О почитании Святых Икон и о поклонении оным (Черновик)
Между главнейшими принадлежностями храмов сеть святые изображения или иконы, представляющие нам Христа Спасителя, Святых как в ветхом, так и в новом завете угодивших Богу, их Богоугодные действия, праздничные чудесные события в благодатном царстве во славу Божию совершившиеся.
Служа по священному обычаю благолепным украшением храмов, святые иконы с одной стороны служат средством, располагающим к благоговению, с другой самым предметом благоговения. Чтобы утвердить святость иконопочтения противу опровергающих святые иконы, нужно показать во 1х, что Св. иконы не воспрещаются второю заповедию; – во 2х, показать различие иконопочтения от идолопоклонства, или от идолов; в 3х, представить основание к употреблению и пользу употребления икон; в 4х, основание к почтению и поклонению Св. иконам.
А. Не сотвори́ себѣ́ кумíра и вся́кого подо́бия (Исх.20:4–5). Сею заповедию запрещаются вообще и положительно всякого рода изображения существ видимых на небеси, или на земли, или в водах, как по особенному влиянию или случайному действию на нас возбуждают наше удивление или уважение к ним. Не сказал Бог – не изображай меня ни под каким видом или образом вещей земных, дабы под оными кланяться мне, но сказал: не делай себе изображений ни земных, ни небесных вещей, и не кланяйся им. Чем согласно с первою заповедию воспрещающих иметь чужих богов, второю заповедию Бог хочет отъять у Евреев всякой повод к идолопоклонству (во всех гнусных видах) господствовавшему у язычников. Тоже самое видно из (Втор. 4:15): И снабди́те ду́шы своя́ зело́, я́ко не ви́десте вся́кого подо́бия в де́нь, в о́ньже глаго́ла Госпо́дь к ва́м в горѣ́ Хори́ве из среды́ огня; и проч. в (Втор. 4:16–19). Как бы так сказал Моисей: „смотрите, не делайте себе никаких изображений видимых вещей по примеру язычников, для поклонения им. Вам и нет никакой причины делать сие: при законодательстве вы никакого подобия не ведали, а подражать язычникам беззаконно». Причина, почему воспрещено было Евреям делать изображение Бога, и вещей божественных, есть та, что народ чувственный при ограниченности духовного разумения еще не способен был мыслию от образа восходить к прообразу всех вещей, но более или менее к образу привязывал и присутствие самого Божества; отселе смешивая тварь с творцем веществу твари приносил поклонение, как Богу. Следовательно достойные Его образы, для тел, кои способны и могут пользоваться к назиданию своему воспрещены. Иначе если бы решительно были воспрещены всякие изображения, то было бы противоречие между божественным повелением и божественными действиями; поскольку сам Бог устроив скинию в коей и коей покланялись, поставил над очистилищем херувимов, служивших изображением существ ближайших к Богу (Мф. 18:20) (Исх. 25:17–22) (Евр. 9:1–5) и вообще учредил образное служение. Итак второю заповедию воспрещаются идолы и идолопоклонения, а не изображение Бога и Св. Божиих, или не иконопочитание.
Б. Чтобы отличить иконопочитание от идолопоклонства надлежит определить, что есть идолы, и что есть иконы. Идол есть изображение действительного или вымышленного существа, истинной или вымышленной вещи, которым воздается божеское поклонение (или благоговейное чувствование, несродное с их естеством и свойствами). Напротив, Икона есть священное и достопочтенное изображение Бога, или Ангелов и святых Божиих, служащее для изображения к нам присутствия Божия, и всегдашнего памятования о Божиих к нам благодеяниях, о подвигах святых Божиих.– Что идол есть точное изображение истинного или вымышленного существа, которому воздается Божеское поклонение, или почтение, [или] несовместное с природою и его свойствами; сие видно из различных описаний, какие делает священное Писание идолам (Втор. 4:12) (Пс. 134:15–17) (Иер. 10: 3–16) (ПослИер. 4:12) (Втор. 32:17, 21, 29, 27).
Замечание. Тоже видно из духовного идолопоклонства, когда например, вещам не священным, суетным, а нередко гнусным, воздается непомерное уважение и любовь. Тогда сие называется идолопоклонством, следовательно идол называется не по веществу, и не по изображению, но по употреблению и цели употребления. Подобно тому, как нетленную историю принимаем с уважением, верим ей, пользуемся ею, представляем ее в пример наставления: а ложную называем вымыслом, мечтою, тоже и должно сказать о изображениях: те, которые соображены во славу имени Божия, говорит Симеон фессалонитский, священны и достопочтимы, а те, которые носят на себе изображения бесов, те богопротивны и порочны, тоже, говорит, должно сказать о жертвах /святитель Симеон Солунский (Фессалонитский) «Диалог против Ересей и о Единственно–Истинной Нашей Христианской Вере», стр. 20, стр. 22/.
В. Твердым и не опровергаемым основанием, по которому мы на иконах изображаем Бога и Святых Божиих, служит для нас Священное Писание и хотя истинно то, что Бог по существу Своему (по отношению к отрешенной своей сущности) бестелесен, невидим, неописан, не имеет ни образа ни подобия Божия:
Кому́ уподо́бисте Го́спода, и ко́ему подо́бию уподо́бисте его́? (Ис. 40:18), также: ро́д су́ще Бо́жий, не до́лжни есмы́ непщева́ти подо́бно бы́ти Божество́ зла́ту, или́ сребру́, или́ ка́меню худо́жне начерта́ну, и смышле́нию человѣ́чу (Деян. 17:29); но истинно также и то, что тот же неописанный Бог явился Аврааму в образе человека (Быт. 18:1–2, 22), Иакову в видении мужа утверждающегося в лествице (Быт. 28:12–13), Моисею в купине и на горе (Исх. 3:2, 4; 24:16, 18), Исаии на престо́ле высо́це и превознесе́нне (Ис. 6:1), Иезекиилю посредѣ́ живо́тных (Иез. 1:5), Даниилу в облаках в образе ве́тхого де́нми (Дан. 7:13). Особенным же образом он явился в вочеловечении, в котором Бог для всевозможного приближения к человекам, Сам низвел себя в образ смертного человека, и соделавшись существенно человеком жил на земле, обращался с человеками, чудодействовал, пострадал, умер (был распят), воскрес, вознесся на небо, и таким образом в божественной жизни своей толикое число оставил нам священных образцев, сколько совершил божественных дел; /столь священных предметов для благоговения, сколько в высокой тайне искупления находит для себя достопочтенного и Божественного/. Икона же святых суть изображения Другов Христовых – членов тела его. спрославленных с ним в царстве славы /или суть олицетворенные изображения добродетелей/. Посему где образ пресвятые Господоначальные Троицы, где образ Иисуса Христа Спасителя, там должны быть образы спасенных, и прославленных Христом. Идеже царево пришествие, там и чин предходит. Таким образом, Святые иконы, яко лице представления Бога и Святых Божиих с одной стороны служат для нас напоминанием о различных благодеяниях Божиих, или о подвигах Святых, и суть те же, что Священные книги и письмена, изображающие нам различные дела Божии и добродетели для свозбуждения нас к добродетели, с другой служат предметом нашего благоговения.
Г. На каком же основании изображения, представляемые на веществе – на камне или древе, златые или серебряные – толикой сподобляются чести, что возжигаются пред ними светильники, курится фимиам, совершается служение, или поклонение? Все сие делается на том основании, что честь, как говорит святой Василий Великий, воздаваемая образу, восходит к первообразу; в Св. иконах чтится не мертвое изображение, а тем паче не вещество, но лице изображенное, которое, поскольку есть живо и действительно, то есть тоже самое в образе, что и в Первообразе, отселе образу воздается одинаковое поклонение с Первообразом. Так взирали и учат взирать на иконы Св. отцов церкви, так объясняли благоговение и защищали поклонение им в соборных определениях против иконоборцев. И дабы видеть око их утверждений о силе важности и пользе употребления св. икон: то приведем здесь несколько отдельных мыслей из книги, называемой Πανοπλία δογματικήκα κατά εικονομάχου: Первообраз, говорит седьмой Вселенский собор есть начало и образец того вида и подобия, которое с него взято и отпечатлено. Образ есть подобие первообраза в различном существе или веществе отпечатлевающее в себе сходство оного, или есть искусственное подражание и отображение первообраза.
Сходство подражательного образа состоит в лице естественного в существе /потому как одно лице иконы христовой, и самого Христа/, так приличествует им одинаковое поклонение. Подражательный образ не имеет собственного лица, а носит на себе лице первообраза.
Во всяком искусственном изображении какого-либо существа изображается не естество, но лице и потому образ его тождествен с первообразом не естеством, но лицем, т. е. лице представлением.
Когда кланяемся иконе христовой, то кланяемся Христу, которого она представляет подобие. Так, например: в зеркале изображается лице того, кто смотрится в оное, и однакож лице отдельно от вещества. И ежели, кто захотел облобызать представляющееся в зеркале свое изображение, то не иначе, как приложившись к веществу, они приложатся и к изображению; и естли удалится от зеркала, то вместе с ним удалится и самое лице, потому что отделено́ от вещества зеркала. Подобным образом и тот, кто лобызает икону Спасителя, Богоматери или какого либо святого, хотя прикладывается к веществу, однакож лобызает образ, а не вещество, нежели изображение, пред которым кланяемся изгладится, то веществу без изображения мы уже не кланяемся.
Начертай пальцем изображение царя, потом напечатлей оное на воске, на грязи. На всех печать совершенна будет одна, хотя вещество различно, потому что печать с веществом ничего не имеет общего, но будучи художеством отдельно от вещества, оно остается в перстне. Так и образ Христа на каком бы веществе ни был напечатлен, не смешивается с веществом, но существует в Ипостаси христовой.
Как нельзя отделить тень от тела, при котором она непрестанно находится, хотя бы мы не видели ее: так и образ Христа невозможно отделить от Христа. И как тень при солнечных лучах касается вещества: так и образ Христов при изображении его на веществе.
Мы кланяемся иконам не как Богам, не полагаем в них надежды на спасение, и не воздаем мы им божеской чести, как поступали язычники, но чрез поклонение им выражаем наше усердие и душевную любовь к их первообразам. Отселе, когда изгладится с иконы изображение, мы сжигаем ее, как обыкновенное дерево.
Мы для того поставляем святые иконы на высоких местах, дабы взирая на них, чрез них взирать на их первообраз. Итак, они приводят нам на память их первообразы и питают любовь нашу к ним.
Посему же христиане – Духовный Израиль позволяют себе множество образов, тогда как употребление оных воспрещено было плотскому Израилю, но и кто усомнится, что то несет высокое духовное преимущество, чтобы быть непрестанно окружену образами небесных, духовных, святых вещей, но сообразно сему и ходит по духу и мыслит о небесном, и быть святыми во всем житии? Вот высокая святая цель употребления святых икон! И при озарении душ истинным Богопознанием, сия спасительная цель, кроме других и оными святыми средствами весьма способствует к достижению: ныне ведом единый троичный Бог во Христе, всех умы и сердца напоены Христом, и обращены ко Христу, все прочее служит токмо путем, средством и руководством ко Христу; следовательно: ныне нет места идолопоклонству. Притом можно ли было в Ветхом Завете: без гнусного идолопоклонства покланяться образу человеческому, когда он еще не был обожен и прославлен вочеловечившимся Христом? Почему, говорит Святой Дамаскин, мы и кланяемся друг другу, как не потому, что сотворены по образу Божию?