23-го числа

В продолжение долголетней жизни своей св. Апостол Иоанн Богослов образовал многочисленных учеников, которые деятельно содействовали к распространению Евангельского учения. – Таких благовествователей, принявших учение о Христе непосредственно от Апостолов, церковная история именует «мужами Апостольскими». Одним из известнейших между ними и просиявших во всем мире высокою христианскою жизнью и мученическою кончиною был один из любимых учеников св. Апостола Иоанна Богослова, слушавший и других Апостолов, св. Поликарп, епископ Смирнский.

Первое воспитание свое получил он в Смирне – в доме одной благочестивой и богатой вдовы Каллисты, которая, не имея своих детей, приютила у себя этого осиротевшего отрока. Он оказался вполне достойным этого благодеяния, так как с самого детства был замечательно добр и благочестив. Каллиста полюбила его, как сына, и когда он достиг совершеннолетия, то она поручила ему управление всем своим домом; умирая же, сделала его наследником всего своего имения. Но земные блага не привлекали к себе души юноши, и не терпело сердце его, чтобы жить в изобилии, когда вокруг себя он встречал многочисленных бедняков, не имевших даже необходимого. Блаженный Поликарп немедленно употребил имение свое в пользу нуждающихся, а сам предался строгому воздержанию среди занятий своих, состоявших в изучении св. Писания, в молитве и служении больным и престарелым.

Бывший тогда в Смирне епископ Вукол, поставленный самим учителем своим – св. Апостолом Иоанном, обратил внимание на этого благочестивого юношу. Обращенного из язычества Поликарпа (что видно из следующих слов его позднейшего послания к Филиппийцам: «тогда еще не знал я Бога, когда вы, наученные Павлом, познали Его») епископ Вукол, видя его ревностную веру, поставил сначала клириком, потом диаконом. Самые Апостолы Павел и Иоанн Богослов, проповедовавшие тогда в Малой Азии, полюбили Поликарпа. Он был им учеником, подражателем их жизни, сообщником в трудах, сопровождая их во многие города Малой Азии и помогая распространять учение Христово. По воле св. Апостолов св. Вукол, по возвращении Поликарпа в Смирну, рукоположил его во священники. В этом сане он ревностно проповедовал народу, рассказывал слышанное им от возлюбленного ученика Господня Иоанна о жизни и чудесах Спасителя, объяснял закон, написал много посланий Церкви Христовой и с успехом обращал к Господу души язычников.

По смерти епископа Смирнского Вукола, «св. Поликарп, собеседник Апостолов, рукоположен был на епископию Смирнской Церкви очевидцами и слугами Господа»³³⁰.

Вскоре сделался он самым уважаемым епископом Малой Азии. О святой жизни его упоминает в посланиях своих друг его, св. Игнатий Богоносец. – Подражая примеру Иоанна – Апостола любви, Поликарп и в частной жизни своей, и в общественной деятельности, отличался в особенности милосердием, благотворил даже врагам веры – язычникам, которые поэтому почитали его.

Словом, и собственным примером, и чудотворениями утверждая в вере Христовой, св. Поликарп также ревностно охранял чистоту христианской веры, неутомимо преследуя ложные учения еретические. Впрочем, когда дело не касалось существенных основ веры, то тот же строгий охранитель истины остерегался и избегал нарушения мирных отношений с теми, кто различно от его мнений относился к некоторым, несущественным сторонам предмета, сохраняя во всяком случае христианскую любовь и общение. Например, он не только что не расторг союза о Римским епископом Аникитою по поводу разногласия, возникшего между ними по вопросу о времени празднования Пасхи, но употребил все старания, чтобы усмирить возбужденное при этом среди верных волнение. Будучи уже в преклонных летах, он нарочно ездил в Рим для совещаний по этому вопросу с епископом Аникитою, и хотя это совещание не привело к соглашению между пастырями, тем не менее спор был решен в духе мира и любви христианской, а именно, предоставлена была каждой Церкви свобода сохранить свое местное обыкновение, действовавшее не в ущерб самого догмата.

Между тем, во время пребывания Поликарпа в Риме, ему пришлось вступить в борьбу с действительным злом, а именно, с возникшею тогда в Церкви ересию, и он успешно действовал против последователей Валентина и Маркиана; многих из них обратил к православию и самого Маркиана строго обличил, когда, встретившись с ним однажды случайно, на дерзкое к нему обращение Маркиана со словами:

– Узнай нас!... – епископ отвечал: – «знаю тебя, первенца сатаны»... 

Благодать Божия видимо пребывала на добродетельном служителе Церкви – Поликарпе; силою ее совершал он многие чудотворения, которыми утверждал благовествуемую им веру. Таким образом исцелил он от беснования слугу начальника города, остановил в городе опустошительный пожар, прекратил бездождие. Сам был охраняем чудною силою Божиею. Однажды, когда он путешествовал и остановился на ночной отдых в гостинице, то вдруг пробужден был видением Ангела, который приказал ему немедленно покинуть гостиницу, и едва успел он выйти из нее, как она обрушилась...

Многие годы мудро и благодатно епископствовал св. Поликарп в Смирнской Церкви. В это время христиане подвергались частым преследованиям; наконец, в 167 году, когда святитель достиг уже глубокой старости, возникло при императоре Марке Антонине новое, сильнейшее гонение на христиан в Малой Азии. Множество христиан умирало в страшных мучениях; настало время мученического подвига и для светоносного столпа Церкви Христовой – св. Поликарпа. Озлобленные против него, как против могущественного проповедника веры Христовой – язычники и в особенности Иудеи неотступно стали требовать, чтобы он был предан суду.

Святитель не боялся смерти и с невозмутимым спокойствием ожидал, чтобы ему предстать исповедником Бога своего. Но христиане, для которых дорога была жизнь благого учителя их, убеждали его удалиться из города и приютиться в безопасном месте, пока не стихнет ожесточенный порыв язычников против христиан, пока не прекратится преследование... Св. Поликарп уступил желанию и мольбам паствы своей и действительно укрылся в одном селении, имея в виду также и необходимость поддерживать в вере и терпении гонимых христиан. Проводя здесь большую часть времени в молитве, он однажды предупрежден был видением, что мученический конец его близок. Ему представилось, что изголовье его пылает огнем.... и он спокойно сказал тогда бывшим при нем: «я буду сожжен за имя Господа Иисуса».

Действительно, вскоре после этого видения убежище старца Поликарпа было открыто. Когда воины, посланные из Смирны, чтобы взять его, прибыли в селение, где он находился, то, сказав: «да будет воля Господа моего!» святитель сам пошел к ним на встречу. Воины поражены были величественным, неземным спокойствием старца и не осмелились наложить на него руки.

Поликарп с кротостию обратился к ним, предложил им подкрепить себя нищею и попросил у них час времени для молитвы. Излив свою душу пред Господом и восприняв благодатные дары молитвы, праведник вышел к воинам, которые посадили его на осла и повезли в Смирну.

Едва вступил св. Поликарп в, амфитеатр, как сам он и предстоявшие услышали голос с неба: «мужайся, Поликарп!»

Проконсул потребовал, чтобы Поликарп отрекся от Христа и произнес хулу на Него.

Восемьдесят шесть лет служу я Христу, – отвечал старец, – и Он ничем не оскорбил меня. Как могу я хулить Царя моего, Который меня спас!

У меня есть звери, – сказал проконсул, – если ты не образумишься, то я велю бросить тебя на съедение им...

Делай, что хочешь, – отвечал Поликарп, – я все-таки не променяю добрых мыслей на худые...

Ты не боишься зверев? так я предам тебя огню...

Ты грозишь мне огнем угасающим, а сам не ведаешь, что есть огонь неугасимый для неверующих и совершающих беззакония...

Судья велел провозгласить: Поликарп – христианин! – И тогда язычники и Иудеи стали с яростию требовать его казни, крича: «это – развратитель всей Азии, отец христиан, истребитель наших богов... Да будет он сожжен!» И поспешно стали собирать хворост и разводить костер. В это время мучители готовили железо и гвозди, чтобы приковать к костру святителя, но Поликарп сказал им: «оставьте меня, – Тот, Кто дает мне силу терпеть огонь, даст силу быть на костре и без гвоздей неподвижным».

Взойдя на костер, св. Поликарп устремил взор свой на небо и громогласно воскликнул: «Отец возлюбленного и препрославленного Сына Твоего, через Которого мы получили познание о Тебе! За все хвалю Тебя, благословляю Тебя вместе с вечным и пренебесным Иисусом Христом, возлюбленным Твоим Сыном, с Которым Тебе и Святому Духу слава и ныне и в будущие веки. Аминь».

Между тем, как молитвы праведника, стоящего среди пламени, возносятся к Богу, – как бы в знамение Божественного отзыва на молитву его, – совершается чудо... Пламя, воздымаясь все выше и выше, образует над молящимся подобие свода, не касаясь тела его... Предавший тело свое огню, но возносящийся всею душою своею к Богу, стоит невредим...

Но разве могут видеть слепые? Разве могут быть тронуты ожесточенные сердца? Дивное совершается, но не поражает, не трогает неведающих Бога, – только смущает и раздражает их... Толпа вопиет, чтобы палач оружием своим сквозь пламень пронзил сердце исповедника... И вот, длинное копие пронзает святое тело его... Обильно хлынула мученическая кровь, так обильно, что... залила костер...

Чудным образом залито, погашено разгоревшееся пламя, но ничему не угасить разгоревшейся ненависти людей, в сердце которых нет истинного Бога Живаго... Иудеи просят судью, чтобы он велел сжечь пораженное убийственным копьем тело мученика... Они боятся, чтобы христиане не почтили его, как Бога. 

«Не знают они (Иудеи и язычники), что мы не можем отступить от Христа, пострадавшего за спасение всех, и поклоняться кому-либо другому», – так пишут очевидцы страданий св. Поликарпа в письме их ко всем Церквам. – «Ему мы поклоняемся, как Сыну Божию; а мучеников достойно любим, как учеников и подражателей Господа; любим за их неизменную приверженность к своему Царю и Учителю».

«Сотник же, по повелению судьи, сжег тело Поликариа, – продолжают письмо свое Смирнские христиане, – мы же собрали от пепла кости его, драгоценнейшие злата и многоценных камней, и схоронили в чистом месте, где будем с веселием праздновать день его страданий, в память тех, которые пострадали за Христа, и в укрепление тем, которые такою же смертию будут исповедовать и прославлять Христа, истинного Бога нашего. Сие посылаем вам через брата Марка; когда прочтете, то доставьте сие послание прочим братиям, да и они прославят Бога, показавшего нам такого верного избранника и могущего и нас исполнить Своею благодатию и ввести в вечное царство Свое Сыном Своим Единородным Иисусом Христом, Емуже слава, и честь, и царство, и величество во веки, аминь».

Из этого письма видно, что уже во II веке был обычай у христиан записывать, каким образом страдали и кончались мученики. К сожалению, таких записей, которыми одна Церковь оповещала другую, сохранилось немного, так как неверующие старались истреблять всякие христианские рукописи.

После св. епископа Поликарпа сохранилось послание его к Филадельфийцам и предсмертная молитва, записанная свидетелями мученичества его. В послании своем он убеждает христиан усовершаться в вере «в Того, Которому все покорно, Которому все дышащее служит, Который придет судить живых и мертвых», убеждает их к твердости и терпению примером Того, «Который все потерпел за нас, чтобы нам жить в Нем», и примером исповедников веры.

Ириней, ученик св. Поликарпа, свидетельствует, что св. Поликарп «писал послания то к целым Церквам для их укрепления, то к некоторым братиям, преподавая им наставление и увещание».

«Могу пересказать беседы его с народом», – пишет также св. Ириней, – «как припоминал он слова Апостолов, как и что слышал от них о Господе, и все его сказания согласны были с Писанием... Как он и в самой старости твердо помнил, что слышал от очевидцев Слова, и с любовию рассказывал ученикам своим, что видел и слышал у возлюбленного Иоанна».

О посланиях св. Поликарпа св. Ириней говорит, что «заботливые о своем спасении могут видеть в них характер веры святителя и проповедь об истине».

Дочь св. Григория, епископа Назианзского, и св. Нонны, сестра св. Григория Богослова и Кесария – св. Горгония была достойным членом этого святого семейства. Она провела жизнь свою в Богоугодной и плодотворной заботе об исполнении своих семейных обязанностей, она постоянно стремилась к совершенствованию и действительно преуспевала в благочестии, ее кротость, рассудительность и неусыпные попечения о спокойствии семьи, о порядке в доме составляли счастие мужа ее и детей, и хотя она всецело посвящала свою жизнь ближайшим домашним своим, избегая светского общества, тем не менее добродетельная жизнь ее не осталась безызвестною и вне пределов дома, и она пользовалась всеобщим уважением.

Горгония была замужем за начальником Иконии, Алипием, и имела трех дочерей, из которых старшая, Алипиана, отличавшаяся высокими качествами души, была в особенности любима дядею своим Григорием Богословом³³¹.

В тихой и мирной семейной жизни, которую проводила Горгония, было однакоже одно обстоятельство, которое очень тревожило ее. Муж ее Никовул, отличавшийся большими достоинствами и высокими качествами души, не был еще освящен святым таинством крещения, и Горгония усердно молила Бога послать ей утешение видеть еще при жизни своей мужа своего христианином. Праведная и пламенная молитва ее была исполнена, и когда совершилось над Никовулом таинство крещения, то, чувствуя уже в себе начало смертной болезни, Горгония все свои мысли устремила на приготовление к отшествию из земного мира в вечность... Ей было тогда только 39 лет, но, чудно предупрежденная о времени своей кончины, она не смутилась преждевременностию ее и, дождавшись от Господа исполнения заветнейшего желания своего сердца, стала мирно и с покорностию ожидать последней минуты своей жизни. Для верующей души ее не существовала разлука с близкими, хотя и остававшимися еще на земле: для нее существовало только соединение с ними во Христе, соединение со Христом, к Которому всегда стремилась она с верою и чистейшею любовью. О кончине же ее послушаем описание брата ее Богослова:

«Когда же была она при последнем издыхании, – говорит св. Григорий в надгробном слове сестре своей, – стояли вокруг нее домашние и посторонние, пришедшие воздать последнее целование; престарелая мать воздыхала и терзалась душою (ибо желала бы предварить ее отшествием), общая любовь смешивалась со скорбию; одни желали бы услышать что-нибудь на память от нее, другие сами сказать; но никто не смел произнести слова; безмолвны были слезы, и скорбь неутешна; непозволительным казалось – сопровождать рыданиями отходящую с миром; глубокая соблюдалась тишина, и смерть имела вид какого-то священного торжества. А она, по-видимому, была бездыханна, недвижима, безгласна; ее молчание заставляло думать, что тело оцепенело и органы гласа уже омертвели, по причине удаления того, что приводило их в движение. Но пастырь, тщательно наблюдавший в ней все перемены, потому что все происходившее с нею было чудесно, приметив легкое движение губ, приложил ухо к устам, на что давали ему право близость и единодушие... Ею были произносимы псалмопения, именно, слова исходного псалма, и (если нужно выговорить истину) свидетельствовали о дерзновении, с каковым кончалась Горгония. Блажен, кто упокоевается с сими словами: в мире вкупе усну и почию (Пс.4:9). Сие и воспевала ты, сие и исполнилось на тебе, совершеннейшая из жен; это было и псалмопение и надгробие по отшествии тебе, прекрасно умиренная по мятеже страстей и в общую чреду успения вкусившая сон, даруемый возлюбленным Божиим, как прилично было той, которая и жила и отошла со словами благочестия»...

Кончина св. Горгонии последовала около 372 года.

Святого Полихрония, епископа Церкви Апамейской (в Сирии), современника препод. Маруфы, епископа Месопотамского. В 427 году Феодорит так оканчивает свою историю: «Полихроний превосходно пасет Церковь Апамейскую, соединяя с знаменитостию жизни знаменитость учения» (О сочинениях, оставшихся после него, см. «Уч. об Отц. Ц.» Фил. Черн., ч. III, стр. 14). 

Родом из Асийских стран. Получив образование в Царьграде, вступил там же в военную службу, но чрез несколько времени оставил ее, чтобы служить единому Богу. После подвигов в и Сирии прибыл в Константинополь «и основал обитель Неусыпающих. Скончался после 50-летних подвигов 3-го июля 430 года. Обитель и Неусыпающих названа так потому, что по уставу преподобного «Александра иноки беспрерывно день «и ночь пели псалтирь на двух клиросах, переменяясь по часам. (Вторично воспоминается 3-го июля).

По описанию святых Белозерских, «преподобный Моисей, прозорливый инок, на посаде Белоозера в Троицком монастыре», почил после преподобного Кирилла Белозерского (1427 года) и прежде преподобного Кирилла Новоезерского (1532 года). Поскольку же Троицкий Устьшехонский монастырь перенесен на посад Белозерский около 1480 года³³², то подвиги преподобного Моисея прозорливого надобно отнесть к концу ΧΥ века. Преподобный Моисей чтится местно³³³.

О преподобном Поликарпе Брянском известно только то, что он был основателем Брянского Спасского монастыря и что он после долгой подвижнической жизни скончался игуменом своей обители февраля 23-го. В описи монастырей 1662 г. читаем: «за Спасским (Брянским) монастырем и Поликарпа чудотворца 13 дворов».

По этому известию, преподобный Поликарп скончался прежде 1662 года и в этом году уже известен был по чудесам. Мощи его почивают под спудом в Брянском у Спасском храме, с 1764 г., по упразднении монастыря, приходском³³⁴.

В тот же день празднование Сокольской иконе Богоматери. Прославилась эта икона в 1172 г. находится в Преображенской церкви упраздненного (1786 г.) Сокольского монастыря Полтавской епархии.