Об остальных хождениях и чудесах святого и всехвального апостола Андрея, о его крестной, христоподражательной и славной кончине и о перенесении его честных мощей

Вы, конечно, помните, о внимательные и верные слуша­тели, на чем мы прежде остановили наше слово, повествуя как об учении, так и о чудесах всехвального и первозванного из апостолов Андрея, чтобы, взявшись здесь снова за рассказ, соединить грядущее с предшествующим. Ибо вот мы, как и обещали, пришли к нам, чтобы благоразумно исполнить словесный долг, который, я думаю, наша любовь тщательно держит в па­мяти. Ведь как одолжившие у кого-либо золото или серебро на письме и при свидетелях с большой тщательностью указывают количество и того, что отдают, и того, что должны, дабы по прошествии долгого времени в глубинах забвения не потерялся уговор об этом, так же перед нашими внимательными ушами и я теперь намереваюсь поступить. Впрочем, если и вы случайно забыли (ведь это свойстненно людям), то вот я с благоразумием пришел сегодня, чтобы и уже забытое в памяти возобновить, и долг свой исполнить.

Итак, поведав и в божественном учении и обильном чудотворении первозванного апостола в Амисе, и о том, как пришло благодаря ему ко Христу множество людей на всем Понте, расскажем теперь в дальнейшем или даже о том же самом знаю­щим в напоминание, а незнающим в наставление и всем на пользу²¹³. Ведь поскольку этот великий апостол неослабно продолжал течь на божественную проповедь, так как его ноги утверждали и укрепляли напряжение силы Духа, то, проходя из места в место и из страны н страну и продвигаясь словно от силы к силе, он достиг города Трапезунта, находящегося в стра­не Лазике. Проведя в нем недолгое время и поняв неразумие и невежество живших тогда н нем людей, он отправился оттуда и пришел в страну ивиров, где пробыл весьма долго и многих, просветив словом учения, привел он Спасителю через божественное крещение. И пройдя сквозь пределы парфянской страны, поднимается он в Иерусалим ради праздника Пасхи, ведь каж­дый год двенадцатичисленные ученики собирались к Богороди­це в Иерусалиме, проводя с ней и Пасху, и Пятидесятницу.

В тот раз, после совершения великого праздника Пятидесят­ницы, Андрей со своим родным братом Петром, а также Иоанн Заведеев вместе с Филиппом из двенадцати и Варфоломей с Филиппом из семи диаконов спустились в город Антиохию Си­рийскую (она же Феуполис). После того как Петр остался в нем и рукоположил Маркиана и Панкратия в епископы Сицилии по предложению чудесного Павла, который тогда тоже оказался там, прочие отправились оттуда и стали обходить, уча, города внутри материка.

И Филипп из двенадцати остался с Варфоломеем в Верх­ней Фригии, Ликии и Писидии, а Филипп из семи, тот, кото­рый крестил эфиопа Кандака, остановился, проповедуя, в Кеса­рии²¹⁴. Андрей же с Иоанном пребывали в городе Эфесе, занима­ясь проповедью Слова. Там Спаситель и Господь Иисус Христос является в видении дивному Андрею, побуждая его поскорее достичь Вифинии: «С тобою Я, – сказав ему, – куда бы ты ни отправился, ведь Скифия ждет тебя». Рассказав это видение богослову Иоанну, попрощавшись с ним и взяв своих учеников, богодухновенный Андрей поднялся с ними в город Лаодикию во Фригии Капатиане. И пойдя оттуда дальше, он пришел в Одиссуполь Мисийский. Оставшись в нем на несколько дней и поста­вив уверовавшим епископа по имени Ампион, он переходит гору Олимп и прибывает в Никею, бывшую самым большим селом в Вифинии, ведь она не была тогда городом, ибо укрепил и укра­сил ее, как рассказывают, позже Траян, и тамошняя гавань была раньше, как говорят, очень маленькой, на большом расстоянии от самого села. Войдя туда, божественнейший Андрей начал проповедовать Христа и призывать местных жителей, иудеев и эллинов, принять слово Господне. А они, будучи лжецами и насмешниками, гордецами и обманщиками, то с насмешками издевались над ним, то обещали поверить его словам, но лукаво откладывали со дня на день. Многолюдным было это село, и у иудеев была большая синагога, а эллины обожествляли идольс­кое изваяние Аполлона, путеводителя к погибели²¹⁵, которое да­вало оракулы, насылая призраков. Те же, кто получали оракул, повторяли его, а ничего другого сказать не могли, так как оби­тавший в нем бес замыкал их уши и уста, и они оставались глухонемыми. Немощи у них во множестве, и много бесную­щихся. Апостол сказал им: «Вы вообще не сможете избавиться от болезней и бесов, если не обратитесь к целительному учению Христовой веры». Они же согласились, но, как обычно, обману­ли, глупо и безрассудно насмехаясь над самими собой.

А рядом с этим селом, на расстоянии около шестидесяти семи с половиной стадиев²¹⁶, была крутая и весьма высокая скала, в которой, как говорят, жил огромный змий, который предавал смерти многих прохожих, губя их ядовитыми укусами. Узнав об этом, соименник мужества в сопровождении двух учеников от­правляется к нему с мужественным намерением, держа в руке железный посох с изображением животворящего креста наверху – посох, на который он всегда опирался. Когда же они приблизи­лись к этому месту, змий, почуяв их приход, вылез к ним, а тот, чьи дела соответствовали его имени, мужественно взяв железный посох, вонзает его в глаз губительному змию, пронзив его насквозь до другого, и он тут же издох. После этого случая многие из ока­завшихся там обратились и уверовали в Господа.

Когда же чудесный апостол возвратился обратно в Никею и занимался наставлением, после смерти губительного змия в вышеупомянутой скале, называвшейся Лохи²¹⁷ из-за своей леси­стости и труднопроходимости, поселились разбойники-убийцы, числом восемь, и совершали множество кровопролитий, причем двое из них были бесноватыми. Тогда пришел к ним призван­ный кем-то мужественномысленный ученик Христов, которого бесноватые встретили сильным криком. Но прежде чем они при­близились, злейшие бесы вышли из них, так как апостол возне­годовал и запретил им, а те, очистившись от духов и опомнив­шись, с трепетом предстали перед Андреем со сложенными ру­ками. Остальные, увидев случившееся и поразившись, бывшее у них в руках оружие бросили на землю, а сами подошли и припали к ногам апостола. Он же с кротким настроением в го­лосе сказал им: «Зачем вы так поступаете, о мужи? То, что вы ненавидите, зачем другим делаете? Знайте, что есть на небе Бог, Творец и Промыслитель о малых и великих, и Он надзирает за всем – Он и воздает каждому по делам его. Ты не хочешь быть побит – так зачем же ты брата своего не только бьешь, но и убиваешь? Сам ты не хочешь быть обижен – так зачем же ты ближнего своего обижаешь и обездоливаешь? Тебе не хочется лишиться чего-либо своего – так зачем же ты грабишь чужое? Для того дал вам Бог здоровье и телесную силу, чтобы вы труди­лись своими руками и ни в чем не нуждались, но и более того, были готовы и нуждающимся подать. Отступите впредь от сво­их злых дел и отправляйтесь по домам, ведь за такой поступок Бог вас помилует, а правители восхвалят и царствующие пода­дут вам воздаяние». Таким и подобным этому образом вразумив их, как должно, и дав этим мужам полезные советы, он произ­нес им речь о спасении и вере. А они, пораженные его боголю­бивым увещеванием, остались с ним на несколько дней, и, так вот огласив, он крестил их во имя Пребожественного и Триблаженного Божества.

На этой же дороге была другая могучая скала, называвша­яся по тому месту Кацап, не очень высокая, где жило большое множество нечистых духов, которые насылали призраков, домо­гаясь жертв, ведь на ней было водружено и идольское изваяние эллинской богини Артемиды. От девятого же часа дня до третьего часа следующего дня дорога эта оставалась непроходимой, так как никто не отваживался приближаться к этому месту из-за вре­доносного действия обитавших там бесов. Придя туда со следовав­шими за ним учениками, препоясанный божественным мужеством и соименный ему апостол остановился тогда на этом месте. А злей­шие бесы, не вынеся его власти, обратились в бегство и явились в виде плотоядных воронов, и было слышно, как они соответствую­щими скорбными голосами кричали: «О, сила Твоя, Иисус Гали­леянин Назарянин, ибо Твои ученики отовсюду нас изгоняют!». А блаженный Андрей, низвергнув и сокрушив этот мерзостнейший истукан, водрузил там животворящее изображение спасительного креста. Итак, с той поры очистилась эта скала от вредо­носного жительства бесов, и место это полностью освятилось.

А в другом месте, непроходимом и дремучем, находив­шемся рядом с Давкомой, областью с левой стороны от Никеи, обитал змий с сонмом бесов, которым толпы заблуждающихся эллинов приносили жертвы, как богам, ведь там был водружен и идольский кумир Афродиты, которую они зовут богиней. Придя туда со своими учениками, Андрей, столп всесильнейшего му­жества, преклонил вместе с ними колена и помолился. А встав и простерши руку, запечатлел он это место знамением животво­рящего креста и тотчас же обратил в бегство и змия, и обитав­ших там бесов, сделав с той поры это место жилищем для людей. Так вот он все дни проводил в селе, уча приходящих и исцеляя немощных, а ночами отправлялся на восток, к горе под названием Клид, подражая и в этом, как и во всем, своему Учи­телю, часто удалявшемуся и уединявшемуся на горе, и там со своими учениками молился, прося у Бога содействовать ему в деле проповеди, потому что много было у него противников. А исполняющий желание боящихся Его и внимающий молению их Бог следующим образом подает средство для обращения же­лающим спастись. Когда справлялся какой-то эллинский празд­ник и бесам приносились нечестивые жертвы, случилось наут­ро, что бесы вошли в людей и ввергли весь народ в такое безу­мие, что те стали беспощадно поедать свою плоть. Итак, гони­мые такой своей любовью, они всем скопом приходят к нему на гору, жалобно стеная, умоляя сподобиться от него милости и называя его посланником Благого Бога. Спустившись к ним с горы, блаженный стал посреди них, и они тотчас прекратили поедать свою плоть, так как он запечатлел их знамением спаси­тельного креста. Взойдя же на высокий уступ, он провозгласил им слово богопознания, с одной стороны, вразумляя и настав­ляя их, а с другой – изобличая и браня их за неверие и жесто­косердие, высмеивая их неразумие и издеваясь над их омерзи­тельными святынями, понося их бесовские служения и пори­цая их врожденную порочность, что, будучи не в силах творить доброе, они всегда готовы творить злое. И когда они согласи­лись обратиться к непорочной вере Христовой и попросили об исцелении, он велел им подойти к нему и, возложив руку на каждого больного и бесноватого, всех исцелил, а немым и глу­хим, дунув в уши, своим богодухновенным дыханием даровал способность слышать и говорить.

И тогда он таким вот образом отпустил всех радостными. А назавтра с утра пораньше собрался к нему весь народ вместе с женами и детьми, большое множество эллинов и большое иудеев, ибо все собирались к нему. Богодухновенный апостол, встав на обычное место, возгласил им мир. И когда все, словно движимые свыше, будто едиными устами ответили: «И духови твоему», он, начав от сотворения мира, создания Божьей рукою Адама и его отпадения из-за непослушания, вплоть до Авраама, Моисея, бого­отца Давида и до самого Господа Иисуса Христа последовательно изложил все события, показывая при помощи пророческих изре­чений, что Он Христос, явившийся в мир во плоти на спасение всех. Обильно вразумив их и поведав о возрождении через божест­венное крещение, помолившись за всех и возложив руки на немощных, он отпустил их, заповедовав собраться с утра пораньше. Когда же они утром снова собрались, он, опираясь на железный посох с изображением креста, начал свое поучение, рассказав о Боге и управляющем всем промысле, о вочеловечении Христа и Его Страстях, крестной смерти и Воскресении Его, о сидении одес­ную Бога и Отца Своего, втором со славою Его пришествии и спра­ведливом Его воздаянии каждому согласно его поступкам. После того как апостол рассказал это, весь народ стал рукоплескать и восклицать, возглашая, что он искренний друг Благого и Велико­го Бога и принял живые словеса Святого Духа. А он, возложив, как обычно, руки и помолившись за них, отпустил всех.

Так вот действуя и уча целых два года, он не прекращал наставлять неразумных, обращать заблудших, исцелять боль­ных, изгонять бесов, разрушать капища, созидать церкви, освя­щать престолы, рукополагать пресвитеров, поставлять диако­нов и верой во Христа направлять всех ко спасению через боже­ственное крещение. Поэтому синагогу тамошних иудеев он пре­вратил в церковь, назвав этот храм именем Богородицы, а в епископы рукоположил мужа по имени Драконтий, который, как говорят, впоследствии мученически скончался за исповеда­ние Христа двенадцатого мая.

Покинув Никею, богозванный апостол достигает города Никомедии, где его радостно встретили прежде наставленные им братья. Так, в течение немногих дней укрепив их в вере и утвер­див чудесами (между которыми было также воскрешение молит­вой пораженного и умерщвленного бесом Каллиста, чем он яв­ственно обличил многообразные чары и ухищрения князя бесов) и переплыв отсюда через морской залив, он прибывает в вифинский город Халкидон. Проведя там немного времени, он поставля­ет в нем Тихика, одного из следовавших за ним учеников, в епис­копы, а сам, поплыв вверх по Понтийскому морю, попал в один город под называнием Гераклея. И наставив в нем некоторых, он поднимается на корабль и достигает города Амастриды, который был очень большим и весьма знаменитым. Там он пробыл не­сколько дней и, просветив многих словом богопознания, поставил и рукоположил некоего епископа по имени Пальм, мужа, укра­шенного жизнью и словом, как это можно услышать от местных жителей, которые рассказывают так, получив эти сведения из древнего неложного предания. Говорят, что об этом когда-то были и письменно зафиксированные упоминания, но, по рассказам, в давнее время случился пожар в том доме, где они хранились, ох­ватил их, и они погибли в пламени.

А поскольку великий апостол благочестия старался оста­навливаться в многолюдных деревнях и городах, «ведь в толпах, – говорил он, – обыкновенно находятся ищущие», то, поплыв из Амастриды вверх по судоходной реке, называемой Парфений, он достиг эмпория Харакс, который называется так в соответ­ствии со смыслом этого имени²¹⁸, ибо он подобен некоему обстро­енному и укрепленному отовсюду городу. Ведь он окружен и ог­ражден, словно изгородью и укреплениями, двумя реками: с юга именуемой за ее буйность Ликом²¹⁹, а с северной стороны называ­ющейся за свою полноводность Лусой²²⁰; приятным и радостным для жителей делает он проживание там, особенно благодаря тому, что две эти реки соединяются и сливаются в одно русло у западно­го подножия этого эмпория и образуют вышеупомянутую реку Парфений. Большая по глубине, пространная по ширине и совер­шенно спокойная по тихому ходу течения, она от природы при­способлена для легкого движения большегрузных барок, напол­ненных всевозможными видами товаров, вверх, к одному плоско­му и равнинному месту. К нему в определенное время каждого года, в месяц под названием лоос, или август²²¹, стекается множе­ство людей от всех уделов востока и запада, собираясь словно в некий общий эмпорий, каждый продавая свое, обменивая и поку­пая необходимое. Однако не только тогда, но и во все другие вре­мена года никогда не иссякает поток спешащих туда, ведущий же сюда тракт сохраняет подобие муравейника, так как одни приез­жают, а другие уступают место прибывающим, и они приносят обитателям немалую утешительную выгоду и пользу.

Прибыв сюда, высоко парящий и велегласный орел еван­гельской проповеди возвестил слово благочестия и многих прив­лек к познанию истины. Освятив здесь и некое молитвенное место, подходящее для устройства престола, он водрузил на нем животворящее изображение спасительного Креста. Там спустя короткое время местными жителями был построен в его имя храм, а в самом месте воздвижения животворящего креста они поставили честной образ, во всем подобный тому, верно написав его на стене. Он сотворил и множество чудес, как рассказывают люди, хорошо его знающие и помнящие то древнее святилище, ведь незадолго до этого оно разрушилось из-за сырости и ветхости. И этот ныне видимый благолепный храм был вместо него воздвигнут в честь апостола неким достопамятным и верней­шим мужем, соименным Божьему дару²²², который почтен достоинством иллюстрия и многих превосходит счастьем в жизни, равно как и украшен благородством нравов и отличается благо­честием и набожностью.

Так вот поступив, научив и просветив тамошний люд, вест­ник божественного познания отправился оттуда и достиг города Синопы, где обретя весьма немногих учеников, прежде им огла­шенных и просвещенных, остался у них. А город этот был, как я сказал выше, наполнен множеством иудеев, которые, услышав о прибытии дивного Андрея, открывшего прежде тюрьму и вывед­шего узников, впали в безумие и, собравшись во множестве, по­добно зверям, устремились на него, намереваясь и сам дом, где он находился, предать огню. Схватив, они потащили его по площа­дям города, нещадно побивая камнями и, наподобие диких псов, кусая его плоть. А кто-то один из этой безумствующей и беспо­щадной толпы, будучи зверского нрава и исполнен всякой жесто­кости, схватил апостола за руку и, впившись своими зубами в его палец и рванув, сразу откусил, из-за чего некоторые до сих пор называют синопцев пальцеедами. И вот ему, брошенному полу­мертвым вне города, является Господь Иисус, говоря: «Восстань, избранный Мой и первозванный ученик, войди к ним с дерзнове­нием и нисколько не страшись страха их, ведь Я с тобою». Сказав это и восстановив его пострадавший палец невредимым, Он под­нялся на небеса. Сразу же встав, тот вошел в город, принявшись за наставление и вразумление, а они, дикие и звероподобные, уви­дев его терпение и кротость и то, как он призывал каждого из них, переменились, сокрушились в своем зверином рассудке и, внимательно прислушиваясь к его поучению, поражались, ведь он изъяснил им по всем Писаниям о Господе Иисусе, и они при­няли его слово. И еще больше стекаясь для слушания божествен­ных словес и умножаясь, они приносили к нему немощных, стра­дающих различными болезнями, которых богодухновенный апостол одним призыванием Христа сразу же удостаивал исцеления.

Когда же один человек был умерщвлен рукой убийцы и брошен посреди города, а его жена горько стенала и сбежался весь народ, стали искать убийцу и почти все скорбели, тогда призванный туда мужествоименный таинник прибыл на место и, помолившись, воскресил лежавшего во имя Христа, Который животворит мертвых. Увидев это необычайное знамение, мно­гие всей душой уверовали в Господа.

И вот, когда верующие так умножились и увеличились, он рукоположил из них пресвитеров и диаконов, передав им правило божественного священнодействия и прочего псалмопе­ния, и, помолившись за них, отправился в дальнейший путь. Путешествуя по побережью Эвксинского Понта, он достиг одно­го места под названием Залих. Амиссцы же, узнав о его прибы­тии, с радостью встретили и с восторгом приняли его в гости, ибо уже были научены и просвещены им, как было сказано выше. Оставшись у них на несколько дней и укрепив их словом благо­дати, после того, как они его проводили, он прибыл в Трапезунт, город в стране Лазике, где, как было сказано и прежде, местные жители были неразумны и несмысленны – только не­которые после его проповеди приняли Слово. И выйдя оттуда, он поднимается в новый кесарев город²²³, где он возвестил слово веры, огласил некоторых уверовавших и возродил их божествен­ной огненной и водной баней, сподобив Божьего сыновства.

И вот, случилось ему, выйдя оттуда, обходя место за мес­том и сея проповедь благочестия, достичь весьма большого горо­да Самосаты, лежащего в парфянских пределах, где жило мно­жество эллинов-идолопоклонников – среди них было и много философов, которые возражали апостолу, возвещавшему слова о богопознании. Им таинник истины сказал: «Вы сами осознай­те несостоятельность и бесчинность ваших лжеименных богов, как они сражаются друг с другом: а все сражающееся и восста­ющее друг на друга подвержено тлению. Бог же, будучи по при­роде един, есть, как благой, источник и податель благ, будучи виновником мира. Познайте, кто сотворил и соединил стихии и составил из них все видимое творение; уразумейте вечное дви­жение светил и звезд и то, кто устроил их непрерывный и рав­ный ход, ведь они бездушны и не сами по себе движутся. Пой­мите же и постигните, что многоначальное безначально, а без­начальное мятежно и беспорядочно. Станьте на истинный и пря­мой путь, явленный в законе Моисеевом, который подает мир и милость всем держащимся его; последуйте учению пророков, которое проповедует истину и возвещает мирную и вечную жизнь; познайте провозвещенного ими Христа Иисуса, неложного Бога, призыванием Которого, как вы видите, мертвые воскрешаются, бесы и страсти многоразличные изгоняются».

Пользуясь такими и подобными им словами в течение мно­гих дней и наставив достаточное число людей, он оставил их и поднялся по обычаю в Иерусалим, чтобы совершить праздник Пасхи вместе с Владычицей нашей Богородицей. А по проше­ствии дня Пятидесятницы выходит он на проповедь в сопровож­дении Симона, по прозвищу Кананит, Матфия, выбранного вмес­то Иуды, и Фаддея, вместе с которыми достигает города Эдессы. Там Фаддей остался у Авгаря, тамошнего топарха, которому он уже прежде доставил невещественно изображенный на веществе Нерукотворный Образ богочеловеческого подобия Христова вмес­те с богоначертанным письмом, благодаря которым тот, уверовав, тотчас получил и телесную крепость, равно как и душевное здра­вие. А соименный мужеству Андрей вместе с остальными учени­ками, проходя по городам и весям, уча и чудотворя, добрались до страны ивиров и вплоть до судоходной реки Фасис, где корабли, как рассказывают²²⁴, плывут медленно, неся внутри себя воду. Оттуда же он спустился в так называемую страну Сусанию; муж­чинами этого народа управляли тогда женщины, а женская при­рода, будучи легко послушной, быстро покорилась вере. Итак, Матфий остался в этих краях вместе с другими учениками, уча и творя множество чудес, а величайший Андрей вместе с Симоном остановились в аланской стране и достигли города под названием Фуста. Сотворив там множество знамений и чудес, очень многих наставив и просветив, они проходят до Абасгии и, войдя в Севас­тополь Великий, проповедуют слово о вере и познании Бога, и многие из услышавших приняли его.

Оставив там Симона и с ним некоторых учеников, великий апостол поднялся в страну Зикхию. А люди этого народа, так называемые зикхи, живя согласно значению своего имени от пыли²²⁵, занимаются земледелием, сердцем же жестоки, нравом варвары и поныне в большинстве, чтобы не сказать все, неверны и алчны. Они хотели даже убить апостола, если бы только не пора­зились, видя его нестяжание, кротость и подвижничество. И оста­вив их, он спустился в так называемую страну Верхнюю Сугдию, которая теперь необитаема²²⁶, а тогда жившие там люди, будучи послушны, с радостью приняли слово веры. Уйдя от них, он дос­тигает города Воспора, который лежит по ту сторону Эвксинского Понта, близ страны тавроскифов, и недалеко отстоит от Меотидского озера, где есть и рака, лежащая в основании очень большого храма во имя божественных апостолов, и на ней надпись: «Симо­на Зилота» (а другой гроб находится в Никопсе Зикхийском, с надписью: «Симона Кананита»). Соименный мужеству Андрей, посеяв в Воспоре божественные словеса и сделав многих годными к плодоношению, спускается в соседний с ним город под названи­ем Феодосия, где был царь по имени Савромат. Тогда многолюд­ный, наполненный множеством язычников и расцветавший фи­лософами, теперь он совершенно предан запустению и до того обез­людел и захирел, что ни следа человека в нем не видно, кроме очень немногих тогда и там уверовавших.

И оставив их, он прибывает в Херсон, город Скифии, жители которого проводят жизнь по-варварски и неразборчиво, легко вращаемые всяким ветром, легковерные и легко перемен­чивые, любящие во всем ложь, в вере нетвердые по сей день и непокорные в отношении любого повиновения. Пробыв у них достаточно дней, божественный апостол снова вернулся в Воспор. И оттуда, взойдя на скифский корабль, он переплыл и при­был в области Эвксинского Понта. Вступив в город Синопу, ук­репив в течение немногих дней уже уверовавших и поставив им в епископы одного из следовавших за ним учеников, по имени Филолог, удалился оттуда. И проплывая вдоль побережья Пон­та и укрепляя церкви в тех местах, он спустился в Византий.

А в те дни Аргирополь славился и цвел множеством жи­телей. Там Стахия, некоего ученика, одного из семидесяти, по­ставил он уверовавшим во епископа и, пройдя на акрополь Ви­зантия, построил и освятил молельный дом во имя Владычицы нашей Богородицы, который виден и по сей день близ квартала Евгения²²⁷, получив прозвище Армасийского²²⁸. И пройдя оттуда,

он достигает Гераклеи, города во фракийской епархии. Проведя там немало дней и проповедав спасительную проповедь, он от­правился, выйдя оттуда, в путь, обходя города по всей Македо­нии, проповедуя, вразумляя, утешая, исцеляя больных, строя святые храмы, освящая престолы, поставляя священников и направляя многих по спасительной стезе.

Так вот творя и уча, спустился он до Пелопоннеса и, вой­дя в Патры, город Ахайи, вместе со своими учениками был при­нят в гости одним из жителей этого города по имени Сосий, которого он паче чаяния исцелил, спасши от смертельной бо­лезни. И не только его, но и другого тяжело больного мужа, лежавшего на гноище и оставленного всеми, он, увидев, подой­дя и подав ему руку, тотчас восставляет призыванием Христа.

После того как случилось это чудо, по всему городу разнес­лась молва, гласившая, что прибыл чужой человек скромного вида, не неся с собой ничего другого, кроме имени некоего мужа по имени Иисус, при помощи которого он совершает знамения и чу­деса, воскрешая мертвых, очищая прокаженных, изгоняя бесов и исцеляя всякую болезнь. Когда эта молва распространилась по­всюду и дошла до самого проконсула по имени Лесбий, немало смутила она его, одержимого эллинским заблуждением, и, охва­ченный гневом, он сказал своим прислужникам: «Колдун он и обманщик – не следует нам внимать ему, а лучше нам искать благоволения у наших богов». Итак, он посоветовался с ними, как, схватив, убить того. И вот, когда принял он такое дурное решение, явился ему ночью ангел Господень и с величайшим яв­лением и страшной угрозой говорит ему: «Какие ужасы претер­пел ты от чужестранца Андрея, что напрасно умыслил на него, презрев Бога, Которого он проповедует? И вот теперь рука Госпо­да Бога его на тебе, и ты будешь парализован, пока не познаешь через него истину». И со словом ангела быстрее, чем слово, был он незримо поражен и много часов оставался безгласен. Немного придя в себя, позвал он служивших ему воинов, которым со слезами сказал: «Сжальтесь надо мной и, поспешив, разыщите мне в горо­де некоего чужестранца по имени Андрей, который проповедует чужого Бога и благодаря которому я смогу познать истину и спа­стись от охватившей меня теперь болезни». А они, ревностно ра­зыскав и найдя блаженного Андрея, ведут его к проконсулу. Уви­дев его, тот заплакал и стал просить его: «Человек Божий, чуже­странец, знающий чужого Бога, пожалей человека заблудшего, человека, чуждого истине, человека, пораженного пятнами пре­грешений; сжалься над человеком, который знает множество ложных богов, а единого Истинного Бога не ведает. Молю я твоего Бога протянуть мне руку помощи, открыть мне дверь познания, зажечь мне свет праведности». А ученик Кроткого и Смиренного, прослезившись и сокрушившись от слов просителя, возвел очи к небу, возложил свою правую руку на все тело страждущего и стал молиться: «Единый Боже Иисусе Христе, прежде неведомый миру, а ныне являющийся через нас, Бога Отца Сын и единосущное Слово, прежде всех сущий и во всех действующий, коснись этого Твоего раба Своей невидимой и спасительной рукой и, сделав его Своим избранным сосудом, исцели его внутреннего и внешнего человека, чтобы и он, будучи сопричислен к твоим овцам, пропо­ведовал Твою действенную силу». Сказав это и взяв его за руку, он тотчас поднял его. А тот, исцелившись паче чаяния, стал в ответ исповедовать Бога, говоря апостолу: «Поистине, этот Бог единственный без недостатка, о чужестранный человек, Которого ты проповедуешь, не нуждающийся ни в часах, ни в годах, ни в днях. Поэтому я отныне присоединяюсь к тебе вместе со всем моим домом и верую в Пославшего тебя к нам». Апостол говорит ему: «Поскольку твердо уверовал ты в Пославшего меня, то обильно исполнишься ты знания».²²⁹

Когда же после этого весь город радовался спасению про­консула, отовсюду стали стекаться толпы, неся своих немощ­ных, охваченных различными болезнями. Помолившись о них и призвав спасительное имя Господа Иисуса, он возложил руки на каждого из них и тут же всех исцелил, так что от этого всех охватило изумление и потрясение, и они громким голосом воскликнули: «Велика сила чужого Бога, велик Бог, проповедуе­мый чужестранцем Андреем, благодаря которому случились ве­ликие чудеса». И с этими словами все, единодушно ринувшись на идольские храмы, все их сожгли в огне, а богов, сокрушив, разбив и уничтожив, попрали ногами, и одного лишь Бога Анд­рея вся толпа призывала и величала. А проконсул Лесбий радо­вался восклицаниям народа и содействовал поступкам толпы²³⁰.

Когда же собралось большое множество людей, слово Бо­жье благодаря апостолу умножилось и его проповедь беспрепят­ственно дошла до всех, тогда цезарь послал Лесбию преемника и отстранил его от власти, узнав о его благонравии. А тот, с радостью приняв императорский приказ, приходит к блаженно­му Андрею и говорит ему: «Теперь я еще горячее верую в Господа, совлекшись пустой славы и отринув житейскую суету. Так возьми же меня себе в спутники, о человек Божий, прими меня, верного, чтобы мне соединиться с верными и свидетельствовать всем людям об общем Спасителе Христе». Оставив дела в прето­рии, он сопровождал апостола по всей ахейской стране, следуя за ним, возвещавшим божественную проповедь²³¹.

И пока все обстояло таким образом, зритель величайших откровений наблюдает следующее видение: показалось ему, что он видит Спасителя Христа, стоящего напротив него и говоря­щего ему: «Андрей, возложи дух на Лесбия и подай ему от сво­ей благодати, а сам, взяв свой крест, следуй за Мной, поспешив в Патры, ведь скоро уйдешь ты из человеческой жизни». И вот, проснувшись, апостол поведал содержание видения присутство­вавшим там верным и, сделав, как было повелено, в тот же день прибывает в Патры.

А жена нового проконсула, которого звали Эгеат, по име­ни Максимилла, узнав о нем и о совершаемых им чудесах, посылает к нему сначала свою самую верную служанку Ифидаму, способную увидеть, поговорить и послушать его. Придя в дом вышеназванного Сосия, ставшего его учеником, у которого тот гостил, благодаря его ходатайству она поговорила с апостолом и рассказала своей госпоже, что слышала и видела. Когда же та заболела (я имею в виду Максимиллу) и врачи отказались от нее, снова послав ее во второй раз, та зовет к себе апостола. Прибыв и войдя к ней, тот обнаружил, что она в полном отчая­нье, а проконсул стоит, вынув меч и желая убить себя, когда она умрет, чтобы умереть вместе с ней. Он сказал ему кротким голосом: «Верни свой меч на место²³²; призови же Господа, Бога неба и земли, и, уверовав в Него, спасешься». Но тот стоял мол­ча и ничего не отвечая. А близкий служитель Врача душ и тел, положив руку ей на голову, запретил горячке, словно рабу: «От­ступи от нее». И тотчас, освободившись от тяжести болезни, она вспотела, а приняв пищи, окрепла и, паче чаяния излечившись, встала, славя Бога, так что многие из видевших чудо исцеления уверовали в Господа. Однако проконсул, увлеченный эллине- ким обманом, не захотел слушать божественные слова, но, отне- сясь'к апостолу как к обычному врачу, приказал дать ему в качестве платы тысячу золотых. Тот же не согласился взять что-либо от него, но ответил: «Эта награда пусть останется у тебя, ведь она тебя достойна, а моя награда скоро придет ко мне», говоря это о Максимилле.

И когда выходил оттуда блаженный апостол, утомленный старостью, поддерживали его собственные ученики, ведь он был старцем, исполненным дней. Видит же он одного человека, брошенного на гноище и просящего милостыню, который был па­рализован много лет. Сказал он ему: «Встань: исцеляет тебя через меня Иисус Христос, Который будет тебе силой и Который со всеми нами незримо пребывает». И много лет бывший расслабленным, тотчас вскочил и стал бегать посреди города, всем показывая себя и славя Господа.

Удалившись из этого места и пройдя еще немного, боже­ственный апостол находит мать вместе с сыном и отцом, сле­пых. Коснувшись их глаз, он тотчас заставил их прозреть, так что они стали обнимать его ноги, воссылая Богу благодарствен­ные возгласы. И видя эти необычайные чудеса, народ был глу­боко поражен, и множество верующих пришло ко Господу.

Тут какие-то люди подошли и попросили его дойти до гава­ни, ибо один муж из знатных, благородный и знаменитый, ока­зался, как они сказали, поражен и обезображен проказой и был брошен на гноище. Ему прохожие бросают куски, как псу, не отваживаясь приблизиться к нему, полностью покрытому язва­ми. А ведь все Патры неоднократно много обещали дать врачам, чтобы его исцелили, потому что он был сыном одного известного у них судовладельца, но он не смог получить ни от кого никакого, хотя бы малого, утешения. Услышав это, сострадательнейший таинник Христов сжалился и отправился к нему, и многие из народа пошли вместе с ним, чтобы посмотреть, что случится. По­дойдя к нему в одиночку, так как никто не мог вынести его зло­вонного гноя, он сказал ему: «Я пришел к тебе, чтобы исцелить тебя при помощи своего Врача». Тот ответил: «Разве, друг, твой Врач – Бог, а не человек? Из людей ведь меня никто не может излечить». Андрей сказал ему: «Я действительно знаю, что ты спасешься, ведь сейчас тебе предстанет Бог, воздвигая тебя отсю­да. Его призовут мои видимые возгласы, а силу возгласов ты уви­дишь на себе, когда здоровым пойдешь вместе со мной». Сказав это больному, который был поражен его обещанием, он помолил­ся и после молитвы снял с недужного все, что на нем было надето – прогнившие лохмотья, да и те сочащиеся от множества гноя и истекающих из старика жидкостей – когда они упали на землю, множество червей наполнило то место. Весьма небольшим было расстояние до моря от земли, где лежал прокаженный, так что он приказал тому встать и идти вместе с ним. И тот, силой Господ­ней встав, никем не поддерживаемый пошел вместе с апостолом. Из него вытекало много жидкости, и все его тело увлажнилось, так что и то место, по которому он ступал, стало мокрым, и это было ясно видно всем, ведь настолько обильным было истечение жидкости. И вот, когда оба они оказались у моря, снова сказал ему апостол: «Сейчас я омою твое тело, чтобы оно стало здоро­вым, ибо душу свою ты сам омоешь». И взяв его, опустил в море и тотчас вывел здоровым по милости Господней, так что у него на теле не было ни пятна, ни струпа, ни язвы, ни раны, но оно было невредимо и чисто. Увидев его, все пришли в изумление и гром­ким голосом прославили Бога на берегу, так что проконсул сразу услышал о случившемся. А когда апостол приказал дать ему плащ, тот, кто прежде был расслабленным и больным, от охватившей радости не взял его, но стал голым с воплями бегать посреди горо­да, чтобы увидели его прежде знавшие: каким они его знали и каким он стал. И поднявшись на их агору, он стал кричать: «Благодарю Тебя, Боже, Пославшего мне Своего человека; благодарю Тебя, Помиловавшего меня, в котором все люди отчаялись. Ты же один сжалился надо мной, к которому никто не отваживался подойти, а теперь все подходят во славу Твою». И долго говоря такое голым, он едва согласился одеться – лишь когда подошел апостол и запретил ему. Итак, взяв плащ и одевшись, он последо­вал за апостолом. Все видели, что он стал здоров, и поражались²³³.

Когда же и это исцеление стало известно всем Патрам, сбежались изо всех домов туда, где находился блаженный, же­лавшие спасения. И тут он каждому воздал по достоинству и изложил все так, чтобы слушающий мог услышать. Очень мно­го же было приходящих, которым он не медлил проповедовать пришествие Слова, получив дерзновение от Бога. Свидетельствуя им слово благодати и оглашая их множеством увещеваний и вразумлений, а также с призыванием Христа возлагая руки на каждого из чем только не больных, он тут же всех исцелил и излечил. Так что была величайшая радость в этом городе и всей его округе, ведь, окружив идольские храмы, они разрушили их, разбивая золотые и серебряные изваяния так называемых богов и сжигая в огне их мифологические книги. И много денег при­носили подателю вечных благ и таиннику Христову, но он через своих учеников раздавал их сиротам, вдовам и прочим нуждаю­щимся и выделял из них на строительство священных храмов и престолов и на устроение божественных оснований, ничего из них сам не тратя, если только не было какой необходимости. Передал он также им, как читать Писания Ветхого и Нового Завета, и, рукоположив им пресвитеров и дьяконов, приказал построить огромный храм по церковному чину, повелев им на­писать на его стенах Ветхий и Новый <3авет>, как свидетель­ствуют жители этой провинции, сохранившие издавна это пре­дание до сего дня.

Итак, проконсул Эгеат после необычного исцеления паче чаяния своей супруги отправляется в великий город Рим, чтобы повидать цезаря Нерона. А его брат по имени Стратокл, испро­сив у Нерона разрешения не служить в войске, но обратиться к философии, прибыл в те дни из Италии в Патры. За ним следо­вал для службы очень верный раб, весьма им любимый, которо­го звали Алкман. К вот когда он был внезапно охвачен лукавым бесом, тяжело им обуреваем и, обезумев, лежал на гноище, тог­да немалой скорбью был охвачен Стратокл и, ударяя себя по лицу и придя в волнение, так что неприлично было на это смот­реть, недоумевал, что ему нужно предпринять. Узнав же от сво­ей невестки Максимиллы о честном апостоле, и как тот спас паче чаяния ее, уже умиравшую, еще пока она это рассказывала вместе с Ифидамой, чтобы вдвоем утешить его, прибывает в преторий Андрей, пообещавший Максимилле прийти к ней, и, войдя в ворота, говорит: «Какая-то сила старается устроить внут­ри соблазн. Так поспешим же, братья». И не спросив никого, врывается бегом туда, где лежал раб Стратокла, весь перекру­ченный и истекавший слюной. Когда все сбежавшиеся на вопли Стратокла внезапно увидели улыбающегося Андрея, который раздвигал присутствующих и освобождал себе место, некоторые стали недоумевать, кто он такой. К знавшие его прежде и иску­шенные, боясь его, словно некоего бога, уступали ему место, а рабы Стратокла, видя, что он простой и обычный человек, по­пытались ударить его. Но остальные, увидев, что они так изде­ваются над ним, запретили им, не ведающим, на что они дерз­нули, и те, отстав, остались посмотреть на исход дела. А кто-то тотчас же сообщил Максимилле и Ифидаме о приходе блажен­ного, и они, исполнившись радости и вскочив со своих мест, сказали Стратоклу: «Иди, Стратокл, чтобы посмотреть, как ис­целится твой раб». Встав же, и он пошел вместе с ними. А уви­дев, что толпа обступила его раба, спокойно сказал: «Зрелищем стал ты, придя в Ахайю, Алкман» (так ведь звали того). Взгля­нув на Максимиллу, Андрей говорит ей: «Приятней всего смотреть, чадо, как люди обращаются от большого заблуждения к вере в Бога, то есть видеть, как исцеляются эти болезни, в чем большинство уже отчаялось. Ибо вот то, о чем я говорю, как я вижу, здесь и происходит: стали колдуны, отравители и волхвы не в силах что-либо сделать – они и отреклись от раба. Почему не смогли они изгнать этого беса из несчастного раба? Потому что они его сородичи! Ведь это полезно сказать в настоящей ситуации». И нисколько не мешкая, он встал и помолился: «Все­гда внимающий Своим Боже, всегда подающий Свое собствен­ным <рабам>, и теперь дай скоро исполниться моему молению перед всеми этими людьми и изгони обитающего в Твоем созда­нии беса, которого его сородичи не смогли изгнать». И тотчас бес человеческим голосом сказал: «Бегу, о Божий человек, бегу не только из этого раба, но и из этого города». Андрей сказал ему: «Не только из этого города я приказываю тебе бежать, но и если где есть след моих братьев, велю тебе из тех стран уйти». После того как бес отступил, Алкман встал с земли, ведь апос­тол протянул ему руку. И тот стал ходить вместе с ним в здра­вом уме, говоря членораздельно и осмысленно и радостно взи­рая на апостола. Тут же уверовал в Господа всех его господин Стратокл вместе с Максимиллой, Ифидамой и самим исцеленным рабом Алкманом, а также с другими братьями. И сподоби­лись они радости удостоиться Господней печати и постоянно были с апостолом и его учениками, ночью и днем ликуя духом. Наставлял он их хранить неумаленным залог веры во Христа и заботиться о душе, как о бессмертной, телом же пренебрегать, как тем, что истлеет, а также воздерживаться и девствовать, терпеть обиды и не обижать, не пустословить, не лгать друг другу, но беспрестанно с благодарением молиться Богу²³⁴.

При таких вот обсобятельствах приибыбает проконсул Эгеат, вернувшийся из Рима. Придя же к своей жене Максимилле, он попытался возлечь с ней, как обычно, но она отвергла его, притворившись больной, чтобы ради Христа целомудренно со­хранить наставления и увещания апостола. И когда прошло до­вольно много дней и она не соглашалась возлечь с ним, а он недоумевал от этого и не знал, что делать, тогда пришел один из домочадцев и поведал ему все про апостола, сказав, что «твой родной брат вместе с твоей супругой и Ифидамой обратились к Богу чужака Андрея и пообещали хранить чистоту». Он же, услышав это, был охвачен страшной яростью и проповедник истины, как некогда Ирод – Иоанна Крестителя²³⁵, приказал заключить под надежнейшую стражу, а своей супруге Максимилле сказал: «Если ты согласишься возлечь со мной, я постав­лю тебя госпожой над всем в моем доме. Если же снова отка­жешься сделать это, я предам кресту так обманувшего тебя ста­рика». Однако она не стала заботиться об этих речах и угрозах, а вся отдалась апостольским наставлениям и увещаниям, отправившись к нему и учась у него мужественно терпеть скорби, ведь в них есть доказательство твердой и непреклонной веры. Но не скрылось это дело от мерзостного проконсула. А узнав, он пришел от этого в страшное возмущение, сказав Максимилле: «Если этот старик быстро не обратит тебя, уговорив поскорее возлечь со мной, то я вас обоих отдам на погибель». Она же, бегом достигнув тюрьмы, все рассказала апостолу. Тогда тот стал еще сильнее укреплять ее и убеждать пребывать в страхе Гос­поднем, сказав ей так: «Недолгое время потерпи скорби, чтобы вечно радоваться. А мне это повод для большей радости – при­нять, подражая, смерть моего Господа, подняться к Нему и по­стоянно быть с Ним». И Максимилла, настроившись еще реши­тельней, возвестила это своему супругу, прибавив, наконец, что «я скорее предпочту смерть в этой временной жизни, чем согла­шусь предать сокровище моего целомудрия».

Говорят, что, услышав это, великий богохульник Эгеат распалился еще большим гневом, так что быстро достиг тюрь­мы, укрепил ее запорами и замками и запечатал собственным перстнем, приставив сторожей. А его сородич Стратокл вместе с Максимиллой и всей братией глубокой ночью достигают темни­цы. И вот заключенный за Христа апостол, узнав об их приходе и Владычним знамением запечатав двери, заставил те сами по себе открыться, так что тюремные сторожи пришли в потрясе­ние и были поражены, охваченные страхом и трепетом. Но он кротким голосом успокоил их страх: «Не волнуйтесь, ведь ни­когда не узнает о случившемся проконсул». Когда же пришед­шие верные собрались внутри и зажгли множество светильни­ков, так что обилием света осветили ночь и превратили тюрьму в подобие церкви, долго беседовал с ними великий проповедник благочестия, уча и наставляя. После того как они исполнили свое обычное служение, он, благословив боготелесный хлеб и освятив общую чашу Владычной крови, преподал им непороч­ных и бессмертных Христовых тайн, а Стратокла, освятив возложением рук, удостоил архиерейства, рукоположив в подчинение ему священников и левитов, которым и передал правило божественного священнодействия и остального псалмопения вечерних и утренних песнопений и все остальное церковное пос­ледование. И поцеловав всех святым лобзанием, он отпустил их с миром, а двери снова назнаменовал крестом и восстановил, как прежде, с неповрежденными замками и целыми печатями.

Итак, всемерзостный Эгеат жену свою пощадил, испугав­шись ее родителей, способных отомстить ему, а соименного му­жеству Андрея передает воинам на распятие, как некогда Пи­лат Господа – иудеям. И вот, когда блаженного привели на место казни, он, увидев издали вбитый столб и оставив всех, подходит ко кресту, приветствует его и говорит: «С радостью пришел я к тебе, живоносный крест, о котором я знаю, что ты мой. Ведаю твое таинство, потому что ты посажен в мире, чтобы утвердить нестойкое. Ведь вершина твоя простирается до неба, чтобы ознаменовать Небесное Слово, Главу всех; средняя твоя часть распростерта, словно руки, правая и левая, чтобы одолеть губительную силу лукавого супостата и рассеянное собрать вое­дино; а подножье твое вбито в землю и утверждено в глубине, чтобы извлечь лежащих под землей и содержащихся в преис­подней соединить с небесными. О, крест – удобное оружие дан­ного Вышним людям спасения! О, крест – необоримый знак победы Христа над врагами! О, крест – живоносное древо, поса­женное на земле, а плод скапливающее на небесах! О, честный крест, – и дело сладкое, и имя! О, поклоняемый крест, носив­ший, словно гроздь, Владыку, Истинную Лозу²³⁶, и принесший плод разбойника, который процвел верой через исповедание, приводящий достойных к Богу через познание и обращающий грешников через покаяние, не презри, наконец, принять и меня. Но доколе, говоря это, я медлю и не обнимаю крест, чтобы на нем ожить и через него славно принять должную смерть? Так приступите же, служители моей радости и подручные прокон­сула. Исполните желание обоих и привяжите агнца к древу, приводя к Создателю создание и душу – к Подателю»²³⁷.

После того как апостол произнес это и больше этого, палачи подошли и подняли его на крест. Однако они не забили гвозди ему в руки и в ноги, но только привязали веревками по указанию, которое они получили от Эгеата, и так оставили его висеть для большего наказания, чтобы утомленный, как тот думал, этим он склонил Максимиллу возлечь с тем. Когда его таким вот образом привязали ко кресту, весь народ стоял и смот­рел, а он, вися на древе, всех учил бояться не смерти, но греха, ведь доблестно состязавшиеся, говорил он, отправляются через смерть к вечному упокоению.

И вот, когда прошли день и ночь, а он все разговаривал, уча и наставляя обступивший его народ, священный Стратокл, по­дойдя, хотел освободить и снять его с креста, но действительно соименный непоколебимой вере не допустил этого. А когда мино­вал уже четвертый день и прошло столько же ночей, он все еще дышал, говоря всем подобающее бодрым голосом и с силой слова, ведь он не спал с лица, не ослаб голосом, не обессилел членами, не застонал и не заплакал. Поэтому весь народ ублажал его, славя Господа, всегда укрепляющего и ободряющего надеющихся на Него. И сбежались все к преторию, осуждая нечестивого прокон­сула и понося его беззаконный суд: что божественного мужа, ко­торый никого ничем не обидел, а скорее, наоборот, многих обла­годетельствовал тысячами благодеяний, тот безвинно предал на смерть. А тот, испугавшись такого стечения народа и боясь, как бы они что не учинили против него, отправился к апостолу, яко­бы желая освободить его. Блаженный, увидев, что он стоит перед ним, громким голосом обратился к нему: «Что пришел ты к чуж­дому тебе, Эгеат? На что дерзнуть снова желаешь? Что измыс­лить? Сказать что? Что пришел освободить нас, так как раскаял­ся? Не соглашусь я с тобой, Эгеат, даже если ты истинно раска­ешься; не отступлю от своего, даже если пообещаешь все свое; не поверю тебе, даже если назовешь себя моим. Освободишь ли ты, проконсул, привязанного? Освободишь ли освобожденного? Осво­бодишь ли признанного Сродником? Помилованного? Возлюблен­ного им? Чуждого тебе? Странного? Только явившегося тебе? Есть Тот, с Кем я вечно буду; есть Тот, с Кем поселюсь в бесконечные века. К Нему я иду, к Нему стремлюсь, Который и тебя показал мне, сказав: «Познай Эгеата и его дары: пусть не пугает тебя это чудовище, пусть не считает он, что схватит тебя, ибо ты Мой. Осквернитель он, обманщик, губитель, безумец, шарлатан, кол­дун, убийца, гневлив, несострадателен». Поэтому отстань от меня, творец всякого беззакония». Сказав это, прославив еще больше Господа и помолившись о всей братии, он, вися на кресте, с миром почил, предав дух в руки Божьи.

После славной кончины апостола, при общем плаче и скор­би из-за расставания с ним священнейший епископ Стратокл вместе с целомудренной Максимиллой, подойдя, отвязал от креста его мужественное и честное тело и похоронил его с большим поче­том и честью, выказав всю необходимую заботу. А душа всемерзостного Эгеата была потрясена, так как он помрачился рассудком из-за того, что лишился своей супруги Максимиллы. И придя в дикое безумие и впав в совершенное отчаяние, встал он ночью, бросился с большой высоты и, упав, разбился, а разбившись, горь­кой смертью лишился жизни, не оставив никакого преемника или наследника своего состояния, ведь бездетным скончался не­счастный. Стратокл же, будучи братом Эгеата по плоти, не захо­тел прикоснуться к оставшемуся от того состоянию или присвоить что-либо из его имущества, так как тот был страшным нечес­тивцем и идолослужителем, сказав так: «Твое, Эгеат, с тобой пусть и отправляется на погибель, а мне один Спаситель да будет дру­гом, уделом и неотъемлемым жребием – Ему я посвящаю себя, и к Нему прилепиться для меня лучше всего». А Максимилла вме­сте со своей преданнейшей Ифидамой не отходили от апостольс­кого гроба до конца своей жизни, ведь все свое состояние вместе со всесвященным Стратоклом они частично раздали нищим, а частично посвятили на устроение епископии и основание святых монастырей для мужчин и женщин, и, прожив много лет и непо­рочно проведя свою жизнь, блаженно скончались.

После кончины всеславного и богоглаголивого первозванного апостола Андрея в конце, то есть тридцатого числа, того месяца, который по-римски называют ноябрем, в самый час его пречестного упокоения и славного его положения во гроб пролилась благодать многих исцелений всем измученным огнем и пламенем различных болезней и страданий. Однако не только тогда, но и всегда с тех пор и до сего дня день изо дня не иссякает и вечно текущим оста­ется богоданное подаяние чудес и дарований всем притекающим с теплой верой к этому живоносному гробу во славу Бога и в честь Его проповедника. Но направим, наконец, наше слово к перенесе­нию его честных и поклоняемых мощей, как бы примешивая к слову некую маленькую сладость, чтобы было известно всем, ког­да, как, кем и в какое место было совершено это перенесение, дабы была от этого немалая польза любознательным слушателям.

Ведь после того как прекратилось тяжелейшее и ужас­нейшее гонение на христиан, ибо нечестивейшие тираны, спод­вижники Максимина, благодаря божественному наказанию дурно и безбожно лишились жизни и исчезли²³⁸, благочестивой зарей воссиял всем церквям по божественному промыслу мирный свет, так как Святой Дух воздвиг тогда благочестивейшего и равно­апостольного императора Константина Великого, который вме­сте с венцом принял благочестие и который своим богоспоспешествуемым решением и приказом освободил всех сосланных и заключенных под стражу, а всем своим подданным повелел бес­препятственно с дерзновением исповедовать Христа и поклонять­ся Ему. Подражая до определенного момента его благочестиво­му рвению, его сын Констанций, который стал и наследником царства, возымел боголюбивое желание собрать и перенести апо­стольские мощи в свою всесчастливую столицу Новый Рим, ца­рицу городов, как надежный ее оберег и непоколебимое утверж­дение.

И вот, призвав славного и знаменитого Артемия (славно стяжавшего затем мученический венец в богомерзкое царство­вание Юлиана Отступника), мужа известного, весьма благород­ного и мудрого, исполненного всякого разума и рассудительности и украшенного как словом, так и жизнью, который был ему весьма угоден, он вручает тому такое повеление: приказывает скорее достигнуть провинции Ахайя и с великой честью и сла­вой перенести мужественные останки соименного непоколеби­мому мужеству таинника. Получив это благочестивое царское распоряжение, он тотчас с большим рвением исполнил приказ. Прибыв же ко гробу, он обрел лежавшее в нем многоценное сокровище и перенес его. Ведь, как я предположительно думаю, а точнее, совершенно уверен, великий апостол соизволил согла­ситься с присутствием этого честного мужа, как достойного это­го предприятия, допустил взять себя из могилы и разрешил свое перенесение в столицу, с готовностью предоставив себя хотя­щим везти и нести, куда бы и как бы они ни пожелали.

И когда они проходили с великой честью и славой из стра­ны в страну и оказались близ самого места его положения, встре­тили их всенародно со множеством светильников, обильными бла­говониями и сладостными стройными песнопениями император с правителями и подданными, архиереи с иереями, левитами и всем прочим составом церковного клира, монахи и миряне, юноши и девы, старцы с юнцами. И так с величайшей свитой и славой вносят внутрь оснований божественного храма мысленную кре­пость и неистребимое основание; желанное превыше всякого зо­лота и драгоценных камней и неистощимое сокровище вводят внутрь священной ограды. Поныне лежит в величайшем и знаме­нитом храме, получившем имя Апостолов, в его основании, под божественной трапезой, сокрытая под землей достославная и чес­тная обитель этой мужественномудрой и крепчайшей души, кото­рая была положена там вместе с другими двумя апостольскими обителями, я имею в виду Луки и Тимофея, проповедников исти­ны и защитников благочестия. Они также были перенесены, как сообщает предание, вышеупомянутым славным мучеником Арте­мием в правление вышеназванного императора Констанция: пре­мудрого евангелиста Луки – из Фив, где он свято почил в сане епископа, а подобного своему имени Тимофея – из города Эфеса, где он и завершил мужественно свой мученический путь, рукопо­ложенный там в епископы самым любимым Христовым учени­ком и апостолом Иоанном.

²³⁹<А когда многострадальные и святые мощи триблаженного апостола Андрея были перенесены вышеупомянутым святым мужем из Ахайи, и под святой и божественной трапезой храма святых и всехвальных апостолов, как мною было уже прежде указано, был открыт святой гроб для его погребения, тогда по­ложенные там ранее апостольские и святые мощи, лежавшие рядом, породили у занимающихся погребением честных мощей святого и первозванного апостола Андрея намерение положить их с одной из сторон и больше не устраивать изъятия апостоль­ских и святых мощей. Когда они так рассудили и архиереи взя­ли на руки святые мощи и спустились для их положения, тот­час потрясающее зрелище открылось перед собравшимися там, ибо положенные там ранее святые мощи сами собой расступи­лись и уступили место между собой для положения честных мощей триблаженного Андрея, и этим почитая (вечно живые и по смерти) величайшего и первозванного в их апостольстве про­поведника Андрея.>

Итак, ревностный переноситель апостольских мощей и пламенный подражатель апостолов, славный Артемий получает воздаяние за это свое предприятие и службу: у привременного царя – привременную славу и возвышение, величайшее и слав­нейшее, а именно дукат Александрии и всего Египта, а у вечно­го Всецаря Христа – вечное и непреходящее достоинство – пролить свою кровь за Его исповедание и сподобиться бесконеч­ной жизни и ненаследуемого Царства с Ним, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение вместе с Отцом и Святым Ду­хом, теперь, всегда и во веки веков, аминь.