Открыв Библию, мы найдем в ней множество самых разнообразных литературных форм: величественную поэзию, краткие изречения, законодательные документы, исторические повествования, прекрасные гимны, развернутые проповеди, богословские трактаты, личные послания, пророческие видения и многое другое. Все это помогало библейским авторам лучше донести до своих читателей голос Бога, говорящего о вечных и непреходящих ценностях. Господь наш Иисус Христос также использовал различные методы общения с людьми: Он проповедовал в классическом смысле этого слова, учил Своим примером, отвечал на вопросы слушателей и, конечно, рассказывал истории, которые мы называем притчами. Каждое воскресенье, приходя в храм, мы слышим на Литургии евангельские чтения, значительную часть которых составляют именно эти самые яркие и запоминающиеся новозаветные тексты. С одной стороны, они кажутся простыми и понятными, с другой, обращающиеся к ним не перестают открывать для себя все новые и новые грани их духовной сокровищницы…
Почему ты говоришь притчами?
Косвенная прямота
Сегодня, включив телевизор или радиоприемник, несложно заметить, что политики, чиновники, журналисты стараются выразить свои мысли прямо и ясно, иногда такая прямота становится даже одним из основных способов заработать политические очки и популярность. Для достижения ясности используются потоки цифр, статистические данные, диаграммы, иллюстрирующие динамику развития того или иного процесса. Препарированное общество предстает перед нами в любом необходимом разрезе. Наверное, нередко это действительно необходимо – ведь цифры могут шокировать человека и побудить его к соответствующей реакции, однако чаще всего они остаются чем-то абстрактным и чуждым, поскольку человеку сложно по-настоящему идентифицировать себя с цветным сектором на диаграмме.
Совершенно не так обстояло дело две тысячи лет назад в далекой Палестине, где Иисус Христос ходил по городам и весям, возвещая весть о Царствии Божьем. Если мы взглянем на евангельские тексты, то значительная часть Его учения выражается именно в притчах, цель которых – сообщить людям ту или иную истину, однако не напрямую, не в лоб, но в некоей завуалированной форме. В то время это был обычный стиль учения, и иудейские религиозные лидеры – книжники и фарисеи – очень часто и успешно использовали его. До нас дошло множество иудейских притчей той эпохи, и это свидетельство того, что они были востребованы и популярны. Слушатели ожидали, что к ним будут обращаться в такой форме, и те раввины, которые лучше рассказывали притчи, обретали больше последователей. Притчи широко использовались уже в Ветхом Завете: наверное, наиболее известную из них использовал пророк Нафан для обличения греха царя Давида (2Цар.12:1-6). Действительно, истории остаются в голове намного дольше, чем сухие и длинные лекции, оторванные от реальной жизни.
Это объясняет популярность притчей не только в Библии, но и в других культурах. К примеру, именно они принесли знаменитость Эзопу – рабу, этические уроки которого привлекали внимание благодаря тому, что они были облечены в форму историй, понятных людям из самых разных слоев общества. Притча – прекрасный способ помочь человеку понять вещи, которые в противном случае просто не привлекут его внимания.
Словарь В. Даля определяет притчу как «поучение в примере», а современное литературоведение рассматривает ее как «небольшой нравоучительный рассказ в иносказательной форме». Мы будем понимать притчу как изречение или историю, имеющую не только очевидный поверхностный, но и скрытый глубинный смысл. Говоря об одном, притча на самом деле иллюстрирует некую скрывающуюся за текстом повествования истину. Она всегда заключает в себе некий важный духовный или нравственный смысл, для понимания которого от слушателей требуется интеллектуальное усилие. Еврейское слово «машаль», переводимое как «притча», означает также «пример» и «образец», тем самым притча задает некоторые модели поведения, помогает человеку сделать правильный выбор в той или иной нелегкой ситуации. Притча всегда включает в себя иносказание, имеет символический подтекст. Греческое слово «параболон» (парабола), которым было переведено слово «машаль», буквально означает «находящийся рядом» и указывает на наличие в притче связи между двумя уровнями понимания. Наше слово «притча» также содержит в себе эту идею связи, поскольку его славянское значение – «то, что сплетено с другим». В Новом Завете под «притчей» может подразумеваться наглядная иллюстрация, основанная на реалиях окружающей жизни (пространная – притча о сеятеле Лк. 8:5–18; краткая – притча о жемчужине (Мф.13:45–46), либо рассказ о чем-то, якобы происходившем в действительности (притча о блудном сыне Лк.15:11–32).
Почти треть слов Христа, дошедших до нас в Евангелиях, – это притчи. Особенно много их находится в Евангелии от Луки, который считал их очень важными. Каждая притча обычно говорит об одной основной истине, для понимания которой необходимо обратить внимание либо на предисловие (притча о безумном богаче), либо на ее заключительную часть (притча о немилосердном должнике). Также следует учитывать обстоятельства, при которых она была произнесена.
Истина и жизнь
В Евангелии Христос не говорит академическим богословским языком схоластики, не излагает систематически тот или иной раздел учебника догматики. Его цель – быть понятным слушающим его людям, многие их которых были неграмотными крестьянами и ремесленниками, неспособными к пониманию витиеватых философских построений. Именно поэтому в притчах Он всегда ведет речь о чем-то, что было хорошо известно окружающим. Христос берет некий реальный пример, событие из повседневной жизни или какое-то общеизвестное явление природы и использует их для того, чтобы разъяснить более глубокую мысль. Человек лучше всего постигает информацию, если он сравнивает ее с уже имеющимся у него багажом знаний. Поэтому, обращаясь к историям, Христос использовал один из самых эффективных методов проповеди – сравнения из области известного слушателям мира помогали провести ясные параллели с тем, о чем Он говорил. При этом в одном и том же предложении могли использоваться самые возвышенные и самые повседневные понятия, например: «Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все» (Мф.13:33). Сюда добавляются пшеница, поле, горчичное зерно – все то, что окружало с детства каждого иудея. Притчи показывают, что Христос был прекрасно знаком с человеческой жизнью в ее самых разнообразных проявлениях, и что эта жизнь была Ему небезразлична. Тем самым притчи демонстрируют единство всего творения, которое и в самых своих «профанных» аспектах может много что сказать о своем Творце. Каждая такая земная история обретает небесное измерение. Поэтому в притчах истина никогда не является некоей абстрактной и отвлеченной идеей, благодаря ее тесной связи с нашей жизнью она открывается нам как живая и близкая.
Евангельские притчи отличаются своей простотой, естественностью и безыскусностью. Христос видит засеянное поле и рассказывает притчу о сеятеле, сидит за столом и уподобляет Царство Божье радостному пиру, проходит мимо виноградника и говорит о виноградной лозе и ветвях на ней. С одной стороны, это указание на то, что мы должны обращаться к людям, до которых мы хотим достучаться, используя их опыт, понятный словарный запас и общественный контекст, – в этом случае эффект наших слов будет намного большим. С другой стороны, условия жизни в современных мегаполисах разительно отличаются от повседневности простого палестинского крестьянина, и поэтому для правильного понимания притчей мы должны принимать во внимание отраженные в них исторические, географические, политические условия.
Притчи-истории (притча о милосердном самарянине, притча о мытаре и фарисее, притча о блудном сыне) вполне могли быть взяты из повседневной жизни, однако здесь важна не их «историчность», поскольку они представляют собой лишь оболочку для того, чтобы выразить важные духовные истины. Эти истории – примеры, они говорят нам о том, как мы должны поступать или чего нам следует избегать. Все они сфокусированы не на человечестве вообще, но на личности и поведении конкретного человека, слушающего или читающего притчу. Каждый из нас должен поставить себя на место одного из их действующих героев, чтобы оценить свое поведение евангельской меркой, которую предлагает нам Христос. Каждая такая притча всегда требует от нас выбора веры – ведь если мы принимаем ее как обращенные к нам слова Христа, то она должна что-то изменить в нашей жизни, в противном случае она так и останется лишь красивой историей.
Духовная глухота
Евангельские притчи служат для того, чтобы открыть людям истину. Однако понимание дается лишь тем, кто действительно серьезно относится к поиску Бога. Хотя притчи используют общепонятные принципы, события или процессы, они нередко скрывают истину от тех, кто не желает открыть свое сердце Богу. О таком сокрытии мы читаем уже в Ветхом Завете: «Человек рассудительный скрывает знание» (Прит.12:23). Однако сокрытие знания не означает, что тем самым оно похоронено; напротив, для его достижения от нас требуются усилия ума и очищение сердца. Сам Христос говорит, что иногда Его притчи открывают учение лишь некоторым из слушателей, оставляя остальных в недоумении: «И, приступив, ученики сказали Ему: для чего притчами говоришь им? Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано, ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет; потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют; и сбывается над ними пророчество Исайи, которое говорит: слухом услышите – и не уразумеете, и глазами смотреть будете – и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их. Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат, ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали» (Мф. 13:10-17). Эти слова показывают, что тем, кто действительно стремится постичь истину, притчи открывают глубокое духовное знание, для других же они становятся свидетельством черствости их сердец, знаком того, что люди приходят ко Христу за чем угодно, но только не для действительного следования за Ним.
Правда, не режущая глаза
Притчи позволяют сказать людям то, что при прямой форме подачи мысли могло бы вызвать отторжение, поскольку содержание их послания зачастую резко противоречит господствующим в обществе взглядам. Именно поэтому многие притчи Христа раздражали фарисеев: в них Он излагал мысли, которые были неприятны им, однако поскольку это происходило косвенно, открытого конфликта не возникало. Можно напрямую сказать людям, что нужно любить всех, в том числе иностранцев и иноверцев, но можно рассказать об этом в форме притчи о милосердном самарянине, когда на вопрос о том, кто же такой ближний, отвечает сам вопрошающий фарисей, побуждаемый очевидностью этого ответа. Можно прочитать длинную проповедь о том, что Бог есть любовь, используя для доказательства этого тезиса библейские цитаты, богословские и философские построения, но можно сказать об этом с помощью притчи о блудном сыне, трогательно рисующей образ отца, бегущего навстречу возвращающемуся сыну. Притчи не просто заставляют человека принять те или иные взгляды, но они естественно приводят его к этой рецепции, помогая не так болезненно переосмыслить свои воззрения, которые кажутся ему незыблемыми, однако зачастую не имеют ничего общего с Истиной, о которой пришел свидетельствовать Христос. Тогда решение, к которому побуждает притча, будет решением его собственного сердца.
Евангельские притчи нередко застигали слушателей врасплох, потому что многие из них имели совершенно неожиданную, поразительную или провокационную концовку. Именно это пробивало броню духовной слепоты и самодовольства слушателей, заставляя их задуматься о вопросах, которые в противном случае никогда не возникли бы у них. Они с удовольствием слушали историю, одобряли ее мораль, однако затем вдруг начинали осознавать, что все сказанное касалось и их самих, более того, их жизнь чаще всего противоречила тому, с чем они соглашались интеллектуально. Еще одно важное качество притчей заключается в том, что они всегда давали слушателям некоторую временную отсрочку, поскольку сеяли в их души семена, которые могли взойти намного позже. Очевидно, люди вспоминали и обсуждали притчи Христа, пытались понять, что же они означают, и таким образом Его учение распространялись за пределы той аудитории, перед которой были непосредственно произнесены.
Голос через века
Евангельские притчи, несмотря на их кажущуюся простоту, не всегда легко понять, мы должны размышлять над ними. Другими словами, читая их, нельзя отключать свой мозг – наоборот, нам следует глубоко и личностно осмыслить их, поскольку только в этом случае они смогут изменить нас. Именно поэтому большая часть притчей оставлена Христом без объяснений – чтобы привлечь внимание слушающих, приучить их мыслить, возвести их от уровня земных реалий в мир духовной жизни. Только в двух случаях Он делает исключение и объясняет смысл рассказанных притчей Своим ученикам, отвечая на их просьбы (притча о сеятеле объясняется в Лк.8:11–15; притча о пшенице и плевелах – в Мф.13:37–38). Христос призывает нас: «будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф.10:16), поэтому совмещение духовной мудрости Церкви и простоты верующего сердца является залогом нашего понимания того, что хочет сказать нам Христос. Если мы не понимаем ту или иную притчу сейчас, это не означает, что мы не поймем ее позже, ведь самое главное – это наше сердце, стремящееся к Богу. Если у нас есть искреннее желание постичь Евангелие и жить со Христом, тогда Он даст нам не просто понимание текста, но откроет путь ко все более глубокому его усвоению всей жизнью.
Притчи помогают нам более легко понять и применить в своей жизни учение Христа, поэтому возвращаться к ним мы должны в тех или иных жизненных обстоятельствах. Например, когда нам тяжело, мы можем вспомнить притчу о блудном сыне, в которой Небесный Отец ожидает нашего возвращения к Нему. Если перед нами встает необходимость оказать человеку помощь, и мы сомневаемся, стоит ли это делать, обратимся к притче о милосердном самарянине, где говорится о том, кто наш ближний, – и многие вопросы снимутся сами собой. Эта яркая образность и ясная повествовательность притчей позволяет более глубоко усвоить и закрепить в памяти находящийся в ней урок. Притчи легко запоминаются, и поэтому даже если с первого раза слушатель поймет не всю ее глубину, то позже он всегда сможет вернуться к ней в своей памяти и открыть множество неведомых прежде аспектов.
Социальные и общественные проблемы приходят и уходят. Проповеди, произнесенные несколько столетий назад и касающиеся ряда исторически обусловленных вопросов (например, рабства, античного театра, принесения жертв идолам), зачастую становятся неактуальными. Евангельские же притчи говорят об основополагающих для духовной жизни человека принципах, которые неизменны на протяжении веков. Притчи продолжают жить и в XXI веке – веке компьютеров, нанотехнологий и генной инженерии. С тех пор как Христос рассказал их, были открыты четыре континента, сделано множество научных открытий, произошли кардинальные общественные, социальные и политические изменения, однако эти тексты продолжают волновать сердца и умы своих читателей, что является свидетельством непреложности содержащихся в них вечных ценностей. Евангельские притчи – это не идеология определенной группы лиц или философская концепция, но обращенный к нам голос Бога, который неизменен, несмотря на меняющиеся реалии окружающей жизни, и поэтому притчи всегда сохраняют свою универсальную ценность.
из книги «Истории, рассказанные Христом. Как понимать евангельские притчи».