LVI. Речь при вручении жезла Преосвященному Антонию, Епископу Чебоксарскому, Викарию Казанской епархии ⁵⁴

Приветствую тебя с посвящением во Епископа. Ныне многие будут приветствовать тебя с получением великого дара благодати Архиерейства. Но, по силе наших взаимных отношений, моя радость о тебе, моё приветствие и благожелание тебе должны иметь особенное значение.

Обратимся мыслью назад лет на десять – на пятнадцать и станем, в дорогой для обоих нас Петербургской Академии, тогда ты был достойным её студентом, а я, смиренный – её ректором. Скоро мы друг друга познали. Надобно было развить церковность в Академии, облагообразить архиерейское служение в Академической церкви и придать ему торжественность. Ты, от детства своего преданный Церкви Божьей, взялся за это дело со всем усердием и привлёк к нему немало товарищей. Надобно было, далее, позаботиться о развитии в Академии духа благочестия и подвижничества и расстановить угасшее монашество: о, какую великую пользу принесли в этом важном деле мои первые постриженцы! А ты душу свою вложил в это дело.

Не могу при этом не сказать: когда в Академии нашей стало назревать дело о восстановлении монашества и когда сделалось известным, что некоторые студенты желают принять иночество, среди студенчества возникли споры и явились суждения в пользу монашества, и против него. К утешению своему я узнал, что лучшие молодые умы говорили о важности монашества, заслугах его, пользе и необходимости для церкви Христовой. Факт же принятия монашества самыми лучшими студентами Академии: Михаилом Грибановским и Алексеем Храповицким имел огромное влияние на студентов. Ах, как мне приятно было приветствовать своих первых постриженцев с принятием ими монашества!

18 Мая 1885 года за всенощным бдением, после великого славословия, в церкви С.-Петербургской Академии я постриг тебя в иночество, а позже, через несколько месяцев, посвятил тебя в сан иеродиакона и иеромонаха. Духовно-молитвенная связь между нами утвердилась навсегда. Но недолго потом пришлось нам быть с тобой в личном и, что особенно важно, в молитвенном, перед престолом Божиим, общении: служение Церкви Христовой в разных местах разделило нас.

В продолжение прошедших 10 лет я видел тебя, кажется, раз или два. Но общение наше письменное не прекращалось. Я с любовью следил за твоей деятельностью и радовался твоему назначению на важные служения, на духовно-учебном поприще (ректорство в двух академиях), зная твои способности, необычайную энергию, трудолюбие и готовность на всякое доброе дело, хотя, в то же время, и опасался, зная твою пылкость, юность и неопытность. В кратких письмах своих я советовал тебе быть осторожным, умерять свою ревность и блюсти свои дарования для более важных церковных дел. В скорбях же твоих я советовал тебе иметь терпение и говорил в утешение, что, вообще, в жизни невозможно обойтись без скорбей, а, особенно, на учено-религиозно-нравственном и воспитательном поприще, где, по-преимуществу, обнаруживаются разные взгляды, разные течения, разные направления и заявляются разные требования. Но Бог помог и поможет тебе с честью проходить важное твоё служение, с пользой для вручённого твоему управлению и воспитанию юношества, и в назидание русского народа, для просвещения которого ты немало потрудился и потрудишься, неустанно проповедуя Слово Божие в духе православной Церкви...

В трепетном ожидании я находился, когда приближалось время избрания тебя во Епископа, и возрадовался, когда, при справедливой оценке твоих трудов, несмотря на сравнительную твою молодость, высшая духовная власть изрекла свою волю о бытии тебе Епископом. Заочный привет мой ты уже получил...

Но дальше случилось со мной нечто необычайное в отношении к тебе, возлюбленный брат и дорогой сын. Совершенно неожиданно для меня Св. Синод указал мне отправиться в Казань для хиротонии тебя во епископа. И вот почти за две тысячи вёрст я прибыл сюда, чтобы быть участником в твоём великом духовно-радостном торжестве, совершителем над тобой таинства хиротонии и вручителем тебе, своей слабой рукой, сего жезла. По сему неожиданному для меня обстоятельству, я дерзновенно мог подумать, что в любви моей к тебе, и сыновстве твоём – в отношении ко мне, есть нечто богоугодное.

Вот почему я сказал, что моё приветствие тебе ныне, среди многих приветствий других лиц, должно иметь особенное значение.

От всего молитвенно-благожелательного сердца моего скажу: «Тако да просветится свет твой пред человеки, яко да видят добрые дела твои и прославят Отца, иже есть на небесах»... Сугубая благодать архиерейства, да объемлет и проникнет все твоё существо, как воздух наполняет нас, и направляет твои нескудные дарования ко благу Церкви Христовой, на пользу, вручённого твоему водительству, юношества, и ко спасению твоих духовных чад. Соблюдай и возгревай в себе сей великий дар благодати Божьей, подчиняя ей и обогащая ею свои природные дарования. К жизни своей будь ещё более внимателен и строг, чем был доселе; к другим не будь жесток, но будь строг и справедлив, без послабления слабостям и порокам, но не без милости. Соответственно величию и святости твоего нового сана, смирение и кротость, а не гордость и кичливость, часто обнаруживающиеся ныне в молодых сановниках, духовных и светских, да украшают твоё архиерейство. Для церкви Христовой и нашего дорогого православия не жалей своих сил. Будь строг и требователен в исполнении уставов церковных и соблюдении св. обычаев наших. Для Архипастыря Казанской паствы будь нелицемерным и усердным помощником, являя свою помощь в управлении делами епархии в согласии и единении с ним. Что же касается твоей ближайшей паствы – вверенного твоему управлению юношества, то воспитывай его в духе св. православной веры Христовой, благочестия и подвижничества. Студенты наших академий – надежда нашей Церкви. Приготовляй и соблюдай их для доброй и благонамеренной заправки детей и юношей учебных заведений, и для доброй пастырской деятельности; берегись и береги, чтобы эта соль не обуяла, не сделалась пресной и недействительной, а ещё более, чтобы она не сделалась горькой и ядовитой. Наконец, возлюбленный брат, доселе ты был искусным, назидательным и усердным проповедником слова Божия и, тем самым, много принёс пользы русскому народу для просвещения его в духе православной Церкви и спасения верующих; в сане епископа не оставляй сего св. дела, а ещё с большим авторитетом проповедуй слово Божие, являя собой, и в этом деле, добрый пример подражания меньшим братьям и своим подчинённым.

Прими жезл сей, как выражение епископской власти и обязанностей, о некоторых из них я упомянул, и как принадлежность и украшение архиерейского богослужения. Будь Архиерей по сердцу Божию и по сердцу благочестивого православно-верующего народа. Архиерейство твоё да помянет Господь Бог во царствии своём всегда, ныне и присно, и во веки веков. Теперь взойди на архиерейскую кафедру и благослови народ, с верой и любовью ожидающий твоего первого святительского благословения, и поделились с ним полученной тобой благодатью архиерейства.