Послание 362(550). Игумену Макарию

Я сильно хотел узнать, куда переведено и где содержится твое преподобие. А когда получил твое письмо, – то, смиренный, исполнился радости даже до прочтения его. А прочитав, мог ли я не торжествовать, ибо, мой возлюбленный отец, ты живешь о Господе, подвизаясь добрым подвигом, идя божественным путем, и по апостольскому слову (2Тим.4:7) соблюдая веру?

Блажен ты, согласно со своим именем, Макарий³⁰⁸, и похвален твой подвиг, и прежде известный, и теперь слышимый, ибо ты ничего не предпочел любви Божией и не увлекся обещаниями, которые теперь притворно дает император. Тебя не поразили и угрозы, отвергнутые тобой. Но ты остался верным воином Христовым, священным исповедником, мучеником еще при жизни, не посрамив прежнего своего жития, наоборот, в сильнейшей степени прославив его настоящими своими делами.

А наши дела совсем не в таком состоянии, как ты, мужественнейший отец, говоришь из любви к нам и крайнего своего смирения, но обстоят так, как мы в своей совести сознаем. Как же? А вот как: мы недостойны и причислиться к вам, по множеству своих грехов. Впрочем, пока мы еще держимся.

Как возлюбленные отвергли еретическое предложение и как думающие о себе высоко поступили наоборот? Их нет нужды перечислять. Их и так знает твоя святыня. Я прибавил бы: «и враги человеку домашние его» (Мф.10:36). Авессалом не одинок: таких много. Люди лукавые и чародеи, успевая во зле, заблуждаются и увлекают других в заблуждение. Вертепы полны гонимых, великое таинство благочестия подвергается осмеянию, издеваются над изображением Христа, Его Матери и слуг. Об этом ли не жалеть и не плакать? Но, священнейший, простри руку в молитве о разгромленной Церкви, дабы Господь, восстав как бы от сна, запретил мысленной буре и послал тихую миротворящую погоду. Молись и о твоем сыне, и также о состоящем при мне брате, приветствующем тебя, чтобы мы спасались о Господе.