Слово 102. О том, чтобы избегать ненужных встреч

Весьма хорошо и особенно полезно избегать ненужных встреч и обходить стороной мудрствующих по-мирски, кроме великой нужды. Ибо иное устроение у тех, кто вне мира, и иное устроение у тех, кто в мире. Так же как нелепо содружество быка и буйвола, подъяремного животного и онагра¹⁴⁸, так и монахов и мирских. Ибо монах своей власти не имеет, потому что поработился Завербовавшему его [в войско], так как преклонил выю свою под ярмо Выгнавшего его [на поле], не оправдываясь, пахать борозды в долинах смирения, напояемые небесным орошением Живодавца-Духа и дающие урожай Божественного хлеба,в каплях которого веселится (Пс. 64:11) взращивающая Божественные помышления человеческая душа. Ибо тому, кто вожделеет безмолвия и желает беспрепятственно беседовать с Богом, неполезно вообще с кем бы то ни было встречаться, ибо это мера совершенных – умертвивших себя для мира и прилепившихся к любви Божией. Если же и возникнет нужда в общении, то [Col. 1741] пусть общается с отцами духовными, со сподвижниками или братиями, нуждающимися в помощи. Ибо такое общение вменяется в благословение, и он во всяком случае или доставит пользу [другим], или [сам] получит пользу. Говорит же и Писание:Если увидишь разумного, ходи к нему с раннего утра; и кто мудр, прилепись к тому (Сир. 6:36, 35), ибо общающийся с премудрыми премудр будет (Притч. 13:21). А общение с миром неполезно для нас, ибо [в нем] говорят о вещах века сего. А в дальнейшем ум расслабляется и делается праздным в отношении духовного делания и ослабляет подвижническое напряжение. Наконец, следуют пиршества, и оно теряется¹⁴⁹. Итак, каждый показывает плоды собственного труда. Поэтому, как я сказал, не согласуется жизнь безбрачных и мирских. Посему необходимо из-за вреда для души скорее отсекать общение с ними, ибо после их ухода ум отягощается из-за оставления [молитвенного] правила и разности в пище¹⁵⁰. Из-за этого-то подвижники и стремились в пустыни, чтобы, оказавшись вне этих [мирских общений], могли бы беспреткновенно собеседовать с Богом. Ибо как девица, хранящая [девство], желанна для внешних, когда же выйдет замуж, то уже не всем любезна, но скорее порицается многими, так и монах: когда он вне города и человеческих сборищ, то почитаем и Богом, и Ангелами, а также и людьми; когда же он спустится с высоты [подвижнического] жительства и созерцания и впутается в житейские дела и общения, тогда оказывается негодным для Бога и легкопрезираемым для людей. Посему лучше убегать от мирских и запираться в келье и беречься, как серна – ловушек [охотников] и как птица – силков. Ловушки же и сети для желающих спастись – мирские встречи и долгие разговоры, отвлекающие ум от славословия Бога и веселия [по Богу] и заставляющие втягиваться в их суесловие. Как говорит Приточник: И прельсти его многою беседою, словами же уст привлече его (Притч. 7:21). С теми же, которые за пользой душевной к нам приходят, общение мы устроим в немногих словах, приправленных божественной солью (ср. Мк. 9:50), и затем отпустим их. Ибо они более будут назидаемы духовным немногословием, нежели мирским многословием. [Впрочем,] может, скажет кто-нибудь: почему Павел продолжил свою речь даже до полуночи (Деян. 20:7)?

Во-первых, потому что он собирался в путешествие; а во-вторых, потому что там были новооглашенные, ибо это было начало его проповеди. И наконец, потому что Павел был исполнен Божественного Духа и Дух глаголал через него. Признаки же имеющих Духа свыше (ср. Ис. 32:15) следующие: во-первых, таковой кроток, тих, смиренномудр и отделяется от всякого суетного вожделения века сего и ставит себя ниже всех людей. И не когда желает духоносец говорить – говорит Дух, [Col. 1744] но тогда говорит, когда Бог желает, чтобы он говорил. Посему когда некоторые приходят ради пользы и имеют веру [в] Божественного Духа, то первым да будет моление к Богу обо всем. И тогда Божественный Дух исполняет человека, и тот, исполненный, говорит, как того пожелает Господь. А хочет Он, чтобы все люди спаслись (1Тим. 2:4). Посему прекрасно – словами приносить пользу вопрошающим, но еще лучше – помогать им через добродетель и молитву. Посему желающим стяжать множество добродетелей не следует ни к славе стремиться, ни со многими общаться, как было сказано, ни часто выходить наружу, ни браниться, даже если бранимые и заслуживают брани, ни говорить много, хотя бы он и все прекрасное мог бы говорить. Ибо неумеренное многословие, растлевающее ум, не только делает его бездеятельным в отношении духовного делания, но и предает его бесу уныния. Посему так же как часто отворяемые двери бани заставляют внутреннее тепло быстрее выходить наружу, так и душа, когда хочет говорить и всегда хорошо говорит, память о себе самой губит через голосовые двери. Итак, во всех отношениях прекрасно молчание, ибо будут наполняться сокровища царские и будут наполняться ведением умы истинных монахов. Если же и необходимо будет учить, то пусть будет это ко исправлению души. Посему в учении нам потребны нерастленность, серьезность, слово здравое и неопровержимое, чтобы через нас во всех прославлялся Бог (1Пет. 4:11). Ибо оружия воинствования нашего не плотские, но сильные Богом на разрушение твердынь: ими ниспровергаем замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяем всякое помышление в послушание Христу (2Кор. 10:4–5), чтобы незамутненной душой и кротким сердцем, как благоуханный фимиам, молитва наша была приятна испытующему сердца и утробы (Пс. 7:10) Богу. Говорит же и Господь Своим ученикам: вы не от мира, но Я избрал вас от мира, и уже немного Мне говорить с вами (Ин. 15:19; 14:30). Ему же слава во веки. Аминь. [Col. 1745]