небезопасна жизнь отшельническая, полезнее для него – общежитие. Савва подчинился совету опытности. В Ватопеде он стал образцом послушания, готовый служить каждому; днём служил братии, ночь проводил в молитве; питался только хлебом; носил одну власяницу, перенося холод зимы; ходил босой. Старец-отец прислал на содержание сына много денег и запасов. Савва по благословению игумена пошёл босой раздать отшельникам кое-что из присланного. Близ Нилопотама напали на него разбойники и отняли всё. Блаженный изъявил скорбь, что задержанный не поспеет, куда надобно. Те спросили: «Кто и откуда он?» Савва назвал себя учеником старца Макария, пользовавшегося известностью на Афоне. Те возвратили Савве, что взяли. И он поспешил к Макарию. Затем был он с милостыней в лавре святого Афанасия. Признательный игумен велел доставить его в обитель на лодке. Тут опять напали недобрые люди, и Савва спасён был от них хитростью старца. На деньги родителей Савва устроил в Ватопеде кельи и три храма и покрыл собор оловом. Два раза писал отец к сыну, прося его побывать у родителей. Сын писал отцу: «Расстанься с земным богатством, столько призрачным, с благами мира, суетными и непрочными; вступи на крестный путь; переселись ко мне и, упразднясь от суеты, приготовь себя к вечности молитвой и постом. Ты удостоился милостью Божией земного царства, смирением иноческой жизни достигнешь венца небесного. Я буду жить с тобою, и любовью твоей избавишь ты душу мою от печалей. Добрая мать моя последует твоему примеру в своей стране. Молю вас, да не будут слова мои тяжки для вас, как для известного юноши». Отец и мать в одном храме, в Студеницкой обители, совершили обет иночества. О. Симеон переселился к сыну в келью, и сын окружал старца отца самыми нежными заботами до самой его смерти (1200 г.).

По настоянию благочестивого прота Дометия Савва принял на себя звание настоятеля Хиландарской обители, восстановленной из развалин щедростью родителя. Савва со страхом принял на себя Хиландар: братии было немного. Но к усердному рабу Божию пришли ревнители благочестия. Оградив обитель от нужд временных вкладами, преподобный в ограждение нравственной жизни дал обители устав. «Преподобные и богоносные отцы наши, – пишет Савва в начале устава, – оставили мир по словам Господа: иже хощет по Мне идти, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет (Мк.8:34). Подвизаясь в исполнении заповедей, они день и ночь воздыхали о спасении души, с охотой терпели страдания и нужды, из любви к Нему распинали и умерщвляли себя каждый день послушанием и отсечением своей воли. И я, грешный Савва, последний из всех монахов, молю вас, возлюбленные о Христе, духовные братия мои и отцы, будем подражать тем купцам, которые променяли временное на вечное. Ревнуйте умным девам, которые наполнили елеем светильники». Словами Писания показав необходимость терпения (Иак.1:2–4), добрых дел (Иак.2:19–24) любви к ближним (Ин.1:4–7; 6, 16–21, 5:1–3), наставник продолжает: «друг друга любите, друг другу покоряйтесь, друг друга тяготы носите, все единомысленно повинуйтесь настоятелю».

Устав святителя Саввы обнимал и порядок службы Божией, и порядок жизни и правления монастырского. Хиландар должен быть общежительным. Монахам не позволялось иметь никакой собственности, даже и одной медной монеты. Пищей должны пользоваться в общей трапезе и по кельям ничего не держать съестного. На первый раз поступающий в обитель получает монастырскую одежду, а потом выдаются ему деньги; каждый день братия должны исповедовать грехи свои игумену, если он есть и духовник. Игумен должен учить всех и каждого путям спасения. Те, которые чувствуют себя свободными от нечистых помыслов, от гнева, ропота, памятозлобия, могут приобщаться Святых таин три раза в неделю. Иначе пусть приступают раз в неделю. Впрочем, это решает духовник. Подле монастыря Савва устроил гостиницу для принятия странных, нищих и больных; им обитель должна доставлять пищу и одежду¹⁴⁹. Приведя Хиландар в полное устройство, преподобный захотел исполнить давнее своё желание – жить в безмолвии. Ещё в 1193 году «всех правоверных крестьян молитвенник, Савва грешный», грамотой купил место для типикарницы Карейской¹⁵⁰. Там построено было несколько келий для хиландарской братии на те случаи, когда они по нуждам приходили в Карею. Савва выстроил для себя келью с иконостасом во имя Саввы Освященного¹⁵¹. Здесь заключился он с тремя братиями, которые должны были совершать церковную службу. Тут он усилил свои подвиги поста и молитвы, сокрушения о грехах и смирения; душевные страсти утишал памятью о смерти. Впрочем, являлся ли кто с душевной нуждой или говорил о бедности и внезапной беде, у Саввы готова была для всех посильная помощь. Он написал и для Карейской отшельнической жизни устав¹⁵².

Преподобный Савва крепко молил Господа, дабы дано ему было извещение об отце его. И в одну ночь явился ему Симеон в лике святых, сияющих славой; явившийся обещает сыну подобную блаженную участь, но сказал, что ему ещё многое надобно совершить для Сербии. Сербия находилась тогда в печальном положении. Преемником престола оставил отец Стефана. Честолюбивый брат Вулкан при помощи венгров отнял у Стефана Далматию и Диоклею и объявил себя королём. Стефану оставалась одна Сербия с титулом великого жупана. Но враги хотели отнять у него и последние владения. Стефан писал к брату Савве, чтобы он для спасения земли Сербской перенёс мощи святого отца их в Сербию. Святитель Савва не мог остаться равнодушным к скорби брата и бедствиям отчизны. Вулкан, чтобы достигнуть тщеславных своих целей, подчинился папе; в его владениях был собор под распоряжением легатов папы и приняты некоторые правила западной церкви. Папа убеждал венгерского короля ввести в Сербии римскую веру¹⁵³. Савва, посвящённый в архимандрита в Солуни, перенёс мощи святого отца своего в Студеницкую обитель. В день памяти его испросил у Господа обильное излияние мира от мощей Симеона и в сильном слове показал народу волю Божию о спасении вечном. Уступив просьбам брата, остался в Студеницкой обители. Для оживления в народе искреннего благочестия отправился он с проповедью слова Божия по всей стране. Проповедь его тем более имела силу над сердцами людей, что один расслабленный всеми членами по его молитве получил полное исцеление. Следствием того было то, что замыслы папы ввести в Сербии романизм остались неудавшимися¹⁵⁴. Между братьями по убеждениям святителя Саввы прекратились ссоры и утвердился мир. Для Студеницкой обители преподобный написал устав¹⁵⁵.

Соскучив шумом и почестями, преподобный, невзирая на просьбы брата, возвратился в Хиландарскую обитель. Хиландарские иноки с радостью встретили преподобного отца своего. Святой по временам удалялся в любимую Карейскую келью для глубокого безмолвия.

Нужды Афона заставили Савву отправиться к царю и патриарху. В Царьграде тогда уже властвовали или, точнее, неистовствовали папёжники. Царь и патриарх пребывали в Никее. Царь Феодор Ласкарь был в родстве с владетельным домом Сербским: дочь его была за Радославом, племянником святителя Саввы. Император принял преподобного со всей любовью; всё, о чём просил Савва, сделано было для Афона. Он уже хотел возвращаться в своё уединение, как пришло ему на мысль воспользоваться случаем – испросить милость для Сербии. Призвав Господа на помощь, он предложил царю прошение о том, чтобы патриарх посвятил одного из сербов, спутников его, в архиепископа, по той мысли, что серб-пастырь может быть более полезен для Сербии, чем иноплеменник. Благочестивый Феодор с радостью согласился, но прибавил: «Хочу видеть избранного тобою брата, благоволит ли к нему душа моя? То̀т должен быть особенным человеком, на кого падёт такой жребий». Савва представил всех спутников. «Все братия твои, – сказал царь, – хороши, но ни одному не могу доверить высокого сана, к тебе одному расположена душа моя». Смиренный Савва не хотел и слышать о том. Долго уговаривали его царь и патриарх, и едва согласился Савва на их желание по долгу послушания. В день Успения Богоматери Савва посвящён был в архиепископа патриархом. После того новый святитель решился ещё испросить милость для Сербии. «Доверши милости твои, государь, – говорил Савва. – Пусть на словах и на бумаге предоставится право рукополагать архиепископа Сербии собором епископов Сербских». Святой объяснил как то, что это согласно будет с правилами Апостольскими, так особенно то, что во время бурь военных, так частых в печальное время, трудно являться из Сербии для посвящения архиепископа. И царь, и патриарх отяготились такой просьбой: им хотелось, чтобы Сербская церковь оставалась в полном подчинении патриарху. Долго происходили совещания по этому делу. Наконец, выдана была и желанная патриаршая грамота¹⁵⁶.

По возвращении из Никеи святитель, простясь с Афоном, отправился в Сербию. Брат Стефан лежал больным и отправил сыновей своих встретить святителя на границе владений.

Посетив больного, архиепископ освятил воду, напоил и окропил больного, и больной почувствовал лёгкость, а вскоре стал здоровым. Кафедра архиепископа поставлена была в Жичах, где ещё отцом начат великолепный собор. Хотя храм ещё не был докончен, но святитель, украсив внутренность его иконами, освятил престол и потом посвятил избранных учеников своих в епископы Сербии¹⁵⁷. По его мысли созваны были все жупаны Сербии, и в их присутствии Стефан венчан был королевским венцом. На другой день во время Литургии после Евангелия сам читал он Символ веры, и вслед за ним повторяли все от короля до последнего подданного. В следующие за тем два дня предлагал народу различные наставления и заключил поучение такими словами: «ни добрая жизнь без правой веры не может принести нам пользы, ни правая вера без добрых дел не приведёт нас к Богу». Святитель принял потом меры против незаконных сожитий. В народе многие брачные жили без освящения священнического. Священникам предписано обвенчать в храме всех невенчанных. Сам святитель обозревал свою паству, убеждая народ проводить жизнь достойную христиан; иноков, живших на своей воле в виде скитников, но без правила скитского, собрал в общежития и подчинил уставу. Между благородными оставались ещё державшиеся ересей, и он убеждал их соединиться с Церковью, обещая милости короля¹⁵⁸. Когда король венгерский, завидуя возвышению сербского короля, объявил Сербии войну, патриот-пастырь отправился в Венгрию и после увещаний силой чуда склонил короля к миру и правой вере¹⁵⁹.

По смерти брата святитель Савва отправился на Восток для поклонения святым местам, освящённым стопами Спасителя. Не оставлено им ни одно место Святой земли, где бы не побывал он; посетил и все пустыни иноческие. В обители Саввы Освященного получил он дорогой дар – жезл Освященного, хранимый поныне по его завещанию на Афоне¹⁶⁰. На обратном пути был он в Никее. Император Иоанн Ватаци принял и отпустил его с почестями в Афон. Прибыв на кафедру, совершил годичное поминовение о брате-короле и утешен был нетлением тела его.

Святитель старался умирить вражду, поднявшуюся между племянниками. Радослав, завлечённый дурной женщиной в дурные дела, вынужден был бежать из Сербии. Святитель венчал на королевство Владислава в 1230 году.

Под бдительным надзором святителя Саввы цвело благочестие в Сербии. Он каждый праздничный день предлагал поучение в храме: вельможным внушал не забывать о смерти, воинам – остерегаться своеволий, народу – не возобновлять языческих веселий. В монастырях вводил он всё лучшее, что видел на Востоке. Для устроения и украшения храмов вызывал с Востока лучших иконописцев и мастеров мраморной работы¹⁶¹.

В грамоте своей святитель писал: «Спаситель нам сказал: славящих Меня прославлю; кто исповедует Меня пред людьми, о том возвещу и Я пред Отцом Моим Небесным (см.: Мф.10:32). Христолюбивый Иларион, священный епископ Зетский, последуя словам Спасителя, поднял много трудов в своём святительстве. Поставленный мной в святителя Зетской области, он прежде всего старался учить людей Божественному закону. Потом построил в местечке Вранине дом Божий, храм в честь преподобного отца нашего Николая, поселил там черноризцев для славословий Богу и отдал святое место под мою защиту. Я, архиепископ Сербской земли, даю заповедь именем Господа Вседержителя и именем смирения моего: пусть при преемниках моих архиепископах святое то место не обращается в метохию (подворье) архиепископа или на другое работное назначение... Пусть братия сами избирают себе старейшину и только получают благословение архиепископа»¹⁶².

Народ сербский назвал святителя Савву просветителем Сербии. И не напрасно. Путешествуя по стране Сербской, святой насадил в ней благочестие, которое пережило в народе бури веков. И поныне в сербском народе остаётся ещё много благочестивых, истинно христианских обычаев, насаждённых просветителем Сербии. Биограф святого Стефана Лазаревича пишет о современных ему сербах: «с юного возраста все, от малого до старого, приучены посещать храм Божий дважды в день». Грешно было бы для серба обещать что-нибудь, не прибавив: «если Господу угодно». Путника не спрашивают: «Куда идёшь?» Опуская из вида его волю, говорят: «Если Богу угодно, что?» Прежде всего воля и слава Божия. Перед питием вина серб всегда скажет: «В славу Божию». До нового года с первого дня праздника Рождества Христова при встрече говорят друг другу: «Христос родился» и «воистину родился». В продолжение трёх дней праздника каждый может приходить в дом чужой и есть и пить, сколько угодно. Радость о Христе всё приготовила. Сколько других ещё прекрасных обычаев живёт ещё в народе, невзирая на давившую тьму магометанства¹⁶³.

Святитель приближался к концу земного пути. Избрав в преемника себе испытанного инока Арсения, при собрании епископов посвятил он его в сан святительский и поручил ему вместо себя управлять делами архиепископии; он объявил, что отправляется на Восток. Племянник-король и все другие удерживали его, но он сказал, что желает посетить Синай и потом, если Господу угодно будет, жить в безмолвии. Король Владислав, впервые начавший обрабатывать сербские рудники в горах Сербии и тем обогативший Сербию¹⁶⁴, доставил святому богатые дары для церквей Востока. Савва отправился морем. Поднялась буря; все спутники ожидали смерти. Святитель молился; потом, подняв руки, осенил море крестным знамением, и волны утихли. В Иерусалиме беседовал он с патриархом Афанасием и отправился в Александрию. Помолившись в храмах святого Марка и мученика Мины, с проводником патриаршим посетил отцов Мареота и Ливии и был в Фиваиде. На Синае покланялся месту Боговидения; здесь пробыл он весь Великий пост. Возвратясь в Иерусалим, отсюда путешествовал в Антиохию и в монастырь Симеона Дивногорца; через Армению прибыл в Болгарию к родственнику, князю Ясеню. Сделавшись болен, он сказал, что умрёт в Тернове, и приказал отправить собранные им святыни к архиепископу Арсению в Сербию. Потом, причастившись Святых Таин, сказал: «славу Богу за всё», и предал дух свой Господу. Патриарх Иоаким с епископами и игуменами совершил надгробное пение, и святое тело положено было (14 января) в новой княжеской церкви 40 мучеников¹⁶⁵.

Спустя полгода после погребения усильными просьбами король Владислав склонил Ясеня уступить мощи святителя Саввы отчизне его, и они торжественно перенесены были в монастырь Милешевский, построенный Владиславом¹⁶⁶. В 1595 году изуверный визирь Сянан, взяв Милешево, предал святые мощи огню, но казнь Божия постигла гордого изувера. Доселе счастливый на войне, он разбит был слабыми сербами и, вторично разбитый Трансильванским баном, постыдно кончил жизнь. На месте же, где лежали мощи преподобного, больные и после того получали исцеление¹⁶⁷.

Святой Савва на древних иконах сербских изображается с длинной русой бородой¹⁶⁸.

Святая Феодора

Святая девственница Феодора подвизалась в Александрии; по памятникам называется она Александрийской. По наставлениям её более чем вероятно, что она была настоятельницей общины дев. По её же словам видно, что она жила в то время, как Александрийской Церковью управлял архиепископ Феофил¹⁶⁹. Между письмами святого Исидора Пелусиотского, жившего во время Феофила и Кирилла Александрийских, есть послание к александрийским инокиням сандальницам (σανδαλαριαις). Это название значит, что инокини блаженной Феодоры носили на ногах сандалии, тогда как Фиваидские пустынницы ходили босыми. «Женский пол, – писал преподобный, – не имеет права на снисхождение: он может мужественно противостоять обольщению и отражать нападения пожеланий. Учат этому славная Сусанна, дочь Иефая, и достойная удивления Иудифь... А глава женских побед и трофеев, всехвальная Фекла, стоявшая неизменным столпом девства, как огонь, возгоревшись среди волн страстей, приплыла в безопасную пристань. Если желаете быть таковыми, сохраняйте неугасимыми лампады: скоро придёт Жених. Да не усыпит вас какой-либо сон сладострастия, который сонливых и нерадивых оставляет за дверями брачного чертога»¹⁷⁰.

Блаженная Феодора бодро ожидала Небесного Жениха, зорко смотрела за состояниями души своей, не допуская власти греха над собою. По памятникам остаётся за нею название святой Феодоры щедролюбивой. Это значит, что она отличалась в жизни своей особенною любовью к подвигам милосердия. Подвигами многих лет достигла она высокой духовной опытности, так что наставления её записывались и перешли в книгу духовных советов.

Она приглашала избирать тесный путь, указанный Спасителем, как путь, необходимый для духовного совершенствования. «Старайтесь, – говорила она, – входить тесными вратами. Если бы деревья не подвергались в холодное время напору ветров, дождю и стуже, то летом не приносили бы плодов. Жизнь земная с её невзгодами – наша зима. Если не станете переносить скорби и испытания, – не ожидайте себе покоя за гробом».

«Неоценимы выгоды уединённой жизни, особенно для дев и отшельников молодого возраста. Но надобно строго наблюдать за собою, чтобы не утонуть в лени или унынии. Под предлогом желаемого душевного мира предаются покою телесному и доходят до бед душевных; появляется чувство усталости, расслабление колен, – появляется то та, то другая болезнь. „Болен я, – говорят, – не могу прочитывать положенных молитв“.

Но дело в том, что не возбуждают себя к твёрдости.

Один монах, при наступлении часа молитвы, ощущал лихорадку и боль в голове. Раз он говорит себе: „да, я чувствую себя дурно; пожалуй и умру: пусть же встану и помолюсь Богу прилежнее обыкновенного“. Так он вынудил себя стать на молитву и читал положенные молитвы. Оказалось, что ещё не окончил он молитв, как чувствовал лёгкость, и когда прочёл, то пропала вся болезнь. После того он стал бороться с лукавой ленью точно так же, и каждый раз чувствовал себя после молитвы свежим и здоровым».

«Христианин, разговаривая с манихеем, настаивавшим, что тело – источник зла и дело демона, отвечал ему умно: подчините тело ваше христианскому умерщвлению, – и убедитесь, что тело создано Богом».

«Один уважаемый человек, – говорила она ещё, – был осыпаем жестокою бранью. Выслушав брань, отвечал он спокойно: „я мог бы отвечать вам такой же бранью, но Христов закон заграждает мне уста“».

«Ни бдения, ни телесные труды не доведут нас до спасения, если нет в душе смирения».

Был святой пустынник и изгонял духов из бесноватых. Раз спросил он демона, что прогоняет его, не пост ли? «Нет, – отвечал тот, – и мы постимся». Не бдение ли? «Нет; ты знаешь, что и мы не спим и бываем очень деятельны». Не пустынная ли жизнь? «Нет; и мы ходим по пустыням». Какая же добродетель изгоняет вас? «Смирение побеждает нас, смирения не терпим мы», – отвечал тот. «Видите, – продолжала Феодора, – смирение есть та добродетель, которая дарует нам победу над злыми духами».

Она не дозволяла никому оставлять своей кельи по причине искушений. «Искушения, – говорила она, – пойдут за нами везде. Пустынник, мучимый искушением, собирался совсем в дорогу, чтобы оставить свою келью. Но неожиданно видит, что кто-то в человеческом образе надевает сандалии и говорит ему – ты, может быть, ради меня удаляешься отсюда; но уверяю тебя, что я хожу скорее тебя, и куда бы ты ни пошёл, везде найдёшь меня. Видите, он ещё насмеялся над неопытным пустынником».

Вот прекрасный урок, данный святой для начальствующих! «Кто не умеет, – говорила она, – вести другие души к спасению, пусть откажется от мысли о начальствовании. Начальник не должен питать в себе ни гордости, ни желания власти. Он не должен быть игрушкой лести и не должен ослепляться подарками. Начальник должен быть кроток, исполнен смирения, терпелив; он должен быть строго честен и прямодушен; должен быть кстати снисходительным и в своё время строгим. Любовь его должна заботиться о других, как о самом себе»¹⁷¹.

Святая Феодора почила около 415 года¹⁷².