Черевачицкие Котовичи – священники, деятели культуры и просто люди

Историк-архивист Алексей Никанорович Котович

Средний сын крупчицкого священника – Алексей Котович стал известным историком, который исследовал историю духовной цензуры в Российской империи. Алексей Никанорович Котович родился 17 ноября (ст. ст.) 1879 года в селе Рогозно Кобринского уезда. Первоначальное образование он получил в Жировицком духовном училище, где обучался с 1890 по 1894 год, а потом учился в Литовской духовной семинарии с 1894 по 1900 год, где на курсе выше обучался его двоюродный брат Борис Котович. В 1900 году Алексей Котович окончил семинарии и, как лучший студент, был рекомендован семинарским правлением для поступления на казённый счёт в Санкт-Петербургскую духовную академию.

В 1900 году Алексей Котович сдал вступительные экзамены и поступил в академию, которая была ведущим тогда духовным учебным заведением в стране, где преподавали замечательные педагоги, учёные и яркие личности. Ректором был епископ Сергий (в миру Иван Николаевич Страгородский, 1867–1944), в будущем – патриарх Московский и всея Руси. Инспектором академии являлся архимандрит Феофан (в миру Василий Дмитриевич Быстров, 1873–1940) – духовник императора Николая ІІ и императрицы Александры Фёдоровны, сыгравший решающий роль в переезде старца Григория Распутина в Санкт-Петербург. В академии сформировалась замечательная Петербургская церковно-историческая школа: Иван Гаврилович Троицкий (1858–1929), Василий Васильевич Болотов (1854–1900), Александр Иванович Бриллиантов (1867–1933), Николай Константинович Никольский (1863–1936), Платон Николаевич Жукович (1857–1919), Иван Саввич Пальмов (1855–1920), Иван Иванович Соколов (1865–1939), Тимофей Васильевич Барсов (1836–1904) и др. «Их исследования прошлого Церкви были обращены к запросам настоящего. Можно назвать ещё целый ряд дисциплин и имён, с которыми на рубеже веков был связан научный прогресс Петербургской духовной школы. Это и догматическое богословие (А.Л. Катанский), и патрология (Н.И. Сагарда), и нравственное богословие (А.А. Бронзов), и церковная археология (Н.В. Покровский), и каноническое право (В.Н. Бенешевич). Можно также назвать и ряд областей, где учёними-тружениками Санкт-Петербургской духовной академии был сделан значительный вклад в церковную науку и богословскую мисль. Достаточно сказать о трудах Н.Н. Глубоковского о св. апостоле Павле или об экклезиологическом исследовании прот. Евгения Аквилонова. В это же время в Академии выдвигается замечательный круг учёных-славистов (Н.К. Никольский, И.Е. Евсеев, епископ Анастасий)»¹.

Находясь в такой духовной и творческой атмосфере, Алексей Котович увлёкся церковной историей. Курсовое сочинение на малоисследуемую тему «Положение духовной цензуры в России в первой половине XIX века» он начал писать под руководством и. о. доцента по кафедре Истории Русской Церкви Антона Владимировича Карташёва (1875–1960), уже и тогда известного своими историческими трудами и активной общественной деятельностью. Отметим, что в 1917 году выдающийся историк русской православной церкви был министром исповеданий Временного правительства. Тема курсовой работы была утверждена в 1903 году, а через год Алексей Котович уже представил солидное сочинение, которое не утратило своей актуальности и сейчас.

Научный руководитель А.В. Карташёв² дал высокую оценку работе своего ученика: «( ...) г. Котович взял на себя и успешно выполнил задачу более трудную. В своём труде он представил весьма удачный опыт настоящей истории духовной цензуры, изученного им времени. Сочинение г. Котовича даёт нам не простой реестр архивных выписок, не груду разрозненных фактов, а живую цепь событий, тесно объединенных между собой сплошным законом причинности, т. е. даёт то, что может дать только вполне продуманное и отделанное историческое произведение. Достигнут такой результат благодаря умелым приемам писания. Г. Котович умеет живо воссоздать факты и события из незначительных под час и мелких документальных частностей; для этого он умеет предъявить к документам надлежащие вопросы, умеет, так сказать, «спрашивать источники» и потому получает нужные ответы там, где менее сильная мысль и менее зоркое внимание не извлекли бы ровно ничего. Затем автор умеет вскрывать внутренний смысл добытых из источников данных и сообразно с этим устанавливает между ними связь и придает им то или иное принципиальное освещение. Внешняя манера писания у г. Котовича также носит на себе повсюду печать усиленной работы мысли. Сырых документальных выписок почти нет в тексте его сочинения. Свои архивные приобретения автор неприметно для читателя растворяет в живом, сжатом, литературно-обработанном изложении, что придаёт весьма выгодную краткость и легкость всему сочинению. ( ...) Сочинение г. Котовича прочитано мной с приятной удовлетворенностью, и я смело могу считать его заслуживающим как степени кандидата богословия, так и внимания Совета Академии». После успешной защиты диссертации совет академии в следующем учебном году присудил А.Н. Котовичу студенческую премию имени действительного статского советника Иванова в размере 163 руб. 65 коп.

После окончания духовной академии Алексей Котович был оставлен профессорским стипендиантом при кафедре русской церковной истории. Его научным руководителем остался А.В. Карташев, который предложил своему подопечному в течение подотчетного года «ознакомиться с историей главнейших проявлений русской богословской мысли за два века, начиная с половины XVII столетия»³.

Современный исследователь Дмитрий Карпук⁴ пишет: «29 сентября 1906 года, после неудачной попытки остаться при академии, Алексей Никанорович поступил на службу в канцелярию обер-прокурора Св. Синода. 20 марта 1909 г. перешёл на службу в канцелярию Государственной Думы, где и состоял на момент защиты магистерской диссертации 16 мая 1910 г., с 27 ноября 1909 г., помощником делопроизводителя по Законодательному отделу. ( ...)

Окончив академию в 1904 г., являясь профессорским стипендиатом в 1904/1905 учебном году, Алексей Никанорович продолжал активно трудиться над переработкой своего кандидатского сочинения в магистерскую диссертацию. В результате уже в июне 1906 года А.Н. Котович представил в совет академии на соискание учёной степени магистра богословия сочинение «Духовная цензура в России в первой половине XIX в. (1799–1855)». Для предварительного рассмотрения сочинение было направлено профессору Николаю Константиновичу Никольскому. Через полгода, на заседании совета академии 11 декабря 1906 г., согласно журналу № 9, вторым рецензентом был назначен профессор Александр Иванович Пономарев.

К 3 мая 1907 г. оба отзыва на сочинение были представлены в совет академии. После их разбора (журнал № 5) было принято решение разрешить рукопись к публикации после внесения соответствующих исправлений, указанных рецензентами: «Разрешить к печатанию сочинение бывшего профессорского стипендиата Алексея Котовича на счёт сумм, ассигнуемых на печатание протоколов и магистерских диссертаций, с тем, чтобы в нём были сделаны автором соответствующие исправления согласно замечаниям в отзывах рецензентов. Цензуру сего сочинения поручить Преосвящённому ректору Академии. Суждение о допущении сочинения г. Котовича на магистерский коллоквиум иметь по его напечатании».

В январе 1909 г. сочинение было напечатано и представлено в совет академии. Однако в течение целого года вопрос больше не поднимался и не обсуждался. Видимо это было связано с теми событиями и непростым периодом, который переживала Санкт-Петербургская духовная академия в 1909 г.

Что же касается самой книги, то 29 декабря 1909 г. отделением русского языка и словесности Императорской академии наук, согласно отзыву ординарного профессора Казанской духовной академии Петра Васильевича Знаменского, А.Н. Котович был удостоен большой премии имени графа Дмитрия Андреевича Толстого в 1000 рублей и почётной золотой медали».

16 мая 1910 года Алексей Котович успешно защитил магистерскую диссертацию. Официальными оппонентами были известные профессора: А.И. Пономарёв и П.Н. Жукович. В своём отзыве Александр Иванович Пономарёв писал: «Кроме небольшой вступительной статьи и предисловия, состоит из десяти глав и заключения (1– 604 стр.), в которых автор, представив сначала краткий очерк русской духовной цензуры в первые, начальные моменты её возникновения и развития в XVIII веке, – последовательно и подробно, а равно и в достаточно широком историческом освещении, – излагает длинный и довольно сложный процесс выработки и установки у нас духовно-цензурного дела, от начала и до пятидесятых годов прошлого XIX века, во всех переходах пережитого им исторического и историко-литературного прошлого – разнообразного и, в главнейших чертах, – глубоко интересного и важного для правильного отношения не только собственно к духовной цензуре, но и к судьбам русской богословской мысли и духовной литературы за указанное недавнее время»⁵.

Однако в виду отрицательного отзыва ректора духовной академии, епископа Феофана, известного своими консервативными взглядами, который написал, что сочинение Котовича по своим основным взглядам на духовную цензуру и опубликованным в нём фактам является несоответствующим церковно-иерархическим интересам, диссертацию не утвердили. Большинством в пять голосов против четырех Синод отменил постановление духовной академии о присуждении Алексею Котовичу звания магистра богословия. Однако, Петербургская академия наук за этот труд присудила исследователю золотую медаль и денежную премию.

После Февральской революции советы духовных академий получили право окончательного присуждения той или иной научной степени. И уже 20 мая 1917 года на заседании совета Санкт-Петербургской духовной академии многострадальная диссертация Алексея Котовича была, наконец, утверждена.

Приведём и другие, изданные отдельными книгами, труды Алексея Котовича: «К вопросу о духовной цензуре» (СПб, 1905); «Церковные вопросы в недалеком прошлом» (1907); «Безумие первого духовного публициста» (1907); «К судьбе проекта духовно-судебной реформы в семидесятые годы» (1914).

В конце XIX – начале XX веков Русская православная церковь переживала серьёзный кризис, причиной которого являлась полная её зависимость от государства, фактическое превращение её в государственное учреждение. По выражению философа Василия Розанова, «современное православие утратило признаки жизни, окаменело и выглядит уже как антипод истинного, живого Евангелия». В 1901 году у писателя Дмитрия Мережковского и его жены, поэтессы Зинаиды Гиппиус возникла идея проведения регулярных встреч петербургской творческой интеллигенции с представителями православного духовенства и религиозными философами. Главной задачей планируемых собраний было религиозное, духовное и нравственное возрождение России. Председателем Совета религиозно-философских собраний был епископ Ямбургский Сергий (Страгородский). Активно участвовал в собраниях церковный историк А. В. Карташёв. Посторонним попасть на эти собрания было тяжело. Однако думается, что Алексей Котович, если и не присутствовал на собраниях, но много о них слышал от своего научного руководителя. Однако в 1903 году решением Св. Синода была запрещена деятельность религиозно-философских собраний, в них церковные власти видели проявления вольнодумства.

В 1907 году в Санкт-Петербурге возникло Религиозно-философское общество, которое имело те же цели, что закрытые религиозно-философские собрания. В 1914 году председателем общества был А.В. Карташёв, который, наверно, привлёк туда и своего ученика Алексея Котовича, который был его действительным членом. Среди 146 действительных членов Религиозно-философского общества видим: преподавателей духовной академии – Д,И. Абрамовича, И.Д. Андреева, В.Н. Бенешевича, В.В. Бриллиантова, А.П. Дьяконова, И.И. Лапшина, П.И. Лепорского, И.П. Соколова, С.А. Соллертинского, Б.В. Титлинова, И.П. Щербова; известных философов – Николая Бердяева, Николая Лосского, Василия Розанова, Семёна Франка; знаменитых писателей – Андрея Белого, Александра Блока, Зинаиду Гиппиус, Вячеслава Иванова, Дмитрия Мережковского, Владимира Набокова, Михаила Пришвина, Дмитрия Философова; историков – Александра Погодина, Александру Ефименко; экономистов – Петра Струве, Михаила Туган-Барановского и др. Вот, в таком высокоинтеллектуальном котле варился тогда Алексей Котович. Среди действительных членов Религиозно-философского общества были люди разных взглядов: либералы, консерваторы и даже марксисты.

Алексей Котович был по своим политическим взглядом консерватором, наверно, даже монархистом. Вслед за отцом и дядей, виленским протоиерем Иоанном Котовичем учёный был поклонником идеологии западнорусизма. Про это свидетельствует то факт, что Алексей Котович был действительным членом Западно-русского общества. Данное общество возникло в 1911 году. Председателем общества был помещик Каменец-Подольской губернии, депутат Государственной Думы, русский националист Дмитрий Николаевич Чихачёв (1876–1918), а его заместителями – историк Платон Николаевич Жукович (1857–1919) и жена горного инженера Елена Николаевна Арандаренко⁶ (1860–1924). Можно предположить, что Алексея Котович привлёк в общество его земляк и учитель в духовной академии, профессор Жукович.

Целями Западно-русского общества были: содействие укреплению русской культуры и развитие духовных и материальных сил русского народа в Западно-Русском крае, изучение его современного положение и прошлых судеб. Для достижения этих целей содействовать в Западно-Русском крае подъёму земледелия, промышленности русского населения и умножению русского торгово-промышленного класса, развитию учреждений русской промышленности, торговли, кредита и потребительских обществ, поддержке бедных православных церквей и распространению школьного и внешкольного русского образования, учреждению в Белоруссии университета и сельскохозяйственного института, сохранению памятников старины, распространению сочинений, объясняющих прошлое и современное положение Западной Руси, собиранию исторических, этнографических, и статистических материалов, деятельности виленского общества «Крестьянин» и др.

Так, когда началась Первая мировая война, Елена Николаевна Арандаренко высылала в Кобринский уезд патриотическую и религиозную литературу, церковную утварь, а также – световые фонари и картинки к ним для проведения народных чтений в церковно-приходских школах. Вероятно, что ей в этом помогал Алексей Котович, который содействовал тому, что в 1913 году Западно-русское общество подарило Крупчицкому народному училищу, где работал его отец, волшебный фонарь с серией световых картинок.

После Октябрьской революции Алексей Никанорович Котович жил в Петрограде-Ленинграде. Известно, что с 1926 года он работал старшим архивистом Ленинградского губернского (позднее областного) архива, был членом-секретарём и инструктором поверочной комиссии Ленинградского губернского архивного бюро⁷. Занимался Алексей Котович также научной работой: продолжал исследование истории цензуры, а также исследовал историю общественных движений в дореволюционной России, в основном, историю декабристов.

Несмотря на страшные гонения на православную церковь, он остался ей верен: ходил в церковь, был примерным христианином и прихожанином. 22 декабря 1933 года Алексея Котовича арестовали в Ленинграде по делу «евлогиевцев» и по подозрению в шпионаже, конечно, в пользу панской Польши, так как фамилия польская, да отец и родной брат жили в Польше, а двоюродный брат Николай Котович был там видным русским монархистом. По называемую делу «"евлогиевцев», по которому проходил 171 человек (из них 157 арестовали и с 14 взяли подписку о невыезде). Сутью дела была выдуманная ОГПУ концепция – якобы в 1932–33 годах в Русской Православной Церкви произошёл новый раскол, по тактическим соображениям, не имевший открытого выражения. После того, как проживающий во Франции глава Западно-Европейского экзархата, митрополит Евлогий (в миру Василий Семёнович Георгиевский, 1868–1946) разорвал отношения с Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородского), «наиболее контрреволюционная часть» духовенства и мирян будто бы вступила на путь антисоветской борьбы, ориентируясь на митр. Евлогия, белую эмиграцию и Англиканскую Церковь. Их целью, по версию ОГПУ, было свержение советской власти и установление конституционной монархии, подобной английской. Аресты начались 22 декабря 1933 г. и продолжались до 26 января 1934 г. В Доме предварительного заключения оказались священники главных храмов Ленинграда, церковные активисты-миряне и даже 2 епископа – Сергий (Зенкевич) и Валериан (Рудич)»⁸. Алексей Котович, на удивление, 25 февраля 1934 года получил мягкий приговор: условное заключение в исправительно-трудовой лагерь. А далее происходит ещё более удивительное событие: бывший заключенный выезжает за границу – в Польшу, где в Крупчицах посетил родного отца, а также в Пинске – православного архиепископа Александра (Иноземцева), и возвратился в Ленинград. Как это всё объяснить? Находим только одно правдоподобное объяснения: Алексей Котович получил задание ОГПУ выяснить положение православной церкви в Польше и попробовать навязать контакты с её иерархами.

В конце 30-х годов Алексей Котович работал старшим научным сотрудникам Институте языка и мышление им. Н.Я. Марра Академии наук СССР, где входил в состав исследовательской группе, работавшей над созданием Древнерусского словаря. Данную группу возглавлял известный лингвист Борис Александрович Ларин (1893–1964). Тогда было тяжёлое время для семьи историка: в 1939 году были арестованы и расстреляны тесть и шурин Алексея Котовича.

Алексей Котович был женат на Антонине Востоковой, которая была дочкой псковского протоиерея Владимира Ивановича Востокова. Она училась в Санкт-Петербурге, вероятно, на Высших женских курсах, возможно, с сестрой мужа Лидией. Антонина Владимировна Котович была женщиной образованной, очень любила музыку.

Супруги имели дочь и двух сыновей: Валериана и Анатолия. Старший сын Валериан Алексеевич Котович родился где-то в 1908 году в Санкт-Петербурге. Он был геологом-съёмщиком, в начале 30-х годов работал в Северо-Западном Геологическом Управлении. Во время полевых работ на Северной Двине от Северного Геологического Управления был арестован по доносу местного жителя, принявшего его в маршруте за шпиона. После ареста Валериан Котович был помещён в тюрьму, в знак протеста отказался от еды и умер от голода в 1941 году.

22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз. Вскоре враг подошёл к Ленинграду. По семейным преданиям, Анатолий Алексеевич Котович пошёл на фронт защищать родной город и погиб на фронте под Ленинградом в августе 1941 года.

Зинаида Алексеевна Котович родилась 10 октября 1910 года в Санкт-Петербурге. Вышла замуж за Ивана Долгачёва. Супруги имели сына Игоря и дочь Наталью.

8 сентября 1941 года началась блокада Ленинграда. Первая блокадная зима была самой страшной. В городе почти не было запасов продовольствия. Нормы снабжения населения продуктами питания определялись принадлежностью к одной из четырёх групп: 1) рабочие и инженерно-технические работники, 2) служащие, 2) иждивенцы, 4) дети до 12 лет. Семья Алексея Котовича была отнесена ко второй группе, и получала всего по 125 грамм хлеба на человека. Если учесть то, что квартира не отапливалась, водопровод и канализация не работали, то выжить в таких условиях пожилым и честным людям было практически невозможно: в феврале 1942 года Алексей Котович умер от голода и холода, а его жена – в марте, похоронены они на Серафимовском кладбище.