Смирение

Чтобы быть монахиней, надо быть либо железной, либо золотой... железной – значит иметь большое терпение, а золотой – большое смирение (1, ч. 1, с. 98).

Если кто тебя обидит, не рассказывай никому, кроме старца, и будешь мирна. Кланяйся всем, не обращая внимания, отвечают ли тебе на поклон, или нет. Смиряться нужно перед всеми и считать себя хуже всех. Если мы не совершили преступлений, какие совершили другие, то это может быть потому, что не имели к тому случая: обстановка и обстоятельства были другие. Во всяком человеке есть что-нибудь хорошее и доброе; мы же обыкновенно видим в людях только пороки, а хорошего ничего не видим (1, ч. 1, с. 98).

Бог посещает Своей милостью только смиренных (1, ч. 1, с. 98).

Одна госпожа видела во сне Господа Иисуса Христа и перед Ним толпу народа. На Его зов первой подошла к Нему девушка крестьянка, а потом мужик в лаптях и еще все люди крестьянского сословия. Госпожа подумала, что и ее за доброту и вообще за все ее добродетели Он также возьмет. Каково же было ее удивление, когда она увидела, что Господь перестал уже и звать! Она решилась было сама напомнить о себе Господу, но Он совсем отвратился от нее. Тогда она упала на землю и начала смиренно сознаваться, что она действительно хуже всех и недостойна быть в Царствии Небесном… А вот такие-то и годятся, таких-то там и надо (1, ч. 1, с. 98).

[Вопрос: «Гордость мешает во всем!»

Ответ: «А ты закутайся в смирение; тогда, если и небо к земле прильнет, не страшно будет» (3, с. 227).]

Лишь только смирится человек... как тотчас же смирение поставляет его в преддверии Царства Небесного... (1, ч. 1, с. 99).

Когда ударят тебя в десную ланиту¹⁰⁵, подставь другую (см. Мф. 5, 39). Ведь обыкновенным порядком, когда ударяют в лицо, ударяют правой рукой в левую щеку, а не в десную. Но Господь хотел представить десной ланитой оскорбление, унижение, обиду за правое дело, в котором ты не виновата. Подставить же левую значит в то время, когда без вины оскорбляют, помяни перед Господом свои грехи, которыми ты оскорбляешь Его, и через это сознание смирись и прими несправедливое поношение как уже должное (1, ч. 2, с. 12).

Смиряйся больше духом – смирение и дела заменяет. Терпи все невзгоды и предавайся Господу (1, ч. 2, с. 16).

Дом души – терпение, пища души – смирение. Если пищи в доме нет, жилец лезет вон (выходит из терпения) (1, ч. 2, с. 72).

Если очень зацепят тебя, скажи себе: «Не ситцевая, не полиняешь» (1, ч. 2, с. 73).

Надо вниз смотреть. Ты вспомни: Прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3, 19) (1, ч. 2, с. 73).

Смирение состоит в том, что бы уступать другим и считать себя хуже всех. Это гораздо покойнее будет (1, ч. 2, с. 73).

Следует знать, что существует три степени совершенного смирения. Первая степень – покоряться старейшине, не превозноситься же над равными. Вторая степень – покоряться равным, не превозноситься над меньшими. Третья степень – покоряться и меньшим, и считать себя недостойным, как одному из скота, сопребывания человеческого (1, ч. 2, с. 73).

Кто уступает, тот больше приобретает (1, ч. 2, 74).

Смиряйся, и все дела твои пойдут (1, ч. 2, с. 74).

Иди мытаревым путем, и спасешься, говори: «Боже, милостив буди мне грешной!» (Лк. 18, 13) (1, ч. 2, с. 74).

Если не имеешь любви (к ближним), смиряйся (1, ч. 2, с. 74).

...Силен Господь сотворить (о нас) по воле Своей святой. Если сами не смиряемся, то Господь невольно нас смиряет. У Господа Бога средств-то много. Рано и скоро начала рассуждать, тогда как прежде всего требуется покорение и повиновение. За непокорность и непослушание и Адам с Евой изгнаны из рая. Это всем нам должно помнить и не забывать. В псалмах сказано: (Так) пусть скажут избавленные Господом (Пс. 106, 2). А мы еще и не начинали духовного дела как следует, а толковать обо всем дерзаем, оправдывая себя какою-то прямотой; тогда как и о птицах говорится, что прямо и не осмотревшись летают только одни вороны, другие же птицы держат себя осторожно и осмотрительно (2, ч. 1, с. 27–28).

...Беспокоишься... о том, что ты не можешь подвижно жить, как другие. Святой Иоанн Дамаскин в «Слове о страстях» пишет, что подвижничество потребно для тех, кто имеет тело здоровое и крепкое. А для немощных телом более потребно смирение и благодарение. Благодарить Бога должно за то, что немощами смиряет нас, чтобы смирившихся помиловать и спасти, по сказанному в псалмах: Я смирился, и спас меня Господь (см. Пс. 114, 5) (2, ч. 1, с. 55).

«Кто яму копал, тот вместе с ворами в тюрьму попал». Предсказание верное. Эта тюрьма и научит нас настоящему уму-разуму, и невольно смирит, а когда смиримся, тогда и вознесет нас. У Господа Бога милости много, хочет всем спастись и в разум истины прийти (2, ч. 1, с. 70).

Всегда ты просишь, чтобы Господь даровал тебе смирение. Но ведь оно даром Господом не дается. Господь готов помогать человеку в приобретении смирения, как и во всем добром, но нужно, чтобы и сам человек заботился о себе. Сказано у святых отцов: «Дай кровь и приими дух». Это значит: «Потрудись до пролития крови, и получишь духовное дарование». А ты дарований духовных ищешь и просишь, а кровь тебе проливать жаль, т.е. все хочется тебе, чтобы тебя никто не трогал, не беспокоил. Да при спокойной жизни как же можно приобрести смирение? Ведь смирение состоит в том, когда человек видит себя худшим всех, не только людей, но и бессловесных животных, и даже самых духов злобы. И вот, когда люди тревожат тебя, ты видишь, что не терпишь сего и гневаешься на людей, то и поневоле будешь себя считать плохой. Или, например, осуждать будешь, подозревать других, опять поневоле будешь считать себя плохой. Если при этом будешь о плохоте своей и неисправности сожалеть, и укорять себя в неисправности, и искренно каяться в этом пред Богом и духовным отцом, то вот ты уже и на пути смирения. Одно тут нам кажется нехорошо, что и больно, и беспокойно, и неприятно. Это правда, зато для души полезно.

...Все это с тобой так и бывает, потому что ты не понимаешь духовной жизни. Ведь и Господь путь в Царствие Небесное назвал узким путем. А если бы никто тебя не трогал и ты оставалась бы в покое, как же бы ты могла сознать свою худость? Как могла бы увидеть свои пороки? Никак не могла бы счесть себя плохой, а скорее стала бы считать себя праведницей и, может быть, дошла бы до того, что и с ума бы сошла, как и было много подобных примеров даже на наших глазах. Ты скорбишь, что, по твоему замечанию, все тебя стараются унизить. Если стараются унизить, значит, хотят смирить тебя, а ты и сама просишь у Бога смирения. Зачем же после этого скорбеть на людей? Ты жалуешься на несправедливости людей, окружающих тебя, по отношению к тебе. Но если ты добиваешься того, чтобы царствовать со Христом Господом, то посмотри на Него, как Он поступал с окружающими Его врагами: Иудой, Анной, Каиафой, книжниками и фарисеями, требовавшими Его смерти. Кажется, Он никому не жаловался, что враги Его несправедливо поступают с Ним, а во всех ужасных скорбях, наносимых Ему врагами Его, Он видел единственно волю Отца Своего Небесного, которой и решился следовать и следовал до последнего Своего издыхания, несмотря на то, что орудиями исполнения воли Отца Его были самые пребеззаконные люди. Он видел, что они действовали слепо, в неведении, и потому не ненавидел их, а молился: Отче! прости им, ибо не знают,что делают (Лк. 23, 34) (2, ч. 1, с. 88–89).

Цель... православных при исполнении заповедей Божиих... – видеть свои недостатки, познавать свою немощь и через то достигать смирения, без которого все другие добродетели не помогут христианину. Смирение же и при неисправности человека очень ему помогает, как это показывает Сам Господь в Евангелии через притчу о фарисее и мытаре. И в другом месте, убеждая нас к смирению, Господь сказал: Когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать (Лк. 17, 10). Когда так должно смиряться исполняющим заповеди Божии, то кольми паче потребно и необходимо нарушающим заповеди Божии (2, ч. 1, с. 90).

Апостол говорит: Незнатное мира избрал Бог, чтобы упразднить значащее (1Кор. 1, 28). То есть что не годится для мира, Господь избирает для Себя и не требует великих способностей, а говорит Своим неспособным: только терпите свою неспособность, а не малодушествуйте, уповая на милость и благость Божию. Терпением вашим спасайте души ваши (Лк. 21, 19), – глаголет Он в Святом Евангелии; и означил целый ряд блаженных обителей для неспособных для мира. Первая обитель – нищих духом, т.е. смиряющихся перед Богом и перед людьми ради своей неспособности. Вторая блаженная обитель – плачущих о грехах своих. Третья обитель – кротких, подавляющих в себе самолюбивые претензии и удерживающих себя от гнева на других, оставляя всякие причины и поводы (2, ч. 1, с. 107).

...Никакая добродетель так не приятна Богу, как смирение. А смиряться удобнее неисправному подвижнику, нежели строгому и исправному, чему ясный пример мытарь и фарисей. Правда, что не все строгие подвижники подражают фарисею. Благоразумные из них и смиренные занимают у Бога первое место, а уже сзади их стоят слабые, кающиеся и смиряющиеся. Но обносится мудрое слово: хоть сзади, да в том же стаде, о котором Пастыреначальник и Спас душ наших глаголет: Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк. 12, 32).

Как слабые, так и строгие подвижники всегда должны испытывать себя тщательно, есть ли в нас залог истинного смирения. Святой Иоанн Лествичник пишет: «Иное есть возноситься, иное – не возноситься, а иное смиряться. Первый судит весь день; второй, хотя не судит, но и себя не осуждает; третий, будучи не осужден, всегда сам себя осуждает». Слова Лествичника ясно показывают, что если мы дозволяем себе судить других, то настоящего смирения в нас нет. Залог истинного смирения обозначается самоуничижением и самоукорением, без которого, по слову святого Аввы Дорофея, трудно устоять человеку на пути благочестия (2, ч. 2, с. 19–20).

...Сердечно желаю тебе духовного восхождения приличными и законными степенями, от них же первая и самая главная есть познание глубокой нашей немощи душевной и телесной. Вторая законная степень есть самоукорение, т.е. во всяком неприятном и прискорбном случае обвинение себя, а не других. Третья степень – благодарное терпение встречающихся и постигающих нас скорбных искушений. От сих трех степеней изрождается четвертая – начало смирения, если первые три были растворяемы верой и молитвенным расположением и обращением ко Господу, по предписанным правилам Церкви Православной и наставлениям святых отцов, которые опытом прошли духовную жизнь и показали нам стези спасения. Впрочем, скажу проще – когда по ступеням, когда просто, по ровному или неровному пространству, а всегда надо стараться ходить в смирении, согласно заповедям Господним (2, ч. 2, с. 62).

...Будем мирны и смирны, паче же смиренны. Тогда все будет на пользу нам, по слову Писания: Для чистых все чисто (Тит. 1, 15). Да будет и у нас все чисто-начисто (2, ч. 2, с. 90).

Пишешь: тебе кажется, что теперь к тебе как будто бы все изменились и смотрят на тебя не по-прежнему. Нет ли тут какой тонкой мысленной вещи, т.е. скрытой претензии нашего самолюбия. Мы, вступая и на смиренный путь благочестия, не вполне отрекаемся от того, чтобы и на этом пути иметь какое-либо значение, и самолюбие наше умеет тонко прикрывать это благовидным желанием доставлять какую-либо пользу и в обители. Но как значение имеют и способны доставлять пользу видимую в обители по большей части пользующиеся здоровьем хоть в некоторой мере, а не больные и слабые, то последним-то и бывает часто скучненько, что смотрят на них как на больных, и сами они чувствуют и сознают, что ко многим монастырским делам и занятиям неспособны и по нездоровью исполнять их не могут. В таком-то положении, по слову святого Лествичника, более всего пригодно смирение, которое сильно успокоить человека во всяком месте и во всяком положении. Святой Исаак Сирин пишет, что смирение и одно, кроме других добродетелей, может привлечь на нас милость Божию; а где милость Божия, там всякая польза духовная, всякая отрада душевная. При смирении всякая вещь бывает на своем месте, ни к кому нет ревности и зависти: ни к здоровым, ни к предпочтенным, ни к обласканным – всем свое, а нам наше при смирении будет и полезно, и богоугодно, и даже приятно, если вполне восчувствуем собственное сознание пред Богом и пред людьми (2, ч. 2, с. 114).

Оставь обманчивую мысль, что ты в отдаленном месте будешь смиряться и будешь переносить всякое попрание и уничижение, а лучше смирись в настоящее время и в настоящем месте, где живем, и считай себя мысленно под ногами всех, т.е. считай себя достойной всякого попрания, и уничижения, и досаждения (2, ч. 3, с. 6).

Говоришь: «Желанием желаю непрестанно чистым умом и сердцем славословить Господа». Другими словами, нечистый желал бы быть чистым. Все это очень высоко, а достигается то, чего ты желаешь, покаянием, и исполнением заповедей Божиих, и смирением. Если, по словам святого Лествичника, и взойдя на всю лествицу добродетелей, человек должен молиться о помиловании, то тем более мы, грешные и немощные, сознавая, что страсти и грехи тянут нас к земле, должны каяться и смиряться, а паче меры за высокое не браться, потому что с высоты падают, и возносящийся поневоле смирится (2, ч. 3, с. 10).

…Пишешь ты, что не видишь в себе доселе улучшения. А как жила в мире, так и теперь живешь. А я удивляюсь, как ты доселе не видишь, что ты стала хуже, и не видишь потому, что собственное исправление более приписываешь другим, а не себе. Великие же древние подвижники и все святые, внимательно проходившие духовную жизнь, считали себя хуже всей твари, потому что истязывали исправления духовного от самих себя, а не через других и, видя море заповедей Божиих и собственное скудное исправление и нарушение во многом или словом, или делом, или помышлением, смирялись и считали себя хуже всей твари и таким смирением восполняли свое недостаточество и неисправление. Некто из святых говорит: «Одно смирение сильно поставлять нас пред Богом, а все дела без смирения бесполезны». Господи, якоже веси, помози нам смириться (2, ч. 1, с. 51–52).

Как бы ни получить милость Божию, трудно ли, легко ли, лишь бы получить, а легко поучают лишь одни смиренные, как свидетельствует о сем Сам Господь в Святом Евангелии, глаголя: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем: и найдете покой душам вашим: ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 29–30) (2, ч. 3, с. 34).

Смирение в том и состоит, чтобы никого не осуждать и не укорять и иметь одежду и обстановку в келье простую (2, ч. 3, с. 35).

Пишешь: не могу вместить попечения о временной жизни, оно как цепью оковало дух мой. Не страшное ли это высокоумие? Сказано: «Попечение лукаво дал Бог сынам человеческим, да не в горшее¹⁰⁶ уклонятся». Вспомни из жития преподобного Макария, что ему говорил бес: «Он не пьет, и не ест, и вовсе не спит, одного только смирения у него недостает» (2, ч. 3, с. 9).

Пишешь о своих немощах душевных. Святой Исаак Сирин в «58-м Слове» пишет, что Господь оставляет страсти в человеке к пользе его душевной, чтобы не возносился, а смирялся. И святой Иоанн Богослов пишет в 1-м Послании: Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды (1Ин. 1, 8–9) (2, ч. 3, с. 57–58).

Дарований никаких не ищи, а лучше старайся усвоить матерь дарований, смирение – это прочнее (2, ч. 3, с. 105).

Должно стараться совершенствоваться в смирении, т.е. в том, чтобы считать себя в чувстве сердца хуже и ниже всех людей и всякой твари (1, ч. 1, с. 99).

Когда говоришь со смиренным, то отдыхаешь, легко с ним; а когда говоришь с тем, кто себя оправдывает, а других винит, – ох, куда как умариваешься (3, с. 220).

Одной сестре... давно было сказано, что мы стоим на втором плане. На этом плане стоять полезнее, потому что смиреннее. Смирение прочнее всяких возвышений (15, с. 48).

...Старайся успокаиваться на втором плане, памятуя всегда, что денница со своим чином по причине гордости не обрел покоя и на первом плане, стоя выше всех, выше всех чинов ангельских, и за то превозношение низвергся в бездну погибели со всеми послушавшими его. Девять же чинов других Ангелов, пребыв во смирении и покорности воле Божией, не рассуждая, кто выше и кто ниже поставлен Промыслом Божиим, доселе блаженствуют. Не место успокаивает человека, а смирение и покорность воле Божией (13, с. 75).

Должно знать, что первые и последние составляют одних и тех же. Первые, видимо, должны быть последними в мысли своей и мудровании; и опять, считающие себя последними в душе своей через смирение бывают первыми по достоинству (14, с. 49).

…Рассмотри свое положение и расположение и устроение душевное и приведи себе на память то, когда Антоний Великий в видении узрел повсюду распростертые сети вражии и с удивлением и ужасом воскликнул: «Кто может миновать и избежать всех сетей сих», то услышал Божественный ответ: «Смирение избегнет их, и не прикасаются к нему» (19).