Приложение

Благодать, мир и радование о Господа возлюбленным моим сотрудниками и помощникам – пастырям Рижской епархии.

Для просвещения людей светом веры Христовой и для спасения их в святой Христовой Церкви установлено Основателем её – Господом нашим Иисусом Христомпастырство. Великая задача пастырства выполняется двояким образом, и цель его назначения достигается двумя путями, которые в конце сходятся и приводят человека к одной цели – ко спасению. Пути эти, следующие: пастыри Церкви должны не только блюсти своё стадо (свою паству, или свой приход, но и заботиться об увеличении оного, или иначе, о привлечении во двор Христов тех овец, которые, не суть от двора, сего (Ин.10:16) Отсюда, естественно, обязанности пастырей разделяются на две части: на пастырство – в тесном смысле, и на миссионерство.

I.

Пастырство, в тесном смысле, заключается в обучении пастырями своих пасомых святым истинам веры Христовой и нравственности, и исполнении христианских обязанностей, –в совершении богослужения или в священнодействии и в управлении ими. Эти три обязанности имеют великое значение и для пастырей, и для пасомых.

Если пастырь не исполняет сих обязанностей или исполняет небрежно, то он уже не есть пастырь своего стада, а волк, распугивающий оное, не созидатель спасения своих овец, а губитель их; а пасомые – уже не спасаемые и спасающиеся, а погубляемые и погибающие. А это ужасно: равно гибельно для первого и для последних...

1) Обучение или назидание пасомых должно совершаться не только в храме, или в школе – но и в частных домах, не только при общественном богослужении – но и при частных требах, должно касаться не только взрослых – но и детей, мужского пола и женского. Исполнение этой обязанности пастырями Церкви составляет существенную сторону созидания стада Христова, или христианского обучения. Только при исполнении этой обязанности, пасомые могут быть разумно верующими, просвещёнными, а не темными христианами. Важность этой обязанности и тяжесть греха неисполнения оной понятны сами собой.

2) Но насколько важно обучение пастырями своих пасомых истинам веры и нравственности для созидания стада Христова, настолько необходимо для спасения их богослужение. Без богослужения спасать и спасаться невозможно. В нем заключаются источники спасающей благодати Божией –молитва и таинства. А в этом заключается вся важность богослужения, требующая полнейшего внимания со стороны совершителя оного. Здесь имеет значение не только сущность богослужения, не только правильность совершения оного, исполнение церковного устава – но и внешнее выполнение оного: тщание, благоговение, кротость и смирение и, так сказать, святость священнослужителя при отправлении богослужения. Богослужение, само по себе, душеспасительно, но совершаемое без вышеозначенных свойств в отношении к слушающим, оно может остаться без спасительного действия. Небрежная же выполняемость оного может производить противоположное действие – рассеянность, леность, недовольство, удаление из храма, холодность к молитве и пр., а это уже явления греховные, пагубные. Что же касается небрежного и ленивого совершителя богослужения, то в сем деле к нему прямо относятся слова свящ. Писания: Проклят человек, творящий дело Божье с небреженьем (Иер.48:10).

3) Важна и необходима в деле спасения людей и третья обязанность пастырства: управление пасомыми. Добрый пастырь душу свою полагает за овцы. (Ин.10: 11). Он оставляет в безопасности девяносто девять своих овец и разыскивает одну заблудившуюся в горах, а нашедши её, радуется о ней более, чем о девяносто девяти незаблудившихся (Лук.15:6–7). В осуществлении этого высшего идеала пастырства, заботливый пастырь Церкви Христовой, назидая и спасая своих пасомых через учение и священнодействие, строго наблюдает за своими овцами – все ли они в его стаде, и если замечает отсутствующих и заблудших, прилагает все своё старание об обретении их и возвращении в своё стадо. Он стоит на страже своего стада благовременне, и безвременне: наставляет своих пасомых, просит их твёрдо держаться своего вероисповедания, умоляет их о сем, обличает в грехах, заблуждениях и запрещает таковые делать (2Тим.4:2). Он строго следит, чтобы в его стадо не вторглись волки в овечьей одежде и не расхитили его овец (Мф.7:15, Ин.10:12), и принимает охранительные меры. Он знает своих овец по имени и зовёт их (Ин.10:3); знает их свойства, направления и характер, и умеет действовать для блага спасения их. При этом, само собой понятно, что заботливый и бдительный пастырь строго наблюдает за своими пасомыми, усердно ли они посещают храм Божий и внимательно ли присутствуют при богослужении, тщательно ли исполняют обязанности говения и причащения тайн святейших – Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, почитают ли воскресные и праздничные дни, соблюдают ли посты, исполняют ли святые христианские обычаи и проч. Он следит за их религиозно-нравственной, семейной и бытовой жизнью, внушая им правила трудолюбия, трезвости, исполнение семейных обязанностей и, по мере собственного знания и опыта, давая им советы для ведения доброго хозяйства, стараясь во всем подавать им добрый пример своей жизнью. Вследствие такого духовно-нравственного управления своей паствой пастырь делается не только по имени, но и на самом деле отцом своих духовных детей, который имеет право, дарованное ему Самим Иисусом Христом, не только назидать своих пасомых, но и наказывать их; о непокорливых же и заблуждающихся, делающихся вредными и опасными для его стада, доносить высшей церковной власти для принятия особых мер к прекращению их злой и пагубной деятельности.

Вот изображение, в самых кратких, но существенных чертах, пастырства в церкви Христовой , в тесном смысле, или иначе – изображение тех трёх обязанностей которые лежат на пастырях церкви, через исполнение которых они назидают, спасают и сохраняют своё стадо – своих пасомых.

Но все, сказанное нами доселе, касается, собственно, овец, которые принадлежать ко двору Христову, которые находятся в ограде церковной. «Но суть ины овцы, яже не суть от двора сего, и тыя нам подобает привести во двор Христов, и будет едино стадо и един пастырь» (Ин.10:16). В этом отношении, те же обязанности пастырства, о которых мы говорили выше, несколько видоизменяются, принимают направление более широкое, переносятся за ограду двора Христова, касаются иноверных. В отношении же к иноверным эти обязанности получают название миссионерства. Изложение миссионерства – этого апостольского дела, и при том в отношении к религиозному положению Прибалтийского края, и религиозным нуждам Рижской епархии, с целью возбуждения ревности к миссионерской деятельности духовенства оной, и составляет, собственно, нашу задачу.

II.

Миссия в деле религии вообще – есть забота о распространении оной; а в деле св. православной веры Христовой – есть забота о распространении сей веры между нехристианами и между христианами неправославными, или иначе; обращение тех и других в святую православную веру Христову, и просвещение их православием. Для этой цели устраиваются особые миссии, или поручается это святое дело к тому призванным и способным отдельным лицам–духовным или мирским, или же – местным приходским священникам, когда есть почва для миссионерской деятельности на поле, вручённом их возделыванию.

Особые миссии устраиваются высшей церковной властью, в соединении с гражданской, в странах или государствах, непросвещённых светом веры Христовой; или же в странах и государствах, хотя и просвещённых светом веры Христовой, но имеющих в пределах своих много мест, особенно находящихся в отдалении, населённых нехристианами, или и христианами, но не исповедующими св. православной веры Христовой. Это миссии – организованные, благоустроенные: они имеют утверждённый Правительством штат с начальником миссии, с определённым числом миссионеров и других лиц, потребных для отправления богослужения и исполнения треб для новообращённых. При этом церковная власть, в соединении с гражданской, даёт миссии все необходимое для её существования и миссионерской деятельности, начиная от священных предметов, необходимых для богослужения и просвещения иноверных, и оканчивая содержанием членов миссии и служащих при ней. Кроме того, в пределах России собираются пожертвования на распространение православия между иноверцами. Такого рода миссии существуют в пределах России (в Сибири и на Кавказе) и в других государствах (в Америке, в Японии, Китае и Турции). Польза от этих миссий великая, как велико дело спасения человека, ибо через оные просвещены светом православной веры Христовой целые миллионы людей. А труды миссионеров на поприще их миссионерской деятельности – самоотверженные, апостольские; особенно замечательны труды и подвиги архимандритов: Макария (Глухарёва), Антонина (Капустина), Митрополита Московского Иннокентия, Епископа Ревельского (в Японии) Николая и мн. др. Ради имени Христова они отказывались и отказываются от всех удобств жизни, не щадили собственной жизни и переносили разного рода трудности, подвергаясь опасностям смерти. О них можно сказать, что они – те евангельские добрые пастыри, которые готовы положить душу свою не только за своих овец, но и за тех, которые не суть от двора Христова, всеми силами стараясь привести оных в сей двор.

Но кроме организованных миссий, достохвален и душеспасителен другой род миссионерской деятельности отдельных миссионеров, церковной властью поставленных и правительством признанных.

2) Миссионерская деятельность отдельных лиц, церковною властью поставленных и гражданской признанных, в России весьма распространена. В нашем обширном отечестве, кроме господствующей православной веры Христовой, много сект, ересей и расколов. Среди обитателей русского государства, исповедующих православную веру Христову – заблуждающиеся, держащиеся неправильных вероучений, находятся во всех местах России – в одних, в большей мере, в других – в меньшей: везде есть поле для миссионерской деятельности. Конечно, для этой деятельности пригоден не всякий, исповедующий св. православную веру Христову, а потребны лица сведущие в вероисповедных истинах, подготовленные к миссионерству и опытные в сем деле. Эти лица, помимо своего образования в духовно-учебных заведениях, а нередко и совершенно без оного, приготовлялись к миссионерской деятельности саморазвитием, начитанностью, специальным знакомством с вероисповедными разностями и изучением оных (таковы, например, обратившиеся из раскола замечательные православные миссионеры – начётники: Архим. Павел Прусский, прот. К. Крючков, Иером. Арсений и др.) при ближайшем отношении к иноверцам, имея к тому любовь и ревность об имени Христове и спасении людей. Высшая церковная власть достойнейшим из сих лиц назначает содержание и даёт средства для путешествия с миссионерской целью по разным местам России, и они носят название синодальных миссионеров. А местная епархиальная власть, смотря по местным нуждам, избирает и назначает таких лиц местными миссионерами, испрашивает им, через высшее начальство, от Правительства содержание, или же изыскивает им таковые средства в своей епархии, и они называются епархиальными миссионерами. Первые миссионеры путешествуют, по указанию высшего начальства, по разным местам России, в которые призывает их особая нужда, а последние – пребывают в своей епархии и трудятся в пределах оной, по указанию епархиального начальства. Эта миссия, через отдельных лиц столь же многоплодна, как и организованные – многочисленные миссии. Труды отдельных миссионеров весьма известны и почтенны. Они трудятся непрерывно и, кроме постоянного присоединения заблуждающихся к св. православной церкви Христовой, вносят свет истинной веры Христовой в тёмную среду, как правоверующих, так и уклоняющихся от православной церкви. В этом отношении особенно замечательны наши миссионеры среди глаголемого старообрядства.

Наконец, кроме отдельных миссионеров, каждый приходской священник, по обязанности своего пастырства, должен быть миссионером, по крайней мере, в своём приходе.

3) Наша церковная власть, имея в виду, что каждый священник, в некоторой степени, должен быть миссионером, позаботилась о том, чтобы воспитанникам духовно-учебных заведений, из которых выходят кандидаты священства, сообщались богословские познания не только о христианской религии и православно-христианском вероисповедании, но и о всех существующих на земле религиях, и тем более – о всех христианских вероисповеданиях и, по возможности, о всех ересях, сектах и расколах. А в последнее время во многих семинариях (Казанской, Рижской, Петербургской, Витебской, Таврической, Псковской, Черниговской и др.) воспитанников старших классов знакомят практически с миссионерской деятельностью, приучая их принимать участие в собеседовании с иноверцами. Вследствие такого образования все наши пастыри, в научном отношении, подготовлены к деятельности, а многие и практически, помимо подготовки в учебных заведениях, благодаря широко развившимся ныне внецерковным и внебогослужебным религиозным собеседованиям с народом. После этого остаётся нашим пастырям, в силу своей пастырской обязанности, возгревать в себе любовь к миссионерству, увеличивать запас сведений, необходимых для миссионерской деятельности и развивать у себя способность к сему апостольскому делу.

Мы изложили, в кратких чертах, три обязанности пастырства и три вида миссионерства, но безотносительно, без приложения к тем или другим местным условиям (к местам и лицам). Цель же нашего настоящего исследования та, чтобы сделать надлежащее приложение оного к Прибалтийскому краю, или иначе – к Рижской епархии и духовенству оной, дабы, при усердном исполнении последним пастырских обязанностей, подвигнуть ревность здешних пастырей к миссионерской деятельности и придти им на помощь в этом важном деле, весьма необходимом в сем крае.

III.

Прибалтийский край, а в нем и Рижская епархия – такая местность в религиозном отношении, в которой нет только язычества и магометанства, но есть значительное количество евреев, все христианские вероисповедания, много разных сект и глаголемых старообрядцев–беспоповцев Феодосеевского толка. Преимущественно же население сего края – лютеранского вероисповедания. Посему для ревнителей святой православной веры Христовой – здесь широкое поле для миссионерской деятельности. Но из указанных нами трёх родов миссии, какая же миссия здесь должна быть?.. Полезны все три миссии, но более удобна, проста, несложна и, так сказать, подручна последняя, т. е. миссионерская деятельность приходских священников.

1) Весьма полезна была бы в Прибалтийском крае православная миссия организованная, многочленная, с целью распространения здесь православной христианской веры: в такой миссии, как мы уже выше сказали, все подготовлено и устроено для миссионерской деятельности – и лица, и способы, и средства; такая миссия, как многочленная, может рассылать своих членов-миссионеров в разные места той страны, где она учреждена, и может принести существенную пользу миссионерскому делу. Но эта миссия, как многочленная, требует многих затрат и может дорого обходиться правительству, и церковному управлению. Для православия же в Прибалтийском крае она составляла бы роскошь, не вызываемую обстоятельствами здешней православной, духовной жизни. Эта миссия, как мы видели, учреждается с особой целью, для удовлетворения особых религиозных нужд, в отдалённых странах, где ещё не насаждено или вообще христианство, или, в частности, православие и где нет православных священников, православных приходов и православных храмов, или, по крайней мере, где те, другие и третьи весьма удалены друг от друга, и где на учреждённую миссию возлагается образовать православную паству и исполнять для неё все религиозные потребности. Но не такова наша местность – Прибалтийский край: здесь православно-христианская вера давно насаждена, и православие, в настоящее время, значительно распространено по всему Прибалтийскому краю: здесь есть около двухсот православных приходов, более двухсот православных пастырей, во главе с архиереем, и столько же православных храмов. Конечно, при таком положении православия здесь нет особой нужды правительству и церковной власти делать большие затраты на учреждение организованной, многочленной миссии, так как свет православной веры Христовой здесь уже ярко светит, и апостольское дело миссии, среди здешних инославных, можно выполнить иным образом.

Но если учреждение организованной миссии в Прибалтийском крае не является необходимостью, и она составляла бы для православия этого края роскошь, не вызываемую обстоятельствами религиозной жизни, на которую, как требующую значительных духовных сил и материальных затрат, рассчитывать нельзя, то гораздо легче было бы учредить здесь, для выполнения миссионерского дела, особых отдельных миссионеров.

2) Учреждение отдельных миссионеров в Прибалтийском крае, или что то же – в Рижской епархии, несомненно, было бы легче и проще, чем учреждение многочленной миссии, и не потребовало бы больших затрат. Трёх самостоятельных миссионеров среди латышей, эстонцев и глаголемых старообрядцев, с помощником каждому из них (миссионеров), было бы достаточно на всю Рижскую епархию. Епархиальное начальство направляло бы сих миссионеров по своему усмотрению в места, населённые той или другоq национальностью из трёх вышепоименованных, призывая на помощь миссионерам и местных приходских священников. Эта миссия вполне соответствовала бы религиозным потребностям края, во многих местах которого, особенно в Эстляндской и Курляндской губерниях, на далёкое пространство ещё нет православных приходов. Приходским же священникам надолго и далеко отлучаться из своих приходов и затруднительно, и опасно для прихожан в деле совершения для них треб; а потому в таких местах православие не распространяется, или распространяется весьма медленно. Особые же миссионеры свободно могли бы посещать отдалённые места и проповедывать тамошним иноверцам св. православную веру Христову. Таковые миссионеры, конечно, должны быть избираемы из лиц, вполне подготовленных к миссионерскому делу, сведущие в вероисповедных разностях, знакомые с той средой, куда они могли быть направляемы, и проникнутые ревностью по Боге и о спасении людей. Особенно таковые миссионеры весьма полезны для проповедования истин православной веры Христовой среди глаголемых старообрядцев и для собеседования с их начётчиками. Давняя практика, продолжающаяся и до ныне, показала всю пользу таких миссионеров среди наших старообрядцев. Это мы видели и видим в самой Риге, где так много старообрядцев-беспоповцев Феодосеевского толка, куда мы приглашали для собеседования отвне искусных миссионеров и где мы, по мере сил своих и возможности, для той же цели приготовили своих миссионеров. На пользу и нужду особых миссионеров в Рижской епархии, нами обращено было особое внимание. Для удовлетворения этой нужды мы уже принимали зависящие от нас меры, к учреждению здесь отдельных миссионеров, но встретилось затруднение к назначению, проектированным нами, трём миссионерам и их помощникам особого, довольно значительного, содержания. ⁵⁶ Посему, приходится, по необходимости, обратиться к миссионерству третьего рода, призвать к миссионерской деятельности в Рижской епархии приходских пастырей. Эта миссия более всего подручна нам и удобоисполнима. Полагаю, что она будет и более по сердцу пастырям Рижской епархии, потому что в круг их деятельности и в районы их приходов не будут введены сторонние лица, могущие затенять деятельность приходских священников, как это мне заявили некоторые лица лично и письменно, гласно и негласно⁵⁷

3) С уверенностью можно сказать, что духовенство Рижской епархии с достоинством понесёт труды миссионерской деятельности. Пастыри Рижской епархии, более или менее, подготовлены к этой деятельности и своим происхождением, и образованием. Большая часть из них местного происхождения, родились и выросли среди лютеран, а некоторые, родившись от смешанных браков, жили в православно-лютеранских семьях. А потому, они от юности своей знакомы с лютеранством – не только с его внешней, бытовой жизнью, но и с внутренним содержанием. Семинарское же образование (а у некоторых и академическое) хорошо познакомило их с лютеранским вероучением и отличием его от православия. А кому неизвестно, что знакомство с местными условиями жизни в бытовом отношении и, особенно, в религиозном, или вероисповедном, при основательном знании своего вероисповедания, есть самая лучшая подготовка к миссионерской деятельности и к борьбе с иноверием?! При этом нельзя не обратить внимания ещё на две особенности в Прибалтийском крае: на церковно-религиозную, которая, впрочем, присуща вообще лютеранству, и на национальную. В лютеранстве развито искусство проповедания слова Божия, и лютеране Прибалтийского края любят проповедь, с любовью и подолгу слушают поучения. Это сильно отражается и на православных жителях этого края. И в нашей Прибалтийской православной церкви наши чада любят проповедь. К чести духовенства Рижской епархии нужно сказать, что оно усердно проповедует слово Божье и с достоинством удовлетворяет вышеозначенной потребности своих пасомых. А так как большая часть наших пастырей вышли и выходят из среды тех же национальностей (латышей и эстов), куда они поступают, по окончании своего образования, на служение Церкви Божьей: то само собой понятно, что в родной стране и на родной почве они могут с успехом трудиться на поле миссионерской деятельности. Говоря же вообще о пастырях Рижской епархии, в отношении их к миссионерской деятельности, мы желали бы сказать то же самое в отношении к пастырям тех приходов, в которых, и в соседстве с которыми, живут глаголемые старообрядцы. Имея, вообще, пастырские задачи, а, в частности, и миссионерские, наше семинарское образование и, тем более, академическое кандидатов священства, знакомя, по возможности, со всеми религиями и христианскими вероисповедными разностями, особенно знакомит с нашим расколом, или глаголемым старообрядством и приучает их к проповеднической деятельности вообще, и, в частности, к импровизации, знакомя их с приёмами, как вести полемические беседы с иноверцами и собеседования с старообрядцами, и их начётниками; так что каждый пастырь церкви, получивши наше семинарское или, ещё лучше, академическое образование, при собственном усовершенствовании, старании и навыке может быть вполне удовлетворительным миссионером, если он того пожелает и о том позаботится.

4) Итак, всю надежду в миссионерской деятельности, с уверенностью на успех, мы возлагаем на приходских священников своей епархии. Для большего же успеха в сем святом деле, из искреннего желания помочь своим сотрудникам – пастырям Рижской епархии, мы находим необходимым сказать несколько слов, каков должен быть приходской священник, как миссионер, и как он должен проходить миссионерское служение.

IV.

Миссионерское служение, как мы уже сказали в первых строках сего наследования, есть то же пастырское служение, или лучше – вторая часть оного; а потому, для прохождения сего служения, требуются те же условия и те же свойства со стороны пастыря церкви, как и при прохождении вообще пастырского служения. Но, приняв во внимание, что миссионерство есть особый вид пастырского служения, требующий особых условий для успешного прохождения оного, мы покажем эти условия в приложении к пастырям Рижской епархии: они заключаются в личных свойствах пастыря-миссионера, в его отношении к тем людям, к которым он будет обращаться с миссионерской проповедью, и в его миссионерских трудах.

1) Св. апостол Павел, в своих посланиях к Тимофею, свойства пастыря церкви изображает в следующих чертах: пастырь церкви должен быть непорочен, воздержан, одной жены муж, трезв, целомудрен, страннолюбив и не сребролюбив, тих и миролюбив (1Тф.3:2–3). Ещё: пастырю церкви надобно иметь веру нелицемерную (2Тимоф. 2: 1–5), возгревать в себе дар Божий, дарованный ему через рукоположение, дух небоязни, силы, любви и целомудрия (6–7), содержать образ здравого учения, преподанного апостолами с верой и любовью в Иисуса Христа (13), быть готовым на страдания за имя Христово, как подобает доброму воину Христову (2: 3–4), удаляться пустословия, глупых и невежественных состязаний. Ибо рабу Господню не подобает ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным и незлобивым, с кротостью наставлять противников (16:23–25), проповедывать слово Божье во время и не во время, увещевая со всяким долготерпением и назиданием. (Тим. 4:2). Вот те свойства, которые необходимо иметь в себе каждому пастырю церкви Христовой, чтобы быть истинным пастырем стада Христова, а не наёмником его. Но, особенно, должен воплощать в себе эти свойства пастырь-миссионер; ибо, как мы уже выше сказали, в миссионерстве заключается главная цель поклонничества Христова апостолов: шедши в мир весь, проповедите евангелие всей твари (Мр.16:15); шедши научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Св. Духа (Мф.28:19), – сказал Спаситель Своим ученикам; в этом заключалась главная задача служения апостолов и заключается задача их преемников – пастырей церкви.

Воплощая в себе все эти свойства, пастырь–миссионер, особенно, должен возгревать в себе дух небоязни, силы и любви к своему делу (2Тим.1:7); содержа образ здравого учения, преподанного свв. апостолами с верой и любовью в Иисуса Христа (–13), должен быть готовым на страдания за слово Христово, как добрый воин Христов (–2, 3–4); удаляясь пустословий, глупых и невежественных состязаний, проповедовать слово Божье вовремя и не вовремя, увещевая неправоверующих со всяким долготерпением и назиданием; должен быть приветливым ко всем, учительным и незлобивым, кротостью наставляя противников (–16, 23–25). Эти свойства, особенно необходимо иметь в себе пастырю-миссионеру потому, что ему придётся и приходится иметь отношение не со своими только духовными чадами, но и с чужими, всемерно стараясь сделать последних своими детьми. А отношения к тем и другим у пастыря-миссионера, естественно и необходимо должны быть и бывают не одинаковые, или одинаковые, но по степени проявления силы убедительности, осмотрительности, обличения, или снисхождения – различные.

2) Если пастырь Церкви вообще, и пастырь-миссионер – в частности стяжит в себе те свойства, о которых говорено выше, то, тем самым, более или менее, обеспечены уже будут те отношения, которые для успеха своего дела он должен иметь к своим пасомым и просвещаемым святою верою Христовою. По слову апостола, любовью все покрываешь и все побеждаешь (1Кор.13:4–8); эта любовь производит то, что добрый пастырь душу свою полагает за овцы своя (Иоан.10:11); приемлет своих пасомых во всякое время дня и ночи, выслушивает их нужды и спешит удовлетворить их словом и делом, советом и помощью. Но если овцы стада Христова, слушая глас пастыря своего, по нем идут, то, с другой стороны, к тем, которых пастырь-миссионер хочет просветить светом истинной веры Христовой, он сам должен идти и являть перед ними пастырские свойства, ещё с большим старанием и искусством, чем пастырь–не миссионер перед своими овцами, с готовностью на все жертвы, ради Распятого за нас на кресте, и спасения погибающих в неверии в Него и в неправоверии. Чада своей паствы могут быть снисходительнее к немощам и даже к недостаткам своего пастыря; но овцы, не сущие от двора Христова, строже могут относиться к пастырю-миссионеру и уловлять его в гнилых словах и худых делах. Вообще, вся его жизнь и, в частности, каждое слово и поступок могут иметь большое значение в его миссионерской деятельности. Здесь нужны и святость веры, и сила убеждения и убедительности, и искренность благожелательности, и сердечность отношения, и полнейшее бескорыстие. Все это будет подмечено оглашаемыми, и все это может служить притягательной силой к самому миссионеру и к проповедуемому им учению. Кроме сего, он должен иметь осмотрительность и осторожность – в направлении своей миссионерской деятельности среди заблуждающихся: эти свойства укажут ему: когда, к кому и как обращаться со словом проповеди; здесь вполне идут в применение слова ап. Павла к Тимофею: настой благовременне и безвременне (2Тим.4:2); надо пользоваться всеми благоприятствующими обстоятельствами для насаждения слова Божия в сердцах заблуждающихся, лишь бы эти обстоятельства были чистые, сообразные с нравственным законом Божием. Не легко эти свойства прилагать к делу миссионерства миссионеру на чужой стороне, в обращении с людьми ему неизвестными по характеру и образу жизни; но миссионеру, знающему страну и жителей, где и среди которых ему предстоит проповедовать, нетрудно применять эти свойства. А это можно сказать о пастырях Прибалтийского края в Рижской епархии, которые хорошо знают свою страну, верования, нравы и обычаи её жителей. При непосредственных же отношениях пастыря-миссионера к оглашаемым требуется больше кротость – чем суровость, больше смирение – чем кичливость, больше снисходительность – чем строгость, не поношение их веры, нравов и обычаев – а спокойствие и благожелательное изложение истин своего учения, и неправоты их верований, нравов и обычаев, спокойствие и обстоятельное изложение неправоты их учения, и отсутствие нравственных начал в их образе жизни. При всех вышеизложенных условиях отношений пастыря-миссионера к слушателям, он может рассчитывать на успех своей миссионерской деятельности – Слово Божие может плодиться в них и число православных будет умножаться. Впрочем, кроме стяжания в себя пастырем-миссионером надлежащих миссионерских свойств и соблюдения потребных для сего отношений к обращению в православие иноверных, требуются ещё особые миссионерские труды.

3) Вообще, успех во всяком деле зависит от таких или иных трудов, а самые успешные труды обусловливаются любовью и усердием к труду. Если же любовь и усердие для успеха требуются во всяком деле, то, тем более, в деле пастырства, и ещё более – в деле миссионерства. Без любви и усердия к своему делу, пастырь превращается в наёмника, или ещё хуже – в волка, распугивающего стадо (Ин.10:12). А без любви и усердия к миссионерскому делу лучше не браться за это дело: об успехах здесь и речи не может быть. Между тем, если труды пастыря, вообще, нелегки, а они ограничиваются только пределами своего прихода и касаются только прихожан – овец своего стада, то труды пастыря-миссионера бывают всегда велики и нередко превращаются в подвиги; только любовь и усердие, соединённые с самоотвержением, соделывают миссионерскую деятельность успешной. Здесь требуются, прежде всего, посещения заблуждающихся, путешествия к ним с миссионерской целью, часто отдалённые, а нередко – весьма далёкие; а в самых местах миссионерской проповеди приходится претерпевать разные неудобства: голод и холод, и вместе с трудами – болезни, нерасположения окружающих, отвержение и даже изгнание. На все это пастырю-миссионеру надобно быть готовым и запастись терпением. В самом же прохождении миссионерского служения пастырь-миссионер должен, прежде всего, со всем тщанием готовиться к собеседованиям с неправоверующими и вести собеседования в течение долгого времени, быть терпеливым при выслушивании их возражений, кротким в ответах, не ослабевать и не малодушествовать при неуспехе своей проповеди, но, при своих усилиях, возлагать надежду на помощь Божию и действия благодати Божией, старательно восполнять свои недостатки в миссионерских познаниях и исправлять таковые, замечаемые в себе и в своей жизни, для безукоризненного и успешного сношения с оглашаемыми. Во всех этих действиях пастырю-миссионеру приходится иметь напряжённую силу воли, чтобы побеждать и себя, если нужно, и своих слушателей, находчивость и изворотливость ума, религиозную настроенность и напряжённость физических сил; словом – труд физический и умственный. А все это, в совокупности, составляет великий труд пастыря-миссионера, который может с успехом выполняться только любовью и усердием к нему. Но этот труд миссионерской проповедью и привлечением в лоно православной церкви новых чад ещё не оканчивается. За новыми чадами требуется особый присмотр. Кроме обращения и совершения над ними свв. таинств крещения и миропомазания, их ещё нужно учить догматам св. православной Церкви, правилам св. православной христианской жизни, исполнению обрядов православной Церкви, святых обычаев и т. п.; надобно старательно наблюдать за ними, чтобы они не охладели к принятой ими св. вере, не подпали чьему-либо противоположному влиянию и не отпали от православия. Впрочем, все эти труды требуют особенных усилий и подвигов от пастыря-миссионера, когда он трудится не в границах своего прихода, не в своей стране и родине, а вдали – на чужбине. Правда, для пастырей Рижской епархии все эти труды много облегчаются тем, что для каждого православного пастыря Прибалтийского края в пределах его прихода много иноверцев, среди которых он должен быть пастырем-миссионером, которых он знает по вере, образу жизни, по месту жительства и многих, даже по имени, по характеру и направлению, по расположению их к православию, или нерасположению, знает между ними главных противников – своих врагов, защитников ложных вероучений, проповедников оных, ересеучителей и сектантов. Но при этих обстоятельствах, облегчающих здесь труды пастыря-миссионера, ещё большая ответственность падает на него за его леность, небрежение и неподвижность в миссионерском деле, если таковые присущи пастырю-миссионеру. К сожалению, приходится замечать и слышать, что приходской пастырь уклоняется от миссионерского дела, считает его не прямой своей обязанностью, называет себя неподготовленным к сему делу, не желает взяться за него и ленится учиться ему. Посему заключительное слово наше о миссионерстве будет словом света и увещания к пастырям Рижской епархии.

V

В одном большом приходе, в котором, кроме православных, немало лютеран, католиков, глаголемых старообрядцев и евреев, я обратился к местному священнику со словами: «Вам нужно завести миссионерские беседы»... Он мне ответил: «Я не приготовлен к этому. У нас не проходился в семинарии раскол»... На эти слова я сказал ему: «О расколе говорится в русской церковной и гражданской историях, которые вы изучали... Самому нужно изучить раскол и готовиться к миссионерским беседам... Кроме того, у вас много других иноверцев»... На это он мне ответил: «Я не имею способности быть миссионером»... «Значит, вы не на месте»... – заключил я свою беседу о миссионерстве со своим сотрудником–пастырем. Вот, разговор о миссионерстве с одним из пастырей Рижской епархии, весьма способным... Конечно, если так будут смотреть на дело миссионерства и другие пастыри, то православие в крае сем будет распространяться весьма медленно, а пожалуй, совсем остановится или пойдёт назад. Православие насаждено в сем крае с незапамятных времён, но потом, силой исторических обстоятельств, оно было постепенно вытесняемо отсюда и, наконец, было почти совершенно уничтожено. Когда же Прибалтийский край вошёл под державу православных русских государей – покровителей православной Церкви, православие здесь, мало-помалу, стало воскресать и укрепляться. Уже около 50 лет существует самостоятельная Рижская епархия. А это свидетельствует о крепости и нестесняемости православия в сем крае. Мы живём и трудимся здесь, на ниве православной, в счастливое время – нас теперь не гонят, не притесняют здесь; без страха и стеснения теперь мы можем проповедовать св. православную веру Христову. Наше дело теперь – особенным старанием заботиться об умножении своего православного стада. И на вас всецело падёт ответственность за небрежение о сем святом деле. Каждый из православных пастырей Прибалтийского края в настоящее время, без страха и стеснения может проповедовать Слово Божие и совершать путешествия по своим обширным приходам c миссионерской целью, особенно пользуясь случаями исправления треб в семействах православных – для своих духовных чад. Таковые требы бывают нередко. Но пастырь, ревнующий о стаде своём и приумножении оного, и без вызывающих его в приход треб найдёт причины и поводы чаще, и чаще посещать своих пасомых в разных направлениях своего прихода, в праздничные и другие дни, в посты и в разное время года; перед началом, и по окончании учебного года, полевых работ и т. п. Одно желание его посещать своих прихожан, с целью проповедания Слова Божия, объявленное им в храме и другим путём, будет привлекать к нему много народа, не только православных, но и инославных, когда он явится в то или другое место, особенно, в праздничное время. Но и в своих храмах пастырю будет с кем вести миссионерские беседы, если только он объявит о своих беседах и приучит к ним народ. Мы постоянно видим это на опыте, и при этом видим то, что мы никогда не остаёмся только с своими прихожанами или со своими духовными чадами, а всегда и непременно нас слушают и иноверцы, и часто – в большом количестве. Словом, для каждого пастыря Рижской епархии в своём приходе есть достаточное поле для миссионерской деятельности. Теперь, если представим, что в Прибалтийском крае около 200 миссионерских станов, приняв за оные, существующие в разных местах православные приходы с храмами и причтами при них, то увидим, какая многочисленная миссия и какая сила в ней для православия, если только члены её – суть не только пастыри, в тесном смысле слова, но и пастыри-миссионеры, если только каждый из них считает своей обязанностью приводить во двор Христов и тех овец, которые не суть от двора сего.

По всему этому, со словом совета и увещания обращаюсь я к моим возлюбленным сотрудникам и помощникам, к пастырям Рижской епархии. Пастыри Рижской паствы, сотрудники мои возлюбленные! Будьте добрыми евангельскими пастырями, готовыми положить душу свою за овец своих. О том, каков должен быть пастырь, его семья и его помощники по приходу – диаконы, псаломщики и учителя церковно-приходских школ, мы достаточно сказали в своих «Благожеланиях» духовенству Рижской епархии⁵⁸. Прошу вас – моих сотрудников, пастырей, Богом вручённой моему управлению Рижской епархии, прочитать эти мои искренние «благожелания», для восстановления в памяти тех свойств и обязанностей, какие должен иметь истинный пастырь. Будьте вместе с сим пастырями-миссионерами. Положение Рижской епархии в краю разноверном таково, что в ней пастырю необходимо быть миссионером. Дело миссионерства – это, поистине, дело Христово и апостольское, здесь вам подручно и, как мы выше сказали, представляет много удобств и возможностей, сравнительно с отдалёнными миссиями. Возгревайте в себе любовь к миссионерству, ревность, рвение и усердие к нему, имея всегда в своём сознании важность и душеспасительность оного для себя и других; а для успешного выполнения сего дела – с полным благоговением совершайте богослужения, и со всем тщанием готовьтесь к проповеданию слова Божия; приобретайте и пополняйте ваши познания, необходимые, вообщ, для проповеди и, в частности, для миссионерской. Для лиц, подготовленных к такой деятельности и научным образованием, и служебной практикой, и жизненным опытом, это не трудно делать. Надобно только приложить труд и отогнать леность. Наконец, возможно чаще для исполнения ваших пастырских обязанностей со словом проповеди обходите ваши приходы и сейте слово Божие с верой и надеждой, что, падая на разные почвы, оно упадёт и на добрую почву, и принесёт сторичный плод. При выполнении всего этого можно с уверенностью сказать, что слово Божие будет вкореняться в сердцах тех, которые будут слушать оное, число православно-верующих будет умножаться, и православие в нашем крае будет укрепляться и распространяться.

Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любы Бога-Отца, и причастие Святого Духа да будет со всеми нами (2Кор.13:13). Аминь.

28-го марта сего 1892 года исполнилось пять лет со времени назначения меня на Рижскую Архиерейскую кафедру, а 11 мая сего же года исполнится столько же времени личному моему управление Рижской епархией. Благовременным нахожу поделиться своими впечатлениями, мыслями и чувствами, полученными мной от ознакомления моего с епархией, с сотрудниками моими на ниве Христовой–с духовенством Рижской епархии и высказать ему свои благожелания, касающиеся Богом вручённой моему управлению Рижской епархии.

1) Рижская епархия обширная по пространству; она простирается на три губернии: Лифляндскую, Курляндскую и Эстляндскую, но небольшая по числу православных жителей, она имеет около 230 тысяч душ обоего пола. То и другое налагают особые труды и особые обязанности на Архиерея и на духовенство. Великое дело обозревать Рижскую епархию и управлять своим приходом священнику оной. За дальним расстоянием православных церквей, при скорой езде в летний день, едва можно посетить две церкви. Вот почему только в пять лет, совершая по две и даже по три поездки в лето, я с трудом мог обозреть всю епархию: да и то, некоторые приходы ещё остались без моего посещения. А в самих приходах прихожане рассеяны от своего храма и местожительства священника на 10, 20 и даже 50 вёрст; немало трудов требуется от священника для посещения своих пасомых, особенно по той причине, что православные в Прибалтийском крае, по утвердившемуся обычаю, почти за всякой требой, приглашают священника к себе в дом, а не являются для исполнения оной в свой приходской храм. Между тем, как дальность расстояния церквей и рассеянность на далёкое пространство прихожан, так и малочисленность православных в Рижской епархии, налагают на нас священный долг особенно пещись о своём стаде. Чем дальше и реже рассеяны овцы стада, чем они разбросаннее, тем больше беспокойства для пастыря, тем больше у него заботы, как бы овцы его не заблудились, не были похищены волками и не погибли. Наш долг старательно беречь своё духовное стадо, не тяготиться дальностью расстояний от нас наших духовных чад и трудностей посещений оных, не пренебрегать и единой овцой, заблудившеюся в горах; но отыскивать её, и, вообще, возможно чаще посещать своих пасомых для духовного назидания и возгревать их усердие к посещению своего приходского храма и любовь к своему пастырю.

Особенную заботу о своих пасомых Рижская епархия возлагает как на Архиерея, так и на священников ещё потому, что православные живут между лютеранами и между людьми других вероисповеданий и сектантских учений. Этих обитателей Прибалтийского края, чуждых нам вероисповеданий, безмерное большинство, сравнительно с православными. Какая же нужна осторожность, твёрдость и непоколебимость, чтобы это подавляющее большинство не поглотило нашего меньшинства. Кто же должен внушать и поддерживать твёрдость и непоколебимость в наших пасомых, как не мы – духовные их пастыри?!... Но надобно при этом ещё иметь в виду то, что чуждое нам по вероисповеданию большинство составляет великую силу не только по своей многочисленности, но и по своей имущественности; наши православные, за исключением немногих, бедные в материальном отношении – зависимые от лютеран. А материальная зависимость имеет, несомненно, сильное влияние на духовную сторону человека. Наконец, вся представительность населения в нашем крае не на нашей стороне, а она составляет великую силу, заправляющую экономическими и религиозными делами жителей края. По всему этому, нелегко нам бороться с этими трудностями. Но не будем забывать, что мы имеем великую, непобедимую силу, победившую весь мир –святую веру Христову, евангельскую истину; мы – работники на ниве Христовой, пастыри и учители в истинной церкви, основанной Господом нашим Иисусом Христом, в которой живёт и действует Дух Святой, соделывающий её непогрешимой и непобедимой, а побеждающей. Имея это в виду, мы должны самоотверженно, с упованием на помощь Божию, трудиться для спасения людей, препобеждать встречающиеся препятствия силой веры, убеждения, словом и делом, как истинные пастыри Церкви Христовой. Такого рода действиями мы не только сохраним с целости своё стадо, но и увеличим его обращением в православие иных овец, которые ныне не принадлежат к нашему двору.

Заботясь о спасении своих пасомых, о сохранении их и об увеличении своего стада, мы, в то же время, всемерно должны заботиться об удовлетворении нужд своей паствы. Главные нужды в Рижской епархии – построение храмов и школ. Ещё целые десятки православных приходов не имеют храмов и почти в каждом приходе нет своих домов для, так называемых, вспомогательных школ. Что же делать? Дело Архиерея об этих крупных нуждах доводить до сведения Высшего Начальства и просить его помощи, что я и делаю и, благодарение Богу, не безуспешно. Но не должно безучастно относиться к нуждам своих приходов и духовенство: «дитя не плачет, мать не разумеет», говорит русская пословица: оно должно вопиять о своих религиозных нуждах, чтобы о них слышали и знали русские люди, ревнующие о Церкви Божией и спасении душ своих. Особенно духовенство много может сделать в деле построения школ: оно должно располагать к тому своих прихожан. Вообще же мы должны общими силами стараться об изыскании средств к удовлетворению наших духовных нужд. Надёжное средство к тому, доводить до сведения благотворителей России о наших вопиющих нуждах, и они придут к нам на помощь. Опыт оправдывает эту надежду: уже пять храмов мною построено на благотворительные средства, два храма строятся, ⁵⁹ и приобретена возможность строить чрез два–три года по одному каменному небольшому храму на все последующее время⁶⁰. О других второстепенных епархиальных нуждах мы скажем ниже – в своём месте.

Выше я сказал, что о нуждах епархии должен заботиться архиерей и духовенство. Но архиерей дальше стоит от паствы, чем иерей: частных нужд прихода, храма и причта, архиерей не может знать без них самих. Весьма многое само духовенство может сделать для своих приходов, хотя, с ведома и благословения Архиерея, но без его непосредственного участия. Вот почему, помимо архиерейской власти, пастыри в своих приходах – великая сила, если они стоят на надлежащей пастырской высоте.

2) в продолжение пятилетнего управления Рижской епархией я хорошо познал духовенство оной. По совести скажу, пастыри Рижской Церкви стоят на надлежащей степени своего служения, исключение представляют немногие лица. По случаю тех или других, малых или больших, замечаемых мной недостатков, я неоднократно, в продолжение пяти лет давал Рижской Духовной Консистории предложения для распоряжения по епархии об устранении замеченных недостатков. По возможности я обратил своё внимание на все, касающееся внешнего его положения (не исключая формы одежды и причёски волос) и внутренних его качеств. Два раза я имел возможность вести продолжительную беседу с представителями духовенства Рижской епархии о. о. благочинными о всесторонних явлениях епархиальной жизни. Первая беседа моя была напечатана в Рижских Епархиальн. Ведомостях, а содержание второй было сообщено духовенству в особом циркуляре. Здесь я долгом своим считаю только напомнить моим сотрудникам о бывших беседах с о. о. благочинными и, вообще, о данных мной в разное время распоряжениях ко благу епархии и духовенства оной, при условии исполнения оных, и сказать несколько слов о значении священника вообще, и для прихода – особенно.

Священник самим званием своим отделен от общества, как внешним видом отличен от него; а принятием таинства священства, с получением права совершать богослужение и таинства, благословлять и учить других, он возвышен над обществом. Вот почему общество смотрит на пастыря Церкви, как на лицо, в духовном отношении, выше себя и желает видеть в нем для себя пример, слышать от него слово назидания, и обращаться к нему за духовным утешением и с сожалением разочаровывается, когда не находит в нём, или видит в нем противоположное. А действительные недостатки духовенства, часто случайные, единичные, или личные влекут за собой поношение всего духовенства, особенно со стороны лиц враждебных Церкви и её служителям. Как же высок должен быть священник, чтобы он соответствовал желаниям и взглядам на него общества! Как он должен быть внимателен к себе и осторожен, чтобы чем-нибудь не подать повода к соблазну и не подорвать уважения к себе со стороны общества! Здесь все имеет значение: и одежда, и причёска волос, и походка, и умственное развитие, и религиозно-нравственное настроение, и кротость со смирением, и обходительность. Я уже стыжусь говорить здесь о нетрезвости и о приверженности к мирским играм и забавам, которые предосудительны даже у мирских людей: табакокурение и то крайне неприлично пастырю Церкви. Но если везде – во всяком месте священник должен быть внимателен к себе и осторожен, то как же он должен быть учителен в храме Божьем! Свят храм Божий, благоговеен должен быть и священнослужитель. Небрежность и поспешность у священнослужителя достойны слез, не говоря уже о том, что он теряет к себе всякое уважение, он унижает богослужение, оскорбляет религиозное чувство молящихся, но ещё и худшее может быть и бывает – чрез небрежность пастырей бывает: отдаление прихожан от храма, охлаждение в них любви к храму, порождение холодности в деле религии и даже ещё хуже – поношение Церкви, её служителей и богослужения. А в этом – какая обоюдная нравственная погибель для пастырей и пасомых!.. Но особенно важное значение пастырь Церкви имеет в своём приходе.

В России православные называют своего приходского священника батюшкой, а жену священника, матушкой. Это название много говорит о значении священника для своего прихода: он есть действительный отец своих прихожан, потому что через таинства он рождает их в жизнь духовную, святую, он их наставник и нельстивый советник, особенно в крестьянском быту. К любимому священнику прихожане идут за всеми духовными нуждами и за советами для выхода из того или другого тяжёлого положения. Хорошая жена священника – добрая советница для женского пола в приходе: к ней идут прихожанки за советами и при брачном устройстве детей, и при болезни того или другого члена семейства, и при семейных неурядицах, и при нуждах в ведении хозяйства и т. п. У влиятельного священника прихожане усердно посещают храм Божий, утешаются его богослужением и внимательно слушают его поучения, с благоговением подходят к нему под благословение и с любовью лобызают его десницу. Если же худой священник, все это погибнет. Его прихожане действительно блуждают, как овцы без пастыря. Хорошо, если они сознают свой духовный недостаток, тогда они могут искать себе достойного пастыря, и действительно, иногда ищут, в противном случае они делаются равнодушными, нравственно падают и нередко делаются добычей «хищных волков».

Что сказано относительно священников, то, в некоторой степени, относится и к диаконам. Диакон тоже духовное лицо: по наружному виду он одинаков со священником, это уже обязывает его быть внимательным к самому себе, осторожным в образе своей жизни и действиях, чтобы не унизить сана, не опорочить дурным поведением духовное знание и не подать соблазна к осуждению, презрению и т. п. Но он прямой помощник священнику при священнослужении, соприсутствователь перед престолом Божьим, возгласитель Божественных слов Евангелия, нередко проповедник слова Божия и учитель детей прихожан. Если он худ, все это гибнет. Трезвенность в жизни, благоговение в служении, почтение к священнику, ласковое обращение с прихожанами соделывают его полезным для Церкви и любезным для прихожан.

Важно служение в Церкви и значение в приходе не только священников и диаконов, но и псаломщиков. Псаломщики – чтецы и певцы в храме Божием и, нередко, а в Рижской епархии непременно, учителя в церковно-приходских школах, или иначе – отправители богослужения и воспитатели детей прихожан своего прихода. А то и другое – весьма важно. Если требуется вообще от христианина, чтобы он жил достойно своего звания, –то, тем более, требуется от церковнослужителя, чтобы он был достоин своего звания. Добрая христианская жизнь, усердие и благоговение к храму Божию, благоговейное чтение и пение в Церкви, а для того, чтобы быть учителем в школе, надлежащая подготовка и любовь к детям – вот свойства хорошего псаломщика. Хороший псаломщик пользуется большим уважением в приходе, он величается своими прихожанами по имени и отчеству, бывает у них ближайшим советником. Худой же по жизни псаломщик выбирает себе знакомство и водит дружбу с дурными прихожанами: нередко бывает, что непочтительный к священнику псаломщик – и дурной по жизни, только производит смуты в приходе, раздор в причте и бывает причиной многих пороков. Держать на месте псаломщика нетрезвой жизни, небрежного в Богослужении, непочтительного к священнику и чем-нибудь подающего соблазн прихожанам – преступно. Мне приходилось встречаться с православными, уклоняющимися от православия (последних, в настоящее время, числится в Рижской епархии около 18 тысяч душ обоего пола). Но о пастве Рижской епархии или прихожанах скажем несколько слов особо.

3) Немного таких разнородных епархий в русской церкви по разнохарактерности населения, как Рижская: в ней большая часть приходов чисто латышских и эстонских, незначительная часть русских, немного приходов смешанных: эсто-латышских, русско-эстонских, русско-латышских, есть один приход ливо-латышский и один шведский. Но почти все приходы рассеяны между лютеранами, несколько есть приходов с католическим населением, а также заражённых расколом, наконец, в Риге и в городах, и местечках Курляндской губернии довольно евреев. Каждая из этих национальностей имеет свои особенности, одни только евреи не имеют никакого влияния на православных в их религиозно-обыденной жизни, нравы же и обычаи прочих национальностей видимо отражаются на православных в религиозном отношении. Я укажу на некоторые неправославные обычаи и религиозные явления, которые мной замечены неоднократно при обозрении епархии.

При обозрении православных приходов, смешанных с жителями католического вероисповедания, мне приходилось наблюдать, как народ, встречая меня становился на колена, что делается при встречах католических епископов, в храме во время богослужения некоторые православные изображают крестное знамение по-католически, дети и некоторые взрослые, мной спрошенные, читали молитву Господню по-польски. В латышских и эстонских приходах в среде православных, живущих между лютеранами, много сохранилось лютеранских обычаев: они не подходят к священнику под благословение, а просто целуют ему руку или плечо, или край одежды, как это делают лютеране своим пасторам, в храм Божий, хотя ходят охотно, но в нем слагают руки и преклоняют колена при входе в храм и при чтении молитвы Господней по-лютерански, редко изображают крестное знамение. Не в обычае лютеран заботиться об украшении оных, т оже самое замечается и у православных, у лютеран нет св. икон, а православные в своих храмах мало чествуют их возжжением свечей. У лютеран – латышей и эстов – развито религиозное пение (хоралов), любят оные и наши православные из тех латышей и эстов. Широкое приложение имеет в лютеранском богослужении проповедь, любят слушать проповедание слова Божия и православные от своих пастырей. Но довольно перечислять те явления религиозной жизни наших духовных чад, в которых отражаются неправославные обычаи наших соседей, само духовенство ещё больше и ближе их знает. Я говорю о них с той целью, чтобы обратить внимание на них своих пастырей – для выведения несвойственного духу православной Церкви и искоренения вредного оной, и для поддержания, и развития в духе православия, к чему следует отнести развитие церковного пения и проповедание слова Божия.

Нельзя не указать ещё на одну особенность жителей Прибалтийского края вообще и, в частности, наших православных: это почти всеобщая грамотность. Какое великое благо! Но им нужно владеть и пользоваться рассудительно. Нечего и говорить о том, что грамотность надобно поддерживать и ещё больше развивать между православными. Но только при этом надобно знать, чем питать их ум. В Прибалтийском крае много издано лютеранских, латышских и эстонских книг, но в числе их много разных книг со взглядами, нам не принадлежащими, а религиозные книги – большей частью с лютеранским направлением, враждебным православию. Православных книг на местных языках издано немного. Вся забота наша о православных должна направляться к тому, чтобы предохранить своих чад от чтения книг, вредных для нас и в патриотическом отношении, и в религиозном. А для сего надобно стараться о распространении между ними тех немногих, но полезных для нас книг, которые изданы на местных языках. Впрочем, в виду усиленного требования изучения русского языка в школах и употребления оного во всех правительственных местах, скоро явится возможность удовлетворять умственную, религиозно-нравственную потребность жителей Прибалтийского края книгами, изданными на русском языке. Само собой понятно, что не меньшая забота у нас должна быть о том, чтобы русский язык, по возможности, поскорее усвоялся нашими пасомыми, весьма важно, а поэтому, весьма желательно, чтобы всех нас связывал воедино государственный язык.

Но говоря о пользе грамотности в выше означенном, желательном направлении, нельзя не указать на вредную особенность от неё в нашей епархии (а быть может то же есть и в других епархиях), это то, что много пишется клеветы, доносов, пасквилей, безымённых писем и проч. к начальству – все это умножает и осложняет служебные дела, наводит подозрение на людей честных. Разве для того даётся грамотность? Она – дар Божий, для прославления имени Божия, для религиозного назидания, для пользы своей и ближнего, а не для развращения нравов, поношения ближнего, отклонения и сокрытия своей виновности и пр. Долг духовенства разъяснять этот вред ложного употребления благодетельного дела грамотности и воспитывать своих прихожан в правилах честности, предостерегая их от бесчестных поступков, совершаемых через грамотность и другими путями.

В дополнение речи нашей о прихожанах православных храмов, или иначе – нашей духовной паствы, надобно сказать ещё несколько слов о числящихся в православной Церкви, но уклоняющихся от православия. В настоящее время, уклоняющихся из православия в лютеранство, считается, как мной выше замечено, около 18 тысяч душ обоего пола. Таким, по-видимому, большим числом отступников мы не должны смущаться, во-первых, потому, что прежде их было гораздо больше, а во-вторых, что уклонение их совершилось в давнопрошедшее время – в шестидесятых годах настоящего столетия, при особых обстоятельствах, крайне неблагоприятных для православия. Я уверен, что в недалёком будущем, время своё дело сделает в пользу православия: путём смертности и возвращения в лоно православной Церкви, число их сократится до незначительности. В настоящее время, из годовой отчётности о. о. благочинных видно, что уклонения из православия в лютеранство бывают единичные, а возвращение в лоно православия из уклоняющихся можно считать десятками и даже сотнями. Впрочем, нельзя не сознаться, что большая часть уклоняющихся твёрдо стоят на ложном пути совращения, коснеют в своих заблуждениях, а потому, сравнительно немного их возвращается в лоно православной Церкви. Но мы, в этом отношении, не должны малодушествовать и не должны ни на минуту выпускать их из виду, твёрдо держать их в своём ведении, всемерно заботиться о возвращении их в лоно православной Церкви, строго следить, чтобы они не влияли вредно на православных в пользу лютеранства и не совращали их в оное. Но если уклоняющиеся возбуждают в нас нерадостные чувства и причиняют нам тяжёлые заботы об их возвращении, то, напротив, мы имеем утешение видеть, что православие в Прибалтийском крае постепенно распространяется, мы видим сочувствие к нему в населении края, враждебное отношение замечается не столько у народа, сколько у представителей лютеранства (пасторов) и у лиц лютеранского вероисповедания, более или менее интеллигентных, получивших образование и имеющих какую-либо власть в руках и принадлежащих к немецкой национальности. Народ же к нам присматривается. И мы – труженики на ниве православия в сем крае – в высшей степени должны быть внимательны к этой симпатии и отзывчивы.

Все совершившиеся движения в православии происходили вследствие сознания истинности православной религии. Православное духовенство каждый раз умело ответствовать религиозным желаниям народа, просвещало его светом религиозной истины и присоединяло к православной церкви. И в настоящее время во многих местах в путешествиях своих по епархии, при обозрении церквей и школ, я встречал целые массы людей, держащихся лютеранского исповедания, собравшихся к моему прибытию посмотреть на православного архиерея и послушать его беседу: при этом я замечал у них напряжённое внимание, когда я разъяснял им догматы веры и когда призывал на них благословение Божие, они кланялись, благодарили меня, подходили под благословение наравне с православными и просили на память крестиков. Разве это не симпатии их к православной вере?!... Нам, пастырям церкви, надобно быть проникнутыми апостольской ревностью, искренней любовью к святому делу миссионерства, быть чуткими в угадывании желаний народа, уметь повлиять на них и своей жизнью, и богослужением, и проповедью – и присоединения к православию из лютеранства никогда не прекратятся. Бывшие примеры, о которых мне не раз приходилось слышать, показали, что пастыри, и даже мирские лица, с вышеозначенными свойствами апостольской ревности, имели большой успех в деле распространении православия в сем крае. В некоторой степени, и в некоторых местностях, и теперь это замечается. Честь и благодарность ревнителям православия! Да не будет между нами, хладных и даже таких, которые ни теплы, ни хладны, потому что таковые должны быть извержены.

Перейду к частным предметам, относящимся к существу нашего служения и имеющим неразрывную связь с оным: это–храмы, богослужение и школы.

4) Благодарение Господу Богу, мы живём под особенной милостью Божией для православия в Прибалтийском крае, сравнительно с прежним временем: на средства, даваемые правительством и на пожертвования благотворителей, в настоящее время непрерывно в разных приходах строятся храмы Божии, каждый год нам приходится освящать по нескольку храмов. Надобно просить Господа, чтобы это благоприятное для нас лето Господне продолжалось дальше, чтобы все наши приходы имели благоприличные храмы. А надобно построить храмы вновь и перестроить совершенно ветхие более, чем в сорока приходах... Будем просить Господа, чтобы Он прибавил милость на нас, будем просить правительство, чтобы оно продлило свои заботы о наших церковных нуждах и будем вопиять громче о благотворительности к русским – благочестивым и щедродательным людям...

Что же касается существующих наших храмов, то большая часть их весьма бедны и утварью, и ризницей. Из ответов благочинных о состоянии церквей и приходов я знаю об этих нуждах, а при обозрении церквей видел их сам. Существующие в Прибалтийском крае братства и разные благотворители много помогают нам. Но не все же можно рассчитывать на стороннюю благотворительность, надобно самому духовенству и самим прихожанам заботиться об удовлетворении нужд своих храмов. Первому нужно разъяснять последним их обязанности по отношению к своему храму. Правда, бедны наши прихожане, но ужели они не в состоянии поставить свечи перед иконой, устроить простенькое облачение для священника или на престол жертвенник? Ужели не могут собрать небольшой суммы денег на покупку свечей для паникадила, приобрести плащаницу, или водосвятную чашу, или небольшую аналойную храмовую икону и т. п.? А есть между прихожанами и люди не бедные... Надобно располагать их к пожертвованиям. Я знаю некоторые приходы, где прихожане приобрели довольно дорогое паникадило со свечами и цепью для повешения (Зонтагские), где прихожане устроили дорогую икону в память чудесного спасения Царской семьи во время крушения поезда на железной дороге (Велисские), где ежегодно девицы и юноши, приходящие на катехизацию, делают значительные жертвы на свой храм и где прихожане покупают и ставят свечи перед иконами, как это делается в приходах чисто русских (Кокенгузенское), где прихожане устрояют целые иконостасы, например, в молитвенном доме в Раппинском приходе и др. Примеры эти показывают, что надобно разъяснить прихожанам их обязанность заботиться о благоукрашении своего приходского храма, расположить их к тому и возбудить их усердие, и они будут жертвовать на свой храм по мере средств своих, конечно, не разом этого можно достигнуть, а постепенно, нужно только терпение и постоянство со стороны священника и его ревность и усердие, а не холодность и равнодушие, при которых, естественно, являются мысли, что это – дело правительства и епархиального начальства, а не забота пастыря и обязанность прихожан. Истинно, больно бывает читать в отчётах о. о. благочинных, что церковь нуждается в пеленах на аналои, в облачении на престол и даже во многих мелких церковных вещах, напр. в кадиле, кропиле, в водосвятной чаше, аналойной храмовой иконе и проч. Усердно прошу моих сотрудников в таких и подобных нуждах церковных самим прилагать старание к удовлетворению их и располагать к тому прихожан.

Но, говорят, бедность не порок; правда, если она происходит не от нашего небрежения, а если наоборот – то большой наш порок. То же самое нужно сказать о наших храмах и нашем отношении к ним. Приходилось мне видеть бедные храмы, в которых соблюдаются чистота и порядок: утварь содержится в чистоте, священные одежды сложены аккуратно, церковные документы, архив и библиотека содержатся в порядке и исправности, нигде нет пыли и паутины, сырости и плесени; для прихожан имеется небольшой склад религиозно-нравственных книг; вокруг церкви – в ограде или на погосте – чисто насажена растительность, с любовью вспоминаю здесь труды по украшению церковного погоста покойного Гангофского псаломщика Трофимова, память о котором живёт в приходе... Но приходилось мне видеть и противоположное. Я не буду упоминать здесь о тех храмах, церковных погостах и кладбищах, которые, как я заметил, содержатся не в порядке и не в надлежащей опрятности и чистоте, дабы не конфузить тех лиц, которым ведать надлежит за порядком оных. Скажу только, когда видят прихожане, что священник и псаломщики радеют о храме Божием, прилагают и они попечение о нем. Много может быть предметов и случаев попечения о церковной святыне, при которых не требуется денежных жертв, а только личное участие, личный труд, напр., посадка дерев около храма и кладбища, убранство и очистка оных, окопка валом земляным, уборка храма к праздникам и торжественным дням, что, впрочем, к великому моему утешению, во многих местах было мной замечено при обозрении церквей. А где проявляется такое усердие к церковной святыне, там очень недалеко и от посильных денежных жертв на свечи, на свящ. облачения, на иконы и на прочие церковные принадлежности и украшения. Церковный староста, как представитель прихожан в отношении к храму, много может помочь благоукрашению храма не только своим усердием, но и влиянием на своих собратий – других прихожан. Так в церковной жизни и бывает: усердный и благочестивый церковный староста весьма полезен для храма, а нестарательный – вреден. А бывают и такие примеры, что в должности церковного старосты избираемые видят только свою выгоду, а не славу Божию, пользу храма и спасение души. Храни, Господи, от этого!.. Не умолчу при этом о замеченной мной требовательности от епархиального Начальства и от Правительства удовлетворения всех, даже мельчайших, нужд церковных – требовательности, как самого духовенства Рижской епархии, так и прихожан наших храмов, как будто только одно начальство должно все делать для удовлетворения религиозных нужд народа. Ложное понятие! Во внутренней России народ не богаче жителей Прибалтийского края, а там и прихожане сами созидают великолепные храмы, заботы же о благоукрашении их лежат всецело на прихожанах. Священник, или настоятель храма, вместе с церковным старостой – главные заботчики об этом деле.

5) Вместе с храмами тесно связано богослужение: первые строятся для отправления в них последнего, без богослужения – храмы теряют значение, а без богослужения хорошего – теряют своё значение и великолепные храмы, а бедные храмы, напротив, при хорошем богослужении приобретают большую привлекательность. Если же такое значение имеет богослужение, по отношению к храму, то, тем более, оно имеет значение – по отношению к молящимся в храме. При худом богослужении пустеет и малый храм, а при хорошем богослужении – делается тесным от множества молящихся и обширный храм. Почему это? Потому что богослужение имеет великое воспитательное, религиозно-нравственное значение: оно ответствует религиозно-нравственной природе человека, развивает религиозное чувство и питает его, услаждает слух, возвышает ум к Богу, делает человека благочестивым и добродетельным. Вот почему священно-церковно-служители должны прилагать все своё старание, чтобы богослужение совершалось благообразно и по чину, в противном случае, богослужение не будет производить надлежащего действия на души молящихся, и даже вместо пользы принесёт вред: невнимание, рассеянность, тяготу, лень, недовольство, ропот, охлаждение и отчуждение от храма, упадок религиозного чувства и благочестия, или уклонение в сектантство, ересь или раскол.

В православной церкви все устроено премудро, и произвол священно-церковно-служителей в отправлении богослужения может только выражать непослушание их матери своей – церкви и искажение самого богослужения. В приходской церкви не требуется такой продолжительности богослужения, как в монастырской, но и здесь оно должно быть благообразно и по чину: никакое сокращение не должно делаться без воли настоятеля, наперёд предуказанной, но с соблюдением церковного устава. С прискорбием приходилось узнавать и самому видеть, как некоторые священно-церковно-служители не знают церковного устава, не умеют отправлять некоторых служб, не знают, как сочетать праздничную службу с воскресной, или двум святым, не знают, при каких условиях служится литургия св. Василия Великого в праздники Рождества Христова и Богоявления, в какие дни вовсе не полагается литургии. Делают сокращения даже в литургии и проч. От кого же после сего можно требовать знания церковности, если не знают и не соблюдают оной служители церкви? Между тем, не безызвестно, что многие миряне присматриваются к уставу церковному, знают оный и прислушиваются к выполнению его...

Избави Бог от бездушного и формального отношения к богослужению, что нередко бывает. Благоговение и молитвенность должны проникать священнослужителей во все время богослужения и отражаться во всех его действиях и словах: в походке, изображении крёстного знамения, поклонах, возгласах, чтении и пении. Невнятность, неразборчивость, поспешность – вот недостатки, замечаемые при чтении на богослужении в наших храмах. И сколько за эти недостатки приходится выслушивать нареканий?!.. При церквах Рижской епархии, к утешению можно сказать, псаломщики большей частью – лица, получившие образование в духовной или учительской семинариях; они, как люди образованные, вразумительно читают при богослужении. Но образование часто не спасает от небрежности, желательно, чтобы не было и единичных случаев небрежности. Не говоря о Евангелии, все Священное Писание и все богослужебные стихиры, читаемые при Богослужении, в высшей степени назидательны и трогательны, когда читаются внятно и вразумительно. Но при небрежности чтения эти свойства их для слуха молящегося теряются.

Не менее чтения, при богослужении важно и пение. Со стороны поющего требуется то же внимание, благоговение и молитвенность, как и со стороны читающего. Как уже выше было мной замечено, что отличительная черта в пасомых Рижской епархии та, что они любят пение и принимают участие в церковном пении. Священно-церковно-служители должны с любовью пользоваться этой чертой по отношению к богослужению. И надо правду сказать, что многие пользуются этой особенностью, во многих приходах Рижской Епархии введено в храмах общенародное пение: и в некоторых приходах (Кокенгузенском, Кароленском, Таккерортском, Гутмансбахском, Нитауском, Тальсенском и др.,) оно устроено весьма хорошо. Кроме того, нельзя не указать на другое обстоятельство, особенно способствующее развитию церковного пения в Рижской епархии – это церковно-приходские школы. Из учащихся в сих школах детей легко составлять певческие хоры. К утешению своему скажу, что при обозрении церквей своей епархии, я видел, почти при каждом храме, хоры певчих. Вся сила в том, чтобы были лица, способные составить хоры певчих. Мной обращено особое внимание на то, чтобы в тех учебных заведениях наших, откуда выходят кандидаты священства и псаломщики, воспитанники не только изучали церковное пение, но и умели обучать оному детей церковно-приходских школ, составлять из них и прихожан, хотя незатейливые, хоры певчих и управлять ими. Для этой цели мною строго обращается внимание при раздаче мест окончившим курс в сих учебных заведениях на то: изучали ли они церковное пение, умеют ли обучить оному других и хотя мало-мальски управлять хором? В самих же приходах на это должны обращать строгое внимание настоятели церквей, заставлять псаломщиков и учителей с особенным усердием заниматься церковным пением и образовывать церковные хоры. В некоторых приходах, при церквах которых имеются певческие хоры, мне приходилось слушать довольно сложные и трудные для изучения концерты. Дело похвальное, но нельзя не сказать, что это роскошь и необязательная для церковного богослужения. Нам нужно пение – церковное–располагающее к молитве, питающее религиозное чувство, а не услаждающее только слух, такое же пение – есть пение простое, общепринятое, только благоговейно и стройно исполняемое. Такого пения настоятели церквей обязательно должны требовать от певцов, а певцы, преимущественно должны заботиться о пении такого рода.

Что сказано о богослужении, совершаемом в храме – все это относится и к богослужению, совершаемому при различных требах. Требы, совершаемые священниками в храме и, особенно, в домах прихожан – весьма важные случаи в нашем крае для пастырской и, особенно, для миссионерской деятельности священников. В религиозном отношении, здесь дело касается частной семьи или отдельной личности, их родных, соседей, часто неправославных. Какое же должно быть внимание со стороны священника к отправлению Богослужения при требах?! Оно в этих случаях может иметь прямо миссионерский характер. А также в этих случаях особенное значение и особенное влияние может иметь проповедь. Случаями треб для своей беседы пастыри должны дорожить и уметь ими пользоваться, для наставления окружающих в истинах православной веры.

У окружающих нас соседей евангелически-лютеранского исповедания проповедь при богослужении составляет существенную часть богослужения и даже предпочитается ему: у нас богослужение, особенно божественная Евхаристия, несравненно выше проповеди. Но все-таки и у нас, особенно здесь – в силу местных обычаев – проповедь имеет важное значение, наши православные любят слушать поучения и надобно старательно удовлетворять эту потребность. И должно отдать справедливость нашему духовенству, оно усердно проповедует слово Божие, опущения в этом отношении бывают редкие и в немногих приходах. Усердно прошу моих сотрудников – пастырей, чтобы и немногих таковых опущений не было.

К особенному роду наставления юных наших духовных чад относится так называемая катехизация, или наставление взрослых юношей и девиц в правилах веры и нравственности. Этот прекрасный обычай особенно полезен в нашем крае и, вообще, желателен во всей православной церкви. Юноши и девицы, не бывшие в школе, при катехизации научаются основным истинам православной веры, а бывшие в школе, во время катехизации повторяют пройденное ими в школе и закрепляют оное в своей памяти, с познаниями, полученными на катехизации, уже более зрелыми, чем со школьными, они вступают в жизнь и делаются семейными. А как важны в жизни, нужны в семье эти познания, особенно для отцов и матерей, всякий знает... Как жаль, что в некоторых приходах не бывает катехизации, что некоторые пастыри не настоятельно требуют, чтобы юноши и девицы, в назначенное время для одних и других, неопустительно являлись на катехизацию!.. От этого опущения религиозно-нравственная потеря бывает великая для жизни и семьи. У лютеран без катехизации не может быть конфирмации, а потому она у них обязательна и неопустительна. Пусть же будет и у нас, чтобы взрослые юноши и девицы, а затем и состоящие в супружестве мужчины, и женщины знали основные истины веры и нравственности и с сознанием важности таинств приступали к принятию оных и учили своих детей. И здесь моя усердная просьба к пастырям своей паствы о неопустительном совершении катехизации.

6) Выше я упомянул о церковно-приходских школах, что из учащихся в оных легко составлять певческие хоры для церковного богослужения. Судя по числу православных жителей в Рижской епархии, церковно-приходских школ в оной достаточно. Но в сравнении с числом школ лютеранских их немного, наших школ – около 600, а лютеранских – более 3000. В отличие от лютеранских школ, наши церковно-приходские школы называются в Рижской епархии православными. Школы наши разделяются на приходские и вспомогательные (последние в других епархиях называются школами грамотности). Первые школы сравнительно поставлены у нас в лучшие условия, относительно помещения и преподавателей, вторые находятся в худшем состоянии. Нескоро мы приобретём возможность поставить наши школы в равное положение. Но эта неравность положений школ побуждает нас прилагать большее старание о наших школах, особенно – о поставленных в худшие условия жизни, т. е. вспомогательных. Только личный труд, непосредственное деятельное участие приходских пастырей в положении школ может улучшить их внутреннее состояние. При этом условии и неопытный учитель может быть направлен к лучшему труду в школьном деле, и ленивый – подвигнут к усиленной деятельности. Между тем, наши вспомогательный школы в течение учебного времени, как известно, не очень продолжительного, подолгу остаются, со стороны лиц, долженствующих надзирать за ними, в забытьи... А при слабом и редком надзоре и без личного руководства людей сведущих, какого же успеха можно ожидать в этих школах?.. Что же касается улучшения внешнего положения наших школ, то Училищный Совет и епархиальное Начальство прилагают все своё старание к улучшению оного. Но разом много нельзя сделать, так как средств, имеющихся в распоряжении на церковно-приходские школы, у того и другого недостаточно. Надобно, чтобы и общество заботилось о благоустройстве своих школ. Нельзя возлагать все надежды, как я уже выше сказал, на средства правительства и на заботы начальства и считать, что они только обязаны строить и храмы, и школы, и причтовые дома, и содержать все эти здания, без участия общества. Пастыри Церкви, вместе с церковными старостами и местными попечительствами, должны особенно стараться о благосостоянии школ своего прихода и располагать к тому своих прихожан, изыскивать местные средства.

Школа в каждом приходе, после храма, есть необходимая принадлежность прихожан. Хорошие школы в приходе составляют его украшение и честь приходского священника и его помощников – псаломщиков и учителей, прилагающих свои заботы об образовании приходских детей. В настоящее время осознана необходимость народного образования. И действительно, пора перестать называть наш народ – людьми темными, грамотность должна быть всеобщим достоянием. К сожалению, известно, что ещё многие православные дети школьного возраста не посещают школ, долг пастырей Церкви и учителей наших школ располагать родителей отдавать детей своих в школы, а если есть меры, то и понуждать их к тому. Не должны быть школы наши закрыты и для детей других вероисповеданий, если они пожелают поступать в оные: пусть они ближе знакомятся с нами, а полюбив нашу школу, они, быть может, полюбят и нашу Церковь.

Но надобно стараться, чтобы наши школы имели доброе направление: объяснение религиозно-нравственных обязанностей было бы на первом плане и исполнение оных было бы внушаемо прежде всего.

Усердие к храму Божию и любовь к церковному пению должны быть отличительной чертой наших церковно-приходских школ: учителя должны являть собой примеры в этом отношении. При таком только условии школы наши будут ответствовать своему назначению и своему наименованию, и будут выходить из них благонадёжные чада православной Церкви и добрые члены семьи, и общества.

По разности национальностей – разные и православные школы в Прибалтийском крае, или, что то же, в Рижской епархии: есть школы русские, латышские, шведские, эстонские и смешанные. Соответственно национальностям, и преподавание в школах наших, до последнего времени, велось на языках национальностей. Но три года назад стал вводиться в Прибалтийском крае русский язык в школах и других учреждениях. В православных же школах русский язык стал вводиться ещё раньше. Уже четыре года прошло с тех пор, как Совет по делам православных училищ сделал распоряжение, чтобы преподавание на русском языке всех предметов было введено во всех церковно-приходских школах, а во вспомогательных школах – чрез два года на третий. Эта мера относительно русского языка, в высшей степени благодетельна для края, она ведёт к соединению Прибалтийского края с внутренней Россией, посредством государственного языка. Но, к сожалению, нельзя не сказать, что знание русского языка между местным населением идёт весьма медленно и во многих школах наших, как я узнал из ответов учащихся, успехи по русскому языку медленно подвигаются вперёд.

В подтверждение прежде сделанных Советом училищ и мной указаний на этот недостаток, я необходимым нахожу и здесь просить подведомое мне духовенство и учителей всех православных школ приложить все старание, чтобы изучение русского языка в школах шло скорее и успешнее, чтобы преподавание всех предметов могло быть ведено на русском языке не только в приходских, но и во вспомогательных, и притом в последних не с третьего года, а с начала учения детей, с первого урока. Пусть дети, с самого начала своего учения, начинают прислушиваться и знакомиться с русским языком, если они ещё не слышали его в своих семьях, ибо дело это клонится к тому, чтобы и в семействах латышских и эстонских понимали русский язык и начинали на нем говорить, как это совершилось в Малороссии, Литве, Белоруссии и у русских жителей других национальностей.

7) в заключение необходимым нахожу упомянуть о многократно замечаемом недостатке среди духовенства Рижской епархии, именно о медлительности в исполнении, а нередко и вовсе о неисполнительности распоряжений Начальства теми лицами в епархиальном ведомстве, которых распоряжения сии касаются. Искренно скажу, как неприятно бывает видеть неисполнительность и тяжело налагать взыскание за оную. Усердная моя просьба к моим сотрудникам на ниве Христовой о точном и неуклонном исполнении всех распоряжений и предписаний начальственных, ибо все они клонятся ко благу нашей матери православной Церкви, к чести пастырской жизни и пастырского служения, и ко спасению душ наших собственных, и вручённых нашему попечению пасомых. О. о. благочинные, как лица доверенные от епархиальной власти, должны внимательно следить за правильным течением епархиальной жизни во вверенных их надзору округах, быть строгими и вразумительными, в отношении к духовенству своего благочиния, и правдивыми в своих сообщениях и отчётах перед епархиальною властью.

Да будет это слово моё живо и действенно в умах и сердцах, и в жизни тех лиц, коих оно и касается! Призываю благословение Божие на Богом вверенное моему попечению духовенство Рижской епархии и на всю Рижскую паству. Да благословит Господь Бог добрым успехом дальнейшее наше совместное служение во славу св. православной Церкви и во спасение наше собственное, и вверенных нашему попечению духовных чад наших!..