Письма духовного отца духовным детям

Возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Мира и радости о Дусе Святе усердно тебе желаю.

Радуюсь душевно, что ты, при всех твоих недосугах, посетил в доме сумасшедших узника Христова И.Н. Не забывай, умоляю тебя именем Божиим, не забывай и впредь навещать такие места и такого рода людей. Здесь скорее можно найти истинных рабов Божиих, нежели посреди мира – сего Вавилона беззаконного, где, увы! тайна беззакония уже вполне деется! Непрестанно молю о тебе Господа, дабы Он сохранил тебя, по милосердию Своему, среди пучины соблазнов и беззаконий, от всякого зла. Помни, советую тебе с прем. Сирахом, последняя твоя, и во веки не согрешити. Не ревнуй лукавнующим, ниже завиди творящим беззаконие, зане яко трава скоро иссохнут, и яко зелие злака скоро отпадут.

Сколько возможности будет, пиши ко мне; я отвечать не обленюсь. Прости, любимый мой!

Предая тебя благоутробию Божию и заступлению Царицы Небесной, остаюсь с моею любовью к тебе приснопомнящий тебя, отец твой духовный, многогрешный И.А.Н.

23 Июля, 1843.

Благодарствую тебя, любимый мой, на гостинчиках, но не благодарю только за то, что худо исполняешь заповеди Господни и мало помнишь советы отца твоего духовного. Нет, любимый мой! Ежели по истине хочешь каяться во грехах и получить милость Божию, нет тебе дороги ходить в театры и комедии, когда не умеешь здесь возвышаться над греховною суетою. Оком ума и веры почаще взирай на ту достоплачевную трагедию, где, собравшись, все племена и язы́цы восплачутся горько. На этот театр очень полезно ходить, а театры мира сего оставь сынам века сего. Помни всегда, что мы находимся в юдоли плача. И так лучше плачь, дабы после вечно радоваться.

В наших краях новостей особенных нет, кроме той, что бедный С.М.В. помер, и помер скоропостижно, а сегодня уже и похоронен. Вот какова жизнь наша! Чем в театры ходить, лучше – на кладбища и там присматриваться, чем мы скоро будем. Прости, искреннейший мой сын и друг!

Предая тебя всеблагому промыслу Божию, остаюсь с моею к тебе любовью, приснопомнящий тебя.

30 Июля, 1843.

Благодарю тебя, любимый мой, от души за твое постоянно искреннее благорасположение ко мне – грешному. Радуюсь сердечно, что душа твоя всегда уязвлена жалом сокрушения и страхом суда будущего, как то видно из писем твоих; старайся впредь, чрез тщательное упражнение в Слове Божием и чрез умную молитву, этот дар Божий еще более приумножить в себе.

Поздравляю тебя с преддверием св. поста, так как св. церковь начала уже нас – блудных сынов, удалившихся от объятий Отчих и расточивших дары природы и благодать, возбуждать к обращению и покаянию. Как восхитительно будет тебе сретить св. Четыредесятницу в таком святом граде, который наполнен угодниками Божиими! Здесь, как я надеюсь, молитвами Ростовских чудотворцев, ты невольным образом должен будешь со всем усердием приняться за подвиги постные. Весьма часто воспоминаю я о тебе, любимый мой, а воспоминая, восхищаюсь духом моим, что милосердый Господь наш указал тебе свыше производить дела свои в столь святых местах, каковы: Муром, Ростов, Ярославль и другие. Без особенного звания Божия, переменить тебе эти святые места будет в жизни твоей величайшим искушением. При занятиях твоих в сих местах святых, надобно тебе твердо памятовать только слова Христа Спасителя: кая польза человеку, аще мир весь приобрящет, а душу же свою погубит. Желал бы и еще здесь побеседовать с тобою, во обстоятельства не позволяют.

Предая тебя всеблагому провидению Божию и молитвам чудотворцев Ростовских, остаюсь навсегда с неизменяемою к тебе любовью.

25 Февраля, 1844.

Сердечно радуюсь, что милосердый Господь избавил тебя, любимый мой, от опасности, какой подлежал ты в пути своем. Молю Его благость, дабы и впредь благоволил сохранить тебя от всякие напасти. Вот каким нечаянным опасностям подвержена жизнь наша! Для того-то предражайший Искупитель наш и заповедал нам в Божественном Евангелии Своем непрестанное бдение: бдите убо, говорит Он, яко не весте, в кий день или час Господь приидет, а еже глаголю, всем глаголю: бдите. Согласно сему, и святой апостол в предохранение наше пишет: блюдите, како опасно ходите, зане всюду беды: беды в реках, беды в море. И так, любезнейший мой, бди и молись непрестанно, да не впадении в напасть!

8 Октября, 1844.

Не только радуюсь, но даже играю духом моим, видя из письма твоего ко мне от 21 числа сего Октября, что ты, любезный мой, при отправлении купли временной, помнишь и о купле духовной – вечном спасении своем. Да, всякий случай, всякое обстоятельство в жизни нашей есть купля духовная; никак не надобно оставлять без внимания ни одного приключения, чтоб не обратить оного в пользу свою душевную.

Приятно мне было читать, что ты удостоился быть у Богомудрого о. архимандрита Иннокентия, а приятнее еще, что сподобился поклониться св. мощам угодников Божиих и чудотворцев Ростовских: все это радует сердце мое, что ты помнишь обязанности христианские. Видя милосердый Искупитель наш усердие твое и благое произволение благоугождать пред Ним, рано или поздно избавит тебя от работы египетские – от суетного жития сего, и удостоит внити в гору Богомыслия, для принесения там чистой и приятной жертвы духовного служения Богу истинному и живому.

29 Октября, 1844.

Слава Богу, что ты, любезный мой, не погашаешь в себе духа усердия, но заботишься и печешься постоянно о спасении твоем! Смотри только оком поострее и отнюдь не вдавайся ни в какие крайности. Твое дело молиться, каяться, трудиться, благотворить, хранить правду и чистоту; а вдаваться в восторги и сладостные упоения – это предоставлено вечности. Если достоин будешь, то и без усилия твоего Господь утешит тебя за труды твои. Да даст же тебе Господь разум во всем!

24 Декабря, 1845.

Возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Благодать тебе и мир от Господа нашего – Иисуса Христа!

Многого сетования душевного исполненное письмецо твое от 21 числа сего Декабря прочитано мною того же 27.

Хотя в этом письме твоем и не выяснены тобою причины сего сетования твоего, впрочем, можно догадываться, что ты подпал какому-либо тяжкому искушению, так что, по пророку, воды до души твоея внидоша многи, и буря помышлений реет душу твою во глубину отчаяния.

По обязанности отца и друга, при всех своих недосугах, спешу утешить тебя, любимый мой, в горести души твоей.

Радость моя! Что с тобою? От чего столь мрачными помышлениями наполнилась душа твоя? Почему так тяжкие и болезненные взывания возносишь ты к небесам? Что бы за причина была, что ты воображаешь себя совершенно уже погруженным во глубине какого-то непроницаемого мрака? Радость моя (скажу словами незабвенного любезнейшего нам и достославного отца Серафима Саровского), нет нам дороги предаваться столь чрезмерному сетованию! Все чрезмерное не похваляется от Богомудрых отцов. И плакать, и радоваться надобно умеренно; Иуда не удавился бы, если бы не чрезмерно поразился скорбью о предательстве Господа своего. И апостол Петр не обратился бы и не был бы причислен к лику верховных апостолов, да и не получил бы ключей от царствия небесного, если бы отчаянно стал плакать об отречении своем от Господа своего и Учителя. И пророк Давид, падший в два величайшие преступления – прелюбодеяние и убийство, не был бы принят Богом в прежнюю милость Его, если бы поразил себя чрезмерною скорбью о падении своем. Так, радость моя! Опять повторю, нет дороги тебе предаваться таким мрачным и чрезмерной скорби исполненным помышлениям, каким ты предал душу свою. Устрелил ли ненавидяй добро враг наш душу твою стрелою какого-нибудь греха и преступления и произвел в ней глубокую рану, которая угрожает даже и смертью? Не отлагая ни малейше, воззри очами веры на Распятого и в умилении сердца твоего воззови к Нему: Премилосердый и всемогущий Врачу, исцели мя! И Он, не хотящий смерти грешника, но ищущий и ожидающий обращения его, ужели презрит моление твое? Утопает ли корабль души твоей в ярящемся страстями и беззакониями море прелюбодейного и грешного мира сего? Не отчаивайся! но, подобно апостолу Петру, утопающему в море, взывай крепко и непрестанно к Тому, Который един силен избавить тебя от потопления. Хотя бы ты чувствовал себя совсем во аде, – и там не отчаивайся, и оттуда простирай моление свое к Тому, Который силою Своею; пленил ад, и все в нем содержимые извел в чудный свет.

Тогда только будет место отчаянию, когда во второе и славное пришествие Христово решится судьба человечества. А теперь, когда еще не отняты у нас – грешных, благодатные средства, нет дороги нам отчаиваться и поражаться чрезмерною скорбью. Разве не за нас пролита кровь Сына Божия на Кресте? Разве мала эта цена за души наши? Разве источник этой бесценной крови удален и сокровен от нас? Только приходи и в сокрушении и смирении сердца пей от сего источника живота! У нашего всеблагого и всемогущего Врача небесного нет недостатка во врачевствах: только проси у Него всяк со усердием, ищи неленостно и ударяй в двери милосердия Его неотступно, и непременно всяк просяй приимет, ищай обретет и толкущему отверзется.

Чего жалостнее, постыднее и беднее блудного сына? Но и он не был отвержен от объятий Отца нашего премилосердого.

Что презреннее было жены-блудницы? Но ей позволено было спереди лобызать и орошать слезами нозе Спасителя, между тем как самые апостолы стояли позади. А мытарь был у всех самый последний и подлый человек, но он то и оправдан был правосудием небесным. Кто думал, чтобы распятый на древе проклятия разбойник взошел в рай? Но патриархи и праотцы были еще во аде, а он уже был в раю. Вот сколько беспредельно милосердие Божие к грешникам! Хотя бы грехи твои, чадо мое, равнялись грехам всего мира, то и тогда нет тебе дороги отчаиваться, ибо Спаситель наш есть Агнец, вземляй грехи всего мира. Даже, ежели бы самый ад со всеми злыми духами притек на покаяние к благоутробному Богу и Отцу премилосердому, и тот бы не был отвержен от благости Его бесконечной. Одно, одно всего нужнее нам грешным: смирение. Без сего небесного дара, ни истинного покаяния нельзя принести, ни добродетели никакой стяжать невозможно. Близ Господь, говорит смиренный пророк Давид, сокрушенных сердцем и смиренные духом спасет. И на кого воззрю, глаголет Сам Бог у пророка Исаии, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Моих. От того-то и падаем мы непрестанно, что нет смирения; а если стажем смирение, стажем непременно и благодать Божию, укрепляющую наши немощи. И удивительное дело! Всегда будучи совершенно и наги, и слепы, и хромы, и бедны, все время жития нашего изнуряем мы в гибельном ослеплении, будто бы мы богаты, и ничего не требуем, яко бы мы имеем в себе что-то такое, что достойно благоволения Божия и что возвышает нас пред ближними нашими. Премилосердый Господи! Искупителю наш предражайший! Изведи нас из пагубного ослепления сего! Даруй нам, по милосердию Твоему, познати самих себя, да познаем наконец и Тебя, единого истинного Бога и Спасителя нашего!

Что касается до меня, сколь я ни гнусен пред Богом, Ему же предстою и служу, но выну памятую о тебе, любимый мой, в недостойных молитвах моих, да избавлен будешь от всякие неприязни. Особенно ныне, когда вижу, что ты находишься в обуревании, умножу о тебе прилежнейшие моления к Могущему помиловать и спасти тебя.

Предаю тебя милосердию Божию.

28 Декабря, 1844.

Ныне день Пятидесятницы!

Значит, я и не свободен, и утомлен; но слово – закон пишу к тебе. У тебя же слово – не закон! Ты, прощаясь со мною, обещался крепких напитков не употреблять, но в слове своем не стоишь: попиваешь пуншик! Господом прошу тебя, любезный мой, с пуншем не знаться! Головы наши и без пунша, от вихря страстей и от сует мира сего, беспрестанно кружатся. Но воля-то твоя! А мое желание – не пить тебе ничего, ибо это тебе весьма полезно и спасительно. Скуку же свою прогоняй лучше напитками духовными, как-то: чтением душеспасительных книг, обращением с людьми Богобоящимися и посещением храмов Божиих, больниц и темниц.

Впрочем, хвалю тебя и благодарю за то, что и посреди славного града, и при суетах и прелестях мирских, помнишь ты и о едином на потребу – душевном спасении. Да даст же тебе Господь и впредь всегда иметь эту спасительную память.

Сего испрашивая тебе у благоутробия Божия, остаюсь с неизменяемою к тебе любовью о Господе.

30 Июня, 1845.

Пером любви и смиренномудрия писанное письмо твое, от 14 числа Июня, любимый мой, прочитал с удовольствием душевным.

Да, любезный мой, ежели основанием любви нашей будет любовь к Богу, то не только злые люди, но даже сам сатана не силен будет расторгнуть союза нашего духовного; а чтоб основание нашей любви не поколебалось, мой долг, яко отца и друга твоего – руководствовать тебя ко спасенью и молиться за тебя. Впрочем, в твоем ко мне послушании я всегда был уверен и впредь сомневаться не могу, ибо ты доказываешь его самым делом. Например, ты не стал употреблять крепких напитков. Не послушание ли это? и не любовь ли твоя внушает тебе такое послушание ко мне – недостойному? Благодарю Бога моего, яко не вотще я труждаюсь в тебе. О если бы премилосердый Искупитель мой помог мне – слабому, наставить тебя непоползновенно проходить скользкий путь жития сего.

И так я с своей стороны, при помощи благодать Божией, вразумляющей меня, потщуся всемерно споспешествовать твоему спасенью. Только и ты, с своей стороны, пребудь в непрестанном внимании и попечении о спасении своем. Ежели урядливая хозяюшка не пропускает ни одного дня, чтоб не помести домика своего, то ужели же ты, который хощешь спастися, не должен каждодневно, по окончании дел своих, входить во внутреннейшую храмину души своей и смотреть, чиста ли она и готова ли к тому, дабы бесценный Гость благоволил удостоить оную милостивейшего посещения Своего. Не увлекайся ничем временным, как бы что ни обольщало и ни поражало тебя. Всегда памятуй то, что мы здесь, на земле, странники; наше отечество – там, на небесах.

В ныне чтенном Евангелии читано было: не можете работати Богу и мамоне. Смотри, любимый мой! Не проработай весь век мамоне. Будь мудр, яко змия, и цел, яко голубь. Диавол восьмую тысячу уже упражняется в науке прельщать человеков. Моли слезно и неотступно предражайшего Искупителя нашего, дабы Он помог тебе благодатью Своею не попасть в коварные сети его. Проси паче и прежде всего у Господа – веры, которая одна сильна победить врагов спасения твоего. Дей куплю, пока торг еще не окончился. Ужасайся участи буиих дев, кои не удостоились взойти в чертог небесный.

Чего да избавит тебя милосердый Господь Бог!

24 Июня, 1845.

Что ж ты беспокоишься о прежнем месте? Это дело до времени надобно тебе из головы выпустить вон. Знай и совершенно будь уверен, что счастье твое зависит не от людей, а от Бога и от тебя самого. Ежели тебя беспокоит и будет тревожить та мысль, яко бы ты оказался против благодеяний прежнего хозяина неблагодарным, кайся в этом пред Богом и старайся удовлетворить за это усердною за него молитвою к Богу, Который примет твою искреннюю молитву благоволительнее, чем телесное услужение ему. Это дело кончено. Следовательно, и беспокоиться теперь тебе нет об этом надобности. А займись, любезный мой, теперь лучше вниманием самому себе, рассмотри прилежно: где твое сердце, в Боге или в мире? Ежели оно исполнено миролюбием, то постарайся всеми силами прилепиться любовью к своему Создателю, Который вся устрояет и устроит в пользу твою. Аще не обратитеся и не будете яко дети, говорить Спаситель, не внидете в царствие небесное. И так, предайся в волю Божию, и Бог милости и щедрот не оставит тебя во всех путех твоих. Где бы ты ни был, что бы с тобою ни случилось, но, ежели будет Господь с тобою, вся будут споспешествовать тебе в благое. Ибо любящим Бога, Священное Писание свидетельствует, вся поспешествуют во благое. Не в именитых сынах века сего, не в тысячах поставляй свое благополучие, а в едином Боге, о Нем же живем, движемся и есмы. Святой апостол говорит: имея пищу и одеяние, сими довольны бываем. Не наги ли мы с тобою родились, не наги ли и в могилу ляжем? Ничто же ввесохом в мир сей, яве, ниже изнести что можем, свидетельствует тот же апостол. Успокойся же, любезный мой, и возблагодушествуй. Я не забуду тебя в своих недостойных молитвах к Богу радости и утешения, да исполнит веселием сердце твое. Молися и ты прилежно на всякий час, да радость сия исполнится в тебе!

Прости, чадо мое превожделенное!

Желая тебе мира и радости сердечной и предая тебя Богу радости и всякие утехи, остаюсь с моею любовью к тебе.

6 Мая, 1845.

Лекарство, употребляемое тобою от грудной болезни и от душевной – бальзам и ром, никуда не годится; этого лекарства, яко яда змиина, бегай; это лекарство во ад сводит.

Ежели воистину начнешь скорбеть о грехах своих, то никакая печаль века сего не опечалит сердца твоего. Тогда не станешь беспокоиться о том, где бы и у кого бы повыгоднее служить, но будешь единственно заботиться об очищении ума своего и сердца и – как бы Богу угодить. Я это говорю к тому, чтобы ты не тревожился о перемене хозяина, а внимал бы спасенью души своей, которой нет дороже ничего на свете.

А для чего ты, любезный мой, присылаешь ко мне гостинцы? Тебе известно, что я давно удерживал тебя от того, чтобы ты ничем не дарил меня. Я люблю в тебе добрую душу, а не подарки, и буду любить, хотя бы то стоило мне многих крестов. Я надеюсь на милосердие Божие, что не останусь перед тобою должным, разве – одною любовью моею, которую и желаю иметь к тебе до последнего моего издыхания.

Прости, любезный мой, моей откровенности перед тобою! Когда ты – сын мой, законопреступно бы было мне льстить тебе и лукавить пред тобою. Испытуяй сердца и утробы человеческие знает, что я люблю тебя, а не твое.

Предая тебя всеблагому провидению Божию, заступлению Пресвятые Богородицы и Ярославских чудотворцев Божиих, остаюсь с неизменяемою отеческою любовью моею к тебе.

20 Мая, 1845.

Письма твоего, посланного чрез брата твоего E.Н., я не получил. Что ж из этого может последовать? Смотри сам. Без сомнения, чрез это прибавится тяжести к крестам нашим. Но что же делать? Верно, так Господу угодно! Буди Его водя святая на нас – грешных. Одна волна прошла, угрожавшая нам расторжением союза нашего духовного, другая восстала. Но, наверное, и эта пройдет. Будем только уповать на всемогущего Правителя судеб человеческих и станем прилежно взывать к Нему: Господи, спаси ны – погибаем! Без сомнения, и нам Он, яко же иногда и апостолу Петру утопавшему, прострет крепкую Свою руку и избавит не только от бури, восстающей на нас, но и от погибельного потопления. Смирение и терпение все побеждают; и претерпевый до конца спасен будет, по слову Спасителя. Благодарю тебя, любимый мой, за твою ничем, непоколебимую любовь ко мне – многогрешному, которая тем и благонадежнее для меня будет, чем больше препятствий она испытает. Что же касается до меня, – по обязанности моей, я всегда творю о тебе память у престола Божия в недостойных молитвах. Только прошу тебя щедротами Божиими всегда быть поосторожнее; а особенно имей в себе страх Божий и будь внимателен к самому себе. Помни непрестанно, что жить нам не здесь, а там – в вечности! Не забывай никогда сего спасительного совета премудрого Сираха: помни последняя твоя и во веки не согрешишь.

Не забывай и меня, грешного отца твоего духовного, в молитвах своих.

28 Октября, 1845.

Любезнейший мой! Дорожи миром и спокойствием душевным! Все окружающее нас останется по сю сторону гроба; с одною совестью пойдем мы на тот свет. И что, ежели эта совесть будет мучить нас? А чем приобретается это спокойствие, или мир совести, тебе должно быть не безизвестно. Ты и читал и читаешь книг довольно: можно видеть тебе из них, чем приобретается это высочайшее благо – спокойствие совести?

Не утомляю ли я тебя чтением частых моих писем? Не утомляйся! Будет еще время, что належимся в темной могиле. А теперь, любимый мой, побдим мало, вжигая елей усердия к деланию заповедей Господних. Будет время, когда вожделеем единого часа на покаяние, но и в том откажут. Не теряй времени понапрасну, ни одной минуты: оно драгоценно. Или делай, или говори, или помышляй благое. Уклонился ли во что-либо противное? – значит, погубил время. Ты торговец: наблюдаешь и должен строго наблюдать везде пользу; кольми паче о купле духовной позаботься и ни одного случая не пропускай, не употребив его в свою пользу душевную.

Прости, любимый мой! Бог любви и мира да будет с тобою ныне и присно!

14 Октября, 1845.

Возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Ты просишь у меня совета, менять ли тебе место и хозяина? Это дело, любезнейший мой, к тебе ближе, а, следовательно, и виднее. Об этом деле ин суд (или суждение) будет твой, ин суд будет мой. В этом случае я буду и должен смотреть с точки духовной, а ты станешь глядеть глазом мира сего. И так мы здесь с тобою, любезный мой, в суждениях своих не сойдемся. Решился бы я советовать тебе, ежели бы воля твоя отдана была мне так, как железо предается ковачу. Но опыт уверил меня, что ты весьма малодушен: при малейшем дуновении ветра смущаешься и тревожишься. И так в сем обстоятельстве предаю тебя в волю Божию, в волю собственную твою и в волю родительскую. Обязанностью же необходимою почитаю для себя здесь напомнить тебе только о том, что без уважительной причины не должно предпринимать ничего. Посему спроси сам себя в тоне и духе христианском: для чего-де я хочу менять место и хозяина? Что меня побуждает к этому? Необходимость ли какая или одно корыстолюбие? Сверх того, вообрази себе живо, можешь ли ты, на толь далеком расстоянии, жить в разлуке с родителями своими, родными и друзьями так спокойно и самодовольно, чтоб нимало не скорбеть о том? Притом припамятуй и то, что этот поступок твой не оскорбит ли до глубины сердца доброго, чувствительного и благодетельного хозяина твоего?

А с другой стороны представь себе и то, что на стране далекой, без руководства, как бы тебе не попасть в сеть любостяжания и таким образом совершенно не удалиться бы от верховного оного блага – Бога. И так, любезный мой, все сие собрав в ум свой, хорошенько размысли и потом уже решайся. От перемены места и хозяина многое будет зависеть в твоей жизни и в твоем поведении. Не одни выгоды временные имей в виду твоем, а главное – всегда в уме твоем держи то, где бы удобнее спасение получить. Ты пишешь, что ты теперь весьма тревожишься и смущаешься мыслями и сердцем! Для чего же тревожиться? Воля твоя: тебя насильно никто ни к чему не принудит. Рассуди прежде хорошенько, а паче прилежнее помолись, а потом и решись на то или другое. После выйдет худо? И тут смущаться нет дороги. Надобно скорее каяться пред Богом, искать врачевство ране. И праведник седмижды на день падает, а мы, окаяннии, значит, можем падать, как и действительно падаем, днем седмь крат седмерицею или тмочисленно. Предайся только всем существом своим в волю Божию и поступай во всех случаях и во всех отношениях твоих по совести, и не сретит тебя никакое зло, ибо в сем тебя может уверить тот, который, сам многократно испытав на себе помощь Божию, говорит негде: не воздремлет, ниже уснет храняй Иизраиля и всякую душу, предавшуюся Богу. Бойся только всячески зла нравственного – греха, который собственно от нас происходит и который прогневляет Создателя и Благодетеля нашего, а зла физического – бед и скорбей, не избежишь. Чем более станешь внимать себе и спасенью своему, тем более срящет тебя зло, ибо вси, хотящий благочестно жити о Христе, гоними будут, так как многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное. После этого, безрассуден ты будешь, если станешь смущаться при встрече каких-либо неприятностей. Без воды, нечистоты не измываются, а также и скверны души твоей без воды горестей и скорбей очищены быть не могут.

И так, любимый мой, будь терпелив и великодушен во всяком неприятном обстоятельстве жизни твоей. Бди и молись на всякий час Богу, дабы Он, по благости Своей, не оставил тебя в путях твоих; а равно и я, многогрешный, буду памятовать выну о тебе в недостойных молитвах моих.

26 Августа, 1845.

Радуюсь о тебе, любимый мой, и благодарю милосердого Искупителя нашего, что Он, по неизреченной благости Своей, сохраняет тебя во всех путях твоих, а также радуюсь душою моею и о том, что ты постоянно стараешься о стяжании в сердце свое страха Божия. Да, любезный мой! Страх Господень есть начало премудрости. Старайся всемерно и впредь этого дара небесного не погашать в себе. Только, смотри, будь осторожен! Отнюдь, без моего благословения и совета мудрых мужей, не решайся ни на какие большие подвиги. Ты уже довольно искусился, как злобный враг нашего спасения самыми добродетелями старается погубить человека. Сего ради бди на страже духовной и непрестанно молись, да не впадеши в сеть диаволю. За рюмочку белого вина, выпитую тобою для Рождества Христова по убеждению благоприятеля, Господь тебя да простит! Только впредь, без особенной надобности, обещание свое и заповедь отца духовного нарушать тебе не следует. Яблоко, снеденное прародителями во Едеме, было невелико, но какие от этого произошли следствия, – сам ведаешь. По суду нынешнего века, и в грехе не стали поставлять греха. И так, во всех твоих отношениях и ко всем, будь осторожен. Ни на минуту не выроняй из памяти твоей памяти Божией. От забвения о Боге и Адам пал. О себе извещаю, что я, по несказанному человеколюбию Божию, нахожусь в непременяемом благополучии и здоровье. В часы свободы моей занимаюсь беседами духовными с общим другом нашим Ф.М.В. Судя по его твердому намерению, с каким он начинает работать Господу, можно заключить, что он в последствии будет великим человеком. Нередко посещаю и П.А.П. Он, бедненький, очень часто бывает болен. Они тебе усердно кланяются и благодарят тебя за память о них.

Прошу при свидании объявить от меня Божие благословение А.И. Скажи ей, что я помню ее у престола Божия, помоги ей, чем можешь; только, впрочем, будь осторожнее в обращении с нею, дабы бес не воздвиг на вас плотской брани. Если Господу будет угодно, надеюсь чрез Г.Р. писать к тебе в Ростов. Не забывай и меня – многогрешного, у тамошних святых угодников; Божиих, молитвам коих, паче же всеблагому провидению Божию, при желании тебе всяких благ, и предаю тебя.

25 Января, 1846.

В прошлую пятницу писал я тебе, любимый мой, с почтою и предпослал разрешение и прощение в том, что ты выпил для праздника Рождества Христова, по убеждению приятеля, рюмочку белого вина.

Равно и теперь, по заповеди Господней, повелевающей прощать падающему до седмь крат седмерицею, прощаю и разрешаю тебя в твоем невоздержании, которому ты предался 13 числа, по примеру, вероятно, товарищей своих; однако же прощаю с тем, дабы впредь всемерно убегать таких случаев, которые невольно могут увлекать тебя ко грехопадениям. Святой апостол пишет: тлят беседы злы обычаи благи; согласно с ним и пророк Давид говорит: со избранным избран будеши и со строптивым развратишися. Случилось мне в какой-то читать книжке, что один благовоспитанный юноша, чрез обращение с рассеянными людьми, в самое короткое время сделался величайшим развратником. Да, любезный мой, человек весьма слаб и по природе; но ежели к тому еще возымеет он частое обращение с людьми слабыми, то он никак не может стоять против искушений со стороны плоти, мира и диавола. И так, щедротами Божиими, бесценною кровью предражайшего Искупителя нашего и всем, что есть святейшего и достохвальнейшего, умоляю тебя, сын и друг мой, впредь всемерно блюстись такого положения, которое человека, из разумного существа, делает тварью бессловесною. Что, если бы в тот самый час, как совершалось между вами шумное веселие и ликование, когда вы предались вполне плотским удовольствиям и нехристианским занятиям, что, если бы, говорю я, в тот самый час раздался над вами голос: Се Жених грядет, исходите в сретение Его! Тогда бы, без всякого сомнения, уподобились вы буиим девам и рабам ленивым, которые, за свое нерадение, подверглись горестнейшей и достоплачевнейшей участи. Ах, любимый мой, если бы нам, слепым, сколько-нибудь открыта была та бездна греховная, в коей мы валяемся и которая близко, весьма близко граничит с бездною адскою, тогда бы не веселию и шумным ликованиям, но сетованию и плачу предались мы, тогда бы мы, не вмещая в себе скорби нашей, и всех друзей своих побуждали к сетованию и плачу о той участи, которая ожидает нераскаянных грешников по ту сторону гроба. Но прости, любимый мой! Не уязвил ли я сими строками много сердца твоего? В таком случае успокойся в язвах сладчайшего Искупителя нашего. Притеки только с верою к сим пяти притворам ново благодатной купели, и получишь оставление не только недавно бывшего с тобою невоздержания и поползновения, но и всех грехов твоих. Желал бы и еще что-нибудь написать тебе к общему назиданию нашему, но наступила уже полночь: время дать покой немощной плоти моей.

27 Января, 1846.

Друг мой драгоценный и сынок о Христе любезный!

Жалею, крайне жалею, видя из письма твоего от 17 сего Июня, что ты немощен душою и телом. Усердно желаю и премилосердого Врача душ и телес умоляю, дабы Он, по Своему бесконечному человеколюбию, уврачевал твои недуги и даровал бы телу твоему вожделенное здравие, а душе – мир, радость и спасение.

Да, любезный мой, тяжело быть в болезнях и терпеть искушения разного рода; но что же делать? Они для всех земнородных неизбежны! Сам Подвигоположник понес крест и умер на кресте. И нам, если хотам с Ним прославиться и царствовать в вечности, необходимо злострадать. Только не малодушествуй, любезный мой, и не унывай: нет убийственнее для души уныния! Взирай, как можно чаще, очами веры на распятого Искупителя. Он един, Сам быв искушен, силен и готов и нам искушаемым помощи!

24 Июня, 1846.

Воистину воскресе Христос!

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Очень жаль, что ты Светлый Праздник Христов провел не совсем здорово, но я совершенно уверен, что духом был здоров и праздновал весело и покойно. Да даст же премилосердый Искупитель и впредь наслаждаться тебе этим драгоценным даром – спокойствием духа! Если же случится тебе от чего-либо возмутиться духом, тот же час, во смирении сердца, со слезами падай пред распятым Господом и умоляй Его благоутробие, ибо Он един силен единым словом утишить волнующееся и свирепеющее море сердца твоего; при всех искушениях и скорбях твоих, старайся всегда успокаивать и утешать себя тою мыслию, что, без промысла Божия, ничего в жизни нашей не бывает: Господь Бог, яко всеблагий, вся строит к полезному. Веруй, несомненно веруй, что за скорбью всегда следует радость и утешение: в этом уверяет нас и опыт, и самое Священное Писание. Удаляться же скорбей значит удаляться царствия небесного.

И так, с преданностью в волю Божию, терпи, любезный мой, вся безропотно, смиренно и разумно!

Себя и тебя предая в промысл Божий, остаюсь с моею усердною молитвою о твоем здравии и спасении.

24 Апреля, 1847.

Каково-то ты, любезный мой, время проводишь? Дай, Господи, чтоб драгоценное время понапрасну у тебя не проходило! Против скуки и уныния есть средство: чрез умную сердечную молитву старайся всегда быть в Боге, Который есть источник радости и утешения. В мире не ищи радости. В нем нет, и никогда не бывало истинной радости! Что делать? Если грустно, поплачь пред распятым Искупителем. Как после тучи и туманов бывает ясное ведро, так после плача и душа твоя прояснится зарею утешения благодатного.

16 Июня, 1847.

Как-то, любезный мой, ты поживаешь на стране далекой? Смотри, чтоб далекая сторона тебя не удалила от источника всех благ – Бога! Напротив, старайся уподобиться купцу, ищущему бисера многоценного. На стропотных путях лукавого мира много набросано очаровательных прелестей. Наблюдай строго над своим сердцем, дабы оно отнюдь не уязвлялось обаятельною красотою сих скоропреходящих прелестей. Бог – вот первое и последнее благо нашей души! К Нему выну стремись всем существом твоим. Пока торг еще не разошелся, дей куплю духовную неленостно. Кто знает, скоро ли раздастся глас: Се Жених грядет! Надобно понемногу сбираться в далекий и неизвестный путь, пока есть время, пока благодатные средства от нас не отняты.

И так, друг мой, бди и молись, не веси бо, в кий день или час Господь приидет. При сем твердо памятуй, что любы мира сего вражда есть Богу.

Предая тебя всеблагому Провидению, покровительству Богоматери и молитвам угодников Божиих – Ярославских чудотворцев, остаюсь с усердною о тебе моею молитвою.

20 Июня, 1847.

Бог в помощь тебе, любезный мой!

Поздравляю тебя с начатками ярмарки; желаю тебе провести ее по-христиански. Тело твое пусть упражняется в торговле, а ум, сколько возможно, в Боге. Угождая своему хозяину, не забывай, паче всего, угождать и Создателю, и Искупителю своему. Время драгоценно. Вчерашний день и прошедший час уже не твои: они пролетели, будущее же неизвестно. И так, дорожи временем. Ежели деньги кладешь в укладку и запираешь крепко, то почему же не беречь и не дорожить временем, которое всего драгоценнее на свете. Посмотри, любезный мой, бросает ли, зря, кто-нибудь хоть мелкую монету? А у нас как дешево время! Дешевле, кажется, всего.

И так, производя куплю видимую, не забывай деять куплю и духовную. Ярмарка видимая бывает временем, а духовная купля всегда может производиться. Не помешает тебе самая ярмарка, не по препятствуют тебе никакие дела возноситься умом твоим к Богу, ежели ты будешь иметь согретое любовью и усыренное слезами умиления сердце. Желал бы и еще распространиться здесь, но опасаюсь, как бы протяжением письма своего не сделать остановки и опущения делам твоим.

27 Июля, 1847.

Возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Мира и радости о Дусе Святе усердно тебе желаю.

Да и чего другого могу и должен я желать тебе, как не сих бесценных даров небесных, кои принес с собою на землю, наполненную плача, скорбей и браней, князь мира и Бог всякие радости и утехи – предражайший Искупитель наш! Чем другим приветствовать я обязан тебя, как во дни веселия твоего, так и в минуты горестей твоих, чем другим, как не этим святым благожеланием, которое повелел всем и всюду приносить с собою нам Господь и Учитель наш – Иисус Христос! Пусть сродники твои, друзья и все знакомые, чего хотят, желают тебе, а я – многогрешный, поколику отец твой духовный, доколе друг сердца твоего, пока владею ключами души твоей, всегда и везде одного желать тебе буду – мира и радости о Дусе Святе! Мир убо тебе, сын мой возлюбленный! мир тебе, друг искренний! И радость небесная, радость чистая, радость святая да водворяется выну в сердце твоем!

Все три письма твои получены мною. Последнее, от 2-го числа Октября из Ярославля, подано мне 11-го, в субботу, во втором часу пополудни. Благодарю тебя, что ты помнишь меня – окаянного. О если бы память твоя и любовь твоя ко мне – многогрешному, благодатью милосердого Бога любви, и впредь пребыли в тебе! Что касается до меня, и я с своей стороны присно память творю о тебе в недостойных молитвах моих у престола Божия. О ежели бы и в моем сердце не угас пламень любви к тебе, который постоянно горит в нем с минуты соединения нашего духовного! Каких козней, каких усилий не было со стороны духа злобы, к расторжению союза нашего духовного, но милосердый Искупитель, соединивший нас священными узами любви святые, доселе не только хранить, но и утверждает духовное общение наше.

Буди убо благодать Господа нашего – Иисуса Христа, и любы Бога и Отца, и причастие Святого Духа с нами не точию ныне, но и присно, и во веки веков. Аминь!

12 Октября, 1847.

Богом дарованный возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Мира и радости о Дусе Святе паки и паки всеусердно тебе желаю.

В прошлый раз я обещался тебе писать со следующею почтою; вот обещание свое исполняю. Что же писать? – Предмет моих писем главный теперь у меня один – святая икона. Извини, любезный мой, меня, что я препоручением своим много беспокою тебя. Одна моя уверенность в твоей пламенной любви к Богу и истинном благорасположении ко мне, многогрешному, могла поселить во мне мысль и надежду, что сим святым моим тебе препоручением ты не только не обременишься, но почтешь его, по добротолюбию, куплею духовною. Много ты послужил мне, грешному, в жизни моей: не откажись и еще послужить и – тем более, что это препоручение мое не столько относится к пользе моей, сколько или единственно – к славе Божией и спасению душ христианских. Это святое препоручение мое должно быть сладостно для твоего сердца, ибо, ежели приятно послужить чем-нибудь какой-либо важной особе, то не паче ли должно быть восхитительно послужить орудием к славе имени Божия и спасенью человеческому? Так, любезный мой, не отяготись данным тебе от меня препоручением! Едина капля слез, одна чаша студеной воды незабвенны пред Богом: ужели же останутся без праведного мздовоздаяния та заботливость, с какою ты начинаешь, и те хлопоты, какие ты употребишь в сем спасительном деле? – Никак! достоин делатель мзды своея.

6 Ноября, 1847.

Ежели когда, то особенно ныне, во дни печали и сетования твоего, мира и утешения о Дусе Святе усерднейше желаю тебе!

Скорби великой и слез многих исполненное письмо твое из Ярославля, от 10 числа Ноября, мною прочитано с полным отеческим сочувствием.

Да, любезный мой, скорбь твоего сердца велика! Лишиться той, которая была от плоти твоея и от костей твоих (Быт.2:22), разлучиться с тою, которая делила с тобою в жизни и радости и печали, и разлучиться навеки, – этой потери, сего лишения, что может быть больше на свете? Но вспомни, друг мой, как мудрствует о сем святой апостол? Он говорит: о умерших да не скорбите, яко же и прочий не имущий упования. Ты христианин, а потому умом и сердцем не останавливайся на одном гробе, любезной супруги твоей; очами веры твоей простирайся дальше мраков могильных, смотри в вечность: она теперь там, в мире духовном! Тот же святой апостол уверяет нас: аще живем, аще умираем, Господни есмы. У Господа нет мертвых, вси бо Тому живи суть. Не радуется ли узник, когда освобождается из темницы? Не должен ли и ты возблагодушествовать, что преискренний друг сердца твоего, по воле Божией, избавился от оков греховные плоти и изведен из мрачной юдоли прелюбодейного мира сего в область невечернего света. Божественное Писание повелевает всегда радоватися и о всем благодарити Господа. Итак, радость моя, не скорби и не унывай в нашедшую годину небесного посещения твоего! Сие наичувствительнейшее для души твоей лишение произошло по воле Божией; а когда так, то, значит, оно для тебя и необходимо, и полезно, и спасительно. Потеря супруги твоей для тебя не возвратна уже; и так предайся в волю Божию и взывай со Иовом: Господь даде, Господь и отъя: буди имя Господне благословенно! Ты искренно любил супругу свою; что же помешает тебе и теперь любить ее – по ту сторону гроба? Пусть любовь твоя на молитвенных крыльях возносится непрестанно к престолу Того, Который силен все сделать и на земле, и в аде, и в раю. Не сей ли всемогущий Бог носит ключи, запирающие и отверзающие адские бездны? Не Он ли освободил из ада праотца нашего Адама и всех ветхозаветных праведников? Не Он ли простил и возвел из бездн ада греческого царя Феофила, к душевной радости преогорченной его супруги и к утешению церкви? Так, Он! Равно – Он может простить грехи и усопшей супруге твоей, о которой совершаются теперь молитвы церковные и приносится умилостивительная церковная жертва, и тем более, что она скончалась, по принятии святых Таин – сего бесценного залога жизни вечной, страдальческою кончиною. Весьма благорассудно ты поступил, заказав отправить по душе её сорок литургий, которые со вчерашнего числа и начались уже. Принесение бескровной жертвы за спасение её будет самым действительным средством к доставлению усопшей милости Божией, ибо в литургии Сам Единородный Сын Божий невидимо снисходит с неба, таинственно закаляется на жертвеннике и тем умилостивляет правосудие небесное и подвизает Свое милосердие простить грехи усопшему. Нельзя там не ожидать прощения и отрады преступнику, где сам царь ходатайствует о прощении преступника? – О, без сомнения! Того же надобно ожидать и усопшей супруге твоей, о которой приносится бескровная жертва.

Продолжая писать письмо сие, я получил от тебя еще письмо из Ярославля же, от 13 числа Ноября. Утешаюсь духом моим, что ты во дни сетования твоего прибегаешь к единственному источнику утешения – к чтению Божественного Писания. Не ищи утешения в мире сем, исполненном бед и печалей, не думай услаждать горесть свою от мутных вод сего сланого моря: пияй бо от воды сея, говорит Писание, вжаждется паки. В Боге и Его откровенном Писании да будет единственное твое утешение! В свободное от занятий по делам своим время, а особенно в праздники, необходимым долгом для себя почитай посещать больницы, богадельни, темницы и другие благодатные дома, где Спаситель наш в членах Своих злостраждет, – творя посильную милостыню, как о усопшей, так и о собственном спасении. Будучи свободен, по воле Божией, теперь от союза супружеского, старайся всемерно постепенно отрешаться и от мира. Не женивыйся, или, что тоже, и отрешивыйся от жены, по апостолу, печется о Господних, како угодити Господеви. Господь да будет побуждением, средством и концом всех твоих деяний в последующей новой жизни твоей! При жизни супруги твоей, ты, так сказать, делился на двое, желая угодить и жене своей, и Господу. Теперь ты остался один: да будет отселе и попечение твое только единственно о душе и о том, как угодити Господу.

Препоручения твои относительно поминовения исполнить постараюсь в самой точности.

И тебя и душу усопшей милой супруги твоей предай в руде премилосердого Господа, остаюсь искренно соскорбящий тебе.

23 Ноября, 1847.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Мира и радости о Дусе Святе усерднейше тебе желаю.

Усерднейше благодарю тебя за то попечение, с каким ты начинаешь исполнение препоручения моего тебе. Да подаст тебе премилосердый Искупитель, за твою заботливость и за труд твой, святую милость Свою! Да покроет тебя пречистая Матерь Божия омофором Своим честным от всех сетей вражиих! А святии Ангели и вси святии да будут руководителями и защитниками твоими во всех путях и делах твоих новой жизни твоей!

Твое же поручение, касательно поминовения приснопамятной супруги твоей, исполняется достодолжным образом: ранние литургии каждодневно отправляются, а также и псалмы в квартире читаются. Только я не понимаю твоего желания, относительно порядка, в каком должны читаться псалмы: денно-нощно ли, как у нас водится, под названием неугасимого чтения в течении 40 дней, или, по уставу церковному (о чтении кафизм за Богослужением), – только утро, вечер и полудне были бы читаны положенные кафизмы? Теперь читается псалтирь в последнем порядке, и, сверх того, прилагается канон покоин, лежащий в псалтири. Ежели есть у тебя усердие такое, чтобы денно-нощно, неугасимо читана была псалтирь о новопреставленной, то извести меня, и я закажу начать; можно будет отправлять это молитвословие и после 40-го дня. Господь всегда приемлет молитвы, с верою и усердием возносимые к Нему. Я думал было заказать, и без отношения к тебе, читать денно-нощно, но не решился, дабы не оскорбить любовь твою, так как чтение такого рода составит счет немалый. Два обедца для меньшей братии Христовой были отправлены, а третий предназначается в следующее воскресенье.

Весьма благодарен тебе за твое памятование моего окаянства в молитвах, воссылаемых тобою св. чудотворцам Ярославским; не забудь и впредь меня – многогрешного!

Что же касается до меня, по гроб мой обязуюсь творить намять и о тебе, и о новопреставленной, у престола Божия.

5 Декабря, 1847.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой! Мира и радости о Дусе Святе усерднейше тебе желаю. Благодарю, благодарю, благодарю и благодарить не престану тебя до последнего моего издыхания, за ту неизменную преданность твою к моему окаянству, какой в нынешнем, бедном истинною любовью, веке между редкими сыскать возможно. Наипаче же благодарю Господа моего, яко не по беззакониям моим сотворил есть мне, ниже по грехам моим воздал есть, что даровал мне, недостойному, в тебе истинного сына духовного и верного друга.

Боже премилосердый! Сохрани сей священный союз наш, к славе имени Твоего пресвятого, неразрушимым ни от какой силы вражией, во вся дни живота нашего!

Эти краткие строки мои пишу не чернилами, но горячайшими слезами моей искреннейшей благодарности пред Сердцеведцем, испытующим сердца и утробы человеческие, и пред тобою – радость и утешение дней моих!

Да благословит тебя, любезный мой, Господь Бог благословением Своим небесным, к написанию креста на гроб супружницы твоей по изволению твоему!

Сердечно радуюсь, что заказана давно желанная мною святая икона. Господь да поможет Своею благодатью написать оную в подобающем святыне Господней благолепии и исправности!

Относительно И.Н.М. поступлено тобою благорассудно. Доброе, по добротолюбию, аще не будет добре проходимо, несть добро и мзды отщетевается. И впредь не оставь его своими полезными советами. Радуюсь, что он определяется к должности, но вместе с тем и опасаюсь, как бы он не ослабел тут. Да сохранит его милосердый Господь от такой напасти! Прошу ему от меня объявить Божие благословение, вместе с тем и подтвердить на крепко, чтоб он дело Божие творил рассудно, а по одному своему смышлению поступать боялся, ибо диавол очень часто преобразуется во Ангела светла, для уловления в сети свои таких душ простых и кротких, каков сей раб Божий.

Прости, любимый мой!

Ныне повороты,¹ да поворотит тебя со дня сего милосердый Господь Бог на путь правый, ведущий к животу вечному!

С каковым благожеланием моим и остаюсь неизменный в моей любви к тебе о Господе.

12 Декабря, 1847.

Во дни, по причине разнообразных занятий по обязанностям моим, не имея свободы отвечать тебе на любезное письмецо твое из Костромы, от 4 Декабря, восстав от сна в три часа по полуночи, когда вся природа еще покоится, сладостным для себя долгом почитаю писать тебе, любезнейший мой!

Утешаюсь духом моим, что ты помнишь совет мой, относительно чтения Св. Писания. Продолжай, продолжай, любимый мой, при содействии благодать Божий, и впредь это спасительное занятие! Светильник ногама моима – закон Твой, и свет стезям моим, говорит тот, который словеса Господни почитал для себя слаще и драгоценнее всех сладостей и драгоценностей мира сего. Возможно ли убо и нам, блуждающим в глубокой нощи века сего лукаваго, ходить беспреткновенно, без светильника Слова Божия? Так, любимый мой, не выпускай сего светильника из рук твоих и из сердца твоего, хотя бы все силы ада и прелести мира подвиглись исторгнуть у тебя эту сладостнейшую драгоценность!

По твоему предложению, 14 главу св. Ев. Иоанна я прочитал. Да, любимый мой, эта глава единственная! Я преимущественно пред прочими местами Св. Писания всегда любил и люблю читать главу эту, особливо, когда посещают меня какие-либо горестные минуты. Словом сказать, в этой главе содержится море утешений для скорбящего и гонимого от мира человека. После этого утешения, скоропреходящие утехи века сего ничтожны. При сих словах пономарь требует благословения ударять к утрене, а потому продолжение оставляю до отхода оной.

6 часов утра. Ты пишешь: как бы не обременить вас тем и тем предложением? Уверенность твоя в давнем и истинном моем к тебе расположении должна разогнать мрак всяких недоумений. Бояйся, сказано, не совершися в любви. Для истинной любви нет ничего тягостного. Ты мне послужи, а я – тебе, Богу помогающу, во вся дни живота нашего.

Святое желание твое, относительно надписи на кресте, исполнить постараюсь с душевным удовольствием. Что же касается до крестов, кои ты имеешь усердие, в поминовение усопшей супруги твоей, пожертвовать в три храма на столики, где отправляются литии и панихиды по усопших, это предоставляю вполне доброй воле твоей; в этом случае рекомендую посоветоваться с отцом Илларионом и с мастером. А для меня едва ли и еще не льется крест новый! Но что делать? Хотя бы и не хотелось, взойду и на него и буду терпеть ради сладчайшего Господа моего, благодать и человеколюбию Которого предая себя и тебя во всех путях твоих, остаюсь с неизменяемою к тебе любовью о Господе.

15. Декабря, 1847.

Прими мою усерднейшую благодарность за поздравление с начатием писания святой иконы.

Слава Богу, что Он, но благости Своей, помог мне привести давнее и сильное мое желание к исполнению. Да благословит же Он благословением Своим небесным сие святое дело увенчать и успешным окончанием, в славу имени Своего всесвятого и в пользу душевную всех имеющих притекать с верою к высочайшей святыне, обретающейся в сей и на сей св. иконе! Да подаст же богатую Свою милость и тебе, любимый мой, за то попечение и тщание, какое ты прилагаешь к исполнению сего святого поручения моего!

Хвалю твою решимость не употреблять более лекарства на вине, ибо от лекарства такого рода многие сделались пьяницами; ты как будто бы узнал мое намерение, что я хотел писать тебе о сем. Да утвердит тебя Господь навсегда оставить всякое вино, кроме особенных и чрезвычайных случаев! Ненавидяй добро диавол, конечно, теперь устремится против тебя со всею лютостью и со всеми кознями. Трезвись убо, бодрствуй, да не како в сети его увязнеши!

21 Декабря, 1847.

Ты просишь у меня благословения на отдачу сына своего в ученье.

Господь да благословит тебя!

Что лучше ученья? Ученье – свет, а неученье – тьма. Только знаешь ли ты, что ученья два: одно – телесное, а другое – духовное?

Об ученье телесном святой апостол пишет, что оно вмале есть полезно, и далее тут же присовокупляет: а благочестие на все есть полезно.

Итак, при телесном, внешнем обучении сына твоего, паче всего старайся о воспитании его в духе истинного благочестия.

Учи его и словом, и примером жития своего, чтоб он не был горд, дерзок, груб, упрям, ябедник, хвастун, вор, ленив, насмешлив, сварлив, а был бы послушлив, кроток, сострадателен, учтив, благоприветлив, к своему делу рачителен и внимателен, Богобоязлив до того, чтоб без молитвы никогда не уходил и в училище, и домой бы не возвращался. Дай ему заповедь, чтоб он по утрам, после обыкновенных утренних молитв, принимал от вас благословение и в вечер, тоже, по прочтении молитв на сон, прощался бы с вами; а также за завтрак, обед, ужин и за чай благодарил бы вас целованием руки вашей. Это частое обращение его к вам породит в его юном сердце к вашей родительской власти и вашему благословению веру и уважение. Более же всего бди неусыпно над его обращением со всеми и во всем. Отнюдь не позволяй ему дружиться с товарищами безнравственными, ибо Св. Писание свидетельствует, что тлят беседы злы обычаи благи, и другое писание говорит: со избранными избран будеши и со строптивым развратишься. Ежели ты имеешь наблюдение за цветами и деревцами, кои ныне цветут и растут, а заутра увядают и усыхают, как же тебе не попещись о душе бессмертной сына твоего, за слабое воспитание которого неминуемо ты должен будешь дать ответ Богу, на суде Его страшном.

И так, испрашивая от Отца светов помощи и благословения тебе на отдачу в ученье грамотное и в училище благочестия сына твоего, остаюсь с моим усердным, хотя и недостойным, о вас молением.

28 Декабря, 1847.

Ты спрашиваешь меня, как тебе поступить с дочерью своею: оставить ли ее девою или выдать в замужество?

На этот вопрос есть ответ у святого апостола Павла в 7 главе 1 послания к Коринфянам, где он говорит, что, вдаяй браку свою деву, добре творит: и не вдаяй, лучше творит.

Впрочем, здесь тебе потребен не совет чей-нибудь, а согласие самой дщери твоей.

Итак, вопроси ее саму: согласна ли она и может ли оставаться девою, так как Спаситель говорит, что не вси вмещают словесе сего, то есть, не все могут быть безбрачными, но им же дано есть. Если она согласна и чувствует себя способною пребыть девою, то пусть она у тебя остается в девстве, которое столь же превосходит брачную жизнь, сколько превосходит солнце луну или сколь лучше золото против серебра; а ежели это ей не дано, то пусть посягает, – отдай ее в замужество, ибо, по свидетельству того же святого апостола, аще дева и посягает, не согрешила есть, так как брак честен и ложе не скверно, якоже тот же святой апостол говорит.

Да даст же тебе Господь Бог радость видеть над дщерию своею благословение Господне, с коим она и в девстве, и за мужем будет чиста и непорочна.

31 Декабря, 1847.

Христос воскресе!

Грустно, очень грустно, что приводится мне приветствовать тебя с радостнейшим праздником светоносного Воскресения Христова письменно, а не лично! Но что делать! Так Господу угодно! Истинной любви ничто препятствием быть не может: не смотря на расстояние, отделяющее нас телесно, духом моим я был и есмь всегда с тобою, любезный мой! Особенно часто, и с удовольствием сердечным, я воспоминал о твоем благоговении, с каким ты иногда проводил со мною, треокаянным, великую седмицу страданий Господних и сретал светоносный и всерадостнейший праздник живоносного Воскресения предражайшего Искупителя нашего. Каково-то ты ныне провел Светлую седмицу? А я, по благости воскресшего Господа, – очень весело; впрочем, никак не могу похвалиться, чтобы духовно, а больше во утешении и услаждении плоти. Радости и светлости Светлой седмицы соответствовала самая природа, ибо погода во всю Светлую седмицу была самая благоприятная.

Благодарю тебя на твоих мне благожеланиях; равномерно и тебе желаю, от всей искренности сердца моего, всего спасительного и полезного. Особенно благодарю за окончание тобою святого моего поручения, относительно святой иконы. Крайне жалею, что сильное твое желание, воспрепятствованное обстоятельствами, доставить эту святыню мне лично, повергло тебя в болезнь. В полной мере ценю преданность твою ко мне – многогрешному, и усердие твое к исполнению поручений моих тебе. Да благословит тебя десница Всевышнего всяким благословением небесным во вся дни живота твоего, за твое беспримерное старание о столь спасительном деле! Мне желательно, чтобы иконописец остался доволен платою за работу, а не роптал; и так прибавь ему рубля два или и три серебром: я надеюсь, что милосердый Господь поможет мне всю сумму собрать и доставить тебе. Что ж касается до пересылки святой иконы, это дело предоставляю на полное твое рассуждение. Впрочем, водою ли лучше или сухопутно, о сем посоветуйся с опытными людьми. Притом попомни переслать еще венчик, ладанницу и дщицу кипарисную для жертвенника. Не терпит сердце мое, чтобы еще не повторить благодарности моей тебе за твою чисто Евангельскую любовь ко мне, недостойному, и попечение о точном и скором исполнении поручений моих: благодарю, благодарю, любезный мой, и благодарить не престану! Без благодарных слез ко всеблагому Провидению никогда не могу воспоминать я о тебе, радость моя! За особенный дар неба почитаю для своего окаянства твое дружество со мною. За сим, предай тебя премудрому и всеблагому Провидению и покровительству Богоматери, остаюсь с моею отеческою к тебе любовью, – твой духовник.

18 Апреля, 1848.

Христос воскресе!

В прошлом письме моем обещался я пообстоятельнее побеседовать с тобою, любезный мой! О чем же буду беседовать? О делах политических? О, нет! Не мое дело пускаться в малой лодочке по неизмеримому, бурному океану дел и обстоятельств мира сего! Тут так можно потеряться и исчезнуть, как капля в море. Мое дело, – хотя и недостойно, но молиться о всех и за вся. Поговорю о том, что ближе к нам и что необходимее для нашего душевного спасения. До безмерности радуюсь духом моим, что Господь сподобил тебя в день установления новозаветной жертвы приобщиться Тела и Крови Христовой. Да пребудет этот дар пренебесный в сокровищнице души твоей залогом любви к тебе Божественной и твердым оружием против козней диавольских! Чем дороже вещь, тем осторожнее она храниться должна. А что драгоценнее на земле и на небе Тела и Крови Христовой? Эта высочайшая и непостижимая святыня теперь в душе твоей, во всем существе твоем. Береги, как можно, береги, дабы чем не осквернить эту святыню. Бойся чем-нибудь оскорбить предражайшего Посетителя души твоей! Сей Посетитель столько сладок, так любезен, так дорог, что ни в мире видимом, ни в мире невидимом драгоценнее Его никто и ничто не обретается. Беседуй с Ним всегда, и в нощи, и во дни; в минуты радости твоей и во время скорби и сетования, к Нему присно обращайся. Кроме Его, никто и ничто тебя не утешит. Если, по немощи или по козни вражией, чем случится тебе оскорбить этого небесного Гостя: плачь, рыдай, емлися тут же за пречистые нозе Его, дабы Он простил тебя, дабы Он не удалился от тебя: быть без Него – ад, а жить – мученье. Так, любезный мой, внемли себе! Ты теперь не один: с тобою Христос. И так и мысли по Христову, и говори по Христову, и живи по Христову! Тогда опытно узнаешь, коль благ Господь, сколь благо есть прилеплятися Ему! На мир не смотри, он весь, по апостолу, во зле лежит, и образ его преходит. Пусть кто, как хочет, – так и делает, так и поступает. А ты и ума, и сердца, и очей не спускай с Того, с Кем преискренне удостоился соединиться. Бди и молись! Кроме трезвения и молитвы, не можешь устоять в чистоте и правде. Да и при самом трезвении и молитве берегись, дабы не впасть тебе в самомнение и самообольщение. Для сего возлюби смирение и самоукорении; люби пить почаще из чаши поруганий и поношений: эта благодатная чаша вельми действительна к истреблению в нас самолюбия, виновника всех зол. Скажу коротенько: поставь себя на место вдовицы, в Евангелии упоминаемой, которая неотступною своею просьбою успела склонить на милость самого жестокого судию, который и Бога не боялся, и людей не срамился. Уже ли же презрит премилосердый Искупитель смиренную и непрестанную мольбу твою к Нему, о помиловании тебя, об отпущении бесчисленных долгов твоих, о том, дабы Он в пустыне мира сего прелюбодейного присно вечерял с тобою.

25 Апреля, 1848.

26 Апреля. Окончание. Вчерашний день люди и дела не позволили мне окончить мою приятную беседу с тобою, любезный мой! И так, по совершении ранней литургии и угостивши одного странника из Сарова, я намерен здесь еще не много побеседовать с тобою, сын мой!

Как все переменчиво в природе! Вчера была погода ведряная, а ныне выпал снег. Так-то бывает и в душах наших: после спокойствия постигает беспокойство, за радостью наступает печаль, бодрость кончится унынием и малодушием. Не жалуйся, не ропщи, любезный мой, на минуты беспокойства, скуки и печали, постигающие тебя! Это неизбежно! Разве странник может всегда наслаждаться приятностями в путешествии своем? Не чаще ли он встречает везде опасности и неприятности? Так, любезный мой, предайся всецело и всесовершенно в волю Искупителя! Что ни постигнет тебя, о всем благодари Господа. Небесный Врач знает, какое врачевство и в какое время приложить к твоему сердцу. Одного паче всего бойся и бегай – греха; а скорби, а печали, – это врачевство душевное.

Долг мой внушает мне спросить тебя, любезный мой, каково провел ты первую седмицу святой Четыредесятницы? Часто ли приводилось быть тебе в течении оной в храме Божием у Богослужения? Строгое ли соблюдал ты во всех отношениях воздержание? Нося на себе звание торгового человека, намни, что ты еще христианин; а христианину первую седмицу святой Четыредесятницы, равно как и весь пост, обязанность лежит препроводить в особенном внимании и воздержании. Не последуй в сем случае людям, преданным плоти и миру, которые погрузились в дела свои до совершенного забвения о Боге и спасении душевном. Ты состоишь не из одной плоти, но и из души бессмертной, которая драгоценнее всех неиссчетных и блистательных сокровищ мира сего, а потому ни одного дела не делай, никакого обстоятельства и положения в жизни твоей не принимай без отношения к душе и вечности. Взирай на мир и дела его не плотскими только глазами, но очами веры. Когда таким образом станешь ты располагать себя, тогда каждый случай послужить для тебя куплею духовною.

Скажу нечто и о духовном посте. Церковь повелевает при посте телесном особенно соблюдать пост духовный. Пост всему должен быть. Не одно чрево пусть постится, но и все тело. Да постятся и очи, да постятся и уста, и уши, и все чувства внешние. Равно и душа да постится. Ум да не помышляет суетного и противозаконного; сердце да изгонит из себя все нечистое, страстное и порочное. Не поскучай сими моими объяснениями, любимый мой! Они происходят от любви отеческой. Как бы хотелось мне и самому попоститься постом истинным! Помолись угодникам Ростовским, дабы они помогли нам время постное без порока прейти.

1 Марта, 1848.

Да, любимый мой, тесно тебе отовсюду! Но что же делать? Так Господу угодно! Помнишь ли, что пишет святой апостол: многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное. Но как тебе хочется спастись, то и терпи благодушно всякую тесноту и скорбь! Всякая вещь нечистая очищается с усилием, а наше с тобою сердце столько нечисто, что для очищения его мало всех скорбей со всего света. Дерзнем ли мы роптать на всеблагого и премудрого Содетеля нашего спасения, что Он вмещет гнусные сосуды душ наших в горнило скорбей и искушений, дабы оные достойны были обителей небесных? Так, любимый мой, безропотно повинуйся во всем святой воле Отца небесного, Который знает все совершенно, в каких обстоятельствах наставить нас в жизни нашей. Волю отчую исполни неотложно по требованию, хотя тебе и весьма трудно исполнить оную. Из письма родителя твоего, да и из обстоятельств предстоящих видно, что необходимо тебе теперь удовлетворить ему: иначе, ты можешь быть оскорблен. Да поможет тебе всемогущий Господь исправить это требование благодушно! Впрочем, вперед будь предусмотрительнее, дабы в противном случае не потерпеть тебе чего-либо превосходящего состояние и малодушие твое.

10 Октября, 1848.

Монашество, о котором тебе предлагали странние монахи, есть таинство еще для тебя. Об нем, Господу помогающу, будем рассуждать после. А теперь дело твое – внимать строго самому себе с теплейшею молитвою к премилосердому Искупителю нашему, да укажет Он путь тебе, в он же пойдеши. Аще приступавши работати Господу Богу твоему, уготови душу твою во искушение, сказано в Писании. Живя посреди мира, в пучине соблазнов, старайся понемногу, при помощи Божией, отрешаться умом и сердцем от прелестей его. Отнюдь ни в чем не надейся на себя, но во всем предай себя в волю Божию и покровительство Божией Матери, благоутробию Коих и поручаю тебя.

20 Февраля, 1848.

Рекомендую тебе купить книгу о трех обетах монашества: девстве, послушании и не стяжании. Помнишь, что святой апостол пишет: разрешился ли еси жены, говорит он, не ищи жены. Господь – Создатель твой, Искупитель твой, Освятитель твой, да будет теперь единственным предметом всех твоих помышлений, чувствований и желаний! Как елень стремится на источники водные: пусть так же и душа твоя да возжадает к Богу крепкому и живому.

Ты теперь на мир и дела его должен смотреть другими глазами, нежели – когда жену имел.

23 Января, 1848.

Среди ужасов смерти спешу написать к тебе, любимый мой, хоть несколько слов, и, может быть, в последний уже раз, ибо в селе нашем от дня Вознесения Господня свирепствует доселе злейшая холера, от которой померло до 300 человек. От времени открытия этого ужасного посещения Божия до сего часа, не знаю никакого покою. В том только и время все проходит, что напутствуем болящих и погребаем умерших. Ежели суждено свыше и мне пасть в эту страшную годину под секирою смерти, то, умоляю тебя Богом, не оставь мою любезную горлицу – подружие мое. Будь её ангелом – утешителем и хранителем.

Драгоценный сын и друг мой, прости, и, может быть, в последний раз!

6 Июня, 1848.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Отвечаю тебе на письмо твое во храме, во святом алтаре, после утрени, так как я, кроме треб и особенных нужд, из церкви не выходил во весь день, занимаясь составлением описи церковного имущества. Как я должен быть благодарен ко всещедрому Богу моему и предражайшему Искупителю и Благодетелю моему, что Он, по велицей Своей милости, удостоил меня, нечистого, не только служити во святом храме Своем, но и жити! Как и ты должен благодарить безмерное милосердие Его к тебе, что Он, ради очищения души твоей, посылает на тебя столько крестов! Да, милый мой; благодари, а отнюдь не унывай! Когда ты лишился уже того, что составляет основание временного блаженства человеческого – предпослал к Богу духов душу любезной супруги твоей, то что же так тяжко унывать тебе о том, что есть тление и прах! Благое произволение твое о полезном для души усопшей распоряжении, относительно имения её, Бог уже принял, как самое исполнение. А терпение от своих, от кровных – это не новость! В первобытном семействе и то уже видим ужаснейший пример не грабительства только, но и братоубийства. А мало ли еще сретаем примеров в Новозаветной священной истории, где родители восставали против плодов чрева своего, предавая их на поноснейшие мучения и смерть? И так, любимый мой, благодари о всем, а никак не унывай! Читай в уме своем, сколько возможно чаще, молитву смиренного Ефрема: Господи и Владыко живота моего, и прочая, и Господь утешит тебя, успокоит, порадует, и радости твоей никтоже возьмет от тебя.

На сей раз от всей искренности моей желаю тебе милости Божией, которая да поженет тебя, как в наступившую ярмарку, так и во вся дни живота твоего. Будешь иметь свободные минуты, – пиши: я не премолчу против сыновних вещаний твоих.

21 Июля, 1848.

Радуюсь сердечно, что милосердый Господь благопоспешил тебе благополучно прибыть на места делопроизводства твоего. Да благословит тебя Отец щедрот и всякого утешения благословением небесным, при добром здоровье, с счастливым успехом, а паче с незазорною совестью, производить дела свои!

Перышко, следующее М.В.З., при открытии посылки переломлено. Это нечаянное переломление пера сего не есть ли предзнаменование переломления, прекращения отношений моих долголетних и искренних к ней, так как я пред нею жестоко оклеветан, по каковой клевете она никогда не хочет быть более в доме моем, хотя бы, как она пишет сама ко мне, и случилось ей ехать чрез село наше. Так-то, любимый мой, враг действует, когда обретается в сердце нашем место сомнениям. Впрочем, я в своем к ней расположении постараюсь пребыть неизменен. Если Сам Господь наш терпел измену от возлюбленного Своего ученика, а от другого и предательство, то удивительно ли и нам испытывать измену любезных нам? Помолись, любимый мой, дабы Господь мне даровал терпение, а ей вразумление. Признаюсь, больно, очень больно, терпеть измену от любезных сердцу!

В разрешении, по нужде и обстоятельствам, вина прощаю тебя, однако, без особенной надобности, отнюдь не употребляй огня сего, пожирающего всю вселенную. Да поможет тебе в сем подвиге всемогущая благодать Божия! Книги: путешествие к вечности, при сем тебе возвращаю. Хвалю тебя за постоянное чтение Св. Писания – Нового Завета; не оставляй и впредь сего необходимого и спасительного занятия. Другие книги, особенно неизвестных сочинителей, читай с большою осторожностью.

28 Сентября, 1848.

Приветствую тебя со св. Четыредесятницею. Желаю тебе провести оную согласно установлению св. церкви. Слава Богу, что по милосердию Человеколюбца Бога, не хотящего смерти грешника, удостоились мы еще сего благоприятного времени, в которое удобно можем обратиться всем существом нашим в самих себя и собрать во едино расточенные по миру помышления наши. Слава Богу! Слава Богу! Да, давно уже пора отдохнуть бессмертному духу нашему, подобно врану Ноеву, носящемуся по мертвым предметам дольнего мира сего, который разнообразием и обманчивою сладостью скоролетных прелестей своих совершенно задавил естественное стремление сего духовного существа нашего к небесному и вечному. Еще реку устами моими и сердцем: слава Богу, Благодетелю нашему, во веки, яко не по беззакониям нашим сотворил есть нам, ниже по грехам нашим воздал есть нам, но по мнозей милости Своей отверз нам, многоокаянным, двери милосердия Своего! Теперь, любезный мой, дело стоит за нами. Господь готов помиловать нас и простить нам вся согрешения наши, только потребно с нашей стороны непрестанно ударять в двери неизреченных щедрот Его отеческих, бия в перси наши, исполненные яда греховного, и взывая с мытарем: Боже, милостив буди мне – грешному! Жаль, что в сии святые дни великой Четыредесятницы необходимо тебе упражняться, да и прилежно, делами мира сего! Но что делать? До назначенного промыслом Божиим времени, пусть пока будет так! Не дела мира сего препятствуют нам спасаться, но страсти. Ежели выну пред очами твоими преднапишешь распятого Господа, то всякая вещь, всякое дело, всякое обстоятельство мира сего, хотя и во зле лежащего, будут указателями тебе в страну вечности – в нашу родину, куда мы скоро, скоро должны будем переселиться.

Святой апостол советует: отрешился ли еси жены? не ищи жены. Я полагаю, что ты непременно последуешь сему совету апостольскому и более новых оков не похощешь. Оженивыйся, по слову преподобного Иоанна Лествичника, подобен связанному по рукам и по ногам. Значит, ты теперь не связан, свободен. Тебе никто и ничто теперь не может препятствовать стремиться к Богу всем существом твоим.

Не забудь меня, многогрешного, у угодников Божиих Ростовских. Будешь иметь минуты свободы, – пиши ко мне. Желал бы продолжать беседу мою с тобою, но пробило 10 часов: пора дать успокоение немощной плоти моей.

Предая тебя всеблагому провидению Божию во всех путях твоих, покровительству Царицы небесной и молитвам угодников св. Ростовских, остаюсь с неизменяемою моею любовью.

23 Февраля, 1848.

Благодарю тебя за твои мне благожелания, кои изъявил ты мне, грешному, в любвеобильном письме от 5-го сего месяца. Взаимно и тебе от всей искренности моей желаю всего, елика суть истинна, елика суть честна, елика доброхвальна; паче же желаю и премилосердого Господа умоляю, да даст тебе силу и крепость низложити и угасити вся стрелы и козни диавольские. Да, любезный мой, диавол, яко лев рыкаяй, ищет кого поглотити. Сего ради, умоляю тебя, чадо мое превожделенное, самою бесценною кровью Спасителя нашего, излиянною за спасение наше, трезвитися и бодрствовати непрестанно. Наша брань не к плоти и крови, но к духовом злобы поднебесным; нет той минуты, когда бы они не рыкали против нас своею лютостию: и нам, с своей стороны, не надобно быть безоружными; оружие же твердое против врагов нашего спасения – молитва и пост; сей бо род, по свидетельству Самого Спасителя, не исходит, не отгоняется, не побеждается, токмо молитвою и постом. А со смирением так будь дружен, что без него отнюдь не мысли, не говори и не твори ничего. Как муж и жена составляют плоть едину, пусть столь же тесно да соединится и твоя душа со смирением. Ибо на кого взирает с высоты небесные Господь? По слову пророка, токмо на кроткого и молчаливого, и трепещущего словес Его. Желал бы и еще распространиться здесь к общему нашему назиданию, но время коснуться и других предметов.

Да благословит тя Господь заказать пробную икону, со изображением на ней желаемых тобою угодников Божиих. Память св. мученицы Агнии 21 Января; св. мученицы Татианы 12-го того месяца, а преподобные Матроны 27 Марта. Желалось бы мне, если не стеснится святая икона, посреди всех угодников Божиих, наших ангелов, изобразить явление Божией Матери – «Нечаянная радость», пред Коею на коленях представляется молящийся о помиловании своем грешник. В этом случае и угодники Божии должны быть представлены в состояния или положении молитвенном к Божией Матери, о помиловании души грешной, которая будет означать каждого из нас. Писание сей пробной иконы должно быть чисто греческое. Что же касается до образа страшного суда, то, судя по духу моих прихожан, писание тоже должно быть непременно греческое.

Драгоценных общих наших друзей – И.Н. и Н.О., с любовью заочно целую и благословляю, благодаря их за писание ко мне. Писать особенно к ним теперь не имею свободы; пусть в сем простят меня.

12 Декабря, 1848.

Будучи угнетаем тяжестью креста, свыше на меня возложенного, стремлюсь хотя несколько минут отдохнуть на лоне любви твоей.

Да, любимый мой! Ветхому человеку, плоти не хотелось бы в мире страдать. Он бы хотел молиться, да и молиться, да мимоидет от него чаша скорбей. Но, как скорби в сей стране пришельствия неизбежны, поэтому внутренний человек наш присовокупляет к сей молитве: Обаче не моя, но Твоя святая, Господи, воля да будет! Злато и сребро без огня не очищаются: равно и душа, не будучи ввержена в горнило скорбей и страданий, не может очиститься от скверн греховных и быть достойною чертогов небесных. И так, сын и друг мой, помолись за меня – слабого, дабы милосердый Господь не попустил мне пасть под тяжестью креста моего, и, чтобы по Своему человеколюбию растворил чашу скорбей моих нектаром небесного утешения. И так, буди имя Господне благословенно во мне многогрешном! Яко же Ему изволися, тако и бысть! Наверное, и ты, радость моя, свет очей моих, под крестом! Радуйся и благодари Господа о сем! Крест – наша слава! И святой апостол ничем не любил хвалиться, токмо о кресте Господа. Из-под креста дорога – прямо в рай. Слава Богу, слава Богу, слава Богу! Благослови нас, Господи, до гроба висеть на кресте, дабы не лишиться царствия Твоего.

Объяви от меня, недостойного, благословение Господне и почитание, с пожеланием всяких благ, обоим Иоаннам.

26 Ноября, 1848.

Мира и радости о Дусе Святе усерднейше тебе желаю!

Аще живем, Господеви живем, говорит апостол, и аще умираем, Господеви умираем, в том и другом случае, Господни есмы. Как должны быть утешительны для нас, малодушных, сии слова апостольские! После этого, надобно ли нам бояться смерти? Никак! Она нам благодетельница, ибо из худшей преводит в жизнь лучшую. Одного надобно страшиться. А чего? Грехов, нераскаянности, не чувствия, невнимания, неготовности, умереть не по-христиански – сего надобно страшиться, должно ужасаться и трепетать! И так, любезный мой, не станем бояться смерти и будем умолять милосердого Господа, дабы Он пришел к нам не в полунощи, когда светильники наши угасают, а среди дня – во свете заповедей Его святых. Будем убо готовы, яко в оньже час не мним, Сын человеческий приидет.

Много здесь не распространяюсь, так как усты к устам скоро надеюсь беседовать с тобою.

15 Августа, 1848.

Прими усердно мою признательность, любимый мой, за ту любовь и преданность твою ко мне, многогрешному, каковые в нынешние лютые времена в весьма редких обретаются.

Премилосердый Искупитель мой! Призри с высоты св. жилища Твоего на чадо мое любезное и сохрани в сердце его огнь любви истинной ко мне окаянному, до конца жизни его, а по ту сторону гроба – в стране вечности, увенчай постоянство и твердость сей высокой и священной добродетели его неувядаемым венцем нетленные славы Твоея!

Милый, драгоценный друг мой! Чем я заслужил пред тобою такую крепкую любовь, такую искренность и преданность, которые никакими обстоятельствами жизни твоей не колеблются? Такую любовь, такую преданность твою ко мне, я почитаю не иначе, как за особенный дар небес. Хотя я, непотребный, и недостоин сего дара, но он ниспослан мне, по человеколюбию Божию, во утешение многотрудной жизни моей, дабы я, среди пустыни мира сего, палимый зноем злобы, зависти и лукавства, услаждался сердечным сим нектаром небесным. Да, радость моя! истинное дружество всякое благо на свете превосходит. Как я счастлив, что по Бозе стяжал себе верного друга! Благодарю Тебя, Господи, яко не отринул еси меня, грешного, от человеколюбия Твоего, даровав мне на утешение дней моих сего раба Твоего!

Хвалю и благословляю твою ревность в отношении поддержания семейства И.Н. Только здесь нужно тебе иметь большую осторожность, дабы чрез добродетель свою не породить праздности и не деятельности в друге нашем. Увидев такую заботливость твою о нем и о семействе его, он может предаться недеятельной жизни. Поэтому, снабдивши его суммою, надзирай за его промышленностью побдительнее; а даже не мешает и поверять его. Я полагаю, вы оба, для блага страждущего семейства, этим не обременитесь. Что же касается до меня, то с своей стороны я не премину снабдить его своим наставлением, каковое и лично я уже делал ему.

Радуюсь сердечно и благодарю тебя от души, что ты не только о своем, но и о спасении ближних твоих имеешь усердное попечение; продолжай, не забывай и впредь таковых дел милосердия и сострадания. Ты, сам быв многократно искушен, можешь, при помощи благодать, и искушаемым помощи.

Прекращая на сей раз беседу мою с тобою, предаю тебя во всех путях твоих всеблагому Провидению и покрову Божией Матери.

1 Ноября, 1848.

Не могу выразить благодарности пред тобою, любимый мой, которая обитает в сердце моем, за полноту и широту любви твоей ко мне – многогрешному. Сам Бог любви да воздаст тебе и в сей жизни, и в будущем веце, за твою неизменную преданность и крепкую любовь к отцу духовному! Твое благожелание, выраженное многими живыми словами в письме твоем, тронуло меня до слез. На этот раз ты получил как бы дух прозорливый, коим провидел, что я нахожусь под тягчайшим крестом зависти и злобы человеческой, и потому твое премилое письмецо послужило мне во дни скорби моей утешением. Впрочем, время и обстоятельства не позволяют мне изъяснить тебе крест мой, а скажу здесь только то, что благодарю Бога моего и о сем. Ежели сама Истина Ипостасная, воплощенная, не укрылась от зависти и злобы мира сего лукаваго: кольми паче мы, носящие в себе семя греха, можем подвергаться различным бедствиям и искушениям. Молись о мне, слабом и унылом, любимый мой, дабы премилосердый Господь благодатью Своею помог мне этот крест нести безропотно.

М.В. 8 числа сего месяца была у меня проездом в город; она со мною обошлась по-прежнему и желает быть под непосредственным по Боге руководством моим.

Прошу тебя Самим Богом – Отцом сирот, справиться у О.И., может ли поступить в новое учебное заведение сиротка, племянница моя 10-летняя, живущая у меня в доме, и на каких условиях? О чем и попомни известить меня.

23 Ноября, 1848.

Воистинну воскресе Христос!

Сим письмом спешу уведомить тебя, что после долговременного ожидания, помощью всемогущего Бога, без Него же ничто же бысть, еже бысть, твоим же в роды родов незабвенным старанием, наконец святая икона мною получена сегодня в первом часу пополудни, в неприкосновенной целости и сохранности.

Благословен Бог наш, сице благоволивый, слава Тебе! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Буди убо держава царствия Твоего благословенна и препрославленна во веки!

Благодарю и тебя, чадо мое превожделенное, что в сем святом деле послужил ты со всем христианским и сыновним усердием! Но здесь и места, и времени недостанет мне к изъявлению достодолжной благодарности моей пред тобою за то усерднейшее старание, с каким ты, при помощи Божией, потщился исполнить поручение мое. Столько изящно написана святая икона и так искусно сработана киота, что мы все, при открытии их, изумились. Поблагодари от лица моего столяра и иконописца: они изящным своим художеством обессмертили свое имя в нашем месте. Так привлекательна красота этого святого состава, что не отошел бы от него. Эту святую икону сегодня после литургии Господь сподобил меня освятить, во славу имени Божия и спасение верных. Прости, милый мой; жалею, что беседа моя с тобою за отъездом прекращается.

5 Мая, 1848.

Правосудие небесное доселе карает за беззакония наши село наше: холера еще не прекращается. Против прежнего хотя действует послабее, но все в сутки человек 15 соделываются жертвою неумолимой смерти. Сегодня утром померла и жена пономаря моего, оставив по себе пять птенцов еще не оперившихся.

Боже великий и дивный! Сколь непостижимы судьбы Твои! Куда денутся эти птенцы горькие? Но Ты праведен во всех делах Твоих! Вся тварь держится Твоим всеблагим промыслом: кольми паче бесприютные малютки эти не оставлены будут без особенного благоволения Твоего.

В прошлый понедельник писал я тебе относительно заказа образа страшного суда Божия тому же мастеру. И так, Богом умоляю тебя, любезный мой, и судом Его страшным, послужи еще, по просьбе моего окаянства, во славу страшного имени Божия и во спасение человеческое. Доска должна быть кипарисная и такой меры, и в вышину, и в ширину, как и прежний образ. Работа иконописца и столяра нашим жителям чрезвычайно нравится.

Ежели Создатель мой восхитит меня от живых, окончание этого спасительного дела поручаю тебе, любезный мой, и Ф.М.В., который, аще Господь повелит, все отчеты мои доставит тебе в свое время на то. Паки и паки слезно умоляю тебя, не оставь по мне мою супружницу: будь ей ангелом хранителем и утешителем! Как Господь, предражайший Искупитель наш, на кресте, в час смерти, любезную и пренепорочную Матерь Свою препоручил возлюбленному ученику Своему: так и я, грешный, тебе, яко единственному сыну моему о Господе, вручаю для хранения и утешения плоть от плоти моей и кость от костей моих. Прости, радость и утешение дней моих, и, быть может, в последний раз! Благодарю тебя за постоянно-пламенную любовь твою ко мне многогрешному. Помяни мое окаянство и по смерти моей! Докажи, что ты любил меня истинно.

За сим, предая тебя Провидению небесному, покрову Божией Матери и молитвам всех святых, остаюсь между ужасами смерти и надеждою живота.

11 Июня, 1848.

Благодать и мир тебе от Господа нашего, Иисуса Христа!

Благодарю тебя за приветствие меня с преддверием св. Поста. Равномерно и тебя поздравляю, но уже со вступлением на поприще оного. Желаю тебе, при помощи всемогущей благодать Божией, пройти оное согласно установлению святой церкви. При делах звания своего, ни на одно мгновение не выроняй из сердца своего сокрушения и смирения, памятуя выну, что близ Господь сокрушенных сердцем, и смиренные духом спасет. Возгревай вниманием себе, молитвою и чтением, живущий в тебе дар любви Божий; а любящим Бога вся поспешествуют во благое. Как скоро угодно было всеблагому Провидению возложить на рамена наши кресты, станем уже терпеть и носить их с благодарным духом; упадем под ними? Что же делать! Человечество слабо! И Сам Подвигоположник наш, Спаситель мира, изнемогал и падал под тяжестью всемирного Своего Креста. Падать – естественно человеку. Не надобно только, падши, лежать, а должно стараться восставать, непрестанно взывая из глубины сердечной к Могущему восставити падших. О, если бы мы, грешные, хотя несколько поняли и вкусили, как сладко идти в след предражайшего Искупителя нашего со крестом! Кажется, решительно вся бы за уметы вменили, да идем неуклонно на Голгофу и тамо сораспнемся пресладкому Спасителю нашему. Желал бы еще продлить беседу мою с тобою, превожделенное чадо мое, и тем паче, что сердце мое горит к тебе любовью, но время не позволяет: приспел час к совершению Божественной литургии: надобно воздать Божия Богови!

8 Февраля, 1849.

Поздравляю тебя от всей искренности моей с наступившим св. Постом. Желаю тебе преплыть пучину оного безбедно. Да ниспошлет тебе премилосердый Господь Бог кающихся, в продолжении оного, равно как и во всем житии твоем, дар сладкий, – дар сокрушения и умиления. Среди треволнений кипящего соблазнами мира сего, паче всего держись внимания себе с молитвою и молчания. Памятуй присно, что настоящая минута, быть может, есть последняя настоящей временной нашей жизни и начало вечной. Не выроняй ни на одно мгновение ока из сердца своего пресладкого и всещедрого Иисуса. Без Него горько жить в сем многобедном мире. Не пленяйся красотами скоропреходящего века сего; они, как тень и сон, мгновенно исчезнут. Наблюдай во всем умеренность, даже в духовных упражнениях не горячись! Иди путем царским! Последуй во всем учению и примеру Самого Спасителя и Богомудрых отцов святой церкви. Ныне учителей много, да примеров добрых мало. Сии краткие и искренние мои тебе советы заключаю изречением Самого Господа нашего: будь мудр яко змия, и цель яко голубь. Не забудь меня, слабого и твоего отца духовного, в твоих смиренных молитвах у Угодников Ростовских. Пиши ко мне из Ростова, ежели будешь иметь свободу. Твоя преданность и искренность ко мне, грешному, много утешают меня на пути крестном. В горестных минутах нашей краткой жизни, да будет единственным утешением для нас непременная взаимная любовь между нами, основанная на любви к Спасителю, благодать Которого и предаю тебя со всеми делами твоими.

13 Февраля, 1849.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Радуйся о Господе!

Предполагая, что письмо мое сретит тебя сретившим уже воскресшего Господа, я приветствую теперь тебя тем же сладчайшим приветствием, каким приветствовал Господь возлюбленных учеников Своих по воскресении Своем. И так, радуйся, милый мой, и паки реку, радуйся! Сверх сего приветствия, объемля мысленно и заочно целуя тебя, приветствую и обычным христианским восхитительнейшим приветствием: Христос воскресе! Прошу передать эти радостнейшие приветствия и другом твоим – Иоаннам, и узнице Христовой – Евгении.

Письмецо твое, ознаменованное особенною любовью твоею и преданностью к моему недостоинству, от 20-го числа Марта, с душевным удовольствием и благодарностью сердечною за приложенные при нем гостинцы – две святой иконы, одну просфорку и три платочка в жестянке, мною получено исправно 28-го в вечерню. О если бы, по-твоему благожеланию, заступлением и молитвами Споручницы спасения нашего, пречистые Божия Матери, и предстательством Ангела – нашего Хранителя, ниспослано было свыше, от престола благодать Божия, в наши каменные и хладные сердца умиление! О сколько бы мы были счастливы и блаженны в сей юдоли плачевной! Помолись, помолись, милый мой, дабы милосердый Искупитель наш не лишил нас, жестокосердых, сего небесного утешения – слезного тока. Три платочка твои беленькие принимаю за символы твоей чистой любви к Богу и к моему недостоинству, а сверх того будут они мне служить всегдашним памятником и побуждением к тому, чтобы и я, многогрешный, во всем поведении моем был чист сердцем и неповинен руками. Просфорки предназначаются для принесения к жертвеннику в великий Четверток, в приснопамятный день установления тайны Евхаристии. В сей день, вероятно, сподобил тебя предражайший Искупитель быть причастником пречистого Его Тела и Крови – сего бесценного дара Божия. Поздравляю убо тебя с сим высоким счастьем и блаженством! Блюди себе опасно, да не како исконный враг наш исторгнет из души твоей сию драгоценнейшую Маргариту небесную. Ты чрез сие таинственное соединение соделался един дух с Господом: бойся после сего прилепляться к суетным и скоропреходящим благам мира сего, дабы Жених небесный, благоволивый посетить тебя таинственно, не оставил пусту храмину души твоей. Дорожи паче всего на свете сим прелюбезнейшим Гостем небесным.

Он есть единственное благо души твоей, так что, ни в сем мире, ни даже в мире невидимом, нет ничего дороже сего сладчайшего сокровища.

Что касается до борьбы внутренней и меланхолии, какую ты иногда ощущаешь в себе, и того нехотенья, которое дознаешь к занятиям твоего звания: знай, что это род уныния, чрез которое зависть диавола старается искусить тебя и отвлечь от дел твоих, и таким образом низринуть в ту бездну, в коей некогда находился ты, и из которой извлекла тебя благость Божия. Дела внешние пренеобходимы для самого высочайшего подвижника, который достиг жизни созерцательной. Адаму невинному – и то заповедано было делать в раю; как же падшему и падающему человеку не делать дел? Предосудительны только во всяком случае и деле грех и злая воля. Попомни-ка Георгия, приставника богатого человека одного, упоминаемого в Добротолюбии: каким образом он, при всех своих занятиях делами мира сего, достиг до того, что сподобился наконец в одно время, за свое строгое внимание к самому себе, небесного посещения. И так, да удалится от тебя благостью Божией всякое уныние и нерадение! Об монастыре же нет тебе еще дороги думать. Сокровеннейшая храмина души твоей, ведомая единому Сердцеведцу, – вот монастырь тебе до времени! Всяким хранением соблюдай себе от соблазнов мира; непрестанно и прилежно молись Богу; упражняйся с искренностью и усердием в чтении Слова Божия и творении дел милосердия; сохраняй благоразумное молчание; будь внимателен во всем и ко всему; против совести отнюдь ничего не делай, а со смиренномудрием так будь близок, как душа с телом, – и я уповаю на милосердие Божие, что оно не отринет твоего твердого предложения и истинного покаяния. В монастырь взойти недолго, но прежде надобно стяжать все то, что нужно в этом святом месте. Молись убо Господу Богу, да поможет Он Своею благодатью в твоем предложении.

29 Марта, 1849.

Закончив, по долгу звания моего, сладкую беседу мою с воскресшим Господом моим, спешу несколько побеседовать в минуты вечернего безмолвия и с тобою, любезный мой.

Чем же мне начать беседу свою с тобою? Без сомнения, тем, что всякий христианин, особенно искренний друг и нежный отец, обязан сегодня сообщать другу и сыну своему. Ныне св. церковью возвещена нам, грешникам, пленникам ада, радость велия, яко воскресе Господь – надежда нашего спасения и воскресения. И так, начинаю радостнейшим приветствием моим:

Христос воскресе!

Как-то тебя, любезный мой, Господь сподобил сретить сей светоносный праздник Светлого Воскресения предражайшего Спасителя нашего? А я, по благости Божией, слава Богу, – весело и благополучно! Хотя несть радоваться нечестивым, но в нынешний год, при сретении сего радостнейшего праздника, не в пример прошедших годов, чувствовал я, многоокаяннейший, особенный восторг в мрачной и унылой душе моей.

Да утешит и тебя, любимый мой, радость грешников и Покровитель странников, воскресший Спаситель наш, таинственно-духовным посещением благодать Своея небесныя, и да разгонит мрак души твоей, искушаемой иногда от уныния и невнимания.

Письмо родителя твоего мною прочитано. Да, тяжело тебе, любимый мой, тяжело нести этот крест! Но что же делать! Он неизбежен для тебя. Потерпи еще мало, и я уповаю, что благость Божия утешит тебя, устроив все во благое.

Скажи любезнейшему другу нашему И.О., чтобы он живо помнил следующие слова Спасителя: не вси вмещают словесе сего, то есть, не все способны препроводить жизнь безбрачную, а могий вместить да вместит; потому-то святой апостол Павел и советует: лучше жениться, нежели разжизатися. Он же говорит: добро, еже не ясти мяса, ниже пить вина. Но к чему послужит воздержание от брашен и вина, ежели не будет притом воздержания от страстей? Прежде подобает внутреннее очистить, да и внешнее чисто будет. Дай ему прочитать книжку, у тебя имеющуюся, о трех обетах монашества. Объяви ему от меня, а равно и И.Н., Божие благословение.

Да даст убо Господь Бог всем вам разум во всем!

3 Апреля, 1849.

Слава премилосердому Искупителю, что ты сподобился насладиться бессмертные трапезы Тела и Крови Христовой! Слава воскресшему Спасителю нашему, что ты удостоился поклониться и святому воскресенью Его! Вот коликих благ удостоил тебя Господь! Вот какой милости и меня, окаяннейшего, сподобил цресладкий и всещедрый Иисус мой! Возблагодарим убо, любимый мой, и всегда будем благодарить благость Божию, нас милующую. Не дерзай и дышать, если не исполняется дыхание твое хваления и благодарения Господу Богу. Благослови убо, по Псаломнику, Господа на всякое время, выну хвала Его во устех твоих да будет! Пусть все кости твои вопиют в тебе непрестанно: Господи, Господи, слава Тебе! Да сольются наши души и да соединятся уста наши во един тимпан, воспевающий чудные дела Иеговы!

И так, слава Богу, слава Богу, слава Богу!

Но, любимый мой, будь тем внимательнее, что так милостив к тебе Господь. Ты все еще стоишь на поле брани; против тебя устремлены все стрелы лукавого. Стани убо добре, стани, трезвися, бодрствуй, молися непрестанно, да сила Вышнего осенит тя в день лют. Молись и о мне, многогрешном, дабы не ослабеть мне под теми крестами, какие угодно было возложить на меня, немощного, премудрому и всеблагому Провидению.

Близкого обращения с женским полом, любимый мой, всяко блюдися. Ежели ангелы во плоти бегали жен, то возможно ли нам, пленникам страстей, пребыть неврежденными среди пещи, где вещества удобосгараемого многое множество? Лекарства по маленькой рюмочке, впрочем, изредка, употреблять во славу Божию можешь. Старайся, с помощью Божией, приобучать себя воздержанию во всем. Внемли себе опасно! Мысли злые, как семя диавольское, именем Иисусовым исторгай в самом начале. Представляй себе душу свою мертвецом, впрочем, любезным, который достоин всегдашнего оплакивания. И так, плачь над этим мертвецом, заключенным во плоти, как бы во гробе, да воскреснет он некогда, силою Воскресившего вся, в покой свой.

11 Апреля, 1849.

Как драгоценно на свете здравие! Никакие блага с этим даром сравниться не могут. И как мы нередко в жизни своей, по безумию своему, во зло употребляем этот предрагоценный дар Божий!

Святой апостол учит негде: о всем благодарите. Благодарю убо премилосердого Господа моего, что Он, по мнозей Своей милости, посетил меня болезнию: это посещение Его принимаю я, многогрешный, от руки Его, как бы целебный бальзам на греховные раны моя. Слава Богу, слава Богу, слава Богу о всем! Лежа на одре болезни моей, часто я воображал о тебе, сын мой, и всем сердцем моим возносился к Благопромыслителю всяческих, дабы Он всемогущею Своею благодатью сохранял тебя в путях твоих от всякой неприязни. Как прежде я советовал тебе, так и ныне напоминаю от всей искренности моей, дабы ты решительно никакого вина и ни в каком случае не употреблял. Господь, совершающий силу Свою в немощах человеческих, да утвердит тебя в сем душеспасительном подвиге! Благодарю тебя от лица всей церкви нашей за твое усердное старание и заботливость, относительно святой иконы страшного суда Божия; Я вполне уверен, что отделка оной будет отлично хороша. Умоляю тебя позаботиться и о доставке оной в село наше. Господь, строящий вся на пользу, да благопоспешит тебе в сем святом деле ж да удостоит нас иметь приятное и назидательное свидание!

24 Июня, 1849.

По неизреченной благости милосердого Врача небесного, чувствую я себя теперь здоровым и к отправлению должностей своих способным, а потому, в следующую субботу, аще Господь повелит и благословит, рано поутру, часов в 6, непременно предположил отправиться на почтовых лошадях, в сопровождении любезного нам Ф.В., восвояси, к месту служения своего, на каковой предмет выправлена у меня уже и подорожная. Времени к личному с тобою свиданию иметь я не надеюсь.

И так, прости, любимый мой, до свидания! Со всеми делами и обстоятельствами твоими предаю тебя небесному Провидению. Да сохранить тя десница Всевышнего от всякие неприязни!

При сем препровождаю тебе деньги, кои я занимал у тебя. Не мне, слабому, благодарить тебя за твои многие и великие ко мне благодеяния: пусть Сам праведный Мздовоздаятель вознаградит тебя за твою неподражаемую любовь и преданность к моему недостоинству! Надмогильный крест твой и мой портрет остаются в моей квартире, под сохранением добрейшей хозяйки нашей А.Е.; книжки же твои увожу с собою. Хотелось бы мне, для нынешней ярмарки, получить от тебя гостинчик, какой же ты думаешь? – хорошенькие очки; так как в иной вечер без них ни читать, ни писать я не могу. Впрочем, такого устройства очки, чтобы они ни мало не увеличивали, а уясняли бы только.

А у тебя, в знак благодарности моей к тебе, желал бы и остальные очки отнять. Разумей, яже глаголю: желал бы, то есть, что бы ты в свете сем ничего не видел, кроме Трисиятельного Света, который созерцается умно, духовно, таинственно, очами озаренного свыше ума и живой веры.

Прости же, прости, любимый мой! Желая тебе счастливого окончания многотрудных дел твоих, остаюсь со всею моею отеческою к тебе любовью.

18 Августа, 1849.

Извини, любимый мой, что, по слабости своего здоровья, не могу я много писать тебе. Вместо многого напишу тебе немногое, но самое необходимое, то есть: внемли себе! поступай во всяком случае и деле рассудно. Вот мое отеческое тебе желание!

24 Июня, 1849.

Без веры невозможно угодити Богу. Испытай себя, какова твоя вера? Ежели слаба, даже мертва: умоляй слезно Отца небесного, дабы приложил тебе веру. Верующему только вся возможна. Тебе хочется стяжать чистоту: подвизайся, и Подвигоположник, Господь Иисус Христос, готов к тебе на помощь. Не отлагай дела твоего спасения до другого времени. Ныне же начинай: се ныне время благоприятно, се ныне день спасения! Отлагательство есть тать времени: не веси бо, что породит находяй день.

24 Июня, 1849.

Не письма от тебя, а самого тебя ожидал я в объятия мои; но когда так случилось и этого возвратить невозможно, то покоримся воле Божией и благословим Господа во всех случаях и обстоятельствах жизни нашей. Постараемся с обеих сторон имевшее быть приятное свидание наше вознаградить частою беседою чрез письма. Отвечать на письмо твое, по некоторым нужнейшим занятиям моим, со следующею почтою я не имел времени и крайне жалею, что это письмо мое не предварило, а уже последовало дню Ангела твоего. И так, приветствую тебя с прошедшим уже радостнейшим для обоих нас днем тезоименитства твоего. Преклоняя колена ума и сердца моего пред премудрым и всеблагим Строителем и Управителем судеб человеческих, умоляю все смиренно благоутробие Его, дабы ты на поприще нового года твоего сохранен был от всякого зла. Усерднейше благодарю тебя за истинные и искренние ко мне благожелания твои. Ты мне желаешь преумножения веры! Да, вера есть дар Божий – первый и необходимый в деле нашего спасения, так что без веры невозможно угодить Богу. Да исполнится святое желание твое, и Божественная вера – сия дщерь небесная, пусть вселится в мою праздную и унылую душу, благодатью Христовою, и в свое время принесет плод во святыню. О своем здоровье извещаю тебя, что я, по благости небесного Врача, начинаю дела служения моего исправлять по-прежнему. Прошу тебя молиться о мне – грешном, дабы многочисленные занятия мои и беспрерывное упражнение в служении опять не расстроили слабого здоровья моего. Обаче верую Богу моему, крепкому и живому, что сила Его Божественная в немощи совершается.

Портрет не потому ли мало похож на подлинник, что подлинник не сходствует с образом и подобием Божиим. Впрочем, пусть вера твоя и друзей твоих исправит и восполнит обое!

В заключение беседы сей извещаю тебя, что Г.А. 26 ч. прошлого Сентября помер.

Вот тебе и богатство!

3 Октября, 1849.

Благодарю тебя от души за память твою о моем недостоинстве, прошу и желаю, дабы память сия и впредь не угасла в душе твоей, особенно в молитвенных возношениях. Равно и я о тебе выну буду памятовать, как и ныне памятую. Нужным при сем почитаю напомнить тебе мудрые слова святых и опытных в жизни духовной отцов: добро, аще добре не будет проходимо, не бывает добро, а потому и мзды лишается. Тако убо, сыне, теки, да постигнеши! При каковом желании и остаюсь к тебе с моею любовью.

3 Октября, 1849.

Хвалю твое желание и рвение ко спасенью. Чего желать всякому, как не спасения? Только смотри, любезный мой, начинай, как должно! Плотник для своего искусства не ищет меча и копья, а скобели и топора: так и ты, когда хочешь спастись, так употребляй средства к тому дарованные свыше, от Бога, а отнюдь не вымышляй своих путей ко спасенью. Желал бы здесь вполне распространиться о сем нужном для всех нас предмете, но оставляю, за недостатком времени и места, до будущего разговора. В заключение желаю, дабы искра благодатная в тебе более и более умножалась.

3 Октября, 1849.

Извини, любезный мой, что не отвечал на письмо твое, от 9 сего Октября, со следующею почтою. Не отвечал я потому, что давал время рассуждению, куда тебя девать: оставить ли в числе грешников, или записать в лик святых? И так, по довольном моем рассуждении, соединенном с смиренною молитвою к Просветителю разумов, на основании правив св. отец и Богомудрых подвижников, похваляющих царский путь, решаю оставаться тебе смиренным грешником, биющим в перси своя. Достохвально желание ревностного подвижника, отца Иоанна, относительно того, дабы ты впредь оставил вкушение мяса; ибо и апостол говорит: добро еже не ясти мяса, ниже пить вина. Но как Спаситель сказал о девстве, что не вси вмещают его, но имже дано есть: применительно можно то же сказать и о неястии мяса, что не вси вмещать могут оставление мяса. Свойства твои и состояние души твоей мне совершенно известны: ты можешь замолиться, что некогда и случилось с тобою, – следовательно, можешь ты и запоститься. Тебе не задавать надобно подвиги, а удерживать от них. Отнюдь не должно спешить там, где едва ползти можем. Нам с тобою хотя бы чуть-чуть передвигаться или даже ползти по узкому и тесному пути Божию. Велик, удивительно велик сан священства, но и священникам, в самый день литургисания, святые отцы не поставили воздерживаться от мясоястия. Св. Игнатий Богоносец в послании своем к Ирону диакону пишет, дабы он не всячески отчуждался мяса, не скверна бо суть. Следовательно, ежели для священного лица мяса суть, с умеренностью и благодарением употребляемая, не скверна: кольми паче для мирянина эти брашна непредосудительны.

Особенно твои отношения к семейству, к хозяину и другим лицам, до времени не позволяют тебе употреблять пищу на особицу. Сделай милость, любезный мой, берегись наружного подвижничества. Оно обнажает сердце и открывает врагу способ выкрадывать все духовное сокровище. Надобно хранить драгоценность взаперти, в тайных или скрытых местах. Жемчужина и бриллиант не вставляются, где попало; их убирают с осторожностью и хранят с прилежанием. О, сколь дороже, блистательнее, чище жемчужина молитвенная и бриллиант духовный! Как она бела и чиста! Как он светить и блистает! Имя Иисуса Христа, как бриллиант, да не угасает выну в сердце твоем; бдительное внимание к молитве, как жемчужина, пусть будет единственным украшением души твоей! Что же касается до желания твоего и братии твоей воздержаться от пития чаю до отхода поздних литургий, это предоставляю вашему доброму произволению. Нет правила без исключения, по нужде бо и применение закона бывает. Неизменного правила в сем случае вам постановить нельзя. А поставляю вам о Господе правилом, – впредь, как можно, реже или и никогда не посещать келий нестарых монахинь. Имеяй ум да разумеет, еже глаголю. А также и обращения, и собеседования с женами мирскими и девицами ты и друг твой, И.О., всемерно оберегайтесь. Семя тли в вас есть. Спичка от чего возгорается? – От прикосновения и трения. Землеретный ум наш и грехолюбивое сердце, при открытии случаев к грехопадениям, не могут не пленяться. За краткостью времени и недостатком места, беседу мою духовную на сей раз прекращаю. Творения святых отец можно будет мне выписывать на свое имя без всякого затруднения, так как один священник засельный выписывает чрез меня же.

Благословляя тебя великим именем Божиим и целуя лобзанием святым, остаюсь неизменный в любви к тебе.

21 Октября, 1819.

После пресладкой, хотя и недостойной, беседы моей с Богом, хочу несколько побеседовать и с тобою, любимый мой!

Извини, что я три почты не отвечал тебе на письмо твое от 30 прошлого месяца. Таковое молчание, конечно, не без скорби сердечной для тебя было. Первую почту проездил я по должности моей, вторую проходил со святою водою, а последнюю почту проболел головою. Вот как быстро летит время драгоценное! Люди, дела, обстоятельства неприметным образом крадут у нас те драгоценные дни, часы и минуты, коими бы мы могли покупать себе блаженную вечность. Не даром увещавает святой апостол, говоря: искупуйте время, яко дни лукави суть. И действительно, дни лукави суть, но не по свойству своему, ибо время есть самый драгоценный дар Божий, но дни лукави суть, по лукавствию нашему, так как мы привыкли себя всегда обманывать и обещать себе все полезное в будущем времени, которое состоит совершенно не в нашей власти. О премилосердый Господи, всемогущий Владыко всея твари! Не сотвори с нами по лукавствию нашему и безумию, но сотвори по милости Твоей! Сегодня я, многогрешный, стоя во храме, во время всенощного бдения, слезно умолял премилостивого Искупителя нашего о тебе, любимый мой, дабы Он, по благости Своей, даровал тебе разум во всем, смирение истинное, воздержание постоянное, терпение твердое, любовь нелицемерную, паче же молитву чистую и непрестанную, чрез которую ниспосылаются свыше все дары благодатные в сердца наши, – умолял и вместе с тем желал, дабы когда-либо соединиться нам с тобою вместе, для препровождения остатка дней наших в истинном покаянии и благоугождении пред Богом. Обаче не наша греховная воля, но Твоя святейшая, Отец наш премилосердый, да будет в нас! А мы с своей стороны постараемся благоразумно пользоваться настоящим временем. Любимый мой! прилежно молися за меня, многоокаянного, ибо корабль жизни моей, по наветам вражиим, паки обуревается. Не намерен здесь выяснять тебе, какая буря восстает на меня, так как для сего потребуется много и времени, и места, но повторяю только опять и повторяю от всего сердца моего: помолися за мя и – вместе с дорогими друзьями своими, дабы буря, восстающая на меня, по манию Творца, затихла. Господи! Приложи мне веру, которая одна сильна сокрушить все волны напастей. Обаче радуюсь и о сем, и благодарю Господа моего, что Он, по милости Своей, нередко благоволит посылать на меня скорби. Не успел отдохнуть от минувшей болезни моей, и опять предлежит новая скорбь. Слава Богу, слава Богу, слава Богу о всем! Многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное, говорит святой апостол.

Каково-то ты поживаешь, радость моя? Не предполагаю я, чтобы ты унывал и лишался внутреннего покоя. Боюсь одного, чтобы ты не заспался при великой тишине твоей сердечной. Смотри, не верь себе и не услаждайся до самозабвения покоем своим. А трезвися, бодрствуй на страже твоей, ни на минуту, не выпуская оружия из рук твоих, зане супостат наш – диавол, яко лев рыкаяй, ищет кого поглотити, и несть наша брань к плоти и крови, но ко властем и к миродержителем тмы века, сего, к духовом злобы поднебесным. Как опасно не запирать во время ночи сокровищ своих, так весьма пагубно нам не ограждаться в нощи века сего оружиями духовными против козней вражиих.

И так, чадо мое прелюбезное, стой в вере, мужайся, укрепляйся! Господь сил с нами!

20 Ноября, 1849.

Радостнейший праздник Рождества предражайшего Спасителя нашего ознаменован был у меня сугубою радостью, по случаю получения твоего из Костромы письма от 18 числа Декабря, с посылкой св. просфор и прочего.

Благодарю тебя, любезный мой, за твою память о мне, многогрешном, и не только за память, но и за любовь, и не за любовь токмо, но и за преданность твердую и постоянную, не за преданность же точию, но и за знаки всех сих искренних чувствований твоих! Обещавый и за чашу воды студеной даровать праведное мздовоздаяние да воздаст и тебе, по благости Своей беспредельной, и в сей жизни и в будущем веке, за твой усердные мне, недостойному, приношения.

Передай благодарность мою и матери А. за её расположение к моему окаянству, ознаменованное знаками любви её святой. Да будет, по её желанию, изъявленному на поясе, Бог моею крепостью, моею силою, моим радованием, среди треволнений мира сего, коим нередко подвергается утлая ладья моя – моя жизнь греховная! Особенно благодарен ей за то, что она молится о мне, многогрешном. Пусть продолжит и впредь святые свои молитвы: они и меня обяжут к подобному долгу. Не забывай и ты, любезный мой, в своих молитвах меня, окаяннейшего. Тебе известно, какого ума, какого подвига и какой веры требует звание мое, а притом и каким опасностям ежеминутно может подвергаться жизнь моя! Чем же испросить и как победить все это, как не молитвою?

Благоприятелям нашим, Иоаннам, мир и благословение Божие посылаю; оба да приснопамятуют сии слова апостольские: тако тецыте, да постигнете.

Сын и друг мой Ф.В. заочно тебя целует о Господе. С ним и аз, многогрешный, целуя тебя лобзанием святым, поздравляю с новым годом.

25 Декабря, 1849.

Долг имею напомнить тебе: не забывай учиться философии истинной. Ей учиться можно, да и должно всегда и везде. Прилежному ученику и ярмарка не помешает учиться толь необходимой и превосходной науке. Разумей, яже глаголю; то есть: помни последняя твоя и во веки не согрешишь. Вот философия, коей мы учиться всегда должны!

26 Июля, 1849.

Вот уже 16-й день нового года! Как быстро и неприметно летит драгоценное время! Не мы делами и обстоятельствами, а дела и обстоятельства, по воле Божией, владеют нами и мгновенно уносят в океан вечности златые дни и часы скоротечного жития нашего.

И так, любимый мой, употребим, при помощи Божией, все наше внимание и всю нашу деятельность к тому, дабы время наше, как драгоценнейший дар Божий, искуповалось. Никак не посмеем мы похвалиться с тобою, что протекшие годы жизни нашей, все без остатка, посвящены были на служение Богу, ближним нашим и на усовершенствование внутреннего нашего человека; напротив, едва ли не вся мимошедшая жизнь наша проведена была в лености, небрежении, в служении плоти и в беспрерывном рассеянии! По крайней мере, от сего времени попечемся, любимый мой, о спасении нашем! Предадим всецело волю нашу Богу, Который знает все, прежде нежели мы родились, и не будем просить, чтобы все было по воле сердец наших, ибо ни один человек не знает, что ему полезно, но станем говорить непрестанно и словами, и делами нашими: Отче небесный, да будет воля Твоя! Безмерно велико бремя наше греховное, а сердце наше, как некая бездна, преисполнено гадами – страстями, им же несть числа. Пока не постиг еще нас час смерти и суда, будем непрестанно, сын мой, воздыхать во глубине сердец наших, яко же смиренный мытарь; возвратимся со страны далекой – из области греха, к милосердому Отцу нашему небесному, как блудный сын; умилимся, как Ахав; будем плакать, как блудница; станем вопиять, как хананея; не обленимся предстоять на молитве, как вдовица; помолимся, как Езекия; смиримся, как Манассия. Если таким образом будем молиться всещедрому Господу, то, без сомнения, не отринет Он и нашу молитву, не премолчит и наших воздыханий и слез. Да будет отселе единственное попечение наше о душе: она у нас одна, одно и время жизни, конец же неизвестен; воздушная пучина непроходима и полна нашими врагами; нет помогающего нам, кроме веры и добрых дел: об них постараемся всею нашею силою.

Вот тебе, любимый мой, мои советы на новый год!

16 Января, 1850.

Ты, любимый мой, признаешься, что дни твои постные исчезли в суетах одних! Что же нам – слабым, ленивым, невнимательным, остается теперь делать? Время нас не ждет; св. Четыредесятница преходит; Домовладыка, Отец наш небесный, скоро потребует от нас отчета о приставлении домовнем. Что, скажу опять, остается нам, нерадивым, теперь делать? Тоже сделаем, что сделала блудница. Она не упала духом от своей нечистой жизни, но, пришедши с верою и упованием к Могущему оставляли грехи на земле, пала к ногам Его пречистым и начала обливать их слезами своими. Конечно, неизъяснима потеря драгоценного времени: не только одну прошедшую и все прежние святые Четыредесятницы, но и всю жизнь нашу – этот бесценный дар всещедрого Творца нашего, провели мы не только в суетах одних, но и во многих и тяжких грехопадениях. Увы, взывай во глубине души свой, увы мне, окаянному! Дни жития моего преклоняются уже. к западу, суд уже при дверях, а светильник мой еще без елея! Увы, увы мне, нерадивейшему! Колико кратно предражайший Гость небесный – пресладкий Иисус мой, стучался у дверей сердца моего развращенного и просился, по благости Своей, вечерять со мною, гнусным, а я, не внимательный, не умел или не хотел наслаждаться толиким превосходным даром Отца моего всещедрого, Господа долготерпеливого и многоблагоутробного! Увы, увы, увы мне, грешному, паче всех человек согрешившему и прогневавшему толико нежнейшего Отца моего! Что убо сотворю, блудный аз, все житие мое иждивший в нерадении и тяжких грехопадениях? Се сотворю: восстав, иду к Отцу моему и реку: Отче, согреших на небо и пред Тобою! Се сотворю: пришедши к Отцу моему, упаду к пречистым ногам Его и реку со воздыханием и стенаниями: Отче, согреших на небо и пред Тобою! Се сотворю: упадши к пречистым стопам Его, излию потоки слез моих и реку: Отче, согреших на небо и пред Тобою! Се сотворю: изливая токи горьких слез моих на позе Спасителя моего, реку: Господи! прежде даже до конца не погибну, спаси мя.

Так, любимый мой, будем поступать в слабостях наших, грехопадениях ваших! Станем каяться и каяться со слезами! Кроме истинного покаяния, нет другого средства к примирению с Богом, к спасению нашему.

8 Апреля, 1850.

Наверное, в день установления таинства Евхаристии, по примеру прошедших годов, ты сподобился, любимый мой, приобщиться пречистых, страшных и животворящих Таин – Тела и Крови Христовых!

И так приветствую тебя с принятием столь великого и неизреченного дара небесного. Да будет убо Хлебе сей животный и Кровь живоносная пищей и наслаждением души твоей, алчущей и жаждущей спасения!

Но как это письмо мое сретит тебя сретившим уже воскресшего Господа, то поздравляю тебя и с светоносным праздником праздников, желая препроводить эти дни Светлые по-христиански – в духе истинного благочестия.

А я, многогрешный, отпуская к тебе сие радостно для тебя письмо мое, еще провождаю Спасителя и Господа моего на оплевания, на заушения, на биения, на поругания, на распятие и смерть, а потому у меня теперь настают дни мрачные и самые горестные. Как мне, окаяннейшему, не горевать, как не плакать, как не бить в нечистые перси свои при мысли, что Творец мой, что бесконечный Благодетель мой, по любви Своей ко мне, всесквернейшему, достойному всякого наказания, грядет вкусить за меня горькую чашу страданий и смерти. Слава, Господи, многому человеколюбию Твоему! Слава долготерпению Твоему, Владыко мой! Но, увы, чем я могу заплатить толикому всеблагому Господу и Искупителю моему за Его ко мне неиссчетные благодеяния? Увы! Он, будучи Богочеловек, – сколько претерпел от злобы, ненависти, лукавства врагов своих, а я, многогрешный человек, ничего не хочу претерпеть и малого. Он молился в Гефсиманском саду до кровавого пота, а я, окаянный, и сокрушения истинного не стяжал. Он благоизволил вынести поругания, заушения, оплевания, биения, а я, окаянный, неприятного взгляда и огорчительного слова вытерпеть не люблю. Он всю излил дражайшую Кровь Свою за спасение мое, а я, нечистый, и слез, да и за собственные грехи мои, проливать не стараюсь. Он, наконец, распялся и умер на Кресте, а я, непотребный, о распятии и смерти миру и плоти и думать забываю. Увы мне, невнимательному! Поплачь со мною, возлюбленный мой, ежели плач этот не помешает твоей радости, а вместе и помолись, дабы воскрес я, силою Воскресшего, из гроба не чувствия!

18 Апреля, 1850.

По благости воскресшего Искупителя моего, встретил я, продолжал и проводил праздник всесветлейший Воскресения Христова радостно и здорово. Отвечать на твои письма до сей почты, по причине известных и обычных занятий моих, не мог.

Радуюсь душевно и благодарю милосердого Господа, что и ты, по Его милости, встретил праздник с чувствованием истинно – христианской радости. Желаю и вместе с тем умоляю воскресшего Искупителя, да радость сия никем же возмется от тебя. Часть святых мощей для вложения в крест готова; она есть часть Муромских чудотворцев – Константина и чад его, Михаила и Феодора.

Ты спрашиваешь меня касательно некоторых требований родителей твоих. Ежели эти требования не будут превышать сил твоих, то, во успокоение старости их, старайся исполнять их, впрочем, не без рассуждения. В этом случае правила положить тебе нельзя, так как любовь вне и выше всякого правила. Милости, говорит Господь, хощу, а не жертвы.

Время настало здесь преприятное, а особливо с нынешнего дня, который совершенно есть день майский. Вот что производит приближение солнца в видимой природе! Решительно вся тварь изменяется изменением очаровательным. О если бы и нам, помраченным и оледеневшим, сподобиться приближения и озарения мысленного Солнца – Иисуса Христа! Какое бы восхитительное изменение последовало тогда в душах наших! Господи, посли свет Твой и истину Твою; та мя настависта и введоста мя в гору святую Твою и потщимся убо, любимый мой, вся за уметы вменять, да Христа, Просветителя душ наших, приобрящем!

Время драгоценно: не теряй ни одной минуты, чтобы не купить оною чего-либо для вечности. Возьми для сего в пример себе вертоградаря: посмотри, что он начинает теперь делать в вертограде своем, начни же, ежели еще не начинал, и ты тоже творить в вертограде души твоей. Все, по благости Делателя небесного, все готово для твоего духовного вертограда; с твоей стороны требуется одно – молитва, труд и бдение. И таясь, любимый мой, бди, трудися и молись, да вертоград души твоей выну возделывается и охраняется, да во время свое; принесет плод свой. Кто без пота когда-либо хлеб снедал? Кто без труда стяжания приобретал? Возможно ли же и нам без пота и труда насладитися хлебом животным – манною небесною, и стяжать сокровища небесныя? И так, делай в вертограде души твоей, дóндеже день есть: приидет нощь, в нюже никтоже может делати.

Предая тебя в возделывании вертограда твоего душевного Делателю небесному, пребываю с надеждою плодов обильных во время свое.

1 Мая, 1850.

Ты пишешь, что скучно твоему сердцу, что давно не беседовал со мною, – утомился дух твой от ожидания письма от меня! Да, милый мой, ты одинок, в собственном смысле этого слова! Ты, по слову Царя и пророка, теперь, яко птица, особящаяся на гнезде своем, или та голубица Ноева, которая, быв выпущена из ковчега, нигде не обрела покоя себе. Нельзя, действительно, иногда не скучать тебе и не томиться духу твоему! Но, голубчик мой, нет ли у тебя средства эту тоску, это томление обратить в пользу душевную? Без сомнения, есть. Ежели, когда найдет на тебя грусть, тоска, если, когда утомится, умучится дух твой от сует мира сего, обращайся в то время всем существом твоим в горняя, к небесам, идеже обитает в неприступном свете предражайший Искупитель наш, единственное утешение наше, существенная радость наша, – в Нем тогда ищи утешения своего и покоя. Земное и тленное ничто не может успокоить бессмертного духа твоего. Святой апостол негде говорит: ни насаждаяй что есть, ни напояяй, но возращаяй Бог. И так, я – многогрешный, ничего не значу в деле спасения твоего. Я только орудие всеблагого Провидения о тебе, да и то непотребное, я токмо указатель и руководитель твой на пути к вечности, но и то паче всех, грешнейший и немощнейший.

Любезный мой! В едином убо Господе – источнике радости и утешения, ищи врачевства от тоски своей и покоя от утомления. Впрочем, готово, всегда готово сердце мое сочувствовать тебе во всех движениях томящегося духа твоего, сколько благость Божия будет, по вере твоей, умудрять и наставлять меня; ибо и святой апостол повелевает с радующимися радоваться и с плачущими плакать, а я прибавлю: с тоскующими – тосковать и с томящимися – томиться.

Вчера, при чтении книги творений пр. Ефрема, видел я следующее изречение: «Блаженное дело – творить все с рассуждением». Это изречение неизгладимыми буквами советую тебе написать на сердце твоем, для всегдашнего памятования и исполнения по нем. А потому, отселе возьми себе за правило непременное – отнюдь ничего не делать без рассуждения. Что свет в видимой природе или соль в яствах, то рассуждение в делах человеческих, или, вообще сказать, в жизни временной.

19 Июня, 1850.

Хочу побеседовать с тобою, любезный мой, да и по приличию, так как сейчас (2 часа по полудни) началась в нашем храме беседа духовная с чадами святой церкви.

Поздравляю тебя с окончанием дел ярмарочных. Вероятно, не без прибыли торговали. Но не могу еще приветствовать тебя с окончанием купли духовной, ибо она еще не кончилась, но продолжается и будет продолжаться, дóндеже приидет небесный Домовладыка учинить расчет с рабами Своими. Но спросить тебя о том, каково совершается у тебя купля духовная – моя обязанность. И так, дружочек мой, каково торгуешь по купле духовной? С пользою ли, или иногда терпишь и убыток? Не хочу тебе доказывать и показывать ни философски, ни Богословски, сколь много купля духовная превосходит торги внешние, временные, а потому и какой бдительности и попечительности она требует от тебя в сравнении с последними; скажу только из глубины души моей: чадо мое превожделенное! Совершай куплю духовную неленостно, непрестанно. Отнюдь не теряй ни одной минуты, чтобы не купить на оную чего-нибудь для вечности! Не будь безрассчетлив: каждый день, каждый час, всякую минуту употребляй в пользу души своей и ближних своих. Не посылаю тебя далеко за примером. Посмотри на себя, как тебе бывает приятно, когда коммерция твоя идет успешно. Все твое старание направлено к тому, дабы приобрести многую прибыль хозяину своему и чрез то заслужить от него похвалу и награду. Но помни, ты имеешь еще у себя Хозяина небесного, Который, вверив тебе имение Свое, велел тебе совершать куплю, дóндеже приидет. Составляя счет хозяину своему земному, Приуготовляй отчет и небесному, Который, неизвестно, когда приидет. Так-то, радость моя, занимаясь коммерческими делами, совершай и куплю духовную, и тем усерднее, что день Господень близ есть. Жаль, что болит друг твой Иван О.... ногами, впрочем, эта болезнь не к смерти, но к славе Божией. Лечиться ему советую, но с большою осторожностью, так как настало время дурное к лечению. Репейный корень пусть пьет пополам с крапивным, прибавляя в них по не многу солоцкого корня. Сверх того, нужно составить для натирания ног следующий пластырь: взять три золотника нашатырю, истертого в порошок, положить его в ложку бодяги и ложку чухонского масла, все это смешать хорошенько и употреблять чрез втирание до суха к местам, где чувствуется ломота. При чем всевозможно ноги нужно хранить от простуды, а также не мешает иметь и диету. М.А. и тебе тоже полезен этот декокт из репейного и крапивного с солоцким корнем, ибо он очищает кровь.

Ивану Николаевичу – Божие благословение и вместе подтверждение – вина не пить!

На сей раз беседу мою оканчиваю, так как еще нужно писать официальные бумаги. Прости!

8 Октября, 1850.

Прибавление к сему письму.

Любезный мой!

Не любопытно ли тебе знать, что за духовная беседа совершается в нашем храме, в 2 часа по полудни?

При помощи Божией, с благословения преосвященнейшего и по согласию с добрым товарищем своим О.Е., придумалось мне, по воскресным и праздничным дням в 2 часа по полудни, открыть в приходской нашей церкви публичное чтение. Это чтение производим мы, до самого благовеста к вечерне, с сотрудником моим поочередно, на амвоне и в малом облачении, к каковому чтению созываем народ посредством большего колокола, в который ударяют также, как и к ранним литургиям.

В этих собраниях, куда православный и примерно-усердный наш народ течет, яко елень на источники водные, во-первых, читаем толковое Евангелие настоящей недели или дня; потом предлагаем поучения из святых отцов и других проповеднических книг, на те же дни; далее изъясняем (и всё из книг печатных) службы церковные и в особенности Божественную литургию, а также и самый храм с его принадлежностями и всеми утварьми священными; наконец, если время остается, занимаемся чтением из катехизиса св. Кирилла Иерусалимского и нашего отечественного мудрого иерарха Платона.

При всех этих чтениях, немощным из слушателей дозволяется сидеть, а всем, особенно любознательным, предоставляем право делать вопросы о разных предметах, подлежащих сомнениям и недоумениям, которые, с помощью Божией, и решаются нами с возможною удовлетворительностию.

Побуждение к открытию мною такого чтения и цель, для чего оно открыто, тебе должны быть совершенно понятны. Ежели сынове века сего умудряются всячески к приобретению многих корыстей себе, то почему же нам, недостойным, коих Господу Богу было угодно сотворить купцами духовными и ловцами человеков, не употреблять всех возможных и дозволенных средств, к стяжанию душ, купленных не истленным серебром и златом, но бесценною Кровью Христовою, тех душ, за погибель коих, в случае нерадения нашего, увы! и мы погибаем?

Прости меня великодушно, любезный мой, что я в прошлом письме запамятовал поздравить тебя с прошедшим днем Ангела твоего. Почтить же самый день я не забыл, ибо в тот день отправлял я о здравии и спасении твоем раннюю литургию.

И так, на новый год желаю тебе новых успехов по торговле духовной. В поползновениях твоих, властью, мне данною от Господа, прощаю и разрешаю тебя, но с таковым подтверждением, дабы тебе впредь, Господу помогающу, блюстися обращения с женами, яко яда змиина. Помни твердо слово Спасителя: всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети её, уже любодействова с нею в сердце своем. При мысли или воззрении с похотью на жену, тут же мгновенно переносись умом своим на Голгофу и, со всем вниманием, оком веры взирай на Распятого за нас и молись Ему, дабы Он силою крестною отогнал от тебя злого искусителя.

Да, скажу и я, что тяжел и очень тяжел твой крест семейный! Впрочем, нет тебе дороги унывать при этом крестоношении. И Сам Спаситель наш пал некогда под Крестом Своим. Молись прилежно к Голгофскому сему Крестоносцу, дабы Он облегчил тяжесть креста твоего. Ты пламенно хочешь и ищешь спасения: так благодари Господа, что Он посылает на тебя скорби, а без скорбей, ты знаешь, нет спасения. Ежели бы предлежал тебе не крест семейный, то уготован будет тебе какой-нибудь другой крест и, быть может, в несколько крат тяжелее креста настоящего. И так, всецело предайся в волю Божию, и крест, возложенный на рамена твои свыше, неси с терпением и благодарением.

По как Богомудрые отцы рассуждение поставили царицею добродетелей, добродетелью среди добродетелей, то во всяком деле, во всяком случае и обстоятельстве твердо держись рассуждения. И добро, аще не добре проходимо будет, не бывает истинным добром, а потому и мзды лишается. Не всякий крест и не всякая скорбь спасительны. Иначе бы апостол не сказал: аще кто не законно мучен будет, не венчается. Ежели не можешь рассуждать – проси от Дающего всем нелицеприемно, и дано тебе будет рассуждение. Рассуждай: есть ли законы, кои бы обязывали человека к невозможному? – после этого, кто же от человеков будет иметь право требовать невозможного? Закон Божий требует от тебя, дабы ты покоил, утешал и снабдевал родителей своих при старости их; ты это, по милости Божией, хорошо исполняешь, следовательно, нет тебе дороги смущаться и тревожиться, при невозможных к исполнению требованиях со стороны их. Далее рассуждай: ты имеешь братца, племянничков, твоя обязанность помогать им в их нуждах, по силам твоим. Ты, по благости Божией и по твоей сострадательности, не отказываешь им никогда в должной помощи твоей. После этого, для чего же тебе унывать и терзаться? Ты свои обязанности, по отношению и к родителям твоим и к братцу с детками его, исполняешь по надлежащему. Просят? Да просят невозможного. Требуют? Да требуют незаконно. К исполнению невозможного и незаконного никто не может и не должен, принуждать.

Мысли письма, изготовленного тобою к родителям, я читал и к изложению одобряю. Два письма твоих родителей тоже читал и рассмотрел.

Отвечай им не грубо, а со всем смирением. Разъясни им искренно, что ты у себя капитала не имеешь, а приобретать неправдою не намерен. Предложи им учтивенько, что очистить предстоящую повинность – есть более обязанность братца вашего. К их же успокоению, утешению и не оставлению изъяви полную готовность. Впрочем, отвечать до другого моего письма погоди.

23 Октября, 1850.

Намерение твое и усердие, любимый мой, относительно вышития воздухов в Н.У., любезно целую и благословляю. Да покроет тебя кровом крил своих благость Божия, от всех сетей вражиих, за сие твое усерднейшее приношение!

Я ни мало не сомневаюсь, что все мои советы и наставления, относительно строгого внимания самому себе, ты помнишь. Еще подтверждаю и Самим Богом, хотящим судити вселенней, тебя умоляю: трезвися, бодрствуй, стой в вере, мужайся, утверждайся, зане диавол, якд лев рыкаяй, ходит, искиии кого поглотити. Отнюдь ни на минуту не оставляй оружия духовного, разумею, молитвы. Ибо и Сам Спаситель увещавает нас в святом Своем Евангелии: бдите и молитеся, да не внидете в напасть. Значит, напасть тогда нас постигает, когда мы не молимся. И так, да будет ум твой, яко светильник, выну горящий пред Отцом светов, а сердце, яко кадило, непрестанно наносящее благовонный фимиам, благоприятный Господеви. В пустыне прелюбодейного и грешного мира нельзя нам пребыть не уязвленными от угрызений змий адских, но есть у нас Спаситель распятый, вознесенный на крест: будем взирать на Него очами веры и тако исцелеем. Не давай воли отнюдь ни одному чувству твоему, дабы адский змий, посредством их, не пролез в храмину души твоей и таким образом не похитил бы из внутренней сокровищницы твоей дары благостыни Божией. Никак не верь себе, а во всем полагайся на всемогущее и всеблагое Провидение Божие. Дух злобы и силен и хитёр, а мы немощны, да и маловерны. Сего ради с воплем крепким да взываем к Всеблагому: Господи, приложи нам веру, помоги нашему неверию!

Относительно родителя твоего, терпи и молись!

13 Декабря, 1850.

Прости, любимый мой, моему молчанию! Оно происходило от многих причин, о них же не леть глаголати ныне подробно. Содержание старческого письма я видел. Принимая во внимание пылкий характер родителя твоего и кроткую душу твою, исполненную истинной любви к ближним, паче же к своим кровным, попечение о коих святой апостол столь высоко ценит, что не пекущегося о своих почитает горши неверного, я нахожу нужным – требования, по письму родительскому, с половинным пособием со стороны братца твоего с детками, вполне удовлетворить.

Да, тяжеленек этот крестик для тебя! Но он неизбежен, а потому облобызай его с любовью, прими с благодарным духом и неси великодушно. В этом тебе поможет Тот, Который умер за нас на кресте. Он не пощадил за нас, врагов Своих, Крови Своей, – так достоит ли нам, достойным всех адских мучений, щадить, из любви и благодарности к Нему, ничтожных пенязей на откуп тех, кои связаны с нами узами родства кровного. Приведи себе на память того епископа, который за выкуп пленных отдал себя в плен, и после того отнюдь не пожалеешь 300 рублей серебром для дарования свободы семейству своему, паче же ради успокоения старцев своих, которые единственное свое счастье находят в благоденствии вашем. Тако, любимый мой, драгоценный мой, тако сотвори, и Бог мира и Отец щедрот присно пребудет со духом твоим! Что же касается до письма хозяйского, относительно Саши племянника, благословляю отправить его к дворам, если убеждения твои остаются безуспешными.

Прошу поклониться и вместе с тем передать мое благословение и благожелание рабу Божию Ивану Николаевичу.

Да благословит Всевышний благодатью Своею его новое занятие! Напоминай ему почаще, чтоб крепких напитков он отнюдь не употреблял, да и во всем поведении имел бы рассуждение, которое св. Отцы наименовали царицею добродетелей. Да даст же и тебе Господь Бог разум во всем!

А за тем, вручая вас обоих и все дела ваши всеблагому Провидению, премудро вся устрояющему, заступлению Богоматери и молитвам всех святых, остаюсь с неизменяемою к тебе любовью.

24 Ноября, 1850.

Радуйся и веселися, яко мзда твоя многа на небесех!

А почему? Потому что, при помощи благодать Божией, тщишься ты стяжать нищету духовную; потому что ты плачешь и всегда желаешь плакать о грехах своих; потому что ты всемерно стараешься, по примеру кроткого и смиренного сердцем Господа нашего, быть кротким; потому что, им же образом желает елень на источники водные, сице пламенная душа твой алчет и жаждет всякой правды, всякой добродетели; потому что милостив ты и сострадателен ко всем несчастным; потому что денно и нощно печешься ты о чистоте сердечной; потому что мирен бываешь, по Псаломнику, и с ненавидящими мира; потому что ты, по примеру предражайшего Искупителя нашего, не имевшего, где главу подклонити, пришлец еси на земле чуждей, не имущий нигде постоянного себе жительства, и наконец, – потому что ты, при всех своих добродетелях, постоянно пьешь из чаши бесчестия, подносимой тебе не только чуждыми, но и присными. И так, радуйся, и паки реку, радуйся, яко мзда твоя многа на небесех!

Или ты, милый мой, драгоценный мой, не знаешь, что многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное? Посмотри в истории подвижников веры и благочестия, кто из них не шел в страну блаженной вечности путем тесным и прискорбным? Возможно ли же нам с тобою, толиким грешникам сущим, соделаться общниками славы Христовой, не бывши прежде общниками скорбей и страданий Его? Так не станем же мы, после этого, унывать с тобой, радость мря, хотя бы море скорбей предстояло нам! А паче поблагодарим и всегда будем благодарить милосердого Господа, что Он, по мнозей милости Своей, уготовал нам, непотребным, ту самую чашу, которую и Сам благоволил испить. И так, слава Богу – Отцу, слава Богу – Сыну, слава Богу – Духу Святому, слава Святей, единосущней и нераздельней Троице о всем, всегда, ныне и присно!

От 24 числа прошлого Ноября послано от меня тебе наставление относительно того, как поступить тебе по делу семейному. При сем дополняю, если хозяин жалованья Сашина дать вперед не согласится, то и в таком случае советую тебе собственностью успокоить старость родителей своих и поддержать благосостояние семейства своего. Конечно, тяжело, очень тяжело будет тебе поднять крест этот на рамена свои! Но что же делать? Он неизбежен! Взять тебе его и нести повелевает Сам Голгофский Крестоносец, Который умер на кресте за грешников, а ты понесешь этот крест за любезных твоих сродников. Я вполне уверен, что любовь твоя к распятому Господу и сострадательность к семейству твоему усладят горесть креста твоего. Помолюсь и аз, многогрешный, о тебе, дабы благость Божия особенное ниспослала в сердце твое утешение за твою скорбь и терпение...

Прошу изъявить мое благожелание М.А. и другом нашим Иоаннам. Да даст им Господь милость Свою святую, коей вручаю и тебя во всех путях и скорбях твоих.

4 Декабря, 1850.

Уведомляю тебя, любезный мой, что лишился я любезной моей родительницы, 80-ти летней кроткой страстотерпицы, которая в толико длинную жизнь свою много видела горького, чему был я очевидным свидетелем; она скончалась у дочери своей – сестры моей, в С., от удара, в 2 часа по полуночи, с 11 на 12 число сего месяца. Удар с ней последовал за обедом, 6 числа, в день святого Николая. За месяц пред сим был с нею еще удар легкий, от которого она несколько дней находилась в помешательстве ума, впрочем, после в здоровье своем поправилась несколько, так что вступила было опять по-прежнему в хозяйство. Вот какова жизнь наша, любезный мой! Трава, скоро иссыхающая, – цвет, мгновенно увядающий! Прошу тебя, любезный мой, принять в настоящей скорби моей участие и о новопреставленной моей родительнице Марии помолиться. Попроси помолиться о ней и о. Иоанна, и также любвеобильную А.; я вполне уверен, что святые их молитвы много, много помогут душе новопреставленной.

Каково-то ты поживаешь? Есть ли хотя небольшой прибыток от дел твоих для внутреннего твоего человека? Не теряешь ли иногда понапрасну времени, этот бесценный дар Создателя нашего? Не смотришь ли на мир и на дела мира сего только одними глазами внешними? Смотри, смотри, любезный мой, не упускай отнюдь из виду существенного, главного, единого на потребу! Кая польза человеку, говорит Спаситель наш, аще мир весь приобрящет, душу же свою погубит? Слезно тебя умоляю, Кровью бесценною Искупителя нашего убеждаю – строго внимать своему спасенью. Каким образом не употребляем мы без надобности ни одной самомалейшей лепты, кольми паче, не бросаем: не тем ли, с большею осторожностью, надобно нам пользоваться временем, которое невозвратимо? Ты достиг, по благости Божией, преполовения дней своих, а лета суетного моего жития уже к западу преклоняются. Чего же нам остается ожидать еще? Быть может, скоро, скоро и мы, подобно родным нашим и знаемым, ляжем в темную могилу. О, Господи, скажи нам кончину нашу и число дней наших, кое есть, да разумеем!

16 Декабря, 1850.

Святой апостол советует с радующимися радоваться, а с плачущими плакать. Поплачь со мною, любезный мой, в молитвах твоих о новопреставленной родительнице моей Марии. По любви твоей и преданности ко мне, я уверен, что ты не откажешь мне в этой милости твоей. Ежели апостол находил нужду в молитвах братии своей, не паче ли я, Многогрешный, с рождшей меня имею потребу в молитвах твоих я братии нашей? Прошу поклониться до лица земли М.А. и передать от меня Божие благословение Ивану Николаевичу. Я не сомневаюсь, что и они прострут моления свои к Обладающему живыми и мертвыми о новопреставленной. Так, любезный мой, будет время, когда и нас не будет!

Попечемся приготовлять себя к исходу своему в страну вечности, пока день есть, пока светится свет Евангельский!

16 Декабря, 1850.

Это письмо мое, без сомнения, встретит тебя, любезный мой, встретившего уже новый год. И так, поздравляю тебя со вступлением в новое поприще жизни твоей. Желаю тебе от всей отеческой искренности моей всего того, чего только должен и может желать на новый год нежно-любящий тебя отец твой и истинный друг твой.

При сем необходимою обязанностью для себя почитаю напомнить тебе, дабы ты за истекший 1850 год учинил отчет самому себе – внутреннему судии своему, в поведении своем, в делах своих. Ежели, по благости Божией, найдешь в себе что-либо доброе, поблагодари от всея души твоей Того, Кто есть действуяй в нас и еже хотети и еже деяти, и без Которого мы не можем творити ничесоже; а если обрящешь, а, наверное, много, чрезмерно много найдешь в сердце своем – этой бездне, преисполненной всякого зла, содеянных тобою в мимошедшем годе неправд и беззаконий: то или, как Давид кающийся, взывай: помилуй, мя, Боже, по велицей милости Твоей, или, как мытарь, бей в перси свои и глаголи: Боже, милостив буди мне – грешному, или, яко же блудный, кайся, говоря: Отче, согреших на небо и пред Тобою; или же, как блудница, орошай слезами ноги распятого Господа, да помилован будеши и очистишься росою благодать Божией от скверн греховных.

Ты изъясняешь, любезный мой, что сретают тебя часто скорби телесные и возмущения душевные! Ответствую тебе на это: значит, ты, радость моя, находишься на пути очищения. Или ты не читал и не читаешь в Св. Писании, что многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное? Если сретают тебя часто скорби, то радуйся и благодари от сердца за эти скорби, кои, как горнило, предочищают душу твою землеретную, дабы быть ей достойной ввити туда, идеже ничто же земное и скверное обретается. А также и возмущения душевные на пути очищения неизбежны. Ежели Сам Святейший и Чистейший во днех плоти Своея возмущался духом Своим, то возможно ли же нам, работающим плоти и миру, наслаждаться тем миром и покоем, который предоставлен только праведным, да и то там, где обитает правда? Когда восстали волны на море и начали угрожать потоплением кораблю апостольскому, то как они поступили? Они взмолились Учителю и Господу своему, говоря: Спаси ны, погибаем! И Господь, вняв молению их, тут же запретил буре и волнению и даровал тишину морю. Так и ты, радость моя, поступай в возмущениях душевных, то есть: молись неотступно и усердно Тому, Который един силен утишати возмущение сердечное. Или ты не знаешь, любезный мой, что мы имеем трех лютейших врагов на пути ко спасенью? Возможно ли, чтобы они не воевали против нас? А когда так, – значит, возможно ли не тревожиться, не возмущаться, при их жесточайших нападениях на нас? Даже возможно ли иногда до крови не быть поражаемым в этой лютой брани? Дело все состоит в верности к Подвигоположнику. Пусть ты возмущаешься, падаешь, даже поражаешься от врагов на духовной брани. Что же это за беда? Только не изменяй своему благому предложению, – будь верен; а всемогущий Господу наш силен восставити падшего. Так, радость моя, скажу со апостолом: всегда радуйся, о всем благодари, непрестанно молися: сия бо есть, воля Божия. Сие творя, мир Божий, превосходяй всяк ум, внидет в душу твою.

Любезному о Господе И.О. святой апостол повелевает вполне повиноваться, ради Господа, госпоже своей. Пусть пламенная душа его будет храмом Св. Духу, живущему в нем? Предложи ему, в случае невозможности быть в церкви, исправлять келейное правило, как то: полунощницу, утреню, часы, вечерню и повечерие; а паче – всяким хранением да хранит ум и сердце свое от скверн греховных!

30 Декабря, 1850.

Слышно, что вы еще больны. не унывайте! Святой апостол говорит: егда немощствую, тогда силен есмь, и еще: елико внешний наш человек тлеет, толико внутренний обновляется по вся дни. Следовательно, возлюбленная моя матушка, вы, при всей своей немощи, теперь сильны и, при тлении внешнего вашего человека, обновляетесь по вся дни. Так не унывайте ж при немощах тела вашего! Они к славе Божией и ко спасенью вашему посетили вас. Иов тогда особенно прославился, когда на гноищи побывал и всякую скорбь претерпел. Так, и к вашему венцу одного бриллианта недоставало – скорбей, болезни. Иов и на гноищи также, как и в благоденствии, благословлял Господа. Благословляйте и вы Господа, толико драгоценным венцем венчающего вас.

9 Июня, 1850.

Вы похоронили родительницу свою. Вечное ей блаженство! Закон: земля еси, и в землю пойдешь, – для земнородных неизбежен; конечно, с близкими, любезными сердцу, грустно, больно разлучаться! Сам Спаситель наш и то прослезился при гробе друга Своего Лазаря. Нельзя, неестественно не посетовать вам о потере милой матушки своей, но предаваться многому сетованию, безутешной скорби о умерших святой апостол воспрещает: о умерших, говорит он, да не скорбите, яко же и прочий не имущий упования. Ваша матушка перешла от земли на небо, к жизни нестареемой, а потому, не сетовать, не плакать, а радоваться вам надобно, что Владыка живота и смерти извел из темницы душу её праведную? А притом, по обету монашества, вы плотских родителей и сродников уже отреклись. Следовательно, лишение плотской матери, в настоящее время для души вашей, Богу освященной и преданной, должно быть нечувствительно, подобно, как бы у умершего отняли какой-нибудь член. У вас Отец – Бог, Мать – пречистая Матерь Божия, сродники – все святые и Ангелы Божии. Вот кого любите, вот о разлуке с кем печалуйте! Да даст же Господь Бог утешение в сердце ваше!

24 Октября, 1850.

Вот уже и 19-й день нового, 1851 года! Ах, как скоротечно время! И, увы! как мы невнимательны к скоротечности его! Боже милосердый! Даруй нам, безумным, разум разуметь драгоценность данного нам времени! Купля духовная уже преходит; скоро, скоро, быть может, корабль жития нашего взойдет в пристанище вечности; а мы, буии, ни мало не позаботимся о приобретении того сокровища, с каким явиться надобно будет нам к небесному Домовладыке. Боже милосердый! Из глубины души моей грешный и унылой взываю: просвети очи наши, да видим, да разумеем, Да искупуем время, яко дни лукави суть!

При сем за приятный долг себе вменяю высказать, для общего вашего назидания, краткую биографию дорогой посетительницы нашей, о коей легко коснулся я в предыдущем письме моем к тебе. Эта посетительница – казначея Бузулукской Тихвинской общины, Самарской губернии. Уроженица она Санкт-Петербургская, дочь генерал-лейтенанта Примо; в супружестве была за князем Черногорским Миюшкович. Вступила в супружество 14 лет; поживши с мужем 4 года, овдовела. Овдовевши, не решилась заковать себя в крепкие и тяжелые узы нового супружества, а посвятила себя на служение Богу. В следствие сего святого обета своего предприняла удручать юность свою странствованием во святые места, а потому посещала она Киев, ходила к Соловецким чудотворцам, была в Воронеже и во многих других святые местах. Бывши в Воронеже, советовалась с покойным. В. Антонием, в какой бы поступить ей монастырь? Он прорек ей, что чрез два года, не прежде, она будет в обители Тихвинской. После того она опять продолжала странствовать и наконец возвратилась в Санкт-Петербург к родителям, где, в уединенном уголке родительского крова, и упражнялась эта пустыннолюбивая горлица в непрестанных молитвах и чтении душеполезных книг. По исполнении двух годов от проречения В. Антония, прибыла в Санкт-Петербург настоятельница вышереченной Тихвинской общины для того, чтобы исходатайствовать Высочайшее утверждение этой обители быть положительною общиною. И как генерал Примо – человек религиозный; то настоятельница Бузулукская, между прочим, отнеслась и к нему с просьбою о пособии на новоустрояемую обитель. И здесь-то провидению угодно было познакомить предъизбранную свою верную служительницу Олимпиаду – дочь означенного Примо, с обителию Бузулукскою – Тихвинскою, в которую она, яко елень на источники водные, не взирая на слезы родителей своих, и устремилась, по проречению архиепископа Антония, со всею искренностью, и таким образом отправилась с настоятельницею вместе за 1700 верст от места своего рождения, и куда же? – в хижины убогие, крытые соломою, из коих тогда состояла община та. При проезде её из Санкт-Петербурга чрез Самару, Бог даровал ей 9-летнюю сиротку, тоже из дворян, которая до того привязалась к ней, что ничьи и никакие убеждения не оторвали этого птенца от сей Богодарованной матери, и таким образом бабушка и тетушка, видя звание Божие на своей сиротке, благословя, отпустили ее тоже в Бузулукскую обитель, в коей они обе, по благодать Божией, до сего времени и проживают. В продолжении четырехлетнего пребывания в сей обители, г. Миюшкович, при помощи всемогущего Бога, с пособием родителей своих, знакомых и благотворителей, успела построить новые корпуса со всеми нужными службами и храм деревянный. Есть уже у них и свой священник, а также и певчие. Заложили даже еще храм каменный.

19 Января, 1851.

Отправив сегодня, по милости Божией, литургию с панихидою о супруге твоей, приятным для себя долгом поставляю побеседовать и с тобою, дорогой мой!

И во-первых – поздравляю тебя с преддверием св. Поста, или с вступлением во дни покаяния, так как в следующий воскресный день св. церковь огласит слух наш трогательною песнею: покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!

Слезно умоляю всещедрого Отца небесного, дабы Он, по человеколюбию Своему, не затворил и от нас, скитающихся на стране далекой, двери благоутробия Своего. А во-вторых – приветствую тебя с окончанием ярмарки. Что-то, любимый мой, не растерялся ли там вниманием? Се ныне время благоприятно настало для нас, се ныне дни спасения нашего воссияли нам! Отложим убо, милый мой, дела темные и облечемся в оружие света. В прошедшем письме я обещался, продолжить рассказ о рабе Божией, Бузулукской казначее – княгине Миюшкович. И так, по милости Божией, в пустыне, можно сказать, наконец, старанием этой труженицы, основан каменный храм. До поступления же её в эту общину, ничего не было тут, как груда ветхих, соломою крытых, келий. А теперь все эти кельи снесены, место выровнено, и вместо их выстроены новые корпуса, со всеми нужными принадлежностями монастырскими. Сестер всех тут собралось до 70, все из простых, а потому нравственности самой близкой к Евангельской жизни.

За нынешней литургией горько я плакал о том, дабы всеблагий Господь устроил тебя и меня ко спасенью, слезил довольно и о упокоении души любезной нашей Марии Назарьевны. Драгоценный мой! День жития твоего уже преполовился, а мой – на запад покатился: что же нам остается, как не плакать, ово о том, что в суете и злобе исчезоша дне наши; ово о том, дабы Нехотяй смерти грешника обратил нас на путь правый и даровал нам жизнь истинную, внутреннюю? Что, повторяю, остается делать, как не плакать и – так неутешно, как кто-либо плачет над самым милым умершим? Того только смотри и жди, что мгновенно явится вестник смерти и речет: се Жених грядет, исходите в сретение Его. Боже милосердый! Сжалься над мною – бедняком, и возлюбленными мне и сподоби нас заготовиться светильниками на сретение Твое: избави же нас горькой участи дев буиих! Помолись, милый мой! Супружница моя болит и как бы не срядилась туда же, где обретается и твоя! Как бы не сбылись слова, мною, непотребным, тебе некогда реченные, что есть у меня предчувствие, основанное на слабой моей вере, что мы с тобою некогда, по милости Божией, соединимся! Помолимся убо о сем премудрому и всеблагому Промыслителю, управляющему судьбами человеческими, и предадим Ему весь живот наш!

26 Января, 1851.

Благодарю, премного благодарю и – от всея души моей, как тебя, любимый мой, с И.О., так и М.А., за то живое участие, кое берете вы в поминовении родительницы моей. Да вознаградит всех вас праведный Мздовоздаятель Сам за вашу горячую любовь ко мне, многогрешному, каковой я пред вами отнюдь и ничем не заслужил! Тебя, а по тебе И.О. и М.А., я почитаю для себя, в жизни моей, зол исполненной, великими дарами неба. Столько раз благодарю вас, сколько во мне капель крови, за ту преданность ко мне, окаяннейшему, какую редко находить можно в самых родных – кровных. Продолжите, умоляю вас милосердием Божиим, продолжите и впредь – до конца жизни вашей, даже за пределами гроба, вашу любовь ко мне, убогому, который тоже с своей стороны присно памятует о вас, в недостойных молитвах своих пред престолом Божиим, и памятовать должен, дóндеже есть. Приветствую тебя с преддверием св. Поста; желаю тебе вступить в оный благоохотно.

Радуюсь сердечно, что всеблагое Провидение поставило тебя в служении твоем с такими людьми, кои исполнены страха Божия и любви к Богу и ближнему. Впрочем, со всеми по Боге связанными с тобою лицами веди себя осторожно, так как бы с особенным даром Божиим, который, по невниманию и злоупотреблению, может быть отнят. Не забывай всех тех наставлений, кои я, и устно, и письменно, давал тебе, по отношению обязанностей твоих к Богу, ближнему и самому себе. А теперь особенно, когда, по воле Божией, ты разрешился жены, лежит на тебе обязанность наистрожайше внимать себе – своему сердцу, дабы оно всецело и всесовершенно прилеплено было к единому Богу. Разрешился ли еси жены, говорит святой апостол, не ищи жены, не только делом, но и словом и мыслию. Испытывал ли ты когда-нибудь и сколько-нибудь крепость твою? Довольна ли она к низложению того змия хитрого, который беспрерывно действует во удесех плоти нашей? Ежели столпы падали, то нам, тростям сокрушенным, много ли нужно? Если Ангели в бесов претворились и претворялись, – мудрено ли и трудно ли нам, скотоподобным и бесоподобным по непокорности нашей Богу, сделаться бесами, псами и свиньями? Разумей, еже глаголю! В письме твоем слова: «переоделся и умылся», меня несколько соблазнили. По моему мнению, идти в девичий монастырь лучше не умывшись, чем умывшись. Не правда ли? Да сохранит тебя Господь Бог от искушений вражьих и да даст разум во всем!

9 Февраля, 1851.

Приветствую тебя, любимый мой, со вступлением во св. Пост; желаю тебе поститься постом благоприятным Господу! Я, по милости всеблагого Искупителя, вступил в поприще св. Четыредесятницы благополучно. Слава и благодарение Тебе, долготерпеливе Господи, что Ты еще даровал нам, многогрешным, благоприятное время к покаянию! Слава Тебе, слава Тебе, Человеколюбче Господи!

Не забудь, прошу тебя, помолиться за меня, треокаянного, угодникам и чудотворцам Ростовским, да, по молитвам их, спасемся от гнева Божия, который навлекаем мы на себя грехопадениями нашими, а паче нераскаянностью. При сем посылаю тебе на благословение просфору и желаю, чтобы и ты отдарил меня за нее просфорою же от Златоуста Российского, св. Димитрия Ростовского, к коему я, грешный, имею особенное усердие и веру.

Ты теперь среди моря хлопот, сует и соблазнов! Смотри, всем сердцем своим внимай спасенью своему! Не обращай внимания на бесстрашников, бесчинно ходящих и неугодное Богу говорящих и творящих; ты же имей выну пред очами своими Господа! Помни и благоговей ко дням св. Поста и, сколько только возможно, в сообщество с упившимися и смехотворцами не входи, а пребывай непрестанно в страхе Божием. Взор обращай долу, а душу – горе. Будь пшеницей, которую соберут в житницы Господни, а не плевелами, которые сожгут в огне неугасимом.

Надеюсь, что ты попомнишь сии мои советы и будешь всегда иметь пред очами своими Господа, Коего благоутробию вручая тебя во всех путях и делах твоих, остаюсь с моею неизменяемою к тебе любовью.

20 Февраля, 1851.

Не унываешь ли, любимый мой? Я не думаю. Будь благодушен и терпелив!

Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя утешит и не даст во смятение души твоей! Кто получает награду, венцы? Подвижник, до конца и ревностно подвизающийся. Не погуби своего терпения, которое, по благости Божией, достигло уже своего конца; а претерпевши до конца, по слову Спасителя, той спасется. Ничего не щади в животе своём, кроме одного – души своей, которой нет ничего равного на свете. Наг ты исшел из утробы матери своей, наг и отойдешь. Ничего ты не принес в мир сей, ничего и не возьмешь с собою; одни дела с тобой по ту сторону гроба пойдут. Ты теперь, по благости Человеколюбца, одинок; а одинокому разве что нужно, кроме одного – Бога, единственного сокровища души бессмертной?

Помни твердо слова апостольские; ежели возможно, вырежь их на скрижалях твоего сердца: всегда радуйтеся, о всем благодарите, непрестанно молитеся. При сем, во утешение твое, посылаю тебе небольшой гостинчик. Он, точно, не велик, но зато – от самого теплого сердца, которое любит тебя, и, по любви своей, участвует с тобою и в радости и печали.

Да утешит же тебя Господь Бог утешением небесным в мнимой скорби твоей и да избавит милостью Своею истинного несчастья на свете – всякого греха и всякой нечистоты!

7 Марта, 1851.

Отправив, по благоволению Божию, утреню, долгом почитаю и к тебе поутренневать, сын и друг мой драгоценный! Усердно прошу тебя и друзей наших двух Иоаннов, а особенно отца Иоанна и М.А., помолиться о упокоении души родителя моего И.Г., который, по воле Божией, после трехдневной болезни, последовавшей от сильной простуды, с полным напутствием христианским, в совершенной памяти и здравом рассудке, с языком, вещавшим до последнего издыхания глаголы покаяния, мирно скончался на 74 году от рождения своего, 25 числа сего Марта, в сей радостнейший для всего мира день, в 10-м часу, под конец обедни.

Вот какова жизнь наша, любимый мой: был человек и нет его более! Как капля, исчезла в океане вечности долготою дней исполненная жизнь любезного моего родителя! Рано или поздно не будет и нас с тобою! Попечемся, милый мой, о достойном приготовлении себя к переходу в страну вечности. Что всуе мятемся! Быть может, настоящий день, сей час, эта минута, в которую я беседую с тобою, есть последняя в жизни моей! Помолимся, драгоценный мой, помолимся всеблагому и всемогущему Делателю небесному, да бесплодные смоковницы – души наши, оставит, по долготерпению Своему, еще хотя на едино лето для покаяния.

Поручение твое, относительно отслужения благодарственного молебна и раздаяния милостыни, исполнено мною в точности. Радуюсь и благодарю и аз Господа, всеблагого Благопромыслителя нашего, Иисуса Христа, об устройстве ваших дел семейных. Теперь остается у нас дело одно: непрестанно молиться, каяться и творить плоды, достойные покаяния.

Ежели это письмо мое сретит тебя готовящимся ко св. Причащению, то желаю тебе достойного принятия в себя Божественных Таин – Тела и Крови Господней, а если уже милосердый Искупитель удостоил тебя вкусить от бессмертные трапезы, то от всей искренности, приветствую тебя с принятием сего бесценного дара, который и потщись хранить в сокровищнице души твоей смиренной сохранно, дабы адский тать, по невниманию твоему, не похитил у тебя эту драгоценность. За тем поздравляю тебя, а также и друзей твоих Иоаннов и М.А., со днями страданий Господних, кои и желаю окончить в духе особенного умиления, и далее в радости духовной сретить и светоносный день преславного Воскресения предражайшего Искупителя нашего, Коего благости и человеколюбию вручая всех вас, милых моему сердцу, с истинною моею к вам любовью и остаюсь – приснопомнящий вас в недостойных молитвах своих.

30 Марта, 1851.

Не видно из письма твоего, чтобы ты, любимый мой, ходил в праздник к темничным узникам похристосоваться; ежели это забыто, то, по крайней мере, в настоящее время постарайся исполнить долг сей. По моему мнению, лучше посещать темницы и больницы и там прислушиваться, как стенают узники и страдальцы, нежели учащать посещением девичий монастырь, где обитают Ангели, а не человеки, а потому и не требуют человеческого утешения. Не поздравить ли тебя с достижением до бесстрастия? Сидеть в кельи в одной срачице – это уже некоторая степень бесстрастия! Но да сохранит тебя впредь Господь Бог от такого бесстрастия, которое, по злобе сатанинской и от невнимания, может породить тьмочисленные страсти. Святой апостол учит: вся ми леть суть, но не вся на пользу. И так молю тебя Самим Богом крепко держаться во всяком случае рассуждения.

16 Апреля, 1851.

Я ни мало не сомневаюсь, что ты, любимый мой, делом, единым на потребу, делом спасения своего, всегда и везде так был озабочен и занят, что все прочие заботы и занятия мира сего не препятствуют тебе пробиваться, хотя и со многими усилиями и с великим трудом, к тому совершенству, в котором Отец небесный никому не отказал. Не малодушествуй, не унывай, кольми паче не отчаивайся, если враг и страсти нанесут тебе какое-либо зло или даже раны в шествии твоем к твоему совершенству! Ослабевать, претыкаться и даже падать – человеку весьма свойственно. Только иди неуклонно путем, тебе свыше указанным. Согрешил ли? Кайся; ослабел ли? Смиряйся и взывай во смирении твоем к Тому, Который Сам на Себе понес все немощи естества человеческого, а потому может и готов всегда и искушаемым помощи; пал ли? восстань; умер ли даже душою своею? и здесь не отчаивайся! Восставивый Лазаря четверодневного и уже смердевшего, силен оживить и душу твою, умерщвленную грехом.

И так, любимый мой, при внешних твоих занятиях, отнюдь не забывай делать дело первое, главное, необходимое, а потому и важнейшее, – дело спасения твоего! Средств от благоутробия Божия к этому делу даровано нам многое множество. Одно лишь нужно, с твоей стороны, к сему старание и старание неослабное. Ежели чего не имеешь, – проси; если чего лишился чрез слабость, невнимание или кознь вражию, – опять ищи: Господь толико милосерд, что никому не отказывает в Своей благостыни. Ибо не Он ли рек пречистыми усты Своими: аще вы, зли суще, умеете даяти даяния блага чадом вашим, кольми паче Отец небесный даст вам блага, просящим у Него.

Желанием возжелал видети тебя и усты к устом глаголати тебе, и, ежели есть на то воля Божия, помолимся, да всеблагий Господь порадует меня и тебя исполнением сего невинного желания моего.

Не поропщи, любимый мой, что я слишком долго не отвечал на письмо твое. Беспрерывные занятия по делам звания моего тому причиною. Дел ли прибыло, или усердия к делам убыло, а только ныне, в сравнении с прошедшими годами, не имею праздного времени, когда бы не был занят или людьми, или делами. Помолись, любимый мой, дабы милосердый Господь помог мне, немощному, благоуспеишо, кольми паче непоползновенно, проходить многотрудное поприще великого служения моего. Поклонись с благожеланиями и благодарностью за память Д. Ивану Николаевичу: да благословит его Отец небесный успехом добрым в делах его, паче же, да даст ему разум во всем, который да ниспослется пребогато и тебе от Отца светов, Которого державе и благоутробию вручая тебя и его, остаюсь к тебе с неизменяемою моею любовью.

4 Июня, 1851.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Мир ти!

Среди ярмарочного шума всего нужнее тебе мир душевный, и так паки повторяю: мир тебе! Поздравляю тебя с преполовением ярмарки. Желаю тебе от души и другую половину окончить, при помощи Божией, здраво, благополучно, благо успешно и, сколько возможно, неукоризненно для совести.

Извини меня, сыночек любимый, что я не часто пишу к тебе; этому причина – крайние недосуги и беспрестанные требы, так как, по воле Божией, карающей нас за грехи наши многие, в селе нашем и с деревнями свирепствует жестокая болезнь, похожая на холеру, а потому каждодневно пре общего болящих, иногда двоих, иногда троих и более. Впрочем, этому крепкому гласу небесной трубы, возбуждающей от сна греховного, видится, немногие внемлют, а все почти мы, по слову Псалмопевца, вси уклонишася, вкупе непотребны быша; несть творяй благое, несть даже до единого. О великое долготерпение Божие! Яко не по беззакониям нашим воздает нам, ниже по грехом нашим творит с нами.

Смотри, милый мой, не проторгуйся! Понимаешь, яже глаголю? смотри, паки и паки реку, не проторгуйся! Внимай себе, хотя и очень трудно, среди шумящего океана молвы, мятежа и сует, в коих плавает ладья твоя душевная, – исполнить эту пренеобходимую обязанность христианскую. Не можешь внимать? Молись во глубине души твоей к Всемогущему! Он силен утишить бурю твою душевную. Не можешь молиться по причине беспрерывных и суетных занятий, так воздыхай! Сердце твое всегда с тобою: пусть оно будет выну уязвлено любовью к Искупителю. Плавающие в бурное время по морю ни на что более не надеются, как токмо на всемогущего Творца. И ты теперь находишься среди жесточайшей бури. Никто не силен сохранить тебя от опасностей, как только Благопромыслитель Всемощный. И так непрестанно умом и сердцем возносись к Нему и на Него единого уповай!

Прошу передать от меня благословение Ивану Николаевичу и с тем вместе напомнить ему об уроке, данном ему; пожелай ему от души успешно торговать, чего и тебе желаю, паче же – по духовной купле.

13 Августа, 1851.

Любимый мой! Сколько благость Божия тебе поможет, веди себя во всем аккуратно, как не только хороший торговец, но и христианин. Ярмарка не сняла с тебя обязанностей христианских. Особливо сердцем своим всегда будь в Боге; оно всегда и везде с тобою. Что мешает всегда из глубины сердца воссылать тайные, одному Богу ведомые, молитвы и воздыхания? Господь да поможет тебе и да умудрит тебя, при шуме ярмарочном, и внутреннюю, духовную торговлю не расстраивать. Благодарю тебя за хлебец. Господь да напитает тебя за сие хлебом животным.

Пожелав тебе всего благопотребного для души и тела и ярмарочного времени, остаюсь я с моею неизменяемою к тебе любовью.

22 Августа, 1851.

Много поскорбел я духом, видя из письма твоего, что ты, любимый мой, по навету вражию и по слабости души твоей, а более от невнимания себе самому, подвергся было тяжкому грехопадению. Впрочем, при всей скорби моей, много я и благодарил премилосердого Господа Бога, что Он, по Своей милости, не попустил тебя пасть совершенным падением. Кольми паче ты будь благодарен ко Господу и, подобно Давиду, омывай ложе свое слезами благодарности и покаяния. Да, и я повторю с тобою, что вот сколько слаб человек без благодать Божией, что, если бы благость Божия не поспешила на помощь к тебе, то вмале не вселилася было душа твоя во ад! И так, любимый мой, будь вперед осторожнее и внимательнее! Отнюдь не позволяй очам своим взирать на красоту лиц женских, а особенно, всячески избегай, дабы никогда не быть вместе наедине с юными женщинами. Когда премудрый Соломон объюродел до того от женолюбия, что наконец таким пал падением, что некоторые из святых отец даже сомневаются в его покаянии: то мы ли, буии и немощные, можем быть крепкими во брани плотской? И так заклинаю тебя Богом живым и умоляю любовь твою самою бесценною Кровью предражайшего нашего Искупителя – всяцем хранением блюсти себя от случаев к толико тяжкому грехопадению. Что же касается до хозяина М.И., советую тебе писать к нему об известном тебе поступке его, но пиши, как можно осмотрительнее и осторожнее, дабы, вместо предполагаемой пользы, не сделать более вреда. Письмо же свое можешь составить из следующих мыслей: «М.Г., М.И. Я нахожусь в величайшем расстройстве от следующего обстоятельства: один приказчик Астраханского к. такого-то учинил надо мною насмешку прежестокую, что яко бы я служу у такого хозяина, который, прежде бывший толико славный человек, ныне, по связи с одною девушкою, делается бесславным. Каковая насмешка того приказчика до того меня расстроила, что повергла меня в болезненное состояние, так что и делами, мне от вас порученными, заниматься затрудняюсь. И так, благодетель мой почтенный, прошу покорнейше успокоить меня и утешить письмом вашим, и тем более, что я, как сын вам преданный, честью вашею дорожу более, чем своею, а потому ваше бесславие для меня есть наивеличайшее несчастье». Прямо же писать не советую, ибо такой человек прямоты и обличения не потерпит, и, следовательно, вместо ожидаемой пользы, пожалуй, произойдет один вред. Когда он тебе ответит и – как ответит, тогда нужно будет написать попрямее и посильнее. Нафан пророк не прямо обличил падшего Давида, а чрез притчу. Так, мню, надобно поступить и тебе в предлежащем случае. А я, грешный, с любовью беру на себя обязанность, хотя и недостойно, молиться о них, как и о тебе.

10 Октября, 1851.

Прости, любимый мой, в моем забвении приветствовать тебя в свое время со днем Ангела твоего. По крайней мере, теперь от всей моей отеческой искренности прими мое поздравление тебя с прошедшим уже днем Ангела твоего. Впрочем, настоящий день его мною был почтен, а именно, в тот день, 5 числа, мною отправлена была особая литургия о твоем здравии и спасении, а по ней молебен. Будь уверен, как теперь, так и навсегда, что 5 Октября и 2 Ноября остаются у меня во всегдашней памяти. В употреблении рюмочек прощаю тебя; впрочем, вперед будь осторожен и внимателен! Без особенной нужды, употребления этого напитка, как яда змиина, опасайся! Хотя невинно вино, а укоризненно пьянство, но нам с тобой и малое, и редкое употребление неполезно. Плоть наша, и без этого напитка, <...>²

...минувшего Ноября поставить меня на новое поприще служения, – определить Благочинным. В память какового события, о коем за 19 лет проречено было отцом Серафимом, я намерен после праздников, по окончании отчетов, отправиться в Саров и там, на гробе незабвенного моего Отца духовного и наставника, отпеть панихиду, и чрез то прославить дивного во святых своих Бога Израилева. Как бы утешительно было, если бы Господь, за молитвы о. Серафима, соединил поездки наши: твою на родину, а мою в Саров! Впрочем, да будет во всем воля Божия!

15 Декабря, 1851.

Любовь не ограничивается ни местом, ни временем. Не взирая на то, что немощная плоть моя требует отдохновения, так как встал я сегодня за полночь в час, грешная душа моя, исполненная к тебе отеческою любовью, непокойна дотоле, пока, ради великого настоящего праздника, не обымет тебя, любимый мой, мысленно со всею отеческою нежностью.

И так, что будет предметом на сей раз беседы моей с тобою, чадо мое превожделенное? Согрешил бы я и против звания своего, кольми паче против величия настоящего праздника, если бы на сей раз занял тебя каким-нибудь суетным рассказом, относящимся до плоти и мира. Днесь Христос – Спаситель наш, родился! Вот что да будет предметом настоящей беседы моей с тобою!

Достойно и праведно прославлять Христово Рождество! Впрочем, этого недостаточно для нас, дабы прославлять – праздновать только Христово Рождество. Нам еще надобно позаботиться о средствах к тому, дабы Христос и в нас родился. Да возможно ли то, скажешь ты, чтобы Христос в нас родился? Очень возможно, отвечаю я. Да как же? Через чистоту, смирение и молитву. Пречистая Дева чрез что удостоилась быть Материю Господа, как не по чистоте Своей? И ты будь чист от скверн мира сего, тогда и в твою душу вселится Христос, тогда и ты зачнешь и родишь Христа, как и Спаситель Сам засвидетельствовал о сем, говоря: се мати Моя и братия Моя, сии суть, слышащие слово Божие и творящии е, или иначе сказать: тот мать Христу и брат, кто исполняет заповеди Божии, кто чистым себя сохраняет от гнусных пороков. За что еще Пречистая Дева удостоилась родить Спасителя мира, как не за смирение Свое, как Она Сама свидетельствует о том в песни Своей: яко призре на смирение рабы Своея. Так и ты потщися стяжати смирение, которое есть утроба, рождающая Бога. Где нет смирения, там нет и Бога. На кого, говорит Сам Бог у пророка Исаии, на кого воззрю, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Моих. Тогда, следовательно, ты зачнешь в себе и родишь Христа, когда стяжешь смирение. К этим добродетелям – чистоте и смирению, потребна еще молитва и молитва непрестанная. Это видеть можно из жизнеописаний святых отец. Кто из них стяжал себе Христа без молитвы? Никто; молитва есть семя, порождающее в нас Христа, молитва есть сила, оплодотворяющая в душах наших жизнь Христову. Без молитвы, самая чистота в сердцах наших будет нечиста, и самое смирение в глубине душ наших, без молитвы, загордится.

И так, милый мой, над всеми же сими стяжи истинную молитву, и тогда ты все получишь, чего бы ни захотел, по неложному слову Христову.

Вот тебе подарочек мой для великого праздника! Прими его и положи в сокровищницу души твоей: он тебе нужен будет на всякое время, особенно в день лют. Но да сохранит тебя десница Божия от дня лютого!

Вашего дара – дара любви и преданности вашей ко мне, многогрешному, сегодня я, по благости Божией, вкусил: то есть, обновку драгоценную, камилавочку, обновил. Увы мне, окаянному! Мне бы в калу валяться, а я, преукрашенный милостями монаршими и архипастырскими, стою во святилище! Помолись, милый мой, дабы милосердый Господь не отступил от меня помощью Своею святою и укрепил бы меня на предлежащем новом подвиге моем.

Прости, милый мой! Беседу мою сладкую с тобою здесь оканчиваю, ибо ударили к вечерне.

25 Декабря, 1851.

Не знаю, благодарить ли мне тебя, любезный мой, или бранить? Конечно, что надобно благодарить. А за что? За то, что ты стяжал уже совершенное безмолвие и ум свой совершенно вперил в Бога. Благодарю, благодарю, если это так. Дай, Господи, тебе безмолвствовать таким безмолвием! А ежели, напротив, ты находился и находишься в пленении Вавилонском, – разумеешь ли, что говорю? то тебя надобно бранить и бранить весьма много. Подойду к материи ближе: не получая от тебя столько времени писем, я не знал, что и думать о тебе. Сомневаться в твоей преданности ко мне нет мне причин, да и не дай их Господи; думал более одно, что ты не взят ли, как некогда и было похожее с тобою, на небо? Но да сохранит тебя Господь от такого вознесения! Дал бы нам с тобою Господь хотя ползать по земле! Так, так, милый мой: при твоем крайнем безмолвии всего много приходило мне в голову. Одиннадцатый уже час, скоро полночь! Пора бы мне предаться и отдохновению, так как нынешний день уподоблялся я маятнику. Помолись, милый мой, дабы Господь помог мне на многотрудном моем поприще! Желал бы весь здесь излиться пред тобою в чувствованиях моих, но ни время, ни место не позволяют.

Приветствую тебя с великою седмицею; желаю, чтоб она в тебе величия своего не потеряла.

Ивана Онисимовича, сердце мое, целуй и желай ему силы и крепости свыше. Извинил бы он меня на сей раз, что не пишу особо ему. Причина очевидна: сегодня отправлял почту в Духовную Консисторию не лотами, а фунтами. О если бы благость Божия избавила меня, многогрешного, от суеты человеческие! Впрочем, не изнемогаю во уповании моем, что Господь сотворит сие за молитвы отца Серафима вскоре.

Ивану Николаевичу – поклон мой молебный, чтоб он внимал себе строго. Конец полагаю здесь беседе моей, которая да усладится по благости Господней!

17 Марта, 1852.

По благости воскресшего Искупителя моего достигнув и сретив радостно светоносный день восстания Его из гроба, спешу, милый мой, эту радость мою передать и тебе и восприветствовать тебя от всей искренности моей с сретением сего всесветлейшего праздника праздников и торжества торжеств. Итак, любезный мой, Христос воскресе!

Письмецо твое драгоценное от 23 и 24 чисел сего Марта подано мне вчера вечером в 7 часов. Благодарю взаимно и тебя за твое искреннее приветствие с этим же высочайшим торжеством христианства. Благодарствую премного тебя и за то живое участие в моем прискорбном пути, которое ты всегда выражаешь в своих чувствованиях ко мне. Помолись, радость моя, дабы премилосердый Господь помог мне с пользою для себя и для других подвизаться на новом поприще служения моего. Да утвердит благодать Божия, всегда немощных врачующая, и твои изнемогающие силы в подвиге добродетели, и да не отступит от тебя Сильный крепостью Своею во всех немощах плоти твоей и во всех искушениях мира и диавола.

Завидна теперь участь твоя, любезный мой! Ты теперь подобишься купцу, ищущему добрые бисеры, так как настоящее время у тебя все без остатка может быть посвящено на служение Богу и приобретение сокровища духовного; или ты теперь, как птица, особящаяся на гнезде, которая мало видит и слышит; как хищные враны – лютые страсти, терзают ходящих по плоти, а не по духу.

За излишнее здесь почитаю на сей раз распространяться в моих отеческих к тебе советах и наставлениях. Сам воскресший Искупитель да совершит в тебе все нужное к твоему и утешению и наставлению в твоем настоящем положении! А я на этот раз предоставляю себе только радость о тебе, что ты, по благости Божией, еще жив, и не только жив, но и здоров в такой степени, что можешь беспрепятственно служить Создателю своему, да и не только здоров, но и благополучен, так что и другим еще можешь доставлять утешение. Желаю, дабы эта радость моя о тебе не помрачилась никогда, и уверен, что ты никак не решишься оскорбить Даровавшего тебе толикие благодеяния ко благу твоему и утешению других.

Прошу передать мое приветствие с праздником любезному моему Ивану Николаевичу, с пожеланием ему веселия духовного. От веселия же плотского, скоропреходящего, сообщаемого от употребления крепких напитков, прошу его воскресшим Господом удаляться.

30 Марта, 1852.

Радуюсь, и паки реку, радуюсь, что Отец небесный влечет тебя, любезный мой, к Себе, в Свои отеческие объятия. Отселе, при содействии благодать Божией, старайся постепенно от всего, что рассеивает, что обольщает, что влечет ко греху, уклоняться. Обучай же себя понемногу ко всем подвигам, какие требуются от монаха, но отнюдь не берись ни за какой подвиг горячо. Более же всего и прежде всего потщись собирать расточенный твой ум воедино, дабы он присно пребывал в Боге, и, сколько возможно, воздержи очи свои от суеты мира, а язык от празднословия. Над всеми же сими стяжи совершенную преданность в волю Божию.

Попомни изъяснить мне план, по коему ты предполагаешь хлопотать по делу о свободе друга нашего И.О. О если бы всеблагий и всемогущий Господь помог тебе это дело увенчать добрым успехом! Сколько бы ты этим порадовал не только его самого, но даже и Ангелов! А я бы, грешный, как отец ваш, веселящийся о чадах своих, не порадовался только, но и взыграл бы духом своим.

У нас настала зима до того, что и река стала. Желал бы и еще побеседовать с тобою, милый мой, но пробило 9 часов, а завтра вставать к утрене, ибо я очередный.

17 Октября, 1852.

Возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Радуйся о Господе, и паки реку, радуйся!

Это приветствие тебе в настоящее время паче прочих пристойно и необходимо, ибо, по благости Отца небесного, хотящего всем спастися, ты теперь вступаешь в преддверие царствия небесного, вступаешь в святую обитель, где, как и на небеси, выну песнословится Св. Троица. И так, радуйся, милый мой, о бесценном даре Божием, ниспосылаемом тебе от всещедрой десницы небесной. Ты, наверное, письмо мое получил, в котором я уведомлял тебя, что я просительные письма в Саров к отцу игумену и нашему земляку послал со следующею же почтою, из коих первого просил о выдаче свидетельства, а последнего о ходатайстве и об уведомлении меня касательно успеха сего дела. Я ни мало не сомневаюсь, чтобы отец игумен отказал в том, что обещал, а земляк наш, как родной нам, для моего окаянства, кое впрочем, для него любезно, с удовольствием похлопочет о сем. И так теперь остается нам с тобою только молиться милосердому Господу и во смирении сердца, и в терпении духа ожидать милости Его святой. Письмецо твое от 16 числа сего Октября мною получено 22. Благодарю тебя от всей искренности на твоих благожеланиях. По настоящим моим обстоятельствам, твои благожелания, твои молитвы очень мне дороги и нужны. Попроси слезно, чтобы и М.А., и други наши Иоанны помолились о мне, – о перемене бури на тишину; ибо сильная восстала буря, противная тихому и благополучному плаванию корабля моего, – двадцатичетырехлетнего счастливейшего жития моего в сем месте. Мне послал Господь Д., с самым тяжелым характером, который ничем укротим быть не может. И это бы еще все ни по чем. По внушению одного недоброжелателя моего из духовных, составил он на меня два доноса ко В., так что я должен теперь против них отвечать. Чего в жизни своей всего более боялся, в то и ввергаюсь. И так, помолитесь, милые мои, дабы буря сия, по манию Всемогущего, претворилась в тишину. Открываю тебе здесь намерение свое и желание, что я, ежели только будет Богу угодно, решаюсь переместиться в соседнюю общину женскую, чему известный тебе благотворитель этой общины очень рад; только мы это держим теперь еще в секрете, а потому и тебя прошу о сем до времени помолчать. О если бы милосердый Господь сподобил меня, окаянного, быть служителем сего нового святые места! Но да будет и в этом воля Божия! Подружие мое намерению моему не противоречит.

Прошу объявить от меня Божие благословение рабам Божиим Иоаннам и пожелать им разума во всем. Пусть извинят меня, что я на сей раз не пишу им особо, ибо не позволяет теперь время доставить им сего удовольствия. Постараюсь впредь. Ноября 2-е число у меня всегда в твердой памяти.

Прости, милый мой, до будущей сладкой беседы!

Предая себя среди бури, а тебя, готовящегося на брань духовную, Христу Богу и Богоматери, остаюсь с моею неизменяемою любовью к тебе.

29 Октября, 1852.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Благодать тебе и мир от Господа Бога и Спаса нашего, Иисуса Христа!

Видя из письма твоего, что ты очень утешаешься письмами моими, спешу, при всем моем недосуге, утешить тебя сим письмом моим. С нетерпением ты ожидаешь теперь уведомления о ходе дела твоего из Сарова. Удовлетворяя твоему духовному алканию, извещаю тебя, что ни от отца игумена, ни от отца Иоасафа писем я еще не получал. Впрочем, от этой медленности прошу не унывать, а все упование твое возлагай на Бога благопромыслителя, у Коего и все власы главы нашей изочтены суть. Теперь сомневаться тебе об успехе дела твоего нет дороги, ибо, по благости Божией и за молитвы Угодника Божия отца Серафима, дело твое уже почти совсем кончено. Одно теперь непрестанно памятуй: аще приступавши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение. Молись непрестанно и со слезами, дабы милосердый Господь вооружил тебя, твою душу, против всех искушений, кои сретят тебя на новом поприще жизни твоей. Не забывай и о мне, грешном, молиться, ибо и на меня сильные волны искушений восстают. До сего ладья жития моего по бурному океану века сего, по благости Божией, плавала мирно и тихо; но ныне, по воле того же премудрого и всеблагого промысла Божия, эта ладья начинает обуреваться сильными ветрами искушений. Но благодарю Господа Бога моего о всем; скажу и буду говорить с праведным Иовом: аще благая от руки Господней прияхом, злых ли не стерпим?

Милым друзьям нашим Иоаннам – мой поклон и благословение Божие. Да извинят меня и на сей раз, что не пишу им особо, ибо на сей почте писал довольно казенных бумаг. Первый из них да не отчаивается, но благодушествует и уповает на Бога, у Коего вся суть возможна, а притом да простит ему Господь Бог согрешение его! А последнему советую иметь во всем разум, ибо и самое добро, аще не добре будет проходимо, не бывает добро.

4 Ноября, 1852.

98. К П.Н.Е.

Возлюбленнейший о Христе сын и друг мой!

Радуйся, и паки реку, радуйся!

Иначе и нельзя тебя приветствовать на сей раз, как только сим, небесного веселия исполненным, приветствием: радуйся! ибо из Сарова, 5 числа сего месяца в полудни, получил я чрез земляка нашего отца И. радостное уведомление, что блаженный отец игумен Саровский принимает тебя в свою обитель с радостью, о чем 30 числа прошлого Октября и отправил от себя, куда следует, надлежащее свидетельство. Слава Богу, сице благоволившему о тебе, слава Богу, слава Богу! И так, чадо мое превожделенное, поздравляю тебя с особенною милостью Божией, каковой немногие из земнородных сподоблялись и сподобляются. Я вполне уверен, что ты, подобно самарянину, воздавшему благодарение за свое исцеление, воздашь хвалу и благодарение Благодетелю нашему всемогущему, отслужишь благодарственный молебен. Как завидно, милый мой, состояние твое! Кажется, ежели бы только была возможность, и я, многогрешный, последовал бы за тобою во святую обитель, в сие селение небесное. Увы мне, окаянному, яко влаюся посреди бурного океана, кипящего суетами и беззакониями! Помолись и молись, радость моя, да не како потопит мя буря грехов моих многих! О Управителю всемогущий и всеблагий, спаси ны, погибаем! Не могу здесь выразить радости моей о тебе, ибо она превышает всякое земное выражение. Но, при этой неизъяснимой радости моей, не могу не советовать, не напоминать тебе, что, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение. Живя в мире, посреди сует его, которые непрестанно и поочередно очаровывали сердце твое, хотя и пламенеющее к Богу, ты еще не испытывал, что это есть брань бесовская. Сего ради, умоляю тебя со апостолом, приими заблаговременно вся оружия Божия, да возможеши противитися в день лют. Приобучай себя постепенно ко всему, чего потребует от тебя новое звание твое. Паче же и прежде всего стяжевай смирение и послушание, без коих нельзя и думать о монашестве.

Друзья наши и присные собеседники Ф.М.В. и М.А.В. тебе кланяются и поздравляют тебя с исполнением давнего святого желания твоего.

7 Ноября, 1852.

Радуюсь о тебе, что ты радуешься о скором, имеющем быть по милости Божией, бегстве твоем из мира, – сего кипящего беззакониями Содома; радуюсь и вместе благодарю Господа, сице благоволившего о тебе. Но я опять долгом почитаю для себя напомнить тебе, что аще приступавши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение. Божественный отец Серафим говаривал, что живущие в общежитии борются с бесами, как с агнцами, а пребывающие в уединении борются с ними, как с тиграми и леопардами. Из этого разумей, что ты до сего времени едва ли по опыту знал, что это есть брань бесовская, а по поступлении в монастырь тебе неизбежна война, брань с бесами. И так, паки и паки напоминаю, аще приступавши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение. Воин без оружия на поле брани не выступает. И ты, как воин Христов, заблаговременно заготовляй себе оружия, да возможеши во время благопотребно стати крепко против козней диавольских. Жив Господь, Которому предстою и служу аз, окаянный, что ты победишь силою Божией сатану и служителей его вскоре. Господь, крепкий во брани, с тобою, милый мой! Он силою Своею всемогущею да утвердит тебя и в благом намерении твоем, и в предлежащем тебе многотрудном подвиге!

Впрочем, теперь тебе сомневаться ни о чем не надобно, ибо дело с концом, а только благодари от всея души твоей Господа Бога, что Он, по мнозей Своей милости, сице о тебе устроил. На этой же почте пишу и Г.Р. Как-то будет принято предложение мое? Ежели она не захочет отвечать мне, то обязанность эта будет лежать на вас – меня уведомить. Не изнемогаю в вере, что силен Господь и от камени воздвигнуть чада Аврааму. Крепости не скоро берут, впрочем, редкие устаивают против сильных и беспрерывных бомбардирований. А что сильнее всемощного глагола Божия, им же небеса утвердишася? И вы имейте веру Божию, а верующему вся возможна. Быть может, Г. Р. письмо мое тебе покажет. В таком случае, ты, с помощью Божией, наверное, объяснишь ей важность дела, ей прописанного, которого краткое мое письмо никак обнять не могло.

Ниспрашивая благословение небесное на тебя и на дела твои, остаюсь с моею прилежною молитвою о тебе, да устроится все во благо тебе.

24 Ноября, 1852.

Радуюсь премного радости твоей, любезный мой, которой ты так долго и с нетерпением ожидал от всеблагого Господа. Теперь остается тебе непрестанно благодарить благоутробие Его, тако устроившее о тебе, и вместе с тем уготовлять душу твою во искушение, как и прежде писал я тебе; ибо ты призываешься не на пир, а еще на брань и брань лютейшую. Но, при моем искреннем тебе сорадовании, я вместе и сопечалую тебе, что родитель твой, по не исповедимым судьбам промысла Божия, подвергся толикому несчастью. Впрочем, это несчастье, яко временное, не есть собственно несчастье, ибо в последствии оно исходатайствует для вашего родителя истинное счастье, а именно – обращение его всем сердцем к Богу и истинное покаяние. Но, когда поступит он в назначенное место, нужно будет тебе утешать его почаще письмами духовного содержания, дабы он, телом находясь во временной темнице, духом своим всегда нисходил в темницу адову. При последнем свидании моем с вашим родителем, я нашел в нем, против прежнего, большую перемену, а именно, заметил в нем начатки истинного покаяния. Следовательно, настоящее событие, и событие горестное, должно совершить в нем плоды сего покаяния. Только припоминаю опять, что нужно будет его сердце направлять к Богу.

А я, окаянный, достойный всякого наказания, по благости Божией и заступлением пречистые Матери Божией, а также и молитвами святых отец и вашими, от тяжкого для меня Д. освободился, ибо он 26 числа минувшего Ноября переведен в другое место; впрочем, дела мои с ним ещё не кончены. Помолитесь, дабы Господь обратил и их мне во благое.

Что-то Г.Р. ответит мне на мое письмо к ней по делу любезного нам И.О.? Желаю от души, дабы милосердый Господь и сие устроил вскоре и – на пользу.

Благодарствую М. А. до лица земли за её память и молитвы о нас, многогрешных. Слава Богу, что М.В. благополучно возвратилась, как голубица Ноева в ковчег свой благодатный.

10 Декабря, 1852.

Хвалю твое рвение, любезный мой, к скорейшему поступлению в указанное тебе Богом место. Да, медлить тебе на распутиях мира сего долго теперь отнюдь не должно. Впрочем, в ярмарку съездить еще можешь. При оставлении дел, порученных тебе от хозяина, постарайся закончить их с достодолжным рачением, дабы совесть твоя не зазирала, да и хозяин оставался бы тобою доволен; ибо святой апостол предписывает: вся вам любовью да бывают. Писать в Саров, кажется, тебе не нужно. Однако, предоставляю это твоему рассуждению.

О деле И.О. все старание прилагай, дабы оно увенчалось добрым успехом. От человек невозможно, а у Бога, вся возможна.

Что касается до путешествия ко святым местам, – скажу, к сожалению моему, что к этому спасительному и Богоугодному делу ни времени, ни средств я не имею, а потому да благословит Господь вас одних совершить в свое время путешествие сие.

17 Декабря, 1852.

Радуюсь сердечно, что новорожденный о Дусе Святе сын мой, а твой друг, не без утешения возвратился восвояси. Желаю и молю слезно премудрого Управителя судеб наших, дабы Он, по Своему всеблагому промыслу, рано или поздно соединил нас не только духом, но и местом. Обаче не наша, но святая воля Господня да будет в нас и над нами! Поблагодари от меня и от родных моих по духу достопочтеннейшую М.А. за её матернее к нам, убогим и всякого отвращения достойным, внимание и благорасположение. Попроси ее земным поклоном, дабы она помолилась за меня, слабого, ибо буря искушения, постигшая мой приход, до сего времени еще не утихает... Но слава Богу и о сем! Святой апостол учит: о всем благодарите. Когда св. Златоустого послали в заточение, он благодарил Господа и о том. Аз же, окаянный, давно заслуживаю, по моим многим и великим грехам, всякое наказание, и, кажется, нет во времени такого зла, которого бы я не был достоин. В сих скорбных моих обстоятельствах много я утешаюсь словами Спасителя, кои мне некогда пророчески приводил из Евангелия блаженный отец Серафим Саровский, а именно, он мне при первом моем с ним свидании, сказал: аще вас ненавидит мир, ведите, яко Мене прежде вас возненавиде; аще бысте были от мира, мир убо свое любил бы, и прочее. И так слава Богу, слава Богу и о сем!

Мню я, что настоящее искушение постигло меня, грешного, за то, что преступил заповедь святого старца Серафима, который советовал мне с подчиненными своими обращаться не строго, я же постоянно был строг и не снисходителен к их немощам.

Что же касается до твоего предложения о путешествии во святую землю, о сем до времени отложим, а между прочим, бывши в Ростове, посоветуйся с Богомудрыми и опытными тамошними отцами, полезно ли тебе решиться на такое дело, и после ярмарки меня уведомь, что тебе преподобные отцы скажут.

17 Февраля, 1853.

Мира и радости о Дусе Святе преусердно тебе желаю!

Благодарю, от всей искренности моей благодарю тебя и М.А., что вы приемлете живое участие в скорбях моих. Да утешит вас Отец небесный всяким утешением и в сем веке, и в будущем, что вы много утешаете меня, недостойного утешения.

Хотя внешний мой человек и скорбит немного о постигшей меня скорби, но, по внутреннему человеку, радуюсь и благодарю Господа моего, что Он, по мнозей Своей милости, призрел и на меня, неключимого раба Своего, посетивши меня малою скорбью. Радуюсь, и паки реку, радуюсь, яко всещедрый Отец мой небесный внял и на мое непотребство! Впрочем, судя по множеству и великости зол, мною содеянных, еще невеликое зло постигло меня, ибо в сем мире, кажется, нет такого зла, которое равно бы было против содеянных мною в животе зол моих. И так, слава Богу, слава Богу, слава Богу, сице изволившему о мне треокаянном! Ежели Златоуст Божественный был послан в заточение и в великом томлении окончил жизнь свою страдальческую, велико ли, аще аз за грехи свои приемлю мзду свою?

Поздравляю тебя со вступлением во святую Четыредесятницу. Да даст тебе Господь милость Свою святую – провести это благоприятное время с достодолжным вниманием!

2 Марта, 1853.

Богом хранимые и любезные страннички мои!

Милость Божия да будет с вами!

Поздравляю вас, милые мои, с прибытием в матушку Москву. Здесь хранилище и святыни, и разных редкостей. Но, как цель вашего путешествия не та, чтоб любопытствовать, чтоб посмотреть свет, а та, чтобы сотворить куплю духовную – получить в святые местах освящение душам своим, которые от миролюбия насквозь прочернели, то поэтому прошу на все обращать строгое, чисто-христианское внимание, дабы не вотще вам трудиться. Пчела из улья не за тем вылетает, чтобы по лесам и по лугам полетать, но дабы собирать благопотребное для сота. Что из этого примера заключить следует, сами разумейте! Купец отправляется в отдаленные места не погулять и свет посмотреть, а куплю сотворить и корысть стяжать. Разумейте, любезные мои, что говорю! Везде, где только встретите или святыню, или какую редкость, не проходите без умного и сердечного внимания, но, подобно пчеле, непременно приобретайте что-либо полезное для душ ваших или, подражая купцу, ищущему многоценного бисера, из всего, представляющегося взору и вниманию вашему, покупайте, для своего спасения вечного, одно только спасительное.

Не все из больницы выходят здоровыми; так и не все путешественники могут возвращаться восвояси с пользою душевною. Имеяй уши слышати, да слышит!

П.М.! К вам обращаюсь с прилежным моим молением: вам дано и ведати и видети все немощи порученных под надзор ваш сопутников, а потому матерински возбуждайте их ко всему спасительному для них. Пусть они, по апостолу, аще едят, аще пиют, аще ли ино что будут в путешествии своем творить, вся в славу Божию да творят.

Впрочем, простите мне, что я так много распространился советами моими: от избытка бо сердца уста глаголют. Путешествие, без всяких советников и наставников, само по себе, есть уже наставление, – школа, в которой, при старании и внимании, самоучкой можно научиться многому полезному.

Пишите, милые мои, почаще ко мне! Ваши письма для моего одиночества теперь слишком утешительны, так что не по одному разу я их прочитываю.

9 Июня, 1853.

К тем же:

Радуюсь о вас, что, по милости Божией, много были вы утешены в столице и в лавре св. Сергия. Поздравляю вас с прибытием в другое место, еще обильнейшее святынею. Блаженны очи ваши, яже видите! Мнозии знатнии и богатии вожделеша видети, яже вы видите, и не видеша. Впрочем, не место здесь моим для вас советам и наставлениям, ибо теперь пред вами целый собор учителей и наставников. Кто из них учит теперь вас послушанию, кто – смирению, кто – терпению, кто – молчанию, кто – крайнему самоотвержению, а все – деятельной любви к Богу и ближнему. Побывать в такой школе и у таких наставников, кои самым безмолвием своим говорят красноречивее и убедительнее всех проповедников живых, и не измениться в своих злых навыках, остаться не наученным, – это дело неимоверное! Я нисколько не сомневаюсь, чтобы, среди сего собора святых Угодников Божиих, и вы сколько-нибудь не освятились. Не имеете веры, нет в вас усердия, теплоты? – Просите, и дастся вам. Впрочем, кажется, верою вы запаслись, да и усердие с собою взяли; не знаю, не забыли ли положить в сокровищницу сердца вашего слезы? Если забыли, постарайтесь всячески приобрести этот запас. Без сего запаса трудно путешествовать, малополезно быть во святых местах. Блудница чем вымолила у Спасителя прощение и оставление грехов своих? – Слезами. Слезы в знойной пустыне мира сего для духа человеческого – невыразимая отрада. Однако ж я забылся. Угодницы Печерстии, простите моему забвению! Сказал выше, что теперь не место моим советам, а между тем советую. И так, милые мои страннички, внемлите благоговейно тому, чему учат вас безмолвием своим красноречивым Угодницы Печерстии. Есть чему здесь поучиться и Пр. М.А.! А сколько внятных уроков для детства Т.М.! А ты, П.! врежь в свою память, в свою душу, для строгого подражания, Иоанна Многострадального; а моей малодушной и унылой грешнице, не знаю, на кого указать и что сказать... Пусть она, при воззрении на святые мощи Угодников Божиих, плакала бы горько, как над своею, так и над моею умершею душою, как Марфа над Лазарем! Все-таки я опять забылся! Паки и паки умоляю вас, Угодницы Печерстии, простите моему забвению и безумию! от избытка бо сердца пишет рука.

Благодарю вас, милые мои, что меня, окаянного, не забываете в ваших молитвах. Взаимно и я, со дня вашего отбытия, вынимаю о вас особую просфору, дабы милосердый Господь, ради бесценной Крови Искупителя, путешествие ваше благословил всяким благословением небесным.

Просфор же Троицко-Сергиевских при письме я еще не получил. Верно будут со следующею почтою.

П.М.! в заключении письма моего к вам обращаюсь с моею смиренною просьбою: малодушные в пути утешайте, внушайте им паче всего иметь мир и святыню, их же кроме от путешествия никая же им будет польза.

Поручая мое окаянство и вас святым чудотворцам Печерским, паче же предая всеблагому Провидению и заступлению Богоматери, остаюсь – целующий вас о Господе лобзанием святым.

21 Июня, 1853.

Христос воскресе!

Вы желаете, чтоб я написал вам хотя короткое письмо. Исполняя волю Господа моего, повелевающего так: аще кто тя поймет поприще едино, иди с ним два, а притом удовлетворяя и вашему искреннему желанию, я, при всех своих недосугах, располагаюсь писать вам письмо немалое.

Что же будет составлять предмет сего письма моего?

Во-первых, благодарю вас усерднейше за ваше внимание ко мне – незнакомцу. Я ваше ко мне внимание почитаю за некоторое чудо, ибо в нынешнем веке между людьми такого класса, как вы, все внимание обращено на одно, – чтоб приумножить капитал и взойти в знакомство с теми, от коих можно хорошо попользоваться, приобрести барышек. И так, благодарю, благодарю вас за ваше ко мне, незнакомцу, внимание, благодарю, уверяя при сем, что это ваше внимание не пребудет без пользы для души вашей, по слову Спасителя нашего, что приемляй пророка во имя пророче, мзду пророчу приемлет, и еще, что приемляй вас, Мене приемлет.

А вторая часть моего письма будет к вам просительная: пророку Ионе жаль было до скорби тыквы, которая в одну ночь и выросла над ним, и усохла. Новый знакомец ваш, в продолжении целого десятилетия, имел самое живое, более нежели родственное, участие в известном вам И.Н.М. и его семействе, который в нем видел всегда ангела-утешителя многотрудного жития своего. После этого судите, каково будет для сердца П.Н., исполненного истинною любовью и озабоченного христианским попечением об этом человеке и семействе его, которое от нужд, как от зноя, непрестанно томится!

И так, Самим Богом милосердия умоляю вас: примите христианское участие в состоянии этого бедного, но доброго человека и семейства его несчастного! Будьте, вместо П.Н., отцом и утешителем их. Известно вашей любви из Св. Писания, что блажен разумеваяй на нища и убога, яко в день лют избавит его Господь.

Я уверен вполне, что вы не презрите сей покорнейшей моей просьбы. Будет ли плод от попечений ваших, по отношению к главе сего жалкого семейства, – это дело не ваше, за бесплодность пред Богом вы отвечать не станете. Что же касается до вас, – попечение ваше и сострадание об их горьком положении, без всякого сомнения, сторичный плод примет не только в будущем, но и в сем веке.

12 Мая, 1853.

Письмо ваше от 25 Мая, любви, искренности и преданности исполненное ко мне, недостойному, прочитано мною с великим удовольствием.

Хотя я, по неисповедимым судьбам промысла Божия, имею у себя паству, состоящую из 1500 человек обоего пола, а потому, как для облегчения немощи своей, так и для того, чтобы избежать, за недостаточное внимание о пастве своей, страшной ответственности пред Богом, мне бы следовало желать не увеличения, а уменьшения паствы своей; но, как из письма вашего вижу всю искренность вашу и все желание ваше не только знакомиться со мною, но и быть сыном моим духовным, и пользоваться от меня наставлениями, то считаю за грех отказать вам в желаемом вами духовном общении со мною, и тем более, что начало этого святого общения нашего освящено самим местом, где принято мною первое письмо ваше.

А притом, поскольку и от любезного нам П.Н. я наслышан, что вы имеете сердце доброе, пронзенное сокрушением, значит, без большего труда, при содействии благодать Божией, можно будет надеяться на благой ниве сердца вашего богатых плодов духовных, что самое вы уже и доказали благо-охотным изъявлением согласия своего – во всяком случае, чем только возможно будет, споспешествовать благосостоянию бедного, но благочестивого семейства И.Н.М., то, после сего, что остается мне сказать вам? – «Не другое что, как, мысленно целуя вас лобзанием святым, рещи от всего моего сердца пред небом и Сущим на небесех: Христос посреде нас!

Во имя Отца, и Сына, и Св. Духа, да будете вы отселе любезнейшее мне о Христе чадо!

Новорожденный о Господе сын мой! прошу теперь быть уверенными, что от сего времени не только вы, но и все благодатное семейство ваше, имеете пребыть не только в памяти, но и в любви моей, по которой в обязанность поставлять себе буду выну воссылать о вашем спасении к престолу благодать недостойные молитвы мои.

2 Июня, 1853.

Письмо ваше от 15 сего Июня, исполненное сыновней преданности вашей ко мне, недостойному, мною получено. Велия вера ваша! Буди вам, по воле и милости Божией, яко же хощете!

Когда я – ваш отец, а вы – мой сын, то позвольте мне, с благословения Делателя небесного, начать в вас дело свое. А дело мое, – да сотворю волю Божию в вас, да послужу орудием в деле спасения вашего.

Прежде всего нужно мне знать, охотник ли вы читать книги, и какие именно? Ходите ли в каждый воскресный и праздничный день в храм Божий? Каждый ли год исполняете обязанность христианскую, сколь важную, столь же и необходимую, – говорю о исповеди и святом Причастии?

Благодарю, усерднейше вас благодарю, за ваше деятельное внимание к жалкому семейству. Не оставьте, Господа ради, не оставьте их, особенно – вашими искренними советами, коих в нынешнем веке дорого недокупишься.

Вы скажите И.Н. мое желание, относительно вашего участия в делах их семейных. Очень хорошо вы сделали, что посоветовали ему трактира удаляться, а также и о Петруше ваше распоряжение основательно, самое отеческое. Я уверен, что, по милости Божией и по вашему старанию, впоследствии семейство их от нужд избавится.

О странностях, замечаемых вами в И.Н., порассудим в свободное время. А теперь настает время литургийное. А об И.О. молю вас Самим Богом, имейте его, как брата родного, как друга: он стоит полного вашего доверия, он истинный раб Божий.

24 Июня, 1853.

Возлюбленнейший о Господе сын мой!

Собственною вашею рукою, значит – и волею, и со всею искренностью кающегося грешника изъясненное исповедание грехов ваших мною прочитано пред Господом, не хотящим смерти грешника.

Господь Бог наш – Иисус Христос, благодатью и щедротами Своего человеколюбия, да простит ти, чадо Ф., вся согрешения твоя: и аз, недостойный иерей, властью мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.

Радуюсь духом моим столь искреннему покаянию вашему. Да как же и не радоваться, когда на небеси и у Ангелов бывает радость о едином грешнике кающемся! И так, радуюсь, и паки реку, радуюсь о вашем истинном обращении к Богу! Ваши грехи, как они ни велики, нисколько меня не удивляют, ибо они пред бездною щедрот Божиих тоже, что одна капля пред океаном, или еще менее. Бог не взирает на множество и великость грехов, а на усердие кающегося. Разбойники, блудники, мытари, сребролюбцы, словом, все великие грешники, истинно покаявшиеся, совершенно доказывают эту истину.

Как больному необходима диета, для освобождения от болезни; иначе – самое действительнейшее лекарство не принесет никакой пользы: так и тебе, любимый мой, нужно сохранять некоторые правила, дабы, с помощью Божией, освободиться от злых привычек:

1) Чтение книг недуховного содержания совершенно надобно оставить, а читать только одни книги назидательные для христианина, а именно: Св. Писание Нового Завета и журналы, издаваемые при Академиях Духовных, как то: Творения Святых отцов, христианское Чтение и Воскресное Чтение.

2) В воскресные дни и праздничные в храм Божий на Богослужение ходить неотложно и к началу, и предстоять в овом с благоговением и со страхом, как бы ты стоял на небе пред престолом Божиим.

3) Избегай шумных компаний, кольми паче удаляйся сообщества с людьми рассеянными и безнравственными.

и 4) Употребляй, как можно меньше или и совсем не употребляй крепких напитков. Но, как Спаситель говорит в Божественном Своем Евангелии, яко без Мене не можете творите ничесоже, то непрестанно, по учению апостола, нужно упражняться тебе в умной сердечной молитве, при самых даже обыкновенных занятиях, в глубине души твоей произнося со страхом и верою: «Господи, Иисусе Христе, Сине Божий, помилуй мя, грешного».

А поскольку, по свидетельству Св. Писания, помощь Божия и благодать дается только смиренным, то потщись всемерно стяжать смирение, ибо на кого воззрю, говорит Сам Бог у пророка Исаии, только на кроткого и молчаливого, и трепещущего словес Моих. Нет пред Богом столько отвратительного греха, как гордость, ибо, по уверению Божественного Писания, все, еже в человецех высоко, мерзость есть пред Богом.

Как в мире видимом все приобретается на деньги, так в мире духовном, в царстве благодать, всякий дар получается чрез веру; а потому молитеся прилежно, иногда с апостолами говоря: Господи, приложи мне веру, а иногда с сотником: Господи, помоги моему неверию. Аще, по Евангелию, будете иметь веру, яко зерно горушное, то для вас вся будут возможна. Что же касается до сребролюбия, которое, по апостолу, есть корень всем злым, то суждение об нем, яко зле, злейшем всех зол, с помощью Божией, порассудим после, Господу поспешествующу. А теперь, предая вас всеблагому Богу, хотящему всем спастися и в разум истины приити, и желая вам, при помощи Божией, сохранить все вышеизложенные советы мои, остаюсь с моею отеческой любовью к вам.

10 Июля, 1853.

Милость Божия да будет с вами!

По благодать, дару и власти Всесвятого и живоначального Духа, данной мне, недостойнейшему, от самого великого Архиерея, – Господа нашего, Иисуса Христа, прощаю аз, недостойный иерей, и разрешаю вас от всех ваших грехов, толико искренно изложенных вами в вашем дополнительном исповедании, полученном и прочитанном мною 11-го сего Июля.

Если бы вы имели за собою грехи в несколько крат еще большие исповеданных, то и тогда бы они нисколько не удивили меня; ибо милосердый Господь взирает не на множество грехов, а на усердие и веру кающегося; это можете видеть из притчи о блудном сыне и из примера блудницы, плакавшей у ног Спасителя. Посему прошу вас успокоиться в совести вашей, ибо вы теперь паки приняты в объятия Отца небесного, и вам отпущены все согрешения ваши. Вы теперь даже блаженны, поскольку царь-пророк Давид уверяет, что блаженны те, их же оставшаяся беззакония, и их же прикрышася греси. Вы теперь, по слову святого апостола, нова тварь о Христе.

И так, достоит мне теперь поздравить вас, любимый мой, с получением повой благодать, с возвращением вам благодать Господа нашего, Иисуса Христа, и любви Бога Отца, и причастия Св. Духа.

Возрадуйтеся убо, и паки реку, возрадуйтеся о толикой благодати, дарованной вам от всещедрого Отца небесного!

Любезнейший мой! Хотя вы теперь получили, по милости Божией, оставление всех грехов ваших, но вы живете в мире, исполненном зла, обложены немощами плоти и имеете у себя непримиримого врага – диавола. Почему умоляю вас самою Кровью бесценною предражайшего Искупителя нашего непрестанно трезвитися и бодрствовать, дабы паки не оскверниться вам от скверн греховных.

Воин без оружия врага победить не может. И вам, воину Царя небесного, нужно оружие на побеждение врагов вашего спасения. А это оружие есть непрестанная молитва, как святой апостол и предписывает: непрестанно молитеся. И так, любимый мой, начните, с помощью Божией, совершать в глубине души вашей, на всяком месте и во всякое время, молитву Иисусову. Компаний шумных советую уклоняться под благовидными причинами, ибо ничто столько не препятствует вниманию нашему и молитве, как собрания мира сего. Любопытства берегитесь также, как и яда смертоносного. Любопытство, как опиум, неприметным образом усыпляет душу нашу сном греховным. Все ваше тщание от сего времени да будет об одном, – да познаете и сотворите волю Божию. Отселе на все, вас окружающее, и на все, вам представляющееся, взирайте не телесными только глазами, но и очами веры, ибо, по слову апостола, верою здесь мы ходим, а не видением. Неправды в торговле убегайте также, как самого огня адского, поскольку, по свидетельству премудрого Сираха, созидаяй дом свой имением чуждим, яко же собираяй камение на гроб себе; а притом, как уверяет Сама Ипостасная Истина, зле приобретенная, зле и расточаются. Пособие бедному семейству родному из капитала, заключ. в с., можете сделать, да и остаток оного капитала не оставляйте у себя, а потребите весь в пользу меньшей братии Христовой, по вашему рассуждению, с таким предположением, дабы впредь такового капитала отнюдь не собирать, так как, по слову Соломона, начало пути блага, еже творити праведная, приятно же пред Богом паче, нежели жрети жертвы. Будите же уповающе всем сердцем на Бога, в Нем же обрящете вся сокровища и нынешнего и грядущего века.

Что же касается до семейства И.Н.М., – довольно для него будет одного вашего искреннего совета в делах нужных и отеческого вашего внимания к их убожеству, а паче надзора опытного над молоденьким торговцем; это для них будет особенным даром Отца небесного.

В заключение нужным почитаю привести слова премудрого Соломона: ад и погибель не насыщаются: такожде и очи человечестии не сыти.

Предая вас Просветителю умов и сердец – Христу Богу, на пути вашего очищения и просвещения, остаюсь с отеческою любовью моею к вам.

21 Июля, 1853.

Не одну почту я уже пропустил и не отвечал вам, любимый мой, на письмо ваше от 1 Августа, но, к сожалению, и теперь не имею свободы обстоятельно писать вам.

Благодарю, благодарю вас, драгоценный мой, за вашу редкую преданность ко мне, недостойному.

По вере вашей буди вам!

Об одном за обязанность здесь поставляю напомнить вам, дабы вы, при занятиях ваших, всегда памятовали о Боге, помнили о вездеприсутствии Его и, сколько будет где возможно, произносили в глубине души вашей какую-нибудь молитву, или: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! или: Господи, помилуй! или: Господи, помози мне! или другую какую-либо. Молитва есть первый дар Божий, чрез который все дары стяжеваются.

Ежели мои странники достигнут, благодатью Божией, пределов ваших, прошу не отринуть их от любви вашей, а притом попомните вручить им сие писание мое краткое же.

Любезнейшему моему о Господе И.О. писать на сей раз ничего не могу, ибо дел имею многое множество. А скажите ему, что я всегда его в недрах моих имею.

12 Августа, 1853.

Много радуют меня ваши письма, любимый мой, ибо из них усматриваю я и вашу любовь к Богу, и вашу заботливость о спасении душевном, и вашу преданность ко мне, окаяннейшему. Велия вера ваша! По вере ваю буди вама!

Но, как одно желание пищи не утоляет еще голода, и одно желание питья не уничтожает жажды, и одно желание к торговле не обогащает, таким образом и одно желание спасения, любимый мой, не спасает нас.

А потому, к желанию вашему спасти себя, присовокупляйте деятельность, – подвиг, а отнюдь не останавливайтесь на одном только желании спастись. Желание без деятельности, как древо бесплодное, годно только к посечению.

И так, любимый мой, не отлагая нисколько времени, ибо час исхода нашего неизвестен, ныне же начинайте дело обращения своего к Богу и исправления, – и, во-первых, поставьте себя на самом последнем месте во вселенной и, как мытарь, из глубины сердца вашего непрестанно взывайте к единому Могущему спасти вас: Боже, милостив буди мне – грешнику! Или, как слепец вопиял о прозрении своем: Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя, – и вы взывайте со слезами к Просветителю умов и сердец: Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя!

На пути вашего внутреннего очищения, любимый мой, без сомнения, встретят вас многие препятствия, но вы, с помощью благодать Божией, старайтесь преодолевать их. Старайтесь стяжать от Господа в сердце ваше такое чувство, какое любящие изъявляют при смерти любящих их. Как они безутешно плачут, при всех утешениях, будучи поряжены скорбью о потере любезных сердцу их, так и вы, любимый мой, плачьте о потере Того, Который дороже всего, что есть в мире видимом, и невидимом. Потому-то и Спаситель начал проповедь Свою на горе с нищих духом и с плачущих, ибо, не почувствовав убожества духовного и скорби о грехах, нельзя начать истинного покаяния.

Вот, любимый мой, на сей раз искренний совет мой! Примите его и скройте во глубине души вашей и, с помощью Божией, начните, ни мало не медля, куплю духовную.

Ваша внешняя торговля да послужит вам примером и побуждением к тщательной торговле духовной. Я уповаю на милосердого Господа, что Он поможет вам куплю духовную производить с успехом.

25 Августа, 1853.

Не могу достойно возблагодарить вас, любимый мой, за вашу любовь ко мне, многогрешному, и за ваши гостинчики, – сладкие плоды нелицемерной преданности вашей к моему не достоинству. Особенно благодарю вас за изображение приснопамятного и достоуважаемого мною великого угодника Божия, святого старца Саровского Серафима. Этот дар будет служить для меня незабвенным памятником вашей веры и усердия и к великому мужу Сему, и ко мне, усерднейшему почитателю памяти Его.

Поздравьте меня с новым назначением и местом. Помолитесь, дабы милосердый Господь помог мне Своею Божественною благодатью непоползновенно проходити новое поприще великого служения моего.

При сем прошу вас не забывать прежних моих отеческих внушений и советов. Особенно, крепко-на-крепко держитесь памяти Божией, а с нею совокупляйте и молитву умную, дабы всемогущий Просветитель, умов и сердец просветил ум и сердце ваше, во еже искушати вам, что есть воля Божия благая, угодная и совершенная.

Извините, что, по причине разнообразных дел и хлопот, не могу я теперь писать вам удовлетворительно. Удовлетворю же, аще Господь повелит, вашей жажде духовной во время более для меня свободное.

11 Сентября, 1853.

Любезнейший мой!

Милость Божия да будет с вами и со всем благодатным семейством вашим!

А милость Божия тогда пребудет с вами, когда вы возлюбите Господа Бога всем сердцем вашим, а ближнего своего, яко же самих себя. И так, всемерно потщитесь исполнять сию заповедь Божию, да милость Господня поженет вас во вся дни живота вашего.

Но, как Спаситель рек в Божественном Своем Евангелии: яко без Мене не можете творити ничесоже, то посему непрестанно молитеся умом вашим и сердцем, да поможет вам Господь Бог Божественною благодатью и очиститься от скверн мира сего, и удостоиться быть вместилищем Св. Духа.

Ниспрашивая на сие дело Божие помощи небесной, остаюсь с моею неизменно-искреннею любовью к вам.

2 Октября, 1853.

В прошлую почту обещался я писать вам удовлетворительно. Господу поспешествующу, исполняю мое обещание.

В письме вашем от 5 числа сего Октября вы изъяснили, что вы всегда больны душою. Ежели это выражение ваше не есть чувство смиренномудрия, обыкновенно любящего скрывать все доброе, то болезнь ваша душевная, особенно болезнь всегдашняя, должна, без отлагательства, быть уврачевана; ибо не весте, говорит Спаситель в Божественном Своем Евангелии, в кии день или час Господь приидет. А потому эта неизвестность пришествия Господня, или тоже, что неизвестность часа нашего смертного, должна всенепременно озаботить вас, без замедления приложить пластырь к болящей душе вашей.

Но что это за недуг, коим недугует всегда душа ваша? Не есть ли этот недуг миролюбие, сребролюбие? О! да сохранит вашу душу милосердый Господь от столь тяжкого недуга! По этому-то, верно, и сказал Божественный апостол, что сребролюбие есть корень всех зол, что оно так тяжко, смертельно поражает душу, обладающую им. Бегайте, любимый мой, бегайте этого смертоносного недуга! Возьмите на помощь себе к отражению этого недуга святую веру, которая все поражает, все побеждает. А как вера есть дар Божий, то умоляйте со смирением и со слезами милосердого Господа, дабы приложил вам веру. Без веры же невозможно угодити Богу, а, следовательно, без веры не можете и одержать победы над страстями. И все, говорит святой апостол, еже не от веры, грех есть...

Помните ли, любимый мой, совет мой вам, дабы вы всегда памятовали Бога и с этою памятью совокупляли умную сердечную молитву? Эта память, эта молитва необходимо нужна, на первом же шагу к обращению нашему к Богу, и для очищения нашего ума и сердца. В этом внутреннем, духовном делании старайтесь непременно упражняться. В противном случае, не можете вы избежать помрачения ума вашего и осквернения сердца вашего, которые озарение и чистоту получают от приснотекущего источника света и святости, – Бога. Да поможет же вам милосердый Господь это делание совершить благоохотно!

Помнится мне, что я воспрещал вам читать книги светские, не содержащие в себе никакого назидания душевного. Подтверждаю вновь это воспрещение, с усердным моим молением. Апостол святой пишет: вся ми леть суть, но не вся на пользу, вся ми лет суть, но не вся назидают. Вы, как христианин, и должны упражняться в чтениях исключительно христианских. А также, сколько возможно, убегайте компаний шумных, ибо, по апостолу, тлят беседы злы обычаи благи. При вашей торговле в делах коммерческих, памятуйте непрестанно, что есть купля и духовная, которая должна в нас, во внутреннем человеке, ежеминутно совершаться. При отчетах, делаемых хозяину, воспоминайте и о тех строгих отчетах, кои мы должны каждодневно производить пред своею совестью и пред праведным и всеведущим Судиею. Ни на что не смотрите просто, без веры, а все, что ни делаете, делайте, как бы сейчас вам надобно было переходить в вечность, на суд к Богу.

Вот вам слабый пластырь от вашего недуга душевного! Я уверен, что ваша вера этот пластырь сотворит действительным.

22 Октября, 1853.

Чадо мое любимое о Господе!

Милость Божия да будет с тобою и с смиренным соседом твоим Б.В.!

Благодарю тебя от всей моей отеческой искренности за твое поздравление меня с новым годом, который, по благости Божией, сретил я с радостью, – что еще и еще дается мне, ленивому, время на покаяние и исправление. Взаимно и тебя приветствую со вступлением в новое лето. Желаю и Подателя всех благ умоляю, да в сие наступившее новое лето обновится и изменится вся твоя природа, силою благодать Божией, изменением Божественным, да не ктому возвращаешься умом и сердцем своим к Содому, а паче – угонзаеши в Сигор.

Незабвенного, родного вашего блаженного отца Серафима намять во 2-е число Января и мне, многогрешному, Господь помог почтить довольно торжественно, так что панихиду по нем спели наши клирошанки все соборне.

От плача внешнего старайся удерживаться, ибо такое действие, хотя и спасительное само по себе, по Добротолюбию, тебе, как новоначальному, может обратиться во вред. От пищи же много не воздерживайся; удерживай себя только от объедения и лакомства, и на первый раз тебе довлеет сие. Отнюдь никого и ничем не опереживай, а иди, во всем поведении твоем, наряду со внимательными. Главным образом наистрожайше держись одного, – внимания себе, дабы ум твой, при внешних, деланиях, делал дело свое неупустительно. Памятуй всегда, что со вступлением во святую обитель ты снисшел как бы во гроб, а во гробе живут только мертвецы. Когда же станешь почитать себя мертвецом, тогда не будет тебе дела до мира, а только до Животодавца, Который воскрешает сущих во гробах. Послушания, – молчать тебе против меня, я тебе не налагал, а точию – относительно прочих, любовь к коим должна быть от тебя принесена в жертву любви Божией. Хочешь ли знать, что есть иноческая жизнь? Иноческая жизнь, по мнению одного подвижника, – второе рождение, а потому будь младенец не умом, а беззлобием и кротостью. Младенец мыслит умом своих родителей, водится их волею, и подвижник Христов – весь во Христе. Ум, чувства, правила, – все Христово. Безмолвие – его услаждение. Молитва – духовное созерцание. Слово Божие – пища души его. Сладчайшая беседа – с Богом. Храм – единственное прибежище. Ограда обители – предел, далее которого для крестоносца более ничего не существует. Его мир – вечность. Там его сокровище, там его и сердце. С живущими на земле единственная связь – теплая о них молитва. Вот что иноческая жизнь!

Приуказившись к святой обители, не думай, что ты безопасен от всего. Нет, ты еще не имеешь вида на это святое место – смирения; и так стяжи этот охранительный вид, с коим безопасно пройдешь небо, землю, даже и ад.

Серафимская вода есть вода из кладезя Богословского, ископанного самим Божественным отцом Серафимом. Эта вода, с верою приемлемая, может врачевать всякие недуги.

Впрочем, агиасма, или св. Богоявленская вода, выше всех святых вод. Она даже прогоняет бесов и упраздняет их силу и козни.

Не утомил ли я твоего, хотя и внимательного, духа? И так, пока, с благодарением Просветителю умов и сердец, закончим нашу беседу, с прибавлением моего тебе совета, дабы ты образы и виды мира сего, с помощью Божией, но не многу из храмины души твоей изглаждал и на место их доставлял единого истинного Бога.

8 Января, 1854.

Дочка духовная!

Милость Божия да будет с тобою и со всем Богохранимым домом вашим!

Радуюсь о тебе, что ты ревнуешь о преуспеянии в жизни духовной! Бди, бди, любимая моя, бодренно на страже духовной! Не веси убо, в кий день или час приидет Господь звати тя на брак женихов. Подражай обыкновенным невестам, как они готовятся к браку? Они измываются наичистейшим образом, намащают себя благовонными мастями, облекаются в самолучшие одежды и, кратко сказать, украшают себя так, чтоб понравиться жениху своему тленному. А ты, любимая моя, обручилась, уневестилась Жениху нетленному, бессмертному; сего ради, умоляю тебя, потщися приуготовить себя достодолжным образом на сретение бесценного сего Жениха твоего. Не пригвождай сердца твоего ни к чему тленному, временному, зане любы мира сего вражда есть Богу, и вся, яже в мире, суета суетствии и всяческая суета. Памятуй непрестанно, что ты здесь гостья, рано или поздно, а надобно будет возвращаться в отечество свое.

Старице твоей, страстотерпице Христовой, и всем домашним – благословение Господне.

При свидании, объяви от меня благословение Господне на новый год всем любящим меня и помнящим: женам, вдовицам и девицам, паче же сиротам!

17 Января, 1854.

Любезная моя дочка духовная, мир ти!

Благодарствую тебя за любовь и преданность ко мне, грешному.

Радуюсь о тебе, что ты хорошо успеваешь в изучении Псалтыри. Да поможет же Просветитель умов и сердец и окончить тебе сие душеполезное ученье хорошо же, во славу Божию и в собственное спасение!

Объяви своим родителям и всему вашему благословенному семейству мою благодарность за их память, с уверением, что и они у меня из памяти и сердца не выпадают.

Скажи от меня Божие благословение соученицам своим и соученикам, занимающимся в училище К., и вместе с сим напомни, чтоб заповеди Божии и молитвы они не забывали.

При сем напоминаю тебе: будь всегда внимательна! Строго наблюдай за умом своим и сердцем. Имей послушание к родителям своим беспрекословное. Храни уста свои и очи. Помни, что ты, быть может, скоро, скоро воззвана будешь на брак женихов!

17 Января, 1851.

Возлюбленная о Христе дочка моя духовная!

Ты пишешь, что тебе иногда грустно бывает до слез!

Что же делать! Так Господу угодно! Ничто столько не возвращает нас ко вниманию самим себе и к исканию Бога, – высочайшего блага, как лишения и скорби. И так, не грусти, а паче предай себя и сироточек своих Богу. Он – Сердцеведец, а потому знает все ваши лишения и недостатки. Только не забывайте Его; взывайте к Нему из глубины сердец ваших день и нощь, и Он, яко всеблагий, призрит с высоты небесные на сиротство, на убожество ваше. Впрочем, дабы сподобиться тебе с сиротками своими милости святой Благопромыслителя всещедрого, будь внимательна к себе и к сироткам. Помни и сама, и в их юные сердца всаждай, что мы жители не здешнего, суетного века, а грядущего. Нас ожидает жизнь небесная, бесконечная. Не увлекайся ничем в мире: преходит бо образ мира сего. Бди строго на страже духовной, уготовляя непрестанно тот светильник, с коим должна будешь ты сретать Жениха небесного.

Объяви от меня Божие благословение П.Н.М., М.Ив.Ч., Н.А.Е., З., кладбищенским, К. и всем любящим и помнящим меня, приснопомнящего всех вас молитвенно.

17 Января, 1851.

Милость Божия да будет с тобою и со всем благодатным домом вашим!

Поздравляю тебя и супругу твою, и матушку твою кроткую, и братцев твоих, и сношек твоих с новым годом! Молю Господа Бога, да на новый год опочиет на всех вас и на делах ваших благословение небесное, паче же, да умножится между вами любовь истинная, яже есть союз всякого совершенства. Малюток ваших заочно целую.

Прощу объявить от меня благословение Господне А.И., хозяюшке его М.Л., сынку его Н.А. и сношке А.Н., а также няньке У.А., со внушением последней, дабы она, не печалилась о сынке своем, а предалась в волю Божию, без которой и влас с главы нашей не погибает.

При свидании, объяви мое поздравление с новым годом и всем чадам моим духовным, как вашим, так и З., особенно же А.И. с супругом, и В., и X., и с их семействами.

О себе уведомляю, что я, грешный, по милости Божией, новым местом предоволен. Желаю, дабы вы нового священника, моего преемника, полюбили также, как и меня, грешного, любили, и во всем ему, яко же подобает, повиновались. Что же касается до меня, – любовь моя к вам, где бы я ни был, неизменна; она всегда и всюду будет сопутствовать мне и услаждать меня, она сойдет со мной в самую могилу.

17 Января, 1854.

Благодарствую тебя, любимый мой, от всей искренности моей за благодать, какую ты сообщаешь мне, недостойному, от гроба великого Угодника Божия Серафима. Эта благодать особенно ныне благовременна мне, при вступлении в поприще св. Четыредесятницы, которая требует от каждого христианина, паче же от служителя Божия, добрых подвигов.

От уныния же и малодушия да сохранит тебя милосердый Господь не только вовремя постное, но и вовсе пребывание твое во святой обители, даже до последнего издыхания твоего!

В Сигор угонзай, а мир, – этот Содом, кипящий соблазнами, всеконечно презирай!

От неблагоприятных обстоятельств родителей и родных твоих не смущайся, помня, что Господь сказал некоему человеку, просившему у Него позволения погребсти отца своего. Одна обязанность теперь при тебе остается, касательно родных твоих, только молиться за них, а всякое попечение об них, сколь бы оно благовидно ни было, совершенно должно тебе отложить. Помнишь, что Пимен Великий сказал сестре своей, пришедшей к нему с просьбою, дабы он походатайствовал у судьи за племянника своего? Почаще, как можно, почаще припоминай себе, что есть инок? Как я писал тебе об этом недавно? У инока все должно быть иное: и отец иной, и мать иная, и братья иные, и сестры иные, и сродники иные, и друзья иные. Ежели хощеши быти истинным иноком, то, с помощью Божией, потщися всемерно переиначивать себя по всему. Впрочем, что касается до употребления чаю во святой Пост, последуй в этом братству, а иначе – немудрено впасть или в уныние, или в высокоумие. А сахар в Пост – грех не к смерти. Только наблюдай время и меру. О новом твоем послушании радуюсь, уповая, что со всякою свещею, возжигаемою тобою пред святая иконами, постараешься ты зажигать и в душе твоей свещу пламенного твоего усердия и теплоты сердечной к Богу.

К родителю своему напиши, как Господь тебя вразумит, только не забудь представить ему главным образом то, что ты уже вознесен на жертвенник в жертву Богу, а с жертвенника Божия взять что-нибудь обратно есть святотатство.

И так, желая тебе с бодренным духом сретить св. Четыредесятницу и предая тебя, ив сретении оной, и шествии твоем по поприщу постному, Христу Богу, остаюсь с моею молитвою о тебе.

12 Февраля, 1854.

Скажи, любимая дочь моя, крестоносице Екатерине Дмитриевне, чтоб она не малодушествовала. Поступить в военную службу – это не беда! Теперь, по доброй воле, многие из знатного рода идут на поле брани за веру и отечество. Попасть во ад – вот это из бед беда! Что мы будем за христиане, когда не будем последовать учению Христову, которое тако учит: не бойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити!

25 Марта, 1854.

Радуюсь о тебе, любимый мой, и паки реку, радуюсь, что ты от времени до времени ревнуешь об исправлении жизни твоей!

Не угашай, прошу тебя, не угашай и впредь духа усердия в душе твоей ко всему, что полезно и спасительно, паче же, по завещанию апостольскому, непрестанно молися на всяком месте и во всякое время умом и сердцем твоим, да сладчайший Иисус с Отцом Своим приидет к тебе и сотворит в храмине души твоей жилище Себе.

29 Марта, 1854.

Поздравляю тебя, любимый мой, с новым послушанием, которого бы ты еще не заслуживал, ибо в этом достославном деле с любовью и радостью упражнялся Сам Отец верующих. Ты боишься труда? А для чего и пришел ты в святую обитель, как не трудиться? Ты полюбил было уединение, а теперешнее твое послушание будет мешать уединению? Неправда! Внутренняя твоя клеть – твое сердце, всегда с тобою. Помни Георгия Приставника, упоминаемого в Добротолюбии, как он, при беспрерывных занятиях своих на каждый день, не только не рассеялся, но даже до того собрал ум свой, что однажды на вечерней молитве сподобился Божественного света.

И так, отнюдь и нисколько не смущайся новым послушанием своим, ибо оно чрез настоятеля твоего возложено на тебя Самим Богом, без воли Которого ничто не бывает. Приказание отца игумена, о невыдаче безденежно просфор кому бы то ни было, исполняй в точности, с таковым только исключением, разве он благословит сам кому дать или о ком доложишь ты, что не прикажет ли выдать такому-то? На этот-то конец, будучи еще ново начальный, ты и поставлен в такую должность, дабы во всем была возможная верность, так как в нынешние времена верность не во многих обретается. Хождение на гроб блаженного отца Серафима, хотя для тебя любезное и для меня спасительное, от сего времени, как несоответственное твоему послушанию, должен ты оставить, кроме того, когда разве будешь в храме или у отца игумена, то, в таком случае, мимоходом можешь заходить. Но духа усердия к Сему любезнейшему мне, и незабвенному моему наставнику и молитвеннику отцу Серафиму не угашай: Его молитва о нас с тобою необходима. Употребление чая совсем не оставляй, ибо не употребление его греховно, а злоупотребление, именно же, когда станешь пить или несвоевременно, или неумеренно. Новое твое послушание, состоящее в принятии странников, само собою отводит тебя от частого, даже и редкого сообращения с братиею, хотя бы кто и желал с тобою близок быти; иначе может последовать опущение или недолжное исправление данного тебе послушания.

И так, силою Креста Своего да сохранит тя Христос Бог от всякие неприязни на новом поприще твоем!

27 Марта, 1854.

Чадо мое превожделенное!

Благодарю тебя на твоих искреннейших мне желаниях и приветствиях. Равномерно и тебе желаю от всей искренности моей быть здоровым по душе и по телу, и таким образом, с трезвенным умом и с чистым сердцем, провести св. седмицу страданий Господних, да радостно сретишь и светоносный праздник Воскресения Христова.

Это письмо пишу из квартиры к тебе уже последнее, ибо, по благости Божией, сегодня мы переходим в свой Богодарованный домик, которого бытие и скорое и очень хорошее устройство я не иначе принимаю, как за чудо, совершившееся над мною, грешным пресельником, за молитвы святого чудотворца Николая и нашего теплого ходатая блаженного отца Серафима. Не могу я гугнивым своим языком выразить своей благодарности пред Вседержителем Богом моим, всещедрым Благопромыслителем, Который удивил надо мною, величайшим грешником, Свою богатую милость.

Слава Тебе, Боже! Пусть эти три слова во имя Св. Троицы запечатлеются в моем сердце всегда, ныне и присно!

Извини, по случаю разборки и уборки в новом жилище, теперь пространно писать не могу.

Вашим отцам кланяюсь до земли и прошу их св. молитв, да с переходом в новый дом, обновится и внутренняя моя келья – мое сердце.

Чего желаю и тебе достигнуть, по благодать Сладчайшего Иисуса, Коему и предаю тебя.

3 Апреля, 1854.

Радуюсь о тебе, яко призре Господь на смирение твое, или, паче, на духовное убожество твое. Поздравляю тебя от всей моей отеческой искренности с возведением тебя на вторую степень монашества, так как первою я почитаю поступление твое в монастырь. Желаю от души – со вниманием проходить тебе новое поприще служения твоего.

О поручении твоем, относительно написания святой иконы – «Достойно», озабочусь по надлежащему и о последующем уведомлю.

Унывающему брату Иоанну рцы: терпи, ради Христа, и молись, зане пришел в монастырь за спасением, а не за мантией; не мантия бо спасает, а жизнь, достойная мантии, – жизнь по вере! Впрочем, в следующий раз за долг себе почту во утешение его написать ему особо.

Прости, любезный мой! Целуй лобзанием святым всех помнящих меня, недостойного.

24 Апреля, 1854.

Христос воскресе!

В прошлый раз, по недосугу, я неудовлетворительно отвечал вам на три письма ваши, от 30 числа минувшего Марта и 9, и 13 Апреля.

Ныне, пользуясь минутами свободы, желанием возжелал побеседовать с вами попространнее.

Благодарю вас за сыновнее ваше послушание ко мне, грешному, и желание следовать моему правилу, относительно молитвы.

Да утвердится сердце ваше в Господе Боге, и да исправится молитва ваша, яко кадило благовонное и яко всесожжение тучное, пред Сотворшим всяческая. Впрочем, нет правила без исключения. По уважительным причинам, можете не укоризненно иногда и не все правило исполнить, так что из положенных молитв лучше произнести токмо некоторые со вниманием и усердием, нежели читать все, но поспешно и с малым вниманием: царствие бо Божие не в словеси, а в силе, по уверению Св. Писания. И не всяк, глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в царствие Божие, но творяй волю Отца Моего, Иже есть на небесех, говорит Спаситель.

Рассмотрев правило, коего вы держитесь при молитвословии, нахожу нужным отменить оное, как недостаточное-для вашего горячего по вере и усердию духа, а советую впредь держаться, с помощью Божией, правила, предписанного мною, кроме призывания некоторых Святых и краткого помянника, кои продолжайте, равно как и молитву, совершаемую от времени бракосочетания, по-прежнему.

Вечером накануне праздников и в самые праздники утром правило оставляется.

В церкви, во время Богослужения, следует внимать чтению и пению церковному, кроме тех случаев, когда или не слышимо, или не внятно бывает чтение; в такой необходимости дозволительно прочитывать какие-либо молитвы, во избежание духа уныния или пленения греховного. В пути молиться, как и на всяком месте, по учению святого апостола, не только не грех, но и необходимо нужно.

К правилу о молитве приложите еще следующее:

1) Всякое начинание освящайте молитвою: аще ясте, аще ли пиете, аще ли ино что творите, вся в славу Божию творите. А дабы вам свыкнуться с молитвою, не ждите расположения к ней, но принуждайте себя, ибо царствие небесное нудится, и нуждницы восхищают е. Многие, в чаянии внутреннего влечения, мало-по-малу совершенно отстали от молитвы.

2) В особенности усердно молитесь пред чтением Св. Писания и других душеполезных книг, дабы Господь отверз вам ум и сердце разуметь Писание; и

3) Всякому любимому занятию ума и воображения предпочитайте молитву, кроме тех случаев, когда будут предстоять дела милосердия и братолюбия, так как служение человечеству, ради Христа, выше всесожжений и восхождений молитвенных.

Для веры все возможно.

А для любви тем более нет ничего не возможного, а потому я крепко верую, что вы в настоящем лете не преминуете быть на гробе великого Угодника Божия Серафима, в Сарове, а оттуда, Господу споспешествующу, и у меня, недостойного. Времени для сего назначить нам нельзя, ибо это зависеть будет, по благости Божией, от воли вашей, а также и хозяев ваших.

Как алчущий хочет есть и жаждущий ищет пить, так и мое сердце горит желанием видеть вас, возлюбленнейшего сына моего о Господе, лицом к лицу и беседовать усты ко устом. Почаще ходите умом на Голгофу; чего и себе, и вам желаю.

2 Мая, 185Е.

Христос воскресе!

Каково-то Вы, М., поживаете? Покойны ли? Не заходит ли когда в вашу келейку скука или уныние? О, да избавит вас Господь Бог и да покроет и Царица небесная от этих мучительных посетительниц!

Я же, многогрешный, по благости Божией, на новом своем месте и в новом своем домике, поживаю преблагополучно. О если бы благословил Господь пожить еще и благочестно, так как благочестие на все есть полезно!

Исполняется година вашему святому путешествию. Вот как Время скоротечно! Теперь станем ждать с нетерпением любезных и дорогих путешественничков в наши края, – М.А. и Ф.А.

Да благословит Господь путешествие их во славу имени Своего святого и во утешение наше!

5 Мая, 1854.

Христос воскресе!

Утешаюсь премного и благодарю Господа, всемогущего Повелителя сердец человеческих, что благоволит к тебе отец игумен, эта истинно-ангельская душа. Постарайся, с помощью Божией, и с своей стороны оправдать его отеческое благоволение к тебе. Будь такому начальнику не только послушником, но и сыном; а сын никогда не лишен будет любви отеческой....

Не излишним притом почитаю вопросить тебя, далеко ли учишь азбуку духовную? Понимаешь ли ее? Охотно ли учишься? Смотри, не ленись! Не подражай рассеянным и ленивым ученикам, а руководствуйся примерами внимательных и старательных. Расстаешься ли с миром мало-по-малу? Советую тебе вырезать на памяти и сердце своем сии слова Спасителя: аще кто не отречется всего своего имения, не может быти Мои ученик.

Смотри, не залюбуйся собою и своею жизнью покойною! Для сего почаще снисходи в бездну сердца своего, идеже гади, им же несть числа.

Бегай, бегай человеков, по примеру великого Арсения, ежели не телом, так как это для тебя невозможно, то духом непременно, и спасешися. Помни каждый день, всякий час, даже ежеминутно, за чем ты пришел в обитель? Пришел не – да послужат тебе, но послужити. 7 Мая, 1854.

Радуюсь сердечно, что, по милости Божией, ты и весь дом ваш благодатный находится в добром здравии и благополучии. Даруй, Боже, к этим благам нажить и благочестие, которое, по апостолу, на все есть полезно! Напротив, скорблю душою моею о скорби, постигшей Богомудрую старицу Екатерину Дмитриевну. Прошу тебя Самою Царицею небесною утешать ее, как Господь наставит тебя, припоминая ей, что многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное.

Объяви от меня благословение Божие всем дщерям моим духовным, паче же сиротам и вдовам.

22 Мая, 1854.

Велия вера ваша: по вере ваю буди вама! Аще кто и чашею студеной воды напояет, мзды не лишается. Да наградит же вас за многую вашу любовь ко мне, грешному, Тот, у Него же во власти всяческая!

Из письма любезного нам И.X. видно, что помер хозяин ваш. Царство ему небесное! О умерших да не скорбите, пишет святой апостол, яко же и прочий, не имущий упования. Да и о своих обстоятельствах нисколько не беспокойтесь; реките в сердце своем, да и всегда говорите: Господи, буди воля Твоя святая на нас! Предайте себя однажды навсегда Богу и отнюдь, ни в каком случае, не унывайте и не малодушествуйте! Едино есть на потребу – Бог: Его единого ищите, а прочая, временная благая, приложатся вам.

Жаль Ивана Николаевича, что он не в свою область поселился! Помолимся о нем, дабы Господь умилосердился над ним и дал ему разум во всем.

28 Мая, 1854.

Мир вам!

Приветствую вас с св. Постом. Желаю вам, с помощью Божией, не только в сей и другие посты, но и во всякое время иметь воздержание, так как святой апостол пишет, что подвизаяйся от всех воздержится. Особенно дайте пост – воздержание очам и языку, кои паче прочих чувств подают повод к грехопадениям! Да даст же Господь Бог вам разум и помощь во всем!

Извините, что, по крайнему недосугу, пишу вам на сей раз кратко. Впрочем, будьте уверены, что эта краткость содержит в себе всю полноту любви моей к вам, с коею и остаюсь.

11 Июня, 1854.

Сын мой возлюбленный о Христе!

Желая подражать послушанию Спасителя моего, Иже послушлив был даже до смерти, слушаю любви вашей и потому титул ваш, каким обык я титуловать вас в письмах моих, сокращаю в два слова: возлюбленный сын!

Хвалю ваше смирение; желаю и впредь всегда и во всем вам смиренно-мудрствовать.

Да, смиренномудрие необходимо в деле спасения, и так необходимо, сколько нужен свет во вселенной. Радуюсь о вас сердечно, что вы, с помощью Божией, направляете себя к деланию заповедей Господних. А чтоб вам более и более успевать в сем святом делании, не смотрите ни на что просто, одними только глазами телесными, но взирайте на все очами веры, так как верою ходим, а не видением, и таким образом всякий случай, всякое дело и обстоятельство, будет для вас Богоразумия учителем. Паче же и прежде всего потщитесь стяжать совесть благую, без неё же благоугодити Богу невозможно, также, как и излиятися дождю без облака; а также имейте и рассуждение во всем, которое св. Отцы называют царицею добродетелей и уподобляют солнцу.

14 Июня, 1854.

Золотых дел мастер не с тем полагает золото в огонь, чтоб истребить его или подвергнуть какому-нибудь повреждению, но для того, дабы очистить его: так и Делатель небесный поверг в горнило искушения кроткого и смиренного сердцем друга нашего Иоанна Оп. на тот конец, дабы очистить его от скверны плоти и духа. А потому нет нам, любимый мой, дороги тревожиться о постигшем его искушении, которое случилось с ним, по воле Божией, во спасение души его. Наше дело – молиться за него, дабы он не унывал и не ослабевал под бременем креста сего. Не помните ли, что пишет святой апостол? Аще с Ним (со Христом) страждем, учит он, с Ним и прославимся. Мне же, говорит тот же святой апостол, да не будет хвалитися, точию о Кресте Господа Иисуса. Истинная добродетель на огне не горит и в воде не тонет, – кольми паче на земле не пропадает. Что, например, сделали Златоусту, Афанасию Великому и другим подвижникам веры и благочестия чрез изгнание? Лишь только прославили их. Так и изгнание нашего друга имеет обратиться к славе его добродетелей.

Из усадьбы писем я от него не получал. Прошу вас Самим Защитником невинности не оставить сего изгнанника вашим утешением.

21 Июня, 1854.

Радуюсь о вас, любимый мой, что, по благости Божией, вы рассудно поступаете, по отношению к обстоятельствам любезнейшего нашего друга И.О. Да даст Господь Бог разум вам во всем и на будущее время! Благоразумие и осторожность, содействующей им благодать Божией, необходимо нужны нам. Сам Спаситель наш, посылая возлюбленных учеников Своих на всемирную проповедь, в предохранение их благоизволил рещи: будите мудри яко змия, и цели яко голуби.

Да, любимый мой, по уверению Св. Писания, многими скорбями подобает нам внитги в царствие небесное. И вси, хотящий благочестно жити о Христе, гоними будут. Другого пути к славе и блаженству вечному нет, кроме скорбей и креста, а потому не станем унывать и малодушествовать за изгнание и скорби причастника скорбей Христовых, а паче возблагодарим Бога, даровавшего ему часть таковую, за что обещано блаженство, ибо, по Евангелию, блажени изгнана правды ради, яко тех есть царство небесное; и вместе с тем будем умолять благость Его, да подаст сему изгнаннику терпение неослабное, во еже без ропота, паче же с радостью, понести это иго, возложенное на него свыше от десницы Божией. На этот раз не пишу я ему особого письма потому, что и прежние не могут быть доставлены. Впрочем, ежели только откроется вам возможность, постарайтесь, с помощью Божией, успокоить и утешить его.

Владыка благословил меня побывать в Сарове, и потому, с помощью Божией, думаю я посетить гроб незабвенного моего благодетеля, наставника и отца, Угодника Божия Серафима, неотложно. Не изнемогаю в вере своей, что и ваше путешествие, по нынешнему лету, до Сарова, Господу споспешествующу, тоже совершиться имеет.

В заключение спрошу вас о главном и важнейшем всех дел, – деле вашего спасения: каково внимаете себе? Так ли желаете себе спасения, как жаждущий ищет утолить жажду свою? Не забывайте, помните, любимый мой, это единое на потребу. А иначе, кая польза нам, аще и весь мир приобрящем, душу же свою погубим? Но, как без веры невозможно угодити Богу, вера же есть дар Божий, потому и будем молиться непрестанно, да приложит нам Господь Бог веру, да поможет нашему неверию. Желал бы и еще продолжить мою беседу с вами, любимый мой, но уже полночь.

27 Июня, 1854.

При сей верной оказии посылаю вам, любимый мой, ничтожные гостинчики, кои, впрочем, прошу принять, как выражение всей полноты любви моей к вам.

Прошу и желаю, чтоб эти вещи вы всегда употребляли, но не без отношения к духовной жизни, которая требует, чтоб мы, как купцы, ищущие бисера многоценного, все вещи и всякий случай в настоящем веке обращали во славу Божию и в пользу душевную. Да, любимый мой, и для внешней жизни требуется не мало ума, чтоб быть полезным для других: кольми паче нужна нам мудрость для внутренней жизни, которая есть сокровенна со Христом в Боге. Да даст же вам Господь Бог, источник премудрости, разумение духовное, дабы всем и всеми пользоваться во славу Божию! Но как начало этой премудрости есть страх Господень, то денно-нощно со всем усердием старайтесь, дабы вам стяжать этот страх Господень, который, как некий пестун о Христе, поведет вас путем правым.

13 Июля, 1854.

Письмецо ваше, любимый мой, от 20 числа сего Июля подано в дом мой в бытность мою в земном раю, – в Сарове.

Нельзя здесь выразить пред вами того сердечного удовольствия, каковое ощущал я, окаянный, в этом, именно, земном эдеме. Не говоря о Богослужении и чиноположении, равно как и о великолепии храмов тамошних, кои невольно вземлют душу от земных к небесным, даже красоты самой природы, окружающие этот Богонасажденный рай Саровский, красноречивее всех ораторов века сего суетного могут убедить и пленить ум и сердце посетителя и созерцателя, что в мире все суета суетствий и всяческая суета. О если бы благость Божия благопоспешила и вам с изгнанником удостоиться, к общему утешению нашему, быть там, где все дышит миром и радостью о Дусе Святе!

Благодарю, благодарю вас за утешение изгнанника. Да утешит же и вас милосердый Господь за сие утешением не точию земным, но и небесным!

29 Июля, 1854.

Благодарю тебя, любезная моя, за посещение меня, грешного переселенца. Ежели спасительно посетить сидящего в темнице, мню, яко полезно посетить и переселенца, паче же отца своего духовного. Да даст же тебе Господь Бог милость Свою святую за твой труд и подвиг, какие потерпела ты в путешествии своем из любви и из благодарности ко мне, грешному.

Ну, каково внимаешь себе и спасенью своему? Упражняешься ли, и сколько тщательно, над очищением сердца своего? Не забываешь ли когда и почему-либо сего единого на потребу?

Мне совершенно известно, что тебе хочется спастись. Но смотри, одного желания ко спасенью недостаточно, также, как недостаточно одного желания к пище, и к питию без действительного употребления оных. Хочется тебе спастись? – Непрестанно молись и все терпи и терпи до конца, ибо точию претерпевый до конца спасен будет. Ни к чему тленному не прилепляй сердца своего, зане преходит образ мира сего, и все в мире суета суетствий и всяческая суета. Помни присно и живо притчу о десяти девах. Подражай мудрым, а всячески бегай подражания буиим девам, у коих в сретение жениха оказались светильники без елейные. Молись, усердно молись, дабы Господь отвратил очи твои, еже не видети суеты, и дабы положил хранение устам твоим. Как очи одни недостаточны к видению, так и одна наша воля недовольна к творению дел благих. Сего ради ищи, трудись, подвизайся неослабно, да благодать Божия оживотворит все мертвенное в тебе, – и ум, и волю, и сердце, и все чувства внутренние и внешние.

Объяви от меня Божие благословение, при свидании, всем моим дщерям духовным, с уверением, что я всех их помню.

17 Августа, 1854.

Благодарствую тебя за память твою о мне, недостойном.

Ну, каково поживаешь? Стараешься ли о деле спасения своего? Помнишь ли и исполняешь ли мои советы и наставления тебе? Готовишь ли светильник на сретение Жениха твоего? Украшаешь ли ризу души твоей, чтоб удостоиться тебе чертога небесного?

Я вполне уверен, что ты со усердием, и яко же подобает, занимаешься приобретением бисера многоценного, иже есть Христос.

Блюди убо, како опасно ходити! Уподобляйся мудрым девам, бегай же всяко подражания буиим. Помни последняя твоя, то есть, смерть, суд страшный, муку вечную и царствие небесное, и во веки не согрешишь.

Объяви от меня Божие благословение кротким родителям твоим и всему вашему семейству благодатному. Христос с тобою!

2 Августа, 1854.

Почитаю нужным напомнить тебе, любимый мой, чтоб ты всяким хранением хранил себя от всего, что может смущать и колебать тебя.

Паче же всего и прежде всего стяжи безусловное послушание ко всем, кольми паче к настоятелю, ибо святые Отцы послушание поставили паче поста и молитвы.

Всем вашим отцам – мой земной поклон, паче же вашему отцу игумену.

6 Августа, 1854.

Любящим Бога вся поспешествуют во благое, свидетельствует Св. Писание.

И так, возлюбленная моя, не унывайте, не малодушествуйте при сретении скорбей ваших, кои, как драгоценный дар, принимайте от десницы Божией для кроткой души вашей. Серебро, чтоб имело более блеска и ценности, позлащается: так и душе вашей, для большего достоинства и воздаяния, надобно еще побыть несколько в горниле искушений. Умоляю благость Божию, да не отступит от вас помощь небесная и утешение благодатное!

А я, грешный, по милости Божией, утешаюсь теперь присутствием любезнейшего душе моей, кроткого сердцем Ф.А.

13 Августа, 1854.

Мой совет тебе, любимый мой, будет всегда один: внемли себе! Помни, за чем ты пришел в св. обитель? Не нежиться и покоиться, а трудиться.

Имей всех, как ангелов или праведников, а себя почитай всех последним и худшим. Людей по Боге всех люби, а бесов бей нещадно именем Иисусовым, – вот и будешь добр воин Христов!

Да даст же тебе Господь Бог, сильный в брани, помощь Свою твердую!

При сем уведомляю тебя, что друг наш Ф.А., ангел утешитель дней наших, отлетел от меня вчера в полдень. Да, любимый мой, сего нашего друга не иначе надобно нам принимать и понимать, как за особенный дар Божий, посланный нам, многогрешным, на утешение. Его преданность к моей худости меня изумляет.

20 Августа, 1854.

Пишу к тебе, любимый мой, после всенощного бдения на кануне праздника Усекновения честные главы св. Иоанна Предтечи.

Представляю себе, ежели великий во пророцех, тот, которого нет больше в рожденных женами, пострадал до того, что и во главу усечен, да и пострадал чрез плясунью, то почему же не потерпеть нам с тобой, величайшим грешникам, все то, что ни послано будет свыше во очищение грехов наших!

Так, радость моя, потерпим, все претерпим для спасения нашего! Нет терпенья? – Попросим у Господа, Он ни в чем нам не откажет. А без терпения не очистимся, не спасемся; ибо претерпевый не часть жизни, не полжизни, а претерпевый до конца точию спасен будет. Так, паки и паки повторяю, тебя и себя ободряя, потерпим, потерпим, все претерпим! Воин того только и гляди, что пуля в лоб, так и монах, да и всякий христианин, того только и смотри, что какая-нибудь буря восстанет, ибо, по слову пр. Иова, вся жизнь человеку не искушение ли на земле? Молимся, чадо мое любимое, молимся непрестанно и смиренно к Тому, Иже силен управити живот наш в мире.

Внемли, строго внемли себе, но до других не будь строг. Всех прощай во всем: и тебя Бог простит во всем. Это слова не мои, а Евангелия, кое говорит так: аще отпущаете согрешения ближним вашим, и Отец небесный отпустит вам согрешения ваша.

28 Августа, 1854.

Святой апостол негде о себе и о сотруднике своем пишет: Тем же, ни насаждаяй что, ни напояяй, но возращаяй – Бог. Так и я, многогрешный, о себе вам любимому, реку: аз есмь червь, земля и пепел, следовательно, ничто же есмь, а потому, ежели ощущаете вы какую пользу для души вашей чрез мое недостоинство, – Богу, яко Виновнику и источнику всего доброго, сие относите, а не к моей худости. Аз же ничто же о себе свем, точию сие, яко земля есмь и в землю пойду, и, быть может, скоро, скоро.

Паче же прошу я вас помолиться, да не низведен буду по грехам моим на место мучения. А честь, хвала и благодарение подобают единому Богу!

Впрочем, радуюсь о вас, что вы умеете и радоваться, и благодарить.

Желаю, чтоб вы навыкли еще непрестанно молиться и истинно смиряться, так как без молитвы никакой дар не стяжевается, а без смирения – хоть беги из монастыря.

2 Сентября, 1854.

Ты еси Петр и на сем камне, благодатью Божией, созижди нового человека, созданного по Богу в правде и в преподобии истины, которого бы и врата адовы не одолели.

Не почти сии строки за игру слов; нет! я пишу истину, ту истину непреложную, что в обители святой тебе необходимо переродиться, перетвориться. Понимаешь, что пишу? Да даст же тебе Господь Бог и разум во всем, и силу на всю силу вражию! Думать много нечего: принимайся-ка за дело, за то первое и главнейшее дело, для которого оставил ты мир и вступил на сие поприще новое.

Прости, любимый мой, и о мире более не грусти, о мире же сердечном непрестанно молись!

Сего ради внемли, внемли, внемли себе!

4 Сентября, 1854.

Чадо мое боримое!

Помощь Божия да будет с тобою!

Много бы следовало писать тебе, любимый мой, но по недосугу нужным считаю только написать тебе, что вещь удобосгораемая – во огне неповрежденною оставаться не может. Разумей, яже глаголю! Ежели великому Арсению велено было бегать человеков, да спасется, то тебе ли, и слабому, и неопытному, спасать других, да еще и жен? Ты пришел в обитель не учить, а учиться, не спасать, а спасаться. Одному, именно одному (другого не видно), отцу отцов, чудному Серафиму, дана была благодать назидать и спасать жен и быть невредиму. И Ангелов опасно допускать до себя, если они препятствуют нашему вниманию и спасенью: кольми паче, бегая, бегать надобно тех существ, от коих плоть наша тает, яко воск от лица огня. Не до соседа, как собственный дом горит! Потуши прежде пламень страстей собственных; потом, аще Бог повелит, помогай уже и сущим в пещи Вавилонской. Твои потребности, прописанные в письме твоем, исполнил и исполню по рассуждению.

Прости, любимый мой, и одно лишь прости: Боже, милостив буди мне, грешнику!

17 Сентября, 1854.

Каково успеваете в жизни духовной, возлюбленная моя, ибо по прошествии лета весьма пристойно вопросить вас и сущих с вами делательниц духовных, богата ли была у вас жатва на ниве сердец ваших?

Я мню, что плоды духовные, – любы, радость, мир, долготерпение, вера, кротость, воздержание, совершенно созрели в вас и готовы для собрания в житницу небесную или уже и пожаты. Даруй, Господи, порадоваться вам, яко благодать Божия не вотще в вас пребывает!

Молитися же и о мне, малоплодном, даже бесплодном, да не посечен буду, яко смоковница неплодная.

26 Сентября, 1854.

Настоящий день (27 Сентября) есть день вступления моего в дело служения на новом месте.

Порадуйтесь со мною, любимый мой, и поблагодарите Господа, благодеющего мне, великому грешнику.

Да, вот и год уже прошел, как я в О.Н.! Как время скоротечно! Не даром время изображают с крыльями, ибо оно действительно несется как бы на крыльях. Будем, радость моя, внимательны во всем и всегда, дабы время жития нашего проходило не вотще, а с пользою для душ наших! Как то вы, любимый мои, поживаете? Здоровы ли вы и благополучны ли, а паче всего, спокойны ли? Не занимает ли вас что особенное и важное? Что вы молчите?

Господь да будет всем единственный Помощник во всем! На Него уповайте! Только не изнемогайте в вашей вере в святой промысл Его, который и о самомалейшей твари печется, ибо вся к Нему чают.

В заключение, напомню о главном и необходимом: внемлите себе!

27 Сентября, 1854.

Писать к новым родным о Дусе Святе Господь тебя да благословит, любимый мой! Только, при писании, помни: 1) что ты монах; 2) что ты ученик и послушник; и 3) что ты грешник великий, который пришел в обитель плакать о грехах своих, а не других учить. Не забудь апостольские слова, где сказано: Не мнози учители бывайте, да не лишшее осуждение приимете. А потому в письме своем соблюди краткость, которая бы, впрочем, вполне выражала всю полноту и широту твоего духовного к ним расположения и содействия их делу спасения.

Прошу с достодолжным смирением поклониться всем отцам вашим, паче же – новоблагодатному отцу Дамаскину.

В заключение, подтверждаю мой совет тебе: внемли себе! Помни, ради чего пришел ты в св. обитель! Внемли же, внемли!

29 Сентября, 1854.

Письмецо твое, с приложением просфор, мною получено.

Просфоры, аще Бог повелит, будут принесены к жертвеннику в день твоего Ангела, с коим поздравляя тебя, молю всея твари Содетеля, да сохранен будешь в наступающем новом твоем лете, от всех наветов вражьих. Притом приветствую тебя и со исполнением годины вступления на новое поприще, – на подвиги монастырские. Желаю от всей моей искренности, дабы ревность твоя к делам новой жизни твоей в тебе не угасала, а более и более со дня на день разгоралась. Впрочем, ревность твоя да будет разумна, ибо Св. Писание говорит: всяк огнем осолится, и всяка жертва солью осолится. Огнь можно принять за изображение ревности, по горячности её, а соль за изображение рассуждения; понеже, как соль ее только хранит осоленное от повреждения, но и придает вкус пище, так и рассуждение не только предохраняет ревность от греха, но и все дела её творит святыми. Повторяю слова Писания: всяк огнем осолится, т.е., всякий человек да будет ревностен с рассудительностью, и всяка жертва солию осолится, т.е., и всякая добродетель, от ревности душевной происходящая, да будет приправлена рассуждением. Из вышесказанного что следует заключить? То, что безрассудная добродетель, как недостойная жертва, неблагоприятна Богу.

Вот тебе гостинец от моей худости на именины для внутреннего твоего человека, – огонь и соль! А для плотского твоего человека посылаю тебе, ради дня Ангела твоего, арбузец, а в память годины – меру яблочек, дабы ты, вкушая от них, помнил, что падение Адамле последовало чрез плод, равно как и наше падение – мысленное и действительное, бывает от умственной снеди запрещенного плода, – всякого страстного впечатления и соуслаждения им.

Ваша коровка-желтоушка от рук наших совершенно отбилась, так что 3-й день уже и не доят: решительно никого не подпускает. А как было хотелось иметь коровку от благословенного вашего заведения! Решился просить блаженного вашего отца игумена, не переменит ли сего буйного животного на кроткого и смиренного? Наша же вера слаба, чтоб, подобно отцу Серафиму, кормившему из рук своих медведей, соделать нам эту желтоушку послушною.

В заключение спрошу, за что великий отец Иоанн Дамаскин наказан был от своего старца тем, что должен был своими руками вычистить места отходные монастырские?

1 Октября, 1854.

Как-то ты, любимый мой, провел день своего Ангела? А я, грешный, любя тебя, как единственного сына моего о Господе, по милости Божией, провел этот день достодолжным образом. Помолясь о твоем здравии и спасении и принесши твои просфорки к святому жертвеннику, я и за трапезою домашнею поздравил тебя, где и как следует.

И так, дай, Господи, начать тебе новый год с новою охотою, с новым усердием и с ревностью, паче же – со вниманием и с горячею молитвою к Тому, Иже во Своей власти положи времена и лета.

Кострома же что-то молчит и крепко молчит, так что писем около месяца нет! Что-то, все ли там благополучно? Спаси, Господи, и помилуй всех их от неприязни! Не нашептал ли какой змий адский чего-нибудь друзьям нашим во уши, и потому начинают они охладевать к нам в любви своей? Впрочем, поверяя своим сердцем их сердца, толико к нам преданные, допустить измены с их стороны я никак не хочу. Иначе, или они, или мы не на истинном, твердом основании полагали любовь свою между собою. Что мы им не изменяли и не хотим изменять, тому Бог – свидетель! Сохрани, Боже, если тамошняя сторона имела или имеет какие-либо виды во взаимных наших чисто-духовных отношениях! По моему мнению, лучше не заводить дружбы, чем после изменять. Повторяю, что я никак не допускаю, чтоб любимая, драгоценная Кострома, когда-либо изменила нам!

Вашим преподобным отцам – мое земное поклонение с испрошением их святых молитв.

5 Октября, 1854.

Мир ти и всему благодатному дому вашему!

Ну, как живешь? Учишься ли вниманию? Не пускаешь ли ума своего по всему вольному свету? Не прилепляешься ли сердцем своим к земле? Не даешь ли воли языку и глазам своим?

Внемли себе, любимая моя, внемли! Будь девою не по телу точию, но и по душе! Ты Христова невеста, так и люби Его единого всем твоим сердцем!

Имей послушание к родителям безусловное, а паче, отнюдь не оскорбляй их. Успокой старость их, ради Самого Господа!

При всех своих занятиях помни, что Господь с тобою, – видит тебя и слышит тебя. Молись Ему непрестанно во глубине души твоей, а тоже и пречистой Матери Божией молись! Они заступят тебя и в день лют помогут тебе.

Прости, любимая моя! Памятуй, что житие наше не здесь. Быть может, скоро, скоро пойдем мы в иной век! Туда устремляй свое сердце и все желания свои, – а мир весь во зле лежит.

Объяви от меня своим родителям и всему вашему благословенному роду благословение Господне и уверь, что преданность их ко мне, грешному, я помню.

11 Октября, 1854.

Как-то ты, дорогая моя любимая, поживаешь по внутренней жизни? Успеваешь ли? Готовишь ли светильник на сретение Жениху небесному? Шьешь ли ту ризу, в коей надобно тебе будет явиться на брак Агнчий?

Внемли, молю тебя, внемли себе, да не когда ум твой бродит семо и овамо, и сердце да не любит мира сего, все бо в мире – похоть очес, похоть плотская и гордость житейская. Бегай подражания девам буиим, кои и при девстве своем не удостоились внити в чертог небесный. Одни чистии сердцем Бога узрят. И так, всяцем хранением храни сердце свое от скверн мира сего прелюбодейного и грешного! Ты невеста Христова: будь же верна сему Жениху бесценному!

Не унывай от сиротства и в недостатках своих: Господь – Помощник твой! Пречистая Матерь Божия – Покровительница сирот твоих! К Ним взывай в нуждах твоих, Они утешат тебя.

11 Октября, 1854.

Известился я, что новая скорбь посетила вас: Ивана Семеновича отдали в военную службу. Как вы приняли скорбь эту? С благодарным ли сердцем или с роптанием? Согрешили вы и грешите, если ропщете на кого-нибудь по сему делу. Это случилось не от человека, а по воле Божией. Как же можно роптать на Бога, Который вся к полезному устрояет? Быть воином – это не есть несчастье, кольми паче не погибель душевная; напротив, быть воином царя земного есть высокое достоинство, которое ходатайствует право на достоинство и у Царя небесного. Конечно, потерпит ваш братец не мало скорби, быть может, прольет много крови и самый живот свой положит на поле брани, – за то получит венец мученический, которого бы ему среди мира и соблазнов никогда не видать.

И так, не скорбите много о скорби вашей, паче же благодарите Господа, сице устроившего. Святой апостол советует о всем благодарить, значит, и о том, когда скорбь нас постигает. Гневаемся ли мы и ропщем ли на врача, что он задает нам от нашей болезни горькое лекарство? Никак; а паче благодарим его. Так нет нам дороги роптать на святой Промысл, что он посылает нам в жизни нашей скорбные обстоятельства.

Особенно тебе, невеста Христова, отнюдь не подобает скорбеть и тужить о том, о чем следует токмо молиться и благодарить.

Позаботься, поскорби и поплачь паче о себе, что ты толико лет имаши, но не удостоена совершенства в жизни духовной, даже не победила еще страстей.

Попекись же, прошу, попекись паче о себе, да не внезапу услышиши глас глаголющий: Се Жених грядет, исходи в сретение!

11 Октября, 1854.

Скука и уныние, мню, приходят больше от недостатка внимания. Кто хорошо внимает себе, кто бдит над своим умом и сердцем, от того далеко бегут эти сердечные сухотки. Так, радость моя, внемли себе побольше и по строже и со вниманием соединяй молитву: тут не до скуки будет. Ежели заберем себе в голову и в сердце Питер, Москву, Казань, Астрахань и другие многие места и предметы, то очевидно, что всему этому нужно и время, и место, в нас и у нас. Займемся же, милый мой, более всего исследованием бездны нашего сердца. Тут-то что откроется там для нашего внимания! Тамо гадии, им же несть числа! Не достанет тысячелетия, чтоб исследовать эту бездну, кольми паче – очистить от гадов: От избытка сердца уста глаголют. Желал бы и еще поговорить с тобою, но времени нет.

Желаю тебе мира и радости.

12 Октября, 1854.

Ну, слава Богу, что вы, любимый мой, находитесь в непременяемом и благополучии, и благорасположении! Ваше довольно продолжительное молчание несколько, признаюсь, меня посмутило. Да, внимание и рассуждение во всякое время и при всех обстоятельствах для нас пренеобходимы. Потому-то и сказал Премудрый, что всякой вещи время под небесем, то есть, все хорошо, но только в свое время. Время молчати, время глаголати.

По смотрению Божию, мы с вами теперь находимся в теснейших отношениях, как отец и сын, а потому мысли наши и чувствования, к общей нашей душевной пользе, беспрепятственно и безостановочно должны переливаться из моего в ваше и из вашего в мое сердце. Так-то, радость моя, Господу угодно, чтоб мы посредством пера беспрерывно производили между собою куплю духовную. Время нам ныне, пока день есть, пока живы, – время глаголати. Приидет нощь, ляжем в могилу, – тогда настанет время нашего молчания.

Хвалю ваше смирение, что вы в каждом письме мысленно повергаетесь мне в ноги; но я сего не стою: я как сор и отребие, миру. Воздавайте славу и поклонение единому достопокланяемому Богу. Впрочем, при смирении старайтесь приобретать и смиренномудрие. Как цвет от плода, так и первое от последнего различествует.

Передайте, аще возможно, от меня изгнаннику правды ради Божие благословение, с пожеланием ему пременения печали на радость.

14 Октября, 1854.

Ты спрашиваешь меня, отдавать ли тебе Сашу замуж?

Ежели она не хочет оставаться девой, то время – время и отдать за человека добросовестного и благонравного. А если нет у неё желания совершенно идти замуж, то принуждать ее к супружеству не надобно, хотя бы и все сродники советовали. Впрочем, тебе виднее, к чему она наклонна: к нарядам ли и белилам, или ко вниманию самой себе и к чтению, и к молитве? Судя поэтому, решай её участь, с благословения Божия, то есть, или оставляй ее в девстве, при себе, или выдавай замуж!

Извини, пишу наскоро.

Всем старушкам и сиротам – благословение Божие!

18 Октября, 1854.

Богомудрая вдовица!

Милость Божия да будет с вами!

Не сообразуйтеся веку сему, ибо мы во Христа крестились, во Христа облеклись, Христу и последовать должны. Наука наша – кротость и смирение Христово. Не смотрите на то, что мир делает: он весь лежит в злых обычаях.

Не любите мира, ни яже в мире, кто друг миру, тот враг Богу.

Ежели вы и стяжали о Господе желание быть всегда в благих обычаях, но еще вдаетесь в беседы мирские, то невольно будут находить на вас помыслы злые, чтобы растлить обычаи благие. Дело спасения – не без труда: блюдите, како опасно ходите! Всякое слово, дело и помышление и все тайные намерения сердца явятся пред всеми Ангелами, пред всем светом, и воздастся коемуждо по делам его.

Одною неподобающею мыслью можно потерять столетний труд спасения. Как нужно быть всегда в страхе Божием и блюсти опасно сердце! При казнохранилищах приставляются стражи: и при вашем сердце, сем хранилище благодать, да выну стоит страж – страх Божий!

Опишите мне все подробно: и ваши лета от рождения и вашего супружества, и занятия настоящего времени.

Ваше попечение о спасении заставляет меня сего от вас требовать.

21 Октября, 1854.

Кроткая и смиренная сердцем старица, возлюбленная о Господе дщерь моя!

Милость Божия да будет с тобою и со всем благодатным семейством твоим!

Благодарствую вас, что не забываете меня, переселенца. Не забывайте же и впредь меня, грешного, ибо и я всегда творю память о вас в недостойных молитвах моих. Особенно же поминайте все то, что было говорено мною к назиданию вашему. Держитеся, крепко держитеся святая церкви, ибо она есть новоблагодатный Ковчег, который спасет нас в день судный от всемирного потопа огненного.

Радуюсь о вас, что вы не сироты, ибо слышу, что Господь послал к вам пастыря доброго, который упасет вас добре. Любите убо его, как посланника Божия, слушайте гласа его, яко гласа Самого пославшего его Господа.

Обо мне же не скорбите, ибо я весьма утешен Господом, так что, удостоившись служить при земной святой обители, мню себя живущим во обителях небесных.

И о себе не печалуйте, что лишились меня, грешного. Духом моим я всегда с вами. Вы первенцы моих пастырских попечений: вы и ныне первые у меня в недостойных молитвах.

И так, живите, благодаряще о всем Господа. Сохраняйте паче всего между собою любовь, ибо пребываяй в любви в Боге пребывает. Делайте дела Божии усердно, дóндеже день есть, пока не закатилось от вас солнце правды – Иисус Христос.

26 Октября, 1854.

Благодарю вас, любимые мои, за любовь и преданность ко мне, многогрешному. Не забывайте и впредь меня, переселенца, и тем более, что и я присно поминаю вас в своих недостойных молитвах. Особливо помните все то, что было некогда передано мною к душевной вашей пользе. Вы – девы: уготовляйте же светильники свои ко сретению Жениха своего небесного. Не весте, в кий день или час позовет Он вас в чертог Свой. Сего ради бдите и молитеся, да не како светильницы ваши обрящутся угасшими в час пришествия Женихова. Спрашивайте себя почаще: любите ли вы Господа своего – бесценного Жениха душ ваших девственных? Не прилепляетесь ли умом и сердцем вашим к земле и скоропреходящим благам её? Поминайте жену Лотову. Мудрствуйте горняя, а не земная. Внемлите себе до того, чтоб и праздное слово не исходило из уст ваших; паче же, всяцем хранением храните сердца ваша от нечистот мира сего прелюбодейного и грешного, ибо одни чистии сердцем Бога узрят.

Всем помнящим и любящим меня, недостойного, объявите поимённо Божие благословение, с уверением, что они у меня не точию в памяти, но и в сердце.

26 Октября, 1854.

Все дела мира сего, как бы они ни казались нам важными и великими, суть как бы поделья. Всех же дел дело первейшее и важнейшее есть дело нашего спасения.

И так, драгоценный мой, внемлите себе, – делается ли, и как делается это дело у вас? Ядите ли, пиете ли, или ино что творите, с верою вся творите, ибо все, еже не от веры, говорит святой апостол, грех есть. Не попускайте овладевать вашим сердцем никакой вещи мира сего. Сердце ваше есть и должно быть всегда жилищем Св. Духа. Пусть в нем, в этом святилище, выну возносятся жертвы духовные, – сокрушение и молитвы!

Извините, что на сей раз пишу кратко. Постараюсь на будущее время, аще Господь благословит, писать попространнее. Изгнаннику – Божие благословение!

30 Октября, 1854.

Да, дочка моя любимая, тяжеленек крест достался на твою долю! Но что же делать? От Бога он послан тебе! Не ропщи на тяжесть креста сего. Тяжел он, но за то спасителен! Твое дело, твоя обязанность – воспитывать сироточек своих в страхе Божием, а Отец небесный, пекущийся и о самомалейшей птичке, не оставит святым Своим промыслом птенцов твоих, даст им блага, их же требовать и просить будете.

23 Ноября, 1854.

Помнишь ли, возлюбленная моя, когда св. Златоуста послали в заточение, что он изрек? – Слава Богу и о сем, он сказал.

Вот как твердо держались Св. Писания Угодники Божии! Св. Златоуст знал и толковал слова святого апостола, где он говорит, что о всем благодарите, – знал и самым делом исполнил. И что же? Заточение затмило ли славу Златоустову? Ни мало. А напротив, чрез заточение слава Златоустова еще блистательнее соделалась.

Так-то, любимая моя, о всем надобно благодарить Господа. Ваш Иван Семенович отдан в воинство! Благодарите о сем Господа. Почему? Потому, что он чрез сие новое звание спасен будет. Конечно, больно было разлучиться с ним всем, и ему с вами, но что же делать? Эта скорбь временная! Спаси, Господи, всех нас скорби вечной! Я уверен, что Иван Семенович будет добр воин царя земного; а когда так, то соделается любезен и Царю небесному. И так, не скорби, любимая моя, не советуй скорбеть и старице твоей, что лишились вы Ивана Семеновича. Скорбью не поможете ни ему, ни себе. Помогайте ему вашими молитвами: это первое и самое действительное утешение и для ваших сердец, и для его. Что же касается до меня, – за любезную обязанность для себя сочту присно памятовать о нем в недостойных молитвах моих, на ряду с вами.

21 Ноября, 1854.

Агнице Христова Екатерино!

Приветствую тебя со днем Ангела твоего!

Желаю от всей искренности моей, дабы ты, с помощью Божией, была истинною подражательницею жизни св. Великомученицы Екатерины.

Сия Богоизбранная отроковица особенно знаменита была благородством, красотою и премудростию.

И ты, агнице Христова, рода не простого: ты происхождение имеешь высокое, ты христианка, – мало того, ты удостоилась сожития с ангелами земными! Смотри же, блюди опасно, да не како унизишь свое благородство излишними попечениями о земном и временном!

Ты пришла в святую обитель за тем, чтоб собрать богатство духовное. Дей же куплю духовную не леностно. Вся, со апостолом, за уметы вменяй, да Христа, сей многоценный бисер, приобрящешь.

Не гордись внешнею красотою: плотская красота без духовной не красота, а безобразие. Помни, что земля еси и в землю отъидеши. Горе тебе с красотою твоею, если ты не принесешь ее, как вено, в дар бесценному Жениху твоему!

Бегай подражания девам буиим, у коих, при сретении жениха, светильники оказались без елейными. Стяжи мудрость дев мудрых; породнись со смиренномудрием; подружись с плачем и сокрушением сердечным; познакомься с молчанием; прими к себе в сожительство безропотное терпение; а память смертную вдыхай во все существо твое и выдыхай, как воздух. Над всеми же сими стяжи любовь, яже есть союз всякого совершенства.

Прошу тебя приняти сие не за наставление и не за учительное слово, а за одно только сообщение искренности сердца, каковую передайте и сестрице вашей Татиане Васильевне.

21 Ноября, 1854.

Святой апостол говорить, что не посягшая печется о Господних, како угодити Господеви.

Помнишь ли ты, любимая моя, сие слово апостольское? Печешься ли от всего сердца твоего о Господних, како угодити Господеви? Или заботишься и о земных, како угодити сродниками?

Смотри, милая моя, будь мудра! Не вдавайся в обман врагу, не озабочивай себя земными помышлениями до рассеяния ума и до охлаждения сердца. Сердце не твое, – не земное, а Божие: Богу и предай его. Тебе известно, что враг занимает нас не точию шуими, но и десными. Так будь осторожна и внимательна во всем. Аще кто любит отца или матерь паче Мене, говорит Спаситель, несть Мене достоин. Всему есть и должна быть мера и вес: всяка жертва солью да осолится.

Желаю тебе истинных благ и утешений во Господе.

7 Ноября, 1854.

Тезоименная не только по имени, но отчасти и по злостраданиям своим Страстотерпице Христовой, – Екатерина!

Радуйся о Господе, и паки реку: радуйся!

Не скорбишь ля? Не унываешь ли? Уныние – грех смертный. Что пользы в унынии? Уныние я тело сушить, душу крушить. Не унывай же, прошу тебя, а на Господа уповай. К Нему, а не к другому кому, день нощь взывай: дай, Отче, силу мне с терпением сносить все воли Твоей святой определенья!

Конечно, горька твоя чаша, но она спасительна. Хочешь подсластить эту чашу? Подслащай верою и усердною молитвою, ибо писано: злостраждет ли кто в вас? – да молитву деет. Бойся в эту чашу небесную подмешивать микстуру нетерпения и малодушия. Разве ты не знаешь, что и Спаситель наш испил эту чашу, и возлюбленных учеников Своих напоил из этой чаши, да и всем последователям Своим обещал эту же чашу? Отрекаться от сей чаши – значит отказаться от спасения. Так-то, любимая моя, взывай с святым Давидом: Чашу спасения прииму и имя Господне призову.

Любя, Господь поит из сей чаши небесной, писано бо есть во Апокалипсисе: Аз, их же аще люблю, обличаю и наказую.

Благословен убо Бог всякие утехи, утешаяй нас о всякой скорби нашей, яко возмощи нам утешити сущие во всякой скорби утешением, им же утешаемся сами от Бога (2Кор.1:3–4).

Предая тебя Господу и Царице небесной, в Них же и от Них же утешение наше, остаюсь к тебе с неизменною любовью моею.

7 Ноября, 1854.

Благодарю тысячекратно благодарю тебя, любимый мой, за сообщение о явлении великого Отца отцов Серафима Темниковской почтмейстерше. Да, дивен Бог во святых Своих! Помолимся, милый мой, поплачем, да и на нас, многогрешных, удивит Господь милость Свою, ибо у Бога вся возможна!

Прости, что за два письма плачу тебе одним, и то самым кратким: и посетители, и время сократили мою беседу с тобою на сей раз.

Внемли себе!

10 Декабря, 1854.

Поздравляю тебя с новым годом. Умоляю Господа Бога, да в наступающем новом лете более и более, с помощью Его святою, обновляется жизнь твоя духовная.

Не страшись трудностей, опасностей и скорбей на сем пути духовного обновления твоего! Господь с тобою, и сила Его Божественная в немощи нашей совершается!

Возбуждать себя к обновлению жизни старайся памятью о том: кто ты? где ты? за чем ты пришла сюда?

Кто же ты?

Ты – невеста Христова! Так люби же бесценного Жениха твоего не половинкой, не частью, а всем сердцем твоим: иначе, ты, как изменница, отвержена будешь от любви и чертога Его.

Где ты?

Ты в вертограде Христовом. Смотри же, не ленись, а трудись в поте лица твоего над возделыванием духовной нивы твоей! Быть может, приидет скоро нощь, в ню же не возможеши к тому делати делания твоего!

За чем ты пришла сюда?

Конечно, – не рассеиваться и в неполезные воображения вдаваться, но трезвиться умом своим, бодрствовать выну на страже духовной и, подобно мудрым девам, тщательно уготовлять светильник свой на сретение бессмертному Жениху своему.

Не забывай же, не забывай, радость моя, кто ты? где ты? и за чем ты пришла сюда?

Но согрешишь ли в чем? – Скорее кайся. Падешь ли? – Тут же восставай и горько плачь, яко же Петр, об отречении своем. Не прилепляй сердца своего ни к чему земному. Здесь все временно, все пройдет, а там – вечно, без конца. Решись все терпеть в мире сем, ибо без терпения нет спасения.

Бегай паче всего гордыни. Ежели гордость и светоносного Ангела преобратила в диавола, то что же будет человек грешник с гордостью?

Преслушание выгнало нас из рая, значит, возвращаться паки в рай – надобно послушанием.

Желал бы и еще побеседовать с тобою на новый год, но пробило 11, – наступила полночь. Время успокоиться. Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, его же обрящет бдяща!

29 Декабря, 1854.

Рабе Божий!

Слышал я от общего друга нашего П.Н., что тебе весьма желательно начать со мною переписку.

Мое дело – сеять семя Слова Божия всюду; с радостью принимаюсь за это дело мое, видя землю пред собою добрую, – благое сердце твое. Отверзи убо, любимый мой, недра сердца твоего и вонми с благопокорностью следующему совету моему.

Не буди без молитвы Иисусовой ни на одну минуту. И восстая, и сидя, и ходя, и при трапезе, и при всяком занятии твоем, даже во многолюдстве, отнюдь не оставляй в уме твоем сей краткой молитвы: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя – грешного. Частое и усердное, с верою и любовью, произношение сей молитвы сохранит ум твой от рассеяний и помышлений злых и сердце от похотей и всяких стремлений лукавых...

При сем опасно блюди, дабы отнюдь никакого дела не делать и никакого слова не произносить против совести, что тебе воспрещает и охуждает совесть твоя.

Имей память Божию, так что, без мысли о Боге вездесущем и всеведущем и без памяти о вечности и о суде страшном, никак ничего не твори.

О сем памятуя и сия, по возможности, исполняя, узришь в себе, во внутреннем человеке, Божественное изменение.

29 Ноября, 1848.

Хвалю твое, любимый мой, пламенное желание ко спасенью и твою ревность к добродетелям. Но смотри, – ты лишь токмо вступил на путь очищения! Знай и твердо помни, что тебе надобно еще очищаться. Посмотри-ка в бездну сердца своего попристальнее, – тамо гади, им же несть числа. На пути твоем, прежде всего нужны тебе: самоукорение, смирение, послушание и непрестающий плач о грехах. Как узник темничный ни о чём не рассуждает, а желает и ищет только одного, – избавления из темницы, так и ты, узник греха, одного желай, одного ищи, – избавления от области греховной, а потому выну взывай ко Господу, с царем-пророком: изведи из темницы душу мою. Плачь о душе своей, как над мертвецом!

2 Декабря, 1849.

Божественное Писание негде говорит: аще приступавши работати Господеви, уготови душу твою во искушение.

Слышишь ли, чадо? Уготови душу твою во искушение, аще хощеши работать и служить Богу. Ежели ты не испытал еще на себе ненависти мира, восстаний плоти и козней диавольских, – этих лютых и непримиримых врагов твоих: знай, что ты еще не работаешь Богу. Царствие небесное, по слову Христову, нудится, и нуждницы восхищают е. Если хочешь идти во след Спасителя, то отвергни волю свою греховную, как первого врага своего, и покорись во всем воле Божией; иначе, благодать Божия не начнет в тебе, в сердце твоем, дела своего, – очищения и освящения внутреннего человека твоего. Конечно, больно, и больно до смерти, идти против себя самого, делать против воли своей греховной; но что же делать? Без смерти плотского, ветхого, не оживет в тебе духовный, новый человек. И так, с помощью Божией, начни-ка, брате, дело спасения своего, как должно, не мысленно точию, но деятельно.

23 Апреля, 1849.

Ты, любимый мой, много смущаешься и тревожишься от хульных помышлений, стужающих иногда душе твоей и возмущающих внутренний покой твой!

Советую тебе ни мало не смущаться этими прилогами вражиими, кольми паче не борись с ними, а оставляй их без всякого внимания, потому что они приходят не по воле твоей, а против твоего желания, а что бывает с нами против воли нашей, то ни мало не вменяется в грех нам. Во утоление таковой бури помышлений твоих читай в 1-й части у св. Димитрия Ростовского, где он пространно пишет о сем предмете, как надобно поступать и молиться человеку, обуреваемому от хульных помышлений. После бури обыкновенно настает тишина. Ожидай и ты с верою и терпением, что скоро, скоро утишится буря помышлений твоих и водворится в сердце твоем сладкий мир и тишина. Тебе хочется стяжать чистоту сердечную: так возможно ли достигнуть сего сокровища, высокого без искушений, без скорби, без смущений? Что чем превосходнее, то и с трудом большим приобретается. От тебя зависит одно, решимость лучше несколько раз умереть, нежели согласиться на грех, а все прочее предай в волю Господню: Ты дорог у Бога: душа твоя куплена не серебром, не златом, не бисером драгоценным мира сего, но бесценною Кровью Единородного Сына Божия. Конечно, больно, до смерти больно, особенно для сластолюбивого сердца нашего, когда явно и тайно уязвляют его; но, на пути очищения, злострадание необходимо. Бывал ли когда-либо и где-нибудь какой подвижник, который бы достиг очищения сердечного без злострадания?

И так, любимый мой, злостражди ты, яко добр воин Христов, да приимеши во время свое венец бессмертия, его же уготова Господь терпящим до смерти!

3 Января, 1850.

Ежели бы кто спросил тебя, любимый мой, хочешь ли ты надеть на себя тяжкие оковы и носить их до смерти, – что бы ты отвечал на вопрос этот? Без сомнения, отвечал бы, что не хочу. Почему? – Потому, что кому приятны оковы; не лучше ли без всякого сравнения – быть свободным от оков? Так-то, милый мой, рассуждать надобно и о женитьбе! Супружество – это тяжкие оковы! И это мнение не мое, но преподобного отца Иоанна Лествичника, который супружество именно называет оковами. Конечно, не все могут вместить безбрачие, но им же дано есть, по слову Спасителя; впрочем, Тот же Господь говорит, что невозможная от человек, от Бога же вся возможна. Огонь по природе жжет, а вода орошает. Но иде же Бог хощет, там побеждается естества чин. По манию Божию, в огонь станет холодить, и вода попалять. И так, милый дай, ежели есть у тебя желание оставаться безбрачным, то буди по желанию твоему! Господь да благословит тебя препроводить жизнь безбрачную! Только притом должен ты помнить всегда цель, для которой оставаться будешь безбрачным! А эта цель есть чистота не только сердца, но и плоти. Всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети её уже любодействова с нею в сердце своем, Господь говорит в Божественном Своем Евангелии.

Так, любимый мой, если хочешь пребывать безбрачным, то заповедь тебе от сего времени полагаю – отнюдь не взирать на женские лица и, елико возможно, не беседовать с ними. Желал бы и еще побеседовать с тобою, но время и обстоятельства не позволяют.

19 Февраля, 1850.

Благодарствую тебя премного за любовь твою премногую и постоянную ко мне, многогрешному. Паче же всего благодарю Тебя за то усердие твое к церквам Божиим, какое являешь ты, при всех занятиях и службах твоих.

Господь сил да утвердит сердце твое и впредь в страхе Божии и во всяком деле блазе! Я вполне уверен, что ты истинно хочешь себе спасения; а когда так, то во всяком случае, во всяком деле, во всяком обстоятельстве жизни твоей, старайся истинствовать. Молишься ли? Старайся, дабы молитва твоя была истинна; постишься ли? постись нелицемерно: милостыню ли творишь? и здесь истинствуй; служишь ли госпоже твоей? служи не за страх, а за совесть, яко же пред Господом. Но как, по Св. Писанию, всяк человека – ложь, то моли со смирением и слезами милосердого Господа, дабы Он ниспослал в тебя Духа истины, Который наставлять тебя будет на всяку истину. Не предпринимай ничего без рассуждения, дабы после не раскаиваться бесполезно. Воображай себя здесь странником, у коего все попечение, все стремление должно быть к отечеству, которое на небесех есть. Сочетайся со смирением, кое да пребудет с тобою неразлучно; общения и бесед с женами бегай, как яда змиина. Ежели столпы не выстаивали против прелестей женских, ты ли, трость, ветром малейшим колеблемая, можешь устоять в этом треволнении? Подвизайся, сказано, от всех воздерживаться. При помощи Всесильного, старайся во всем вести себя, яко же христианин, – высокий званиеносец.

21 Апреля, 1850.

Радуюсь сердечно, что ты, любимый мой, стремишься ко всему доброму. Умоляю милосердого Господа, дабы Он, по благости Своей, силою благодать Своей утвердил душу твою против козней диавольских. Ни в каком деле, ни в каком случае, отнюдь не полагайся на свой разум и на свои силы, которые в деле спасения нашего совершенно недостаточны. Без Мене, говорит Спаситель, не можете творити ничесо же.

9 Мая, 1850.

Новорожденный о Господе сын мой!

Целуя тебя лобзанием святым, желаю тебе помощи Всевышнего в борьбе со страстями и диаволом!

Шествовать путем очищения без скорбей нельзя; а ты теперь на этом пути, –так не унывай, ниже ослабевай, будучи ратуем, озлобляем и оскорбляем от врагов спасения твоего. Святой апостол говорит: многими скорбями нам подобает внити в царствие Божие. Ежели постигает тебя какая-либо скорбь, знай, что она есть средство, свыше посылаемое для очищения души твоей. Больно, прискорбно! Что же делать? Гнойная рана без скорби, без болезни, не очищается и не врачуется. Не имеешь терпения? Проси у Милостедателя небесного, Он никому ни в чем не отказывает. Скучно иногда тебе бывает, мрачно, темно? Да как же возможно достигнуть нам Ханаана, отечества небесного, не прошедши чрез мрачную пустыню мира сего прелюбодейного? Злато очищается чрез огонь, так и душе твоей, назначенной для небесного жительства, без искушений сделаться чистой невозможно.

15 Июня, 1850.

Богу возлюбленный сын мой!

Какое высокое счастье, какое блаженство быть любимым от Бога! И ты, любимый мой, удостоился этого счастья, достиг сего блаженства! Ибо Св. Писание в том тебя уверяет, что, его же любит Господь, наказует. Ты от Бога наказан болезнью телесною, следовательно, тебя Бог любит. Так не только не унывай, не ропщи в болезни своей, но паче порадуйся и поблагодари милосердого Господа о даре, ниспосланном тебе свыше. Аще же не наказуемся от Господа, свидетельствует святой апостол, яко же любодеичищи если, а не сынове. Многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное. Скорбеть же нам и оскорблять себя добровольно не хочется, так по любви Своей неизреченной Господь посылает на нас скорби.

При лечении ног своих, не забывай врачевать паче душу свою хромую. Уне есть, говорит Спаситель, хрому и слепу внити в царствие небесное, неже две руки, две ноги и два ока имущему попасть в геенну огненную. Разумей, яже глаголю!

Да даст же тебе Господь разум во всем!

24 Октября, 1850.

Радуюсь о тебе, любимый мой, что Врач небесный облегчил болезнь твою. Желаю, усердно желаю и того же всемогущего Врача умоляю, дабы уврачевал и немоществующую твою душу от недугов греховных. Да, милый мой, драгоценно для нас здоровье телесное, кое так тщательно сохраняем и которого с таким старанием ищем и желаем: не паче ли же должны позаботиться о здравии душевном, о спасении нашем вечном?

Проси убо у Отца светов сего дара бесценного, и дастся тебе; ищи всегда и во всем этого сокровища неоцененного, – и обрящеши; толцы неослабно и неотступно в дверь милосердия небесного, – и отверзется тебе, хотя бы ты грехами своими превосходил всех грешников бывших, сущих и быть имеющих.

Да даст же тебе Отец щедрот и всякие утехи благодать сию, – еже просити, искати и толцати с достодолжною верою, надеждою и любовью, кои и да насадятся в Боголюбивой душе твоей!

24 Ноября, 1850.

Тебе, любимый мой, очень хотелось спутешествовать другу нашему, как известно мне стало, и об этом ты скорбишь, что не получил исполнения желания твоего.

Конечно, достохвально и спасительно было намерение твое! Но имел ли ты откуда-либо извещение, что это намерение и желание твое согласно было с волею Божией? Не паче ли известно тебе совершенно слово апостольское, а, следовательно, и Божие, что рабы должны повиноваться господам своим, не токмо благим, но и строптивым. И так, любимый мой, воля Божия относительно тебя есть таковая, дабы тебе во всем повиноваться воле госпожи своей. Имей ее у себя так же, как и послушник настоятеля своего и отца. Отнюдь не противоречь ей ни в чем. Чрез это и сам спасешься, и ее спасешь. Веруй сему! От человек это невозможно, а у Бога вся возможна. Без позволения её никак не дерзай отлучаться от дому, который вручен тебе для сохранения. Царствие Божие внутрь вас есть, сказал Господь. Внемли себе прилежно и всегда и молися во глубине души твоей непрестанно со смирением, а смиренные духом Господь спасет. Однажды навсегда предайся в волю Божию и смирися пред госпожой твоею, ради Господа, и обрящешь покой душе твоей. Господь знает, когда и чем утешить нас, ежели мы заслуживаем только благодатного утешения.

Святой апостол свидетельствует, что чистым вся, чиста, оскверненным же и нечистым ничто же чисто.

И так, дабы твои, любимый мой, молитвы, посты, служение и другие деяния были чисты, святы и угодны Богу, очисти себя от всякие скверны плоти и духа. Для сего, по примеру падшего Давида, непрестанно, во дни и в нощи, во храме и вне оного, при всех твоих занятиях, взывай к Отцу милосердому: сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей! На всяку нощь старайся, ежели не изливать, по крайней мере, хотя несколько капель слез выронить на ложе твое. При озарении тебя солнцем, взывай из глубины души твоей к Светодавцу, да просветит очи твои, да не когда уснешь во грехах твоих. Воображай о себе выну, что ты блудный сын, изъедый имение Отца небесного, а потому спеши возвратиться в объятия Отча, которые давно распростерты к принятию тебя. Не смущайся, не унывай, что ты падаешь, что ты нечист, что ты прогневал любовь Искупителя твоего, а взирай оком веры на величие и множество щедрот Его, по которым Он приемлет и прощает всех приходящих к Нему с истинным покаянием. Возопий и выну взывай, по руководству святой церкви: покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!

Бойся думать что-либо о себе, да не нищету вместо пользы от трудов своих приобрящеши. Не лежи на одре болезни греховной, а восстав силою всемогущего Врача небесного, паки ходи во свете заповедей Божиих.

2 Феврали, 1851.

Премного благодарю тебя, любимый мой, за многое писание твое ко мне. Извини меня, что отвечаю тебе всегда кратко. Из этого не заключай, что я тебя люблю мало. Возможно ли любить того мало, кто сам взаимно много любит?

Радуюсь душевно, что милосердый Господь наградил тебя великим даром на свете. Понимаешь, что говорю? Радуюсь, премного радуюсь, что ты приобрел брата духовного и друга искреннего, – сына моего возлюбленного о Господе Петра Н.

Этот союз духовный последовал, без сомнения, по-особенному провидению Божию и, надобно полагать, на тот конец, дабы вы, имея одну душу в двух телесах, назидали один другого в делах спасительных, вразумляли при недоумениях ваших и предохраняли друг друга от козней диавольских. Радуюсь, повторю опять, радуюсь душевно, что, по благости Божией, стяжал ты такое сокровище. Молю милосердого Отца небесного, дабы пребыли вы один другому верными и полезными навсегда.

Но, как истинное дружество основывается на истинной любви к Богу и ближнему, то посему и старайся, милый мой, стяжать, паче всего, любовь сию, которая, по апостолу, есть союз всякого совершенства. Желающий знать, чисто ли лице у него, смотрится в зеркало. Хочешь ли и ты знать о себе, есть ли в тебе истинная любовь к Богу и ближнему? Смотри в зерцало, – в закон Божий: он тебе весьма ясно покажет, каков ум твой, какова твоя совесть, какого сокровища ищет душа твоя. Идеже бо сокровище ваше, говорит Спаситель, ту и сердце ваше будет. Вопроси сам себя наедине: кого ты более всего любишь, – Бога или мир? Без сомнения, ответит внутренний человек твой, что – Бога.

А когда так, то соблюди заповеди Его, ибо Спаситель говорит: той есть любяй Мя, аще кто заповеди Моя соблюдает. Ты спрашиваешь: что же за заповеди Господни? Сие заповедываю вам, говорит Спаситель, да любите друг друга. Ты опять спрашиваешь: а как любить друг друга? Спаситель эту любовь поясняет: люби искреннего, или ближнего твоего, якоже сам себе.

И так, любимый мой, почаще смотрись в зерцало духовное, дабы не жить тебе, и не ходит с пятнами греховными. Ежели не позволяешь или за непристойное почитаешь с замаранным лицом предстоять госпоже своей и являться пред подобными тебе собратиями, – не много ли паче должен почитать за Богопротивное предстоять пред Сердцеведцем в сквернах греховных? Роняй хотя по одной слезе на лице твое душевное каждодневно и каждо-нощно, по примеру падшего царя-пророка, дабы и тебе речено было, и отъя Господь согрешение твое.

16 Февраля; 1851.

Да простит ти милосердый Господь, чадо мое любимое, нарушение заповеди моей, касательно употребления рюмочного напитка. Впрочем, вновь подтверждаю эту заповедь и великим именем Божиим тебе воспрещаю – отнюдь не касаться никогда и ни в каком случае сего напитка опасного, разве по особенному дозволению и разрешению отца духовного: не время и место здесь доказывать тебе опасность, именно для тебя, напитка сего. Скажу при сем только то; что хорош, полезен и приятен этот напиточек, но только не для нас с тобой!

Каково-то ты, милый мой, постишься? Полагаю я, что ты вполне знаешь, в чем истинный и благоприятный Господу пост состоять должен. При перемене пищи, и нам необходимо измениться надобно изменением Божественным. Пусть постится у тебя ныне не одно чрево от брашен, особенно услаждающих гортань, но да постятся и очи, еже не видети суеты, пусть постятся и уши, еже не слышати словес, отвлекающих ум наш от созерцания Божия, и язык, еже не глаголати отнюдь ни одного слова праздного, кольми паче – обидного для ближнего; словом сказать, пусть постится весь твой внешний человек. Не говорю о внутреннем человеке твоем, твоей душе, которая в нынешние дни святые решительно пусть вся обольется слезами умиления и орошает ими внутренне, таинственно, пречистые нозе Спасителя грешных. Никакою жертвою толико не умилостивляется премилосердый Искупитель наш, как сокрушением духа и смирением сердца, ибо сказано: жертва Богу – дух сокрушен. Коленопреклонения, долулегания, пост и другие самоумерщвления внешние пусть ведут тебя к тому, дабы сокрушилось, смягчилось, расторглось твое дебелое и грехолюбивое сердце и извело дыханием Носящего вся глаголом силы Своей – токи слез, очищающих, просвещающих и освящающих Боготканную ризу твою.

Но без послушания не получишь ты, радость моя, сего сладкого дара, небесного, – слез умиления. И так, беспрекословно, во всяком случае и во всем, слушайся и повинуйся госпоже кроме должно того, ежели бы она, когда приказывала тебе что-либо сделать противное заповедям Божиим. В таком случае поступать должно по апостолу: надобно повиноваться более Богу, нежели человеком. Кроме же сего, во всем неотложно и неотреченно повинуйся, но только не за страх, но и за совесть. Ежели она лишает тебя удовольствия быть часто в девичьем монастыре, слушайся и не ходи. Быть может, в сем случае воля госпожи твоей есть воля Божия, хотящая того, дабы ты более внимал себе, внутреннему твоему человеку, и занимался не упустительно и досторачительно делами своего звания, а не тем, как во плоти ангелы прославляют Св. Троицу, чего ты, по своей степени очищения, видеть и слышать еще недостоин. Так-то, милый мой! Без послушания нет истинного смирения, нет истинного покаяния, а, следовательно, нет и спасения. Все хорошо, все полезно, назидательно и спасительно; а нет лучше и спасательнее, как внимать себе, углубляться в свое сердце, эту бездну, идеже гади, им же несть числа. Туда, туда, в эту бездну неизмеримую, устреми все внимание твое, любимый мой! «Бойся еще причислять себя к лику празднующих победу над страстями, а сиди на том месте, где премудрое Провидение тебя поставило, и взывай, как слепец, от всей крепости своей: Иисусе, Сыне Божии, помилуй мя – падшего! Злато огнем очищается: и душа наша нечистая, кроме огня искушений и злостраданий, ничем другим очиститься не может. И так, на пути твоего очищения, всякое искушение, всякую скорбь прими благодушно, претерпи благодарственно, зная, что это есть чаша очищения и спасения твоего, поднесенная тебе с небеси Искупителем твоим. Отнюдь не выдумывай сам для себя путей к спасенью твоему. Иди путем Евангельским, именно: путем послушания, путем смирения, путем кротости и терпения; прочие пути, кроме сего, проложенного Самим Подвигоположником, сбивчивы, опасны. Вижу я и уверен, что ты, любимый мой, этот путь любишь и возлюбишь так, что готов будешь на все решиться, все пострадать. А на сем пути пребыть – значит быть с Господом, Которого благости и человеколюбию я, окаянный, и вручаю тебя, превожделенное чадо мое!

1 Марта, 1851.

Хвалю твою ревность ко всему доброму и к хождению в храм Господень на Божественные службы. Впрочем, как прежде я неоднократно тебе внушал, так и при сем нужным почитаю тебе напомнить, что царица добродетелей есть рассуждение, а потому, во всяком случае и при всех твоих занятиях, отнюдь не увлекайся стремительностью пламенеющего сердца твоего, а прежде рассуждай, при свете Слова Божия, во что или к чему ты призван от Бога? И так, да даст тебе Господь разум во всем!

Что же касается до М.В., – докладывать матери игуменьи не нужно; а лучше, все помолимся Тому, Который повелевает сердцами нашими и строит вся к полезному. Я уповаю, что, по вашим молитвам, М.В. оставит свое намерение, которое есть не по воле Божией; между тем, брату П.Н. внуши, дабы он, при помощи Божией, ошибку свою постарался исправить.

Прости, милый мой!

25 Апреля, 1851.

Усерднейше благодарю тебя, любимый мой, за то живое участие, которое ты и М.А. приняли в поминовении родителя моего. Да помянет Господь Бог и вас за сие в царствии Своем! Жалею, что ты много себе позволил в сопровождении госпожи Р. до усадьбы её. Праматерь наша Ева пала именно потому, что вступила в разговор со змием и воззрела на древо запрещенное, а Богоотец Давид не пал бы, если бы не воззрел на жену Уриину. Бесстрастия в тебе я еще не допускаю, следовательно, когда ты бегал за девицами, брал их в свои объятия и тому подобное, то все эти твои действия и движения были страстные, греховные, предосудительные, особенно в твоем лице, так как, по воле Божией, ты разрешился уже жены. В оправдание свое ты представляешь, что эти шутки ты дозволил себе по особому случаю, а то забыл, что, утешая и уважая женщину, ты огорчил отца своего духовного, который недавно напоминал тебе о нужном приличии при женском поле, а притом чрез эти шутки возмутил и свою совесть, которую более всего надобно хранить в мире сем. Святой апостол о себе говорит негде: аще бы аз человеком угождал, не был бы раб Божий. Так и ты старайся угождать Богу, а не человеком, которые требовать будут от тебя неугодного Богу! Впрочем, за всем моим рассуждением и замечанием, что ты в вышепоказанном случае поступил не только неосмотрительно, но и греховно, я тебя в этом, данною мне благодатью от Спасителя грешников, прощаю, в вместе с тем уповаю, что ты впредь подобных действий и движений не станешь себе позволять; в чем и да укрепит тебя всемогущая благодать Божия!

За молчание родительское платить тебе молчанием не греховно; а в случае, если бы получил от них письмо и на него, особенно – без уважительной причины, не отвечал бы, тогда согрешишь.

Ударили к малой вечерне. Прекращаю на сей раз мою беседу с тобою, любимый мой! Скажу, впрочем, в заключение и еще слово: помни последняя твоя, и во веки не согрешишь. И так, внемли себе!

7 Мая, 1851.

Св. Писание уверяет, что все, еже не от веры, грех есть, а таить и присвоят себе чью-либо собственность и употреблять ее в свою пользу, это не от веры и не по вере; следовательно, таить и неправедное творить – явно, что грех; но, да простит тебя милосердый Господь в твоих поползновениях ко грехопадениям и да утвердит в страхе Своем святом!

Впрочем, любимый мой, при сем напоминаю и Господом умоляю – во всяком случае быть внимательным и осторожным. При том, по апостолу, непрестанно умом и сердцем своим молись к милосердому Господу, дабы Он благоволил взойти в храмину души твоей и сотворил плод во святыню. А без Него, но Его непреложному слову, ничего не можешь сотворить, а если бы что и сотворил, то это будет непрочно, а, следовательно, и тщетно. Паче же всего, стяжи смирение, ибо только смиренным Господь дает благодать Свою.

Прости, милый мой, до будущего приятного собеседования, и меня, грешного, в своих молитвах не забывай.

7 Мая, 1851.

Не посетуй на меня, любимый мой, за мое молчание пред тобою. Сердце мое всегда вещало к тебе, но дела звания моего печатлели уста мои молчанием. Едва-едва и теперь нашел несколько минут свободных, чтобы соутешиться с тобою.

Радуюсь о тебе премного, что ты, по благости Божией, неуклонно держишься дел благочестия. Не унывай, ежели сретаешь на пути твоем препятствия, неудачи, даже горести и самые падения: это на пути очищения твоего неизбежно. Злато очищается огнем, а душа искушениями и скорбями. Помни, что ты раб, по внешнему твоему состоянию, а господин – по внутреннему. Очищать сердце свое тебе никто и никогда не помешает. Выговоры, взыски, наказания от госпожи твоей не только не повредят, даже много упользуют тебя в деле очищения сердца твоего. Не забывай апостольского наставления: рабы, повинуйтися господем не только благим, но и строптивым. Что тебе до того, что госпожа твоя строга и скупа? За это отвечать ни Богу, ни людям ты не станешь, а за то, что будешь роптать на её строгость и неприятные для тебя распоряжения, неизбежно ответишь. Твое дело ж существенное дело, – ради Самого Господа, повиноваться госпоже своей, и во всем, что не противно законам и воле Божией, волю её творить. Сие бо угодно есть пред Богом. А дабы твердо тебе держаться предложения своего в благоугождении Богу и повиновении безропотном госпоже своей, непрестанно умоляй Господа, дабы Он даровал тебе Всесвятого Духа Своего, Который наставлять будет тебя на всякую истину и усладит горести пути твоего. Тебе хочется спастись? А разве можно получить спасение без скорбей? – Никак: многими, говорит святой апостол, скорбями подобает нам внити в царствие небесное, которого желаю тебе достигнуть в будущем веке, да и здесь предвкусить.

11 Июня, 1851.

Хвалю тебя, любимый мой, и радуюсь о твоем усердии ко всему спасительному. Впрочем, прошу быть во всем осторожнее. А дабы быть тебе целым от козней вражиих, стяжи смирение, ибо только смиренным дается благодать, как писано. Отнюдь же ни в чем не горячись, а иди путем царским: во всем будь умерен. Самое добро, ежели не будет проходимо добре, не упользует тебя. Во всех делах твоих не упускай из виду твоего гдавной цели: чистоты сердца, а иначе – все пропало, потому что только чистые сердцем узрят Бога. Почаще, а ежели можно, каждодневно смотри, где твой ум, чем занято твое сердце? По поверке окажется почти всегда, что мы, буии, служим всегда твари паче Творца своего. Однако, при внимании, учись молиться истинною молитвою, а она есть дар Божий. И так, молись о самой молитве. На сей раз беседу мою заключаю с тобою преданием тебя всемогущей благодати Божией, которая да совершит в тебе всякое дело благое!

12 Октября, 1851.

Есть мнение мудрых, что сознание есть половина исправления. Хорошо и очень хорошо ты делаешь, что не затаиваешь и душе твоей язв греховных, а тут же объявляешь их врачу духовному.

Всемогущий Врач небесный, давый мне, недостойному, власть оставляли грехи, да простит тебе поползновения ко греху и да уврачует благодатью Своею недуг твой душевный! Впрочем, умоляю тебя самою Кровью бесценною предражайшего Искупителя вашего впредь всемерно блюстись этого яда смертоносного. Но поскольку, по слову Самого Господа, дух бодр, а плоть немощна, то неотступно умоляй милосердого Господа, дабы Он помог тебе в немощах плоти твоей. С твоей же стороны требуется избегать случаев быть вместе с женским полом. Если пустынножители, победившие совершенно страсти свои, и то боялись жен, как неких змей ядовитых, то кольми паче нам, всякородных слабостей преисполненным, не только бояться, но и совсем должно бегать жен, с коими обращение наше всякий раз, не сущу у нас вниманию и молитве, бывает большею частью сопряжено со вредом душевным, едва постигаемым, или иногда нами и вовсе непостигаемым. Так, любимый мой, ничего так не бойся, как жен, ибо ты не имеешь еще такой благодати, чтобы без вреда душевного можно было тебе обращаться с ними. А ежели, по должности твоей, когда неизбежно тебе быть с женою, то молись и молись пламенно, дабы Господь сохранил тебя цела. Как вещество сгораемое, близ огня сущее, цело быть не может, так и ты, без помощи Божией, никогда сохраниться от пламени плотского не силен будешь, близко обращаясь с женами.

29 Октября, 1851.

Письмецо твое, любимый мой, от 12 числа сего месяца мною получено. Радуюсь о тебе, что ты радуешься о истине. Впрочем, будь внимателен и осторожен. Апостол святой говорит: испытуйте духи, аще от Бога суть. Радость сердечная есть плод Святого Духа, а Святой Дух может обитать и обитает только в душах чистых. Благодари Господа, что Он иногда посылает тебе сладость и радость сердечную, но вместе с тем молись и бойся, дабы тебе этим не возгордиться и, таким образом, не обнажиться милости Божией и благодати, без которой человек есть ничто. Держись, паче всего, одного и главного, – очищения ума своего и сердца: вот твое делание, а прочее все предоставь воле Божией. Будешь ли в себе, когда чувствовать радость, – благодари, или не будешь чувствовать, – и о том благодари. Это дело благодати. Она знает, какими путями вести тебя к царствию небесному. В том только будь уверен и непрестанно памятуй, что царствие небесное нудится, и нуждницы восхищают е. Не верь своему сердцу, а верь Слову Божию. Одно делай, в одном упражняйся, как я сказал выше: очищай свой ум и свое сердце, а средства к тому – внимание, молитва и воздержание.

Заключаю сие писание мое советом тебе: бегать тебе женского обращения наедине.

19 Ноября, 1851.

Из письма сестрицы твоей видно, любимый мой, что ей хочется поступить в монастырь. Дело пре похвальное! Но, как она большую часть жизни своей препроводила, видится, в Санкт-Петербурге, среди вихря сует мира сего, так что невольным образом напиталась духом мира сего и приобыкла, наверное, вполне к приличиям века сего прелестного, то и советую тебе спросить ее, давно ли пришла ей мысль о перемене жизни своей? Если уже давно, то испытывала ли она сколько-нибудь себя в подвигах монастырской жизни? Сверх того, попроси ее уведомить тебя и о том, какую она проводила прежде жизнь, отдаленную ли от сообращения людского, или любила быть всегда с людьми и услаждаться скоропреходящими радостями мира сего? Когда она ответит тебе, тогда ответ её перешли ко мне, и я буду видеть из него, какой преподать решительный совет тебе, как отвечать ей на столь важный предмет. Смиренный Ефрем пишет: не место спасает человека, а произволение. Адам, праотец наш, и в раю пал, а Лот праведный – и в Содоме себя сохранил. Решаться скоро на столь важный обет, без особенного на то звания Божия, отнюдь никому не надобно.

При сем долгом почитаю для себя нечто написать и в пользу души твоей, и тем более, что твой дух постоянно горит любовью к лучшему и полезному, и спасительному.

Начало премудрости, сказано в Божием Писании, есть страх Господень. Посему всемерно старайся стяжать страх Божий. Но, как человек слаб, так что иногда побеждается леностью, иногда забвением, а иногда и неведением, то посему непрестанно молись умом своим милосердому Господу, дабы Он всадил в твое сердце страх Свой святый. Давид пророк говорит: предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся во век. Так и ты старайся всегда пред очима своима иметь Господа, и таким образом не подвяжешься на грех во век. Адам пал от забвения: и нашим грехопадениям вина есть забвение о Боге. Притом, сколько возможно, удаляйся от сообщения с худыми людьми: тлят бо беседы злы обычаи благи, и со избранным избран будеши и со строптивым развратишься.

12 Февраля, 1852.

Прости меня, что я на твои излияния отвечаю кратко. Время настоит к начатию вечерни.

И так, воскликну от всей искренности моей, по крайней мере, то сладостное приветствие, которое теперь пронеслось во всем христианском мире; какое же приветствие?

Христос воскресе!

Да воскреснет же и в твоей душе Христос! Как бы я желал, дабы отселе ты жил более Христу, а не себе! И я уверен, что Христос в тебе уже живет, так как, в день великого Четвертка, ты пре искренне удостоился приобщиться Ему. Не изгоняй же Его от себя, ибо, по уверению пророка Давида, благо есть прилеплятися Богу!

Да утешит же тебя Господь своею благодатью и да утвердят тебя в непоползновенном шествовании по пути царскому!

30 Марта, 1852.

Благодарю тебя о всех и за вся. Извини меня, что я, за краткостью времени, не могу поплатиться тебе долготою письма моего. Широта любви моей отеческой к тебе пусть на сей раз восполнит недостаток сей.

Впрочем, не смотря на краткость времени, почитаю нужным напомнить тебе о едином на потребу, – душевном твоем спасении.

Ешь ли ты, пьешь ли, или какое другое дело творишь, памятуй всегда, что ты здесь пришлец, что тебя ожидает иной мир, в который ничто же скверное внити может. Притом, знай, что, без помощи благодать Божией, ты ничего угодного Богу сотворить не можешь. И так, молись, непрестанно молись, да благодать Божия не отступит от тебя!

19 Мая, 1852.

Ты, любимый, находишь себя, а быть может, что только чувствуешь, против прежнего, более ленивым и мало внимательным. В том и другом случае ты неправ; старайся, при помощи Божией, так вести и располагать себя во всех отношениях твоих, дабы иметь тебе совесть не укоризненную, такую, дабы всегда быть готовым к исходу своему в небесное отечество свое. И так, потщися, любимый мой, средствами, тебе не безызвестными, леность, невнимание и расслабление от себя удалять. Всеблагим Провидением ты теперь поставлен на такой точке, что вполне можешь внимать своему спасению. Ибо не женивыйся, или все тоже, что и вдовый, печется о Господних, по апостолу, како угодити Господеви.

У нас время настало пре приятнейшее, так что вся природа оживотворяется. О если бы и в душах наших настало лето приятное! Помолимся, милый мой, Творцу всемогущему всея твари, да согреет и наши оледеневшие души, да прозябнуть, процветут и принесут плоды во времена своя.

Наперсник мой, а твой друг, Ф.М.В., заочно целует тебя лобзанием святым, а вместе с тем и благодарит тебя за твою любовь к нему. Я много утешаюсь им в многотрудной и много болезненной жизни моей. Да воздаст ему в день он – праведный Мздовоздаятель за его примерную любовь ко мне!

Ты на стране, а он при мне, – это два крила мои, коими, Св. Духу управляющу, несется мирно жизнь моя по стропотным стезям века сего непостоянного. О как я счастлив, что, по благости Божией, стяжал искренних друзей, и когда же? в нынешние лютые времена, когда иссякла любы многих!

Прошу поклониться от меня и поблагодарить до лица земли М.А. за её матернюю любовь ко мне, грешному, и живое участие во всех скорбях моих. Господь Бог и пречистая Матерь Божия да утешат её кроткую душу всяким утешением, не только в будущем, но еще и в настоящем веке.

12 Мая, 1852.

Каково-то успеваешь ты, любимый мой, в подвигах духовных? Апостол святой говорит: тако тецыте, да постигнете. И так, милый мой, не теряй отнюдь времени понапрасну, но употребляй все минуты в пользу свою душевную. Аще яси, аще пиеши, аще ли же ино что твориши, вся твори во славу Божию. Спаситель ваш говорить: куплю деете, дóндеже прииду. Почаще поверяй себя, что тобою сделано хорошего или что опущено. Рано или поздно приидет время, когда потребуется от тебя отчет во всей жизни твоей. Желал бы еще побеседовать с тобою, но ударяют к литургии.

Прости, милый мой!

26 Июля, 1852.

Не унывай при твоих слабостях, при грехопадениях, любимый мой: они для смертных неизбежны. Аще речем, свидетельствует святой апостол, яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас.

Держись неуклонно правила сего: елико падеши, толико восстани, и спасешися. Только отнюдь не отчаивайся, да не даси место диаволу овладети тобою. Но, с помощью Божией, противися во всякое время и во всем сему хитрецу и душетатцу, – и бежит от тебя. А также не ослабевай и в вере, что ты, рано или поздно, будешь свободен, если не телом, то духом. От человек сие невозможно, а у Бога вся возможна.

Благодарствую тебя, любимый мой, за строки твои, кои выражают всю широту любви и преданности твоей ко мне, грешному.

Что-то внушает Господь в сердце госпожи твоей о тебе и о судьбе твоей? Помолись, милый мой, со всею горячностью, дабы Он вложил ей благую мысль о тебе. Впрочем, предайся всецело и все совершенно Провидению небесному. Оно ведает, что тебе на пользу. Одного только желай, об одном непрестанно молись, дабы спасение получить тебе, а где? в мире или в монастыре, – это дело Божие. Адам Праотец и в раю согрешил, а Лот праведнй и в Содоме не погиб. И так, рцы в сердце своем: да будет, Господи, воля Твоя святая на мне, грешном!

С нетерпением буду ожидать ответа на письмо мое к госпоже, или от неё, или от вас.

В заключение прибавлю: будь внимателен ко всему, ничего без рассуждения не говори и не делай! Мысль свою старайся пригвоздить к страху Божию, который и да будет стражем твоим всегда и везде!

24 Ноября, 1852.

При всей не свободности моей, долгом почитаю написать тебе, любимый мой, что-либо в назидание и во утешение.

Ты знаешь, что верующему вся возможна, и невозможная от человек возможна вся от Бога. И так, токмо веруй, и Господь, по вере твоей, сотворит твое освобождение вскоре. Ежели госпожа твоя мое предложение не уважит и твоего желания не исполнит, то нужно употребить будет другие средства. А отнюдь не отчаивайся. Сердцами человеческими Господь владеет. Только непрестанно молись и в вере своей не ослабевай. А между прочим, продолжай свое служение госпоже с усердием, как сын – матери. Отнюдь, по своей воле, ничего не твори, разве бы что приказывали тебе противное закону Божию и воле Божией.

На два любвеобильные ваши письма, любимый мой, отвечаю одним, и то кратким, в чем и прошу великодушно простить меня. Сему причина вам не безызвестна, – именно: переход мой на новое место. Последнее письмецо ваше от 21 встретило меня уже здесь, на новой земле, ибо получено мною в самый час нашего прибытия сюда.

И так, любимый мой, я уже здесь... а не там!

Слава Богу, сице устроившему о мне, многогрешном! Умнейшею и добрейшею матерью игуменью и сестрами обители своей я на первый раз столько обласкан, что и не стою их такого внимания. Квартиру занял очень, очень покойную, за что должен благодарить любезного нам П.Н., который, как в отыскании этой хорошей для моего помещения квартиры, так и в переправке моей сюда, оказал особеннейшую услугу и деятельность, кои врезались неизгладимо в душе моей.

Благодарю, любимый мой, на ваших благожеланиях и за ваше поздравление меня с новым местом. Да, для меня теперь благопотребны молитвы любящих меня, да благопоспешит милосердый Господь мне, слабому, на новом поприще служения моего!

Благодарствую вас я за не оставление ваше Боголюбца Ивана Н. с жалким семейством его; прошу вас и впредь не оставить его, ради Самого Господа, Который печется и о самой малейшей птичке. Не лишайте вашего общения и утешения достойного утешения и любезного мне Ивана О. Дорожите его любовью. В нынешнем свете с такою душою, какую имеет сей истинный ученик Христов, немного можно найти людей.

В заключение, необходимым почитаю напомнить вам: внемлите себе! Время нас не ждет. Искупуйте его, яко дни лукави суть. Аще ядите, аще пиете, аще торгуете, аще ли ино что творите, – памятуйте о Боге и вечности.

Предая вас и себя на новом месте Христу Богу и заступлению Царицы небесной, остаюсь с моею любовью к вам.

29 Сентября, 1853.

Ты, любимая моя, желаешь знать о моей жизни и о моем здоровье?

По благости Божией и долготерпению Нехотящего смерти грешника, слабая жизнь моя продолжается такожде, якоже и прежде, а равно и здоровье мое столь же слабо, как и бывало. Впрочем, скажу со святой апостолом: сладце похвалюся паче в немощех моих, да вселится в мя сила Христова.

Не унывай и ты, любимая моя, егда посещают тебя какие-либо немощи и искушения! Ты пишешь, что трудно собою управить в настоящее время! Да разве корабль сам себя правит? Есть кормчий, который правит им. Есть и у нашего корабля душевного всемогущий Кормчий, Который правит им. Наше дело – бдеть и молиться, а управлять собою, это дело всемогущей благодать Божией. Помнишь ли, что Господь говорит во св. Евангелии, яко без Мене не можете творити ничесоже? Ты в себе замечаешь леность к молитве? Поступай с собою, как с ленивой ученицею поступают. Нудь себя, грози себе, устрашай себя, обнадеживай себя наградою за труд свой, а паче и чаще рассуждай, что есть молитва? – и понемногу станешь услаждаться молитвой. Не хотеть молиться – значит не хотеть быть с Богом, а не быть с Богом, – сего несчастья что может быть более для души, сотворенной Богом и для Бога! Ты не воздержна в словах? Ходи чаще умом своим на Голгофу и снисходи духом в ад: при мысли, что совершилось там и здесь совершается, невольно восплачешь и восстанешь.

Хотелось бы и еще побеседовать с тобою, но оставляю тебя дабы ты поплакала о событиях Голгофских и о стенаниях адовых. Надеюсь, что рассуждение о Голгофе и об аде научит тебя вниманию и молчанию.

Возлюбленнейшая о Христе дщи моя духовная, агнице Иисусова Екатерина!

Приветствую тебя со днем Ангела твоего.

Чего же бы пожелать тебе во всерадостный день сей тезоименитства твоего?

Ты – жительница обители святой, ты оставила мир сей суетный и вся красная скоропреходящего века сего, ты ничего не желаешь и не ищешь себе, как единственного бесценного сокровища, – Сладчайшего Господа Иисуса, и того, чтоб Его единого любить всем сердцем твоим, всею душою твоею, всею крепостью твоею и всем помышлением твоим.

И так, желаю и молю всемогущего Царя Ангелов, да новый год девственно-уединенного жития твоего ознаменуется новыми плодами любви твоей к Тому, Который Весь есть любовь, Весь – сладость, Весь – радость!

А умоляя Владыку Ангелов, молю и Ангела твоего, да, по данной ему благодать, оградит твою и внутреннюю, и внешнюю жизнь от всех сетей вражьих!

Вот мое желание и моление о тебе на новый год!

Теперь будет зависеть от тебя самой, от твоего внимания, усвоить или отвергнут сию желаемую и просимую благодать Божию.

Не точию я, многогрешный, даже великий праведник, и Сама пречистая Матерь Божия не сильны сообщить тебе благодать той, которую сама не захочешь ты принять и усвоить себе, так как ты одарена свободною волею, по которой, что хочешь, то и избираешь, и любишь, и творишь.

Да даст же тебе Господь Бог и самой желать на новый год твой того же, чего я, грешный, тебе желаю, и молить выну и со слезами всещедрого Отца небесного о том же, о чем и я, убогий, всегда молю и до последнего моего издыхания молити о тебе не престану.

С каковою прилежною моею о тебе молитвою к Подателю всех благ и остаюсь навсегда.

16 Ноября, 1854.

Милые мои дочки духовные!

Прошу вас подательницу сию, рабу Божию, дщерь же мою духовную, обласкать и утешить, яко же ваша любовь ко Господу внушит вам, а также и прочих сопутниц которые все пожелали быть дщерями моими духовными и, по своему усердию ко Господу и по кротости сердец своих, заслуживают особенное внимание от Христолюбцев.

Каково-то вы поживаете? Усугубляете ли ваше внимание к себе самим?

Смотрите, бдите! Господь близ! Не весте бо, в кий, день или час Господь приидет.

Поминайте присно причту о десяти девах.

Пока день есть, делайте дела Божии; дела же Божии всегда с вами и в вас суть.

Точию не теряйте внимания, всегда пребудьте с Господом, чрез непрестанное памятование и призывание Его сладчайшего имени.

Благоутробию Которого, как вас с сими странницами, так и себя, предай, пребуду навсегда с моим неизменным к вам расположением.

Ты, любимый мой, просишь у меня благословения на ядение по однажды днем.

Охотно благословляю тебя на сие дело душеполезное, которое, впрочем, подобает тебе проходить с разумом, по преданию святых Отец.

Тебе желательно получше приготовиться к принятию св. Таин Христовых?

За чем же дело будет состоять? – За твоим произволением и за твоим вниманием и подвигом.

Усугуби сие внимание и умножь подвиги свои, а паче, попроси помощи от Господа: тогда и приуготовление твое к сему великому таинству будет многоплодно.

Да, милый мой, пора, пора нам с тобою хорошенько приниматься за себя! Не все нам умом своим и сердцем скитаться по веку сему! Господь Бог, жизнь по Бозе, – вот предмет нашего единственного попечения и всех желаний, а прочее все – сон, тень и суета!

Прости, до свидания!

Возлюбленное о Господе чадо мое!

Милость Божия да будет с тобою!

Радуюсь о тебе, что ты много утешен новою кельею, а более веселюсь духом моим о том, что ты покоен. Даруй, Боже, дабы мир Божий выну водворялся в душе твоей! Впрочем, при своем спокойствии душевном, не забывай место Св. Писания, где сказано: Чадо, аще приступавши работати Господеви, уготови душу твою во искушение! Это место Св. Писания я обращаю к тебе и говорю: чадо! ты приступаешь работали Господеви, уготови убо, уготови душу твою во искушение. Чадо! ты на поле брани стали добре, стани бодрствению на страже духовной, ибо несть наша брань к плоти и крови, но к началам, и ко властям, и миродержителям тмы века сего, к духовом злобы поднебесным. Чадо! Твой кораблец пустился в море великое и пространное, иде же гади, им же несть числа: трезвися убо и непрестанно молися со всем смирением и обильными слезами, да не потопит буря страстей слабого кораблеца твоего! И так, чадо мое превожделенное, уготови душу твою во искушение! Поздно будет тебе запасаться всеоружением Божиих и непоколебимым духом, – святой верою, когда брань на тебя восстанет; не время тоже будет искать тебе и якоря, при восстании жестокой бури страстей. Се ныне время ко всему этому благоприятно, се ныне дни, в которые, по благости Божией, можеши уготовити душу твою во искушение!

Не смущайся, ниже устрашайся, чадо мое, что уготовляю я душу твою во искушение. Искушения для тебя неизбежны. Ежели Спаситель обещал возлюбленным ученикам Своим в мире одни скорби, ибо Он говорил им, что в мире скорбны будете, то возможно ли же и нам пребыть в мире, лежащем во зле, без скорбей, когда, по свидетельству апостола, многими только скорбями подобает нам внити в царствие небесное? Начинай, с помощью Божией, делание духовное с очищения ума своего и сердца, как святые Отцы заповедают и учат. Иисусова молитва да соделается отселе стихией души твоей! Аще яси, аще пиеши, аще кое-либо послушание проходити будеши, сладчайший Иисус да не выходит из ума твоего и сердца! Уверяю тебя, любезнейшее чадо мое, что со сладчайшим Иисусом все для тебя сладко будет: самые скорби тебе покажутся нектаром небесным. Что утешало подвижников в жестоких подвигах их? Что услаждало чашу страданий для мучеников? – Сладчайший Иисус. Так, драгоценное чадо мое, крепко держись умом твоим и сердцем сладчайшего Иисуса! Он все совершит в тебе, во внутреннем твоем человеце. Только не противься Его влечению, не оскорбляй Его своим невниманием. Других крестов не вымышляй себе, ибо нет у тебя недостатка в них. Паче же, обучай себя к смирению и терпению. Да поможет же тебе благодать Божия стяжать благо-потребное терпение! Помни твердо сии предрагоценнейшие слова Спасителя: в терпении вашем стяжите души ваша; и еще: претерпевый до конца, той спасен будет; и слова апостольские; терпения имате потребу.

Предай тебя на новом поприще твоем, на пути очищения, Тому, Иже есть очищение грехов наших, остаюсь с моею неизменяемою любовью к тебе.

23 Октября, 1853.

О себе уведомляю тебя, любимый мой, что, по благости Божией, на новом месте начинаю я, грешный, жить пре благополучно и пре покойно. Одно теперь остается мне: всем существом своим обратиться во внутреннего человека своего и там присно беседовать с сладчайшим моим Иисусом. О если бы милосердый Господь и меня и тебя сподобил стяжать это высочайшее в веке сем благо, да пребудем неразлучно душами нашими с верховным благом, – Богом! Господи! помози нашему неверию! приложи нам веру! Утешителю благий! прииди и вселися в ны, и очисти вы от всякие скверны, да мир Божий, превосходяй всяк ум, посетит и наши грешные души!

При сем препровождается тебе от меня небольшое утешеньице, как плод любви к тебе моей и благодарности.

Милость Божия да будет с тобою и со всем благодатным домом вашим!

Письмецо твое от 23 числа сего Октября мною получено 26-го. Благодарю тебя за память о мне. Радуюсь об утешениях, какие милосердый Господь послал тебе. При внешних утешениях, смотри, не забудься, не задремли, а паче трезвися и бодрствуй! Я себе желаю, да и другим, в сей жизни, юдоли плача, больше плакать, чем веселиться и радоваться, ибо блажени, по Евангелию, плачущие, яко утешатся. Как бы было приятно Жениху твоему небесному, если бы ты в мирной и безмолвной келейке своей почаще низала ризу свою сердечную слезным жемчугом! Тогда бы келейка твоя сделалась настоящем раем, а сердце твое, внутренняя клеть, закипело бы водою живою. Дай, Господи, получить тебе это блаженство! Смотри, не залюбуйся веком сим, не заглядись на мир сей: преходит бо образ мира сего, и вся в веце сем – суета суетствий и всяческая суета. Об одном да будет попечение твое, – как бы стяжать чистоту сердечную, ибо только чистии сердцем узрят Господа, а скверное ничто же взыдет пред Господа. Помни твердо, что любы мира сего вражда есть Богу. Не забывай слов Давидовых, где он говорит, что любодеющии от Бога погибнут. Всякая душа, любящая что-либо другое паче Бога, любодейца есть. Ты при святой купели обручилась Жениху небесному и обещалась с клятвою быть Ему верною, обещалась Его единого любить.

Так, любимая моя, не люби же мира, ни яже в мире, ибо все, еже в мире, похоть очес, похоть плотская и гордость житейская.

30 Октября, 1853.

Чадо мое пре вожделенное о Господе!

Поздравляю тебя с облачением во всеоружие Божие для вступления в брань духовную. Радуюсь о тебе, что ты с радостью вступаешь в предлежащий тебе подвиг. Поминай жену Лотову. Благодари со слезами и непрестанно благодари Господа, что изведен ты из Содома, кипящего беззакониями. Ежели ты и в обители святой увидишь соблазны, преткновения, грехопадения, не чудись сему, ибо и на небе некогда брань была, и там был грех. Знай только самого себя, свою совесть, помни всегда Бога, молясь Ему из глубины души твоей, а все прочее оставляй вне себя, как бы не сущее. Отнюдь не допускай овладевать собою духу уныния; гони его от себя данным тебе всеоружием. Не вдавай себя на первый раз ни в какие тяжкие подвиги, дабы мысль твоя, теперь окрыленная, а тоже и дух твой, в настоящее время в тебе горящий, в последствии не ослабли в тебе. В трапезу ходи наравне с братией, подражая преподобному Иоанну Лествичнику, который, при строгом своем воздержании, никогда не оставлял трапезы. А тоже и чай кушай, как и прочие кушают, только знай всему время и меру, и чтобы, по апостолу, вся в славу Божию было. Три перста, слагаемые христианами при знамении крестном, означают Св. Троицу, а не три добродетели, следовательно, своего смышления в этом отношении не придумывай, а следуй преданию святой церкви, как в этом, так и в прочем, неуклонно. Держись царского пути, о коем и слыхал много от опытных, и сам знаешь из писания святых отцов, – держись его, как безопаснейшего. Бес не перстов боится, а молитвы; а потому держись оной, как самого первейшего и вернейшего оружия на брани твоей. Молчание полюби, терпения поищи, послушание стяжи, а со смирением не только подружись, но и породнись. От сна отучай себя постепенно, ибо не спать – грех, а нежиться предосудительно. Ежели немощь плоти потребует, можешь давать себе отдых и после утрени, и после трапезы, – без сомнения, отдых умеренный. На гробе угодника Божия, любезнейшего нам отца и наставника великого Серафима, можешь молиться тако: Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего иеромонаха Серафима и святыми его молитвами спаси мене, окаянного. Поклон первый. Второй поклон с той же молитвою, только конец её такой: и святыми его молитвами спаси отца моего духовного с подружием его и всех любящих нас; третий поклон с такою же молитвою, а конец её сице: и святыми молитвами его спаси всечестного отца нашего игумена со всею о Христе братией и всех православных христиан.

Вот что на первый раз долг и любовь внушили мне сообщить тебе, чадо мое! Внемли сему и себе!

Предая тебя Делателю небесному, уповаю, что Он отребит тебя, как розгу, обещающую плод во святыню.

16 Октября, 1853.

Милость Божия да будет с тобою!

На писание твое ко мне от 14 числа сего Ноября отвечать я неудовлетворительно. Посему, получив минуты свободные от должности своей, за обязанность себе почитаю побеседовать теперь с тобою попространнее.

Радуюсь о тебе, что блаженный отец Серафим утешил тебя в сновидении. Прошу и молю тебя послушание свое, – ходить на гроб сего великого Угодника Божия, неотложно на каждый день исполнять. А также и в кельи своей поминай его чаще, дабы тем восставить сего святого мужа ходатайствовать у Бога и за тебя, и о мне, грешном. Горячиться же, или опереживать других в послушаниях и подвигах монастырских, не советую, а благословляю тебя начинать подвиги свои постепенно. Держись в начале паче всего Иисусовой молитвы и, при ней, строгого внимаяй самому себе, дабы каждое чувство твое на всякое время ограждено было страхов Божиим, ибо начало премудрости есть страх Господень, Железо не вдруг, не скоро нагревается, кольми же паче соделывается огненосным: так и душа оледеневшая требует долгого времени и многих трудов к тому, дабы соделаться ей мягкою, способною к принятию благодатных впечатлений. И семя не вдруг возрастает, а постепенно, так и ты, радость моя, не горячись в начале, дабы после не охладеть. Впрочем, да даст тебе Господь Бог разум во всем! В Сарове, мню, много старцев, богатых умом и опытностью духовною, от коих, при помощи Божией, можешь уразуметь, как надлежит располагать тебе начатки жизни своей духовной. Ты слушаешь две обедни, – и раннюю, и позднюю. Не довольно ли будет одной с должным вниманием? А особенно, ежели никто другой, кроме тебя, не слушает двух литургий. Впрочем, о сем вопроси старцев своих, и рекут ти; паче же, благословись у отца игумена.

Хвалю тебя за искренность твою и преданность ко мне, грешному; прошу и впредь сохранять в себе эти святые чувствования, и тем более, дабы человекоубийца не запутал ума и твоей совести какими-либо злохитростными своими сетями на пути очищения твоего. A за то, что ты любишь и боишься своего игумена, я тебя несколько раз целую лобзанием святым.

9 Ноября 1853.

Любимый мой! Как вы поживаете во внутренней жизни? Внимаете ли себе? Деете ли, при купле внешней, куплю духовную? Почитаете ли дело спасения делом из дел, делом и первым, и главным в жизни вашей? Не увлекаетесь ли, подобно сынам века сего, или же и совсем не живете ли по духу мира сего? О, да даст милосердый Господь вам разум духовный и страх Свой святой и да сохранит вас от той духовной холеры, которая поражает до ада невнимательных сынов века сего суетного! Молитеся, непрестанно молитеся Отцу небесному, да примечет Он вас к Себе Божественным промыслом Своим.

С отшельником Саровским беседую чрез письма пространные раза два в неделю. Он вам кланяется по-монастырски. Простите!

12 Ноября, 1853.

Пора, пора мне поплатиться Тебе, возлюбленная дочь моя, за твои слезы, с какими ты сряжала и провожала меня на новое место! не думаешь ли ты, что я забыл тебя, забыл твою любовь духовную и слезы признательности? Нет! Твоя любовь и расположение вашего благословенного семейства ко мне, грешному, пребудут в моем сердце незабвенны до гроба.

Чем же могу я теперь поплатить тебе за любовь твою, слезы твои? – Одними недостойными молитвами! С самого моего разлучения с тобою и со всеми преданными мне по Боге чадами духовными, присно я памятую о вас пред престолом Божиим.

И еще чем могу поплатить? – Моими искренними тебе советами, чтобы ты, и по разлуке со мною, провождала житие свое так же со страхом Божиим, сохраняла свое девство не только телесное, но и внутреннее, духовное, то есть, дабы ты была девою не только телом, но и духом; чтобы ты имела послушание к своим родителям до того, дабы отнюдь им ни в чем не противоречила. Вот чем только могу я теперь поплатить тебе за любовь твою, слезы твои, – моими молитвами и советами! Так, любимая моя, если ты последуешь советам моим, то пребудешь и впредь в любви моей, не оставлю тебя утешением моим духовным.

В заключение сего писания моего к тебе, прилагаю тебе еще совет мой – поучиться непрестанному произношению в уме и сердце Иисусовой молитвы, без которой, по свидетельству св. Отец, человек не может соединиться с Богом.

17 Ноября, 1853.

Писание твое, возлюбленная дочь моя, я получил. Благодарю тебя за память твою и преданность твою. Извини меня, что обстоятельства новой жизни моей не позволяют мне в свое время отвечать тебе. Каково ты с сиротками своими поживаешь? Не унываешь ли, не малодушествуешь ли? Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает. Об одном старайся, заботься, – дабы не изменить душевно и телесно обету девства своего; а Господь силен препитати тя и сирот твоих. Не две ли птицы ценятся единым ассарием, и ни едина ли от них забвена пред Богом, говорит Евангелие, – вам же и власи главнии вси изочтени суть.

17 Ноября, 1853.

Благодарствую тебя за память твою о мне, недостойном, а вместе и за твое стремление к улучшению души твоей.

Это стремление твое побуждает меня и на сей раз преподать тебе некоторые спасительные советы, а именно:

1) Имей, милая моя, всегда в сердце своем страх Божий и помни, что Бог везде с тобою, на всяком месте, идешь ли ты, или сидишь.

2) Страхом Его, как уздою, воздерживай ум твой, испытывай себя на всякий час: поступая без внимания к себе, можешь научиться неполезному.

3) Помни суд, готовься к ответу непрестанно, умоляя Судию праведного, да помилована будешь на суде том.

4) Будь кротка со всяким; кроткая поступь, кроткое сидение, кроткий взгляд, кроткое слово, – «се кроткое у тебя да будет; сим покажешь, что ты истинная христианка.

5) Постоянно отвлекай ум свой от суетных мыслей и возводи горе, – к Богу.

6) Люби великодушно переносить незаслуженное бесчестие, ибо оно, как полынь, послужит для прогнания греховного недуга, который входит услаждением, а горечью изгоняется.

7) Ты знаешь, кто зовет к себе царя, тот очищает свою палату. Так и ты, если хочешь принять в дом свой Царя небесного, ради просвещения души твоей, – очисти тело постом, украси душу смирением и наполни благоуханною молитвою.

8) Не оставляй молитвы, как духовной пищи. Ибо как тело, лишаемое пищи, ослабевает, так и душа, лишаемая молитвенной пищи, приближается к расслаблению и мысленной смерти.

Вот тебе, любимая моя, пока немногие советы! Последуй им с молитвою ко Господу, да пребудут они в душе твоей живы и действенны!

19 Ноября, 1853.

Не имея на сей раз свободы писать вам, нужным почитаю только припомнить вам о необходимости внимания самому себе и умной молитвы.

А эти слова Спасителя: кая польза человеку, аще весь мир приобрящет, душу же свою погубит, – пусть напечатлеются и в памяти вашей, и в сердце вашем, и то всем существе вашем, и во всем, окружающем вас.

28 Ноября, 1853.

Радость моя!

Поздравляю тебя с радостью радостей: приветствую тебя с приобщением Телу и Крови Христовой. Ты теперь, радость моя, не один, а с Господом, ибо прилепляяйся Господеви бывает един дух с Господом. Ты теперь приискренне приобщился Господу, понеже, как Сам Спаситель уверяет, ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мня пребывает и Аз в нем.

И так, вот колико драгого дара ты удостоился, радость моя! Твоя душа теперь соделалась вместилищем Невместимого, чертогом Царя небесного. Блюди же опасно, дабы не оскорбить тебе чем-нибудь сего бесценного Гостя. А Он всяко оскорбится, ежели станешь мудрствовать не горняя, а земная, если умом своим и сердцем обращаться будешь не к сему предражайшему Посетителю души твоей, а к миру, к плоти и диаволу, присным врагам Его. Так побереги же себя, радость моя, побереги! И вещь драгоценную опасно блюдут, – как же ты не подорожишь бесценным сокровищем, коего ты удостоился, по благости Божией? Помни твердо реченное Господом, что, идеже сокровище ваше, ту и сердце ваше будет. Ежели сокровище твое – Христос, то всяко ни за что в мире не расстанешься с Христом.

4 Декабря, 1853.

Благодарю, от души благодарю тебя за твою преданность и искренность ко мне, грешному, которые не изменяются и за границею мира сего суетного. Особенно, как сладко, пресладко для моей веры утешение, что благословение от гроба великого Угодника Божия выну опочивает на трапезе моей! Благословен Бог, сице благоволивый, слава Тебе! Не изнемогаю в вере, что, поне, под конец живота за молитвы теплого предстателя нашего и заступника Божественного по благодати Божией Серафима, милосердый Господь и мене, окаяннейшего, приведет на покаяние под кров вашей мирной обители. Верую, Господи, – помози моему неверию!

... Молись, молись, радость моя, у гроба Угодника Божия Серафима, да устроится это дело во благое для всех нас! Обаче скажу, не хваляся, аще и вси любящий мя о Господе смущаются по сему обстоятельству, но не аз, грешный, так как я, хотя и бездну зол в себе заключаю, предал себя однажды навсегда в волю Божию. Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся? Лишь бы не лишиться нам милосердия Божия, не удалиться от Бога, – а с Богом везде добре: и в пещи Вавилонской, и во рве, и в темнице, и во узах, везде, везде хорошо с Богом! Не место делает человека блаженным, ибо царствие Божие, – блаженство, внутрь нас есть.

А я, грешный, за грехи свои наказан от Господа болезнью, лихорадкой, так что от 7 числа и к должности не являюсь. Декабря 6, в праздник наш, в хождении со святой водою по городу, простудился жестоко. Впрочем, благодарение небесному Врачу! Лихорадка меня оставила, изуродовав только все мои губы, рот и нос; но выходить к должности дня два или и три еще не намерен, дабы эта злейшая гостья опять не пожаловала; значит, от 7-го и по сие число нахожусь я в своем кабинете безвыходно. Заключаю из сего, как трудно, даже невыносимо, должно быть состояние затворников! Без особенной помощи Божией, без собеседования с Богом, келья должна быть безотрадною темницею, совершенным адом. Потому-то и возвеличит Господь в день судный между прочими и тех, кои посещали болящих, ибо посетители для болящих бывают, как Ангелы-утешители. Как я благодарен в этом отношении своим чадам духовным, которые на всяк день много, много утешают меня, то посещениями своими, то утешениями!

Предая тебя Тому, Иже есть очищение наше и освящение, пребываю к тебе непременен в любви моей.

11 Декабря, 1853.

Делайте, любимый мой, делайте дела благая, дела Божия, дóндеже день есть, пока есть возможность, пока имеете к тому средство: приидет нощь, вселитесь во гроб, тогда ничто же можете сотворити для вашего спасения! Представляйте себе, как можно чаще, представляйте притчу о буиих девах, которые, когда раздался глас: се жених грядет, исходите в сретение ему, – оказались с светильниками без елейными. Отнюдь не сообразуйтесь веку сему и никак не подражайте миролюбцам, но обновляйтеся духом ума вашею, искушающе, что есть воля Божия благая, угодная и совершенная.

Что же касается до перевода, то ответствую вам, что, без всякого сомнения, грех у Бога взять и человеку дать; ибо сказано воздадите Божия Богови, и еще: воздаждь обеты твоя Господеви. Иеффай, не только какой-либо вещи, самой единственной дочери своей, во исполнение обета своего, не смел, не дерзнул оставить у себя. В таком случае только не грех будет сделать вам перевод, ежели вы в таком же количестве и на такой же предмет, и в тоже место исполните обещанное вами.

Прошу вас Самим Богом, сколько будет возможности, не оставить вашим христианским вниманием жалкого Ивана Николаевича.

14 Декабря, 1853.

Хвалю твою преданность о Господе компе, грешному. Ты, верно, помнишь слова Спасителя, Который говорить: яко слушаяй вас Мене слушает.

Ты – невеста Христова! Так помни же, помни, дорогая моя, обет свой святой. Не изменяй возлюбленному Жениху своему: люби Его единого всем сердцем своим, а другого никого; не люби мира, ни яже в мире: все, еже бо в мире, похоть плотская, похоть очес и гордость житейская. Помни твердо слова апостольские, что любы мира сего вражда есть Богу. Тебе небезызвестно, что любезно Жениху твоему бесценному, – то и твори. Тебе случалось многократно видеть, как невеста рядится под венец, к бракосочетанию. Так поступай и ты, невеста Христова! Рядись, как можно лучше рядись, ибо тебе надобно будет входить в чертог небесный. Не озирайся семо и овамо, не теряй времени, а рядись, непрестанно рядись, ибо тебе предназначено бракосочетание вечное со Христом в Боге.

Вот, любимая моя, какая ты счастливица в мире! От тебя теперь зависеть будет, от твоего внимания, пребыть ли в любви у Жениха небесного, или отпасть от любви Его.

Так, дорогая моя, попомни же обет свой святой, попомни и внемли себе! Искушай себе, чаще искушай, аще еси в вере. А то молися прилежно, со апостолами: Господи, приложи мне веру, или, с сотником, взывай: Господи, помоги моему неверию.

Семейству вашему – Господне благословение!

16 Декабря, 1853.

Не грусти, возлюбленная дочь моя, о себе и о судьбе сирот своих! Разве ты не знаешь, что у сирот есть Отец на небесех и Покровительница – пречистая Матерь Божия? Они сиротство твое горькое облегчат и утешат. Непрестанно только и сама молись к Ним со слезами, и сирот заставляй. При том, старайся обучить их, паче всего, благочестью, которое, по апостолу, на все есть полезно.

17 Декабря, 1853,

Мир ти и всему вашему благочестивому дому!

Ну, как поживаешь? Не ленишься ли работать Христу, бесценному Жениху твоему, Которому ты уневестила себя? Готовишь ли светильник, с коим будешь ты сретать Его в последний день? Слушаешь ли кротких родителей своих? Не огорчаешь ли домашних своих? Учишься ли умной Иисусовой молитве? Стараешься ли стяжать молчание? О! Да поможет тебе милосердый Господь, с подобающим вниманием, сохранять обет девства своего!

Поминай чаще, как можно чаще, буиих дев: они были и девы, по остались вне чертога небесного; а потому подражай мудрым девам и елей для светильника своего непрестанно уготовляй.

Будь ко всему внимательна до того, чтобы ни одного праздного слова из уст твоих никогда не выходило, ибо и за одно праздное слово суд будет. А послушание имей не только к родителям, но и ко всем домашним, беспрекословное, ибо послушание паче поста и молитвы. Подражай преподобной Евпраксии: она так была ко всем и для всех послушна, что ее, в течении дня, никто не видывал сидящею, а все служащею на ногах. Так-то, дорогая моя, достигается царствие небесное! Ежели хочется тебе в рай, то за себя не стой. Пусть, что хотят из тебя делают; только душу свою соблюдай от всех скверн мира сего, понеже точию чистии сердцем Бога узрят.

И так, милая моя, внемли себе строго!

17 Декабря, 1853.

Поздравляю тебя с наступающим великоименитым торжеством в христианской церкви. Да возрадуется убо душа твоя, яко Сладчайший Иисус и в твоей душе, яко во яслех, благоволит вместитися!

Да, Дивеево, за молитвы дивного отца Серафима, диво есть и будет. Веруй, чадо, что и в тебе дивный Серафим молитвами своими дивная сотворит!

Как я счастлив; что часто прихварываю, ибо, елико внешний мой человек тлеет, толико внутренний обновляется во вся дни, или, вернее сказать, по отношению ко мне, слабому, – толико внутренний может обновлятися во вся дни.

Радуюсь о тебе, что радостно начинаешь ты проходить налагаемые на тебя послушания. Дай, Господи, дабы эта в тебе радость увеличивалась! Впрочем, помни, твердо помни слова Спасителя: яко без Мене не можете творити ничесо же. Ежели успел ты что содеять благое, значит, тут была помощь Божия. Жаль, что грудь тебе изменяет и горькая мокрота беспокоит. Принимай по нескольку капель елея от лампадки церковной, горящей пред иконою Живоносного Источника. Я верую, что, за молитвы Угодника Божия, паче же благодатью Царицы небесной, ты оздравеешь.

Что касается до книг, назначаемых для Феодора Ал., – мню я, что до времени это дело надобно оставить. Да, сей человек действительно заслуживает полное от нас право на любовь нашу: его доброе сердце – как источник сладкий, из которого можно ожидать много полезного и спасительного.

А что относится до переписки с разными лицами, то не только признаю для тебя полезным, но даже необходимым, – положить хранение устом твоим, а иначе, нельзя тебе будет учиться и вниманию. И так, чадо мое, возлюби молчание, моляся Давидски ко Всевышнему: положи, Господи, хранение устом моим!

18 Декабря, 1853.

Поздравляю тебя, любимая моя, со всем домом вашим, с новым годом! Желаю от души, дабы, со вступлением в новый год, вступить тебе в новые подвиги по внутренней жизни.

Сколько ты перешила одежд в мимошедшем лете? Мню, что очень довольно. А в каком положении у тебя риза спасения, – та брачная одежда, в какой ты некогда должна будешь явиться в чертог небесный, к Жениху своему? О, дай, Господи, чтобы эта одежда была у тебя и готова, и преукрашена, ибо неизвестно, в кий день или час приидет Жених небесный! Так-то, милая моя, невеста Христова! Занимаясь шитьем разных одежд, не забудь о главной одежде, – об одеянии души твоей. Горе тебе и мне, окаянному, ежели у нас одежды душевные еще и не скроены!

Попечемся убо, попечемся прочее, милая моя, приуготовлять всяко одеяние для душ наших, да не нази обрящемся в день суда и откровения Божия!

Саша моя и наша Маша тебя заочно целуют, с поздравлением тебя с новым годом.

При свидании, прошу объявить от меня благословение Божие и поздравление с новым годом: радельнице нашей Екатерине Ильиничне с семейством, нашей бывшей камердинерше Тихоновне и всем дщерям моим духовным, помнящим меня, и, вообще, всем сиротам и вдовам, с уверением, что я всех их помню у престола Божия.

За сим, предая их всех и тебя Христу Богу и Заступнице христиан, остаюсь с моею любовью о Христе,

27 Декабря, 1853.

Поздравляю тебя с новым годом. Желаю тебе с нового года быть еще внимательнее.

Паче же всего, береги ум свой от помыслов лукавых, а сердце от пожеланий злых. Помни, что ты невеста Христова, а потому и старайся во всем угождать Жениху своему. Бойся празднословия. Стяжи послушание и смирение, ибо послушание паче поста и молитвы, а смирение есть высота человеку. Не суди, что мало написал тебе, ибо, писавши многим и много, изнемог.

27 Декабря, 1853.

Слуху обо мне не веруйте: он несправедлив. С настоящего места едва ли меня куда отпустят!

Поздравляю тебя и благочестивую матушку твою, со всем благодатным домом вашим, с новым годом.

Да благословить вас и все дела ваша Царь веков и Податель всех благ – на новый год новым благополучием и новыми успехами, паче же приумножением благочестия, которое на все есть полезно!

При свидании, прошу передать от меня благословение Господне всем моим деткам духовным и М., и З., с пожеланием им милости Божией.

Малюток ваших целую, а крестницу благословляю.

27 Декабря, 1853.

Пишу к тебе, любимый мой, не как уже неведомому, но как виденному и дознанному, как сыну возлюбленному о Дусе Святе, – пишу и радуюсь о тебе, что твое посещение меня, убогого, было, есть и пребудет не без утешения сердечного для обоих нас. Да благословит Господь милостивым Своим утешением тебя и впредь! Только твердо держись единого на потребу, – вечного спасения, ибо временное, что бы ни было, все мимоидет: дни и ночи, лета и веки протекают, как реки.

Поздравляю тебя с св. Великим Постом. Надобно нам радоваться, что Господь подал нам еще время благоприятное к нашему покаянию.

Во дни сетования о грехах своих поплачь, милый мой, и о мне, многогрешном, дабы не пасть мне под крестами. Впрочем, порадуйся и тому, что Господь творит меня, окаянного, общником страстей Своих. В горести моей много, много услаждает меня сладость любви твоей и всех любящих нас. Прощай! Подвизайся добрым подвигом!

24 Февраля, 1853.

Спаситель наш, Иисус Христос, в Божественном Евангелии Своем говорит: не бойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити, а потому не ужасайтесь, ниже смущайтеся от гнева госпожи своей, яко с нами Бог. Господь просвещение мое, взывайте, и Спаситель мой, кого убоюся? Аще ополчится на мя не только один человек или двое, и то слабых жен, но и целый полк, – не убоится сердце мое, яко Ты со мною еси!

23 Мая, 1853.

Письмецо твое из уз от 25 Мая я получал и, прочитав его, порадовался твоему блаженству и радости твоей. Не смутись, что я так выразился. Я на это имею основание – слова Спасителя нашего, вещающего так: блажени есте, егда поносят вас, и апостола Его, который говорит: радуйтеся, братия, егда впадаете в искушения различна. И так, приветствую тебя, радость моя, с блаженством и радостью. Ежели спасение не может быть без креста, если, не пивши чаши скорбей, обещанной Христом всем Его последователям. нельзя надеяться наслаждения благами нетленными, по ту сторону гроба: так не станем, радость моя, малодушествовать, кольми паче – скорбеть душою нашею, ежели постигает нас, на пути очищения, что-либо скорбное, ибо, по свидетельству Св. Писания, многими скорбями, – заметь: многими скорбями, а не одною какою-либо скорбью, подобает нам внити в царствие Божие. Мученики Христовы и все подвижники веры кровь проливали за Христа, самого живота своего не щадили, ради царствия небесного: мы ли, радость моя, мы ли станем унывать, малодушествовать, кольмя паче – скорбеть и роптать на то, что всеблагое Провидение подает нам богатые и самые верные средства к нашему очищению и спасенью.

И так, ублажаю тебя, радость моя, сто крат ублажаю, яко за имя Христово удостоился ты ударения и уз. С креста куда пошел благоразумный разбойник? – В рай. И тебе, ежели только безропотно понесешь крест свой, и тебе, радость моя, лежит путь с креста твоего не инуда куда, как в рай же.

По прочтении этих искренних, от избытка сердца моего изложенных к тебе строк моих, тут же пади, радость моя, на колена свои пред иконою распятого Господа нашего и с воплем крепким рцы от всего сердца своего: Слава Тебе, Боже, слава Тебе, Боже, слава Тебе, Боже! яко Ты сподобил мя, непотребного, великой милости Твоей, во еже быти причастником святых страстей Твоих!

Я вполне верую, что болезненный вопль сердца твоего пред милосердым Искупителем нашим не возвратится к тебе тощ, но низведет скорбящей душе твоей такое неожиданное утешение небесное, что ты, радость моя, и сердцем, и устами воскликнешь: готово сердце мое, Боже, готово сердце мое на все скорби скоропреходящего века сего!

1 Июня, 1853.

Примите, любимый мой, искреннюю мою признательность за вашу ко мне любовь сыновнюю и начатки вашего ко мне, недостойному, святого послушания.

Блажен разумеваяй на нища и убога, говорит Псалмопевец, яко в день лют избавит его Господь. Посему блаженны вы, что вняли покорнейшей просьбе моей и достойного сострадания Ивана Николаевича с семейством взяли, ради Господа, в свое отеческое внимание. Блаженны, повторю, сто крат блаженны вы, ибо, по слову Господа: милостивые помилованы будут.

Мнение ваше об устройстве семейства Ив. Николаевича и его мальчике-сыне отлично хорошо; только умоляю вас Самим Богом, толико ущедрившим бытие ваше временное, прошу Самою пречистою Материю Божией, Покровительницею нашею, – займитесь, сколько свобода ваша дозволить, мальчиком бедняка сего, дабы он поставил себе законом во всех случаях по части торговли руководствоваться вашими полезными советами и наставлениями, а не – родителя своего, который, кроме доброты и благословения родительского, своему малютке, кажется, ничего полезного для торговли сообщить не может.

Я нисколько не сомневаюсь, чтобы ваше попечение отеческое об этом несчастному семействе, по благословению всещедрого Отца небесного, осталось, в свое время, без должного плодоприношения.

Простите меня, что на первый раз, итак смело, решаюсь я докучать вам и – довольно трудным предложением.

Что же делать? Нам подобает сеять, а возращать посеянное – дело Божие.

А потому, ниву благую вашего доброго сердца предай всецело всемогущему Делателю небесному, остаюсь с надеждою, что силен Господь сотворити обоя сия: вас расположити к милости, а семейство М. – разумно милостью вашею пользоваться.

6 Июня, 1853.

Письмецо твое, любимый мой, от 14 сего Июня мною получено 20-го, вместе с письмом из Москвы от 15-го, от наших милых странников. Оставляя странников, с помощью Божией, продолжать свое путешествие, с тобою, радость моя, намерен в сии минуты побеседовать.

Благодарю Господа Бога моего, что ты покоен, ибо спокойствие душевное на свете есть первое счастье, есть блаженство. Радуюсь о тебе премного, что в возлюбленном нам Ф.А., по благости всещедрого Отца небесного, утешающего сиротство твое, одиночество твое, стяжал ты нового друга, Петра 2-го. Даруй, Господи, чтоб новое дружество ваше основывалось на прочном основании истинной любви, которая, по уверению святого апостола, николи же отпадает.

Ты просишь у меня разрешения, – не грех ли тебе брать даемое от любви Ф.А.? Твой вопрос подобен тому, если бы ты меля спрашивал, не грех ли тебе быть любимым от Ф.А. христианскою любовью? Ежели не грех быть любимым, то, следовательно, не грех и брать из любви от любящего. Святой апостол негде говорит: вся вам любовью да бывают. И так, все то не грех, что от любви происходит. Равным образом, по свидетельству того же апостола, все, еже не от веры, грех есть.

И так, милый мой, все твори по вере и из любви, и тогда все для тебя будет чисто, свято. Мы здесь, в стране пришельствия нашего, ходим верою, а не видением. Поэтому, милый мой, ни на что в мире сем не смотри простыми очами, но взирай на все вещи, на все дела, обстоятельства века сего скоропреходящего, оком веры, – применительно к той жизни, которая ожидает нас по ту сторону гроба.

Ты скорбишь, что, с лишением друга своего, лишился ты бесед духовных и совершенно теперь не имеешь места к уединению. Уединяйся, милый мой, почаще в себя, в клеть сердца твоего, и там беседуй с Богом чрез умную молитву, которая такою сладостью и радостью наполнит душу твою, что ты не захочешь искать ни в чем земном себе утешения. Впрочем, лишение друга милосердый Господь, пекущийся о спасении твоем, заменил новым другом. В минуты скуки и уныния к нему обращайся: я нисколько не сомневаюсь в любви его к тебе.

23 Июня, 1853.

Радуюсь духом моим, что ты стараешься помнить все мои полезные тебе внушения и наставления, – да и не только помнить, но и исполнять их. Добре сие твориши, ибо, по слову Спасителя, слушаяй пастырей церкви слушает Самою Бога, пославшего их.

И здесь нужным почитаю тебе напомнить, как и во всякое другое время напоминать, чтобы ты ни на одну минуту не разлучался с Господом, ибо быть душе без Господа смерть есть. Яко же тело без духа мертво есть, так и душа без благодать Господней мертва. Нисколько не унывай, ежели, по обязанностям твоим, не приводится тебе быть в праздники во храме за Богослужением. Во время Богослужения ты везде можешь молиться духом своим, ибо, по уверению Божия Писания, вы есте церкви Бога жива, и Дух Божий живет в вас. Почаще, как можно почаще, уединяйся в клеть своего сердца и там, во глубине внутреннего человека, взывай во смирении, как мытарь: Боже, милостив буди мне – грешному! Мытарь, как уверяет Божие Евангелие, с такою молитвою сниде в дом свой оправдан. Надеюсь, надеюсь на благоутробие Божие, что чрез частое, искреннее произношение этой мытарской молитвы, и ты преклонишь на милость Отца небесного, и ты будешь оправдан. Если почему-либо случится тебе встревожиться, лишиться жира и спокойствия сердечного, – тут же, ни мало не медля, обращайся со смирением и слезами к распятому Господу, дабы Он умирил душу твою, ибо безмирие всего более дает доступ диаволу действовать в то время на наше обезмиренное состояние души нашей.

Скажу несколько здесь и о любимых наших путешественниках. В настоящее время я мню, они во святом граде Киеве, так как от 28 числа минувшего Июня письмом своим уведомили меня из Нежина, что они чрез два дня надеются быть в колыбели святыни русской. Из письма их, подписанного всеми путешественниками собственноручно, видно, что они, по милости Божией и за молитвы Угодников Киево-Печерских, здоровы, веселы и благополучны.

10 Июля, 1853.

Благодаря тебя, любимый мой, за письмо твое от 17 сего Августа; паче же благодарю тебя и – до слез, что предан ты по Бозе ко мне, грешному, до возможной преданности. Присовокупляю тебе искреннюю признательность за успокоение Авраамское и странноприятие моих странников. Чуть-чуть и я не собрался в любимую мне Кострому, но остановился до другого времени.

Думаю, что, от радости принятия странников в объятия любви твоей искренней, весь ты сделался радостью. Но при подобных радостях нам полезно воспоминать слова Спасителя нашего, где Он говорит, что не радуйтеся, егда дуси вам повинуются, радуйтеся же, яко имена ваша написаны суть на небесех.

Пописал бы вам и еще, ибо моя грешная душа полна от чувствований радости внутренней, но не могу, так как сряжаюсь в Нижний.

Если странники еще в объятиях ваших, – прошу всех их поцеловать лобзанием святым.

У нас в приходе и у меня в доме, но долготерпению Божию, благополучно.

Об рабе Божием И.Н. прошу позаботиться всею вашею любовью. Особенно об нем надобно молиться, дабы Господь устроил о нем благое.

Дело своего спасения имей первейшим своим делом, так, чтобы твой ум, твое сердце праздными не были ни на одну минуту, ибо время близ есть. Суд при дверех. Не весте, в кий день или час Господь приидет.

Прости, прости, прости, милый!

25 Августа, 1853.

Благодарю тебя за строки твои, кои являют любовь и преданность твою ко мне, грешному. Велия вера твоя: буди тебе, по милости Божией, яко же хощеши!

А как ты хочешь и ищешь одного спасения душевного, то да спасет милосердый Господь душу твою и очистит грехи твои, которые ты, как человек, немощью обложенный и среди Содома живущий, соделал! Не скучай, не унывай о разлуке с другом твоим П.Н., дух его, молящийся о тебе, о твоем спасении, всегда пребудет с тобою. А как у Бога вся возможна, то силен Он, по вере твоей, соединить тебя паки с ним. А между тем, в часы скуки и уныния твоего, утешайся ангелом-утешителем, данным тебе от Бога на утешение, – Христоподражательным Ф.А., который, как я уверен вполне, не откажет тебе в утешении. Прошу тебя об одном только: памятуй непрестанно о Боге и с сею памятью соединяй умную молитву во всякое время и на всяком месте. А на себя, на свои подвиги, на свои добрые дела, отнюдь не надейся, ибо всякая правда наша пред Богом – как руб нечистый. Госпоже своей служи по совести, а не за один страх, служи ради Самого Господа, Который, ради спасения нашего, Сам соделался рабом.

Порадуйся со мною, что милосердый Господь умилосердился надо мною, благоизволив поставить меня, нечистого, служителем земных ангелов, выну славословящих Господа! Слава Богу, слава Богу, сице устроившему о мне, многогрешном!

28 Сентября, 1853.

В письме своем ко мне от 5 сего Октября вы жалуетесь на самолюбие, гнев и другие страсти, беспокоящие вас.

Это не новость, милый мой! Когда избранный сосуд благодать, святой апостол, ощущал в себе внутреннюю брань, – можно ли же вам, немощным, не чувствовать этой брани, когда мы сами бываем виною того, что от юности нашей мнози борют нас страсти? Что же нам остается делать на поле брани? Без сомнения, – не праздными стоять, а воевать! А в оружии нет у нас недостатка. Мы, еще при самом крещении, вооружены всеоружием Божиим против врагов нашего спасения.

И так, любимый мой, подвизайся против страстей, воюющих на тебя, яко добр воин Христов, да приимеши венец. А ежели не будешь воевать, не станешь подвизаться, то не будет тебе и венца, ибо венец обещан только побеждающему. Не бойся немощей своих, ибо сила Божия в немощи совершается. Только непрестанно молись, да не оставит тебя помощь Вышнего.

22 Октября, 1853.

Честь имею приветствовать вас с великоименитым праздником Рождества Христова. Умоляю превечное Слово, да и в вашей душе, ищущей царствия Божия, вселится Оно Божественною Своею благодатью.

На письмо ваше от 7 числа, по нездоровью своему, я отвечал вам неудовлетворительно, а потому за нужное почитаю при сем дополнить вам.

Вы спрашивали меня о переводе. Перевод можете сделать, только так, чтобы вы в таком же количестве, на тот же предмет и в то же место вознаградили после непременно; в таком случае, греховного ничего не будет, а потому да благословит вас Господь такой перевод сделать!

Что же касается до хозяев, вам необходимо нужно сделать им предложение о прибавке вам жалованья, и тем более, что между вами ни контракта, ни частного условия не было о том, чтобы в течении 20 лет служить вам за такое жалованье. Господь да благословит вас и на это дело, как согласное и с здравым рассудком, и с законом

Делать предложение в деле законном и просить – не грех, а грех похищать и притеснять. И так, с помощью Божией, всемерно берегитесь чуждое себе усваивать и обманывать, ибо это уже не от любви, а от неприязни.

Непрестанно памятуйте слова Спасителя: кая польза человеку, аще и весь мир приобрящет, душу же свою погубит?

17 Декабря, 1853.

Поздравляю тебя, любимый мой, с великим праздником Рождества Христова. Желаю от души, да и в твоей душе родится Христос. Пречистая Дева удостоилась быть Материю Сына Божия в особенности за Свою чистоту и смирение.

Стяжи и ты, милый мой, чистоту и смирение, ежели желаешь, да вселится в твое сердце Христос, Любитель чистоты и смирения. Ничего столько не отвращается Господь, как нечистоты и гордости.

И так, бегай, бегай, любимый мой, этих гнусных пороков! Лучше решись страдать, нежели позволять себе нечистоту плотскую и гордость, ибо та и другая совершенно обнажают душу благодать Божией. Впрочем, падши, не унывай, а скорее притекай к покаянию, ибо несть грех побеждают человеколюбие Божие, и, иде же умножися грех, ту преизбыточествова благодать.

Предая тебя Врачу душ и телес, остаюсь с моею к тебе любовью.

17 Декабря, 1853.

Экстренное письмо твое, любимый мой, о припадке нашего друга П.Н. мною получено в 11 часов по полуночи 22-го, т.е., в понедельник. Не могу здесь выразить того чувства горестного, когда пришел ко мне почтальон и говорит, что к вам прибыла из Костромы эстафета. Первая мысль, при этом внезапном известии, была у меня та, что друг наш П.Н., вероятно, не жив. Но, как распечатал я письмо и вижу, что он еще жив, – ожила и во мне душа, и я поблагодарил Господа, Животодавца, за Его милость к нам, грешным. II я верую Богу живому, что эта болезнь нашего друга не к смерти, но к славе имени Божия и в наше назидание.

Не ужасайтеся, ниже смущайтеся, друзи мои, – яко с нами Бог! Ежели припадки с болящим другом нашим еще не кончились, то прежде всего советую обратиться к Богу и ко святой церкви за благодатными средствами, а именно: ежели он находится в здравом рассудке, надобно исповедать его, приобщить св. Таин Христовых и даже святым елеем помазать; сверх того, заказать особых 12 литургий о его здравии, с особыми о нем приношениями и прошениями по чиноположению церковному, и после литургий петь молебны к Заступнице нашей, – всех скорбящих радости, а между тем, давать ему по утрам просфорки с Богоявленскою водою. При этих благодатных средствах, употребите пособия и врачебные, так как, по Божественному Писанию, оные не воспрещаются. Писать в дом к его родителям до времени не советую, дабы этим известием не поразить их, а к хозяину написать необходимо нужно, ежели эти припадки его не пройдут, так как наступает ярмарка. По пишите со всякою осторожностью. Успокойте его, что все дела при болящем в целости.

Прошу вас, любимый мой, Самим Богом и пречистою Материю Божией, будьте в этом положении другу своему, как друг истинный, – будьте ему вместо меня. Употребите к его облегчению все, что можно. Я решился было сам к вам ехать, но новый год удерживает: а потому духом моим и молитвами я неразлучно пребуду с вами.

23 Декабря, 1853.

Поздравляю вас, любимый мой; с новым годом; желаю от всей моей искренности, дабы вы, с помощью Подателя всех благ, – Господа Бога, в наступившем новом лете оказали новые успехи в освящении души и тела, к славе Божией и к собственному благу, и временному, и вечному.

Повсюду в настоящее время делаются отчеты. Дайте и вы отчет за минувший год свой совести, – как ей проведен вами? Ежели с прибылью душевною, поблагодарите всеблагого Господа; а если с убытком, с ущербом, поскорбите и принесите покаяние, с обещанием, дабы наступивший год, с помощью Божией, провести с пользою.

Горе нам, если наступившее лето, как драгоценный дар милосердия Божия, употребим мы во зло! Тогда и с нами Господь поступит так же, как поступил Он с неблагодарным и злым рабом, закопавшим в землю и оставившим в небрежении талант, ему данный.

Будем, милый мой, будем нелепостью работать Господу и Богу, будем искупать каждую минуту времени, доколе светит для нас день благодать Господней. Рано или поздно последняя труба Господня воззовет: се Господь грядет судити живых и мертвых! исходите в сретение Его. Что сотворим тогда, радость моя, ежели, подобно юродивым девам, обрящемся неготовыми?

4 Января, 1851.

Взаимно честь имею приветствовать и вас, любимый мой, с новым годом. Желаю и милосердого Господа умоляю, дабы вы в наступившем новом лете изменились, силою всемогущей благодать Божией, в нового человека. Как для меня приятно, утешительно, что вы озабочиваетесь об улучшении вашего внутреннего состояния!

Делайте убо, молю вас, делайте и впредь сие дело неленостно, дóндеже день есть. Приидет нощь, в ню же никто же может делати. Блюдите, како опасно ходите: не яко же немудра, но яко же премудры, искупующе время, яко дни лукавы суть. Почаще спрашивайте себя: где ум ваш, чем занято сердце ваше? Умоляйте, непрестанно умоляйте, подобно слепцу, всемогущего Творца и Светодавца, дабы Он перетворил вас и озарил ум ваш и сердце ваше, во еже познати вам путь, ведущий к истине и животу.

Прошу объявить от меня Божие благословение Б.М.К. и И.Н.М. и вместе с тем поздравить их с новым годом.

О если бы с нового года, при помощи Божией, первый старался бы искать прежде царствия Божия, а второй подружился бы с воздержанием! От человек сие невозможно, от Бога же вся возможна.

7 Января, 1854.

Паки и паки благодарю вас, любимый мой, за преданность вашу ко мне, грешному. По вере ваю буди вама! Желаю от души, чтоб, с помощью Божией, навсегда и неизгладимо напечатлелись в памяти вашей и в сердце вашем сии апостольские слова: всегда радуйтеся, о всем благодарите, непрестанно молитеся. Я же, с своей стороны, сколько Господь мне поможет, готов послужить вашему спасенью. Отселе полагаю вам небольшую заповедь, а именно: каждый день вечером, по окончании келейного своего правила, читайте молитву преподобного Ефрема: Господи и Владыко живота моего, и прочее, с поклонами и, ежели возможно, то и со слезами. Просите с верою, ищите со усердием и толцыте неотступно. Я уверен, что желаемое вами спасение душевное дано вам будет. Не вымышляйте новых способов ко спасенью. Знайте, что только претерпевый до конца спасется.

7 Января, 1854.

Поздравляю вас со днем Ангела вашего, желаю от души и слезно умоляю вашего Ангела, дабы он, молитвами своими, на новый год сохранил жизнь вашу от всякого зла, а притом, по данной ему благодать, зажег в вас, во внутреннем вашем человеке, огнь Божественный, тог огнь, который принес в мир Спаситель наш сладчайший. И я, грешный, ощущаю, что начатки сего Божественного огня в вас уже существуют. Прошу только не погашать сей искры небесной.

Не тяготитесь ли делами вашего звания? Благодушествуйте, ибо недостойны страсти нынешнего времени к хотящей славе явитися в нас. Всякий труд считайте легким и каждую скорбь лекарством для души своей. Злато очищается огнем: и душа грехолюбивая очищается искушениями, скорбями. Молитесь почаще, подобно апостолам: Господи! приложи мне веру, – а для верующего вся возможна. Притом, ведите себя во всех отношениях и всегда с осторожностью, как раб, ожидающий Господа своего.

25 Января, 1854.

Ваши строки от 2 числа сего Марта были мною прочитаны с отеческою нежностью и любовью.

Многими скорбями подобает нам внити в царствие Божие, говорит апостол, а потому старайтесь, с помощью Божией, в ваших теснотах благодушествовать, помня, что тесный и прискорбный путь вводит в живот вечный, а пространный ведет в ад. А притом, по свидетельству апостола, недостойны страсти нынешнего века к хотящей славе явитися в нас. Предайте себя всецело и всесовершенно в волю Божию, ибо всеблагий Господь всегда творит с нами едино благо. Даниилу и Иосифу не помешала языческая земля и неволя служить истинному Богу и быть верными во всем.

Будите убо, любимый мой, точию верны Господу Богу, и теснота ваша обратится вам в широту свободы, – не по душе только, но и по телу.

15 Марта, 1854.

Успокоительное письмецо ваше от 18 числа сего Мая, к утешению, получено мною 25-го.

Я было начал смущаться о вашем довольно продолжительном молчании, но теперь успокаиваюсь и благодарю Господа, что вы и здоровы, и благополучны, и спокойны. Молю милостивого Бога, да пробавится милость Его к вам ныне и присно. Благодарствую вам от души за ваши истинно сыновния приветствия и благожелания.

Да, но благости Божией, я теперь блаженствую. Конечно, в прежнем месте я был, как в раю, но этот рай надлежало делати и хранити, ныне же обретаюсь, как в царствии Божием, идеже несть ни заботы об устройстве церковном, ни попечения о чине и порядке Богослужения, ниже другого какого-либо бременящего подвига, но точию одно ординарное, в известные часы, Богослужение. Теперь я совершенно покоен и по отношению к прежней пастве своей, которая, как я слышу, не сирота, так как Владыка послал к ней пастыря доброго. В настоящем быту мне остается только внимать себе и своему спасенью и о всех вас, милых моих, молиться.

Как-то вы внимаете себе? Не теряете ли иногда по чему-либо из виду главное и первое дело, – дело спасения вашего? Тако, тако, милый мой, дорогой мой, теците, да постигнете. Памятуйте присно, что без Бога, без благодати Его, мы ничто; благодать же Его даруется точию смиренным, а потому крепко держитесь за смирение, ибо сказано в Божием Писании, что смиренных духом Господь спасет. Отнюдь не ропщите и не малодушествуйте в злостраданиях: кроме злостраданий, нет очищения. Они суть то горнило, в котором души наши очищаются и просвещаются. Посему и писано, что многими скорбями подобает нам вниити в царствие небесное. Мне известна ваша горячая вера в Бога и во все Божественное. Так не угашайте, милый мой, сего дара Божия в себе. Делайте дела Божии и не ослабевайте в делании своем, пока день есть, пока благодать Божия с нами. Приидет нощь, закатится от нас солнце правды, – Иисус Христос, и тогда не возможем делати.

27 Мая, 1854.

Благодарю, благодарю вас, драгоценный мой, за вашу преданность компе, грешному, за которую заплатить я вам ничем и не сумею, и не смогу. Да воздаст же вам за сие Тот, Который и за чашу студеной воды обещал мздовоздаяние!

Не унывайте, не унывайте, милый мой, о потере благодетельного хозяина вашего. Смерть его последовала по воле Божией, а что бывает по воле Божией, то добро зело. И так, предайте себя и всю жизнь вашу, и все обстоятельства ваши в волю Божию! Мы молимся: да будет, Господи, воля Твоя на небеси и на земли! Да будет же во всем воля Божия!

Крайне жалею, что отодлится свидание наше. Но и в этом да будет воля Божия! Нет столь благоприятнейшей жертвы Богу, как преданность наша в волю Его святую. Впрочем, ежели только откроется возможность, без стеснения хозяйственных занятий, отлучиться вам от должности вашей, то от души желаю, чтоб вы утешили своим посещением Саровского отшельника и меня, пресельника.

4 Июня, 1854.

Радуюсь о вас, что вы не теряете из виду единого на потребу, без достижения чего приобретение и всего мира ничто же человеку пользует. Только умоляю вас Самим Господом и пречистою Материю Божией, не угашайте духа, который благодать Божия возжгла в вашем сердце. Помните, что мы жители не здешнего, погибающего века, а грядущего, бесконечного. Молитесь непрестанно во глубине сердца вашего, в этой внутренней клети, дабы милосердый Господь просветил ум ваш и согрел сердце ваше. Три сия прежде всего и паче всего потщитесь соблюдать: 1) в отношении Бога: не творите того, что не угодно Ему; 2) в отношении ближнего: не делайте никому того, чего себе не хотите; и 3) по отношению к себе самим: не употребляйте ни одну вещь во зло и не творите отнюдь того, что вам совесть воспрещает.

Желал бы и еще пописать, но посетители прежнего прихода заняли меня. Простите!

Буди благословение Господне на вас!

16 Июля, 1854.

Не скорбите, матушка, когда встречаете что скорбное, но паче радуйтеся духом вашим, зане скорбь терпение соделывает, терпение же искусство, искусство же упование, а упование не посрамит. Не помните ли, что многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное? Но, дабы при скорбях, сретающих нас, не падать нам духом, нужна нам молитва, как заповедал нам Сам Спаситель наш: бдите и молитеся, да не внидете в напасть.

И так, не оставляйте молитвы, непрестанно молитеся, да не внидете в искушение, да избавитеся от всякия неприязни.

29 Июля, 1854.

Вот уже два года, как ты взошел во святую обитель! Здесь можно вопросить тебя: а сколько ты уторговал в эти два года? Дай Бог, чтоб это золотое время не без пользы было проведено! Ты семь лет рвался во святую обитель, и желание твое исполнилось. Ты теперь не на ярмарке, а на купле духовной. Внемли себе, да не вотще потрудишься! Из ярмарки не все с пользою выезжают: и в монастыре, на этом торгу духовном, к сожалению, должно сказать, не все куплю деют усердно и удачно.

Смотри же, внемли, внемли!

Купля велия совершается в вашей обители; умей только поторговать! Есть чего купить для души, для вечности. Каких товаров нет! Знай только им цену. Не имеешь, на что поторговать? – Так больше плачь, смиряйся, уничижайся. Авось либо и ты выплачешь то, что иные многими подвигами и долгим временем покупают! Нет слез? – Бей в перси, яко же мытарь. Не смотри на то, если какой фарисей зазрит тебя в сем. Помни то только, что мытарь и без дел оправдался, а фарисей и с делами осудился. Не утомил ли я тебя? Прости моему многоглаголанию, которое родилось из твоего молчания.

Ты, любимая моя, желаешь слышать от меня слово утешения!

Разве только по вере твоей чрез мое недостоинство может последовать оно, а от грешника величайшего, каков я, окаяннейший, может ли что добро быти?

Ежели ты в скорбях своих более скорбишь, нежели радуешься, – это естественно. И Сам Спаситель наш в кровавом подвиге Своем говорил: прискорбна есть душа Моя до смерти, и даже молился, да мимоидет от Него чаша страданий. А на Голгофе, во время распятия Господня, тма бысть.

Естественно и в твоей Христоподражательной душе быть тме, когда ты висишь на кресте. Но да не смущается сердце твое, ни устрашается, ибо, как Христос с креста – прямо в рай. И тебе с креста твоего путь лежит туда же, в рай. Благодари Господа, что ты скорбный путь уже прошла; скоро, скоро воззовешься туда, идеже есть единственное наше сокровище, предражайший Искупитель наш, Господь Иисус Христос, благоутробию и человеколюбию Которого предай тебя и всех чад твоих, и все дела ваши, навсегда пребуду, как и ныне есмь, с моею неизменною к вам любовью о Христе.

13 Марта, 1855.

Приветствую тебя, чадо мое любимое, с получением блаженства, ибо, по слову святого Давида, блажени, ихже оставишася беззакония и их же прикрышася греси. А как тебя предражайший Искупитель удостоил еще 5 числа; в день твоего Ангела, удостоиться причастия святых Тайн Тела и Крови Христовых, то приветствую тебя, радость моя, с сугубым блаженством, ибо прилепляяйся Господеви бывает един дух с Господем; а быть единого духа с Господем, – что сего дара и счастья быть может выше и дражае? И сего-то дара ты, чадо, удостоился быть причастником!

Внемли убо, чадо, да не когда от невнимания твоего лишишься сего дара, сея благодать превыспренния!

Хочешь ли пребыть отселе чистым? Не прикасайся нечистотам плоти и мира и блюди себя опасно от злоупотребления данных тебе дарований.

Желаешь ли быть неразлучно со Христом? – Люби все Христово и отнюдь, не точию твори, но и не говори, и не мысли, что Христос запретил.

Сладко быть с Господом! Не отступай же от Него, и Он выну пребудет с тобою Своею благодатью.

13 Марта, 1855.

Чадо мое любезнейшее о Господе!

Благословение Господне на вас! Того благодатью и человеколюбием да сохранится ваша жизнь, и внутренняя, и внешняя, от всякие неприязни!

Не малодушествуйте, любимый мой, не ослабевайте в вере вашей, но дерзайте, стойте твердо против соблазнов прелюбодейного и грешного мира сего, – и узрите спасение Бога нашего. Труд, с помощью всемогущей благодать Божией, все побеждает. А дабы не ослабеть вам в трудах ваших, в подвигах ваших, имейте веру Божию, ибо едина вера может поддерживать нас в наших немощах, на многотрудном поприще всех зол исполненного жития нашего. Оградившись щитом веры, недремлимо бодрствуйте на страже духовной и непрестанно молитеся, да не помрачится ум ваш суетами века сего скоропреходящего, и да не пленится сердце ваше любовью мира сего, который, по слову святого апостола, весь во зле лежит.

Помните, что тот же святой апостол говорит о любви мира сего? Он говорит, что любы мира сего вражда есть Богу. А потому, кто любит мир, в том любы Божия пребывать не может.

И так, милый мой, щедротами Божиими, бесценною Кровью предражайшего Искупителя нашего умоляю вас, не любите мира сего, ни яже в мире: все бо, еже в мире, похоть очес, похоть плотская и гордость житейская. При отправлении дел вашего звания, присно памятуйте, что вы житель не здешнего века, по грядущего. Наше житие на небесех есть. Взирайте на все дела и вещи мира сего дольнего не одними только очами телесными, но паче душевными, очами веры, ибо все, еже не от веры, грех есть. Бегайте подражания тем бесстрашным сынам века сего, которые, кроме чрева, иного Бога не имеют. Напротив, подражайте тем, у коих дело спасения душевного есть дело единое на потребу.

Благополучно ли окончили счет свой по лавке? Дай, Господи, счастливого успеха в делах ваших! А делали ли счет по внутренней вашей лавке, – по вашей совести? Необходимо сделать и этот счет, и тем необходимее, что неизвестен день и час, в который потребуется счет по сему великому и важному торгу от Владыки небесного. Молю Господа и Бога, да и сей совестный счет сделаете неотложно и верно, так, как бы настоял уже день судный.

Приветствую вас с наступлением Поста святого; желаю вам провести это благодатное время с пользою душевною.

Прошу покорно от меня передать с поклоном Божие благословение воину Иоанну и кроткому рабу Божию Ивану А., с пожеланием первому доблественного воинствования, а второму – внимания к христианским обязанностям, чего и вам желаю.

15 Мая, 1855.

Прибавление.

Уведомительное ваше письмецо от 23 числа минувшего Апреля о потоплении вашего товара получено мною 29-го.

Да, везде в мире беды: и на суше, и на воде, и во градех! Одно средство против всех бед и зол обретается, – бодрствование духовное, или тоже, что и внимание, и молитва. Потому-то и заповедал Спаситель наш ученикам Своим, а в лице их, и всем христианам: бдите и молитеся, да не внидете в напасть. Впрочем, его же любит Господь, наказует. Три бедствия, постигшие вас: полом лавки, ваше потопление и потопление вашего товара, не иначе надобно принять, как за знак особенного Божия к вам благоволения, дабы испытать вашу веру и упование в Его промысл святой.

И так, любимый мой, при таковых ваших несчастных приключениях, не малодушествуйте, не унывайте, по паче благодарни бывайте, яко наказуетесь от Господа, ибо, по уверению святого апостола, аще наказуемся от Господа, яко же сыновом обретается Бог.

16 Мая, 1855.

Лишь только взялся я было за перо, чтоб писать вам сие письмо, как тут же был позван в свою монастырскую больницу для прочтения отходной одной благочестивой юной девице, которая умом и жизнью была настоящая старица. Между прочими подвигами сей подвижницы укажу на один, особенно достопримечательный, – именно, тот, что она в каждые сутки клала по 1000 поклонов. Да, и в нынешние слабые времена есть подвижницы!

Каково-то вы, любимый мой, подвизаетесь? Успеваете ли и жизни внутренней, духовной? О! Да поможет милосердый Господь Бог благодатью Своею нелепостью упражняться вам в очищении сердца!

Воину Иоанну – благословение Божие и сила Вышнего на предлежащий подвиг, а кроткому Ивану А. желаю всего спасительного и благоприятного.

Из С.П. от И.О. что-то давно ни словечка: что-то, жив ли он, здоров ли? Или учится мудрости духовной, что молчит?

23 Мая, 1855.

Отчет ваш, чадо мое любимое, по вашей совестя, от 21 числа минувшего Мая мною получен 27-го.

Этот отчет ваш мне нравится потому в особенности, что он учинен искренно, без всякой утайки, а искреннее сознание есть уже половина исправления. По давней мне, недостойному, власти от великого Архиерея, Господа нашего, Иисуса Христа, я, многогрешный, прощаю вас от всех долгов ваших душевных, за искренность вашего сознания и за обещание вашего исправления.

Впрочем, умоляю вас щедротами Божиими и бесценною Кровью предражайшего Искупителя нашего всяцем хранением соблюдати себя от всех скверн мира сего, и толико паче, елико скончавается время жития нашего. Не весте в кий день или час Господь приидет. Сего ради бдите и молитеся, да не внидете в напасть. Помни последняя твоя, увещевает Премудрый, и во веки не согрешишь. Следовательно, от того мы свободно грешим, бесстрашно жизнь свою проводим, не помним, как надобно помнить, смерти своей и последующего неминуемо за нею суда Божия. Будет ли преступник, приговоренный на суд и смерть, празднословить и глумиться? Не мню. Разве, – совершенно отчаянный.

Так, радость моя, в мире сем, в этой юдоли плача, отнюдь непристойно нам предаваться рассеянию, празднословию и безумному веселию. Паче же, как преступникам воли Божией, как тьмочисленным должникам, достойным уз и темниц, как рабам неключимым, здесь надлежит нам плакать и плакать горьким плачем, да не низведени будем, по грехам нашим, по смерти нашей на место мучения.

Пребудьте, превожделенное чадо мое о Господе, пребудьте убо во всегдашнем внимании к себе. Не весте ли, яко царствие небесное нудится, и нуждницы восхищают е? Как нудите вы себя к обыкновенному своему делу, так понуждайте свою слабую волю, свою сонливую душу и к великому делу спасения вашего. Господь присно с вами, благодать Его неотступна от вас. Призывайте ее, она ускорит на помощь вашу. Не забывайте, что нас ожидает иной мир, где будет все иное, где земное, суетное, плотское, греховное ничто не приемлется.

Желал бы и еще побеседовать с вами, радость моя, ибо от избытка сердца моего перо неудержимо, но ни время, ни место не позволяют более соутешиться удовольствием этим.

19 Июня, 1855.

Честь имею приветствовать вас, сыне мой любезнейший, со днем страстей Господних и с праздником Заступницы нашей и Защитницы земли нашей Российской. Каково-то сохраняете вы, радость моя, дни страстей Господних? Благоговеете ли к этим дням, по уставу нашей святой церкви? Чтите ли и праздники Богородичные, как того требует величие Царицы небесной, в честь Которой эти дни уставлены.

Не забывайте, не забывайте, друг мой, всего того, что предала нам святая церковь, – мать ваша, касательно сохранения и почтения сих дней досточтимых!

В среду и пяток, при всех ваших занятиях, старайтесь умом своим неотлучно быть с страждущим Господом, чрез благоговейное призывание святейшего Его имени, и, елико возможно, пребывайте в особенном внимании, так чтоб и праздное слово в эти святые дни не исходило из уст ваших.

А в праздники Владычицы нашей – Богородицы, сверх обыкновенного вашего келейного правила, читайте, сколько занятие ваше и усердие вам позволяет, по нескольку раз: Богородице Дево, радуйся, и прочее, до конца. Это Архангельское приветствие можете в уме своем читать и при обыкновенных ваших занятиях.

Даже желаю и молю вас Самим Богом и пречистою Материю Божией, чтоб вы и в обыкновенные, в простые дни обучали себя непрестанно молиться, по завещанию апостольскому: от утра до полудня молиться Господу Иисусу, а по полудни – пречистой Матери Божией. Празднословия, кольми паче кощунства и смеха, всячески удерживайтесь, ибо ничто так не развлекает ума и не охлаждает сердца, как смех и празднословие. Прочитывайте каждодневно сколько-нибудь из Нового Завета.

В нощи века сего свет Божия Слова столь же нужен, как светильник во тьме. Смотрите на все, и на всех, очами Евангельскими, ибо все, еже не от веры, грех есть. Не любите ничего до пристрастия. Пусть сердце ваше всегда наполняется чистою любовью к единому Виновнику всего сотворенного, из Него же и о Нем же всяческая. Помните, что мы – земля, и в землю пойдем. Вот мои советы отеческие вам, друг мой, для страстей Господних и ради праздника Заступницы и Утешительницы нашей!

Ей и вас, и мое окаянство предаю и её предстательству вверяю весь живот наш!

26 Августа, 1855.

Дополнение.

Саровский наш отшельник, по милости Божией, пока покоен. Впрочем, послушанием своим крайне обременяется, ибо в большие праздники, как-то: в Успение Божией Матери и другие, приводится ему быть и ночь почти без сна. Помолимся о нем, дабы Господь помог ему непоползновенио проходить это многотрудное поприще!

В Санкт-Петербург я писал с почтою 12-го числа. Господь да поможет и сему питомцу мудрости академической нести свой крест безропотно, ибо и его положение, изгнанническое и странническое, не без скорбей, кои могут душу его низводить иногда до ада.

Жаль, от души жаль и бедного Иоанна воина! Где-то он теперь находится? Да поможет ему Господь сил и на пути, и во дни брани!

Вашего милого Сашеньку любезно целуя, благословляю, желая ему возрастания в послушании.

Возлюбленнейший о Господе сын и друг мой!

Благословение Господне на вас! Того благодатью и человеколюбием да здравствуете, долгоденствуйте, паче же, да богатеете в Бога, а не в себя, и да преуспеваете в делах добрых и со всем вашим благодатным семейством!

Поздравительное ваше письмецо со днем Ангела моего имел я утешение получить.

Благодарю, из глубины сердца моего благодарю вас, за истинно-сыновнее приветствие и за все ваши искренние благожелания, молитвы и моления. А за подарок, который, вместо меня, в день моего Ангела поднесли вы сущим в темнице, со всею моею нежностью отеческою целую вас многажды. Радуюсь духом моим, что вы так разумно почтили тезоименитство мое, ибо, что бы ни придумали вы подарить мне для Ангела моего, ваш гостинец никак не мог бы сравняться с тем даром, какой вы, от усердия своего, принесли тем, кои носят на себе имя Носящего всяческая глаголом силы Своей. Понеже, уверяет Сама Ипостасная Истина, сотвористе единому сих меньших, Мне сотвористе.

За сим изъявлением чувствований моих, нужным считаю спросить вас и о главном, едином на потребу, – о деле вашего спасения: каково-то внимаете себе? Успеваете ли в жизни духовной? Все купцы, торговавшие в ярмарке, вероятно, делают счет, – кто из них с какою пользою торговал. И нам, купцам, ищущим бисера многоценного, необходимо почаще себя спрашивать: далече ли мы отстоим от царствия Божия? Всещедрый Отец небесный никого из нас не заделил, никого не лишил средств ко спасенью, всех наградил Своею богатою милостью. Дело все состоит в нас, в нашем усердии. И так, милый мой, пока день есть, пока еще мы живы и не отняты у нас таланты, делаем усердно дела Божии! Не запутывайте счета своего с совестью своею, почаще усчитывайте себя, каково вы успеваете в; купле духовной, в богатении в Бога? Горе нам, грешным, если все наше старание, все наши заботы, все наши стремления ограничиваться будут одною только плотью, землею и временем!

Пишет ли вам что академик? Где-то наш воин? Господи, помози тому и другому!

Простите, любимый мой! Желаю, чтоб всегда вы памятовали сие место Св. Писания: суета суетствий и всяческая суета.

5 Сентября, 1855.

Сегодня у вас, любимый мой, в Ярославле праздник святого благоверного князя Феодора и чад его, Давида и Константина.

И так честь имею приветствовать вас с праздником! Умоляю сих Угодников Божиих, да молитвами своими исходатайствуют рам и всему вашему благодатному семейству велию и богатую милость у Того, о Нем же живем, и движемся, и есмы.

Вот, милый мой, и князи спасались и спаслись не потому, что были князи, ибо у Бога несть лицеприятия, а потому, что отверглись самих себя и, вземши крест свой, последовали Христу. Вот им и княжество не помешало спасение содеевать! Следовательно, никто и ничто не может быть препятствием ко спасенью, кроме нас самих, нашей греховной воли. Увы нам, грешным и ожесточенным! Доколе, доколе будем ходить по воле сердец наших? Помози нам, Господи, и избави нас имени Твоего ради, да не когда погибнем со беззаконии нашими!

Видя из выписки святого Исаака Сирина, приложенной при письме вашем от 9-го числа сего месяца, что вы занимаетесь чтением творений святых отец, радуюсь о вас и благодарю Господа Бога, что вы имеете дело с такими книгами, превосходство коих и польза превосходит всякую похвалу человеческую. Хвалю вас и за то, что, при всех суетливых ваших занятиях, находите время для слушания ранних литургий. Как бы было для вас полезно и спасительно, если бы вы и на каждый день присутствовать могли при этом священном Тайнодействии! Что же касается до келейного правила, вами исправляемого, – пока довлеет его для вас, только старайтесь, с помощью Божией, ни одним языком, но от всего сердца вашего все то прочитывать, что приняли себе за правило. Паче же всего и первее всего озабочивайтесь об очищении чрез веру вашего ума и сердца, которые суть основание и начало всего нашего поведения и всей деятельности. Все, сказано, еже не от веры, грех есть, а потому взирайте на все, вас окружающее, и на всех, с кем дела имеете, очами веры, очами Евангельскими. Помните ли, что говорит Господь в Божественном Евангелии Своем? Слово, еже Аз рех вам, то судит вам в последний день. Не мыслите, не говорите и не творите ничего, прежде нежели представите себе, что ваши мысль, слово и дело согласны будут с Словом Божиим. Внемлите, внемлите, милый мой, себе со всею бдительностью, да никако же сатана сокрушит вас под ноги свои. Пусть, по немощи своей, мы не можем постоянно и твердо подвизаться на поприще благочестия, но что нам препятствует быть подражателями блудников, прелюбодеев и мытарей кающихся; что духу нашему мешает поставить себя на последнем месте во вселенной и, бия в перси своя, непрестанно взывать в сокрушении и умилении сердца своего, подобно мытарю: Боже, милостив буди мне – грешнику! Опять скажу тоже, что и в начале, что одно нерадение наше не допускает нас внимать себе. Простите, милый мой, моему маранью, которое, впрочем, изливается от любящего отечески вас сердца моего.

19 Сентября, 1855.

Приспе день светлого торжества: днесь торжествующая церковь на небесех и воинствующая на земле светло празднуют всечестный праздник св. Архистратига Божия Михаила и всех Сил бесплотных.

Следовательно, празднуете и вы день своего Ангела.

И так, примите от меня искреннее мое поздравление с сим светлым торжеством тезоименитства вашего.

Чего же бы мне пожелать вам в день столь знаменитого торжества вашего и на новый год жития вашего?

Единого желаю и об едином Отца небесного умоляю, да под кровом своего Ангела, прочее время живота вашего поживете равноангельно.

Да, монахине, как ангелу земному, другого чего-либо нечего желать.

Если бы я пожелал вам доброго здравия и временного благополучия, то я ничего бы вам не пожелал, ибо монахиня, как мертвец, яко страстотерпица Христова, вся за уметы вменяет, да Христа приобрящет. Христос – вот ваше бесценное сокровище! Жизнь по Боге и по духу – вот ваше блаженство и царствие Божие на земле!

Помолитесь, любимая моя, дабы и мне, окаянному, сподобиться сей части благой.

27 Октября, 1855.

Вы, любимый мой, несчетно раз благодарите меня, грешного, за какие-то дары и благодеяния. Не мне, не мне, убогому, но Богу, Виновнику всех благ, воздавайте славу и благодарение. Впрочем, мои дары так малы, так ничтожны, что не заслуживают ни малейшего внимания, кольми паче – благодарности. Если бы я стал каждую почту свидетельствовать мою любовь к вам и признательность чрез какой-нибудь подарок, то и тогда бы не был в состоянии выразить вам вполне те чувствования глубокого моего к вам благорасположения, коими исполнено к вашей душе добрейшей мое сердце благодарное.

Радуюсь от души, что наша дочка Лизонька так умна и во младенчестве своем, что знает время, когда надобно пробуждаться на славословие Божие, а притом и дает покой, спокойным своим опочиванием, утружденным от сует и забот родителям своим. Умоляю всещедрого Отца небесного, дабы это дитя возрастало на утешение дней ваших.

Мои объяснения с вами, по случаю нового родства нашего, не позволяли мне спросить вас до сего времени об успехах купли вашей духовной.

И так, драгоценный мой, каково-то идет у вас купля духовная? Время нас, ленивых, не ждет. Каждый день, всякий час приближают нас ко гробу. Кая нам будет польза, аще и весь мир приобрящем, по слову Спасителя, душу же погубим?

Нет, милый мой, будем всегда внимательны к себе. Будем стараться, с помощью Божией, непрестанно обуздывать все движения греховного нашего самолюбия. Станем бегать пристрастия к земным вещам. Горе, горе нам, грешным и унылым, если не будем внимать себе и не станем бодрствовать над мыслями и движениями души нашей. Тогда во время сна нашего греховного не ощутим, как свет истины померкнет в душах наших; как елей святой любви к Богу и ближнему оскудеет в сосуде сердец наших, и мрак слепоты обымет нас, и волны страстей повлекут ладью нашей жизни в море суеты, в бездну грехов.

И так, бдите, бдите, милый мой, умоляю вас, да купля ваша духовная совершается с достодолжною тщательностью и отчетливостью. И поставьте себе за непременную обязанность каждодневно, по окончании вечернего правила своего, испытывать себя, свою совесть, – как вы провели прошедший день? Без сего отчета никак не засыпайте, ибо быть может, что вы ложитесь не на одр, не на ложе отдохновения, а во гроб. Если бы вам было возвещено от Ангела, что вы чрез час должны умереть, то, конечно, вы, отложив всякое житейское попечение, позаботились бы всецело и всесовершенно о приготовлении себя к переходу в вечность. А нам не Ангел, но Сам Господь изрек, что не весте, в кий день или час Господь приидет. Следовательно, каждый день, всякий час должны быть у нас последними. Память смертная и ложиться на одр, и вставать по утру с нами долженствует. Как воздух для дыхания, также необходима и память смертная для нас, чтоб жить для Бога и вечности.

27 Ноября, 1855.

За долг приятнейший себе вменяю приветствовать вас, со всем вашим семейством и родом, со всемирною радостью о рождестве предражайшего нашего Искупителя.

Желаю от души не ныне точию, но и всегда вам радоваться о Господе.

С этим желанием моим соединяю другое желание, – окончить вам преходящий год и сретить новый в духе христианском.

По окончании года, буду, аще Бог повелит, ожидать от вас отчета об успехах купли духовной.

Радуюсь от всей искренности моей, что вы начинаете общение с отцом Киприаном. Я слышал о нем не только как об ученом, но и как о духовном.

19 Декабря, 1855.

Писание ваше от 8 числа сего Декабря мною прочитано с прискорбием сердечным, ибо вы слишком много мне приписываете. Прошу вас впредь относить все к Богу и Его единого о всем благодарить. Аз же, окаянный, ничто же есмь, точию орудие св. Провидения Божия. А если вам представляется, что я творю что-либо полезное и спасительное для вашей жизни внутренней и внешней, то молю вас помолиться о мне, многогрешном, дабы стяжать мне смиренномудрие.

19 Декабря, 1855.

Христос рождается! Славите Его и в телесех ваших, и в душах ваших! Христос с небес! Сретайте Сего бесценного Посетителя вашего всею верою и любовью вашею!

Христос на земли! Возноситесь умом вашим и сердцем на небо!

Не унывайте, не унывайте, милые мои, ни в каком случае, что бы ни посещало вас. Если с нами Бог, то с нами и радость, и веселие, и блаженство!

25 Декабря, 1855.

Ныне весь мир, и церковный, и гражданский, пришел в движение: церковный молится, а последний расточает свои взаимные поздравления с новым годом.

Принадлежа к обоим мирам, могу ли я не приветствовать тебя, радость моя, с новым годом?

И так поздравляю и тебя, и все благословенное семейство твое с новым годом.

Молю Владыку времен и лет, Который содержит во власти Своей жизнь и наш жребий, да благословит вас, драгоценных моих, на новый год и добрым здоровьем, и неизменным благополучием, и счастливыми успехами в делах ваших, паче же – твердою верою и истинным благочестием, так как без веры невозможно угодить Богу, а благочестие на все есть полезно.

А о сгоревших вещах не скорби. Рцы со святым Иовом: Господь даде, Господь и отъят; буди имя Господне благословенно! Как сей случай, так и прошедший, болезнь твоя, – это знаки особенной к тебе милости Божией, ибо писано есть: его же любит Господь, наказуем; и аще наказуемся от Господа, яко же сыновом обретается Бог, аще ли же не наказуемая, яко же любодейчищи есмы, а не сынове.

Когда же надобно будет и нужно ли открыть о случившемся хозяевам, сие предоставляю твоему рассуждению и твоей совести. Нужным только почитаю внушить тебе отечески, дабы на будущее время был ты осторожен, ибо будущее не наше; а потому, с помощью Божией, так следует нам, яко христианам, творить дела свои, чтоб не точию пред судом Божиим, но и пред судом человеческим имели в них совесть незазорную. Да даст же тебе Господь Бог во всем и разум, озаренный благодатью, и совесть чистую!

Впрочем, в сем обстоятельстве беды немного. Та беда, когда неправдою будем приобретать и ложь на первом месте поставлять. Сего да избавит тебя милосердый Господь!

Поздравляю тебя, любимая моя, с ярмаркой духовною, – с душеполезною Четыредесятницей. Дай Бог поторговать тебе на этой всемирной ярмарке с велиим прибытком душевным, то есть, и помолиться частенько и чистенько, и попоститься умненько, и поделиться с меньшею братией Христовою щедренько. И на обыкновенную ярмарку богачи века сего много всяких товаров привозят, но все эти вещи мира сего тленны. А на ярмарку духовную собираются купцы не от земли, а от небеси, и приносят с собою сокровища нетленные, невидимые, духовные, многоценные, их же недостоин весь мир со всеми богатствами своими. Было бы только внимание, усердие, сокрушение, слезы, а то – есть, что купить для души на сей ярмарке духовной.

Нам, милая моя, не на что покупать с тобою на этой ярмарке духовной, ибо мы совершенно бедны богатством духовным. Так давай больше плакать. Будем взывать непрестанно ко всещедрому Отцу небесному; Боже, даждь ми слезы, яко же иногда жене-грешнице! Авось либо и мы, грешные, вымолим себе и выплачем у бесконечно Милосердого оставление грехов наших. С нас и довольна будет ежели мы уторгуем с тобою оставление грехов наших на этой ярмарке духовной.

Прошу приветствовать со св. Четыредесятницею соседку свою, старицу Екатерину Д., и всех преданных мне, грешному, с пожеланием им велией милости от Господа.

Вашему семейству от моей худости – Божие благословение!

7 Февраля, 1855.

Преподобная мати и дщи моя духовная!

Мир вам!

Благодарю вас за ваши строки. Радуюсь о ваших благих успехах, по делу об украшении святой иконы «Достойно». Желаю вам от души, да подобных успехов достигаете и в деле очищения, освящения и благоукрашения вашей внутренней, Богозданной ризы, которая необходима будет для вашей души в день исхода вашего в жизнь вечную.

28 февраля, 1855.

Милость Божия да будет с тобою и со всем благодатным домом вашим!

Как-то вы поживаете без родимой матушки своей? Любите ли друг друга и слушаетесь ли один другого, как и бывало? О! Дай, дай, Господи, всегда вам жить и пребыть в любви и согласии между собою! Где любовь, там и Бог. Хотите ли, чтоб Бог был с вами? Пребывайте в любви, писано бо есть: пребываяй в любви в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает. Желаете ли, дабы Ангелы-хранители неотступно пребывали в доме вашем и охраняли достояние ваше? Мир имейте и согласие между собою, со страхом Божиим и со всяким благоговеинством; паки бо писано есть: ополчится Ангел Господень окрест боящихся Его.

И так, вашим спасением, вашим благополучием умоляю вас, живите вкупе и пребудьте в любви. Вы одного отца дети, вас всех одна утроба породила, так не восставайте же против естества своего, против крови своей, но да процветает, яко крин, ваше благодатное семейство в род и род.

Объяви от меня Божие благословение братцам своим: Гавриилу, Ивану и Афанасию, супруге твоей Агафье Ивановне и их супругам: Марье Михайловне, Аграфене Спиридоновне и Анне Андреевне, со всеми вашими малютками, домашними вашими ангелами.

Скажи также благословение Божие и радельнице нашей Иулиании Алексиевне с семейством, Алексию Ивановичу с супругою его, сыну его Николаю Алексиевичу с подружием его Анною Назарьевною, да и всем моим чадам духовным, их же я присно поминаю.

Я надеюсь, что ты или кто-либо из ваших вздумает и меня, переселенца, посетить, разумеется, из Сарова, в праздник св. Пасхи.

11 Марта, 1855.

Поздравляю тебя с окончанием духовного торга, с прошедшею святою Четыредесятницею. Каково-то ты на этом обширном и богатом торге торговала? Было, когда поторговать, ибо сей торг священный продолжался 40 дней! Да, было чего и у кого купить, так как на эту всемирную ярмарку съезжались купцы не от земли токмо, но и с небеси, и привозили товаров многое множество и – самых драгоценных. Судя по твоему уму и по твоей любви ко всему изящному, думаю я, что ты на этом вселенском торге поторговала с добрым успехом. И так, позволь мне поздравить тебя с велиим прибытком душевным. Ты теперь настоящая 1-й гильдии купчиха: ты, наверное, приобрела и сокрушение, и умиление, и слезы, и елей духовный, и ароматы, и тому подобные драгоценности и сокровища духовные. Будет тебе, чем помазать Тело предражайшего Искупителя своего, будет, с чем и сретить Господа, Жениха своего бессмертного, из гроба восстающего!

У тебя, не как у буиих дев, светлый день Воскресения Христова должен быть сугубо светел, светел и по самому существу своему, светел и по чистоте совести твоей.

Вот мои чувствования с окончанием Поста святого, по отношению к бодрственной душе твоей!

Объяви мое благословение всем рабам Божиим, любящим зрети красоту храма Господня, с уверением, что душа моя грешная любит их о Господе и лобызает мысленно святые подвиги их.

14 Марта, 1855.

Усердная искательница царствия Божия!

Не унываете ли вы среди всемирной радости? Не скучаете ли и не грустите ли в одиночестве своем?

О! Да исчезнет в сердце вашем сие тяжелое чувство, и да расточатся все мрачные помышления, смущающие ум ваш! Господь всегда с вами, а когда Он присущ вам, вашему сердцу, то тут скуке и унынию нет места. Помните, что Господь рек: царствие Божие внутрь вас есть. От вашей убо воли будет зависеть быть в царствии и радоваться или находиться вне оного и печалиться.

21 Марта, 1855.

Агнице Христова!

Каково-то препроводила ты святую Четыредесятницу? Я мню, что добре, ибо одно молчание твое против меня уже свидетельствует, что ты благоприятное и спасительное время поста совершила с особенным вниманием.

Хвалю такое твое внимание и радуюсь духом моим о тебе, что ты умеешь всякому времени предоставить пристойное занятие.

Да, святая Четыредесятница, это – драгоценное время в году! Не даром Угодники Божии в прежние времена расходились во святую Четыредесятницу, дабы беспрепятственнее можно было беседовать с Богом, принося пред Ним искреннее покаяние и молитвы. За то какая радость исполняла сердца этих земных ангелов и небесных человеков в Светлую Седмицу! У них тогда, не как у нас, грешных, души от радости восторгались духовно.

Думаю, что и твоя невинная душа причащается сей благодати в светлые дни сии, ибо и ты, хоть не в такой же мере и силе, как прежние подвижники, но подвизалась на поприще постном неленостно.

Дай, Господи, порадоваться тебе за труды свои в настоящий всерадостнейший праздник Господень! Впрочем, если и всегда хочешь радоваться о Господе, то пребудь выну с Господом, и радости твоей никто же возмет от тебя.

24 Марта, 1855.

Вы – вдовица, да и вдовица бездетная, а вдовица, как и девица, обязана иметь попечение о Господних, како угодити Господеви. Подражайте Анне Пророчице, которая не отхождаше от церкви, – служила Господу постом и молитвами день и нощь. Присно памятуйте, что мы жители не здешнего, но грядущего мира. Туда, в тот мир устремляйте выну очи и сердце ваше. Не любите мира, ни яже в мире, ибо мир преходит и похоть его. Приобучайте себя постепенно к тому, посредством молитвы Иисусовой, дабы всегда быть с Господом. Нет столь твердого оружия против врагов нашего спасения, как молитва. В минуты грусти и тоски, притекайте под покров Царицы небесной. Она единственная Утешительница наша.

Ей предаю вас, её заступлению вверяю сиротство ваше.

18 Апреля, 1855.

Любопытство для монаха вредно. Не желай знать о новостях политических. Об одном тщись и молись, – да сердце чисто созиждет в тебе Господь Бог и дух прав обновит в утробе твоей.

Об Севастополе молись, да не предан будет врагам нашим, а о душе своей, сем невидимом Севастополе, еще больше молись, да не в плен греховный отдастся.

29 Апреля, 1855.

Каково-то ты проходишь послушание свое? Конечно, твое послушание хлопотливо, суетливо, утомительно; но вашей обители необходимо иметь странноприимницу, а, следовательно, и человека в ней, для успокоения странних.

6 Мая, 1855.

Благодарю, благодарю вас, что не забываете меня, всякого отвращения и забвения достойного. Радуюсь о вас, что вы стараетесь быть дальше от мира и ближе к Богу. Не ослабевайте, не ослабевайте, прошу вас, в подвиге вашем. Будьте, по возможности, подражательницею святой Анне Пророчице. Служите усердно Господу Богу своему молитвою и постом, как можно чаще, посещая храм Божий. В мире, который, по святой апостолу, весь во зле лежит, вы не обрящете себе покоя и радости. А в храме Божием, в церкви святой, которая есть таинница Божией благодати и сокровищница всех дарований небесных, найдете вы все нужное и спасительное. Не даром Царь и пророк Давид веселился даже о том, когда кто говорил ему: в дом Господень пойдем; а потому и изволял приметатися в дому Божии паче, нежели жити в селениях грешничих. Кто хощет достигнути неба, тот чаще, и с должным усердием и вниманием, ходи в церковь Божию, которая, по слову св. Златоуста, есть таинственное Небо.

Но как вы есте, по апостолу, храм Божий, и Дух Божий от святой купели живет в вас, то, и кроме храма видимого, во внутреннем святилище души вашей Боголюбивой совершайте выну словесное служение ваше посредством умной и сердечной молитвы Иисусовой, которую никто и ничто не может препятствовать произносить вам.

При внешнем и внутреннем служении вашем, всяцем хранением храните очи ваши, еже не видети суеты мира сего, и язык свой, еже не глаголати праздных слов.

19 Июня, 1855.

Смиренномудрое писание твое от 14 числа сего Июня получено мною 18-го в 4 часа пополудни.

Не мне, не мне, многогрешному, воздавай благодарение, ибо аз нищ есмь и убог, но Виновнику всех благ – Богу, от Него же исходит всякое даяние благо и всяк дар совершен, приноси славу, честь и благодарение за то, что Он, по Своему премудрому и всеблагому смотрению, устроил между мною и тобою святое общение.

Радуюсь о тебе, что ты ревнуешь о дарованиях больших. Не угашай же невниманием, или рассеянностью, духа ревности святой, живущего в тебе. Поставь верного стража у храмины души твоей кроткой и смиренной, я разумею – страх Господень, да не како змий адский подползет к тебе и начнет прельщать и обольщать твой ум и твое сердце многоразличными воображениями. Конечно, мы сами по себе слабы, никак не в состоянии сражаться с этим льстецом и хитрецом, который едва ли не весь мир поразил хоботом своим; но нам дана от Бога власть и благодать, по которой мы сильны наступать на змею и на скорпию, и на всю силу вражию, так что, по вере во всемогущего Бога, ничесо же нас вредити может.

И так, радость моя, стали добре против врагов спасения твоего и не ужасайся, ниже смущайся их козней и наветов, яко с нами Бог, с нами всесильная помощь Его! Господь просвещение мое, будем непрестанно взывать со святым Давидом, и Спаситель мой, кого убоюся? Господ Защититель живота моего, от кого устрашуся?

Имей только веру Божию, а для веры нет ничего невозможного. А как вера есть дар Божий, то прилежно и всегда молися, иногда со апостолами: Господи, приложи мне веру; иногда с сотником: Господи, помоги моему неверию! Не точию один бес или многие, но хотя бы и весь ад со всеми полчищами устремился на тебя, ничто же успеют, ибо святая вера есть победа над всем.

Предай тебя, агнице Иисусова, во объятия святой веры и ниспрашивая на твои подвиги благословения от Отца небесного, остаюсь, – со всем усердием желающий тебе внимания и помощи Божией.

19 Июня, 1855.

Монаху ни о ком и ни о чем не следует тужить скорбеть, кроме спасения своего и ближних своих.

Но, любимый мой. внемли себе и храни сердце свое всяцем хранением, да не како, спасая других, себя погубишь. Неции, как церковная история показывает, других спасли, а себя не спасли. Обрати все свое попечение, благодать помогающей, на себя, на свое спасение. Выползи первее из глубины греховной сам, а потом и других вытаскивай. Смотри, буди мудр, яко змия, и цел, яко голубь.

Не перехитрить нам с тобою исконного хитреца и льстеца, ежели не получим ум Евангельского мудреца, который строит храмину своего спасения не на песке, а на камне. По-моему, лучше более творить, а меньше говорить; а в нас бывает наоборот: мы больше говорим, чем творим. О Господи, спаси же, о Господи, помози же!

Молись прилежно, да устроится путь мой и путь твой благополучно!

1 Июля, 1855.

О.П. придумывает, как бы полегче взойти на небо?

Не знаете ли вы какого-либо средства, как бы, не трудясь или мало подвизаясь, достигнуть вечного блаженства?

А я, грешный, согласно Св. Писанию, думаю, что многими скорбями подобает нам внити в царствие небесное. Не лучше ли позаботиться нам о том, как стяжать терпение, а не бежать от терпения? Бегать от терпения значит не желать спасения. Да даст нам и вам милосердый Господь разум во всем и терпение ко всему!

Татьяне Васильевне посылаю благословение Божие, с пожеланием моим ей сердечного спокойствия, внимания себе и внутреннего уклонения от мира.

Благодарствую тебя за угощение, особливо же за то, что я не точию на столике твоем и в благодатной келейке твоей, но и в тебе самой нашел все по-прежнему, нашел одну чистую любовь и неизменную преданность ко мне, переселенцу.

Мы, по милости Божией, возвратились во свояси благополучно 1-го числа Августа вечером. Путешествие наше ко святым местам не состоялось.

Дуня-Нижегородка рада была нам до чрезвычайности. Она, по случаю смерти своего питомца, во всю нашу бытность в Нижнем, с нами была почти неразлучно. Спаси ее, Господи, за её к нам усердие и преданность!

Каково-то, по отбытии моем, поживаешь ты и себе внимаешь? Не слишком ли много заботишься о плоти и о земном?

Внемли себе, любимая моя, внемли строго! Ни о чем так не пекись, как о приуготовлении светильника, с коим надобно будет тебе сретать Жениха своего и Господа. Кая нам будет с тобою польза, аще и весь мир приобрящем, душу же свою погубим? Помни, что говорит нам Божественное Писание: наг изыдох из чрева матере моей, наг и отыду.

Бегай подражания девам буиим, у коих светильники, в сретение женихово, явились без елейными. Вся вменяй за уметы, да Христа, сие бесценное сокровище, приобрящешь. Ты – девица! Будь же, яко чистая голубица! Присно воспаряй в горняя, идеже Христос, Жених твой. Тебе не с миром жить, а со Христом вечно быть. Пребудь же неразлучно со Христом, Которому предая тебя и все житие твое девственное, остаюсь с моею неизменною к тебе любовью о Господе.

Вот уже два месяца свиданию моему с вами, любезнейшими моими, но будто бы оно было недавно, будто бы я был вчера среди вашего незабвенного по благочестию дома и семейства! Вот что значит любовь истинная! Мое сердце в ваших сердцах выну пребывая, а ваши в моем, составляют такой союз неразрушимый, между коим нет ни прошедшего, нет ни отдаленного, а как бы все настоящее и близ сущее.

И так, я, грешный, духом моим всегда с вами, возлюбленнейшие мои!

Благодарю, благодарю от всего моего сердца за неизменную любовь и преданность ко мне, переселенцу, и тебя, любезное чадо мое, и кроткого братца твоего Гавриила П., и любезнейшего К. моего Ивана П., и меньшего по роду, но равного вам по смирению, Афанасия П.; благодарствую за горячайшее усердие, расположение и за ласки и добрейших сожительниц ваших: Агафью Н., Марью М., Аграфену С. и Анну А., – всех, всех вас благодарю и молю всещедрого Отца небесного, да пребудете во единодушии. Дочку мою крестную благословляю и целую, равно как и всех ваших домашних ангелов, милых малюточек, коих ласки и приветливость пребудут для меня незабвенны.

О себе вас уведомляю, что, по милости Божией и за ваши молитвы, я живу преблагополучно и преспокойно.

Одно у меня из ума и от сердца не отходит помышление и попечение, дабы вы, любезнейшие мои, пребывали во единодушии такожде, яко же и при родителях ваших.

И так, молю вас щедротами Божиими и памятью родителей ваших незабвенных, не оставляйте друг друга, пребудьте в любви и во единодушии, и Бог мира и любви пребудет с вами во век века. Ибо, по слову святого апостола и Евангелиста Иоанна Богослова, пребываяй в любви – в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает. Старайтесь жительствовать так, дабы была в вас душа едина и сердце едино. Помните всегда и во всем, что мы здесь странники и пришельцы, житие же наше на небесех есть.

Простите, милые мои, до будущей беседы, аще Бог повелит, а теперь предаю всех вас Богу мира и любви.

25 Сентября, 1855.

Ну что? Наверное, ты все унываешь и малодушествуешь?

Живи, живи, любимая моя, со всевозможным вниманием, яко же подобает деве, невесте Христовой! Помни, что житие наше на небеси, а не здесь, в юдоли плача! Смотри на все и на всех очами веры, очами Евангельскими, ибо все, еже не от веры, говорит Св. Писание, грех есть. Не прилепляй сердца своего ни к чему земному, так как в мире все суета суетствий. В своих недостатках и нуждах не ропщи, а на Господа уповай. К Нему взывай день и нощь. Он не оставит тебя и сироточек твоих. Заботься паче всего о главном, – чтоб они имели страх Господень и были кротки и смиренны, а пречистая Матерь Божия препитает всех вас и от всякие неприязни избавит.

26 Сентября, 1855.

Вот уже два месяца моему свиданию с тобою, любимая моя, а от тебя ни двух слов нет, Здорова ли ты, покойна ли? Или переселилась ты на небо, так что беседовать с сущими на земле тебе уже тягостно? Дай Бог, дай Бог тебе, еще сущей на земле и во плоти, быть на небе, и горняя мудрствовать, а не земная! II мне бы хотелось подражать тебе и соревновать равно ангельскому житию твоему, но, увы! плоть моя тяжела до того, что и дух с собою преклоняет к земле и к земным. Вот уже 50 лет жития моего временного, аз же, ленивый и унылый, ниже начинал еще восхождения к житию небесному.

Помолись, доченька моя, помолись, милая моя, дабы, хотя бы, на старости моей начать мне обращение мое к Богу. Ежели один из патриархов сознавал дни жития своего днями малыми и злыми, то как же не назвать мне, окаянному, дней своего суетного жития днями малейшими и всезлейшими!

Хотя я стар уже, впрочем, желаю завести дружбу со смиренномудрием. Поведай, милая, о сем существе преприятном и вселюбезном, с коим, мню я, ты давно не точию дружишься, но и в супружестве находишься, – поведай, не поздно ли мне заводить дружбу с ним? Я слыхал о нем то только, что имеющий с ним дружбу, кольми паче родство, бывает кроток, тих, исполнен сокрушения, сострадателен, ни на что, не взирая, спокоен, весел, уступчив, беспечален, неусыпен, неленостен и даже бесстрастен.

О если бы милосердый Господь удостоил меня, многогрешного, завести дружбу с сим существом прелюбезным, – со смиренномудрием!

Всему вашему дому – Божие благословение!

29 Сентября, 1855.

Нынешний день у нас с тобою – день достопамятный! Сегодня я провожал тебя из мира в монастырь.

Благословен Бог, сице благоволивый, слава Тебе!

Вот уже и два года, как ты в монастыре живешь!

Пора, пора нам с тобою и понимать уже, что значит внимать себе! Пожалуй, еще два года пройдут и потом дважды четыре, и так далее, а без старания, без усилия, мы все те же будем, как и были.

Уйдем-ка, милый мой, подальше от мира! А куда? – В самую глубину нашего сердца, и там станем вопиять и плакать непрестанно, как плачут родные над умершими: авось либо Воскресивший Лазаря из гроба – и нас, мертвых еще для жизни духовной, воскресит силою Своею всемогущею на делание Божие!

А дабы никто и ничто не препятствовало сему нашему плачу, запрем покрепче все двери и входы в клеть нашу, оградим себя страхом Божиим и памятью смертною, желал бы и еще побеседовать с тобою, ибо душа полна, но скоро бьет 11 часов.

7 Октября, 1855.

Мир ли в душе твоей, ибо ты молчишь? Не скорбит ли твой плотской, ветхий человек, ради заповеди, данной тебе от меня? И не мудрено! когда мы замахиваемся, кольми паче – бросаем камень на собаку, тогда она сердится и лает. Тоже самое бывает и с нашим псом лютым, – с плотским человеком. Каждый раз он раздражается, когда мы мещем на него губительные стрелы. Пусть сердится, ярится и бесится твой плотской человек, – не миновать ему смерти! Потому-то, вероятно, он и неистовствует, что чует близкий конец свой, свою неизбежную гибель. Таковский и был проклятый! Ужели же, в самом деле, позволить жить в святой обители плотскому человеку? Нет, не жить ему здесь, где кругом наставлены батареи против сего бунтующего существа плоти и крови! Нет, нет! Смерть, смерть здесь сему хитрецу, а не живот! В святой обители должен жить, действовать и царствовать один внутренний, духовный человек. Потому-то монашествующие и носят имя людей духовных, что они живут и жить должны по духу, а не по плоти.

И так, воин Христов, чадо же мое милое, все свое внимание, все свое благоразумие, все свои силы, если только ты стяжал их от Господа, напряги и употреби к умерщвлению плотского твоего человека. Отнюдь не давай ему ни в чем воли и действия. Не имеешь на сие дело, на сию брань ни мудрости, ни силы? – Проси, ищи, толки. Всяк бо просяй приемлет, ищай – обретает, и толкущему отверзается. Хранен будешь в этой брани, впрочем, не жестокой? – Это не беда, ибо брань без ран не обходится. Взывай ко Врачу всемогущему, взирай очами веры твоей на Вознесенного на крест, – и исцелеешь! Падешь ли? – И здесь нет дороги унывать и отчаиваться! Токмо веруй, и спасен будешь. Силен бо Господь восставити тебя, падшего. Седмь крат седмерицею на день падешь? – Столько же раз и восставай! Подвигоположник взирает не на подвиг наш, а на намерение и усердие, с каким мы подвизаемся. И так, драгоценный мой, нет нам дороги ни в каком случае унывать и малодушествовать! Господь бесконечно милосерд. Его благость грехами всего мира, даже – самого ада не побеждается. Грешить и падать свойственно человеку, но пребывать во грехе, во зле, – это дело диавольское! Тебе мешает каяться во грехах плоть? – Обуздай ее. Как поступают с конем необузданным, ярым? – Ему дают в зубы узду. И ты задай хорошенькую узду своему коню. Ежели он у тебя смирится, то узду несколько можешь ослабить. Узда плоти – это пост, бдение и молитва, ибо, по слову Спасителя, сей род демонов и страстей не исходит, точию молитвою и постом. А чтоб эта узда для твоего коня была тверда, неразрушима, присоедини к сему смиренномудрие, – даже вступи с ним в брачный союз. Тогда твой конь совершенно будет тих и кроток также, как и тот лев, который служил преподобному Герасиму, или тот, по указанию коего изрыта была могила для преподобной Марии Египетской. Тогда, говорю, тогда только твой конь своими ногами выкопает яму и в нее ляжет, – и умрет.

30 Сентября, 1855.

Радуюсь духом моим, что ты, любимая моя, внимательна к себе и к своему спасенью. Желаю от души, чтоб сердце твое день от дня более и более разгоралось в любовь Божию. Да, радость моя, время нас не ждет; оно быстро несется на крыльях дней и часов в океан вечности.

Будь мудра, по слову Евангелия, яко змия, и цела, яко голубь. Дей куплю духовную со всем усердием и с достодолжным вниманием, пока торг не разошелся: приидут дние, егда отнимется всякая возможность к благоделанию. Не засматривайся ни на что в мире сем, ибо преходит образ мира сего, и все, еже в мире, суета суетствий и всяческая суета. Да будет всегда и везде единственным предметом всех твоих помышлений, желаний, чувствований, движений и действий, един Бог, – сладчайший Иисус, бессмертный Жених твой. К Нему единому день и нощь гори духом твоим! А чтоб не изменить тебе Ему в любви своей и преданности, вступи в брачный союз со смиренномудрием, которое соделает тебя кроткою, тихою, исполненною сокрушения, сострадательною, в самых скорбях спокойною, веселою, уступчивою, беспечальною, неусыпною, неленостною и даже бесстрастною, а потому и вожделенною небесному Жениху твоему.

И так, радость моя, вся за уметы вменяй и все в мире презирай, да Христа приобрящешь. Христос, – вот твое сокровище, вот твоя радость, вот твое всё!

30 Сентября, 1855.

Не успела ты получить от меня письмо, как вот и другое!

Не обременяю ли я уж тебя своими письмами?

Судя по себе, не полагаю. Напротив, чем же и поддержится любовь наша о Господе, как не письмами?

Что же мне писать тебе и сущим с тобою на сей раз? Напишу и буду, аще Господь повелит, писать всегда об одном, о главном, – чтоб вы внимали своему спасенью и бдели неусыпно над своею совестью, ибо дороже совести в мире ничего нет. Все оставим в мире, самую плоть сложим с себя в мрачную могилу, а совесть наша пойдет с нами на тот свет.

И так, внемлите, внемлите себе! Готовьте светильники свои, потому что Жених при дверях. Кто знает, настоящий день или час, в который я пишу, а ты читаешь написанное, не последний ли есть в нашей жизни? Поздно, поздно уже будет заботиться, суетиться о приготовлении светильника, как раздастся глас Женихов!

Повторяю, умножаю, любимые мои, моление мое к вам: внемлите, внемлите себе!

9 Октября, 1855.

У нас, любимая моя, идет дело с тобою об одежде духовной.

И так, много ли нашила ты сей одежды необходимейшей? Вероятно, больше уже половины. Пошивай, пошивай, любимая моя, неленостно, ибо не веси, в кий день или час Жених приидет. Горе будет нам, когда раздастся глас: се Жених грядет, исходите в сретение! А у нас еще не докончена будет одежда душевная!

Устрой себя, своего внутреннего человека, так, чтоб тебе ни единой минуты не проводить без пользы душевной. Настоящая жизнь есть купля духовная. Каждое дело, всякий случай надлежит обращать на покупку вечного блаженства. Смотришь ли на что? – Взирай на все встречающееся тебе очами Евангельскими. Говоришь ли что? – Слово праздное да не исходит из уст твоих. Делаешь ли какое дело? – Твори во славу Божию, с памятью о Боге, о смерти и о суде. Обращаешься с кем или беседу творишь? – Вся любовью да бывают тебе. Помни, всегда и во всем, что ты здесь гостья. А главное, не прилепляй своего сердца ни к чему земному. Одно девство тебя не спасет. И одни твои молитвы и пост не введут тебя в чертог небесный. Сему научает тебя притча о десяти девах. Позаботься паче всего об елее для светильника твоего; иначе, он угаснет в пришествие Женихово. Время еще не ушло. Жених еще коснит. Потщимся, любимая моя, потщимся запастись обильным елеем для светильников наших! Разумей, яко глаголю!

Старице твоей – благословение Божие!

10 Октября, 1855.

Благодарствую вас, любимая моя, за памятование о моем недостоинстве.

Каково успеваете в делании духовном, в обновлении жизни вашей духовной?

Дорожите, дорожите временем. В жизни человеческой нет ничего дороже времени: купить его ничем не можно; что прошло, то невозвратно. Особенно, сколько можно, чаще размышляйте о смерти, о воскресении, о будущем суде, о вечном блаженстве и о вечном мучении, ибо сии размышления помогают нам воздерживаться от грехов и отрешаться от пристрастия к земным вещам, утешают в лишении земных благ, побуждают соблюдать в чистоте душу и тело, жить для Бога и вечности и таким образом достигать вечного спасения.

10 Октября, 1855.

И ты, чадо мое любимое, уже пол монаха! Смотри, внемли себе! Горе будет тебе, аще не достигавши того в обители святой, за чем ты пришел в сие место святое!

Божественное Евангелие говорит: аще кто не отречется всего своего имения, не может быти Мой ученик. Отделяй, отделяй понемногу, с помощью Божией, сердце свое от мира, дабы оно ни к чему земному не прилеплялось.

8 Ноября, 1855.