Приложение

Новогреческие переводы Нового Завета

Ή μετάφραση τής Αγίας Γραφής στήν ’Ορθόδοξη Εκκλησία. Доклады участников IV съезда православных библеистов. 1986; Κακονλβη Έ. Γιά τή μετάφραση τής Κ. Διαθήκης. 1970; Κωνσταντινίδη Ε. Τά Εύαγγελικά. 1976;

Μεταλληνοϋ Γ. Τό ζήτημα τής μεταφράσεως τής Αγίας Γραφής εις τήν νεοελληνικήν κατά τον XIX αίώνα. 1977; Vaporis N.M. Translating the Scriptures into modem Greek. 1994.

Как уже сказано ранее, Церковь с самого начала смотрела на перевод слова Божия как на свою прямую обязанность и дело совершенно естественное, чтобы все народы земли могли услышать спасительную весть на своем родном языке. Необходимость в переводе Писания на новогреческий явилась значительно позже, в годы турецкого владычества, когда порабощённый греческий народ возымел нужду в более живом и непосредственном соприкосновении с Евангельской Истиной, несущей людям свет надежды и воскресения. Впрочем, сразу следует оговориться, что подобный перевод с древнего на более простое наречие в рамках одного языка был делом очень непростым, которое осуществлялось не без противодействия со стороны влиятельных церковных кругов. Известно, что в определённые критические моменты истории священноначалие прямо запрещало продажу новогреческих переводов, а иногда запрещало даже просто чтение, без святоотеческого комментария, самого священного текста, чтобы предохранить верующих от неправильного его понимания. Впрочем, это делалось из-за опасности инославного прозелитизма среди верующих.

Здесь не место описывать все обстоятельства кампании против перевода Священного Писания на новогреческий и при водить доводы в защиту крайней необходимости такого перевода. Ограничимся лишь кратким обзором наиболее значимых новогреческих переводов со времен турецкого владычества до наших дней.

Первым переводчиком Нового Завета на новогреческий язык стал иеромонах Иоанникий Картанос (Ίωαννίκιος Καρτάνος), уроженец Керкиры. В 1536 году, находясь в тюремном заключении в Венеции, он написал книгу «Новый и Ветхий Завет, избранные и наиболее важные места» («Ή Παλαιά τε καί Νέα Διαθήκη, ήτοι τό άνθος καί άναγκαΐον αυτής»). В этой книге содержится 150 отрывков из Ветхого и Нового Завета, переведённых на простой язык. «Чтобы мог понять всяк мал человек хотя бы часть от Божественного Писания, что там написано, – как пишет сам автор в предисловии. – И это я сделал не для ученых, но для таких же невежд, как я сам, и чтобы любой ремесленник и неученый мог понять Божественное Писание, что там написано».

Веком позже, в 1638 году, был осуществлён уже полный перевод всего Нового Завета на новогреческий. Предпринял этот труд иеромонах Максим (Μάξιμος Καλλιουπολίτης). Перевод был издан в Женеве в 1645 году при поддержке Вселенского патриарха Кирилла Лукариса, который сам лично правил его текст после смерти переводчика, последовавшей в 1633 году. Инициатором этого издания стал патриарх Парфений II. В заголовке на титульном листе перевода указано: «Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа, с параллельным текстом, где напротив текста оригинала (θειον πρωτότυπον) дан точный перевод его на простое наречие, сделанный блаженным господином Максимом Каллиуполитом».

В своём предисловии «малейший во иеромонахах» Максим говорит, что принялся за этот перевод, чтобы помочь соотечественникам, которые находятся в состоянии духовной нищеты и имеют нужду услышать и понять слово Божие, «ибо читать и не понимать, всё равно что вверх ногами читать» («διατί τό άναγινώσκειν καί μή γινώσκειν, καταγινώσκειν έστίν»). Далее Максим обращается к тем переводам Священного Писания, которые в прежние века были сделаны другими на их родные языки, а также к примеру греческих переводчиков житий и святоотеческих писаний на простое наречие и продолжает: «…странно если жития и поучения святых мы стараемся сделать понятнее, поскольку они были люди, а Божественное Евангелие Богочеловека Христа, которое нужнее всего каждому христианину, оставим под кровом».

Приводит Максим и святоотеческие свидетельства о пользе Священного Писания, а также свидетельства самого Писания и, особенно, апостола Павла о необходимости верующим понимать то, что они слышат в Церкви. «Цель всего, что читается в Церкви, есть назидание, а назидание бывает через понимание того, что говорится. Потому что, как сможет поверить человек или оказать послушание тому, что говорится, если не поймет?» Ополчается он и против еретиков, которые запрещают чтение Священного Писания и учат, что достаточно одной веры. Нравственный облик этого переводчика проявляется особенно в последней фразе его предисловия: «И мы хорошо знаем, что дело этого перевода намного превышает наши силы; но видя нищету нашего народа и что никому до того нет дела, мы сделали то что смогли, ибо то что по силе, то и Богу угодно. И если есть здесь что доброе, то это все от благодати Божией, если же где ошибка, то это все от нас».

Перевод иеромонаха Максима был встречен неодобрительно некоторыми церковными деятелями, особенно богословом Мелетием Сиригом (Μελέτιος Συρίγος), и в конце концов осужден на Иерусалимском Соборе 1672 года, при патриархе Досифее. Этот Собор ответил отрицательно на вопрос: «Подобает ли на простом наречии всем христианам читать Божественное Писание» («εΐ δεΐτήν θείαν Γραφήν κοινώς παρά πάντων των χριστιανών άναγινώσκεσθαι»).

Перевод иеромонаха Максима, исправленный монахом Серафимом Митиленским, вторично был опубликован в 1703 году в Лондоне на средства англиканского клира. Это издание сопровождалось оскорбительным предисловием в адрес греческих архиереев и позиции всего греческого духовенства в отношении новогреческого перевода. Издание вызвало резкое осуждение Вселенского патриарха Гавриила, который разорвал один его экземпляр во дворе Патриархии и в окружном послании 1704 года написал: «Разумение и глубина смысла Священных Писаний не лежат на поверхности, они неудобопостижимы даже ученым мужам, тем более простому народу. Посему христианину, желающему читать священные церковные книги, подобает читать их на исконно греческом; и если это чтение будет совершаться с благоговением, даже и без понимания всей глубины смысла, оно станет причиной освящения читающему, благодаря тому, что напечатлеет в нём церковное учение. Так что перевод Священных Писаний на простой язык оказывается излишним и неполезным»²⁸.

Это же издание 1703 года было повторено в 1705 году, уже без оскорбительного предисловия, и ещё раз в 1710-м с исправлениями Анастасия Михаила (Αναστάσιος Μιχαήλ). Спустя некоторое время, в 1723 году, Вселенский патриарх Иеремия III, с согласия патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского, запретил уже само по себе чтение Священного Писания или по крайней мере некоторых его частей, особенно из Ветхого Завета, позволив такое чтение «только тем, кто после надлежащего обучения постиг уже глубины Духа, и знает, каким образом подобает исследовать и преподавать и вообще читать Божественное Писание»²⁹. Подобные запреты, как и тот, что был сделан в 1704 году, всегда следует воспринимать в связи с вызвавшими их историческими обстоятельствами и в рамках пастырской заботы церковных властей.

В начале XIX века новоучреждённое Британское библейское общество (1804), с согласия Вселенской Патриархии (1810), приступило к переизданию исправленного перевода иеромонаха Максима. Этому новому витку издательской деятельности содействовал и Адамант Кораис (Αδαμάντιος Κοραής) своим письмом Британскому библейскому обществу. Кораис впоследствии и сам перевёл Пастырские послания, которые были изданы в 1830 и 1831 годах, незадолго до его смерти (1833).

То же самое Библейское общество в 1828 году выпустило в свет новогреческий перевод синайского монаха Иллариона (впоследствии митрополита Тырновского). История этого перевода весьма запутанна. Он был готов к изданию уже с 1818 года и имел санкцию патриархов Кирилла VI и Григория V, но впоследствии был отвергнут Патриаршим Собором 1823 года при Анфиме III. Кроме того, Константин Икономос (Κωνσταντίνος ΟΙκονόμος), который вначале читал и одобрил перевод первых трёх Евангелий, впоследствии выступил против этого перевода.

Перевод Иллариона вскоре сменил новый перевод, который был сделан Неофитом Вамвасом (Νεόφυτος Βάμβας). Неофит прежде был преподавателем в Ионической академии, а после профессором философии в Афинском университете. В 1838 году был опубликован перевод Евангелий и Деяний, а в 1844-м весь Новый Завет.

Наиболее острый и драматичный момент в истории новогреческого перевода Нового Завета выпадает на начало XX века, когда вышли в свет два перевода. В 1900 году напечатан перевод Евангелий, выполненный Юлией Сомаки (’Ιουλία Σωμάκη, впоследствии Καρόλου) при поддержке королевы Ольги, предназначенный «исключительно для домашнего употребления греческого народа», и в 1901 году в газете «Ακρόπολις» опубликован перевод Евангелия от Матфея, подготовленный Александром Паллисом (Αλέξανδρος Πάλλης). Протест, вызванный этими публикациями, привёл к кровавым столкновениям, вошедшим в историю под названием «евангельский бунт» («Ευαγγελικά» или «Εύαγγελιακά»). Прямым следствием этих событий стало смещение митрополита Афинского Прокопия, отставка правительства Феотокиса и окончательный запрет со стороны Церкви любых переводов на новогреческий. В своём окружном послании Церковь подчеркнула, что «отвергает и осуждает как кощунственные любые попытки изменения или переложения текста оригинала на более простое наречие…».

Впоследствии Александр Паллис издал свой перевод четырёх Евангелий, публикация которого в газете «Ακρόπολις» была прежде прервана, в английском Ливерпуле («Ή Νέα Διαθήκη κατά τό Βατικανό χειρόγραφο», 1902). В 1910 году вышло второе исправленное издание этого перевода, которое фототипическим образом воспроизведено в 1977 году.

Результатом событий, связанных с «евангельским бунтом», стало изменение в Конституции, сделанное на заседании парламента Греции 1911 года. В статье 2, § 2 Конституции была добавлена следующая фраза: «Текст Священного Писания хранится неизменным: любое переложение и исправление его без предварительного разрешения Великой Константинопольской Церкви категорически запрещается». В новой редакции Конституции (1927) это место выглядело следующим образом: «…без предварительного разрешения автокефальной Елладской Церкви и Великой Константинопольской Церкви». И в последней Конституции (1975, статья 3, § 3) это распоряжение ещё раз видоизменилось через добавление слова «официальный»: «…запрещается официальный перевод или переложение его [Священного Писания] без предварительного разрешения автокефальной Елладской Церкви и Великой Константинопольской Церкви». В комментариях к Конституции (в Приложении) подробно объясняется, что следует понимать под выражением «официальный перевод».

Несмотря на эти трагические события, попытки перевода Писания на новогреческий продолжились, поскольку они отвечали глубинным чаяниям церковной полноты. Изменилась только внешняя форма этих трудов: они стали выходить под видом парафразов или толковательных переложений, предназначенных для лучшего и более подробного уяснения смысла священного текста. В заключение этого обзора перечислим наиболее важные послевоенные³⁰ парафразы и переводы на новогреческий.

1. Τρεμπέλα Π. Ή Καινή Διαθήκη μετά συντόμου έρμηνείας. Α» Αίεπιστολαί καί ή Αποκάλυψις. 1951; Β» Τά Ευαγγέλια καί αΐ Πράξεις των Αποστόλων. 1952 (49-е изд. 2004).

2. Κολιτσάρα 7. Ή Καινή Διαθήκη. Ερμηνευτική άπόδοσις. 1963 (31-е изд. 2005). Это два наиболее известных парафраза, широко распространившихся среди греческого народа благодаря издательской деятельности православных обществ «Ζωή» и «Σωτήρ».

3. Δημητροπούλου П., Καφή М. (под общей редакцией Λούβαρι Ν.) Ή Καινή Διαθήκη. 1960.

4. Так называемый «Перевод четырёх профессоров» («Μετάφραση τών τεσσάρων καθηγητών» – Βέλλα В., Άντωνιάδη Ε., Αλιβιζάτου Α., Κονιδάρη Г. – преимущественно первого из них). Впервые издан Библейским обществом в 1967 году и переиздаётся постоянно до настоящего времени. Переиздаётся также церковным обществом «Άποστολική Διακονία» Элладской Православной Церкви с 1981 года.

5. Ψαρουδάκη Ν. Τό Ευαγγέλιο στή γλώσσα τοΰ λαοϋ. 1978.

6. Άγία Γραφή – Вίβλος (иллюстрированное издание Κουμουνδουρέα, в переложении и с толкованиями Κολιτσάρα  Ί.). Т. 1–7. 1981 и след.

7. Αγία Γραφή. Перевод Μακρή Σπ. Издание Πάτση X. Б. г.

8. Ή Καινή Διαθήκη.Τοπρωτότυποκείμενομεμετάφρασηστηδημοτική (текст оригинала в переводе на димотику профессоров Афинского и Фессалоникийского университетов Αγουρίδη Σ., Βασιλειάδη П., Γαλάνη ’Ι., Γαλίτη Г., Καραβιδόπουλο Ί. и Στογιάννο В.). Издание 1985 года Греческого библейского общества; и 2-е изд. 1989 года, в новой редакции Βασιλειάδη П., Γαλάνη Ί., Γαλίτη Г. и Καραβιδόπουλο Ί. Это второе издание получило благословение Вселенского патриарха, патриархов Александрийского и Иерусалимского, а также Синода Элладской Православной Церкви.

9. Ή Καινή Διαθήκη σε Νεοελληνική άπόδοση. Переложение Δεληκωστόπουλο Αθ., 1995.

10. Σωτηρόπονλον. Ή Καινή Διαθήκη στη δημοτική. 2001.²2003.

11. Ή Καινή Διαθήκη. Перевод епископа Велестинекого Δαμασκηνού Καζανάκη.2004.

В заключение приведём список изданий отдельных книг Нового Завета, также в хронологической последовательности:

Βλάχου Ά. Τό κατά Λουκάν. 1974; Τά Ευαγγέλια. 1977;

Παπακυριακοπονλου Γ. Τό κατά Ματθαίον Εύαγγέλιον. «Εμμετρη μετάφραση στή δημοτική. 1976; Σεφέρη Γ. Ή Αποκάλυψη τοΰ ’Ιωάννη. Μεταγραφή. 1966; ’Ελύτη Όδ. Ή Αποκάλυψη. Μορφή στα Νέα Ελληνικά. 1985; Μελετίου, Μητροπολίτη Νικοπόλεως. Εύαγγέλιον κατά Ματθαίον. 1991; Εύαγγέλιον κατά Ίωάννην. 1993; ΣαρηγιάννηΧρύσανθου, Μητροπολίτη Μόρφου. Τό Εύαγγέλιον τοΰ Ματθαίου. 1992; Άρχιμ. Νικοδήμου Σκρέττα. Άποκάλυψις. Ποιητική άπόδοση στή Νεοελληνική. 1995; Χριστιανόπουλου Ντίνου. Τό &γιο καί ιερό Εύαγγέλιο κατά τόν Ματθαίο. 1996.

Ещё одним важным источником для изучения истории текста Нового Завета кроме греческих рукописей и переводов являются творения отцов Церкви. Эти творения изобилуют прямыми цитатами и косвенными ссылками на текст Нового Завета. По характерному замечанию текстолога библеиста Б. Мецгера, «если бы даже были утеряны все другие источники новозаветного текста, одних святоотеческих цитат было бы достаточно для того, чтобы восстановить целиком весь Новый Завет».

Изучение святоотеческих цитат очень полезно для воссоздания истории текста Нового Завета. Особенно в плане сопоставления этих цитат с известными типами новозаветного текста (о которых мы ещё скажем подробно) для определения формы текста в различных странах в разные эпохи. Но в то же время это задача чрезвычайно сложная и деликатная, потому что в некоторых случаях, и особенно в коротких цитатах, отцы цитируют Священное Писание по памяти. А также потому, что позднейшие переписчики, как правило, исправляют библейские цитаты в отеческих творениях по известному современному им священному тексту. Поэтому изучение святоотеческих цитат требует огромных затрат времени, соединения усилий многих ученых и координации исследований в рамках специального института или исследовательского центра. Подобный центр вот уже много лет действует в Страсбургском университете. Это «Центр исследования библейских цитат у святых отцов», который с 1975 года издает серию «Biblia Patristica». До настоящего времени уже изданы шесть томов, от ранних отцов до святителя Амвросия Медиоланского, в которых приводятся соответствующие места (не весь текст) из отеческих писаний и содержащиеся в них новозаветные цитаты. Подобный труд по определению всех цитат Священного Писания в трудах отцов Церкви проведен и нашим коллегой Иоанном Галанисом (Ιωάννης Γαλάνης), профессором богословского факультета Фессалоникийского университета. Результаты его исследований собраны в специальной компьютерной программе.

Из многих опубликованных в последние годы работ, посвящённых новозаветным цитатам в святоотеческих творениях, следует упомянуть также диссертацию митрополита Перистеры Хризостома (Χρυσόστομος Ζαφείρης) «Протоевангельские тексты. Свидетельство отцов о древней форме евангельского предания и важность отеческих библейских цитат» (Χρυσόστομος Ζαφείρης. Τά προευαγγελικά κείμενα. Ή μαρτυρία των πατέρων περί τής άρχικής μορφής τής εύαγγελικής παραδόσεως καί ή άξία των πατερικών βιβλικών παραθέσεων. 1979). И его же исследование на французском языке «Le texte de Г Evangile selon St. Matthieu d’ aprfcs les citations de Ctement d’ Alexandrie…» (1970). В этой работе митрополит Хризостом исследует текст Евангелия от Матфея по цитатам у святителя Климента Александрийского: цитируемый святым Климентом текст сравнивается с подобными цитатами у всех греческих отцов и богословов со II по XV век.

Первые печатные издания греческого текста Нового Завета появились на Западе в начале XVI века. После изобретения Иоанном Гуттенбергом книгопечатания (середина XV в.) первой вышедшей из печати книгой была, конечно, латинская Вульгата (1456, в немецком Майнце). Отдельные отрывки из Нового Завета на греческом языке печатались уже с конца XV века: гимны из Евангелия от Луки (1, 46–55, 68–79) напечатаны в конце Псалтыри, Милан (1481) и Венеция (1496); пролог Евангелия от Иоанна (1, 1–14) напечатан в типографии Альда Мануция (Венеция, 1495); отрывок из Евангелия от Иоанна (1, 1–6, 58) издан в 1504 году. Но полностью греческий Новый Завет был напечатан лишь во втором десятилетии XVI века.

Первым, кто позаботился об издании греческого оригинала новозаветного текста, стал испанский кардинал, архиепископ Толедский Франциско Хименес де Киснерос (Francisco Ximenes de Cisneros, 1436–1517). В сотрудничестве с другими учеными (среди которых был и Димитрий Дукас, грек с острова Крит) архиепископ Хименес начал в 1502 году работу по изданию Ветхого и Нового Завета, так называемой Комплютенской Полиглотты³¹. Первым вышел из печати пятый том, содержащий Новый Завет (параллельно греческий и латинский текст) и греко-латинский словарь. В колофоне этого тома указана дата выхода:          10 января 1514 года. В шестой том вошли еврейский словарь и грамматика еврейского языка (1515). Остальные четыре тома (1–4) включили в себя Ветхий Завет (четвёртый том датирован 10 июля 1517 г.), который был напечатан в три колонки на каждой странице: 1) греческий текст перевода Семидесяти (Септуагинта) с латинским подстрочником (латинский перевод между строк греческого текста); 2) латинский перевод блаженного Иеронима (Вульгата) и 3) еврейский текст. Кроме того, в Пятикнижии внизу страницы был напечатан арамейский таргум Онкелоса и его перевод на латинский язык. Второканонические ветхозаветные книги напечатаны в две колонки: текст Вульгаты и Септуагинта с латинским подстрочником. И Третья Маккавейская представлена только текстом Септуагинты с его латинским переводом. Официальное разрешение на издание этого труда было получено от папы Льва X только в 1520 году (точнее 22 марта 1520 г.), но в продажу он поступил только в 1522-м из-за смерти зачинателя и руководителя всего проекта кардинала Хименеса де Киснероса (t 8 ноября 1517 г.).

Неизвестно, какие именно древние рукописи стоят за греческим текстом Нового Завета в Комплютенской Полиглотте. Но в тексте этом примечается следующая особенность: в нем отсутствуют придыхания, в однослоговых словах не проставлены ударения, а во всех остальных словах ударный слог отмечен значком, напоминающим греческое острое ударение, – то, что мы теперь называем однотонной системой (μονοτονικό σύστημα)! При этом 12 страниц, которые помещены между Евангелием от Иоанна и Посланием римлянам³² и содержат в себе «Путешествия святого апостола Павла», статьи диакона Евфалия «О времени проповеди святого Павла и о его мученической кончине» и «Предисловия» к Павловым посланиям – всё это написано по-гречески, тем же шрифтом, что и остальной текст Нового Завета, но со всеми ударениями и придыханиями. Подобным образом проставлены ударения и придыхания в «Примечаниях», где приводится объяснение, что однотонное письмо издатели сохранили только для древнего текста, из уважения к его древности, поскольку тогда не было еще придыханий и ударений.

Многоязычная Комплютенская Библия могла стать первым полным изданием греческого новозаветного текста. Но в книжные магазины первым попало издание Эразма Роттердамского. История эта произошла следующим образом. Швейцарский издатель Иоганн Фробениус (Johann Frobenius), узнав о готовящемся издании испанского кардинала Хименеса, поспешил заключить договор с известным голландским гуманистом Эразмом об издании греческого Нового Завета с латинским переводом. Типографские работы были закончены в рекордно короткие сроки, всего за шесть месяцев, и в 1516 году Новый Завет поступил в продажу – с огромным количеством опечаток и без должной сверки с древними рукописями. Эразм использовал всего шесть или семь рукописей, но ни в одной из них не было полного текста Нового Завета. Большая часть текста была напечатана по двум рукописям XII века. Апокалипсис был представлен всего одной рукописью, в которой не хватало шести последних стихов: Эразм сам перевел их с Вульгаты. Таким образом, в тексте Апокалипсиса оказались строки, которые не имеют свидетельства ни в одной рукописи и которые были увековечены благодаря Textus Receptus (см. ещё Апок. 17, 4 «нечистотою»; 22, 16 «утренняя»; 22, 19 «отнимет (άφαιρήσει)» и др.). Колофон Эразмовского издания заканчивается фразой: «Итак, будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» – и соответствующей эмблемой, изображающей крест на крест двух змей и голубя между ними.

Издание Эразма Роттердамского вызвало многочисленные критические отзывы, причиной чему был, возможно, текст латинского перевода, сделанный самим Эразмом и во многом отличающийся от привычной Вульгаты. Возможно также, что неприязнь была вызвана отсутствием так называемого Comma lohanneum (1Ин. 5:7–8), которое Эразм включил в текст третьего издания (1522). Но при всей критике тираж эразмовского Нового Завета был раскуплен, и последовало второе издание (1919), с которого Лютер сделал перевод на немецкий язык (1521). За третьим изданием (1522) последовало четвертое (1527), в котором текст располагался в три столбца: греческий, латинская Вульгата и латинский перевод самого Эразма. В текст этого четвертого издания Эразм внес многочисленные исправления из Комплютенской Библии, которая к тому времени уже находилась в обращении и по качеству подготовки текста была намного лучше эразмовской. Пятое, и последнее, издание Эразма, на этот раз уже без текста Вульгаты, вышло в свет в 1535 году.

На первых двух изданиях греческого Нового Завета мы остановились несколько подробнее, поскольку параллельное изложение их истории представляет немалый интерес. Все последующие издания, о которых здесь будет рассказано лишь вкратце, основывались главным образом на эразмовском тексте. По тексту Эразма было сделано и первое издание полной греческой Библии, Ветхого и Нового Завета, выпущенное в 1518 году венецианским издателем Альдом Мануцием.

Из четырёх изданий парижского печатника Роберта Стефана, вышедших в 1546–1551 годах, наиболее важно третье (1550), так называемое Editio Regia, на внутренних полях которого были помещены примечания с указанием разночтений по 15 древним рукописям (среди которых и кодекс Безы) и по Комплютенской Полиглотте. Это первое в истории издание, снабженное критическим аппаратом. Именно с него в 1611 году был сделан официальный английский перевод Нового Завета, известный как King James Version (Библия короля Иакова) или Authorized Version. Также стоит упомянуть о четвертом издании Роберта Стефана, вышедшем в Женеве в 1551 году, где впервые было применено разделение текста на стихи, принятое теперь во всех изданиях Нового Завета.

Феодор Беза с 1564 по 1604 год выпустил в Женеве девять изданий Нового Завета, и 10-е издание увидело свет в 1611 году уже после его смерти. Печатники братья Эльзевир также опубликовали в Голландии семь изданий с 1624 по 1678 год. Второе издание братьев Эльзевир (1633) было снабжено прологом, где между прочим говорилось: «Вот перед тобою текст, принятый всеми, в котором мы не даём ничего изменённого или ошибочного» («Textum ergo habes nunc ab omnibus receptum, in quo nihil immutatum aut corruptum damus»). От этой фразы произошёл сам термин Textus Receptus, которым стали обозначать новозаветный текст, ставший образцовым на протяжении двух столетий после издания братьев Эльзевир. С этого текста до 1881 года были сделаны переводы на основные европейские языки, на его основе Библейские общества готовили переводы на различные языки мира, поскольку именно этот текст считался верным и безукоризненным.

Во второй половине XVII века увидели свет ряд изданий, отличительной особенностью которых было наличие обширных примечаний с указанием большого числа разночтений, подобно третьему изданию Роберта Стефана, но с гораздо большим размахом. Важнейшие из этих изданий следующие: 1) Парижская Полиглотта (1645), в 10 томах большого формата, на еврейском, самаритянском, арамейском, греческом, сирийском, латинском и арабском языках; 2) Полиглотта Брайена Уолтона (Brain Walton), которую называют ещё Лондонской Полиглоттой (1655–1657), в 6 томах: пятый том включает Новый Завет на греческом, латинском, сирийском, эфиопском, арабском и персидском (последнее только для Евангелий); 3) издание оксфордского библеиста Джона Милла (John Mill, 1645–1707): этот труд потребовал усилий 30 лет и был издан в 1707 году, спустя две недели после смерти своего начинателя; 4) получившее уже предварительно широкую огласку издание профессора классической филологии в Оксфордском университете Ричарда Бентли (Richard Bentley) так и не было опубликовано. В одном из черновых листов будущего издания Бентли дал образец своего исследовательского метода: в одной только главе Апокалипсиса содержалось 40 разночтений с Textus Receptus. Готовящееся издание профессор-классик называл не иначе как κτήμα έσαεί (труд века) и «Magna Charta» (великой хартией) христианской Церкви. Бентли удалось собрать по подписке значительную сумму с 1000 будущих покупателей, но издание так и не осуществилось, и после его смерти деньги вернулись к подписчикам.

Критическое отношение к Textus Receptus в XVIII веке прослеживается в сочинениях и изданиях Бенгеля (J.A. Bengel, издание Нового Завета 1734 г.), Веттштейна (J.J. Wettstein, издание Нового Завета 1751–1752) и Грисбаха (J. Griesbach, издание Нового Завета 1774–1775), которые подвергли сомнению многие чтения в общепринятом тексте. Многие принципы текстуальной критики, которые сохраняют свою актуальность до настоящего времени, были сформулированы именно этими тремя учеными. Бенгель, например, установил принцип, согласно которому более трудное для понимания чтение считается более древним и ему отдается предпочтение. Веттштейн в критическом аппарате своего издания впервые стал обозначать унциальные рукописи буквами латинского алфавита, а минускульные – арабскими цифрами. Грисбах сформулировал 15 принципов текстуальной критики и привлек внимание исследователей к цитатам из Нового Завета у отцов Церкви.

Решительный перелом в отношении к Textus Receptus наметился в конце XIX века. Причины, побудившие отойти от общепринятого текста, следует искать, во-первых, в духе эпохи Просвещения, когда все усилия обратились на восстановление изначального, более авторитетного с точки зрения истории текста. Во-вторых, доверие к Textus Receptus было поколеблено открытием и публикацией важных унциальных кодексов и других греческих рукописей, которые стали известны с XIX века. Кроме того, стремительное развитие текстуальной критики в области классической филологии (греческой и латинской) не могло пройти бесследно и для библейской текстологии.

Первым открыто отказался от Textus Receptus филолог классик Карл Лахман (Karl Lachmann). В 1831 году он издал в Берлине греческий текст Нового Завета с приложением к нему отдельного списка всех разночтений с Textus Receptus. Затем Константин Тишендорф (К. Tischendorf) предпринял целый ряд путешествий по библиотекам Европы и Ближнего Востока. Ему удалось обнаружить многие древние рукописи Нового Завета и издать некоторые из них, прочитать стёртый текст палимпсеста кодекса Ефрема (С). Плодом исследовательской деятельности Тишендорфа стали многочисленные издания критического текста Нового Завета, важнейшим из которых является восьмое (Editio octava critica major. Т. 1. 1869. Т. II, 1872).

В Англии издание Нового Завета предпринял в 1857–1872 годах Трегелльс (S. P. Tragelles), который кроме того издал в 1861 году палимпсест Закинфского кодекса (Ξ). Этот кодекс с 1821 года хранился в Лондоне, в библиотеке Британского Библейского общества, и не так давно вместе со всей этой библиотекой был передан в университетскую библиотеку Кембриджа. Два англичанина, профессора Кембриджского университета Весткот (B. F. Westcott, ставший затем епископом в Дареме) и Хорт (F. J. Hort), в результате 30 лет совместной работы осуществили ставшее затем классическим издание Нового Завета: «The New Testament in the Original Greek» (1881). Во втором томе, который служит введением к новозаветному тексту, Хорт, подводя итог совместным исследованиям, разделяет рукописи на четыре типа текста: сирийский или византийский, западный, александрийский и средний, – о чём речь пойдет далее (1. 5. 2). Среди публикаций XIX века следует упомянуть ещё издания Веймаута (R. Weymouth) и Бернарда Вайса (В. Weiss). Последнее основывается главным образом на тексте Ватиканского кодекса.

В начале XX века наиболее грандиозным стало четырёхтомное издание (1902–1913) Германа фон Зодена (Hermann von Soden), взявшего за основу своего исследования византийский текст Нового Завета. В новозаветных рукописях фон Зоден выделил три основных типа текста, которые восходят к трём редакциям первых веков христианства: лукиановской, редакции Исихия и редакции Памфила. Первый тип текста фон Зоден назвал общим, второй исихиевским или египетским, и третий тип текста иерусалимским. Все эти три редакции восходят к одному древнему тексту, которым пользовался ещё Ориген в конце II начале III века. Стоит упомянуть также трёхтомное издание Грегори (R. C. Gregory), «Textkritik des Neuen Testaments» (1900–1909), где между прочим подчеркивается значение византийских лекционариев для изучения истории текста Нового Завета. В изданиях Александра Саутера (A. Souter, издание Нового Завета 1910,³³ 1947) и Таскера (R. Tasker, издание Нового Завета 1964) даётся очередное исправление Textus Receptus, легшее в основу новой английской версии и в значительной степени совпадающее с текстом Весткота и Хорта 1881 года.

Необходимо упомянуть об изданиях трех католических библеистов, Генриха Фогельса (H.J. Vogels, издание Нового Завета 1920, 41995), Августина Мерка (A. Merk, издание Нового Завета 1933,³⁴ 1986) и Хосе Бовера (J.M. Bover, издание Нового Завета 1943,³⁵ 1968), которые вслед за фон Зоденом придерживаются византийского, или церковного, типа текста. Следует отметить также две большие программы новозаветных текстологических исследований, которые в настоящее время ещё не принесли всех обещанных плодов. Это International Greek New Testament Project, где задействованы английские и американские библеисты, и Novi Testamenti editio critica major, организованная Институтом текстологии Нового Завета в Мюнстере. В рамках первой программы до настоящего времени (2006) издан обстоятельный обзор разночтений новозаветных рукописей трех синоптических Евангелий. Вторая, мюнстерская программа выпустила на настоящий момент все разночтения новозаветных рукописей по Соборным посланиям (1997–2005).

Перечень изданий XX века можно завершить упоминанием об Эберхарде Нестле (Eberhard Nestle), который на основе публикаций Тишендорфа, Весткота Хорта и Бернарда Вайса осуществил ставшее самым популярным в наше время издание Нового Завета (с 1898 года и далее). С 13-го издания 1927 года эту работу продолжил его сын Эрвин Нестле (Erwin Nestle), а с 21-го издания (1952) развил и обогатил новыми данными из папирусов и других рукописей Курт Аланд (Kurt Aland), директор Института текстологии Нового Завета в Мюнстере († 1994). С 1993 года в свет выходит 27-е издание, которое обычно называют Nestle-Aland, принятое для изучения Нового Завета в университетах по всему миру. Издание Nestle с 1904 года использовалось

Британским библейским обществом в качестве основы для переводов Нового Завета на другие языки вместо принятого до того времени Textus Receptus. В настоящее время Объединенные библейские общества (United Bible Societies) приняли за основу для переводов критический текст, первое издание которого вышло в 1966 году (The Greek New Testament) и который весьма незначительно отличается от текста Nestle-Aland. 3-е издание его (1975) вовсе совпадает с текстом 26-го издания Nestle-Aland, опуская только подробный критический аппарат, не представляющий практической ценности для переводчиков.

В 1993 году было выпущено 4-е издание «The Greek New Testament» с расширенным критическим аппаратом, в котором гораздо больше внимания уделено византийским богослужебным рукописям, богослужебным Евангелию и Апостолу (Έκλογάδια согласно принятой на Востоке терминологии или Εύαγγελιστάρια согласно терминологии, принятой на Западе, а теперь проникшей и на Восток). Работа по сбору разночтений из этих византийских рукописей была проведена автором настоящего Введения как члена международного издательского комитета, включающего кроме него Барбару и Курта Аланд, Карло Мантини и Брюса Мецгера.

В этом 4-м издании «The Greek New Testament» указаны разночтения примерно на 1500 мест новозаветного текста. Это гораздо меньше в количественном отношении, чем в издании Nestle-Aland, но все приведённые разночтения имеют следующие две особенности: 1) указаны только важные разночтения, которые могут иметь значение для переводчиков Нового Завета на другие языки, и 2) в критическом аппарате приведено по возможности более полное число свидетелей каждого разночтения.

Особое внимание издателями «The Greek New Testament» было уделено святоотеческим свидетельствам о тексте Нового Завета. Естественно, что речь может идти только о прямых цитатах у отцов, потому что аллюзии на библейские повествования, парафразы, гармонизации синоптических отрывков и цитирование по памяти не могут приниматься в качестве таких свидетелей. Согласно этому критерию, учитываются свидетельства о тексте (в том числе и о разночтениях) Нового Завета у церковных авторов и отцов, но не позже половины V века, поскольку для воссоздания древней формы текста наибольшую ценность имеют цитаты этих первых веков. Отцы, жившие после V века, цитируют, как правило, византийскую форму текста, которая и без того хорошо известна из огромного числа сохранившихся рукописей. Достаточно часто издатели приводят ссылки и по преподобному Иоанну Дамаскину, благодаря его огромному значению для всей Православной Церкви.

Текст 27-го издания Nestle-Aland и 4-го издания «The Greek New Testament» можно было бы считать вселенской, всеми принятой формой текста, поскольку по нему студенты в университетах по всему миру изучают толкование Священного Писания и с него совершаются переводы на иностранные языки и наречия. Впрочем, следует оговориться, что этот текст является лишь сводом из всех рукописей (вернее, всех бывших в распоряжении издателей), но в таком виде он никогда не существовал в истории Церкви и никогда не использовался за богослужением, в отличие от византийской (литургической) формы текста, которая является богослужебным текстом Церкви и об издании которой пойдет речь далее.

В Православной Церкви текст Нового Завета хранился и изучался с особенным благоговением, о чем свидетельствуют многочисленные рукописи искусного письма с высокохудожественными украшениями, хранящиеся в монастырях и библиотеках. Первые издания печатного текста вышли, как уже замечено, на Западе и оттуда были завезены на Восток. И вот среди известных неблагоприятных условий эпохи турецкого владычества сложилась такая ситуация, когда в обращении одновременно находилось большое число рукописей богослужебных Евангелия и Апостола, а также различных новых печатных изданий, но не было единого текста, принятого во всех церквах. В связи с этим Вселенская Патриархия образовала в 1899 году комиссию, куда вошли митрополиты Сардийский Михаил и Ставропольский³⁶ Апостолос, а также профессор Халкинской богословской школы Василий Антониадис. Этой комиссии было поручено собрать и изучить новозаветные рукописи из Константинополя и с горы Афона и подготовить издание Нового Завета, которое содержало бы «единый восстановленный текст древнего подлинника согласно церковному преданию».

Задача была весьма деликатной и сложной по причине множества имеющихся рукописей, содержащих либо последовательный текст, либо церковные зачала из Нового Завета, а также из-за огромного количества встречающихся в них разночтений. В предисловии к своему изданию комиссия упоминает 116 рукописей богослужебных Евангелия и Апостола, 45 из которых Антониадис изучил лично в Константинополе и на Афоне, а остальные использовал при подготовке текста по коллациям, предоставленным его сотрудниками в Афинах и в Иерусалиме. В этих 116 рукописях представлен текст Нового Завета, который читался в церквах с IX по XVI век, т. е. на протяжении почти восьми веков, хотя большая часть отобранных рукописей относится к периоду с X по XIV век. Патриархийное издание греческого текста увидело свет в 1904 году (2-е издание 1912 г.), и с той поры по настоящий день «Апостолики Диакония» (Άποστολική Διακονία) и другие церковные издательства и издательские дома в Греции продолжают переиздавать без изменения этот же текст.

Предложение английского библеиста Лейка (Lake К. The Text of the N. Testament, ⁶1928. P. 85) признать патриархийное издание 1904 года как наиболее точную форму византийского текста вместо Textus Receptus не нашло отклика в учёном мире. Причины этому могли быть следующие: 1)для подготовки издания было привлечено не слишком большое число рукописей; 2) в некоторых местах, как признает сам Антониадис, предпочтение было оказано не византийским чтениям и 3) издание было выполнено почти исключительно по лекционариям, а не по рукописям с последовательным текстом Нового Завета, которые в деталях не везде совпадают с текстом лекционариев.

В любом случае издание 1904 года остается до настоящего времени наиболее серьёзным опытом критического издания греческого текста Нового Завета в Православной Церкви. При этом вполне оправдано пожелание, которое высказывалось уже неоднократно и с самых разных сторон, о подготовке нового критического издания, которое учитывало бы всю совокупность известных нам греческих рукописей. Сам Антониадис в предисловии к своему изданию называет его лишь первой попыткой подобного издания и признает его недостатки. «Но слово Божие, – замечает он, – не связывается человеческими недостатками, потому что оно есть сила Божия во спасение всякому верующему» (ср. 2Тим. 2, 9; Рим. 1, 16).

В наши дни о необходимости критического издания византийского текста Нового Завета снова и снова говорится со стороны международного научного сообщества. Следует заметить, что в университете Бирмингема в рамках деятельности Центра издания религиозных текстов (который недавно был переименован в Институт изучения текста и электронных изданий) уже готовится критическое издание текста Евангелия от Иоанна, в критический аппарат которого будут включены разночтения 70 византийских рукописей, а также добавлены чтения, предложенные в патриархийном издании 1904 года и в 27-м издании Nestle-Aland. Издание в печатном и электронном виде должно выйти в 2007 году на средства Объединенных библейских обществ при участии одного православного учёного библеиста. Издательская программа будет продолжена и для других книг Нового Завета, если заслужит одобрение со стороны Православной Церкви, которая может либо оказать материальную поддержку, либо вовсе принять на себя инициативу по дальнейшему продолжению этого труда.

Если издания последовательного текста Нового Завета отвечали научным интересам своей эпохи или предназначались для частного использования их верующими, то издания богослужебных чтений имели в виду практические нужды церквей, где богослужебные книги были рукописными, их часто недоставало, и те, что имелись, нередко были трудночитаемы от долговременного употребления. Поэтому спустя примерно два десятилетия после первого издания Эразма и Комплютенской Библии в Венеции в 1539 году выходит первое издание евангельских зачал (перикоп) под заглавием «Ιερόν Εΰαγγέλιον.

В этом же XVI веке одно за другим выходят в Венеции ещё около десяти изданий богослужебного Евангелия и шесть изданий Апостола. Из всех этих публикаций отметим только издание 1588 года (Θειον καί Ιερόν Εΰαγγέλιον), увидевшее свет стараниями просвещённого жителя острова Хиос Эммануила Глизония (Εμμανουήλ Γλυζώνιος). В качестве приложения к своему изданию Эммануил Глизоний поместил так называемый Εύαγγελιστάριον, в котором были «указаны евангельские чтения, где каждое начинается и где заканчивается. Кроме того, приложены и 35 правил, с помощью которых всегда можно найти воскресные Евангелия на весь год…». Все издания богослужебного Евангелия в XVII веке и последующих веках воспроизводят этот «евангелистарион» Эммануила Глизония, т. е. таблицу с указанием начала и конца каждого богослужебного зачала и дня, в который оно читается. Неизвестно, был ли Эммануил Глизоний первым составителем евангелистария, следует только заметить, что сам этот термин с течением времени закрепился не только за таблицей евангельских зачал, но и за всей книгой с текстом евангельских богослужебных чтений. По аналогии с печатными изданиями и рукописи богослужебного Евангелия, так называемые лекционарии или эклогадии (Έκλογάδια), стали называть евангелистариями, хотя этот термин в рукописях нигде не встречается.

В наши дни богослужебные Евангелие и Апостол издаются в Греции главным образом издательским домом «Апостолики Диакония» (Αποστολική Διακονία) по старым венецианским изданиям и, как правило, без евангелистария, но с таблицей богослужебных чтений, которая называется «Κυριακοδρόμιον». Разногласия в отдельных местах между текстом богослужебных чтений и текстом патриархийного издания 1904 года, а также между различными богослужебными изданиями безусловно наводят на мысль о необходимости их согласования.

Говоря о «критике новозаветного текста», мы подразумеваем прежде всего те усилия учёных библеистов, которые они прилагали в течение двух последних столетий для восстановления древнего текста Нового Завета в том виде, как он вышел из-под пера священных писателей. Конечно, подобная критическая работа над текстом имела место и в ранние века. Речь идёт о трёх так называемых редакциях текста, которые были проведены независимо одна от другой около 300 года по Рождестве Христовом в Антиохии, Александрии и Палестине. Первую приписывают пресвитеру и мученику Лукиану, вторую – епископу Исихию Египетскому и третью – епископу Евсевию Памфилу. Впрочем, следует заметить, что в совремённой науке нет единого мнения относительно действительности существования этих трёх редакций. С большей уверенностью можно говорить о редакции антиохийской или лукиановской. В любом случае обилие разночтений в рукописях не могло не беспокоить священноначалие и богословов, и поэтому серьёзный пересмотр текста с целью его восстановления был неизбежен.

В процессе переписывания текста в многочисленных рукописях, унциальных и минускульных, на греческом и других языках, возникли различные ошибки, объясняемые либо небрежностью переписчика, либо намеренным исправлением текста. Не следует удивляться тому, что Промысел Божий допустил возникновение ошибок. Ибо с того самого момента, когда слово Божие вошло в человеческую историю, нимало не потеряв при этом своих свойств как слова Божия, оно восприняло в своих внешних формах законы существования произведения человеческого. Так, например, если две строчки в тексте заканчиваются одним словом, вполне возможно при переписывании – особенно если внимание писца притупилось из-за усталости – пропустить вторую строку. Подобное явление непреднамеренного пропуска строки называется омиотелевтонией (όμοιοτελεύτητο – одинаковое окончание). Также возможно выпадение слога, если он похож на предыдущий (άπλογραφία – аплография, упрощение на письме), или добавление лишнего слога или буквы (διττογραφία – диттография, удвоение на письме). Намеренное исправление текста замечается в местах неудобопонятных, которые переписчик старается улучшить добавлением или опущением слов либо согласованием их с параллельными местами. Последнее является самым обычным делом для синоптических Евангелий. Так, например, в некоторых рукописях в отрывке из Евангелия от Матфея 24, 36 опускаются слова «ни Сын»; в Евангелии от Иоанна 7, 39 после слов «ибо ещё не было на них Духа» (οΰπω γάρ ήν πνεύμα) добавляется один из следующих вариантов: «Святаго» (&γιον), «не был дан» (δεδομένον), «Святаго на них» (&γιον έπ’ αύτοΤς), «Святаго дано им» (άγιον δεδομένον) и т. д. И сам Ориген, видя многочисленные разночтения в рукописях, замечает: «Возникли большие различия между рукописями, либо от нерадения некоторых переписчиков, либо от полного непонимания того, что переписывают, либо, наконец, от самовольного исправления через добавление или отнятие»³⁷.

Иной раз переписчики или правщики, не соглашаясь с каким-нибудь сделанным до них исправлением, невольно выражают свое возмущение на полях рукописи. Так, например, один из правщиков Ватиканского кодекса в Послании евреям напротив 1, 3: «являя (φανερών) все словом силы Своей», – не терпя исправления Ηβφέρων (держа) вместо древнего чтения φανερών (являя) Ватиканского кодекса, – написал: «невежественнейший и злодей, оставь старое, не исправляй»³⁸. Впрочем, предыдущего правщика оправдывает другое рукописное предание, подтверждающее чтение φέρων, которое принято и в новейших критических изданиях, и в византийском тексте.

 Наличие множества разночтений в рукописных текстах побудило исследователей в середине XVIII века классифицировать рукописи на группы по виду содержащегося в них текста. Бенгель был первым, кто разделил различные рукописи на группы или семьи. Вслед за ним Грисбах выделил три группы рукописей: западную, александрийскую и константинопольскую. Важным моментом в истории изучения новозаветного текста стали выводы двух английских ученых, друзей, профессоров в Кембридже Весткота и Хорта. В результате 30 лет совместных исследований рукописей Нового Завета Весткот и Хорт в 1881 году опубликовали двухтомник, первый том которого содержал текст Нового Завета, а во втором (написанном Хортом, но заключающем в себе выводы обоих ученых) было помещено Введение к новозаветному тексту. Признавая себя продолжателями теории Грисбаха, эти два английских текстолога разделили новозаветные рукописи на четыре группы, каждая из которых представляет особый тип текста. Эти четыре типа текста следующие:

1. Средний (intermediate) тип текста – так Весткот и Хорт назвали текст, который содержится в двух древних кодексах, Ватиканском и Синайском, преимущественно в первом. Этот тип текста они посчитали наиболее чистым и древним, почему и в своём издании придерживались именно его. Уверенность в своей правоте отразилась даже в заголовке их издания: «The New Testament in the Original Greek».

2. Александрийский тип текста произошёл от среднего в результате филологической правки, произведённой образованными александрийскими переписчиками. Представителями этого типа являются кодекс Ефрема (С), королевский кодекс (L), коптский бохейрский перевод и текст, которым пользовались александрийские богословы святитель Климент, Ориген (частично), святитель Дионисий, Дидим и святитель Кирилл.

3. Западный текст был в употреблении у церковных авторов с конца III века, главным образом у Татиана, святителя Иринея Лионского , Тертуллиана и святителя Киприана Карфагенского. Он представлен также в кодексе Безы (D) и в древних латинских и сирийских переводах. Этот тип текста отличается пространными и важными исправлениями, которые были сделаны в первые века, по всей видимости, в Сирийской Церкви, оттуда попали в первые сирийские и латинские переводы и затем были перенесены на Запад. Поэтому название данного типа «западным» вовсе не означает его происхождения в странах Запада.

4. Сирийский или антиохийский тип текста известен нам из сочинений святителя Иоанна Златоуста, через него он распространился по всей римской империи. Этот текст появился в результате тщательной редакции, целью которой было сведение к единообразию различных вариантов рукописных чтений и упрощение сложных для понимания мест. Для большей связности в текст были вставлены различные союзы, местоимения заменены для устранения неясности именами Божиими, редкие грамматические обороты уступили место более употребительным. Эта редакция была проведена в IV веке по всей видимости пресвитером Лукианом, и исправленный текст быстро распространился по всей Римской империи. Именно этому тексту следуют издания Textus Receptus XVI и XVII веков.

Последний тип текста Весткот и Хорт считают непригодным для восстановления первоначального текста Нового Завета из-за его позднего происхождения. Не слишком ценным английские исследователи сочли и западный текст, за одним исключением: в тех местах, где западный текст, при общей своей склонности к более пространному изложению, оказывается лаконичнее среднего, они предпочли западные чтения. Текст этих отрывков они назвали Western non-interpolations (т. е. подлинные, не добавленные позже западные чтения), считая их более древними. Но в целом наиболее древним и чистым они считали, как сказано выше, средний текст и на его основе подготовили свое издание 1881 года.

В настоящее время эта классификация типов текста, предложенная более 100 лет назад Весткотом и Хортом, несколько видоизменилась в результате исследовательской работы новых поколений текстологов. Исследования в этом направлении, конечно, ещё продолжаются, но большинство учёных признают сейчас существование следующих четырёх типов новозаветного текста.

1. Александрийский текст. Родиной этого текста является Египет, он засвидетельствован в большинстве папирусов, в Ватиканском и Синайском унциальных кодексах, в сочинениях александрийских богословов святителя Климента и Оригена, в коптском бохейрском переводе и др. Этот тип текста соответствует среднему и александрийскому в классификации Весткота и Хорта.

2. Западный текст. Этот тип текста называется западным не потому, что сложился в западных странах, но потому, что был распространён там уже во II веке, о чём свидетельствуют древние латинские и сирийские переводы, западные отцы, кодекс Безы (D) и некоторые папирусы. Местами этот текст весьма существенно отличается от традиционного текста рукописных памятников, особенно в книге Деяний апостольских. Последние исследования обнаружили следы этих западных чтений в самых древних новозаветных рукописях Египта. Поэтому многие считают родиной этого текста Александрию.

3. Кесарийский текст во многом напоминает александрийский тип текста и представлен в папирусе Р45, унциальном кодексе W, в кодексе Коридети (Θ), кодексе Тишендорфа (А), в Бератском кодексе (Ф), а также в грузинском переводе. Многие полагают, что этот текст был принесен Оригеном из Египта в Кесарию Палестинскую.

4. Византийский, общераспространённый (κοινό κείμενο), или церковный текст появился в результате правки новозаветного текста, проведённой антиохийским пресвитером и мучеником Лукианом, был перенесён святителем Иоанном Златоустом в Константинополь и оттуда распространился по всей Римской империи. Называется также константинопольским или имперским (αΰτοκρατορικό). После взятия Константинополя византийский текст был перенесён образованными греками на Запад и стал основой для Textus Receptus. Именно этот тип текста Церковь использовала в своём богослужении. В самых разных по времени написания рукописях византийский тип текста довольно устойчив: он засвидетельствован в святоотеческих трудах начиная с IV века и далее, в лекционариях и в переводах, сделанных после 300 года по Рождестве Христовом.

Серьёзная работа по исследованию новозаветных рукописей проводится последние десятилетия в Институте текстологии Нового Завета в Мюнстере (Германия). Именно здесь выходят в свет издания Нового Завета, известные как издания Nestle-Aland (см. 1.4.2). Притом что уже более ста лет прошло со времени научных изысканий Весткота и Хорта, предубеждение библеистов-текстологов против византийского или церковного текста нисколько не изменилось. Но преимущество исследователей упомянутого института перед первыми английскими текстологами заключается в том, что за прошедшее столетие были опубликованы папирусы III века и значительное число минускульных рукописей, которые в той или иной мере используются при новых изданиях текста Нового Завета.

В предыдущей главе мы упомянули о том типе текста, который Весткот и Хорт назвали антиохийским или сирийским и который впоследствии получил ещё другие наименования: византийский, общераспространённый, патриархийный, имперский, константинопольский и церковный. Наиболее употребительным среди текстологов в настоящее время является наименование византийский тип текста. В критическом аппарате 4-го издания «The Greek New Testament» Объединённых библейских обществ он обозначается как Byz или Byz Lect, а в 27-м издании Nestle-Aland буквой М, т. е. текст большинства (Multitude) рукописей. Мы предпочитаем называть его церковным текстом. Не потому, конечно, что только этот текст оправдывает такое его наименование: и другие типы текста так или иначе использовались Церковью, либо за богослужением, либо для домашнего чтения или катехизации. Но потому, что он сохранился во множестве рукописей с последовательным новозаветным текстом, имеющих явные признаки их литургического использования, а также во множестве лекционариев, литургическое назначение которых нет нужды доказывать. Этот тип текста можно было бы назвать литургическим.

С тех пор как абсолютный авторитет Textus Receptus был поставлен под сомнение, критические издания Нового Завета ориентируются главным образом на унциальные рукописи IV века, которые являются предшественниками византийских рукописей. А в XX веке внимание издателей в большей степени было обращено уже на папирусы (II и III вв.), которые предшествуют и самим унциалам. Конечно, никто не может отрицать, что папирусы и унциальные рукописи стоят ближе по времени к автографам священных писателей. Но при этом никто не может исключать возможности того, что правы были и те древние мужи, от которых ведут своё начало византийские или церковные рукописи. Несмотря на то что их текст является плодом редакторской правки и критической обработки, направленной на выравнивание стиля, прояснение смысла и гармонизацию отдельных частей повествования – труд, который приписывается обычно пресвитеру и мученику Лукиану, – никто не может отрицать, что этот текст несёт в себе древние чтения, которые нельзя упускать из вида при воссоздании первоначальной формы текста. К подобным древним чтениям можно отнести те места византийского текста, которые очевидно совпадают с чтениями папирусов или унциальных кодексов, а также те, где византийский текст лаконичнее прочих типов текста. Весткот и Хорт назвали Western non-interpolations те места западного текста, в которых при общей его тенденции к пространности и добавлениям он оказывается лаконичнее других типов текста. Эти места английские текстологи посчитали более древними и подлинными. То же самое можно применить и к тем чтениям византийского текста, которые не несут в себе признаков стилистической правки или интерполяции. Можно было бы даже по аналогии назвать их Eastern non-interpolations и считать более древними.

Совершенно очевидно, что византийский или церковный текст до сих пор не изучался должным образом. За исключением патриархийного издания 1904 года не было осуществлено ни одного критического издания. В Чикагском университете (США) группа исследователей во главе с профессорами Колвелом (Colwell) и Ридлом (Riddle) приступили с 1930 года к изучению текста византийских лекционариев и опубликовали ряд интересных работ, но этот их труд не нашёл своих продолжателей. Также были напечатаны в разных странах мира отдельные исследования текста Нового Завета в творениях отцов Церкви. Можно упомянуть ещё издание Нового Завета, которое вышло в США в 1982 году под названием «The Greek New Testament according to the Majority Text» (издание Z. C. Hodges – A. L. Farstad). Текст этого издания в основном следует византийскому типу.

Думается, что изучение византийского текста, особенно текста лекционариев, может быть весьма полезным для современной библейской текстологии. Потому что литургический текст, на протяжении многих веков непрерывно употреблявшийся в Церкви и бдительно сохранявшийся священноначалием, не претерпел сколько-нибудь серьёзных изменений. Но дело всестороннего исследования церковного текста – это задача не одного лишь какого-либо учёного. Оно требует совместной работы и объединения усилий многих людей, особенно в среде православных специалистов, чтобы в будущем стало возможным критическое издание, учитывающее всё множество византийских рукописей³⁹.

Подобное издание было бы вдвойне полезным. С одной стороны, оно станет значительным вкладом в современную библеистику на самом высоком международном уровне. И с другой стороны, такое издание поможет достичь единообразия литургического текста, чтобы греческие издания последовательного текста Нового Завета и богослужебных зачал из Евангелия и Апостола, которые читаются в Церкви, были согласны между собой, что в настоящее время происходит далеко не всегда. Та благосклонность, с какой весь православный мир встретил издание В. Антониадиса 1904 года, должна внушать надежду, что с ещё большей благодарностью православный народ примет новое тщательно подготовленное издание текста Нового Завета.

В современных условиях, когда повсюду действуют многочисленные исследовательские центры в самых разных отраслях науки и постоянно создаются новые, успеху библеистики в Греции весьма содействовало бы создание соответствующего библейского центра или института, в задачи которого входило бы также исследование и издание текста Нового Завета на уровне современных научных требований с использованием новейших компьютерных технологий.

Σάκκου Σ. О κατάλογος του Μουρατόρι. 1970;  Ή 39 Εορταστική επιστολή του Μ. Αθανασίου. 1973; Campenhausen Η., von. Die Entstehung der christilchen Bibel. 1968; Gamble Η. Y. The N. Testament canon. Its Making and Meaning. 1985; Goodspeed E. J. The Formation of the N. Testament. 1927; Lagrange M. J. Histoireancienneducanondu N. Testament. 1933; Metzger B. M. The canon of the N. Testament. Its Origin, Development and Significance. 1987; Zahn Th. Grundriss der Geschichte des Neutestamentlichen Kanons. 1904.

История собирания 27 книг Нового Завета в единый корпус и осознание его Церковью в качестве Священного Писания представляет чрезвычайный интерес. Но прежде чем приступить к рассмотрению всех этапов формирования корпуса книг Нового Завета, т. е. истории «канона» Нового Завета, следует ответить на вопрос: что первенствующая Церковь называла своим Писанием? В книгах Нового Завета мы часто встречаем фразы: «ибо так написано», «Писание говорит», «всё написанное», «по Писанию» и подобные им. При помощи этих фраз как Сам Христос, так и писатели новозаветных книг вводят в повествование цитаты из Ветхого Завета, который являлся Священным Писанием ранней Церкви и который они называют также «закон и пророки». В Ветхом Завете Господь наш Иисус Христос видел пророческое изображение всей Своей земной жизни и служения, смерти и воскресения. И в Нагорной проповеди, обобщая Своё отношение к Ветхому Завету, Спаситель говорит: «Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков: не нарушить пришёл Я, но исполнить» (Мф. 5:17). Апостолы впоследствии также подтверждали свою проповедь Ветхим Заветом, повсюду распространяя веру, что в лице Господа Иисуса Христа исполнились ветхозаветные пророчества. Евангелие, которое они возвещали, есть то самое, «которое Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях» (Рим. 1:2). Следуя этому принципу, святые отцы и гимнографы Церкви позднее толковали Ветхий Завет через призму веры Христовой.

Говоря, что Священным Писанием первых христиан был Ветхий Завет, мы имеем в виду лишь различные ветхозаветные книги, но не определённый их канон, сформировавшийся уже позднее. Именно поэтому в некоторых случаях священные писатели Нового Завета фразами «как написано» или «Писание говорит» вводят в своё повествование тексты, которых нет в известных нам книгах Ветхого Завета⁴⁰. Весьма возможно, как показали новейшие исследования, что в первенствующей Церкви наряду с книгами Ветхого Завета были в обращении и некие собрания мессианских ветхозаветных текстов, которые называются теперь Testimonia (свидетельства) или Florilegia (антологии) и которыми пользовались христиане. Подобные сборники были найдены между рукописями ессеев в Кумране возле Мёртвого моря. Церковь не стала ограничивать себя так называемым узким каноном из 39 книг Ветхого Завета, утвердившемся в иудаизме после Собора раввинов в Иамнии в конце I века по Рождестве Христовом. Напротив, в своей литургической практике она позднее «усыновила» в качестве Священного Писания пространный канон из 49 книг, большая часть которых цитируются в Новом Завете и входят в греческий перевод Септуагинты.

Если посмотреть на списки тех книг Ветхого Завета, которые цитируют святые отцы, и на их рассуждения (филологического и богословского характера) об этих текстах, легко убедиться в том, что даже следов существования проблемы разграничения узкого и пространного канона не видно в древней Церкви. Проблема эта возникла лишь после Реформации, в XVI веке, в связи с полемикой протестантов и римокатоликов. Подробнее о Ветхом Завете как «Писании» Церкви см. в следующем приложении.