Анализ соответствия адвентистского учения об очищении небесного святилища ветхозаветному богослужению дня очищения

Важнейшее для адвентистов седьмого дня учение об очищении небесного святилища, вопреки заявлениям самих адвентистов, не имеет точного соответствия в ветхозаветном богослужении дня очищения (Лев. 16). Согласно адвентизму, Иисус Христос 19 веков находился в святилище небесного храма со Своей Кровью и лишь в 1844 году перешел в небесное Святое святых. В свою очередь, согласно книге Левит первосвященник входит в Святое святых троекратно, но предварительно не пребывает долго с жертвенной кровью в святилище. Нет соответствия обязательному ежедневному богослужению, священнодействиям во дворе (избранию козлов, закланию тельца и первого козла, а также последующему сожжению их трупов вне стана), изгнанию козла в пустыню. Нарушена также последовательность помазания святилища и богослужения дня очищения. При конструировании своей доктрины адвентисты проигнорировали предписание о соблюдении в этот день покоя и пищевого поста. Оставлено ими без внимания и указание Писания, что в этот день очищались не все грехи народа, а только грехи неведения. Таким образом, законное богослужение дня очищения ясно показывает надуманность и небиблейские основания доктрины адвентистов о небесном святилище.

Priest Evgeny Veselov. Analysis of the correspondence of the Adventist doctrine of the cleansing of the heavenly sanctuary to the Old Testament worship of the day of atonement

Abstract: The most important teaching for Seventh-day Adventists about the cleansing of the heavenly sanctuary, contrary to the claims of the Adventists themselves, does not have an exact correspondence in the Old Testament divine service of the day of atonement (Lev 16). According to Adventism, Jesus Christ for the 19th centuries was in the sanctuary of the heavenly temple with His Blood and only in 1844 passed into the heavenly Holy of Holies. According to the book of Leviticus, the high priest enters the Holy of Holies three times, but doesn’t first stay long with the sacrificial blood in the sanctuary. There is no correspondence with the obligatory daily worship, sacred activities in the courtyard (the election of the goats, the slaughter of the calf and the first goat, as well as the subsequent burning of their corpses outside the camp), the expulsion of the goat into the desert. The sequence of the anointing of the sanctuary and the divine service of the day of atonement was also violated. When constructing their doctrine, Adventists ignored the prescription for observing rest and food fasting on that day. They also ignored the instruction of Scripture that on this day not all the sins of the people were cleansed, but only the sins of ignorance. Thus, the lawful day of atonement worship clearly shows the far-fetched and unscriptural foundation of Adventist doctrine of the heavenly sanctuary.

Priest Evgeny Gennadievich Veselov – PhD in Theology, PhD in Law, Khabarovsk Theological Seminary (ev23@yandex.ru).

Адвентисты седьмого дня¹ – одна из самых известных и широко представленных на канонической территории Русской Православной Церкви неопротестантских «церквей». Значительная часть современных адвентистов – люди, некогда крещенные в Православной Церкви, но затем ушедшие из нее и принявшие адвентизм. Причина этого – активная прозелитическая деятельность адвентистов, основанная на ином понимании Священного Писания и домостроительства нашего спасения. Неофит не будет допущен до крещения у адвентистов, пока твердо не уяснит себе «Краткое изложение основ вероучения» из 28 пунктов, разработанное Генеральной конференцией АСД [Краткое изложение]. В этом документе основной акцент сделан не на Троице (три пункта), не на учении о Библии (один пункт) и искуплении (один пункт), а на церковной практике (суббота, брак, десятина, пищевые запреты, поведение, церковная организация и проч. – примерно 11 пунктов) и эсхатологии (примерно 11 пунктов). Сердцевиной эсхатологического учения АСД является доктрина о небесном святилище (п. 8 Краткого изложения основ вероучения). Понятно, что для православных христиан весьма важной задачей является библейское и богословское опровержение этой концепции, что может помочь в уяснении истины колеблющимся православным верующим и ищущим адвентистам.

Можно сказать, что доктрина о небесном святилище является «визитной карточкой» адвентизма, резко отличающей его от так называемых евангелических церквей. По учению адвентистов, этот физический храм стоит на небе, некогда его видел Моисей, построив по его образцу скинию. По вознесении Господь Иисус Христос вошел в святилище этого небесного храма и пребывал там в течение 19 веков. Наконец, 22 октября 1844 года Он вошел во Святое святых (точнее, согласно видению Елены Уайт, переехал на огненной колеснице [Уайт, Христианские опыты, 66]) и начал следственный суд, очищая грехи всех верных. В доктринальной книге адвентистов об этом сказано так: «В 1844 году, по окончании пророческого периода в 2300 дней, Он вошел во Святое святых небесного святилища, ознаменовав начало второй, последней фазы Своего примирительного служения. Она заключается в следственном суде, в результате которого происходит окончательное удаление всех грехов» [В начале, 432].

В своем богословии адвентисты отличаются преувеличенной опорой на Ветхий Завет. Они не только строят хронологические расчеты исходя из пророчеств книги Даниила [Веселов, 144–152], но и находят в Ветхом Завете различные оригинальные прообразы. Так, одним из важных аргументов в пользу этого своего учения адвентисты считают ветхозаветное богослужение дня очищения, которое якобы точно соответствует излагаемым им небесным событиям [Настольная книга, 145, 295], свидетельницей которых была одна только адвентистская «пророчица» Елена Уайт. Поэтому при анализе учений о небесном святилище и следственном суде большое значение имеет выявление несоответствия этого учения реальному богослужению дня очищения, установленного в Лев 16.

Напомним последовательность богослужебных действий первосвященника в день очищения согласно Лев 16. Вначале он облачается в свои обычные одежды и во дворе перед жертвенником всесожжения совершает обычное утреннее богослужение: 1) закалает и расчленяет ягненка и приносит его во всесожжение, оставляя себе кожу; 2) приносит хлебное приношение; 3) приносит возлияние. Затем, согласно ст. 3–6, первосвященник возвращается и переодевается в льняную одежду, после чего (ст. 6:11) приносит во дворе в жертву за свой грех тельца и кропит кровью тельца семь раз в святилище перед завесой (Лев. 4). Теперь он готов в первый раз войти в Святое святых с кадильницей (ст. 12–13); потом он возвращается во двор и с кровью тельца второй раз входит в Святое святых, где кропит пальцем кровью тельца перед крышкой ковчега завета семь раз (ст. 14). Совершив это важнейшее действие, первосвященник выходит из скинии, избирает двух козлов (ст. 7) и приносит в жертву первого козла, «на которого вышел жребий для Господа» (ст. 9:15). Наконец, первосвященник в третий раз входит в Святое святых с кровью козла и кропит на крышку и перед крышкой (ст. 15), после чего на обратном пути кровью того же козла кропит жертвенник для курений в святилище (ст. 18), и, завершая путь назад, кровью того же козла помазывает роги жертвенника во дворе (ст. 18). Закончив священнодействие во святилище, первосвященник возлагает руки на живого козла, исповедает над ним все грехи сынов Израилевых и отпускает козла в пустыню (ст. 20–22). Заключительные священнодействия требуют еще одного переоблачения в обычные одежды и омытия (ст. 23–24), по завершении которых первосвященник совершает всесожжения 1) за себя и 2) за народ, после чего 3) тук жертвы за грех воскуряет на жертвеннике (ст. 24–25). Завершается торжественное богослужение дня очищения тем, что тельца за грех и козла за грех сжигают вне стана на огне (ст. 27).

Ясно, что если действительно богослужение дня очищения является прообразом вхождения Иисуса Христа в 1844 году в Святое святых небесного храма, то священнодействия первосвященника должны последовательно и безошибочно предуказывать на будущие события в небесном храме. Если же последовательность грубо нарушается или имеются важные элементы богослужения, которых адвентисты не усматривают в небесном храме, то и все это богослужение не может считаться прообразом, а значит рушится и концепция небесного храма, земным аналогом которого якобы выступает скиния.

Однако у адвентистов нет никакого соответствия, среди прочего, следующим элементам богослужения дня очищения:

1) первоначальному облачению, а затем омовению и переоблачению первосвященника;

2) троекратному вхождению первосвященника, который вначале входит во Святое святых с кадильницей, затем с кровью тельца за собственный грех и, наконец, с кровью первого козла за грех всего Израиля;

3) избранию первосвященником во дворе двух козлов и закланию тельца и первого козла. У адвентистов Христос вообще не совершает во дворе никаких священнодействий в день очищения;

4) изгнанию второго козла в пустыню (двору у адвентистов соответствует земля, а пустыне нет никакого соответствия) с предварительным возложением на него первосвященником рук во дворе (а не в святилище, как у адвентистов);

5) сожжению трупов тельца и первого козла на огне вне стана, хотя этот важный элемент священнодействия ап. Павел сопоставляет с распятием Христа вне града (Евр 13:11–12).

У адвентистов Христос не использует кадильницу, хотя без нее первосвященник не мог впервые войти в Святое святых. В «Христианских опытах и видениях» и в «Духовных дарах» Е. Уайт упоминает свои видения золотой кадильницы между херувимами в Святом святых, но нигде не сказано, что Господь входит с этой кадильницей, тогда как сам момент вхождения она тоже описывает [Уайт, Христианские опыты, 32; Уайт, Духовные дары, 251–252; ср. Уайт, Духовные дары, 55]. Если учесть, что ее видения являются для адвентистов единственным достоверным свидетельством очевидца об этих событиях и вместе с тем несомненным признаком дара пророчества, пребывающим в «Церкви Остатка» [Краткое изложение, п. 21], то станет ясно, что Е. Уайт в этом вопросе игнорирует требование закона. Точно так же она нарушает закон, когда находит в храме колесницу (о чем было сказано выше), тогда как там ее не могло быть ни при каких обстоятельствах.

При очищении небесного святилища адвентисты нарушают последовательность событий дня очищения, которая изложена в книге Левит (16:15–21) в обратном порядке, чем это предлагает адвентистская модель. Ветхозаветный первосвященник очищал вначале Святое святых, затем скинию (святое), потом жертвенник. Значит, для очищения святилища Христос по вознесении вначале должен был войти в Святое святых, или в самое небо, о чем и говорит ап. Павел (Евр 9:24). Первосвященническое служение по необходимости с самого начала сопровождается полнотой власти, как и у ветхозаветного первосвященника. Поэтому Христос, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте (Евр 1:3). Итак, ветхозаветный порядок богослужения в день очищения противоречит адвентистской модели неполновластного Христа, медлящего с нашим спасением.

Вместе с тем, началом служения первосвященника в день очищения было не вхождение в святилище, а приготовление и заклание жертвы, чтобы затем священнодействовать с кровью. Так случилось и с первосвященником Иисусом Христом. Приготовление, по ап. Павлу, заключалось в том, что Христос страданиями навык послушанию и совершился (Евр 5:8–9). Заклание же жертвы – Самого Христа – произошло, несомненно, на кресте, т.е. до вознесения. Он принес [в жертву] Себя Самого (Евр 7:27), т.е. в этот момент был и Жертвой, и священником. Таким образом, первосвященническое служение Спасителя началось не с вознесения (как безосновательно считают адвентисты), а с Его вочеловечения. Вознесение ввело Христа в полноту славы, которую в ветхозаветном храме символизировало Святое святых.

Эта слава нимало не уменьшается тем, что Он еще не правит в полноте над миром: точно так же Сын Божий имел полноту славы и до воплощения, когда мир был наполнен грехом. Вместе с тем, вхождение в полноту славы завершает первосвященническое служение Христа. Еп. Никанор (Каменский) показывает, что Христос вхождением в небесное Святое святых являет Себя первообразом Аарона и упраздняет ветхозаветное священство. Действуя подобно законному первосвященнику, Христос вошел в самое небо со Своей Кровью (Евр 9:15), исполняя этим условие Нового Завета: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета (Мф 26:27–28) [Никанор (Каменский), 128–130].

Далее, в ветхом Израиле день очищения сопровождался постом (Лев 16:29–31; 23:27–29). Именно как день поста воспринимали день очищения первые христиане (Деян 27:9). Так же называют его современники апостолов Иосиф Флавий и Филон Александрийский [Кобрин, 78]. Адвентисты взяли лишь один из аспектов дня очищения – оправдание для соблюдавших пост и наказание для избегавших поста (Лев 23:29), положив его в основу своего учения о следственном суде [Настольная книга, 602]. Однако главное, т.е. покой этого дня, они решительно проигнорировали, иначе после 1844 г. им пришлось бы постоянно соблюдать законный субботний покой.

Не столь очевиден вопрос о пищевых ограничениях дня очищения, т.к. воздержание от пищи прямо не предписано в Лев 16. В библейских примерах поста, однако, пост всегда сопровождается воздержанием от пищи (ср. Лк 4:2, 2Цар 12:16–21), но иногда и от воды, как у прор. Моисея и Илии (Исх 34:28, 3Цар 19:8; ср. Есф 4:16, Ион 3:5–8, Деян 9:9, 23:12). Поэтому справедливо мнение, что «смирять свои души» (Лев 16:29, 23:27) в день очищения, несомненно, означало воздержание от приема пищи [Ринекер, Майер, 769]. У адвентистов, однако, нет и следа полного воздержания от пищи после 1844 г., даже по отдельным дням.

Больше того, суд для нарушителей поста в день очищения имел в законе совершенно иные черты, чем у адвентистов. Без длительного рассмотрения, лишь на основании показаний двух или трех свидетелей, преступник немедленно побивался камнями. Адвентисты же не признают никаких божественных санкций за неисполнение покоя после 1844 г. Все это означает, что суд очищения полностью неприменим к вероучению и практике адвентистов.

Сам этот суд адвентисты начинают в 1844 г. с вхождения Христа в небесное Святое святых. Однако в Евр 6:19–20 сказано, что Христос уже вошел во внутреннейшее за завесу. Адвентисты утверждают, что это означает первое отделение небесного святилища [Уайт, 2006, 372]. Тем не менее, уже один из первых адвентистских «еретиков» А. Беллинджер показал, что в Ветхом Завете отдельно слово «завеса» использовалось исключительно для завесы между святилищем и Святым святых. Так, словосочетание «за завесу» относилось только к предметам и священнодействиям в Святом святых (Исх 26:33; Лев 16:2, 12, 15; Чис 18:7), а «вне завесы» означало «вне Святого святых» (Исх 26:35, 27:20–21, 40:22, 26; Лев 4:5–6, 16–17, 24:1–3). В свою очередь, вход во святилище никогда не назывался просто «завеса»: например, завеса для входа в скинию (Исх 26:36), завеса ко входу скинии (Исх 35:15), завеса ко входу в скинию и завеса к воротам двора (Исх 39:38:40), завеса у входа в скинию и завеса при входе в скинию (Исх 40:5:28) [Kaspersen, 113–122].

Внутреннейшим храма, состоящего из святилища и Святого святых, несомненно, является именно последнее его отделение (греч. ἐσώτερος – самый внутренний, сравн. ст. от ἔσω – внутренняя часть, глубина). Апостол образно говорит, что Христос уже вошел в Святое святых небесного храма по Вознесении, единожды и навсегда очистив наши грехи [ср.: Никанор (Каменский), 100]. Через ветхозаветный прообраз вхождения за завесу Святого святых апостол учит, что по вознесении Господь вошел в полноту Своей славы. При толковании завесы как материи в небесном храме становится непонятным и текст Евр 10:20, где завесой называется плоть Христова. Напротив, если небесный храм – это тело Христово, то завеса – это Его плоть, которая прикрывала Его Божество на земле [Евфимий Зигабен, 75].

Следующая ритуальная проблема адвентистов заключается в механизме очищения наших грехов. Они говорят, что Христос очистил Своей Кровью небесное Святое святых в 1844 г. Но где же была Кровь Христова до 1844 г.? Согласно комментарию АСД на Евр 9:12 и 6:19, она была во святилище. Е. Уайт пишет, что Христос сразу (т.е. еще в святилище) принес «Отцу Свою Кровь за грешников», вместе с тем «представляя Ему… молитвы кающихся верующих» [Уайт, 2006, 372]. Напротив, с точки зрения ветхозаветного ритуала первосвященнику нельзя длительное время находиться в святилище с кровью жертвенного животного, а тем более многократно приносить кровь одной и той же жертвы. Единократное вхождение с кровью в Святое святых сразу по вознесении адвентисты, по понятным причинам, отвергают. Однако ап. Павел сравнивает в Евр 10:1–10 единократное принесение тела Иисуса Христа и каждогодные жертвы, т.е. именно Йом-Киппур. Поэтому жертва Христова ввела Его в полноту божественной славы и власти немедленно по вознесении, а не через 1800 лет.

Адвентисты игнорируют предписание закона о том, что первосвященник пальцем кропит жертвенной кровью перед крышкой ковчега завета семь раз (Лев. 16:14). Ни в видениях Е. Уайт, ни в доктринальных книгах адвентистов не сказано, что Господь кропит Своей кровью перед крышкой. В книге Левит не дается текст молитв первосвященника и не содержится даже предписание, как и о чем ему молиться при вхождении в Святое святых. Решающим для прощения грехов народа является не молитвословие, а правильное совершение ритуала. И наоборот, нарушение ритуала неугодно Богу независимо от мотивов, как показывает пример Надава и Авиуда (Лев 10:1–2).

Кроме того, во Святое святых первосвященник вносит лишь малую часть крови козла: еще часть понадобится для очищения святилища и двора, а остальное будет сожжено. Напротив, у адвентистов во Святое святых вносится вся кровь.

В отличие от ветхозаветных первосвященников, Христос не имел нужды ежегодно приносить жертвы за собственные грехи и за грехи народа, но единожды принес в жертву Самого Себя (Евр 7:27). По слову ап. Павла, освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа (Евр 10:10), Который сделал освящаемых навсегда совершенными (10:16) и, принеся одну жертву за грехи, навсегда воссел одесную Бога (10:12). Тем самым прощение и очищение наших грехов уже совершилось к концу веков (Евр 9:26) Ветхого Завета. У адвентистов же крестная смерть и воскресение Христово оказываются недостаточными для нашего спасения, освящения и прощения грехов. Им требуется дополнительное действие – вхождение Христово в небесное святилище в 1844 г. для его очищения. Однако если грехи людей, по мнению адвентистов, оскверняли небесное святилище в первые восемнадцать веков христианской истории, то неужели они перестали производить свойственное им действие после 1844 года? Поэтому апостол учит, что верным совершенство подается одним приношением жертвы Христовой (Евр 10:14), а значит, ежедневное служение Христа в небесном храме излишне.

Адвентисты нарушают и предписания закона о двух козлах, из которых первый приносится в жертву, а второй отпускается в пустыню. Это и понятно: вносить смерть Христову в символику дня очищения они никак не могут, потому что эти события якобы следуют за вознесением. Единственный козел, отсылаемый в пустыню, символизирует для них сатану, который будет повергнут в бездну на 1000 лет [В начале, 440–441]. Тем самым, однако, сатана оказывается в самом храме (вопреки Лев 16), а законная жертва дня искупления приносится не Богу. Хотя уже блж. Феодорит Кирский риторически вопрошает: «Возможно ли, чтобы Изрекший да не будет у тебя других богов пред лицем Моим… не поклоняйся им и не служи Богу иному, кроме Меня (Исх. 20:3–5), повелел какому-то демону отделять жертву, одинаковую с приносимою Ему Самому» [Феодорит Кирский, 129 (вопрос 22)]. Поэтому у святых отцов два козла символизируют две природы во Христе либо Его смерть и воскресение. Так, блж. Феодорит Кирский объясняет: «Поскольку козел смертен и невозможно было одним козлом изобразить во Владыке Христе и смертное, и бессмертное, то по необходимости закон постановил приводить двух, чтобы закалаемый в жертву прообразовал удобостраждущую плоть, а отпускаемый изображал бесстрастие Божества» [Феодорит Кирский, 129 (вопрос 22)]. Прп. Ефрем Сирин подчеркивает возложение грехов Иисусом Христом на Себя (а не на сатану, как у адвентистов). Согласно прп. Ефрему, козел Господень служил знаком крепости Божией и закланного за нас Спасителя, а отпускаемый в пустыню указывал на правду Божию (которая в пустыне предала смерти многие тысячи) и вместе изображал «Христа по Его распятии и смерти, когда Он, взяв на Себя грехи многих, исшел живым и бессмертным» [Ефрем Сирин, 346].

По слову ап. Павла, в день очищения очищались только грехи неведения, а не все грехи израильтян (Евр 9:7). Что характерно, даже комментарий АСД на Евр 9:7 не оспаривает этого, давая верную ссылку на законное предписание об очищении лишь грехов, совершенных по ошибке (Лев 4:2:13). Следовательно, сознательные грехи не очищались в этот день [Евфимий Зигабен, 60; Феофилакт Болгарский, 799]. Это означает, что, согласно прообразу, они не могут очищаться и после 1844 г., т.е. механизм адвентистского многолетнего дня очищения несовершенен и не дает адвентистам полной чистоты и примирения с Богом при совершении ими сознательных грехов. Тем самым эти грехи адвентистов остаются неочищенными, а никакой блудник, или нечистый, или любостяжатель, который есть идолослужитель, не имеет наследия в Царстве Христа и Бога (Еф 5:5).

Наконец, адвентисты утверждают, что в тот же день, 22 октября 1844 года, Господь вначале совершил помазание небесного святилища [Настольная книга, 289–290]. Однако по закону помазание, во-первых, совершается днем, т.е. за ним следует не утреннее, а вечернее богослужение. Во-вторых, по закону это помазание предшествует поставлению первосвященника: прор. Моисей вначале сам помазал всю скинию, а потом сам же помазал Аарона в первосвященника и его сыновей во священники (Исх 40). В комментарии АСД на Евр 6:19 предлагается и вовсе невозможная вещь: что Христос сразу же вошел в Святое святых небесного храма, «чтобы посвятить его вместе с остальным святилищем при Своем вступлении в должность Первосвященника». Однако в Исх 40 прор. Моисей сам вначале помазывает скинию, а затем уже посвящает Аарона. Следуя этому порядку, церемония поставления Христа в Первосвященники, нигде не описанная в Писания и потому сама по себе являющаяся домыслом, не может завершаться посвящением небесного храма.

Таким образом, проведенный анализ показал целый ряд грубых несоответствий адвентистского вероучения об очищении небесного святилища ветхозаветному «прообразу» – богослужению дня очищения. Это позволяет с уверенностью утверждать об ошибочности и всего адвентистского учения о небесном святилище.

Литература

В начале – В начале было Слово… Изложение основ библейского вероучения. Заокский, 2010.

Веселов – Веселов Е., иер. Эсхатология сект протестантского происхождения: Дисс. … канд. богословия. Сергиев Посад, 2018.

Евфимий Зигабен – Евфимий Зигабен. Толкование послания апостола Павла к Евреям. Тула, 1897.

Ефрем Сирин – Ефрем Сирин, прп. Толкование на книгу Левит // Его же. Творения. Т. 6. М., 2014.

Кобрин – Кобрин М. День очищения в Ветхом Завете. Библейско-археологическое исследование. Холм, 1902.

Комментарий АСД – Комментарий АСД на Послание к Евреям // URL: http://soteria.ru/s616/ (Дата обращения: 21.10.2020).

Краткое изложение – Краткое изложение основ вероучения // URL: http://soteria.ru/s892/23/ (Дата обращения: 21.10.2020).

Настольная книга – Настольная книга по теологии // Библейский комментарий АСД. Заокский, 2010. Т. 12.

Никанор (Каменский) – Никанор (Каменский), еп. Экзегетико-критическое исследование послания святого апостола Павла к Евреям. Казань, 1903.

Ринекер, Майер – Ринекер Ф., Майер Г. Библейская энциклопедия Брокгауза. Б.м., б.г.

Уайт, 2006 – Уайт Е. Великая борьба. Заокский, 2006.

Уайт, Христианские опыты – Христианские опыты и видения Е. Уайт // Ранние произведения Елены Уайт. Калининград, б.г.

Уайт, Духовные дары – Уайт Е. Духовные дары. Т. 1 // Ранние произведения Елены Уайт. Калининград, б.г.

Феодорит Кирский – Феодорит Кирский, блж. Толкование на книгу Левит // Его же. Изъяснение трудных мест Божественного Писания. М., 2003.

Феофилакт Болгарский – Феофилакт Болгарский, блж. Благовестник. Толкование на Апостол. Б.м., 2006.

Kaspersen – Kaspersen, A. Ellen G. White – The Myth & the Truth. Б.м., 1999.