Слова и речи

Сия есть победа, победившая мир – вера наша. Кто есть побеждали мир, токмо веруяй, яко Иисус есть Сын Божий? (1Ин. 5:4–5).

Такова, братья, сила веры Христовой, по свидетельству одного из первых и великих проповедников и подвижников оной – святого апостола Иоанна Богослова!

Господь Иисус Христос, предрекая ученикам своим будущую судьбу своей веры на земле, возвестил, что исповедники её не могут быть в мире с миром, но мир воздвигнет против них брань, будет ненавидеть их, гнать и убивать, как и Его самого ненавидел, гнал и умертвил (Ин.15:19–20, 16:1–2). И подлинно, едва только мир услышал проповедь веры Христовой и увидел в её святейших и светоносных догматах обличение своих заблуждений, суеверия и идолослужения, в её возвышеннейшем и чистейшем нравоучении – обличение своего нечестия, страстей и пороков, развращённых нравов и обычаев, как тогда же объявил ей непримиримую войну.

И как сильно разгоралась по временам сия борьба веры с миром! Казалось иногда, что она не устоит, и мир одолеет её: но, обетовавши, что будет с верующими во вся дни до скончания века, (Мф.28:20), что и врата адова не одолеют Церкви Его, созданной на камне веры (Мф.16:18), и что Он Сам победил уже мир (Ин.16:33), Господь Иисус Христос тогда то наипаче являл свою всемогущую силу в защиту своей веры, запрещал ветру и волнению, какие воздвигал на неё мир, и она, как купина, горела огнём искушений, но не сгорала, а каждый раз с торжеством выходила из борьбы своей с миром, побеждала мир.

И, во-первых, светлую победу над миром одержала вера в лице святых Апостолов. Какая, по-видимому, неровная была здесь борьба! Двенадцать только человек выступают против всего человеческого рода. И кто эти двенадцать? Буяя мира избра Бог, говорит Апостол, и немощная мира избра Бог, и худородная мира избра Бог, и несущая. И что же? Эти буии посрамили премудрых мира, эти немощные посрамили крепких мира, эти худородные и несущие посрамили сущих мира (1Кор.1:27–28)! Не смотря на все усилия мудрости мирской, могущества и власти остановить успехи веры, силой одной проповеди апостольской, хотя она казалась в начале иудеям соблазном, а эллинам безумием, мрак идолослужения и нечестия начал быстро рассеиваться, всюду воссиял свет истинного боговедения, всюду водворилось благочестие евангельское и вера приобретала бесчисленное множество последователей, так что апостол Павел свидетельствует, что в то уже время во всю землю изыде вещание проповедников веры и в концы вселенные глаголы их (Рим.10:18). И что могло остановить сии быстрые успехи веры, когда такою дивною и неодолимою ревностью одушевлены были проповедывавшие её святые апостолы, что, по слову апостола Павла ни что не могло разлучить их от любве Божия, яже о Христе Иисусе,– ни скорбь, ни теснота, ни гонение, ни глад, ни нагота, ни беда, ни меч, ни смерть, ни живот? Сия есть победа, победившая мир – вера наша!

Вслед за апостолами, другую славную победу над миром, или лучше, целый ряд побед одержала вера в лице святых мучеников. Это благословенное воинство Царя небесного целых три столетия крепко подвизалось за веру в тяжкие времена гонений, которые почти беспрерывно были воздвигаемы на неё повсюду народом, правителями и самыми кесарями римскими. Истощался ад в изобретении мучений, каким подвергали мучеников, но терпение их было непоколебимо; утомлялись мучители мучить их, но вера их оставалась непобедимой, и целые сонмы их добровольно и радостно текли, как на пир, на костры, под мечи и другие бесчисленные орудия казней. Кровь лилась рекою во всех концах мира, но не погашала пламени веры, а ещё более и более воспламеняла её; растерзанные члены мучеников, разносимые повсюду, были как бы семенем, из которого возрождались во множестве новые чада веры. Заключаемые в темницы и рудокопни, мученики превращали их в храмы Божии и оглашали песнопениями веры; рассылаемые в ссылки, приносили слово веры в самые отдалённые страны земли. И чем кончилась эта трёхвековая кровавая борьба веры с миром? Решительным и совершенным торжеством её над миром! В лице Константина Равноапостольного, она завладела самым престолом кесарей, и сделалась господствующей в империи римской и во всем тогда известном мире. Её исповедниками наполнялись тогда и войска, и города, и веси. Ещё одно столетие, и мир языческий совершенно пал и исчез пред силой веры и никогда уже не восставал и не восстанет из своего праха. Сия есть победа, победившая мир – вера наша!

Побеждённый верой со вне, мир покушался одолеть её внутренними распрями и раздорами, какие князь мира – диавол посевал между самими верующими: это ереси и расколы, долго обуревавшие веру после времён гонений. Целые полчища еретиков, от Ария до иконоборцев, преемственно восставали против истинной веры своими лжемудрованиями и иногда, по-видимому, превозмогали её. Но что же? Как сказал Апостол: подобает и ересям в вас быти, да искуснии явлена будут в вас (1Кор.11:19), так и было. Ереси послужили к большему торжеству веры. Против еретических полчищ неодолимо стоял за веру лик богоносных Отцов, пастырей и учителей Церкви. Они, по поводу ересей, во всей полноте и со всею точностью определили, раскрыли и изложили все главнейшие догматы святой веры в своих богомудрых писаниях, а на семи вселенских соборах окончательно утвердили, как на семи столпах, величественный дом Премудрости Божией – святую Церковь Христову, обличив и отлучив от неё навсегда все еретические мудрования лжеимённого разума, мудрствующего не по Христе, а по стихиям мира. Сия есть победа, победившая, мир – вера наша!

Покушался ещё мир одолеть веру Христову растлением нравов верующих, увлечением их от строгой евангельской жизни к делам и обычаям, страстям и порокам языческим. Вере угрожала опасность – из живой и деятельной, какова должна быть истинная, спасительная вера христианская, сделаться безжизненной и бесплодной. Но и из сей опасности вера вышла с новым, светлым торжеством над миром. Целые сонмы святых подвижников, удалившись от мира, в пустынях, горах и пропастях земных, повели неутомимую брань с этим льстивым духом мира. Своей чудной, ангелоподобной жизнью, своими необычайными подвигами воздержания, труда, молитвы, они осуществили в себе самые возвышенные и строжайшие заповеди евангельские, возвели в лице своём нравственную природу человеческую на высочайшую степень совершенства богоподобного, и представили дивные и изумительные образцы истинной христианской жизни, для подражания всем последующим векам и во всегдашнее обличение льстивого духа мира. Не новая ли и это победа веры над миром, в которой он, не только низложен, но и распят, по выражению Апостола, св. подвижниками? Сия есть победа, победившая мир – вера наша!

Продолжалась и далее сия борьба веры с миром. Так явился на востоке страшный враг веры – лжепророк, и своим тёмным и нечестивым лжеучением затмил обширные страны, где некогда так ярко сиял свет веры Христовой. Более тысячелетия тяготеет сей мрак над матерью церквей – церковью Иерусалимской, и целых четыре столетия томится под ним матерь нашей отечественной церкви – церковь Византийская. Но что же? И во тьме этой свет веры Христовой светится и тьма его не объят (Ин. 1:5). Огонь и меч, унижение и оковы рабства, самого тяжкого, не погасили там совершенно света веры, и сколько новых мучеников, исповедников и подвижников веры являлось там в продолжение всего этого времени, подобно как в древние, лучшие времена Христианства! Не победа ли и это веры над миром, при самом, по-видимому, низложении и унижении её? А что сказать о нашем возлюбленном отечестве, где Господь давно уже приуготовил угодное Себе селение для истинной, православной веры, угнетённой и униженной на востоке? Не великое ли торжество веры Христовой видно было в самом обращении нашего отечества к свету евангелия? И в дальнейшей судьбе его сколько раз повторялось победное торжество её! Так, победила она мир, когда, не смотря на двухвековое порабощение отечества игу иноплеменного и неверного народа, осталась целой и невредимой и помогла наконец сынам России свергнуть это тяжкое иго. Победила она мир, когда в другое время отечеству нашему угрожало иноземное владычество, а вере православной – западное неправославие, но Господь разрушил замыслы врагов, и на престоле Всероссийском воссело благословенное Племя, доселе продолжающееся к славе и величию отечества, к радости и утешению веры православной. Победила она мир, когда в недавнее ещё время он ополчился на нас в несметных полчищах двадесяти языков, под водительством дотоле непобедимого вождя, но Александр Благословенный и народ русский, вооружившись во имя Бога и веры православной, низложили гордого исполина, рассеяли и уничтожили его полчища.

И в настоящее время что это за шум оружия бранного на юге нашего отечества? О! Это тоже не простая брань народов, но борьба веры с миром. Её воздвигли на нас древние враги веры зловерные чтители лжепророка, и их клеветы, неправоверные, имущие, по Апостолу, только имя и образ благочестия, силы же его отвергшиеся (2Тим. 3:5), сыны запада. За что? За то, что Благочестивейший Монарх наш, единый в целом свете православный Царь, верный Своему призванию свыше и Своему праву и обязанности, завещанным Ему от древних родов Его предками – быть покровителем веры и Церкви православной на востоке, требовал должного уважения к ним и неприкосновенности. И вот, вызванный на брань, Он в Царском Своём слове изрёк к подданным: «пойдём за веру православную!» – явившись таким образом истинным исповедником её пред целым светом, ревнителем и защитником. И можем ли сомневаться в том, что и теперь вера, в лице Благочестивейшего Монарха нашего и православного народа русского, явится победительницей мира? Бог нам прибежище и сила: сего ради не убоимся внегда смущается земля. Боге посреди нас, и неподвижемся: поможет нам Бог утро за утра. Господь сил с нами, заступник наш Бог Иаковль. Отеемля брани до конца земли, лук сокрушит, и сломит оружие, и щиты сожжёт огнём (Пс. 45). Сие упование, одушевляющее ныне и Монарха нашего и всех верных сынов России, искушённое продолжительным терпением, очищенное немалой скорбью о пролитой уже крови христолюбивых наших воинов, укреплённое молитвой, повсюду возвышаемой пред алтарём Господним, не начинает ли оправдываться уже самым делом? Не видим ли, что Сам Господь поборает нашему правому делу, и по Его мановению самые стихии достали на истребление врагов веры: тлетворное дыхание воздуха погубило болезнями целые тысячи их, дух бурный на море рассеял, сокрушил и потопил множество кораблей их, и они, обманутые в своих надеждах и претерпев страшные лишения, вероятно раскаиваются уже в том, что вторглись в пределы наши, внесши туда с собою опустошение и кровопролитие! Не верный ли это залог того, что Августейший Монарх наш выйдет из настоящей борьбы со светлым торжеством и явится истинным Николаем, победителем народов, с тем вместе и отечество наше облечётся в новую славу и величие, а таким образом ещё раз оправдается слово апостольское: сия есть победа, победившая мир – вера наша?

Когда же кончится совершенно эта исконная брань веры с миром? Кончится вместе с миром. В последнее время, по откровению Слова Божья, она особенно возгорится со страшной силой, когда князь мира – диавол соберёт и употребит все свои последние усилия против веры и Церкви Христовой. Но Господь поспешит на помощь своей вере и Церкви, вторым славным пришествием своим на землю вновь победит, обличит и осудит мир, и тогда настанет новое, уже вечное и неизменное торжество веры и вновь навсегда оправдается слово апостольское: сия есть победа, победившая мир – вера наша!

Братья христиане! Как чада Церкви воинствующей, все мы необходимо должны участвовать в борьбе веры с миром: ибо мир воюет против веры и в каждом из нас, силясь исторгнуть нас из спасительных недр её, уловить в свои сети и погубить на своих распутьях. Чтобы получить венец живота и несомненно войти в светлое торжество веры на небесах, надобно нам непременно победить мир. Как же победить? Кто есть побеждаяй мир, говорит святый Апостол. токмо веруяй, яко Иисус есть Сын Божии! Мир воюет на верующих духом неверия, сомнения в святейших истинах евангельских, мудрования по плоти, по началам разума лжеимённого, возносящегося на разум Божий: побеждай его твёрдой верой, яко Иисус есть Сын Божий, и всё, чему Он учил нас и что заповедал нам, до малейшей йоты, есть истинно, несомненно, непреложно и необходимо для спасения нашего. Мир воюет на нас, увлекая похотью плоти: это невоздержное стремление к чувственным наслаждениям, к роскоши, сластолюбию, забавам и увеселениям, вообще – к жизни беспечной о спасении и рассеянной. Побеждай его верой, яко Иисус есть Сын Божий, есть Спаситель наш, учивший не так жить, а идти путём тесным и прискорбным, путём креста и самоотвержения, плача и сетования о грехах, чистоты плоти и духа и распятия страстей и похотей. Мир воюет на нас, увлекая в похоть очес: это непомерная жажда корысти, стяжаний, богатства, дабы все это употреблять только в своё удовольствие. Побеждай его верой, яко Иисус есть Сын Божий, учивший, напротив, искать прежде всего и паче всего царствия Божья и правды его, а о многостяжании и не помышлять, расточать богатство, если оно есть, убогим, а не копить, не беречь и не иждивать его только для своего удовольствия, и провозглашает даже горе богатым и насыщенным ныне, ублажая, напротив, алчущих и жаждущих. Мир воюет, увлекая в гордость житейскую: это желание без меры почестей и отличий между людьми, преобладания и власти над другими и употребление всего этого не в славу Божью, не в пользу ближних, а в пищу своему самолюбию и тщеславию. Побеждай его верой, яко Иисус есть Сын Божий, учивший, напротив, нищете духовной, самоуничижению и смирению пред Богом и людьми, чрез которые только достигается истинная высота духа и блаженство вечное, и порицавший всякую гордыню и превозношение, как мерзость пред Богом и путь к унижению и погибели.

Так победил мир и достиг премирных обителей блаженства на небесах празднуемый ныне нами великий Угодник Божий Святитель Николай. Мир воздвиг на него гонение за веру: но он дерзновенно исповедал её, и претерпев узы и темницу, вышел оттоле победителем. Мир в его время воздвиг пагубную ересь арианскую; но он победил его, ревностно обличив еретика на первом вселенском соборе. Победил он мир и своей строгой и во всём верной Евангелию жизнью, быв, как воспевает Церковь, не только правилом веры, но и образом кротости, воздержания учителем, и стяжавши смирением высокая и нищетой богатая. Его молитвами и содействием да дарует Господь и всем нам победить мир! Аминь.

Блажен язык, ему же есть Господь Бог его, люди, аже избра в наследие себе (Пс. 32:12).

Исполнилось шесть лет, как приял скипетр Царства Русского Благочестивейший Государь наш Император Александр Николаевич! Не много времени, но как много значения имеет это время в судьбах возлюбленного отечества нашего! В трудных обстоятельствах вступил на Престол Августейший Монарх великого родителя своего. Среди губительной войны воцарился Он, и в сии шесть лет пламя войны потушено, мир дарован отечеству, язвы, нанесённые ему войной, более или менее уврачёваны, расширены пределы Царства новыми, необъятными землями, усмирён гордый и неукротимый Кавказ, словом: опять мы вступили в тихое и безмолвное житие, в котором необходимое условие благоденствия народов. Но сего мало: внутри Царства возбуждена новая жизнь; опыты минувшего умудрили нас; даны побуждены и изысканы средства к большему и наилучшему развитию и преуспеянию всех отраслей государственной жизни, все устремлено вперёд и одушевлено надеждами самыми отрадными. А что всего важнее–миллионам меньших братий великой семьи русской, но которые кормят всех потовыми трудами рук своих, –этим миллионам даётся новый, лучший быт.

Живо, конечно, сочувствует сердце каждого Русского всем этим прекрасным надеждам, возбуждённым мудрыми и благими намерениями благочестивейшего Государя нашего, горячо любящего Россию и от всей души желающего ей всякого блага и преуспеяния. Но спрашиваем: где вернейший залог исполнения всех этих надежд наших? Не в силах ли человеческих, не в средствах ли естественных и вещественных, которыми само по себе богато отечество наше? Не в мудрости ли и глубоких соображениях людей, просвещённых науками, обогащённых опытностью? О, нет, братия! Да удалится от нас мысль о таком самодельном благоденствии и преуспеянии! Да не хвалится премудрый пре­мудростью своею, учить нас Слово Божье, и да не хвалится сильный силою своею, и да не хвалится богатый богатством своим. (1Цар. 2:10). Не спасётся Царь многою силою, и исполин не спасётся множеством крепости своей. (Пс. 32:16). Но о сем да хвалится хваляйся, еже разумети и знати Господа. Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии; аще не Господь сохранить град, всуе бди стречий Пс. 126. 1:2,). Той даст крепость Царём нашим, и вознесёт рог Христа своего. (1Цар. 2:10). Да не речеши ВЦ сердце своём: крепость моя и сила руки моей сотвори мне силу великую сию: но помянеши Господа Бога твоего, яко той даде Тебе крепость, еже сотворити силу (Втор. 8, 17–18). Возведём убо, братия, очи наши ВЦ горы, отнюдуже прииде помощь наша. (Пс. 120:1). О Бози похва­лимся весь день, и о имени Его исповемыся во век. (Пс.43:9). Благодарно исповедаем во всех благих, коими наслаж­дались мы и прежде под державой Царей наших, величие силы и милости к нам Господней; на сем основании утвердим и все надежды наши ВЦ будущее преуспеяние и благоденствие отечества нашего. Блажен язык, ему же есть Господь Бог его, люди, яже избра в наследие себе. Вот где видел причину и залог благоденствия Царства Израилева Царь по сердцу Божию Давид: здесь залог и нашего благополучия. Отечество наше есть именно тот язык, его же избра Господь в наследие себе. Той есть Бог наш, и мы люди пажити Его и овцы руки Его. (Пс. 94, 7). Что оказал некогда Бог народу Израильскому, в котором одном была заключена истинная Церковь Божия ветхозаветная: и похожду в вас и буду вам Бог, и вы будете ми люди; сей покой мой во век века, зде вселюся, яко изволих и (Пс. 131:14): тоже теперь относится к нашему возлюбленному отечеству. Ибо и оно есть кивот и вместилище единой истинной Православной Церкви Новозаветной; в нём, как в ковчеге, хранится сокровище Царствия Божия на земле, ради которого собствен­но и существуют царства человеческие, дабы в них воспитывались и приготовлялись члены для Царства Божия– благодатного на земле, и славного будущего, уповаемого на небесах. Для сей цели они и воздвигаются, и возвышаются, и хранятся, и благоустроятся рукою Всевышнего, который един владеет царством человеческим, по слову Пророка, и ему же аще восхощет, даст (Дан. 4:29). А с оскудением в них Царства Божия они колеблются, потрясаются и падают. Да и самый мир сей стоить для сей же великой цели, и стоить дотоле, доколе цель эта достигается и Цар­ство Божие в нём блюдется и зреет для вечности. Семя свято, стояние его, –говорить Слово Божие, (Пс. 6:13, и: аще не бы Господь оставил нам семени, яко же Содом убо были быхом, и якоже Гоморру уподобились быхом (Ис. 1:9). Так поистине благословенно Богом и благоденственно отечество наше потому, что Господь избрал его в наследие себе, и в нём хранится сокровище Царствия Божия, истинная православная Церковь Христова!

Что это внушает нам, братия, и к чему побуждает нас? Внушает, во-первых, всегдашнюю живейшую благодарность к Господу Богу за то, что он сподобил нас родиться сынами возлюбленной Ему России, а вместе с тем сподобил нас ещё большего–быть сынами Церкви православной, чадами Царства Божия благодатного, и в сем открыл нам сокровищницу других бесчисленных даров и милостей своих, потребных не только к временной, но и к вечной жизни нашей и спасению. Псалмопевец внушал сынам Израилевым: Хвалите имя Господне, хвалите раби Господа. Хвалите Господа яко благ Господь; пойте имени Его, яко добро; яко Иакова избра себе Господь, Израиля в достояние своё (Пс. 134:1,3,4). Хвалить и благодарить Господа должны, и мы непрестанно, яко избра нас в достояние себе. А хваля Господа, древний Израиль вместе и молил Его продлить в род и род милость свою к нему: Буди милость твоя Господи на нас, якоже уповахом на тя. (Пс. 32:22.). Пробави милость твою ведущим тя (Пс. 35:11). Укрепи Боже сиe, еже соделал ecu в нас (Пс. 67, 29). Эти молитвенные вопли должны быть и у нас всегда и в сердце, и на устах о возлюбленном! отечестве нашем.

Внушает нам, во-вторых, обязанность ценить должным образом, любить и хранить всеми силами тот дар, который имеем мы от Господа–сокровище Царствия Божия, Церкви Православной. Добрые и верные сыны отечества, благословен­ной России, естественно ревнуют о своей народности, стоять за все своё отечественное, изыскивают и тщательно хранить все памятники нашей народной жизни, любят свой родной язык, свою родную сторону, свою народную славу, честь и безопасность, наипаче же чтут благоговейно и верноподданнически любят отца отечества, Августейшего Монарха, и готовы душу свою положить за него, в чем давали и обет пред Алтарём Господним. Да благословенна будет сия любовь к своей народности, к Царю и отечеству, и да не оскудевает она никогда в сердцах наших, и более и более переизбыточествует! и–горе–если она когда либо оскудеет и иссякнет! Но тем паче мы должны любить Матерь нашу–Церковь Православную, которая есть душа нашего отечес­тва, в которой заключена истинная жизнь его; должны хранить верно её спасительные уставы, чтить св. Веру, ревновать по благочестию, подражая в семь древнему духу наших предков благочестивых и блаженных, у которых православие народность составляли всегда едино, и которые также всегда готовы были полагать, и не редко полагали душу свою за Веру и Церковь Православную, как и за Царя и отечество, в этом их вечная слава и честь, завещанный и нам– потомкам их. В этом и наша истинная честь и слава, и напротив бесчестие и горе нам, если когда-либо поколеблются и оскудеют в нас любовь и преданность к Православию!

Внушает наконец нам, что бы мы стараясь быть живыми, деятельными и полезными членами общества гражданского , царства земного, и служа верою и правдою отечеству в том звании, в котором каждого из нас поставил Промысл Божий, и воздавая всем должное,–ему же урок, урок, как говорить Апостол, и ему же дан, дан, и ему же страх, страх, и ему же честь, честь, (Рим. 13:7)–тем паче старались быть живыми членами Царствия Божия, таинственного тела Церкви Христовой, не по имени только, не по внешнему отношению и положению своему, но внутренне и существенно. А что нужно для сего? Нужно, что бы каждый из нас внутри себя устроил Царствие Божие, соделался и был сам живой Церковью Божьей. Сего именно требует от нас Евангелие, и в сем именно состоит истинное Христианство. Царствие Божие внутрь вас есть, говорить Господь Иисус Христос (Лк. 17:21). Вы есть Церковь Бога жива, говорить Апостол, и ещё: сами вы яко камение живо зиждитеся в храм духовен, святительство свято, возносити жертвы духовны благоприятны Богови Иисус Христом (1Пет. 2:5). Благодать Святого Духа, излиянная на нас обильно в св. Таинствах Церкви, сама полагает в нас начало сего внутреннего Царствия Божия, когда возрождает нас к новой духовной жизни, очищает от греховной скверны, освящает и исполняет многоразличных даров своих: просвещения духовного, сыноположения, правды, мира, упования, и когда даёт нам вся Божественный силы яже к животу и благочестив (2Пет. 1:3). А приходить христианин в сие вожделенное состоите, самым делом устрояет в себе Царство Христово тогда, когда, следуя верно и неуклонно руководству св. Церкви, достигает того, что имеет во всем существе своём царствующим самого Христа Спасителя, когда всеми силами духа его управляет Он, как Царь управляет подданными, и все они действуют и управляются по воле Его, для угождения Ему, для славы Его имени, – ум совершенно покорен вере евангельской, и не иное мудрствуют, как еже мудрствуется во Христе Иисусе, по слову Апостола, (Флп. 2:5), воля подчинена заповедям евангельским, и не иного желает, не иное делает, как только то, на что есть воля Божия, благая и угодная и совершенная, сердце услаждается горним, а не земным, и устремлено бывает туда, идиже есть Христос, одесную Бога сидя, (Кор. 3:1) самое тело, соблюдаемое в чистоте и святости, составляет жертву живу, святу, благоугодну Богови (Рим. 12:1).

Да сподобит Господь всех нас, братия, сего блаженного состояния; да дарует нам обрести в самих себе Его благодатное Царство, о чем и молимся мы ежедневно, когда читаем молитву Господню и просим Отца небесного: да приидёт к нам Царствие Его! Тогда с ним, по непреложному обетованию Его, и вся приложатся нам (Мф. 6:33): и внешнее, временное благосостояние наше будет прочно и в дальнейшее время благонадёжно, и мы удостоимся почести вышнего звания, соделаемся в вечности членами Царствия Божия на небесах. Аминь.

Тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть, да всяк веруяй в Он непогибнет, но имат живот вечный (Ин. 3:16).

Великую и неизреченную любовь явил, братья, Господь Бог человеку при его сотворении. Тогда Он даровал ему свой образ: сотворим человека по образу нашему и по подобию – определено было в таинственном совете Трёх Божеских Лиц; и сотвори Бог человека . . . по образу Божью сотвори его (Быт. 1, 2, 6, 27). Но ещё большую, бесконечную любовь явил Он тому же человеку при его воссотворении, в таинстве искупления. Здесь Он простёр любовь свою до того, что Единый от святой Троицы, единородный Сын Божий, Сам взаимно принял на Себя образ человека, воплотился от Приснодевы Марии, пожил между человеками, пострадал самыми тяжкими муками, умер поносною смертью на кресте, и – вот изображение святого гроба и Его самого, лежащего во гробе мертво и бездыханно, пред нами! Тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть, да всяк веруяй в Он не погибнет, но имать живот вечный!

И здесь то, братья, разрешение, или лучше предел всех вопросов касательно глубочайшей тайны искупления нашего. Нет надобности более спрашивать: что низвело Сына Божия на землю, что побудило Его принять плоть нашу на Себя, пострадать в ней и умереть? Разве не было другого средства к нашему спасению? Стоил ли того человек падший, чтобы спасать его таким чрезвычайным средством? В глубочайшем благоговении и безмолвии мы должны только в каждой язве божественного Страдальца лобызать бесконечную Любовь Божию, должны только в каждой капле бесценной крови Его покланяться неизречённому милосердию Отца небесного. Тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть. Любовь и человеческая не подчиняется необходимости, не знает расчётов: тем более свободна и бесконечно свободна беспредельная и вечная любовь Божия. Когда бы не возлюбил Бог человека, то и не спас бы его, не дал бы за него единородного Сына своего. Но возлюбил Бог человека, и – спас его, возлюбил и Сына своего единородного дал есть, дал всяк веруяй в он не погибнет, но имать живот вечный. Эго сказал Сам единородный Сын Божий, преданный за нас. Не сказал же Он: так рассудил Бог, так признал нужным, так почёл необходимым, но сказал: тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть.

Бог бесконечно премудр и всемогущ: и так, может быть, знал Он и знает многие средства, как спасать погибших. Может быть, мог Он спасти и человека другим средством, может быть, мог и просто простить человека, или претворить его всемогущею силою Своего слова: но Он избрал такое средство, в котором больше любви: тако возлюби, Бог мир, яко к Сына своего единородного дал есть.

Была бы, конечно, и то любовь, когда бы оный Самарянин, о котором говорит Евангельская притча, нашедши на пути несчастного, ограбленного и изъязвлённого разбойниками и еле жива суща, приказал своим рабам поднять его и ходить за ним, пока исцелеет. Но то была большая любовь, то полная и совершенная любовь, когда он сам остановился над несчастным, сам возлил масло и вино на раны его и обвязал их, сам поднять на руки и возложил на скот свой и привёз под надёжный кров. Так точно была бы и то любовь, когда бы Господь послал в мир ходатая, или Ангела, дабы помочь и спасти человека. Но то большая любовь, то бесконечная любовь, что не ходатай, не Ангел, но Он Сам пришёл, Сам подъял человека, Сам носил на Себе все его немощи, кроме греха, Сам уврачевать его и поставил в прежнее достоинство. Была бы, конечно, и то любовь, когда бы оный Пастырь, упоминаемый в другой притче, евангельской, оставив девяносто девять овец незаблудших, пошёл искать в дебрях и городах одну погибшую, нашёл её и жезлом своим побудил возвратиться к стаду. Но то большая любовь, что он, нашедши овцу, не гнал н не бил её, но взял на рамена свои и принёс домой, радуясь о ней более, чем о девятидесяти девяти непогибших. Так точно была бы и то любовь, когда бы Господь своею силою и все- могуществом обратил человека с пути погибели на путь спасения: но то Опять большая любовь, то по истинно божественная любовь, что Он взял заблудшее человечество чрез воплощение на рамена свои, нёс его и принёс на небо. Тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть, да всяк веруяй в Он не погибнет, но имать живот вечный.

Бог в лице единородного Сына Божия – возлюбить всего человека: возлюбил его душу, и – принял в личность Божества своего его душу; возлюбил его тело, и принял на Себя его тело. Возлюбил человека бедного, и принял его бедность, Сам не имев, в своей жизни на земле, где главу подклонити. Возлюбил человека, подверженного страданиям, и Сам страдал во всю жизнь Свою между человеками, и особенно страдал в последние дни свои под крестом и на кресте. Возлюбил человека скорбящего, и Сам скорбел даже до смерти: прискорбна, говорит Он, душа моя до смерти (Мф. 26:38). Возлюбил человека бесчестного и лишённого славы; и Сам понёс бесчестие, и вот мы видим Его, и несть вида Ему, ниже славы, ни доброты, но вид Его бесчестен, умалён паче всех сынов человеческих (Ис. 53:2–3). Возлюбил человека грешного и беззаконного, и – Сам быв не причастен греху – понёс грехи его и предан был за беззакония его (Ис. 53:4–8). Возлюбил человека осуждённого на смерть, и Сам вкусил смерть. Возлюбил человека, для которая гроб есть последний удел на земле, и Сам возлёг в гробе. Возлюбил человека, которого душа по смерти сходила во ад, тёмное царство имущего державу смерти диавола, и Сам даже до ада низошёл, ища человека. Возлюбил таким образом всего человека, возлюбил всею полнотой любви беспредельной, возлюбил всех. Копьём дал пронзить пречистое ребро Своё на кресте до самого сердца, и открыл для всех эту неисчерпаемую сокровищницу любви божественной, дабы не подумал кто, что может быть для него заключена она. Тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть, да всяк веруяй в Он не погибнет, но имать живот вечный.

Братья возлюбленные! Одного благочестивого старца просили посетившие его, что бы он сказал им что-либо в назидание, и он, залившись слезами, сказал: «Простите меня, братья мои, я день и ночь ничего не вижу пред собою, как только Господа нашего Иисуса Христа, на кресте распятого!»–О, когда бы и мы как можно чаще поставляли себя мыслью и сердцем пред крест и гроб сладчайшего Спасителя нашего, на которых так ясно начертана сия надпись: тако возлюби Бог мир! По крайней мере ныне, предстоя пред сим образом Господа нашего, изъязвлённого, бездыханного, лежащего во гробе, и всё это за грехи наши, для спасенья душ наших, приникнем сюда всею душою, прочтём внимательнее в язвах Его бесконечную любовь к нам Отца небесного; согреем усердным лобзанием их уста и сердца наши; воспламенимся и сами взаимною любовью к сладчайшему Искупителю нашему и всемилосердому Отцу Его, предавшему Его за нас, и неизгладимо начертаем в сердцах наших: тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единородного дал есть, да всяк веруяй в Он не погибнет, но имать живот вечный.

«Ты же, сладчайший Иисусе! Сам действуй в нас, юже хощеши, любовь. Даждь, да любим Тя, и возлюбим Тя! Даждь, да желаем Тя, и возжаждаем Тя! Распали нас в любовь Твою, Сыне Божий единородный! Гвозди и копьё, ими же уязвлён еси любви ради нашей, Господи, да вонзены будут в сердца наша, яко да возлюбим Тя, Господи! Язвы Твоя да научат сердец наших любезного к тебе уязвления, Иисусе! Любовь Твоя да пленит нас в любовь Твою, Владыко! Сподоби же нас, о превожделенная наша утеха, Христе Спасителю наш! радостно Тебе узреть, когда придёшь со славою Твоею судить живых и мёртвых. Тогда нас, святая Твоя страдания вспоминающих, прими в царствие Твоё, и сподоби нас радостно наслаждаться лицезрения Твоего в нескончаемые веки!» Аминь.

У одного древнего языческого народа было обыкновение во время пиршеств, в виду всех пирующих, выставлять скелет мёртвого человека – для того, что бы сим страшным образом удерживать веселящихся в пределах умеренности и предохранять от чрезмерного и буйного веселья, столь обычного на пирах. Доброе и достойное уважения обыкновение!

Но мы, христиане братья, имеем предмет ещё более страшный и поразительный, образ которого, начертанный ли вещественно пред глазами, или живо напечатлённый в мысли, ещё сильнее и действеннее может поражать нас страхом и трепетом и предохранять от греха во всех наших делах и занятиях, во всех обстоятельствах и положениях жизни. Этот предмет есть последний страшный суд Господень, о котором возвестило нам чтенное ныне св. Евангелие.

Страшный суд! Страшный суд! Какое великое слово и дело! Живая мысль о нём сколько самых великих грешников остановила на пути погибели и обратила к покаянию! Образ его, напечатлённый глубоко в сердце, сколько слёз источил, сколько молитвенных вздохов исторг, сколько трудов и подвигов самоотвержения произвёл в самых великих праведниках! Страшный суд! Страшный суд. Вот почему св. Церковь старается как можно чаще оглашать и наш слух сим великим словом в своих всегдашних молитвословиях и песнопениях, а особенно в предстоящие дни поста и покаяния, и образ его живописать пред очами сердца нашего на всех путях жизни нашей. "Страшен суд твой, Господи!» восклицает она в одной из своих песней. «День он страшный помышляющи, душе моя, побди» – воспевает в другой. «Трепещу страшного дне судного – окаянный»,–слышим мы в третьей. «Доброго ответа на страшнем судищи Христове» – просит она нам ежедневно на всех своих службах.

Страшный суд! Страшный суд! Что же в нём страшного? Страшен он, во-первых, самой своей непреложностью» и неизбежностью. Что будет страшный суд, это возвещено нам ясно и решительно в Слове Божьем. В ветхом завете проповедовал о сем ещё допотопный патриарх Енох, глаголя: приидёт Господь во тьмах святых ангел своих, сотворити суд о всех, и изобличити всех нечестивых о всех делех нечестия их. (Иуд. 14:15). Бог яви приидёт, говорит Псалмопевец; призовёт небо свыше и землю рассудити люди своя. (Псал. 49:3–4). В новом завете сам Господь Иисус Христос учит: приити имать сын человеческий во славе отца своего со ангелы своими: и тогда воздаст комуждо по деяниям его. (Мф. 16:27). Св. Ап. Павел свидетельствует, что Бог уставил есть день, в оньже хощет судити вселенней в правде, (Деян. 17:31) и – всем нам явитися подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо яже с телом содела, или блага или зла. (2Кор. 5:10). И к сему то страшному суду Господню слово Божье всегда обращает мысль нашу, когда хочет успокоить душу нашу, возмущаемую при виде порока, часто торжествующего здесь и не получающего должного возмездия, и – в тоже время – добродетели, угнетаемой и бедствующей, и остающейся без заслуженной награды. Там воздастся комуждо по делом, говорит Апостол; там придёт скорбь и теснота на вояку душу человека, творящего злое; слава же и честь и–мир всякому, делающему благое. (Римл. 2:6, 8,9.)Хотя же были и может быть ныне есть ругатели, (2Петр. 3:3), как называет Ап. Пётр, неверующие истине страшного суда Господня и глаголющии: где есть обетование пришествия Его? Отнеле же бо отцы успоша, вся тако пребывают от начала создания (2Петр. 3:4): но мы, братья, будем заграждать слух свой от сих лживых и нечестивых словес и крепко хранить страх суда Господня в сердце своём. Тщетно льстят себя грешники нераскаянные лукавою надеждой избежать суда Божья: Бог поругаем не бывает. (Гал. 6:7). Небо и земля прейдут, а иота едина от словес Господа нашего Иисуса Христа не прейдёт без исполнения. Не прейдёт без сбытия и слово Его о страшном суде. А что доселе оно не исполнилось, вот объяснение на это Апостола: день един пред Господом, яко тысяща лет, и тысяща лет, яко день един. Не коснит Господь обетования, якоже неции коснение мнят: но долготерпит на нас, не хотя да кто погибнет, но да вси в покаяние приидут. (2Петр. 3:8–9). Ещё не наполнилась житница небесная, ещё не исполнилось число запечатлённых, предопределённых в вечную жизнь: и вот Господь медлит страшным судом своим, давая ещё созревать пшенице между плевел, ещё совершаться святым и уготовляться в наследие царствия небесного, что после . страшного суда уже не возможно.

Страшный суд! Страшный суд! И страшен он далее неизвестностью времени и нечаянностью своей. Открыв нам, что непременно будет страшный суд, Господь не благоволил открыть, когда будет. Несть ваше разумети времена и лета, яже Отец положи во своей власти, (Деян. 1:7), – отвечал Он некогда на вопрос о сем учеников своих, и многими притчами давая разуметь неизвестность сего страшного события, внушает нам всегдашнюю, ежечасную бдительность и осторожность.» Как было во дни Ноевы, говорить Он, – ели, пили, женились, выходили замуж, до того самого дня, когда Ной вошёл в ковчег, и пришёл потоп и погубил всех; как было во дни Лотовы: ели, пили, покупали, продавали, садили, строили до дня того, когда Лот вышел из Содома, и ниспал огнь и жупел с неба, и погубил всех: «по тому же будет в день, в оньже Сын человеческий явится. (Лук. 17:26–30). Бдите убо, яко не весте, в кий час Господь ваш приидёт. Будите готов и, яко в оньже час не мните, Сын человеческий приидёт. (Мф. 24:42–44). Подобным образом и Апостол учить: приидёт день Господень, яко тать в нощи; егда рекут мир и утверждение, тогда внезапу нападёт всегубительство. (1Солун. 5:2–3). Но близко ли по крайней мере – спросят – или ещё далеко от нас сие страшное время суда Господня? И на сей вопрос отвечать вам, братья, определённо не можем. Можем только указать – признаки, самим Господом возвещённые, по которым судя мы не должны обольщать себя мыслью, будто время оное еще слишком далеко от нас. Так мир вещественный, в особенности земля, нами обитаемая, видимо одряхлела, оскудела в жизненных и производительных силах своих, и явственнее слышатся на ней те тяжкие воздыхания твари, который искони исторгает у ней рабство суете и тлению, как говорить Ап. Павел: (Рим. 8:18–22); это глади и пагубы и трусы по местом; (Мф. 24:7). Это различные нестроения в чине природы, неслыханные прежде болезни, коим подвергаются живущие на лишь земли и разумные и неразумные насельники её и даже неодушевлённое царство природы. Все это указывает Сам Господь, как начало болезнем. (8) Так мир политический чаще представляет явление браней, смятений, восстаний языка на язык и царства на царство, чему также подобает быть, по откровению Господа, пред временем страшного суда Его. (Мф. 24:6–7). На – иначе же оскудение веры(Лук. 18:8), охлаждение благочестия, иссякновение любви христианской (Мф. 24:12) даже между христианами, умножение беззаконий дают разуметь, что в человечестве истощились главнейшие жизненные силы его, без которых оно долго жить не может , умножились и преумножились человецы самолюбцы, сребролюбцы, горди, хульницы, родителем противящиися, неблагодарни, неправедни, нелюбовни, непримирительны, клеветницы, невоздержницы, сластолюбцы паче нежели боголюбцы, имущии образ благочестия, силы же его отвергшиися, (2Тимов. 3:2–5), что всё, по учению Апостола имеет быть именно во времена близкая к последним. Да и эти самые необычайные успехи в науках, искусствах, изобретениях всякого рода, достигало, кажется, крайних пределов, и между тем почти исключительно направленные к веществу и плоти, а не к духу, к времени, а не к вечности, к земле, а не к небу и Богу, – эта чрезвычайная повсюду поспешность жить, стремление как можно скорее пользоваться жизнью, – что как не признак, что мы скорыми шагами близимся, к неизвестному впрочем определённо концу времён, – времени страшного суда Господня?

Страшный суд! Страшный суд! И – страшен он, наконец самым образом совершения,–тем, что перед ним будет, что на нём, что за ним. Его предварять в мире видимом необычайные знамения, при которых объемлет людей невольный страх и всеобщее чаяние некоего чрезвычайного и решительного переворота. Страхования и знамения велие с небесе будут, говорит Господь Иисус Христос; и на земли туча языком, издыхающим человеком от страха и чаяния грядущих на вселенную. (Лук. 21:11, 25,26). Его предварит ещё пришествие оного зверя из бездны–антихриста, с его страшным и нечестивым царством, которое хотя будет кратковременно, но будет ужасно для истинно верующих и благочестивых, поскольку он будет усиливаться прельстить, аще возможно, и избранных и увлечь в бездну неверия и нечестия. За тем настанет кончина мира или преставление света, и совершится тем поразительным и страшным образом, какой живописуется нам в слове Божьем: Солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды спадут с небеси, и силы небесные подвигнутся (Мф. 24:29). Нынешние небеса и земля огню блюдома: небеса убо с шумом мимоидут, стихии же сжигаеми разорятся, земля же и яже на ней дела сгорят. (2Петр. 3,7,10) И сим то страшным, стихийным огнём люди, оставшиеся до того времени в живых, мгновенно изменятся телесами своими, дабы вместе с воскресшими от мёртвых усопшими от века людьми явиться в сретение грядущего на суд страшного Судьи.

И придёт он и совершить этот суд, так, как слышали мы в ныне чтенном Евангелии. Первее всего, по торжественном явлении Его с сонмами ангелов, соберутся и предстанут пред Ним люди всех времён и народов. Егда приидёт сын человеческий во славе своей, и вcu святые ангелы с Ним. тогда сядут на престол славы своей, и соберутся пред ним вcu язы́цы.(Мф. 25:31–32). Далее, страшный Судья, как всеведущий и испытующей сердца её утробы, предварительно разделит подсудимых на две части: и разлучит их друг от друга, якоже пастырь разлучает овцы от козлищ, и поставит овцы одесную Себе, козлища ошуюю. (ст. 32. 33). За тем последует самое обличение дел как праведников, так и грешников и – какое обличение? Ах! Здесь-то, как говорится в писании, и праведник едва спасётся, а нечестивый и грешный где явится? (1Петр. 4:1). «Страшен суд твой, Господи, восклицает Церковь, и – прибавляет:» делом испытуемым и помыслом истязуемым «Так, не только все дела наши, явные и тайные испытаны будут на суде самым тщательным образом и обличатся пред целым светом, но и слова и самые помыслы, желания и все движения сердца. За всякое слово праздное, еже аще рекут человецы, воздадят слово в день судный, (Мф. 10:36–37). говорит Господь Иисус Христос. Господь во свете приведёт тайные тмы и объявит советы сердечные, (1Кор. 4:5) говорить Апостол. И – «тамо ничтоже может помощи, говорится в песни церковной, пред лицом всеведущего и всеправедного Судьи, у Негоже несть на лица зрения, – ни козни, ни слава, ни дружба, ни витий художество крадущее. Князь и вождь тамо вкупе, богатый и бесславный, великий купно и малый будут судими равно». И – вот что наиболее взыщется от нас судьёй – дела любви и милосердия к ближним. Взалкахся и дасте Ми ясти, скажет судья стоящим одесную; возжадахся, и напоисте Мя; странен бех и введосте Мя;нагъ, и одеясте Мя; болен, и nocеmucme Мене; в темница бех, и приидосте ко Мне . . . понеже сотвористе сиe единому сих братий моих меньших, Мне сотвористе. (Мф. 25:35–36). Напротив –неправосудие и немилосердие к ближним, обида и злоба и ненависть к ним наипаче подвергнутся гневу его и осуждению. Взалкахся и не дасте Ми ясти, скажет Он стоящих ошуюю; возжадахся, и не напоисте Мене; странен бех, и не введосте Мене; болен и в темнице, и непосетисте Мене. (ст. 42. 43)

Что же далее? Далее то, что всего отраднее будет на суде для стоящих одесную – праведников, и всего страшнее и ужаснее для стоящих ошуюю – грешников: решение участи тех и других на целую вечность. Тогда речёт Царь сущим одесную его: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира . . и идут сии в живот вечный. (ст. 34. 46). Тогда речёт и сущим ошуюю Его: идите от Мене, проклятии, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелом его. . . (ст. 41) и идут сии в муку вечную (ст. 46) . . Муки вечные! Ад преисподний! Диавол и ангелы его! Огнь неугасаемый! тьма кромешная! геенна огненная! плач и скрежет зубов! проклятие из уст Того, Кто есть весь любовь! Удаление на веки от Источника света и жизни! какие страшные слова и увы! не слова только, но и дело, дело, которое несомненно и непреложно исполнится над грешниками нераскаянными, сколько бы лукавое сердце их ни льстило себя тщетной и нечестивой надеждой, что Бог бесконечно благ и милостив ! Ах! точно Бог бесконечно благ и милостив, но – Он же бесконечно праведен и свят.. Здесь – поприще Его благости беспредельной, а там –торжество правды Его неумытной . Здесь – чего не сделало для нас Его милосердие? А там –все должны совершить Его святость и правосудие. Без сего Бог не был бы Богом! Не льститесь убо, братья возлюбленные. Слово Господа ей и аминь! Одна нам надежда – избежать на страшном суде вечного осуждения и адских мук: теперь, пока живём, как можно живее помнить и яснее представлять их себе, и образом их возбуждать себя постоянно к сокрушённому и слёзному покаянию во грехах, соделанных нами, и предохранять от новых.

Вот настаёт седмица, по намерению Церкви, приготовительная к посту. У многих она превращается в нечто языческое, в такое время, когда наипаче повсюду слышно козлогласование и видно невоздержание. Предохраним себя от сего, братья, и удержимся по крайней мере в пределах умеренности живым образом в сердце страшного суда, и обратим чрез то сию седмицу в то, чем она должна быть.

Вот настанет св. пост: в сие особенно время чаще будем помнить и яснее воображать себе страшный суд, дабы, под влиянием мысли о нём, успешнее совершать истинное покаяние и очищаться от грехов.

Но не в сие только время, а и во всю жизнь не будем никогда раздаваться с этим страшным, но зато благодетельным образом, да не отягчают никогда сердца наши объедением и пьянством и печалями житейскими и найдёт внезапу на нас день той. (Лук. 21:34). Скажут:» это отнимет у нас все наши земные радости! это убьёт покой души нашей! это помешает всякой деятельности нашей житейской!» И прекрасно, если отнимет у нас все плотские, нечистые, грешные радости, не даст нам безумно веселиться, кружиться до самозабвения в вихре света, упиваться, предаваться невоздержанно всякого рода! Прекрасно, если нарушит греховный, влекущей за собою верную погибель, покой наш! Прекрасно, если помешает всякой преступной, богопротивной деятельности! А добрым, честным, законным, требуемым в общежитии делам нашим – это не помешает; истинная радость и покой душ наших –в чистой совести и сознании дел благих – этим не нарушится. Но с ними мы, если не бестрепетно, то с отрадной надеждой, встретим некогда Господа, грядущего судить нас, и удостоимся услышать от него вожделенный глас, призывающий в вечный покой и нескончаемую радость Царствия небесного, еже буди всем нам получити благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Ему же со Отцом и Святым Духом честь и слава во веки веков. Аминь.

Братство возлюбите, Бога бойтеся, царя чтите (1Петр. 2:17).

Мы празднуем ныне, братья, память великих и первоверховных Апостолов Христовых Петра и Павла, и почтили уже сию память торжественным богослужением в честь их, хвалебными им песнопениями и молитвой церковной. Без сомнения, св. Апостолы, наслаждаясь уже блаженством на небесах за великие болезни и труды свои, имиже трудились во благовестии Христове, призирали оттуда на нас, слышали наши песнопения и молитвы и осенили нас своим благословением. Восполним торжество наше в несть их и духовное общение с ними ещё слушанием их слова и учения. Ибо сии св. Апостолы не только при жизни своей проповедовали людям благовестие Христово, обтекая красными стопами своими вселенную, но и теперь продолжают проповедовать сие благовестие, оставив нам свои богодухновенные писания, полные духа евангельского и назиданья душеспасительного.

И вот что, между прочим, написал в одном из богомудрых своих посланий св. Апостол Пётр, в наставление нам, христианам: братство возлюбите, Бога бойтеся, царя чтите. Здесь указываются нам, братья, самые важные и главнейшие обязанности наши христианские, которые мы все непременно должны свято исполнять, чтобы быть истинными, а не по имени только, христианами.

Во-первых, братство возлюбите, говорить св. Апостол, т. е. любите всех людей, и ближних и дальних, и своих и чужих, и знаемых и незнаемых, и благотворящих и даже злотворящих вам, любите, как братий. Ибо действительно все мы братья есмы между собою,– братья, поскольку имеем все Единого общего нам Творца и Промыслителя – Господа Бога, сотворившего нас всех равно по образу и по подобию Своему и одарившего всех равно душой разумной, свободной и бессмертной; – братья, поскольку все мы имеем Единого общего Искупителя и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа., искупившего и спасшего всех нас единой и той же ценой – кровью Своею и освятившего едиными и теми же таинствами церкви; братья, поскольку все предназначены и призваны к единой цели, бытия нашего – к царствию небесному и упованию жизни вечной, и все ведёмся к сему единым путём – путём веры Христовой и заповедей евангельских.

Братство возлюбите. Ибо в любви – исполнение всего законы Христова, и кто любит, тот весь закон евангельский исполнил, как говорит Апостол (Рим. 13:8). Любовь наипаче и первее всего заповедал и завещал иметь между собой Господь Иисус Христос Своим последователям. Сие заповедаю вам, говорит Он в Евангелии, да любите друг друга (Ин. 15:17). В любви указал Он самый главный отличительный признак учеников Своих, истинных христиан: о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, говорит Он ещё, аще любовь имате между собою. (Ин. 13:35). Следовательно, кто не имеет любви, кто не любит братии, тот и не христианин, не последователь и не ученик Христов, хотя бы и носил имя христианина.

Братство возлюбите, и возлюбите не словом только, но делом и истиной, являя любовь в делах, свойственных истинной христианской любви. Какие это дела? Любовь искреннему зла не творит, говорит Апостол, и не только не творит, но и не мыслит. Любовь не только своего блага ищет, но и блага ближнего, как своего собственного; любовь не только не обижает ближнего, не отнимает чужого, но и своим для него жертвует. Любовь радуется с радующимися и плачет с плачущими. Она пред всеми человеками добрая промышляет. Она любит не только любящих, но и ненавидящих; она не только не мстит врагам, но долготерпит, не раздражается и прощает им, якоже и Бог во Христе простил есть нас, молится за них, благословляет и благотворит нам. Любовь милосердствует, питает алчущих, поить жаждущих, одевает нагих, заступает сирых и нищих. Она не только готова раздавать своё достояние на помощь братьям, но и душу свою полагать за них, якоже и Христос предаде Себе за ны. Вот как и вы, возлюбленные, братство возлюбите, да будете истинные ученики и последователи Христовы.

Братство возлюбите. Ибо в любви братской самый верный залог временного и земного вашего счастья и благополучия. Где есть сия любовь, там в душе христианина мир и благословение Божье и радость о Душе Святе. Где есть сия любовь, там в семействе согласие, взаимность, довольство, нет ни ссоры, ни вражды, ни обид взаимных; там супруги, родители и дети находят друг в друге истинное своё счастье и отраду в жизни. Где есть сия любовь, там в целом обществе единодушие, единомыслие, взаимное вспомоществование, общее стремление к одним благим целям,–словом, там Сам Господь Бог обитает, поскольку Бог есть любовь, как говорить Апостол; а где Бог, там Его царство, там рай, там блаженство, никакими печалями земными невозмущаемое. А где, напротив, нет любви, там и среди обилия благ земных нет истинного счастья и радости ни в сердцах, ни в домах, ни в обществах, нет мира и благословения Божья; там несогласия, вражды и нестроения, там ад и тёмное царство духа злобы.

Братство возлюбите. Ибо в истинной христианской любви–верный залог в особенности вечного блаженства нашего в жизни будущей на небесах. Господь открывает нам, что Он отверзает царствие Своё небесное после страшного суда и призовёт к наследию его только тех, которые явятся туда, подобно мудрым девам, с светильниками, полными елея, то есть, с делами любви, благости и милосердая, тех, которые в жизни своей кормили алчущих, поили жаждущих, одевали нагих, посещали больных, заступали сирых и беспомощных. Таковым–то скажет тогда Господь: придите, наследуйте уготованное вам царствие.

О, братья! да удостоит и вас Господь сей благодати. А для сего исполните верно слово Апостола: братство возлюбите.Бога бойтеся ,– продолжает Апостол. Бога бойтеся. Ибо Бог есть Царь велий всей земли и Владыка небес и преисподней. Пред Ним трепещет вся тварь, которая вся в сравнении с Ним, аки ничтоже, по слову Божью. – Его боятся и со страхом предстоят пред престолом славы Его и самые чистые бесплотные духи-Ангелы и Архангелы, Херувимы и Серафимы.

Бога бойтеся. Ибо Бог есть всемогущий и премудрый Творец и Промыслитель наш. Он мертвит и живит, убожит и богатит, низводит во ад и возводит. В Нём мы живём и движемся и есмы. Он как всё сотворил из ничего единым словом Своим и всё хранит единой волей Своей, так может всё опять обратить в ничто единым мановением воли Своей. Отвращшу Ему лице, всяческая возмятутся и в персть свою возвратятся, учит Слово Божье.

Бога бойтеся: ибо Он есть вечный Законоположник и Судья и Мздовоздаятель, всеведущий и всеправедный. Он все пути наши назирает, все дела наши и слова и самые помышления сердечные ведает, и как здесь, ещё в настоящей жизни судит и наказывает нас нередко гневом Своим за грехи и неправды наши, и посылает различные бедствия временные, так и ещё придёт некогда судить живых и мёртвых и воздаст тогда каждому по делам, без всякого лицеприятия и пристрастия, не временными уже, а вечными казнями, и тогда горе, скорбь и теснота будет всякой душе грешника нераскаянного, потому что мучению грешников не будет конца и огнь их не угаснет, как открываете нам Слово Божье.

Бога бойтеся. Но бойтесь, братья, Бога не только страхом рабов, как Творца всемогущего и Судью страшного, могущего и душу и тело ваше погубить в геенне, а наипаче страхом сынов, как отца чадолюбивого и милосердого, Который и Сына Своего Единородного не пощадил, а предал Его за грехи наши, да всяк веруяй в Он не погибнет, но иметь живот вечный. Бойтесь, как сыны, оскорблять сию беспредельную отеческую любовь какими бы то ни было грехами, не только великими, но и самыми малыми, наипаче же нераскаянностью в грехах, наипаче неверием, противлением Богу. Бойтесь Бога таким образом, а сия сыновняя любовь да научит вас всегда ходить пред очами Божьими, да побуждает всегда творить заповеди Его и угождать Ему всеми делами благими,–молитвою, усердием к церкви святой, трудолюбием, трезвостью и воздержанием, покорностью и смирением, терпением и вообще всеми добродетелями, свойственными каждому по его званию и состоянию, полу и возрасту.

Бога бойтеся. Ибо страх Господень начало премудрости, как говорится в Слове Божьем (Прит. 1:7). Кто боится Бога, тот, хотя бы был прост и необразован и неграмотен, умнее и мудрее самых учёных и образованных всеми науками, но не боящихся Бога и гордящихся своею мудростью мудрецов. Ибо сих последних, не смотря на их мнимую мудрость, Господь лишает истинного ведения тайн Своих, и они, как слепцы, сами не знают, что делают и куда идут, а боящимся Бога открываете Он глубокие и тайные премудрости Своей и ведёт их Сам благодатью Своей, к истинному благу и счастью. Где страх Господень, там и благочестие, и добродетель, там все доброе и благое, – мир и благоденствие и в душах и в семействах и в целых обществах: тогда как где нет страха Божья, там нет ничего доброго, там нестроение, беспорядки, бедствия и в домах и в обществах. Страх Господень–вернейший путь к блаженству и временному на земле: ибо блажени вcu боящиися Господа, ходящии в путех Его, говорит Слово Божье (Пс. 127:1). Страх Господень несомненный путь и к вечному блаженству на небесах: ибо боящемуся Бога благо будет напоследок, учит ещё Слово Божье и в день скончания своего обрящет благодать. Да даст и вам, братья, Господь сию благодать! А для сего исполните верно и вторую заповедь Апостола: Бога бойтеся.Царя чтите, говорит наконец св. Апостол Пётр. Царя чтите! И как не чтить Его, когда Он есть помазанник Божий, приявший не от земли, а свыше, от Самого Господа Бога царский венец свой, скипетр и державу и с ним особенные, чрезвычайные дары Духа Святого на великое служение Своё! Как не чтить Его, когда власть Его от Господа Бога: ибо нестъ власть, аще не от Бога, говорит Слово Божье; сущии же власти от Бога учинены суть. (Рим. 13:1). Им царие царствуют и сильные пишут правду; Он Един возводит царей на престолы и воздвигает потребных во время своё владык земли. Темже убо противляяйся власти Божию повелению противляется (Рим.13:2).

Царя чтите. И как не чтить Его, когда Он, ради нас, несёт па раменах своих столь великое бремя, – царское своё служение, когда на душе Его всегда лежит неизмеримо тяжёлая ответственность и забота о благе всех и каждого из Его подданных, когда Он неусыпно печётся о благоденствии отечества и непрерывно приносит самого себя в жертву за наше благо и спокойствие!

Царя чтите. II как не чтить Его, когда престол Его есть неоскудевающий источник бесчисленных благодеяний, изливаемых непрестанно на всё и на всех, как вот и вы, возлюбленные обитатели веси сей, а с вами и целые миллионы собратий ваших, во всём обширном царстве Русском, получили в недавнее время от руки Его величайшее благодеянье, – новое устройство вашего быта, открывающее вам путь к большему благосостояние и делающее вас самих свободными и самостоятельными гражданами и сынами отечества.

Царя чтите. И как не чтить Его, когда от сего зависит и на сем зиждется истинное благо и счастье и целого царства и каждого подданного и внутреннее и внешнее, когда лишь там, где чтут царя как должно, мы видим и внутри тишину и безмолвие, преуспеяние во всём добром, довольство и обилие, и со вне – мир, уважение и неприкосновенность со стороны врагов, а где нет сего, там колеблются царства и народы, разрушается и потрясается сила и слава их, прекращается всякое преуспеяние их во всём благом, нарушается мир и внутренний и внешний и они падают и гибнут.

Чтите же Царя, братья возлюбленные, чтите Его горячей любовью и благодарностью к Нему, чтите преданностью, верностью и готовностью самую душу свою положить и кровь свою пролить за Него и за отечество, когда это потребовалось бы; чтите наипаче покорностью и повиновением, не наружным только, но от души, пред очами Божьими, по чистой совести, Его законам и повелениям, а равно и начальникам, от Него поставленным, и не только благим и кроткими, но и строптивым, если бы то когда случилось, как заповедует христианам тот же Апостол Пётр; яко тако есть воля Божия, и сиe угодно пред Богом (Пет. 2:12–19). Чтите Царя всегдашней усердной молитвой за Него и за всех, иже во власти суть, как внушает другой Апостол, да тихое и безмолвное житие поживём во всяком благочестии и чистоте: сиe бо добро и приятно пред Спасителем нашим Богом, Иже всем человеком хощет спастися и в разум истины приити (1Тим. 2:1–2).

Да благословит вас Господь, возлюбленные, и да даст вам всегда иметь такое житие, пока живете вы здесь на земле гражданами сего земного царства, и там, в жизни будущей да сподобит вас быть гражданами царства Своего небесного, благодатью Своей и предстательством святых, ныне празднуемых Апостолов первоверховных. Аминь.

В настоящий воскресный день св. поста Церковь совершает, братья, память препод. Иоанна Лествичника. Почему это? Потому что она желает, дабы св. пост был для нас в особенности поприщем подвигов духовных, путём к преуспеванию в святой и богоугодной жизни; а препод. Иоанн Лествичник оставил нам и в житии своём высокий образец сих подвигов, и в творении, именуемом Лествицей, превосходное руководство, которое хотя писано собственно для иноков, но заключает в себе и для всех, во всяком звании и состоянии, ревнителей жизни богоугодной весьма много добрых, полезных и удобоприменимых советов и наставлений.

Почему Св. Иоанн назвал своё творение Лествицей? Потому, что путь жизни богоугодной – к совершенству духовному есть действительно путь восхождения снизу вверх от земли к небу, и притом путь, не вдруг приводящий к цели, а мало помалу, шаг за шагом, со строгой постепенностью.

Такое восхождение начинается христианином с самого рождения его духовного в купели св. крещения, когда благодатью Духа Святого полагается в нём самое семя жизни Христовой, которое должно со временем прозябнуть и возрасти в великое древо, когда именно утверждается для него лестница на земле, верх коей должен досягать до небес, лестница, подобная той, какую видел патриарх Иаков в сонном видении.

Не сам собой христианин утверждает для себя сию лестницу, не сам он одними своими силами и идёт и может идти по ней и восходить на высоту; но та же благодать Божья, всегда присущая христианину и живущая в нём, и держит и хранит и возводит его со ступени на ступень, пособляет ему во всех немощах естества его. По ней, как по лестнице Иаковлевой, непрестанно восходят и нисходят Ангелы небесные, охраняя нас и помогая нам, и Господь утверждается на ней, взирая с высоты на нас идущих, простирая к нам руки свои, ободряя и поощряя обетованием венца нетленного восшедшим и райского блаженства на небесах.

Но и с нашей стороны, братья, к восхождению по сей лестнице требуется собственная деятельность, тщательная и постоянная, без чего благодать Божья, со всеми её средствами, будет тщетна, без чего и Господь не поможет нам и не примет нас на небо. Необходимо нам употреблять все усилия, что бы переставлять, так сказать, ноги со ступени на ступень по сей лестнице, начиная с первой, чрез каждую последующую, до последней. Какие именно эти ступени?

Первая ступень в лестнице, возводящей на небо, есть страх Господень. Он, как говорит слово Божье, начало премудрости, корень премудрости, источник жизни (Прит. 1:7, Сир. 1:20, Прит. 3:12). С сей ступени все святые, уже восшедшие на небо, начинали восхождение своё к Богу. Ибо о всех их более или менее известно из жизнеописаний их, что они исполнены были от чрева матери духа благочестия и страха Божья, и в сем духе были воспитаны и утверждены с самого раннего детства. Кто и из нас, братья, желает духовного совершенства, тот не может обойти сей необходимой ступени, тот первее всего и внимательно рассмотри , утверждено ли сердце твоё всей силой в страхе Божьем. И блажен тот, блаженно чрево, носившее его, кто и зачат и рождён и воспитан с детских лет и возрос в страхе Божьем! Он твёрдо стоит на пути спасения и верно пойдёт, или уже идёт от силы в силу, по слову Псалмопевца (Пс. 83:8), а если бы случайно и уклонился с него силой искушений и сторонних увлечений, то рано или поздно опять возвратится на него. Но непременно нужно и не поздно положить начало страха Божья в сердце своём и тому, кто, к несчастью, в юном возрасте не был воспитан в нём, и положив, глубже и крепче утверждать его в себе. А для сего что нужно? Нужно всегда живо представлять себе необъятное величие и всемогущество Божье, а своё бессилие и ничтожество; нужно постоянно созерцать пред собой везде присутствие Божье и всеведение, по которым мы нигде не укроемся и ничего не утаим от очей Его, тьмами тем крат светлейших солнца. Нужно памятовать наипаче, что Он есть строгий Судья и Мздовоздоятель не только дел, но и слов и помышлений наших, есть огнь поядаяй (Евр. 12:29), и уставил есть день, в он-же хощет судити вселенный в правде, (Деян. 17:31) и тогда во огни пламенне даст отмщение (2Сол. 1:8) всем небоящимся Его и прогневляющим Его грехами и беззакониями нераскаянно. Нужно учиться страху Божью у Матери Церкви, которая постоянно внушает нам; приидите чада, послушайте мене: страху Господню научу вас, (Пс. 33:12) и самим, чаще от глубины души взывать к Господу: «Господи, всели в мя корень благих – страх твой в сердце моё. Господи, сокруши окаменение моё, порази жестокое моё сердце, сотри со страхом твоим !

Страх Господень отреяет грехи, говорит премудрый (Сир. 1:21). Вот вторая ступень в лестнице богоугодной жизни, на которую страх Божий возводит ревнителей благочестия. Хранимые им, они тщательно удаляются от всех пороков и блюдут и душу и тело своё чистыми от всякого греха; а если и впадают в какие-либо ошибки и прегрешения по немощи естества: то тем же страхом Божьим немедленно очищают сие, возбуждаемые им в сокрушённому и слёзному раскаянию. Да возводит и нас, братья, страх Господень на сию ступень. Пусть он, как верный и неусыпный страж, охраняет душу нашу от всякого греха, отражает от сердца всякую нечистоту, и самое тело блюдёт в крайней непорочности в жертву живу, свету и благоугодну Богови (Рим. 12:1). Пусть при всяком греховном искушении и поползновении, этот страх, как друг наш, говорит в нашем сердце; како сотвориши глагол злый сей и согрешиши пред Богом (Быт. 39:9), и таким образом не допускает нас и до случайных грехопадений, а тем паче не позволяет закрасться в нас какому-либо греховному навыку и порочной привычке, хотя бы они казались маловажными и не слишком виновными. Ибо в жизни: нравственной нет ничего маловажного и безразличного, и самые так называемые малости, как лёгкие порошинки, попадшие в глаз, наносят душе великий вред, причиняют боль и не дают видеть чисто и верно предметов. Пренебрежённые малости всегда доводят до великого. «От грехов маловажных , говорит один св. учитель жизни подвижнической,– от того, что говорят: что за важность в этом, что за важность в том, образуется в душе привычка к злому, и она начинает пренебрегать великим. И чем раньше приучишь себя так блюстись от греха силой страха Божья, тем лучше; а чем далее стал бы кто либо медлить и отлагать сию науку, тем труднее и упорнее будет после борьба с грехом. Если же кто и не сберёг себя в совершенной чистоте и невинности по душе и телу; если грех успел уже проникнуть и растлить их: то тот же страх Господень пусть будет огнём, очищающими оные; пусть он постоянно возбуждает в нас живейшую печаль по Бози, и слезы сокрушения и покаяния нераскаянного и искреннейшую исповедь, которыми возвращается, по благодати Божьей, и потерянная невинность и изглаживаются всякие греховные пятна. Как можно чаще, а особенно немедленно после всякого прегрешения, нужно с усердной и сокрушённой молитвой прибегать к Господу Богу: «Господи, в покаянии приими мя. Господи, суда твоего боюся и муки бесконечные. Господи, делом или словом согреших, прости мя!»

Боящийся Господа, говорит ещё премудрый, поищут благоволения Его, уготовят сердце своё пред Ним, смирят души свои (Сир. 2:16–17). Это значит, что страх Господень, в ком он действительно есть, не только охраняет от грехов, но ведёт выше, возбуждает к делам благим и угодным Богу и утверждает в спасительном навыке в добродетели. И это есть третья ступень в лестнице духовного совершенства. После двух предыдущих нужно всем нам восходить и на сею ступень. И опять – чем скорее, чем раньше, тем лучше, тем легче. Не говори никто, или лучше, не слушай говорящего сердца твоего лукавого: «ещё рано, ещё я молод, ещё слаб и неспособен к делам и подвигам христианским, успею после.»–Нет! Это ложные и пагубные внушения. Благо есть мужу, говорить слово Божье, егда возмет ярем в юности своей (Пл. Иер. 3:27), т. е. с ранних лет навыкнет нести лёгкое и благое иго заповедей Евангельских, обучит себя благочестию. Конечно не всякий может вдруг взять на себя и понести какие-либо высокие подвиги добродетели: но никто и не берись за них вдруг, а начинай с малого, чтобы в своё время достигнуть великого. Приучай себя каждый, хотя бы это стоило в начале насилия и принуждения себе, строго и свято исполнять всё то, что по силам, что под руками, к чему всякий обязан по своему возрасту, званию и состоянию. От малого, мало помалу, дойдёшь и до великого, и навык в малом облегчит великое. А кто возьмётся за великое прежде малого, тот повредит себе, подорвёт свои нравственные силы, ослабит их преждевременно, и потеряет и охоту и способность к дальнейшему преуспеянию. С другой стороны, и проживший уже половину или более своей жизни, и к несчастью, не положившей до тех пор даже начала жизни богоугодной, не слушай того же лукавого, внушающего, что уже поздно начинать её. Нет! Лучше поздно, чем никогда. Господь не изгоняет грядущего к нему и с последними остатками сил, и известно множество примеров, как поздно начавшие даже предваряли ранних подвижников на пути к совершенству.

Страх Господень на стезях любления поставляет, учит премудрый (Сир. 1:13). Вот четвертая ступень на лестнице к совершенству. По той мере, как страх Божий, проникающий душу, делает её чистой от греха и исполняет делами богоугодными, человек восходит на степень любви к Богу. Сердце согревается и воспламеняется сим благодатным огнём и стремится к Богу в благих чувствованиях и желаниях. Боже, Боже мой! возжада тебе душа моя (Пс. 62, 2). Возлюблю тя Господи, крепосте моя(Пс. 17:1). Мне же прилеплятися к Богу благо есть. Имже образом желает олень на источники водные, сице желает душа моя тебе, Боже (Пс. 4:1). Так чувствуют и из глубины души взывают восшедшие на четвертую степень. Нужно и нам всем восходить на сию степень, не останавливаясь на предыдущих. Ибо доколе на неё не взойдём, дотоле мы ещё рабы и наёмники, а не чада Божии, дотоле и пребывание на первых ступенях нетвёрдо и небезопасно, Без любви к Богу крепкой и пламенной легко можно увлечься с них тяжестью и немощью естества и силой искушений; между тем, как любовь облегчает, укрепляет и придаёт нам как бы крылья лёгкие и быстро парящие. Если страх Божий точно очистит наше сердце от всякой скверны греховной и уготовит оное ко всему богоугодному: то исполнится ему любовью к Богу и не трудно. Сам Дух Святой, по слову Апостола, обильно изливает её в сердца наши. (Рим. 5:5). Она привлечётся туда, как обыкновенно привлекается сродное к сродному. Но и сами мы должны взгревать в себе любовь Божью усердно и постоянно, – как и чем? Благовейным размышлением о крайней и неизреченной любви Божьей, являемой и явленной нам в бесчисленных дарах, наипаче же в Единородном Сыне Божьем, Его воплощении, страданиях и крестной смерти ради нас, в таинствах Церкви, и особенно в святейшем таинстве Евхаристии. Должно взгревать любовь к Богу в сердце своём и усердной молитвой и вопиянием к Богу: «Господи, сподоби мя любити Тя от всего сердца моего! Господи, уязви сердце моё любовью Твоей, да Тебе Господа моего возлюблю всем сердцем моим и всей мыслью моей!»

Кто восшёл и стал твёрдо на степень любви к Богу, тот уже много сделал. Но любовь Божья, в ком она воспламенится, необходимо уже сама собой повлечёт его выше к небу и ближе к Богу, и возведёт на пятую степень совершенства. Какая это степень? Чем выше к небу и ближе к Богу, тем очевидно, дальше от земли и от всего земного. Беспристрастие ко всему земному и есть пятая степень в лестнице духовного преуспеяния. На неё действительно и восходили все Святые Божьи. Так напр.: дивный образец этого представляет в себе нам преподобный Алексий, коего память вчера совершала Церковь и коему усвоила она отличительное наименование человека Божья. С детских лет став на первых ступенях духовной лестницы, он в самом цветущем возрасте, когда природа наша бывает полна жизни и сил и страсти воюют со всем жаром против духа, св. Алексий достиг уже пятой степени –беспристрастия к земному, и что он сделал? Быв единственным и горячо любимым сыном богатых родителей, сделавшись женихом прекрасной невесты, имея виды на весёлую, почётную и знатную жизнь в мире, он всё сие презрел, оставил отца и матерь, бросил невесту в самый день брака, забыл о богатстве, почестях и удовольствиях жизни и о всём земном, удалился в далёкую сторону, где, никем неведомый, живя как нищий в церковном притворе, беспрепятственно мог заниматься единым на потребу – служением Богу. Без особенного ясного призвания Божья, нельзя никому во всей точности также поступить, как Св. Алексий: но тем не менее должно всем нам, братья, поставить себя, и живя в мире, в подобное расположение духа – взойти на степень беспристрастия к земному, в каком бы мы состоянии ни находились, если только хотим быть истинными христианами. Блюдись крепко всякий верный последователь Христов, чтобы не возлюбить чего-либо житейского паче Бога, чтобы не прилепиться к чему-либо земному всем сердцем вместо Бога, который един есть Бог сердца нашего (1Ин. 3:20). Не возлюби отца, или матерь, или жену, или чад, или богатство, или почести, или суету мирскую, или удовольствия житейские, или ещё что паче Господа Иисуса Христа: ибо о таковом он сам ясно говорит: несть мене достоин (Мф. 10:38). Но научись всем позволенным пользоваться только, как даром Божьим, во всём любить Бога, и всё любить в Боге и ради Бога. Если же не так, если сердце наше отягчает какими-либо печалями житейскими и раздвоится между Богом и какой-либо тварью: то не устоять нам и на первых степенях, тем паче не взойти выше и не дойти на небо к. Богу.

Но мало того, что любовь к Богу погашает всякое пристрастие к земному: она жаждет подвигов и трудов, хочет терпеть скорби ради Бога, и находит в сем для себя сладость и утешение. Это есть шестая степень совершенства. О, братья! Уготовим и мы души свои рано или поздно взойти и на сию необходимую степень восхождения к небу. Ибо мимо её решительно нельзя достигнуть оного. Труды и подвиги, скорби и искушения, добровольный или самим Богом посылаемые, составляют непременное свойство жизни истинно христианской. Подвизайтеся внити сквозь тесные врата, говорит Господь Иисус Христос; и ещё узкие врата и тесный путь вводяй в живот (Мт. 7:13–14). И Апостол учит: многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное (Деян. 14:2); всu хотящии благачестно жити гоними будут (2Тим. 3:12). И так мы должны поднять на себя и нести и добровольные и какие кому Сам Господь пошлёт, по различию звания и состояния, пола и возраста, труды и подвиги, скорби и искушения, неленостно, с совершенным терпением и благодушием, без малейшего ропота и ослабления, даже с радостью и благодарением, ведая, что сей труд наш ради Господа не будет тощ пред Ним, что аще с Ним т. е. ради Его, с мыслью о Нём, с упованием на Него, с любовью и благодарением к Нему, страждем, с Ним и прославимся, как говорит Апостол: аще терпим, с Ним и воцаримся (2Тим. 2:12). Если же не так, если мы разленимся в трудах и возропщем в скорбях своих и не потерпим Господа: то да ведаем, что далее и не пойдём к небу, и даже с той степени спадём, на которой прежде стояли. Ибо горе погубившим терпение, говорит Премудрый, (Сир. 1:14), и только претерпевый до конца спасётся, по слову Христа Спасителя (Мат. 24, 13).

Наконец любовь к Богу, объяв всё сердце, недовольна бывает тем, что приносит в жертву Ему всякое земное пристрастие и радуется среди подвигов и скорбей ради Его. Она хочет принести во всесожжение то, что всего дороже человеку и с чем всего труднее ему расстаться. Это есть естественное и прирождённое всякому чувство самолюбия, так что человек уже забывает себя, перестаёт жить для себя, ничего не делает и не желает для себя, ни в чём не видит и не ищет себя, и средоточием всей его жизни и деятельности бывает един Господь Иисус Христос. Это есть седьмая степень совершенства, полное и всецелое самоотвержение. Высокий и чудный образец сего представляет нам опять св. Алексий человек Божий. Удалившись из дома отеческого, он 17 лет провёл сперва вдали от родины, претерпевая всякие скорби и лишения и постоянно пребывая в посте и молитве. Но сего ему показалось мало. Он возвращается домой. Никем не узнанный, испрашивает у родителей при самом доме их убогую хижину, и в ней проводит в прежних подвигах другие 17 лет, видя ежедневно отца и мать и невесту свою оплакивающих его и – не открываясь им до самой смерти. О! это точно было медленное всесожжение, в котором Алексий не сына, как Авраам, а себя самого принёс Богу, чудно вытерпев так долго сие чрезвычайное испытание и не увлёкшись нисколько естественным чувством любви к самому себе. Ах, братья! Господь ведает, будем ли когда либо мы с вами на сей степени совершенства. А надобно быть: ибо мимо её едва ли можно прямо взлететь на небо. Как бы ни было, а нужно нам непременно навыкать жить не для себя, а для единого Бога, стараться привести себя в такое расположение, что бы быть готовыми, когда нужно, принесть Ему в жертву всецело самих себя, свой разум, со всеми его помыслами, свою волю, со всеми её желаниями, своё сердце со всеми его чувствованиями, самыми близкими, родными и драгоценными для него; нужно всё своё, свои выгоды, свои радости, своё родство, свою жизнь забыть и отдать, когда воля Божья и слава имени Его потребует сей жертвы, и повергнутся на жертвенник самоотвержения со словами на устах и в сердце: «Твой есть аз, Господи! Твори со мною еже хощеши! Да будет воля твоя! Часть моя еси Боже, во веке! Мне еже жити–Христос!»

Что же далее? Далее, от безмерной высоты зрение теряется и не может различать никаких степеней. Они видны разве только тем, которые взошли самым делом на последнюю ступень, а не нам, которые, может быть, сами пресмыкаемся по земле, а считаем ступени к небу. ... Но лучше–там нет уже ступеней восхождения, а начинается прямой полёт души. Там богоподобное бесстрастие и воскресение души прежде обычного воскресения, и ангельское состояние, как выражается Св. Иоанн Лествичник.

Заключим наше слово заключительными словами Лествицы сего преподобного Учителя Церкви. «Восходите, восходите братья, усердно, в сердце своём восхождение полагающе и внимая словам оным: приидите взыдем на гору Господню и в дом Бога нашего, совершающего нозе наши, яко елени, и на высоких поставляющего, еже победити в пути Его. Тецыте, молю, с оным глаголющим: потщимся, дóндеже достигнем вси в единство веры и познания Божья, в мужа совершенна, в меру возраста исполненья Христова,. Ему же слава, держава, и сила, в Немже всех благ источник есть, был и будет в бесконечные веки. Аминь.

Cиe глаголю, братие, яко время прекращено есть прочее (1Кор. 7:29).

Сии слова Апостола Павла весьма естественно приходят на мысль и останавливают на себе внимание наше в настоящий день, когда мы, совершив поприще одного, минувшего года, вступаем в другое новое лето. Ибо в самом деле, братья, жизнь человеческая так кратка и время её так скоротечно, что каждый месяц, даже каждый день прошедший приметно сокращают её и многое уносят у нас с собой в наших силах и духовных и телесных, в наших обстоятельствах и отношениях житейских, вообще – в нашем состоянии внутреннем и внешнем. Что же сказать о целом прошедшем годе? Как значительно он сократил жизнь нашу! Как многое вместе с ним утекло у нас! Сиe убо глаголю, братие, яко время прекращено есть прочее.

И сколько назидания, приличного нынешнему дню, заключается для нас в сем изречении Апостола! Какие важные и спасительные мысли и чувства возбуждает оно в нас!

Cиe глаголю, братие, яко время прекращено есть прочее. Итак, во-первых, пусть пожалеют и глубоко воздохнут те, которые обозрев, что сделано ими в прошедший год, найдут, что он, а может быть и большая часть прежних годов, проведены в лености и праздности, или в суете и детских забавах, или в делах только к телесной и временной жизни относящихся, или – что ещё хуже – убита на дела порочные и богопротивные. Пусть пожалеют, говорю, и воздохнут, потому что прошедшее время уже не возвратится к нам, а между тем надобно будет отдать некогда отчёт Владыке времён и, Господу всяческих и за самое время жизни, данное каждому из нас, и за всё то, чем наполнено будет это время, что сделано будет нами в продолжение оного. Ибо что такое время жизни нашей? Это Талант, даруемый нам Творцом и Владыкой нашим для того, чтобы мы, правильным и неленостным употреблением оного, стяжали себе вечность. Это поприще, открываемое пред нами Господом Богом для того, чтобы мы, усердной и согласной с законами Его, и в природу нашу вложенными, и в Слове Божьем начертанными, деятельностью, развили надлежащими образом свои естественные силы, исправили прирождённые недостатки и немощи естества своего, и приобрели вместо того заповеданные нам совершенства, просветили ум свой ведением истины, воспитали сердце в благих чувствах и настроили его к чистым и святым стремлениям, утвердили волю в добрых навыках, наипаче же в чистой и святой Любви к Богу и ближним, яже есть исполнение закона и союз совершенства, и стяжали такими образом себе нескудную сокровищницу добрых и богоугодных дел, заслужили тем, за пределами сей временной жизни, жизнь вечную, блаженную в Царстве Отца нашего небесного. О, как дорого поэтому должно нам ценить жизнь

свою, каждый год, каждый день данного нам времени! Как прекрасно и достойно подражания для нас Христиан поступал тот мудрый и добрый язычник, который старался каждый день своей жизни ознаменовать каким-либо добрым делом, а о том дне, когда не случалось ему исполнить этого, скорбел и говаривал обыкновенно: «я потерял этот день!» Как тщательно блюсти и опасно ходить следует нам, по внушению Апостола, искупующе время, т. е. стараться не терять ни малейшей его части даром, без пользы, на дела суетные или вредные и порочные, а всё без остатка употреблять на благое и полезное! И может ли быть по сему, чтобы не потребовалось от нас некогда отчёта в этом дар Божьем, столь драгоценном и данном для столь важной цели, не спрошено было у нас, как мы употребляли этот талант Господень? Нет, братья! Потребуется, непременно потребуется строгий отчёт от нас за всё время жизни нашей за каждый год, каждый день её. Потребуется тогда, когда кончится поприще здешней жизни нашей и Господь позовёт нас, чрез ангела смерти, в другую жизнь за пределами гроба. Тогда потребуется от нас отчёт и во всём том, чем наполнено будет время нашей жизни, во всех делах наших, коими ознаменованы дни и часы жизни нашей. Тогда взыщется с нас не только за то, что сделали мы порочного и худого, в то или другое время, – но и за то, чего не сделали, а могли и должны были сделать, доброго и богоугодного. И ничто, ничто из жизни нашей–ни дело, ни слово, ни помышление сердечное не ускользнёт от сего отчёта, от праведного суда и мздовоздаяния. Ибо есть книги, в которых пишется вся жизнь наша по дням и часам, как мы её проводим. Это книга всеведения и правды Божьей, в которой записываются все дела наши не только как они являются в своём совершении, но и каковы они суть в самых намерениях и побуждениях наших сердечных так что и несоделанное наше видят очи Божьи, по выражению псалмопевца, и оно все в книге той пишется, и только слезами покаяния и силой веры в кровь Христа Спасителя, пролитую за грехи мира, может быть изглажено что-либо написанное в оную книгу. Это ещё книга, питаемая невидимыми свидетелями деяний наших ангелами – хранителями нашими, которые записывают добрые дела, и злыми духами, которые замечают худые и грешные деяния. Это наконец книга совести нашей, на скрижалях которой писалом железным и резцом алмазным, как сказано у пророка (Иерем. 17:1), пишется вся жизнь наша, и хотя нам кажется, что многое из ней пропадает и исчезает без следа, изглаждаясь совершенно из нашей памяти и сознания, но это только кажется, а на самом деле всё, до малейших подробностей жизни нашей, цело хранится в глубине нашей совести, и некогда во всей наготе, ясности и полноте предстанет опять нашему сознанию и возобновится в нашей памяти, как бы присущее и настоящее. Поразительные опыты сего представляют часто умирающие, и–это то бывает, между прочими, одной из причин тех мучений совести и ужасов, какие испытывают многие на одре смертном. Сии то книги бытия нашего разогнутся некогда, как сказано в слове Божьем (Апос. 20:12), и потом то будем судимы мы Господом Богом, единым законоположником и судьёй нашим, и кийждо получит мзду по своему труду. Эта мзда будет самым строгим последствием, самым естественным плодом, жатвою нашей жизни и дел, её наполнявших. Эта мзда со всей точностью определится тем итогом, к какому вечная и неумытная правда Божья подведёт жизнь каждого из нас. Представьте же, братья, каков будет итог жизни тех людей, которые проводили время оной целыми днями, неделями и даже можете

быть годами в праздности и ленности, подобно тому ленивцу, которого так обличает премудрый: Доколе, о лениве лежиши, когда же от сна востанеши? мало убо спиши, мало же седиши, мало же дремлеши, мало же объемлеши перси рукама. (Притч. 6:9–10)? Каков будет итог и того времени, которое проходит у нас иногда хотя и в занятиях, но совершенно суетных, бесцельных и бесплодных для души и для вечности: в праздных беседах и пересудах ближнего, в чтении книг, питающих чувственность и воображение, но не дающих никакой пищи ни уму ни сердцу, за оными столами в этой известной игре с утра до вечера, или вернее – с вечера до утра, в забавах и увеселениях, подобно богачу евангельскому, который только и знал, что каждый день пировал и веселился. А тем паче, каков будет итог того времени, тех дней и ночей, которые гибнут в делах неплодных тьмы, в служении идолам сластолюбия и разврата, сребролюбия и любостяжания, гордыни и тщеславия, и прочих страстей и пороков! О, конечно, итогом так проведённого времени может быть только или совершенная пустота и ничтожество, потом же найдёт, как говорится у Премудрого, аки зол путник убожество, скудость же аки благий течец (Притч. 6:11), т. е. постигнет нас за такую пустую и праздную жизнь лишение блаженства вечного в Царствии небесном, и уподобимся мы тем глупым девам, которые вышли на встречу Жениху со светильниками пустыми, без елея, и потому не вошли в небесный чертог, или же окажется в итоге огромная цифра, но не заслуг и добрых дел, а грехов и неоплатных долгов пред Богом, за кои, по сказанному в Евангелии, ввержены будем мы, как рабы неключимые, в темницу адскую, и не изыдем оттоле дóндеже воздадим последний кодрант. Не стоит ли это, братья, того, что бы думать обо всём этом как можно чаще, по прошествии каждого дня нашей жизни, а особенно подумать со всем вниманием ныне, по прошествии целого года? Сие убо глаголю, братие, яко время прекращено есть прочее.

Впрочем при мысли о сокращении нашей жизни с прошедшим годом есть причины не только к сожалению и сетованию, но и к радости и утешению. В самом деле, как люди ни стараются разукрасить жизнь свою всеми радужными цветами удовольствий и наслаждений, но всё, и внутри и вне нас, ясно говорит нам, что мы рождаемся и живём здесь не для радостей и не для покоя; и когда люди веселятся в иное время до самозабвения, то не верится, чтобы они веселились так от истинной, внутренней радости духа, а думается, что этим весельем они хотят лишь заглушить внутреннюю скуку, пустоту и томление своего сердца, которые тотчас, по прошествии минут веселья, и объемлют опять душу ещё с большей силой. Поистине, жизнь наша есть море, полное волнений, бурь и разных опасностей, среди которых нельзя беспечно спать и веселиться, а надобно со всегдашней осторожностью, беспокойством, напряжением всех сил плыть непрерывно в пристань к другому берегу. Поистине, жизнь наша есть странствование в чужой стороне, в котором ни что не должно и не может надолго занимать и успокаивать нашего духа, и необходимы непрестанный труд и утомление, неизбежны разные препятствия и опасности, которые надобно преодолевать, не жалея сил, что бы достигнуть родной стороны и отеческого дома за пределами земли. Поистине, жизнь наша есть война, в которой надобно нам постоянно бороться с многочисленными окружающими нас врагами, искушениями, скорбями, лишениями, болезнями, и шаг за шагом пробиваться, так сказать, к конечной цели бытия своего, к духовному совершенству здесь на земле, и вечному покою там на небесах. Такова наша жизнь! На такую жизнь осуждены мы с самого падения прародителей наших и изгнания их из рая сладости в землю осуждённую произращать нам тернии и волчцы и давать хлеб лишь в поте лица нашего. От сей тяготы земной жизни не освободил нас и Спаситель наш Господь Иисус Христос, обетовав облаженствовать нас не в сей временной, а в будущей, вечной жизни. По сему и Он заповедал нам идти не широким и пространным путём, а тесным и прискорбным, и обещал не радости и утехи на земле, а скорби и лишения. И кто из нас не изведал в большей или меньшей мере собственным опытом каких-либо болезней, скорбей и горестей житейских? Где такой счастливец, который волей или неволей не нёс бы трудов и тягостей жизни, на кои обречены все сыны Адамовы? А если бы и нашёлся такой счастливец, то, если он есть истинный христианин, если он проникнут духом подлинной евангельской любви, он, и без своих скорбей и болезней, не может не скорбеть и не болеть скорбями и болезнями своих ближних, не может не сочувствовать с глубоким сокрушением сердца целому миру, видя как он весь во зле лежит, по слову Апостола (1Ин. 5:19.), и время от времени в нём всё более и более вера оскудевает, любовь иссякает, истинная добродетель христианская и благочестие умаляются, чистота и простота нравов ослабляются! А вместо того соблазны и беззакония умножаются, неверие и вольнодумство высоко поднимают голову и язык их необузданно ходить по земле, своеволие усиливается, вражда, немиролюбие возрастают, прилепление к одному чувственному с забвением всего духовного, роскошь, любостяжание увеличиваются, узы семейные и родственные сильно потрясаются пороком и развратом, и, за всё это, как праведное наказание Божье, умножаются и бедствия и страдания человечества: скудость, болезни, войны, неурожай, пожары. Ах, братья, можно ли при всём этом всякой истинно христианской душе не скорбеть и не воздыхать от глубины сердца, и смотря на сие, не одушевляться тем же чувством, в котором блаженный Царь Давид восклицал: увы мне, яко прешелъствие мое продолжися (Пс. 119:5.)! Если же так, то всем нам христианам, знающим и помнящим, что истинное житие наше на небесах есть, как говорит Апостол, (Фил. 3:20.) наипаче же тем, которые особенно тяжко труждаются и крепко обременены скорбями, болезнями и печалями житейскими, а между тем жили доселе не втуне, но успели стяжать хотя какой-либо запас дел благих, очень естественно ободриться, утешиться и восклонить главы свои, при мысли, что вот с прошедшим годом жизни нашей приблизилось избавление наше, ближе стала к нам вожделенная пристань будущей жизни, где не будет уже ни бурь, ни волнений, ни других опасностей; ближе стала к нам родная сторона наша – дом Отца нашего Небесного, где нет уже ни болезни, ни печали, не воздыхания; ближе стало Царство Божье небесное, о котором мы молимся ежедневно по заповеди Христовой: Отче наш, да приидёт Царствие твоё! – и в котором будет полное торжество добра над злом, правды над неправдой и покой ни чем не возмущаемый! Cиe убо глаголю, братье, яко время прекращено есть прочее.

Что ещё внушает нам мысль о сокращении нашей жизни с прошедшим годом? Внушает решимость поспешить тщательно воспользоваться оставшимся временем, и употребить его всячески не как попало, а как должно, вполне согласно с истинной целью, для которой даровано и продолжается нам время. Бог знает, велико или мало это время, и нет сомнения, что для многих из нас, хотя и неизвестно для кого именно, наступившее лето будет уже последнее, оставленное нам, подобно как оной бесплодной смоковнице, в надежде – аще убо сотворим мы в лето сие плод, угодный Господу. Не будем же более медлить и отлагать день от дня, но поспешим явить себя благоплодными в это лето оказаться достойными Царствия Небесного, если бы Господь скоро позвал нас туда. А для сего что нужно? Нужно прежде всего скорее расплатиться с долгами, очистить грехи искренним покаянием, чтобы изгладить всё их из тех книг, в которых они записаны, и правда Божья не обрела и не помянула их на суде своём. Поспеши же, невер и вольнодумец, скорее раскаяться в Своём неверии и обратиться от всей души к Господу и Церкви святой. Поспеши, сластолюбец и блудный сын, скорее разорвать беззаконные свои связи, держащие тебя вдали от отеческого дома, в рабстве у страстей и дьявола и заставляющие питаться, вместо свойственной пищи, кормом нечистых тварей. Поспеши, сребролюбец и лихоимец, добро расточить то, что зло собрал, и отереть слезы обиженных тобой. Поспеши, враждующий и братоненавистник, примириться с ближним и исторгнуть из сердца злобу и любомщение. Поспеши, горделивец, сокрушить гордыню и очи высокоглядающие смирись. Поспеши, ленивец, расстаться с ленью и праздностью. Словом: поспеши всякий, кто знает за собой какой-либо грех, скорее разделаться с ним, чтобы конец времени, тебе определённого, не застал тебя внезапно нераскаянным. Что ещё нужно? Время прекращено есть прочее, говорит Апостол, и продолжает: да имущии жены, якоже неимущии будут: и плачущиися, якоже не плачущии: и радующиися, якоже нерадующиися: и купующий яко не содержаще: и требующий мира сего, яко нетребующе (1Кор. 7:29–31.) Это не значит, чтобы, помня скоротечность и кратковременность нашей жизни, мы бросили совершенно всё земное, а то, чтобы отрешили заранее свои души от пристрастия к земному, и, пользуясь им, не дозволили себе чрезмерной привязанности ни к какому земному предмету, хотя бы то доброму и невинному. Почему? Потому что всякое земное пристрастие только затруднит напрасно душу нашу при разлуке её с этим миром и причинить ей излишнюю скорбь и болезнь, да и по разлуке долго и томительно будет влечь её к земле. Вместо того надобно поспешить так настроить свою душу, чтобы сердце наше было все там, где истинное сокровище наше – Господь и Бог наш Иисус Христос, Его единого возлюбило всей силой своей и к Нему единому стремилось. Наконец нужно нам спешить в оставшееся время тщательно делать то, что сделали заблаговременно мудрые девы: запасаться, по мере наших сил, елеем добрых дел, заповеданных Евангелием, наипаче же дел любви к ближним, которым особенно потребуются от нас на страшном суде Христовом. Таким образом, имея, по заповеди Христовой, чресла наши препоясанными и светильники горящими, мы готовы будем к сретению Господа, в какой-бы час он сам ни пришёл, или не позвал нас к себе, и несомненно войдём в чертог Царствия небесного, еже буди всем нам получити благодатью и человеколюбием Его. Аминь.

Всяко, еже аще что творите, от душиделайте, якоже Господу, а не чело-веком, видяще, яко от Господа приймете воздаение достояния. (Кол. 3:23).

Это слова Апостола Павла. Нахожу приличным в настоящий раз обратить их к вам, благородные мужи, пред началом предстоящего вам дела – избрать из среды себе лиц для отправление разнообразных должностей, на поприще общественной службы, в пределах, указанных законами. В этих словах весьма полезный урок и для избирающих и для тех, кои будут избраны.

Всяко, еже аще что творите, от души делайте: вот первое наставление в сказанных словах Апостола. Здесь предполагается, что можно делать какое-бы то ни было дело не от души, бездушно, без участи в делах, всех сил духа, без основательного соображение рассудка, без твёрдого решения и намерение доброй воли, без усердного, ревностного, терпеливого напряжение деятельности, к тому, чтобы сделать дело как можно лучше, правильнее, законнее, сообразнее с пользою, удовлетворительнее для цели.

Нельзя не сознаться, что у нас не редко делаются дела таким образом, не от души, машинально, вело, неусердно. И кому непонятно, как мало имеют нравственной цены дела так делаемые, и как мало приносят они чести дела­ющему и истинной пользы другим! Как и добрые, по-видимому, и согласные с буквой закона, но делаемые не от души дела теряют характер истинно христианских добрых дел

От такого-то худого делание каких бы то ни было дел предостерегая христиан, Апостол внушает все делать от души.

Сделайте же так – от души предстоящее вам дело и вы, которые в руках своих будете иметь избирательные жребии. Не бросайте этих жребиев как попало и кому попало. Не смотрите на это дело безучастно, безразлично, как на чужое для вас, считая, что всё равно, кто бы ни был избран на ту или другую должность, тем паче не будьте в сем деле какою-либо бездушной машиной или слепым орудием каких либо личных своекорыстных, своих или чужих, видов. Пусть, напротив, рукою бросающей жребий водить, с одной стороны, искреннее, вседушевное желание и намерение избрать достойнейших и способнейших деятелей на пользу общую, мимо всех других расчётов, с другой – ясное сознание и основательное убеждение совести, что именно такими деятелями», по крайнему вашему разумению, и бросаете вы жребий.

Делайте и вы, которые будете избраны на ту или другую должность, дело своё также –от души. Кто сознаёт, что он способен к делу, что Господь наделил его таким или другим талантом, да не зарывает его в землю, да не уклоняется от дела по малодушию, предвидя в этом деле труд, лишение, неприятные столкновение, огорчение, опасности, но с бодростью, одушевлением и ревностью возмися за дело, и взявшись, делай не как-нибудь, лишь быстро рук сходило, а как должно, со всем усердием, со всею любовью к делу, с искренним желанием общего блага, с крепким терпением, с напряженной и постоянной деятельностью, чтобы вполне удовлетворялось в тебе чувство правды, что бы совесть свидетельствовала, что ничего от тебе зависящего не упускается в деле. Прочь эта лень, эта апатия, которые так портят всякое дело и вредят успеху его, для которых тяжек всякий труд, невыносимо всякое напряжение умствен­ных, нравственных и физических сил, который, после самой нетрудной и недолгой деятельности, считают уже себе в праве почить на лаврах! У таких то деятелей на поприще судебном часто страдает правда и невинность, а неправда и вина торжествуют, хотя сами по себе они и добрые люди. У таких деятелей на поприще правительственном беспорядки господствуют во всём и расстраивают в корне благосостояние обществ. У таких деятелей вообще на всяком поприще все из рук валится; они обычно возлагают бремя своих дел на других, а сами и перстом едва касаются их; они при всякой предстоящей трудности, при всякой угрожающей опасности, при всяком требуемом напряжении сил, как прекрасно говорит премудрый, ищут вины, т.е. предлога для своей лености, и глаголют: лев на стезях, на путех же разбойницы (Притч. 22:14). Нет! Не в таких деятелях и всегда нуждается служение обществу, а тем паче ныне нуждается наше отечество, когда в нём возбуждено столько новых, самых важных и жизненных вопросов, когда ему предстоит столько разных преобразований, указываемых Высочайшей Властью на пути к преуспеянию и улучшению его быта во всех отношениях, когда надобно расстаться со многим старым, к чему давно привыкли, и привыкать к новому, чего прежде не знали. Нужны, напротив, ему деятели, именно делающие дело от души, со всею энергией и любовью к делу, с готовностью преодолеть все трудности и препятствия, тщанием неленивы, духом гореще, как говорит в другом месте Апостол. (Рим 12:11). Кто же не способен быть таким деятелем, кто не чувствует в себе души, не сознает себе способным к энергической деятельности, тот лучше и не ищи быть выбранным, лучше уклонись от выбора, если бы по какому-либо случаю он склонился на твою сторону.

Яко же Господу, а не человеком: вот другое наставление Апостола. Нелегко всё и всегда делать от души, с одушевлением, с ревностью, с постоянно напряженной деятельностью. Очень естественно человеку, и по немощи естества, а особенно при встрече с затруднениями, и препятствиями, от обстоятельств или от людей, неизбежными в всяком важном деле, изнемогать и упадать духом, терять бодрость и терпение, опускать руки и бросать дело, или делать его вяло и бездушно. С другой стороны, можно делать дело со всей энергией, со всем напряжением душевных сил, но направленными худо, беззаконно, к дурной цели, не к благу, а ко вреду других. Непременно нужно потому иметь нам в чём-либо надёжную опору, что бы не ослабевать в своей деятельности, нужно находить в чём-либо одушевление и ободрение, что бы не упадать духом, не терять энергии и ревности в деле, а вместе и не уклоняться от пути правой, доброй и законной деятельности на распутие неправды и порока. Апостол и указывает это, что нам так нужно, внушая делать всё якоже Господу, а не человеком. Это значит – во всех делах своих иметь в виду не то, чтобы угодить только людям, заслужить от них одобрение и похвалу, или получить прибыль, чтобы пред глазами их казаться хорошими деятелями. В этом некрепкая опора, ненадёжное одушевление для деятельности. Мнение людское так изменчиво и прихотливо, что, гоняясь за ним, скорее можно на каждом шагу падать духом и терять энергию, чем одушевляться и воспламеняться ревностью. С другой стороны, делаемые на показ только людям дела суть лицемерные, а не истинно добрые – христианские, хоте бы и каза­лись такими. Сверх того, имея в виду угождать только людям в своей деятельности, легко можно уклониться от деятельности угодной Богу и, сделавшись рабом человеков, перестать быть рабом Христовым, как говорит Апостол. (Гал. 1:10) Но вот как надобно христианам делать всякое дело: при всех делах своих зреть непрестанно пред собой Господа Бога, всевидящего, неусыпного и нелицеприятного свидетеля и судью деяний наших, всегда ходить пред лицом Его, всегда сознавать себя в Его присутствии и делать только то и так, чтобы совесть ясно свидетельствовала, что дела­емое угодно Господу, согласно с Его волей, делается во славу Его_; по заповеди: все во славу Божию творите, (1Кор.10:31) чисто и право не по наружному только виду, но и по внутреннему расположению, и намеренно сердца, с которыми делается, так как Господь вездесущий и всеведущий очами своими, тмами тем крат светлейшими солнца, по выражению Писания, (Сир. 23:27) не только зрит наружность наших деяний, но испытует сердца и утробы, где самое начало и зародыш оных.

Сделайте же и вы, которые будете избирать деятелей на службу общественную, дело своё якоже Господу, а не человеком, – т.е. не так, чтобы угодить только кому-либо из людей, располагая избирательными жребиями по какому-либо пристрастию к тому или другому лицу, по каким-либо лич­ными расчётам и интересам своими или чужими, и обходя выбором, по этим расчётам, более достойных и способных, и метая жребий менее достойным и способным; но сделайте, имея пред очами своими Бога Сердцеведца и Всевидца, с уверенностью, что делаемое Ему угодно, чисто и право пред Его судом нелицеприятным. Вы собрались ныне сюда в Храм Господень, чтобы здесь положить начало предстоящему делу молитвой, и присягой пред престолом Господними призвать в свидетели и споспешники вам самого Бога живого и истинного. Да будет же эта молитва искренняя, да будет эта присяга честно и свято и дана, и исполнена. Ибо это не мёртвая буква, не пустая форма без содержащая, – как, может быть, иные думают и смотрят на это дело легкомысленно,– но есть здесь дух животворящий, или же убивающий,– животворящий тех, кои свято приносят клятву свою и честно исполняют, убивающий тех, кои небрежно и нечестиво дают, и легкомысленно и нечестно нарушают. В писании сказано: не возмеши имени Господа Бога твоего всуе, – не очистить бо Господь приемлющего име Его всуе; и ещё: не клянитеся именем моим в неправде, да не ос­кверните имени святого Бога вашего (Втор. 5:11, Лев. 19:12).

Делайте дело своё и вы, которым выпадет жребий на ту или другую должность, не якоже человеком, не так, чтобы угождать только людям, чтобы они только хвалили и благодарили вас. Такая деятельность по меньшей мере будет лицемерна, если будет и порядочная, но легко может быть и пристрастна, и лицеприятна, и несправедлива, и даже преступна. Так действуя, судья легко оправдает виновного и осудит правого, дёшево продаст за деньги или лесть людскую, правду и покривит весами правосудия. Так действуя, имеющий в руках правительственную власть легко злоупотребит ею, дозволит себе обидеть другого или не защитит от обиды, сильному притеснит слабого, богатому задавит бедного и подоб. Такие деятели вообще будут ещё делать дело порядочно, пока им благоприятствует мнение и внимание людей; но они тотчас упадут духом и бросят дело, как скоро ветер людского мнения переменится. Не так делайте дело своё, а-якоже Господу, помня всегда во всех делах своих, что есть Господь на небесах, назирающий оттоле недремлющим и всевидящим оком не только дела, но и помышления и намерения наши; есть Господь, ценящий дела наши не по наружному только виду их, но по внутреннему расположению сердца, с которыми они творятся; есть Господь, видящий тайное, пред очами Коего, по слову Евангелия, иногда то, что кажется для людей высоким, является мерзостью (Лк. 16:5) Есть Господь, вручающий свой собственный суд избранным из людей для того, чтобы они по правде судили ближнему своему, не творили неправды, не знали лицеприятия в суде (Втор. 1:16 и 17), ибо-иже судит праведного неправедным, неправедного же праведным, нечист и мерзок у Господа. (Притч. 17:15). Есть Господь, имущий в руках Своих власть всей земли, облекающий этой Своей собственной властью и избранных из людей для того, что бы они всею душой заботились о благе, спокойствии, тихом и безмолвном житие ближних, во всяком благочестии и чистоте, и потому не спали беспечно на страже своей, не без ума носили меч или жезл власти, не уподоблялись тем худым пастырям израилевым, которых укорял Господь, говоря, что они млеко ядят, и волною одеваются, и тучное закалывают, а овец не пасут, изнемогшего не поднимают, болящего не врачуют, сокрушённого не обязуют, заблудшего не обращают. (Иез. 34:3–4). Так делайте дела свои якоже Господу, все, на всяком поприще деятельности, ведая, что служение вашим ближним Господь примет, как служение Ему самому, что всякому делателю Он сам помощник и споспешник, облегчающий всякий труд, утешающий во всякой скорби, избавляющий от всякой беды, дающий всякий успех в деле, когда делающие все творят во славу Его, при всех делах зрят Его пред собою, к Нему обращают сердца и уста, с тёплой молитвой о Его помощи и заступлении.

Видяще, яко от Господа приимете воздаяние достояния, заключает Апостол своё наставление. Что это значит? Не унижает ли Апостол нравственную цену добрых дел христианских, возбуждая и поощряя к ним мыслью о воздаянии, о награде? Не лучше ли учение тех моралистов, которые хотят устранить из понятия о добродетели всякую мысль о награде за неё? Мечтательное, а не истинное это учение гордых и мнимых мудрецов, ибо основано не на истинном, а на мечтательном понятии о нравственной природе человека. Ангелы бесплотные и уже утвердившиеся в добре навсегда быть может, и не нуждаются теперь в мысли о награде и воздаянии для охранения и поощрения своей добродетели, но человек – не ангел. Единый ведый всю человеческого существа немощь, Господь Бог как в ветхом завете, давая заповеди, сопровождал их всегда обетованиями награды за исполнение и угрозами наказания за нарушение, так и в новом завете не устранить этих обетований и угроз, преподав в Евангелии совершеннейший закон нравственный. Царство небесное и блаженство вечное, ад и мука нескончаемые, это такие предметы, на который Спаситель Христос всего чаще устремляет взор наш, как или на награду за добрые дела, или на наказание за злые. По сему то и Апостол не требует от христиан отвлечься от всякой мысли о воздаянии за добродетель, а напротив сам напоминает о нём: видяще, яко от Господа приимете воздаяние. Нет ничего, противного нравственному достоинству деяний наших, что эти деяния получают должное воздаяние и от человеков, служба общественная вознаграждается жалованием, за особенный заслуги на поприще сей службы воздаётся особенными установленными знаками отличия и почести. Всем этим пользоваться, всё это принимать от власти предержащей и ценить должным образом, во всём этом видеть поощрение для своей доброй деятельности, – это нисколько не значит унижать нравственную цену её. А вот что унижает её в сем отношении: когда ищут почестей и наград не заслуженно, не по достоинству, когда употребляют для получения их средства нечестные и низкие – лесть, подкуп и подоб., когда так пристрастны бывают к тем, что только ради их и могут делать порядочно своё дело, а не будь их, упадают духом и бросают дело, главное же, когда из–за них вовсе забывают и знать не хотят, что кроме земных воздаяний есть ёще воздаяние, уготованное всем на небесах. Ибо уставил есть Господь день, сказано, вонже имать судити всю вселенную в правде. (Деян. 17:31). Се гряду скоро, вещает Господь, и мзда моя со мною воздати комуждо по делом его (Апок. 22:12).

Сделайте же и вы, избирающие, предстоящее вам дело – видяще, яко от Господа приимете воздаяние в оный страшный день суда Его, смотря по тому, чисто ли и право сделаете сие дело, честно ли и свято исполните долг свой и приносимую вами клятву, на пользу ли общую, или на вред изберёте деятелей.

Делайте и вы, которые будете избраны, дело своё – видяще, яко от Господа приимете воздаяние – в день, когда, как говорит Апостол, будет Он судить тайное человеков и воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, жизнь вечную, и тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, ярость и гнев (Рим. 2:6–8). Может случиться, что усердное и полезное делание ваше не вдруг заметят, оценят должным образом, отличат и наградят люди, не унывайте и не упадайте духом. За то труд ваш, ни великий, ни малый, лишь бы полезный, лишь бы проникнутый любовью к ближнему и общему благу, лишь бы во славу Божью совершаемый, не будет тощ пред Богом. Если же мы за все будем искать награды от людей, и за всё воспринимать благое своё здесь в животе сем: то, за что же придётся от Бога ожидать воздаяния там, в вечности? Но, с другой стороны, помните, что суд Божий не таков, как суд человеческий. Сей последний может быть и пристрастен и ошибочен, и по сему суду нередко и недостойные осыпаются наградами и отличиями паче достойных: но не таков суд Божий всеправедный и нелицеприятный; на нем не может быть ошибок, на нём явятся многие последние первыми, а первые последними.

Так, возлюбленные, все, еже аще что творите, от души делайте, яко же Господу, а не человеком, видяще, яко от Господа приимете воздаяние достояния. Помолимся Господу Богу, да будет так! Аминь.

Отрадное для души зрелище представляет, братья, празднуемое ныне нами событие – введение в храм Господень преблагословенной Девы Марии. Вот юная отроковица, которая в трёхлетнем ещё возрасте сознает уже своё высокое предназначение, без сожаления, а с радостью оставляет отеческий дом, родителей и сродников, и, в сопровождении их и лика дев, поспешает в храм Господень, при коем должна была Она, в удалении от игр, в безмолвии, в молитве и труде воспитаться и уготовиться Сама в храм боговестимый, в вместилище Слова ипостасного, единородного Сына Божия, имевшего воплотиться от Неё для спасения нашего. Вот и родители Её, которые, исполняя свой обет, тоже не жалея, а радостно провожают, отдают в жертву Богу и разлучаются с единственной своей дщерью – плодом пламенных молитв своих и долгих ожиданий, и в таком нежном Её возрасте!

Блаженны родители, имевшие такую Дщерь! Блаженна Дщерь, имевшая таких родителей!

Высокое предназначение Пресвятой Девы Марии – быть матерью Спасителя мира, было исключительное, Ей одной свойственное и никому другому не принадлежащее. Потому и счастье иметь такую дщерь принадлежало одним только Ея родителям и никому другому не может быть свойственно. Но высоко, братья, предназначение и всех детей, рождаемых христианскими родителями. Ибо и они предназначаются быть сосудами и вместилищами благодати Божьей, жилищами Духа Святого, селениями Бога Отца и Сына Божья, как ясно учит слово Божие. Для сего то, вслед за рождением, из недр матерей, родивших их, они приемлются в недра Святой Церкви, и здесь, получив новое рождение от воды и Духа в таинстве, крещения, знаменуются печатью помазания от Святого, и таинственно соединяются со Христом Спасителем, облекаются в Него, обручаются Ему, делаются членами Его тела, чадами Божьими, наследниками жизни вечной. Как посему велико счастье и всех христианских родителей счастье – производить па свет и давать бытие столь драгоценным существам!

И хотите ли, родители, подлинно обладать сим счастьем – иметь детей, действительно соответствующих высокому назначению детей христианских, детей, которые бы были вместе и чадами Божьими, сосудами благодати Божьей, храмами Бога живого, наследниками живота, не только сего временного и преходящего, но и того – вечного и нескончаемого? Подражайте, по возможности, праведным Иоакиму и Анне, родителям преблагословенной Девы Марии, подражайте и в рождении, и в воспитании своих детей.

Иоаким и Анна были неплодны, и в сем неплодством дожили уже до преклонных лет. Благодатная Дщерь их Дева Мария родилась у них тогда, когда чувственные побуждения и вожделения плоти у них уже увяли и силы естества ослабели. Это был, таким образом, у них плод не столько естественных сил, сколько горячей молитвы их к Богу, воспламенённой продолжительным сетованием о бесчадстве и привлёкший благословение и силу свыше на немощь естества, – плод не столько плотского пожелания иметь себе чадо, сколько духовного, благоговейного обета сердечного – родить чадо Богу, посвящённое на служение Ему и обречённое в живую жертву Ему. Таким–то образом рождались и другие мужи, великие и по назначению особенному, и по делам служенья Богу. Так родился сын обетования Исаак от столетнего уже Авраама и Сарры, потерявшей уже надежду иметь детей. Так родился Пророк Самуил от Анны, искушённой долгою скорбью и поношением бесчадства и пламенно молившейся о даровании ей плода чрева для служения Богу. Так родился больший из всех рождённых жёнами Иоанн Предтеча Господень от заматеревших во днях своих Захарии и Елисаветы Так то и все христианские родители должны твёрдо помнить, что брачный союз их есть не просто союз естественный, а таинство церковное, тайна велика, как говорит Апостол (Еф. 5:32); что дети суть не плод только естества, а плод благословения Божья, данного первоначально естеству прародителей наших и непрерывно повторяемого их потомкам: се достояние Господне сынове, говорится в слове Божьем (Пс. 126:3); а потому, рождая чад, должны водится не побуждением только естества и вожделением плоти, не намерением и желанием лишь себе иметь чад, должны освящать естественное побуждение своё благоговейной молитвой, привлекающею силу и благословение свыше, должны водиться желанием и обетом сердца в чадах своих видеть и чад Божьих, иметь их не себе только на радость и прибыль, но наипаче на угождение Богу и в жертву Ему живую и благоугодную. И, о если бы таким образом всегда поступали родители христианские! Конечно, и при этом дети, по непреложному закону: рождённое от плоти есть плоть (Ин. 3:6), рождались бы в грехе прародительском. Но нет сомнения, что гораздо менее было бы тогда на свете людей, рождаемых не в живот, а в смерть вечную, с заразой греха и растлением всех сил естества в такой мере, что и после нового рождения от воды и Духа не совершенно истребляется эта зараза и растление. Напротив, тогда более рождалось бы таких чад, которые бы подобны были Исааку, Самуилу, Иоанну Предтече и прочим чадам пламенных молитв родительских, ещё от чрева матерей своих посвящённых Богу.

Когда Ангел Божий возвестил жене израильтянина Маное, что у неё родится сын, то заповедал ей: и ныне блюдися, и не пий вина и сикера, и не яждь всяко нечисто, яко ты в утробе приимеши и родиши сына (Суд. 13:4–5). Так и сделала благочестивая жена, и родился от неё Самсон, этот муж необычайной силы, спасавший многократно своё отечество от врагов. Подобным образом поступали и другие матери, получавшие особенное обетование Божье о рождении ими чад. Они начинали с великим тщанием пектись о них ещё прежде рождения их, воздерживались от всего, что могло вредить, и делая всё, что могло споспешествовать наилучшему развитию и телесного состава и духовных сил детей их, ещё не родившихся.

Потому то некоторые пророки освящены и избираемы были Богом на своё служение ещё от чрева матерей своих, и многие святые ещё прежде рождения проявляли будущее своё высокое призвание. Так пророку Иеремии говорит Господь: прежде неже Мне создати тя во чреве, познах тя, освятих тя, пророка в языки поставих тя (Иер.1:5). Так Иоанн Предтеча во чреве матери взыграл радостно при встрече её с Матерью Божьей. Конечно и Анна, матерь преблагословенной Девы Мари, сознавая высокое назначение будущей своей дщери, имея её ещё во чреве, с крайним благоговением, в чистоте и святыни, в молитве и трезвении блюла в себе и давала созревать сему благословенному плоду, имевшему в последствии взрастить нам новое древо жизни – Христа Спасителя нашего. Самый святой долг и всех христианских матерей смотреть на чад своих ещё во чреве своём, как на великий дар Божий, как на драгоценный залог, который они должны блюсти в себе паче зеницы своего ока. Дети не только почти всегда бывают похожи, более или менее, на своих родителей по наружному виду; но и на душе их очень часто напечатлевается образ родителей; в их характере, свойствах и склонностях душевных отражаются характер, свойства и склонности родителей. Несправедливо думать, что это сходство душевных свойств происходит от влияния родителей на детей уже после рождения их в летах детства, при воспитании их. Нет! Неведомо для нас, но несомненно то, что начало и зародыш всего как доброго, так и злого в детях полагается матерями именно ещё во время чревоношения. Тогда посеваются в них или святые семена благочестия, чистоты, целомудрия, кротости, смирения, любви и других добродетелей, или порочные плевелы страстей – нечистоты, гордости, злости, коварства и других подобных греховных наклонностей.

Итак, строгая умеренность во всём, воздержание от всего вредного, излишнего, не богоугодного, от всякого возмущения души какими-либо страстями и порочными пожеланиями и делами, пребывание в уединении и безмолвии, в благоговейном, самособранном и молитвенном настроении духа – вот священный обязанности матерей, имущих во чреве своём и желающих, чтобы рождаемое ими было свято, чтобы чада их были не чадами только плоти, но уготовленными и достойными быть чадами Божьими. А как прекрасно и достойно подражания делают те матери, которые, при близком уже имеющем быть от них рождении младенца, очищают и освящают себя таинствами покаяния и причащения! В этом получают они и для плода своего чрева самый верный залог истинной, даруемой ему, и телесной и духовной жизни и себе самим надежнейшую охрану от всего вредного и пагубного в те тяжкие для них минуты, когда они, в следствие непреложного приговора Божья, сказанного ещё первой жене и матери в наказание за грех: в болезнех родиши чада, (Быт. 3:16) страдают обыкновенно самыми жестокими муками, а иногда даже, давая жизнь детям, сами, в этих муках полагают живот свой.

Зачатую и рождённую свято и освящённую ещё во чреве матери преблагословенную дщерь свою Иоаким и Анна и воспитывали с самых первых дней достойно Её высокому назначению. «Растущую же св. Деву Mapию, говорится в церковном предании о сем, соблюдаху родители яко зеницу ока, воспитоваху же ю в таковом опасном хранении, каково подобаше той, яже име быти Матерь Спасителя нашего.» И уж, конечно, нечуждым молоком наёмной кормилицы питала Её праведная Анна, а собственным, как делали и все святые жёны – матери, напр. Сарра, которая, родив Исаака в глубокой старости, в восторге говорила: кто возвестит Аврааму, яко млеком питаешь отроча Сарра; (Быт. 21:7) напр. Анна, мать Самуилова, которая не хотела разлучиться с своим чадом даже для принесения жертвы в скинии, в ожидании, когда вскормить его и вместе с ним явится пред лице Господне (1Цар. 1:22). Но нужно ли говорить о сем, когда самый здравый смысл и закон природы, глубоко напечатлённый Творцом и в духовной и в самой телесной природе матерей, внушают им долг – самим кормить детей своих? Казалось бы, не нужно. А между тем нередко бывает, что матери – христианки не исполняют сего долга и более всего бывает это в обществе высшем, образованном. Почему не исполняют? Нельзя отвергать, что иногда и по основательной и уважительной причине, напр. по какому либо болезненному расстройству матери, но всего чаще едва ли не по лености, едва ли не потому, что великосветским матерям кажется тяжким и скучным – самим кормить своих детей, так как для этого нужно им на довольно долгое время отказаться от обычной светской рассеянности и удовольствий и посвятить себя всецело тихой и уединённой домашней жизни! Но, гоняясь за шумными светскими удовольствиями, такие матери лишают себя самого лучшего наслаждения, какое сам Господь даёт истинным матерям, свято исполняющим долг сей, в самом этом исполнены, в самом труде и кажущихся лишениях при этом. А нередко случается, что матери, за пренебрежение сего долга, бывают и наказываемы великим вредом и для них самих, и для детей их. Прекрасно поучает о сём святитель Димитрий Ростовский. «Да научатся матери, говорит он, что они сами должны питать младенцев, а не отдавать их иным жёнам – кормилицам. Эту должность положил на них, и Бог и природа ... И не без греха бывает тем матерям, которые, без каких-нибудь уважительных причин, отдают младенцев своих кормилицам, а сами не хотят питать. Не без греха, потому что отсюда происходит великий вред. Младенец, питающийся молоком не своей матери, бывает нездоров, потому, что чужое молоко несвойственно ему; оно от иного тела, а не от того, от которого он родился, и не так полезно, как молоко истой матери. Напротив, питаемый собственною матерью, бывает здоров, и когда вырастет, бывает крепок телом и остроумен: так утверждают естество испытатели. Младенцы, питаемые кормилицами, вместе с молоком сосут и недуги их и дурные навыки и обычаи их. Если кормилица гневлива, злобна, другоненавистна, если невоздержна, бесчестна развратна: таков поистине будет и питомец её, когда придёт в возраст. Сверх этого, дитя, воспитанное не материй, пришедши в возраст, не будет иметь к матери такой любви, какую имеют воспитанные млеком собственных матерей. А дети, мало имеющие любви к матери, мало отдают ей и почтение.»

Воспитание богосовестной своей Дщери Иоаким и Анна запечатлели исполнением над ней святого обета своего, посвящением Её Богу и приведением в храм Господень, когда ей только что исполнилось три года. И, несмотря на такие юные лета, Пресвятая Дева Мария идёт из дома родительского в храм с радостью, уже предчувствуя своё будущее высокое назначение. Так рано родители Её развили в ней благочестивое чувство любви к Богу; так рано поселили н ней готовность быть живой жертвой Ему себя посвятить па служенье Ему в храме Его святом научили Её возлюбить всей душой благолепие Дома Господня и желать приметаться в нём паче, нежели жити в обыкновенных селениях человеческих. Блаженны родители, которые и в сем подряжаюсь примеру Иоакима и Анны и с самых первых дней, как только начнут раскрываться в их детях смысл и понятая, посевают в них семена веры и благочестия, внушают им мысли о Боге – Творце, Промыслителе и Спасителе, научают произносить Его св. имя, молиться и поклоняться Ему, любить, и бояться Его, приучают находить удовольствие и радость в служении Ему и охотно внимать оному в церкви. Эти прекрасный семена возрастут, в своё время и принесут вожделенные плоды и родителям и детям, образовав из сих последних людей крепких духом, твёрдых и непоколебимых в вере и благочестии, богобоязненных, добродетельных, истинных христиан, сынов благодати и наследников царствия небесного. Если случится таким детям в последствии или в школе, как это к сожалению нередко бывает ныне, или в жизни, как это почти неизбежно, встретиться с духом неверия и нечестия, с соблазнами порока и развращения, они бодро вступят в борьбу с ними, устоят в ней и выдут победителями из всех искушений для их веры и добродетели; а если и уклонятся, по увлечению стороннему, с пути истинного, если святые семена, посеянные в них в детстве, невидимому заглохнут и подавлены будут плевелами, то разве на время, но рано или поздно, действием благодати Божьей, возбудятся к новой жизни со всей силой, и возьмут верх над всем им враждебным. Несчастны, напротив, дети, если в самом нежном возрасте с молоком, так сказать, матерей своих, не всосут в себя понятий, чувств и склонностей религиозных, если родители всему будут их учить, кроме веры в Бога, любви, послушания и страха Божья, в чём начало всякой премудрости, ко всему будут раскрывать понятия и вкус, кроме предметов духовных и священных, ко всему будут приучать, кроме благочестивых занятий молитвой, богослужением, всюду будут водить с собою, кроме храма Божья. А тем паче ненастны дети, если в доме родителей и от них самих будут и слышать в разговорах и видеть на деле что-либо противное вере и благочестию, что-либо растлевающее душу неверием и пороком. Тогда, и пришедши в возраст, они с трудом и малым успехом будут научаться доброму, и при встрече с духом неверия и соблазнами порока наверное увлечены будут ими в бездну погибели, и на главу родителей падёт вина в этом, с них взыщется погибель детей их.

И почему обыкновенно иные родители небрегут о внушении детям в самом нежном возрасте истин и понятий религиозных, не научают их молитвам, псалмам, заменяя это охотнее баснями и сказками, не водят в храм на богослужение, не приносят чаще к причащению св. Таин, и охотнее развивают в них вкус и склонность к нарядам, к зрелищам, к забавам, к чему и без того дети склонны по природе, так что не развивать искусственно надобно, а скорее ограничивать и давать доброе направление этой склонности? Потому, говорят, что дети ещё неспособны ни к чему духовному и вышечувственному, что они не могут разуметь и с сознанием усвоять себе понятий религиозных, и потому разве только машинально будут заучивать внушаемое им, не понимая в том смысла, и подоб. Нет ничего неразумнее и неосновательнее сих предлогов и пагубнее по своим последствиям. Детей сам Христос Спаситель признавал способными, паче возрастных даже, к царствию небесному и с нежной любовью допускал их к Себе, говоря: оставите детей приходами ко Мне: таких бо есть царствие Божие (Мк. 10:14). Посему и церковь, немедленно по рождении, делает детей причастниками благодати Божией в таинствах крещения, миропомазания и причащения: как же после сего можно считать их неспособными к участию в просвещении и освящении благодатными дарами христовыми? Чего дети не понимают теперь, то уразумеют после. Впрочем, и возрастные, и самые совершенные из христиан разве всё понимают и могут понимать своим умом? Евангелие дано нам не для удовлетворения любознательности нашего ума, а для веры, и всем нам заповедано верою ходить, и не видением, не возноситься умом своим на разум Божий, а покорять его в послушание веры, ведение же и разумение тайн обещается некогда, но не мудрым и разумным по духу мира, а младенцам по простоте духа и чистоте сердца; к этому и надобно приучать детей с самых юных лет, а развивать напротив в них склонность и навык все испытывать своим умом и ничего не усвоять верою, это значит воспитывать из них будущих неверов!

Так да подражают родители христианские родителям преблагословенной Девы Марии и в рождении и в воспитании своих чад, и – благодатью Божьей – чада их сделаются поистине и чадами Божьими, храмами Духа Святого, церквами Бога живого, и наследниками, вместе с родителями, вечного, нескончаемого живота в царстве Христа Бога. Аминь.

Радуюсь я, братья, видя себя и в нынешнее лето среди вас в богоспасаемом граде вашем, и благодарю Господа Бога, даровавшего мне опять соутешиться вашей верой и благочестием, которые не только не умаляются и не оскудевают, но, благодатью Божьей, умножаются и избыточествуют паче и паче. Сему свидетелями не только храмы ваши, сияющие благолепием и усердно посещаемые вами, но и новая обитель иноческая, устрояемая близ города вашего, на которую призвать благословение и освящение свыше пришёл я во град ваш.

В настоящее время оскудения преподобных на земле и умаления истины в сынах человеческих (Пс. 11:2) и иноческий дух, по-видимому, иссякает и умаляется. Отрадно и утешительно думать и верить, что не смотря на сие, видно, он нашёл себе благоприятное место селения близ града вашего, и видно есть благие силы здесь, привлекающие сей Дух. Какие же это силы? Конечно, не иные, как сила веры и сила благочестия христианского. Ибо иночество и есть в существе своём не иное что, как стремление к высшему, яснейшему и полнейшему осуществлению духа христианского, к строжайшему исполнению заповедей Евангелия Христова, из коих первая есть сия, завещанная всем нам Христом Спасителем нашим: аще, кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмёт крест свой и по Мне грядёт (Мф. 16:24).

Один из бывших ваших сограждан, возжелав жития иноческого, удалился из родного дома в удел Пресвятой Матери Божьей, на святую гору Афонскую, где с древнейших времён и доселе было и есть неиссякаемое хранилище и рассадник монашества в Церкви Православной, откуда и преподобный Антоний Печерский принёс на святые горы Киевские благодатные семена иночества, произрастившие столь обильные и благие плоды в отечестве пашем, и, воспитавшись там в духе подвизающихся там отцов, вместе с другим единомышленным себе собратом, возымел благую мысль возвратиться в отечество, и здесь, в самом родном своём крае, близ родного себе града вашего, устроить новую обитель иноческую, на основах строгого общежития, господствующего на святой горе. Вы, возлюбленные, любезно приняли его, с живым сочувствием встретили его благую мысль и предприятие, охотно содействовали ему в осуществлении их, и не восдыхающе, но с радостью пожертвовали для сего часть достояния общественного, ту землю, на которой устрояется обитель. И вот, утверждением высшей власти, благочестивое предприятие венчается благим успехом. С такою же радостью и живыми усердием, как светлый какой-либо праздник, вы торжествуете сие замечательное и знаменательное для вас событие – открытие обители иноческой близ града вашего; и не только вы, но и жители окрестных и даже далёких весей во множестве с усердием стеклись сюда разделить ваш праздник.

Слава и благодарение за всё сие Господу Милосердому! Благословен Господь, вложивший благую мысль основать здесь обитель и видимо споспешествовавший исполнению предприятия! Благословенны души, возымевшие сию мысль и не пожалевшие ни достояния, ни трудов для исполнения её. Благословенны от Господа вы, братья, своею жертвой земного и вещественного приобрётшие духовное и небесное сокровище – обитель близ града вашего, где непрестанно будут возноситься неленостные и тёплые молитвы к престолу благодати Божьей за вас и за всех; где будут воспитываться и преуспевать в богоугодной, безмолвной жизни иноческой многие души, жаждущие богоугодных подвигов, духовного преуспеяния и спасения души; где будут обретать спасительное врачевство покаяния многие, уязвлённые грехами, лёгкое и благое иго христово – многие обременённые тяготою жизни мирской, тихое пристанище многие, обуреваемые печалями и скорбями житейскими.

Вознесём же, братья, совокупные, тёплые молитвы наши к Господу, дабы Он, начавший дело сие, и совершил оное к славе имени своего пресвятого, к пользе общей и назиданию, ко спасению душ, которые будут обитать в новой обители. Помолимся Пресвятой Матери Божией, имени коей посвящена будет обитель, да призрит она на место, где созидается сия обитель, осенить оное своим благословением и покровом и благоволит избрать в жилище себе. Призовём на место сие благословение святой горы Афонской и благословение святых гор Киевских, на коих воссияла и сияет благодать, подобная Афону, молитвами, подвигами и слезами первых и великих её Отцов Антония, Феодосия ц прочих Чудотворцев Печерских. Аминь.

Призвав вчера благословение свыше в основание сей обители, и совершив ныне, благодатью всеосвящающего и всесоверщающего Духа, освящение сего первого, малого ещё, но благолепного храма в ней, чего пожелаю и что завещаю вам, братья сей обители, уже собравшиеся и составляющие начаток её, и тем, которые будут обитать здесь в грядущее время?

Обитель сия устрояется питомцами св. горы Афонской, по духу и образу обителей сей горы, в какой мере это возможно по месту и времени. Там – на Афоне – строгое общежитие составляет отличительное свойство обителей, наиболее благоустроенных и цветущих. Итак желаю, и завещаю тебе, новоустроенная обитель, в настоящий, столь знамена­тельный для тебя день открытия твоего, наипаче – неуклонное соблюдение устава и чина общежительного, желаю и завещаю то, что так восхваляет Царь и Пророк Давид в одном из псалмов своих: Се что добро или что красно, нво еже жити братии вкупе (Пс.132)!

Что разумеет Псалмопевец под житием братии вкупе? Житие не только совокупное многих в одном месте, но в совокупности, согласное, мирное, единодушное, когда всё, принадлежащее к одному обществу и живущие вместе, живут в единомыслии, друг для друга, действуют все для пользы общей; когда кийждо не себе угождает, как говорит Апостол, но ближнему своему во благое к созиданию (Рим.15:1–2), и не своего си ищет, а еже ближних, (1Кор.10:24),–каждый влагает в общую сокровищницу и своё достояниe и свои труды и свои познания, и все, что только имеет; когда все близки друг ко другу и милосерды, как учит тот же Апостол, все со всяким смиренномудрием и кротостью, с долготерпением терпят друг друга любовию, тщащеся блюсти единение духа в союзе мира (Еф.4:2–3), все полагают завет в сердце своём жить и умереть вме­сте и готовы отдать души свои за други своя; словом: когда во всех членах общества сердце едино и душа едина и всем вся обща, как было это в благодатном обществе первых христиан (Деян. 4:32). Таково именно да будет всегда житие братии в обители сей!

Такое житие братии вкупе поистине добро и красно, как выражается псалмопевец. Почему добро и красно? Яко миро на главге, сходящее на браду браду Аароню, сходящее на ометы одежды его, – говорить псалмопевец далее в том же псалме (ст.2). Возлиянием священного мира на главу Аарона и его преемников сообщалась им особенная благодать Божия, делавшая их помазанниками Божьими, неприкосновенными для руки человеческой, как сказано: не прикасайтеся помазанным моим, (Пс. 104:15), и облекавшая их силой и дарованиями, потребными для священнодействования в храме и совершения в нём богоучреждённых служб Богу. Подобно сему Господь Бог, как Бог мира и любви, коего самое существо есть любовь, по слову Апостола (1Ин. 4:8), даёт благословение своё и изливает особенную благодать свою и на общества единодушные, где царствует мир и любовь, где серце едино и душа едина всем, и всем вся обща. Силой сего благословения и сей благодати, такие общества бывают тверды и непоколебимы никакими прилогами вражьими Брат от брата помогаем яко град твёрд и высок, укрепляется же яко основанное царство, говорить премудрый (Притч. 18:19). Посему мирно и спокойно живут братья в обществе единодушном; безопасность общая там благонадёжна; борьба с несчастиями не опасна, победа над врагами несомненна. Счастливы ли там братия? Наслаждаясь счастьем вместе, они бывают вдвое счастливее, потому что радость, разделяемая с другими, вполне сочувствующими ей, полнее и живее чувствуется. Постигает ли их скорбь и искушение? Если не всегда могут они отвратить их взаимной помощью, то могут перенести легче и благодушнее при взаимном сочувствии и соучастии, и одолеть успешнее. В единодушном обществе всякий имеет, кто бы разделил с ним и скорбь и радость, всякий найдёт и собеседника, и утешителя, и советодателя, готового разделить душу свою с братом своими. Общества единодушные, силой того же благословения Божья, на них почивающего, не подвергаются лишениями и нуждам, но с избытком обилуют всеми потребными благами не только для духовной, но и для телесной жизни. В них, никогда не оскудевают и духовные дары, не истощаются и вещественные. Разительные примеры на сие представляет в множестве история обителей иноческих, коим Господь, ущедряя их всеми благодатными и духовными дарами своими, часто невидимой рукой, чудными образом подавали все потребное и к внешнему их благосостоянию в то самое время, когда никакая человеческая помощь была невозможна, или избавлял их от угрожавших опасностей и бедствий, тогда, как они угрожали им, по-видимому, неминуемою гибелью.

Так – добро и красно жити братии вкупе! Так блаженны общества единодушные: Бог посреди их и неподвижутся (Пс. 45:6)! Ангелы радуются, взирая на такие общества, потому что видят в них истинное подобие своего чина!

Яко роса аермонская, сходящая на горы сионския: яко тамо заповеда Господь благословение и живот до века, заключает псалмопевец богодухновенный псалом свой (ст. 3). Это новая похвала житию братии вкупе. Для земли, особенно для стран юга, где почти не бывает дождей, какова Палестина, роса есть величайшее благодеяние небесное. От того патриархи, благословляя детей своих, просили, между прочим, Бога о ниспослании им росы небесной. От того в Иерусалиме и на Сионе, где был дом Давидов, в жаркие летние дни с нетерпением ожидали, когда станут подниматься с высот аермонских, находившихся в виду Сиона, влажные пары, предвестники прохладной, животворной росы. Подобно этой росе, благотворной для всего живущего на земле, и единодушное житие братии вкупе, в ненарушимом мире и искренней любви, бывает благотворно не только для них самих, но и для посторонних; в нем источник благословения и жизни для целых весей и городов и даже царств и народов. Братия, единодушно живущие вкупе в обителях иноческих, благоустроенных и цветущих благочестием, молитвою, строгой чистотой нравов, подвигами воздержания и поста, делами любви и самоотвержения поистине, суть то семя свято, в котором заключается тайна стояния мира, как говорится в Писании: семя свято стояние мира (Пс. 6:13). Такие обители во все времена христианства были подлинно солью земли, предохранявшей и врачевавшей общества от растления нравов и укреплявшей души благочестивые, образцами строгой добродетели, в подвигах благочестия. Там было самое живое и действенное вразумление, обличение и напоминание христианам об истинном христианстве, истинном пути ко спасению, что так легко забывается среди суеты мирской. Там всегда заключалась главнейшая жизненная сила и стихия, коей живёт человечество – молитва тёплая и непрестанная к Богу за всех и за вся, привлекающая милость и благодать Божью на род человеческий, и защищающая его от праведного гнева и суда Божья за грехи и неправды людские. Там иногда два или три истинных подвижника, непрестанно воздевавших преподобные руки свои в молитве за мир, удерживали праведный гнев Божий, готовый излиться на него за беззакония людей, или низводили на людей милость и благоволение Божье в каких-либо чрезвычайных благодеяниях и дарах.

От всей души желаю и молю Господа, да будет и ваше житие, возлюбленные братья, таково в сей новой обители, да будут и всегда братия, живущие здесь, солью для страны сей, росою аермонской для окрестностей, да, будут утешением и утверждением для душ правоверующих, благочестивых и ищущих спасения своего; обличением и вразумлением для заблуждающих, коих так немало в окрестных сёлах и весях, востанием для падающих и погибающих во грехах. Древние обители иноческие были обильны подвижниками, творившими чудеса и знаменья; из них иные воскрешали мёртвых, иные сподоблялись видения ангелов и подоб. Быть может, кто-либо пожелал бы и этого новой обители, но мне

приходят при сём на память слова великого подвижника и наставника подвижнической жизни, жившего в самый цветущий век иночества, преподобного Исаака Сирина. Вот что говорит он: «восчувствовавший грехи свои выше того, кто молитвой своей воскрешает мёртвых. Кто один час провёл, воздыхая о душе своей, тот выше доставляющего пользу целому миру своим лицезрением. Кто сподобился увидеть самого себя, тот выше сподобившегося видеть ангелов.»–Итак, желаю лучше, чтобы таких-то подвижников было больше в обители сей, и что бы они никогда не оскудевали в ней. А это исполнится, если всегда пред умными очами живущих здесь братий будет тот светлый образ истинного иночества, который начертан в богомудрых писаниях того же великого подвижника и учителя церкви. «Иноку, говорит он, во всех своих чертах и делах должно быть назидательным образцом для всякого, кто его видит, что бы, по причине многих добродетелей, сияющих подобно лучам, и враги истины, смотря на него, даже нехотя сознавались, что у нас есть твёрдая и непоколебимая, надежда спасения и от того рог Церкви возвысился бы на врагов её, и многие подвиглись бы к соревнованию иноческой добродетели, потому что иноческое житие – похвала Церкви Христовой. Иноку должно во всех отношениях иметь прекрасный черты, т. е . презрение к видимому, строгую нестяжательность, совершенное небрежение о плоти, высокий пост, пребывание в безмолвии, благочиние чувств осторожность в зрении, отсечение всякой распри о чём либо в веке сем, краткость в словах, незлобие и незлопамятство, при рассудительности простоту, при благоразумии, деятельности и оборотливости ума простодушие и простосердечие. Ему должно знать, что настоящая жизнь суетна и скоропреходяща, и что близка жизнь истинная и духовная; не быть знаемым или зазираемых от людей; место жительства иметь безмолвное, с неослабным терпением пребывать в молитвах и чтениях, не любить почестей и не восхищаться подарками; не привязываться к жизни сей, мужественно переносить искушения; быть свободным от мирских пожеланий, от разведывания и памятования о мирских делах, заботиться и размышлять всегда об оной истинной стране; иметь лицо скорбное и покрытое морщинами, день и ночь проливать слезы; паче же всего этого хранить целомудрие своё, быть чистым от чревоугодья, от малых и больших недостатков. Вот, говоря кратко, добродетели инока, свидетельствующие ему о совершенном омертвении его для мира и о близости к Богу».

Призри с небес, Боже, и виждь, и посети виноград сей и соверши и, егоже насади десница твоя! Господи! Да будет на месте сем благословение святой Афонской горы и благоухающих святыней гор Киевских! Пресвятая Матерь Божья, избравшая себе в удел высоты Афона и Киева! Твоему преблагословенному имени посвящается и Тебе вручает себя и cия новая обитель: буди ей покровом и заступлением, буди окормительницей в ней истинного богоугодного жития иноческого! Аминь.

Не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати вам, что есть воля Божья благая и угодная и совершенная. (Рим.12:2).

По милости Божьей, ещё совершили мы, братья, годичное поприще жизни и вступили в новый год. Да благословит душа наша Господа, избавляющего от истления живот наш!

Быстро год за годом течёт время, и столь же быстро изменяет своим течением лицо земли. Как сама она, учинением Творца в начале на ни чесом же повешенная, по выражению церковной песни, среди других бесчисленных подобных себе миров, и привязанная силою тяготения к солнцу, непрерывно движется вокруг него и ни на одну минуту не останавливается в покое: так и всё, что на ней, непрестанно движется и изменяется. День сменяется ночью, а ночь днём, весна следует за зимой, лето за весной, осень за летом. Один род живущих тварей преходит, а другой на место его приходит. И не только вещественное лицо земли таким образом непрестанно меняется, но и в нравственном её виде происходит то же. Люди, живущие на лице всей земли, постоянно сменяясь одни другими, постоянно же меняют свой характер, образ своих мыслей и понятий, верований и убеждений, нравов и обычаев, стремлений и действий, удовольствий и наслаждений. Что в одно время признают за истину и чему верят как несомненному, то в другое время отвергают как ложь и отрицают как невероятное; что ныне считают хорошим и полезным, чем занимаются с увлечением и удовольствием, то в другое время пренебрегают и забывают. Словом: всякое время имеет свой дух, своё господствующее в большинстве людей направление в образе мыслей, стремлений и действий людских, равно как, наоборот, и всякий дух имеет своё время, долго или коротко продолжающееся. Эту то изменяемость земли, и с вещественной и с нравственной стороны её, прекрасно выразил апостол, сказав негде: мир преходит и похоть его (1Ин.2:17).

Что же? Ужели среди такой непрестанной изменяемости мира нет и не может быть у человека ничего заветного, твёрдого и постоянного? Неужели он неизбежно должен всегда следовать и соображаться во всём с современным духом века, каков бы ни был этот дух, и меняться вместе с ним, не имея ни убеждений и верований каких-либо неизменных и несомненных для ума своего, ни правил и законов непреложных для своей воли и деятельности? Говорят обыкновенно: «иди вслед за своим веком, не отставай ни в чём от духа времени и большинства людей; думай, живи и делай так, как все ныне вокруг тебя думают, живут и делают.» Ужели это правило истинной мудрости, которым непременно надобно нам руководиться в своей жизни и деятельности?

Нет, братья! Если бы так, то человек был бы самым жалким существом на земле, был бы не господином, а рабом земли, был бы недостоин драгоценных даров разума и свободы, которыми наделил его Творец. Тем паче такое правило недостойно христианина. И земля, непрестанно изменяя лицо своё в своём непрерывном течении вокруг солнца, совершает однако же это течение по единому и тому же неизменному пути, указанному единожды навсегда волей Творца, и ни на одну черту не может уклониться от сего пути. И все вообще в мире вещественном, хотя непрестанно движется и изменяется, но тоже сохраняет в этом движении и изменении единый неизменный чин, начертанный тою же волей Творца. Есть нечто у нас, что при всей изменяемости мира сего, должно быть твёрдым и постоянным, чего должны мы неуклонно держаться, чего не должны изменять в себе ни под каким видом, ни в какое время. Это воля Божья, вечная и непреложная, откровенная нам в Слове Божьем, в учении Евангелия Христова, для всегдашнего руководства нашего в стремлении нашем к цели бытия своего. Мир преходит и похоть его, сказал апостол, и прибавил: а творяй волю Божью пребываеш во веки. И так не это правило: «следуй во всём за веком, живи сообразно с духом времени» есть правило истинной христианской мудрости, а вот это правило в словах апостола Павла: не сообразуйтесь веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати вам, что есть воля Божья благая и угодная и совершенная.

Апостол, как видите, не предписывает христианам какой-либо мёртвой неподвижности отсталости от естественного течения человеческой жизни. Напротив сказав: преобразуйтеся обновлением ума вашего, внушает нам постоянно стараться о большем и большем преуспеянии и развитии духовных сил наших, непрестанно сбрасывать с себя всё ветшающее в нас и стяжевать новые и новые совершенства, как и в других местах заповедует непрерывно заднее забывать, а в преднее простираться, (Фил.3:13) обновляться по внутреннему человеку по все дни (2Кор. 4:16), всё испытывая, доброго держаться (1Сол.5:21), возрастать духовно и не оставаться всегда младенцами, а достигать зрелости мужей совершенных. (Еф.4:13–14) Господь Бог, премудростью и благостью своей управляя миром и ведя оный к цели бытия его, так устроил, чтобы человечество шло постепенно к предназначенному ему совершенству, духовные силы его постоянно более и более развивались, самый внешний быт человеческих обществ более и более совершенствовался и благоустроился, и царство Божье, царство правды, любви и мира глубже и крепче водворялось между людьми. Можно ли посему христианину не сочувствовать и отставать от общего движения человеческой жизни, когда это движение действительно направлено к истинному, Богом узаконенному совершенству? Господь даёт премудрость, и от лица Его познание и разума учит Слово Божье (Прит.2:6). Он открывает тайны знания для блага общего людям, посвящающим себя наукам, и от Него те великие успехи науки и открытия в области ведения, коих достиг разум человеческий в наше время. Не может христианин чуждаться этих успехов и открытий и отвергать их, напротив радуется им и готов пользоваться ими, как даром Божьим во благо. В руке Господа Бога власть всей земли, и Им цари царствуют и силъные пишут правду, говорится ещё в Слове Божьем (Прит.8:15). По Его мановению благоустраивается жизнь народов новыми учреждениями и законоположениями мудрых и благочестивых царей и правителей народных. По Его мановению и наш благочестивейший Монарх, неусыпно промышляя о благе и преуспеянии своего народа во всём добром, в эти последние годы указал нам столько полезных преобразований, дал столько новых, мудрых и благотворных указаний и учреждений: живо сочувствуем всему этому, благословляем с любовью и благодарностью приемлем эти новости, молимся об успехе всех благих преобразований, вводимых у нас и всеми силами готовы содействовать осуществлению благих намерений Помазанника Божья.

Но вот что, братья: кроме премудрости и благости Божьей, ведущих человечество к истинному добру и преуспеянию, к прямой цели бытия его, есть ещё другие действующие силы в мире, стремящийся уклонять его от сей цели, вредить и губить его. Эти силы – безумие и злоба человеческая; или лучше – лукавство и злоба исконного врага Бога и человеков –дьявола, который, имея у себя много клевретов между людьми, живущих под его влиянием, именуется потому в Писании князем мира и богом века сего (Ин.12:31, 2Кор.4:4). Он то от начала доселе непрестанно сеет между добрыми семенами истины и добра, пагубные плевелы лжи и зла на ниве мира сего, он то заражает каждый дух времени своим тлетворным дыханием, и в самые христианские общества вносить древний дух язычества – разные заблуждения, ереси, соблазны, пороки и развращение, несогласный с духом истинного христианства и противным воле Божьей, благой и совершенной. От увлечения сим то пагубным духом века предостерегая христиан, апостол внушает: не собразуйтеся веку сему, и указываете, чем надобно поверять дух века, чтобы отличать в нём доброе от злого, полезное от пагубного, Божье от сатанинского, то, чему можно следовать, от того, чего надобно чуждаться: искушающе, что есть воля Божья благая и угодная и совершенная.

Нужно ли для нас, в наш век, это предостережение? Нужно, братья, необходимо нужно. Ибо в настоящем веке, в духе нашего времени, между многим добрым и прекрасным, что от Бога и согласно с волей Божьей благой и совершенной, есть много такого, что не от Бога, а от лукавого, и противно воле Божьей.

Воля Божья благая и совершенная есть, во-первых, та, чтобы мы веровали от всего сердца в Господа нашего Иисуса Христа, яко Бога во плоти пришедшего для спасения нашего, веровали и всей душой принимали и Его св. Евангелие, признавая несомненно истинными все глаголы Его, неложными все обетования Его, необходимыми для блага и Спасения нашего все заповеди и установления Его. Но, вопреки этой воле Божьей, в нынешнем веке, к крайнему прискорбию и погибели людей, сильно веет дух явно антихристов, дух неверия и сомнения, или преступной холодности и безразличия к истинной вере. Мир наводняется сочинениями, силящимися подорвать не только частные истины, но самые основы Христовой веры и распространяющие им в умах мнения, выдаваемые за новые, выработанные будто чрезвычайными успехами современной науки, а на самом деле очень старые и давно брошенные, взятые из глубокой тьмы языческого мира. Эти сочинения читаются и мнения легкомысленно принимаются и отторгают от веры многие тысячи душ – там на западе, а оттоле и к нам проникают и как плод запрещённый, особенно прельщают многих незлобивых и неразумных мнимой своей новостью и потворством страстям и похотям растлённого сердца. Души благочестивые возмущаются до глубины своей, слыша часто в обществах дерзкие суждения о предметах веры, почерпнутые из мутных источников писания лживых мудрецов века сего, из коих иные хотят признавать действительность одного только вещества, подлежащего нашим чувствам, и отрицают бытие всего духовного и невидимого, значит и Бога и души и будущей жизни; следовательно отвергают самое имя христианства; другие допускают всё это, не отрицаются совершенно христианства, но удерживают только тень и имя его, а не сущность, не исповедуя Господа Иисуса, подобно древнему Арию, Богом во плоти пришедшим, и исключая из Евангелия Христова всё чудесное и сверхъестественное, все тайны, превышающие понятия разума человеческого; иные наконец лжемудрствуют умереннее, но тоже далеко от истины Христовой, утверждая, что всё равно, так или иначе, вполне или в вполовину веровать во Христа и Его Евангелие, чистую ли и подлинную содержать истину, или с примесью лжи и подлога, и являясь таким образом теми ни горячими ни холодными христианами, которых так отвращается и не терпит Господь, предпочитая им даже совершенно холодных, и угрожая изблевать их из уст своих (Апок. 3:16). О! Не сообразуйтесь, возлюбленные, веку сему в этом его злом духе неверия и сомнения и равнодушия к истинной вере! Не меняйте на мишурный блеск этих лжемудрований чистого золота святейших истин веры. Бодрствуйте, скажу с апостолом, стойте в вере, мужайтеся, утверждайтеся (1Кор. 16:13), помня, что сию веру проповедали нам апостолы и души свои положили за неё, её исповедали и кровь пролили за неё мученики и исповедники, её раскрыли и утвердили великие пастыри и учители вселенские и предали нам как драгоценное наследие; что на камне сей веры создал церковь свою Господь, и она стоит непоколеблемо более осьмнадцати веков, неодолимая для самых врат адовых. Заграждайте уста дерзающих глаголами прегордые, отделяющих себе от единости веры, телесных и духа не имущих как изображает их апостол (Иуд. 16:19), или же закрывайте от их речей слух свой, чтобы не растлить ими свою душу и не возмутить чистоты и простоты вашей веры.

Воля Божья благая и совершенная есть, во-вторых, та, чтобы мы христиане любили друг друга, как братий, как самих себя, якоже и Бог во Христе возлюбил есть нас, и водясь духом сей любви, жили взаимно в мире, согласии, единодушии, в правде, искренности, нелицеприятии, честью друг друга больше себе творящие, и не себе лишь угождающее, но и ближнему во благое, терпя друг в друге самые слабости, и прощая друг другу взаимные обиды и оскорбления, готовы будучи носить тяготы друг друга, помогать и делиться друг с другом всем, что имеем, и даже душу свою полагать за други своя, якоже и Христос себе предал есть за нас. Вот какова воля Божья благая и совершенная! Но вопреки сей воле Божьей в нынешнем веке веет дух совсем противный. Истинная христианская любовь видимо иссякает на земле. Взаимные отношения между собою целых царств и народов неискренни, неприязненны, проникнуты не любовью Христовой, а духом своекорыстия, а общий мир поддерживается лишь сильным общим всеоружием и непрестанной готовностью к брани. Внутри царств почти повсюду едва сдерживается правительствами стремление к необузданному своеволию, силящемуся превратить весь порядок гражданских обществ и повергнуть их в полное безначалие и смятение. Между сословиями у нас взаимное недоверие и неприязнь. В семействах частые раздоры между супругами; недовольство друг другом, неверность, потрясающие в самой основе священные узы семейные, в родителях небрежение о добром воспитании детей, в детях непочтительность и непокорность родителям. В отношениях людей друг к другу – неискренность, недоверчивость, несправедливость, двоедушие, злоязычность и пересудливость; относительно к низшим – надменность и презорливость, относительно к высшим – лесть и зависть. К нуждающимся и требующим помощи люди или холодны и скупы, или теплы более бесплодным чувством и щедры на словах, чем на деле; а если и помогают другим в нужде, то с требованием непомерной лихвы. К врагам и недоброжелателям люди раздражительны и мстительны и прощать врагов считают слабостью неуместной; к самым родным и близким дружелюбны только до тех пор, пока не затронуты самолюбие и своекорыстие, а затронь их, дружба и любовь сменяются враждой и ненавистью. Таков дух века сего! Где же тут та святая любовь евангельская, которую так сильно внушал Христос Спаситель ученикам своим в последней беседе своей с ними? Где та любовь, которая соединяла общество первых христиан так, что у всех их было сердце и душа едина (Деян. 4:32)? Не собразуйтеся же, возлюбленные, веку сему и в этом лукавом его духе, чуждом любви Христовой. Держитеся напротив любве, яже есть соуз совершенства, по апостолу (Кол. 3:14), любве, истинно Христовой, которая, как изображает её апостол Павел, долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправды, а сорадуется истины, все покрываешь, всему верит, всего надеется, всё переносит, и никогда не престает (1Кор.13:4–8).

Воля Божья благая и совершенная есть ещё – святость наша, как говорит апостол (1Сол. 4:3), которой заповедано нам достигать, не жалея никаких усилий, подвизаясь, распиная в себе страсти и похоти плотские, неся непрестанно крест свой за Христом Спасителем и идя за Ним не по широкой и гладкой дороге жизни беспечной, весёлой и роскошной, а по тесному и прискорбному пути жизни скромной, труженической, довольной малым, самоотверженной, строго благочестивой и богоугодной, ведая, что истинная жизнь христианина, истинная радость и покой его не здесь, в этом мире, а там за пределами его, и цель бытия его, и цель бытия нашего не мир дольный, не плоть и кровь, не брашно и питие, не радости и утехи чувственности, а небо, идеже есть Христос одесную Бога сидя, и блага небесные, уготованные там верным Его последователям. Но то ли мы видим в духе века сего, в направлении нашего времени? Вопреки сей воле Божьей, и наш век не менее, если не более, чем когда-либо погружён в суету земную, занят чрезмерно плотским и чувственным, предан житейским потребностям, возросшим до невероятной степени и поглощающим все заботы и всё время у людей. Несмотря на общую почти скудость, не видно, чтобы люди сделались умереннее и воздержаннее в своих нуждах, ограничили роскошь и прихоти, стали внимательнее к себе, менее убивали времени в праздности или занятиях, которые хуже праздности, уменьшили страсть к забавам и удовольствиям, что ещё не было бы большим злом, если бы знали в этом меру и наблюдали время, а не считали этого целью и высшим благом жизни. Словом: на широком пути, от которого так предостерегает нас Господь Иисус Христос, тесно от множества идущих по нему, частью по воле, а частью и не совсем по воле, по увлечению, по подражанию. А о тесном пути, о богоподобной святости, о делах и подвигах благочестия, о спасении, о царстве небесном, многие ли и много ли помышляют в свете, и много ли имеют времени помышлять? Ко всему этому люди века сего или совершенно беспечны и холодны, или много, много только в половину теплы и усердны, раздвояясь душой своей между Богом и миром, и думая одной ногой идти путём Христовым, а другой стоять на распутье мира и спасти душу свою лишь поверхностным, быть может более наружным, чем действительным и вполне сердечным исполнением, по временам, некоторых христианских обязанностей. Не сообразуйтеся, души истинно благочестивые, истинно верные и преданные Христу, веку сему и в этом его дух. Этот дух ясно не от Бога и не ведёт к Богу.

Не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати вам, что есть воля Божья благая и угодная и совершенная. Аминь.

И воста Иаков от сна своего, и рече: яко есть Господь на месте, сем, аз же не ведех. И убояся и рече: яко страшно местo сиe: несть сиe, но дом Божий, и сия врата небесная (Быт. 28:16–17).

Некогда праотец Иаков, застигнутый на пути ночью, уснул среда поля и во сне своём видел чудное видение: лестницу, простирающуюся от земли до небес, и по ней сходящих оттуда и восходящих ангелов. Cие видение дано ему было в ободрение его среди опасности, какой подвергался он от злобы и гонения, воздвигнутого на него братом Исавом, и в укрепление его верою и упованием, что Господь повсюду бодрствует над человеком, и всемогущим промыслом Своим на всяком месте покрывает и спасает от всех бед верных рабов своих. И понял Иаков смысл своего видения и, восстав от сна, сказал: есть Господь на месте сем......

Историю сию св. Церковь каждый раз повторяет, братья, на вечернем Богослужении, когда совершаете празднество в честь пресвятой и преблагословенной Девы Богородицы. Для чего это? Без сомнения, для того, что в образе лестницы Иаковлевой Церковь видит Её – Матерь Божию, так как Она послужила к самому живому, тесному и действительному союзу неба с землёй, чрез неё не ангел, но Сам Единородный Сын Божий сошёл с неба, воплотившись от пречистых кровей Её, для спасения нашего, и Её наипаче матерним ходатайством и молитвами могут восходить на небо все верующие в Божественного Сына Её и Бога и притекающее усердно к Её заступлению, как видел сие не в сонном видении, подобно Иакову, но в бодрственном состоянии, самым делом св. Андрей, зревший своими очами Пречистую Деву, за мир молящуюся вместе с сонмами святых Божьих, и покрывающую людей своим омофором от угрожавших им бед и напастей за грехи их.

Кому из нас, братья, не желалось бы удостоиться таких же видений, какие видели праведный Иаков во сне, или св. Андрей наяву? Между тем, что Иаков видел во сне в образе, а Андрей на самом деле в ясновидении, то совершается над каждым христианином. Каждый христианин есть дом Господень, над каждым отверсты врата небесные, к каждому есть лестница, по которой нисходят к нему с неба ангелы, и по которой сам он может взойти на небо; о каждом ходатайствует пред Господом и молится молением матерним Пресвятая Дева Богородица с сонмом святых Божиих. И каждый христианин может удостоверяться в сем также, как Иаков, и Андрей: подобно Иакову, можем мы созерцать покровительство небесное в образах; подобно Андрею, можем видеть оное, внимательно всматриваясь в обстоятельства своей жизни, или прямо оком внутреннего своего чувства.

В самом деле, братья, много поучительного представляет вид неба и земли, когда будем смотреть на них с чистою христианской мыслью, с обращёнными к Богу чувствами. Во всём видимом мы увидим тогда образ невидимого; всё, как по лестнице, будет возводить ум наш от земли к небу, от чувственного к духовному. Внимательно взирая на небо и землю, мы найдём, говорю, там тот же знаменательный образ, который видел Иаков во сне. Небо беспредельным кровом своим со всех сторон объемлет землю; оно носит, хранит, питает, греет, покоит землю в своих объятиях. Днём и ночью оно неусыпно бодрствует над землёй: днём освещает и согревает её своим солнцем, от очей которого ничто не укрывается на ней. Ночью, когда тьма покроет землю, небо как бы усиливает свой надзор над ней: тысячи очей небесных, в виде звёзд, смотрят тогда на землю, и луна светит и сопутствует ей, доколе не воссияет солнце и не наступит день. Не естественно ли от сего видимого, подобно Иакову, переходить мыслью к невидимому? Неестественно ли думать и веровать, что если вещественное небо так неусыпно бодрствует над своею дщерью – землёй, то, конечно, небо духовное ещё неусыпнее бодрствует над сыном неба – христианином: ибо одна душа христианская дороже целой вещественной земли. И поистине каждый из нас, братья, носится в объятиях любви Божией и святых собратий наших, живущих уже на небеси, как земля в объятиях неба. Любовь небесная хранит питает, согревает, покоит нас земнородных, непрестанно. Днём и ночью она не оставляет нас. Днём, когда мы ходим во свете веры, истины, чистоты и праведности, светит нам само вечное солнце правды – Господь и Бог наш Иисус Христос, подавая нам все потребное к жизни нашей духовной и телесной и несть, иже укрыется теплоты Его. Ночью, когда объемлет нас мрак заблуждений и греха, когда солнце правды в гневе отвращает от нас лицо Своё, тысячи святых собратий наших взирают на нас с неба, как звёзды, пекутся о нас и ходатайствуют пред Господом, а Пресвятая Матерь Божья, как луна между ними, наипаче покровительствует нам своим матерним заступлением и молится о нас, доколе Благодатное Солнце, умилосердившись, не обратит к нам опять лица Своего и не озарит нас светом Своей благости.

Так то, братья, кров вещественного неба, простирающийся над землёй, есть поистине для нас тоже, что Иаков видел во сне своём, есть образ покровительства нам от неба духовного. Посему, когда ты, христианин, смотришь, на вещественное солнце, восходи мыслью к солнцу духовному – Творцу и Промыслителю твоему и всей твари. Когда видишь захождение вещественного солнца, вспомни, что так за грехи твои Господь отвращается от тебя и оставляете тебя окружённым тъмой. Но, в тоже время не отчаивайся, а смотря на луну и звезды, представляй себе крепкое заступление святых, наипаче же покровительство Пресвятой Девы Богородицы, и молись Ей о ходатайстве и заступлении пред Господом.

Св. Андрей не во сне, а в ясновидении зрел Пресвятую Богородицу с сонмом святых, молящуюся о христианах и покрывающую их своим омофором. И мы, братья, можем видеть небесных покровителей около нас, с нами. Как видеть? Видна быша шествия твое Боже! Милость твоя, Господи, поженет мя вся дни живота моего, – восклицал пророк Давид, когда в благоговейном внимании наблюдал за течением и обстоятельствами своей жизни. Осмотримся и мы окрест себя, и вникнем в порядок своей жизни, и мы уверимся, что нас точно окружают небесные покровители и всюду шествуют с нами. Ибо кто, как не они, так мудро располагают путями нашей жизни, так чудно направляют их к благим целям, что не смотря на наше произвольное уклонение и непрестанное помешательство со стороны других, мы идём часто, как бы невольно и без намерения нашего, к лучшему? Они следуют за нами: ибо кто, как не они хранят нас от окружающих нас различных, иногда неизбежных, по нашим соображениям, бед и напастей, и когда мы сами своим неблагоразумием или грехами явно навлекаем на себя эти беды и напасти, кто, как не они благовременно и сверх чаяния избавляют нас от них? Когда мы, как неразумные дети, как бы насильно вырываемся из рук их и убегаем на распутие своей развращённой воли, не их ли любовь, по выражению псалмопевца, поженет нас, т.е. гонится за нами, как мать, и с пути порока вдруг возвращает нас на путь покаяния и добра? Мы младенцы в духовной жизни, не умеем ходить твёрдо по стезям заповедей Господних; непрестанно колеблемся, часто падаем, нередко, по легкомыслию и неосторожности, приближаемся к самой бездне грехов и даже впадаем в неё: кто как мать, учит нас ходить путём добра, водить за руку в исполнении заповедей Господних, поддерживает, когда мы падаем, поднимает, когда упадём? Ах, братья! мы можем ясно видеть здесь тоже, что видел св. Андрей: видеть св. ангелов наших хранителей и святых собратий наших, торжествующих уже на небеси, с любовью братскою непрестанно пекущихся о нас, и наипаче, среди их, Пресвятую Деву Богородицу, с нежностью матери руководящую и спасающую нас, и мы должны непрестанно лобызать честный омофор Её, простёртый над нами, и благодарить Господа Бога за таких покровителей!

Есть, наконец, ещё способ созерцать небесный покров, подобно св. Андрею. Он во время молитвы узрел Пресвятую Богоматерь с сонмом святых за мир Христу молящуюся. Во время молитвы и у каждого из нас может отверзаться внутреннее око ясновидения. Во время усердной и пламенной молитвы объемлет душу некое особое ощущение, совершенно отличное от всякого ощущения земного. Это ощущение происходит именно от таинственного прикосновения к душе небесных наших заступников, простирающих вместе с нами руки свои к молитве пред Господом. После усердной и пламенной молитвы объемлет душу благодатное некое утешение и веселие, которые в самих себя носят свидетельство того, что они не земные, а небесные, проистекают именно от сообщения и соединения души с небесными нашими покровителями. Блажен, братья, тот, кто имеет дар истинной молитвы! Он не ощущает той сердечной пустоты и томительной скуки, которые нередко объемлют нас, неопытных в молитве, как будто бы души наши были одиноки в безлюдной и дикой пустыне. Грехи наши разлучают между нами и небом, скопляют над нами тучи, сокрывают от нас свет духовного солнца, заключают врата небесные, отверзтые над нами, сокрушают лестницу, поставленную к нам от неба, и дом души нашей, который есть и должен быть домом Божиим и храмом Духа Святого, становится пуст и мрачен, и мы тогда думаем, что нет Господа с нами, что, далеки от нас и все обитатели неба. Между тем, как небо со всем своим воинством преострто бывает над землёй и в то время, когда, тучи разделяют их: так и духовное небо простёрто над душой нашей и в то время, когда мы закрываем его от себя грехами, и всегда готово воссиять нами своими Солнцем, луною и звёздами, как скоро мы возшлём к нему усердную и тёплую молитву. Такая молитва скоро рассеет тучу, закрывающую от нас небо, опять, отверзет над нами врата небесные, вновь поставить от нас лестницу к небу, и тогда пустота и скука одиночества оставят душу и объемлет её небесное утешение и веселие, и мы воскликнем как Иаков: есть Господь с нами! Душа наша точно – дом Божий и над ней – врата небесные!

Научимся же, братья, и навыкнем, смотря на кров вещественного неба, видеть над» собою покров неба духовного; смотря па жизнь свою видеть здесь руку небесных заступников; особенно же научимся усердно молиться и будем чаще прибегать к Пресвятой Богородице, тёплой предстательнице и скорой заступнице нашей. Тогда мы не будем завидовать видениям Иакова и Андрея, потому что сами ясно будем видеть простёртым над собою покров Пресвятой Девы Богородицы и всех святых и самого Господа и Бога нашего Иисуса Христа, внемлющего их и нашим молитвам. Аминь.

Премудрость созда Себе дом, иутверди столпов семь: закла своя жертвенная, и раствори в чаши своей вино, и уготова свою трапезу. Прит. 9, 1. 2.

Это место из книги притчей премудрого Царя Израильского мы часто слышим, братья, в церкви. Оно читается, вместе с другими паримиями, в каждый праздник Богородичный на вечернем Богослужении. Мы слышали его и вчера на этом же Богослужении.

О какой это Премудрости говорится здесь? О Премудрости Божьей, которая есть Ипостасное Слово Божье, Единородный Сын Бога Отца, предвечно рождённый от Него, Имже вся быша, (Ин. 1:3), и Иже носит всяческая глаголом силы Своея (Евр. 1:3), Иже, напоследок дней явившись на землю во плоти человеческой, бысть нам Премудрость от Бога (1Кор. 1:30), и в Немже вся сокро­вища премудрости и разума сокровена (Кол. 2:3), как говорится в Писании. Что это за дом, созданный сей Премудростью?

Это есть церковь Божия, устроенная на земле ради спасения человеков, первоначально ветхозаветная, в избранном народе Божьем, утверждавшаяся на законе, данном от Бога чрез Моисея. В сем дому уготована была и скудная трапеза для питания душ человеческих верой в грядущего Искупителя Мира и для приготовления людей к сретению и принятию Его. Сперва в скинии, а потом во Храме Соломоновом, постоянно открыта была народу эта трапеза, проповедовалось слово Божие, откровенное в законе Моисеевом и писаниях Пророков, и совершалось учреждённое Самим Богом богослужение, состоявшее из многоразличных обрядов, священнодействий и песнопений боговдохновенного Псалмопевца – Царя и Пророка Давида, а в особенности из приношения Богу священниками жертв, для чего закалывались и сжигались различные, указанный законом, животные, от мяса коих вкушали и кровью коих помазывались и окроплялись, в очищение и освящение своё сыны Израилевы.

Но этот ветхозаветный дом Премудрости Божией, со всем тем, что было и совершалось в нём, имел лишь временное значение – был только преддверием, образом и тенью другого, истинного и действительного дома Божия – новозаветной Церкви, устроенной на земле Премудростью Божьей, воплотившеюся от пречистых кровей Приснодевы Марии, Господом нашим Иисусом Христом уже не для одного избранного народа, а для всей вселенной. Он создал Себе сей дом проповедью Евангелия Своего, страданиями и крестною смертью Своей и воскресением из мёртвых, ниспосланием Духа Святого на Апостолов и на всех верующих в Него, учреждением чина иерархии – пастырей и учителей церкви – к совершению святых в дело служения, дóндеже достигнем вси в соединение веры и познания Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова, как учит св. Апостол Павел. (Еф .4:11–13);

Сей дом Свой утвердил Господ Иисус Христос на семи столпах: это семь вселенских соборов святых отцов, которые, богомудрым учением своим, единодушно и единогласно исповеданным ими, изъяснили и определили навсегда все важнейшие догматы христианские, для непогрешимого руководства христиан в истинной вере и благочестии, и оградили оные от произвольных толкований лжеимённого разума – ересей и расколов, а законоположениями и правилами своими дали церкви Христовой твёрдое, полное и совершеннее благоустройство и внутреннее и внешнее и установили чин и порядок её управления чрез богоучреждённую в ней иерархию.

В сем доме Своём воплощённая Премудрость Божья уготовала трапезу, преизобильно исполненную всем, что только нужно для истинной жизни и спасения душ человеческих. Здесь чистое и неложное учение для просвещения нашего верой и познанием всех истин христианских, откровенных в слове Божьем, проповеданных в Евангелии самим Иисусом Христом и Его Апостолами. Здесь – священнодействия и таинства, установленные и заповеданные также самим Иисусом Христом и Апостолами, и целый, полный благолепия и глубокого смысла, и назидания, чин богослужения, богомудро устроенный и преданный нам древнейшими святыми отцами – для освящения нашего и воспитания душ наших в истинном благочестии. Здесь благонадёжное и незаблудное руководство, чрез пастырей церкви, к истинной богоугодной жизни, к совершенству и пресиянию духовному и достижению вечного спасения и царствия небесного.

В сем дому своём Премудрость Божья закла своя жертвенная: это не бессловесные животные, умерщвляемые и сжигаемые на жертвеннике, но самый Агнец непорочный и пречистый Христос (1Пет. 1:19), Который, единой Себе принесши Богу Отцу на кресте, присно закалается в наших храмах и предлагается под видом хлеба, пресуществляемого па божественной литургии, силою Святого Духа, в самое пречистое тело Христово, в снедь верным, по Его божественной заповеди: приимите, ядите: сие есть тело Моё, еже за вы ломимое, во оставление грехов.

В сем доме Своём Премудрость Божья растворила и в чаши своей вино – не простое, а пресуществляемое в самую пречистую кровь Иисуса Христа и предлагаемое в питие верным по Его же заповеди: пейте от нея вcu: сия бо есть кровь Моя нового завета, яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов,.. Сие творите в Моё воспоминание.

Вот какое обилие благ, братья, даётся нам, верующим в дому Премудрости Божьей, в новозаветной Церкви Христовой, в которую все мы призваны благодатью Божьей и есмы её чада! Вот, какое великое преимущество сего дома пред ветхозаветным, имевшим лишь образ и тень оных, нам дарованных благ! Притом, в ветхом завете было одно лишь святилище – сперва скиния, а потом храм Иерусалимский, – где открыта была благодатная трапеза народу Божию и где единственно заповедано ему совершать богослужение и приносить Богу жертвы и строго запрещено было делать это во всяком другом месте. Но у нас не так; у нас повсюду во всех градах и бесчисленных весях возвышается множество храмов Господних, где вся полнота даров Божьих равно подаётся притекающим в них, и предлагается благодатная трапеза с таинственной жертвой тела и чашей крови Христовых, в очищение, освящение и спасение людей. Даже в одном и том же храме устрояются многие жертвенники, дабы можно было совершать в нём несколько божественных служб в разное время дня на разных жертвенниках, и таким образом все христиане могли участвовать в службе Божьей, одни в ранние, а другие в поздние часы, смотря по званию и состоянию своему и обстоятельствами житейскими. Так и в сем храме нашем, этом величественном памятнике благочестия наших предков, устроен, кроме главного престола, сей предел, обновлённый ныне в честь преблагословенной Матери Божьей и Её чудотворной иконы, составляющей драгоценнейшую святыню нашего града и страны и залоги Её милости к нам и заступления.

Будем же, братья, от всей души благодарны к ипостасной, воплощённой Премудрости Божьей – Господу и Спасителю нашему Иисусу Христу, даровавшему нам и призвавшему нас благодатью Своей в оный великий дом Свой, созданный Им на земле и преисполненный толиких благ для спасения душ наших – Церковь Свою святую, и будем твёрдо и неуклонно держаться её спасительных недр. Церковь Христова ныне тоже на земле, что был ковчег Ноев во время потопа. Вне её нет никому спасения от вечной погибели, как не было никому спасения от потопа кроме тех, кои были с Ноем в ковчеге. В ней одной можем мы спастись от погибельных волн мира сего, во зле лежащего, по слову Апостола (1Ин. 5:19), и достигнуть благонадёжно безмятежной пристани, небесного Арарата – жизни будущего века и блаженства вечного –здесь только, в недрах Церкви, обретая и истинное просвещение душ наших, и очищение от грехов, и освящение благодатью Духа Святого, и руководство к преуспеянию духовному.

Но братья! Един был ковчег спасительный во время Ноя: не много, а едина есть и истинная Церковь Христова, в которой несомненно спасение. Это – святая, апостольская, вселенская, православная Церковь, та самая, которую Господь основал, которую Апостолы распространили по вселенной, которую их ближайшие преемники – древнее отцы – богоносные пастыри и учители от них наследовали, которая и доныне пребывает и будет пребывать до скончания века, там, где неизменно сохраняются чистым и целым истинное апостоль­ское и отеческое предание вероучения, нравоучения, законоположения и священнослужения христианского и непрерывно продолжается рукоположение апостольское в пастырях н учителях церкви. И так надобно твёрдо держаться и неуклонно следовать руководству именно этой единой, святой, апостольской, православной церкви. Ибо есть общества, хотя и исповедующие Христа Спасителя и Его Евангелие, даже присвояющие себе название евангеликов, но не имеющие свойств истинной апостольской православной Церкви, истинного дома Премудрости Божьей, где потому неблагонадёжно и сомнительно спасение. Какой, напр., у них – у этих, так называемых, евангеликов – дом Премудрости Божьей, когда они отвергают даже те семь столпов, на которых Господь Иисус Христос утвердил сей дом, свою Церковь, семь вселенских соборов, предпочитая преданным от сих соборов богомудрым определениям и постановлениям суемудрые мнения своих учителей, отнюдь не Духом Божьим водившихся, а своемыслием и произволом? Там ли дом Премудрости Божьей, где не признаются даже семь святых таинств, а в таинстве святейшей Евхаристии отрицается сила истинной, вседовольной жертвы, установленной на тайной вечери самим Господом, для всегдашнего, дондеже прийдёт, не только воспоминания. но и действенного продолжения пред нашими очами великого голгофского жертвоприношения – крестной смерти Господа нашего, единою Себе принёсшего и присно закалаемого за грехи мира и во спасение душ наших? Там ли дом Премудрости Божьей, где даже не веруют в действительное присутствие истинных тела и крови Христовых, под видом хлеба и вина предлагаемых в таинстве причащения, а суемудренно и вопреки ясному смыслу исповедуемого ими, по-видимому, Евангелия хотят видеть в хлебе и вине только воспоминательные знаки и символы тела и крови Христовых, и следовательно такие же лишь образы и одну тень истинных благ, какими служили в ветхом завете жертвенные животные?

Нет, братья! Твёрды бывайте и непоступны ни в какое иное благовествование, кроме того, которое принято вами от единой, святой, апостольской, православной Церкви, и её единственно спасительных недр держитесь, под её кровом и в её ограде неотступно пребывайте, её благодатной трапезы не отлучайтеся, но притекайте к ней и причащайтесь ей со всем усердием, пользуясь всеми благодатными дарами, в ней предлагаемыми нам во спасение душ наших. К этому и приглашает нас постоянно воплощённая Премудрость Божья Господь наш Иисус Христос, единая вечная Глава Церкви Своей. Посла бо Своя рабы– пастырей и служителей алтаря Своего, созывающи с высоким проповедованием на чашу. глаголющи: приидите и ядите мой хлеб и nийme вино, еже растворихевам. Оставите безумие, и живи будете, да во веки воцаритеся: и взыщите разума, да поживете, и. исправите разут в ведении. (Притч.9:3–6). Ибо какая будет нам польза, если мы, хотя и будем считать себя сынами Церкви православной, но не будем, как должно, пользоваться её благами, не будем питаться постоянно благодатною трапезою, уготованною Иисусом Христом в Церкви, просвещая ум свой более и более светом веры Христовой и познанием спасительного учения Церкви, разумением слова Божья, очищая и освящая души свои священнодействиями и молитвословиями Церкви, наипаче же святыми таинствами покаяния и причащения, воспитывая и уготовляя себя для жизни вечной тщательным исполнением уставов Церкви и послушанием материнскому руководству её? Какая будет польза нам от храмов Господних, в таком множестве повсюду возвышающихся, отверзтых для расдаяния нам всещедрых даров Премудрости Божьей и постоянно зовущих нас к себе на службы Божьи, если мы будем не усердно и лениво посещать их даже в праздники Господни, или же и посещая их, будем невнимательны к совершаемому, читаемому и поёмому в них, рассеянны, холодны, безучастны к общей молитве? Опасно, как бы и к нам не мог быть отнесён тогда горький упрёк Господа Бога, сказанный некогда сынам ветхозаветной Церкви чрез Пророка: люди сиu устами чтут Мя, сердце же их далече отстоит от Мене: всуе чтут меня (Ис.2:9–13). Опасно, как бы и нам не пришлось в оный день – день откровения, после страшного суда Христова, царствия Божья на небесах, остаться за дверьми оного и толкать, говоря: Господи, Господи отверзи нам, но слышать в ответ себе: глаголю вам, не вгем вас, откуда есте: отыдите от Мене ecu делатели неправды. Ту будет плач и скрежет зубов, говорит Господь, егда узрите Авраама, Исаака, Иакова и вся Пpopo и в царстви Божии, вас же изгонимых вон... Мнози бо суть звани, мало же избранных. (Лк.13:25–29, 14:24).

Да не будет сего с нами, братие! Да сподобимся все мы быть не только между званными, но и между избранными, и из материнских недр Церкви Христовой благодатной, воинствующей здесь на земле, прейти в своё время в недра Церкви славной, торжествующей на небесах, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Емуже со Отцом и Святыми Духом честь и слава во веки веков. Аминь.

Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!

После трёхнедельного приготовления св. Церковь вводит нас наконец ныне в самые дни душеспасительной четыредесятницы и поставляет пред дверьми покаяния, об отверзении которых молится Господу Жизнодавцу. «любезно людие пост облобызаем,» – приглашает она нас; постное время светло начнём; постное завещание радостно воспримем.

И как нам, братья, не послушаться со всею готовностью сего приглашения? Как не встретить и не облобызать с любовью грядущего поста, не воспринять радостно постное завещание? Ибо чьё это завещание? Отца нашего небесного – Господа Бога и Матери нашей – Святой Церкви. Где начало его? В раю. «Сдыдись седин поста, учит св. Василий Великий; он современен человечеству; он узаконен в раю. Первую заповедь получил Адам: от древа разумети доброе и лукавое не снесте. Выражение: не снесте есть законоположение поста и воздержания.» И если бы прародители наши свято сохранили сие постное завещание! Если бы попостились и воздержались от вкушения запрещённого плода, что заповедано было им, может быть, только на время, может быть даже только на сорок дней, пока находились они в состоянии воспитания, доколе духовные силы их ещё не были вполне развиты и свобода их не была ещё утверждена в добре, но было бы разрешено им в своё время! О! Тогда не случилось бы с ними того, чему подверглись они за нарушение заповеди Божьей; тогда не было бы греха, не было бы изгнания из рая и всех тех бедствий, какие постигли их, не было бы болезней и смерти! Тогда и мы, потомки их, получили бы от них, в наследство не грех, со всеми его плачевными последствиями, а первобытную правоту и чистоту и райское блаженство.

Если же заповедь поста необходима была в самом начале для природы нашей, так что Бог, по словам св. Златоуста, только что создавши человека, тотчас отдал его на руки поста, и ему, как нежной матери, поручил спасение человека: то, конечно, тем паче эта заповедь необходима была для блага, совершенствования и спасения человека после падения. И действительно, не соблюдши добровольно заповеданного поста в раю, прародители наши осуждены были на невольный пост по изгнании из рая, когда, лишённые плодов райских, должны были, по приговору Божью, сами доставлять себе скудное пропитание от земли, проклятой в делах их, не иначе, как с изнурительным трудом и потом

В церкви ветхозаветной пост заповедан был Богом в законе, вместе с другими священными учреждениями. Ходатай сего закона Моисей Боговидец получили оный, начертанный самими Богом, после сорокадневного поста. Восходящу мне на гору, говорит он сынам Израилевым, взяти скрижали каменные, скрижали завета, яже завеща Господь к вам, пребых в горе четыредесять дней и четыредесять нощей, хлеба не ядох и воды не пих. (Втор. 9:9.). Когда же и в другой раз нужно было получить те же скрижали, в другой раз понадобился и сорокадневный пост. По предписанию закона Моисеева, израильтяне должны были поститься особенно пред днём очищения, когда совершалось у них торжественное покаяние народа. Были у них посты ещё в четвёртый, пятый, седьмой и десятый месяцы пред нарочитыми праздниками. Сверх сего заповедуем был особо пост в трудных и опасных обстоятельствах народа, во времена каких-либо общественных бедствий, когда нужно было умолить Бога о помощи и избавлении от них. Святые и великие мужи ветхозаветной Церкви в посте искали себе укрепления на какие-либо особенно важные подвиги. Давид – Царь и Пророк не редко смиряли постом душу свою, так что и колена его изнемогали от поста. Илья Пророк сорокадневным постом приготовил себя к видению Бога в Хориве. Даниил Пророк слёзной молитвой вместе с постом испросил себе откровения о временах пришествия Христова.

В новозаветной Церкви сам Божественный Основатель её Господь Иисус Христос начал своё служение спасению человеческого рода сорокадневным постом в пустыни. Для чего это? Этими постом во-первых он, как новый Адам, загладил невоздержание ветхого Адама,– явился в самом начале победителем змия–искусителя, которыми тот Адам сам побеждён был, и – положил начало восстановлению нашему от того падения, в которое тот Адам, вместе с собой, низверг всех нас. Этим постом, далее, Иисус Христос, как новый Моисей, несравненно превосходнейший прежнего, явил себя ходатаем нового, лучшего и совершеннейшего завета и положил начало сему завету, когда, в след за постом своим в пустыни, стал проповедовать Евангелие Царствия. Этим постом Спаситель Христос показал нам пример, как и мы должны начинать и совершать спасение душ своих и где должны искать сильнейшего и необходимого оружия в борьбе с искушениями и врагами нашего спасения. Этим, наконец, постом Господь узаконил и освятил для Церкви своей святую четыредесятницу, как одно из спасительных и обязательных для всех верных чад её учреждений.

Приняв от Спасителя узаконение четыредесятницы, святые Апостолы, вместе с проповедью Евангелия, предали оное всей Церкви, а Церковь предавала из рода в род и передаёт доселе, как материнское завещание, и как драгоценное наследие, всем чадам своим, внушая им хранить оное и исполнять свято, и приносить тем десятину годичного времени в жертву Богу. И как строго исполняемо было сиe материнское завещание в древние времена истинными христианами! Они постились во все дни четыредесятницы, воздерживаясь от всякой животной, утучняющей и услаждающей плоть пищи, и употребляя лишь пищу растительную, чуждую изысканности и роскоши, и то в меру, не ранее вечера, не более одного раза в день. Они воздерживались от всякой рассеянности, от всяких удовольствий и забав и проводили время в безмолвии и уединении, в трудах и занятиях благочестивых. Они чаще обыкновенного посещали храмы Божьи, участвуя в молитве общественной и внимая поучениям пастырей, усиливали и в домах своих келейную молитву и уединённое занятие словом Божьим и чтением душеспасительных Книг. Они с особенным усердием творили дела богоугодные – дела милосердия и любви евангельской: подавали милостыню бедным, посещали больных и заключённых в темницы, утешали скорбящих и подоб. Они все, особенно одну или две и более седмиц св. поста посвящали говению, т. е. прилежному наследованию своей совести, покаянию в грехах своих и, по очищении оных исповедью, удостаивались причастия святейшего таинства Евхаристии. После такого препровождения четыредесятницы, как достойно вступали они и в спасительные дни воспоминания страстей Христовых, а за ними с какой святой радостью встречали и праздник светоносного воскресения Христова! Ревнуя им, и мы, братья, любезно пост облобызаем; постное время светло начнём; постное завещание радостно воспримем.

И как не восприять нам радостно сего завещания? Как не начать светло наступающее время? Это время – весна для душ наших, как называет оное Церковь в своих песнопениях. Не даром, но весьма знаменательно и сходится оно близко с весною в природе видимой. Ибо как весной земля ближе став к солнцу, прямее привлекая к себе лучи его и сильнее согреваясь ими, освобождается от сковывающего и мертвящего её хлада, оживает, является в обновлённом вид, покрывается зеленью и цветами: так и во время наступающего поста души наши, чрез подвиги воздержания, молитвы и покаяния, ближе стянуть к Господу Богу, привлекут к себе обильнейшую благодать Его, освободятся от мертвящих духовную жизнь нашу грехов и беззаконий, оживут и обновятся и явят в себе цветы помыслов благих, желаний святых и дел богоугодных. Это время поистине светоносное, как ещё называет его Церковь. Почему и слышали мы ныне в Апостольском чтении: се ныне время благоприятно, се ныне день спасения! Нощь убо прейде, а день приближися: отложим дела тёмные и облечемся во оружие света (Рим. 3:12). Ночь – это всякое время, когда мы живём и ходим не во свете веры Христовой и заповедей евангельских, а в грехах и беззакониях, нераскаянно, по духу мира и князя тьмы; а особенно это было время минувшей седмицы, вопреки своему предназначению, омрачаемое обычно к крайнему сожалению, тьмою невоздержания, удовольствий и забав, не всегда чинных, а часто и вовсе бесчинных, козлогласованиями и пьянством, как говорить Апостол, и неразлучными с ними беспутствами. В сравнении с сим временем пост не есть ли в самом деле светоносный день? Это время истинной свободы и отдыха – и для телесной нашей природы, утомляемой и изнуряемой в другие времена и излишним обременением чрева изысканными, тучными, чуждыми простоты и естественности яствами, и раболепным служением обычаям мирским, а – наипаче для духовной природы, подавляемой и угнетаемой суетой, попечениями и печалями житейскими, а более же всего страстями и похотями, постоянно воюющими на дух наш. Отражается некоторым образом в пост эта свобода и отдых и на всем внешнем порядке вещей. » Пусть, справедливо замечает св. Василий Великий, даёт благообразие городу, благоустройство торжищу, мир домам. Сравни нынешний вечер с завтрашним, и увидишь город из шума и волнений перешедший в глубокую тишину. В пост не жалуются на смерть животные, закалываемые в пищу, и неумолимое чрево не изрекает приговоров на их жизнь; в пост дома покоятся от тысячи тревог, от дыма и смрада, от беготни вверх и вниз прислуживающих чреву, как неумолимому властелину.» Это наконец время врачевания нашего духовного от язв греховных и страстей, мучащих и губящих души ваши так точно, как болезни телесные расстраивают и убивают тело. И как прекрасно в св. четыредесятницу все направлено Церковью к сей спасительной цели! Как мудро всё устроено, так чтобы души наши глубже входили в самих себя, сильнее проникались сознанием своих грехов и сокрушением о них, легче, и удобнее возносились к Богу с тёплой молитвой покаяния и успешнее принимали от него благодать исцеления в святейших врачевствах, им подаваемых – Таинствах исповеди и причащения! Как врачи, предпринимая лечить тяжко больных, предписывают им со всей подробностью, как они должны себя вести, что должны делать, что могут себе дозволить и чего не могут: так и св. Церковь наилучшим образом во всех подробностях устрояет образ нашего духовного врачевания в наступающий пост. Вот с завтрашнего дня и самый звон колокольный изменится против обыкновенного и будет протяжный и унылый, будто погребальный. Вот и в храмах мы не увидим ни в утварях , ни в одеждах служителей алтаря ничего светлого и блистательного, но будет во всем как бы траур. Вот и в службах мы не услышим ничего торжественного и праздничного; лишимся духовной радости слышать ежедневно литургию божественную, которая будет совершаться только в субботы и недели; не будем иметь утешения слышать чтения Евангелия; вообще в службах будет более чтения, а пения не много, и то на гласы наиболее умилительные, и песней, наиболее располагающих душу к сокрушению и покаянной печали по Бозе, каковы: песнь Давида Царя – помилуй мя, Боже, помилуй мя, слова мытаря кающегося и разбойника благоразумного на кресте. Все это для того, чтобы успешнейшим образом настроить душу на покаянные чувства и привести её в такое расположение, в которому только могут быть вполне действенны в ней благодатные средства духовного её врачевания и спасения.

Итак любезно, братья, пост облобызаем; постное время светло начнём; постное завещание радостно воспримем. Воспримем с полным детским послушанием и покорностью. Не будем роптать и говорить: «Зачем то или другое? На что так, а не иначе? К чему, например, запрещение известных родов пищи? Не всё ли равно для души есть то или другое? Не лучший ли пост – воздержание от худых дел и подоб?» Напрасны эти возгласы. Мать наша Церковь и сама знает, и нам внушает, что пост точно должен быть не воздержанием только от известных брашен, что постясь телесно надобно поститься и духовно, что истинный пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение: но всё-таки необходимым условием поста полагает воздержание от известных родов пищи, и без сего условия не знает и не принимает от нас никаких постов самочинных, и оказывает некоторое снисхождение только ради немощи телесной, но действительной, а не, мнимой и притворной. Нет, возлюбленные! Если уж хотеть быть истинными, верными и послушными чадами Матери Церкви, то надобно во всём слушаться её, а не в том только, что нам по вкусу, и опасно, как бы, осушаясь её, не сделаться нам послушниками того, кто в начале лукавым советом склонил Еву к преслушанию заповеди Божьей....

Воспримем радостно постное завещание и воспользуемся им самым делом для той спасительной цели, для которой сей св. пост установлен: для очищения грехов наших покаянием и исповедью, для освященья душ наших причащением святейших тайн тела и крови Христа Жизнодавца. Ибо как больно и прискорбно душам, что есть христиане, которые или по неверию, или по нерадению и беспечности, отлучают себя от сих таинств много лет, так что мало по малу теряют даже сознание своей греховности и гибельности своего состоянья и лишаются самой алчбы и жажды пренебесной трапезы тайн Христовых. Ах! Таковые, в усыплении своём, не слышат гласа Господа, призывающего всех грешников к покаянию: покайтеся, приближибося царствие небесное, и угрожающая гибелью нераскаянным: аще не покаетеся, вси погибнете. Не слышат и другого гласа милосердного Спасителя, предлагающего всем плоть и кровь свою, как необходимую пищу во спасение душ и в жизнь вечную: аще не снесте плоти Сына человеческого, ни пиете крове Его, живота не имате в себе. Таковые не видят под ногами своими бездны, которая может нечаянно поглотить их. Ибо придёт день Господень, день смерти, яко тать в нощи, и тогда погибнут все помышления их; тогда может быть захотят иные покаяться и причаститься, но будет уже поздно, или бесполезно. Да не будет между нами таковых, братья! Прошу и молю о сем всех. Прошу и молю увещевать и побуждать к исполнению сего долга взаимно друг друга: отцы увещевайте детей, супруги мужей и обратно; братья братьев, начальники подчинённых, старые юных, господа слуг, и так исполните закон Христов, закон любви евангельской друг к другу. Таким образом все мы, по окончании поста, достойно вступим в спасительные дни страстей Христовых, а за ними с истинной отрадой в душах внидем в радость Господа своего в светоносный день воскресения Христова, чего да сподобит нас всех Господь благодатью своей. Аминь.

Благодатью Духа всесвятого освящён сей храм господень и дом молитвы среди сих жилищ, уготованных быть пристанищем душ, ищущих спасения, в удалении от мира и безмолвном служений Богу.

Благословен Господь, устроивший тако на сем пустынном месте, столь благоприятном к безмолвному житию! Благословен Господь, благоволивший приять дар благочестивой души, принёсшей в жертву Ему и сие место, и всё своё достояние и всё своё тщание и труды для создания здесь мирной обители дев, хотящих посвятить себя Богу в общем, безмолвном, труженическом и молитвенном житие!

Да будет же этот храм, водружённый среди сих жилищ, как скиния завета господня среди кущей народа израильского во время странствования его по пустыни, темь же, чем была сия скиния, предшествовавшая и руководившая сынов Израиля в землю обетованную! Да собираются здесь и воздвигаются, вземше крест свой, вокруг сего храма души, хотящие прейти незаблудно чрез пустыню мира сего в обетованную землю спасения – царствие небесное! Да будут очи и уши Господни отверзты день и нощь к приятию в сем храме молений и прошений и жертв духовных, возносимых к Нему от сокрушённых и смиренных сердец уже собравшихся сюда благочестивых дев, и тех, кои будут впредь собираться и обитать здесь! Да наполнится сей дом и устроенные в нём скромные келий как улей – пчёл – добрых делательниц мёда истинно богоугодных подвигов и добродетелей, себе во спасение и другим в назидание и на пользу душевную!

Вы же, собравшиеся уже под сень сей скиний господней, в эти смиренные кельи, и составляющий начаток устроенного здесь общежития, потщитесь всеми силами быть тем, чем быть должны, дабы положить доброе и благонадёжное начало сему учреждению и привлечь па него всезиждущее благословение свыше от Бога, и дабы люди, видя благое ваше устроение и добрые дела, прославляли Отца небесного за вас и чрез вас.

А для сего будьте прежде всего истинными, чистыми девами. Девственная жизнь – это первая, преимущественнейшая обязанность ваша; это главная цель, ради которой вы удалились из мира в безмолвие сей пустыни; это – первая жертва, которую вы приносите Богу, посвятив себя на служение Ему; это существеннейший признак, отличающий вас от людей, живущих в мире. Девство – высокая Добродетель евангельская. Его не знали, не ценили прежде Евангелия, до пришествия Христова. Тогда, напротив, ревновали о браке и многочадии, как о добродетели и совершенстве, а девство оплакивали как лишение и несчастье. Спаситель Христос, родившийся не от брака, а от Девы, превознёс девство паче брака, и Пресвятая Матерь Его, Приснодева Мария есть начаток дев и девственников в роде человеческом и соделалась стеною девам и столпом девства, как воспевается в церковных песнях. Теперь девство – наилучшее украшение Церкви Христовой, наилучший цвет и плод евангельского совершенства. Девы и девственники уготовляются в церкви как особенно благопотребные сосуды на ближайшее служение Богу: они последуют Агнцу, т. е. Спасителю Христу, за наши грехи закланному на кресте, аможе аще пойдет, как говорится в Апокалипсисе, и суть купленни от людей яко первенцы Богу и Агнцу (Апок.14:4.). Посему то Апостол Павел, сам один из первых девственников, посвятивших себя всецело на служение Иисусу Христу и Его церкви, и ревновавший всех видеть совершенными во Христе, желал, что бы все были, как и он, девственниками. (1Кор.7:7.) Но не все вмещают словесе сего, а только те, имже дано сие, говорит Господь Иисус Христос (Мф.19:11). Потому девство – не всеобщая обязанность Христианская, а добродетель, свойственная лишь некоторым, которые свыше призываются на сие и которым, даётся сие от Бога. Вы, возлюбленные, в числе сих некоторых, призванных к девству; вам даётся благодать быть в чине девственниц в Церкви Христовой. О! Блюдите же свято, яко зеницу ока, сию благодать и будьте достойны сего драгоценного дара. Представите, чрез девство, телеса ваша жертву живу, святу, благоугодну Богови (Рим.12:1), блюдя себя от всякой скверны плоти, но вместе храните себя и от всякой нечистоты в духе: ибо можно быть чистым по телу, но нечистым по духу; храните девственную чистоту в помыслах ума вашего, в воображении вашем, в желаниях и чувствованиях сердца вашего; да будут девственны у вас глаза, и уши, и язык, и все чувства, дабы таким образом прославлять вам Бога, как внушает Апостол, и в душах ваших и в телесех ваших, яже суть Божия (1Кор.6:20).

Впрочем, не всякое девство само по себе совершенство, и не все девы и девственники непременно угодны Богу. Спаситель Христос учит в притче о девах, что есть девы мудрые; есть девы юродивые – глупые. Угодны Богу только первые. И так вы, возлюбленные, будьте не просто девами, по девами мудрыми. А какие это мудрые девы? В той же притче Господь объясняет это.

Мудрые девы, во-первых, говорит Он, те, кои непрестанно помнят и, непрестанно бодрствуя, ждут жениха своего. Жених ваш, как и всякой христианской души, есть. Христос Господь, обручивший нас себе в святых таинствах церкви и избравши души наши для вечного соединения с Собой в небесном Царствии. Обручих бо вас единому мужу деву чисту представити Христови, пишет Апостол Павел коринфским ученикам своим. (2Кор.11:2). Помните же непрестанно о сем вожделенном Женихе душ наших. Пусть постоянно мысль о нём будет и в уме и сердце вашем, и сладчайшее имя Его всего чаще на устах. При всех занятиях своих призывайте имя Господа Иисуса Христа. Мысль о нём да будет ежедневно первая при пробуждении вашем от сна, и последняя, когда засыпаете. Память о Нём, учит один св. отец, и да спит даже с вами. Аще ясте, аще пиете, аще ино что творите, вся во имя Господа Иисусa Христа творите (1Кор.10:3). Поминайте Господа Иисуса Христа и призывайте имя Его в радости и спокойствии духа; тоже делайте во всякой скорби и обстоянии и искушении душевном. Так поступали все истинно обручённые Богу души. Во дни воззвах, в нощи пред Тобою. Полунощи востах исповедатися Тебе, о судьбах правды твоей. Внегда скорбети ми, возопих ко Господу, печали моя пред Ним возвещу; возрадовася сердце моё о Бозе Спасе моём. Таков был и так поступал блаженный царь и пророк Давид. Таковы будьте и так

поступайте и вы. Се Жених грядёт в полунощи, – ежедневно поёте или читаете вы на полунощном Богослужении. Будьте же готовы всегда к сретению своего Небесного Жениха: ибо не весте дне, ни часа, в оньже Он приидёт. А придёт Он и к каждой душе христианской в неизбежный для всех час смерти, когда настанет срок разлучения души нашей с телом, чтобы идти телу в землю, от неё же взято оно, а душе к Богу, иже даде её; чтобы отдать тогда строгий отчёт пред Ним во всех делах своих и показать-верными пребыли мы Небесному Жениху своему, сохранили ли драгоценный залог обручения Его с нами. Придёт Господь и ко всему человеческому роду в день второго славного пришествия своего по кончине мира и в час великого Страшного суда своего над живыми и мёртвыми, коих чаем мы несомненно, по непреложному Обетованию Его. Помните, возлюбленные, всё это непременно; помните час смертный, помните суд страшный: в сем – истинная мудрость дев, обручивших себя Богу и посвятивших всецело на служение Ему.

Мудрые девы, учит ещё Господь, суть те, которые, помня непрестанно о Небесном Женихе своём и готовясь к сретению Его, когда бы Он ни пришёл, имеют у себя светильники, горящие и полные елея. Светильники горящие – это все силы духа нашего, всецело направленные и устремлённые к Богу; это ум, просвещённый чистой и правой верой в Господа нашего Иисуса Христа; это воля, одушевлённая желанием угождать Ему Единому во всём и блюсти себя от всего, Ему неугодного и противного; это сердце, пламенеющее живой любовью к Нему, упованием на Него, стремлением к Нему. Елей в светильниках – это благие дела христианские, какими благоугождается Бог, заповеданный в Евангелии святом. Да будут же, возлюбленные, эти светильники у вас всегда горящи и полны елея, и не отлагайте

день ото дня запасаться сим елеем, как сделали юродивые девы. Просвещайте непрестанно более и более ум ваш светом святой веры и возрастайте паче в познании Господа и Спасителя нашего постоянным усердием и слушанием Его Святого Евангелия; воспитывайте и воспламеняйте в себе день от дня, час от часу любовь к сладчайшему Спасителю – молитвою к Нему всегдашней, неленостным участием в Богослужении церковном, для которого освящён сей храм среди самых жилищ ваших, покаянием пред Ним в грехах ваших, приобщением святых тайн, возможно частым, в сем же св. храме. Обогащайте себя непрерывно и делами благими, какие только возможны в вашем общежитии: делами послушания беспрекословного, терпения непобедимого, воздержания безропотного, труда неустанного; наипаче делами любви взаимной ко всем, любви искренней и ничем невозмущаемой, чуждой всякой вражды и ненависти, ссор и обид взаимных, своекорыстия и презорства к другим, но полной мира, согласия, единодушия во всём, готовности к услугам взаимным, к пожертвованию для других всем своим, к положению самой души своей за други своя, когда сие потребовалось бы; да будут таким образом поистине вся у вас обща и сердце и душа едина.

Так, соделаетесь вы, возлюбленные, истинно мудрыми евами, и когда придёт Небесный Жених, вы не останетесь вне чертога царствия Его и не услышите от Него страшного Гласа: не вем вас, но взойдёте с Ним в этот блаженный чертог, для вечного водворения в нём и соцарствования с Христом.

Пожелаем, братья, и помолимся Господу, да водворятся здесь и не оскудеют никогда в сем месте новоустроенного общежития такие мудрые и благоугодные Богу девы. А между тем и сами все будем помнить, что хотя мы живём в мире, но тем не менее и наши души должны быть уневещены Христу Спасителю, а потому и мы все должны жить всячески целомудренно и праведно и благочестно, в чистоте и непорочности души и тела, блюдя себя от всякой скверны плоти и духа и творя святыню в страхе Божии, как внушает Апостол (2Кор.7:1). И мы все должны чаять непрестанно пришествия к нам, в оньже день и час не ведаем, Жениха душ наших, Господа нашего Иисуса Христа, и стяжевать себе светильники горящие, не скудные, а полные елея благих дел, дабы не лишиться небесного Его царствия, но удостоиться несомненно вечных Его благ, обетованных и уготованных верными и истинными последователями Христовыми, еже буди всем нам получити благодатию и человеколюбием Его. Аминь.

Господи, возлюбих благолепие домуТвоего и место селения славы Твоея (Пс. 25:8).

Сии слова Боголюбивого и Богу любезного Царя Давида, исповедующего свою любовь к благолепию дому Божия и к месту селения славы Господней, могут быть, по истине, вложены ныне и в ваши уста, возлюбленные братия, боголюбивые чада сего святого храма. Ибо вот и вы возлюбили благолепие дому Божья и место селения славы Господней, обновив и благолепно украсив сей приходской храм ваш, ныне вновь освящённый благодатью Духа всесвятого. Да будут благоугодны Господу Богу принесённый на сие дело ваши жертвы – великие и малые. Да примет Он в воню благоухания и щедрые дары богатых и скудный ленты вдовиц! Да освятит Он всех любящих благолепие дому Его и воспрославит их божественною Своей славой!

Не для Господа Бога нужно украшение и благолепие храмов Его. Он, сотворивый мир и вся, яже в нём, сый Господь небесе и земли, не в рукотворённых храмах живёшь, ни от рук человеческих угождение приемлет, требуя, что, Сам дая всем и живот, и дыхание и вся, говорится в слове Божьем (Деян. 17:24–25). Но нужно это для нас, а потому и угодно Богу. Для чего нужно?

Нужно благолепие храмов Божьих для нас, во-первых, как свидетельство нашего усердия и любви к Господу Богу – Создателю нашему, Промыслителю, Искупителю, нашей благодарности и готовности всё принести в жертву Ему, что только есть наилучшего и многоценнейшего у нас. В самом деле, в ком есть подлинно эти святые чувства, чьё сердце действительно пламенеет любовью и благодарностью к Богу, чья душа точно верует, что Господь поистине живёт благодатно в храме своём святом, и потому достойно чтит и благоговеет к сему месту селения Его: тот не может не желать, что бы оно было украшено всевозможным благолепием, не может жалеть чего бы то ни было от себя для этого украшения. Совестно казалось Давиду Царю жить в новых, богатых чертогах; тогда как кивот Господень стоял в обветшавшей уже, убогой скинии. Се аз живу в дому кедрове, кивот же завета Господня под кожами (1Пар.17:1), – говорил он пророку Нафану, открывая ему пламенное желание своего сердца построить Господу в Иерусалиме, вместо скинии, достойный Его величия храм, для чего и приготовил он между прочим злата талантов сто тысящ и сребра тысящу тысящ (Пар.22:11), хотя и не имел утешения исполнить сей обет души своей, зане многи крови пролиял в войнах как сказано было ему Богом, (1Пар.22:8), а счастье се досталось в удел сыну его Соломону. Если так чувствовала благочестивая душа Давида, то может ли иначе чувствовать истинно благочестивая душа христианская? Может ли истинно благочестивый христианин спокойно жить в богатом и роскошно убранном доме, употреблять для обыкновенных домашних потребностей сосуды из серебра и золота, одеваться в златотканые и драгоценные одежды, тогда как храм Божий с святыней, несравненно высшею кивота ветхозаветного, будет пред глазами у него стоять в каком-нибудь обветшавшем и неблагообразном виде, и внутри будет поражать взоры пустотой, скудостью, бедностью своих священных утварей? Нет, братья, не может быть сего! Чувство живого, истинного благочестия, в ком есть оно, верно не допустить до этого, но подвигнет на всевозможные жертвы, чтобы дать месту селения Господня подобающее ему благолепие, как вот и вы поступили, возлюбленные. Если же, напротив, где случится видеть храм Божьи неблаговидным и скудным и лишённым благолепия, подобающего святыне, тогда как, вокруг его жилища человеческие блистают роскошью и богатством, то это верный знак, что в этих жилищах не живёт истинное благочестье и благоговение к самому, живущему в храме, Господу сил! Правда, в первые века христианства не было не только великолепных, но и никаких храмов; где-нибудь в мрачных подземельях или в темницах обыкновенно совершались божественные службы, и случалось, что хребет или грудь мученика, прикованного к стене темницы, служила жертвенником для принесения бескровной жертвы, и такие службы как были угодны Господу и как спасительны для совершавших оные! Но то было но нужде и тесным обстоятельствам того времени, по причине тяжких гонений на Христову Веру и её исповедников от языческого мира. А потому и не может быть примером на все времена. С торжеством христианства над язычеством благочестие христиан немедленно выразилось сооружением самых благолепных и великолепных храмов повсюду, где исповедовалась вера Христова, и ничего не жалели христиане приносить в жертву для украшения оных. Так, подобает быть и ныне.

Нужно, далее, всевозможное благолепие в храмах Господних для нас, для того, чтобы вернее и успешнее достигалась та цель, для которой созидаются храмы. Ибо для чего созидаются они? Для того, чтобы мы, в храме стояще, как говорится в одной церковной песни, мнили, что стоим на небесех, пред лицом самого Господа Бога, к коему возносим свои молитвы в храме и от коего получаем там Его благодатные дары, пред сонмом сил небесных, пред ликом святых Божиих, уже перешедших от сей временной жизни в вечную. Для того, чтобы души наши, угнетённый тяжкими заботами и делами житейскими и развлечённые суетой мирской, находили себе в храмах истинный отдых и отраду, родную для себя стихию, свойственную пищу для высшей, духовной своей жизни. Потому и надобно, чтобы храмы Господни были таковы, дабы при самом вступлении в них, всё в них отрешало душу от земли и земных предметов, всё напоминало и устремляло к небу и небесным предметам, всё возбуждало и раскрывало чувства небесные, развивало и питало вкус и желание божественного, всё исполняло духом молитвенным, содействовало к такому настроению души, в котором она легче и способнее была бы возноситься к Богу в молитве и доступнее была бы для влияния на неё благодати Божьей и для принятия даров небесных. Для чего ещё созидаются храмы? Для того, чтобы в них поучались и назидались души христианские, чтобы христиане всякого рода и звания, возраста, пола и состояния, учёные и образованные, и не учёные и простые равно наставлялись в вере и добродетели евангельской, побуждались к жизни святой и богоугодной, и – как говорит Апостол – сами яко камение живо созидались в храм духовен, святительство свято, возносити жертвы благоугодны Богови Иисус – Христом (1Пет.2:5) и таким образом уготовлялись к наследию в будущей жизни царствия Божия на небесах со всеми святыми, для коих мы, хотя живём ещё на земле, по слову Апостола, но не чужие и не пришельцы, а сограждане их и приснии Богу, наздани бывше на основании Апостол и Пророк, сущу краеугольну самому Ииcycy Христу. (Еф.2:19–20.). Потому и надобно опять, чтобы храмы Господин были таковы, дабы всё назидало входящих в них – не проповедь только служителя алтаря, не для разумения всех в равной мере доступная, а вся вообще обстановка храмов, всё видимое, слышимое и действуемое в них, дабы христиане назидались и чрез слух – посредством проповеди слова Божья, чтения и пения богослужебных песней, и чрез зрение – созерцание предметов, наполняющих храм и священных действий и обрядов, в нём совершаемых. Надобно, следовательно, чтобы храмы как можно более были благолепны, как можно менее походили на обыкновенный жилища человеческие или на здания, назначенные для обычных житейских занятий и потребностей человеческих, как можно более были чужды всяких видов недостатка, скудости, нищеты, безвкусия, небрежения и вообще всего, что слишком напоминает о земле и не походит на то, как есть и должно быть на небе, в горних селениях Господа сил. И не сему ли обстоятельству, не дивной ли красоте храмов Господних, подлинно небесам подобных, в древнем Царьграде, не благолепию ли и торжественности обрядов и величественности богослужения в Церкви Православной мы обязаны тем, что послы великого Равноапостольного Владимира, посланные им в разный страны для испытания, какая вера лучше, убедили его предпочесть всем другим и принять именно веру православную, уверив его, что нигде в другом месте не были так поражены и восхищены души их, как в величественном храме св. Софии, где, присутствуя при богослужении Патриарха, они забыли, на земле или на небе находились в то время. Такое чудное действие произвёл полный благолепия вид дивного храма Софийского и Богослужения, в нем совершаемого на их даже чуждые образования, грубые ещё и омрачённые тьмой язычества души! Так важно и благотворно для душ наших благолепие храмов Божьих и всей обрядности церковной.

И поистине, братья, в самом внешнем устройстве и чине Матери нашей Православной Церкви, в благолепии её храмов, величия её богослужения и торжественности её обрядов ясно открывается великое её преимущество пред другими, иноверными, на западе существующими, христианскими обществами. Чуждая крайностей, наша православная Церковь держится во всем мудрой, золотой средины, верная духу св. Апостолов и древнейших св. отцов и богомудрых пастырей и учителей Церкви. Её обрядность полна благолепия и величия, но вместе запечатлена строгим характером святости, подобающей дому Господню, и нет в ней ничего, несвойственного и неприличного сей святости, ничего грубого, чувственного, зрелищного, как не мало есть такого в обрядности Римской; нет, напр., слишком чувственных и не духовных, а следовательно и не церковных искусств ваяния и музыки, а есть лишь более тонкие и духовные искусства живописи и пения. Но, с другой стороны, нет в обрядности нашей Церкви и тех недостатков, той пустоты, коими отличатся церковная внешность других обществ, отделившихся от Рима, который, думая очистить её от излишества и искажений римских, лишили её почти всякого благолепия, отняли почти всё, что способно действовать на благочестивое чувство, возбуждать и питать его и восторгать к небу, как, напр.: обнажили храмы свои от наилучшего украшения их – св. икон, кои повсюду сияют в наших храмах, будучи всегдашней живой и наглядной проповедью для народа о спасительных для человека делах Божьих и о святых угодниках Божьих, воспоминаемых благочестно нами, по заповеди апостольской и чтимых по преданию древних св. отцов, в их изображениях, после чего храмы Божии у этих христиан почти ничем не отличаются от обыкновенных учебных храмин, в коих учатся дети.

Да будет же, возлюбленные, и в этом нам побуждение должным образом ценить и любить всею душой Мать нашу Церковь, в которой и родились и воспитались мы для жизни Божьей, и крепко держаться её спасительных недр, пользуясь с полным усердием всеми теми благодатными дарами, какие подаются нам в ней единою вечною Главой церкви Господом нашим Иисусом Христом, во спасение душ наших. Аминь.

Коль добры доми твои, Иакове, и кущи Твоя, Израилю! Яко дубравы осеняющия, и яко садие при реках, и яко кущи, яже водрузи Господь, и яко кедры при водах (Числ.24:5–6).

Так возгласил провидец Валаам, узрев пред собой, с вершины Фогора, стан израильтян, исшедших из Египта и приближавшихся к земле обетованной.

Что же? Ужели походные кущи израильтян, после столь долгого странствования их по пустыне, были так прекрасны, что при виде их провидец пришёл в восторг и в сем восторге о них изрёк сию притчу свою? Нет, братья! Валаам, как слушаяй словеса Крепкого, как видения Божьи видяй (Числ.24:16), говорил здесь не о том, что было пред его глазами, но с чём – то отдалённом, зримом только для его пророческого духа. Воссияет звезда от Иакова, –продолжает он в своей пророческой речи, и восстанет жезл от Израиля. ... (ст. 17) Изыдет человек от семени его, и обладает языки многими. ... (ст. 7) и пленит вся сыны Сифовы (ст.17). Итак, в пророческом восторге духа своего Валаам зрел с высоты Фогора то великое событие, которое мы празднественно воспоминаем ныне, зрел явление в мир Господа нашего Иисуса Христа. Ибо Он есть истинная звезда от Иакова, просветившая светом своим вселенную; Он есть жезл из корня Иессеева, прозябший и возросший в величественное древо; Он есть обладатель не только многих языков, но и всех сынов Сифовых, всей земли и неба и преисподней. Что же зрел Валаам под образом кущей израилевых? Это – святые церкви Божьи, насаждённые по всей земле Господом нашим Иисусом Христом, озарённые светом Его евангелия, осенённые ветвями Его Божественных учреждений, напаяемые приснотекущей животворящей водой Его благодати, изливающеюся в св. Таинствах, – церкви, странствующие здесь на земле, как израильтяне в пустыне, и шествующие к обетованному им вечному покою на небесах.

И вот причина, по коей боговдохновенную притчу Валаамову слышим мы, между другими чтениями из ветхозаветных книг, каждый раз в навечерии настоящего праздника. Нам указывается сим разумение истинного смысла сей притчи. И не видим ли мы теперь, воочию нашею, исполнения пророческих слов Валаама? Ныне, когда мы празднуем явление звезды от Иакова и прозябение жезла от Израиля – рождение от Преблагословенной Девы Марии Господа нашего Иисуса Христа, что представляют храмы наши, красующиеся блеском светильников, благолепием украшений, восторженностью песнопений, множеством празднующего и ликующего народа? О! Это точно то самое зрелище, которое издалека времена видел Валаам; к нам во всей силе идёт восторженное Его слово: Боль добри доми твои, Иакове, и кущи твоя, Израилю! Яко дубравы осияющие, и яко садиe при реках и яко кущи, яже водрузи Господь, и яко кедры при водах!

Но братья святые, звания небесного причастницы! Каждый из нас должен ныне применить и к себе самому богодуховенную притчу Валаамову; каждый из нас должен ныне собою и в себе представить такое же восхитительное зрелище, какое изображено в сей притче. Наши души должны быть ныне также чисты, добры и прекрасны, как домы Иаковлевы, виденные Валаамом; в каждом из нас должны ныне произрасти святые мысли, чувства и желания, яко сады при реках и яко кедры при водах; наши сердца, все существо наше должно сделаться скинией, юже водрузи Господь. Ибо звезда от Иакова воссияла и жезл от Израиля произрос и для каждого из нас. Господь Иисус Христос, родившийся плотью от Пресвятой Девы Марии, хочет родиться духовно и в каждом из нас, хочет вселится, по слову Апостола, в сердца наши, жить и обитать в нас, как в своих храмах. И Он есть единая истинная жизнь наша; о имени Его единого подобает спастись нам, и тот только живёт духовно, тот спасается, кто не сам ктому живёт, как говорит Апостол, но живёт в нём Христос (Гал.2:20); аще же кто Духа Христова не имать, сей несть Его (Рим.8:9); не имей Сына Божьего, живота не имать (1Ин.5:12).

Что же, братья? Углубившись в свою душу, найдём ли мы её столь чистой и столь светлой, чтобы в ней, как в зеркале, ясно отражался образ Христа Искупителя нашего, чего так пламенно желал ученикам своим Апостол Павел: чадца моя. имиже паки болезную, дóндеже вообразится в вас Христос (Гал.4:19)? Если пайдем, то мы блаженны; душа наша истинно празднует ныне праздник Господень, и сей праздник не кончится с праздничными днями, но будет продолжаться всегда. Если же ничего не обретём в себе, кроме той же души, какую имели вчера и третьего дня, души грешной, обременённой плотскими заботами, мыслями земными, чувствами житейскими, суетными: то значить мы ещё не имеем в себе Христа живущего, или же потеряли Его и должны искать Его, доколе обретём.

Как искать и где обрести? Евангелие указывает нам сиe в примере восточных мудрецов или волхвов. Они по преданию знали о пророчестве Валаамовом, ожидали и наблюдали явление звезды, имевшей возвестить о рождении великого Царя Иудейского, и вот, чудная звезда явилась и, руководимые ей, они приведены были в Вифлеем, узрели и поклонились новорождённому Богомладенцу, принесли ему дары, и, конечно, удостоились от него взаимно Божественной благодати. Есть ли ныне чудная звезда, которая указала бы нам верный путь к Иисусу Христу? Есть: это светоносное учение Христово, содержащееся в Евангелии Его и проповедуемое святой Его церковью. Оно есть светильник ногам нашим и свет стезям нашим, в нём есть дух и живот, по слову Самого Господа. В Нём сокровен, Господь Иисус Христос, как говорить один богомудрый Отец церкви, и ищущим Его прилежным упражнением обретается. Будем же следовать сей путеводной звезде неуклонно, со всем вниманием, усердием и преданностью её руководству, как следовали волхвы за явившейся им звездой, дондеже пришед ста верху, идеже бе отроча. Верно и несомненно и мы, подобно волхвам, придём и обретём Спасителя нашего.

Есть ли ныне Вифлеем, где Христос рождается и пребывает? Есть: это святая Мать наша Церковь. Здесь, и только здесь, пребывает Господь во вся дни до скончания века, по Его неложному и непреложному обетованию. Здесь Он и обретается всем ищущим. Его, обретается в таинствах святых, наипаче божественной Лигурии, где самое тело Его ястся и самая кровь пьётся; обретается во всём боголепном чине богослужения церковного, во всех учреждениях и уставах церковных. Сюда и будем постоянно притекать и как можно чаще приметаться в дому Божьи, так, чтобы день един во дворах Господних был для нас паче тысяч в селениях грешничих. Здесь несомненно и будет Господь обретаться для нас.

Волхвы принесли рождённому Богомладенцу и дары благоугодные: злато, ливан и смирну, – злато, по изъяснению святых Отцов, яко Царю, ливан яко Богу, смирну, яко имеющему вкусить смерть и погребение. Что мы можем и должны принести Господу, дабы быть благоугодными пред Ним? «Веру вместо злата, –учит нас св. церковь в одной из священных песен своих, – любовь же яко смирну, яко ливан деяния принесём Зиждителю.»

«Веру вместо злата принесём.» Не будем вопрошать с недоумением: как Бог сделался плотью? Как Невместимый вселился в утробу Девы, возлёг в яслях, обитал в малом вертепе? Велия благочестия тайна, Бог явися во плоти, – говорит св. Апостол Павел. (1Тим.3:16). «Таинство странное вижу и преславное, – восклицает св. Церковь: небо вертеп, престол Херувимский Деву, ясли вместилище, в них же возлежит невместимый Христос Бог.» Это таинство и для Ангелов не доведомое; и они желают только приникнуть в него, и целую вечность оно будет для них предметом благоговейного удивления, а не исследования. Тем паче для нас не терпит тайна испытания, но верой, единой, полной и всецелой облобызаем мы сию тайну, ради нас совершившуюся. С такой же верой будем принимать и всё учение, преподанное нам Иисусом Христом в Евангелии, хотя бы что-либо было в нём и превыше понятий нашего разума, хотя бы что несогласно было с страстями и греховными наклонностями. нашей природы, хотя бы что требовало от нас трудов и подвигов, отречения от своей воли, самоотвержения, скорбей, крестов. Такую веру, несомненно, приметь от нас Господь, яко злато.

«Любовь же яко смирну принесём.» И как не исполнился всему существу нашему самой пламенной любовью к Господу нашему, при виде Его, родившегося от Девы и в зраке младенца, лежащего в яслях! Ради нас явил Он это неизреченное таинство любви, эту бездну благости и милосердия. Ради нас обнищал Он и принял зрак раба, да мы нищетой Его обогатимся и из рабов греха и сосудов гнева Божья соделаемся чадами Божьими и присными Богу. Ради нас вселился в пречистую утробу Девы; ради нас эти ясли, в которых возлёг Он, эти пелены, которыми повит был, этот вертеп, в котором встретил жизнь во плоти. Ради нас младенчество Его все немощи естества нашего, принятым Им на Себя, кроме греха, и всё, что претерпел Он во всю жизнь свою от яслей до креста. Можно ли после сего кому-либо из нас не принести ныне пламеннейшей любви к Господу нашему, столько нас возлюбившему? Падём в чувстве сей любви и поклонимся Ему; облобызаем эти ясли мысленно, облобызаем пелены Его и, согревши сердца наши любовью Божественной, навсегда сохраним её в них. Это будет для Него самый благоугодный дар, яко смирна.

«Яко ливан деяния принесём Зиждителю.» Какие деяния? Те, которые заповедал нам Господь в Евангелии, который указал нам собственным Своим примером. Ибо Он во всём нам оставил образ, да последуем стопам Его. Вся жизнь Его на земле была единым великим подвигом благотворительности бедствующему человечеству, была непрерывною цепью благодеяний и бесчисленных дел милосердия к несчастным. На сие Он и пришёл, как Сам говорит о Себе устами Пророка: Дух Господень на Мне, его же ради, помаза Мя благовестити нищим, посла Мя исцелити сокрушенные сердцем, проповедати пленённым отпущение и слепым прозрение, отпустити сокрушенное во отраду. Дел милосердия и благотворения Он наипаче требует и от нас. Принесём Ему, и мы особенно в настоящие дни оные дела по мере наших сил и возможности. Сколько в эти дни у богатых расточается всуе, с грехом и вредом для них, на роскошь, на наряды, на игры и забавы и другие удовольствия плоти! Пусть вместо этого отдадут они избыток свой нуждающимся во имя Господа Иисуса, родившегося в убогом вертепе и возлёгшего в скотских яслях. Это будет для Него дар самый благоприятный, яко ливан.

Если таким образом будем мы праздновать настоящий великий праздник, то поистине, братья, и к нам, к душам нашим будут идти слова пророческие, и не Валаам с высоты Фогора, а сам Господь, с высоты небесной призирая на нас, скажет о нас: Коль добри домы твои, Иакове, и кущи твои, Израилю! Яко дубравы осеняющие, и яко сады при реках, и яко кущи, яже водрузи Господь, и яко кедри при водах!

Такое празднование наше будет достойным благодарением за то великое благодеяние, которое Господь, кроме воплощения ради спасенья человеков, явил в недавно минувшее время в особенности нам сынам России, запечатлев оное в настоящий день и тем усугубив для нас празднственную радость дня сего. Это благодеяние–воспоминаемое ныне нами избавление отечества нашего от оного страшного врага, который некогда, с несметными сонмищами, вторгся в пределы наши и проник в самое сердце России, все предал огню и мечу. Наша страна наипаче испытала над собою тяжкий гнев Божий в сем вражеском нашествии: ибо чрез неё лежал кровавый путь врага, и станы нашего града доселе сохраняют глубокие следы кровопролитных битв, бывших под сими стенами. Но наша же страна, видевшая с торжеством идущего врага чрез пределы свои, видела его и возвращающегося вспять с позором и отчаянием и гибнущего тысячами на пути своём. Не силой человеческой совершалось сие, по предстательством Пресвятой Девы Богородицы, матери и заступницы земли Русской, коей и честная икона – Одигитрия, составляющая драгоценную святыню нашего града, была предводительницей воинства нашего, и – Господь, по молитвам Её, удивил милость Свою над нами – дал нам хребет нечестивых супостатов наших, и они исчезающе яко дым исчезоша!

«Даждь нам, Господи, память сего славного Твоего посещения тверду и непрестанну имети в себе,»–молится ныне Церковь, воспоминая о грозных и чудных событиях 12-го года. Если кому, то особенно нам Жителям страны сей подобает сохранить сию память, дабы, с одной стороны, всегда благодарить и воспевать сердцем и устами песнь Христу Богу, сотворшему дивное и славное пред очами отцов наших: Слава в вышних Богу и на земли мир, в человечех благоволенье!, а с другой – одушевлять себя и впредь живым упованием на тоже заступление Пресвятой Матери Божьей и помощь от Господа, сотворившего небо и землю: с нами Бог: разумейте язы́цы и покоряйтеся яко с нами Бог! Но, кроме сего в памяти сей, должны мы иметь сами сильное побуждение к исполнению сего Апостольского наставления: явися благодать Божья спасительная всем человекам, наказующи нас, да отвергшеся нечестия и мирских похотей, целомудренно и праведно и благочестно поживём в нынешнем веце, ждуще блаженного упования и явления славы великого Бога и Спаса нашего Ииcуса Христа. (Тит.2:11–13). Аминь.

Не умолчим никогда, Богородицу силы твоя глаголати недостойнии: аще бо Ты не бы предстояла молящи, кто бы нас избавила от толиких бед?

Если кому, то нам, братья, обитателям сей страны и сего града, в особенности достойно и праведно от всей души воспевать cию молитвенную песнь Пресвятой Деве Богородице. Премилосердная Матерь всеблагого Бога и Спаса нашего есть Заступница сильная всего рода христианского. Все страны, где веруют в Сына Её и Бога и призывают имя Его, ознаменованы Её великими благодеяниями и опытами Её чудесного заступления в бедах и скорбях. В пределах нашего обширного отечества нет области, которая бы не видела над собой дивных знамений Её покрова, Её милости, Её силы. Многие грады, обители, даже веси имеют у себя и видимые залоги Её заступления – святые иконы Её, чудесно являвшаяся большего частно во время каких либо весьма важных обстоятельств, или тяжких искушений и бедствий общественных, и прославившаяся бесчисленными знамениями чудодейственной силы Пречистой Девы, куда потому стекаются и теперь верующие и благочестивые души для принесения Ей своих молитв и обетов сердечных и испрошения у Неё благопотребных себе даров: избавления от бед и скорбей, утешения в печали, исцеления от болезни.

Наш град, возлюбленные, имеет у себя такой драгоценный залог, такую великую святыню – изображение пречистого лика Богоматери, преимущественно пред другими достойное благоговейного чествования, могущее особенно возбуждать и питать в нас чувства веры, любви, благодарности, упования и молитвы к Преблагословенной Деве – Заступнице рода христианского. Это изображение есть одно из немногих первописанных, по происхождению своему современное самой Богоматери и написанное св. Евангелистом Лукой, который, быв Апостолом Христовым, был, по преданию, и живописцем. С древнейших времён христианства эта досточтимая икона составляла драгоценную святыню Царьграда и благочестивых царей греческих, где ознаменовала себя многими знамениями и чудесами, между прочим и исцелением двух слепцов, указанием самой Матери Божьей приведённых к сей св. иконе и получивших при ней прозрение, отколе и произошло наименование её Одигитрией, т. е. Путеводительницей. Из Царьграда она сделалась достоянием нашего отечества, данная Царём Греческим Константином в благословение дочери, отданной в замужество за русского Князя Всеволода Ярославича, им вручённая его сыну-Великому Князю Владимиру Мономаху, бывшему сперва Смоленским Князем. Он принёс её в дар Смоленскому соборному храму, и с тех пор вот уже восемь столетий святыня сия здесь стоит на страже неусыпной хранительницей и заступницей нашего града и страны. И – поистине – аще не бы предстояла молящей за нас Пречистая Дева, – кто бы нас избавил от стольких бед, частью находивших уже, частью только угрожавших сему граду, – кто же бы сохранил нас до ныне свободными?

Бедственно и гибельно было для России страшное нашествие на неё диких орд татарских. Большая часть городов русских, облитых кровью, превращены в развалины и тяжкое иго надолго отяготело над отечеством нашим. Участь, постигшая другие города, угрожала и Смоленску, и недалеко были уже страшные полчища врагов. Но город спасён был заступлением Матери Божьей. Она сама избрала одного из воинов, защищавших город, –доблестного Меркурия, в храме, пред сей самой иконой дала ему повеление идти на поражение неверных, вооружив его силой свыше, обещав и сама побороть ему. Послушался св. воин повеления Богоматери, вторгся внезапно в самую среду вражеского стана, и поражаемые им враги в тоже время увидели на воздухе некую чудную жену и молниеносных мужей, бьющих их. Это навело великий страх на полчища вражеские и они удалились, убив, впрочем, самого защитника города – Меркурия. Таким образом город спасён был заступлением Матери Божьей и подвигом св. Меркурия, запечатлённым его кровью.

В последствии времени, сделавшись порубежным городом Русского Царства, и став на пути при всех вторжениях вражеских в него, Смоленск непрестанно подвергался нападениям своих завистливых и враждебных соседей, искавших покорить его своей власти. Бывало время, что они и успевали в этом, но не на долго, и притом так, что драгоценная святыня города, сия чудотворная икона, не доставалась в руки врагов, быв выносима из оного благовременно, и возвращалась в него опять с возвращением города. В период междуцарствия, когда престола. Царства Русского сделался предметом домогательства короля польского, град наш подвергся большему, чем когда либо, бедствию и разорению. Быть может за умножившиеся слишком грехи и беззакония людей, или по другим неведомым судьбам Божьим, Матерь Божья попустила граду нашему быть взятым врагами, преданным огню и мечу, и самому храму, несколько столетий хранившему в себе сию св. икону Её, разорённым до основания. Но и опять – на время мало лишь оставила град свой Пречистая Дева, и потом милостью великой помиловала его. И в сей раз св. икона не сделалась достоянием врагов, вынесена была из города и вскоре опять возвратилась в оный с возвращением его под державу Русскую; на месте прежнего разорённого храма опять воздвигнут сей величественный, небесам подобный храм, где чудотворная икона Богоматери опять стала и стоить в залог непостыдного и непреложного заступления и покрова Её над нами.

В последний раз Смоленск испытал бедственное нашествие на себя и опустошение от врагов в незабвенном 12-м году. Но и это бедствие было непродолжительно. Сия св. икона, как и прежде, благовременно вынесена была из города, а другая, тоже составляющая драгоценную святыню нашу, списанная с сей первообразной, и предходившая пред рядами войск, защищавших отечество в оную приснопамятную брань нашу с предводителем двадесяси языков, только три месяца была в отсутствии, и по истечению их возвратилась с торжеством в дом свой. Град наш, видевший врага с торжеством, идущего несметными полчищами в сердце России, видел его и возвращающимся вспять со стыдом и гибелью в жалких остатках. Возвратилась на место своё в сей храм, чудесно пощажённый врагом от разорения, и сия св. икона.

Это бедствия общественные, в коих являлась Пресвятая Матерь Божья заступницей и спасительницей сего града. Сколько же было бед и напастей местных и частных, опасностей от огня, от болезней смертоносных, и под., в коих жители града и всей страны сей прибегали к Преблагословенной Деве пред сей св. иконой, и конечно обретали здесь скорое утешение, отраду, избавление! Так, «не умолчим никогда, Богородице, пред сей св. иконой твоей, силы твоя глаголати недостойны. Аще бо ты, поистине, не бы предстояла молящей, кто бы нас избавил от стольких бед, кто же бы сохранил нас до ныне свободны?»

Прошедшее служит порукой и за будущее. Имея столько отрадных опытов заступления, какого удостаивала наш град Матерь Божья, ради сей св. своей иконы в прошедшем, можем ли мы, братья, не одушевляться живейшим упованием, что и впредь всегда обретём мы в ней себе готовое заступление и покров, и можем ли подумать, что когда-нибудь будет в этом нам отказано? Нет! «не отступим, Владычице, от Тебя: твоя бо рабы спасаеши присно от всяких лютых.» С сей надеждой в сердце, с сими словами на устах, будем всегда, возлюбленные, притекать в сём храме, пред сей святыней нашего града, к тихому и доброму пристанищу, к скорому заступлению и покрову Девы. Впрочем, нужно ли и убеждать к сему благочестивых обитателей града сего и страны сей? Вижу всегда с утешением, что они неленостно притекают молиться пред сей св. иконой Заступницы рода христианского; что храм сей, при всей его обширности, не бывает пуст в праздники Господни; бывает иногда и полон стекающимися сюда богомольцами.. Знаю, что здесь любят нередко и в домах свои принимать сию драгоценную святыню, веруя, что с ней осеняет их несомненно своим благодатным посещением и сама Матерь Божья, и принимают с горячим усердием и любовью, и богатые и убогие, своими даже руками носят иногда её по стогнам града. Да будут благословенны свыше это усердие и эта любовь к Пречистой Деве и к Её чудотворному образу! Да не оскудевают они никогда, а паче и паче да избыточествуют! В сем верный залог, что и Матерь Божья пребудет неизменно к нам милостива и благосерда, спасая нас и впредь от всяких бед и напастей!

Но довольно ли сего, братья? Нет! Чем драгоценнее святыня, коей мы обладаем, тем мы должны быть достойнее Её, по своим нравам, по своей жизни и делам, и тем строже взыщется с нас, если мы, имея такой залог милостей к нам Матери Божьей, и видев столько опытов Её любви к нам, будем жить неблагочестно, порочно, неправедно, немирно, не в духе любви Евангельской, не в духе чистоты и святости, подобающих истинным христианам. Кивот Господень в древности был у Израильтян великой святыней. В нём заключался источник всех благословений и даров свыше для народа; пред ним потому постоянно приносились в скинии жертвы и возносились молитвы и моления к Богу. Но и он не спасал израильтян, от бедствий, и из него переставали истекать благословения и благотворения на народ, когда он оказывался недостойным сего по делам своим, когда чрез меру умножались грехи и беззакония людей. Так однажды кивот Господень был даже взят в плен врагами, и полчища израильтян пред коими он носим был во время брани, побеждены и обращены в бегство. Но, взятый в плен нечестивыми врагами, кивот святыни Господней не принёс и им с собой благословений, а напротив, куда его ни приносили, где ни поставляли, всюду за ним следовали бедствия и казни. Оза, дерзновенно и недостойно коснувшийся кивота, чтобы поддержать его от угрожавшего ему падения, наказан был за сей даже внезапной смертью. Посему и Царь Давид опасался вначале принять его под кров своего дома. Но когда тот же кивот Господень поставлен был в дом Аведдара, мужа благочестивого и непорочного, благослови Господь, сказано, дом Аведдара и вся яже его (2Цар.6:6–11). Постараемся же и мы быть вполне достойными обладаемой нами святыни, чтобы, несомненно, ожидать одних благословений, милостей и щедрот от Пресвятой Девы. А потому тщательно будем смотреть, нет ли чего в нас и вокруг нас небогоугодного, недостойного благоволения Матери Божьей, а заслуживающего Её гнев и наказание.

Видех беззаконие и пререкание во град, днём и нощью обыдет и по стенам его; не оскуди от стогн его неправда, лихва и лесть (Пс.54:10–12). Осмотримся, эта жалоба Псалмопевца на развращение города его времени не имеет ли, братья, места и у нас? Похвалимся ли мы, что у нас нет описываемых им пороков? Наши древние стены не бывают ли тоже свидетелями неправды, лихоимства, празднословия и пересуд, лести и обмана, и других беззаконий, их же ради грядёт гнев Божий, по Апостолу, на сынов противления?

В другое время Пророк обличал престольный град народа Божья, что в нём усилились безмерно роскошь и невоздержание, все стали предаваться забавам и веселью, забыв о делах благочестия и добродетели. Горе восстающим заутра и сикер гонящим, ждущим вечера… с гуслями бо и певницами и тимпаны и свирелями вино пьют, на дела же Господни не взирают, а вместе с тем и не замечают, что в тоже время ад расширил душу свой и отвёз уста свои на них. (Ис.5:11–14). Можем ли не сознаться, что и у нас богатые слишком любят предаваться роскоши и расточительности непомерной, любят тратить издержки и время на удовольствия и увеселения всевозможные, жалея оных на труды полезные и дела благочестивые, а в простом народе усилились ныне непомерно невоздержание и пьянство, по мере умноженья к ним способов и удобств?

Обличал Пророк ещё собственно дщерей Сиона, что они, убранные всевозможными с головы до ног украшениями, ходят, как говорит он, высокой выей и помизанием очес и ступанием ног, купно ризы влекушие по долу и ногами купно играющия. (Ис. 3:16). О! Не оправдались бы и вы, дщери нашего града, в грехе подобной роскоши и суетности, подобного пристрастия к нарядам, к разнообразным убранствам своей наружности, к одеждам многоценным, часто безмерно длинным и широким, не редко причудливым и противным строго–нравственному вкусу по виду. А потому как бы надлежало и вам помнить угрозу, сказанную Пророком за эту суетность дщерям Сиона: и смирить Господь дщери Сиона. . . . и отиимет Господь славу риз их, и красоты их и вплетения златая на главе, и обручи, и перстни, и мониста, и запястия, и багряницы и виссоны, и всё прочее. И будет вместо вони доброй смрад, и вместо пояса ужем препояшешися, и вместо украшения златого, еже на главе, плешь имети будеши дел твоих ради, и вместо ризы багряной препояшешися вретищем (Ис. 3:7–23).

Наконец другой Пророк обличал ещё жителей Иерусалима в том, что они нарушают святость дня субботнего и так угрожал им от лица Господня за сие: и будет, аще не послушаете Меня, еже святити день субботний, и не носити бремен, ниже входити вратами Иерусалима в день субботний, то зажгу огнь во вратах его, и пожрёт дома Иерусалима и не угаснет. (Иер. 17:27). Боюсь я, братья, сего обличения и сей угрозы и за наш город. Ибо и он, подобно, впрочем, едва ли не всем другим, не мало виновен в сем пред Господом. Не довольно чтится и святится и у нас день воскресный, день, между тем, святый и досточтимый много паче, чем как был день субботний для иудеев. Этот день Господень, к сожалению, по непостижимому какому-то вкравшемуся к нам обычаю, есть день по преимуществу купли и продажи. С раннего утра, едва ли успев, или если и успев, то разве на скоро и как-нибудь побывать в церкви, торгующие спешат уже открывать свои хранилища, чтобы продавать, а купующие, не только жители города, но и окрестных селений толпами торопятся на стогна и торжища городские покупать, или менять свои собственные произведения, и–вот когда особенно стогна и торжища полны бывают шума, бесчиния, брани, обмана, воровства и всякого беспорядка! О как бы желал я, чтобы исправлено было когда-либо это зло у нас! Как бы желал, чтобы день Господень святился у нас не хуже, а лучше чем как иудеи святят свой субботу; чтобы он употребляем был лишь на дела Господни, был провождаем первые в храме с молитвой, а потом в кругу семейном, в тишине и безмолвии, во отдохновении душой и телом от тяжких житейских попечений и дел земных, нужд и суеты, в чтении слова Божья и других душеполезных книг, как делают это в других странах благочестивые христиане, в делах любви и благотворения! И что тут невозможного – изменить настоящий порядок, или, вернее сказать, беспорядок? Почему не определить другой день на преимущественную куплю или продажу, вместо дня воскресного? Ибо это не закон какой-либо, свыше постановленный, чтобы день воскресный непременно был днём торговли. Стоит только благочестивым гражданам заявить пред Правительством своё решительное желание сделать днём торговли другой день, и, конечно, это будет исполнено. Сделаем же так!

Если бы это было и жертвой для чьей-либо пользы вещественной, то можем быть уверены, братья, будет жертвой истинно богоугодной и приятной для Преблагословенной Матери Божьей, премилосердной Заступницы и Хранительницы града и страны нашей и Она несомненно воздаст нам за вещественное духовным, за тленное нетленным, за временное вечным, к истинному благу и спасению душ наших. Аминь.

По державной воле Августейшего Монарха благоволившего, в неусыпном отеческом попечении своём о благе возлюбленного Ему народа, призвать к участию в деле общественного благоустройства, совместно с правительством, Земство, Вы, почтенные мужи, избранные и облечённые доверием всех сословий, прибыли сюда, чтобы составить и ныне же открыть то собрание, которое должно положить начало исполнению оной Высочайшей воли в нашей стране.

Сердце Царево в руце Божией, и аможе аще восхощет – обратити, тамо уклонит её – учит Божественное писание (Притч.21: 1). Веруем, что рука Божья положила на сердце Помазанника Господня, Благочестивейшего Государя нашего, и эту благую волю. Уповаем, что вместе с многими другими преобразованиями, по его мановению частью уже совершенными, частью предначатыми к возвышению и упрочению благоденствия отечества, должно послужить к сему и это новое учреждение, в котором, впрочем, видится возвращение к давно бывшей у нас, и только временно забытой старине, это высокое право, дарованное Земству – разделять с правительством заботы о благосостоянии народном, изыскивать общими силами, обсуживать и частью приводить в исполнение, а частью, представлять на усмотрение высшей власти меры к развитию и возвышению оного.

Без сомнения не иначе, как с чувствами глубочайшей благодарности к возлюбленному Монарху – истинному Отцу отечества – принят всеми верноподданными этот Высочайший дар Земству. Не иначе, как с живым сочувствием и благой надеждой взирает на оный и Церковь, и благословляя все благие предначинания Государя к благу отечества, призывает благословение Божие и на это благое начинание.

Для того, чтобы принять сие благословение от Отца светов и Бога всякие благодати, чтобы начать предстоящее Вам дело молитвой, чтобы за тем принести пред лицом алтаря Господня верноподданнические обеты Ваши, в залог верного и усердного служения предначинаемому делу, Вы, почтенные мужи, и собрались теперь в храм сей.

Помолимся же, возлюбленные, усердно, чтобы Господь благословил начало Вашего делания и дал добрый успех в нем. Вознесём молитвы к Нему – Богу разумов, единому премудрому и дающему людям премудрость, совет и разум, дабы Он не предоставил Вас в вашей деятельности одним собственным вашим силам, – собственному нашему уму, познаниям, опытности, – но озарил Вас Своим светом и мудростью; во всех ваших соображениях, изысканиях, рассуждениях и решениях предохранил от всего неполезного, мечтательного, кажущегося только хорошим на словах и бумаге, но неприложимого к делу, к чему легко может повести иных самонадеянное увлечение собственным умом, и внушил Вам то, что истинно полезно и благо для сей страны в настоящее время, и может быть обильно благими последствиями в будущем.

Пожелаем, да будут проникнуты все ваши действия духом не только истинно добрых и честных граждан, любящих и преданных отечеству, но и духом истинно благочестивых христиан, добрых и верных чад церкви православной, духом любви евангельской, которая, по Апостолу, долготерпит, милосердствует, не завидит, не превозносится, не раздражается, не мыслит зла, всё покрывает и никогда не перестаёт, – (1Кор.13:4–8) духом единодушия взаимного, чуждым всякого своекорыстия, всякого сословного искания только своих си, а не яже ближняго, и стремящимся во всем к один и общей цели, общему благу, в котором, впрочем, несомненно заключается и всякое, частное и личное каждого, самое надёжное и прочное, благо.

Пожелаем ещё, чтобы ваши соображения и изыскания не ограничивались только мерами к внешнему, вещественному благосостоянию народа, но не было бы забыто и духовное, нравственное его преуспеяние, без которого вещественное благосостояние, самое, по-видимому, блестящее, не может быть надёжно и прочно, как здание без крепкого основания, именно, чтобы не было забыто изыскание средств к возвышению нравственности народной, к устранению всего, что вредит и губит её, к исправлению господствующих в народе пороков и недостатков, к водворению в нем образования основанного на добрых и надёжных началах, к утверждению в нем св. Православной Веры, этой главной жизненной стихии народа Русского, повиновению властям и законам, преданности и послушанию св. Церкви, единой истинной наставнице и руководительнице людей к истинному просвещению и воспитанию их в добрых граждан царства земного и наследников царства небесного, сей последней цели бытия человеческого на земле.

Пожелаем вообще, да оправдаете Вы вполне доверие избравших Вас сословий, которые, без сомнения, с живым участием и вниманием будут следить за всеми вашими действиями и ожидать от них благих следствий; да исполните надежды Августейшего Монарха в виду которых Он призвал земство на предстоящее дело, указав известные пределы и направление для Вашей деятельности; да будет, наконец, благоугодно Ваше делание и пред очами Господа Бога – Зрителя, Судьи и Мздовоздаятеля всех наших деяний, как направленное не к вашей только чести или пользе, но и к главной и конечной цели всех деяний истинно – христианских – славе всесвятого имени Божья: ибо осе, еже аще что творите словом или делом, заповедует христианам Апостол, вся во славу Божию творите. (Кол.3:17, 1Кор.10:31).