Послание 110(298). К архимандриту Илариону
Поздно я нашел возможность письменно приветствовать моего святого отца. Как известно твоей честности, по причине безумий распространившейся ереси и моей далекой ссылки, мне очень редко удается найти письмоносца, и тем более надежного. Сильно желаю узнать о тебе, отче, где ты теперь находишься и как был сослан нечестивыми. Во всяком случае, и именно потому, что своими добродетелями ты превосходишь очень многих, я предполагаю, что ты перенес очень много огорчений и притеснений. Ибо, где обильны божественные дарования, туда обрушиваются и ожесточенные нападения противников. Однако, отче, и ты можешь сказать: «Все могу в укрепляющем меня Христе» (Флп.4:13).
Тебе известно, как очень многие из братии, имена которых я охотно умолчу, покинули нас, возлюбив нынешний век. Увы, какое несчастье, какое поражение! "Если свет, – говорит Господь, – который в тебе, тьма, то какова же тьма» (Мф.6:23), и: «Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою» (Мф.5:13)? – повторю в сокрушении и волнении. Этому нет нужды учить тебя, отец. «Раздувальный мех обгорел от огня, – говорит пророк, – кузнец напрасно плавил серебро» (Иер.6:29). Сколько ни наставляет наш иерарх и истинный пастырь, сколько ни убеждают братия друг друга, – все бесполезно: достаточно слабого порыва противного ветра, – и корабль души целиком погружается в бездну нечестия. Молюсь, чтобы такие потом все же каким-то образом поднялись на поверхность и снова начали борьбу. А тебя благий Бог да соблюдет в подвигах и трудах к великой пользе Церкви Его, к славе Византии и славе монахов. Молись обо мне, грешном чаде твоем, чтобы мне пребыть здравым, следуя вам, моим святым отцам.