Слово в неделю двадцатую
Се изношаху умерша, сына единородна матери своей (Лук. 7:13).
«Старые новости возвещает нам Евангелие», скажут, может быть, при сем многие, «когда повествует нам о смерти единородного сына убогой вдовы и о том, как несли его на кладбище!» Старые, говорю, ибо кому из нас не случалось многократно, или лучше сказать, кому не случается почти ежедневно слышать и даже собственными глазами, если только захотим того, видеть людей умирающих?
Не новость также и то, что умирает человек молодой, единородный сын вдовы, радость и утешение осиротевшей матери, надежда и подкрепление в старости бедной вдовы. Молодые чаще умирают, нежели старые: в этом, кроме опыта и видения, легко и достаточно может уверить нас и разум. Пророк Давид называет человека образом, то есть, живописным изображением: образ их уничижиши, говорит он, (Псал. 72:20); и в другом месте: образом убо ходит человек (Псал. 38:7). Но рассудите здраво, какое изображение удобнее стереть и изгладить, новое ли, на котором краски еще не успели плотно пристать к полотну, дереву или металлу и даже не довольно засохли, или старое, на котором сии краски давно уже затвердели и, так сказать, слились в одну массу с веществом, на которое оне положены? Очевидно, новое. Сверх того, молодые ближе к опасности смерти, и по своей неосторожности, легкомысленному небрежению и безрассудной нередко отважности. Итак, все это старые новости, непрестанно пред глазами у нас случающиеся.
Но дело в том, что мы не любим рассуждать о таких новостях – или потому, что оне от частого пред нами возобновления сделались уже слишком обыкновенными, или потому, что оне, поражая и оскорбляя вместе чувства нашего самолюбия и животолюбия, не очень нам нравятся. Потому-то Евангелист с намерением рассказывает об них, как о чем-либо необыкновенном и важном. Се изношаху, говорит он, умерша. Для чего? Для того, чтобы обратить наше внимание и рассуждение на смерть молодых людей, и вместе подумать о самих себе. Покоримся же указанию Евангелиста и исполним его благое намерение.
Смерть молодых людей, когда Дух Святый столь часто, так же как и здесь, и в других местах Писания предлагает нам об ней, служит вразумлением во-первых для молодых, какбы говоря им: «смотрите, вот вашего сверстника, по летам, свойствам, расположениям и наклонностям вам равного, выносят умершего: се изношаху умерша, сына единородна матери своей, – помните это, помните также и то, что безвременная смерть, хотя не всегда, но большею частию от безпорядочной жизни приключается, и вообще грехи приближают и ускоряют смерть, как порождение греха, – так же, как богоугодное и богонравное житие продолжает жизнь далее естественного предела. Страх Господень прилагает дни, говорит Премудрый, лета же нечестивых умалятся (Прит. 10:27). В первом случае человек какбы сам ревностно ищет и находит смерть: ибо грех содеянный раждает, по Апостолу, хотя бы и не хотел, неизбежно смерть (Иак. 1:15); а в последнем – Сам Бог, за послушание закону Его, охраняет и отводит человека от смертных случаев. Егда послушаете вся оправдания сия, и сохраните и сотворите я, говорит Боговидец Моисей, сохранит и Господь Бог твой тебе завет и милость Свою, и возлюбит тя, и умножит тя, и благословит плод чрева твоего, и отымет Господь Бог твой от Тебе всяко расслабление и всяку язю (Втор. 7:12:15). Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли (Исх. 20:12). Разумети закон, прибавляет богопросвещенный приточник, помысла есть благого: сим бо образом многое поживеши время, и приложатся тебе лета живота (Притч. 9:11:12).
Во-вторых смерть молодых людей служит также уроком и для старых и особенно для отцев их, к пробуждению их от усыпления и к исправлению их нравов и дурных привычек. Здесь она какбы так говорит им: «видите, как часто молодые люди умирают; для чего же вы так много суетитесь и заботитесь, со многими трудами и издержками в устроении судьбы их, ничего не оставляя для Промысла Божия, и ни в чем не доверяя Его премудрости и благости?» Ибо чего родители не делают для детей своих? Чего для них не предпринимают, на что не вызываются, чего не терпят? Не жалеют для них ни здоровья, ни спокойствия, ни чести, ни имущества, а иногда даже и совести: пренебрегая для них удобствами и выгодами своего тела, нередко жертвуют для них и спасением души своей.
Посмотрите, что делает Иаков при встрече с братом своим Исавом, против него раздраженным, которого он имел причину опасаться? Не столько за себя, сколько за детей своих, он ужасался и страшился мщения Исавова: изми мя, Господи, с душевным плачем вопиял он в молитве своей к Богу, от руки брата моего, от руки Исава, яко боюся аз его, да некогда пришед, убиет мя и матерь с чады (Быт. 32:11). И для того, когда возвещено ему было, что Исав с людьми своими близко уже находится, то он так расположил страннический стан свой, что сам, с рабами и домочадцами, не смотря на боязнь свою смертную, выступил вперед, а Лию и Рахиль с детьми поставил позади стана, дабы, то есть, своею смертию спасти их от предстоящей смерти (Быт. 33, 1–3). Посмотрите также, что делает добрый и благородный Верцеллий, призываемый благодарным Давидом ко двору для разделения с ним его царской трапезы и славы, для восприятия от него даров и милостей? Без труда и охотно отказывается от всех сих выгод и почестей в пользу своего сына, да сотворит ему царь благое пред очима своима (2Цар. 19, 34–38).
В-третьих такая неблаговременная смерть, предлагается в слове Божием всем нам до единого в наставление, дабы все мы, смотря на молодых людей умирающих, и вместе зная наверное, что всем нам рано или поздно неизбежно должно умереть, непрестанно и тщательно приготовлялись к своей смерти. Ибо неизвестно когда, кому из нас, где и как придется умереть, между тем опыты всех веков и народов показывают, что никто не умирает тогда и так, как и когда сам того ожидал бы, но все и всегда, хотя бы кто был и в тяжком, продолжительном недуге и в глубокой старости, умирают как-то нечаянно и неожиданно. Посему-то Дух Святый весьма живописно и верно сравнивает смерть с рыболовною мрежею и с птицеловною сетию. Не разуме человек времене своего, восклицает Екклезиаст: якоже рыбы уловляемы в мрежи зле, и аки птицы уловляемы в сети; якоже сия, уловляются сынове человечестии во время лукаво, егда нападет на ня внезапу (Еккл. 9:12). Как рыбы, плавающие в воде, и птицы, летающие по воздуху, не знают, когда и где для уловления их закинута будет мрежа, или поставлена сеть, и большею частию в то особенно время, когда, побуждаемые избытком довольства или ощущением голода, первые безмятежно на мягком водяном своем ложе покоятся сладким сном или радостно плещутся в волнах, или неосторожно, ища себе пищи, ныряют во все стороны и по всем направлениям, а последния беззаботно и весело с ветки на ветку перепархивают, или привлекаемые лестною приманкою, стремглав на нее бросаются, – в это, говорю, особенно время и уловляются: так и бедные сыны Адамовы не знают, когда и где постигнет их смерть злорадная, всегда и на всех путях стрегущая стопы их. Постигает же она наиболее тогда, когда они совсем об ней не думают и никак к себе ее не ожидают, когда излишне занятые или суетами житейскими, или удовольствиями суетными, или счастьем опьяняющим, или бедствием поражающим и расстроивающим, предаются или излишнему развлечению, или приятному самозабвению, или неумеренной тоске и печали и даже отчаянию.
Но как и обыкновенные события в жизни чем внезапнее и неожиданнее с нами случаются, тем менее находят в нас присутствия духа, твердости воли и здравого рассуждения: то подумайте, в какое жалкое и безотрадное состояние может поставить человека смерть, внезапно и неожиданно его постигающая, смерть, – с которою, и при других облегчительных и до некоторой степени усладительных условиях, ни одно из событий, в мире встречающихся, сколь бы важными и необъятно великими ни представлялись оне недальновидному взору нашему, сравниться не может, по ея чрезвычайности, неотвратимости в своих последствиях? Между тем как здесь-то особенно и нужно человеку все присутствие духа, вся полнота ума и сила воли, а и того более, сила благодати Божией, и в расслабленном от предсмертной болезни теле, и в немотствующих устах, и в малодвижных членах, при сознании умирающего, равномерно действующей: потому что смерть, восхищая его из одного мира, преставляет в другой обширнейший и малоизвестный; отторгая от времени, ниспускает в безпредельную вечность; удаляя от земли, или возносит его на небо в блаженство вечное, или низвергает во ад на муки безконечные, значит открывает для него путь дальний и долгий и небезопасный. Стоит, кажется, зрело подумать об том и снабдить себя всем нужным, для успешного путешествия. Но где он все это возьмет, когда заранее тем не запасся, когда заблаговременно к тому не приготовился? Непосеянного не жнут, и несобранного не кладут в житницу.
Да, возлюбленные, надобно внимательно подумать нам о смерти, с которою всякому из нас рано или поздо придется непременно встретиться и безусловно предаться ея водительству; надобно заранее приучить к ней и мысль и чувство наше, чтобы она не застала нас в расплох и не слишком устрашила нас, приучить же можно частым припоминанием ея себе, постоянным о ней размышлением, молитвенным, при мысли об ней, обращением к Богу и ревностным старанием об обильном стяжании как на всякую духовную потребу, так особенно на смертный час благодати Божией, немощная врачующей и оскудевающая восполняющей.
Не слышите ли, как святая Церковь не только часто, но и ежедневно, и не только ежедневно, но и в каждый день, при каждом богослужении многократно и усильно молится за нас и приглашает вместе с собою и нас молиться о благодати Божией: заступи, спаси, взывает она чрез своего глашатая, помилуй и сохрани нас Твоею благодатию, и молится в тоже время, как у Отца щедрот и всякия утехи испрашивает нам, вместе с Ангельским напутствием в жизни, и христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны, и доброго ответа на страшнем судищи Христове?
Не будем же ослушны противу гласа нашей матери на свою беду и на свою голову. Кто из нас не желает кончины христианския, кончины непостыдные, безболезненные и мирные? Но если мы хотим умереть по-христиански, то по-христиански должны и жить: благодать Божия дается, по Апостолу, туне (Рим. 3:24), но не туне усвояется нам; благодать кончины христианской условливается добродетельною во Христе жизнию. Аминь.