XXVII. Речь перед панихидой по бывшем Лифляндском губернаторе М. А. Зиновьеве ²⁷

Сегодня в северной столице, в Александро-Невской Лавре, погребают Михаила Алексеевича Зиновьева. В эти минуты – не время перечислять его труды и заслуги, но время скорби и молитвы. В одной церковной погребальной песне говорится: найде смерть, яко хищник, найде и не суща показа его. Слова эти вполне приложимы к неожиданной и внезапной кончине Михаила Алексеевича. Действительно, смерть, как тать, неожиданно и вдруг похитила от нас близкого многолетнего сожителя и сотрудника нашего, и доблестного Царского слугу. Тяжелы для нас его кончина и наша разлука с ним: тем более, что смерть похитила его не только внезапно, но вдали от нас, и мы не можем молиться у его гроба. Положим, в месте погребения его, ныне останки его предаются земле со всеми заслуженными им почестями, но отраднее было бы для нас видеть его здесь и у гроба его излить свои чувства скорби, любви и преданности ему. И там, в месте погребения его, возносятся молитвы к Богу об упокоении души его в царстве небесном, но те же молитвы здесь, у праха его, сильнее вылетали бы из глубины сердец, любящих его, и теплее возносились бы к Богу. Впрочем, место и пространство в спасительности молитвы особенного значения не имеют: для этого нужны только вера и святость молитвы.

Но при сем обстоятельстве должно сказать нечто более: неожиданная и внезапная кончина и отсутствие среди нас останков почившего Михаила Алексеевича, в назидание наше и на пользу души его, должны возвышать наш ум к Богу, поучить нас предаваться Его воле и побудить нас на самую сильную молитву, могущую подвигнуть милосердие Божие ко спасению новопреставленного раба Божия Михаила и на дарование каждому из нас, в своё время, мирной и христианской кончины.