Послание апостола Иуды

Писатель этого Послания называет себя Иудой, рабом Иисуса Христа, братом Иакова, но трудно решить, кто был этот Иаков. Западные толкователи почти единогласно признают этого Иуду за одно лицо с Иудой Фаддеем, или Леввеем (Мф.10:3), бывшим в числе 12 апостолов и называемым Иудой иаковлевым (Лк.6:16; Деян.1:13). Но как апостол Иуда был скорее сыном Иакова, а не братом, так и писатель Послания в заглавии его скорее означил бы своё апостольское достоинство, нежели родство с Иаковом. Между тем, об этом достоинстве писатель вовсе не упоминает и даже как бы исключает себя из числа апостолов (Иуд.1:17). Посему гораздо справедливее признать, что этот Иуда был брат Господень и стало быть сын Иосифа обручника от первой его жены и брат Иакова – писателя первого Соборного Послания. В числе XII-ти он не находился, как и другие братья Господа, и с Иудой Леввеем не имел ничего общого.

По преданию (Constit. apost. 7:46), он был преемником своего брата Иакова в епископстве Церкви иерусалимской и дожил до времени Домициана (Евсевий, Ист. Ц., 3:20). Других сведений о его жизни и смерти предание нам не сохранило.

В подлинности Послания Иуды нельзя сомневаться. Каталог Муратория полагает его в числе Соборных. Ориген (Comm. in Matth. 13:55) хвалит его как исполненное небесной благодати; и прежде Оригена, учитель его, Климент (Paedag. 3:8; Strom. 3:2), а на Западе Тертуллиан (De cult. fem. 1:3), говорят о нём, как о несомненно принадлежащем Иуде. Между тем Евсевий (Ист. Ц. 3:25; 6:14), Иероним (De vir. ill. с. 4), Амфилохий (Ер. Nazianz. carm. 125) свидетельствуют, что это Послание не всеми Церквами было признаваемо за каноническое. В Сирском переводе его нет.

Причиной сомнения в каноническом достоинстве Послания, как справедливо заметил Иероним (loco cit.), было не историческое происхождение Послания, а его внутреннее содержание. В 14-м стихе Иуда приводит пророчество патриарха Еноха, которое почиталось заимствованием из апокрифической «книги Еноха» и давало повод отвергать само Послание Иуды. Кроме того в 9-м стихе Послания упоминается о споре Архангела Михаила с диаволом о теле Моисея; но этот спор неизвестен из Священных Книг Ветхого Завета. Он рассказывался преданием и составил содержание известного впоследствии апокрифа «Успение», иначе "Восхождение, или Вознесение Моисея». Но как подобные ссылки священных писателей на малоизвестные нам предания, хотя бы даже заимствованные из апокрифов или из языческих писателей, нисколько не унижают Священных Писаний, и не возвышают книг ложных самих по себе; то и сомнения, возникшие по поводу таких ссылок, скоро были оставлены всеми.

Послание писано к призванным, которые освящены Богом Отцом и сохранены Иисусом Христом. Другого надписания не существовало и нет. Заметка писателя о себе, что он брат Иакова, сходство Послания с 2-м Посланием апостола Петра (18 стих = 2Пет.3:3), указание на тех же лжеучителей, о которых говорит апостол Пётр, заставляют предполагать, что Послание писано к тем же лицам, к которым писали апостол Иаков и апостол Пётр, то есть к христианам Малой Азии.

Мы не знаем настоящего повода к написанию Послания Иуды, но можем почти с уверенностью сказать, что ближайшим поводом к тому было усиление ересей и лжеучений, против которых так боролись апостолы Иаков, Пётр и Иоанн (в Апокалипсисе).

Апостол Иуда прямо говорит (стих 4), что он пишет потому, что в общество христиан вкрались нечестивые люди, обращающие благодать Божию в повод к распутству, и изображает этих нечестивцев так, как изображал их апостол Иоанн в Апокалипсисе (главы 2 и 3). Из этого можно сделать вывод, что апостол Иуда имел в виду главным образом валаамитов, иначе николаитов, симониан и других гностиков, отвергавших Пришествие Иисуса Христа (стих 4).

Цель Послания апостол определяет сам, сказав, что он почел за нужное написать христианам увещание подвизаться за веру, однажды преданную святым (стих 3); напоминает им (стих 5) Страшный Суд Господа, ожидавший лжеучителей, и просит христиан соблюдать себя и других от падения.

Ни содержание Послания, ни предание не дают нам указаний для определения времени, когда появилось Послание апостола Иуды. Судя по состоянию общества христиан, изображаемому в Послании, некоторые полагают, что оно написано уже после падения Иерусалима, именно во время Домициана (81–96 годы), к царствованию которого относят и смерть апостола (Евсевий, Ц. Ист. 3:20). Но то обстоятельство, что Послание не упоминает о разрушении Иерусалима, которое в устах Иуды могло бы служить сильным доказательством Суда Божия над грешниками, заставляет относить Послание ко времени более раннему. Упоминание же об апостоле Иакове указывает на недавнюю смерть этого праведника.

В глазах читателей Послания Иуды апостол Иаков и после своей смерти мог почитаться очень важным авторитетом, и его Послание, всегда читаемое в церковных или домашних собраниях, было постоянным напоминанием о нём. И потому апостол Иуда, зная такое уважение их к своему брату, упомянул в начале своего Послания его имя в доказательство своего единомыслия с ним. Так как апостол Пётр в своём втором Послании к тем же лицам, к которым писал и Иуда, почти буквально повторяет большую часть Послания Иуды, а 2-е Послание апостола Петра написано им незадолго до своей смерти, в 65-м или 66-м году, то можно полагать, что Послание Иуды появилось между 63-м годом – после смерти апостол Иакова – и 65-м годом, прежде написания 2-го Послания апостола Петра.

Послание Иуды, как он сам объявляет, есть не что иное, как увещание подвизаться за веру. Приветствуя христиан, как раб Иисуса Христа и как брат Иакова, апостол говорит, что он, заботясь об общем спасении, почёл нужным написать это увещание, потому что вкрались лжеучители, обращающие благодать Божию в повод к распутству (Иуд.1:1–4).

Угрожая им судом Божиим, апостол указывает на евреев, избавленных из Египта, но за неверие истреблённых в пустыне; на ангелов, не сохранивших своего начальства и соблюдаемых в вечных узах; на Содом и Гоморру, за блуд подвергшихся вечному огню. С этими мечтателями будет то же за их плотскую нечистоту, за отвержение властей и злословие (Иуд.1:5–8). Как они дерзки, можно видеть из сравнения с тем, что Архангел Михаил, споря о теле Моисеевом с диаволом, не укорял его, а только остановил его именем Господним; они же злословят всех и хуже животных растлевают себя. Их ждёт горе Каина, Валаама, Корея (Иуд.1:9–11). Служа соблазном для других, они подобны безводным облакам, бесплодным деревьям, лишённым даже листьев, пенящимся волнам и блуждающим звездам. Енох предсказывал им суд, и Господь совершит оный над ними во всех делах и словах их (Иуд.1:12–15). При виде этих людей, ничем не довольных и поступающих по своим похотям, верующие должны припомнить предсказанное апостолами о появлении их и, зная, что они удаляются единства веры, сами должны стоять в вере и сохранять себя в любви Божией (Иуд.1:16–20); а тех, которые увлечены лжеучителями, возвращать к вере духом милости (Иуд.1:21–23). В завершение апостол воссылает славу Богу, Который один может соблюсти их от падения и сохранить непорочными (Иуд.1:24–25).

Примечание. Послание от начала до конца представляет одну непрерывную речь, направленную против лжеучителей.

[Стих 1. Брат Иакова. Климент александрийский (Adumbr. in ep. Iud.) объясняет скромностью писателя то, почему он называет себя не братом Господним, а братом Иакова].

Стих 3. Всяко тщание творя писати вам о общем спасении вашем, нужду возъимех писати вам. Из слов Иуды некоторые заключают, что он написал или обещал написать особое сочинение о общем спасении, но оно не дошло до нас; или, что апостолу в этом намерении помешало появление лжеучителей, требовавшее неотложного обличения. Но слова апостола можно понимать проще, что он, заботясь о общем спасении, поставил себе долгом писать христианам при всяком случае – когда появится надобность в письменном слове. И вот теперь, когда появились лжеучители, он почёл за нужное выполнить своё предположение.

Стих 4. Древле предуставлении на сие осуждение (Следствие вместо причины). Вместо того, чтобы сказать: явились лжеучители, о которых давно было предсказано и которые за свои лжеучения предназначены к осуждению – апостол прямо говорит об их осуждении, показывая этим, что самое дело лжеучителей обличает их. Предсказания о них или прообразы апостол находит в примерах нечестивых людей, погибших в пустыне и прочее; или, может быть, апостол здесь ссылается на предсказания Иисуса Христа и Его апостолов о появлении ложных мессий и пророков.

Появившихся нечестивцев апостол изображает, как безбожников (α̉σεβείς) превращающих благодать Бога нашего в скверну и отвергающих власть Бога и Господа Иисуса Христа. Из описания еретиков (у Евсевия, Ц. Ист. 2:13; у Иринея Adv. haer. 1:20 и других писателей) видно, что симониане и подобные им утверждали, что мир создан был не Богом, а другими низшими силами и находится в их власти, в зависимости от сатаны.

Посему, чтобы нанести вред сатане, нужно злоупотреблять вещами мира сего и развратом ослаблять силы плоти, через которую диавол имеет власть над духом. Николаиты учили почти так же. Они говорили, что даже необходимо больше грешить, чтобы доставить Богу возможность больше показать Свою благость: пребудем во гресе, говорили они, да благодать преумножится (Рим.6:1). Результатом учения тех и других был крайний разврат.

Стих 5. Апостол указывает на пример евреев, изведённых из Египта и погибших в пустыне. Значение этого примера открывается из сравнения христиан с евреями. Если христиане, спасённые от рабства греха и диавола, перестанут повиноваться заповедям Христовым, то с ними поступлено будет как с евреями, которые были спасены от ига египетского, но за противление воле Божией истреблены в пустыне.

Стих 6. Ангелы не соблюдшыя своего начальства, но оставльшыя своё жилище. Как опасный пример отвержения власти Божией, апостол указывает на злых ангелов, которые не сохранили своего начальства – своего подчинения начальству (α̉ρχὴν), или не удержали данной им власти над другими, не сохранили своего достоинства (как это передано в русском переводе). В том и другом случае видна их гордость, противление воле Божией. Оставление своего жилища этими ангелами можно считать своевольным, и тогда оно усиливает их грех, или невольным – и тогда оно было наказанием за грех. Сохранение в вечных узах, под мраком, есть состояние противоположное тому, в котором находились злые ангелы до падения – чуждое света, радости и свободы.

Стих 7. Подобным им образом. Слово им относится к Содому и Гоморре. Некоторые относят к ангелам, о которых говорится в предыдущем стихе, и думают, что содомитяне блудодействовали подобно падшим ангелам, которые будто бы смешивались с дщерями человеческими, как об этом говорится в некоторых апокрифах. Но это противно духовности ангелов.

[В след плоти иныя. "Плотию иною здесь называется мужеская природа, как не служащая такому соитию, чтобы рождать. Да и женская плоть, по Законам, одна для одного есть своя и собственная плоть, а смешивающаяся со многими есть иная и чужая» (Феофилакт). Огня вечного. Русский перевод относит эти слова к казни, которой подверглись города, и нынешнее состояние этих городов, погребённых под Мёртвым морем, считает как бы вечно продолжающейся казнью их. В славянском мы читаем в показание огня вечного, поставляя сожжение городов только в пример будущего вечного огня. Греческий благоприятствует тому и другому переводу, смотря по тому, где будет поставлена запятая: πρόκεινται δείγμα πυρὸς αι̉ωνίου δίκην υ̉πέχουσαι].

Стих 8. Господства отметаются, славы же хуляще. Некоторые под господствами и славами разумеют ангельские чины; но у апостола Петра (2Пет.2:10, в параллельном этому месте) вообще разумеются высшие. Блаженный Феофилакт так объясняет это место: «они отвергают совершение таинства Христова, потому что вместо ангельских таинств совершают свои скверны. Славами называет церковные власти, которые они злословили, как даёт знать в 3-м послании своём (3Ин.1:9–10) возлюбленный Иоанн, который пишет, что Диотреф поносит их злыми словами».

Стих 9. Апостол Иуда рассказывает о споре Архангела Михаила с диаволом по поводу погребения тела Моисеева. Священные книги Ветхого Завета ничего не говорят об этом споре. Книга Второзакония говорит коротко: и взыде Моисей на гору Навав (небо), и скончася тамо Моисей, раб Господень, в земли Моавли словом Господним. И погребоша его в земли Моавли, близ дому Фогорова: и не уведа никтоже погребения его даже до дне сего (Втор.34:1,5–6). Но еврейские раввины истощали свои догадки и наполнили свои толкования разными преданиями и вымыслами касательно смерти и погребения Моисея.

[Смерть его словом Господним (в еврейском: устами Иеговы) называется поцелуем Господа. Погребение приписывается не людям, а Самому Господу, или, по Его повелению – ангелам. При этом, согласно тому мнению, что диавол после смерти грешника получает власть над его телом, между ангелами – погребавшими тело Моисея и диаволом возникает спор, так как диавол старается доказать свою власть над телом Моисея за убийство им египтянина].

Подобные сказания иногда вносились в письменные толкования (или таргумы) на Ветхий Завет, иногда составляли содержание отдельных книг. Климент александрийский (Adumdrat. in ep. Jud.), Ориген (De princ. 3:2.1), Дидим александрийский (Enarr. in ep Jud.), Афанасий (in Synopsi) и другие знали апокрифическую книгу: Α­νάβασις или α̉νάληψις Μωισέως, в которой рассказывалось о погребении Моисея и о споре Архангела Михаила с диаволом.

[Отрывок этой книги в Средневековом латинском переводе в 1861-м году открыт в Миланской библиотеке; но он не заключает приводимого в Послании Иуды места].

По учёным исследованиям (Смотрите Langen, das Judenthum in Palaestina zur Zeit Christi, p. 102→), происхождение книги Α­νάβασις нужно относить ко времени после разрушения Иерусалима, так что трудно допустить, чтобы апостол Иуда мог почерпать из нее какие-нибудь сказания. Естественнее предположить, что апостол Иуда заимствовал приводимое им место из устного предания.

[Некоторые вместо Моисея читают Иисуса, разумея первосвященника Иисуса, сына Иоседекова. Действительно, пророку Захарии (Зах.3:1–4) в видении показан был этот первосвященник в ризах гнусных, стоящим перед лицем ангела Господня: и диавол стояше одесную его, еже противитися ему. И рече Господь к диаволу: да запретит Господь тебе, диаволе. Но чтобы принять это чтение, нужно под гнусными ризами разуметь тело, в ангеле Господнем видеть Архангела Михаила, а запрещение относить не к Господу, а к Михаилу, как в Послании Иуды. Ни в одной рукописи нет такого чтения].

Стих 11. Апостол сравнивает лжеучителей с Каином, потому что они, преподавая нечестивое учение братьям – то есть однородным человекам – убивают их злыми своими учениями; с Валаамом – потому что и они своё дело делают для корысти, как Валаам; с Кореем – потому что, подобно ему, будучи недостойными, похитили себе учительское достоинство (Феофилакт).

Стих 12. Дважды умерша, то есть совершенно. Осенью деревья теряют свои листья, то есть наружную жизнь; но засохшие деревья не имеют и внутренней жизни, так что и по наступлении весны не оживут. С еретиками бывает то же: освободившись через крещение от смерти греха, они подпадают той же смерти через отступление (Эстий). Звезды прелестные, может быть, блуждающие огоньки, часто вводящие путешественников в заблуждение – или же кометы, которые не могут служить путеводителями для моряков, как звезды неподвижные.

Стих 14. Пророчествова и о сих седьмый от Адама Енох глаголя: се приидет (с греческого правильнее: прииде, η̉λθε) Господь во тмах святых ангел. Енох был седьмым из допотопных патриархов, включая в то число и Адама. О пророчестве его ничего неизвестно из канонических Книг Ветхого Завета. Но в первые времена Церкви была в большом употреблении у еретиков апокрифическая книга Еноха, в которой собраны были разные рассказы об этом патриархе и пророчества, будто бы принадлежащие ему. Отцы Церкви и Соборы строго запрещали употребление этой книги, и она мало-помалу совершенно была забыта; оставались только небольшие отрывки у церковных писателей. Но она сохранилась до настоящего времени в переводе Эфиопском и была в употреблении у Абиссинских христиан.

[В 1853-м году она явилась в полном немецком переводе и с объяснениями Дильмана – в Лейпциге. Содержание этой книги, или лучше целого сборника, главным образом есть рассказ о падении ангелов, состоявшем будто бы в смешении сынов Божиих с дщерями человеческими (Быт.6:1–4), и о последствиях этого падения. Затем идут описания разных таинственных вещей и мест, которые Енох видел во время своего путешествия по земле и по Небу, когда был послан Богом к ангелам для увещания их в покорности.

Другой важный предмет книги Еноха составляют пророческие речи и сновидения Еноха о первом и втором Суде мира, о судьбе людей по смерти, о тайнах Небесного Царства, о воскресении мёртвых и Пришествии Мессии. Наконец, идут увещательные и утешительные речи о постоянстве в вере и о сохранении справедливости во всех искушениях и преследованиях.

В одной из речей ангела к Еноху (1:9) во время видения, в котором ему был открыт будущий Суд, находятся именно те слова, которые приведены в Послании апостола Иуды].

Думают, что эту самую книгу в еврейском подлиннике или греческом переводе имел перед глазами апостол Иуда, когда писал своё Послание. Блаженный Иероним, говоря о Послании Иуды, прямо замечает, что оно было отвергаемо на том основании, что писатель заимствовал одно свидетельство из апокрифической книги Еноха (Catalog. с. 4). Но большая часть древних и новых толкователей, признавая самостоятельность сказания апостола Иуды, думают, что он заимствовал пророчество Еноха из устного предания, и что самая книга Еноха, сделавшаяся известной лишь во II-м веке, составлена гораздо позже каким-нибудь еретиком в виду сказанного в Послании Иуды пророчества Енохова.

[В самом деле, книга Еноха носит столько следов христианского мировоззрения, что самые ревностные сторонники её не могут возвести происхождение её раньше второго века или последней четверти 1-го – что, конечно, даёт право заключать, что апостол Иуда мог заимствовать пророчество Еноха не из этой книги]. Впрочем, если бы он даже ссылается именно на этот апокриф, то это нисколько не вредило бы истине и достоинству его Послания. Желая поразить еретиков их собственным орудием, он мог взять из уважаемой ими книги изречение, которое он считал истинным и которое говорило против еретиков. То же делали и другие священные писатели. Так, мы видим, что апостол Павел приводит некоторые выражения книги Зогар (2Тим.3:8) и даже из языческих писателей (Тит.1:12; Деян.17:28; 1Кор.15:33).

Стих 17. Глаголы преждереченные от апостол. Иуда напоминает своим читателям предсказанное апостолами появление лжеучителей, которых теперь он обличает. Каких именно апостолов разумеет Иуда, нельзя сказать, равно как и того, нужно ли видеть здесь указание на чьё-либо апостольское писание, или устную проповедь. У апостола Павла (1Тим.4:1–3) часто указывается на появление таких лжеучителей; но апостол Иуда мог иметь в виду не эти письменные указания, а изустные глаголы, как, например, Деян.20:29.

[Сходство выражения апостола Иуды с выражением апостола Петра (2Пет.3:3) не может служить доказательством того, что Иуда имел в виду 2-е Послание апостола Петра. Выше уже сказано, что с большей вероятностью нужно предполагать, что не Иуда заимствовал у Петра, а напротив, Пётр у Иуды (Смотрите выше – время написания Послания Иуды)].

Стих 23. Овех же страхом спасайте, от огня восхищающе обличайте же с боязнию. Мысль апостола та, чтобы верующие старались заблуждающих возвратить духом кротости, спасая их от вечного огня, или с такой осторожностью, как это делают люди, когда выхватывают вещь из огня, опасаясь, чтобы самим не опалиться.

Ненавидяще и яже от плоти оскверненую ризу. Иисус Христос заповедал апостолам отрясать и прах, прилипший к ногам, в том доме или городе, который не захочет принять проповедников Слова Божия (Мф.10:14), как бы в доказательство того, что они не хотят иметь ничего общего с неверующими. Здесь апостол советует гнушаться и самими одеждами, осквернёнными плотью блудников. Язычники, и потом некоторые еретики, видели в блуде лишь законное удовлетворение естественной потребности плоти. Христианство, подчинив плоть духу и указав истинное значение её для жизни духовной, осудило блуд и блудников во всех видах и под разными именами, гнушается также и всем, что служит плотскому греху и оскверняется им.

Стих 25. Прежде всего века. Этими словами и показывается вечность Сына Божия, через Которого апостол воссылает славу Богу Отцу.

Из всех Новозаветных писателей наиболее потрудился в письменной передаче благовестия Христова святой апостол Павел. Его писания составляют длинный ряд Новозаветных писаний и в своей сложности превосходят даже писания Евангелиста Иоанна, и Евангелиста Луки. По своему внутреннему содержанию они справедливо считаются вторым Евангелием и всегда привлекали к себе внимание как отцов Церкви, так и противников христианства.

Сами апостолы, как видно из Соборных Посланий, не оставляли без внимания наставительных писем своего возлюбленного собрата, младшего по времени обращения ко Христу, но равного им и по апостольским трудам, и по духу учения и дарам благодати.

Верховный из апостолов находил даже в его Посланиях нечто неудобовразумительное (2Пет.3:15–16). Отцы и учители Церкви с величайшим уважением взирают на апостола Павла, и многие из них стяжали себе славу истолкованием Посланий павловых.

Составляя необходимое и важное дополнение к Евангельскому учению, Послания апостола Павла должны, стало быть, составить предмет самого внимательного и усердного изучения всякого христианского богослова. При этом, конечно, не должна быть забываема и та высота и глубина богословствующей мысли апостола, и та своеобразность выражений, иногда доходящая до неудобовразумительности, которая останавливала и знаменитых толкователей Священного Писания, как, например, Златоустого, Иеронима, Августина,

Послания апостола Павла суть плоды его апостольской ревности, и учение его есть полное отражение его жизни. Потому, чтобы лучше понять его Послания, нужно прежде знать его жизнь. В этом отношении, впрочем, нет надобности входить в разбор и разъяснение всех подробностей его жизни, как они представляются в книге Деяний и в его Посланиях, а достаточно остановиться на внутренней стороне его жизни, на тех фактах, которые, по указанию самого апостола, служили для него источником решения многих вопросов христианской догматики.

Апостол Павел первоначально носил еврейское имя Савл, или Саул, и уже не скоро после своего обращения переменил на римское имя Павел. Неизвестно, заимствовал ли он это имя от обращённого им в христианство Кипрского проконсула Сергия Павла (Деян.13:7–12), как догадываются Иероним и Августин и как позволяет думать Евангелист Лука, со времени этого обращения заменивший везде в рассказе этим именем прежде употребляемое имя Савла; или оно дано было апостолу ещё при рождении вместе с еврейским именем – и только теперь, когда апостол вступил в непосредственные сношения с язычниками, он принял его. Как бы то ни было, но только с этих пор имя Павел навсегда осталось за ним.

По происхождению своему апостол Павел принадлежал к колену Вениаминову, а по воспитанию к партии фарисеев (Флп.3:4–5). Он родился в киликийском городе Тарсе (Деян.21:39; 22:3), который тогда славился греческой академией и образованием своих жителей (Strabon Geogr. lib XIV, p. 463), и как уроженец этого города, или как происходивший от иудеев, вышедший из рабства от римских граждан, имел право римского гражданина (Деян.16:37; 22:27).

В Тарсе же Павел получил своё первоначальное воспитание и, может быть, познакомился с языческими писателями, так как следы этого знакомства видны из его речей и его Посланий (Деян.17:28; 1Кор.15:33; Тит.1:12); но главное и окончательное образование он приобрел в Иерусалиме, в известной раввинской академии, у ног знаменитого учителя Гамалиила (Деян.22:3), который считался славой Закона и, не смотря на принадлежность к партии фарисеев, был человек свободномысливший (Деян.5:34), и любитель греческой мудрости.

Здесь же, по принятому у евреев обычаю, молодой Савл изучил искусство делать палатки, которое впоследствии помогло ему снискивать пропитание собственным трудом во время его проповеднической деятельности (Деян.18:3; 2Кор.11:8; 2Фес.3:8).

Молодой Савл готовился к должности раввина, и потому мы видим его вскоре по окончании воспитания сильным ревнителем отеческого Закона. При побиении Стефана он – по своей ли воле или по назначению синедриона – был свидетелем смерти первомученика Стефана (Деян.7:58; 8:1), и вслед за тем сам сделался ревностным гонителем христиан (Деян.8:3), и получил от первосвященника власть официально преследовать учеников Господа даже вне пределов Палестины, в Дамаске (Деян.9:1–2). Таким образом, он шел быстро к высшим должностям; но Господь, благоволивший уготовать в нём сосуд избранный Себе, вскоре призвал его к иному, высшему служению.

На пути в Дамаск необычайное явление Господа поразило Савла. Слепой, он был приведён в Дамаск, здесь был крещён христианином Ананией и прозрел душевными и телесными очами. С этих пор он сделался ревностным последователем и проповедником гонимого им прежде учения. Недоброжелательство иудеев, возмущённых его обращением ко Христу (Деян.9:19–22), заставило его отправиться на время в Аравию (Гал.1:17), а оттуда с большей решимостью возвратиться в Дамаск для проповеди о Христе. Но слишком смелая проповедь недавнего гонителя о Гонимом снова возбудила против него ярость иудеев – и они стали искать смерти Савла, так что он едва успел бежать из Дамаска в Иерусалим. Это было через 3 года после обращения Савла, в 38-м году по Рождестве Христовом (Деян.9:23; 2Кор.11:32; Гал.1:18).

В Иерусалиме при посредстве товарища по воспитанию, апостола Варнавы, Савл присоединился к обществу верующих (Деян.9:26–27); но спустя 15 дней (Гал.1:18), вследствии злоумышления эллинистов (Деян.9:29) особенному откровению Господню (Деян.22:17–18), он оставил Иерусалим и отправился в Кесарию и далее в свой отечественный город Тарс (Деян.9:30). Отсюда, около 43 года, он призван Варнавой в Антиохию для проповеди и вместе с ним целый год трудился в устройстве Церкви антиохийской.

Имя христиан, данное этими апостолами своим ученикам, с этих пор сделалось нарицательным именем всех последователей Христа (Деян.11:26). Предсказанный одним из антиохийских пророков – Агавом – голод, бывший при Императоре Клавдии (44-й год), побудил антиохийцев отправить Савла и Варнаву в Иерусалим с подаянием для Церкви иерусалимской (Деян.11:30). На обратном пути они взяли в сотрудники племянника Варнавы, Иоанна Марка (Деян.12:25).

Вскоре во возвращении в Иерусалим, Дух Святый повелел отделить Савла и Варнаву на дело проповеди; поэтому после поста и молитвы над ними было совершено возложение рук, и они отправились в сопровождении Иоанна Марка в Селевкию, а оттуда в Кипр, родину апостола Варнавы (Деян.13:1–4). Это было первое апостольское путешествие апостола Павла (45–51 годы по Рождестве Христовом). Апостолы прошли весь остров от Саламина до Пафа и с успехом проповедовали слово Божие в синагогах.

В Пафе, поразив слепотой Елиму волхва, Савл, называющийся с сего времени Павлом, обратил к вере самого проконсула Сергия Павла. Затем проповедники отправились в малоазийские области, прошли Памфилию, но уже без Марка, так как он отлучился от апостолов в Пергии – обошли Писидию и Ликаонию, где почти во всех городах подвергались гонению со стороны иудеев и должны были переносить слово Евангелия от обрезанных к необрезанным.

Из Дервии они обратно тем же путём прошли через Писидию и Памфию и из Атталии воротились в Антиохию (Деян.13 и 14). Между тем проповедь Евангелия язычникам возбудила ревность и неудовольствие христиан обрезания. Родился вопрос о необходимости обрезания для язычников, желающих принять христианство.

Павел и Варнава главным образом восставали против этой необходимости, и потому Церковь антиохийская, во избежание раскола в своих недрах, отправила их и других поверенных в Иерусалим для разрешения возникшего спора авторитетов апостолов и старцев иерусалимской Церкви. Это было в 52-м году по Рождестве Христовом, то есть через 17 лет по обращении Павла (Сравните Гал.1:18; 2:1→).

На Соборе, как известно, спор был решён в пользу язычников, и Павел и Варнава возвратились в Антиохию с положительным решением апостольского Собора (Деян.15).

Вскоре по возвращении в Антиохию, Варнава и Павел решились предпринять второе апостольское путешествие к основанным ими Церквам; но так как Варнава хотел взять с собой Иоанна Марка, а Павел противился тому, то, из-за возникшего по этому поводу разногласия между апостолами, они разошлись в разные стороны: Варнава отправился в Кипр, а Павел, взяв себе сотрудником Силу, пошёл в Сирию и Киликию (Деян.15:40–41). Во время этого путешествия (53-й и 54-й годы) апостол Павел посетил Ликаонию, в Листре взял с собой Тимофея, впоследствии любимого ученика своего, прошёл через Фригию и галатию и дошёл до Мисии; отсюда, по высшему указанию, он с присоединившимся к нему в Троаде Лукой (Деян.16:10) переправился в Европу и прибыл в Македонию.

Положив основание Церкви в Филиппах и подвергшись вместе с Силой темничному заключению за исцеление бесноватой, Павел по освобождении из темницы отправился в Фессалонику; но преследуемый иудеями всюду, где только начинал проповедовать, должен был идти далее по Македонии и вскоре через Берию прибыл в Афины (Деян.17:1–15). Оставаясь здесь несколько времени для проповеди о неведомом Боге, апостол для утверждения в вере Церкви солунской отправил Тимофея (1Фес.3:1–2), а сам основал своё местопребывание в Коринфе, где и пробыл 1,5 года. Когда же возвратившийся к апостолу Тимофей принёс известие о бедствиях Церкви солунской, то он написал туда своё первое Послание в 53-м году, а через год или в том же году оттуда же отправил и другое Послание. В 55-м году он отправился в Иерусалим, на пути посетил Ефес и Кесарию и, пробыв недолго в Иерусалиме, прибыл в Антиохию (Деян.17-я и 18-я главы).

После недолгого пребывания в Антиохии апостол предпринял третье путешествие (56–58-й годы), посетил Фригию и Галатию и основал своё пребывание в Ефесе, занимался в продолжении двух лет ежедневно проповедью в училище некоего Тиранна. Отсюда он написал своё Послание к галатам, по поводу усиления там партии иудействующих, и первое Послание к коринфяном, по поводу возникших там беспорядков и в ответ на письмо коринфян к нему.

Народное восстание, возбуждённое против Павла среброковачём Дмитрием, заставило апостола оставить Ефес, в котором он пробыл почти три года. Апостол отправился в Македонию (Деян.19). На пути он получил от Тита известие о состоянии Церкви коринфской и о благоприятном действии его Послания, прежде личного свидания решился послать с Титом из Македонии второе Послание к коринфяном. Вскоре он и сам прибыл в Коринф; но пробыл в Ахаии не более трёх месяцев.

По предначертанному им плану, он решился посетить Иерусалим и затем отправиться в Рим и ещё дальше на Запад. Из Коринфа написал к римляном своё Послание и отправил оное с диакониссой Фивой. На обратном пути через Македонию, собрав в Ахаии и Македонии милостыню для бедных иерусалимской Церкви, Павел через острова Эгейского моря, мимо Эфеса, прошёл в Иерусалим, и здесь из-за возникшего против него народного мятежа за то, что он будто бы ввёл с собой эллинов и осквернил святилище, был взят под стражу римским тысяченачальником и, после бесполезного допроса перед синедрионом и вследствие покушения на его жизнь, отправлен в Кесарию к проконсулу Феликсу (Деян.20–23 главы). Это было в 59-м году.

Проконсул не принял возводимых на Павла обвинений со стороны иудеев, но не отпустил его из-под стражи, ожидая от него взятки. Так Павел оставался в заключении в Кесарии в течение двух лет – то есть до тех пор, пока Феликс был сменён другим проконсулом, Порцием Фестом (глава 24-я) Новый проконсул скоро произвёл дознание о Павле и хотел приступить к суду над ним; но Павел, как римский гражданин, потребовал суда кесарева, и Фест должен был отправить его в Рим. Прежде отправления в столицу мира Павел имел ещё случай свидетельствовать истину Евангелия перед царём Агриппой и едва не обратил его в христианство (главы 25–26).

В конце 61-го года апостол, наконец, в качестве узника был послан в Рим, у острова Мальты потерпел кораблекрушение и только летом 62 года достиг Рима, где был хорошо принят христианами. В Риме Павел пользовался большим снисхождением римских властей, так, что мог жить с воином, стерёгшим его, в особой квартире, и в продолжении двух лет свободно принимал приходящих к нему (Деян.27 и 28 главы). В это время Церковь филиппийская и прежде принимавшая участие в нуждах Павла (Флп.4:16), отправила к нему в Рим Епафродита с денежным пособием; но Епафродит заболел в Риме, и апостол, по выздоровлении его, поспешил отпустить его в Филиппы, препроводив с ним своё благодарственное письмо к, филиппийцам.

Вместе с этим, или вскоре после этого Послания, апостол отправил ещё Послание к Церкви колосской, о состоянии которой он узнал от Епафраса, и Послание к ефесянам, имевшее, впрочем, назначение окружного Послания; а также и Послание к Филимону, одному жителю Колосс, причём отправлен был и раб Филимона – Онисим, бежавший от него, но в Риме обращённый Павлом в христианство и ныне возвращаемый к своему господину. Все эти три Послания были посланы с Тихиком и были написаны в 63-м году. Из Рима же или из Италии, по освобождении от уз, апостол написал и своё Послание к палестинским евреям, около 64 года.

Дальнейшая судьба апостола Павла достоверно нам неизвестна. Евангелист Лука окончил своё сказание о Павле двухлетним пребыванием его в Риме, ничего не сказав о перемене его судьбы к лучшему или худшему.

Обыкновенно полагают, что апостол всё остальное время жизни провёл в заключении в Риме и по велению Нерона был предан мученической смерти в 64-м году. Другие же, основываясь на некоторых указаниях пастырских Посланий, догадываются, что, апостол Павел весной 64 года, после защиты своего дела перед Сенатом и Императором, был освобождён из уз и снова путешествовал на Восток; пробыв долгое время в Крите и оставив там Тита для рукоположения пресвитеров (Тит.1:5), проходил по Малой Азии. Отсюда он написал Послание к Титу, в котором наставляет его к прохождению обязанностей епископа. Из Послания видно, что он предполагал провести ту зиму, 64 года, в Никополе (Тит.3:12), разумеется, киликийском, близ родины апостола Павла, Тарса.

Весной 65 года он проходил другие малоазийские Церкви. В Милете оставил больного Трофима (2Тим.4:20). Этого Трофима в последний раз при Павле мы видим в Иерусалиме во время того возмущения, из-за которого Павел был заключён в узы (Деян.21:29); значит, он не мог быть оставлен в Милете во время означенного в книге Деяний путешествия апостола Павла из Македонии в Палестину (Деян.20:4).

Проходил ли апостол Павел через Ефес, неизвестно, так как он предсказывал, что пресвитеры ефесские уже не увидят его лица (Деян.20:25). Но он вероятно, теперь рукоположил Тимофея во епископа для Ефеса. Далее, апостол проходил через Троаду, где у некоего Карпа оставил свой фелонь и книги (2Тим.4:13) и отсюда же отправился в Македонию. Там он услышал об усилении лжеучений в Ефесе и, не надеясь прийти туда, написал к Тимофею своё 1-е Послание. Пробыв некоторое время в Коринфе (2Тим.4:20) и встретившись на пути с апостолом Петром, Павел вместе с ним продолжал путь через Далматию (2Тим.4:10) и Италию, дошёл до Рима, где оставил апостола Петра, а сам, уже в 66-м году, отправился далее на Запад, в Испанию, как предполагал издавна (Рим.15:24) и как утверждает предание (Климент римский, ер. ad Corinth. с. 5 и каталог Муратория), и там же, или по возвращении в Рим, был снова заключён в узы, в которых и находился до самой смерти. Из этих вторых уз он писал к Тимофею в Ефес второе Послание, приглашая его в Рим для последнего свидания по случаю близкой смерти (2Тим.4:6). Предание не говорит, успел ли Тимофей застать в живых своего учителя: но оно рассказывает, что сам апостол уже недолго ждал своего мученического венца. После девятимесячного заключения он пострадал недалеко от Рима, будучи усечён мечом, как римский гражданин. Это было в 67-м году от Рождества Христова, в 12-й год царствования Нерона. Такова в общих чертах жизнь великого апостола языков.

При одном общем взгляде на жизнь великого апостола языков можно легко заметить, что она резко делится на две половины актом обращения его ко Христу. До обращения это была жизнь строгого фарисея, исполнителя Закона Моисеева и отеческих преданий, думавшего оправдаться делами Закона и ревностью к вере отцов, доходившей до фанатизма. По обращении – это жизнь апостола, всецело преданного делу Евангелия, счастливого своим призванием, но сознающего своё бессилие при исполнении своего служения, смиренно отказывающегося от своих заслуг и приписывающего все свои дела всевосполняющей благодати Божией.

Сам акт обращения ко Христу не есть какое-нибудь действие психическое, объясняемое из Законов развития души; нет, это действие благодати Божией, это призвание Самого Иисуса Христа. Таким именно представляет своё обращение апостол во всех своих Посланиях.

С точки зрения его, как апостола, жизнь его до обращения, при всей истинности её задачи и при всей искренности в исполнении, была лишь заблуждением, грехом, и вместо того, чтобы вести его к оправданию, вела скорее к осуждению, то есть вела к потере того, чего так страстно желал Савл. Здесь-то на помощь пришла благодать и извлекла его из его заблуждения.

С радостью и благодарностью принимает Савл это новое призвание, то есть, признавая своё обращение вполне делом благодати Божией, он старается лишь о том, чтобы постоянно быть достойным этой благодати и не уклоняться от своего призвания. Нет и не может быть речи о каких-нибудь заслугах или добродетелях собственных: всё – дело Божие! Зато сколько радости, сколько блаженства когда его усилия приносят желаемые плоды, когда дело Христово спеется! И, напротив, сколько горечи, когда он замечает противное! С какой трогательной признательностью хвалит он преуспевающих в учении Христовом, с какой отеческой нежностью просит и предостерегает христиан от заблуждений! Но верхом его блаженства было сознание, что его прежняя жизнь, жизнь гонителя, прощена благодатию Божией; что любовь Божия не возгнушалась и таким извергом, каким, был он до своего обращения. Эта уверенность давала апостолу силы бороться против всех препятствий и одушевляла его в страданиях за имя Христово и в принятии мученического венца.

Нынешние издания Нового Завета включают четырнадцать Посланий с именем апостола Павла; но не всегда это число Посланий приписывалось ему. Большая часть древних писателей и отцов Церкви насчитывали их только тринадцать, исключая из числа принадлежащих ему Послание к евреям. Обыкновенно выражались так, что апостол Павел писал Послания к семи Церквам и к трём лицам.

Еретик Маркион, кроме Послания к евреям, исключал из своего канона Послания к Тимофей и Титу, но у него были к тому особенные побуждения. Вообще же Церковь, с присоединением к числу павловых Посланий Послания к евреям, считает их 14.

Соединённые с глубокой древности в одну книгу, они носили особое название Апостола, или Апостольской книги (τὸ A­ποστολικὸν). Следы такого собрания всех Посланий в одну книгу можно видеть уже во втором Послании апостола Петра (2Пет.3:16), и затем в многочисленных указаниях мужей апостольских.

Что касается подлинности павловых Посланий, то она утверждается многими несомненными доказательствами. Апостольские мужи (Климент римский, Игнатий Богоносец, Поликарп Смирнский), отправляя свои Послания к тем же Церквам, которым писал апостол Павел, упоминают о его Посланиях и приводят из них цитаты. Все дальнейшие церковные писатели и даже еретики поступают подобным же образом. И взаимное сходство этих Посланий по духу, мыслям и выражениям таково, что признав подлинными некоторые из них, должно признать подлинность и остальных.

[Примечание. Не писал ли Павел других Посланий, кроме известных нам? Обширная и многолетняя деятельность апостола позволяет предполагать, что он не ограничился только 14-ю Посланиями. С другой стороны, почти совершенное молчание древних писателей о других каких-нибудь Посланиях с именем Павла и отсутствие всяких следов их не позволяют допускать потерю какого-нибудь Послания. Нельзя, впрочем, оставить без внимания некоторых мест в Посланиях самого апостола Павла, которые давали повод предполагать, что апостол Павел писал ещё несколько Посланий, не дошедших до нас. Так, в первом Послании к коринфянам (1Кор.5:9) он пишет: я писал вам в Послании не сообщаться с блудниками. Но выше в этом Послании означенных слов нет, поэтому предполагают, что первому Посланию к коринфянам предшествовало еще одно, которое, вместе с Посланием коринфянам к Павлу (1Кор.7:1), потеряно. Действительно, в одной Армянской рукописи найдены были эти Послания и вместе с другими апокрифами изданы в 1815 и в последующих годах, кроме Армянского, в латинском и греческом переводах; но подлог их слишком очевиден. Они заметно составлены из выражений апостола Павла в Послании к коринфянам. Большая часть отцов Церкви (Златоустый, Феофилакт, Феодорит, Иероним) отвергают существование какого-нибудь другого Послания к коринфянам, кроме двух неизвестных нам – и приведённое выражение считают указанием на 2-й и 6-й стихи той же главы; новейшие толкователи предполагают известными для коринфян Послания к солунянам как по близости места, так и по происхождению Посланий к солунянам из Коринфа; а известно, что во 2-м Послании к солунянам (2Фес.3:6,14) апостол требует удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно.

В разбираемом месте Послания к коринфянам апостол употребляет даже то слово (συναναμίνυσθε), которое употреблено им в 2Фес.3:14.

Другое подобное указание на существование некогда и до нас не дошедшего Послания находят в Послании к колоссянам (Кол.4:16), где апостол делает распоряжение, чтобы по прочтении этого Послания колоссяне отправили оное в Лаодикию, а лаодикийское (εχ Λαοδικεὶας) прочитали у себя. Но Послания с надписью к лаодикийцам нет.

То же Послание, которое в древности и в недавние времена издавалось под именем Послания к лаодикийцам, подложно составлено из выражений апостола Павла в Посланиях к колоссянам и филиппийцам. По свидетельству Тертуллиана, маркиониты называли наше Послание к ефесянам Посланием к лаодикийцам (с. Marcion. lib. 5, с. 17 et 41). Ещё менее можно подозревать существование другого или других Посланий к филиппийцам, о которых будто упоминает апостол Павел, когда говорит (Флп.3:1), что ему писать это не тягостно (τὰ αυ̉τά γράφειν).

Неясное выражение святого Поликарпа Смирнского (Послание к филиппийцам, глава 3-я), упоминающее вообще о Посланиях Павла и понимаемое в смысле указания на многие Послания к филиппийцам, опровергается ясным выражением его (в 11-й главе), где говорится: в начале Послания его, то есть апостола Павла. В каталоге Муратория упоминается ещё в числе Посланий апостола Павла Послание к александрийцам. Но это, без сомнения, есть Послание к евреям, потому что существует предположение, что апостол Павел писал это Послание к евреям, жившим в Александрии.

Наконец, кроме Посланий, апостолу Павлу приписывалась переписка с известным философом и воспитателем Императора Нерона Сенекой – братом упоминаемого в книге Деяний (18:12) Галлиона, проконсула в Ахаии. Беспристрастное отношение Галлиона к Павлу – когда на него нападали коринфские Иудеи – и упоминание апостола Павла (Флп.4:22) о последователях из дома Кесарева подали повод к составлению целого ряда писем (шести) от Павла к Сенеке и (восьми) от Сенеки к Павлу. Но ни древность этих писем, подкрепляемая расположением к ним Иеронима (Catal. 22) и Августина (ер. 153 ad Macedon.), ни слишком заметное из сочинений Сенеки знакомство этого философа с христианским учением не дают нам права признать эту переписку подлинной. Из приведённых замечаний следует, что нет достаточных оснований предполагать существование каких-нибудь Посланий с именем апостола Павла, кроме дошедших до нас. Постоянная забота Церкви о сохранении всего писанного рукой апостолов служит лучшим ручательством в невозможности потери⁷ ].

Трудно установить с точностью хронологический порядок Послания апостола Павла, точно так же, как трудно определить время и промежутки многих событий его жизни. Соответственно представленному очерку жизни апостола Павла, Послания его располагают так:

1 Солунянам в 53 г.

2 Солунянам в 54 г.

во 2-е путешествие

Галатам в 56 г.

1 Коринфянам в 58 г.

2 Коринфянам в 58 г.

Римлянам в 59 г.

в 3-е путешествие

Филиппийцам в 63 г.

Ефесянам в 63 г.

Колоссянам в 63 г.

Филимону в 63 г.

во время первых уз

Евреям в 64 г.

Титу в 64 г.

1 Тимофею в 65 г.

по освобождении от уз

2 Тимофею в 67 г.

во время 2-х уз

Есть множество других способов размещения Посланий и определения времени происхождения каждого из них, среди которых наиболее замечателен тот, по которому Послания к Титу и 1-е к Тимофею помещаются в период пребывания апостола Павла в Ефесе и Коринфе, весь же круг Посланий заканчивается 64-м годом, так как этот год полагается последним в земной жизни апостола Павла.

Святой Иоанн Златоустый разделяет все Послания на два класса, и к первому относит Послания, написанный до уз, именно к солунянам, коринфянам, галатам и Римлянам; ко второму причисляет Послания, писанные в узах, к филиппийцам, Филимону, колоссянам и, наконец, 2-е к Тимофею. О других Посланиях он не говорит. Деление Златоустого с изменениями и дополнениями принято всеми.

[Примечание. Послания апостола Павла в нашей Библии расположены не в хронологическом порядке и не по содержанию. При ближайшем рассмотрении оказывается, что прежде помещены Послания к семи Церквам – и в порядке, соответствующем достоинству этих Церквей; потом помещены Послания к частным лицам, и опять сообразно с их достоинством].

Будучи полным отражением жизни апостола, учение Павла преследует одну главную мысль, проникавшую все стремления и действия апостола Павла. Эта мысль, делавшая его великим ревнителем иудейства и гонителем христианства, сделавшая потом величайшим апостолом и составлявшая главный предмет всех его Посланий, есть мысль об оправдании человека пред Богом.

До обращения апостол Павел стремится достигнуть этого оправдания строгим исполнением Закона; по обращении же, познав всю ничтожность этого средства, он находит оправдание в вере и получает его благодатию Иисуса Христа, через совершённое Им Искупление. Ныне кроме Закона правда Божия явися, свидетельствуема от Закона и пророк: правда же Божия верою Иисус Христовою во всех и на всех верующих: несть бо разнствия: вси бо согрешиша и лишена суть славы Божия, оправдаеми туне благодатию Его, избавлением, еже о Христе Иисусе (Рим.3:21–24). Раскрывая эту мысль, апостол Павел рассматривает её с двух сторон, именно:

а) со стороны Закона – и доказывает невозможность оправдания посредством исполнения Закона, и ничтожность наших дел;

б) со стороны благодати – и говорит, что оправдание достигается верой во Христа и даётся всем верующим туне, в силу искупительных заслуг Иисуса Христа.

В первом отношении апостол исходит из мысли о всеобщности греха: вси бо согрешиша, и показывает временное или относительное значение Закона и дел законных; во втором он приводит к воле Божией, желающей спасти человека через Христа, и указывает на веру как на средство усвоения человеку благодатных даров и заслуг Иисуса Христа.

Таким образом, учение об оправдании человека разлагается на частные понятия, которые все раскрываются в Посланиях апостола. Это прежде всего:

1) Учение о грехе как о причине нашего осуждения перед Богом;

2) Учение о Законе как о средстве оправдания, или – следуя мысли апостола – как средстве показать нам степень нашей греховности и бессилие к оправданию;

3) Учение о благодати, или благовестие о том, что Бог хощет нашего спасения и совершил оное через Своего Единородного Сына, Иисуса Христа;

4) Благовестие о Лице и заслугах Иисуса Христа для нашего спасения;

5) Учение о вере, как средстве усвоения себе заслуг Его, и о таинствах через которые подаются верующему благодатные дары;

6) Учение о возрождении, как плоде веры, и о христианских добродетелях, как плодах духовных дарований;

7) Наконец, учение об оправдании, как цели нашей жизни.

К сему последнему относится учение о последнем Суде и Царстве Божием как необходимых результатах нашего оправдания или осуждения; а в связи с учением об усвоении человеком заслуг Иисуса Христа стоит учение о Церкви как теле Христовом, и о пастырях Церкви, посредниках между Главой и членами этого тела.

Вот вся сущность учения Павла. Из раскрытия и доказательства сих истин составлено всё богатство и разнообразие содержания его Посланий!

Послания апостола Павла в отношении к внешней форме носят печать однообразия в способе изложения истин и даже в расположении их.

Начинаясь приветствиями к читателям, они заключают прежде всего благодарность апостола Богу за Его действия в том месте, куда назначается Послание. Потом Послание обыкновенно, за исключением немногих случаев, делится на две части – догматическую и нравственную. В конце апостол касается частных дел, делает поручения, говорит о своём личном положении и выражает свои благопожелания; наконец, посылает приветствия мира и любви.

Но при всём внешнем однообразии, Послания его полны жизни и движения. Мысль его развивается строго и последовательно. Язык апостола напоминает нам язык ветхозаветных пророков, свидетельствуя таким образом и о богатом классическом образовании его и об обширном знании Священного Писания. Доказательства свои апостол Павел очень часто заимствует из Священного Писания, и в изъяснении мест Ветхого завета следует тем же правилам герменевтики, каким следовали современные ему иудеи, придавая, конечно, изъясняемым местам смысл, наиболее сообразный с духом христианского учения. Это показало, что апостол Павел был достойным учеником знаменитого Гамалиила и в совершенстве усвоил себе правила раввинской мудрости.

Речь апостола льётся непрерывным потоком: доказательства его сильны и перемешаны приказаниями, просьбами, вопросами и восклицаниями, свидетельствующими о глубоком и сильном чувстве писателя и о высоте предлагаемого им учения. При этом не нужно забывать, что апостолу предстояло не малого труда бороться с самим языком, которым он должен был выражать свои новые понятия. Ему пришлось создавать богословский язык, приискивать слова и выражения, которые при всей ясности и обыденности своего значения могли бы совместить в себе силу и полноту мысли апостола и не повредить самому духу евангельского учения. И только гений апостола Павла, просвещённый светом откровения, мог совершить это дело не в ущерб истине слова Божия и свойствам самого языка.