Часть III. О делах раскольнических

Розыск о раскольнических делах.

Не хощу аз глаголати зде о делах человеческих тайных и безвестных, ниже о гресех, бывающих или от немощи, или от неведения, и яже на церковь Христову не восставляют брани. Да не возглаголют уста моя дел человеческих⁶³² таковых; кто мя постави судию над ними? и аз грешен есмь, и немощам человеческим подлежащь; аще бо святый Илиа (по Иаковлю словеси) человек 6е подобострастен нам⁶³³; кольми паче мы грешные. Довлеет комуждо своя грехи зрети; есть общий всех судия Владыка наш, хотяй судити живых и мертвых.

Но о тех делех речь ми есть, яже, деются яве, в противность святой Христовой церкви. И не от немощи деются, но от злобы диавольской, и не от неведения, но нарочно от упрямства; о таковых делах предлежит нам слово.

Суть же в них, якоже слышим, и добрая (по человеческому мнению) дела: пощения многая, молитвы продолженные, поклонов число многое, трезвость и воздержание от хмельного пития, и от ядения мяс и рыб, и самое то их пустынное (акибы по подражание Святых отец) пребывание, и иные подвиги и труды, имиже Богу угождати мнятся, яже мы не охуждаем, рассмотрит же та всевидец Бог.

Но понеже доносится слуху нашему о их хвастании, имже над церковь Христову превозносятся, хвалящеся о своих подвизех и трудах молитвенных и постнических: нас же укоряют о ядении и питии, и о всем житии нашем в грешныя ны, себе же в святые вменяюще. Нужда убо ми надлежит и о добрых делах рассмотрение сотворити, якоже и о злых: злыми бо они своими делы яве противятся святой церкви Христовой мнящимися же добрыми их делы, отай, якоже свиния рыющая носом, подкапывают церковь, многия от простолюдинов лицемерием своим прельщающе.

О делех убо обще рекущи, о злых и о добрых, сотворим розыск.

Сугубая в человецех дела обычно делаются: ово добрая, ово злая.

Злая дела всегда суть злая, ниже могут когда быти добрая, якоже не может быти сажа снетом, блато златом, желчь медом.

Добрые же дела.

и) Овогда совершенно зрятся быти добра, но о Богоугождении неизвестна.

2) Овогда под образом добрости вельми суть зла и неугодна Богу.

3) Овогда аще и поистинне суть добра, обаче безплодна, спасения себе не заслугующая.

Первее убо о добрых делах раземотрим вкратце.

О делах добрых.

1) Рассмотрение о делах, зрящихся быти добрых, но о богоугождении неизвестных.

Дела добрая; богоугодная, вемы написанная в Божественном Пиеании: ово в заповедех Божиих, ово в советех Евангельских и Апостольских, ово в книгах учительских и постнических; и имамы безчисленныя образы богоугождения в житиях святых, ихже по силе нашей подражати должни есмы, и в живых добродетельных мужех та видети можем; но сами в себ не можем их подлинно знать, угодно ли творим Богу, яже творим. Аще бо человек ведал бы, яко дела его угодна суть Богу, убо и о спасении своем был бы известен. Но якоже о богоугождении, сице и о спасении своем известен быти никтоже похвалится. Не отчаиваемся спасения нашего; имамы надежду на Бога, хотящего всем спастися: но не может кто от нас рещи: аз угодих Богу, аз от числа спасеных есмь, моя дела суть добра и благоприятна Господу. Глаголет Приточник: кто ся похвалит чисто имети сердце? или кто дерзнет чисть быти от греха⁶³⁴? Тщимся, елико можем, соблюсти себе от прогневания Бога; трудимся, елико немощная наша сила, помощию Божиею укрепляемая, понесет, еже бы угодным нам явитися пред лицем Христовым. Но вси наши подвиги и труды не могут рещи о себе: возлюбихомся мы Богу. Красне то рассуждает Церковник, глаголяй: праведнии, и мудрии, и делания их в руце Божией: любовь же и ненависть несть человек видяй⁶³⁵. Кое писание ин превод изъяснительнее чтет сице: суть праведнии и мудрии, и делания их в руку Божию: обаче не весть человек, любления ли (от Бога) или ненавидения достоин есть. Доброе дело есть пост, но не уже той угоден и любезен есть Богу, иже постится до изнеможения тела; иногда бо глаголет Бог: не такового поста аз избрах⁶³⁶. А Златоуст святой в Маргарите разеуждает, глаголя:⁶³⁷ Что же ли аще и постимся, что бо есть пост: удержание ли от брашен глаголется пост, или удержание похоти? аще бо и брашен телесных удержимся, а не удержимся похоти душевныя, никоея же утехи сотворить воздержание брашна, плод творяща злобы. Аще бо от хлеба воздержуся, а не удержуся от гнева, еже на ближнего, уже несмь человек; понеже бо зверь тако творить: зверь бо не яст хлеба, но плоти яст⁶³⁸. Доброе есть дело не пити пиянственного пития, ни ясти мяс, ни рыб, воздержания ради: но не уже той угоден и любезен есть Богу, иже воздержится от хмельных питий, и от браше мясных или рыбных, глаголет бо, рассуждая Златоуст святой: Аще вина кто не пиет, ни мяса яст, да не величается тем, ничтоже бо вящше скота сотворил. Всякий бо скот мяса не яст, ни вина пиет, и вол, и осел, и овца. Доброе есть дело, еже измождающему плоть свою, повергати себе на голей земли к малому сну, но не уже той угоден, и любезен есть Богу; о таковом бо тойже учитель в томже слове глаголет: Аще кто на земли лежит, не требуя постели, ни рогозины отнюдь, но самыя токмо кости телесные постеля ему есть, да не хвалится о сем таковый, не величается, яко бы мнится исправил паче всех, та бо суть в естестве скотии. Никакоже бо сия дивна, но паче и хульна, аще мы причастницы суще словесе, худше скота будем. До зде Златоуст. Доброе есть дело продолженная молитва; но не уже той угоден и любезен есть Богу, иже продолжает пение молитвенное на многие часы, сам бо Господь в Евангелии рече: не во многоглаголании услышаны будете⁶³⁹. А святой Феофилакт, оная словеса Господня толкуя, глаголет: Не подобает продолжати молитвы, но часто, мало же глаголати. И паки: лишшеглаголание (в молитве) есть празднословие. Но и в Златоустовых на Апостольския послания беседах, на листе 1830, на брезе написано: Иже лишше глаголет в молитве, не молится, но празднословит. Доброе есть дело, еже облагать себя многими трудами, в пустынных скитах жительствовать, и всячески умерщвлять тело свое: но не уже угодил есть Бегу таковая творяй, ниже весть известно, яко трудом каковым угодит ему. Обретаем бо некия во отеческих книгах, иже постническое, пустынное, трудолюбное, в совершенном тела своего умерщвлении, житие проводиша, в неизвестии же спасения своего от жизни сея отъидоша. Плачется святой Иоанн Лествичник о некоем пустынножителе Стефане⁶⁴⁰, иже многая лета в пустынных трудах проводи, звери дивии кротцы тому бываху, леопарду бо из руки своея хлеб даяше в пустыни: умирая же бысть во испытании страшном от видимых явльшихся ему грозных лиц, и истязуемый от них, на некая ответствоваше добре, на иная же не можаше дати ответа; и бе воистинну видение грозно и страшно, (глаголет Лествичник) невидимо и непрощаемо испытание. О чудо! молчальник и отшельник глаголаше о некиих своих согрешениях, яко противу сему что рещи, не имам; имея близ четыредесяти лет во иночестве, имея слезы: увы мне, увы мне! и окончавает о том сказание Лествичник сице: и тако испытуемый от тела изыде. Что суд, или что конец, или отвещание его, или окончание испытания, явленно не сотвори. До зде Лествичник.

Нам же отсюду страх и боязнь о неизвестии спасения нашего, яко не вемы, угодна ли суть Богу наша мнимая быти добрая дела, или ни? любления ли от него, или ненавидения есмы достойни? страшно есть Божие в псалмах слово сие: егда прииму время, аз правоты возсужду⁶⁴¹. Не дивно, яко грехи наша имать судить; но то ужасно, яко и правды наша, сиесть добрая наша дела: пощения, молитвы, воздержания, трезвения, умерщвления, и иныя многие подвиги, якоже и грехи судить хощет. Для чего так? Для того, понеже многажды и в добрых наших делех некая обретается грешность; никтоже бо совершен есть, а наипаче обыче в нас под добрыми нашими делы таитися мнение о себе, акибы мы угождаемы Богу, и уже есмы праведны и святы; кое мнение, аки пожар огненный, все наши труды и подвиги, и все наши заслуги погубляет. И не дивно человеку грешному не сподобитися царства небесного: дивно будет тому, иже мнимый есть зде праведен и свят, а тамо вон от царствия небесного ижденется. Не дивно пространным путем идущему не внити в живот: дивно тесен и прискорбен путь проходящему, в смерть, а не в живот улучити. Не дивно пиянице, чревоугоднику, не получити наслаждение небесных благ: дивно постнику, пиянственного пития отнюд не вкушающему, отчужденну быти сладостей небесных. Не дивно дебелому телом человеку, утывшему, отолстевшему, не пройти во узкие врата небесных обителей: дивно иссушившему и измождившему плоть свою многим воздержанием, и труды, и токмо кости кожею покровенны имущему, не втиснутися во оный узкий вход, и вне райских селений обрестися. Егда бо праведный Судия начнет правоты наша якоже и грехи судить, обрящется в той час не в единого правотах тайная некая кривота, еяже сам в себе человек видети не может, или паче рещи, не хощет: аще бо быхом себе разсуждали, (глаголет Апостол) не быхом осуждены были⁶⁴². Тайная, глаголю, кривота наша пред всевидящим Судиею обрящется; тогда бо (по Апостольскому словеси) Господь во свете приведешь тайная тьмы, и объявит советы сердечныя⁶⁴³. Имже объявленным сущим, киих прегрешений не обрящется? что чистее лучей солнечных, яже всего воздуха просвещают? а егда луч солнечный оконцем или скважнею в храмину внидет, о коль многое множество в ней движущегося праха зрится! Сице в добрых делах наших, яже в последний день освечены имут быть, о коль многия наша немощи и недостаточества явятся! Кто бо может чист быть от прегрешений, аще и не самым делом содеянных, обаче помыслом соизволительным похотенных? И како кто может чист явиться пред Богом, пред нимже (по Иовлю глаголу) звезды нечисты суть: кольми паче человек гной, и сын человеческий червь⁶⁴⁴? Тогда многая наша добрая дела высокоумствовахом, святых же и праведных себе быти мнехом, та явятся, якоже и грехи Богу неугодна, мерзостна: все бо, еже человек мнит в себе быти высоко, то пред Богом мерзостно. И вся правда наша, с высокоумием творимая, есть пред ним яко рубище повержено; слышим Исаию пророка глаголюща: яко порт нечисть вся правда наша⁶⁴⁵. И тако добрая дела наша, на няже высокоумне надеяхомся. купно с грехами вменятся, и в муки праведным судом Божиим пошлются; того ради полезно оберегает Апостол глаголяй: со страхом и трепетом свое спасение соделовайте⁶⁴⁶. Не просто, со страхом, но и с трепетом: работайте, рече, Господеви со страхом, и радуйтеся ему с трепетом⁶⁴⁷. Аще бы еси известно ведал себе на спасенном пути стояща, обаче бойся, пишется бо: мняйся стояти, да блюдется, да не падет⁶⁴⁸. Аще бы еси подвигами твоими и в толикую меру достигл, еже бы теб чудотворения дар прияти, еже бесы изгонити, будущая прорицати, недужныя целити, обаче бойся; сам бо Господь в Евангелии глаголет: мнози рекут мне в он день: Господи, Господи! не в твое ли имя пророчествовахом, и твоим именем бесы изгонихом, и твоим именем силы многи сотворихом? И тогда исповем им, яко николиже знах вас: отъидите от мене делающии беззаконие⁶⁴⁹. О страшных судеб твоих Владыко! кто не устрашится сердцем, кто не вострепещет душею слыша таковый ответ Божий грозный, не токмо к грешным, но и к некиим чудотворцем, мневшимся святым быти, будущая нровозвестившим, бесы изгнавшим, силы многи сотворшим, яже вся стяжаваются не в нерадении и в лености лежащи, но во многих молитвах и пощениях и трудах, якоже и Господь о изгнании бесов рече: сей род не исходит, токмо молитвою и постом⁶⁵⁰: а Судия праведный, и молитвы и пощения и прочие труды тех, о нихже не благоволить, не точию в доброе дело не ставит, но и беззаконием та нарицает, к постившимся и трудившимся и молившимся глаголющи: отъидите от мене делающии беззаконие. Чесо ради тако? не за некое ли тайное о себе высокоумное мнение? но кто ведати то может? Судьбы Господни бездна многа⁶⁵¹. Неиспытани судове его, и неизследовани путие его. Кто бо разуме ум Господень? или кто советник ему бысть⁶⁵². Того ради Давид, судеб Господних устранится, молится к нему: не вниди в суд с рабом твоим, яко не оправдится пред тобою всяк живый⁶⁵³.

Не величайся убо хвастанием твоим, и над церковь Христову не возвышайся ты Брыня, мнящаяся быти святая; ни велеречи о твоих подвигах и трудах, о долгих молитвах и о многих пощениях, о безхмельном водопитии и квасопитии. Егда не можеши быти известна, приятна ли суть Богу та ваша мнящаяся быти добрая дела, или ни? Простите ми, не дела ваша, глаголемая быти добрая, охуждаю; но высокоумия и хвастания вашего не ублажаю: не у от земли подъястеся, а уже выше небес стояти мнитеся, нас же до ада низлагаете.

2) Рассмотрение о делах мнимых быть добрых, под ихже образом великая бывают злая и небогоугодная.

Дела добрая, творимая притворно, лицемерно, та не суть добрая, но злая: якоже волк во одежди овчей несть овца, но токмо образ овчий, сам же и естеством и нравом волк есть; сице дела лицемерная образ носят святости, благоговеинства, богоугождения, внутрь же суть самое зло и беззаконие и богопрогневание.

Кая же под лицемерным добрых дел образом утаеваются злая: се на явь изводим я.

Первое зло есть гордостное тщеславие.

Другое зло – тщетные труды.

Третие зло – другоосуждение.

Четвертое зло – прелыцение инех.

Пятое, последнее зло – лютая пагуба своя и прельщенных.

Зде всяк рассуди, мала ли суть та злая, под образом лицемерных дел таящаяся.

Велие есть зло, под образом добрых дел, тщеславие гордостное; понеже то самому Богу, гордым противляющемуся, противится. Противится, ибо не Божия, но своея славы ищет; не Богу, но человеком угождает, и не Бога ради трудится, но себе ради; да почитаемый будет яко свят, да ублажают его человецы, яко велика Божия угодника. Таковый, егда постится, помрачает лице свое, яко да явится человеком постящься; егда молится, молится яве, продолжая молитву свою, яко да видим будет человеки молящься⁶⁵⁴. И что либо добро творя, творит не в тайне, но яве, да хвалимый будет человеки. Уподобляет убо такового Христос Спаситель наш повапленному гробу, к лицемерным Фариеям в Евангелии глаголя: горе вам книжницы и фарисее лицемер, яко подобитеся гробом повапленным, иже отвне убо являются красны, внутрь же полни суть костей мертвых, и всякия нечистоты. Тако и вы, отвне убо являетеся человеком праведни, внутрь же есте полни лицемерия и беззакония⁶⁵⁵.

Велие зло, под образом добрых лицемерно творимых дел, тщета трудов, яко весь труд, на явление человеком творимый, и пощение и молитва и всякий подвиг погибает. Зде восприемлет мзду свою человеческое хваление, а в будущем веке не обрящется, красне ту тщету трудов изъявляет святой Иоанн Лествичник⁶⁵⁶, глаголя: Тщеславие есть деланиям расточение, потов пагуба, сокровищу навет, неверию огрод, презорству предитеча, в пристанищи истопление, в гумне мравий; дробна убо сущи (мравий) на всякое же дело и плод наветует. Ожидает мравий совершитися пшенице, и тщеславие собратися богатству (добродетельному); ов убо (мравий) радуется, да украдет; ов же (тщеславный) да расточить. И паки: Тщеелавного пост без мзды и молитва без прибытка; хвалы бо ради человеческой обоя делает. Тщеславен постник пакость приемлет сугубу, тело убо изсушая, и мзды не приемля. Кто не посмеется тщеславному делателю? До зде Лествичник.

Велие зло, под образом добрых лицемерно творимых дел, другоосуждение, якоже то видети есть в тщеславном фарисее, с мытарем в церкви молившемся, иже глаголаше: Боже, хвалу тебе воздаю, яко несмь якоже и прочии человецы: хищницы, неправедницы, прелюбодее, или якоже и сей мытарь⁶⁵⁷. Мытарь убо, иже от фарисея 6е осужден, той пред Богом обретеся оправдан: фарисей же иныя осуждали, сам осужден изыде, и в ничтоже быша добрая его дела.

Велие зло, под образом добрых лицемерно творимых дел, есть прельщение иных, на еже веру яти лже. И ложная дела аки истинная вменять, и притворного святца аки самого святого почитать, и словеса его аки словеса правды иметь, и учению его повиноваться. Таковым лицемерным образом многие еретики многих прельстиша от православный веры в зловерие; таковый подобен есть сатане, преобразующемуся в Ангела светла⁶⁵⁸; тьма светом является, да прельстит человека, и от спасенного пути совратит его.

Последнее же и большее зло есть погибель вечная; творяй бо добрая дела лицемерно, на тщеславие, равне осудится, якоже и творяй злая; само бо лицемерие и тщеславие зло суть.

Изнуряяй своя силы на лицемерная дела осудится якоже лукавый раб, иже вверенное себе от господина богатство крадет, и зле расточаете. И той бо, дарованная себе от Бога дарования, не на Божие прославление, но на свое велехваление обращает.

Осуждаяй иных, осудится яко и антихрист. Не пишется ли в отеческих книгах: яко осуждаяй брата своего антихрист есть? Что пострада Иоанн Саваитский, како за едино – ох, еже суда брата изрече, бысть в видении от Христа Господа на кресте распятого отгнан, антихристом наречен, и мантии лишен? Изволяяй да чтет о том в Прологе, месяца октября в 22 день.

Прельщали иныя осудится яко соблазнитель, емуже, по глаголу Господню, уне есть, да обложится камень жерновный о выи его, и ввержен будет в море⁶⁵⁹.

Не сам же погибает таковый, но и прельщенных от него влечет за собою в туюжде погибель: якоже и змий оный, егоже святой Иоанн Богослов виде с небеси свержена, не сам паде, но отторже с собою третию часть звезд небесных⁶⁶⁰. Погибают прельщенные купно с прельстившим их; извествует то святой Златоуст на послание к Филиппийцам в беседе 2⁶⁶¹, глаголя: Есть ли что сквернейшее диавола, умыслившего проповедь, ходатайствующую муку приять покоряющимся? зриши ли, коликими злыми прободает своих си? Муку и томление им от проповеди и от трудов своих умышляет. До зде Златоуст.

Толь великая и лютая злая крыются под образом добрых дел, лицемерно творимых.

Зде противники церкви Христовой, мнящиися и мнимыи быть святи и праведни и преподобии, да рассмотрят сами свою совесть, и да испытают дела своя, несть ли под образом добрых их дел пяточисленного оного зла. Аз грешный не осуждаю тех, но свою паству, вверенную ми от Христа Владыки моего, по должности моей оберегаю, глаголя к словесным овцам Христовым словеса Христова: внемлите себе от кваса фарисейска, еже есть лицемерие⁶⁶²; блюдитеся от приходящих к вам лицемерников, притворными добрых дел образы вас прельщающих. Возлюбленнии, не всякому духу веруйте, но искушайте духи, аще от Бога суть: яко мнози лжепророцы (лживые учители) изыдоша в мир⁶⁶³.

3) Рассмотрение о делах добрых, но бесплодных, спасения себе не заслугующих.

Дела добрая, плода спасения не приносящая, бывают та, яже делаются:

Или не от самой любви к Богу, но от самолюбия.

Или яже вне православной кафолической церкви делаются.

О ДЕЛАХ ДОБРЫХ ЯЖЕ ОТ САМОЛЮБИЯ

Та, яже не от самой любви к Богу, но от самолюбия делаются, добрые дела изследуются сице:

Человек или Бога любит лучше себе, или себе лучше Бога. Любяй Бога лучше себе, той не себе в делах своих ищет, но самого Бога. Любяй себе лучше Бога. той не Бога, но себе в делах своих ищет. Ищай Бога в делах своих боголюбец, вся добрая дела, яже делает, делает Бога ради, любви ради Божественной, да угодит тому, егоже любит. Ищай же себе в делах своих самолюбец, той вся, яже делает, добрые дела, себе ради делает, своего ради никоего добра, или временного или вечного.

Временного ради добра самолюбец добрые дела делает, да или не попадет в тщету, в студ, в поношение. в наказание и казнь за злодеяние; или да получит корысть каковую, или честь и похвалу от человеков за доброе делание: злой за страх мук не делает зла, а всячески бы делал зло, аще бы не было наказания и казни. Добрый корысти ради или чести и похвалы ради человеческой делает доброе, а всячески бы не делал добра, аще бы за то какового воздаяния, или почитания и хваления от человек себе не чаял. Обою добрая суть дела, и оного, иже не творит зла за страх мук, и другого, иже творит доброе за воздаяние и честь: обаче обоя та, понеже не от самой любви к Богу делаютея, но от самолюбия, своей ради корысти; того ради бесплодна суть пред Богом, не заслугующая себе вечного спасения, но зде свое воздаяние и корысть приемлют. Не делающему бо злая за страх мук, воздаяние и корысть есть то само, яко не попадает в муки. Делающему же добрая, своего ради добра, то само есть воздаяние, получаемая корысть и честь и похвала, коея ради добрая делает.

Но и вечного ради добра трудяйся кто добрыми делы, аще будет самолюбец паче. неже боголюбец, той малоплоден, или весьма бесплоден в трудах своих пребывает; мало бо заслугует, или отнюд не заслугует себе спасения, еже изъясняется сице:

Три суть вины (причины), ихже ради человек, спасения себе желаяй, уклоняется от зла, и творит благое:

1) Или страха ради мук вечных,

2) Или получения ради царства небеснаго,

3) Или самой ради любви божественной. Делаяй добрая, страха ради вечных мук, есть в чину раба и невольника, иже делает, да не будет биен и мучим; и аще бы мук не боялся, не делал бы добра, но на злая всячески бы уклонился.

Делаяй добрая; получения ради царствия небесного, есть в чину наемника, иже делает, да приимет мзду: аще же бы не чаял себе воздаяния, никакоже бы восхотел в добрых трудитися делах.

Делаяй же добрые самые ради любви божественной есть в чину сына, иже делает не мук бояся, ни воздаяния чая, но самой ради любви отчей; и имать себе яко муку то само, еже прогневать отца: а еже любить отца, и любиму ему быть от отца, то имать – яко превелие воздаяние и богатство. И вся, яже делает, во угождение любимому отцу делает, и не в особную свою корысть и приобретение; вся бо отчая имать яко своя, и вся своя отчая быти глаголет.

Не хулится раб, добрая делаяй, ни охуждается наемник, в добрых делах трудяйся: но сын, паче оных похваляемый и превозносимый есть, понеже ино того намерение, а ино тех; той желает во всем благоугодить отцу, себе пренебрегая: сии же своего добра ищут, мало брегуще о богоугождении: и имеют добрые дела, но намерение непохвально, имже аще намеряют не в той конец, еже дабы Богу угодить, но еже дабы себе добро обрести. Ибо страх мук свою блюдет целость, да не понесет ран: желание же небесного царствия своего добра и корысти ищет. И суть без любве то, еже ветвь без корене, яже не приносить плода, но усыхает, и непотребна бывает. Сице о том извествует святой Григорий Беседовник (Двоеслов), в беседе 7 на Евангелие: Якоже многие ветви древа от единого корене происходят, сице многие добродетели от единой любви божественной родятся. Ни имать, коея зелености ветвь–доброго дела, аще те пребудет на корени любве. До зде Григорий. От коих его словес яве извествуется сие, яко всякое доброе дело, аще не от любве к Богу, но своего ради токмо добра бывает творимо, есть яко ветвь от древа отпадшая, яже не плодоносить, но усыхает, и непотребна содеетея.

Добро есть боятися мук, и боязни ради мук блюстися зла, делати же доброе: но аще та боязнь растворена будет любовию божественною, аще та ветвь пребудет на корени любве, еже боятися, купно и любити Бога, тогда добрая человека того дела не лишаются плода спасения своего.

А без любви божественной самая токмо боязнь, еже бояться Бога, аки зверя люта–да не съяст, аки мучителя–да не убиет; та боязнь вся, яже делает добрая, погубляет; ветвь то без корене сущи, усыхает, и без плода бывает: боязнь без любве не заслугует себе спасения.

Добро есть и царствия небесного желать, и делать добрая получения ради того, но аще то желание растворено будет любовию божественною; та аще ветвь пребудет на корени любви, еже желать быть в небеси. не толико своей ради утехи, елико славы ради Божия, еже хвалить того во веки, тогда добрая человека того дела не лишаются плода спасения своего. А без любви божественной, само токмо желание небесного царствия, есть яка ветвь без корене, не плодоносящая, но увядающая; утверждает то Апостол глаголяй: аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь. И аще раздам вся имения моя; и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, никая польза ми есть⁶⁶⁴.

О делах добрых, яже вне православной церкви

Та, яже вне православныя церкве, делаются добрая дела, аще и зело будут добрая, обаче суть безплодна, не заслугующая себе спасения; понеже вне церкве, ейже глава Христос, глаголяй: иже несть со мною, на мя есть, и иже не собирает со мною, расточает⁶⁶⁵. Иже бо придержится Христовы церкве, придержится самого Христа, припрягшагося церкви своей, яко глава телу, и выну присутствующего оней. Чуждаяйся же Христовы церкве, чуждается самого Христа–главы церковной; без Христа же вся, яже мнится собирати добрая дела во спасение, не собирает, но расточает, ни заслугует себе спасения. Член, от тела главою оживляемого и управляемая, отсеченный может ли жив и действен быти? Розга от лозы виноградной отрезаная, и ветвь от яблони отломившаяся, могут ли плодотворить? Никакоже. Сице и человек Христианский, аще бы и добродетельное житие проходил, егда отлучится от соединения православной Христовой церкви, не может спасения получить. Внемлите, еже святейший Афанасий, патриарх Александрийский, в своем символе в начале глаголет: Иже хощет спастися, прежде всех подобает ему держати кафолическую веру; еяже аще кто целы и непорочны не соблюдет, кроме всякого недоумения, во веки погибнет. Такожде и на конце глаголет: Сия есть кафолическая вера, еяже аще кто верно и известно верити не будет, спастися не возможет. До зде Афанасий. От коих его словес яве видеть есть, яко никтоже может спасен быть вне православной кафолической церкви; якоже во дни Ноевы никтоже спасеся от потопа, иже вне корабля Ноева обретеся, но токмо тии спасошася, иже в корабль внидоша, не вшедшии же вси погибоша: сице разумети есть и о святой Христовой церкви (тоя бо корабль Ноев бе прообразованием), яко ни един от тех получит спасение, иже не обретается внутрь ея: не достоин бо той имети Бога во отца себе, (глаголет Киприан святой) иже церкве не имеет в матерь⁶⁶⁶. И Евангелие глаголет: аще кто не слушает церкве, буди тебе яко язычник и мытарь⁶⁶⁷. Не смотри на добрая дела его, егда несть церкви послушен. Многие и во Агарянах обретаются добродетельные человецы, правду хранящие, милосердие показующие, никого же обидящие, любовь же и благодеяние инем, не токмо своим, но и Христианам творящие, обаче та их добрая дела спасения им не соделовают; понеже чужды суть Христа и Христовы церкви. Подобий и тии, иже имя Христово на себе носят, Христиане нарицающеся, церкве же Христовы чуждаются, погибнуть со своими (аще я имеют) добрыми делы. Яве то извествует Златоуст святой в толковании на Павлово к Филиппийцам послание, на главу 1, в беседе 2⁶⁶⁸, глаголя: Ничтоже диавола сквернейшее, сице везде труды неполезными своих си облагает и растерзает. И не токмо на трижнений (мзды) небесныя не оставляет получити, но и муце повинных творити весть. Не точию бо проповедь, но и пост сицевый, и девство им законополагает, еже не точию мзды лишит, но и велие зло наведет то проходящим, о нихже глаголет инде: сожжени своею совестию⁶⁶⁹. До зде Златоуст. Мы же внемлем, яко и пост, и чистота, аще и девственная, и проповедь еретичествующих, и прочие их подвиги и труды, не точию им спасения не приносят, но и муку вечную ходатайствуют. Неложная уста Златоустовы то известиша.

Сицевое о раскольнических мнимых быти добрых делех разсмотрение предложив, не премину лицемерного учителей их нрава, имже они прельщают души незлобивых и препростых людей, слышно бо нам есть, како тии волцы хищнии приходять в Христово стадо во овчиих одеждах.

В первых усматривают (якоже слышим) домов нескудных, богатых; в убогие же и нищие дома не входят. Сице и волк делает; не приходит туды, идеже не чает что себе в снедь похитити, но идеже слышит скотов собрание, тамо приходит. Еще же усматривают и лиц удобь преклоняемых к прелести их, каковы суть простолюдины, а наипаче пол женский.

Таже, всельшеся в кой дом, являют благоговеинство велие, и словом и нравом показующеся быти Божии рабы, святи, и праведни и преподобии.

Приносят с собою свой хлеб, и ничтоже хотят вкусити от предлагаемых им снедей, дóндеже прельстят на свое зловерие жителей дому того. Не вкушают убо брашен их, ово аки скверными гнушающеся, ово же постничество свое являюще, и постятся до вечера, или чрез день, и более, мало вкушающе от принесенного с собою хлеба.

Продолжают молитву свою прилежную к Богу со умилением, да видими будут человеки; о таковых молебниках рече Христос в Евангелии: Непщеванием долго молятся, сии приимут лишшее осуждение⁶⁷⁰.

Предлагают чтение книжное, и от того простирают учение свое, не да спасенному пути научат, но да на свое единомыслие прельстят. Беседуют же к слушающим их со воздыханием и умилением и слезами. Весь образ святыни, вся дела богоугождения являют, но коварным нравом, лукавым намерением, по подобно оныя притчи, юже в Лествичниковой чтем книге⁶⁷¹: Притворяет себе лисица сон, бес же целомудрие; ова убо да куря имет, ов же да душу погубить. Сице онии лицемерники притворяют себе целомудрие, святыню, пост, молитву и иная мнимая быти добрая дела, все же лицемерно, на прелесть душ незлобивых.

Людие же, препросты суще, ни разумеюще их коварства, удивляются таковому онех житию, пощению, молитвам, кроткому нраву, и почитают их яко великих Божиих угодников, и отверстыми усты слушают учения их в сладость.

Тогда они, углажден уже путь к человеческим невежествующим сердцам имуще, начинают своя еретические всевати плевелы. В начале церковь Божию хулят, аки не имущую веры, и чин духовный и книги и всякую церковную святыню и вся таинства.

Таже скиты свои Брынские и чин и веру и житие высокими похвалами превозносят. При сем пророчествуют о втором Христовом пришествии, сказующе, дко уже то настоит, уже и антихрист царствует в мире. И тако прельщают незлобивые души, и от церкви Христовы отделяют я, в свое же зловерие приводят, и приемлют от них милостыни многие, и возвращаются во своя с корыстию, якоже волцы с похищенною снедию; еще же и лица некая с собою уводят, акибы на спасение, самым же делом на погибель.

Мы же увещаваем вас и молим, о словеснии Христовы овцы, блюдитеся от тех прелестников, от лицемерных праведников, имущих образ благочестия, силы же его отвергшихся; сих отвращайтеся: якоже бо Ианний и Иамврий противистася Моисею, тако и сии противляются истине, человецы растлении умом, и неискусни о вере⁶⁷². Ниже прельщайтеся являемым ими образом добродетельного жития их, ведуще известно, яко добродетельное чие житие не утверждает веры неправыя. Обретаетея бо иногда и в добродетельных зловерие, якоже и в недобродетельных правоверие: а яко добродетельное чие житие не утверждает веры неправыя, яве то изввствуется отсюду.

Пишется в житии святого Кирилла патриарха Александрийского⁶⁷³, (тоже и в Прологе, февраля в 25 день; обретается Старец некий бяше в нижних странах Египта, той аще и свят бе житием, обаче груб и препрост сый, от невежества своего глаголаше, яко Мелхиседек есть сын Божий. Возвещено же бысть сие святейшему Кириллу и послав; призва к себе старца онаго; ведя же яко и знамение творит старец, и еже просит от Бога, то являет ему Бог, а еже он о Мелхиседеке глаголет, от невежества глаголет: употребил есть патриарх таковыя мудрости, с кротостию глаголя: Авво, молю тя, понеже глаголет ми помысл, яко Мелхиседек есть Сын Божий, а другая мысль глаголет ми, ни, но человек есть, и архиерей Божий; и сомнюся о сем в помыслех моих, нарочно убо призвах тя, да помолишися к Богу, и известиши ми. Старец же, уповая на житие свое, рече с дерзновением: ослаби ми владыко поне три дни, и аз вопрошу у Бога о сем; и возвещу ти, еже ми будет откровенно. Отшед убо старец в келлию свою, и на три дни затворив себе, моляшеся к Богу, да явит ему о Мелхиседеке; и получив просимое, пройде к святому Кириллу, глаголя: человек есть Мелхиседек, а не Сын Божий. Глагола патриарх: како веси отче? он же рече ему: Бог показа ми вся патриархи по единому, и видех коегождо мимоходяща предо мною, от Адама и до Мелхиседека; и рече ми Ангел: се Мелхиседек есть сей; известен убо буди владыко, яко воистинну тако есть. Возрадовася же зело Кирилл святый, яко спасл есть душу оного старца, и благодарствовав, отпусти его. И шед старец проповедаше всем, яко Мелхиседек человек есть, а не сын Божий; таковою мудростию угодник Божий Кирилл невежу на путь истинный наставил есть.

Мы же смотрим: свят бе Той старец, и чудотворец, и вся от Бога просимая получали, а в неправой о Сыне Божием вере пребываше; и погибл бы всячески, аще бы в том зловерии скончался. Можаше ли убо добродетельное его житие утверждати ту неправую веру, Мелхиседека Сыном Божиим нарицающую? И в Лимонаре, в главе 37, чтем о некоем столпнике, во Иерапольских странах бывшем, зловерия Севирова державшемся, егоже потом святейший Ефрем, патриарх Антиохийский, чудесне к правоверию обрати. Той столпник донележе в Севировом зловерии пребываше, столпническим своим добродетельным житием, в пощениях и молениях проводимым, можаше ли утвердити веру Севирову, еяже держашеся? Что же речем о Евдоксии патриархе Цареградстем, ему же святый великомученик Феодор Тирон явился бе, повелевая устроити коливо во святую четыредесятницу Христиан ради, якоже о том в Синаксаре субботы первой великого поста пишется. Той Евдоксий патриарх, сын бывый святого мученика Кесариа, во огне сожженого за Христа, не проходил ли добродетельного жития? Обаче добродетельное того житие не можаше утвердити веры его неправой; Ариева бо зловерия бяше, и в том умре, и с еретики погибе, проклятию от Святых отец предан. Такожде и Сергий патриарх, ризу пречистой Девы в море омочивый, и корабли Скифские под Цареградом в море молитвами своими погрузивый, акафист пречистой Деве Богородице в похвалу пети в субботу пятую великого поста уставивый; той не прохождаше ли добродетельного жития? Обаче добродетельное того житие не можаше утвердити веры его неправой; начальник бо бяше ереси Монофелитской, о коей пространно в житии преподобного Максима исповедника, января в 21 день пишется; и в той ереси Сергий патриарх умре, и с еретики вменен, проклятию от Святых отец предан. Се яве есть, яко добродетельное чие житие не утверждает веры неправой. Тоже извествуется и от словес святого Иоанна Златоустого⁶⁷⁴, имиже он добродетельно жительствующих, неправоверно же учащих блюстися повелевая, учить глаголя: Аще убо веры учение имать развращено, аще и Ангел будет (житием,) не повинуйся; аще ли же право учит, не житию внимай, но глаголом. До зде Златоуст.

Убо и Брыняне, житием своим мнимым быти добродетельным. не могут утвердити неправых вер своих. Вер, глаголю, а не единой веры; понеже в них, (якоже и прежде рехом) не едина вера, но многие. Елико скитов, толико вер; а всяк скит свою веру хощет возвеличити и праву сотворити; и посылают в мир тайные, лицемерные же проповедники своя и учители, аки Апостолы Христовы, на коих учителех совещаются Апостольская словеса сия: лжеапостоли, делатели льстивии, преобразующеся во Апостолы Христовы ⁶⁷⁵: и не дивно; сам бо сатана преобразуется во Ангела светла: не велие убо, аще и служителие его преобразуются, якоже служителие правды, имже кончина будет по делом их.

Дела раскольническая злая, яве в противность церкви Святей от них творимая, якоже о тех доносится нам, суть неисчетна, о нихже подробну писатн и глаголати не возможно, разве знатнейшая зде предложим. Не от себе же предложим, аз бо смиренный не в сих странах рожден и воспитан, ниже слышах когда о расколах, в стране сей обретающихся, ни о лесах Брынских, ни о скитах, ни о разнствии вер их, ни о делах их; но уже зде, по Божию изволению и по указу Государеву жити начен, уведах слухом от многих доношений. Предложим убо та, яже подлинно (известно), ово от неложных повествователей уведахом, ово от самовидцов слышахом. овая же на письме прияхом.

В начале предложим некая от блаженной памяти преосвященного Игнатия митрополита Сибирского, от триех его посланий, яже он во дни своего в Сибири пастырства писал во всю епархию свою, обличая и истребляя вред раскольнического еретичества, верных же увещавая не прельщаться душевредными еретичествами.

В первом послании сказует о трех учителех раскольнических, бывших в странах Сибирских на Тюмени, ихже имена: Оська (Иосиф) лжечернец, емуже прозвание Астомен, родом Армянин, от града Казани; Да Якунька (Иаков) отступник, прозванием Лепихин; да Аврамко (Аврам) жидовин, прозванием Венгерский, лживый чернец. Тии три учаху людей не ходить в церковь, не исповедоваться, не причащаться, не венчаться по церковному чину в законный брак; знамение крестное на себе творить не по древнему от Грек приятому обычаю, не тремя первыми персты правыя руки, но двумя перстами, по обычаю Армянской ереси. И иная нелепая, церкви Святой противная и душевредная, своя учения разсеваху меж народом: и терзаху церковь Божию, многих прельщающе, и в след себе влекуще. От тех трех раскольнических учителей, два с третьим аще и согласии бяху во многих еретичествованиях своих, обаче в сем не соглашахуся, яко Оська с Якунькою учаху людей сожигатися, акибы за Христа; и пожгоша многих, отведше в леса и в дебри, в пустые места: а Аврамко возражаше то их учение и дело, не веля людем сожигатися, но токмо церкве чуждатися и церковных таинств. Еще же и другое их несогласие преосвященный Игнатий в третьем послании своем близ конца воспомяну, яко Якунька Лепихин научен от псевдопророка Аввакума протопопа, глаголаше не быти антихристову пришествию чувственно, но токмо мысленно тому в мире обретатися, и уже акибы обретается: а Аврамко жидовин учаше, яко чувственно антихрист приидет во свое ему время, и воцарится в мире; раздельшимся убо им от себе со ученики своими, лепихинцы нарицахуся правоверцами, аврамовцев же именоваху чувственниками. Есть же и до ныне в Брынских лесах скит чувственников глаголемых, ихже мним произшедших от оного Аврамка жидовина, прозванием Венгерского, чернца лживаго.

И сие о тех лжеучителей буди вестно, яко Оська Астомен, Армянин, из Казани в Сибирские страны в ссылку провезен бысть в лето миробытия 7168 (1660), после Аввакума роспротопопы, в четвертый год. Бысть же Оська первее в Тюмени, таже в Енесейск отвезен; всюду же по градам и весям, аможе путь ему надлежаще, остави следы раскольничества своего в людех препростых, ихже возможе прельстити. А Якунька Лепихин бе прежде в Верхотурью служивой атаман, имев же первую жену, уби ю, и поят другую, и роди с нею дщерь; таже в раскольническое мудрование уклонився, наречеся поп, и не освящен сый, иерейская действоваше кроме литургии: жены раждающия молитвою очищаше, младенцы крещаше, людей исповедоваше, и причащаше неведомо каковым причащением, акибы ему издалече отнекуду приносимым; и в чин иноческий изволяющия постригаше; и мертвых погребая, разрешательную им чтяше молитву.

Отвезену же бывшу Оське Армянину от Тюмени в Енесейск, осташа по нем тамо Якунька и Аврамко, развращающе люди Божия от пути правого, и написаша многия хулы на церковь Божию, между коими хулами бе и сия: Якунька сам сый иконописец изобрази на листе церковь и диавола, во образе змия, оплетшася окрест церкви, и изблевающа яд свой скверный на пречистые Христовы тайны; таковые листы многие написав, людем раздаяше, и во окрестные посылаше пределы, да людие мерзятся церковию, и чуждаются пречистых Христовых таинств.

Во втором послании своем преосвященный Игнатий архиерей Сибирский сказует, яко лжеучители онии, учащии людей сожигатися, собравше себе ученики и единомысленные други, и поспешники злым делам своим, сие лютое и бесчеловечное творяху беззаконие и мучительство: многих прельстивше, и в пустая места заведше жены, и девы, и отрочата, первее оскверняху тех всяким блудом, таже во избы, на то в лесах уготованные, затворяху оныя, и закрепивше вход, сожигаху, а имения их взимаху себе. И тако сугубою смертию погубляху прельщенных, душу и тело убивающе, душу грехом, тело же огнем.

Учаще же людей жити с женами без венчания, младенцов от них рождающихся веляху крестить простым мужикам, от священного же чина не принимать ни венчания, ни крещения, ниже коего либо благословения.

В третьем послании своем преосвященный Игнатий архиерей Сибирский, по довольном обличении ереси Армянской, и по описании преждебывших еретиков Великоновгородских, в жидовство уклонившихся, о нынешних расколах и ересях повествование начинает от некоего ересиарха Капитона чернца, в Костромском уезде, в пустыне Колесниковой жившего, и ученики себе собравшего. Нецыи бо от поселян, видевше постническое его житие, приидоша, и сожительствоваху тому, и наставника себе того имеяху. Он же толикое показоваше пощение, яко ни в праздник Рождества Христова, ни на святую Пасху хотяше разрешити на сыр и на масло, или на рыбу; но точию хлеб, и от семен, и от ягод, и от иных плодов земных вкушаше со ученики своими. В пресветлый же праздник Воскресения Христова, вместо красных яиц луковицы (цебулю) червленныя даяше братиям. Мня же себе быти велика и свята, начат презирать чин духовный, и не хотяше принимать благословения от лиц духовных: таже начат новое изобретать учение и веру по своему зломудрию, и творити расколы и раздоры в церкви Христовой, веля чуждатися соединения церковного и благословения иерейского; учаше же не покланятися святым иконам новым, но старым токмо; и арменски воображати на себе крестное знамение двема персты; и иная противная правоверию умствования той произнесе, и многих научи, и бысть начало Капитоном, от имени его тако проименованным.

В царствующем же граде Москве восташа раскольники: Аввакум протопоп, да Григорий протопоп, прозванием Неронов (сей послежде покаяся, и прощен бысть); да Лазарь поп, да Никита поп, прозываемый пустосвят, да Федор диакон, иные многие от духовного и мирского чина, и от двора Царева нецыи, Армянския двоперстныя ереси защитители, и иных раздоров изобретатели.

В таже времена, в уездах Кинешемских, и Решемских, и на Плесе, явишася иныи раскольщики, глаголемый подрешетники, нареченный тако от учителя своего, егоже имеяху некоего поселянина, прозываемого Подрешетников, иже, последуя ересиарху Капитону, учаше людей не ходить в церковь Божию, ни отцов духовных имети, ни к благословению иерейскому приходити, и всех таинств церковных чуждатиея. Тии сами в домах своих творяху некия церковныя службы по чину иерейскому, не освящении бывше, и младенцы крещаху: причастие же у них бяше некое волшебно, не хлеб, но ягоды, изюм глаголемыя, чарованием напоенныя, их же причащахуся чином сицевым: изберут от между себе едину девку, и в подполье избы введше ю, в цветное платье нарядят, та по час исходить из подполья, носящи на главе своей решето, покрытое чистым платом, в решете же ягоды изюм; а в избе множество собравшихся мужей и жен и детей. Вышедши убо из подполья девка с решетом, на главе своей носимым, глаголет по подобию иерейскому: всех вас да помянет Господь Бог во царствии своем, всегда, ныне и присно, и во веки веков; они же поклоншеся отвещают: аминь; сие же девка оная глаголет трижды, а они трижды аминь отвещавают. И по том девка та дает им то богохульное приношение, вместо причащения святых таин: вкусившии же от тех ягод абие желают себе смерти, аки бы за Христа, или сожещися, или удавитиея, или в воде утопитися, аки изступльшии от ума; и многии тако себе сами погубили.

В пределах Нижнего Новгорода обретаются села дворцовыя, Княгинино прозванием, и Мурашкино; от тех сел, и от окрестных слобод и деревень, собравшеся множество мужей и жен со детьми, приуготовашася сожещися на гумне некоем во овине, и причастившеея своего волшебного причастия, повязавшеся тонкими вервами по два и по три в снопы, оставиша же от между себе двух человеков на то, дабы огнь подложили и возжгли их. Человецы же тии аще и прияша в руце свои причащение их, но не снедоша, Богом соблюдени бывше, на уведание погибели окаянных оных мучеников демонских. Егда же тии два возжгоша огнь, и объят пламень весь овин оный, и хотяху уже и сами тии два в разгоревшийся огнь себе вринути на сожжение, абие узреша верху пламене в дыму двух бесов черных, по подобию ефиопов, по воздуху летающих, криле имеющих яко нетопыри, (мыши летающие), радующихся и плещущих руками, и вопиющих гласно: наши, наши есте. То бесовское над погибшими радование оныи два человека узревше, содрогнушася, и реша друг ко другу: видиши ли, брате, како погибаем от учения проклятого? и начаша крестное знамение на себе творити и бежати оттуду. Пришедше же к священнику веси своея, исповедаша ему вся, и каяшася; не точию же священнику, но и веем прочим с плачем поведаху то, еже видеша над погибшими, бесовское радование, и благодаряху Бога избавльшего их от тоя погибели.

От града Вологды, в пути ведущем к Каргополю, на стране, яже от моря, в месте пустынном живяше некий враг Божий, волхв и чародей, пустынножительное носяй имя, и лицемерную имеяй добродетель, и мнимый бяше от окрестных поселян свят и преподобен; и мнози пришедше сожительствоваху тому, имуще его себе учителя и наставника. Не точию же мужей, но и жен и девиц та пустыня уже наполнилася бяше; учением бо его лестным и лицемерным житием влекомы бяху к нему, аки к великому угоднику Божию. Учаше же той окаянный мнимый святец тайно, еже всем жити блудно без всякого зазора, глаголя, яко несть грех плотское совокупление по согласию, но любовь есть; токмо да не венчаетеся, ниже да благословитеся в супружество. Некий же человек от Вологды града, отягчен быв многими грехами, и в чувство пришед, каяшеся пред Богом; и положи обет, еже прочее время жизни своея пожити чисто, и ити в пустыню, да в безмолвии пожив, получит от Бога прощение грехов своих. Слышав же о оном пустынножителе, яко мнози к нему собравшеся живут в пустыне, пойде тамо, не ведый тайного их жития блудного. И пришед ко оному пустыннику и пустынножителей блудных начальнику, моли его, да повелит ему при себе жити в пустыне, якоже и прочим; он же глагола пришедшему: брате любимый, добре пришел еси к нам, ныне бо несть уже на земли церкви Божия, вси уклонишася и непотребни быша; понеже в церквах поют и читают по новому, а у нас еще зде милость Божия покрывает, и новости никаковой не приемлем, и крестимся по преданию блаженного Феодорита, а Никонова предания не приемлем; добре убо сотвориль еси избежав от антихриста. Человек же той, слышав сие, со умилением рече к нему: аз, честный отче! молю тя, да наставиши мя на путь спасения; сего бо ради приидох ко твоей святыни, слышав твое по Бозе житие, могущее приводити души ко Христу Богу; спаси убо мене желающего спастися. Окаянный же той пустынник отвещав, рече: чадо доброе, подобает тебе прежде постом искуситися, да не яси, ниже пиеши дни некия, дóндеже нам известит о тебе Господь Бог, и тогда тя приимем с радостно. Он же обещася вся повеленная ему творити без сумнения, спасения ради души своея. Пустынник же повеле ввести его во внутреннюю, едину от келлий своих, храминку малу, яже б присовокупления к келлии его, идеже сам живяше; в храминке же оной едино токмо бяше оконце, к пути зрящее, зело малое, точию да свет будет в храминке; вход же затверди крепце, во еже всажденному никакоже изыти оттуду.

Пребывая же человек оный в затворе том дни три без пищи и пития, начат в стене келлии ко оному пустыннику творити малу скважню, между бревнами мох истерзан, и сотворив, смотряше, что творит той пустынник. Зрящу же ему оною скважнею, се приидоша к пустыннику два человека глаголюще: отче святый! девицу оную беременную Бог простил есть, родила младенца мужеска полу, что повелеваеши о нем творити? Той же окаянный мнимый святый пустынник рече им: не рех ли вам прежде сего, да егда та девица родит отроча, абие у новорожденного младенца ножем подняв груди, измете сердце, и да принесете на блюде ко мне? идите убо, и сотворите, якоже рех вам. Они же абие отшедше, по малом часц принесоша на блюде древяном оное новорожденного младенца сердце. еще живо сущее и движущееся, и вдадоша ему; он же взем нож, своима рукама разреза е на четыре части, и рече им: приимите сие, и в пещи изсушив, истолките. Скверные же тии слуги окаянного оного пустынника шедше сотвориша повеленное им, и паки принесоша к нему истолченное на муку то младенческое сердце. Пустынник же, взем лист писчия бумаги, и на малыя бумажки раздробив, вложи по малой части истолченного сердца в те бумажки, и призвав некия послушники своя, рече им: возмите бумажки сия со святынею (чарование свое святынею нарек,) и идите во грады и веси и деревни, и входяще в домы глаголите людем, чтоб отнюд не ходили в церковь, и у попов нынешних благословения не принимали бы, и к ним бы не исповедывалися, и никаковой святыни церковной не причащалися бы, а крест бы на себе творили двема персты, а троеперстного сложения да никакоже приемлют, то бо есть печать антихристова. И аще вас послушают или не послушают, вы от сего данного вам истолчения тайно влагайте им в брашно или в питие или в сосуд, идеже у них вода бывает в дому, или в кладязь. Егда от того вкусят, тогда к нам обратятся на истину, и имут веру словесам вашим, и самоизвольнии мученики будут.

Сия видев и слышав седяй в затворе человек весь от страха оцепен, и не ведяше что творить. Начат же прилежно молитися ко Господу Богу, в Троице Святой славимому, о своем от таковой беды избавлении, и крестное знамение на себе начат трема персты творити, (прежде бо двема персты то творяше, якоже от скверного оного пустынника научен бысть). Бог же, молящияся ему в бедах слушали, человеку тому, в затворе седящему, посла свобождение сицевым образом: во утрие купцы некие путем мимо келлии тоя грядяху, затворенный же тех узрев, и рукою к оконцу призвав, исповеда им тайно вся, яже о себе и о пустыннике, что виде, и что слыша, и моляше их, да избавят его оттуду. Како же бы им его избавити, научи: да скажут, яко раб их, окрад имения их, бежа, и крыется зде и да молят пустынника, отдати им раба их. Купцы же сожалевшеся зело о затворенном том, притворишася, акибы ищут раба своего, окрадшего их и бежавшего от них; и акибы уведаша, яко крыется в пустыне той: и молиша пустынника того, да отдаст им раба их. Пустынник же, призвав от затвора человека, глагола ему: что се сотвори ль еси брате? обольстил еси нас, сказуяся, акибы спасения иский, ты же, окрад господей своих, притекл еси к нам. Человек же той, пад на землю, глаголаше: согреших отче на небо и пред тобою, злыя люди на сие мя наустиша: но молю тя, да не предаси мя в руце господей моих; ибо не быти мне живу от них. Пустынник же рече: иди брате, и служи им, якоже велит Апостол: раби повинуйтеся господем своим. Моляше же пустынник притворных гоеподей тех, да не сотворят зла рабу своему, аще имение их возвратит. Они же даша слово пустыннику, еже не озлобити раба своего; и поемше человека того отъидоша.

По отшествии же купцов тех с человеком оным возвещено бысть пустыннику, яко вся тайны его ведомы сотворишася купцам оным от человека бывшего в затворе. Пустынник же той собрався со всеми ученики своими, с мужеским полом и женским, и келлии оныя сожег, иде в пределы великого Новгорода, и вселишася в пустыни на озере некоем, в монастыре Палеостровском, и завладеша монастырем тем; начата бо и тамо к нему мнози от окрестных весей собиратися, учением его лестным прелыцаемы и волшебством привлекаемы. Слышав же о них преосвященный Корнилий, митрополит великого Новгорода, посла к ним честныя мужи от духовного чина и мирского увещати я к согласно церковному: тии же развратники пустынножители с предводителем своим не точию увещания не послушаша, но и погибели предашася. Ибо хуливше первее много Святую церковь и все православныя Христианы, затворишася в монастыре том, и зажгоша церкви, и келлии и ограду окрест, и тако вей с монастырем сгореша и погибоша.

То самосожигательство простреся даже и до Сибирских стран, от ссылочных раскольников умножаемо: егда бо Оська Армянин лжечернец привезен бе на Тюмень, прельсти в свое развращение некоего попа, именем Дометиана; и купно с предреченным Якунькою Лепихиным прельщающе, многих, и в пустыни отводище, сожигаху. Таже Оське в Енесейск отвезену бывшу, поп Дометиан шед в пустыню, и обрет негде чернца Иванища, равна себе злобою, пострижеся от него во иночество, и наречен бысть Даниил. По пострижении же своем устрой себе особное в пустыни жилище, не зело далече от оного чернца Иванища, исходя же в мир, рассеваше свое еретичество по селам, и развращаше люди невежествующия, дабы чуждалися Святой церкве и всех церковных святынь и таинств: и сказоваше им антихриста уже царствующа в мир, и яко день судный уже настоит, и устрашаше души препростыя; и, собирая послушающия его, отвождаше в пустыню к своему тамо жилищу. Собрав же мужей и жен и детей, яко тысящу и седмь сот, писа к чернцу Иванищу, прося совета: Собрашася (рече) ко мне в пустыню добродетельнии мужие же и жены и девы и отрочата, и просят вси второго неоскверняемого крещения огнем: что убо твоя святыня повелевает сотворити? Окаянный же чернец Иванище отписа ему смеха достойное слово, глаголя: заварил еси кашу, да яси убо ю, якоже хощеши. Дометиан же, иже и Даниил, окаяный отступник и развратник, начать приуготовляти яже к сожжению, и делати избы от дебелого древа, яже устроив, повеле наносити смолы, и бересты, и конопли, еще же приуготова и серы, и пороху стрельбищного, во еже бы людем оным абие огнем объятым быти, егда зажгутся. Тако им к сожжению готовящимся довольное время, и жещися не ускоряющим, но и еще множайшия к себе собирающим, уведа о том преосвященный Павел (иже бе пред Игнатием), митрополит Сибирский, и поболев душею о погибающих, посла к ним скоро от духовного чина и мирского мужи честны и благоразумны, увещати я, и отвести от злого их начинания. И егда посланнии к ним доидоша, и увещавати я начаша, они абие затворишася в избах, на жжение уготованных, и многия хулы на церковь и на чин духовный глаголавше, зажгошася. И абие от пороху стрельбищного, и серы, и смолы, и бересты, и конопли, отвсюду огнем быша объяты, и сгореша. На месте же том, идеже сожгошася, смрад велий исхождаше долгое время, яко не возможно бяше кому то место минующу пройти, не заткнувшу ноздрей своих.

Многии же, имже случися в раннюю или в вечернюю зорю миновати место оное, слышаша плачевныя на том мест гласы, аки под землею вопиющия: ох, погибли! ох, погибли! И свидетельствоваху мнози о таковых плачевных гласех, яже быша по Божию откровению, во извещение погибели прельщенных, во увещание же прочим, да не прельщаются раскольническими лжеучительствы.

Такожде бысть и в Томском уезде: Отступник некий, именем Васька Шапошников, разврати многия от мужеского и женского пола и сведе в пустыню, еже сожещи я. И устрой великие три храмины деревянные, и вся, яже к скорому возжжению, уготова. Воевода же града Томска, слышав яко собрашася мнози в пустыни жещися, посла к ним иереи и иные мужи, еже увещати я, да не погубляют сами себе. И егда тии к прельщенным доидоша, Васька всех собранных в храмине запер, сам же на верх возшед, глаголаше к пришедшим: мы горим здешним огнем, вы же огнем вечным и ныне горите, и тамо горети будете: отъидите отсюду; егда бо начнет селитра и порох рватн хоромы, тогда и вас бревнами побиет. Сие же глагола окаянный, устрашая пришедших, да отъидут; не бяше бо у них много пороху и селитры. Пришедшей убо то слышаще, отступиша далече от храмин тех; а Васька, сошед в храмину, глагола: изыду в окно из храмины, да зажгу собранное окрест хврастие, и паки семо вниду. Девка же некая рече ему: не иди ты, но малу девочку пошли зажещи; он же сам хотяше изыти акибы зажжения ради, самою же вещию да зажег их, сам убежит. Уготовал бо бяше меж храминами теми тайную яму и земный исход далек, да туды убежит со имением, еже остает по сожигаемых. С тем бо намерением окаянной тии прельщаху людей и сожигаху, да имения тех себе возмут; людей убо сожигаху, а сами бегству вдавахуся. Хотящу убо тому окаянному Ваське изыти из храмины, акибы во еже зажещи, девка оная с прочими, нападше на него, держаху того крепце, глаголюще: нас хощешь погубити, а сам хощешь бежати. И испустиша окном малу девочку, да зажжет уготованное хврастие; девочка же тая зажегши, и погибель сожигаемых видевши. бежа ко иереям, издалече стоявшим, и возвести им вся, како Васька в храмине удержан, и погибе окаянный со всеми прельщенными от него. По сожжении же тех, поселянин некий тогоже Томского уезду тужаше и плакате, яко от дому его Васька он проклятый осмь душ мужеского и женского пола, прельстив и в пустыню свед, погуби с собою сожжением. Пришед же поселянин той на оное место, идеже сожгошася прельщеннии, хождаше над пепелом, рыдая о домашних своих; и абие услыша плачевныя гласы от пепел а исходящия: ох, погибли! ох, погибли! он же ужаса от гласов тех исполнився, и мало постояв, иде скоро оттуду, и возвести во граде и в селех, яже слыша. До зде от триех посланий преосвященного Игнатия, архиерея Сибирского.

Сему подобно поведа нам Устюга города человеке гостинной сотни, Максим Данилов, прозванием Пивоваров, быв у нас в Ростове сего 1709 года о святой недели светлого воскресения Христова, сказуя сице: На Устюге великом, в приказной избе в делах пишется: во 196, или во 197 годах, (сказать де подлинно года не упомню) в Устюжском уезде, в Череповской волости, от Устюга града 120 верст, в лесу были раскольники с 300 человек; и по изветом сотских волостей тех и крестьян известно было воеводе Тимофею Ивановичу Ржевскому, что живут в лесах раскольщики; и он воевода посылал к ним людей для взятья тех раскольщиков в город; и они раскольщики учинилися ослушны. А в тех лесах сделаны были у них раскольщиков великие храмины, и кругом ограда, а под храминами ископаны были в земле пещеры. Посланные же от воеводы егда хотели взять их, они раскольщики учинилися сильны, и не далися; и те свои храмины со многолюдством обволокли соломою, и зажгли, и сами в них сгорели, а другие в пещерах, яже под храминами, задхлися и изгибли. И многия годы в том месте, где они сгорели, по вся нощи слышахуея гласы плачевные кричащие: ох, погибли! ох, погибли! Есть же и до ныне на том месте смрад великий.

К таковому самоизвольному сожигательству и погибели предводители раскольническии не токмо прелестными словесы прельщают, но и волшебными чаровании привлекают; якоже то и прежде вестно сотворися, и последствующее сказание яве сотворит.

В нынешнем 1709 году, месяца февраля, в первых числах, донесл словесно и на письме нашему смирению иеромонах Игнатий, стар леты, Углецкого Воскресенского монастыря постриженик, а как он пострижен уже тому назад 26 годов, а в мире имя ему бе Иаков; жил он в Пошехонском уезде, в Белосельской волости; попом был в церкве святой Пятницы лет седмь; и сказывал, яко в его приходе сожглося душ обоего пола и всякого возраста 1920, кроме иных окрестных сел и деревень, в коих бесчисленное множество народа пожгошася, прельщенны и волшебством очарованны от раскольнических учителей; и исполняшеся воздух от трупов сгарающих смрадной вони на многи дни. А яко волшебством очарованный вдавахуся сожжению, известие истинное он иеромонах Игнатий сказа, и на письме нам подаде сицевое: Во оное (де) время, в неже множество людей в Пошехонском увзде сожигахуся, князь Иван Иванович Голицын из Москвы приезжал в вотчину свою в Белосельскую волость, в село Кузмодемьянское для уговору крестьян своих, чтоб престали жещися. А жглися (де) крестьяне его по злому научению, тогож Пошехонского уезду, вотчины болярина Ивана Максимовича Языкова, деревни Холма, крестьянина Ивана Десятины. О том мужике прелестнике уведав князь, повеле его сыскать, и пред себя поставить, и про его учение спрашивал, и уговаривал престать от такового злодеяния и душегубства; мужик же той Иван Десятина выбросил из зепи своей три ягоды, деланые от некой муки, бяху же те ягоды величеством подобны клюкве, и начал, те ягоды ногою растирать. То увидев крестовой княжий поп, (а как имя тому попу старец Игнатий не упомнит) бросился, и ухватил едину ягоду, и поднял, и растер перстами на хлебе, и бросил собаке. Собака же съядши той хлеб, бежа вон; а на дворе в то время возгнещен бысть огнь ради варения кушанья; и текши собака на огнь вижжя и скогля, распростреся на огне, и сожжеся. А крестовой он поп, как ту ягоду на хлебе растер и собаке поверг, персты своя, имиже ягоду растирал, принесе ко устом, хотя вкус ея уведати; и абие сотворися вне ума, и лицем и очима изменися; и вси тому внезапному его изменению и изумлению удивишася, и ужасни быша. Князь же, жалея о нем повел его свести в подклет, а в подклете в то время топилася печь ради припасов кушанья про князя; и егда поп он в подклет введен бысть, и узре в пещи огнь, абие ввержеся в пещь огненну, и сгорел бы тамо, аще не бы скоро люди княжии оттуду за ноги вытащили его; и ожжеся глава его и лице, власы главные и брада огоре; и пребысть без ума целые сутки. Потом прииде в себе и образумився, нача со слезами благодарить изъемших его от огня; и извествоваше князю, и всем яве сказуя: Егда (де) мене в подклет введоша, и узрех пещь горящую, показася мне пещь яко рай, а устие пещи яко дверь райская. В пещи же во огне видех седящия пресветлыя юноши, иже призываху мя к себе, глаголюще: пойди к нам; аз же абие к ним вергохся. То поп оный князю и всем сказывал со слезами; а был при том сей, иже нам сия донесе, иеромонах Игнатий, тогда еще в мирских попех зван Иаков, и всего того самовидец и самослышец бе. И якоже видь и слыша, тако и донесе нам по священнической совести и имем ему веру, человеку уж гораздо стару сушу.

От послания Иосифа священника, иже в мимошедших недавно годах по указу Государеву был на Олонецком верву, и писал к раскольническим во оной стран учителем: к Даниилу Викулину, да к Андрею Дионисову, и ко всему сонмищу их. Той священник Иосиф, обличая раскольщиков о чарованиях их, приведе первее сотворшееся иногда от жидов в королевстве Польском дивное волшебное дело, выписаное из книги глаголемой Зерцало Короны Польской, из артикула пятого, яко жиды некоей от жен Христианских великую цену дали, дабы продала им млека Христианского; жена же оная возвести о сем мужу своему, и по его научению продаде им млека кравияго, вместо человеческого Христианского. Жиды же с радостию то млеко приемше, наняша некоего человека, и идоша с ним к висильниц, на нейже злодей повешен бысть, и совершивше там своя над млеком волшебная чарования, повелеша наятому человеку, да млеко то обволхвованное ими влиет в ухо висящему злодею, и приклонив свое ухо к уху мертвого злодея. Он же егда то сотвори, вопросиша его жидове, что слышит? Тойже отвеща: рычание скотов слышу. Жиды же опечалившеся, идоша к жене оной Христианской; и лаяша ю яко обманувшую их. Потом бысть но всем королевстве Польском велий мор на скот; имел же бы той мор быти на Христиан, аще бы жена оная Христианская человеческого Христианского млека продала им. То священник он Иосиф привед, глаголет к раскольником: тако и вы раскольницы, над отступление благочестия, чарованием якоже и жиды действуете, ходяще по домом, и обоея плоти простых человек прельщающе, и которые прелести вашей не возследствуют, тех чарованием обаяете, якоже известихомся от достоверных свидетелей сице.

В Березовом на Волоке в Кольском присуде, тамошнего места житель, человек не последний, имевый дом полный, и семью изрядную, и знающий козни ваша прелестные, именем Григорий, иже послежде монашеский образи, прият, и благочестно скончася; той сам о себе поведа: Егда тамо собравшеся раскольницы с предводительми вашими, устроиша на озере острог на острове: некий тамошний обитатель богатый, прельщенный от них со всем домом своим, человеков до семидесяти, в той остров вселися. и иных не мало с ними тамо вселишася; и начаша оттуду в дом оного Григория почасту приходити и прельщати. Он же, зная лукавство ваше, не внимаше тем прелестем, и домашния своя опасно охраняше. По некоем же времени, слышавше лютые человецы тии, яко скоро из Олонца будет на них высылка: тогда наипаче начаша к нему Григорию приходити, и всячески обольщевати к своему зловерию; он же непреклонен пребываше, имеяше бо брата в Олонце в чину воинском, и от него совершенно наказан бысть не приимати ложного вашего учения. Некоего же времене пришедше раскольники тии, обнощеваша у него Григориа: он же наипаче тогда оберегаше домашния своя; тии же окаяннии с вашими стаинники, видевше его непреклонна к прелести их, что творят? Начаша почасту исходити из избы в сени; он же исперва оплошився небрежаше о том, таже содрогнувся помысли, за чим исходят: и изыде сам, и начат в сенех осматривати, не подложиша ли что, и ничтоже обрете. Посем некия ради нужды дойде потреба воды, он же паки изыде в сени, и снем покрытие с сосуда, в немже вода, виде верху воды, акибы мука плавает; он же собирая то в сосудец да удобнее рассмотрит, виде некия кости жженыя в воде: а прежде того времени, жена и сноха его и несколько детей воду оную пиша. По обнощевании же, тии злии человецы отъидоша, а уже вскоре ожидают воинства, имущего приити на них от Олонца, домашние убо Григориевы, которые очарованную воду пиша, начаша проситися у него к раскольником во острог, он же всячески удержаваше их, претя и со слезами моля: но никакоже возможе удержати, бежаша бо от него ко оным проклятым. И потом в скором времени приидоша посланнии воини; онии же злобеснии началопагубники (раскольническии учители) затворивше всех во остроге том, ихже прельстиша, зажгоша, а сами бежаша. И тако вси прельщеннии огнем погибоша. Зрите окаяннии, (поп Иосиф к раскольщиком глаголет): зрите прелести вашея кознь, идеже словесы не можете прельстити, тамо вы чародейств употребивше, обаяете и погубляете: такова ваша святость. До зде послание Иосифово.

То о сожигательстве и чарованиях раскольнических речеся; еще же и о другой их самоизвольной смерти, како уморяются гладом, да речем, еже совершенно от самовидцев уведахом.

Есть у них скит, глаголемый Морельщики, тии, якоже и сожигатели, простых людей, мужей и жен прельщают, еже в затвор постничеством и гладом умрети, акибы за Христа: приводят же им во образ от житий святых, како мнози Христа возлюбльшии в постах просияша, а инии во изгнаниях и темницах веры ради гладом и жаждою скончашася. И Писание – де глаголет: яко многими скорбьми подобает нам внити в царство небесное. В жизни же сей быти кая польза? Уже бо веры правыя на земли несть, отцев духовных несть, архиереи и иереи – вси волцы, а церкви – хлевы и мерзость запустения; и антихрист уже царствует в мире, и страшный день судный настоит. Подобает убо (они глаголют), хотящему истинно спастися, пострадати зде; и якоже мученики и исповедники гладом и жаждею скончатися в малом сем времени, да вечных избывше мук, со Христом воцаритися. Постраждем убо зде вмале, да не приобщаемся тем, иже веру правую оставиша, и нас ея ради гонят и мучат. Уне бо есть нам в малом времени гладом и жаждею истаяти, неже с ними в вечные муки осудитися. Тако глаголют окаянные прелестники, со многим умилением, воздыхающе и плачуще. И аще кого прельстят, молят его, да, шедши во едину келлию или в пещеру, покается прежних грехов своих, и постническим венцем яко мученик увенчается. Суть же у тех Морельщиков устроены на то особые места в лесах: ово хоромы древяные, ово же ямы в земли. Хоромы иные с малыми дверцами, аможе всаждают прельщенного, и затворяют крепко; иныя же без дверей, но сверху тамо впущают. Ямы же или пещеры глубоки, из нихже нельзя кому изыти, и сверху бо заграждают и закрепляют вельми. Посаждают же иногда единого, иногда двух, и триех, и множае. Посажденнии убо беднии, по первом, и втором, и третием дни, и по множайших, стуживше от глада, вопиют, кричат, молят, чтоб испущенни были оттуду; но несть слушающего их, ни милосердствующего о них. А еже ужаснее есть слышати, яко идеже посажденни будут два или три, или множае, не стерпевше глада, друг друга жива яст кой коего одолети может. И да не мнится кому сие недостоверно быти, еже в заключении и гладе ясти друг друга, егда и сам себе человек в таковой нужде яст. Пишет Георгий Кедрин Цареградец, в Синопси историй, о Зиноне царе Греческом злочестивом, яко от многого пиянства беснованию нань часто находящу, и падающу ему на землю, и аки мертву долго лежащу, царица Ариадна жена его возненавиде его, и не хотящи в живых того видети, умертви его сице: егда возбеснився Зинон паде на землю, и бысть аки мертв, царица вземши его, положи в гробе в земли глубоко, землею же не засыпа, но камень велий возвали над двери гроба, и страж пристави. Идеже по времени царь Зинон в себе пришед, начат взывати, да испущен будет, но не послушаша его стражие; бе бо им крепка от царицы заповедь. И жив до трех дней во гробе быв, вопия и рыдая, умре. По умертвии же того, открыта гроб, и видеша его изъядша на руках тело свое даже до рамений от глада; то пишется в Греческих историях. Вероятно убо есть, яко и у Брынских Морелыциков заключенные в земных или древяных затворах ядят друг друга, гладом зельным убеждаемы. Кий тамо вопль? кий плачь? кое рыдание? кая туга и скорбение? и кое тамо спасение от невольного того мученичества? И тако проклинающе день рождения своего погибают смертию сугубою, телесною и душевною: не в царство бо небесное, но в адские муки душы тех отходят, яко самоубийц. И кая им польза от горькой тоя смерти? ибо Христу Господу то мученичество несть приятно, имже кто сам себе погубити изволит, якоже то ниже изъявлено будет.

И сие дивно, яко на смерть себе или огненную или гладную предают, акибы Христа ради: вожделений же своих плотских, яже конечно требе истинному рабу Христову умерщвляти, не умерщвляют, но живут блудно. Сие же глаголю не о всех; слышно бо есть, яко мнози в них живут чисто и целомудренно: множайшии же блуда и в грех не ставят, но любовию то Христовою нарицают окаяннии, якоже абие услышим.

Воевода Ростовский господин Семен Еремеевичь Пашков поведа нам, в прошлом де 1703-м году был он по Указу Государеву послан за делом в Балахонский уезд, в Заузольскую волость, там при его бытности от учителей раскольнических содеяся вещь сицевая: есть село Бор от Николы зовомое, в том селе у попа Сисоя два раскольника подговорили жену его с деньгами, и повели в Брынские раскольнические места; акибы на спасение. И не дошед реки Керженца те раскольники привели ту попадью в некую храмину пусту. А прежде их пришествия, по смотрению Божию, два бортники Толоконцовской Дворцовой волости тамо пришедше, и печь мало протопивше, взыдоша на полати почити, и уснуша. По часе же обудишася, ощутивше приход оных раскольников с попадьею, юже они бортники добре знаша, муж бо ея поп Сисой духовный им отец бе; и молчаху седяще на полатях, и смотряху тайно, что хощет быти. Раскольники же тии с попадьею вшедше, и теплу храмину обретше, седоша; мнеша же, яко никтоже ин есть в храмине, не ведяху бо бортников оных. Таже начаша к попадье глаголати: сотвори сестро, с нами Христову любовь. Она же вопроси их: какову любовь Христову с вами имам творити? Они же реша ей: буди с нами совокуплением плотским, то бо есть любовь Христова; она же ужасшися рече: того ли ради вы мене от мужа моего подговорили есте? аз чаях спасение души моей вами получити, и последовах вам, яко святым и душеполезным наетавником и учителем, вы же изведосте мя осквернити: и не соизволяше им на грех. Они же начаша ю насильно принуждати ко своему беззаконию; и един от них удари ю рукою в лице. Тогда бортники онии, на полатях тайно седящии, имуще пищаль заряженую порохом просто без пульки, стрелиша верху тех. беззаконников, и крикнуша. Онии же окаянные святцы Брынскии, страхом велиим устрашившеся, бежаша скоро из храмины, оставивши попадью с деньгами, и без вести быша. И обрадовася попадья о своем избавлении от рук блудников беззаконных, иже блуд любовию Христовою нарицающе, хотеша ю осквернити. Бортники же те поемше попадью, ведоша к мужу ея, к отцу своему духовному к попу Сисою, и вдаша ю ему целу с деньгами и с чистотою ея. Поп же зело обрадовався, даде бортником тем неколико рублей денег за приведение к нему жены его.

Той же Господин Семен Еремьевич поведа и сие, что Заузольской и Толоконцовской волостей крестьяне дочерей своих, и сестр, и свойетвенниц девок, отводят в Брынския леса к святым отцам, (тако раскольнических учителей святыми отцами нарицают), и вдают их тамо аки на любовь Христову, самым же делом на блуд. Толь окаянных тех ослепи демон, яко блуда не точию в грех не вменяют, но в добродетель имут, в любовь Христову почитают; законное же супружество нарицают беззаконием и невольническою работою. Егда же тыя девки очреватеют, и они раскольники тех чреватых девок отводят в прежния их места, которая из которого места приведена. А как они родят у отцов своих или у свойственников, и шесть недель по рождении поживут, паки в теже брынские леса отводимы бывают.

Сему преждереченного господина повествованию емлем веру; понеже и в нашей епархии тоже деемое слышим. Донесено нам недавно подлинно о некиих во град Романове, посадских людях, имением нескудных, (имен их не воспоминаю, ведят тамо жительствующии,) от коих три: Иван Григорьев сын Трусов, прозванием Мыльников, сослал три дочери; Василий Григорьев сын Трусов, прозванием Мыльников, сослал одну дочерь; Иван Михайлов сын Шанин, прозванием Дураков, сослал одну дочерь; Федор Стефанов сын Лыков одну дочерь; по единой дочери; а четвертый Мыльников три дочери, отпустили в Брынские леса, в некий тамо женский скит, с довольными деньгами, с намерением же неведомо коим. Еда ли им не бе и несть монастырей девичьих в Епархии Ростовской,аще хотели дочери своя уневестити Христови. Такожде и у нас в Ростове един мнимый быти добр человек Иван Менкин дочерь свою девицу, брачных лет доростшую, тайно выслал в раскольнические жилища, а для чего, Бог весть.

В яснейшее же изъявление дел раскольнических небогоугодных, церкви Святой противных, паки некия скиты их, в первой части вкратце помяненныя, зде да повторятся пространнее мало.

Жилища раскольническая в лесах Брынских сугубо именуются: скиты и толки. Скиты того ради, яко скитаются в пустынях, акибы древним Святым отцем пустынножительным подобящеся. Толки же того ради зовутся, яко всяк скит Божественное Писание по своему злоумному мудрствованию толкует инако, не согласно инем; и по окрестным селам и деревням толки своя распространяют, кождо своея веры людей препростых учаще, и к своему толку преклоняюще.

В первых убо Христовщина да предложится.

В том ските или толку обретается некий мужик, егоже зовут христом, и яко Христа почитают; а кланяются ему без крестного знамения. Пристанище того христа в селе, зовомом Павлов перевоз, на реке Оке, за Нижним городом 60 верст. Сказуют же того лжехриста родом быти Турченина; а водит с собою девицу красноличну, и зовет ю материю себе, а верующии в него зовут ю богородицею. А девица (или паче рещи блядка) та родом русская, из Нижегородского уезду, села Ландюха, посадского человека дочь. Имать же той лжехристос и апостолов 12, иже ходяще по селам и деревням проповедуют христа, акибы истинного, простым мужикам и бабам; и кого прельстят, приводят к нему на поклонение. Той толк, глаголемый Христовщина, аще и хулит церковь Божию, обаче в церковь входить, ко иконам святым и к кресту прикладываться, и к иерейскому благословению приходить не возбраняет; тако бо христос оный ложный верующим в онь попускает лицемерия ради: не сквернить де вас то, да бысте не познани были. Поведавый же нам сие монах Пахомий, слыша от самовидца, видевша оного христа лживого, приведен бо бе к нему от ученика его на поклонение. Бе же тогда той христос на рек Волг, в селе Работки глаголемом; за нижним Новгородом верст 40, по Волге вниз. Есть же в том селе на брезе реки церковь ветха и пуста, и собрашася тогда к нему людие верующии в онь на мольбу в церкви оной.

Изыде же христос оный из алтаря к людем в церковь и в трапезу, и зряшеся на главе его нечто велико обверчено по подобию венца, на иконах пишемого, и некия малые лица красные, по подобию птиц летаху около главы его, ихже глаголют быти херувимы; (нам же мнится, яко или беси в подобиях таковых мечтательно людем зряхуся, или красками писаны бяху херувимы на писчей бумаге, и окрест венца прицеплены.) Седшу же ему, вси людие тамо собравшиися падше поклонишася тому до земли, аки истинному Христу; и кланяхуся непрестанно молящеея на мног час, дóндеже изнемощи им от молитвы. В молитве же взываху к нему овии: господи, помилуй мя, глаголюще; овии же: о создателю наш, помилуй нас. Онь же к ним пророческая некая словеса глаголаше, сказующи что будет, каковое воздуха пременение, и утверждаше их верити в онь несумненно.

Ануфриевщиша, яже и Поповщина.

Той скит или толк болий всех, вера бо злочестивая Ануфриева по многих градех разширяется и по нашей епархии. Придержащиися того толка и веры словут Поповщина, а сам начальник Ануфрий сказывают не поп, но простой старец. Попов приемлют тех, кои прежде Никона патриарха ставлены были, ихже не много обретается. Аввакума распротопопу еретика, проклятию преданного и погибшего, во святых почитают, и нарицают его новым страстотерпцем, и образ его пишут и покланяются тому аки святому, и службу ему сочинили, и празднество памяти его совершают, и письма того еретическия содержат, и так веруют, и прочих учат так веровати, и славить трисущную Троицу. И свидетельствует о Аввакумовых письмах ученик его Ерофей Андреев: светлее де солнца письма Аввакумовы, и все добры. Еретик о еретике дает свидетельство, оба же со своими единомысленники похвалу имут от начальнейшего учителя своего диавола во аде.

Паки Поповщина.

Скиты или толки, кои попов нынешних приемлют, сии суть: Павлиновщина; Андреяновщина, Иосифовщина, и иные в зловерии тем подобные. Приемлют же попов тех, кои суть извержены и не покоряющиеся святей церкви. Перекрещивают людей пристающих к их вере, кии суть ниже шестидесяти лет; наше бо православное крещение нарицают еретическим крещением и глаголют, яко крещение еретическое несть крещение, но паче осквернение: а иже выше шестидесяти лет, тех не перекрещивают, сказуют бо их истинным крещением крестившихся; понеже прежде патриаршества Никонова, и прежде исправления книг крестишася; такожде и иноков перестригают. А попов нынешних, коих приемлют, первее велят им проклянуть свое иерейское освящение, и того архиерея, кой ставил. Таже дают им от себе власть, еже деяти священная, и служат от тех попов нецыи отай в пустых церквах по старым Служебникам на седми просфорах, но не часто, токмо запасных ради даров, чесо ради велику просфору творят, чтоб на долго стало. А другие попы их сказуют, яко старыя у них дары суть, и теми причащают. Есть же смеха достойна вещь сия: Нецыи села и деревни, иже их толка, в дальнем расстоянии сущии, егда родит жена, и не могут скоро призвати к ней попа, ово дальности ради, ово же яко во иныя деревни случается попу отъити, пошлют к нему наскоре человека с платом белым, чистым; поп же молитву, подобающую рожениц, в плат проговоря, и имя младенцу нарек, совьет плат, и даст посланному. Тойже возвратився, плат оный развив, над лицем роженицы потрясет, и имя младенцу скажет: и тако роженица бывает обмолитвена. Подобне и егда умрет кто, а попу за дальностию или за коим иным делом недосужно к мертвому приити, и разрешальную молитву проговорити; взем плат белый, чистый, в плат молитву разрешальную читает, и прочет, и плат согнув, посылает потрясти плат над лицем умершего, и тако мертвый, акибы разрешен от всех грехов своих, погребается. О пребезумного ума безумных тех раскольщиков!

Еще же и сие достойно смеха: аще кто от их веры по случаю с нашими правоверными будет ясти, или пити, или в церковь внидет; над таковым читают молитву тую, яже чтется над сосудом, в оньже что впадет скверно.

Беспоповщина.

Скиты или толки, кои попов никаких же приемлют, суть сии: Волосатовщина, Андреевщина, Иларионовщина, и другие согласны им в расколах. Тии неосвященны суще, сами некая иерейская действуют: крестят, исповедуют и постригают во иночество, и молитвят рожениц и мертвым разрешальную молитву читают. Еще же и бабы у них крестят младенцев, и шлются на книгу Кормчую, акибы в той есть таковое святых отец правило, еже велит бабам тайну крещения совершати. А живут не в законном супружестве, но в беззаконии блудном, и пребывают с ними купно в единых келлиях жены и девицы и монахини, и бывает у них общее смешение. Учат бо учители их, яко лучше есть жити без венчания, неже венчатися по еретически, (нас православных нарицают еретиками) и гнушаются тех, иже венчаны суть по церковному чину в супружество. И аще в тех, иже по церковному чину и Христианскому закону венчашася в супружество, родится отроча, то уже они с ними тогда ни ядят, ни пиют, ни беседуют, ни молятся, аки с погаными. Того ради отцы и матери, кия имеют дщерей, не вдают их законному браку, но велят без венчания с кем хотят жити. Причастие у них сказуют давное, еще прежде Никона патриарха акибы освященное; и егда того причастия не стает, делают тесто пресное, и растерши остающую часть причастия на муку, посыпают тем тесто, и делают просфоры большие, чтоб надолго стало, и пекут: и рассылают по своим толкам, сказующе, яко то тело Христово есть. Егда же паки не стает, паки такожде просфоры делают, посыпающе тесто растертое на муку остающею причастия частию, и тако у них древнее причастие, акибы прежде Никона освященное, никогда же не умаляется. Тии же толки суть и сожигатели: Андрей Поморянин сожегл людей более трех тысящей; Волосатой старец сожегл людей более двух тысящ. Устрояют же на то особые храмины по лесам великие, и сажают в одну храмину по сто и по двести душ и более; а детей малых, чтоб не убежали, сажают на лавах, и одежду их гвоздками около их крепко прибивают. И тако обволокши избу соломою и хврастием, зажгут; и стоять около огня берегучи, чтоб кто не убежал из огня: а кто избежит, они того прибьют, и паки во огнь вбросят. Пожегши же людей тех, пожитки их себе емлют.

Иные скиты и толки:

Серапионовщина: от Серапиона монаха. лжеучителя, иже учаше моритися гладом на смерть; собра же к себе во свой скит инокинь множество, и начальник им бысть. По смерти же того Серапиона, наста брат его родной монах Симеон, той всех инокинь и иже в ските том бяху трудников на самоизвольное прельщая мученичество, поморил гладом в затворах душ с пятьдесят, оставив же едину, яже 6е начальница, иде с нею в Казань, и тамо на ней женился.

Стефановщина: от Стефана диакона, той уже умре, а толк его еретический оста. В том толке (якоже и в Феодосиевщине, о нейже в первой части) брак блудом нарицают, сами же зовутся девственники; а живут купно с женским полом, и блудствуют, ниже ставят себе в грех блуда, но в любовь. Обаче таятся пред нашими правоверными, акибы девственно живут. Но самое тех с женами в единых келлиах пребывание обличает их. Како бо может сено со огнем вместити? Родящияся же от них младенцы заносят в лес далече, и повергают их тамо; и бывают те младенцы в снедь зверем и птицам или псом. То сказывал нам монах Макарий, иже родом есть уезду Ростовского, села Зверинца, а жил близ скитов Брынских меж раскольщиками лет пять. Таже обратися ко православнию, и пострижеся во иночество в новопостроенном Успенском монастыре от игумена Питирима. И быв у нас в Ростове в сем 1709 году, о святой недели светлого воскресения Христова, поведа нам то, еже зде предложихом.

Козминщина: такожде брак блудом нарицают, церквей святых и священников и святых таин нигде не сказуют на земли; а в молитвах своих за царя Бога не молят. Тоже и по иным скитам.

Монастыря девичьего, Ростова града, монахиня именем Анфиса, леты стара, в Брынских лесах жившая прежде, та сказует вещь сицеву: назад тому лет более двадесяти, Аврамий монах на реке Керженце содела себе скит. Той Аврамий сотворився учитель раскольническия своея веры по своему толку, прельщаше к своему зловерию многия, и постническое житие проходити являшеся; приходящия же к нему в скит его перекрещиваше. А собираше к себе монахинь, ихже перекрещивая, перестригаше; бяху у него изряднейшия две монахини, ихже он прельсти к себе: Киликия и Матрона. С Киликиею убо аки с истою женою живяше, вменяя блуд в душеспасительную любовь; Матрону же имеяше вместо дщери, иприжит с Киликиею отроча мужеска пола. По некоем же лет Киликия разболеся. болезнию тяжкою, он же чая яко умрет, исповедал ю сам, и причастил, и постриже в схиму: она же по неколицех днех, нача приходити в здравие, и воста от одра болезни. Здрава же бывши, восхоте паки с ним любовь блудную творити по прежнему; но он не изволяше, сказуя, яко нельзя любитися плотски со схимницею; а уже с нареченною дочерью Матроною начат жити блудно. Киликия же возревновавши, и гнева и ярости исполнившися, бежа во иный скит, и нанявши тамо двух сильных человеков, посла убити Аврамия; они же шедше нападоша на скит его. А Аврамий, познав злое их намерение, побеже от них; и един от тех человеков кинул за ним копием, и удари его в плечо, и уязви; обаче уязвенный емшися бегству, убежа, а они Матрону бивше, еле живу оставиша, и побравше пожитки их, во своя возвратишася.

Посем оный старец Аврамий с Матроною видены были во граде Ярославле, учащии тайно и прельщающии к своему зловерию людей препростых. Изрядное постничество и подвиг того раскольнического учителя!

О лете бытия мира 7210, в начале моего в Ростов пришествия; изыде от лесов Брынских волочай некий именем Федька или Федор, Ростовец родом, а с ним две монахини прелестницы. Той пришед в Ростов в девичь монастырь, нача отай подговаривать монахинь здешних, сказуя, яко невозможно зде во граде спастися, и не будете спасенны, аще не побежите в Брынские леса и скроетеся в пустыни. То глаголя, даяше им на благословение от Брынских пустынь ягоды клюквы, ихже с собою имеяше с решето, кии убо клюкву ту ели, тии абие желанием велиим возжелаша бежати в леса Брынские; и побегоша в след его монахини: Евфросиния и Мастригия; и другие две по них. Федька же той пойде по граду и по уезду Ростовскому, и многих прельстив жен и девиц; с пожиткажи их поведе в Брынские леса. Идеже достигши своего скита, пожитки от них обрал, а самих их по иным скитам развел. Сие послежде поведа нам игумения Наталия девичьего Ростовского монастыря и прочие сестры.

Суть же в них и такия скиты или толки, иже ни к поповщине, ни к беспоповщине пристают; тии крещения у себе не имеют никакового, и многие у них поросли без крещения, и поженилися без венчания, и дети поплодили, и весьма Христианства чужды. Каково бо тамо Христианство, идеже уже несть и крещения!

Что же речем о Субботниках, иже ножидовски субботы постят? Не обновили ли тии жидовствования оного, еже востало бе в великом Новгороде, в княжение великого князя Иоанна Васильевича, при архиепископе Новогородском Геннадии, во дни преподобного Иосифа игумена Волокаламского? Тогда бо мнози духовного и мирского чина человецы, прельщении бывше от неких жидов, в великий Новгород пришедших, жидовствоваху отай без обрезания.

Еще же и ин некий слышится новый толк, от Брынския мудрости недавно явившийся, глаголемый Рогожники или Рубищники, иже в рубищах, рогожах по миру ходяще, святыми себе быти являют; таковых повелевают правила церковная от градов изгоняти. Кормчия, лист 191 на обороте, правило 12.

Но кто изочтет безумная их изобретения, и зловерных вер их различия, и еретическая мудрования, и дела истинному церкви Христовой благочестию противная? А яже зде от различных свидетельств воспомянухом дела их, та да предложатся кратким перечнем к удобнейшему разсуждению.

1) Сожигают.

2) Сожигаются.

3) Пред сожжением женск пол блудом оскверняют.

4) Сожженных людей имения себе похищают.

5) Морят гладом на смерть.

6) Их виною друг друга яст жива в затворе.

7) Девка изюмом волшебным причащает.

8) Младенца закалают.

9) Чародействы людей к себе привлекают.

10) Брак законный блудом нарицают.

11) Блуд любовию Христовою глаголют быти.

12) Мужика христом делают, и аки Христу кланяются тому.

13) Лицемерствуют.

14) Еретика Аввакума проклятого в святых почитают.

15) Перекрещивают и иноков перестригают.

16) Попов, приемлемых ими, переставливают.

17) В плат молитву читают попы их.

18) Несвященные, простые мужики иерейская действуют.

19) Причастие ложное творят.

20) За царя Бога не молят.

21) Инныи и крещения отнюд не имеют.

22) Инныи субботствуют по жидовски.

Сия вся дела их добрая ли суть и богоугодная ли, всяк здравым разумом рассуди и виждь.

Доброе ли есть дело, еже сожигати толикое множество людей обоего пола и младенцев незлобивых, ничесоже ведущих? несть ли се явное убийство? Якоже бо кого дреколом или оружием коим убити, сице и огню на сожжение предати, тоже убийство есть. А заповедь Божия велит: Не убий⁶⁷⁶; и градския законы убийцев казнят смертию; понеже и Бог к Ною глагола: Проливали кровь человечу, в нея место его прольется⁶⁷⁷. И аще единого человека убити велие сеть зло: кольми паче многия и бесчиеленныя предати смерти есть люто. Маврикий благочестивый царь Греческий добр бе и предобр, ни уби кого, но токмо яко не искупи пленников от Кагана, за малую цену отдаемых, и бысть виновен тех посечения: за то праведным судом Божиим предан бысть на убиение Фоке мучителю, иже первее сынов его пред очима его посече, таже и самого мечем обезглави. Кий убо суд понесут раскольническое предводители, толикия тысящи людей пожегшии? В Прологе, месяца февраля, в 3 день пишется, яко разбойник некий, убивый неповинное детище, покаяся и бысть инок; и пребысть девять лет в велицем воздержании и трудах иноческих, и о прощении грехов своих не сумняшеся, надеяся на Божие милосердие. Обаче по вся дни, идущу ему в церковь, являшеся убиенный от него младенец, глаголя: почто мя убил еси? И по девяти летех, оставив иноческое одеяние, мирское же прием, иде в Диосполь град, хотя по градскому суду мучен быти за грехи своя: и ять быв тамо, прият смертную казнь яко убийца. Что же сотворят раскольники, толикия тысящи незлобивых отрочат, и ссущих сосцы младенцев, огненной смерти предавшей? Кий ответ дадут Богу? что отвещают тем пожженным от них младенцам, егда тии на страшном суде Божием возопиют к ним: почто нас пожгосте? А раскольщики, ныне сожигающии всяк возраст мужеска и женска пола, мнятся службу приносити Богу ⁶⁷⁸, и учат простых людей, дабы не ужасался, и о спасении своем не сумняся, на огнь дерзали акибы за Христа, а самою вещию ни за что. И учить раскольнический их преждепомянутый учитель Аввакум, глаголя: всяк верный, не развешивай ушей тех, не задумывайся, гряди с дерзновением во огнь, и с радостию Господа ради постражди, яко добр воин Иисус Христов, правости ради, древних ради книг святых. И паки, ублажая сожигающмхся своею волею, глаголет: блажен извол сей о Господе⁶⁷⁹.

Но о пребезумный Аввакуме лжеучителю, или паче рещи мучителю! неси ли ты подобен диаволу человекоубийце искони, радующемуся о убийстве человеческом, и на убийство человеков подвизающему? Учиши бо и подвизаеши человеки самих себе вдавать смерти, и погибать телесы купно и душами. Зде бо телеса их сгорают, а тамо души их огнь геенский приемлет. Ты же, обоим смертем их сущи виновен, кий ответ праведному судии Богу даси за всех, твоим учением и советом погибших?

Доброе ли есть дело, послушавшим раскольнического учения и совета, сами себе вдати в смерть огненную, и сожигатиея с женами и детьми своими, и быти самим себе убийцами? Се то есть возложить на себе руки, еже самого себе убить коим либо убийством, аще оружием, аще удавлением, аще водою, аще огнем: все то самоубийство есть и ничтоже пользует то страдание, но паче вредить; понеже аще и кровь свою излиет себе убивали, обаче та кровь ему не во спасение, но во осуждение; и мученичество то не в венец, но в лютейшую адскую казнь; ибо велий есть грех самоубийство, больши неже человекоубийетво. Велик грех еже убить человека: самого же себе убить больший есть паче оного. Слышим святого Иоанна Златоустого, в беседах на Павлово к Галатам послание, пишуща о тех, иже сами насилованною смертию и удавою, и инеми некиими смертьми разрушают жизнь свою, и глаголюща сице: Бог таковыя мучит паче нежели мужеубийцы, и вси омражаемся (сиесть гнушаемся самоубийцы); и в правду, аще бо иных убивать не добро, много паче себе⁶⁸⁰. И паки тойже Святой на послание к Филиппийцам, в беседе 13 глаголет: Распни тебе самого, глаголю, да не убиеши сам себе: не буди; ибо сие нечестиво есть⁶⁸¹. До зде Златоустый. Се слышите вселенского. великого учители святого Иоанна Златоустого, что глаголет, како о самоубийцах рассуждает: яко Бог таковыя по кончине их не милует. но мучит; и яко таковии суть мерзки Богу и человеком, и яко таковое дело несть благочестиво, но нечестиво. А раскольнически учитель Аввакум учеников своих жещися учить, и ублажает таковое дело, глаголя: блажен извол сей о Господ. Но кому лучше веру яти: Златоустому ли патриарху Цареградскому, или Аввакуму роспопе Московскому? древнему ли истинному вселенной учителю, или новому раскольническому лжеучителю, сами судите.

Вемы, яко древле святые мученицы во огнь себе ввергали Христа ради, но егда бяху от мучителей яты, и за Христа мучены и на огненное осужденны сожжение, и уже ко огню приведены, тогда они не ждуще ввержения сами себе вметаху во огнь: и бысть хвально пред Богом таковое их дело. А кроме рук мучительских сами на себе огня не налагали, ниже во огнь ввергалися, но ждали, донележе их погане имут, и мучити начнут, и огнь на них возжгут. Нынешние же неблагочестивые мученики раскольнически, аще и несть гонения за Христа, и никтоже прннуждает их ко отвержению Христа, ни мучит их кто за Христа; обаче они сами на себе огнь возжигают, и сожигаются самовольно, и мнят, акибы мучатся за Христа. Но суетна их надежда, тщетно их упование; не за Христа бо страждут, но за свое упрямство, и идут душы их не ко Христу, но к диаволу: не суть бо мученики Христовы, но демонские; ибо и диавол своя мученики имать. Кто же мученики диаволи? тии, (якоже от Златоустого слышим), иже сами себе убивают. А понеже жгущиися раскольники сами себе убивают; убо не суть Христовы мученики, но демонские. По таковых и поминовение творить отеческая возбраняют правила: святейшего бо Тимофея архиепископа Александрийского правило 14 глаголет: аще кто сам себе убиет, или заколет, или удавит, приношение не принесется за него, токмо аще не будет воистинну ум погубил. Зри о том в книге Кормчией, лист 270 на обороте. Убо и раскольническии ученики, сами себе огнем погубляющии, недостойны суть по пагубной кончине своей поминовения, яко самоубийцы. Приношение за них не принесется. Память их с шумом погибе.

Доброе ли есть дело, еже прельщенных, пред сожжением их, жен, девиц и отрочат, посквернити блудом, еже бысть на Тюмени? 0 чесом свидетельствует блаженной памяти преосвященный Игнатий митрополит Сибирский во втором своем послании, якоже то выше в части сей третьей написахом. Аще за едино отроча соблазненное горе люто, якоже сам Христос Господь в Евангелии рече: иже аще соблазнит единого от малых сих, верующих в мя, уне ему есть, да обесится жернов осельский (камень жерновный) о выи его, и потонет в пучине морстей ⁶⁸². Кольми паче за соблазнительство многих отрочат, девиц и жен, блудом оскверненных, осквернителем горе, от нихже комуждо не един обесится о выи камень тяжек, но елико кой соблазни лиц; и погрязнет в пучине огненной, яже во аде. Ибо сугубо зло творят таковые соблазнители: душу и тело погубляют; душу грехом, а тело огнем. О обоем убо том каковый суд понесут, помыслити ужасно.

Доброе ли есть дело, еже сожженных людей имения себе похищать? Не на тое ли истое прельщают и сожигают, дабы от имений их, богатиться? и несть ли се явный разбой, убивающий огнем человеки имения ради? И воистинну лютейший сей разбой от раскольников. неже бываемый по путем от разбойников. Разбойник бо, на путях заседаяй, имение токмо отъяти хощет: раскольник же и душу погубити ищет. Разбойник аще и убиет тело, но души не может убити: раскольник же и душу с телом убивает. Низведши бо человека в душепагубную ересь, тело огню, душу же предаете аду.

Доброе ли есть дело, еже затворять прелыценных в избах глухих, или в погребах глубоких, и морить я гладом, и быть виною страшного и от веков. неслышанного мучительства сего, еже затворенным на гладную смерть, не стерпевши лютого глада, ясти друг друга жива, кой кого одолеет? Где в поднебесной таковое слышится мучительство? и кто от веков таковый изобрете путь богоугождения и спасения? Воистинну путь сей несть богоугождения, но богопрогневания; и не спасения, но погибели. И начинают таковии беднии еще в жизни сей муку свою, и с тою идут в вечный тартар. О безбожного изобретения и безчеловечного мучительства!

Доброе ли есть дело, еже девке вместо Христианского истинного причащения, изюмом обволхвованным людей причащати, еже бысть в уездех Кинешемском и Решемском, якоже о том выше глаголахом; коего волшебного причастия причастившиися, обезумившеся, сами себе погубляху, овии огнем, овии водою, инии же удавлением?

Доброе ли есть дело, младенцу новорожденному изъять сердце, и иссушить е, истолчи на муку, и всыпывать отай в еству и питие человеком, и в кладязи сыпать на очарование людское, и таковыми чародействы привлекать людей к своему еретическому единомыслию?

Доброе ли есть дело, вменяти в блуд брак законный, по чину церковному венчанный? несть ли се противно закону Божию и законам градским? И в неверных закон супружеской хранится, а в раскольницех, мнящихся быти верных и святых, закон той естественный разоряется. Где убо поденут Писание святое, усты самого Христа в Евангелии глаголанное: несте ли чли, яко сотворивый искони мужеский пол и женский, сотворил я есть? И рече: Сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей, и будета оба в плоть едину. Темже к тому неста два, но плоть едина: еже убо Бог сочета, человек да не разлучает ⁶⁸³. И кто от правоверных закон той Божий и закон Богом созданного естества дерзнет нарицати блудом, егда и Апостол о нем свидетельствует, глаголя: честна женитва во всех, и ложе нескверно⁶⁸⁴?

Доброе ли есть дело блудствовать, аще и не яве, но отай, и нарицать блуд любовию Христовою? где таковую любовь повеле Христос? и кто от Апостол, или от Пророк, или от святых отец учит в блуде пребывать? Не паче ли вси возбраняют жития блудного, наказуют же жестоко, а иногда и смертьми казнят за дела блудные? Не повелено ли в законе Моисеове камением побивати блудников и прелюбодеев⁶⁸⁵. А святой Апостол о таковых что глаголет? Всяк блудник и нечисть не имать достояния в царствии Христа Бога ⁶⁸⁶. И паки: блудником и прелюбодеем судит Бог ⁶⁸⁷. Самому же Христу, Господу нашему, пречистому и нескверному, от пречистыя Девы рожденному, и источнику всякия чистоты сущему, коль есть не люба и мерзка нечистота блудная, мощно видети отсюду, пишется во Апокалипсисе: Христос Господь наш, явився возлюбленному ученику своему Иоанну, рече к нему: Ангелу Пергамския церкве напиши, сия глаголет имеяй мечь обоюду изощрен: имам на тя яко имаши держащия учение Валаамово, иже учаше Валака положити соблазн пред сынами Израилевыми, ясти идоложертвенная, и блудотворити: Тако имаши и ты держащия учение Николаитское, егоже ненавижду. Покайся: аще ли ни, прииду скоро, и брань сотворю с ними мечем уст моих⁶⁸⁸. До зде словеса Христова. Мы же внемлем сему; яко Христос Господь ненавидит учения Николаитского, егоже (рече) ненавижду. И кое то бяше Николаитское учение? Тоже, еже и Валаамово; якоже бо той древле научил Валака прельстити людей Израилевых блудными женами: сице Николай Антиохианин во дни Апостольския учил людей, еже обще жены иметь, и блудотворить без опасения и воздержания, греха бо в том не сказоваше быти. Господь убо изострил есть меч свой на таковыя, и яве возвестил, яко учения того Николаитского, сиесть блуда, ненавидит, и хощет брань сотворити на блудники мечем уст своих. А окаянные раскольщики не ужасаются нарицати блуда любовию Христовою.

Рекут они: яко не вси суть таковы, не вси блудотворящии, и в грех блуда не вменяющей. Ответствую: имы не глаголем о всех; ибо обретаем в книгах; яко и в поганех мнози от мужеска и женска пола бяху хранящии чистоту и девство, аще и во идолопоклонении; кольми паче в Брынянах могут быти пребывающии в девстве и чистоте. Обаче еже слышим и видим, то глаголем. Слышим бо часто, бежащия от епархии нашей туды девицы и черницы; видим же оттуду возвращающихся с брюхами, и на что более свидетельства?

Доброе ли есть дело, еже простого мужика нарещи христом, и почитати его аки Христа, и молитися к нему аки к Христу, и верити в него? Не о сем ли предрече сам Христос в Евангелии, глаголя: Тогда аще кто речет вам: се здесь Христос, или онде; не имите веры: востанут бо лжехристи? ⁶⁸⁹

Доброе ли есть дело, еже лицемерствовати, и являтися человеком, аки бы святы и праведны и преподобны? Лицемерство бо и добродетельному мужу спасения не приносить. Кольми паче под образом святости лукавая помышляющему, и на прелесть человеком овчею кожею волконравие покрывающему, не спасение, но погибель исходатайствует, не токмо самому лицемернику, но и прелыценным от него.

Доброе ли есть дело, еже еретика Аввакума роспопу проклятого, и от церкви Христовы аки гнилый уд отсеченного, в святых почитать, образу его покланяться, и празднество ему совершать, и книги его еретические аки православныя иметь, и учения его душевредного придержаться?

Доброе ли есть дело, еже крещенных православным крещением, тех перекрещивать в раскольническую веру? не возбраняют ли сего Апостольские правила? Зри в книге Кормчией, на листе 12 на обороте, правило 47: Крещенного истинным крещением аще кто крестить второе, да извержется.⁶⁹⁰ А Златоуст святой что глаголет? Спогребохомся ему (Христу) крещением в смерть. Якоже убо несть второе распятися Христу, сице ниже креститися нам. И ниже тамже глаголет: Иже убо второе себе крещаяй, паки его распинает.

Доброе ли есть дело, еже попов переставливать, иноков перестригать, неосвященным простым мужикам дерзать деяти иерейская, крещать и исповедовать? како может простец, иерейския власти не приемый, разрешить человека от грехов его?

Несть ли смеха достойна вещь та, яко в плат молитву поп наговаривает, и посылает к родильниц или к мертвецу, еже стрясти над лицем плат той? может ли что та молитва?

Доброе ли есть дело то, яко простые мужики неосвященные причащение неведомо кое творят, и вместо истинного тела Христова темь пустым и ложным причащением людей причащают? аще же и поп который, от иже к ним приставших, совершить где в пустой церкви по старом Служебнике на седми просфорах литургию: то каково служение того, иже отлучися православной церкви, и освящение свое иерейское прокля, и святившего и архиерея, и всея святыни отвержеся, и прият власть акибы священнодейства от простых неосвященных мужиков? каково тамо Духа Святого нашествие, идеже Дух Святой похулен есть?

Доброе ли есть дело, еже за царя Бога не молить, в егоже живут державе, и гнушаться имени его в молитве, аки еретического? Писание же святое и о неверных царях молитися повелевает. Сице святой пророк Варух ко Иудеом своим в пленении Вавилонском пишет: Молитеся за житие Навуходоносорово царя Вавилонска, и за житие Валтасара сына его, да будут дни их яко и дни небесные на земле, да живем под сению Навуходоносоровою, и под сению Валтасарею сына его. Кто бысть Навуходоносор? и кто бысть Валтасар? не идолопоклонники ли нечестивии? А Пророк велит молиться о них. Такожде и святый апостол Павел егда учил молиться за царя и за вся, иже на власти бяху⁶⁹¹: в то время кто бяше царь? не Нерон ли нечестивый идолопоклонник, великий гонитель церкви Христовы и лютый мучитель верных? а Апостол молиться о нем веляше. Брыняне же, аще и не во всех, обаче во многих скитах своих царя Христианского правоверного от молитв своих измещут. Разве не суть достойны молитвы их, от неправоверных уст исходящие, дабы имя царя Христианского правоверного было в тех воспоминаемо? а святой Златоустый како учит, внемлите: Подражай Бога, аще всем хощет спастися, влепоту за всех подобает молиться; аще всем той восхоте спастися, хощи и ты; аще ли же хощеши, молися: Богу сие угодно, и яко подобии ему по сему бываем, по немуже таяжде с ним хотети⁶⁹². Да не убоишися прочее о Еллинех моляйся, и той сего хощет: убойся точию еже на ня молитися, сего бо не хощет. Аще же ли о Еллинех молитися подобает; явленно есть, яко и о еретицех (подобает молиться;) о всех бо человецех молиться достоит, а не отгонити. До зде Златоуст. Молимся убо мы о поганех, да просветить их Господь светом святой веры; молимся о еретицех отпадших церкве, да обратить их Господь паки к церкви Святей своей. Брыняне же о правоверных не хотят молиться.

Доброе ли есть дело, еже Христианами нарицаться, а крещения истинного, по чину церковному бьвающего, не имети, но от простых неосвященных мужиков или баб без нужды крещену быти, или отнюдь крещения не имети? Суть бо и таковые, якоже прежде речеся, иже и поросли, и дети поплодили, а крещения не имеют.

Доброе ли есть дело, еже ветхозаконное субботствование жидовское обновити, якоже то о некоем в них толке слышится? Не возбраняют ли сего правила отец Святых? Зри в книге Кормчией, лист 14, правило 53, и лист 18, правило 64, и лист 59, правило 17.

Рекут Брыняне: не во всех скитах и толках таковая дела делаются. Ответствую: аще и не во всех единыя дела, обаче каждый скит или толк особная некая делаеть в противность церкви православной, якоже то изьявися уже прежде. Вси же единомысленно и единогласно раскольничествующе, и хуляще нечестивыми хуленьми церковь Христову, вси купно уловлени суть диавольского сетию во свою его диавольскую волю, и вси купно делают диавольское хотение.⁶⁹³ Друг другу убо в расколах и в хулениях на церковь Божию по диавольскому хотению соглашаяйся, друг друга недобрых дел есть обещник, по оному Апостольскому суду: согрешивый в едином бысть всем повинен.⁶⁹⁴

Аще же в раскольницех и добрая (по мнению человеческому) некая творятся дела, якоже, многия пощения, продолженные молитвы и иная тем подобная; обаче та вся в них суть яко и недобрая, понеже в раскол творимая, от раздирающих церковь Христову, имже раздором глава церковная – Христос прогневан бывает до – зела. Что бо сице прогневанна творит Владыку нашего Христа, якоже раскольничество, противящееся церкви его Святой, честною того кровию искупленной; и творящее раздоры в верных, но подобию Ариеву, раздирающе Христову ризу, или паче самое тело Христово, еже есть церковь его, пресецающе полма? Слышите, что великий учитель церковный святой Иоанн Златоуст глаголет: Ничтоже тако раздражает Бога, яко еже церкви разделятися, аще и бесчисленная будем содеявше благая, от иже тело его пресецающих, не меньшую приимем казнь, ссецающе исполнение церковное⁶⁹⁵. Внемли зде всяк глаголом Златоустого: Аще кто и бесчисленная будет содеваяй благая, а егда исполнение церковное раздорами и расколами пресецает, не спасется, но погибнет; понеже прогневляет Христа тольма, акибы кто пресецал его тело. И еще той вселенский учитель к глаголом своим другая, на устрашение творящим расколы приложити хотя, приводить безъименпо святого священномученика Киприана епископа Карфагенского⁶⁹⁶, древнейшего учителя церковного, бе бо Киприан пред Златоустом более неже сто лет. Киприан Карфагенский пострада в лето по рождестве Христов в 261; Златоуст же во Антиохии Мелетием архиеппскопом в диаконы освящен в лето 382; того убо святого Киприана речение Златоуст безъименно приводя глаголет: Муж некий святый рече, нечто быти мнящееся дерзостно, но обаче провеща. Что же сие есть? Ниже мученическая кровь может сего загладити греха; рече: рцы бо мне, чего ради мученик еси? ни ли славы ради Христовы? предаяй убо душу по Христе, како церковь разрушавши, за нюже Христос душу предаде? Слыши Павла глаголющего: яко несм достоин нарещися Апостол, зане гоних церковь Божию, и разрушах ю⁶⁹⁷. До зде Златоустый. Се слышите двух Святых учителей церковных, Киприана и Златоустого; извествующих, яко кровь мученическая не может омыти греха раскольничества, еже церковь Святую раздирати. Всех убо недобрых двл раскольнических недобрейшее и злейшее есть дело, самый творимый от них церкви Христовой раздор, имже и добрая их (аще кая суть в них) дела уничтожаются. Да не преминется же зде и святого Кирилла Александрийского о раскольницех речение, в слове о исходе души написанное, сие: Иже церкве и причастия себе удалиша, врази Божии бывают и демонов друзи⁶⁹⁸.

Слышахом прежде, что блаженной памяти преосвященный Игнатий митрополит Сибирский, в третьем своем в свою Сибирскую епархию послании написал есть, яка в Нижегородских пределах, сел дворцовых, Княгинина и Мурашкина люди, егда с женами своими и с детьми на гумне в овине зажгошася и согараху, видены были два ефиопа черные, в дыму над огнем по воздуху летающие, и плещущие с радостию, и глаголющие: наши, наши есте!

А егда на Тюмени множество людей в лесах сожгошася, слышаны быша по вся нощи на том месте плачевные гласы: ох, погибли! ох, погибли! Смрад велий от места того долгое время исхождаше. Тоже бысть и в Томском уезде, якоже о том прежде речеся. Тоже бысть и в Устюжском уезде, в Череповской волости, якоже о том подлинно сказывал тамошний человек Максим Данилов, еже выше наиисахом.

Мощно же разумети Божие о раскольнических ересях неблаговоление и от кончины попа Никиты пустосвята роспопленого, иже покаялся бе от ереси своея, и паки в ню, аки свиния в кал тинный, возвратися; о коем преосвященный Игнатий в послании своем третьем близ конца сказует, яко в 7190 году, во время бывшего в Москве от возволновавшихся стрельцов смущения, он Никита с сковники своими, имея время себе подобно, и пособие крамольников смущающих царственный град, вселися в слободу стрелецкую, яже бе за Яузою, полку Семена Титова: и оттуду исходя на красную площадь, кричаше воплем велиим, со многим дерзновением к народу глаголя: постойте православии народи за истинную веру; ныне бо несть истинной церкви на земли, ни в Руси, ни в Греках; токмо мы еще держим православную Христианскую веру, и крестимся, якоже блаженный Феодорит написал есть, двема персты, изобразующе в том Божество и человечество сына Божия: а трема персты кто крестится, той со антихристом в вечной муке будет, то бо есть печать антихристова, Тако блядословя окаянный, учаше народ не входити в церкви нынешния, и никаких от церкве святынь приимати. Прошаше же, да изыдет патриарх со всеми духовными властьми на Лобное место, и да будет тамо прение о вере. Таже июля месяца в 5 день, проклятый той еретик Никита с единомысленники своими, безстудно к царским палатам пришед, дерзновенно просяше словопрения о вере с патриархом и со архиереи. Поставиша же близь церкви Собора Архангельского аналогии, и положиша принесенные с собою иконы, и сами ставше на скамиях, кричаху хуляще церковь, и учаще народ крестное на себе знамение творити (по-армянски) двема персты, а не во образ Святой Троицы, трема персты. Святейший же патриарх Иоаким посла к ним из соборныя великия церкве два иерея, увещати Никиту, и иже с ним, да престанут от такового злого начинания. Они же устремившеся на иереи тыя, биша я довольно, яко едва возмощи иереям тем избежати от рук биющих. Видев же патриарх умножающуюся еретическую молву и мятеж, востребова царския обороны церкви Святой. Пресветлые убо цари, Иоанн Алексиевич и Петр Алексиевич повелеша собору быти в их царской грановитой палате, на коем соборе председе их царская мати, благоверная царица Наталия Кириловна, и их царская тетка, благородная царевна Татиана Михайловна, и их царские сестры, благородные царевны, София и Мария Алексиевны; соседяше же им святейший патриарх Иоаким со архиереи. И вшед Никита пустосвят со своими единомысленники, подаде свиток, в коем написано бяше все безумное его умствование. и вся хулы на Святую церковь, и челобитная, еюже просяше правого суда, у пресветлых царей, в церковных исправлениях. Творящуся же довольному от святых книг разглагольствию, Никита о всем своем еретическом злоумии обличен и постыжден быв, устремися безстудно на препревшего его преосвященного Афанасия архиепископа Холмогорского, и удари его в перси, за кое дерзновение и безстудие, абие повелением царским Никита и иже с ним изгнани быша от палаты царския. Они же идуще градом до Лобного места; велиим гласом аки волцы выюще взываху: победихом, победихом: не могоша бо противу нас на соборе ничтоже рещи никтоже. Возшедшим же им на Лобное место, и таяжде к народу взывающим, сам Господь Бог, не стерпев хуления тех на церковь свою, обличи еретическое мудрование их внезапною казнию: злый бо дух порази предводителя еретического Никиту пустосвята, и абие пад на землю Никита оцепене и бесновашеся. Тогда вси людие, видяще на нем Божие отмщение, познаша. яко явный еретик есть Никита, и хульник церкве Святой, и враг Божий; и во утрие иснолнившеся ревности вси пехотнии полцы, яша того проклятого еретика, емуже первее бяху пособники, и связавше приведоша в гражданский суд, и повелением царским казнен бысть смертию той Никита, яко еретик и возмутитель народа.

Нам же отсюду известно видети есть Божие о раскольнических злоумствованиях неблаговоление; ибо Никиту еретика, яве хулившего церковь Божию, яве предаде во область сатане пред лицем всего Московского народа. И бысть Никитине беснование, обличение явное зловерия его, и всех того единомысленников.

Сверх же сих всех, Пахомий монах, егоже в первой части книжицы сея воспомянухом, иже в детстве своем из Пошехонского уезду в леса оныя завезен быв, возрасте тамо, и дважды от раскольщиков был перекрещиван после здешнего истинного крещения: первее перекрещивали его в толку, глаголемом Беспоповщина; другое же в толку, глаголемом Поповщина, имя ему б в мире Панька, сиесть Пантелимон. Обратився же к святой церкви, пострижен есть во иночество преждевозпомяненным игуменом Питиримом: той монах Пахомий повода нам та, яже весть подлинно, во время бо его тамо между раскольниками пребывания деяхуся.

В толку Ануфриевском есть скить женск старицы Елены, в коем ските монахинь вящше ста обретается. Бысть же у них вещь сицевая: назад тому годов с пять, умерла едина старица, и лежала не погребена двои сутки, ждали учителя и наставника своего Ануфриа, а он был негде в отлучке. И прежде даже приити к ним Ануфрию погребения ради умершия, та мертвая старица оживе, и седе на немже лежаше месте; и начат звати к себе начальницу, глаголя: матушка! пойди ко мне. Бысть же страх на всех тамо бывших. И приступи к ней начальница, она же ожившая, повеле собрать к себе всех монахинь, и приступльшим к ней всем, сказала им то: что де мы все Ануфриевского толку не в рай идем, но в муку; то рекши, абие ляже, и паки умре. Тогда все монахини ужасошася зело, и начаша мнози смышлятися, еже отъити оттуду, и возвратиться к святой церкви. Тем временем Ануфрий пришед, и сотворшееся чудо уведав, начат их уговаривать, глаголя: то-де сатана подействовал, и привидение вам бысть мечтательное, а не самая истина.

Иван Васильев сын, толку Беспоповщины, жил на Язвицах, (Починок или деревня тако нарицается, Шереметьевых вотчина той умерл был назад тому будет года с четыре, и лежал день обмыть, и наряжен. Мати же его приседяше телу его плачущи, таже ожив мертвый, начат вопити: тону, тону. Устрашившижеся мати, побеже от него. Он же опамятовався, начат со слезами призывать к себе матерь. И приступи к нему мати с иже в храмине бывшими, и начат оживший сказывати, где бе душею, и что виде. Некии-де ефиопы пришедше пояша мя, и вбросили в блато велико. Посем прииде некий человек хорош собою, и поемши мене повел по местам страшным огненным, и показа всех скитов и толков души во ад мучимы, лютым огнем горящие, коих знавал прежде в живых бывших, а они уже померли, учители разных скитов, и простые, тех всех во огне видел. Видех же (рече) и поле темное, на коем сказано мне, яко ту души неверных. Бога не познавших, и учения Христианского не слышавших. Тех убо души во тьме, но не во огне. Водяй же мя вопроси: покаешися ли ты, и начнеши ли ходить в церковь, и пойдеши ли по всем скитам сказывать, яже видиши зде? аще же ни, то посажу тя во огнь с твоим толком. Аз же обещахся покаятися, и вся повеленная творити. Муж же той изведши мя от оных мест страшных, приведе над некую тину, (грязь) и врину мя тамо. Аз же воскричах: тону, тону, и обретохся жив. То Иван оный от мертвых оживший, сказа матери своей, и иже тамо тогда прилучишася. И пойде по всем скитам, сказуя яже о себе, како умерл бе, и како водимый был по мукам, и что виде, и како в живыя паки возвращен бысть. Но не яша ему веры, паче же посмевахуся тому, и ругахуся. Он же после того, вышел оттуду с материю в город некий, (именно города сказать Пахомий не упомнит,) и пожив малое время между православными, преставися в благочестии.

От таковых известий откровенных мощно всякому уверитися о раскольнических делах, коль суть Богу неугодны, и не спасение, но муку им заслугующия.

Да слышат же сия вси, иже оставляюще церковь Христову, и истинных тоя пастырей и учителей, в след раскольнических лжеучителей шествуют: и да внемлют и видят, кого слушают, кому веру емлют, кому возследствуют: человекоубийцам, душегубцам, волхвом, чародеям, еретикам, лицемерникам, блудникам, беззаконникам, отступникам святой веры, хулителем превысочайших святынь Божиих, отметникам благодати Духа Святого, имиже путь истинный хулится, имиже Христос Господь наш в пречистых его тайнах бесчестится, имиже Христианское нарицание ругаемо бывает, ихже погибели бесове радуются, ихже души по смерти огнь геенский приемлет. Темь возследствующие какового себе спасения могут чаяти и надеятися? Разве тояжде погибели, яже предводителей их приемлет.

Се, о возлюбленные правоверные люди, истинные Христова стада овцы, и святой церкве его искренняя чада! разломихом здравым рассуждением и третий Брынского сада плод, дела их, и подлинным розыском розыскали:

О мнимых быти добрых делех их,

И о недобрых, яже они одобряют.

И обретохом в том плоду, якоже в Содомском красноцветном яблоке, не вкус сладкий, но смрадный прах и пепел, обретохом глаголю, яко:

Добрые дела их не суть богоугодна; понеже лицемерно творимая. Аще же кая и не лицемерно у них делаются, обаче и та не суть приятна Богу, ни заслугуют им спасения: понеже делаются вне православной кафолической церкви, без коея никомуже спастися возможно.

Недобрая же их дела, яве в противность церкви святей творимая, кто может одобрить? разве той, который любит нарицати тьму светом, и нощь днем, и блато златом, и огнь водою, и сажу снегом, и желчь медом: той и злое наречет добрым. Но горе таковому, вопиет Исаия пророк: горе глаголющим злу добро, и добру зло, полагающим тьму свет, а свет тьму, полагающим горькое сладко, а сладкое горько ⁶⁹⁹.

Сице розыском подлинным исследовася:

Вера раскольническая, и

Учение их, и

Дела их:

И яве показася то: яко,

Вера их неправа,

Учение их душевредно, и

Дела их небогоугодна.

Увещание правоверным

Смотрите убо, о людие Божии, и разумейте прелесть и душевредство раскольников, и блюдитеся от псов, блюдитеся от злых делателей⁷⁰⁰. Блюдитеся от волков, иже из лесов Брынских исходяще, к вам тайно во одеждах овчих приходят, и лживыми пророчествы и ученьми вас прельстити, и в свою погибель привлещи тщатся. Тии то суть поистинне лжепророцы и лжеучители, о нихже предрече святой верховный Апостол Петр, глаголя: быша лживии пророцы в людех, якоже и в вас будут лживии учители, иже внесут ереси погибели, и изкупльшаго их Владыки отметающеся, приводяще себе скору погибель: И мнози последствуют их нечистотам, имиже путь истинный похулится, И в преумножении льстивых словес вас уловят: ихже суд искони не коснит, и погибель их не дремлет⁷⁰¹.

Тии то суть, коих блюстися велит святой верховный Апостол Павел, глаголя: молю вы братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, емуже вы научистеся, и уклонитеся от них⁷⁰².

Тии то суть, иже инако учат, и не приступают к здравым словесем Господа нашего Иисуса Христа, и учению, еже по благоверию, и гордятся, ничтоже ведуще, недугующе же зловерием, состязаются, и словопрятся⁷⁰³.

Тии то суть, от нихже бывает зависть, рвение, хулы, непщевания лукава, беседы злыя растленных человеков умом,и лишенных истины, непщующих быти приобретение мнимое, им свое благочестие злочестивое⁷⁰⁴. В злочестии бо суще, мнят себе благочестивыми быти, и прельщающе людей, приобретают себе имения их, корыстуются богатыми подаянии их. От таковых прелестников, истины лишенных, умом растленных, лукавых хулителей, Павел Тимофею велит отступати:

Тии то суть поныряющии в домы и пленяюще женишца отягощены грехами, водимы похотьми различными, всегда учащиися, и николиже в разум истины приити могущии⁷⁰⁵.

Тии то суть лукавии человецы, и чародеи, преуспевающии на горшее, прельщающе и прельщаеми⁷⁰⁶.

Тии то суть, ихже нравы изъясняет святой Иоанн Златоуст, глаголя: не токмо волцы суть, но и казители нечестивии, и противницы, и врази, и навътницы, и хульницы, и лицемери, и татие, и разбойницы, и лжеучители, и лжепророцы, и наставницы слепии, и прелестницы, и лукавии противницы Христовы, и блазнители, и сынове лукавого, и духоборцы, охулившии дух благодатный, имже не отпустится ни в сем веце, ни в будущем, нмиже путь истинный хулитися имать⁷⁰⁷. К сему же чада лукавого диавола, якоже глагола к ним Господь: яко вы отца вашего есте диавола⁷⁰⁸. И паки Богослов Иоанн; ведома, рече, суть чада диаволя. До зде Златоуст.

Таковых блюдитеся, о возлюбленнии! молю вы, и увещаваю; ниже внимайте баснем их. Сице бо и святой Павел Тимофея увещаваше: скверных и бабиих басней отрицайся: обучай же себе ко благочестию⁷⁰⁹. Блюдитеся собеседования их, ниже внимайте лжеучительству их, кольми паче бегайте сожительства их, ниже в своя домы приемлите таковых, иже ищут вы от пути истинного развратити. Слушайте полезного совета святого Иоанна Богослова, иже глаголет: всяк преступаяй, и не пребывали во учении Христове, Бога не имать: пребывали же во учении Христове, сей Отца и Сына имать⁷¹⁰. Аще кто приходит к вам, и сего учения не приносить, не приемлите его в дом, и радоватися ему не глаголите. Глаголяй бо ему радоватися, сообщается делом его злым. Якоже бо касаяйся пекле (смоле), очернится ею, (глаголет Сирах)⁷¹¹: сице общаяйся еретикам, точен им будет.

Веждьте же известно, о правовернии, яко всяк приятствуяй раскольников, врагов сущих Церкве Христовы, и дружбу с ними имеяй, и подаяние им от имений своих творяй, враг есть самому Христу, иже есть глава церкви своей. Якоже бо кто содружаяйся врагу цареву, и питаяй того, несть друг царев, но враг. Сице содружаяйся врагом Святой церкви, сущия тело главы Христа, несть раб верен Христу, но враждебен ему есть. И якоже сын любяй врага отча, не любить поистине отца своего, ниже сам от отца достоин любления: сице Христианин, любяй враги Христовы раскольщики и еретики, не любить поистине Христа, ниже сам от него любимый есть; Христос бо любящия его любит. Како же той может о себе рещи, яко любит Христа, иже общается раздирающим ризу Христову, и пресецающим тело его, сопряженную ему церковь святую? Аще Христа поистине любиши, далече буди от тех иже Христову хулять церковь, и яко псы лают на ню, и яко волцы выют и терзают ю на уды. Добро подражати Давида глаголюща: не ненавидящия ли Тя, Господи, возненавидех, и о вразех Твоих истаях? Совершенною ненавистию возненавидех я, и во враги быша ли⁷¹²

Сия любви вашей предложив, о правоверные люди! навершаю мою к вам беседу словесы святого Иоанна Богослова, сими:

Иже знает Бога, послушаешь нас: а иже несть от Бога, не послушаешь нас: о сем познаваем Духа истины, и духа лестча⁷¹³.

Бог же премилосердый, не хотяй смерти грешных, развратившияся в расколы и раздоры, и отпадшия церкве его святыя, да обратить их на путь правый, имиже весть судьбами, и да присоединить тех паки святому своему избранному стаду.

Вас же чад своих, придержащихся матере своей святой кафолической церкви, и в правоверии пребывающих, да утвердит и укрепит в святой вере непоколебимы, и церковь свою да соблюдет непреодоленну адовыми враты до скончания века, аминь.

Сию книжицу убогого труда моего полагаю разсуждению церковному, Преосвященнейшим архиереям, и всему духовному чину. Не бо мнюся о себе мудр быти, ни уповаю на свой убогий разум. И аще что в ней обрящется неправо, прошу любезного исправления. Аз же готов во всем повиноватися церковному велению, еяже есмь последнейший член, и нижайший послушник и работник.