Слово на первый день св. Пасхи
Не сердце ли наше горя бе в нас, егда глаголаше нама на пути, и егда сказоваше нама писания (Лук. 24:33)?
Слова сии сказаны были Апостолами в празднуемый нами ныне день непосредственно после того, как воскресший Господь явился им на пути между Иерусалимом и Эммаусом, в виде обыкновенного спутника, вступил с ними в разговор, принял, по их приглашению, участие в их вечери и наконец, дав им узнать Себя каким-то чудным и непонятным для нас способом, мгновенно и невидимо от них сокрылся.
Оне выражают то внутреннее чувствование, какое Апостолы ощущали в сердцах своих, когда Господь, еще ими неузнанный, находился при них и беседовал с ними. Сердца их в то время, по их собственному сознанию, горели каким-то непостижимым, но неизреченно сладостным пламенем – пламенем восторга от присутствия Господа и собеседования с Ним: не сердце ли наше, говорили они потом сами с собою, горя бе в нас, егда глаголаше нама на пути, и егда сказоваше нама писания?
Приятно бы конечно было и нам, братия, хотя для настоящего светлого праздника, удостоиться такого же радостотворного ощущения, какое испытали на себе и в себе и святые апостолы Лука и Клеопа: ибо это были они, которые так говорили; но доступно ли оно для нас, как и для них?
Совершенно доступно и даже с большим удобством для нас, нежели для них: потому что они, при начале беседы, не ведали еще, что Господь воскрес уже и беседует с ними, а мы знаем и верим от юности нашей, что Господь не только воскрес, но уже и вознесся на небо и седит одесную Бога и Отца, разделяя с Ним славу Божества, и о нас выну пред Ним ходатайствует. Кроме того, души и сердца их подавлены и расстроены были тяжкою скорбию о распятом Учителе, и оттого не совсем способны были к приятию глаголов истины, вещаемых Господом и к прозрению в дух Писания, им излагаемого, за что и получили от Него справедливый упрек. О! несмысленная и косная сердцем, сказал Он им, еже веровати о всех, яже глаголаша Пророцы. Не сия ли подобаше пострадати Христу, и внити в славу Свою (Лук. 24:25:26)? Между тем для нас этой скорби, как, по воскресении Его, согласно с Его обетованием, в радость обратившейся, уже не существует; следовательно души и сердца наши в сем отношении остаются свободными, лишь бы только что-нибудь другое, мирское и житейское, а тем еще более предосудительное и порочное не занимало их.
Но скажете: они самолично беседовали с воскресшим Господом, а мы Его не видим. Не видели Его и они до самой последней минуты, а видели в Нем только простого и обыкновенного путника: очи же ею, повествует Евангелист, держастеся, да Его не познаета (ст. 16). По крайней мере, возразите, при конце беседы, они Его увидели. Действительно увидели, но для того, чтобы тотчас же лишиться сего видения: ибо тот же Евавтелист прибавляет: онема же отверзостеся очи, и познаста Его; и Той невидим бысть има (ст. 31).
Для чего, вы думаете, Господь так поступил с ними? Дал им радость видения, и в то же время лишил их ея? – Для того, чтобы оказать сим наиболее чувствительное предпочтение вере пред видением: веру Он всюду превозносит и ублажает, паче видения: видев Мя, веровал еси, сказал Он с упреком Фоме, домогавшемуся видения, и получившему оное, – блажени же не видевшии, и веровавше (Иоан. 20:29). А мы веру, кажется, имеем.
Видели Апостолы, но не от видения воспламенились сердца их тем дивным пламенем, которое заставляло их гореть, но не сгарать, согревало и, так сказать, расплавляло их, но не сожигало, а, подобно благоуханному бальзаму, разливалось по всему существу их, по всем жилам и составам, оставляя за собою ощущение неизреченно сладостное и приятное. Все это происходило в них, как сами они сказывают нам, егда глаголаше Господь има на пути, и егда сказоваше има писания; следовательно – от слушания слова Господня. Слово же Господне всегда и везде для нас открыто: проповедуется в храмах, читается в домах, слышится в устах пастырей и возвещается в писаниях святых. Ведь и они не другое какое слово слышали от Господа, как то самое, которое заключено в сих писаниях, о чем сами они свидетельствуют: Начен от Моисея и от всех Пророк, сказаше има от всех писаний, яже о Нем (ст. 27).
Они видели Господа долго и много, но не видение доставило им вожделенное познание Воскресшего, а особенное, внутреннее озарение свыше, которое, отразившись во внешности, просветило и телесные очи их к созерцанию всего видимого и невидимого: онема же отверзостеся очи, сказует Евангелист, и познаста Его (ст. 31). А сего озарения можем просить и получить и мы у Света несозданного, просвещающего всякого человека, грядущего в мир (Иоан. 1:9).
Однако же, еще вероятно скажете вы, Он присутствовал при них и живым словом возвещал им истины небесные. Присущ Он и нам, возлюбленные, во всякое время и на всяком месте, по своему неложному и непреложному обетованию: се Аз с вами есмь во вся дни, до скончания века, аминь (Матф. 28:20), лишь бы только мы были способны и достойны ощущать Его всемогущее и вседетельное присутствие. Не мертвым, а живым и сильным голосом глаголет Он и каждому из нас, коль скоро мы бываем готовы и научились внимать Ему; ибо Он есть вечно живый и единый бессмертный: Иисус Христос, говорит Апостол, вчера и днесь, Той же и во веки (Евр. 13:8).
Припомните, каким Он языком говорил с гонителем Своим Савлом на пути в Дамаск, спустя уже много времени после своего вознесения на небо: Савле, Савле, воззвал Он к нему, что Мя гониши? Аз есмь Иисус, егоже ты гониши: жестоко ти есть противу рожну прати (Деян. 9:4:5). Мертвый ли это язык и менее ли он силен и действителен, нежели тот, какой слышали Апостолы на пути в Эммаус? Не потряс ли он Савла до глубины души, до членов же и мозгов? Не поразил ли его слепотою, не низверг ли на землю и не сокрушил ли его до отречения плоти и крови, до отречения собственной воли и всего, что ему было доселе дорого, и не превратил ли его мгновенно из гонителя в Апостола? Трепеща же Савл и ужасаяся, повествует св. дееписатель, глагола: Господи, что мя хощеши творити (Деян. 9:6), и вслед затем прибавляет: прозре же абие, и востав крестися; и абие на сонмищах проповедаше Иисуса, яко Сей есть Сын Божий (Деян. 9:18:20). А сам он о себе рассказывает: егда же благоволи Бог явити Сына Своего во мне, да благовествую Его во языцех, абие не приложихся плоти и крови (Гал. 1, 15:16); и в другом месте: всех отщетихся, и вся вменяю уметы быти, да Христа приобрящу (Фил. 3:8).
Итак, возлюбленные, нет сомнения, что то высокое и неизъяснимо сладостное чувство радости и восторга, какое ощущали в сердцах своих эммаусские путники, при неожиданной встрече и собеседовании с воскресшим Господом, не есть исключительный жребий только их одних и прочих Апостолов, о которых в Евангелии также сказано: возрадовашася ученицы, видевше Господа (Иоан. 20:20), а есть общее достояние всех и каждого из верующих в Него: ибо Сам Он и о всех верующих сказал: блажени не видевшии, и веровавше.
Теперь остается каждому из нас, братия, заглянуть пристальнее в свое сердце и вопросить собственную совесть: происходит ли в нас и с нами особенно в настоящий день, когда и воскресший Господь невидимо стоит посреде нас и глаголет к нам в Своем Евангелии о Своем Воскресении, и св. Церковь, возвещая нам о том же, приглашает нас, поклониться Ему и святое воскресение Его славить, происходит ли, говорю, в нас и с нами то же самое, что ощущали в себе в этот день святые Апостолы? Возгорелся ли в сердцах наших, или, по крайней мере, возгарается ли, хотя в меньшей степени, тот священный огнь восторга и радости о воскресшем Господе, какой обнимал и проникал сильным пламенем сердца их, егда Он глаголаше има на пути, и сказоваше има от всех писаний, яже о Нем?
Если от сокровенного действия огня сего мы на самом деле ощущаем в себе теплоту душевную, по всем членам нашим животворно разливающуюся, и сквозь внешнюю оболочку тела светоносными проявлениями проторгающуюся; если вслед за сим все земное и плотское перестает для нас иметь свою прежнюю цену, а напротив все небесное и духовное начинает занимать и привлекать нас к себе; если на место прежней холодности и равнодушия к святыне является в нас пламенная ревность к славе Божией, и малейшего унижения, или поругания святыне ни в себе, ни в других не терпящая; если наша вера начинает ясно видеть невидимое, как видимое; если наша надежда уповает, паче упования (Рим. 4:18); если наша любовь к Богу и ближним тверда, как гранит, и крепка, как смерть; если место страха человеческого заступает в нас страх Божий, место гордости – смирение, место криводушия – правдолюбие, место памятозлобия – незлобие, место плотоугодия – воздержание, место своекорыстия – безкорыстие; словом, если намерения наши чисты, побуждения святы и дела праведны: то благо нам и радость наша исполнена в себе; блаженная участь Апостолов, видевших воскресшего Господа и беседовавших с Ним, для нас незавидна: ибо и нам Им же Самим тоже обещана: соблюдаяй заповеди Моя, той есть любяй Мя; а любяй Мя возлюблен будет Отцем Моим; и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам (Иоан. 14:21).
Но если ничего подобного не происходит в нас; если замечается даже нечто противное сему, – какая-то холодность и нечувствительность: то поспешим, возлюбленные, возгнести сей блаженнотворный огнь в сердцах наших усердною молитвою к Воскресшему, а для большего усиления пламени, возлием на него елей благотворения. Для постоянного же и неизменного питания и поддерживания этого огня в потребной степени, будем заниматься неослабно и ревностно чтением и слушанием слова Божия в писаниях святых.
Ведь и эммаусские путники не иначе открыли себе вход в радость воскресения Христова, как путем благотворения, пригласив неведомого Спутника, ничего при себе не имевшего, к разделению своей вечери, а полного наслаждения сею радостию достигли путем внимательного слушания того же слова Божия из уст сего Спутника, от чего не отклонил и не отвратил их даже и горький и чрезмерно, по видимому, колкий и обидный упрек Проповедника за их тупоумие и маловерие: О, несмысленная и косвенная сердцем, сказал Он им, еже веровати о всех, яже глаголаша Пророцы (Лук. 24:25).
Такой упрек ныне, по всей вероятности, непременно возбудил бы в слушателях, самых благосклонных, вражду к проповеднику сильную и непримиримую за столь жестокое оскорбление их чести и высокоумия, и заставил бы их тотчас же с досадою и негодованием удалиться от него; а в святых Апостолах удвоил только их внимание и увеличил ревность к дальнейшему слушанию; за то и награда высокая – познание в Спутнике Самого Господа и радость о Его воскресении.
О! поревнуем, возлюбленные, сему примеру достоподражаемому, – оставим из любви ко Господу наше самолюбие, и Господь вскоре даст нам вкусить радость Своего воскресения. Аминь.