Особенности толкования Священного Писания в современном диспенсационализме (на примере книги Откровения)

В статье анализируется герменевтическая основа диспенсационализма – основной эсхатологической доктрины в современном баптизме. Диспенсационализм категорически различает пути спасения Израиля и Церкви, постулируя доктрины невидимого «восхищения церкви» и тысячелетнего еврейского царства, настаивая на строго буквальном толковании ветхозаветных пророчеств и благословений для Израиля. В действительности диспенсационалисты применяют не только буквальный, но и аллегорический метод, иногда даже с насилием над текстом Писания. Например, семь церквей Откровения (гл. 2–3) они ошибочно признают за семь периодов церковной истории, город Вавилон (Откр. 17) – религиозной системой, а для 144 тысяч девственников, не осквернившихся с женами (Откр. 14), отрицают их телесное девство. С другой стороны, иногда Сам Господь, ангелы и старцы раскрывают ап. Иоанну Богослову смысл некоторых его видений не буквально, а аллегорически. Поэтому буквальное толкование не может быть единственным способом библейской герменевтики. Его нужно применять наряду с другими методами в общем контексте богословия.

Диспенсационализм – основная эсхатологическая модель в современном баптизме и пятидесятничестве. Он строится на утверждении, что взаимоотношения Бога с человечеством проходят ряд этапов (диспенсаций), каждый из которых предполагает различные условия спасения. Количество этапов у разных авторов отличается, но все они имеют одну ключевую особенность. Сейчас идет диспенсация благодати (т.е. Церкви), а впереди – диспенсация тысячелетнего царства. Поэтому перед началом великой скорби все христиане должны исчезнуть с лица земли и отправиться для блаженного соцарствования со Христом на небо (доктрина восхищения церкви до великой скорби, или претрибулационизм). А великая скорбь и земные обетования тысячелетнего царства достанутся избранному народу – ветхому Израилю, который, однако, примет Христа как своего Спасителя. Вечный договор с Израилем означает, что Бог не имеет права его расторгнуть, поэтому евреи получат не только всемирное политическое господство, но и храм с законным богослужением и кровавыми жертвами. По утверждению знаменитого баптистского богослова Дж. Валвурда, суть диспенсационализма сводится к разграничению Израиля и Церкви¹.

Конечно, такое представление видимым образом противоречит Новому Завету: единственной жертве Тела Христова, очищающей нас от грехов, духовным обетованиям Царства Христова в Церкви, представлению о Церкви как Новом Израиле, ожиданию единственного Второго пришествия, единственного воскресения мертвых и единственного суда. Поэтому следует остановиться на тех методах экзегезы Писания, которые используют диспенсационалисты. В настоящей работе особое внимание уделено экзегезе книги Откровения как наиболее сложной, неочевидной и образной в Новом Завете.

По заявлению Ч. Райри, «премилленаристы толкуют Писание буквально; это и определяет их картину будущих событий»². Неприятие аллегорического метода толкования баптисты обосновывают такими соображениями³:

1. Игнорируя обычное использование слов, он позволяет неограниченную спекуляцию.

2. Разум толкователя, под воздействием теологического уклона, выступает в качестве главного авторитета, вместо того, чтобы таковым являлись Писания.

3. Не существует объективного способа проверить выводы толкователя.

Итак, следует проверить, насколько успешно эти принципы соблюдаются в диспенсационализме при буквальном толковании.

1. Диспенсационализм далеко не однороден. Нет общепринятого количества диспенсаций. Система аргументации у разных авторов существенно отличается, причем между собой они постоянно спорят. Среди основных вопросов диспенсационализма постоянно звучит такой: будет ли восхищение церкви предварено какими-то библейскими эсхатологическими событиями или оно будет совершенно внезапным и неожиданным. Сторонники так называемого поп-диспенсационализма утверждают, что восхищение церкви связано с образованием государства Израиль и другими современными политическими событиями, что позволяет пророчествовать о времени восхищения. Напротив, классический диспенсационализм это категорически отрицает, поскольку это разрушает теорию разрыва между 69-й и 70-й седьминами Даниила. Очень характерна эволюция взглядов упомянутого выше видного диспенсационалиста и многолетнего президента Далласской семинарии Дж. Валвурда, который в течение десятилетий настойчиво утверждал ложность доктрины «тикающих часов», но в 1990-х сам стал искать знаки и пророческие события⁴. Наконец, «буквальное» толкование одних и тех же пророческих образов книги Откровения у разных диспенсационалистов существенно отличается.

2. Буквальное толкование у баптистов, как и в Православной Церкви, имеет свои ограничения. Характеризуя общие подходы к толкованию спорных мест Писания, Г.А. Верклер пишет: «Главный вопрос, который ставится при теологическом анализе, таков: как данный отрывок сообразуется с общей схемой (структурой) Божьего откровения? При этом становится очевидным, что сначала необходимо ответить на другой вопрос, а именно: “Какова схема Божьего откровения?”… После того, как мы получим ответ на вопрос о структуре Божественного откровения, нам будет гораздо легче определить, как отдельный отрывок сообразуется с этой общей структурой откровения»⁵. Поскольку он ведет речь о неких схемах толкования Писания, перед нами уже школьное богословие, а вовсе не о личное, «независимое» и «объективное» толкование. Но тогда возникает вопрос о выборе правильной схемы (школы). В Православной Церкви фундаментом правильного толкования является Предание, о чем напоминает нам 19-е правило Шестого Вселенского Собора: «Если же будет исследоваться слово Писания, пусть изъясняют его согласно с тем, что предложили светила и учителя Церкви в своих писаниях, и никак иначе»⁶. Напротив, в работах баптистских проповедников таковым выступает какая-либо из новоизобретенных идей, что прямо запрещено этим правилом («…и пусть лучше прославляются их писаниями, чем сочинением собственных произведений, чтобы при недостатке умения в этом иногда не уклониться от должного»⁷).

3. Объективная проверка доводов диспенсационалистов возможна в двух направлениях. Во-первых, если это учение инспирировано Духом Божиим, то все авторы будут согласны между собой. Как мы видели, такого согласия нет, т.е. их толкования являются плодом индивидуальных поисков и лишены Божественной санкции. Это очень важное замечание; его одного должно быть достаточно для того, чтобы отвергнуть саму концепцию Sola Scriptura и проистекающие из нее выводы. Но есть и другой верный критерий. Верность пророчества доказывается его исполнением: Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, – не бойся его (Втор. 18:22). Книги диспенсационалистов избыточествуют пророчествами. Однако в обещанные годы ни восхищения церкви, ни других значимых событий всемирного масштаба не произшло, хотя перед этим книги «пророков» расходились громадными тиражами. Лидер этого движения Х. Линдси продал десятки миллионов своего супербестселлера «Покойная великая планета Земля» и даже читал лекции в Пентагоне⁸. Со своей стороны, и их более академические оппоненты в среде диспенсационализма описывали начало великой скорби в политических реалиях своего времени. Например, Ч. Райри «буквально» толкует пророчество Иезекииля о Гоге в земле Магог (Иез. 38–39) как нападение России (а точнее, СССР) в союзе с восточной и южной Турцией, а также частью Сирии на Израиль: «Армия захватчиков с севера двинется на Израиль, словно туча»⁹. Но изменение политической ситуации обнаружило нелепость этих толкований.

Надо сказать, что сама по себе книга Откровения, наполненная неясными образами, в наибольшей степени сопротивляется прямолинейному буквальному толкованию. Прп. Ефрем Сирин, отстаивая невозможность толковать ее строго буквально и, как следствие, обосновывая аллегорическое понимание тысячелетнего царства, пишет: «Но требуешь у меня объяснения тысячи лет. И я потребую у тебя объяснить светильник (Откр. 2:1): камень бел (2:17), теплое питие и изблевание (3:16), все, что Иоанн гадательно представил, пиша к семи Церквам. Если требуешь у меня тысячелетнего первого воскресения; то и я потребую у тебя коня (6:8), и бледнеющего Ангела, и духовного живого существа, называемого апсинфос (8:11), горького по свойству, подобно полыни. Дай мне семь чаш (16:1) и возьми у меня тысячу лет. Докажи, что жена означает город (21:9–10), и представлю тебе доказательство о тысяче лет. Объясни мне, что жена, сама собою возносящаяся (12:14), сделается Иерусалимом и, собственно, есть не жена, и дам тебе объяснение на тысячу лет. Ужели город рождает (12:2)? Ужели родившая делается Иерусалимом? Ужели человек беззакония (2Фес. 2:3) есть зверь (Откр. 13:1)? Ужели десять глав соединены у зверя, чтобы им царствовать (13:1)?.. Так и под тысячею лет гадательно разумел он необъятность вечной жизни. Ибо если у Господа один день, как тысяча лет (2Пет. 3:8), кто в состоянии вычислить, сколько дней в тысяче лет и определить тысячи тысяч и тьмы тем такого числа дней? Итак, по бесконечному числу лет в сих днях и дней в тысячах сих лет упокоение святых по воскресении определил тысячею лет»¹⁰. Как видно из приведенных им многочисленных примеров, православная экзегеза с самого начала хорошо осознавала границы буквального толкования в этой сложной пророческой книге.

Но и в других случаях буквальная герменевтика книги Откровения нередко приводит баптистов к абсурду или вовсе ничего не объясняет. В качестве характерного примера процитируем толкование снятия первой печати (Откр. 6:1–2) убежденным сторонником буквального метода Ч. Райри: «Когда вы толкуете Откровение, начинайте с того, что понятнее всего. Понятно здесь одно: всадник вышел, чтобы победить. Некоторые считают, что “всадник” – это человек греха, вождь коалиции народов Запада. Его методы покорения мира сперва напоминают “холодную войну”. Это соответствуют описанию начала Великой Скорби в 1Фес. 5:3 – “…когда будут говорить «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба…” Это может означать, что наша эпоха непосредственно предшествует Великой Скорби, но, может быть, нас ждет еще одна мировая война, а затем снова последует период мира, прежде чем придет Господь. Другие богословы полагают, что “всадник” – это дух агрессии, который будет усиливаться по мере приближения конца света»¹¹. Как видно, в толковании Райри нет и следа буквализма. Он не показал, кто всадник, каково его имя и порода коня (и насколько это важно, раз уж евангелист счел нужным указать масть), как выглядят лук и венец, кто противник, где и когда состоялась битва и даже была ли она? Непонятно даже, победил ли всадник? Сказано, что он вышел «как победоносный», но не сказано, что победил.

Проигнорировав эти важные вопросы, Райри пишет совершенно о другом, чего нет в тексте книги Откровения. Он сообщает читателям, что всадник на белом коне – это либо человек греха, вождь коалиции народов Запада, возможно в период «холодной войны», либо дух агрессии. Итак, вместо обещанного буквального толкования текста Ч. Райри всего лишь привязал его к современным политическим событиям.

Напротив, классическое православное толкование св. Андрея Кесарийского гораздо ближе к букве текста. Под снятием первой печати он понимает «сонм апостолов, которые, направив против демонов, подобно луку, Евангельскую проповедь, привели ко Христу уязвленных спасительными стрелами и были увенчаны венцом нетления за то, что победили истиною князя тьмы и претерпели насильственную смерть за исповедание Владычнего имени ради второй победы»¹². В свою очередь, второй победой здесь называется добровольное мученическое оставление тела. Как видно, св. Андрей ближе к буквальному толкованию, чем баптист Ч. Райри.

Напомним, для диспенсационалистов буквальное толкование является способом утвердить иудейский характер тысячелетнего царства, в котором будут исполняться все обрядовые предписания Ветхого Завета¹³. Однако именно храм, Иерусалим и жертвоприношения, по мнению амилленариста К. Венемы, являются тремя ключевыми проблемами буквального толкования библейских прототипов. Так, храм «был тенью реалии Господнего присутствия со Своим народом. В соответствии с Новым Заветом, эта реалия теперь заключена в Самом Христе (Ин. 1:14, 2:19–22; Кол. 2:9) и в Церкви как месте Божьего присутствия Духом (Еф. 2:21–22; 1Тим. 3:15; Евр. 3:6, 10:21; 1Пет. 2:5)»¹⁴. Отсюда для него Христос и Церковь воплощают символичное и образное значение храма, потому что в вечности храма уже не будет, но Сам Господь будет обитать среди Своего народа на новых небесах и земле (Откр. 21:22). Значит, справедливо утверждает Венема, исполнение прототипа в искуплении делает невозможным дальнейшее буквальное существование прообраза. В свою очередь, ветхозаветный Иерусалим символизирует правление Господа над Своим народом, это город Господнего Помазанника, место Его престола и благодатного правления. Но в Новом Завете речь идет уже не о земном, а о небесном Иерусалиме (Евр. 12:22–23, Откр. 21:1–3). Наконец, жертвы были символами и прообразами личности и деяний Иисуса Христа. Но теперь они не нужны и бессмысленны (ср. Евр. 8)¹⁵.

Задолго до К. Венемы православные толкователи доказывали временный характер жертв, наряду с обрезанием, субботой и прочими обрядовыми ветхозаветными заповедями. Так, уже во II в. мч. Иустин Философ видит причину жертв в снисхождении Бога к идолопоклонству евреев и чтобы они «не закалали своих детей в жертву демонам», «а не потому, чтобы они были нужны Ему»¹⁶. Поэтому, утверждает он, согласно многочисленным пророчествам, эти жертвы должны были прекратиться с пришествием Сына Божия, Который дал не одним только евреям, а всему миру вечный закон и новый завет¹⁷. Подобно и современник мч. Иустина св. Ириней Лионский отвергает мнение, что Бог умилостивляется жертвоприношениями, гораздо выше их считая послушание Богу (1Цар. 15:22, Пс. 50:18–19), потому что жертвы и всесожжения «нисколько не помогают им к праведности», хотя и предвозвещают о Новом Завете¹⁸. Отсюда, согласно св. Иринею, Богу угодны жертвы духовные (смиренное сердце и послушание Богу) и церковные приношения, т.е. евхаристия¹⁹.

В Православии не возводится в принцип применение какого-либо одного вида толкования, но решающим является церковное учение, определяющее правильное толкование того или иного текста (и, соответственно, какой метод должен применяться). По общему правилу в качестве основы используется историко-филологическое (буквальное) толкование, которое сочетает уяснение буквального литературного смысла с учетом системы значений авторской лексики, выражений и синтаксических конструкций, а также исторического, культурного, политического и религиозного контекстов событий. Но, помимо этого, широкое применение имеет символический метод, нередко прямо обусловленный текстом (например, символические действия, таинственные пророческие видения, использование автором метафор и гипербол, антропоморфизмов и антропофатизмов, а также в притчах Нового Завета). Кроме типологического метода²⁰, преимущественно характерного для книг Ветхого Завета, применение других небуквальных методов находит себе прочную опору в тексте книги Откровения. В качестве важного ориентира можно привести экзегетический метод свт. Иоанна Златоуста: он стремился придерживаться буквально-исторического толкования Писания, однако полагал, что за буквой следует проникать «в глубины смысла» Писания. Так, святитель считал, что некоторые библейские выражения следует понимать 1) буквально – т.е. так, как написано (например, о сотворении Богом неба и земли в Быт. 1:1); 2) другие – духовно, «противоположным букве образом», (например, пророчество Ис. 65:25 о том, что волк и ягненок будут пастись вместе; под животными здесь изображены нравы людей); 3) в некоторых одновременно можно видеть оба этих смысла, «осмысляя чувственное и извлекая духовное» (к примеру, в жертвоприношении Исаака в Быт. 22:12–13 и повелении Бога о пасхальном агнце в Исх. 12:3–13 содержатся вместе правда исторического повествования и указание на крестные страдания Христа)²¹.

Действительно, в самом Священном Писании мы видим примеры типологического толкования. Так, ап. Павел в послании к Галатам напоминает известное историческое событие – рождение у Авраама двух сыновей, Измаила и Исаака. Вместе с тем, он находит в этом иносказание (Ἅτινά ἐστιν ἀλληγορούμενα, Гал. 4:24), поскольку каждый из сыновей прообразует два завета – ветхий и новый. Подобно и в другом месте Мелхиседек оказывается без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда (Евр. 7:3), так что Ему сам Левий, будучи родоначальником левитского священства, в лице своего прадеда дал десятину (Евр. 7:9).

Некоторые диспенсационалисты убеждены, что лишь нескольких мест Ветхого Завета образуют поле для типологического толкования, но во всех иных случаях запрещено его толковать типологически²². Однако на практике многие диспенсационалисты сами широко используют типологическое толкование, что подрывает значение принципе буквализма. Например, для У. Макдональда именно прообразы Ветхого Завета являются весомым аргументом в пользу восхищения церкви²³.

В самой книге Откровения есть немало мест, когда ап. Иоанн Богослов иносказательно объясняет собственные видения. Так, воды, на которых сидит великая блудница,– это люди и народы, и племена и языки (Откр. 17:1, 15). Золотые чаши, полные фимиама, обозначают молитвы святых (Откр. 5:8). Семь звезд и семь светильников символизируют ангелов семи церквей и сами семь церквей (Откр. 1:12–20). Ясно, при буквальном толковании смысл этих пророчеств мог бы оказаться иным. Итак, эти примеры показывают, что пророчества не всегда можно толковать буквально. Как ветхозаветные, так и новозаветные пророки нередко говорили и совершали то, что можно было понять правильно лишь в Духе и символически. Пророк Агав некогда связал себе руки Павловым поясом (Деян. 21:11), но разве очевидным стал из этого поступка арест апостола? Еще более непонятным было видение ап. Петром чистых и нечистых животных. Лишь Дух Божий дал ему правильное понимание этого (Деян. 10:19–20). Да и Сам Господь Иисус Христос многократно говорил приточно, и лишь последующие события показывали смысл слов. Например, когда Он предлагает разрушить храм сей (Ин. 2:19), то не только иудеи, но даже ученики не понимают смысла Его слов. Лишь после Воскресения они смогли понять их правильно и через них уверовать (Ин. 2:22).

В некоторых случаях «буквальное» толкование диспенсационалистов противоречит даже здравому смыслу и параллельным местам. Так, смертельная рана и исцеление одной из голов зверя (Откр. 13:3) толкуется баптистами как смерть и воскресение антихриста²⁴. Св. Андрей Кесарийский, однако, относит это место не к самому антихристу, а к одному из его князей. И далее поясняет, что этот князь, «умерщвленный посредством чарований антихриста и ослепления людей, будет им ложно показан воскрешенным». Приводит он и иной вариант понимания: что римское царство, как бы погибавшее от разделения, под единою властью антихриста восстанет снова сильным²⁵. Какое толкование ближе к тексту? Баптистская версия наделяет антихриста совершенно недопустимой возможностью воскресить самого себя, делая его как бы равным Богу. Иногда это толкование смягчается – как исцеление антихриста сатаной от смертельной раны²⁶. Однако если рана исцелена, то как мы можем знать, что она была смертельной? Может быть, ее хотел показать смертельной сам антихрист, хотя в действительности это было не так?

Иногда, если почему-то это им выгодно, диспенсационалисты отступают от принципа буквального толкования, даже если он совершенно очевидно вытекает из текста. Так, Вавилон в книге Откровения многократно назван городом великим (Откр. 14:8, 16:19, 18:10, 18:21). Натуралистическое описание скорби купцов, которые продавали и покупали в этом городе многочисленные ценные изделия и предметы (товары золотые и серебряные, и камни драгоценные и жемчуг, и виссон и порфиру, и шелк и багряницу, и проч.), казалось бы, должно окончательно убедить читателя в том, что это речь идет действительно о великом и могущественном городе. Однако для баптистов Вавилоном является всемирная религиозная система²⁷, подобно тому, как для адвентистов это совокупность ложных религий²⁸, а для свидетелей Иеговы – мировая империя ложной религии²⁹. Напротив, православное толкование более буквально. Св. Андрей Кесарийский говорит, что это земное царство или город, который будет господствовать над другими до прихода антихриста³⁰. Несколько иначе толкует это место прот. Г. Фаст: это великий город царства антихриста, средоточие богоборчества и нечестия³¹. Последнее толкование опирается на Откр. 18:2, а также вполне отвечает описанию Откр. 17:18. Во всяком случае, оба православных автора (в отличие от баптистов) согласны с аутентичным толкованием самого Писания, что апокалиптический Вавилон – это реальный земной город.

Можно привести еще один пример невыгодного диспенсационалистам буквального толкования. В Откр. 14:4 сказано, что новую песнь Агнцу на Синае поют 144 000 девственников, не осквернившихся с женами. Казалось бы, очевидно, что здесь говорится о мужчинах-девственниках. Более того, ап. Иоанн особо упомянул о женщинах, с которыми не осквернились эти мужчины. Однако у баптистов нет института монашества, в среде их верующих девственность не считается значимой добродетелью. Поэтому восхвалять естественную девственность им неудобно. В итоге они избегают буквального толкования и почему-то считают здесь девственниками иудеев, «не оскверненных нравственной нечистотой того времени»³². Если вспомнить верования иудеев времен первого христианства и их роль в гонениях на Церковь, то такое толкование становится не только противоречащим тексту, но и антицерковным.

Нередко диспенсационалисты видят в Откр. 2–3 семь эпох развития Церкви³³, хотя нет в тексте даже намека, что эти послания обозначают хронологические периоды, которые вдобавок последовательно сменяют друг друга, а не сосуществуют. Кроме этого, толкование семи церквей как периодов наталкивается на многочисленные исторические и богословские противоречия. Так, история не показывает, в чем проявилось оставление первой любви в первый («эфесский») период (Откр. 2:4) и как Господь в ответ сдвинул светильник (2:5). Во втором («смирнском») периоде можно было бы ожидать указания на гонения от язычников, вместо чего говорится о гонениях от ложных иудеев и диавола (2:9–10), что больше подходит ко временам антихриста. В третий («пергамский») появляется фигура св. Антипы Пергамского, хотя с ним нельзя сопоставить какое-то конкретное лицо (2:13). Неясно также, кто является побеждающим и какие это ранее не известные сокровенная манна, белый камень и новое имя (2:17). Напротив, не упоминается появление монашества, существенно изменившее духовную жизнь Церкви. В четвертый («фиатирский») период обещано, что Иезавель и любодействующие с нею будут повергнуты в великую скорбь (2:20–22), хотя папство ничуть не покаялось в своих грехах, т.е. можно было бы ожидать исполнения этого грозного пророчества. Кроме того, Иезавель ввела в свои грехи лишь немногих, тогда как все верные на западе составляли из себя единую Церковь. Непонятно также, какие последние дела фиатирцев больше первых (2:19). Пятый («сардийский») период символизирует собой только Реформацию, и в нем уже нет места для истинной Церкви – Православной, да и Католическая церковь тоже не упомянута, хотя именно в них пребывало подавляющее число верующих. Отсутствие упреков от Спасителя в шестой период («филадельфийский») решительно противоречит реальной картине дробления протестантских сект и их взаимных претензий друг к другу. Подобные несоответствия, которые продолжить³⁴, полностью разрушают ложную хронологическую аллегорию семи церквей Апокалипсиса. Вместе с тем, Ч. Скоуфилд и его единомышленники настаивают на совместном течении сразу двух периодов – «филадельфийского» и «лаодикийского»³⁵, хотя это разрушает всю стройную картину семи эпох.

В свою очередь, православное толкование видит в этих семи малоазийских церквях «первообраз жизни и быта Христианской Церкви… до конца ее земного существования. Нет ни одного смешанного, или доброго, или худого состояния, на которые бы эти послания не содержали образца или приличного к тому спасительного учения»³⁶. Иными словами, послания семи церквам раскрывают типичные духовные состояния, для которых предлагаются соответствующие пути исправления и улучшения. В свою очередь, св. Андрей Кесарийский толкует 2–3 главы книги Откровения как семь посланий конкретным историческим церквям³⁷.

Итак, мы видим, что диспенсационализм в своих экзегетических методах внутренне противоречив, и нередко православные более буквально толкуют Писание, чем диспенсационалисты.

Словом, если даже в посланиях ап. Павла было нечто неудобовразумительное, что можно толковать извращенно (2Пет. 3:16), то что же можно сказать о пророческой книге? Ап. Петр предупреждает нас, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собой (2Пет. 1:20). Буквальное толкование в известном смысле – это рабское следование тексту, нежелание отходить от буквы. Для христиан настойчивое стремление только к буквализму нехарактерно, потому что Бог дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит (2Кор. 3:6). Мы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!» (Рим. 8:15).

Поэтому церковное правило и требует при экзегезе творчески следовать святым отцам, которые толковали Писание Тем же Духом, Который создал Библию. Руководящим принципом на этом пути должно быть неизменное церковное учение, которое свидетельствует о евхаристии как о жертве; противопоставляет храм Тела Христова Иерусалимскому храму; обещает в вечности не прообразы и тени субботы и жертв подзаконного храма, но полноту истины в живом присутствии Самого Бога³⁸. Наконец, это учение уже сейчас предлагает нам путь к полноте богообщения, внутренне удостоверяющий верных в истинности веры Церкви.

1. Библия. М., 1988.

2. Андрей Кесарийский, св. Толкование на Апокалипсис. М., 2009.

3. Баракман Ф.Х. Практическая христианская теология. М., 2002.

4. Библия в русском переводе с объяснительным вступлением к каждой книге Библии и примечаниями Ч.И. Скоуфилда. Чикаго, 1990.

5. Венема К. Оценка премилленаризма [Электронный ресурс] // URL: http://www.reformed.org.ua/2/241/ (Дата обращения: 09.11.2022).

6. Верклер Г.А. Герменевтика. Принципы и процесс толкования Библии. Гранд Рапидс, Мичиган, б.г.

7. Веселов Е., свящ. Ложные пророчества о будущем в свете Христовой истины: православная оценка эсхатологических доктрин баптистов, пятидесятников, адвентистов седьмого дня и свидетелей Иеговы. М., 2019.

8. Герменевтика библейская // Православная энциклопедия. М., 2006. Т. 11.

9. Диалог св. Иустина Философа с Трифоном иудеем, 22, 27 // Иустин Философ и мученик, св. Творения. Б.м., 1995.

10. Ефрем Сирин, прп. Слово 96, о покаянии // Его же. Творения. М., 2014. Т. 3.

11. Зауэр Э. Бог, человечество и вечность. Всеобщая история спасения. Киев, 1991.

12. Иоанн Златоуст // Православная энциклопедия. М., 2010. Т. 24.

13. Ириней Лионский, св. Против ересей // Его же. Против ересей. Доказательство апостольской проповеди. СПб., 2010.

14. Как этот мир придет к концу // Сторожевая башня. 2012. 15 сентября.

15. Никодим Святогорец, прп. Пидалион. Правила Православной Церкви с толкованиями: В 4-х т. Т. 2. Правила Вселенских Соборов. Екатеринбург, 2019.

16. Макдональд У. Библейские комментарии для христиан. Новый Завет. Bielefeld, 2000.

17. Райри Ч. Основы богословия. М., 1997.

18. Сборник статей по истолковательному и назидательному чтению Апокалипсиса с библиографическим указателем / Сост. М. Барсов. М., 2006.

19. Тиссен Г.К. Лекции по систематическому богословию. СПб., 1994.

20. Толкование новозаветных посланий и книги Откровения / Гл. ред. П. Харчлаа. Б.м., б.г.

21. Уайт Е. Великая борьба. Заокский, 2006.

22. Фаст Г., прот. Толкование на Апокалипсис. М., 2009.

23. Gribben, C. Writing the rapture: prophecy fiction in evangelical America. Oxford, 2009.

24. North, G. Rapture Fever. Why Dispensationalism Is Paralyzed. Tyler, 1993.

25. Walvoord, J.F. Premillennialism and the tribulation. [2], Pretribulationism. [2] // Bibliotheca sacra, 111 no 444 O 1954.